Порядок разрешения международных экономических споров

Естественно, что возникает необходимость определения таких понятий, как "угроза миру" и "нарушение мира". Однако, до настоящего времени, ни в Уставе ООН, ни в международной практике органов ООН, ни в доктрине международного права общепринятых определений этих терминов не существует.

Практика рассмотрения споров в Совете Безопасности свидетельствует, что Совет вначале выражает "беспокойство", "озабоченность" и "серьезную тревогу" сложившейся ситуацией и только затем устанавливает, что данная ситуация или спор может привести к международным трениям, а ее продолжение может поставить под угрозу международный мир и безопасность. Лишь в отдельных случаях, он сразу признает, что положение или ситуация является нарушением мира.

Впрочем, это вовсе не означает, что Совет Безопасности должен придерживаться такой последовательности, поскольку, в зависимости от характера ситуации, действий сторон, отношения членов Совета и др. факторов, он может изменить ход последовательности своего отношения к спору или ситуации.

Следует отметить, что случаи, когда в своих резолюциях Совет Безопасности при рассмотрении спора констатирует возникновение угрозы международному миру и безопасности, встречаются нечасто. В большинстве случаев, в своих резолюциях Совет придерживается нейтральной позиции при квалификации споров или ситуаций. Как полагают Л. Гудрич, Е. Хамбро, А. Симоне, это связано с возникновением вопроса, в соответствие с какой главой Устава - VI или VII - должен действовать Совет Безопасности.

Следует признать, что, в целом, эта классификация приемлема и к международным экономическим спорам. Однако, в большинстве случаев, споры экономического характера не представляют собой угрозу международному миру и безопасности.

2. Принадлежность спора к универсальному или региональному уровню межгосударственных отношений.

Вопросы принадлежности того или иного спора к универсальному или региональному уровню межгосударственных отношений довольно подробно изучены В. К. Собакиным, Э. А. Пушминым, Д. Б. Левиным и другими авторами.

Согласно определению В. К. Собакина, под местными спорами понимаются споры, характеризующиеся следующими признаками: во-первых, сторонами в них являются государства определенного географического региона; во-вторых, продолжение этих споров не угрожает поддержанию международного мира и безопасности внутри и вне пределов этого района"[23, c.518] .

Соглашаясь с этим определением, Э. А. Пушмин вводит деление споров на две категории: местный и региональный, а в качестве критерия выбирает степень опасности спора для поддержания мира и безопасности. Он считает, что термин "местный спор" не тождественен понятию "региональный спор", поскольку "региональный спор может не иметь характера, указанного в ст. 33 Устава ООН, и тогда он является местным по своему значению и может подлежать урегулированию в рамках регионального соглашения. Он также может перерасти в спор, угрожающий поддержанию всеобщего, а не только регионального мира, и тогда для его урегулирования одних региональных мер может оказаться недостаточно, вследствие чего его решение подлежит компетенции Совета Безопасности" [10, c.141-142].

Д. Б. Левин, наоборот, исключает из признаков регионального или местного спора критерий, касающийся степени опасности его для поддержания мира, тем самым возражая против определения даваемого В. К. Собакиным. Он обосновывает свою позицию п. 1 ст. 33 Устава ООН, "где речь идет о спорах, продолжение которых могло бы угрожать поддержанию мира и безопасности, в качестве одного из средств мирного разрешения споров называется обращение к региональным органам или соглашениям, т.е. имеются в виду местные споры. Следовательно, считает он, мнение В. К. Собакина не согласуется с Уставом ООН". Местные споры, по утверждению Д. Б Левина, "это споры между государствами одного географического региона или членами одной и той же региональной организацией- или споры, связанные с соглашением о мирном разрешении споров в рамках данного географического региона или данной региональной организации"[17, 55-56].

Что касается региональных соглашений и органов, то, в соответствии со ст. 52 Устава ООН, Совет Безопасности должен поощрять существование региональных соглашений или органов, созданных для разрешения международных споров. Следует также упомянуть о требованиях Устава, предъявляемых к региональным соглашениям или организациям. Перечислим их: соответствие целей и принципов региональных соглашений или органов с целями и принципами ООН, мирное урегулирование споров в рамках региональных соглашений и органов до обращения в Совет Безопасности, применение принудительных мер региональных организаций с санкции Совета Безопасности, а также постоянное информирование региональными организациями Совета Безопасности о своих действиях.

3. Наличие в споре элементов правового характера.

Наиболее спорным, сложным и малоисследованным вопросом в международном праве является вопрос о классификации споров на правовые (юридические) и политические. Эта проблема имеет принципиально важное значение при определении понятия "международный экономический спор". До недавнего времени, в теории международного права термин "международный экономический спор" квалифицировался как юридический спор, поскольку, при делении споров на юридические и политические, ученые исходили из противоречивых соображений.

Одни считали, что в споре необходимо различать "основные, существенные права" и "относительные права, имеющее меньшее значение" и согласно этому применять различные средства их разрешения [4, c.137].

Другие исследователи, отказываясь от признания значения субъективных прав, проводили различие на основе противопоставления "права интересам" [24, c.115].

Третьи полагали, что спор является юридическим или правовым, когда существуют ясные нормы права. И наоборот, политическим спором является тот, в отношении которого международное право не достигло развития в форме "действующих норм права"[15, c.37-38].

Интересной является позиция Г. Кельзина. "Любой конфликт - считает он, - имеет экономический или политический характер; но это не исключает трактовки спора как правового. Конфликт является экономическим или политическим в отношении интересов, которые он затрагивает, он является правовым (или не правовым) в отношении правопорядка, контролирующего эти интересы". В соответствии с этим мнением, он определяет правовые споры как споры, в которых "обе стороны основывают свои претензии и отказ от удовлетворения претензий противной стороне на позитивном международном праве, а не на других принципах или без принципов вообще" [8, c.42]. Из этого следует вывод, что как политический, так и экономический характер спора не исключают его правовой формы.

В настоящее время большинство исследователей склоняются к тому, что такое деление носит условный и искусственный характер. По мнению Р. А. Каламкаряна, в международном праве общепринято считать, что "установление характера спора должно осуществляться исключительно на объективной основе, без элементов произвола, когда под предлогом его неюридического характера сторона в нарушение принципа добросовестности пытается уклониться от выполнения на должном уровне обязательства содействовать урегулированию спора на основе обращения в суд (арбитраж)" [25, c.88-98].

Общим критерием при определении природы спора, ученые считают степень его разрешения на основе международного права и подчеркивают роль самих государств при разрешении вопроса о юридическом характере спора.

Наиболее объективными критериями разделения споров на юридические и политические, являются объект и предмет спора. Относительно такого критерия как интерес, можно сказать, что его наличие является обязательным для всех видов споров, а это, в свою очередь, порождает множество проблем. Так, степень приоритетности тех или иных интересов для сторон, процентное и количественное соотношение между правовыми и неправовыми (политическими) интересами в одном и том же международном споре установить довольно сложно.

Кроме этого, в споре всегда могут присутствовать сопутствующие интересы, осложняющие истинное определение природы спора. Если проводить классификацию по этому признаку, то международные споры можно разделить не только на экономические и политические, но и на споры в области социальной, экологической, воздушной, медицины и здравоохранения и т. д. Поэтому, надо полагать, что такой критерий, как интерес, при классификации международных споров, носит исключительно условный и вспомогательный характер.

Любой международный спор, независимо от его характера, должен разрешаться с помощью тех или иных средств мирного урегулирования. Характер международного спора определяется способом его мирного урегулирования, то есть, методами или определенным порядком применения соответствующих мирных средств, являющиеся наиболее адекватными для решения конкретного вопроса.

Некоторые исследователи полагают, что если какой-то определенный спор считать исключительно политическим, то он неподсуден Суду и арбитражу. Однако, такое мнение может вызвать у государства желание уклониться от международного обязательства, предусматривающее содействие урегулированию спора на основе судебно-арбитражной процедуры.

Если, по всем категориям, спор относится к чисто юридическому, то, вне зависимости от предмета спора, в его основе лежат противоположные друг другу интересы отдельных субъектов международного права. Такой спор всегда содержит политические аспекты деятельности государства. Следовательно, можно считать, что юридический спор по всем внешним признакам является также и политическим.

Р. А. Каламкарян утверждает, что такое деление «подрывает с международно-правовой точки зрения значимость самого первоначально принятого арбитражного обязательства содействовать окончательному урегулированию возникающих споров, поскольку создает возможность для его недобросовестного выполнения под надуманным предлогом не юридического, политического характера спора» [26, c.53-66].

Международная судебно-арбитражная практика также предусматривает, что государства сами в договоре об обязательном арбитраже определяют характер спора и возможности его разрешения в судебном порядке. Общим правилом является передача в арбитраж или суд почти всех межгосударственных споров.

Соглашаясь передать спор на разрешение международного арбитража или суда, государство тем самым демонстрирует, что оно не признает деление споров на правовые и политические. Если межгосударственный спор не получил своего разрешения посредством дипломатических переговоров и иных средств, то, согласно п. 1 ст. 36 Статута Международного Суда ООН, государства могут передать любой спор на рассмотрение последнего. Свидетельством в пользу тезиса о том, что все межгосударственные споры могут быть урегулированы в судебно-арбитражном порядке, являются решения Института международного права и Комиссии международного права ООН.

Так, еще в 1922 г., в своей резолюции Институт международного права высказал мнение о правовом характере всех споров [25, c.89]. Комиссия международного права ООН в 1958 г. при разработке проекта Образцовых правил арбитражного процесса отказалась от внесения разграничения споров на правовые и не правовые, аргументировав свою позицию тем, что любые споры, без исключения, включая и "политические", могут быть переданы на рассмотрения в арбитраж по соглашению государств. Как известно, данное разграничение отсутствует и в самих Образцовых правил арбитражного процесса [26, c.58].

Таким образом, отказываясь признавать разграничение споров на политические и правовые, юристы-международники выдвигают концепцию о возможности урегулирования любого "политического" спора на основе международного права, а это означает, что любой спор, независимо от его происхождения, имеет юридический характер и может быть урегулирован в судебно-арбитражном порядке.

Предвидя острую полемику по поводу разграничения правовых и неправовых споров, представители разных стран на учредительной конференции ООН в Сан-Франциско в 1945 г. при обсуждении компетенции суда высказали следующее: "к ведению Суда относятся все дела, которые будут переданы ему сторонами и все вопросы специально предусмотренные Уставом ООН или действующими договорами и конвенциями" [10, c.204]. Эта концепция нашла свое подтверждение в ст. 36 Устава ООН, где указывается, что международные споры могут носить правовой характер и эти споры, согласно общему правилу, передаются сторонами в Международный Суд. Согласно п. 2 ст. 36 Статута Международного Суда, юрисдикция Суда распространяется на все правовые споры касающиеся: а) толкования договора; б) любого вопроса международного права; в) наличия факта, который, если он будет установлен, представит собой нарушение международного обязательства; г) характера и размеров возмещения, причитающего за нарушение международного обязательства.

Из вышеизложенного следует, что провести четкую границу между юридическими и политическими спорами на настоящий момент не представляется возможным. Утверждения о существовании юридических и неюридических (политических) споров в конечном итоге сводятся на нет признанием того непреложного факта, что один и тот же спор может включать как юридические, так и политические аспекты [25, c.91].

Считается, что вне зависимости от предмета спора, основу любого международного спора составляют "противостоящие друг другу интересы" субъектов международного права [25, c.92]. При возникновении межгосударственного спора почти всегда затрагиваются политические аспекты деятельности государств. В таких случаях, спор, имеющий внешние признаки юридического (экономического) спора, может считаться также и политическим.

В доступной нам международно-правовой литературе автором не было найдено сведений о разделении экономических международных споров на какие-либо виды. Это, по-видимому, связано с отсутствием объективных критериев для подобной классификации. Имеются лишь единичные исследования в этой области и попытки провести классификацию по довольно размытым и неопределенным критериям. Среди них можно отметить классификации предложенные Г. М. Вельяминовым и Р. А Каламкаряном. Например, по мнению Г. М. Вельяминова, экономические споры могут быть как политическими, так и правовыми [21, c.55]. В отличие от него, Р. А Каламкарян, отрицая деление споров на политические и правовые, относит все споры к категории правовых [25, c.94].

Наиболее приемлемой, на мой взгляд, является последняя классификация международных экономических споров, представленная в 1998 году Ю. В. Алфеевой. Автор предлагает проводить разграничение по следующим основным критериям: по субъектам международного экономического спора, выступающими сторонами в споре; по численности участвующих в споре субъектов; по предмету международного экономического спора; по средствам и способам разрешения споров [20, c.14].

Согласно приведенным критериям, выделяются следующие основные виды международных экономических споров:

1.По субъектам международного экономического спора, выступающими сторонами в споре:

а)спор между государствами;

б)спор между международными (экономическими) организациями;

в)спор между государством и международной (экономической) организации;

г)спор между государством и международной (экономической) организации, участником которой оно не является;

д)спор между государствами в рамках международной (экономической) организации;

е)спор между государством и юридическим лицом другого государства;

ж) спор между государством и физическим лицом другого государства;

з)спор между международной (экономической) организации и юридическим или физическим лицом.

2. В зависимости от предмета международного экономического спора можно определить наиболее распространенные группы между народных экономических отношений, где споры возникают наиболее часто. В основном, это споры, предметом которых являются инвестиционные, торговые, налоговые, расчетно-кредитные отношения, а также отношения в сфере туризма, энергетического сектора, сельского хозяйства, производственной и технологической кооперации, международных перевозок и другие.

В зависимости от численности субъектов, международные экономические споры могут быть двусторонними или многосторонними.

Последний критерий в виде средств и способов разрешения спора играет важную роль для определения характера спора, поскольку только определение характера спора имеет значение при выборе оптимальных средств для урегулирования межгосударственных разногласий. На современном этапе, все большее применение находят такие взаимосвязанные средства урегулирования споров, как переговоры, консультации и примирительные процедуры. Они применяются до применения арбитражного и судебного разбирательства, предоставляя, тем самым, возможность спорящим сторонам самостоятельно разрешить спор.

Международные экономические споры могут разрешаться и в рамках международных универсальных и региональных экономических организаций. Однако, наиболее эффективным средством разрешения международных экономических споров является арбитражный порядок разрешения. К нему обычно прибегают при невозможности урегулирования экономических разногласий путем дипломатических переговоров. Именно арбитражная процедура разрешения международных экономических споров обеспечивает юридически грамотное толкование и применение международных экономических договоров, уставов международных экономических организаций и, потому, является наиболее часто используемой среди обязательных процедур.

Изучение международного опыта по урегулированию международных экономических споров, особенно, в рамках арбитражной и судебной практики, представляет большой интерес для Казахстана, как инициатора многих мирных идей и активного сторонника процесса интеграции в системе СНГ и Центрально-азиатского региона. В последнее время в Казахстане появились случаи обращения в международные арбитражные органы иностранных компаний с исками на правительство Республики Казахстан. В этом отношении показательно заявление бельгийской компании АПК о своем обращении в международный арбитражный орган в Стокгольме по поводу нарушения казахстанскими властями Закона Республики Казахстан об иностранных инвестициях от 1994 г. и условий ценообразования на услуги поставляемые АПК.

В качестве другого примера можно привести международное арбитражное разбирательство торгового спора английской компании "Ноубал Коал" против АО "Казахмыс". В 1995 г. компания "Ноубал Коал" заключила с АО "Казахмыс" контракт на поставку меди и произвела предоплату в $ 10 млн., однако, медь так и не была отгружена. Позже, Правительство РК своими постановлениями отсрочило выплату долгов АО "Казахмыс", в результате чего "Ноубал Коал" не получила ни товар, ни свои деньги обратно. В связи с этим, иностранная компания, обратившись в международный арбитражный суд в Париже, обжаловала действия Правительства РК [27].

При обсуждении вопросов классификации международных споров следует упомянуть также позицию М. И. Клеандрова, который считает, что усиление интеграционных процессов в Содружестве на всех уровнях " будет зависеть от того, каким образом станут решаться различные спорные вопросы, возникающие в межгосударственной сфере, между другими субъектами разных государств Содружества" [28, c.146-156]. Автор выделяет две категории споров, для разрешения которых предусмотрены соответствующие механизмы, приводимые "в движение" существующими судебными органами: "стандартные" и "нестандартные". К первой категории он относит: а) экономические споры между хозяйствующими субъектами разных государств Содружества, которые в соответствии с межправительственным Соглашением о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности разрешают национальные арбитражные, хозяйственные суды государств СНГ; б) межгосударственные экономические споры, возникающие при исполнении экономических обязательств, предусмотренных соглашениями, решениями Совета глав государств, Совета глав правительств Содружества и других его институтов, а также нормативные и другие акты государств-участников Содружества, принятые по экономическим вопросам, соглашениям и иным актам Содружества, которые в соответствии с Соглашением глав государств Содружества о статусе Экономического Суда СНГ разрешает Экономический Суд. Все остальные категории и виды споров, межгосударственные или находящиеся на межгосударственных "стыках" автор относит к "нестандартным" спорам. Они "вытекают" и из международных отношений, и из гражданско-правовых, и из иных правовых отношений, различаются и по субъектному составу, и по другим критериям. Однако, как считает сам автор, эти споры только для республик бывшего СССР являются качественно новыми. К "нестандартным" спорам он относит:

споры о нарушении прав человека в СНГ;

трудовые споры в органах и институтах СНГ (споры между работодателем - органом, институтом Содружества и работником (служащим) этого органа;

межгосударственные территориальные споры;

споры о соответствии законов государств СНГ различным актам Содружества;

межобластные споры';

межотраслевые (межведомственные) споры в СНГ,

споры, связанные с функционированием выставок и ярмарок;

гражданско-правовые споры между органами и институтами СНГ, с одной стороны, и юридическими и физическими лицами государства пребывания, а также с любым государством СНГ или с его территориальной единицей, с другой;

споры между учредителями транснациональных объединений СНГ, вытекающие из их создания и деятельности, учредителями которых могут быть как хозяйствующие субъекты, так и государственные органы разных государств Содружества,

межгосударственные споры, вытекающие из двухсторонних и многосторонних межгосударственных соглашений [28, c.148-154].

Обобщая вышеизложенное, необходимо, в первую очередь, подчеркнуть наличие специфичности межгосударственного экономического спора, которая выражается в разнообразии, как субъектов, могущих выступать сторонами в спорах, так и отношений, являющихся предметом регулирования при разрешении международного экономического спора. Учитывая специфику международных экономических споров, субъекты международного права могут использовать весь спектр мирных средств разрешения международных споров и не прибегать к силовым методам

1.3 Источники международного права как основа разрешения международных экономических споров

Источники международного права перечислены в ст. 38 Статута Международного Суда ООН, исходя из которых Суд при решении споров может применять:

а) международные конвенции, как общие, так и специальные, устанавливающие правила, определенно признанные спорящими государствами;

б)международный обычай как доказательство всеобщей практики,

признанной в качестве правовой нормы;

в)общие принципы права, признанные цивилизованными нациями;

г) с оговоркой, указанной в статье 59, судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм" [29, c.797].

При согласии сторон Суд имеет право разрешать дело на основе справедливости. Обычно, стороны прибегают к этому принципу при отсутствии соответствующих договорных или обычных норм права, а также при наличии пробелов в праве. При разрешении спора, стороны или орган, который рассматривает спор, могут, не прибегая к существующим принципам и нормам международного права, принять решение, исходя из справедливости и доброй воли.

Некоторые авторы считают, что при применении справедливости и доброй воли орган, рассматривающий спор, может отказаться от требований закона. Например, М. О. Хадсон по этому поводу пишет: "Если бы стороны потребовали, чтобы решение было вынесено "по справедливости и доброй воли", их следовало бы понять в том смысле, что они уполномочивают Палату, когда она сочтет это желательным, выйти за пределы правовых норм, чтобы принять решение исходя из объективных оснований честности и добросовестности" [30, c.392]. Следует также отметить, что применение этого принципа несколько ограничено, так как, с одной стороны, орган, выносящий решение должен быть беспристрастным, а с другой стороны, не должен нарушать существующие стандарты правосудия и общепризнанные принципы международного права.

Среди других источников международного права, следует назвать решения и резолюции международных организаций, односторонние акты государств. Отдельные положения международных экономических соглашений содержат формулировки типа "споры разрешаются с учетом норм международного права" или приводят подробный перечень источников международного нрава, которые могут быть применены при разрешении спора. Несмотря на это, при рассмотрении международных экономических споров, применение норм международного права должно быть обязательным даже при отсутствии указаний о порядке или процедуре разрешения спора. Например, в Соглашении между Правительством Республики Казахстан и Российской Федерации о взаимодействии при эксплуатации магистральных нефтепродуктов от 20 января 1995 г. и в Соглашении между Правительством Республики Казахстан и Австрийским Федеральным Правительством о воздушном сообщении от 26 апреля 1996 г. отсутствуют упоминания о нормах международного права, на основании которых можно было разрешить возникшие разногласия. Тем не менее, стороны, при подписании этих Соглашений, подразумевают обязательство придерживаться определенных норм международного права при урегулировании споров, поскольку этого требует международно-правовой характер заключаемого документа.

Международный договор. Международный договор является основным источником международного права. Широкое применение международной договорной практики на современном этапе обусловлено следующими основными факторами:

договорная форма достаточно четко и грамотно определяет права и обязательства сторон, что имеет немаловажное значение при толковании и применении договорных норм;

договорная практика может без ограничений применяться во всех областях международных экономических отношений;

международные договоры безболезненно и довольно эффективно стыкуются с нормами национального законодательства государств.

Между различными государствами заключено множество многосторонних и двусторонних договоров, регулирующих экономические отношения субъектов международного права. В настоящее время различают:

1.Политические договоры, которые содержат положения по экономическим вопросам, например, Устав ООН, Парижская хартия для новой Европы, Соглашение о создании СНГ, Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Республикой Казахстан и Российской Федерацией и другие соглашения.

2.Экономические договоры, которые регулируют определенные экономические отношения в той или иной сфере деятельности государств. Например, Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между Республикой Казахстан и Европейскими Сообществами от 23 января 1995 г., Соглашение о создании зоны свободной торговли от 15 апреля 1994 г., Договор о создании Единого экономического пространства от 30 апреля 1994 г., Торговое соглашение между Правительством Республики Казахстан и Правительством Канады от 29 марта 1995 г., Соглашения, заключаемые РК и иностранными государствами о поощрении и взаимной защите иностранных инвестиций (по данным на 1998 г. Казахстан заключил подобные соглашения с 29 государствами), Соглашение между Правительством Республики Казахстан и Австрийским Федеральным Правительством о воздушном сообщении от 26 апреля 1996 г. и другие.

Экономические договоры подразделяются на несколько видов:

торговые договоры, устанавливающие правовую основу для торговых операций между государствами;

соглашения о техническом сотрудничестве;

товарные соглашения между странами-экспортерами и странами-импортерами;

соглашения о международных расчетах, регулирующие порядок производства платежей;

соглашения о займах, кредитах;

соглашения о перевозках грузов морским, железнодорожным, воздушным и автомобильным транспортом;

соглашения о поощрении и взаимной защите инвестиций;

соглашения в области налогообложения и другие.

3. Уставы и другие учредительные акты международных организаций, устанавливающие принципы и нормы взаимных отношений государств-участников. В частности, Устав ООН, Устав СНГ, Бреттон-Вудское Соглашение о Международном Валютном Фонде, учредительные документы специализированных учреждений ООН - МАГАТЭ, ЮНИДО и т. д.

В большинстве договоров содержатся нормы, регламентирующие порядок разрешения споров относительно толкования и применения положений самих договоров. Вопросы толкования и применения международных соглашений также входят в компетенции Международного Суда ООН и Экономического Суда СНГ.

Таким образом, все вышеизложенное позволяет нам заключить, что международный договор, в условиях тесного экономического взаимодействия государств, является одним из незаменимых средств международно-правового регулирования. Внешняя политика каждого государства ориентирована на установление договорных отношений с другими субъектами международного права практически во всех отраслях экономики, что привлекает к международному договору постоянное внимание со стороны юристов, экономистов и всех тех органов, в компетенцию которых входит рассмотрение международных экономических споров.

Международный обычай. В международном праве под международно-правовым обычаем понимают сложившееся в практике субъектов международного права неписаное правило поведения, обладающее юридически обязательной силой. Для образования обычной нормы международного права необходимы два условия: практика государств и признание этих правил в качестве международно-правовой нормы.

В теории международного права оценка обычая довольно неоднозначна. Так, И. И. Лукашук отмечает определенный рост роли обычая в международных отношениях [31, c.86-100] . Другие, наоборот, считают, что обычай становится "все менее и менее подходящим для нужд современного сообщества". Третьи вообще отрицают влияние международного обычая на развитие современного международного права.

Несмотря на это, следует отметить, что международно-правовой обычай все же применяется в практике урегулирования международных экономических споров.

Так, ссылки на международные обычаи можно встретить при аргументировании государствами своей позиции во многих спорах при отсутствии договорных норм в экономических отношениях. Одним из примеров обращения к обычаю, как норме поведения, может послужить рассмотрение спора между Бельгией и Испанией в Международном Суде ООН в 1970 г. Суд отметил, что "... обычай может быть использован в качестве нормы при разрешении спора, если обе стороны, исходя из своей собственной практики признают существование такого обычного правила, и оно воспринимается как юридическое обязательство, от которого они могут уклониться".

Большинство современных ученых считают, что общепризнанные принципы и нормы международного права имеют определенные связи с обычаем. По мнению Г. И. Тункина, существует большое количество так называемых смешанных договорно-обычных норм, которые для участвующих в соответствующем договоре государств являются договорными, а для неучаствующих - обычными нормами [32, c.329].

Таким образом, если исходить из того, что нормы международного обычного права, в той или иной мере, обуславливают некоторые правила поведения в области международных экономических отношений, го вполне уместно их практическое использование при разрешении международных экономических споров.

Принципы международного права. Зафиксированные в Уставе ООН, Декларации о принципах международного права 1970 г. и др. актах общепризнанные принципы международного права находят свое выражение в различных областях международных экономических отношений в виде специальных принципов. Эти принципы не противоречат основным принципам международного права, а лишь конкретизируют их в тех областях международных экономических отношений, которые ими регулируются.

К специальным или отраслевым принципам международного экономического права относятся:

принцип суверенитета над своими природными ресурсами и всей экономической деятельностью;

принцип свободы выбора государствами форм организации своих внешнеэкономических связей;

принцип справедливого экономического сотрудничества и взаимной выгоды;

принцип экономической недискриминации;

принцип международного сотрудничества в целях развития;

принцип свободного доступа к морю и от него для стран не имеющих выхода к морю;

принцип равноправия двух систем собственности;

принцип содействия социальному прогрессу (международной социальной справедливости);

принцип развития международного экономических и научно-технических отношений [33, c.116].

Некоторые ученые к этим принципам добавляют еще принцип запрещения экономического принуждения, принцип регулирования и контроля над деятельностью транснациональных корпораций [34, c.71-79], принцип наибольшего благоприятствования и принцип национального режима [35, c.303]. По мнению большинства ученых, процесс окончательного формирования принципов международного экономического права к настоящему времени не завершен, так как многие государства, соответственно своим интересам, выдвигают множество различных концепций. По этому поводу М. М. Богуславский отмечает, что "расширение круга таких принципов будет, несомненно, способствовать стабильности международных экономических отношений, укреплению доверия в этой важной области" [35, c.118].

Источниками международного права, помимо договорных и обычных норм, являются также "общие принципы права, признанные цивилизованными нациями", характер и значение которых в литературе оценивается неоднозначно. Одни ученые под "общими принципами права" понимают общие принципы естественного права и принципы справедливости, другие считают, что "общие принципы права" - это основные принципы международного права.

Однако большинство юристов-международников склоняется к пониманию "общих принципов права" как юридических правил, которые используются при применении конкретных норм международного права, а также их толковании.

К общим принципам права можно отнести такие положения, как "выслушаем и другую сторону", "вопрос, окончательно решен и потому не подлежит рассмотрению вновь тем же судом или судом параллельной юрисдикции", "никто не может передать прав другому больше прав, чем сам он имеет", "бремя доказательств возлагается на сторону, предъявившую иск".

Несомненно, что применение отраслевых принципов международного экономического права и общих принципов права существенно расширяет правовую базу международных экономических отношений и гарантирует экономическую безопасность государств. Использование их при рассмотрении международных экономических споров является основанием при вынесении решений международными судебными и арбитражными органами.

2 МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ СРЕДСТВА И СПОСОБЫ РАЗРЕШЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ ЭКОНОМИЧЕСКИХ СПОРОВ

2.1 Принцип мирного разрешения международных экономических споров в международном праве

Мирные средства разрешения международных споров существуют уже давно и их возникновение неразрывно связано с историей становления международного права. Древние государства, будучи юридически замкнутыми, не дошли в своем сознании до идеи мира в своих взаимоотношениях и оставались разобщенными. Несмотря на это, совокупность международных обычаев, в какой-то мере, регулировала взаимоотношения между государствами, хотя некоторые ученые и считали, что "мирные сношения государств древности, как и совокупность обычаев, возникающих между народами одновременно со вступлением их в известные отношения между собой, не дают еще того, что мы называем международным правом".

Такие фактически устоявшиеся обычаи, как: неприкосновенность послов, признание права убежища, различные формальности при объявлении войны и заключении мира, являлись, по сути, зачатками будущего принципа мирного разрешения международных споров. Например, переговоры, примирение и арбитраж имели широкое распространение в эпоху процветания Рима. Помимо этого, были известны и распространенны такие средства, как посредничество и добрые услуги, применявшиеся задолго до утверждения этого принципа в международном праве.

В средние века, с установлением и расширением контактов и взаимоотношений, государства стали довольно тесно общаться друг с другом, что, бесспорно, оказало значительное влияние на развитие мирных средств разрешения споров. В частности, при урегулировании споров, начали активно применяться переговоры и процедура третейского суда. Поскольку они получали все большее распространение, изменилось и представление государств на войну. Война перестала быть для них одним из главных средств разрешения всех споров и разногласий, государства постепенно начали признавать мирные средства разрешения споров.

Подобные идеи и представления нашли отражение в концепциях различных ученых XVII и начала XX века. Так, основоположник науки международного права, Гуго Гроций, еще в 1625 году, отметил наличие мирных средств разрешения споров: "имеется три способа избежать превращения споров в войну: переговоры, третейский суд и жребий", к последнему он добавил и поединок. Несмотря на это, согласно его взглядам, война все-таки сохранялась как последнее средство [36, c.34].

Другой ученый, де Ваттель, в своих трудах писал: "Если ни одна из спорящих наций не найдет нужным отступиться от своих прав и претензий, то естественное право, которое предписывает им мир, согласие и милосердие, обязывает их применить самые мирные средства для разрешения их разногласий". Под мирными средствами, де Ваттель понимал "мировую сделку", к которой относил переговоры, посредничество и арбитраж, а также реторсии и репрессалии. Если эти средства не приносили результата, писал он, "тогда должно последовать объявление войны... Война - это состояние, в котором своего права добиваются силой" [37, c.405].

Подобные воззрения на мирные средства разрешения разногласий долгое время оставались неизменными и, в какой-то мере, тормозили становление принципа мирного разрешения споров. В этом аспекте очень характерна позиция немецкого юриста А. В. Гефтера, который в 1880г. отметил, что, межгосударственные споры "вообще не имеют иной гарантии, кроме силы правого дела или фактического могущества сторон... Последнее или крайнее средство способное охранить непризнаваемые или нарушаемые права, - это употребление силы с целью или простой обороны ... или, напротив, нападения, чтобы получить удовлетворение, в котором отказано". Рассмотрев использование таких мирных средств, как переговоры, посредничество и арбитраж, а также принудительных мер - реторсий, репрессалий и др., Гефтер приходит к заключению, что война - это средство достижения "справедливого и полного удовлетворения за причиненные оскорбления и нарушенные права" [38, c.203].

Необходимо отметить, что большую лепту в разработку изучаемой нами проблемы в дореволюционный период внесли русские ученые. Первым среди российских ученых, предпринявших попытку проанализировать мирные средства при разрешении международных споров, был В. Ф. Малиновский, который еще в 1803 г. высказался за то, что прежде чем начать войну, необходимо использовать все мирные средства [39, c.99]. Сторонниками активного использования мирных средств выступали также Д. И. Каченовский, А. Н. Стоянов, Л. А. Камаровский, Ф. Ф. Мартене и др.

В историческом аспекте очень ценны работы Л. А. Камаровского, который предложил свою классификацию средств урегулирования несогласий, не утратившую свое значение до настоящего времени, а также впервые выделил переговоры как средство решения международных разногласий. Он разделил все способы мирного урегулирования международных споров на 3 группы: 1) принудительные меры (реторсия, репрессалия, эмбарго и т. д.); в эту же группу он включил и войну; 2) дипломатические средства (случайные решения, переговоры, посредничество, добрые услуги и т. д.); 3) юридические способы [40, c.52]. Помимо этого, проведенные Л. А. Камаровским исследования сферы постоянного международного суда оказали большое влияние на развитие западной юриспруденции.

Достаточно подробно в советской науке международного права были освещены заслуги Ф. Ф. Мартенса, который внес весомый вклад в создание международно-правовых институтов мирных средств урегулирования споров.

Опираясь на исследования предшественников, он в своем фундаментальном труде "Современное международное право цивилизованных народов", проанализировав систему мирных средств урегулирования споров, пришел к выводу, что она распадается на две части. К первой группе он отнес "совершенно миролюбивые (полюбовные)", такие, как дипломатические сношения, добрые (дружеские) услуги, посредничество, международные следственные комиссии и третейское разбирательство, а ко второй - "менее миролюбивые (фактические)", т. е. принудительные средства (реторсия, репрессалии, эмбарго и т. д.) [41, c.448].

Под влиянием прогрессивных общественно-политических сил постепенно происходит эволюция взглядов государств: от полной враждебности до осознания необходимости общаться с другим государствами, от взгляда на войну как единственного средства разрешения всех споров до признания мирных средств в качестве альтернативы войне. Во многих странах ученые начали предпринимать активные шаги по исследованию и систематизации мирных средств разрешения международных споров.

Идея об обращении к мирным средствам до обращения к силе получила свое достойное отражение в материалах Гаагских конференций 1899 и 1907гг.

В целом ситуация в мире на момент проведения конференции была очень благоприятной: повсеместно создавались и расширялись общественные движения за мир, которые активно выступали за разоружение, сокращение армий и вооружений. Согласно неофициальным статистическим данным, в 1895 году функционировало 126 обществ мира. Было учреждено Международное бюро мира в Берне. Сторонники обществ мира регулярно проводили международные форумы, на которые приглашались известные политики. В 1899 году состоялась межпарламентская конференция представителей 10 стран. Позже, эти конференции стали проводиться ежегодно.

Составление и разработка программы международной конференции было поручено известному юристу и работнику МИДа России Ф. Ф. Мартенсу, который предложил вынести на повестку работы конференции следующие вопросы:

Замораживания вооруженных сил

Средства мирного разрешения международных споров

Международное закрепление законов и обычаев войны [42, c.97-102].

Первая конференция мира открылась 6 мая 1889 г. в Гааге. В ней участвовали 27 государств. В 1907г. число государств-участников конференции достигало уже 44.

На Гаагской конференции 1899 г. была принята Конвенция о мирном решении международных столкновений, которая впоследствии была дополнена на конференции 1907г.

В статье 1 обеих Конвенций говорилось следующее: "С целью предупредить, по возможности, обращение к силе в отношениях между Государствами, договаривающиеся Державы соглашаются прилагать все свои усилия к тому, чтобы обеспечить мирное решение международных несогласий". И далее, в статье 2: "Договаривающиеся Державы соглашаются в случае важного разногласия или столкновения, прежде чем прибегнуть к оружию, обращаться, насколько позволят обстоятельства, к добрым услугам или посредничеству одной или нескольких дружественных Держав" [42, c.776]. В данной статье оговорка "насколько позволяют обстоятельства" обусловливала зависимость каждой из спорящих сторон друг от друга и не способствовала обязательности разрешения спора.

Это было отмечено позже Г. И. Тункиным, который заявил, что "согласно Гаагским конвенциям мирные средства разрешения споров не являлись даже обязательной стадией в разрешении споров" [44, c.511]. Иными словами, война рассматривалась как одно из законных средств разрешения международных споров. В Гаагских конвенциях не содержатся определения таких понятий как "международные несогласия", "столкновения", "спор". Более того, положение этих конвенций, указывающее на то, что при использовании посредничества или добрых услуг военные действия между спорящими сторонами не только могут не приостанавливаться, но могут и начинаться - вызывает вполне справедливую критику. Таким образом, следует отметить, что Гаагские конвенции обладали половинчатым характером: с одной стороны они призывали к миру, мирному разрешению международных споров, а с другой стороны, в них отсутствовало даже частичное запрещение войны. То есть, мирное урегулирование в качестве обязательной стадии разрешения международных споров не нашло своего полного выражения в этих документах.

Тем не менее, Конвенция о мирном разрешении международных столкновений от 1907 года учредила Постоянную Палату Третейского Суда и регламентировала порядок третейского разбирательства. Вопросам третейского разбирательства была посвящена также и Конвенция об ограничении и применении силы при взыскании по договорным долговым обязательствам 1907 году. В ней, в частности, говорилось, что договаривающиеся державы соглашаются не прибегать к вооруженной силе для истребования договорных долгов. Данное положение не может применяться в тех случаях, когда государство-должник отвергает или оставляет без ответа предложение о третейском разбирательстве, или после третейского разбирательства уклоняется от исполнения постановленного решения (ст. 1). Также устанавливалось, что третейское разбирательство будет подчиняться правилам производства, предусмотренным в Главе 3 разделе IV Гаагской конвенции о мирном разрешении международных столкновений от 1907г. Третейское решение устанавливает, при отсутствии особых соглашений между сторонами, обоснованность требования, сумму долга, срок и порядок уплаты [45, ст.2].

Создание на постоянной основе органа, рассматривающего и выносящего решения по межгосударственным спорам фактически послужило началом развития международного правосудия. Именно Гаагские конференции 1899 и 1907 гг. положили начало учреждению Лигой Наций Постоянной палаты международного правосудия (1922-1940), а затем и созданию ООН Международного Суда. Решения Гаагских конференций заложили не только фундамент современного международного права и способствовали формированию новых международных отношений, но и положили начало созданию постоянного судебного органа и сделали вопросы разоружения предметом международного обсуждения.

После окончания первой мировой войны государства-победители приняли в качестве одной из важнейших основ послевоенного устройства мира Статут Лиги Наций, который предусматривал применение в обязательном порядке отдельных средств мирного разрешения международных споров. Однако, он не содержал принципа мирного разрешения международных споров, так как в определенных случаях позволял прибегать к войне как законному средству разрешения споров, и, следовательно, не сделал решающего шага вперед на пути к мирному разрешению международных споров.

В дальнейшем, под воздействием прогрессивных течений, Лига Наций приняла несколько актов, предусматривающих запрещение агрессивной войны и разрешение международных споров мирными средствами. К ним относятся выработанные в рамках Лиги Наций проект Договора о взаимной помощи от 28 сентября 1923 г., Женевский протокол о мирном разрешении международных споров от 2 октября 1924 г., резолюция Ассамблеи Лиги Наций о разоружении и безопасности от 25 сентября 1925 г., Декларация об агрессивных войнах от 24 сентября 1927 г.

В проекте Договора о взаимной помощи от 28 сентября 1923 г. объявлялось, что "агрессивная война составляет международное преступление". Как замечает Г. И. Тункин, в этом документе "уже более отчетливо звучали мотивы советского Декрета о мире" [44, c.58]. Заложенные в проекте идеи получили свое дальнейшее развитие в Женевском протоколе о мирном разрешении международных споров от 2 октября 1924 г. В преамбуле протокола было подтверждено, что агрессивная война является международным преступлением, а в ст. 10 предусматривалось, что агрессором считается "всякое государство, которое отказалось подвергнуть спор процедуре мирного разрешения, предусмотренной в ст. 13 и 15 Статута, дополненных настоящим протоколом, или которое отказалось сообразовываться с судебным или третейским решением, либо с единогласно принятой резолюцией Совета" [46, c.113].

Несмотря на то, что вышеперечисленные акты по различным причинам не имели юридической силы, они сыграли большую политическую роль для обсуждения военных действий. Под влиянием этих факторов постепенно создавались условия для нормативного закрепления в международном праве принципов мирного разрешения международных споров путем заключения многосторонних соглашений. Таким соглашением, например, стал Договор об отказе от войны в качестве оружия национальной политики, подписанный 27 августа 1928 г. в Париже 15-ю государствами (пакт Бриана-Келлога), где в ст. 1 было зафиксировано: "Высокие Договаривающиеся Стороны торжественно заявляют от имени своих народов по принадлежности, что они осуждают обращение к войне для урегулирования международных споров и отказываются от таковой в своих взаимных интересах в качестве орудия национальной политики". Далее, в ст. 2 Договора стороны признают, что "урегулирование или разрешение всех могущих возникнуть между ними споров какого бы характера или какого бы происхождения они ни были, должны изыскиваться в мирных средствах" [47, c.144].

Таким образом, с присоединением подавляющего большинства государств мира к Парижскому Договору произошло признание принципа ненападения и принципа мирного разрешения международных споров в качестве неотъемлемых и основных принципов международного права.

После заключения Парижского Договора, неоднократно предпринимались попытки привести Устав Лиги Наций в соответствие с положениями Парижского Договора, то есть, закрепить принцип мирного разрешения международных споров в Уставе Лиги. Для этой цели, в 1928 г. был учрежден "комитет одиннадцати", а в 1930 году была организована комиссия. На них была возложена подготовка поправок к Уставу Лиги. Предложенные поправки полностью исключали войну, как средство разрешения споров между членами Лиги, но, к сожалению, не были приняты членами Лиги.

Следующим, самым существенным документом, принятым после Парижского Договора в этой области Лигой Наций, явился Генеральный акт о мирном разрешении международных споров от 1928 г., который предусматривал в качестве средств мирного разрешения международных споров согласительную процедуру, третейское и судебное разбирательство, а также содержал типовые проекты двусторонних конвенций о согласительной процедуре и договоров о ненападении и взаимной помощи. Несмотря на то, что акт был ратифицирован более 20 государствами, предусмотренные в нем типовые договоры не получили широкого распространения в международной практике. Позже, в 1949г. Генеральный акт о мирном разрешении международных споров был пересмотрен членами Генеральной Ассамблеей.