Потерпевшим по делам об убийстве с выполнением служебного долга чаще всего оказываются должностные лица, предъявляющие к подчиненным требования, связанные с работой последних, либо осуществляющие иные служебные функции.

Так, Е. был осужден по п. "б" ч.2 ст.105 УК РФ за убийство Ст. в связи с осуществлением ею своей служебной деятельности. Старший инженер кинотеатра Е. систематически употреблял спиртные напитки, появлялся на работе в нетрезвом виде, совершал прогулы. Старший бухгалтер киносети Ст., выполнявшая свою служебную деятельность, сообщила об этом директору киносети и не начислила заработную плату за дни прогулов. С целью воспрепятствованию служебной деятельности Ст.е. решил ее убить. Придя на работу с охотничьем ружьем, он с расстояния трех метров выстрелил в лицо Ст. и убил ее. Суд в приговоре указал, что Ст. должна была осуществлять контроль за правильностью и законностью проводимых в учреждении расходов, в частности, и за начислением заработной платы Е

Под выполнением общественного долга следует понимать осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересов отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий (пресечение правонарушений, сообщение органам власти о совершенном или готовившимся преступлений либо местонахождение лица, разыскиваемого в связи с совершения им правонарушений, дача свидетелем или потерпевшим показаний, изобличающих либо в совершении преступления, и др.).

В отличие от прежнего УК новая норма предусматривает ответственность за убийство не только самого лица, осуществляющую служебную деятельность и выполняющего общественный долг, но и его близких.

Пункт 6 постановления №1 Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. к близким к потерпевшему лицам, наряду с близкими родственниками, относит иных лиц, состоящих с ним в родстве, свойстве (родственники супруга), а также лиц, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений.

В судебной практике возник вопрос о том, имеет ли значение время, истекающее с момента выполнения лицом служебного долга до момента посягательства на жизнь этого лица. П. был осужден за кражу и совершил побег из места заключения. Работавший стрелком охраны Т. задержал его и П. возвращен для отбывания наказания. При этом П. угрожал Т. отомстить убийством. Спустя 20 лет П. встретил Т. в гостях у К., схватил нож и со словами: "Вот теперь ты мне попался, я тебя убью!" бросился на него и нанес несколько ударов, но был обезоружен. Т. были причинены легкие телесные повреждения. Суд квалифицировал действия П. по ч.3 ст.30 и п. "б" ч.2 ст.105 УК РФ. В протесте прокуратуры ставился вопрос о переквалификации действий П. потому, что с момента столкновения П. с Т. как должностным лицом прошло почти 20 лет, на ч.3 ст.30 и ч.1 ст.105 УК РФ.

Пленум Верховного Суда СССР отклонил протест и указал, что ответственность за убийство в связи с выполнением потерпевшим своего служебного долга наступает независимо от того, когда были совершены потерпевшим те или иные действия по службе. Важно лишь то, что убийство совершено из мести потерпевшему за выполнение им указанных действий, что и было установлено по данному делу.

Такое решение вполне обосновано. Осужденный в данном случае пытался реализовать высказанную им раннее угрозу убийством. Мотив мести на почве служебной деятельности как побудительная причина преступления с течением времени не изменился, остался прежним. Это положение относится и к убийству в связи с выполнением потерпевшим своего общественного долга.

Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ)

Отнесение такого убийства к числу квалифицированных вполне целесообразно и обосновано. Состояние беременности, особенно в последние месяцы, делают женщину менее подвижной, менее сильной, в ее организме превалирующими являются процессы торможения. Такое положение беременной женщины сближает ее с положением лица, находящегося в беспомощном состоянии. В состоянии беременности женщина менее способна к тому, чтобы уклониться от нападения, чтобы оказать сопротивление нападающему. Это помогает убийце осуществить свое намерение и делает квалифицированным убийство, совершенное при таких обстоятельствах.

При убийстве беременной женщины лишается жизни не только будущая мать, но и происходит уничтожение другой жизни, жизни плода человека. Лишение жизни потерпевшей в этом случае соединяется с наступлением и другого тяжкого последствия - уничтожения плода.

Убийство заведомо беременной женщины крайне отрицательно характеризует личность убийцы, свидетельствует об особой жестокости виновного, о попирании им элементарных требований морали, о его повышенной опасности.

Устанавливая повышенную ответственность за убийство беременной женщины, закон выдвигает в качестве обязательного условия, необходимого для квалификации действий виновного по п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ, его заведомую осведомленность о беременности потерпевшей.

Заведомость предполагает осведомленность виновного о том, что он посягает на жизнь беременной женщины. В связи с этим представляется спорным указание Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ по делу Б., осужденного Тюменским областным судом по п. "г" ч.2 ст. 205 УК РФ о том, что для такой квалификации убийства необходимо, чтобы виновный достоверно знал о беременности потерпевшей. В судебном заседании Б. показал, что жена сообщила ему о своей беременности предположительно. "Следовательно, - указала коллегия, - Б. заведомо не знал о том, что жена находилась в состоянии беременности"

Важно отметить, что при заведомости несомненность знания субъекта об отягчающем обстоятельстве следует отнести не к тому, имеется ли оно в действительности, а к тому, что он знает о нем. При этом несомненность знания об отягчающем обстоятельстве не изменится от того, что у субъекта нет полной уверенности в его физическом наличии. В таких случаях отношение виновного к отягчающему обстоятельству характеризуется косвенным умыслом (он безразлично относится к его наличию) и, следовательно, квалификация убийства по п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ не исключается.

Чаще всего такие затруднения в применении п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ возникают в тех случаях, когда потерпевшая оказывается убитой в первые месяцы беременности.

В судебной практике возник вопрос о том, подлежит ли применению п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ, когда виновный, совершая убийство, ошибочно полагает, что потерпевшая находится в состоянии беременности.

Верховным судом РФ в кассационном порядке было рассмотрено дело по обвинению Л., совершившего убийство Ш., с которой он состоял в интимной связи.Ш., желая, чтобы Л. ушел от жены, однажды заявила ему, что она беременна.Л., опасаясь "неприятностей" дома и на работе, решил совершить убийство. С этой целью он пригласил Ш. В лес за ягодами и убил. Вскрытие показало, что беременной потерпевшая не была. Суд квалифицировал действия виновного по п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ. С таким решением вопроса можно согласиться, но при этом необходимо иметь ввиду следующее. Судя по обстоятельствам убийства, Л. допустил физическую ошибку, которая состояла в предположении наличия обстоятельства, квалифицирующего убийство. Он заблуждался, полагая, что личность потерпевшей обладает теми качествами, которые влекут для него повышенную ответственность за убийство. По мнению А.А. Пионтковского, "совершение преступления при ошибочном предположении лица о наличии квалифицирующих преступление обстоятельств следует рассматривать как покушение на совершение квалифицированного преступления" Исходя из этого, действия Л. следовало бы квалифицировать как покушение на убийство при отягчающих обстоятельствах по ч.3 ст.30 и п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ. Но в данном случае с таким предложением согласиться нельзя, поскольку потерпевшей причинена смерть и налицо оконченное преступление.

Б.Б. Здравомыслов полагал, что в подобных случаях действия виновного должны квалифицироваться как оконченное преступление без отягчающих обстоятельств и как покушение на аналогичное преступление при отягчающих обстоятельствах. Поскольку такая квалификация позволяет непосредственно установить физически совершенное привлекаемым к ответственности лицом. Свое предложение он мотивирует тем, что "совершая покушение на квалифицированное преступление, лицо может и не достигнуть стадии, на которой простое преступление считается законченным"

Для некоторых преступлений такое решение вопроса и аргументация приемлемы.

При убийстве же подлежащем квалификации по п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ, не может быть стадий в указанном смысле. Покушение на такое убийство при отягчающих обстоятельствах. Оно ни в коей стадии не может быть квалифицировано по ч.1 ст.105 УК РФ. Кроме того, квалификация убийства по ч.3 ст.30, по п. "г" ч.2 ст.105 и по ч.1 ст.105 УК РФ дает основание для утверждения, что виновный совершил два преступления, хотя в действительности он совершил одно. При таком положении, на мой взгляд, меньшей неточностью будет признание убийства при указанных обстоятельствах оконченным и применение п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ.

Убийство женщины, заведомо для виновного находившейся в состоянии беременности, совершенное при повышении пределов необходимой обороны или в состоянии аффекта исключает применение п. "г" ч.2 ст.105 УК РФ. Такое убийство, как разъясняет Пленум Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г., должно квалифицироваться по ст. ст.107, 108 УК РФ.

Убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника (п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ)

В данном квалифицирующем признаке убийства объединены два отягчающих обстоятельства, первое из которых характеризует личность потерпевшего (беспомощное состояние), а второе - особенность способа действия (сопряженное с похищением человека либо захватом заложника).

Повышенная общественная опасность убийства лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, проявляется в том, что в подобных случаях виновный пользуется тем. Что потерпевший не может обороняться, не может избежать нападения, не может принять мер для обеспечения личной безопасности и не может уйти, отвести удар убийцы. Виновный заведомо рассчитывает на это и использует беспомощное состояние для облегчения осуществления своих преступных планов.

Согласно п.7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. под беспомощным состоянием человека следует понимать такое состояние, когда потерпевший не способен в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивлению виновному. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее.

Примером убийства лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, может послужить следующее уголовное дело.

Верховным Судом Республики Татарстан 22 апреля 1997 г.Х. Осужден по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ к лишению свободы сроком на 13 лет. Он признан виновным в убийстве Р., заведомо для него находившегося в беспомощном состоянии.

Х.15 января 1997 г. в ходе возникшей ссоры ударил Р. в грудь, отчего тот упал. Затем Х. Стал избивать его ногами, обутые в зимние сапоги, нанося удары по различным частям тела: голове, шее, грудной клетке, животу. В завершении всего Х. Обеими ногами прыгнул на грудь лежавшему потерпевшему. От получения телесных повреждений Х. Скончался на месте происшествия.

Исходя из характера действий Х., причинившего Р. указанные в заключении судебно-медицинского эксперта телесные повреждения ногами, суд пришел к правильному выводу: виновный действовал с прямым умыслом на лишение жизни потерпевшего.

Помимо этого, согласно заключению судебно-медицинского эксперта, показаниям представителя Р. и свидетеля Г., потерпевший Р. находился в сильной степени опьянения, а Х. по своим физическим данным имел явное превосходство над ним.

При таких обстоятельствах суд обосновано признал, что потерпевший Р. заведомо для Х. Находился в беспомощном состоянии

По другому уголовному делу убийства спящего потерпевшего путем нанесения ему трех ударов топором по голове также обоснованно квалифицированно судом по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ как и убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии

Устанавливая повышенную ответственность за убийство лица в беспомощном состоянии, закон выдвигает в качестве обязательного условия, необходимого для квалификации действий виновного по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ, его заведомую осведомленность о беременности потерпевшей. Заведомость предполагает осведомленность виновного в том, что он посягает на жизнь лица, находящегося в беспомощном положении. Как уже было ранее отмечено при заведомости несомненность знания субъекта об отягчающем обстоятельстве следует отнести не к тому. Имеется ли оно в действительности, а к тому, что он знает о нем. При этом несомненность знание об отягчающем обстоятельстве не изменится от того, что у субъекта нет полной уверенности в его физическом наличии. В таких случаях отношение виновного к отягчающему обстоятельству характеризуется косвенным умыслом и, следовательно, квалификация убийства по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ не исключается.

Если виновный не сознает беспомощности потерпевшего, а следовательно, и не использует этого, то при отсутствии других отягчающих обстоятельств убийства лица, находящегося в беспомощном состоянии, нельзя признать квалифицированным.

Иначе должен решаться вопрос о том, подлежит ли применению п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ, когда виновный, совершая убийство, ошибочно полагает, что потерпевший находится в беспомощном состоянии. Например, при появлении неизвестного в квартире, хозяин квартиры из-за трусости притворился спящим и был убит в таком состоянии. В данной ситуации виновный, считая, что потерпевший действительно спит, используя такое беспомощное состояние для убийства, в связи с этим, на мой взгляд, его действия надлежит квалифицировать по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ.

Второе отягчающее обстоятельство убийства по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ связано с особенностью способа действия. Так, убийство лица, сопряженное с похищением человека либо захватом заложника, надлежит квалифицировать по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ.

Рассмотрим понятия "похищение человека" и "захват заложника".

Под похищением человека следует понимать противоправные умышленные действия, сопряженные с тайным или открытым либо с помощью обмана завладением (захватом) живым человеком, естественной микросоциальной среды, изъятием с места его постоянного или временного пребывания с последующим удержанием помимо его воли в другом месте.

Под захватом заложника понимается такое неправомерное физическое ограничение свободы человека, при котором его последующее возвращение к свободе становится в зависимость от выполнения требований субъекта, обращенных к государству, организации, физическим и юридическим лицам.

Если в процессе указанных выше действий, связанных с похищением и удержанием человека либо с захватом и удержанием заложника либо других лиц (например, препятствующих похищению либо пытающихся освободить заложников), содеянное квалифицируется по п. "в" ч.2 ст.105 УК РФ по совокупности с преступлениями, предусмотренными ст.126 (похищение заложника) или ст. 206 (захват заложника) УК РФ.

Убийство, совершенное с особой жестокостью

Совершение преступления с особой жестокостью, садизмом, издевательством, а также мучениями для потерпевшего признается обстоятельством, отягчающим совершения любого преступления п. "и" ч. ст.63 УК РФ Пункт "д" ч.2 ст.105 УК РФ является конкретным проявлением этого общего положения при совершении убийства.

Указание на особую жестокость совершенного убийства дает яркую характеристику повышенной общественной опасности как способа действий в виде предсмертных страданий и мучений потерпевшего, так и личность преступника, его исключительное бессердечие, безжалостность и беспощадность, проявленные при совершении преступления. Правильное применение п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ находится в зависимости от того, что понимается под "особой жестокостью" при совершении убийства. Относя особую жестокость к обстоятельствам, отягчающим убийство, закон вместе с тем не называет критерии, по которым убийство должно быть признано, совершенным с особой жестокостью. Некоторые следователи и судьи пытаются найти ответ на этот вопрос в заключении судебно-медицинского эксперта.

Так судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила приговор нижестоящего суда по делу Б., осужденного по п "д" ч.2 ст.105 УК РФ за убийство своей сожительницы В. Судебная коллегия согласилась на то, что в суде не был допрошен судебно-медицинский эксперт и в связи с этим осталось не установленным, было ли совершено убийство с особой жестокостью. Президиум Верховного Суда РФ отметил определение Коллегии по этому делу как противоречие закону. В самом деле, в п.1 ст.79 УПК РСФСР говориться, что судебно-медицинский эксперт устанавливает причины смерти и характер телесных повреждений. Установление "особой жестокости" закон не относит к компетенции судебно-медицинского эксперта.

Разумеется, нельзя впадать в другую крайность и вообще игнорировать заключение эксперта при определении особой жестокости убийства. Так как в ряде случаев выводы эксперта о характере телесных повреждений и причине смерти потерпевшего в совокупности с другими доказательствами позволяют сделать обоснованный вывод о квалификации убийства по п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ. При этом во всяком случае необходимо иметь ввиду, что особая жестокость - не медицинское, а юридическое понятие.

Отдельные авторы рекомендуют применять п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ исходя из разъяснения в толковом словаре русского языка термина "жестокость", не ограничивая это понятие от "особой жестокости".

На практике подобные рекомендации могут привести к необоснованному расширению пределов применения п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ. Именно это обстоятельство подчеркнул Президиум Верховного Суда РФ по делу А., признав необоснованной квалификацию действий А. по п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ, Президиум указал, что всякое убийство является тяжким и в той или иной мере жестоким преступлением, а при квалификации убийства по п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ необходима особая жестокость.

Для решения вопроса о привлечении к уголовной ответственности по п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ, как это следует из анализа п.8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №1 от 27.01.99 г. обязательно наличие двух признаков:

А) объективного, выражающегося в том, что способ убийства и другие обстоятельства объективно свидетельствуют о причинении действиями виновного потерпевшему или его близким мучений и страданий.

Объективный признак особой жестокости наличествует, в частности, в случаях, когда перед лишением жизни или в процессе совершения убийства к потерпевшему применялись пытки, истязания или совершалось глумление над жертвой, либо когда убийство совершенно способом, который заведомо для виновного связан с применением потерпевшему особых страданий (нанесения большего количества телесных повреждений, использование мучительно действующего яда, сожжение заживо, длительное лишение воды и т.п.) Проиллюстрировать особо жестокий способ убийства можно на следующем примере.

4 августа 1995 г.Э. В состоянии опьянения во время ссоры с К., с которой проживал в одной семье, нанес ей не менее пяти ударов шваброй по голове, а затем ее живую погреб, облил бензином и поджег. Согласно заключению эксперта, смерть К. последовала от обширного термического ожога 3-й степени площадью 20-25 % поверхности тела и отравления бензином. Президиум Верховного Суда РФ действия Э. По лишению жизни К. были квалифицированны как убийство, совершенное с особой жестокостью (п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ)

Анализ практики показывает, что суды не всегда учитывают, что действия, свидетельствующие об особой жестокости, должны быть совершены непосредственно перед убийством или в процессе его совершения, как это предусмотрено в п.8 указанного выше Постановления Пленума Верховного Суда РФ.

Ростовский областной суд, например, рассматривая дело по обвинению М. в покушении на убийство, признал его совершенным с особой жестокостью. При этом в приговоре подчеркнуто, что М. перед убийством более года пьянствовал и избивал потерпевшую. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, указав, что М. при покушении на убийство не проявлял особой жестокости, переквалифицировав его действия на ст.30 и ч.1 ст.105 УК РФ, признав таким образом, что истязание, хотя и предшествовало убийству, но непосредственно не были связаны с ним

Объективный признак, необходимый для квалификации по п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ, имеет место в тех случаях, когда убийство совершается в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет особые страдания. Так, например, Хабаровский краевой суд признал К. виновным в совершении убийства Д. С особой жестокостью, при следующих обстоятельствах: Д. и К., находясь в сильном алкогольном опьянении, затеяли ссору, которая перешла в драку, во время которой Д. Избил К., причинив ему телесные повреждения. Пришедший в себя после побоев К. взял на кухне нож, вошел в комнату и в присутствии Н. (сожительницы Д. и К.Л. жены К. и дочери Н.) умышленно, сознавая, что причиняет своими действиями близким Д. Людям страдания, с целью убийства дважды ударил ножом Д. в грудь, причинив ему телесные повреждения, повлекшие смерть. Н. и К.Л., пытались помешать действия К. остановить его, при этом Н. топором ударил его в спину, не получив телесных повреждений К.Л. после нанесения К. ударов Д. Сумела выхватить нож у мужа и убежала. В момент совершения убийства Н. и КЛ. находились в стрессовом состоянии: плакали, были напуганы, пытались пресечь преступные действия К.

Рассматриваемое дело интересно также и тем, что Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор отменила, переквалифицировав действия К. с п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ на ч.1 ст.105 УК РФ, сославшись на то. Что убийство Д. Было совершено К. в присутствии сожительницы потерпевшего - Н. и ее дочери К., Л, которые в соответствии с законом не относятся к близким родственникам, вследствие чего это убийство не может быть расценено как совершенное с особой жестокостью. Президиум Верховного Суда РФ отменил кассационное определение, указав, что круг близких потерпевшему лиц, убийство в присутствии которых признается особо жестоким, не ограничен перечнем близких родственников, предусмотренных ст.34 УПК РСФСР.

Как видно из материалов дела, Н. и ее дочь К.Л. совместно с Д. Проживали 7 лет, Н. считала и называла Д. своим мужем, а К.Л. - отцом, Д. И Н. имели общего ребенка. О характере таких взаимоотношений был осведомлен и осужденный К. - муж К.Л., называвший Д. своим тестем.

Эти данные позволяют сделать вывод о том, что Н. и К.Л. с учетом сложившихся взаимоотношений с Д. И конкретных обстоятельств дела были близкими потерпевшему людьми

В рассматриваемом случае об особой жестокости свидетельствует характер действия виновного, выражающийся в надругательстве над чувствами близких потерпевшему лиц, в присутствии которых совершается убийство.

Б) субъективного признака; В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ №1 от 27 января 1999 г. для признания убийства с особой жестокостью необходимо установить, что умыслом виновного охватывалось совершение убийства с особой жестокостью (п.8). В связи с этим положением в каждом конкретном случае должно быть выяснено отношение виновного не только к последствию, но и к особой жестокости как к обстоятельству, отягчающему убийство. Квалификация убийства по п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ может оказаться неправильной, если не выяснены и соответствующим образом не оценены эти обстоятельства. Так, С. была осуждена Кемеровским областным судом по п. "д" ч.2 ст.105 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ переквалифицировал действия осужденной на ч.1 ст.105 УК РФ, сославшись на то, что нанесение потерпевшему несколько ударов топором было вызвано не сознанием с ее стороны особой жестокостью, а опасением, что В. расправиться с ней, если останется в живых, так как он угрожал убить С. и ее мать

Очевидно, что в данном случае виновная действовала без цели совершить убийство с особой жестокостью и не сознавала, что ее действия могут объективно свидетельствовать об особой жестокости. При таких обстоятельствах признание убийства совершенным с особой жестокостью было бы объективным вменением.

Субъективное отношение виновного может быть установлено из его показаний, показаний свидетелей и других доказательств, позволяющих сделать вывод об особой жестокости. Но чаще всего вывод приходится делать в зависимости от действий виновного во время убийства, обстановки его совершения, личности потерпевшего и некоторых обстоятельств, в которых может проявляться особая жестокость.

В завершении анализа убийства, совершенного с особой жестокостью, необходимо отметить следующее: во-первых, уничтожение или расчленение трупа с целью сокрытия преступления не может быть основанием для квалификации убийства как совершенного с особой жестокостью; во-вторых, глумление над трупом само по себе также не может расцениваться в качестве обстоятельства, свидетельствующего о совершении убийства с особой жестокостью. Содеянное в таких случаях, если не имеет других данных о проявлении виновным особой жестокости перед лишением потерпевшего жизни или в процессе совершения убийства, следует квалифицировать по соответствующей части ст.105 УК РФ, предусматривающей ответственность за надругательство над телами умерших.

Убийство, совершенное общеопасным способом (п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ)

К числу обстоятельств, квалифицирующих состав убийства, действующее уголовное законодательство относит и общеопасный способ (п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ).

Повышенная опасность такого преступления состоит прежде всего в том, что при этом способе убийства лишен жизни может быть не один человек, а несколько. Кроме того, названный способ действия достаточно ярко характеризует и повышенную опасность личности преступника. В подобных случаях преступник идет на совершение убийства, не считаясь с той опасностью, которую он создает своими действиями для окружающих, проявляет преступное равнодушие к жизненно важным благам других лиц и обнаруживает тем самым свой предельный эгоизм и нежелание считаться с интересами людей. Для правильной квалификации убийства по п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ имеет значение выяснение способа совершения убийства. Зачастую общеопасность способа убийства не вызывает сомнения.

Это относится, например, к тем случаям, когда убийство совершается путем взрыва, поджога, обвала, разрушения строений и сооружений в местах, где, помимо потерпевшего, находятся другие лица, путем производства выстрелов в местах скопления людей, отравления воды, пищи, которыми, помимо потерпевшего пользуются другие люди и т.п.

Так, Н. с целью убийства жены во время поездки на автобусе подложил ей в хозяйственную сумку сконструированное им взрывное устройство. От взрыва в автобусе погибло три человека и шесть были ранены Правильность применения п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ в этих случаях сомнений не вызывает.

Однако опасность способа должна оцениваться не абстрактно, а в конкретной обстановке совершения преступления. То же применение взрывного устройства, например, в безлюдном месте, где находится один потерпевший, нельзя квалифицировать по п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ.

Президиум Верховного Суда РФ признал неправильной квалификацию по п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ действий К., который тремя выстрелами из пистолета на одной из улиц г. Калуги убил Ш. Суд мотивировал указанную квалификацию тем, что в направлении выстрелов, произведенных К., как правило, происходит большое движений пешеходов и транспорта. Этот довод Президиум признал не убедительным и указал, основанием для признания убийства совершенным общеопасным способом, в данном случае мог бы быть лишь факт пребывания других людей в том месте, в направлении которого велась стрельба

В судебной практике возникает вопрос о том, как следует понимать указание закона об общеопасности способа, т.е. для какого числа лиц способ убийства создает опасность и влечет применение п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ. Убедительные соображения по этому вопросу содержатся в п.9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №1 от 27 января 1999 г., где говорится, что под общеопасным способом убийства следует понимать такой способ умышленного причинения смерти, который заведомо для виновного представляет опасность для жизни не только потерпевшего, но хотя бы еще одного лица.

Правильная квалификация убийства по п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ зависит также от выяснения признаков субъективной стороны этого преступления. Установлению подлежит характер умысла виновного как в отношении потерпевшего, так и в отношении лиц, для жизни которых способ опасен. Чаще всего виновный при таком убийстве преследует цель лишения жизни какого-то определенного лица и безразлично относится к тому, что он ставит в опасность жизни других людей, т.е. в отношении потерпевшего действует с прямым умыслом, а в отношении других лиц - с косвенным умыслом.

Однако встречаются и такие убийства, когда виновный действует с косвенным умыслом без цели убийства какого либо лица. В этом отношении характерно дело по обвинению Д., рассмотренное Верховным Судом РФ.Д., имея при себе мелкокалиберную винтовку, будучи в нетрезвом состоянии, в полевом стане открыл беспорядочную стрельбу, в результате которой был убит С., а жизнь людей, находившимся вместе с потерпевшим, подвергалась опасности. Как в отношении С., так и в отношении других лиц Д. действовал с косвенным умыслом

В судебной практике долгое время возникал вопрос о том, как должны квалифицироваться последствия убийства, совершенного общеопасным способом, если такие последствия заключаются в причинении того или иного вреда жизни и здоровью других лиц?

Ряд авторов (например, Н.И. Загородников, С.В. Бородин) считают, что когда убийство, совершенное общеопасным способом, сопровождается причинением другим лицам телесных повреждений, то такие последствия представляют собой реальное воплощение той опасности, которая создается для окружающих людей.

По мнению С.В. Бородина, признавая указанный способ действий виновного отягчающим обстоятельством и устанавливая за такое преступление повышенное наказание, закон, тем самым, допускает возможность причинения вреда здоровью третьих лиц. Реальное причинение такого вреда, хотя и является преступлением, однако в данном случае представляет собой один из возможных элементов объективной стороны состава другого, более тяжкого преступления, в связи с чем утрачивает значение самостоятельного преступления и, следовательно, не требует самостоятельной квалификации

Совершенно противоположную, на мой взгляд, правильную позицию по данному вопросу занял М.Д. Шаргородский, он писал, что при квалификации по п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ убийство, которое сопровождалось причинением телесных повреждений другим лицам, телесные повреждения требуют дополнительной квалификации По тому же пути пошел Пленум Верховного Суда РФ, который в п.9 постановления №1 от 27 января 1999 г. разъяснил, что в случаях причинения телесных повреждений другим лицам действия виновного надлежит квалифицировать помимо п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ, также по статье, предусматривающей ответственность за умышленное причинение телесных повреждений.

Общеопасным способом может быть убито несколько лиц. Какова же в таких случаях должна быть квалификация? По мнению Н.И. Загородникова, если в результате действий, опасных для жизни многих лиц, будет лишен жизни не один человек, а двое или более лиц, то такие действия квалифицируются только по статье, предусматривающей квалифицированное убийство (п. "а" ч.2 ст.105 УК РФ - убийство двух и более лиц) Эта точка зрения представляется мне неправильной, т.к. в случае предложенной Н.И. Загородниковым квалификации общеопасный способ убийства остается без должной юридической оценки. Я думаю, верно решен данный вопрос в работе Э.Ф. Побегайло Он говорит, что, если у виновного, применяющего общеопасный способ, был прямой или косвенный умысел на убийство нескольких лиц, его действия следует квалифицировать, помимо п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ, по п. "а" ч.2 ст.105 УК РФ (убийство двух и более лиц). Такое же мнение по данному вопросу высказано в п.9 постановления №1 Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г.

Необходимо также отметить, что, если убийство, совершенное общеопасным способом, причиняет вред, помимо личности еще и другим охраняемым уголовным законом интересам и эти последствия подпадают под признаки того или иного состава преступления, такого рода действия следует квалифицировать по совокупности преступлений (п.9 указанного постановления). Например, в тех случаях, когда убийство путем взрыва, поджога или иным общеопасным способом сопряжено с уничтожением или повреждением чужого имущества либо с уничтожением или повреждением лесов, а равно и насаждений, не входящих в лесной фонд, содеянное, наряду с п. "е" ч.2 ст.105 УК РФ, следует квалифицировать также по ч.2 ст.167 или по ч.2 ст.161 УК РФ.

Убийство, совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (п. "ж" ч.2 ст.105 УК РФ)

Данный вид убийства всегда представляет повышенную общественную опасность уже потому, что осуществляется в условиях, парализующих возможности потерпевшего защитить свою жизнь и облегчающих доведение преступного замысла до конца.

Рассмотрим каждую из форм соучастия, квалифицирующих убийство, предусмотренное п. "ж" ч.2 ст.105 УК РФ.

Убийство признается совершенным группой людей, когда два или более лица, действуя совместно, с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, причиняя к нему насилие. Причем, как групповое убийство должны квалифицироваться не только действия лиц, непосредственно причинивших смерть потерпевшему, но и действия тех, кто содействовал этому путем применения к потерпевшему физического насилия (например, один держал жертву за руки, лишая ее возможности защищаться, в то время как другой наносил ей ножевые ранения).

Так, Судебной коллегией Верховного Суда РФ приговор Оренбургского областного суда в отношении Д., К., Ю. Отменил и дело направлено на новое судебное рассмотрение в связи с тем, что выводы суда о квалификации действий Ю. по ст.33 и ч.1 ст.105 УК РФ противоречивы. С одной стороны, суд указал, что Ю. Непосредственного участия в убийстве не принимал, в то же время установил, что он держал потерпевшего в момент, когда К. его душил.

Таким образом, Судебная коллегия пришла к выводу, что Ю. Является исполнителем преступления, поскольку непосредственно принимал участие в процессе лишения жизни потерпевшего, держа его за руки и парализуя его сопротивление. Действия Ю. Должны быть квалифицированны как убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору (п. "ж" ч.2 ст.105 УК РФ)

Убийство следует признавать совершенным группой лиц и в том случае, когда в процессе совершения одним лицом действий, направленных на умышленное причинение смерти, к нему с той же целью присоединилось другое лицо (другие лица).

Второй формой соучастия, квалифицирующий убийство, является группа лиц по предварительному сговору. Предварительный сговор на убийство предполагает выраженную в любой форме договоренность двух или более лиц, состоявшую до начала совершения действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего. Убийство квалифицируется как совершенное группой лиц по предварительному сговору лишь в том случае, если в нем участвовало два и более исполнителей, заранее договорившихся о совместном его совершении, и каждый из них выполнял действия, составляющие часть объективной стороны преступления.

Из сказанного следует два вывода:

· необходимо участие как минимум двух исполнителей. Так, одного исполнителя и пособника (организатора, подстрекателя) не образуют группу, следовательно, их действия не могут быть квалифицированы как убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору (п. "ж" ч.2 ст.105 УК РФ)

· необходимо, чтобы каждый из исполнителей выполнял объективную сторону преступления. Так, например, Московским городским судом осуждены М., К., и Б. по ч.3 ст.30 и п. п. "ж", "з" ч.2 ст.105 УК РФ за покушение на убийство Н. по предварительному сговору группой лиц из корыстных побуждений.

Суд признал установленным, что М., Б. и К. договорились убить Н. и в присутствии Б. и К.М. выстрелил из пистолета и причинил ему сквозное огнестрельное ранение, после чего все трое с места происшествия скрылись.

Б. и К. никаких действий, непосредственно направленных на лишение жизни потерпевшего, не совершили и не пытались их совершить. Поэтому признание их соисполнителями преступления ошибочно

Следует отметить, что наряду с соисполнителями преступления (отвечающим названным выше критериям), другие участники преступной группы могут выступать в роли организаторов, подстрекателей или пособников убийства, и их действия надлежит квалифицировать по соответствующей части ст.33 и п. "ж" ч.2 ст.105 УК РФ.

Третьей формой соучастия, квалифицирующей убийство, является организованная группа.

Организованная группа - это устойчивая группа из двух и более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких убийств. Как правило, такая группа тщательно планирует преступление, заранее подготавливает орудие убийства, распределяет роли между участниками группы. В связи с этим, согласно п.10 постановления №1 Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.99 г. при признании убийства совершенным организованной группой действия всех участников независимо от их роли в преступлении следует квалифицировать как соисполнительство без ссылки на ст.33 УК РФ.

3.2.3 Отягчающие обстоятельства, относящиеся к субъективной стороне преступлений

Убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом (п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ)

В УК РФ (1960 г.) речь шла только об убийстве из корыстных побуждений (п. "а" ст.102). Дополнения ныне действующего кодекса в основном носят уточняющий характер, ибо и при убийстве по найму, и при убийстве, сопряженном с разбоем, вымогательством или бандитизмом, доминируют корыстные мотивы. Правда бандитизм иногда может совершаться и при отсутствии корыстного мотива (то же касается и "наемных" убийств).

Корыстный мотив свидетельствует о повышенной общественной опасности, о большой степени эгоизма и нравственной испорченности преступника. Все преступления против личности причиняют определенный вред, лишают человека каких-то благ. Убийство же лишает самого ценного - жизни. Деньги, имущество и другие материальные блага убийца в рассматриваемом случае ставит выше человеческой жизни. В этом заключается особая общественная опасность убийства из корыстных мотивов. К тому же общественная опасность убийства из корыстных побуждений повышена еще и потому, что корыстный мотив является наиболее устойчивым по сравнению с другими мотивами и легче приводит к рецидиву.

Для правильной квалификации убийства из корыстных побуждений важное значение имеет раскрытие содержания этих побуждений.

Пленум Верховного Суда РФ в п.11 постановления №1 от 27 января 1999 г. разъяснил, что по п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ следует квалифицировать убийство, совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или для других лиц (денег, имущества или прав на его имущество, прав на жилплощадь и т.п.) или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнение имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.).

Для признания убийства корыстным необходимо установить, что корыстный мотив возник у виновного до осуществления преступного деяния и обусловил его; при этом не требуется, чтобы цель убийства была непременно достигнута. Главное, чтобы, совершая данное преступление, виновный руководствовался корыстным мотивом.

Примером убийства из корыстных побуждений может послужить следующее уголовное дело.

Так, приговором областного суда К. был признан виновным в убийстве из корыстных побуждений и осужден по п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ. Преступление, как указано в приговоре, совершено при следующих обстоятельствах.

В октябре 1993 г.К. взял в долг у своего знакомого 1 600 долларов США, 400 из которых отдал, а остальные 1 200 не вернул, несмотря на неоднократные требования.

13 декабря 1993 г., когда потерпевший вновь потребовал долг, К. взял мелкокалиберный пистолет и бельевую веревку и вместе с С. на автомашине обманным путем вывезли потерпевшего на проселочную дорогу, где К. в салоне автомашины с целью убийства из корыстных побуждений (невозвращение 1 200 долларов США) набросил ему на шею веревку и стал душить. Когда веревка оборвалась, К. из мелкокалиберного револьвера выстрелил потерпевшему в голову, отчего последний скончался

На практике встречаются случаи, когда убийство кажется, на первый взгляд, совершенным из корыстных побуждений, но на самом деле оно обусловлено другими низменными побуждениями. Следует поддержать тех авторов, которые отмечают, что " в указанных случаях частнособственнические интересы, несомненно, играют важную роль в возникновении конфликтной ситуации, но они не могут рассматриваться в качестве мотивов общественно опасного поведения, квалифицирующих убийство по п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ, поскольку не обусловились стремлением получить какую-то материальную выгоду, пользу и всецело проистекали из-за неприязненных отношений, мести, ссор, обид"

Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР не обнаружила корыстных мотивов в действиях М., который во время игры в карты заподозрил партнера в обмане - тот не поставил в банк проигранный им рубль. В результате возникла ссора, перешедшая в драку, в ходе которой потерпевший был убит. Судебная коллегия пришла к выводу, что убийство было совершено не вследствие того, что М. желал получить материальную выгоду, а по мотиву мести за то, что потерпевший, нарушивший "правила игры", обманул своего партнера. Обоснованность такого вывода не вызывает сомнений.

На практике возник вопрос о квалификации действий лиц, совершивших убийство, чтобы удержать или сохранить имущество, уже принадлежавшее виновному. Действия Н., который из ружья убил И., проникшего к нему в сад за клубникой, предлагалось квалифицировать по п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ. Президиум Верховного Суда РФ признал это неправильным, указав, что корыстные мотивы совершения убийства предполагают стремление к противоправному завладению имуществом или иными ценностями, находящимися во владении потерпевшего, либо желание лица получить материальную выгоду от совершения преступления иным путем. В данном же случае, совершая убийство, Н. никакой материальной выгоды от этого не получил и не мог получить. Следовательно, в его действиях не было корыстных мотивов. Правильность выводов Президиума по этому делу оспаривает Э.Ф. Побегайло, по мнению которого то, что Н. материальной "выгоды не получил и не мог получить", ни в коей мере не меняет корыстной сущности его побуждений. Было бы несправедливо считать проявление таких частнособственнических пережитков "простым убийством" Это утверждение представляется неубедительным. Действия Н. следовало бы считать корыстными только в том случае, если бы имущество у него изымалось на законном основании. Удержание имущества при этом условии свидетельствует о корыстных побуждениях. В сложившейся обстановке Н., совершая убийство И., мстил ему за похищаемое имущество и при отсутствии других отягчающих обстоятельств должен отвечать по ч.1 ст.105 УК РФ. Что же касается ссылки Э.Ф. Побегайло на "несправедливость" такой квалификации, которая и сама по себе отнюдь не бесспорна, то она для уяснения содержания корысти при убийстве не имеет значения.

Убийство также подлежит квалификации по п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ, когда оно совершено по найму. Как убийство по найму надлежит квалифицировать убийство, обусловленное получением исполнителем материального или иного вознаграждения.

Лица, организовавшие убийство за вознаграждение, подстрекавшие к его совершению или оказавшие пособничество в совершении такого убийства, в соответствии с п.2 постановления № 1 Пленума Верховного Суда РФ, несут ответственность по соответствующей части ст.33 и п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ.

Примером убийства по найму может служить следующее уголовное дело.

Пермским областным судом 17 ноября 1997 г.В., И. и К. осуждены соответственно по ч.3 ст.33 и п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ (за организацию убийства по найму); по ч.5 ст.33 и п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ (за пособничество в убийстве по найму); п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ (за убийство по найму) к лишению свободы при следующих обстоятельствах.

В. попросил И. найти человека, способного совершить убийство, и И. познакомил его с К. После этого В. предложил К. убить Б., обещая "оплатить" услугу. После получения "задатка" К. совершил убийство Б

Как я уже упоминал, убийства по найму могут совершаться не только по корыстным мотивам. В отдельных случаях такие убийства и без ориентации на получение материальной выгоды (например, служащий частной охранной структуры выполняет "приказ" шефа об устранении несговорчивого конкурента, не получая за это материального вознаграждения, а руководствуясь только своеобразным пониманием "служебного долга" или мотивами солидарности). Вышесказанное подтверждается последними данными исследований психологии "наемных убийц".

Убийство будет также квалифицироваться по п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ, если оно совершено в процессе:

А. нападение на потерпевшего в целях хищения чужого имущества, совершенного с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия, то есть разбоя;

Б. требования передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких, то есть вымогательства;

В. создание устойчивой вооруженной группы (банды) в целях нападения на граждан или организаций ее деятельности, то есть бандитизма.

Содеянное в таких случаях квалифицируется по п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ в совокупности со статьями УК, предусматривающими ответственность за разбой, вымогательство или бандитизм.

"Корыстное" убийство необходимо ограничивать от убийства с целью скрыть совершенное преступление (п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ).

При совершении убийства во время разбойного нападения, во всяком случае до его окончания, убийство должно расцениваться как корыстное, разумеется, когда оно совершено с прямым умыслом. В этом случае квалификация по п. "з" ч.2 ст.105 УК РФ и ст.162 УК РФ вполне обоснованна. Если же убийство совершено после разбойного нападения, то правильно было бы считать это убийство совершенным с целью сокрытия разбойного нападения. Для таких случаев характерна ситуация, когда после разбойного нападения потерпевший заявляет, что он "так это дело не оставит" или требует возвратить отобранные вещи. В связи с этим заявлением потерпевшего виновный совершает убийство. Такие действия следует квалифицировать по п. "к" ч.2 ст.105 и ст.162 УК РФ. Равным образом грабеж или кража не становятся разбойным нападением, если после их совершения виновный совершает убийство потерпевшего. В этих случаях применению подлежит п. "к" ч.2 ст.105 УК РФ и соответственно ст. ст.158 или 161 УК РФ.

Убийство из хулиганских побуждений (п. "и" ч.2 ст.105 УК РФ)

Изучение практики показывает, что данное обстоятельство при убийстве встречается чаще других отягчающих обстоятельств, предусмотренных ч.2 ст.105 УК РФ.

Пленум Верховного Суда РФ в п.12 постановления №1 от 27 января 1999 г. разъяснил, что по п. "и" ч.2 ст.105 УК РФ следует квалифицировать убийство, совершенного на почве явного неуважения к обществу и общепринятым нормам, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение (например, умышленное причинение смерти без видимого повода или с использованием незначительного повода как предлога для убийства).

Примером убийства из хулиганских побуждений может послужить следующее уголовное дело.

Оренбургским областным судом С. обоснованно признан виновным в убийстве из хулиганских побуждений по п. "и" ч.2 ст.105 УК РФ при следующих обстоятельствах.

Вечером С. у себя дома распивал спиртные напитки. В связи с этим его сын сделал ему замечание. В ответ С. ударил сына несколько раз, а затем руками задушил его, после чего выбросил труп на лестничную площадку