Вопросы превышения пределов необходимой обороны в уголовном праве

Последствиями преступлений при эксцессе обороны являются причинение нападающему смерти, тяжкого либо средней тяжести вреда здоровью, т.е. вреда, находящегося в причинной связи с преступным действием. Составы преступлений, предусмотренные ст.108 и ч.1 и 2 ст.114 УК РФ, совершенные при превышении пределов необходимой обороны, относятся к материальным, так как оконченными закон признает эти составы при наступлении в первом случаи смерти, во втором - тяжкого вреда здоровью нападающего и средней тяжести. Последствия эти носят личный характер, так как выражаются в причинении ущерба жизни и здоровью человека.

Тяжкий вред здоровью как необходимый признак объективной стороны, должен соответствовать признакам, указанным в ст. 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью). Однако изучение судебной практики показывает, что применительно к ст. 114 УК РФ последствием не может быть психическое расстройство, если оно не является результатом костно-черепного ранения и травмы головного мозга. Отношение обороняющегося к психическому расстройству, возникшему в результате защиты у посягающего, может быть только в форме неосторожной вины, которая исключает ответственность по ст. 111 УК РФ. Заболевание наркоманией и токсикоманией не может быть в числе последствий при эксцессе обороны вследствие их специфики.

В последнее время ни один из уголовных кодексов РФ не предусмотрел состава превышения пределов необходимой обороны, повлекшего причинения нападающему легкого телесного повреждения, хотя раньше, некоторые кодеком предусматривали подобный состав эксцесса обороны - УК Белорусской ССР 1928 год (ст.222); УК Туркменской ССР 1927 год (ст.141 ч.2). Из этого можно сделать вывод о том, что причинение нападающему в результате эксцесса обороны иного, не тяжкого вреда ( легкого вреда здоровью, имущественного ущерба и т.д.) не должно влечь уголовной ответственности.

Однако, некоторые ученые, и в частности П.А..Дубовец, придерживаются мнения о том, что наказуемо любое превышение пределов необходимой обороны, независимо от характера причиненного нападающему вреда. По их мнению, нанесение при эксцессе обороны побоев, легкого вреда здоровью, имущественного ущерба нападающему, лишение его свободы могут наказываться на общих основаниях по статьям Уголовного Кодекса, предусматривающим соответствующие преступления, a превышение пределов защиты должно в соответствии с п.6 ст.38 УК РСФСР (п.Ж ст.61 УК РФ) учитываться при определении меры наказания как обстоятельство, смягчающее ответственность.

К этому выводу ученные пришли потому, что помимо конкретных статей, предусматривающих составы преступлений при эксцессе обороны, включили превышение пределов необходимой обороны в перечень обстоятельств, смягчающих ответственность. А поскольку одно и то же смягчающее обстоятельство не может учитываться дважды: и законодателем (при конструирований специального состава преступления) и судом (при определении меры наказания за это преступление) - напрашивается вывод, что в п. «ж» ст.61 УК РФ имеются в виду не случаи, указанные ст.108 и ст.II4 УК РФ, а причинение в результате превышения пределов необходимой обороны иного вреда. Иными словами, складывается впечатление, будто законодатель признает наказуемым любой эксцесс обороны, независимо от причиненного нападающему вреда.

Однако такое толкование закона формально противоречит данному в законе определению понятия преступления ( ст. 14 УК РФ) и служебной роли института необходимой обороны. Законодатель не случайно не предусмотрел в Особенна части Уголовного Кодекса состав причинения легкого вреда здоровью при превышений пределов необходимой обороны; он исходил из того, что только при условии причинения нападающему смерти, тяжкого или средней тяжести вреда здоровью( ст.108 ,ч.1 и 2 ст.114 УК РФ), эксцесс обороны представляет общественную опасность. поэтому, думается, что в Особенной части Уголовного кодекса дан исчерпывающий перечень преступлений, выражающих превышение пределов дозволенной защиты.

Кроме того, привлечение обороняющихся к уголовной ответственности за превышение пределов необходимой оборины, не связанное с причинением тяжкого вреда нападающему, затруднило бы использование гражданами права на необходимую оборону, а, следовательно, и вовлечение их в борьбу а преступностью.

Такой подход к решению вопроса о наказуемости превышения пределов дозволенной защиту не стимулировал бы пресечение общественно опасных посягательств, особенно, если непосредственно не затрагиваются их личные интересы.

Третьим обязательным признаком объективной стороны преступлений, совершенных при превышении пределов необходимой обороны, является наличие причинной связи между общественно опасным деянием обороняющегося и причиненным им вредом (смертью либо тяжким вредом здоровью посягавшего). Под причиненной связью в уголовном праве понимается такая объективная связь между общественно опасным действием и наступившим последствием, при котором деяние предшествует по времени последствию, подготавливает и определяет реальную возможность его наступления и является главным обстоятельством с неизбежностью вызывающим данное последствие. Эти требования полностью относятся и к действиям, совершенным с превышением пределов необходимой обороны. Отсутствие такой связи исключает ответственность и, следовательно, рассматриваемые составы преступлений в целом.

Представляется, что обязательным признаком рассматриваемого деяния является специальная обстановка, указанная в ч. 1 ст. 37 УК. Она состоит в защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов общества или государства от общественно опасного посягательства. Отсутствие этой обстановки при совершении действий, вызванных общественно опасным поведением потерпевшего, исключает возможность квалифицировать данные деяния как преступления, совершенные при превышении пределов необходимой обороны.

Обстановка необходимой обороны включает в себя не только общественно опасного посягательство, но и силы, средства и возможности обороняющегося по отражению данного посягательства, а также иные объективные факторы, определяющие соотношение сил посягающего и обороняющегося. При этом различаются относительно благоприятная и неблагоприятная обстановка защиты, которые существенно влияют на пределы причинения вреда, а также на их превышение.

Закон не указывает в качестве обязательных признаков исследуемых составов, относящихся к объективной стороне, ни способа действий, ни орудий совершения преступления. Из этого вытекает, что защитные действия при эксцессе обороны могут быть осуществлены любым способом и с применением всевозможных орудий. Причем для практического решения центрального вопроса о том, являлись ли такие действия объективно превышающими пределы необходимости, имеет, конечно, большое значение учет и конкретного способа их совершения, и использования при этом тех или иных орудий и средств обороняющимся, хотя сами по себе они не являются конструктивными признаками анализируемых составов преступления и напрямую на квалификацию преступлений непосредственного влияния не оказывают. Они являются всего лишь фактическими обстоятельствами дела, позволяющими установить либо, наоборот, исключить наличие юридически значимого конструктивного признака данного состава преступления.

Способ совершения преступлении, средства, применяемые при эксцессе обороны являются факультативными признаками преступлений и должны обязательно сочетаться со всеми обстоятельствами дела. Лишь в этом сочетании можно будет с уверенностью говорить о наличии состава преступлений совершенных с превышением пределов необходимой обороны .

Субъект превышения пределов необходимой обороны

Законодатель из многочисленных свойств человека применительно к субъекту преступления выделил только те, которые свидетельствуют о его способности нести уголовную ответственность, а именно: только физическое лицо, вменяемое и достигшее установленного законом возраста. Обладающий указанными свойствами субъект именуется в уголовном праве Российской Федерации общим субъектом преступления, хотя в статьях Особенной части УК его признаки не указываются. В отношении субъекта преступлений при эксцессе обороны закон не выдвигает никаких особых условий.

Субъектом преступления, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, может быть лишь физическое вменяемое лицо, достигшее к моменту совершения преступления возраста 16 лет, обороняющее либо самого себя и свои интересы, либо другое лицо и его интересы, либо какой-нибудь общественный или государственный интерес от общественно опасного посягательства.

Необходимо учитывать, что лица до 16 лет весьма редко бывают привлечены к уголовной ответственности за убийство или причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны. Данные, полученные В.Н.Козаком при обобщении соответствующей категории дел в гг.Саратове и Оренбурге, актуальны и сейчас.

Таблица

Из этой таблицы видно, что в возрасте до 18 лет осуждено за убийство или причинение тяжкого вреда здоровью при эксцессе обороны самое малое количество граждан. В основном за эти преступления к уголовной ответственности привлекаются лица в возрасте от 18 до 25 лет. Естественно, что за данные преступления не представляющие большой общественной опасности, в отношении несовершеннолетних репрессии стараются ограничивать и заменять мерами воспитательного характера.

Под термином «физическое лицо» следует понимать любого человека -- гражданина Российской Федерации, иностранного гражданина, не пользующегося правом экстерриториальности, лицо без гражданства (апатрида) либо лицо с двойным гражданством (бипатрида). Субъектом выступает лицо, подвергшееся посягательству, но может быть и очевидец, использовавший право на необходимую оборону для самостоятельного отражения посягательства или для оказания помощи обороняющемуся.

В соответствии со ст. 19 УК РФ уголовную ответственность за совершение преступлений при эксцессе обороны могут нести лишь лица, которые в момент причинения вреда посягающему были вменяемы, т.е. могли отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими.

Составы данных преступлений отсутствуют, если вред посягающему, хотя и при отсутствии в этом необходимости, причиняется в состоянии временного психического расстройства, исключающего вменяемость. Возможны также случаи патологического аффекта и мнимой обороны, вызванной бредовыми идеями, состоянием патологического опьянения, являющиеся состояниями, исключающими вменяемость и уголовную ответственность.

В последнее время законодатель отметил, что не будут являться превышением пределов необходимой обороны и действия обороняющегося, если лицо вследствие неожиданности посягательства не могло объективно оценить степень и характер опасности нападения.(ч.2прим. ст.37 УК РФ). Не думаю, что данное нововведение приведет к всплеску правонарушений, человек, действующий в обороне, не должен быть связан ограничительными мерами защиты.

Приведенные В.Н.Козаком данные свидетельствуют о том, что как правило эксцесс обороны является единственным преступлением в жизни человека, причем оно было совершено в известной мере в силу случайно сложившихся обстоятельств, потребовавших определенного рода действий, при выполнении которых было допущено нарушение закона. Не окажись лицо в такой ситуации, оно, возможно, никогда и не совершило бы преступление.

Таблица

Субъектами рассматриваемых преступлений могут быть не только частные лица, но и лица, превысившие пределы необходимой обороны при выполнении своих обязанностей, вытекающих из рода их службы. Закон (ч.3 ст. 37 УК) распространяет право на необходимую оборону в равной мере на всех лиц независимо от профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения, т.е. не делает каких-либо исключений, ограничивающих или расширяющих возможность его использования для должностных лиц, в частности, для представителей власти, осуществляющих охрану общественного порядка. Наравне с обычными лицами право на необходимую оборону в полном объеме распространяется на сотрудников милиции, дружинников, военнослужащих и других представителей власти, и никаких повышенных требований при осуществлении ими этого права уголовный закон не предусматривает.

Данные преступления совершаются ими в основном путем избрания чрезмерных средств защиты. Однако неправомерное применение оружия имеет место по той причине, что отдельные сотрудники милиции и военнослужащие недостаточно знакомы с правилами применения оружия, с положениями правоустанавливающих законов. В тех случаях, когда в ситуации необходимой обороны должностные лица правоохранительных и контролирующих органов превышают ее пределы, ответственность будет наступать по ч. 1 ст. 108 или ч. 1 ст. 114 УК РФ, а не за превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ).

В отличие от иных лиц, которые, не желая воспользоваться их законным правом на необходимую оборону, могут в угрожающих ситуациях спастись бегством, сотрудники милиции не вправе уклоняться от активных действий по пресечению общественно опасных посягательств, включающих, если это необходимо, и применение огнестрельного оружия. В противном случае они будут нести дисциплинарную, а если их бездействие причинило существенный вред правам и свободам граждан, общественным и государственным интересам -- то и уголовную ответственность.

Правильная общественно-политическая и юридическая характеристика субъекта преступления, совершенного при превышении пределов необходимой обороны имеет большое значение для понимания сущности этого преступления и решения вопроса о привлечении виновного к уголовной ответственности, назначении ему наказания с учетом степени опасности деяния и личности подсудимого.

Субъективная сторона превышения пределов необходимой обороны

Субъективная сторона преступления - это психическое отношение лица к совершенному преступлению и наступившим последствиям, которое характеризуется конкретной формой вины, мотивом и целью.

Следует отметить, что установить конкретный состав преступления против жизни и здоровья при эксцессе обороны только на основании объективно явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства (способ действия обороняющегося, обстановка, время, интенсивность посягательства и защиты, соразмерность защищаемых интересов и тех интересов, которым причинен вред и т.д.) невозможно. Абсолютно необходимо установить и доказать психическое отношение лица к указанным объективным фактам. Кроме того, при эксцессе обороны волевое отношение надо определять к последствиям, а не к действиям.

В литературе нет единства мнений по вопросу о форме вины при эксцессе обороны. Одни полагают, что преступление при превышений пределов необходимой обороны, может быть как умышленным, так и неосторожным, другие считают его только умышленным, третьи - только неосторожным.

Субъективная сторона является ключевым признаком, имеющим решающее значение для принятия правильного решения о квалификации деяния. Поэтому для констатации убийства или причинения тяжкого вреда здоровью при эксцессе обороны следует выяснить, имеется ли вина в действиях обороняющегося и если имеется, то в какой форме -- умышленной или неосторожной -- она является субъективным признаком рассматриваемых составов преступлений. Форма вины устанавливается потому, сознавал ли субъект общественную опасность своего действия, предвидел ли и мог ли предвидеть общественно опасные последствия этого действия и как он к ним относится.

Согласно действующей законодательной трактовке института необходимой обороны, преступлениям, совершенным при эксцессе обороны, присуща только умышленная форма вины. Это вытекает из ч. 3 ст. 37 УК РФ.

Такой же точки зрения придерживается и проф.А.А.Пионтковский и М.Д.Шаргородский, однако они, не дают достаточно убедительного теоретического обоснования своей позиции.

Лицо, которое с прямым умыслом совершает действия, объективно являющиеся превышением пределов необходимой обороны, должно предвидеть в желать наступления такого общественно опасного последствия, которое не служит целям защиты правового благ. В таких случаях отсутствует цель защиты правовых интересов и тем самым, нет превышения пределов дозволенной защиты, ибо наличие состояния необходимой обороны, а также превышения пределов дозволенной защиты возможно дашь тогда, когда лицо действует с целью защиты конкретного правового блага. При наличии прямого умысла на причинение посягающему такого вреда, который является явно не нужным для защиты конкретного правового объекта, превышения пределов необходимой обороны фактически невозможно, так как в этих случаях возникшее право необходимой обороны исчезает.

Иное положение при наличии косвенного умысла. В таких случаях обороняющийся, хотя и допускает возможность причинения посягающему большего вреда, чем это вызвано необходимостью, однако не желает наступления такого результата. Его цель - пресечь общественно опасное деяние и защитить тем самым свои интересы. а общественно опасные последствия своих действий он рассматривает как возможные, которою могут последовать за его действием. Обычно в таких случаях обороняющийся допускает возможность причинения посягающему тяжкого вреда для большей гарантии защиты правового блага. Поэтому, думается, что превышение пределов необходимой обороны возможно при наличии у обороняющегося косвенного (эвентуального) умысла.

Таким образом, превышение пределов необходимой обороны возможно только при наличии эвентуального умысла; эксцесс обороны при наличии прямого умысла невозможен.

Однако, как уже отмечалось, в литературе высказываются и другие соображения.

Так, М.И. Якубович считает, что превышение пределов необходимой обороны возможно только по неосторожности.

Свое мнение он аргументирует, тем, что «причиняя вред нападающему, обороняющийся преследует единственную цель - отразить, пресечь преступное посягательство. Стремление человека защитить охраняемые законом права и интересы от преступного на них посягательства ... является общественно полезной деятельностью, а поэтому ненаказуемой. И лишь в случае явного несоответствия защиты характеру и опасности посягательства оно подлежит уголовной ответственности. Такое причинение вреда, которое проистекает первоначально из правильных а общественно полезных действий (т.е. обороняясь), находясь во взволнованном состоянии в связи с нападением и его внезапностью превышает необходимые пределы, может иметь место лишь по неосторожности. Обороняющийся в данном случае не предвидел, но по обстоятельствам дела мог и должен был предвидеть, что избранные им средства, способ и так далее, могут привести я неоправданно тяжелым последствиям. За это он и привлекается к уголовной ответственности».

Автор тем самым подменяет один вопрос другим. За это он был справедливо подвергнут критике со стороны проф. В.Ф. Кириченко, И.С.Тишкевича, В.Н. Козака и др. «Начав с анализа субъективного отношения к наступившим последствиям, Якубович в дальнейшем высказывает соображения относительно субъективного отношения защищающегося к акту превышения им пределов дозволенной защиты. Автор пытается обосновать взволнованностью и внезапностью неосторожность защищающегося в отношении последствий. Между тем, взволнованность защищающегося и внезапно сложившаяся обстановка могут повлечь именно неосторожное превышение пределов необходимой обороны и вследствие этого, что защищающийся оказывается не в состоянии правильно оценить ситуацию, в которой ему приходится действовать. Это превышение заключается в неоправданном обстановкой причинении вреда нападающему: само же это причинение может быть как умышленным, так и неосторожным».

Правильно указав на ошибку М.И. Якубовича, проф..Б,Ф.Кириченко приходит к выводу о существовании при эксцессе обороны четырех комбинаций форм виновности.

Т.Г.Шавгулидзе изобразил их так, как предлагал проф. В.Ф.Кириченко и рассмотрел с точки зрении форм вины, которая выглядит следующим образом:

1 - умысел в отношении преступного результата при неосторожном превышении пределов необходимой обороны;

2 - неосторожность в отношении преступного результата и в отношении превышении пределов необходимой обороны;

3 - умысел в отношении преступного результата и в отношении превышения пределов необходимой обороны;

4 - неосторожность в отношении преступного результата при умышленном превышении пределов необходимой обороны.

Нетрудно заметить, что в первой комбинации имеет место неосторожное преступление, совершенное с превышением пределов необходимой обороны, так как обороняющееся лицо, хотя и предвидело фактическую сторону своего деянии, но ошибалось в ее оценке, то есть не предвидело общественно опасного характера своего деяния.

При четвертой комбинации нетрудно представить себе такую ситуацию, когда бы лицо не предвидело то, что его действия являются превышением пределов необходимой обороны .

Вторая комбинация представляет собой обычное неосторожное, а третья комбинация - умышленное деяние.

Проф.Н.Н.Паше-Озерский, хотя прямо не высказывается за признание 4-х комбинаций формы виновности при совершений преступления с превышением пределов необходимой обороны, однако считает, что преступление, совершенное при превышении пределов дозволенной защиты, может характеризоваться как умышленной, так и неосторожной формой вины, а само превышение пределов необходимой обороны может быть умышленным иди неосторожным.

Преступления, совершенные при превышении пределов необходимой обороны представляют собой единый факт. Выражается он в отражении нападения путем причинения вреда нападающему. Разделить этот акт на две самостоятельные части просто невозможно. Ошибочность этих комбинаций обусловлена в конечном счете тем, что единый акт отражения нападения искусственно разрывается на два как бы самостоятельных акта заключающиеся в превышении пределов дозволенной защиты и в причинении вреда.

Точки зрения о возможности четырех комбинаций форм виновности при превышении пределов необходимой обороны придерживается также И.И.Слуцкий.

Четыре комбинации форм виновности при превышении пределов дозволенной защиты, предлагаемые В,Ф.Кириченко и И.И. Слуцким, являются искусственными, нежизненными, а потому и неверными.

Думается, что превышение пределов необходимой обороны может совершаться неосторожно либо с косвенным умыслом.

Убийство, причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны может быть совершено либо в виде преступной самонадеянности (когда лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своего действия, но легкомысленно рассчитывало на их предотвращение), либо в виде преступной небрежности.

Преступная небрежность - это такой вид неосторожной вины, при которой лицо не предвидело общественно опасного характера своего действия, хотя должно было и могло это предвидеть. Тем, что лицо не предвидело общественно опасного характера своего действия, преступная небрежность отличается от косвенного умысла и преступной самонадеянности. Преследуя цель защитить охраняемое законом благо - человек еще не совершает преступления. Преступным его действие становится в момент наступления вредных последствий, которых он не желал, но возможность наступления, мог и должен был предвидеть, а также, что избранные им средства, способ защиты могут привести к неоправданно тяжким последствиям.

Необходимо учитывать, что обороняющиеся лица находятся, как правило в сложных ситуациях и в состоянии сильного душевного волнения. Несоответствие защиты характеру и опасности посягательства, будучи явным и совершенно очевидным для лиц, находящихся в состоянии необходимой обороны осуществляющих защиту от общественно опасного посягательства, может повлечь превышение пределов необходимой обороны в форме неосторожной вины.

В случаях, когда обороняющееся лицо сознает общественно опасный характер своего действия, предвидит наступление общественно опасных последствий, но не желает их осуществления, налицо превышение пределов необходимой обороны, совершенное с косвенным умыслом.

Поэтому превышение пределов необходимой обороны возможно как при умышленной форме вины, так и при неосторожной.

Субъективная сторона преступлений, выражающихся в превышении пределов необходимой обороны, характеризуется не только формой вины, но и определенным мотивом и целью.

Мотивом превышения пределов необходимой обороны является, как и при совершении акта необходимой обороны, стремление защитить свои или чужие, личные или общественные интересы и права. Целью превышения пределов необходимой обороны является стремление отразить, пресечь преступное посягательство, но при атом обороняющийся избирает несоразмерные средства защиты либо способ отражения нападения а причиняет явно ненужный, тяжкий вред, то есть превышает пределы дозволенной защиты. Если же целью обороняющегося не будет стремление пресечь противоправное нападение, а мотивом - защита охраняемых законом прав и интересов, то действия обороняющегося будут квалифицированы по другой статье, предусматривающей ответственность за умышленные или неосторожные преступления.

Например, районный суд Новосибирской области осудил Жабоева по ст. 108 УК РФ - убийство при превышении пределов необходимой обороны.

К.Жабоев , вечером, 27 августа 2002 года вместе со своими родственниками Жабоевым Б.,Жабоевым А. и Михайловым находились в ресторане . Когда они выходили из ресторана, на них беспричинно набросился Польщиков с несколькими товарищами, которые стали их избивать. Защищаясь он нападения двух парней: Польщикова и Гостева, Жабоев К. выхватил из кармана имеющийся у него нож, ранил Гостева и Польщикова. Последний от полученного ранения через несколько часов скончался.

Действия Жабоева правильно квалифицированы судом по ст. 108 УК РФ, так как средства защиты явно не соответствовали средствам нападения. Мотивом действий Жабоева К. являлось стремление защитить себя, своих родственников от общественно опасного нападения группы парней.

Изложенные выше особенности субъективной стороны преступлений, выражающихся в превышении пределов необходимой обороны, делают невозможным приготовление к этим преступлениям и покушение на них .

В отношении приготовления этот вывод ни в юридической литературе, ни в практике возражений и сомнений не вызывает. Умысел на превышение пределов необходимой обороны возникает внезапно, в момент отражения общественно опасного посягательства, а не до него. Поэтому у обороняющегося нет возможности готовиться к превышению пределов необходимой обороны. Если лицо, узнав о предстоящем нападении, решает использовать его как удобный случай для причинения смерти или телесных повреждений человеку, с которым находится в неприязненный отношениях, и преднамеренно готовится к осуществлению своего преступного намерения, налицо приготовление к обычному преступлению, а не к превышению пределов необходимой обороны.

Рассмотрим более подробно характеристику мотивов совершения преступлений при эксцессе обороны. О мотивах совершения преступлений при эксцессе обороны в юридической литературе высказывались самые различные точки зрения. Одни ученые, например, В.И. Ткаченко, считают, что мотивом является трансформированная в побуждение потребность в устранении возникшей в результате посягательства опасности определенным общественным отношениям при наличии сознания о вредном способе ее удовлетворения. Другие авторы, такие как Ю.В. Баулин считают, что при превышении пределов допустимого вреда мотивом являются побуждения, связанные с устранением нависшей опасности со стороны лица, имеющего превосходство. При превышении пределов достаточного вреда имеют место смешанные мотивы, где существенное место занимает гнев, месть и т.д. наряду с основным мотивом -- устранить опасность, грозящую охраняемым законом интересам. Если же мотивом действий обороняющегося является только месть, то ответственность при определенных обстоятельствах может наступать на общих основаниях.

Итак, преступления, совершенные при превышении пределов необходимой обороны, характеризуется особыми мотивами, дающими основание рассматривать эксцесс обороны как обстоятельство, смягчающее наказание. Представляется, что при превышении пределов необходимой обороны возможно, как правило, сочетание различных мотивов, в числе которых могут быть и низменные побуждения (месть, ревность, озлобленность, ненависть и т.д.), не играющие, однако, значения определяющих в мотивации поведения. Основными мотивами являются побуждения, которые характерны для необходимой обороны,-- стремление избежать грозящей опасности, защитить правоохраняемые интересы, сознание морального долга, чувство патриотизма, гражданственности, стремление отличиться, получить одобрение своих поступков и т.д.

В диспозициях ч. 1 ст. 108 и ч. 1 ст. 114 УК РФ в качестве обязательных признаков субъективной стороны они не называются. Тем не менее, анализ материалов судебной практики позволяет сделать вывод о том, что в рамках данных составов преступлений мотивы являются одним из определяющих признаков для правильной их квалификации и отграничения от смежных составов, а также обусловливают санкции рассматриваемых статей уголовного закона.

Можно сделать вывод, что преступления, предусмотренные ст. 108 и 114 УК РФ - это либо неосторожные преступления, либо преступления с косвенным(эвентуальным) умыслом, совершенные с целью пресечения общественно опасного посягательства и защиты охраняемых законом прав и интересов, благодаря чему законодатель отнес эти действия и так называемым привилегированным деликтам, установив мягкое наказание за причинение смерти, тяжкого и средней тяжести вреда здоровью .

Вопросы наказания за преступления, совершенные при эксцессе обороны и отграничение этого преступления от смежных составов

Законодатель указал исчерпывающий перечень преступлений, совершение которых возможно при превышении пределов необходимой обороны. В действующем уголовном законодательстве предусмотрена ответственность за убийство, совершенное при эксцессе обороны (ч. 1 ст. 108 УК РФ), а также за причинение тяжкого вреда здоровью при тех же обстоятельствах (ч. 1 ст. 114 УК РФ).

В отличие от позиции ранее действовавшего УК РСФСР 1960 г. законодатель в настоящее время декриминализировал причинение средней тяжести вреда здоровью при эксцессе обороны, отметив, что ответственность за причинение вреда здоровью средней тяжести наступает только при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление(ч.2 ст.114УК РФ). Тем самым расширено право граждан на оборону от преступных посягательств.

Привлечение к уголовной ответственности за превышение пределов необходимой обороны, повлекшее незначительные вредные последствия или вовсе не причинившие таких последствий, затруднило бы использование права необходимой обороны честными гражданами, желающими отразить преступное посягательство и тем самым оказать услугу обществу в борьбе с преступностью. Такой подход к решению вопроса отнюдь не стимулировал бы активное вмешательство граждан с целью отражения преступных посягательств, особенно если они не направлены против личных интересов очевидцев преступления.

По действующему Уголовному кодексу РФ убийство при превышении пределов необходимой обороны наказывается ограничением свободы на срок до 2-х лет или лишением свободы на тот же срок, а причинение тяжкого вреда здоровью при тех же обстоятельствах - ограничением свободы на срок до 2-х лет или лишением свободы на срок до 1 года( чч.1 ст.108 и 114 УК соответственно). Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление наказывается ограничением свободы на срок до двух лет или лишением свободы на тот же срок. Однако, убийство, совершенное при тех же обстоятельствах наказывается ограничением свободы на срок до 3-х лет или лишением свободы на тот же срок и уже не относится к категории преступлений небольшой тяжести.(чч.2 ст.108 и 114 УК РФ).

Как показывает изученная для данной работы практика, за данные преступления назначается санкция в виде лишения свободы. В тех случаях, когда суды приводят обоснования в пользу избрания именно этой меры наказания, делается ничего не говорящая ссылка на тяжесть наступивших последствий, на общественную опасность деяния. Однако, законодатель предусмотрел альтернативу - ограничение свободы, но в настоящий момент данная санкция на практике не применяется.

Судебные органы, руководствуясь разъяснениями Пленума Верховного суда СССР от 16 августа 1984г. « при назначении наказания лицам, виновным в убийстве и причинении тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны… в каждом конкретном случае обсуждают вопрос о возможности избрания, не связанного с лишением свободы». К указанным лицам шире применяется такая оправдавшая себя форма воздействия, как условное осуждение. Кроме того, довольно часть лица, привлеченные к уголовной ответственности за эксцесс обороны ранее не только не привлекались к уголовной ответственности, но и не имели никаких взысканий, характеризуются только с положительной стороны. Вряд ли стоит к таким лицам применять наказание в виде лишения свободы. Возбуждение и ведение дела в суде будет для них хорошим уроком, а справедливый приговор еще больше укрепит уверенность относительно законности и гуманности правосудия.

Представляется заслуживающим внимания опыт зарубежного уголовного законодательства, где предусматривается в качестве наказания за умышленное причинение тяжких телесных повреждений при превышении пределов необходимой обороны общие работы, или штраф, или исправительные работы, или арест, или ограничение свободы. Таким образом, причинение тяжкого вреда здоровью при эксцессе обороны не наказывается лишением свободы. Поэтому целесообразно с учетом меньшей общественной опасности преступлений, совершаемых при превышении пределов необходимой обороны, по сравнению с другими умышленными преступлениями против здоровья, смягчить санкцию ч. 1 ст. 114 УК и исключить из нее такой вид наказания, как лишение свободы, одновременно расширив перечень менее строгих видов наказаний, приравняв, по сути, к санкциям ч. 1 ст. 118 УК, предусматривающей ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности.

Суды еще не всегда правильно разграничивают убийство, причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при эксцессе обороны (ст.108 и 114 УК РФ) соответственно от убийства или причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта (ст.107 и 113 УК РФ).

На эти вопросы Пленумы Верховного суда обращают свое внимание. Однако и по сей день вопросы отграничения преступлений, совершенных с превышением пределов необходимой обороны, от сходных составов преступлений вызывают в теории споры, на практике - трудности в применении.

Отграничение преступлений, совершенных в состоянии аффекта

Ограничение убийства, тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенных при превышении пределов необходимой обороны, от причинения тех же последствий в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного противозаконными действиями потерпевшего (ст.107 и ст.113 УК РФ), представляет значительные трудности, особенно, если эксцесс обороны допущен в состоянии аффекта.

Между этими преступлениями имеется много общего. Сходны основания, по которым законодатель устанавливает за их совершение более мягкое наказание по сравнению с обычными умышленными посягательствами на жизнь и здоровье. И при превышении пределов необходимой обороны, и в случаях физиологического аффекта причинение вреда вызвано противоправными действиями потерпевшего, является ответной реакцией на эти действия. Последние могут быть одинаковыми по своему характеру - противозаконным насилием. Оба преступления могут быть совершены не только лицом, против которого было направлено насилие, но и другими лицами - очевидцами этого насилия. Если имеется значительный разрыв во времени между противозаконным поведением потерпевшего и причинение ему смерти или телесных повреждений, действия лица, причинившего такой вред, не могут рассматриваться как совершенные в состоянии аффекта или при превышении пределов необходимой обороны.

Сходны и конструкция составов рассматриваемых преступлений. Учитывая специфические особенности соответствующих действийэ законодатель признает их уголовно наказуемым только в случае, если потерпевшему в ответ на его противоправные действия причинены смерть, тяжкий или средней тяжести вред здоровью. Уголовная ответственность является обоснованной лишь за деяния, прямо предусмотренные законом в качестве преступных. Этим преступления, совершенные в состоянии аффекта, схожи с преступлениями при эксцессе обороны.

Вместе с тем, между преступлениями, совершенными в состоянии сильного душевного волнения и при эксцессе обороны, имеются существенные различия. Неодинакова их общественная опасность. Хотя законодатель и относит их к менее опасным видам причинения смерти, или тяжкого вреда здоровью и резко снижает наказание по сравнению с обычными умышленными преступлениями против жизни и здоровья. Он устанавливает за причинение указанных последствий при превышении пределов необходимой обороны более мягкое наказание, чем за причинение их в состоянии сильного душевного волнении, вызванного противоправными действиями нападающего. Так, по Уголовному кодексу РФ наказание за убийство при превышении пределов необходимой обороны - до 2-х лет лишения свободы, а в состоянии аффекта до 3-х лет лишения свободы(ст.108 и 107 УК РФ); за причинение тяжкого вреда здоровью - соответственно год и два года лишения свободы (ст.114 и 113 УК РФ). Это объясняется тем, что первое преступление менее опасно, чем второе, так как оно совершается с целью защиты охраняемых законом общественных или личных прав и интересов.

В литературе спорным является вопрос о том, по каким признакам разграничивать рассматриваемые преступления. В частности, было высказано мнение, что они отличаются друг от друга главным образом по характеру тех действий потерпевшего, которыми вызвано причинение ему вреда. Проф.В.А.Владимиров считает, что причиной возникновения аффекта, о котором говорится в ст.ст.107 и 113 УК PФ может быть только насилие, не являющееся тяжким. Такой вывод, по его мнению вытекает из толкования указанных статей Уголовного кодекса: в них говорится о тяжком оскорблении, насилии, издевательстве либо противоправном или аморальным поведении потерпевшего. Если же, продолжает В.А. Владимиров, «насилие окажется тяжким, у подвергшегося ему лица безусловно возникает право на необходимую оборону, и в таком случае причинение вреда нападающему лицо вообще не является наказуемым, либо образует преступление, совершенное в результате превышения пределов необходимой обороны».

Решающее значение характеру насилия, вызвавшего ответную реакцию, придает также проф. Н.И. Загородников. По его мнению, по ст. 104 УК РСФСР (ст.107 УК РФ) квалифицируются случаи убийства в состоянии сильного душевного волнения, вызванного насилием не опасным для жизни и здоровья. Если насилие опасно для жизни либо здоровья, у лица подвергшегося такому нападению возникает право на необходимую оборону и поэтому причинение смерти нападающему должно рассматриваться как необходимая оборона или превышение ее пределов».

Думается, что характер насилия потерпевшего, в связи с которым ему причиняется вред, играет важную роль при разграничении рассматриваемых преступлений. Однако при одном и том же характере насилия со стороны потерпевшего причинение ему вреда в одном случае может быть превышением пределов необходимой обороны, если ответная реакция на насилие выразилась в чрезмерных оборонительных действиях, в другом случае - убийством тяжкого вреда здоровью в состоянии аффекта. Не исключены случаи, когда насилие, не опасное для жизни и здоровья, может обусловить возникновение права на необходимую оборону. А поскольку возможна необходимая оборона, то может иметь место и превышение ее пределов.

Необходимо отметить то обстоятельство, что несмотря на применение потерпевшим насилия, опасного для жизни и здоровья, состояние необходимой обороны или эксцесса обороны не будет, если в ответ на насилие, но не с целью защиты, а под влиянием озлобления либо в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения причиняет смерть. Поэтому по одному характеру насилия со стороны потерпевшего нельзя провести грань между причинением вреда в состоянии аффекта и при превышении пределов необходимой обороны.

Для преступлений, совершенных в состоянии аффекта, обязательным признаком является причинение вреда потерпевшему именно в результате внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действиями потерпевшего, указанными в ст. 107 и 113 УК РФ. При совершении же преступлений с превышением пределов необходимой обороны состояние сильного душевного волнения не является обязательным признаком.

Думается, что основное различие между рассматриваемыми деяниями состоит в неодинаковом характере мотивов преступлений. В настоящей работе уже указывалось, что мотиву нельзя отводить второстепенную роль.

Мотивом превышения пределов необходимой обороны выступает стремление лица защитить охраняемые законом интересы от общественно опасного посягательства. При совершении же преступлений в состоянии аффекта, субъект причиняет вред потерпевшему не для защиты, а для удовлетворения чувства мести (может быть даже и справедливого). Поскольку стремление расправиться с обидчиком возникает в состоянии внезапно появившегося сильного душевного волнении в некоторой мере утрачивается способность руководить своими действиями, что не может не учитываться при определении степени опасности совершенного деяния и самого субъекта.

Следовательно, мотивы преступлений, совершаемых в состоянии аффекта и при превышении пределов необходимой обороны, существенно различаются между собой. Если в первом случае сам по себе мотив- поведения человека заслуживает порицания, то во втором случав стремление защитить интересы государства, общественные у интересыt свою или другого лица жизнь и иные блага, охраняемые законом, не является предосудительным, не имеет преступной окраски и приобретает таковую лишь в процессе осуществления защиты, если последняя чрезмерна.

Характер мотива должен устанавливаться путем учета направленности действий, в которых выразилась ответная реакция виновного на насилие со стороны потерпевшего, обстановки, в которой она произошла, предшествовавшего этой реакции противозаконного поведения потерпевшего, а также путем оценки объяснений лица, причинившего вред, и других конкретных обстоятельств дела. Только учитывая все эти обстоятельства в их совокупности, можно избежать ошибки при определений характера мотива.

Например, районным судом г. Новосибирска рассматривалось дело по обвинению Коркиной Т.М., 1960 г.р., в совершении преступления, предусмотренногоч.1 ст. 105 УК РФ.

Обстоятельства дела : 5 октября 2001 года, находясь в своей квартире Коркина Т.И. совместно со своим мужем Коркиным В.А. распивали спиртное. В этот же день, позднее,находящийся в состоянии алкогольного опьянения Коркин В.А. стал требовать у Коркиной Т.И. деньги для приобретения спиртного. На этой почве между супругами возникла ссора, в ходе которой Коркин, преследуя цель покупки спиртного, продолжал требовать у жены деньги. Чтобы добиться желаемого результата он взял кухонный нож и войдя в малую комнату, где находилась Коркина, стал наносить ей ножом порезы на левом предплечье, чем причинил телесные повреждения в виде кровоподтека и множественных( не менее 24) ссадин на левом предплечье, которые не расцениваются как вред здоровью и тяжесть их не определяется Не выдержав этого Коркина ушла в большую комнату, а Коркин продолжая добиваться своего, последовал за ней. Держа нож в правой руке, Коркин стал угрожать жене дальнейшим причинением телесных повреждений. В этот момент Коркина Т. выхватила из рук мужа нож и нанесла им один колющий удар в сердце, от которого Коркин В. скончался на месте.

В ходе судебного разбирательства Коркина Т. показала, что когда она выхватила у мужа из рук нож. Взяв нож в свои руки и держа обеими руками на уровне своей груди, острием клинка нож направила в сторону мужа, пытаясь уговорить его, чтобы он у ней не приставал и оставил в покое. В этот момент Коркин кинулся в ее сторону со словами «не зарезал, так задушу».Наносить удар ножом и убивать она не хотела и полагает, что он наткнулся на острие ножа.

Однако данное обстоятельство было опровергнуто заключением дополнительной судебно-медицинской экспертизы о характере и направлении раневого канала, причиненного Коркину.

Суд,учел, что Коркина Т. на момент данных обстоятельств находилась в состоянии 6-ти месячной беременности, а также длительную психотравмирующую ситуацию, вызванную провокацией потерпевшего в виде систематического противоправного и аморального поведения, а также непосредственно предшествующие действия Коркина В. в виде угроз убийством, причиненных порезов и кровоподтеков и его действия в момент нападения на КоркинуТ. с угрозой удушения, с вытянутыми к ее шее руками. Суд пришел к выводу,что Коркина Т., завладев ножом и находясь в состоянии физиологического аффекта нанесла ножевое ранение Коркину, причинив смерть потерпевшего, т.е совершила убийство в состоянии внезапно возникшего душевного волнения(аффекта), вызванного насилием, издевательством со стороны потерпевшего, а также его противоправными и аморальными действиями. Поэтому действия Коркиной Т.судом были переквалифицированы со ст. 105 ч.1 УК РФ на ч.1 ст. 107 УК РФ и назначено наказание в виде 2-х летлишения свободы, с условным испытательным сроком .

В данном случае мотивом причинения вреда потерпевшему является не защита, а удовлетворение чувства мести (может быть даже и справедливого). Поскольку стремление расправиться с обидчиком возникло у Коркиной в состоянии сильного душевного волнении и в момент завладения ножом.

Отграничение эксцесса обороны от умышленных преступлений

Для правильного применения законодательства о необходимой обороне очень важно также четко разграничивать превышение пределов необходимой обороны и умышленные преступления против жизни или здоровья. К умышленным преступлениям, которые чаще всего смешиваются с преступлениями, совершенными при превышении пределов необходимой обороны, в основной относятся причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, убийств с отягчающими обстоятельствами и без них, преступления, совершенные из мести.

В ряде случаев разграничение превышения пределов необходимой обороны и умышленного преступления может быть проведено в зависимости от того, когда у виновного возникает умысел на совершение убийства или причинение телесного повреждения - непосредственно в момент совершения преступления или заранее, до появления ситуации, создающей право на необходимую оборону. Если умысел на причинение вреда нападающему возникает не внезапно, в момент самого нападения, а созревает до этого, имеет характер заранее обдуманного преступного намерения, квалификация действий виновного по ст. ст. 108 и 114 УК РФ исключается, и он должен нести ответственность за умышленное убийство или умышленное телесное повреждение, не связанное с защитой.

Так в практике встречаются случаи, когда намерение причинить смерть или телесное повреждение другому лицу, возникает не в связи с нападением, а до него а виновный сам провоцирует потерпевшего для того, чтобы под видом необходимой обороны или превышения ее пределов осуществить свой преступный план. Маскировка действий под необходимую оборону или эксцесс обороны используется убийцей или лицом, причинившим телесное повреждение для избежания уголовной ответственности или для ее смягчения. В подобного рода случаях действия виновного имеют только внешнее сходство с необходимой обороной иди превышением ее пределов. Налицо не защита, а нападение под видом защиты, осуществление заранее обдуманного преступного плана.

Пленум Верховного суда от 16 августа 1984 года отметил , что «суды должны иметь ввиду, что не может быт признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий. Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих основаниях.»

В таких случаях очень важно правильно установить действительные внутренние побуждения лица, причинившего вред, отсутствие у него мотива защиты, наличие умысла на совершение обычного умышленного преступления против жизни или здоровья. Недостаточно тщательное исследование этого вопроса монет привести к тому, что будет необоснованно установлена необходимая оборона или превышение ее пределов, и опасный преступник избежит заслуженной кары.

Примером того может служить дело, рассмотренное военным трибуналом по обвинению Сафонова В.М. no ст. 103 и ч.109 УК РСФСР. (убийство и причинение менее тяжкого вреда здоровью)

Обстоятельства дела следующие: Вечером 5 декабря 1970 года Сафонов Валерий и его отец Сафонов Михаил возвращались домой в нетрезвом состоявши. В пути они поссорились, ссора перешла в драку. Мимо них проходил, находящийся в нетрезвой состоянии Никифоров. Последний спросил у Сафонова В., за что он бьет своего отца, на что получил ответ: «Уходи, не твое дело». Никифоров все же не ушел, а заступился за Сафонова М. Он ударил несколько раз Сафонова В., который его тоже ударил несколько раз. Сафонов В. После этого убежал во двор своего дома. Через некоторое время туда же пришел Никифоров и М.Сафонов. Встретившись с Сафоновым М. и Никифоровым, Сафонов В. сразу оттолкнул последнего, а затем схватил деревянный брусок весом около 3 кг. И когда Никифоров произнес: «Сейчас прибью щенок», - Сафонов В. ударил его в начале ногой, а затем бруском по лицу. От удара Никифоров согнулся и сделал несколько шагов в сторону Сафонова В. Тогда Сазонов В, взяв брусок обеими руками с размаху сильно ударил Никифорова по голове, отчего тот упал. Сафонов М. пригрозил сыну, что возьмет ружье и пристрелит. В ответ Сазонов В. Считая, что отец будет его бить, ударил его деревянным бруском по голове. Отец упал. Никифоров от подученных повреждений скончался на месте. Сазонову М. причинено менее тяжкое телесное повреждение.