Кабальные сделки в российском и зарубежном частном праве: понятие, особенности правовой квалификации, практика оспаривания

Размещено на http://www.allbest.ru/

Направления подготовки Юриспруденция

Выпускная квалификационная работа

Кабальные сделки в российском и зарубежном частном праве: понятие, особенности правовой квалификации, практика оспаривания



АННОТАЦИЯ

КАБАЛЬНЫЕ СДЕЛКИ В РОССИЙСКОМ И ЗАРУБЕЖНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ: ПОНЯТИЕ, ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОЙ КВАЛИФИКАЦИИ, ПРАКТИКА ОСПАРИВАНИЯ. Выпускная квалификационная работа магистра. ……..2020. - 80 с.

Выпускная квалификационная работа содержит правовой анализ наличия и различия толкования кабальных сделок в российском праве и праве зарубежных государств.

В работе детально анализируются содержание кабальных сделок, их понятие и предмет. Выявляются условия признания гражданско-правовых обязательств в договорах, заключаемых на территории Российской Федерации и некоторых иных государств, при наличии которых они признаются кабальными. Анализируется процедура оспаривания кабальных сделок. Особое внимание уделяется рассмотрению наиболее часто встречаемых в гражданском обороте кабальных условий договоров займа и кредита.

Отдельно изложены последствия кабальных сделок, устанавливаемые для сторон, как в российском праве, так и по законодательству других стран.

По материалам правоприменительной практики российских арбитражных судов различных регионов формулируются и анализируются основные проблемы и перспективы выявления, оспаривания и преодоления последствий кабальных сделок. Предлагаются пути решения проблемных вопросов, в том числе, с учетом опыта иных государств с устоявшейся правовой системой и практикой противодействия кабальным сделкам.



СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

РАЗДЕЛ 1. ПОНЯТИЕ КАБАЛЬНОЙ СДЕЛКИ

1.1 Определение кабальной сделки в зарубежных странах

1.2 Квалификация кабальной сделки в российском праве

РАЗДЕЛ 2. ОСПАРИВАНИЕ КАБАЛЬНОЙ СДЕЛКИ

2.1 Общие условия признания сделки кабальной

2.2 Определение кабальных условий в договорах займа и кредита

РАЗДЕЛ 3. ПОСЛЕДСТВИЯ СОВЕРШЕНИЯ КАБАЛЬНОЙ СДЕЛКИ

3.1 Правовые последствия кабальной сделки в зарубежных странах

3.2 Правовые последствия кабальных сделок в российском праве

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

ПРИЛОЖЕНИЯ



ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. Гражданское право России устанавливает, что сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (ст. 153 ГК РФ). Отсутствие в определении сделки указания на волю её участников вовсе не означает, что ей не придаётся никакого юридического значения. Так, ч. 2 ст. 1 ГК РФ говорит о том, что граждане (физические лица) и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе.

Поскольку сделка рассматривается как основание возникновения гражданских прав и обязанностей (п. 1 ч. 1 ст. 8 ГК РФ), то можно сделать вывод о том, что воля при заключении сделки имеет ключевое значение. О воле, как необходимом атрибуте сделки, можно сделать вывод из смысла ст. 154 ГК РФ, согласно которой односторонней считается сделка, для совершения которой в соответствии с законом, иными правовыми актами или соглашением сторон необходимо и достаточно выражения воли одной стороны.

Для заключения договора необходимо выражение согласованной воли двух сторон (двусторонняя сделка) либо трех или более сторон (многосторонняя сделка). Обращается к воле и ст. 158 ГК РФ. Она содержит следующее правило: сделка, которая может быть совершена устно, считается совершенной и в том случае, когда из поведения лица явствует его воля совершить сделку. Обращается к воле также ч. 2 ст. 431 и ст. 437 ГК РФ.

Распространенность сделок и их огромное количество влечет прямо пропорционально увеличение случаев, когда они не соответствуют тем или иным требованиям закона. В настоящее время иски о признании сделок недействительными являются наиболее распространенными среди исков, вытекающих из гражданских правоотношений. Нередко происходят ситуации, когда сделка заключена, возможно даже, что произошло исполнение по ней, а впоследствии оказывается, что сделка недействительна и не влечет никаких последствий, за исключением тех, которые связаны с её недействительностью. Одно дело, если стороны умышленно шли на заключение сделки, противоречащей требованиям закона, или, по крайней мере, допускали возможность признания сделки недействительной. Другое дело, если в основание недействительности сделки положен порок воли, то есть чисто субъективный фактор.

Кабальные сделки, совершаемые вследствие стечения тяжелых обстоятельств, имеют порок воли, поскольку ее формирование протекает под воздействием таких обстоятельств, при которых практически исключается нормальное формирование воли, что побуждает заключать сделку на крайне невыгодных для себя условиях.

В истории права имеется немало примеров рассмотрения темы кабальных сделок. Так, еще римские юристы аргументировали недействительность таких сделок, тем что извлечение выгоды из тяжелого положения субъект займа противоречит основам нравственности и считается ростовщичеством. Но стечение тяжелых жизненных обстоятельств не являлось единственной причиной признания сделки кабальной, ко всему прочему обстоятельствами, признаваемыми кабальными назывались неопытность субъекта заключаемой сделки, легкомыслие.

В цивилистической доктрине этот институт не пользуется популярностью и обсуждается, как правило, тогда, когда автор делает общий анализ сделок с пороками воли. Представляется, что практики успешного оспаривания кабальных сделок почти нет потому, что нет понимания, что входит в ее состав и соответственно в предмет доказывания. Чтобы восполнить этот пробел, российской литературы недостаточно. По этой причине помимо отечественного права анализируется право стран германской правовой семьи. Общей нормы (института), регулирующей кабальные сделки и пригодной для конструктивного сравнения, в странах общего права и романской правовой семьи в данный момент не существует. В правопорядках этих правовых систем, во-первых, по общему правилу не допускается оспаривание сделок по убыточности, во-вторых, слабая позиция контрагента даже в сочетании с невыгодными условиями в качестве основания для оспаривания применяется далеко не часто и далеко не во всех ситуациях.

Так, страны общего права позволяют освободиться от договора тогда, когда один из контрагентов злоупотребляет особыми отношениями, сложившимися между сторонами, в отсутствие этих отношений - только в очень ограниченном количестве случаев.

Во Франции в силу прямого указания закона убыточность не является пороком соглашения, за исключением некоторых случаев. Этих случаев немного, и французское право не содержит общего правила о запрете заключать кабальные сделки.

Исторически российский законодатель в вопросе кабальных сделок ориентируется именно на правопорядок Германского гражданского уложения о сделках, нарушающих добрые нравы. Однако, повторимся, в России поныне успешное оспаривание кабального договора происходит крайне редко.

Таким образом, вышеуказанные обстоятельства, определяют выбор темы выпускной квалификационной работы и формируют актуальность и важность данного исследования.

Оценка степени разработанности проблемы. Значительное внимание в научных исследованиях уделяется общим вопросам реализации сделок. Кроме того, в своей совокупности, работы ученых-правоведов сформировали достаточную теоретико-методологическую базу для изучения проблемных вопросов сущности, понятия и предмета различного рода сделок, в том числе кабальных.

Вопросы правового обеспечения сделок в целом, и кабального содержания в частности, рассматривались различными авторами, среди которых А.П. Анисимов, В.А. Белов, Ю.Ф. Беспалов, Г.А. Бунич, А.И. Гомола, Л.Н. Горбачева, А.Н. Гуев, В.П. Данкварти др. Сравнительные аспекты ничтожных сделок с пороком содержания по праву России и других государств углубленно освещают в своих работах М.В. Смирнова, В.В. Кудашкин, Д.В. Афанасьев.

В целом же, российская доктрина содержит в себе различные трактовки основных категорий и понятий кабальных сделок. Но, к сожалению, приходится констатировать, что в современной российской правовой литературе отсутствует, например, единое комплексное пособие, которое бы освещало актуальное положение дел по определению и квалификации кабальных сделок. Мало исследованы изучаемые отношения по новым субъектам РФ (Крым, Севастополь) в рамках их регулирования по уже российскому законодательству. Конечно же, они требует дальнейшего углубленного научного освоения.

Объектом исследования выступают, урегулированные гражданскими нормами права, общественные отношения, возникающие между участниками обстоятельств в следствии кабальности сделки.

Предметом исследования выступает научно-юридическая база источников и практика нормотворчества в отрасли гражданского права, а именно действующее законодательство, регулирующее отношения в договорной сфере совершения кабальности сделок.

Целью исследования является анализ особенностей правовой квалификации и практики оспаривания кабальных сделок в российском и зарубежном частном праве.

Для достижения цели исследования поставлены следующие задачи:

- изучить понятие кабальной сделки в зарубежном праве;

- проанализировать правовую квалификацию кабальной сделки в праве России;

- рассмотреть кабальные условия договора займа и кредита;

- разработать общие практические рекомендации по урегулированию споров о кабальных сделках.

Методологическая основа исследования выбиралась исходя из поставленных целей и задач, в соответствии с предметом и объектом исследования. В работе применяются сравнительно-правовой и системный метод, методы анализа, синтеза и дедукции.

Теоретической основой научного исследования послужили теоретические и методологические положения, которые были представлены в классических и современных трудах российских теоретиков в области гражданского права.

Эмпирическая база исследования включает несколько видов документов: Конституцию РФ; федеральное гражданское законодательство и законодательство зарубежных государств; постановления Пленумов высших судебных инстанций РФ; аналитические материалы экспертов в сфере совершения сделок; и иные материалы юридической практики и печати.

Научная новизна работы заключается в специфическом подходе к правовым основам оптимизации института сделки в гражданском праве и сравнительной квалификации кабальной сделки по законодательству России и других государств.

Была установлена правовая квалификация понятия кабальной сделки среди иных гражданско-правовых сделок, направленных на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей; проанализированы факторы, определяющие кабальные характер и содержание сделок по законодательству различных стран; рассмотрены возможные риски сторон кабальных сделок, а так же показана необходимость в их недопущении; проанализированы наиболее часто возникающие на практике споры по кабальным сделкам.

Кроме того, по материалам правоприменительной практики автором сформулированы и проанализированы основные достижения, проблемы и перспективы развития законодательства о кабальных сделках. Так же были предложены конкретные пути решения проблемных вопросов рассматриваемой тематики, предложены пути и высказаны общие рекомендации эффективного урегулирования отношений по недопущению заключения кабальных сделок.

Теоретическая значимость исследования определяется разработанной правовой теорией оптимизации отношений в сфере установления, изменения или прекращение гражданских прав и обязанностей. Сформулированные выводы и рекомендации произведенного исследования позволят дополнить специальность «правоведение» новыми разделами. Они так же могут быть использованы как теоретическая база для дальнейшего совершенствования законодательства в указанной области гражданских правоотношений.

Практическая значимость исследования заключается в том, что положения и выводы выпускной квалификационной работы могут использоваться: а) при разработке законодательства и иных правовых документов в области заключения сделок различного содержания; в качестве рекомендаций для субъектов гражданских правоотношений; а также в рамках защиты и охраны прав граждан и юридических лиц; б) при разработке рабочих программ и во время преподавания учебных тематических курсов для обучающихся по специальности «юриспруденция», «государственное и муниципальное управление» и «менеджмент».

Апробация работы. По теме исследования, в сборниках статей аспирантов, магистрантов и студентов «Магистр» (г. Севастополь, 2019 и 2020) были апробированы работы: «Проблемы определения юридического состава кабальной сделки» и «Кабальные сделки: история и современное состояние правового регулирования».

По своей структуре выпускная квалификационная работа состоит из введения, трех разделов, включающих в себя шесть подразделов, заключения, списка использованных источников и литературы.



РАЗДЕЛ 1. ПОНЯТИЕ КАБАЛЬНОЙ СДЕЛКИ

1.1 Определение кабальной сделки в зарубежных странах

Вопросы заключения гражданско-правовых договоров и сделок, которые бы изначально соответствовали основам установленного правопорядка, а также основам нравственности издавна рассматривались в различных государствах и правовых системах. Например, во Франции была выработана концепция публичного порядка, на которой строилась и судебная практика. Термин «публичный порядок» («ordre public») был указан во Французском Гражданском кодексе еще в 1804 г. (далее - ФГК), статья 6 которого устанавливала, что «нельзя частными соглашениями отступать от законов, которые затрагивают публичный порядок и добрые нравы». Соглашения между частными лицами признавались недействительными, если они не соответствуют этой норме.

То есть, сами понятия «публичного (или общественного) порядка» и «добрых нравов» изначально были близки по своему содержанию и зачастую рассматривались в единстве.

Из французского права аналогичные положения перекочевали в законодательство и многих иных западноевропейских стран. Понятие публичного порядка как основание недействительности по-прежнему активно используется в современном праве.

Например, в нынешнем гражданском праве Франции согласно ст. 1131 и 1133 ничтожными признаются сделки, имеющие своей целью действия, противоречащие публичному порядку или добрым нравам. По ст. 1131 ФГК обязательство, имеющее незаконную цель, не порождает никаких последствий. И далее в ст. 1133 ФГК указано, что и сама цель обязательства признается незаконной, если она запрещена законом, противоречит добрым нравам или публичному порядку.

Схожую трактовку дают нормы Итальянского Гражданского кодекса 1942 г.: по ст. 1354 ничтожен договор, который намеренно содержит основание, противоречащее императивным нормам, публичному порядку или добрым нравам [20, с.121].

Ст. 19 Швейцарского обязательственного закона 1911 г. (далее - ШОЗ) устанавливает: отступление договора от положений законодательства возможно только в случае, когда в законе нет предписания, не допускающего изменения, и если таковые отступления не представляют собой нарушения публичного порядка, добрых нравов и прав личности. Ничтожен договор, содержание которого противозаконно или направлено к достижению цели, противоречащей добрым нравам (ст. 20 ШОЗ) [20, с.123].

Сам термин «добрые нравы» («boni mores») впервые упомянут еще в римском праве. Его правило о ничтожности сделок, противоречащих добрым нравам, было распространено и нашло закрепление в законодательстве большинства стран Западной Европы.

Прецедентная практика английских судов исходит из § 105 Свода английского гражданского права и устанавливает недействительность сделок, имеющих предметом выполнение незаконного или безнравственного действия или действия, считающегося противоречащим публичному порядку.

Публичный порядок и добрые нравы использовались как основания для признания недействительности сделок, в которых предмет или цель содержали безнравственные или уголовно наказуемые деяния. Они же являются основаниями для аналогичного признания в случаях ограничения или лишения основных прав и личных свобод.

Основой признания недействительности кабальных договоров, которые бы ограничивали свободу должника и ставили его в зависимость от кредитора, послужило также римское право. Там было правило о том, что кредитору по своему усмотрению не мог обязать должника предоставить что-либо. Это считалось незаконным, поскольку «должник ставит себя в положение полной зависимости от кредитора, что противоречит морали и добрым нравам» [44, с.129]. Опираясь на эту норму права, было сформулировано правило о недействительности сделок, направленных на чрезмерное стеснение свободы личности должника или «имеющие своей целью принудить его к принятию такого решения» [30, с.44] .

Данное положение стало универсальным постулатом в законодательстве и судебной практике европейских стран. К примеру, в ст. 27 кн. 1 Швейцарского Гражданского кодекса установлено: «Никто не может, даже частично, отказаться от пользования или от осуществления гражданских прав. Никто не может ограничить свою свободу или отказаться от своей свободы настолько, что это приведет к нарушению его прав и добрых нравов» [20, с.123].

Во французском праве ничтожными признаются договоры, которые ограничивают дееспособность совершеннолетнего лица или его личные права и свободы. Недействительными признаются и договоры, которыми налагается запрет на распоряжение личными неимущественными правами, к примеру обязанность не вступать в брак.

С другой стороны, недействительными вследствие противоречия публичному порядку признаются сделки об отчуждении или ограничении личных неимущественных прав. Например, вступление в брак признается правом публичного порядка, и оно не может быть ограничено. Следовательно, и условие любого договора об ограничении права вступления в брак считается ничтожным.

Суды Великобритании признают недействительными договоры займа если заемщик попадает в кабальные условия. В частности, широко присутствует такая практика в отношении сделок потребительского кредитования [55, с.425] .

В результате в зарубежном праве сложился универсальный подход, согласно которому публичный порядок (а в Германии - добрые нравы) применяется в случае нарушения основных и естественных прав и свобод.

Тем самым законы многих государств защищают публичный порядок и добрые нравы при заключении договоров, применяются их нарушение в качестве основания для недействительности сделок (или их отдельных положений), если имеет место чрезмерное ущемление интересов одной из сторон.

Наиболее органично и полно, по мнению автора, указанные нормы выражены в гражданском праве Германии, о котором следует сказать подробно.

Кабальные сделки в праве Германии - это один из видов сделок, которые противоречат добрым нравам. Абзац 2 § 138 Германского гражданского уложения (далее - ГГУ) посвящен кабальным, ростовщическим сделкам («Сделка, противоречащая добрым нравам; ростовщичество»). (В дальнейшем в работе параграфы германских законов будут обозначаться §, римскими цифрами будут указаны абзацы параграфов, арабскими цифрами - предложения в абзацах).

«Недействительной является, в частности, сделка, по которой одно лицо, пользуясь стесненным положением, неопытностью, легкомыслием или слабоволием другого, в обмен на какое-либо предоставление со своей стороны заставляет его пообещать либо предоставить себе или третьему лицу имущественные выгоды, явно несоразмерные указанному предоставлению» [41, с.125].

Об общем составе сделки говорится в абзаце 1 этой нормы, которая противоречит добрым нравам [38, c.302].

В Германии не единожды боролись с кабалой. Параграф 138 ГГУ-одна из попыток борьбы: так в 1880 г. в Империи принят Закон (Wuchergesetz) о ростовщичестве, он ввел единое материальное понятие ростовщичества на всей территории Германской империи. Раньше для борьбы с кабалой применялись в основном уголовно-правовые меры местно в регионах. Стали использовать критерии «явного несоответствия» и «корыстного использования стесненного положения, неопытности или легкомыслия». Закон (статья 1) предусматривал как уголовно-правовые, так и гражданско-правовые (статья 3) последствия кабальной сделки, которая в итоге признавалась ничтожной. Появление этого закона можно пояснить политическим влиянием, он был призван искоренять последствия упадка 1873 г., времени «свободы процентов», при этом на судей возложили борьбу с кабальными сделками. Разделить кредитное ростовщичество (Kreditwucher) и ростовщичество, которое относится к вещам (Sachwucher) удалось в 1893 г. изменив Закон. В отношении гражданско-правовых последствий Закон четких указаний не давал [48, с.378], а вот относительно вещей, если реализовывалось в виде промысла, влекло уголовную ответственность.

Нормы о кабальных сделках первые два проекта ГГУ не включали. И только в третьем проекте, на обсуждении в комиссии Рейхстага, она возникла. Работа над третьим проектом ГГУ включила в параграф, посвященный кабальным сделкам, только ростовщичество, относящееся к вещам. Но германский юрист, профессор истории права Отто фон Гирке настоял, чтобы параграф, отданный кабальным сделкам, внесли во все договоры [47, с. 297], так как он считал, что это более общественная норма, прежде всего для арендного ростовщичества.

Переходя к ГГУ настоящего времени, должно изначально указать на соотношение составов, которые содержатся в § 138, I, и 138, II. Их соотношение друг к другу можно рассматривать как соотношение общей и специальной нормы: если недействительными или невыполненными являются условия § 138, II, ГГУ, то следует проверять применимость § 138, I.

Одна из норм, обеспечивающих контроль за содержанием договора в немецком праве - параграф 138 ГГУ. Он отличается от наиболее близких по образу положений закона следующими показателями.

§ 138 ГГУ не предъявляет позитивных требований к поведению сторон (в отличие от § 242 («Добросовестное исполнение»)), он ограничивается негативным контролем за содержанием сделки. Согласно § 138 ГГУ в признании сделки, противоречащей добрым нравам [43, c.104] правопорядок может только отказать. Двухступенчатый процесс проверки сделки этими параграфами выработан в судебной практике. Контроль действительности: ничтожна ли сделка как противоречащая добрым нравам - это первая ступень. В случае отрицательного ответа переходят - к контролю исполнимости: создает ли § 242 ГГУ препятствия осуществлять права по сделке стороне, получившей преимущество - вторая ступень [49, с.256].

§ 134 требует указания на конкретный запрещающий закон, «Запрет, установленный законом» по отношению к § 134, § 138 ГГУ признают общей нормой, в отличие от § 138. Исходя из практики, сделку сначала следует проверить нормой § 134 ГГУ. Если сделка нарушает законодательный запрет - она недействительна, следовательно, нет смысла проверять ее и на противоречие добрым нравам [50, с.421]. Отсюда следует: § 138 предполагает полную недействительность сделки, § 134 допускает и иные последствия.

В равной мере признаются специальными по отношению к § 138 ГГУ положения, регулирующие и контролирующие содержание общих условий сделок (allgemeineGeschaftsbedingungen, § 305 - 312, похожи на российскую конструкцию договора присоединения) [45, с.256].

Также § 123 ГГУ («Оспоримость вследствие обмана или угрозы»): считают специальным составом: участник сделки может основывать свои требования только на § 123, если его обманули или принудили к совершению сделки. В литературе неоднократно подчеркивалось, что § 138 ГГУ контролирует содержание сделки, а не поведение сторон. В случае доказательства, что заключенная под принуждением сделка еще и противоречит добрым нравам - суд применит обе нормы одновременно [52, с.89].

Между § 138 и 826 ГГУ («Умышленное и противоречащее добрым нравам причинение вреда») по признаку предмета контроля проводят различие. Эти обе нормы используют понятие противоречия добрым нравам, но разница между ними значительна: § 826 - о поведении, § 138 говорит о недействительности сделки; § 826 - о возмещении убытков, причиненных деликтом, § 138 приводит к требованию из неосновательного обогащения.

В ГГУ § 138 применяется очень широко. Все частноправовые сделки захватывает § 138, I, ГГУ: это семейно-правовые договоры, договоры в сфере наследственного права (Erbvertrage, например, о назначении наследника или об установлении завещательного отказа), меновые договоры, договоры об учреждении общества (Geselhchaftsvertrage) и другие. Действию этой нормы также подчинены смешанные материально-процессуальные акты, например, мировое соглашение (Prozessvergleich) [53, с.15]. Для отделения допустимых и недопустимых условий кредитов, для пересмотра поручительств и принятий на себя чужого обязательства совместно с первоначальным должником (Schuldbeitritt, вступление в долг), сейчас § 138 ГГУ применяется и как положение, которое определяет границы допустимости уступки всех прав требований (Globalzession, глобальная цессия). Абстрактна сделка или каузальна, обязательственная она или распорядительная, односторонняя или двусторонняя - не имеет значения. На меновые сделки (Austauschgeschaft) распространяет свое действие только § 138, II [49, с.122].

Непосредственно § 138, II, ГГУ посвящен только кабальным сделкам. Но состав § 138, II, ГГУ очень сложно доказать, поэтому при их анализе необходимо обращаться и к § 138, I. Суды выработали категорию «сделка, аналогичная кабальной» (wucherahriliches Rechtsgeschaft, далее - квазикабальная сделка), которая подчиняется общей норме § 138, I, ГГУ, чтобы проблемы в доказывании не препятствовали защите основных ценностей правопорядка.

Наличие объективной и субъективной стороны дает право, чтобы сделка была признана недействительной как кабальная или как квазикабальная. В объективную сторону включается так называемое явное несоответствие между встречными предоставлениями сторон в сделке, она одинакова и для ростовщических, и для аналогичных им сделок. Составы различаются по субъективному признаку (именно с ним возникали сложности в доказывании).

Сопоставление предоставления одного участника (стороны, «пострадавшей» в ходе кабальной сделки) делается с объективной (рыночной) стоимостью предоставления лица, которое обогатилось; о очевидном несоответствии заявляют, обычно, при разнице таких стоимостей, не превышающей двойного размера. В случае допущения сравнения в абсолютной величине (актуально для процентов), то для бесспорного несоответствия необходимо превышение договорного процента над рыночным на 12 процентов [34, с.44].

Например, сопоставляется рыночная цена вещи и договорная покупная цена из договора купли-продажи. В аренде сравнивается согласованный арендный платёж с рыночным или с установленным из нормативного акта (при наличии); в аренде жилых помещений для очевидного несоответствия хватит 50% превышения рыночной стоимости. Сравнивают процент в договоре займа и кредитном договоре, согласованный сторонами, и рыночный процент. 100-процентное завышение говорит о явном несоответствии. Очевидное несоответствие судом может быть признано и при меньшем завышении (более 89,9%), если подобный вывод возможно сделать из совокупности других обстоятельств заключения сделки [32, с.138].

Из объективной стороны кабальной (квазикабальной) сделки помимо количественного критерия «явного несоответствия» судебная практика сформировала категорию «особо грубое несоответствие» (besondersgrobesMissverhaltnis) встречных предоставлений. Когда одно из предоставлений ориентировочно в два раза больше другого (knappdoppeltsohoch) или различие немного меньше, и имеются другие условия, подтверждающие об особенно грубом несоответствии - суд оценивает предоставление как особенно грубо не соответствующие друг другу. Сопоставляется рыночная цена предоставленным «обогатившимся» участником и тем, что предоставила взамен «пострадавшая» сторона так же, как и в эпизоде с обыкновенным явным несоответствием.

Предосудительный, злой, желающий причинить вред образ мыслей (verwerflicheGesinnung), далее будет обозначен как «злой умысел» - особенно дерзкое несоответствие разрешает резюмировать присутствие субъективной стороны в квазикабальной сделке. Данное основание, дает право суду признавать - подобная сделка противоречит добрым нравам. Предположенный злой умысел опровергаем. Например, если продавец докажет, что он полагался на достоверность экспертизы, определившей цену продажи, то может ее опровергнуть. Если грубое несоответствие было известно пострадавшей стороне, то судебная практика не дает опровергнуть презумпцию [40, с.189].

Для того чтобы доказать, что сделка квазикабальная, «пострадавшему» необходимо показать наличие субъективной стороны, в случае явного несоответствия.

Злой умысел проявляется в случае, если участник сделки сознательно применяет к своей выгоде более слабое экономическое положение контрагента или хотя бы поверхностно исключает, что контрагент входит в невыгодный ему договор только под влиянием стечения обстоятельств, легкомысленности, слабохарактерности. Если особенная выгода сделки будет просто видима для получившего преимущество, то этого достаточно. Все обстоятельства: это стесненное положение, неискушенность, легкомыслие, неосведомленность или слабохарактерность, всесторонне перечислены в § 138, II, ГГУ.

В отдельных случаях, когда у стороны есть срочная нужда, нехватка, требование в денежном или вещном предоставлении, порожденная происходящей тяжёлой жизненной обстановкой, порой совершение кабальной сделки представляется наименьшим худом; не иметь в распоряжении иного выхода, сторона вынуждена согласиться на такую сделку - это и есть стесненное положение. Например, договор по содействию в пересечении границы беженцу за высокую плату-это может быть, например, болезнь, политические соображения, имеющаяся опасность серьезного экономического ущерба. Затруднительное положение третьих лиц - родственников, близких друзей в сделке может быть приравнено к стесненному положению стороны.

У юных, пожилых, интеллектуально неразвитых людей, иностранцев, прибывших из отличающейся экономической или культурной среды Чаще всего она замечается неосведомленность как в совершении сделок, так и жизненном опыте-это и есть неопытность, неискушенность.

Для очень молодых и пожилых свойственна неспособность обдумать все доводы за и против совершения спекулятивной сделки и оценить встречное предложение, чтобы оказывать влияние на основании своих знаний; равным образом случай расплывчатого формулирования условий соглашения - это и есть легкомыслие.

Люди, не имеющие волевых качеств личности: страдающие алкогольной или наркотической зависимостью, азартные игроки, пожилые, несовершеннолетние. Они хотя и могли обдумать все плюсы и минусы сделки, но поступили в противоречие своим суждениям, потому что не имеют психической способности сопротивляться (силы воли) - это и есть слабоволие.

Если участник сделки понимает тяжесть положения контрагента, считается, что он умышленно использует сложившуюся ситуацию в корыстных целях. В кабальной сделке в отличие от квазикабальной сделки вероятность легкомысленного применения тяжелых обстоятельств не признается.

В кабальной сделке, так же как и в квазикабальной сделке, когда имеется банально грубое несоответствие, допустима оспоримая презумпция выполнения субъективных предпосылок, если такие имеются.

Существенным моментом для определения всех выше перечисленных условий есть дата совершения сделки. Так определяют судебная практика и литература.

Исходя из общего правила совершение обоих видов сделок повергает к их ничтожности extunc в полном объеме и в соответствии с применением норм о неосновательном обогащении. Взятое безо всякого основания возвращается. Кабальная аренда - наиболее часто упоминаемое исключение, которое суды сохраняют в силе, при этом арендную плату уменьшают до предельно допустимой. Вывод о кабальности или противоречии сделки добрым нравам можно сделать, исключительно сравнив все условия сделки, это многократно подчеркивается судами.

1.2 Квалификация кабальной сделки в российском праве

В законодательстве России состав кабальной сделки заключается в п. 3 ст. 179 ГК РФ:

«Сделка на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего» [2, ст.3301].

В 2013 г., в очередной раз реформируя закон, отдельным пунктом определили кабальные сделки в ГК РФ. До этого понятие кабальной сделки определялось п. 1 ст. 179 ГК РФ, в итоге процедура завершалась односторонней реституцией. Данная редакция содержит состав кабальной сделки, схожий с п. 1 ст. 58 ГК РСФСР 1964 г. [19, с.524].

В России издавна велась борьба с кабальными сделками, но результаты были не велики. Стержень борьбы был против больших процентов (кабальных займов). Российское законодательство шло впереди европейского узаконения конца XIX - начала XX в., как утверждается в литературных источниках [21, с.501].

Что бы преобразовать не результативность устранения кабальных сделок, в 1893 г. в России был принят закон о преследовании спекулятивных операций. Раньше, до принятия этого закона, гражданское законодательство («узаконения») определяло величину процентов, превышая который -процент считался кабальным. Уголовное законодательство наказывало штрафами, взятием под стражу, лишением воли.

Городские (деньгами) и сельские (вещами) займы были разделены законом о преследовании ростовщических действий. Закон указал для каждого вида сделки свои категории доказательств недействительной сделки и обстоятельства привлечения к уголовной ответственности за нарушения. При этом кредитор имел право вернуть свои средства (даденные согласно сделке) обратно. Границу процентной ставки установили, но изменили условия: если проценты не превышали процентную ставку - это не было ростовщичеством. И только взвесив все условия договора, определяли, превышает ли процент границу процентной ставки. Злоупотребление положением должника (вынужденностью сделки) было главным критерием в определении наказания ростовщиков [22, с.168].

Законодательство не единожды пытались изменить в лучшую сторону. Уже «устаревшие и несправедливые» положения старались изменить на более точные, соответствующие гражданским нормам своего времени, обстоятельствам, справедливости. В Гражданском уложении (ст. 31 кн. V) кабальные сделки приравнивали к обману:

«К обману приравниваются те случаи, когда кто-либо, злоупотребляя оказанным ему доверием или принадлежащею ему властью или пользуясь легкомыслием, слабостью воли, неопытностью, нуждою либо несчастием другого, заключит с ним явно невыгодный для него договор» [24, с.285].

Очевидную невыгодность разработчики переняли из § 138 ГГУ. Но вновь закон уже в ГК РСФСР 1922 г. легкомыслие, слабость, неопытность убрали из законодательства. С того времени и поныне отсутствуют в действующем ГК РФ [21, с.501].

Предмет доказывания кабальной сделки определяют такой состав, который порождает сомнения согласно ст. 179 ГК РФ

Кабальная сделка имеет единовременно три признака: чрезмерную невыгодность условий, заключение в результате стечения тяжелых обстоятельств и сознательное использование другой стороной таких обстоятельств с целью получения преимуществ.

Что значит крайне невыгодные условия? Это условия, которые крайне разнятся от условий, как правило используемых, когда заключают подобные договора, противоречат интересам потерпевшей стороны. Главным образом это затрагивает ценовую сторону. «Невыгодные условия» - это словосочетание не полностью воспроизводит главную суть нормы закона. С точки зрения этики и морали - это крайне несправедливые условия, но правовая грань проходит намного глубже. Экономически сильная сторона «обогатилась» используя стечение тяжелых обстоятельств контрагента и «выторговала» себе такие условия, на которые нельзя надеяться в заурядных ситуациях (крайне невыгодные для контрагента) [19, с.524].

«Стечение тяжелых обстоятельств» - означает, что лицо оказалось заложником чрезвычайных обстоятельств, стесненного положения, угодило в такую сложную, бедственную ситуацию, что было вынужденно заключить сделку на любых условиях, дабы избежать катастрофического положения. Для признания сделки кабальной, требуется совокупность обстоятельств, нужно доказать, что эти обстоятельства возникли неожиданно, их нельзя было предотвратить или предвидеть. Между заключением сделки на кабальных условиях и стечением тяжелых обстоятельств должна быть причинно-следственная связь (какие именно обстоятельства вынудили совершить сделку).

Понятие тяжелых обстоятельств для граждан и для коммерческих юридических лиц разделяют в литературе. Отклонить тяжелые обстоятельства, когда они находятся в зоне предпринимательского риска (например, когда тяжелое материальное положение порождено не сложившейся коммерческой деятельностью) для коммерческих организаций следует синхронизировать «тяжелые обстоятельства» в ст. 179 ГК РФ с форс-мажорными обстоятельствами из ст. 401 ГК РФ [19, с.524]. Тяжелыми обстоятельствами для коммерческих организаций названы: война, стихийные бедствия, забастовки, пожары, угроза банкротства ввиду гибели имущества. Тяжелыми обстоятельствами для граждан -это когда на кону стоит жизнь. здоровье, благополучие.

Выражение «крайняя невыгодность» немного расплывчато. Статья подразумевает неравную выгоду для участников сделки. Кто-то получает больше, кто-то намного меньше. Но все-таки выгоду получают все стороны. И лишь когда сильная сторона, используя тяжелое положение контрагента переступает предел, за которым следует вопиющее, грубое отступление от обычных условий (цена, услуги, сроки исполнения), определяет эксплуатацию преимущества над слабой стороной [25, с.365].

В литературе говорится о недобросовестном использовании тяжелых обстоятельств. Что бы ответить на этот вопрос обратимся к соотношению ст. 179 ГК РФ с нормами ГК РФ о добросовестности (прежде всего, п. 3 ст. 1, ст. 10) [2].

Добросовестность - это скорее философское понятие, чем юридическое. Наличествует объективная и субъективная добросовестность. Это очень скользкий момент, так как в России используется один термин для определения - добросовестность. Различие между объективной и субъективной добросовестностью заключается: субъективная - «лицо не знало или не должно было знать об определенных обстоятельствах», «определенное сознание того или иного лица, как неведение некоторых обстоятельств, с наличностью которого закон считает возможным связать те или иные юридические последствия». Объективная - это «известное внешнее мерило, которое принимается во внимание законом, судом, применяющим закон, и которое рекомендуется членам гражданского оборота в их взаимных сношениях друг с другом» [25, с.365].

Основополагающей для любых сфер деятельности служит принцип добросовестности, он служит разным задачам: конкретизирующей, уточняющей в отношении норм закона, которые сформулированы с определенным уровнем абстракции. Законодательство в отношении кабальных сделок применяет добросовестность не в ее субъективном значении (как простительную неосведомленность), а в объективном (как непристойное поведение, когда лицо использует в личном обогащении стечение тяжелых обстоятельств контрагента, лицо знало или должно было знать о тех или иных фактах). Если в случае каких-нибудь причин использовать ст. 179 ГК РФ будет сложно или невозможно (в случае пропуска срока исковой давности), то норма о добросовестности может обладать и самостоятельным значением. Чаще всего стороны используют ст. 10 Кодекса, потому что практически сложно обосновывать субъективную добросовестность ст. 179 ГК РФ.

Ст. 179 ГК РФ не применяется также в случае, указанном в ст. 169 Кодекса: «Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка или нравственности» [2]. Собственный состав кабальных сделок - еще один нюанс юридической техники.

Раньше из-за недостатков ст. 428 ГК РФ «Договор присоединения», когда одно лицо определяло условия договора, другое лицо соглашалось на них, применяли ст. 179 Кодекса. В настоящее время реформирован п. 3 ст. 428 ГК РФ, норма применяется и тогда, когда при заключении договора, не являющегося договором присоединения, условия договора определены одной из сторон, а другая сторона в силу явного неравенства переговорных возможностей поставлена в положение, существенно затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора [27, с.666].

Теперь любой договор, имеющий признаки кабальности, юридически при желании можно подвести под ст. 428 ГК РФ. У одной из сторон по какой -либо причине (из-за стечения тяжелых обстоятельств) возникнет неравенство при переговорах, это может привести к сложностям в согласовании иного содержания условий договора. Реформа не разделила нормы, а посодействовала перекрещиванию сфер применения обеих норм. Раньше ст. 428 ГК РФ использовалась только к стандартным ситуациям. А сейчас, вытекая из ее дословной интерпретации, статью используют и там, где обстоятельства выражены для извлечения максимального обогащения из тяжелого положения слабой стороны.

Кабальные сделки и подозрительные сделки по признаку неравноценности, заключенных в преддверии банкротства, в законодательстве разделяют (ст. 61.2 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)») [3, ст.4190]. Шестнадцатый арбитражный апелляционный суд рассмотрел заявление о признании недействительным договора купли-продажи автомобиля, по условиям которого должник реализовал отчуждение автомобиля 2016 года выпуска за 550 000 руб. Суд провел экспертизу по определению рыночной стоимости транспортного средства на момент заключения оспариваемой сделки, для определения неравноценности встречного предоставления. Рыночная стоимость автомобиля на момент совершения сделки составляла 600 000 руб. - установила экспертиза. Различие между рыночной ценой и ценой сделки составляло 8,3% [13].

Суд, оценивая условия договора, сослался на правовую позицию ВАС РФ. Вследствие того что превышение рыночной стоимости транспортного средства не являлось очевидным и существенным, суд пришел к выводу об отсутствии оснований для признания оспариваемых сделок недействительными по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

«Под сделкой на невыгодных условиях понимается сделка, цена и (или) иные условия которой существенно в худшую для юридического лица сторону отличаются от цены и (или) иных условий, на которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (например, если предоставление, полученное по сделке юридическим лицом, в два или более раза ниже стоимости предоставления, совершенного юридическим лицом в пользу контрагента)» (абз. 7 п. 2 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица») [9].

Суды из-за отсутствия в Законе о банкротстве точных критериев значительности отклонения цены сделки или встречного предоставления по ней используют критерии, которые определила практика высших судов.

К примеру, арбитражный суд Волго-Вятского округа сослался одновременно на оба названных Постановления Пленума ВАС РФ, сделав при этом вытекающий всеобщий вывод: «…под неравноценным встречным исполнением обязательств, являющимся одним из оснований о признании сделки недействительной в соответствии со ст. 61.2 Закона о банкротстве, в соответствии с действующим законодательством и приведенными разъяснениями следует предоставление, полученное по сделке, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного в пользу контрагента». Суд отказал в удовлетворении требования о признании сделки недействительной, потому что разница с рыночной стоимостью в предоставленном деле составила примерно 18,18% в меньшую сторону [16].

Если отклонения стоимости сделки не различаются в несколько раз (в два или более раза) в меньшую сторону для оппонента, то суды отказывают в признании сделок недействительными, основываясь на п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве. Федеральный арбитражный суд Северо-западного округа определил, что отклонение цены договора от рыночной стоимости объекта, составляющее соответственно 17,7% и 1,4%, возможно определено как погрешностями оценки, так и воздействием определенных обстоятельств заключения сделки. Исходя из этого предоставленная, разница является несущественной и не указывает на неравноценность встречного исполнения согласно сделке [5]. Небольшая разница в стоимости спорных материальных средств в 5,5% несомненно не определяет существенного нарушения равноценности, так определил ФАС Московского округа [15].

Суды признают встречное предоставление неравноценным только лишь тогда, когда предоставление, полученное должником, в несколько раз ниже стоимости предоставления, совершенного им в пользу контрагента. Анализируя практику можно сделать вывод: что при оценке равноценности предполагаемого по сделке встречного предоставления суды руководствуются, прежде всего, критериями, содержащимися в правовых позициях ВАС РФ.

На неравноценное встречное предоставление не всегда указывает цена сделки. Встречаются разные эпизоды. Иногда подобные договора кредитором заключались по рыночной или близкой к рыночной цене. Тем не менее, условия или способ встречного выполнения договора делал это соглашение заведомо невыгодным для кредитора. К примеру, Федеральный арбитражный суд Уральского округа согласился с обоснованными выводами нижестоящих судов о равнозначных условиях соглашения купли-продажи техники стоимостью в 19 млн. рублей. Была проведена экспертиза, которая установила, что рыночная цена техники на момент заключения соглашения немного превышает 25 млн. руб. Учитывалась продажа техники при наличии договора залога и продажа техники с рассрочкой платежа немного больше 28 млн. руб. Цена согласно договора не отклонялась от рыночной в несколько раз. На основании выше изложенного: передача имущества без оплаты, с предоставлением отсрочки платежа на значительный срок (более двух лет) и без предоставления обеспечения, свидетельствует о заключении сделки на худших условиях для кредитора, суды признали вышеуказанный договор купли-продажи недействительным [7].

Стоимость сделки, в основном, является важнейшим из условий, которые сравнивали. При оспаривании неравноценных сделок основываясь на п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве должно руководствоваться не исключительно ценой сделки, автоматически приравнивая ее к рыночной, а следует установить иные условия и обстоятельства встречного исполнения. Эти сравниваемые условия могут иметь самостоятельные значения и исключить равноценность встречных предоставлений по сделке (особенно это касается условий о способе, порядке, сроке предоставления встречного исполнения). Ставка может быть выгодной для заимодавца, а обстоятельства оплаты, согласованные договором, не только лишь целиком исключают получение заимодавцем малейшей прибыли, но и наносят урон имущественным правам кредитора.

Обязанность доказывать неравноценность встречного предоставления возлагается на заявителя согласно ч. 1 ст. 65 АПК РФ. До тех пор, пока не предоставлены иные аргументы, стоимость сделки считается рыночной (ст. 421, 424 ГК РФ). Если аргумент несоответствия стоимости договора заявлен оспаривающим ее лицом, то главное значение имеет наличие экспертного заключения оценщика (судебная экспертиза), как доказательство существенной разницы стоимости по сделке.

Например, Волго-Вятский суд счел, что отчет арбитражного управляющего об оценке автомобиля не является достаточным доказательством. Суд указал на то, что в отчете не учтен износ машины, ее техническое состояние; с целью оценки не производился осмотр автомобиля; арбитражный управляющий не использовал право на ходатайство о проведение оценки; отчет эксперта имущества на время заключения оспариваемой сделки, из которого усматривалось несоответствие стоимости, в материалы дела не представлял. Посчитав, что заявитель не представил доказательств, которые свидетельствуют о неравноценности сделки, суд не признал сделку недействительной [18].

На практике очень сложно оспорить сделку с неравноценным встречным предоставлением. Судебная практика показывает, для суда ключевое значение имеет заключение судебного эксперта, чтобы разница от рыночной стоимости была существенная (в два и более раза). Тогда соглашение можно оспорить (ст. 61.2 Закона о банкротстве). Суд не всегда ориентируется на цену. Если заявитель сможет доказать, что способ выполнения, сроки или другие условия договора весьма невыгодны для должника и не позволяют признать встречное предоставление равноценным, сделку можно оспорить.

На практике иногда трудно разделить кабальные сделки и сделки под воздействием принуждения: доказывается «понуждение» при заключении сделку со стороны обогатившегося лица [28, с.396].

Относить ли кабальные сделки к сделкам с пороком воли, в судах на сегодня нет единого мнения. Анализируя дела из общедоступной судебной практики, можно отметить, что под термином «порок воли» рассматривает иски по сделкам: совершенные гражданином, неспособным понимать значение своих действий, совершенных под влиянием заблуждения, обмана, угрозы, насилия или стечения тяжелых обстоятельств. Чтобы доказать порок воли истцу необходимо привести суду неоспоримые доказательства, достоверно указывающие на заключение договора под влиянием порока. Ответчик аргументирует тем, что в данном случае воля лица совпадает с его волеизъявлением. Легче оспорить договор в силу присутствия недопустимых с точки зрения закона обстоятельств, которые привели к развитию воли на сделку. С другой точки зрения речь идет об инструменте expost контроля справедливости договора, а не о пороке воли в случае кабальности [26, с142].

Лицо, заключившее кабальную сделку из-за слабой воли или волеизъявления (несоответствие между действительными желаниями и намерениями), оправдывают внешним воздействием, вызванным стеченим тяжелых обстоятельств.

Субъективный фактор сделки - внутренняя воля, а объективный - волеизъявление, оно должно полностью соответствовать внутренней воле лица. Несовпадение между волей и волеизъявлением следует отличать от дефектности воли субъекта. Упречная (дефектная) воля создается под действием внешних факторов или совокупности нескольких факторов (насилия, обмана, угрозы, искажения действительности), именно поэтому дефектность воли также является основанием для признания сделки недействительной [29, с.125]. Некоторые авторы причисляют кабальные сделки к сделкам с пороками воли [30, с.84].