2.2 Основные права и обязанности государства в международном праве

Государства в роли основных субъектов международного права по определению наделены правами и обязательствами по международному праву. Эти права и обязательства основаны на разных источниках международного права, к их числу относятся и международные договоры, и непосредственно международное право.

Относительно создания правовых документов, которые затрагивают основные права и обязанности государств, нужно отметить то, что в течение двадцатого века был значительный прогресс в данной области. Это обусловлено появлением ряда документов, таких как, например, Конвенция Монтевидео от 1933 года, которая стала родоначальником попыток включить «права и обязанности» государств в юридически закрепленный документ. Далее Проект Декларации о правах и обязанностях государств, написанный ООН. Однако, из-за малого интереса к таким решениям, этот проект был отложен. Права и обязанности государств, прописанные в этом проекте были официально подтверждены и отображены в Декларации о принципах международного права, которые касались напрямую дружественных отношений, а также сотрудничества между государствами, она была принята Генеральной Ассамблеей в 1970 году. Именно все эти документы, наряду с Уставом ООН, и есть важнейшие инструменты, которые определяют основные права и обязанности государств [Лукашук, И.И., 2005, c. 444].

Основными же правами государства являются такие, которыми непосредственно наделены государства и пользуются согласно с основными принципами международного права. К их числу можно отнести:

1. Независимость;

Это одно из самых важных и основополагающих прав государства. Так, статья 1 Проекта декларации о правах и обязанностях государств от 1949 года независимостью признается способность государства в полной мере обеспечивать свое свободное бытие, при отсутствии какого-то диктата других государств, иметь свои законные права, в том числе и право выбора самостоятельной формы государственного правления. Однако, подчинение нормам международного права не расценивается, как отступление от независимости.

В современном международном праве это право несет в себе ряд прав и обязанностей. К примеру, право государства осуществлять юрисдикцию в своих территориальных рамках и с постоянным населением, либо же это право принимать участие в актах самообороны в некоторых ситуациях. Оно также несет обязательство не вмешиваться во внутренние дела иных суверенных государств.

2. Суверенитет;

Это право приближенно к праву на независимость. По своему значению эти понятия бывает, что трактуются, как разные части одного и того же атрибута.

Это находит свое отражение, в частности, в традиционной трактовке независимости как внешнего суверенитета государства. Принято считать, что, как атрибут государства, суверенитет, как правило, требует наличия отдельной территории и населения, который контролируется организованной политической властью. Право на суверенитет не зависит от полномочий, которыми государство должно обеспечивать его осуществление, а обусловливается лишь фактом существования самого государства как субъекта международного права.

На сегодняшний день суверенитет имеет ограниченное значение, чем в XVIII и XIX веках, с созданием могучих держав, суверенитет был ослаблен по своей роли. По сути, право на суверенитет в наше время не является абсолютным. Сами государства могут ограничить свои суверенные полномочия в том случае, если это оговорено в международных договорах, либо же принято решениями международных организаций, в состав членов которых они входят, или по собственной воле.

3. Юрисдикция;

Право на юрисдикцию берет свое начало из права на суверенитет. Оно определяется возможностью государства совершать власть в пределах собственных территориальных рамок, а так же над всеми лицами и вещами, в их пределах, а также в отношении граждан, которые находятся за их пределами. Такая власть несет в себе компетенцию государства в отношении принятия законов, а также обеспечении по их соблюдению, принятие судебных мер в его рамках.

4. Право на суверенное равенство;

В соответствии с правом на суверенное равенство все государства занимают одинаковое положение в международном сообществе, обладают одинаковой правоспособностью и равными правами и обязанностями независимо от их размера, военной, экономической или политической власти и других различий. Это право, в частности, закреплено в декларации о дружественных отношениях 1970 года. Правило о том, что par in parem non habet imperium, т. е. ни одно государство не может законно претендовать на юрисдикцию над другим государством, обычно считается одним из конкретных проявлений рассматриваемого принципа [Конюхова И.А., 2012, 152 c.].

Право на суверенное равенство также имеется на законодательной стороне международных организаций. Так, в ООН, все государства имеют право только на один голос. Тем не менее, существуют и исключения, так как только пять государств - это Россия, США, Китай, Франция и Соединенное Королевство могут заседать в роли членов Совета безопасности на постоянной основе, а также обладают правом вето на его решения. Еще более явные отступления имеют место в международных финансовых организациях (в частности, МБРР и МВФ), где право голоса определяется размером вклада страны в их капитал.

5. Самооборона.

Право государства на самооборону является международным обычным правом. Тем не менее, это право может совершаться государством, только в случае вооруженного нападения и до момента, когда Совет Безопасности не примет меры, обеспечивающие международную безопасность. Правомерность действий в таких случаях оговорена соблюдением критериев необходимости и соразмерности.

Обязанности государств.

Априори обладание прав влечет за собой наличие определенных обязанностей. Государства обязаны существовать, соблюдая обязанности международно-правового характера. В свою очередь уклонение от обязательств может привести к определенным последствиям, так как это нарушение международного права, за нарушение которого предусмотрена ответственность.

Выделим некоторые из них:

1. Воздерживаться от угрозы силой или непосредственное ее применение;

2. Государство обязано решать любые споры международного уровня мирными средствами;

3. Не вмешиваться в дела других государств;

4. Должны взаимодействовать с другими государствами;

5. Добросовестно выполнять свои обязательства, входящие в компетенцию международного права;

6. Соблюдать все права и свободы человека [Лукашук, И.И., 2005, c. 432].

Таким образом, подводя итоги, можно отметить, что невзирая на недавнюю тенденцию снижения роли теории основных прав и обязанностей государств, нельзя не отметить тот факт, что нормы международного права, которые касаются таких принципов, как независимость, суверенитет и равенство, по-прежнему играют главную роль в международном правовом порядке, так как они обеспечивают комплекс основных обязательств, поддерживающие мирное сосуществование независимых и суверенных государств.

Так, государства в роли основных субъектов международного права по определению наделены правами и обязательствами по международному праву. Эти права и обязательства основаны на разных источниках международного права, к их числу относятся и международные договоры, и непосредственно международное право. Относительно создания правовых документов, которые затрагивают основные права и обязанности государств, нужно отметить то, что в течение двадцатого века был значительный прогресс в данной области. Это обусловлено появлением ряда документов.

Кроме того, на сегодняшний день суверенитет имеет ограниченное значение, чем в XVIII и XIX веках, с созданием могучих держав суверенитет был ослаблен по своей роли. По сути, право на суверенитет в наше время не является абсолютным. Сами государства могут ограничить свои суверенные полномочия в том случае, если это оговорено в международных договорах, либо же принято решениями международных организаций, в состав членов которых они входят, или по собственной воле.



2.3 Дистинктивность правосубъектности международных организаций

У международных организаций, как правило, есть юридическое лицо и в соответствии с международным правом, и в соответствии с внутригосударственным правом государств-членов.

Их международная правосубъектность определена Уставом и международным правом. Международный суд ООН, определив наличие у МО правосубъектности, определил ее как «возможность обладать международными правами и иметь международные обязательства». Однако Суд указал на различия между правосубъектностью от правосубъектности государства: «Субъекты права в любой системе права не обязательно идентичны в их характере и степени их прав; и их характер зависит от нужд сообщества».

Национальная правосубъектность организаций определена их Уставом и внутригосударственным правом государств-членов. Обычно они могут заключить контракты, иметь движимое и недвижимое имущество и избавиться от него, начав процессуальные действия.

Часто, учредительные инструменты организаций содержат специальные положения по этой проблеме. В многостороннем соглашении по международной организации спутниковой связи (ИНТЕЛСАТ) 1971 мы видим, что: (a) У ИНТЕЛСАТА- есть юридическое лицо. Которое должно обладать полной дееспособностью, необходимой для осуществления ее функций и достижения ее целей, включая способность к:

1. Заключению соглашения с государствами или международными организациями;

2. Заключению контрактов;

3. Приобретению и избавлению от собственности;

4. Участию в слушаниях;

5. Каждая сторона должна принять такие меры в своей юрисдикции, которые необходимы, чтобы осуществить эти условия в соответствии с ее собственным законом.

Организации участвуют в их компетентности в дипломатических отношениях. У многих организаций есть постоянные представительства государств, и организации в свою очередь посылают миссии в государства.

Организации имеют дело с деятельностью по признанию государств и правительств. По закону это - прерогатива государств, но допуск к организации - прямой путь к признанию, которое иногда еще более важно, чем признание отдельными государствами.

Как уже нам известно, организации обычно создаются посредством международных соглашений, за исключением резолюций других организаций. Участники, которые заключили такой Договор, должны упоминаться как первоначальные источники. Однако их правовой статус не отличается от того же статуса кого-то из новых участников.

Организации также ликвидируются по соглашению участников. Процесс создания новых организаций постоянный, и случаи ликвидации -- редкое явление. Пример - ликвидация Организации Варшавского договора в 1991 по соглашению о государствах-членах.

В связи с ликвидацией организации возникает вопрос правопреемства. Обычно активы и пассивы распределены пропорционально среди бывших участников. Это, к примеру, происходило с ликвидацией Совета взаимной экономической помощи в 1991. Если одна организация заменена другим, преемник - новая организация. Такая последовательность произошла с устранением Лиги Наций и ее замены, ООН в 1946. Последняя сторона приняла на себя исполнение ряда функций Лиги, и по соглашению между ними собственность Лиги пошла в ООН [Ломагин Н.А. и др., 2001, c. 203].

Что касается правосубъектности в соответствии с внутригосударственным правом, она не могла отсутствовать. Организация неизбежно вступает в юридические отношения (покупка товаров и услуг, арендной платы, собственности, трудовых отношений, и т. д.). Анализ судебной практики государств показывает, что правосубъектность организации признана даже на территории государств, не входящих в союз. Путем подписания соглашения организация должна иметь гражданскую ответственность таким же образом как нормальное юридическое лицо. Она также несет ответственность за неконтрактные обязательства, например, в результате дорожной аварии [Лукашук, И.И., 2005, c. 544].

Таким образом, осуществлению этой ответственности может препятствовать то, что организация неуязвима. В таких случаях речь должна идти об отказе от неприкосновенности, которой она обладает, чтобы выполнить ее функции. Организация не должна затруднять осуществление правосудия. Но если нет такого отказа, случай решается на дипломатическом уровне. Иск против организации может быть подан на международном уровне в соответствии с международным правом.

И так, у международных организаций, как правило, есть юридическое лицо и в соответствии с международным правом, и в соответствии с внутригосударственным правом государств-членов. Их международная правосубъектность определена Уставом и международным правом. Национальная же правосубъектность организаций определена их Уставом и внутригосударственным правом государств-членов.

2.4 Роль международных организаций в формировании норм международного права

В условиях современного общества все чаще прослеживается тот факт, что многие глобальные проблемы, объединяющие все народы и нации, невозможно решить в одиночку. Тем самым международные организации в современном мире приобретают все большую значимость. Международные организации призваны регулировать иностранные и региональные отношения, а также их деятельность заключается в подготовке проектов различных международных соглашений, норм, международных инструментов и др.

На сегодняшний день подобных организаций множество. Тем самым можно утверждать, что количество таких международных инструментов, норм, соглашений, которые они принимают, приобрели еще большие масштабы. И конечно это влечет за собой, наряду с положительными результатами, ряд проблем.

Необходимо проанализировать эту проблему более подробно. Сосредоточимся на более крупных организациях.

Источники права МО.

Основную долю права МО образуют нормы их учредительных актов, и договоров, которые относятся к организациям, к примеру, Венской конвенции о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями 1986 г. Увеличивается численность и усиливается роль обычных норм в этой области.

Источники права МО -- это в большинстве случаев международные договоры. Эти договоры подразделяются на три группы:

1) договоры между государствами. Учредительные акты МО, определяющие правовую природу МО, которые наделяют ее правами и обязанностями, составляющими их правосубъектность;

2) договоры между государствами и международными организациями;

3) договоры между международными организациями.

Универсальные источники права МО:

1. Венская конвенция о представительстве государств в их отношениях с международными организациями универсального характера 1975 г.;

2. Венская конвенция о праве договоров между государствами и международными организациями или между международными организациями 1986 г.;

3. Соглашения о привилегиях и иммунитетах МО и др.

Проект статей «Ответственность международных организаций», который разработан Комиссией международного права, и принятый в 2011 г. в качестве приложения к резолюции ГА ООН № 66/100 приобретает на сегодняшний день все большее теоретическое и практическое значение в качестве источника права МО.

Многие международные договоры предусматривают ответственность МО. Устав МАГАТЭ предусматривает ответственность МАГАТЭ за осуществление гарантий МАГАТЭ. Иными словами, системы наблюдения и контроля за использованием государствами ядерных материалов, установок, а также и технической информации, и исключительно в мирных целях.

Следует подчеркнуть, что, несмотря на существование целого множества международных договоров, которые предусматривают ответственность МО, в настоящем не существует единого обязательного международного правового акта, в котором были бы закреплены все формы, виды и основания присвоения ответственности МО. Основной ориентир в данном направлении на сегодняшний день - это проект статей «Ответственность международных организаций», который разработан КМП ООН и принят в 2011 г. в качестве приложения к резолюции ГЛ ООН № 66/100 (DARIO, Draft Allicies on the Responsibility of International Organisations).

Организация Объединённых Наций, ООмН (UN).

В области развития международного права ООН играет важную роль. Систематически принимаются меры для развития этой области права. Причем инициатива исходит от многих государств-участников, поскольку каждая из сторон понимает, что формирование и унификация норм международного права - это есть само развитие в области международных отношений.

Например, ЮНCИТРAЛ-(UNСITRАL) - Комиссия ООН, которая ведет свою деятельность в области прав международной торговли. Создан в 1966 году. Эта комиссия насчитывает шестьдесят государств-членов [Доронина Н. Г., 2013, с.157]. В процессе осуществления деятельности организации определены особо важные вопросы, такие как коммерческий арбитраж, развитие международных платежных систем, продажа товаров на международном уровне и другие.

Эта комиссия разрабатывает актуальные, унифицированные и согласованные нормы и правила. Такие как:

1) всемирно признанные конвенции, типовые законы и правила;

2) правовые и законодательные руководства и рекомендации, имеющие большое практическое значение;

3) обновляемая информация о прецедентном праве и законодательных актах, вводящих в действие единообразные нормы коммерческого права;

4) техническая помощь в осуществлении проектов правовой реформы;

5) региональные и национальные семинары по вопросам единообразного коммерческого права.

Рассмотрим еще одну международную организацию-Международный Институт по унификации частного права (UNIDROIT).

UNIDROIT - международная межправительственная организация, которая была создана в Риме в 1926г. Она имеет огромное мировое значение в области международного частного права. Наиболее значимые задачи этой организации:

ѕ Международная продажа товаров;

ѕ Представительство;

ѕ Логистика;

ѕ Транспортировка пассажиров и др.

UNIDROIT принимает участие в подготовке специалистов в области права международной торговли. С этой целью проводятся региональные и национальные семинары в данной области. Так же проводятся стажировки по подготовке специалистов, зачастую «молодых специалистов» в области права.

В области частного международного права также активно ведет свою деятельность «Гаагская Конференция по международному частному праву».

Принятые конвенции Гаагской конференции:

1. По вопросам гражданского процесса от 1954 года;

2. О вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским и торговым делам от 1965 года;

3. О получении заграницей доказательств по гражданским и торговым делам от 1970года;

4. О международном доступе к правосудию от 1980 года;

5. Об отмене требований о легализации иностранных официальных документов от 1961 года;

6. О гражданско-правовых аспектах международного похищения детей и др.

Принятые конвенции Гаагской конференции в области семейного права:

1. О праве, применимом к алиментным обязательствам в отношении детей от 1956года;

2. О признании и исполнении решений по делам об алиментных обязательствах в отношении детей от 1958 года;

3. О защите детей и сотрудничестве в области международного усыновления от 1993 года и др.

Развитие частного международного права в пределах деятельности «Гаагской Конференции по международному частному праву» так же имеет практическое значение и для Российской Федерации. С целью содействия в развитии частного международного права в 2012 г. в Московском государственном институте международных отношений (МГИМО) начал работать Информационный Центр Гаагской конференции по международному частному праву. Этот общий проект позволит в большей степени развить наиболее широкие знания, а также практическое значение частного международного права [Гасанов К. К. и др., 2012, с. 78].

Конференции ООН по торговле и развитию (UNCTAD), мировой организации интеллектуальной собственности (WIPO), Международной организации труда (ILO) и другим международным организациям регулируют отношения в области международного частного права [Гасанов К. К. и др., 2012, с. 78].

Они включают мировое Соглашение авторского права от 1952 года и договор о патентной кооперации от 1970 года.

Региональные межправительственные организации: 1. Евро-экономическое сообщество (Римское Соглашение по применению закона к Договорным обязательствам 1980, Брюссельское Соглашение по юрисдикции от 1979 года); 2. Конференция по международному частному праву Америк, в силе с 1975 г. (Соглашение по международным перевозкам товаров дорогой, 1989 г.); 3. Афро-малагасийский правовой консультативный комитет (OAMPI), 1962 г. (Соглашение по однородным правилам для защиты изобретений, регистрации торговых марок и промышленных дизайнов, 1977 г.) и др. государство международный право интернациональный

Подводя итоги, нужно отметить, что международные организации призваны регулировать иностранные и региональные отношения, а также их деятельность заключается в подготовке проектов различных международных соглашений, норм, международных инструментов и др.

Регулирование норм МП в международных организациях имеет огромную как теоретическую, так и практическую значимость. Однако правовые последствия решений, принятых МО, могут колебаться. В некоторых случаях они могут быть консультативными по своей природе, и в других - обязательными. В этом отношении долгосрочная цель сотрудничества международного сообщества состоит в том, чтобы определить роль международных организаций в области международных отношений частного права.

И так, у международных организаций, как правило, есть юридическое лицо и в соответствии с международным правом, и в соответствии с внутригосударственным правом государств-членов. Их международная правосубъектность определена Уставом и международным правом. Национальная же правосубъектность организаций определена их Уставом и внутригосударственным правом государств-членов.

Что касается государств, то основное разделение отношений на межгосударственные и немежгосударственные, не так однозначно, так как в этом случае вторая группа включает, к примеру, отношения между государствами и международными организациями, наряду с этим только между последними, происходит создание норм международного права. Это качество отличит их от всех других отношений, попадающие в данную категорию. Так же государства имеют внутригосударственную (внутреннюю) и международную (внешнюю) правосубъектность. Спецификация внутренних отношений накладывает свой след на правосубъектность этого особенного их участника - государства. Мы выяснили, что отличительный расклад будет в международных отношениях. В данном случае речь идет о наличии своей специфики, которая отличается от специфики внутригосударственных отношений. Тем самым, международная правосубъектность, не только обладает правоспособностью и дееспособностью, но также заключает дополнительные элементы, которые присущи только субъектам международных отношений.

Так, государства в роли основных субъектов международного права по определению наделены правами и обязательствами по международному праву. Эти права и обязательства основаны на разных источниках международного права, к их числу относятся и международные договоры, и непосредственно международное право. Относительно создания правовых документов, которые затрагивают основные права и обязанности государств, нужно отметить то, что в течение двадцатого века был значительный прогресс в данной области. Это обусловлено появлением ряда документов.



Глава 3. Понимание международной правосубъектности в ракурсе иных, смежных категорий. Участие субъектов РФ в международных отношениях. Проблематика

3.1 Проблема правосубъектности индивидов в международном праве, его роль в межгосударственных отношениях

В статье рассматривается проблема статуса личности в международном праве. На основе концептуальных представлений о категории субъекта международного права, широко используемых в теории международного права, истолковывается, что индивид является особым субъектом международного права, но с ограниченной правосубъектностью.

Вопрос о международной правосубъектности личности является одним из наиболее спорных вопросов в юридической науке. Существуют серьезные различия в рассмотрении вопросов, связанных с этим разделом. Итак, один из этих вопросов будет о том, следует ли относить человека к субъектам международного права. Анализ спорного вопроса диапазона субъектов МП, а также международной правосубъектности индивида, зависит прежде всего от понятий, которые используются для определения предмета МП, а также свои специфические особенности. Есть два основных понятия, которые определяют предмет. Первый - предполагает возможность участия в отношениях, регулируемых международным правом, определяемых как предварительное условие, а не как главная особенность субъекта, в свою очередь, и основным свойством субъекта будет его правоспособность к самостоятельно совершаемым международным действиям, включая создание международно-правовых норм, а так же к независимо осуществляемым правам и обязанностям, ими нормами (Л.А. Моджорян, В.М. Шуршалов, Р.А. Каламкарян, И.И. Лукашук) [Сафронова Е.В., 2013, c. 232].

Субъект международного права является носителем суверенных прав и обязанностей. Его основной источник есть суверенитет. Сторонники такого подхода считают, что суверенитет - это главная черта субъекта международного права. Отличительной особенностью субъектов МП, согласно данной концепции, является то, что они не находятся под чьей-то властью или юрисдикцией, и занимают самостоятельную позицию. В отличие от внутригосударственного права, где права и обязанности субъектов исходят из норм объективного права, права и обязанности субъектов МП исходят из их независимости. Следовательно, наличие совокупности прав и обязанностей, которые установлены МП, недостаточно для того, чтобы присоединить субъект в круг субъектов МП.

Еще одной отличительной чертой субъектов международного права является их законотворческая функция. Они являются единственными создателями международного права. Субъектами МП будут как сами правосоздатели, так и правоприменители. В процессе законотворчества субъекты сами разрабатывают и закрепляют права и обязанности в соглашениях на основании свободной воли сторон. Субъекты МП имеют право принимать меры для обеспечения и соблюдения этого права, так как в МП не существует аппарата принуждения к соблюдению закона. Согласно этой концепции, в круг субъектов МП входят: государства, подобные государству образования, нации и народы, борющиеся за независимость, международные организации. Поскольку отдельные лица под властью и юрисдикцией соответствующих государств не имеют независимой позиции в международных отношениях, сторонники этой концепции лишают их независимого международно-правового статуса. Согласно это концепции физические лица признаются участниками определенных видов международных правовых отношений.

Согласно мнению сторонников иной концепции (Шибаева А. Е., Нешатаева Т.Н., Игнатенко Г.В.), есть все основания для того, чтобы распространить на МП понимание субъекта права, которое принято в общей теории права, т.е. обозначить понятие субъекта МП с юридической возможностью принятия участия в правоотношениях, которые регулируются международно-правовыми нормами, и обладания нужными правами и обязанностями [Сафронова Е.В., 2013, c. 232].

Характеристика субъекта МП, как уже действующего, либо же возможного участника отношений, которые регулируются международно-правовыми нормами, как обладателя установленных этими нормами прав и обязанностей позволит принять и граничащую с этим подходом действительность входа в область этого рода отношений новоиспеченных участников, и в первую очередь индивидов. Правосубъектность присуща всем участникам международных отношений, однако они несут в себе отличный правовой статус, либо разный объем правоспособности, говорят приверженки этой концепции.

Долгий период времени в советской науке МП никто не хотел признавать правосубъектность индивидов, так как единственным субъектом МП провозглашали государство. Тем не менее, уже в 80-х годах XX в. можно наблюдать появление литературы, где индивиды изучались с точки зрения субъектов МП. В доктрине запада в области международного права признали правосубъектность индивида в 50-х годах. XX в. На сегодняшний день ряд ученых-теоретиков, которые разделяют эту точку зрения, пополняется. Так, отмечает ученый-юрист Бровка Ю. П., «в современном МП просматривается тенденция к поэтапному признанию индивида в качестве субъекта МП» [Бровки Ю. П., и др., 2011, c 99].

Однако многие ученые-юристы не торопятся относить, либо не желают включать индивида в число субъектов МП (Таких, как Бакиновская О. А. и Васильева Л. А., Колосов Ю. М., Лукашук И.И и др.) [Васильева Л. А., Бакиновская О. А., 2010, c 189].

Они привержены считать, что права человека осуществляются посредством государства. Взаимодействуя, государства принимают на себя обязательства признания за индивидом отдельные права, а также создания соответствующих механизмов для их обеспечения, в том числе и международные. Руководствуясь этой теорией, индивид -- это носитель прав, но не более того [Гетьман-Павлова И. В., 2013, c 234].

Шуршалов В. М. считает иначе, он обосновывает, что индивид может являться субъектом в международных правоотношениях [Шуршалов В. М., 1971, c 69]. Того же мнения придерживаются его соотечественники - это Каламкарян Р. А. и Мигачев Ю.И., которые отмечают, что «в МП не каждый субъект будет выступать в роли суверена, создателя норм права, а так же гаранта их соблюдения...» [Каламкарян Р. А., Мигачев Ю. И., 2014, c 298].

Так же находят признаки субъекта у индивида и такие ученые, как Бекяшев К.А., Карташкин В. А., Игнатенко Г.В., Ж. Селль и др. [Бекяшев К.А., и др., 2009, c 92].

А. Кассезе так же придерживается мнения об ограниченной правосубъектности индивида. Привержен мнению о том, что правосубъектность государств и индивидов отличаются по своему содержанию, то есть государство обладает правоспособностью, а индивиды будут с ограниченными locus standi в МП» [Cassese A., 2001, c 57].

Сегодня просматривается тенденция к увеличению числа субъектов МП. Главным условием возникновения субъектов - это отсутствие в МП ограничений на создание новых субъектов. Так, юрист из Уругвая Э.Х. де Аречага писал, что в самой структуре МП не существует того, что могло бы быть преградой государствам наделить индивидов определенными правами, которые могут вытекать из какого-то международного договора, либо иных случаев [Де Аречага Э. Х., 1983]. Существуют и противоречивые ошибочные суждения, так, например, Саваськовый П. В. утверждает, что «не существует международных актов, из которых можно утверждать о международной правосубъектности индивида» [Саваськов П. В., 2011, С. 121-138].

Индивид в некоторых случаях является участником в процессе обеспечения прав человека международного масштаба. Тем не менее, нельзя не согласиться с суждением юриста из России Толстых В. Л. Он утверждал, что любые действа, связанные с нормами МП в отношении индивидов, зачастую не несут прямого характера, так как адресатом этих норм выступают государства, и наряду с этим исполнение обязательств осуществляется во внутригосударственном праве. Юрист выделяет и тот факт, что принятие решения судов в области прав человека не обуславливают меры, необходимые для принятия, либо восстановления прав пострадавшего, тем самым давая государству, совершившему нарушение, свободу в их определении. Исполнение будет происходить с помощью специальных процедур внутри государства, с помощью которых будут выявлены формы такого восстановления [Толстых В. Л., 2010, c 37].

В МП выделяют статусы правового характера отдельных индивидов. Например, в Конвенции о статусе беженцев, особенный статус беженца прописывается законами страны его домицилия, либо же такого не имеется, то он определяется законами страны, в которой он проживает [Кузнецова И. С., научная статья. Редакция от 01.10.2015 г.].

И так, если же изучать индивида как прямого адресата многих международно-правовых норм, и принять во внимание развивающуюся отрасль международной защиты прав человека и международного гуманитарного права, так же учесть факторы, определяющие исполнение международного уголовного правосудия относительно к международным преступники, можно констатировать, что индивид в тех или иных случаях будет иметь ограниченную международную правосубъектность, а значит будет являться особым субъектом международного права.

Главной отличительной чертой индивида остается то, что, несмотря на возможность прямого и независимого исполнения международных признанных прав, часть которых осуществляется индивидом через государство. Физические лица не имеют международных договорных возможностей и, тем самым не могут принимать участия в создании норм международного права. Однако, в различных областях права его субъекты имеют отличные права и обязанности. К примеру, в международном праве правоспособность в области договорного права присущи только суверенным государствам.

Стало быть, индивид с точки зрения носителя международных прав и обязанностей принимает участие в международных отношениях, соблюдая нормы МП, а также несет ответственность за нарушение таких норм права. Главной особенностью, которой индивид не будет обладать, -- это принятие участия в формировании принципов и создании норм МП.

На современном этапе индивид обладает некоторыми юридическими возможностями, а также может выступать защищать свои права и свободы на международном уровне. Так, индивид вправе и без согласования с государством, самостоятельно обратиться в межгосударственные судебные и политические органы, если были нарушены его права, которые гарантируются международным правом. Индивидуальные жалобы рассматриваются международными организациями, в частности и ООН. В некоторых организациях, к примеру, в Евро Союзе, физическое и юридическое лицо может обратиться в международные региональные суды с целью защиты своих прав.

Также важно отметить тот факт, что индивид, если его жалоба будет удовлетворена, будет являться инициатором международного правового прецедента, который зачастую становится нормой международного права.

В этом случае необходимо усилить защищенность прав человека, и лучший способ облегчить это - решить практические проблемы, связанные с предоставлением отдельным лицам доступа к международным судам и привлечением их к ответственности за нарушения МП.

Ратифицируя международные соглашения по правам человека, государства обязуются исполнять соглашения, как перед государствами, так и перед всеми гражданами и лицами, которые находятся под их юрисдикцией.

Итак, следует отметить, что индивид, с точки зрения субъекта МП - это весьма сложный вопрос в современной теории МП, который является объектом множества дискуссий среди ученых и специалистов. Не смотря на практическое подтверждение того, что индивид может быть и является субъектом МП, существует, мнения теоретиков принципиально разнятся: от полного отрицания международной правосубъектности индивида (Черниченко С.В.) до признания даже членов Комиссии ООН по МП самостоятельными субъектами международного права и субъектами международных договорных правоотношений (Карташкин).

Таким образом, стоит согласиться, что данный вопрос весьма спорный. Тем не менее, в процессе развития международного права и межгосударственных отношений, будет белее содержательным и увеличится объем международной правосубъектности индивида, на ряду с этим, его роль на международной арене будет прогрессировать.

3.2 Международно-правовой анализ концепции «разделяемой ответственности» в контексте ответственности за нарушение обязательств, вытекающих из норм международного права

В сфере судебных органов, касающихся дел национального масштаба, а также международных судебных органов, необходимо отметить следующий факт. Взнос прецедентного права определяется рамками и их правоприменимыми полномочиями. С помощью доктрины МП определяются концептуальные рамки решения проблем, где несколько субъектов международных отношений должны быть ответственны за действия (бездействия), причиняющие вред третьей стороне [Nollkaemper A. and Jacobs D., May 2012, P. 137.].

Концепция ответственности, а именно ее основополагающая МО сопоставима с основополагающими концепциями ответственности отдельных государств, их принципы тесно пересекаются друг с другом, в частности за противоправные деяния международного масштаба. Но, в то же время, между ними выявлены различия, о которых идут споры в доктрине. Стоит отметить, тот факт, что институт ответственности международных межправительственных организаций, который никак не зависит от области ответственности государств за противоправные деяния международной компетенции, несет свой отдельный правоисточник по своей сути. Однако, ответственность, которая применима относительно деятельности государств и международных организаций подчиняется всеобщим правилам, которые в свою очередь применимы ко многим организациям и государствам [Солнцев А. М., Клюня А.Ю., 2013, N 2, С. 133.].

Международные суды и трибуналы также играют не последнюю роль. Их процессуальные нормы и решения принимаются во внимание для разрешения споров, в которых позиции участников выходят за рамки двустороннего спора. Стоит обратить внимание на такие случаи, в которых действия деликтоспособных субъектов не подлежат квалификации в соответствии с концепцией ответственности за международно-противоправные деяния международных организаций и государств. Решается данная проблема рассмотрением этих противоправных деяний в совокупности, в их взаимосвязи, а не по отдельности.

Остро встает вопрос о том, каким образом распределить ответственность между несколькими субъектами за нарушение норм международного права и какие основные критерии необходимо использовать. Для того, чтобы найти решение данной проблемы, в первую очередь необходимо знать какие из существующих механизмов МП можно использовать сегодня для сохранения и поддержания правопорядка на международном уровне, а также понимать необходимость развития определенных международно-правовых норм [Солнцев А.М., Клюня А.Ю., 2013, N 2, С. 130-142].

Известный английский юриста Ян Браунли, деятельность которого напрямую связана с международным правом, считает, что основные принципы, которые лежат в основе права международной ответственности, ни коем образом не отвечают на вопрос о том, кто из нескольких участников международных отношений, как и в какой степени понесет ответственность за одно и то же деяние, нарушающее нормы международного права [Brownlie I, 2008, P. 457].

Необходимость развития и более качественной проработки принципов множественности ответственности участников международных отношений была указана еще в 1988 году Джон. Э. Нойсом и Б. Д. Смитом [Noyes J.E. and Smith B.D., 1988, P. 225.].

Сторонники концепции «совместной ответственности» говорят о сосредоточении норм права международной ответственности на проблеме ответственности государств и международных организаций отдельно, а не на взаимосвязи и взаимозависимости ответственности различных участники международных отношений. Они применяют понятие «общая ответственность». По мнению представителей этой концепции, нужно иметь в виду целостность системы права международной ответственности, которая позволит разработать концептуальные и нормативные механизмы распределения ответственности между несколькими субъектами международных отношений независимо от их правовой природы и заинтересованности в том или ином вопросе [Nollkaemper A. and Jacobs D, 2012, P. 138.].

Также они считают, что в условиях максимального сближения международного и национального правопорядка, следует заострить внимание на роли индивида в международных правовых отношениях, который, в соответствии с мнениями многих юристов-международников, является субъектом МП, с учетом возможности привлечения отдельных лиц к международной уголовной ответственности, а также возможности защищать свои права путем обращения в международные судебные органы и учреждения. Во многих государствах суды на национальном уровне рассматривают иски о нарушениях международного права, при этом количество этих решений выше, чем количество решений по аналогичным искам, которые принимаются международными судебными органами. Мнения авторов этой концепции также сходится на том, что национальные суды являются частью комплексной системы, относящейся к судебным решениям на уровне международного права. Как раз в этом они видят проявление «функционального дуализма» Джорджа Села - теории, в соответствии с которой национальные институты являются агентами международного правопорядка [Cassese A., 1990, P. 210].

Следует отметить, то, что, например, ответственность за действия военного контингента в совместных операциях по поддержанию мира лежит на стороне, осуществляющей оперативное командование и контроль в соответствии с договоренностями о сотрудничестве между организацией и государством, предоставляющим войска. Таким образом, ответственность будет определяться в каждом конкретном случае в зависимости от степени эффективного контроля, осуществляемого каждой из сторон при проведении рассматриваемой операции [Абашидзе А. Х., 2009, С. 235].

Государство считает неприемлемым отвечать за противоправные действия других субъектов международных отношений на основе имеющегося взаимодействия с ними, так же, как и за противоправные деяния лиц, в чьем отношении оно не осуществляет «эффективный контроль».

В некоторых случаях какие-либо международные противоправные деяния или действия, которые не запрещаются МП, но приводят к ущербу, причиненному совместно несколькими субъектами МП или составителями его правил, могут быть «разгруппированы» в зависимости от поведения каждого отдельного субъекта, которые принимали участие в совершении деяний.

Зачастую международно-противоправное деяние является результатом сотрудничества нескольких государств или других субъектов современного международного права, а не просто результатом противоправных действий одной независимой страны или международной организации, что может быть связано с независимым поведением ряда государств, каждое из которых играет свою собственную роль в осуществление международно-противоправного деяния.

В статье 47 проектов статей ILC об ответственности государств, касающихся множества государств, рассматриваются случаи, когда одно и то же поведение может быть вменено нескольким государствам одновременно и может быть международно-противоправным для каждого из них. Авторы в комментарии к этой статье говорят о том, что в данном случае будет применен принцип независимости ответственности согласно общему международному праву. Необходимо заострить внимание на том, что данный принцип будет применен только при отсутствии соглашения об обратном между субъектами международных правоотношений.

Предпосылкой участия в разбирательствах международных судебных органов субъекта международного права, чьи интересы были затронуты в ходе дела, является разделение противоправных деяний или действий, не запрещенных международным правом на коллективные и отдельные. Также и судебная практика ЕСПЧ неоднократно показала, что ответственность между двумя или более субъектами, участвовавшими в совершении противоправных действий (независимо или совместно), будет разделена согласно принципу автономии ответственности.

Но международные суды вынуждены ограничить применение сложных схем взаимодействия субъектов, участвовавших в деле, так как в настоящее время существует множество процедурных ограничений в рамках применяемых международных судебных институтов. В связи с этим споры по-прежнему часто сводятся к двусторонним, затрудняя возможность практического изучения институтов концепции совместной ответственности.

Ярким примером этого является решение ЕСПЧ в Behrami и Behrami V. France [European Court of Human Rights. Behrami v. France. Decision (Grand Chamber) of 2 May 2007 on the admissibility of applications N 71412/01]. В этом случае Суд возложил ответственность за провал операции по разминированию в Косово на ООН, а не на каждое отдельное государство-член Организации, участвующее в операции, при этом избегая принятия решения о распределении ответственности между этими государствами. Это порождает ряд проблем, одной из которых является вопрос, который справедливо поднимает г-н Браунли, а именно: «Соответствуют ли такие решения гарантиям норм, установленных обществом, которое основано на ответственности за выполнение необходимых функций обеспечения восстановления правопорядка».

Бремя ответственности за совершение международного противоправного деяния может быть распределено неравномерно, так как до настоящего времени отсутствуют необходимые критерии для распределения такой ответственности.

Одним из примеров проблемы, поднятой выше, является заявление Саддама Хусейна в Европейский суд по правам человека против 21 государства, которое, как он (Хусейн), причастно к вторжению и захвату Ирака. ЕСПЧ указал, что до тех пор, пока истец не сможет определить, какое из государств, причастных к вторжению и (или) захвату Ирака, и какое конкретное противоправное деяние было совершено, вопрос об ответственности не может быть решен [European Court of Human Rights. Hussein v. Albania, Bulgaria, Croatia, Czech Republic, Denmark, Estonia, Hungary, Iceland, Ireland, Italy, Latvia, Lithuania, the Netherlands, Poland, Portugal, Romania, Slovakia, Slovenia, Turkey, Ukraine and the United Kingdom (dec). Case N 23276/04, 2006].

Также ученые говорят о том, что, пока нет четких критериев распределения ответственности, участники, совершившие противоправное деяние, начнут «перекладывать» ответственность за них друг на друга.

Возможен также и такой исход дела, при котором только один субъект из множества совершивших одно противоправное деяние понесет за него ответственность, а другие субъекты останутся безнаказанными.

Таким образом, при рассмотрении концепции «совместной ответственности» в разрезе судебной практики международных учреждений принципы распределения ответственности за противоправное деяние на уровне международного права сводится к следующему: степень ответственности каждого отдельного участника прямо пропорциональна количество акторов, привлеченных к ответственности за конкретное деяние.

Ответственность по внутригосударственному праву отличается от международно-правовой ответственности тем, что последняя может возникнуть только вследствие правоотношений между субъектами международного права. Так как индивиды на данный момент не являются субъектами международного права, физические лица не обладают международной правосубъектностью и не могут быть привлечены к ответственности за преступления международного характера. Но они могут быть привлечены к уголовной ответственности на основании норм международного права, то есть человек является субъектом международного уголовного права и несет ответственность, в том числе и за международные преступления.

Очевидна связь между личностным преступлением по международному праву и международно-правовым деянием субъекта международного права. Например, государство может быть привлечено к международной ответственности за неспособность предотвратить международное преступление, совершенное должностным лицом его органа. В решении Европейского суда по правам человека по делу Стрелец, Кесслер и Кренц В. Германия от 22 марта 2001 года прямо говорится: «Если бы Германская Демократическая Республика все еще существовала, она была бы ответственна по международному праву за рассматриваемые деяния. Остается установить, что, помимо государственной ответственности, заявители несут личную уголовную ответственность» [European Court of Human Rights?(Streletz, Kessler & Krenz v. Germany).?Applications Nos. 34044/96, 35532/97, 44801/98. § 104.].

Некоторые виды международных организаций также нельзя привлечь к международно-правовой ответственности, например, транснациональные корпорации. Они являются субъектами современного международного права, также могут наносить ущерб другим субъектам в различных областях, но их ответственность часто сводится к ответственности государств, на территории которых ТНК зарегистрированы как юридические лица.

Необходимость разработки концептуальных механизмов распределения ответственности между несколькими субъектами международных правоотношений, как основная сущность концепции совместной ответственности вызывает много вопросов.

Существующее право международной ответственности, как устоявшийся институт современного международного права, регулирует ответственность государств, международных организаций и других субъектов международного права за международно-противоправные деяния. В то же время, независимо от того, насколько нарушены международно-правовые обязательства для различных отраслей международного права, характер ответственности государств и международных организаций остается неизменным [Пунжин С.М., С. 282 - 283.].

Ученые ставят под сомнение применение термина «ответственность» к действиям субъектов международного права, не запрещенных законом, но повлекшим причинение ущерба, так как в этом случае ответственность сводится к возмещению вреда (ущерба). В целом ставятся под сомнение и механизмы регулирования привлечения к ответственности в этом случае.

Комиссия ООН указывает на то, что различия между понятиями международная ответственность за противоправные деяния и международная ответственность за действия, не запрещенные законом, но повлекшие ущерб, настолько велики, что не стоит применять эти понятия в первом и во втором случае, только из-за скудности юридического языка.

Так, по мнению С. В. Черниченко, объединение позитивной и негативной ответственности в гибриде является попыткой поместить «под одну крышу разнородных по сути явлений, которые похожи только терминологически» [Черниченко С.В., 1999, С. 308.].

Учитывая вышесказанное, разработка единого механизма распределения как положительной, так и отрицательной ответственности между субъектами международных правоотношений, что является основным тезисом концепции «совместной ответственности», в современном международном праве не является обоснованной.

Итак, изученный материал практики международных судебных учреждений показывает, что, при расценивании действий субъекта международного права, как не противоречащее, в силу данных ему указаний или отслеживания правонарушителя другим участником международных отношений, выявлено, что отсутствует функция эффективного контроля, а также не является последовательной. Также установлено, что с пролиферацией судебных институтов в международном масштабе существует риск дискредитации принципа «эффективного контроля», который в квалификации международной противоправности совершенного деяния международной судебной практикой интерпретируется формально, без изучения обстоятельств совершенного международно-противоправного деяния.