Процессуальный порядок предъявления обвинения и допрос обвиняемого

В ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ. При этом судьей обоснованно прерывались выступления осужденного Бурынченко и адвоката Кривородько способные вызвать предубеждение у присяжных заседателей в отношении осужденных, а присяжным заседателям давались соответствующие разъяснения.

Доводы авторов апелляционного представления о нарушении положений ст. 335 УПК РФ адвокатом Кривородько и осужденным Бурынченко, которые якобы доводили до сведения присяжных заседателей информацию, находящуюся за пределами их компетенции, поднимали вопросы процессуального характера, ставили под сомнение доказательства стороны обвинения, признанные допустимыми, не реагируя на неоднократные замечания председательствующего судьи, противоречат протоколу судебного заседания.

В протоколе судебного заседания отсутствует информация о том, что адвокат Кривородько ссылался на не исследованный в судебном заседании протокол очной ставки между В. и К., пытался по нему задавать вопросы свидетелю В., ставил перед Жижко вопросы о применении насилия со стороны сотрудников полиции, а после просмотра видеозаписи проверки показаний на месте, утверждал, что у Жижко имелись телесные повреждения; заявлял, что ему не дают возможность представлять имеющиеся у него доказательства; в прениях сторон ставил под сомнение допустимость оглашенного ранее протокола явки с повинной Бурынченко, а осужденный Бурынченко зачитывал свое письменное заявление о заинтересованности председательствующего судьи в исходе дела.

О наличии этих обстоятельств государственный обвинитель Лазарев Д.С. указал в своих замечаниях на протокол судебного заседания и просил их удостоверить. Однако в удостоверении правильности этих замечаний судья отказал, указав, что протокол судебного заседания составлен достаточно полно и правильно, в нем точно отражено все происходящее в период судебного разбирательства по делу.

В установленном законом порядке постановление судьи об отказе в удовлетворении замечаний на протокол судебного заседания государственным обвинителем не обжаловано.

Вопросный лист сформулирован в соответствии со ст. 338 УПК РФ, а поставленные перед присяжными заседателями вопросы соответствуют требованиям ст. 339 УПК РФ и предъявленному Бурынченко и Жижко обвинению.

Вердикт коллегии присяжных заседателей основан на доказательствах, представленных сторонами и исследованных непосредственно в суде присяжных, с соблюдением принципа состязательности.

Полученные ответы на поставленные перед присяжными заседателями вопросы понятны и вопреки доводам, приведенным в апелляционном представлении, каких-либо противоречий не содержат.

Приговор постановлен на основании вердикта о недоказанности того, что Бурынченко и Жижко совершили разбой и убийство потерпевшего, и признании их виновными в совершении хищения чужого имущества.

Доводы государственных обвинителей о том, что правильно удаленный из зала судебного заседания осужденный Бурынченко, необоснованно был возвращен в зал суда до окончания прений, где вновь стал оказывать воздействие на присяжных заседателей, Судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку каких-либо данных о его воздействии на присяжных в протоколе судебного заседания не содержится.

Утверждение авторов представления о том, что выкрики матери осужденного Бурынченко о невиновности ее сына, за что она была удалена из зала судебного заседания, воздействовали на присяжных заседателей, несостоятельно.

Таким образом, доводы, приведенные в апелляционном представлении, о наличии оснований для отмены приговора не нашли подтверждения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.20 и 389.28 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

приговор Белгородского областного суда от 25 декабря 2014 г. в отношении Бурынченко Д.А. и Жижко Ю.А. оставить без изменения, а апелляционные представление и жалобу потерпевшей - без удовлетворения.

ПРИЛОЖЕНИЕ 2

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 11 марта 2015 г. N 41-УД15-2 Кассационное определение ВС РФ от 11 марта 2015 г. N 41-УД15-2// Консультант-Плюс.2015

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Кузнецова В.В.,

судей Кондратова П.Е. и Смирнова В.П.

при ведении протокола секретарем Сергеевым А.В.,

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу потерпевшего К. на постановление Шахтинского городского суда Ростовской области от 28 февраля 2014 г., апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ростовского областного суда от 29 апреля 2014 г. и постановление президиума Ростовского областного суда от 30 октября 2014 г. в отношении Прохорова А.В.,

установила:

по постановлению Шахтинского городского суда Ростовской области от 28 февраля 2014 г. уголовное дело в отношении

Прохорова А.В. <...> судимого 17 апреля 2007 г. по ч. 3 ст. 159 УК РФ, с учетом постановления суда от 16 июля 2009 г., к 2 годам 5 месяцам лишения свободы, освобожденного по отбытии срока наказания, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ,

прекращено в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Ростовского областного суда от 29 апреля 2014 г. указанное постановление суда оставлено без изменения.

Постановлением президиума Ростовского областного суда от 30 октября 2014 г. постановление и апелляционное определение оставлены без изменения.

Заслушав доклад судьи Кондратова П.Е. о содержании постановления суда, доводах кассационной жалобы, выслушав выступление

прокурора Титова Н.П., предложившего постановление суда и последующие судебные решения в отношении Прохорова А.В. отменить и возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, Судебная коллегия

установила:

органами предварительного расследования Прохоров А.В. обвинялся по ч. 1 ст. 111 УК РФ в умышленном причинении потерпевшему К. тяжкого вреда здоровью, опасного для его жизни.

Суд, однако, в ходе судебного разбирательства признал установленным причинение Прохоровым А.В. вреда здоровью К. средней тяжести, не опасного для жизни потерпевшего и не повлекшего последствий, указанных в ст. 111 УК РФ, но вызвавшего значительную стойкую утрату общей трудоспособности менее чем на одну треть, с учетом чего переквалифицировал действия Прохорова А.В. с ч. 1 ст. 111 УК РФ на ч. 1 ст. 112 УК РФ и прекратил в отношении него уголовное дело в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

В кассационной жалобе потерпевший К., выражая несогласие с вынесенными по уголовному делу судебными решениями, указывает на незаконность переквалификации действий Прохорова А.В. и прекращения уголовного дела. Обращает внимание на то, что в постановлении о привлечении Прохорова А.В. в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении при описании преступного деяния Прохорову А.В. вменялось причинение ему телесных повреждений, опасных для жизни и повлекших неизгладимое обезображивание лица, но по ошибке последний квалифицирующий признак был пропущен в окончательной формулировке обвинения, которая оказалась не соответствующей описанию существа обвинения. Полагает, что в связи с допущенной ошибкой, препятствующей постановлению законного решения, суд должен был вынести на основании ст. 237 УПК РФ постановление о возвращении уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом. Считает также, что указанные обстоятельства, в нарушение требований закона, были проигнорированы судами апелляционной и кассационной инстанций, а вывод этих судов о том, что судом первой инстанции не было установлено неизгладимого обезображивания лица, является необоснованным, так как суд первой инстанции вообще не исследовал данное обстоятельство, сославшись на положения ст. 252 УПК РФ. Настаивая на том, что заключениями экспертов N 1519 и 4940, которые учитывались судом при принятии решения по делу, установлен факт причинения ему Прохоровым А.В. телесных повреждений, признанных неизгладимыми, просит вынесенные по делу судебные решения отменить и возвратить дело прокурору по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Проверив материалы уголовного дела и изучив доводы, приведенные потерпевшим К. в его жалобе, Судебная коллегия полагает, что имеются достаточные основания для ее удовлетворения.

Согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела; при этом, как предусматривается частью 3 данной статьи Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, приговор, определение, постановление суда и все последующие судебные решения отменяются с возвращением уголовного дела прокурору, если при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке будут выявлены обстоятельства, указанные в ч. 1 и п. 1 ч. 1.2 ст. 237 УПК РФ.

Одним из таких обстоятельств, которое согласно п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ влечет возвращение уголовного дела прокурору, является составление обвинительного заключения с нарушением требований Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

Определяя требования, которым должно отвечать обвинительное заключение, законодатель в ст. 220 УПК РФ установил, что в этом процессуальном акте, в частности, должны быть указаны: существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела (п. 3 ч. 1), а также формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающих ответственность за данное преступление (п. 4 ч. 1). По смыслу уголовно-процессуального закона, указанные положения обвинительного заключения должны быть согласованы между собой, второе должно вытекать из первого.

Между тем, как усматривается из содержания обвинительного заключения по настоящему уголовному делу, существо обвинения, выдвинутого в отношении Прохорова А.В., сводится к тому, что он в ходе ссоры с К. нанес ему кулаком удар в лицо, в результате чего К. были причинены телесные повреждения, которые согласно заключению эксперта являются неизгладимыми и квалифицируются как тяжкий вред, причиненный здоровью человека, по признаку опасности для жизни; эти телесные повреждения, и, кроме того, являются повлекшими обезображивание лица К. Такое обвинение фактически было поддержано в суде государственным обвинителем, который в прениях сторон настаивал на доказанности виновности Прохорова А.В. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 111 УК РФ, а именно в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего как по признаку его опасности для жизни, так и по признаку неизгладимого обезображивания лица.

При этом, однако, в формулировку предъявленного Прохорову А.В. обвинения в обвинительном заключении оказалось включенным указание только на то, что своими действиями он совершил преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 111 УК РФ, - умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека; указание же на то, что этими действиями потерпевшему причинено неизгладимое обезображивание лица, в этой формулировке отсутствует.

Составленное таким образом обвинительное заключение порождает для суда неопределенность в вопросе о том, в каком именно преступлении, с какими признаками состава преступления обвиняется Прохоров А.В.

В такой ситуации, с учетом неопределенности объема предъявленного Прохорову А.В. обвинения, суд оказывается лишенным возможности провести судебное разбирательство и вынести по делу законное и справедливое итоговое решение с соблюдением предписаний ст. 252 УПК РФ, согласно которым судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению.

Тем не менее, Шахтинский городской суд Ростовской области не принял мер к устранению противоречивости и неопределенности предъявленного Прохорову А.В. обвинения и не возвратил в соответствии с ч. 3 ст. 401.15, ст. 237 УПК РФ уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, а, сославшись на положения ст. 252 УПК РФ, отказался от принятия решения по существу доводов стороны обвинения о наличии неизгладимого обезображивания лица потерпевшего как выходящих за пределы сформулированного в обвинительном заключении обвинения и направленных на возможное ухудшение положения обвиняемого.

Суды апелляционной и кассационной инстанций ошибку, допущенную судом первой инстанции, не исправили.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия находит, что при рассмотрении уголовного дела в отношении Прохорова А.В. были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые ограничили права сторон в состязательном процессе и повлияли на исход дела, исказив тем самым саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, в связи с чем как постановление Шахтинского городского суда Ростовской области от 28 февраля 2014 г., так и последующие судебные решения по данному делу подлежат отмене. Уголовное же дело надлежит возвратить прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, в том числе для пересоставления обвинительного заключения с целью устранения имеющихся в нем противоречий между описанием существа обвинения и его формулировкой.

Исходя из изложенного и руководствуясь ст. ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

постановление Шахтинского городского суда Ростовской области от 28 февраля 2014 г., апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ростовского областного суда от 29 апреля 2014 г. и постановление президиума Ростовского областного суда от 30 октября 2014 г. в отношении Прохорова А.В. отменить, возвратить уголовное дело прокурору г. Шахты Ростовской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.

ПРИЛОЖЕНИЕ 3

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 11 марта 2015 г. N 5-АПУ15-15 Апелляционное определение ВС РФ от 11 марта 2015 г. N 5-АПУ15-15// Консультант-Плюс.2015

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Земскова Е.Ю.,

судей Зателепина О.К., Шмотиковой С.А.

при секретаре Черниковой Ю.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе обвиняемого Каримова Д.С. на постановление Московского городского суда от 20 января 2015 г., которым оставлена без удовлетворения жалоба

Каримова Д.С., <...> обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 2 ст. 168 УК Республики Узбекистан (мошенничество),

на постановление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Лопатина Г.Б. от 25 ноября 2014 г. о выдаче Каримова правоохранительным органам Республики Узбекистан.

Заслушав доклад судьи Земскова Е.Ю., выступление обвиняемого Каримова Д.С., адвоката Пригодина В.В., поддержавших доводы, изложенные в апелляционной жалобе, мнение представителя Генеральной прокуратуры РФ Саночкиной Е.А. об отсутствии оснований для удовлетворения апелляционной жалобы, Судебная коллегия

установила:

компетентными органами Республики Узбекистан Каримов Д.С. обвиняется в совершении двух преступлений, предусмотренных п. "б" ч. 2 ст. 168 Уголовного кодекса Республики Узбекистан, то есть в мошенничестве, совершенном повторно или опасным рецидивистом.

Генеральная прокуратура Республики Узбекистан обратилась с запросом о выдаче Каримова Д.С. для осуществления его уголовного преследования.

Заместителем Генерального прокурора Российской Федерации 25 ноября 2014 года принято решение о выдаче Каримова Д.С. правоохранительным органам Республики Узбекистан для привлечения к уголовной ответственности.

По жалобе Каримова на указанное решение Московским городским судом вынесено вышеуказанное постановление.

В апелляционной жалобе Каримов указывает, что не совершал преступлений, в которых его обвиняют; ссылается на то, что по одному из эпизодов обвинения ущерб им полностью погашен; высказывает опасения, что в случае экстрадиции власти Узбекистана заставят его признаться в преступлении, которое он не совершал; просит постановление Московского городского суда отменить.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, Судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

Судом установлены все юридически значимые обстоятельства, необходимые для разрешения жалобы обвиняемого Каримова.

В соответствии с ч. 1 ст. 462 УПК РФ основаниями выдачи лица для уголовного преследования является совершение им преступного деяния, предусмотренного п. 1 ч. 3 ст. 462 УПК РФ, на территории государства, которое направило запрос, и наличие между Российской Федерацией и государством, направившим запрос, международного договора или письменного обязательства Генерального прокурора РФ выдавать в будущем на основе принципа взаимности этому государству лиц в соответствии с законодательством РФ (ч. 1 ст. 462 УПК РФ).

Международно-правовые отношения между Российской Федерацией и Узбекистаном по вопросам экстрадиции урегулированы Конвенцией "О правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам" (Минск, 22 января 1993 г.). Российская Федерация и Республика Узбекистан приняли на себя обязательство, закрепленное в ст. 56 Конвенции, по требованию выдавать друг другу лиц, находящихся на их территории, для привлечения к уголовной ответственности.

Запрос государства Узбекистан о выдаче Каримова отвечает требованиям, предусмотренным ч. ч. 1, 3 ст. 462 УПК РФ, и содержит предусмотренные законом основания для его выдачи.

На момент поступления запроса о выдаче Каримов являлся и является в настоящее время гражданином государства Узбекистан, гражданства Российской Федерации не имеет, за его получением в компетентные органы РФ не обращался, не является лицом, которому предоставлено убежище в РФ.

Деяния, в совершении которых на территории государства Узбекистан обвиняется Каримов, признаются преступлениями по уголовному законодательству обоих государств и наказываются в каждом из государств лишением свободы на срок не менее 1 года.

При этом согласно статье 56 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 года, ратифицированной Российской Федерацией и государством Узбекистан, Договаривающиеся Стороны обязуются в соответствии с условиями, предусмотренными названной Конвенцией, по требованию выдавать друг другу лиц, находящихся на их территории, для привлечения к уголовной ответственности или для приведения приговора в исполнение. Выдача лиц для привлечения к уголовной ответственности производится за такие деяния, которые по законам запрашивающей и запрашиваемой Договаривающихся Сторон являются наказуемыми и за совершение которых предусматривается наказание в виде лишения свободы на срок не менее одного года или более тяжкое наказание.

Давность привлечения Каримова к уголовной ответственности не истекла по уголовному закону обоих государств.

По делу имеется гарантия иностранного государства в лице Генеральной прокуратуры Узбекистана, что Каримов будет преследоваться только за преступление, которое указано в запросе, и после окончания судебного разбирательства и отбытия наказания сможет свободно покинуть территорию данного государства, а также не будет выслан, передан либо выдан третьему государству без согласия Российской Федерации (п. 3 ч. 3 ст. 462 УПК РФ).

В связи с этим доводы Каримова, указанные им в апелляционной жалобе, что в случае экстрадиции ему возможно будут предъявлены другие обвинения, лишены оснований.

Доводы Каримова о том, что он не совершал преступлений, в которых обвиняется, препятствием для его экстрадиции не является, поскольку проверка обоснованности обвинения относится к исключительной компетенции судебных органов Узбекистана.

Оснований, предусмотренных ст. 57 Конвенции и ст. 464 УПК РФ, при наличии которых выдача лица иностранному государству не допускается, по данному делу не усматривается.

Являются неубедительными также доводы защитника Пригодина В.В. о том, что решение о выдаче не вправе принимать заместитель Генерального прокурора РФ, поскольку данное утверждение противоречит ч. 4 ст. 462 УПК РФ.

В связи с изложенным оснований для отмены постановления суда по доводам апелляционной жалобы не усматривается.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

постановление Московского городского суда от 20 января 2015 года в отношении Каримова Д.С. оставить без изменения, а апелляционную жалобу Каримова - без удовлетворения.

ПРИЛОЖЕНИЕ 4

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 14 апреля 2015 г. по делу N 33-6078/2015

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Башкортостан в составе:

председательствующего Осетровой З.Х.,

судей Сафина Ф.Ф., Якуповой Н.Н.,

при секретаре В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам представителя Министерства финансов Российской Федерации К.Р.Н., прокурора Стерлитамакского района Республики Башкортостан А.А.Р., представителя следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Башкортостан Н.М.В. на решение Стерлитамакского районного суда Республики Башкортостан от <дата>, которым постановлено:

исковые требования Ф.Б.Н. к Министерству Финансов Российской Федерации о взыскании морального вреда - удовлетворить частично.

Взыскать с Министерства Финансов Российской Федерации за счет средств Казны Российской Федерации в пользу Ф.Б.Н. возмещение морального вреда <данные изъяты> рублей, расходы за услуги адвоката в размере <данные изъяты> рублей, всего <данные изъяты> рублей.

Заслушав доклад судьи Сафина Ф.Ф., Судебная коллегия

установила:

Ф.Б.Н. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании морального вреда, указывая, что <дата> следователем Стерлитамакского межрайонного следственного отдела Следственного управления СК России по РБ Б.Д.А. в отношении него было возбуждено уголовное дело по <данные изъяты> УК РФ. Основанием и поводом для скоропалительного возбуждения данного уголовного дела были сомнительные материалы проверки заявления бывшей супруги Ф.Е.В., что истец якобы у себя дома совершал в отношении малолетней дочери Ф.А.Б. насильственные действия сексуального характера. Более одного года велось предварительное следствие по данному уголовному делу, Ф.Б.Н. неоднократно допрашивали в качестве подозреваемого, по указанию следователя вынужден был прекратить общение с дочерью.

<дата> уголовное дело в отношении него прекращено за отсутствием в действиях состава преступления. В соответствии со статьей 136 УПК РФ он имеет право на компенсацию морального вреда в денежном выражении. В результате незаконного уголовного преследования ему был причинен моральный вред, выразившийся в нравственных страданиях, которые он оценивает в <данные изъяты> рублей.

Просил взыскать с Министерства финансов РФ за счет казны РФ в его пользу <данные изъяты> рублей в качестве компенсации причиненного морального вреда за привлечение к уголовной ответственности по <данные изъяты> УК РФ по уголовному делу <N>.

Определением Стерлитамакского районного суда Республики Башкортостан от <дата> привлечены к участию в деле в качестве третьих лиц прокуратура Республики Башкортостан, прокуратура Стерлитамакского района Республики Башкортостан, Следственное управление следственного комитета Российской Федерации по Республике Башкортостан.

Судом постановлено указанное выше решение.

В апелляционной жалобе представитель Министерства финансов Российской Федерации К.Р.Н. просит отменить решение суда, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, указывая, что истцом не были представлены доказательства того, что ему действительно был причинен моральный вред, и в чем он выразился, и что существует причинно-следственная связь между незаконным уголовным преследованием в отношении него и наступившими негативными последствиями. Факт претерпевания нравственных страданий в непосредственной связи с незаконным уголовным преследованием истцом не был доказан. Оснований для удовлетворения требования истца о взыскании морального вреда в размере <данные изъяты> рублей у суда первой инстанции не имелось. Вместе с тем указывает на несогласие с взысканными расходами на услуги адвоката в размере <данные изъяты> рублей, поскольку Ф.Б.Н. не было представлено соглашение (договор) на оказание юридических услуг, определяющие объем и цену оказываемых услуг.

В апелляционной жалобе прокурор Стерлитамакского района Республики Башкортостан А.А.Р. просит отменить решение суда, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, указывая, что довод суда о незаконности привлечения Ф.Б.Н. к уголовной ответственности, ничем не подтвержден, и противоречит материалам уголовного дела. Вопреки мнению суда, постановление о привлечении в качестве обвиняемого в отношении Ф.Б.Н. следователем не выносилось, обвинение ему в установленном порядке не предъявлялось. В противоречие с нормами закона суд не провел полное и всестороннее исследование всех юридически значимых обстоятельств по делу, не дал юридическую оценку исследованным обстоятельствам.

В апелляционной жалобе представитель следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Башкортостан Н.М.В. просит отменить решение суда, ссылаясь на его незаконность и необоснованность, указывая, что в материалах дела отсутствуют доказательства того, что Ф.Б.Н. перенес какие-либо физические страдания. Суд не учел, что прохождение психофизиологического исследования является добровольной процедурой, которая проводится только с согласия испытуемого. Суд определил размер компенсации морального вреда без учета конкретных обстоятельств дела, их доказанности и без учета личности заявителя. Кроме того, выражает несогласие с взысканными расходами на услуги адвоката в размере <данные изъяты> рублей, считает сумму завышенной.

Лица, участвующие в деле, извещены о месте и времени рассмотрения дела, неявка которых в силу ст. 167 ГПК РФ не является препятствием для рассмотрения дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, выслушав представителя СУ СК РФ по РБ А.С.Н., поддержавшую доводы жалобы, истца Ф.Б.Н. и его представителя К.Ю.В., Судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда. Право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет подсудимый, уголовное преследование в отношении которого прекращено в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения.

В соответствии с п. 1 ст. 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В отношении лиц, незаконно или необоснованно подвергнутых уголовному преследованию, такой порядок определен Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (ст. 133 - 139, 397 и 399).

Таким образом, право на компенсацию морального вреда, причиненного незаконными действиями органов уголовного преследования, возникает только при наличии реабилитирующих оснований (вынесение в отношении подсудимого оправдательного приговора, а в отношении подозреваемого или обвиняемого - прекращение уголовного преследования по реабилитирующим основаниям). При этом установлено, что иски за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства (статья 136 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В силу абзаца третьего статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Согласно статьи 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях, когда причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 Гражданского кодекса Российской Федерации эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

В соответствии со ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В силу положений пункта 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 года N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.

Судом установлено, что <дата> следователем Стерлитамакского межрайонного следственного отдела Следственного управления СК России по РБ Б.Д.А. в отношении Ф.Б.Н. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного по <данные изъяты> УК РФ.

<дата> уголовное преследование по уголовному делу в отношении Ф.Б.Н. было прекращено по основанию, предусмотренному пунктом 2 части 1 статьи 24 УПК РФ (отсутствие в деянии состава преступления).

Указанным постановлением за Ф.Б.Н. в соответствии со статьей 134 УПК РФ признано право на реабилитацию, ему был разъяснен порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Установив факт незаконного уголовного преследования истца, принимая во внимание, что обязанность по возмещению вреда, причиненного лицу незаконным уголовным преследованием, возложена на государство, суд пришел к правильному выводу о наличии оснований для взыскания в пользу Ф.Б.Н. компенсации морального вреда.

Доводы апелляционных жалоб о том, что истцом не были представлены доказательства того, что ему действительно был причинен моральный вред, и в чем он выразился, и что существует причинно-следственная связь между незаконным уголовным преследованием в отношении него и наступившими негативными последствиями, факт претерпевания нравственных страданий в непосредственной связи с незаконным уголовным преследованием истцом не был доказан, Судебная коллегия находит не состоятельными, поскольку, исходя из смысла закона, сам факт незаконного привлечения к уголовной ответственности, является основанием к возмещению морального вреда.

Исходя из содержания статей 133 - 139, 397 и 399 УПК РФ, право на компенсацию морального вреда, причиненного незаконными действиями органов уголовного преследования, возникает только при наличии реабилитирующих оснований.

Доводы апелляционных жалоб о том, что судом необоснованно взысканы расходы на услуги адвоката в размере <данные изъяты> рублей, Судебная коллегия также находит несостоятельными, поскольку удовлетворяя требования истца в этой части, суд исходил из документально подтвержденных обстоятельств.

Согласно квитанции <N> от <дата> Ф.Б.Н. оплачено за составление иска сумма в размере <данные изъяты> рублей, согласно квитанции <N> от <дата> Ф.Б.Н. оплачено за представление в апелляционной инстанции Верховного суда РБ сумма в размере <данные изъяты> рублей (по рассмотрению частной жалобы).

Между тем Судебная коллегия не соглашается с выводом суда первой инстанции в части размера денежной компенсации морального вреда, поскольку при определении размера компенсации морального вреда судом не были учтены в полном объеме все обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения спора, требования разумности и справедливости, позволяющие, с одной стороны, максимально возместить причиненный моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения истца.

Определяя размер компенсации морального вреда в <данные изъяты> рублей, суд исходил из характера причиненных истцу нравственных и физических страданий, принял во внимание период необоснованного уголовного преследования, продолжительность и степень психотравмирующей ситуации, тяжесть статьи, проведение не простых экспертиз, прохождение судебно-психиатрической экспертизы, проведение психофизиологического исследования с использованием полиграфа.

Согласно правовой позиции, сформулированной в определении Конституционного суда Российской Федерации от 18 января 2011 года N 47-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина К. на нарушение его конституционных прав статьей 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации", ни статья 133 УПК РФ, ни указанные нормы Гражданского кодекса Российской Федерации не связывают принятие решения о возмещении материального вреда и компенсации морального вреда только с наличием вынесенного в отношении гражданина оправдательного приговора или постановления (определения) о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям, а также решения органа предварительного расследования, прокурора или суда о полной реабилитации подозреваемого или обвиняемого (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2005 года N 242-О).

Таким образом, действующее законодательство - в системном единстве его предписаний - не исключает принятие судом в порядке гражданского судопроизводства решения о компенсации морального вреда, причиненного при осуществлении уголовного судопроизводства, исходя из обстоятельств конкретного уголовного дела и руководствуясь принципами справедливости и приоритета прав и свобод человека и гражданина.

При рассмотрении настоящее гражданского дела судом не принято во внимание, что в ходе расследования уголовного дела обвинение Ф.Б.Н. не предъявлялось, мера пресечения в отношении него не избиралась. Следственные действия, экспертизы, в том числе психофизиологическое исследование, проводились в целях установления наличия или отсутствия события преступления, явились необходимыми для принятия решения по делу. В результате оценки добытых доказательств, не установив достаточных оснований для предъявления обвинения, органом предварительного расследования принято постановление о прекращении в отношении Ф.Б.Н. уголовного дела.

Поэтому сумма компенсации морального вреда, взысканная в пользу Ф.Б.Н., является завышенной, несоразмерной последствиям нарушенного права и подлежит уменьшению.

Учитывая вышеназванные обстоятельства, Судебная коллегия считает необходимым снизить подлежащую взысканию с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации компенсацию морального вреда до <данные изъяты> рублей, что отвечает требованиям разумности и справедливости.

Руководствуясь ст. ст. 328 - 330 ГПК РФ, Судебная коллегия

определила:

решение Стерлитамакского районного суда Республики Башкортостан от <дата> изменить, снизив, подлежащую взысканию с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Ф.Б.Н., компенсацию морального вреда до <данные изъяты> рублей, взыскав всего <данные изъяты> рублей.

В остальной части решение Стерлитамакского районного суда Республики Башкортостан от <дата> оставить без изменения.

Председательствующий

З.Х.ОСЕТРОВА

Судьи

Ф.Ф.САФИН

Н.Н.ЯКУПОВА

ПРИЛОЖЕНИЕ 5

ВЕРХОВНЫЙ СУД РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 марта 2015 г. по делу N 33-4444/2015

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан в составе:

председательствующего Прониной Л.Г.

судей Голубевой И.В.

Свистун Т.К.

с участием прокурора Замалетдиновой Л.И.

при секретаре М.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Г. на решение Давлекановского районного суда Республики Башкортостан от дата, которым постановлено:

иск Г. к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Министерства финансов Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации в пользу Г. в счет компенсации морального вреда ... рублей.

В остальной части в удовлетворении исковых требований отказать.

Заслушав доклад судьи Голубевой И.В., судебная коллегия

установила:

Г. обратился в суд с исковым заявлением, с уточнением иска в порядке ст. 39 ГПК РФ, к Управлению Федерального казначейства Министерства Финансов РФ по РБ о компенсации морального вреда, причиненного незаконным привлечением к уголовной ответственности и содержанием под стражей. В обоснование исковых требований указал, что приговором Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РБ от дата он был осужден по ... к ... лишения свободы. По ч. ... УК РФ он был оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от дата приговор Верховного Суда РБ от дата в отношении него изменен: назначенное ему наказание постановлено считать условным с испытательным сроком на ... год, из-под стражи он был освобожден. Таким образом, он был незаконно привлечен к уголовной ответственности по ч. ... УК РФ, а также незаконно содержался под стражей в течение .... В период незаконного содержания под стражей он был лишен общения с семьей, родственниками, ухудшилось состояние его здоровья, он не имел возможности вести привычный образ жизни. В связи с заключением под стражу у него отсутствовала возможность содержать своих троих детей, которые обучались в учебных заведениях. В связи с изложенным, истец просил взыскать с ответчика компенсацию морального вреда за незаконное привлечение к уголовной ответственности по ч. ... УК РФ в размере ... рублей, за незаконное содержание под стражей в размере ... рублей.

Судом вынесено вышеприведенное решение.

В апелляционной жалобе истец Г. просит изменить решение суда и увеличить размер компенсации морального вреда. В обоснование жалобы указал, что до привлечения к уголовной ответственности он пользовался уважением у жителей района; в результате осуждения и лишения свободы он был лишен общения с семьей, однако суд не учел характер и степень его страданий; считает размер компенсации морального вреда занижен; также не согласен с отказом в удовлетворении иска о взыскании компенсации морального вреда за незаконное содержание под стражей в течение ...

Проверив материалы дела, выслушав Г., поддержавшего доводы жалобы, прокурора Замалетдинову Л.И., полагавшую решение законным и обоснованным, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия оснований для отмены решения суда не находит.

Удовлетворяя частично исковые требования Г. о компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что оправдание Г. в совершении преступления, предусмотренного ... УК РФ, за отсутствием в его действиях состава преступления, является основаниям для возникновения у него права на реабилитацию в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности независимо от того, что в отношении него был вынесен обвинительный приговор по другим статьям обвинения, в связи с чем взыскал с Министерства Финансов Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации компенсацию морального вреда в размере ... рублей.

С указанным выводом суда Судебная коллегия соглашается.

Согласно Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).

Согласно п. 1 ч. 2 ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, имеет, в частности, подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор. При этом иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства (ч. 2 ст. 136 УПК РФ).

В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Исходя из п. 1 ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В соответствии со ст. 1071 ГК РФ в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта РФ или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

В силу абз. 3 ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Согласно п. 2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Как разъяснено в п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.11.2011 г. N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному, суд должен учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.

Согласно абз. 2 п. 11 указанного выше Постановления Пленума Верховного Суда РФ при разрешении требований реабилитированного суд не вправе возлагать на него обязанность доказать наличие вины конкретных должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в причинении ему вреда в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием, поскольку в силу положений пункта 1 статьи 1070 ГК РФ, а также части 1 статьи 133 УПК РФ такой вред подлежит возмещению независимо от вины указанных лиц.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом, приговором Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РБ от дата Г. был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. ... УК РСФСР и ему назначено наказание в виде лишения свободы: по ... УК РФ с применением ст. ... УК РФ на ... года; по п. ... УК РФ с применением ст. ... УК РФ на ... года; по ... УК РСФСР на ... год. По совокупности преступлений на основании ч. ... УК РСФСР, путем частичного сложения назначенных наказаний, окончательно определено наказание в виде ... лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Мера пресечения Г. изменена, он взят под стражу в зале суда. По ч. ... УК РФ Г. оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления (л.д. 4 - 10).

Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от дата приговор Верховного Суда РБ от дата в отношении Г. изменен: назначено наказание с применением ст. ... УК РФ - условное осуждение с испытательным сроком на ... год. В остальном приговор суда оставлен без изменения (л.д. 11 - 13).

Как разъяснено в п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10 от 20.12.1994 г. "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

При определении размера компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истца, судом первой инстанции учтены требования разумности и справедливости, личность истца, характер причиненных истцу нравственных страданий и фактические обстоятельства, при которых был причинен моральный вред.

Руководствуясь вышеуказанными нормами права и учитывая, что приговором Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РБ от дата Г. по ... УК РФ был оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления, что приводит к возникновению права Г. на реабилитацию в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности, судом обоснованно удовлетворены требования истца и в его пользу взыскана компенсация морального вреда в размере ... рублей.

С указанной позицией суда первой инстанции судебная коллегия согласна, поскольку она основана на законе, а указанные обстоятельства подтверждаются совокупностью имеющихся в деле доказательствах.

Судебная коллегия считает, что определенный размер компенсации морального вреда отвечает принципам и требованиям, закрепленным в ст. 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации: соответствует фактическим обстоятельствам, при которых был причинен моральный вред, является справедливым и соразмерным. Доводы апелляционной жалобы истца в этой части судебная коллегия полагает необоснованными и не находит оснований для увеличения определенной судом первой инстанции денежной компенсации.

Что касается исковых требований Г. о компенсации морального вреда за незаконное содержание его под стражей на протяжении 4 месяцев 10 дней, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктами 4, 13 и 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2011 г. N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" к лицам, имеющим право на реабилитацию, не относятся осужденные, преступные действия которых переквалифицированы или из обвинения которых исключены квалифицирующие признаки, либо в отношении которых приняты иные решения, уменьшающие объем обвинения, но не исключающие его, а также осужденные, мера наказания которым снижена вышестоящим судом до предела ниже отбытого.