Оценка доказательств в уголовном судопроизводстве
Развитие понимания оценки доказательств. Понятие доказательств, их виды. Показания обвиняемого, подозреваемого, свидетеля, потерпевшего. Заключение и показания эксперта. Протоколы следственных, судебных действий. Логическая структура оценки доказательств.
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Таким образом, говоря о доказывании, всегда имеют в виду адресат, к которому обращен этот процесс и которому надлежит доказать то или иное положение. В уголовном судопроизводстве адресатом доказывания является не только субъект познания (соответствующие процессуальные инстанции), но и общество в целом. Расследование, как и весь процесс установления истины по уголовному делу, имеет две стороны. Во-первых, добывается информация об обстоятельствах расследуемого события. В этом смысле деятельность носит познавательный характер. Во-вторых, установленные обстоятельства дела подтверждаются, документируются, удостоверяются в установленной законом форме. В этом смысле эта деятельность носит удостоверительный характер. Законодатель детально регламентировал обе стороны этого процесса, уделив должное внимание средствам документирования процессуальной деятельности и запечатлениям собранных по делу доказательств (ст. ст. 102, 141, 142, 151, 160, 166, 176, 182, 184, 186 УПК РФ). Соответственно сказанному доказывание в уголовном процессе имеет познавательную и удостоверительную стороны.
Доказывание, как познавательный и удостоверительный процесс в судопроизводстве, в отличие от других областей человеческой практики детальнейшим образом регламентировано юридическими нормами. Уголовно-процессуальный порядок доказывания (использование лишь предусмотренных законом источников сведений, обязательная процедура получения и запечатления знаний, строго определенная форма и т. д.), отражая гносеологические и психологические закономерности и достижения общественной практики, является оптимальным, т. е. наиболее эффективным и целесообразным для решения задач уголовного судопроизводства. Этот процессуальный порядок способствует достижению истинного и достоверного знания, обеспечивает правильность принимаемых решений, их общественное признание и должный воспитательный эффект. Доказывание не исчерпывает всех путей познания в уголовном судопроизводстве. Некоторые относящиеся к делу знания могут быть получены и непроцессуальным путем, из непроцессуальных источников, запечатлены в непроцессуальной форме в виде так называемой ориентирующей информации. Речь идет об информации, добываемой в результате оперативно-розыскной деятельности органов дознания, сообщений прессы и представителей общественности, поисковых мероприятий, проводимых в порядке подготовки процессуальных действий (опрос, наблюдение, обозрение предметов, помещений, участков местности и т. п.). Эта познавательная деятельность, предшествуя доказыванию или протекая параллельно с ним, играет вспомогательную, обеспечивающую роль. Непроцессуальная информация позволяет правильно выбрать направление расследования, указывает источники и средства получения нужных знаний об обстоятельствах исследуемого события процессуальным путем, который содержит надежные гарантии достижения истины. Непроцессуальные формы познания не содержат столь надежных гарантий достоверности, и потому сведения, полученные из таких источников, всегда рассматриваются как предварительные, ориентирующие. Они не входят в доказательственный материал и не могут служить основанием для юридически значимых решений по делу, за исключением начала производства по делу и производства отдельных следственных действий. Как известно, всякое познание, в том числе в уголовном судопроизводстве, осуществляется чувственным, эмпирическим (непосредственным) и рациональным, логическим (опосредствованным) путем. При всей кардинальной важности первой ступени познания эмпирическое знание ограничено потому что, во-первых, ограничены естественные возможности органов чувств и, во-вторых, они способны отобразить лишь внешние качества и стороны событий, простейшие отношения между вещами и явлениями. Опосредствованное познание представляет собой основанное на чувственном материале проникновение человеческой мысли в сущность явлений, недоступную простому наблюдению. “Познание, - учит В. И. Ленин, - есть отражение человеком природы. Но это не простое, не непосредственное, не цельное отражение, а процесс ряда абстракций, формирования, образования понятий, законов.” Диалектическое взаимопроникновение разума и чувств состоит в том, что даже самые элементарные познавательные акты практически невозможны без мышления, а самые абстрактные мыслительные процессы насыщены чувственными элементами, исходят из них. И чувства, и разум принадлежат к единому целому - человеческому познанию, они не существуют друг без друга, неразрывно связаны между собой. Поэтому принципиально неправильно представлять процесс познания в виде раздельных, разновременных и сменяющих друг друга стадий: чувственной и рациональной. Нельзя согласиться с безоговорочным отнесением каких-то познавательных действий в уголовном судопроизводстве только к живому созерцанию, а каких-то - к абстрактному мышлению. Неточность подобного представления состоит в том, что оно позволяет считать, будто в одних случаях следователь и судья не мыслят, а лишь накапливают наблюдения и будто в иных случаях возможны “сугубо рациональные” формы познания, лишенные чувственной информации. Представляется, что неточным является утверждение А. А. Старченко, который писал, что в судебном познании непосредственное наблюдение отдельных фактических обстоятельств и логические выводы и оценки не должны совмещаться в одном лице. Речь может идти лишь о недопустимости совмещения в одном лице различных процессуальных функций, а не различных познавательных форм, свойственных любому процессу познания. Всякое познание является единством непосредственного и опосредствованного. В философской литературе отмечается, что чистое чувственное познание как самостоятельный этап имеет место только в истории человечества и в какой-то степени в процессе становления мышления ребенка. У современного взрослого человека мышление и чувство перестали быть последовательно сменяющими друг друга этапами. Они являются неразрывно связанными моментами единого процесса познания. Сказанное, конечно, не означает невозможности аналитически вычленить эти две стороны в процессе познания. Необходимость такого выделения обусловлена тем, что преобладание чувственных или рациональных элементов служит основой для классификации источников наших знаний, различия в методах их проверки и оценки. Различие чувственного и рационального отражается не только в познавательной, но и в удостоверительной стороне доказывания.
Соответственно различают эмпирическое и рациональное доказывание. Первый вид доказывания имеет место в том случае, когда для удостоверения определенного положения достаточно непосредственно воспринять предмет и предъявить его другим лицам, тем самым подтвердив справедливость доказываемой мысли. Так можно, например, доказывать наличие или отсутствие дефектов в одежде, осмотрев и предъявив эту одежду. Рациональное, логическое доказывание имеет место тогда, когда объект мысли недоступен восприятию, когда получение знаний и их удостоверение происходят при посредстве других предметов и сведений о них. Тот же факт - наличие дефектов в одежде - может быть установлен и удостоверен документом мастерской о приеме одежды в ремонт, показаниями мастера и т.п. Далеко не всегда эмпирическое и логическое доказывания взаимозаменяемы. Область применения первого значительно уже, чем второго. Обычно это объясняют тем, что событие преступления как таковое к моменту расследования и судебного разбирательства находится в прошлом и лишь в силу этого недоступно непосредственному восприятию. Надо отметить также, что преступление как предмет познания имеет сложный и многосторонний фактический состав и ни один очевидец не может созерцать всех его элементов в совокупности (приготовительных действий, сговора участников, субъективной стороны, причинной связи между действием и результатом, причин и условий, способствовавших совершению преступления, и т.д.). Все это в совокупности устанавливается, доказывается при посредстве других фактов, а последние - через информацию о них. В указан ном смысле доказывание в уголовном судопроизводстве есть опосредствованный процесс. Но если путь непосредственного наблюдения в уголовно-процессуальном доказывании исключен применительно к преступлению в целом, то вовсе не исключен в отношении отдельных фрагментов этого события, применительно к некоторым фактическим обстоятельствам, которые сохраняются в своей относительной неизменности и бывают доступны для непосредственного восприятия. Если имело место материальное отражение (изменение со стояния объектов и т.п.), то возможно эмпирическое доказывание отдельных фактов, хотя преобладающей формой является доказывание рациональное, опосредствованное. В предыдущем изложении уже указывалось на отличие доказательства и доказывания в уголовном процессе от соответствующих понятий, употребляемых в логике. Для того, чтобы полно охарактеризовать процесс расследования, необходимо отметить не только известную общность одноименных логических и процессуальных понятий, но и их особенности и различия. Строго говоря, классической логике вообще не известен термин “доказывание”. В ней обычно пользуются понятием “доказательство”, которым обозначают установление истинности как кого-либо суждения путем его выведения из других суждений, считающихся истинными. Иначе говоря, логическим доказательством называют процесс обоснования какого-либо положения, само рассуждение, т. е. мыслительный процесс. То, чем обосновывается определенная мысль, именуется не доказательством, а аргументом. О несовпадении логического понятия аргумента с процессуальным понятием доказательства уже упоминалось. Здесь же необходимо отметить, что если в логике получение какого-либо знания путем вывода из других суждений является системой чисто умственных операций, то доказывание в уголовном процессе не исчерпывается работой мысли, а состоит в системе реальных практических действий следователя, прокурора, суда и иных участников процесса. Доказательственное право не устанавливает, не отменяет, не изменяет законов мышления, а, опираясь на объективно существующие закономерности, отражая их в процессуальных нормах, предписывает такой порядок исследования, который заставляет действовать и мыслить в точном соответствии с гносеологическими и психологическими закономерностями. Разве, указывая обстоятельства, подлежащие доказыванию, закон не определяет конкретный объект познания, предмет мысли. Разве, устанавливая содержание, источники и порядок получения доказательств, принципы оценки доказательств, основания для тех или иных решений и т. д., закон не вмешивается в интеллектуальную сферу следователя, судьи, не направляет его мысль по правильному пути, не заставляет его наилучшим образом выражать и фиксировать свои мысли. Достаточно обратиться к тексту норм, определяющих содержание обвинительного заключения или приговора, вопросы, под лежащие разрешению прокурором при направлении дела в суд или судом при вынесении приговора, и последовательность их разрешения, чтобы увидеть неразрывную связь реальных и мыслительных действий в процессе доказывания, его внешнего и внутреннего плана. Законодатель, естественно, не стремится детально регламентировать мыслительный процесс. Доказательственному праву не требуется излагать общие для всех законы логики, равно как и психологические закономерности, которые так или иначе находят отражение в нормах уголовного процесса. Процессуальные нормы воплощают эти закономерности в трансформированном виде применительно к специфике следственной и судебной деятельности. Чтобы избежать явных противоречий, сторонники рассматриваемой точки зрения вынуждены исключить оценку доказательств из уголовно-процессуального доказывания. Оценка доказательств, несомненно, мыслительный процесс. Однако утверждение, что это - “самостоятельная процессуальная категория, находящаяся вне границ понятия процессуального доказывания”, не спасает положения. Во-первых, потому, что в действительности оценка доказательств, как известно, один из наиболее детально разработанных вопросов доказательственного права. Во-вторых, и в гносеологическом и в процессуальном аспектах она неразрывно связана с собиранием и проверкой доказательств. В-третьих, признав оценку “самостоятельной процессуальной категорией”, т.е. признав тем самым, что доказательственное право регулирует мыслительный процесс, авторы вступают в противоречие со своим исходным тезисом.
Выделение оценки доказательств из уголовно - процессуального доказывания несостоятельно еще и потому, что оценка представляет собой суждения и выводы, которые объективируются во внешнем плане деятельности, выражаются в соответствующих действиях и процессуальных актах (обвинительном заключении, постановлении, определении, приговоре) именно как результат собирания и проверки доказательств. Но что останется от доказывания “за вычетом” оценки доказательств? “Собирание и представление доказательств”, - заявляют сторонники этой точки зрения. Следовательно, в собирании и представлении доказательств, по их мнению, не воплощается мыслительная, познавательная деятельность. С точки зрения доказательственного права далеко не безразлично, как будет мыслить следователь или судья при собирании и проверке доказательств (от этого зависят их поступки и решения, успех их деятельности), и поэтому закон насыщен правилами, которые регулируют не только внешнюю сторону деятельности - поступки, но и внутреннюю - порядок, цели и условия мыслительной деятельности. Всеобщность гносеологических закономерностей давно уже поставила перед юристами вопрос о соотношении судебного и научного познания. Можно ли считать, что деятельность органов следствия и суда по установлению истины, т. е. исследование, в котором широко используются научные методы и средства, данные правовых, естественных и других наук, является научно-исследовательской? Буржуазные ученые, отвечая на этот вопрос, всячески подчеркивали отличие судебного и научного исследования. Между тем истина, т. е. правильное отражение действительности, одинакова во всех областях науки и практики, как одинаковы основные процессы познания. Отличие познания в научной и практической деятельности весьма относительно, оно состоит главным образом в непосредственных целях и объектах познания, которые обусловлены общественным разделением труда. Наука, в особенности теоретическая, имеет своим предметом преимущественно общие закономерности явлений и процессов, хотя в известной мере описывает и конкретные факты, явления (физические явления, исторические события, памятники архитектуры др.). Практика же применяет эти общие закономерности, оперируя конкретными явлениями и процессами, и вместе с тем создает фактический базис для последующих теоретических обобщений науки, ставит перед последней свои задачи. В практической деятельности получение знаний является средством решения конкретных практических (производственных, организационных, административных, педагогических и др.) задач, стоящих перед данными лицами. Относительность противопоставления научной и практической деятельности в сфере уголовного судопроизводства можно показать, рассмотрев деятельность учреждений судебной экспертизы. Обслуживая уголовный процесс, производя по поручению следователя сложные эксперименты, применяя и уточняя специальную научную методику для того, чтобы ответить на поставленный вопрос, эксперт является практиком, и его деятельность не носит характера научно-исследовательской. Однако, предпринимая теоретическую разработку, цель которой усовершенствовать какую-либо методику исследования вещественных доказательств для последующего обслуживания следственных органов и суда, эксперт становится научным работником. Деятельность его при обретает черты научного исследования. Представляется не вполне точным мнение, что отличие судебного исследования от научного состоит в предмете исследования, что последнее всегда направлено на познание общих закономерностей, а не единичных событий, как это имеет место на следствии и в суде. Единичные события могут быть и предметом научного исследования
Относительность критериев разграничения научной, теоретической деятельности и практики вообще, диалектическая связь между познанием в этих двух сферах полностью относятся и к взаимоотношению науки (теории доказательств, равно тактики, техники, методики расследования) и практической деятельности следователя, судьи. Своеобразие расследования и судебного разбирательства в отличие от других областей науки и практики определяется его целями, задачами, которые решаются в уголовном судопроизводстве. Этому соответствуют и особые условия, в которых протекает познавательная деятельность, строго определенный процессуальный ее порядок. Марксистская теория познания не знает принципиальных различий в закономерностях и механизмах научного и практического мышления “Интеллект у человека один и едины основные механизмы мышления”, - пишет известный советский психолог Б. М. Теплов. Различие между ними не в том, что один вид мышления связан, а другой не связан с практикой, а в том, что характер этой связи различен. И научное, и практическое мышление связано с практикой, но во втором случае связь эта имеет более непосредственный характер. Практическое мышление непосредственно вплетено в практическую деятельность и подвергается непрерывному испытанию практикой, тогда как теоретическое мышление, основанное на практике, подвергается практической проверке главным образом в своих конечных результатах. Что же касается трудности и сложности мыслительных процессов, замечает Б.М. Теплов, то, если уж проводить сравнение, придется признать, что с точки зрения многообразия, внутренней противоречивости решаемых задач и жесткости условий, в которых протекает работа интеллекта, первые места должны занять высшие формы практической деятельности. К их числу, несомненно, относится деятельность следователя, прокурора, судьи. Из предыдущего изложения видно, что доказывание представляет длящийся процесс, проходящий ряд последовательных этапов и состоящий из различных действий и операций, относящихся как к области мышления, так и к практической деятельности. Суммируя все сказанное, мы можем определить доказывание как осуществляемую в процессуальных формах деятельность органов расследования, прокурора и суда с участием других субъектов процессуальной деятельности по собиранию, закреплению, проверке и оценке фактических данных, необходимых для установления истины по уголовному делу и решения задач уголовного судопроизводства. По своему содержанию процесс доказывания слагается из ряда элементов, органически связанных между собой, а именно: собирания доказательств, их закрепления, проверки и оценки. В процессуальной литературе элементы доказывания иногда называют этапами. Такое наименование представляется неудачным, ибо наводит на мысль о чередовании этапов, предполагает разрыв их во времени. Между тем процесс доказывания - это единый и неразрывный процесс познания, в котором указанные элементы повторяются. Говорить о собирании, фиксации, проверке и оценке доказательств как этапах не следует еще и потому, что под этапами доказывания правильней и целесообразней понимать различные, следующие один за другим моменты установления истины, характеризуемые различной степенью выясненности доказываемых по делу обстоятельств. Например, очевидно, что степень выяснения обстоятельств, подлежащих установлению по делу, будет совершенно различной в момент возбуждения уголовного дела и предъявления обвинения, в момент окончания предварительного следствия и вынесения приговора. Смена одного этапа доказывания другим характеризуется изменением его задач и форм, определяемых той стадией уголовного процесса, на которой доказывание осуществляется. Так, в стадии возбуждения уголовного дела цель доказывания - установить наличие или отсутствие оснований для ведения судопроизводства. Основное значение стадии предварительного расследования с точки зрения задач доказывания состоит в том, чтобы обнаружить и процессуально закрепить доказательства, сделать на их основе вывод о том, какое именно деяние имело место и кто его совершил, и, таким образом, обеспечить все условия для окончательного разрешения дела судом или - при наличии законных предпосылок - прекратить дело. В стадии судебного разбирательства происходит новое исследование собранных на предварительном следствии и дополнительно представленных при истребованных доказательств, осуществляемое судом в условиях гласности при активном участии заинтересованных в исходе дела лиц, завершающееся констатацией от имени государства определенных фактических обстоятельств и актом применения норм материального права. Между предварительным расследованием и судебным разбирательством лежит стадия предания суду, в которой решается вопрос о достаточности оснований для рассмотрения уголовного дела в судебном заседании. Дополнительные гарантии установления истины должны быть применены, если хотя бы один из участников процесса обжаловал (опротестовал) приговор в кассационном порядке. В исключительных случаях выяснению истины по делу может способствовать пересмотр приговора в порядке надзора или по вновь открывшимся обстоятельствам. При таком понимании этапов доказывания все элементы, составляющие содержание процесса доказывания, выступают в единстве и взаимодействии как в отношении отдельного доказываемого факта, отдельного обстоятельства, входящего в предмет доказывания, так и в отношении совокупности их, когда принимаются решения, влекущие определенные юридические последствия. Рассмотрим более подробно элементы процесса доказывания. Понятием собирания доказательств охватывается их поиск (розыск), обнаружение и получение (извлечение) содержащейся в них информации органом расследования и судом. При собирании доказательств в уголовном процессе не могут быть использованы произвольно избранные способы. Эти способы прямо указывает закон, относя к ним: вызов нужных лиц для допросов или для дачи заключения в качестве эксперта, производство осмотров, обысков и других предусмотренных
Уголовно-процессуальным кодексом следственных действий, требование от учреждений, предприятий, организаций, должностных лиц и граждан представления предметов и документов, могущих установить необходимые по делу фактические данные, требование производства ревизий. Но прежде чем допросить свидетеля или осмотреть вещественное доказательство, нужно выявить его, так как без обнаружения носителя информации о фактических данных не могут быть получены сведения о фактах. Подобно этому, прежде чем требовать представления предметов и документов, нужно знать, каковы они, у кого они находятся и т.д. При этом важное значение приобретает оперативно-розыскная деятельность органов дознания, которым следователь в соответствии со ст. 127 УПК вправе давать поручения и требовать содействия в раскрытии преступления Уголовно-процессуальный закон четко определил место оперативно-розыскной деятельности в раскрытии и предупреждении преступлений как вспомогательной по отношению к процессу доказывания. Сведения, почерпнутые в результате оперативно-розыскных мер, используются органом дознания или следователем для поиска доказательств, но не как доказательства. Установив конкретных носителей информации о существенных обстоятельствах дела, орган расследования и суд принимают меры к получению имеющейся информации: допрашивают свидетелей, потерпевших, экспертов, подозреваемых и обвиняемых, осматривают предметы, изучают документы и т. п. Чтобы полученная информация имела доказательственное значение, добытые сведения должны быть облечены в установленную законом процессуальную форму. В зависимости от способа получения сведений о фактах последние закрепляются путем составления протоколов, а также вынесения постановлений (определений) о приобщении к делу вещественных доказательств. В числе способов закрепления доказательств закон предусматривает не только письменную форму, являющуюся основной, но и фотографирование, звукозапись, киносъемку, составление планов и схем, изготовление слепков и оттисков следов. Регламентация законом порядка производства действий по собиранию и закреплению доказательств гарантирует, с одной стороны, достоверность передачи добытых сведений, а с другой - обеспечивает сохранность доказательств и возможность их использования и проверки при доказывании на последующих стадиях уголовного процесса. Нарушение требований закона в этой части может привести к утрате доказательственного значения полученных данных. Выводы по уголовному делу могут быть основаны только на проверенных доказательствах. Поэтому все собранные доказательства, из какого бы источника они ни были получены, должны тщательно, всесторонне проверяться лицом, производящим дознание, следователем, прокурором и судом (ст. 70 УПК). Доказательства проверяются путем их анализа и сравнительного исследования; путем производства следственных действий, как для отыскания новых доказательств, так и для подтверждения или опровержения имеющихся. Так, при анализе фактических данных, установленных, например, показаниями свидетеля, выясняется, правильно ли он воспринял наблюдаемый факт и достаточно ли полно и верно сообщил о нем на допросе, не было ли субъективных и объективных факторов, которые могли бы этому помешать. Убедившись в отсутствии или наличии таких помех, орган расследования и суд затем анализируют, насколько показания свидетеля по своему содержанию последовательны, нет ли противоречий между его отдельными утверждениями. При сравнении нескольких доказательств выясняется, в какой мере отдельные доказательства согласуются между собой. Такого рода проверка может производиться в самых различных формах.
Так, могут сравниваться фактические данные, полученные от разных, хотя и однородных, носителей информации. Например, показания свидетеля об определенном факте сравниваются с показаниями об этом же факте других свидетелей или же с показаниями, которые составляют продолжение проверяемых показаний первого (один свидетель наблюдал начало события, а другой - его конец). Проверка доказательств осуществляется как на предварительном следствии, так и в судебном разбирательстве. В каждой последующей стадии процесса объем проверки расширяется, так как не только вновь проверяются собранные доказательства, но контролируется и правильность предшествующей проверки. Цель проверки доказательств - выяснить доброкачественность собранного по делу материала. Тем самым создаются предпосылки для определения значения каждого доказательства в отдельности и всей их совокупности, что составляет существо оценки доказательств. Оценка доказательств представляет собой определение достоверности и значения каждого доказательства и всех их в совокупности с тем, чтобы на этой основе сделать вывод о фактической картине исследуемого события. В соответствии с законом окончательная оценка доказательств производится путем всестороннего, полного и объективного рассмотрения всех обстоятельств дела в их совокупности. Подлинное значение и место каждого доказательства не может быть определено иначе как в целостной системе всех доказательств, собранных по делу. Если собранными доказательствами установлены факты, которые действительно являются составными частями события преступления, то совокупность доказательств, положенная в основу вывода о доказанности отдельного обстоятельства по делу, а также события преступления в целом, должна исключать всякие иные объяснения и выводы. Оценивая совокупность доказательств, нужно иметь в виду, что их взаимосвязь должна образовать систему. Каждое отдельное доказательство, сохраняя своеобразие как часть этой системы, в то же время может быть объяснено лишь с учетом отражения в нем целого, т.е. события, составляющего предмет доказывания. Рассмотрев содержание процесса доказывания, нетрудно заметить, что проверка и оценка касаются всех сторон и этапов доказывания. Так, при собирании доказательств прежде всего проверяется качество носителей и источников фактических данных; этим элементам уделяется особое внимание и при закреплении доказательств. Далее следователь и суд как бы отвлекаются от тех признаков доказательства, которые связаны с его происхождением. Внимание переносится на оперирование фактическими данными - содержанием доказательств.
Когда доказательства уже проверены и содержащиеся в них сведения признаны достоверными, следователь и суд исходят из того, что факты, о которых говорится в соответствующих сообщениях, имели место в действительности. Задачей доказывания становится установление связей между ними и предметом доказывания. Вот почему условно можно сказать, что в процессе логического построения выводов мы оперируем фактами (а не сведениями). Здесь на первый план выступает реальное содержание фактических данных, т. е. именно то, ради чего и существуют доказывание и доказательства. Трудности процесса доказывания обусловлены, в частности, тем, что в ходе его всегда имеют место некоторые потери информации, возникают помехи. Эти потери происходят уже при собирании доказательств. Вполне понятно, что собрать и закрепить все следы преступления, которые в действительности имели место, практически невозможно. Многие из этих следов не сохранились; выявление других затруднительно или не дает надежных результатов. Процесс накопления информации о событии преступления начинается за пределами уголовного судопроизводства, поэтому естественно, что следователь и суд не в состоянии обеспечить для него наиболее благоприятные условии. Однако процесс передачи сведений от носителей информации к следователю и суду контролируется ими и происходит на основе закона. Путем тщательного соблюдения требований закона, предъявляемых к собиранию доказательств, следователь и суд могут управлять этими процессами таким образом, чтобы информация о преступлении передавалась достаточно полно и без существенных искажений. Достижению этих целей служат процессуальные правила проведения допросов, осмотров, экспертиз и других следственных действий.
2.3 Относимость и допустимость доказательств
В новом Уголовно-процессуальном кодексе РФ появилась норма, именуемая “Правила оценки доказательств” (ст. 88). Эти правила являются едиными, универсальными для всех стадий уголовного судопроизводства. В ч. 1 ст. 88 указывается, что каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности. Совокупная оценка доказательств позволяет судить об их достаточности для разрешения уголовного дела.
Относимостъ доказательств определяется их способностью устанавливать наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию (ст. 73 УПК). При этом надо учитывать, что указанная статья содержит лишь общий перечень подлежащих доказыванию обстоятельств. Содержание этих обстоятельств раскрывается в Общей части УК РФ, в особенности в диспозициях конкретных составов преступлений, и является индивидуальным по каждому конкретному уголовному делу.
Применительно к правилу об относимости доказательств П.А. Лупинская справедливо отмечает, что, поскольку установление обстоятельств, необходимых для разрешения дела, достигается чаще всего через установление так называемых “промежуточных фактов” (различного рода обстоятельств предшествовавших, сопутствовавших или следовавших за преступлением), которые сами по себе, с точки зрения норм уголовного права, не имеют юридического значения, особую значимость приобретает выяснение относимости к делу промежуточных фактов, именуемых косвенными доказательствами.
Часть 3 ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса РФ устанавливает, что доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности. Указанная формулировка представляется приемлемой и для уголовного судопроизводства.
Достаточность доказательств оценивается в зависимости от того, какие требования к установлению тех или иных обстоятельств выдвигает закон. Одни решения могут быть приняты, когда собранных доказательств достаточно для предположительного вывода, они дают основания полагать о наличии или возможности наступления каких-либо обстоятельств (например, ч. 1 ст. 97 УПК). Применительно к другим решениям достаточность доказательств оценивается в зависимости от того, приводят ли они к убеждению в доказанности фактических обстоятельств вне разумных сомнений (обвинительный приговор - ч. 4 ст. 302 УПК).
Допустимость доказательств (соблюдение требований процессуального закона при получении и закреплении доказательств) означает, что сведения получены надлежащим субъектом доказывания (дознавателем, следователем, прокурором или судом) только из источников, перечисленных в ч. 2 ст. 74 УПК, с соблюдением предусмотренного законом порядка производства следственных и иных процессуальных действий, направленных на собирание доказательств.
В теории, а также в следственной и судебной практике и ранее обсуждались вопросы процессуальных последствий нарушения правил допустимости доказательств. Особую актуальность они приобрели в связи с тем, что ч. 2 ст. 50 Конституции РФ 1993 г. установила правило, согласно которому при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Статья 69 УПК РСФСР 1960 г. была дополнена ч. 3, в которой указывалось, что доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу.
Действующий Уголовно-процессуальный кодекс РФ более подробно регламентирует вопросы допустимости доказательств. В УПК РФ введена специальная ст. 75 “Недопустимость доказательств”, содержащая общее понятие недопустимости доказательств (ч. 1) и основания признания их недопустимыми (ч. 2). Другие нормы УПК РФ предусматривают порядок решения вопроса о допустимости или недопустимости доказательств (например, ч. 2-5 ст. 88, ст. 234-236).
В юридической литературе и практической деятельности органов уголовного судопроизводства повсеместно признается, что, если сведения, о которых говорится в ч. 1 ст. 74 УПК, получены лицом, неправомочным проводить по данному делу процессуальные действия либо не из источников, предусмотренных процессуальным законом (ч. 2 ст. 74 УПК), то таковые не признаются допустимыми в качестве доказательств.
Не столь однозначно предлагается решать вопрос о недопустимости доказательств, когда при их получении допущены отступления от процессуального порядка совершения следственных действий.
Авторы Концепции судебной реформы в Российской Федерации, а также некоторые ученые и практики считают, что любое нарушение процессуального закона при производстве следственных действий влечет за собой недопустимость доказательств.
Однако значительная группа других авторов предлагает признавать недопустимыми доказательства лишь в тех случаях, когда нарушения носят невосполнимый характер и ставят под сомнение результаты процессуальных действий.
Если нарушения носят невосполнимый характер и ставят под сомнение результаты процессуального действия, то такие доказательства являются недопустимыми.
Так, например, когда нарушено правило о предъявлении лица для опознания вместе с другими лицами, по возможности сходными по внешности с опознаваемым (ч. 4 ст. 193 УПК), то результаты такого опознания не могут быть признаны доказательством, и устранить процессуальное нарушение не представляется возможным.
Однако могут быть и такие случаи, при которых допущенные нарушения не лишают фактические данные в полном объеме доказательственного значения либо негативные обстоятельства могут быть нейтрализованы путем получения дополнительных доказательств. Например, при осмотре места происшествия по делу о краже со взломом зафиксирован факт насильственного проникновения в помещение, но недостаточно подробно описаны следы взлома. В данном случае допущено нарушение ч. 2 ст. 180 УПК, но в целом нельзя признать, что результаты осмотра не могут использоваться для установления обстоятельств в соответствии со ст. 73 УПК, так как факт насильственного проникновения в протоколе нашел отражение. Что касается характера следов взлома, то этот пробел можно попытаться восполнить путем допроса понятых, специалиста, других участников осмотра. Если протокол допроса свидетеля в целом оформлен правильно, но одну из страниц допрошенный не подписал, чем было нарушено требование ч. 8 ст. 190 УПК, то сомнения относительно показаний свидетеля по признаку нарушения порядка оформления протокола могут относиться только к показаниям, зафиксированным на данной странице. Они могут быть устранены путем, дополнительного допроса относительно изложенных на неподписанной странице. При заключении эксперта может быть установлено, что не в полном объеме ответил на вопросы, которые были поставлены, т.е. не полностью выполнил требования ч. 1 ст. 204 УПК. Однако такого рода нарушения не исключают доказательственного значения заключения, но лишь требуют проведения дополнительной экспертизы, о чем прямо указывается в ч. I ст. 207 УПК.
Таким образом, при наличии нарушения производства процессуальных действий вопрос о возможности использования соответствующих фактических данных в доказывании по делу должен решаться дифференцированно, в соответствии со смыслом закона, но не путем грамматического толкования ч. 1 и п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК.
Представляется, что именно на такой подход к решению вопросов о допустимости доказательств аргументирует Верховный Суд РФ. В п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ “О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Феде рации” от 5 марта 2004 г. указывается: “Решая вопрос о том, является ли доказательство по уголовному делу недопустимым по основаниям, указанным в п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, суд должен в каждом случае выяснить, в чем конкретно выразилось допущенное нарушение. В силу части 7 ст. 235 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым”.
Другой проблемой, связанной с допустимостью доказательств, является положение, содержащееся в п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ о безусловной недопустимости использования в качестве доказательства показаний подозреваемого (обвиняемого), данных в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие за щитника (включая случаи отказа от защитника) и не подтвержденных подозреваемым (обвиняемым) в су де. С указанной нормой вряд ли можно согласиться.
УПК РФ не содержит категорического запрета на допрос подозреваемого или обвиняемого в отсутствие защитника при досудебном производстве. Дознаватель, следователь, прокурор обязаны разъяснить подозреваемому (обвиняемому) его право иметь защитника с момента, предусмотренного законом, принять меры по обеспечению его участия в деле по просьбе подозреваемого (обвиняемого), предоставить им свидание с защитником до первого допроса (п. 3 ч. 4 ст. 46, п. 9 ч. 4 ст. 47, ч. 2-4 ст. 50, ч. 2 ст. 172, ч. 1 ст. 173 УПК). Если указанные права подозреваемого (обвиняемого) нарушены, то отсутствие защитника на допросе следу ет признать таким нарушением закона, которое обусловливает недопустимость показаний данных участников процесса. Вместе с тем, если приглашенный за щитник в течение 5 суток не может принять участие в производстве конкретного следственного действия (в том числе в допросе подозреваемого, обвиняемого), а они не приглашают другого защитника и не ходатайствуют о его назначении, а также при отказе их от назначенного защитника (если явка защитника, приглашенного находящимся под стражей подозреваемым либо обвиняемым, невозможна в течение 24 часов), дознаватель, следователь могут произвести допрос подозреваемого (обвиняемого) без участия защитника (ч. 3 и 4 ст. 50 УПК).
Кроме того, ч. 3 ст. 52 УПК РФ устанавливает, что отказ от защитника не лишает подозреваемого, обвиняемого права в дальнейшем ходатайствовать о допуске защитника к участию в производстве по уголовному делу, однако допуск защитника в этих случаях не влечет за собой повторения процессуальных действий, которые к этому времени уже были произведены. Последнее положение распространяется и на допрос подозреваемого (обвиняемого).
УПК РФ устанавливает, что допрос подозреваемого должен быть произведен не позднее 24 часов с момента его фактического задержания (ч. 2 ст. 46 УПК), а допрос обвиняемого - немедленно после предъявления обвинения, т.е. не позднее 3 суток со дня вынесения постановления о привлечении его в качестве обвиняемого (ч. 1 ст. 172, ч. 1 ст. 175 УПК). Явка же приглашенного или назначенного защитника может иметь место и после истечения указанных сроков (5 суток и более - ч. 3 ст. 50 УПК; свыше 24 часов - ч. 4 ст. 50 УПК). Подозреваемый (обвиняемый) может отказаться в этих случаях давать показания в отсутствие защитника. Но если дознавателем или следователем были приняты меры по обеспечению участия защитника (хотя он к моменту допроса не явился) и если подозреваемый или обвиняемый согласился отвечать на вопросы лица, производящего расследование, то их показания следует признать допустимыми.
Норма, содержащаяся в п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК, противоречит положениям о равенстве сторон обвинения и защиты перед судом (ч. 4 ст. 15 УПК) и свободы оценки доказательств (ст. 17 УПК). Она не соответствует и общему правилу, определяющему недопустимость доказательств (ч. 2 ст. 50 Конституции РФ, ч. 1 ст. 75 УПК).
При сопоставлении содержания ст. 71 УПК РСФСР (1960 г.) и ст. 17 УПК РФ (2001 г.), в которых сформулирован принцип оценки доказательств в уголовном судопроизводстве, могут быть отмечены сходство и различия отдельных положений.
Совесть определяется как чувство нравственной ответственности за свое поведение перед окружающими людьми, обществом. Она должна побуждать судей к справедливым решениям, выступая как внутренний критерий оценки своей деятельности при формировании их убеждений.
Представляется, что совесть как категория нравственная является составной частью внутреннего убеждения судей (следователей) и как специальный, юридический критерий оценки доказательств выделяться не должна. М.С. Строгович справедливо отмечал, что внутреннее убеждение судей - это сложное явление, имеющее различные стороны, аспекты, и ему присущ в том числе этический, моральный характер: судить по убеждению - значит судить по совести, решать так, как велит совесть.
Что же касается правосознания, то предлагаемые в отдельных работах определения этого понятия несколько различаются между собой. Однако из всех таких определений непосредственно вытекает, что правосознание - это совокупность взглядов на то, что является правомерным или неправомерным, позволяющим уяснить смысл и значение правил доказывания, применить закон в соответствии с его задачами и принципами к конкретным обстоятельствам дела.
Исходя из этих положений, приходим к выводу, что именно правосознание, но не совесть должно выделяться в качестве специального, дополняющего закон критерия, которым следует руководствоваться при оценке доказательств.
При досудебном производстве и при рассмотрении дела в суде допускается при определенных условиях применение уголовно-процессуального законодательства по аналогии.
Пробелы в законе, при которых процессуальный закон применялся по аналогии, существовали в УПК РСФСР 1960 г. Эта проблема имеет место и применительно к положениям УПК РФ 2001 г.
Допрос несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого не может продолжаться более 4 часов в день (ч. 1 ст. 425 УПК). Общее правило производства допроса устанавливает иной срок - до 8 часов в день, причем в законе не предусматривается каких-либо оговорок в отношении несовершеннолетних потерпевших и свидетелей (ч. 3 ст. 187, ст. 191 УПК). На наш взгляд, нет необходимости доказывать, что в отношении таких потерпевших и свидетелей должен действовать сокращенный четырехчасовой срок допроса. Как уже отмечалось, ст. 475 УПК РФ предусматривает, что при отсутствии требуемого процессуального документа в перечне бланков, предусмотренных гл. 57 УПК РФ, указанный документ составляется с соблюдением структуры аналогичного бланка и требований настоящего Кодекса.
В этих и других случаях, когда принимается решение о применении уголовно-процессуального закона по аналогии, правоприменителю необходимо уяснить смысл закона, руководствоваться правосознанием.
Итак, оценка доказательств представляет мысли тельную деятельность субъекта доказывания, в основе которой лежит определение допустимости, относимости, достоверности и достаточности собранных доказательств для разрешения уголовного дела.
3.ОЦЕНКА ДОКАЗАТЕЛЬСТВ КАК ЗАВЕРШАЮШИЙЭЛЕМЕНТ ПРОЦЕССА ДОКАЗЫВАНИЯ
3.1 Понятие и содержание оценки доказательств
Оценка доказательств служит необходимым условием целенаправленного ведения следствия и судебного разбирательства, принятия законных и обоснованных процессуальных решений, правильного применения уголовного закона. Перед следователем, прокурором и судом, осуществляющими производство по уголовному делу, в неразрывной связи с задачей обеспечить собирание всех необходимых фактических данных о существенных обстоятельствах дела стоит также задача выяснить, собрана ли эта информация с соблюдением требований процессуального закона; имеет ли она отношение к предмету доказывания; могут ли служить собранные по делу доказательства основанием для принятия процессуальных решений (постановления о привлечении в качестве обвиняемого, задержании, обыске, выемке и т. д.); достаточно ли доказательств для достоверных выводов об обстоятельствах, составляющих предмет доказывания, и в конечном счете, представляют ли они достоверную и полную ин формацию об исследуемом событии в целом и отдельных его элементах. Оценка доказательств представляет мыслительную деятельность следователя, прокурора, судей, осуществляемую в логических формах при соблюдении научной методологии познания, обеспечивающей достижение истины. Однако рассмотренных выше признаков недостаточно для характеристики понятия оценки доказательств в уголовном судопроизводстве. Необходимо указать и на роль внутреннего убеждения, закона и социалистического правосознания. В советском уголовном процессе оценка доказательств производится по внутреннему убеждению следователя, прокурора, судей, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении доказательств; при этом в законе не указываются формальные условия, которые заранее определяли бы ценность и значение каждого доказательства в отдельности и их совокупности. При оценке доказательств следователь, прокурор, судьи руководствуются требованиями закона, выдвигающего условия общего характера (оценивать доказательства в совокупности, всесторонне, полно, объективно и др.), устанавливающего правила допустимости доказательств и их относимости. Наконец, характеристика оценки доказательств включает указание на роль социалистического правосознания. Будучи стороной общего мировоззрения следователя, прокурора и судей, социалистическое правосознание позволяет уяснить смысл и значение требований закона, предъявляемых к собиранию и оценке доказательств. Изложенное позволяет дать следующее определение. Оценка доказательств - это мыслительная деятельность следователя, прокурора и судей, которая состоит в том, что они, руководствуясь законом и социалистическим правосознанием, рассматривают по своему внутреннему убеждению каждое доказательство в отдельности и всю совокупность доказательств, определяя их относимость, допустимость, достоверность и достаточность для выводов по делу. На основании оценки доказательств выдвигаются следственные (судебные) версии и выясняется, достаточно ли подтверждена одна из них и опровергнуты ли все остальные; устанавливаются основания для принятия различных процессуальных решений, в том числе и о проведении следственных (судебных) действий; делаются выводы о доказанности или недоказанности отдельных обстоятельств дела и преступления в целом Оценка доказательств осуществляется также участниками процесса, отстаивающими в уголовном процессе свои или представляемые интересы (обвиняемый, защитник, потерпевший и др.). Оценка доказательств этими лицами имеет существенные особенности, которые будут рассмотрены ниже.
Оценка относимости доказательств состоит в выявлении их связи с обстоятельствами, подлежащими доказыванию, объясняемой, в частности, действием общей причины. Поначалу знание об этой причине проблематично, по существу это несколько предполагаемых причин (версий), поэтому и доказательства сначала рассматриваются как предположительно относимые. Доказательства, которые способствуют обоснованию или опровержению хотя бы одной из следственных версий, должны быть признаны относимыми. Круг доказательств, признаваемых относимыми, определяется, следовательно, тем, насколько полно разработаны общие и частные версии, насколько глубоко и точно учтены возможные следствия, вытекающие из имеющихся в деле фактических данных, и возможные причины, предопределившие появление этих данных. По мере накопления фактического материала производится его анализ и синтез. Анализ каждого выявленного доказательства с точки зрения его относимости - это установление возможной связи между доказательством и исследуемым событием. Анализ и синтез доказательств позволяет выделить то общее, что их объединяет, а именно предположительно объяснить наличие ряда фактов действием одной общей причины. Оценка относимости доказательств производится и при проведении отдельных следственных действий: допросов, очных ставок, освидетельствований и т.д. Важную роль в оценке относимости доказательств играет аналоги. Если следователь специализируется на расследовании уголовных дел определенной категории, то он приобретает опыт, который позволяет ему каждый новый случай сопоставить с наиболее сходным из предыдущих. Если эти случаи совпадают в некоторых существенных чертах, то это дает основание по аналогии заключить, что, вероятно, существует совпадение и в ряде других черт. Определенную роль в оценке относимости доказательств играют фактические (естественные) презумпции - правила, отражающие “обычный порядок вещей”, т.е. ту связь между предметами, явлениями, фактами, которая чаще всего встречается. Оценка допустимости доказательств - необходимое условие оценки их достоверности. Следует, однако, иметь в виду, что признание доказательства допустимым не предрешает вопроса о его достоверности; вывод о допустимости предшествует, по не заменяет вывода о достоверности. Оценка доказательств с точки зрения их допустимости - это решение вопроса о том: 1) разрешает ли закон использовать данного вида источник фактических данных по уголовному делу; 2) не было ли допущено нарушений процессуального закона при получении и закреплении информации; 3) отразились ли процессуальные нарушения, если они были допущены на достоверности и полноте соответствующей информации; 4) использованы ли все необходимые источники для установления фактических данных.
Подобные документы
Виды доказательств по уголовному делу. Показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и свидетеля. Заключение и показания эксперта, вещественные доказательства. Протоколы следственных и судебных действий. Основания для возбуждения уголовного дела.
контрольная работа [25,7 K], добавлен 21.09.2013
Признаки уголовно-процессуального доказательства, понятие, виды (источники): показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля; протоколы следственных и судебных действий. Основные требования, которым должен удовлетворять вывод эксперта.
реферат [34,3 K], добавлен 18.11.2010
Характеристика, классификация и источники доказательств. Показания подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетеля. Оценка вещественных доказательств. Использование следователем и судом заключений эксперта. Протоколы оперативно-розыскных мероприятий.
контрольная работа [27,1 K], добавлен 12.06.2016
Показания потерпевшего и свидетеля. Классификация доказательств и их значения для уголовного процесса. Протоколы следственных действий, судебного заседания и иные документы, ставшие известными не в результате следственных действий, а за их рамками.
курсовая работа [41,3 K], добавлен 11.06.2014
Понятие доказательства в уголовном процессе. Виды доказательств в досудебных стадиях уголовного процесса: показания подозреваемого, потерпевшего, эксперта. Использование вещественных доказательств. Порядок оформления протокола следственных действий.
курсовая работа [35,3 K], добавлен 06.11.2009
Показания свидетеля и потерпевшего, подозреваемого и обвиняемого как источники доказательств. Порядок получения показаний, требования по их проверке и оценке. Рассмотрение уголовно-правовой характеристики преступления – дача заведомо ложных показаний.
курсовая работа [31,4 K], добавлен 20.06.2011
Суть допроса - процессуального средства получения и проверки доказательств. Показания участников уголовного судопроизводства как источник доказательств. Основания и порядок производства допроса свидетеля и потерпевшего, подозреваемого и обвиняемого.
курсовая работа [36,1 K], добавлен 11.06.2011
Общее понятие протокола следственных и судебных действий. Протоколы следственных и судебных действий - доказательства. Приложения к протоколу. Протокол судебного заседания как источник доказательств. Протокол обыска, выемки, наложения ареста на имущество
реферат [15,6 K], добавлен 01.11.2002
Оценка доказательств, ее значение в процессе доказывания. Понятие заключений и показаний эксперта и специалиста. Особенности оценки материалов экспертизы в процессуальном отношении с точки зрения относимости, допустимости и достоверности доказательств.
курсовая работа [181,5 K], добавлен 05.11.2014
Понятие судебных доказательств в гражданском процессе. Классификация доказательств по основаниям. Практическое значение деления доказательств на прямые и косвенные, на первоначальные и производные. Письменные доказательства и свидетельские показания.
курсовая работа [47,0 K], добавлен 26.11.2010
