ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ

ГЛАВА 2. ОСНОВАНИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ПРИЧИНЕНИЕ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА

ГЛАВА 3. СПОСОБ И РАЗМЕР КОМПЕНСАЦИИ

МОРАЛЬНОГО ВРЕДА

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Вопрос о моральном вреде длительное время являлся предметом научных споров, причем в большинстве своем они сводились к вопросу о допустимости возмещения морального вреда в денежной форме. Гражданское законодательство дореволюционной России не содержало общих норм, предусматривающих компенсацию морального вреда как способ защиты гражданских прав. Компенсация за личное оскорбление могла быть взыскана в порядке гражданского судопроизводства только в случае, если она косвенно отражалась на имущественных интересах потерпевшего. Однако в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве присутствовал относительный аналог этого правового института. Как отмечал Г.Ф. Шершеневич Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). - М.: СПАРК, 1995. - С. 402., «закон наш, рядом с уголовным удовлетворением, предоставляет на выбор потерпевшему право требовать в свою пользу платежа пени, являющейся остатком того времени, когда все наказания носили частный характер. Размер пени или так называемого бесчестия, смотря по состоянию или званию обиженного и по особым отношениям обидчика к обиженному, не превышает 50 рублей». Дореволюционные российские правоведы, как правило, рассматривали в основном личную обиду как возможное основание для предъявления требования о выплате денежной компенсации, понимая под обидой действие, наносящее ущерб чести и достоинству человека, и в большинстве своем считали предъявление такого требования недопустимым. Доминирующий подход к этому вопросу выразил Г.Ф. Шершеневич: «Личное оскорбление не допускает никакой имущественной оценки, потому что оно причиняет нравственный, а не имущественный вред, если только оно не отражается косвенно на материальных интересах, например, на кредите оскорбленного (т. X, ч. 1, ст. 670)... Разве какой-нибудь порядочный человек позволит себе воспользоваться ст. 670 для того, чтобы ценой собственного достоинства получить мнимое возмещение? Разве закон этот не стоит препятствием на пути укрепления в каждом чел веке уважения к личности, поддерживая в малосостоятельных лицах, например лакеях при ресторанах, надежду «сорвать» некоторую сумму денег за поступки богатого купчика, которые должны были бы возбудить оскорбление нравственных чувств и заставить испытать именно нравственный вред. Отмена такого закона была бы крупным шагом вперед» Там же.. Иными словами, для российского дворянина было естественно отреагировать на оскорбление вызовом «к барьеру», чем требованием о выплате денежной компенсации, - подобный образ действий и мышления был допустим лишь для низкого сословия.

После революции 1917 г. менталитет российского общества существенно изменился, но это не изменило отрицательное (хотя уже и по другим основаниям) отношение к возмещению в денежной форме морального вреда. Преобладающим оказалось мнение о недопустимости такого возмещения, в связи с чем гражданское законодательство после революционной России до 1990 г. не предусматривало понятия морального вреда и, соответственно, возможности его возмещения. Судебная практика в соответствии с господствующей доктриной, отличалась стабильностью в этом вопросе, и суды неизменно отказывали в изредка предъявлявшихся исках о возмещении морального вреда в денежной форме. Сущность указанной теории заключалось в том, что этот институт рассматривался как классово чуждый социалистическому правосознанию. Она была основана, в частности, на утверждениях о невозможности измерять достоинство советского человека в презренном металле. Хотя подобных предложений никто и не делал, так как идея сторонников возмещения морального вреда состояла не в измерении личных неимущественных прав в деньгах, а в обязании правонарушителя к совершению действий имущественного характера, направленных на сглаживание остроты переживаний, вызванных правонарушением. Деньги рассматривались не в качестве эквивалента перенесенных страданий, а в качестве источника положительных эмоций, способных полностью или частично погасить негативные последствия, причиненные психике человека в результате нарушения его прав.

Позитивные взгляды на эту проблему, высказываемые в основном до начала 30-х гг. (например, Брауде И., Утевский Б.), не имели воздействия на законодательство и судебную практику. После «полной победы социализма в СССР» эти дискуссии как-то сами собой прекратились, и в дальнейшем, в результате соответствующей пропаганды, в общественном правосознании представление о недопустимости оценки и возмещения морального вреда в имущественной форме укоренились настолько, что появлявшиеся в печати сообщения о случаях присуждения имущественной компенсации за причинение физических или нравственных страданий (преподносившиеся в достаточно гротескном виде) воспринимались скорее как курьезы, чуждые социалистическому правовому регулированию. Это, однако, не препятствовало использованию норм зарубежного законодательства о компенсации морального вреда при предъявлении советскими гражданами исков к иностранным юридическим и физическим лицам.

В 60-х годах дискуссии по этому поводу возобновились. Принцип компенсации морального вреда поддерживался в работах Беликовой А.М., Братуся С.Н., Малейна Н.С., Тархова В.А. и др. Признавалась необходимость введения института имущественного возмещения неимущественного вреда, поскольку область гражданско-правового регулирования охватывает не только имущественные, но и личные неимущественные отношения. Высказываемые в поддержку принципа возмещения морального вреда взгляды в немалой степени обосновывались тем, что правовые системы ряда государств (являвшихся в то время социалистическими) предусматривали возмещение морального вреда. Это Польская Народная Республика, Гражданский кодекс который предусматривает возможность взыскания денежной суммы за нанесенную обиду; Чехословацкая Советская Социалистическая Республика; Венгерская Народная Республика; Германская Демократическая Республика.

Более серьезный аргумент против возмещения морального вреда в имущественной форме заключался в невозможности или, по крайней мере, трудности ее объективной оценки. Такая позиция отражала представления о свойственном гражданскому праву принципе эквивалентного возмещения, не учитывая, что он не применим при причинении вреда личным неимущественным правам и другим нематериальным благам. Проведение сравнительного анализа соответствия правонарушений и мер ответственности, предусмотренных различными отраслями законодательства, позволяло сделать вывод об относительности и несостоятельности аргументации противников возмещения морального вреда.

Однако до начала 90-х гг. понятие «моральный вред» не было легализовано в российском гражданском праве, что исключало возможность применения гражданско-правовых средств защиты нарушенных прав путем компенсации морального вреда. Лишь 12 июня 1990 года право на возмещение морального вреда было установлено в Законе СССР о печати и других средствах массовой информации, хотя содержание понятия морального вреда в нем не было раскрыто. Ст. 39 этого закона предусматривала, что моральный вред, причиненный гражданину в результате распространения средствами массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный ущерб, возмещается по решению суда СМИ, а также виновными должностными лицами и гражданами. А также было предусмотрено возмещение морального вреда в денежной форме, в размере, определяемым судом.

И только с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 31 мая 1991 года (далее - Основы) моральный вред был определен как «физические или нравственные страдания». Российские законодатели внесли нормы о возмещении морального вреда в отдельные законодательные акты. Это: Закон об охране окружающей природной среды от 19 декабря 1991 года, Закон о средствах массовой информации от 27 декабря 1991 года, Закон о защите прав потребителей от 7 февраля 1992 года, Правила возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждение здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей, утвержденные Постановлением ВС РФ от 24 декабря 1992 года, Закон о статусе военнослужащих 22 января 1993 года. Такая законодательная ситуация порождала сомнения в возможности применения системы генерального деликта в отношении возмещения морального вреда. А столь значительное количество нормативных актов, регулирующих отношения по возмещению морального вреда совместно с регулированием различных видов общественных отношений, порождает дополнительные сложности в правоприменительной практике, усугублявшиеся разными сроками принятия и введения в действие указанных нормативных актов.

Компенсация морального вреда предусмотрена в настоящее время целым рядом законодательных актов. В первую очередь, это ГК РФ (ст. 151, 152, 1099-1101), Федеральный закон от 18 июля 1995 года №108-ФЗ «О рекламе» (Ст. 31),. Федеральный закон от 24 июля 1998 года №124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации» (Ст. 23), Закон РФ от 27 апреля 1993 года №4866-1 «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» (Ст. 7), Федеральный закон от 27 мая 1998 года №76-ФЗ «О статусе военнослужащих» (ст. 18 и 23), ТК РФ, Закон РФ от 7 февраля 1992 года №2300-1 «О защите прав потребителей» (ст. 15), Семейный кодекс РФ (ст. 30), Закон РФ от 27 декабря 1991 года №2124-1 «О средствах массовой информации» (ст. 62), Федеральный закон от 23.11.1995 №174-ФЗ «Об экологической экспертизе» (ст. 34).

Упоминания о компенсации морального вреда содержатся также в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. №1 «О судебном приговоре» (п. 21), Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 18 августа 1992 г. №11 «О некоторых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» (п. 11), Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. №7 «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» (п. 20), Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. №9 «О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» (п. 15 и п. 25), Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28 апреля 1994 г. №3 «О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья» (п. 35 и п. 36), Постановление Пленума Верховного суда РФ от 29 сентября 1994 г. №7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителя» (п. 25), Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда».

В то же время большинство этих законодательных и судебных актов содержат лишь отсылку к гражданскому законодательству, не устанавливая каких-либо новых правил. Исключение составляет лишь Закон «О защите прав потребителей», допускающий компенсацию морального вреда при нарушении имущественных прав граждан.

Как уже указывалось, под вредом в гражданском праве понимаются неблагоприятные изменения в охраняемом законом благе, которое может быть как имущественным, так и неимущественным. Открытый перечень охраняемых законом неимущественных благ приведен в Конституции и ГК РФ: жизнь, здоровье, честь, достоинство, доброе имя, свобода, личная неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна; причем в Конституции подчеркивается (ч. 1 ст. 55), что этот перечень не должен толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод личности. В соответствии с п. 2 ст. 150 ГК упомянутые права и блага защищаются в предусмотренных гражданским законодательством случаях и порядке, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК) вытекает из существа нарушенного нематериального блага и характера последствий этого нарушения.

Статья 151 ГК РФ определяет моральный вред как «физические или нравственные страдания». Определение содержания морального вреда как «страдания» означает, что действия причинителя вреда обязательно должны найти отражение в сознании потерпевшего, вызвать определенную психическую реакцию. При этом неблагоприятные изменения в охраняемых законом благах отражаются в сознании человека в форме и негативных ощущений (физические страдания), и негативных представлений или переживаний (нравственные страдания). Содержанием переживаний может являться страх, стыд, унижение или иное неблагоприятное в психологическом аспекте состояние. Достаточно очевидно, что любое неправомерное действие или бездействие может вызвать у потерпевшего нравственные страдания различной степени и лишить его полностью или частично психического благополучия.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 2 постановления от 20 декабря 1994 г. №10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» разъяснил, в чем может заключаться моральный вред: «Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.».

Этот перечень является ориентировочным, он, безусловно, может быть расширен судами с учетом обстоятельств конкретных дел и судебного усмотрения. Верховный Суд РФ не дал общего определения страданий, но из приведенного текста следует, что суд раскрывает содержание одного из видов морального вреда - нравственных страданий. Очевидно, что суд понимает под нравственными страданиями переживания человека. Указывая, что моральный вред может заключаться в переживаниях в связи с болью либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, Верховный Суд РФ, таким образом, допускает возможность компенсации вторичного морального вреда. Например, если в результате распространения не соответствующих действительности порочащих сведений лицо испытывает переживания (нравственные страдания), переносит в результате этого гипертонический криз с болевыми ощущениями (физические страдания), испытывает переживания и по этому поводу вторичные нравственные страдания, то нет оснований не признать совокупный моральный вред находящимся в причинной связи с противоправным деянием в виде распространения не соответствующих действительности сведений. Аналогичная ситуация будет и в том случае, если первичный моральный вред будет причинен в виде физических страданий, которые повлекут за собой нравственные страдания.

Следует особо остановится на субъектах, имеющих право на компенсацию морального вреда. На всем протяжении существования в российском праве института компенсации морального вреда нет-нет да и встречается мнение о возможности компенсации морального вреда, причиненного юридическому лицу.

Отнесение юридических лиц к субъектам, имеющим право на компенсацию морального вреда, возникло вследствие туманной формулировки ст. 152 ГК РФ «Защита чести, достоинства и деловой репутации». В соответствии с ней гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением (ч. 5 ст. 152 ГК РФ); причем «правила настоящей статьи о защите деловой репутации гражданина соответственно применяются к защите деловой репутации юридического лица» (ч. 7 ст. 152 ГК РФ). Следовательно, возникает проблема толкования указанной нормы, связанная с возможностью понимания ее как допускающей компенсацию морального вреда юридическому лицу, в отношении которого распространены сведения, порочащие его деловую репутацию.

Не способствовал правильному пониманию данного вопроса и Пленум Верховного Суда РФ, в своем от 20 декабря 1994 г. «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» (п. 5), указав следующее: «Правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении юридического лица (пункт 6 статьи 7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., пункт 7 статьи 152 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995 г.)».

Названные акты дали повод авторам Комментария к постановлениям Пленума Верховного Суда РФ сделать вывод о возможности присуждения компенсации морального вреда юридическому лицу Комментарий к постановлениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по гражданским делам / Под ред. В.М. Жуйкова - М.: Юристь, 1999. - С. 188..

Данное понимание закона повлекло ряд ошибочных судебных постановлений. Так, Решением от 10.09.97 Арбитражного суда Тюменской области были удовлетворены исковые требования ОАО «Кросно» к Тюменской областной ассоциации профсоюзных организаций работников промышленности и редакции газеты «Позиция» о взыскании морального ущерба в размере по 10 миллионов рублей за распространение не соответствующих действительности сведений, порочащих деловую репутацию акционерного общества. Постановлением апелляционной инстанции от 12.11.97 решение в части возмещения морального вреда оставлено без изменения. Федеральный арбитражный суд Западносибирского округа постановлением от 12.01.98 оставил названные судебные акты без изменения. Высший арбитражный суд, отменяя перечисленные постановления арбитражных судов, указал следующее: «Поскольку юридическое лицо не может испытывать физических или нравственных страданий, ему невозможно причинить моральный вред.» Постановление Президиума ВАС РФ №813/98 от 01.12.98 // Вестник ВАС РФ № 2, 1999.

А вот другой, еще более показательный пример. Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате РФ (МКАС), со ссылкой на ст. 152 ГК РФ 23.10.1997 вынес решение по делу №1/1996 о компенсации морального вреда юридическому лицу. При этом МКАС указал буквально следующее «Правомерность требований юридического лица о компенсации морального вреда подтверждается в Постановлении Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. о некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» Розенберг М. Арбитражная практика 1996-1997 гг..

Как справедливо отметили К. Голубев и С. Нарижний, «невозможно вести речь об испытываемых им (юридическим лицом) физических или нравственных страданиях» Голубев К., Нарижний С. Защита деловой репутации юридических лиц // Российская юстиция №7, 1999.. Подобной позиции придерживаются и большинство других цивилистов См. например: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Ответственный редактор О.Н. Садиков - М.: Юридическая фирма КОНТРАКТ; ИНФРА М, 1998.. С названными авторами нельзя не согласиться, моральный вред может быть компенсирован только гражданину (физическому лицу), так как физические и нравственные страдания свойственны только человеку. Нельзя компенсировать вред субъекту, которому вред не причинен.

По поводу возможности компенсации морального вреда, причиненного гражданину-предпринимателю, следует согласиться с мнением Л. Соловьевой, которая отвечает на этот вопрос положительно См.: Соловьева Л. Ради красного словца не пожалели и истца // Бизнес-адвокат №.3, 1997.. Несмотря на то, что в соответствии с п. 3 ст. 23 ГК РФ к предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, применяются нормы Гражданского кодекса, регулирующие деятельность коммерческих организаций, индивидуальный предприниматель, оставаясь гражданином при нанесении ему морального ущерба, может требовать его компенсации.

Нередко возникает вопрос о переходе права на компенсацию морального вреда другим лицам. Так, Граждане Назаровы обратились в Советский районный суд Орловской области с иском о взыскании в их пользу морального вреда, мотивируя свой иск тем, что их сын был незаконно привлечен к уголовной ответственности. Суд отказал в удовлетворении их исковых требований, указав, что в соответствии со ст. 1100 ГК Российской Федерации моральный вред подлежит возмещению гражданину, незаконно привлеченному к уголовной ответственности. Из данной нормы закона видно, что правом на возмещение морального вреда пользуется только гражданин, который непосредственно был незаконно привлечен к уголовной ответственности. Родители гражданина Назарова не привлекались к уголовной ответственности, и поэтому у суда не было оснований для возложения ответственности по возмещению морального вреда в их пользу Раздел VII Приложения к письму Министерства финансов РФ от 19 апреля 2000 г. №19-03-14/2616 «Об обзоре практики рассмотрения в судах споров с участием Министерства финансов РФ по защите интересов казны РФ и Правительства РФ за 1999 год»..

Достаточно полный ответ на данный вопрос дал Президиум Верховного Суда РФ, указав, что право требовать взыскания компенсации морального вреда связано с личностью потерпевшего и носит личный характер. Поэтому данное право не входит в состав наследственного имущества и не может переходить по наследству. Если гражданин, предъявивший требование о взыскании компенсации морального вреда, умер до вынесения судом решения, производство по делу подлежит прекращению Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за первый квартал 2000 года, утв. Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 28 июня 2000 года // БВС РФ №9, 2000..

В том случае, когда истцу присуждена компенсация морального вреда, но он умер, не успев получить ее, взысканная сумма компенсации входит в состав наследства и может быть получена его наследниками.

Что касается обязанности возместить причиненный моральный вред, то эта обязанность переходит к наследникам покойного причинителя вреда вместе с другими правами и обязанностями наследодателя. Наследники должны выплатить данную компенсацию в пределах стоимости перешедшего к каждому из них наследственного имущества (ст. 1175 ГК РФ). При этом наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно. До принятия наследства требования кредиторов могут быть предъявлены к исполнителю завещания или к наследственному имуществу.

Сейчас выдвигаются предложения о более широком применении института компенсации морального вреда. Так, выдвинута идея о необходимости обязательного предоставления законом «такого способа защиты, как компенсация морального вреда, в случае нарушения любых неимущественных прав юридического лица» Малеина М.Н. Нематериальные блага и перспективы их развития // Закон. №10, 1995.. По мнению А.В. Шичанина, «нарушение договорных обязательств; разглашение коммерческой тайны; незаконное пользование товарным знаком юридического лица и другие правонарушения, влекущие причинение морального вреда юридическому лицу, могут остаться вне сферы правового регулирования механизма защиты личных и имущественных прав, так как не подпадают под распространение сведений, порочащих деловую репутацию» Шичанин А.В. Возместите вред. - М., 1999. - С. 18.. Поэтому автор предлагает закрепить право юридического лица на защиту деловой репутации в следующей редакции: «Нарушение личных неимущественных прав и благ юридического лица распространением сведений, порочащих его деловую репутацию, доброе имя, а равно иным способом, подрывающим деловую репутацию юридического лица, подлежит компенсации на условиях возмещения морального вреда гражданину». Аналогичная точка зрения высказывается и Е.А. Михно Михно Е.А. Компенсация морального вреда во внедоговорных обязательствах.. Причем А.В. Шичанин не рассматривает других способов защиты неимущественных прав юридического лица. Следовательно, можно предположить, что основным способом возмещения вреда от перечисленных автором правонарушений и предотвращения их в будущем предлагается именно компенсация «на условиях возмещения морального вреда гражданину».

Сторонники компенсации морального вреда юридическому лицу подчеркивают внешнее подобие умаления деловой репутации гражданина и юридического лица, хотя и отмечают при этом неспособность организации испытывать нравственные или физические страдания. Следовательно, это исключает применение такого способа защиты неимущественных прав юридического лица, как компенсация морального вреда.

Несомненно, что объективные последствия нарушения деловой репутации могут негативно отразиться на коммерческой или иной деятельности организации. В то же время такие последствия вряд ли будут связаны с умалением только имущественной сферы юридического лица, здесь итогом могут быть отрицательные последствия для функционирования организации, не связанные с имущественными убытками. Например, следствием пропагандистской кампании против учебного заведения (в виде негативной информации о преподавательском составе, материальной базе или отсутствии лицензии) может быть снижение его престижа в обществе, ведущее к действительному уменьшению талантливых абитуриентов и, соответственно, снижению перспектив развития. Соответственно имело бы смысл ввести денежную компенсацию указанного вреда. Что имело бы, с одной стороны, компенсационную роль (улучшив пошатнувшееся положение учебного заведения), а с другой стороны, превентивную - для предотвращения подобных правонарушений.

В этой связи представляется необходимым закрепить защиту неимущественных прав как граждан, так и юридических лиц в ст. 8 ГК РФ, предусмотрев и способы их защиты, характерные для каждого вида лиц.

ГЛАВА 2. ОСНОВАНИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА

ПРИЧИНЕНИЕ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА

Общим основанием ответственности за причинение вреда является наличие одновременно четырех элементов: противоправность поведения причинителя вреда, наличие вреда, причинная связь между противоправным поведением и наступившим вредом, вина причинителя вреда.

Что касается компенсации морального вреда, то здесь есть ряд существенных особенностей.

При определении противоправности деяния причинителя вреда в общем случае нет никаких различий в том, какие именно права потерпевшего нарушены. В противоположность этому, для признания поведения субъекта противоправным в целях компенсации морального вреда огромное значение имеет характер нарушенного права.

В отличие от ст. 131 Основ, которая устанавливала компенсацию морального вреда во всех случаях нарушения прав граждан (как неимущественных, так и имущественных), ст. 151 ГК предусматривает, что моральный вред подлежит возмещению только тогда, когда он причинен действиями, нарушающими личные неимущественные права (блага) гражданина. Одновременно предусмотрено, что законом могут быть установлены и другие случаи возмещения морального вреда. Таким образом, из ст. 151 вытекает, что возмещение морального вреда, возникшего в связи с нарушением имущественных прав граждан, допускается лишь в случаях, специально предусмотренных законом.

Достаточно часто встречаются случаи ошибочной компенсации морального вреда жертвам имущественных преступлений.

Так, принимая решение по гражданскому иску, суд указал в приговоре, что, «учитывая степень моральных и душевных переживаний, которые перенес потерпевший О. в связи с совершенными кражами его личного имущества, военный суд приходит к выводу о необходимости в соответствии со ст. 151 ГК РФ частично удовлетворить его требования».

Впоследствии это решение было отменено и в требованиях истца о компенсации морального вреда отказано. При отмене, суд вышестоящей инстанции указал следующее: «Согласно п. 2 ст. 1099 ГК РФ моральный вред, причиненный действиями, нарушающими имущественные права граждан, подлежит компенсации только в случаях, предусмотренных законом. На момент же рассмотрения дела в суде и в настоящее время таких законодательных актов, которые бы предусматривали возможность возмещения морального вреда, причиненного в результате нарушения имущественных прав, не имеется» Обзор судебной работы гарнизонных военных судов за 2000 год..

Интересными представляются также следующие примеры.

К. и С. с целью кражи проникли в дачный дом П., завладели ее имуществом, часть из которого (палас, ковровую дорожку и др.) на сумму 880 руб. унесли в свой гараж, а телевизор вынесли из дома и оставили у калитки. Спустя некоторое время они возвратились за телевизором, но были замечены Ивановым и вынуждены были покинуть место кражи.

Медынским районным судом Калужской области К. и С. приговорены за кражу и покушение на кражу чужого имущества. В пользу потерпевшей с Козлова и Семина солидарно взыскано 660 руб. в счет возмещения материального ущерба и 3000 руб. в качестве компенсации морального вреда.

Протесты прокурора Калужской области и заместителя Генерального прокурора РФ, в которых ставился вопрос об изменении квалификации действий осужденных и исключении из приговора указания о взыскании 3000 руб. в качестве компенсации морального вреда, оставлены без удовлетворения соответственно президиумом Калужского областного суда и судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ.

Президиум Верховного Суда РФ, рассмотрев дело по протесту заместителя Генерального прокурора РФ, признал ошибочным решение об удовлетворении исковых требований потерпевшей. В соответствии со ст. 151 и 1099 ГК РФ компенсация морального вреда допускается в случаях совершения действий, посягающих на неимущественные права граждан либо другие нематериальные блага. В иных случаях моральный вред компенсируется тогда, когда это предусмотрено законом. Ныне действующее законодательство не предусматривает возможности компенсации морального вреда, причиненного хищением имущества.

Изменив судебные решения по делу, Президиум Верховного Суда РФ указание о взыскании с К. и С. в счет компенсации морального вреда в пользу потерпевшей из приговора и последующих судебных решений исключено Законность №6, 2001..

В г. Кувшинове Тверской области Соколова и Шичкина познакомились с Морозовым и вместе с ним в его квартире с 23 по 29 ноября 1996 г. распивали спиртное. В то время, когда опьяневший М. засыпал, С. и Ш. тайно похищали из квартиры вещи и продукты. Общая сумма похищенного у М. составила 1 млн. 332 тыс. неденоминированных рублей.

Тверским областным судом 23 июля 1997 г. С. и Ш. признаны виновными в совершении кражи чужого имущества, кроме того, с С. и Ш. в счет компенсации морального вреда в пользу М. Взыскано 1 млн. рублей. В кассационном порядке приговор не обжалован.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор изменила, исключила из него указание о взыскании с С. и Ш. в счет компенсации морального вреда в пользу М. 1 млн. рублей.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об исключении из мотивировочной части определения вывода о возможности в принципе компенсации морального вреда, причиненного преступлением против имущественных благ.

Президиум Верховного Суда РФ 12 июля 2000 г. протест удовлетворил, указав следующее.

Судебная коллегия обоснованно исключила из приговора указание о взыскании с осужденных в пользу М. в счет компенсации морального вреда 1 млн. рублей, сославшись на то, что потерпевшая иска не предъявляла, о наличии и характере морального вреда не заявляла, суммы взыскания не называла. В то же время Коллегия необоснованно отметила в мотивировочной части определения, что М. может обратиться за компенсацией морального вреда в порядке гражданского судопроизводства. Действующее законодательство не предусматривает возможность компенсации морального вреда, причиненного хищением имущества.

Президиум Верховного Суда РФ исключил из мотивировочной части определения вывод о возможности в принципе компенсации морального вреда, причиненного преступлением против имущественных благ Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 12 июля 2000 г. // БВС РФ №3, 2001..

Вызывает интерес компенсация морального вреда при нарушении трудовых прав.

В действовавшем ранее КЗоТе возможность компенсации причиненного работнику морального вреда прямо предусматривалась лишь в ст. 213 КЗоТ в случае незаконного увольнения или незаконного перевода работника на другую работу.

Во вступившем в силу с 1 февраля 2002 г. Трудовом кодексе РФ (ТК) этот способ правовой защиты упоминается в нескольких нормах (ст. 3, 21, 22, 237, 394 ТК) и уже вполне определенно рассматривается в качестве универсального метода защиты трудовых прав. Следует, однако, заметить, что увеличение числа норм, посвященных компенсации морального вреда, само по себе далеко не всегда влечет повышение эффективности применения этого способа правовой защиты.

Так как нормы ТК не устанавливают какого-либо специального, отличного от установленного в гражданском законодательстве определения понятия морального вреда, под моральным вредом в соответствии со ст. 151, 1099 ГК следует понимать физические и нравственные страдания работника. В ст. 3 ТК предусмотрена возможность компенсации морального вреда, причиненного дискриминацией в сфере труда. Под такой дискриминацией, как следует из ст. 3 ТК, понимается ограничение работника в трудовых правах и свободах или предоставление другим работникам каких-либо преимуществ в зависимости от пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, социального и должностного положения, возраста, места жительства, отношения к религии, политических убеждений, принадлежности или непринадлежности к общественным объединениям, а также от других обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работника. Любая дискриминация в сфере труда влечет возникновение права потерпевшего на компенсацию причиненного такой дискриминацией морального вреда.

О компенсации морального вреда говорится и в ст. 21, 22 ТК - в первой из упомянутых норм как о праве работника, а во второй - как о корреспондирующей этому праву обязанности работодателя. Обе эти нормы в части порядка и условий компенсации морального вреда содержат отсылку к другим нормам ТК и иным федеральным законам.

Основной и центральной нормой ТК, устанавливающей правила компенсации причиненного работнику морального вреда, является ст. 237 ТК. Эта норма предусматривает, что моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора или, в случае спора по поводу факта причинения работнику морального вреда или размера компенсации, решением суда. Статья 237 ТК носит универсальный характер, поэтому упоминание о компенсации морального вреда в ст. 3, 21, 22, 394 ТК представляется совершенно избыточным.

С точки зрения оснований ответственности за причинение морального вреда следует прежде всего заметить, что ст. 237 ТК в сочетании со ст. 233 ТК предусматривает компенсацию морального вреда, причиненного работнику любым виновным неправомерным поведением (действием или бездействием работодателя), независимо от того, какие права работника нарушаются этими действиями - имущественные или неимущественные. С позиций ст. 151, 1099 ГК ст. 237 ТК представляет собой предусмотренный законом случай, когда основанием возникновения права на компенсацию морального вреда может служить нарушение имущественных прав гражданина. Аналогичная ситуация имеет место в Законе о защите прав потребителей.

Основным имущественным правом работника является право на своевременное и в полном объеме получение заработной платы. Кроме того, к имущественным правам работника следует отнести права на получение гарантийных и компенсационных выплат. Впрочем, нарушение этих имущественных прав в большинстве случаев нарушает и личные неимущественные права работника. Так, несвоевременная или неполная выплата заработной платы нарушает право работника на свободу труда, поскольку ст. 4 ТК квалифицирует такое поведение работодателя как принуждение работника к труду, а также его право на достойное человека существование самого работника и его семьи, неоплата или задержка оплаты ежегодного отпуска нарушает право работника на отдых и т.д.

Таким образом, основаниями ответственности работодателя за причинение работнику морального вреда являются: наличие морального вреда, то есть физических или нравственных страданий работника; неправомерное поведение (действие или бездействие) работодателя, нарушающее имущественные или неимущественные права работника; причинная связь между неправомерным поведением работодателя и страданиями работника; вина работодателя.

Следует обратить внимание, что если ГК не определяет соглашение между потерпевшим и причинителем морального вреда как основание для определения размера компенсации за такой вред, относя этот вопрос к исключительной прерогативе суда, то ст. 237 ТК оказывается в этом отношении более прогрессивной и прямо называет соглашение сторон трудового договора в качестве такого основания.

Статья 394 ТК предусматривает компенсацию морального вреда, причиненного незаконным увольнением работника или незаконным переводом его на другую работу. Согласно этой норме в случаях увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконного перевода на другую работу суд может по требованию работника вынести решение о возмещении работнику денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.

Отсутствие в ст. 394 ГК указания на соглашение сторон как основание для определения размера компенсации вовсе не означает, что размер компенсации морального вреда, причиненного незаконным увольнением или переводом, не может определяться соглашением сторон. Статья 394 ГК подлежит применению лишь в случае, если спор о незаконном увольнении или переводе не урегулирован по взаимному соглашению между работником и работодателем. Если же такое урегулирование состоялось, то и размер компенсации морального вреда может быть определен соглашением сторон.

ТК не содержит специального определения понятия вины работодателя. Поскольку работодатель и работник находятся в договорных отношениях, вина работодателя в нарушении вытекающих из трудового договора прав работника должна определяться в соответствии с ч. 2 п. 1 ст. 401 ГК, то есть работодатель должен признаваться виновным, если он не проявил соответствующей трудовому договору степени заботливости и осмотрительности и не принял всех мер для его надлежащего исполнения. По аналогии с правилами п. 2 ст. 401 и п. 2 ст. 1064 ГК на работодателя возлагается бремя доказывания отсутствия своей вины в причинении морального вреда.

Среди принадлежащих работнику нематериальных благ, умаление которых может повлечь возникновение у него права на компенсацию морального вреда, особого внимания заслуживают персональные данные работника, то есть информация, необходимая работодателю в связи с трудовыми отношениями и касающаяся конкретного работника. Эта информация представляет собой разновидность личной тайны работника, правила защиты которой впервые установлены в ст. 85-90 ТК. В частности, по общему правилу ст. 86 ТК все персональные данные работника следует получать у него самого. Если персональные данные работника возможно получить только у третьей стороны, то работник должен быть уведомлен об этом заранее и от него должно быть получено письменное согласие. При этом работодатель должен сообщить работнику о целях, предполагаемых источниках и способах получения персональных данных, характере необходимых персональных данных и последствиях отказа работника дать письменное согласие на их получение. Работники должны быть ознакомлены под расписку с документами организации, устанавливающими порядок обработки их персональных данных, а также о своих правах и обязанностях в этой области.

В ст. 86 ТК установлен категорический запрет работодателю на получение и обработку персональных данных работника о его политических, религиозных и иных убеждениях и частной жизни, кроме случаев, когда это непосредственно связано с вопросами трудовых отношений и получено письменное согласие работника. Получение и обработка персональных данных работника о его членстве в общественных объединениях или профсоюзной деятельности допустима лишь в случаях, предусмотренных федеральным законом. Отказ работника от своих прав на сохранение и защиту тайны персональных данных ничтожен и не влечет юридических последствий.

Согласно ст. 89 ТК работники имеют право на полную информацию об их персональных данных и обработке этих данных, свободный бесплатный доступ к своим персональным данным, включая право на получение копий любой записи, содержащей персональные данные работника (кроме случаев, предусмотренных федеральным законом), доступ к относящимся к ним медицинским данным с помощью медицинского специалиста по их выбору. Работники вправе требовать исключения или исправления неверных или неполных персональных данных, а также данных, обработанных с нарушением требований ТК. Неправомерный отказ работодателя исключить или исправить персональные данные работника, а также любое иное нарушение прав работника на защиту персональных данных влечет возникновение у работника права требовать устранения нарушения его прав и компенсации причиненного таким нарушением морального вреда.

Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос о компенсации морального вреда, причиненного необоснованным отказом в заключении трудового договора. Такой отказ прямо нарушает соответствующий запрет, установленный в ст. 64 ТК. Порождает право на компенсацию морального вреда и какое бы то ни было прямое или косвенное ограничение прав или установление прямых или косвенных преимуществ при заключении трудового договора в зависимости от пола, расы, цвета кожи, национальности, языка, происхождения, имущественного, социального и должностного положения, места жительства, наличия или отсутствия регистрации по месту жительства или пребывания, а также других обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работников, если учет таких обстоятельств прямо не предусмотрен федеральным законом. Не будет лишним напомнить, что необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет, влечет уголовную ответственность в соответствии со ст. 145 Уголовного кодекса РФ.

Таким образом, из смысла ст. 64 ТК следует, что по общему правилу отказ в заключении трудового договора следует считать обоснованным и правомерным лишь в случае, если при наличии соответствующей вакансии отказ связан с деловыми качествами работника. В противном случае отказ в заключении трудового договора является неправомерным действием и порождает у лица, которому необоснованно отказано в заключении трудового договора, права на компенсацию морального вреда. Это право может быть реализовано им в судебном порядке как путем предъявления в суд самостоятельного требования о компенсации морального вреда, так и одновременно с требованием о признании отказа незаконным и понуждении работодателя к заключению трудового договора.

При рассмотрении требований о компенсации морального вреда, причиненного необоснованным отказом в заключении трудового договора, следует учитывать следующее обстоятельство. Хотя указанное действие является нарушением предписания нормы трудового законодательства (ст. 64 ТК), в момент правонарушения между причинителем вреда и потерпевшим не существует трудовых отношений, поскольку потерпевший еще не является работником, а причинитель вреда - работодателем. Отсюда следует, что к отношениям этих лиц ст. 237 ТК неприменима, поскольку она устанавливает правила компенсации морального вреда лишь при наличии трудовых отношений между причинителем вреда и потерпевшим.