Философия культуры

Культуроформирующее свойство игры связано с тем, что для изменения окружающей среды посредством любой материальной действительности человек должен был совершить предварительно аналогичную работу в собственном воображении, т. е. своего рода «проиграть» деятельностный процесс. Однако Хейзинга не сводит игровой элемент только к духовному проявлению. Игра присутствует и во всех сферах материальной культуры и определяет содержание ее форм.

Немаловажную функцию в реализации игрового начала выполняют идеалы социальной жизни, определяющие духовную жизнь общества. В определенные моменты истории игра выполняет роль драматургической основы в реализации высшего социального сюжета, социально-нравственной идеи. Общественные идеалы, несомненно, содержат много игрового, так как они связаны с областью мечты, фантазии, утопических представлений и могут быть выражены лишь в игровом пространстве культуры. Согласно концепции Хейзинги, целые эпохи «играют» в воплощение идеала, как, например, культура Ренессанса, стремившаяся к возрождению идеалов античности, а не к созданию принципиально новых, «своих» ориентиров.

Роль игры в истории культуры не всегда была одинаково велика. По мере культурного развития игровой элемент отступает на второй план, растворяется, ассимилируется сакральной сферой, кристаллизуется в учености и в поэзии, в правовых отношениях, в формах политической деятельности. Но игровой инстинкт, по мысли Хейзинги, может проявиться в любой момент, вовлекая в процесс игры и отдельного индивидуума и человеческие массы. Вытеснение игры началось в XVIII веке, когда обществом овладело трезвое, прозаическое понятие пользы, что и привело к утрате свободного духа культуры. Эта ситуация является наилучшим показателем кризиса европейской культуры, достигшего в XX веке полного своего выражения.

Анализ современного культурного состояния в аспекте игры предпринял испанский философ X. Ортега-и-Гассет. Являясь беспощадным критиком массовой культуры, захлестнувшей Европу в нынешнем столетии, Ортега-и-Гассет противопоставляет ей подлинную «живую» культуру, которую человек делает личным достоянием, обращаясь к ней в силу спонтанной внутренней потребности. Характеристика «живой» культуры, данная испанским философом, созвучна критериям игры Хейзинги. Сущность культуры, по мнению этих мыслителей, составляют спонтанность и отсутствие прагматической установки. Из конкретных элементов такой культуры.складывается «элитарный» пласт культурного процесса, противостоящий натиску массовой культуры.

Игра рассматривается как важнейший феномен человеческого бытия в числе четырех других -- смерти, труда, господства и любви -- немецким философом Е. Финком. Игровое начало пронизывает всю человеческую жизнь и определяет способ понимания бытия. В отличие от Хейзинги Финк считает игру важнейшим способом реализации человеческой деятельности, не свойственной животному миру. Фантазия как способ оперирования воображаемым присуща только человеку. В игре, основанием которой служит фантазия, он реализует высокие духовные потенции. Так происходит возвышение человека над природой и рождение культуры.

Игровой принцип не раз будет использоваться исследователями при решении общетеоретических вопросов культуры, для анализа частных явлений культурной практики, ее различных форм, социальных феноменов и т. д. Например, при сравнении с игрой языка (идеи Ф. де Соссюра и Л. Витгенштейна), при обнаружении четырех типов игр в социальной семиотике (Р. Кайюа), при использовании игрового принципа в теории постмодернизма (Ж. Деррида).

Игровая концепция культуры Иоханна Хейзинги (1872-1945)

Голландский культуролог Хейзинга создал оригинальную концепцию культуры, в основе которой - анализ значения игры в генезисе мировой культуры. В своей знаменитой работе "Homo ludens. Опыт определения игрового элемента культуры" он пишет: " Вывод должен был следовать один: культура в ее древнейших фазах "играется". Она не происходит из игры, как живой плод, который отделяется от материнского тела; она разворачивается в игре и как игра" *.

Игра находится не только у истоков возникновения искусства, считает Хейзинга, она выступает основанием всей культуры. Именно игра является критерием оценки разнородных феноменов культуры - права, науки, религии, философии.

Культуроформирующая функция игры вытекает из характера самой деятельности человека. Человек, по мнению Хейзинга, с начала своего рождения есть "существо играющее". В ходе преобразования материального мира человек в сознании "проигрывает" собственную деятельность. Огромна роль игры в зарождении поэзии, музыки, " поэзия родилась в игре и стала жить благодаря игровым формам. Музыка и танец были сплошной игрой" *. Общественно- политические идеалы, по мнению Хейзинги, также связаны с игрой, поскольку в них всегда присутствует цель как воображаемая мечта, они нередко содержат утопические идеи. Таким образом, во всех многообразных культурных явлениях Хейзинга усматривает игровой элемент. (Анализируя культуру Возрождения, он указывает, что целые эпохи культуры "играют" в реализацию провозглашаемых целей).

Функция именно игры как основы культуры определяется Хейзингой спецификой самой игры. С его точки зрения, игре присущи следующие характеристики: во-первых, это свободная, "несерьезная" деятельность, во-вторых, она - фантазия, прямо не связанная с действительностью, в ней нет прагматической цели, игра находится вне будничной действительности, наконец, игра "играется" по правилам ( поэтому она учит человека следовать определенным нормам и в своей обыденной жизни, укрощать свои инстинкты).

Итак, культура, в понимании Хейзинги, первоначально возникает в форме игры, но по мере развития человеческой истории игровой элемент видоизменяется, игровая природа остается лишь в поэзии, праве, формах политической жизни. Ослабление игрового начала, по мнению голландского культуролога, началось в 18 в, когда возобладали прагматизм и рационализм.

С этого времени, считает Хейзинга, стал нарастать кризис культуры, который достиг своей наивысшей отметки в 20 веке. Современный человек уже не знает игру как культуросозидающую деятельность. Избыточное присутствие разного рода игр в индустрии развлечений массовой культуры, по мнению Хейзинги, как раз и является свидетельством утраты игры, как основы культуры. Ответа на вопрос, каковы же пути выхода современной культуры из кризиса голландский культуролог не дает. Хотя, исходя из его концепции культуры, выход из кризиса может быть один - усиление игрового элемента в культуре, осознание культурой себя как Игры.

14. Культура и цивилизация в теории культурно-исторических типов

Сторонниками концепций локальных цивилизаций и культурно-исторических типов являются всемирно известные исследователи О. Шпенглер, А. Тойнби, В. Щубарт, Ф. Нортроп, П.А. Сорокин и ряд других авторов. Пик популярности этих теорий приходится на первую половину 20 века, что связано с рядом обстоятельств как исторического порядка, так и качающихся развития науки.

Главной социальной причиной возникновения теорий рассматриваемого типа является крушение "европоцентризма" как идеологического принципа. Распаду европоцентристской картины всемирной истории, которой придерживались отнюдь не только расисты и националисты, но и вполне добросовестные, гуманистически настроенные и старавшиеся быть объективными ученые, способствовало ознакомление европейской общественности с историческими и этнографическими фактами. Эти факты говорили об уникальности и разнообразии культур, о невозможности подведения примитивных культур народов Азии и Африки под единый тип "первобытной культуры". Точно так же знакомство с культурами Востока свидетельствовало о существенном различии культур Китая, Индии, Японии, арабского мира. Было показано, что в некоторых областях, например, в области мифотворчества, религии, медицины, построения музыкальных форм эти культуры являются более богатыми и, можно сказать, более развитыми, чем европейская культура.

Конец 19 - начала 20 века ознаменовались распадом колониальной системы, возрождением и быстрым развитием народов, которые вступая на путь модернизации, шли не европейским путем, а своим собственным.

К этому же периоду относится осознание самими европейцами невыразившейся в гипертрофии экстравертного начала, научно-технического развития и слабости гуманистических оснований, недооценке религиозно-художественного аспекта жизни. Обратившись к исследованию восточных культур и культур письменных народов, европейские мыслители надеялись обнаружить в них те ценности и ориентиры, которых недоставало самим европейцам. Таким образом, отказ от европоцентризма как идеологии и научного принципа был главной причиной появления теорий культурно-исторических типов.

Немецкий философ истории и культуры Освальд Шпенглер (1880-1936) в своей знаменитой работе "Закат Европы" подверг яростным атакам идею единства мировой культуры. Согласно Шпенглеру, именно культура является универсальной категорией в исследовании общества. Рассмотрение культуры как универсальной категории предполагает следующие направления: 1) культура как основа интеграции или дифференциации; 2) выявление роли культуры в поддержании социальной стабильности, преемственности, динамики развития (культура как система создания, хранения, распространения, обмена, потребления духовных ценностей). Его циклическая модель исторического процесса модифицируется признанием объединяющей роли "мировых проповеднических религий" (буддизм, христианство, ислам), которые и являются высшими ценностями и ориентирами исторического процесса. В работе "Закат Европы" он выдвинул концепцию культуры, которая рассматривается, во-первых, не как единая общечеловеческая культура, а как расколотая на восемь культур, каждая из которых вырастает на основе своего собственного уникального "прафеномена" - способа "переживания жизни": египетская, индийская, вавилонская, китайская, греко-римская, византийско-арабская, культура майя, а также пробуждающая русско-сибирская культура; во-вторых, как подчиненная жесткому биологическому ритму, определяющему основные фазы ее внутреннего развития; рождение и детство, молодость и зрелость, старость и закат. На основе этой биологической ритмики в пределах общего цикла эволюции в каждой из вышеназванных культур выделяются два главных этапа: этап восхождения культуры *собственно культура) и этап ее нисхождения (цивилизация). Первый из них характеризуется органическим типом эволюции во всех сферах человеческой жизни - социальной и политической, религиозной и этической, художественной и научной, второй - "механическим" типом эволюции, представляющим собой "окостенение" органической жизни культуры и ее распад. Все содержимое культуры, таких образом, полностью исчерпывается отдельными культурами, чередующимися, однократными, несвязанными, одна другую подавляющими. Ни о какой цельности мировой культуры при таком понимании не может быть и речи.

Эта же линия проводилась крупным британским историком и философом Арнольдом Тойнби (1899-1975) в его знаменитом 12-томном труде "Постижение истории". Тойнби - приверженность идеи многолинейного развития суверенных культур. Он утверждал, что тезис о единстве цивилизаций - это заблуждение. Автор насчитывает от 21 до 26 самостоятельных цивилизаций, единственное, что на его взгляд, может скрепить эти разноликие образования - это религия. Тойнби осуществил исследование на основе огромного фактического материала в форме "культурно-исторической монадологии", то есть на основе представлений о замкнутых дискретных единицах, на которые распадается историческое существование человечества и которое он называет "цивилизациями". Тойнби признает за человеком способность к самостоятельному самоопределению, а динамику цивилизаций определяет законом "вызова и ответа", согласно которому каждый шаг вперед связан с адекватным ответом на вызов исторической ситуации. Адекватный ответ - заслуга "творческого меньшинства", которое властвует сначала силой своего авторитета, а затем превращается в господствующее меньшинсво. Возникновение цивилизации, ее рост, упадок и разложение связаны со способностью или неспособностью "творческого меньшинства" найти адекватный ответ на вызов истории.

Русский ученый Питирим Сорокин (1889-1968) создал оригинальную концепцию социологии культуры, считая, что подлинной причиной и условием закономерного развития общества или "мира социума" является существование мира ценностей, значений чистых культурных систем. Человек является носителем системы ценностей, а значит, представляет собой и определенный тип культуры. По мнению Сорокина, каждый тип культуры определяется социальной системой, культурными системами общества и самим человеком, носителем культурных значений. Тип культуры раскрывается в представлениях людей о природе существующего реального мира, о природе и существе их потребностей, и о возможных методах их удовлетворения. Эти представления характеризуют и три главных типа культуры - чувственны, идеациональный и идеалистический. Первый из них, чувственный тип культуры, основывается на чувственном восприятии мира человеком, который и является основным определителем моциокультурных процессов. С точки зрения Сорокина, современная чувственная культура находится под знаком неизбежного краха и кризиса. Идеациональный тип культуры, по мнению ученого, представляет собой господство рационального мышления, и он характеризует разные народы в определенные периоды их развития. Этот тип культуры, считает Сорокин, особенно характерен для стран Западной Европы. И наконец, третьим типом культуры является идеалистический тип, для которого характерно господство интуитивных форм познания мира.

Если для мира современной культуры характерны увлечение наукой и господство материализма, то в будущем человечество должно отойти от этих ценностей и создать новый тип социокультурных процессов, основанных на ценностях религии и творческого альтруизма.

Творчество Сорокина оказало значительное влияние на работы других культурологов, обратив их особое внимание на изучение истоков древних культур Азии и Африки. Исследуя системы ценностных ориентаций того или иного общества, культурологи получают данные о воздействии ценностей на различные стороны социокультурной жизни - право и законодательство, наука и искусство, религия и церковь, социальная структура подчиненной определенной системе ценностей.

Теории культурно-исторических типов

В XIX веке появились теории локальных культурно-исторических типов, подчеркивающих существование множества различных культур, своеобразие каждой из них и вместе с тем отрицающих единство всемирно-исторического развития человечества.

Одна из первых теорий культурно-исторических типов была разработана русским социологом Н.Я. Данилевским, выделивший 13 культурных типов, каждый из которых объединяется близостью языка, осознанием общности своей судьбы и проходит ряд фаз - от бессознательного периода через государственное становление и расцвет цивилизации к упадку.

Славянский тип культуры, будучи наиболее перспективным, и призванный осуществить руководство всемирно - историческим процессом, объединяет различные виды деятельности (а в каждом культурном типе преобладают различные типы деятельности: религиозная - в еврейском, политическая - в римском и т.д.).

Другой вариант теории предложен О. Шпенглером, который выделил 8 культур: египетскую, индийскую, вавилонскую, китайскую, апполоновскую (греко-римскую), магическую (византийско-арабскую), фаустовскую (западно-европейскую), майя, и предсказал возникновение русско-сибирской. Каждая культура существует около 1000 лет и умирая превращается в цивилизацию.

Наиболее развернутый и обоснованный вариант теории культурно-исторических типов представлен в концепции А.Дж. Тойнби. По его мнению, культура имеет своеобразную систему ценностей, вокруг которых складывается повседневная жизнь - от самых грубых ее проявлений до высоких взлетов творческой фантазии.

Каждая культура проходит стадии возникновения, расцвета, надлома и заката. «Возникновение и рост» происходят за счет энергии «жизненного порыва», а надлом, упадок, разложение связаны с «истощением жизненных сил».

Но не всем цивилизациям суждено пройти свой исторический путь от начала до конца, некоторые из них, не успев расцвести, погибают, иные останавливаются в своем развитии.

К историческим факторам культурного процесса А.Дж. Тойнби относил «закон вызова и ответа». Само возникновение цивилизации, а также ее дальнейший прогресс определяются способностью людей дать адекватный ответ на вызов исторической ситуации. Если нужный ответ не найден, в социальном организме возникают аномалии, которые накапливаясь приводят к «надлому», а затем и к упадку.

Выработка адекватной реакции на вызов исторической ситуации принадлежит «творческому меньшинству», элите, которая выдвигает новые идеи и самоотверженно проводит их в жизнь, увлекая за собой остальных.

15. Культура и техника в современной западной философии

Философия техники, - область философско-методологических и социально-философских исследований феномена техники в современном мире. Термин «Ф.т.» был введен Э. Каппом, который выпустил в 1877 в Германии кн. «Основания философии техники». К родоначальникам Ф.т. относят также рус. инженера П.К. Энгельмейера (1855-1942), который в начале века написал кн. «Философия техники». Однако лишь в 60-е годы Ф.т. стала приобретать статус особой философской дисциплины. В начале 70-х годов была сформулирована программа этого направления: переход от анализа структуры и динамики технического знания, от проблем методологии технических наук, с одной стороны, и от абстрактно-метафизических рассуждений о технике-с другой, к комплексному, междисциплинарному анализу техники как многоаспектного и противоречивого фактора развития человеческой цивилизации. Эта программа намечала тенденцию к объединению философских исследований техники, относящихся к различным ее аспектам: методологическим, социальным, политическим, эстетическим, антропологически-аксиологическим. В зависимости от выдвижения той или иной группы проблем на первый план Ф.т. сближается или с <<философией науки>>, или рассматривается как раздел социальной философии, <<философской антропологии>>. Исследования по Ф.т. находятся под влиянием двух главных традиций: методологизма и культурологического антропологизма: ориентации на анализ технического знания, либо на исследование гуманистических, ценностных аспектов техники и социальных проблем, связанных с ней. Среди методологических проблем Ф.т. внимание исследователей прежде всего привлекает проблема специфики технического знания. Вопрос о границе между техническим и научным знанием не столь прост. По мнению нем. философа техники Ф. Раппа, техническое знание отличается более сложной системной организацией, а также тем, что объекты этого знания имеют искусственную природу (в отличие от «естественности» объектов науки). Помимо этого, наука ориентируется на отыскание истины и решение концептуальных проблем, тогда как техническое знание - на достижение заранее планируемого практического результата. Однако эти отличия не абсолютны. Техническое знание более явно выражает общую черту человеческого знания, в том числе и научного: единство познавательного и практического, объективного содержания и целевых, ценностно-ориентированных установок субъектов познания. Много дискуссий вызывает вопрос о детерминирующих факторах технического прогресса. Сторонники технологического детерминизма полагают, что развитие техники направляется универсальными критериями (эффективность, экономичность, системность, надежность и др.), определяющими характер технических новаций. «Внешние» факторы (экологические соображения, социально-политические обстоятельства, моральные или идеологические аргументы и т.д.) способны лишь отклонять «нормальный» ход развития технологии, что чаще всего отрицательно сказывается на нем. Концепция технологического детерминизма часто сочетается с идеей <<технократии>> как социально-политической установкой. Критики технологического детерминизма и технократизма справедливо указывают на парадоксальность этих концепций: история современной технической цивилизации показывает, что рациональное планирование техники, если оно оторвано от гуманистических целей и ценностей, способно порождать иррациональные последствия, разрушающие основы человеческого бытия. Альтернативой технологическому детерминизму, по мнению его критиков (Г. Рополь, С. Карпентер и др.), должны стать комплексные концепции, опирающиеся на результаты экономики, социологии, социальной психологии и других гуманитарных дисциплин, а также на философскую теорию ценностей. Прогресс техники направляется и измеряется не только техническими идеями и их реализациями, но и социальными, политическими, экологическими параметрами; в конечном счете этот прогресс имеет смысл только в связи с изменением условий человеческого бытия, повышением уровня материальной и духовной жизни. Однако теоретическая разработка и практическая реализация таких программ встречаются со значительными трудностями. Факторы развития технологии противоречивы: оптимальный по своим техническим или экономическим параметрам проект может быть неприемлем из-за несоответствия экологическим требованиям или определенным культурным традициям; совершенные технические системы (напр., в области вооружений) не согласуются с моральными или религиозными принципами и т.д. Кроме того, содержание и направленность технических программ находятся в очевидной зависимости от противоречивых интересов различных групп населения, соображений национальной безопасности, престижа, экономической конкуренции. Это связывает процесс развития технологии с политическими процессами в обществе, с динамикой структуры <<власти>>. Особенность методологических проблем, рассматриваемых Ф.т., заключается в том, что они в большинстве случаев выходят за рамки узкого <<сциентизма>> и затрагивают социальные, политические, нравственные основания технической цивилизации и перспективы ее исторического развития. Таковы, напр., проблемы, связанные с пределами технического развития: моделирование глобальных технико-экономических систем, прогнозирование перспектив их функционирования, выработка критериев оценки технологии - все это неразрывно связано с мировоззренческими установками, социально-философским анализом истории, ее смысла и закономерностей. Антропологические и аксиологические принципы лежат в основе методологических исследований в области технической эстетики, поиска гармонической соразмерности технических систем и среды обитания человеческих обществ, разработки проектов «альтернативной» техники, т.е. ориентирующейся на «подлинные», а не на искусственные потребности человека. В настоящее время на первый план выходят также проблемы, связанные с развитием и внедрением во все сферы жизни компьютерной техники, революционизирующей не только производство, сферу образования и профессиональной подготовки, но и формы и стиль человеческой жизни, отношения индивида и общества и т.д. Философско-культурологический контекст Ф.т., в отличие от методологического, главным образом определяется критической установкой по отношению к технике, выдвижением на первый план проектов социального переустройства, призванных разрешить противоречия современной технотронной эры, найти выход из тупиков неуправляемого технологического развития. Анализ этих противоречий, тревожный диагноз опасных недугов, которым подвержено такое развитие, грозящее необратимыми разрушениями природной среды и ставящее под сомнение историческую перспективу человечества, - важная заслуга Ф.т. Однако в русле этого философского подхода нет единства в определении причин такого рода противоречий, в понимании сущности технической цивилизации. <<Хайдеггер>> усматривал причину гибельных угроз, вытекающих из «действия машин и всевозможных устройств», в самой сущности человека, понимающего мир исключительно как материал для удовлетворения своих притязаний, а технику - как орудие, с помощью которого снимаются завесы природных тайн. Бытие в такой перспективе предстает только как среда человеческого существования. Поэтому попытки избежать грозящей опасности путем каких-либо внешних ограничений технического развития, рационального обуздания техники, безнадежны; с опасностями техники нельзя совладать с помощью самой же техники. Спасение, если оно вообще возможно, состоит в переориентации мышления людей. Этот вывод вызывает критику со стороны тех философов техники, которые призывают к дифференцированному анализу сильных и слабых сторон «технологического мировоззрения» (Ф. Рапп, X. Шельски и др.). Мир, «пронизанный техникой», не может быть спасен одним лишь усилием духа, направленным на свое собственное изменение. Необходимы рациональные действия, направляемые позитивной теорией, одним из постулатов которой является необратимость и неизбежность технического развития. Таким образом, в философско-культурологическом контексте центром дискуссий является вопрос о стратегической основе, на которой возможно развитие техники, не вступающее в противоречие с жизненной перспективой человечества. В полемически заостренной форме этот вопрос формулируется следующим образом. Является ли необходимым условием такого развития коренное изменение человеческого сознания, его переориентация на достижение гармонии с природой и обществом, отказ от приоритетов экономической выгоды, власти и могущества, удовлетворения утилитарных потребностей, возвышение духа и «реабилитация духовной свободы» (<<Шпенглер>>, Л. Мэмфорд и др.)? Или же следует полагаться на рациональную силу технического развития как способного к самокорректированию и разрешению своих собственных противоречий (X. Шельски, <<Белл>>, Дж. Грант, <<Тоффлер>> и др.)? Недостатком этой дилеммы является отрыв обсуждаемых проблем от конкретно-исторического анализа, абсолютизация роли духа или же закономерностей техники и недооценка общих принципов и закономерностей социального развития. В связи с этим ряд философов подошел к выводу о том, что изменение техники есть функция от эволюции общественно-экономической структуры (<<Гелен>>, <<Хабермас>> и др.). Критика этой структуры чаще всего останавливается на констатации определенных социальных противоречий, причина которых усматривается в нарушении норм правопорядка, отступлении от либеральных идеалов, а позитивная программа - на формулировании условий «социального консенсуса» через совершенствование и критику механизмов либеральной демократии. Реалиям современного технологического развития противопоставляются также проекты создания альтернативных культур в рамках существующего строя путем формирования «независимых» социальных и политических групп, противопоставляющих свою жизнедеятельность и поведение государству и технической цивилизации, создающих особые очаги культуры (традиции семейной и личной жизни, искусства, философии, мировоззрения), противостоящие «техническому хаосу» (Эллюль). Обширной проблемной областью Ф.т. является обсуждение социальных последствий технического прогресса. Романтико-антитехницистская критика в абстрактной форме указала на негативные последствия бездуховного техницизма: <<отчуждение>> человека, превращение его в элемент технико-производственных систем, разложение гуманистических ценностей. Однако технологическое развитие не может односторонне оцениваться только как негативный процесс. Исторический прогресс неразрывно связан с успехами науки и техники, и этот факт не может быть оспорен без крена в бесплодный негативизм. Из многочисленных проблем, связанных с социальными последствиями современного технического развития, на первый план выдвигаются следующие: глобальный характер этого развития, его способность затрагивать интересы всех народов планеты; проблема ограничения количественного роста техники рациональными пределами; угроза всемирной катастрофы, непосредственно связанная с развитием военной техники и возможной необратимостью экологического кризиса; проблема гуманизации технического роста, предотвращения его конфликта с живым человеческим трудом. В круг проблем антропологии техники входят также вопросы технического образования и воспитания, формирования системы ценностей, адекватных «технотронной эпохе», сочетание интеллектуального и нравственного начал в человеке. Все большее внимание обращается на роль технической интеллигенции в распространении объективного знания о процессах, связанных с развитием техники, о противоречиях этого развития и способах их разрешения, на необходимость преодоления разрыва между научно-технической и гуманитарной культурой.

16. Типология культур Н.Я. Данилевского

Н.Я. Данилевский (1822-1885) своей работой «Россия и Европа» стал известен как первый из критиков идеи европоцентризма. Н.Данилевский видел элементы прогресса не только в Европе, но и в других регионах. Он считал, что общепринятую периодизацию истории неправомерно распространять на всемирную историю. Философ предложил новый, свой собственный взгляд на историю. Как в солнечной системе каждая планета имеет свою орбиту, так и каждая цивилизация имеет свой собственный путь развития. «Человечество» - это лишь абстрактное понятие. В реальности его нет как целого, а есть отдельные народы, которые представляют собой разные воплощения «идеи человека». Цивилизация не передается от одного культурно-исторического типа другому. Возможны три варианта взаимодействия культур: «прополка» (насильственное насаждение чужой цивилизации), «прививка» (пересадка в культуру элементов чужой цивилизации), «почвенное удобрение» (добровольное усвоение достижений другой, более зрелой цивилизации).Никакая культура не может гордится тем, что она выше других. Н. Данилевский выделял 4 основных формы человеческой деятельности:

- религиозная;

- собственно культурная (научная, художественная, промышленно-техническая);

- политическая;

- общественно-экономическая.

Философ считал, что разные культуры достигают приемущественного развития лишь в одной или в нескольких из них, но никогда во всех сразу.

Идея полилинейности истории человечества, развитая Данилевским, получила свое развитие в трудах О.Шпенглера, А. Тойнби.

Культурологическая концепция Н.Я.Данилевского (1822-1825)

Николай Данилевский, известный социолог и общественный деятель, по праву считается первым отечественным культурологом, оказавшим значительное воздействие на развитие культурологической мысли 20 в. С полным основанием его считают предшественником О. Шпенглера и А. Тойнби, влияние его главного труда "Россия и Европа" безусловно прослеживается в творчестве указанных культурологов.

Данилевский был последователем "органической теории", суть которой - в перенесении законов развития природы на социальную действительность. По аналогии с биологической морфологией он пришел к осмыслению культурно-исторического типа. (Отсюда его понимание генезиса цивилизации как периодов рождения, расцвета и упадка, уподобление культур " многолетним одноплодным растениям").

По мнению Данилевского, единой истории человечества, однолинейного культурного развития не существует, культуры носят обособленный характер. ("Общечеловеческой цивилизации не существует и не может существовать, потому что это была бы только невозможная и вовсе нежелательная неполнота") *.

Главная идея культурологической концепции Данилевского - эта идея о локальных культурно-исторических типах, соответствующих типам цивилизаций. Всю совокупность прошлых и ныне существующих культур он сводит к десяти типам : 1). египетский, 2). китайский, 3). ассирийско-вавилонофиникийский или древносимитский, 4) индийский, 5). иранский, 6) еврейский, 7). греческий, 8) римский, 9) новосимитский или аравийский,10) германо-романский или европейский. К этим типам, по мнению ученого, можно добавить еще два, исчезнувших в результате колонизации Южной Америки - мексиканский и перуанский.

Перечисленные цивилизации выступают у Данилевского как "положительные деятели в истории человечества" (заметим, не народ, стало быть, субъект истории, а созданная им развитая культура). Однако есть и "отрицательные деятели", оказывающие разрушительное воздействие на цивилизации, ("…есть еще временно появляющиеся феномены, смущающие современников, как гунны, монголы, турки, которые, совершив свой разрушительный подвиг, помогли испустить дух борющимся со смертью цивилизациям и, разнеся их остатки, скрываются в прежнее ничтожество") *. Наряду с ними существуют племена, которые "потому ли, что самобытность их прекращается в чрезвычайно ранний период их развития или по другим причинам" являются только этнографическим материалом, входящим в культурно-исторические типы. Таковы, по мнению Данилевского, финны и многие другие.

Зарождение и развитие культурно-исторических типов, по Данилевскому, подчиняется определенных законам. Их пять:

1) наличие у племени или народа близкого по фонетической основе языка,

2) политическая независимость,

3) выработка каждым культурно-историческим типом только ему присущих черт, не передаваемых по наследству и не воспринимаемых "в полной мере" другими цивилизациями),

4) разнообразие элементов, составляющих культурно-исторический тип, "когда разнообразны этнографические элементы, его составляющие, - когда они, не будучи поглощены одним политическим целым, пользуясь независимостью, составляют федерацию или политическую систему государств"

5) процесс развития культурно-исторических типов подобен "тем многолетним одноплодным растениям, у которых период роста бывает неопределенно продолжителен, но период цветения и плодоношения относительно короток и истощает раз и навсегда их жизненную силу" . Иными словами, культурно-исторические типы развиваются от "этнографического состояния" через государственное к цивилизации.

Культурно-исторические типы могут иметь различные основания в соответствии с направленностью культурной деятельности человека. Данилевский выделяет первичные культуры (египетская, китайская, вавилонская, индийская и иранская, которые полностью не реализовали себя ни в одной из областей культуры); одноосновные культуры (еврейская, греческая и римская); еврейская проявила себя в религиозной сфере, греческая - в художественной, римская - в политической области; двухосновная ( германо-романская или европейская культура), имеющая ярко выраженный научный и индустриальный характер. Европейская культура, по мнению Данилевского, достаточно полно проявила себя в развитии науки и техники, но в меньшей степени, чем греческая, в искусстве. Незначительны, считает ученый, успехи этой культуры в экономических отношениях, носящих, по его словам, "феодальный характер".

Сейчас, убежден Данилевский, рождается четырехосновная культура. Последняя призвана реализовать себя в религиозной, культурной и политических сферах, а также в общественном устройстве. Данилевский верит, что будущее принадлежит именно этой культуре и такой культурой станет славянский культурно-исторический тип. Надежда его основана на особенностях славянского национального характера, особом типе духовности, стремлению к высшей духовности, а не к материальному благу. " Мы можем надеяться, что славянский тип будет первым полным четырехосновным культурно-историческим типом. Особенно оригинальной чертой его должно быть в первый раз имеющее осуществиться удовлетворение общественно- экономической задачи. Какое взаимное отношение займут в нем три прочие стороны культурной деятельности, которая сообщит ему преобладающую окраску, не будут ли они преемственно занимать эту главную роль? Какой, наконец, качественный характер примет собственно культурная деятельность, до сих пор наименее других сторон деятельности успевшая определиться, - этого, конечно, предвидеть невозможно".

Таковы в самой краткой форме основные культурологические идеи Н.Я. Данилевского, многие из которых не теряют своей актуальности и в наши дни.

17. Понятие национальной идеи в философии

Вот что говорится в философском словаре о понятии «идея»:

"Идея (греч. idea - буквально: “то, что видно”, образ) - философский термин, обозначающий “смысл”, “значение”, “сущность” и тесно связанный с категориями мышления и бытия. В истории философии категория “Идея” употребляется в различных смыслах. Когда Идея рассматривается только как существующая в сознании, она обозначает:

I) чувственный образ, возникающий в сознании как отражение чувственных предметов (Наивный реализм);

2) “смысл” или “сущность” вещей, сводимые к ощущениям и впечатлениям субъекта или к творческому началу, порождающему мир (Субъективный идеализм). В некоторых философских системах "Идея" обозначала и материалистический принцип (так, Демокрит называет свои атомы “идеями”). В системах объективного идеализма "Идея" считается объективно существующей сущностью всех вещей (Объективная идея). У Гегеля, например, "Идея" - смысл и творец всех вещей, - развиваясь чисто логически, проходит стадии объективную, субъективную и абсолютную. Решение вопроса об "Идеи" зависит от правильной постановки вопроса об отношении мышления к бытию».

Русская идея ... Этот термин используется рядом мыслителей для характеристики проблем и представлений, связанных с определением исторической роли России в составе мирового сообщества, особенностями российской истории, русской культуры, народного характера и менталитета, со смыслом существования России во всемирной истории. Так В.Соловьев считал, что каждая нация, объединенная в государственное целое, призвана выполнять в составе Человечества определенную миссию или роль. Под нацией он понимал не этнос, а совокупность индивидов, объединенных в одном государстве. Миссия или роль нации в составе мирового целого и есть ее национальная идея.

Каждая нация должна обрести свою идею, в противном случае ее существование не оправдано.

В истории философии существовали и существуют два принципиально разных подхода к пониманию мироустройства - это идеализм и материализм.

Идеализм исходит из того, что в основе Мира лежит духовное начало (для объективного идеализма - это Абсолютный дух, Абсолютный Разум, Мировой Разум).

Эту мысль можно отразить в виде следующего тождества

или в более общем виде (рычажные весы)

Материализм исходит из первичности материального начала. Он акцентирует внимание на материальной, видимой человеческим глазом или регистрируемыми современыми приборами стороне бытия. Этот аспект отражает вещественно (энергетическую) и смысловую составляющие материального начала, т.е. в триаде вещество (энергия) - смысл (информация) - идея (замысел) материалисты выделяют как наиболее важную и основополагающую составляющую вещественно-энергетическую сторону Бытия, игнорируя идеалистическое восприятие.

Категория "смысл" характеризуется двойственностью и отражает количественный и качественный аспекты материального и духовного. Следовательно, эта категория характеризует Меру уравновешенности между материальным и идеальным.

Мера-идеализма ориентируется на идейной (связанной с назначением или целевой функцией) стороне бытия, игнорируя вещественный аспект, в то время как Мера-материализма отражает вещественный аспект бытия, игнорируя идейный.

В милогии эти рычажные весы характеризуют отношения между Объектами и Субъектами любой природы. Поэтому изучение материалистических и идеалистический аспектов Бытия (и Небытия) осуществляется на целостной основе, в единстве материального и идеального.

Эта целостность изначально отражает единство индуктивного и дедуктивного подходов.

Так, Идеалисты следуют по пути Платона - от общего к частному (дедукция), полагая, что высшее порождает низшее, целое - свою часть, общее - частное, и более тонкое, более мерное, более ритмичное порождает более плотное, менее мерное и менее ритмичное.

Для идеализма система как единое целое предшествует рождению своих частей, порождает свои элементы, которые не существуют сами по себе, а являются результатом дифференциации целого. В пределе все существующее есть результат длительной дифференциации Единого.

Известный русский писатель Ф.М. Достоевский в «Дневнике писателя» за 1880 год писал:

«При начале всякого народа, всякой национальности идея нравственная всегда предшествовала зарождению национальности, ибо она же и создавала ее. Исходила же эта нравственная идея всегда из идей мистических».

Для материалиста трудно это осознать. Каким образом понятие идеи нации предшествует появлению самой нации, понятие идеи государства предшествует появлению самого государства? Каким образом целое может родиться прежде своих частей, составляющих это целое? Так, государство составляют люди, и может ли появиться и существовать государство без людей?

Понятие идеи является центральной категорией в философии Платона, это - смысл, сущность любой вещи.

"Мир идей есть не что иное, как вечно пребывающий в равенстве самому себе тезаурус абсолютных и в своем абсолютном совершенстве неизменных эталонов (eidos как образец) конкретных вещей. Способом бытия идеи является ее воплощаемость и воплощенность во множестве материальных предметов, существующих в качестве слепков с нее и запечатлевающих в себе ее образ (idea и eidos, синонимичные в значении образ). Каждая вещь существует лишь постольку, поскольку является материальным воплощением, опредмечиванием идеи (idea - как наружность), и именно соотнесенностью с определенной идеей определяется как самость вещи, ее равенство себе самой (idea и eidos как вид), так и ее вхождение в соответствующее множество (idea - как род), - воплощение идеи есть способ бытия вещи (idea - как способ).

Идея, таким образом, выступает у Платона одновременно и как сущность (oysia) вещи, т.е. фундаментальное основание ее бытия, и как ее гипотеза (hipotesis), т.е. проект, включающий в себя и закономерность перехода от идеи к субстанциально воплощенной вещи, и метод (methodos) ее оформления, и принцип существования.

Платон трактовал идеи как некие божественные сущности, между которыми существуют отношения координации и подчинения, и заряженные энергией устремления.

Существует высшая идея - это идея высшего (общего) блага, пребывающая вне мира.

В чем заключается Национальная идея? Кто-то когда-то задал этот вопрос, а теперь вся страна пытается определить, в чем же она действительно заключается. Ответов на этот вопрос получилось множество и все разные. Получается, что вопрос «В чем заключается Национальная идея?» подпадает под категорию вопросов, о которых говорится в пословице: «Дурак способен задать такой вопрос, на который не в состоянии ответить и тысяча мудрецов».

Вот поэтому до сих пор большинству людей и не понятно, Национальная идея - это политическое, или философское, или идеологическое понятие, или это художественный образ, или это научно установленный факт? Что же это такое? - При попытке ответа на эти вопросы опять возникает ассоциация с дураком, который в анекдоте про Вовочку на все вопросы отвечал «дыздаю».

Чтобы не оказаться в ситуации, когда на все главные вопросы надо будет отвечать «дыздаю», прежде чем приступать к формулированию частных идей, лучше сразу определиться в отношении круга наиболее общих идей темы, хотя бы по основам ее формы и содержания.

О форме

Совершенно понятно, что если национальная идея существует, то ее содержание можно выразить в определенной форме. Ведь содержания от формы в принципе отделить нельзя.

Ясно, также и то, что национальную, как и любую другую, идею можно выразить, например, в художественных образах. Ярким примером этого могут служить такие варианты русской идеи как «Русь - дом Богородицы», «Москва - третий Рим».

Нужны ли такие образы для определения идеологии народа? - Да, конечно, нужны. Не случайно же они имеют такое широкое распространение. Художественная форма информации наиболее кратка и доходчива в силу применения характерных для искусства особенностей выражения и восприятия информации. Не случайно же все религии и выражающие их идеологию церковные организации для своих этических идей преимущественно используют именно художественную форму изложения информации.

Недостатком художественной формы является ее неточность. Идеи, выраженные в форме художественных образов, у разных людей могут приобретать самые различные и даже противоположные по смыслу значения. Но самое главное - в каждом художественном образе их может быть заключено бесчисленное множество, так как любой художественный образ - это не одна, а целый комплекс комплексов идей.

Даже только из одного того обстоятельства, что Национальную идею можно выразить в форме художественного образа вытекает то, что в любом случае Национальная идея - это не одна какая-либо идея, а неопределенное множество идей, которое другими словами еще называется национальной идеологией или менталитетом, мировоззрением, доминирующими научно-религиозно-этико-политико-правовыми убеждениями или просто идеологией народа определенной национальности.

Конечно, кроме художественной формы можно национальную идею выразить и в публицистической и в строго научной форме. Однако, публицистика, также как и художественное творчество, слишком не точна и не дает возможности систематизировать идеологические материалы. Возможности публицистики заключаются скорей в беспорядочном накоплении полунаучно-полухудожественно выраженной информации, но, она не дает возможности ее конструктивного изучения в виде аккумулирования и систематизации сведений. Если использовать возможности публицистики для выражения национальной идеи - мы получим целую библиотеку разрозненных частично повторяющих друг друга в разных выражениях, а частично противоположных по смыслу идей. Т.е. мы получим как раз именно то, что и имеется в настоящее время по части совершения многочисленных публицистических попыток более точного и краткого, чем в художественной форме, выражения национальной идеи.

Поэтому, если не ставить себе целью, как в публицистике, поделиться кратенько в двух словах собственным частным мнением о том, что является Национальной идеей, т.е. фактически всей национальной идеологией. А постараться наиболее полно, точно и однозначно выразить общее мнение о широком спектре идей. То лучше всего для этого подходит научный способ работы с информацией.

В любом случае строго научная форма изложения информации намного точнее любой другой, она специально предназначена для систематизации информации и внесения в нее со временем требующихся изменений. Хотя, несомненно, и она тоже имеет свои недостатки и слабости.

Одним из недостатков современной науки является существование множества научных или наукообразных систем от юриспруденции до психиатрии, служащих для выражения этических идей, каждая из которых имеет свой круг терминов и понятий, вполне известных только узкому кругу обученных этой науке специалистов. Но, конечно, они не известны всему народу, или хотя бы только большинству его интеллигенции. Т.е. тем людям, для которых предназначается формулировка Национальной идеи.

Причина идеологической неразберихи, царящей в науке, заключается в недостаточной научности самой науки.

К сожалению, весь комплекс современных наук вообще никак не увязан между собой ни терминологически, ни идеологически, ни даже не систематизирован, как следует. Каждая отрасль современной науки замкнута сама на себя во всех вопросах, почти не обнаруживая своей взаимосвязи с другими научными системами. Синтетических наук, объединяющих хотя бы только две области научного знания, подобных биофизике, пока еще очень мало. А науки, в которых вынужденно рассматриваются комплексы различных (включая этические идеи) сведений, подобных философии, педагогике и медицине, пока еще больше всего походят на алхимию и астрологию, чем на действительно науку и тоже используют созданный специально для этих наук язык терминов и понятий, относительно известный только узкому кругу специалистов.

Хуже всего с научностью науки обстоят дела в системе права/политологии, то есть в одной из тех областей научно (а верней, наукообразно) изложенного и систематизированного относительного знания, которые непосредственно занимаются изучением и систематизацией этических норм человечества и их комплексов. Однако, из всех научных и религиозных информационных систем, созданных специально для выражения комплексов этических идей, в наше время при решении этических проблем общественной жизни, в том числе государственных, в наибольшей степени используется именно система права/политологии.

И это несмотря на то, что любое общение на политико-правовом языке больше походит на разговор слепого с глухонемым, так как эта псевдонаука использует просто немыслимый салат из никому, включая ее специалистов, не понятных однозначно терминов, понятий и способов их систематизации. Эта отрасль наукоподобного знания, до сих пор не сумела даже сколько-нибудь удовлетворительно определить значение ни одного из наиболее употребляемых ею терминов, таких как капитализм, социализм, марксизм, либерализм, фашизм, нация, права, человек и т.п.

Поэтому на языке политико-правовых понятий в принципе не возможно получить хоть сколько-нибудь достоверную информацию, так как в этой сфере информации каждое слово и каждое понятие - ложь.

Следовательно. Национальную идею (т.е. национальную идеологию или идеологию народа, имеющего определенную национальную принадлежность) надо выражать разно. Но поскольку она представляет собой целый комплекс идей, то с учетом современных способов получения, сохранения и передачи информации для достижения эффекта наиболее полного, точного и однозначного ее понимания формой систематизированного письменного изложения национальной идеологии обязательно должна стать документальная форма. Т.е. такая форма, которая использует литературный русский язык, предназначенный для официальных документов, с использованием некоторых научных терминов и способов изложения информации.

Этой формой в данном случае может служить набор нумерованных тезисов, представляющих собой наиболее краткое формулирование наиболее значимых, наиболее общих идей, называемых идеологическими принципами, с приложением к каждому из них более частных идей и комментариев.