Борьба с терроризмом, преступления против общественной безопасности

Содержание

Введение

1. История развития законодательства о борьбе с терроризмом

1.1 Истоки современного международного терроризма

1.2 Террористические организации. Организации национально-религиозного толка

1.3 Уголовно-правовые запреты. Законодательные памятники средневековья

1.4 Терроризм - контрреволюционное движение в годы Советской власти

1.5 Государственный террор. Создание тоталитарных режимов

2. Преступления против общественной безопасности: их состав и уголовно-правовая квалификация

2.1 Терроризм

2.2 Захват заложника

2.3 Заведомо ложное сообщение об акте терроризма

3. Международный терроризм как преступление против мира и безопасности человечества

2.1 Общая характеристика международного терроризма

2.2 Международно-правовое значение кодекса преступлений против мира и безопасности

2.3 Международные соглашения и конвенции Казахстана по правовой помощи по уголовным делам

Заключение

Библиография

Введение

На современном этапе развития казахстанского общества государство признает, что человек, его достоинства, неотъемлемые права и свободы представляют собой высшую ценность. Приоритет человека делает необходимым доброжелательные отношения между людьми, соблюдением правил общежития, заботливое отношение к воспитанию подрастающего поколения, безопасную эксплуатацию пользование источниками повышенной опасности, создание условий, обеспечивающих здоровое население. Их нарушение омрачает жизнь людей, мешает им нормально работать, проводить досуг и отдыхать, препятствует нормальному воспитанию подростков, ведет к несчастным случаям с детьми, гибели материальных ценностей и так далее. Вот, почему такие деяния имеют большую степень общественной опасности и ряд из них признан преступлениями.

Обеспечение безопасности гражданина РК, ее населения в целом является конституционной обязанностью государства, всех ветвей власти. Спектр опасностей, с которым приходится сталкиваться сегодня, более широк и разнообразен, чем ранее. На границах Казахстана, да и внутри нее растет число межэтнических конфликтов и столкновений, огромное количество неучтенного оружия от пистолета до гаубицы приводит в ужас не только беззащитное население, но даже профессионалов спецслужб. Общественная безопасность предполагает наличие определенных условий, закрепленных в соответствующих правовых нормах, строгое соблюдение которых гарантирует охрану жизни и здоровья граждан, неприкосновенность их имущества, а равно нормальную деятельность государственных и общественных организаций.

В Декларации о мерах по ликвидации международного терроризма провозглашается, что все преступные акты, направленные или расчитанные на создание обстановки террора среди широкой общественности, группы лиц или конкретных лиц в политических целях, ни при каких обстоятельствах не могут быть оправданы, какими бы ни были соображения политического, философского, идеологического, расового, этнического, религиозного или другого характера, которые могут приводиться в их оправдание.

Цель работы - раскрыть понятие общественной безопасности, проблемы его законодательного определения. Рассмотреть составы конкретных преступлений под углом зрения установления их объективных (объект, объективная сторона) и субъективных (субъективная сторона, субъект) признаков, а также содержание указанных в законе квалифицирующих (отягчающих) обстоятельств, широко используя при этом обобщения судебной практики. Уделить внимание вопросам борьбы с данными преступлениями.

Актуальностью и новизной работы является то, что в последнее время общественная опасность данного негативного социального феномена катастрофически возросла. Сегодня терроризм является фактором глобального значения, с кoтopым приходиться считаться любому правитeльcтву, как в своей внутренней, так и во внешней политике.

Одной из глобальных проблем человечества является искусственно созданное по вине человечества явление, называемое терроризмом, и борьба с одним - одна из первоначальных задач стоящих перед всем мировым сообществом. Так, Президент Республики Казахстан Н.А.Назарбаев неоднократно выражал обеспокоенность состоянием борьбы с терроризмом, по обеспечению национальной безопасности нашего государства от угрозы со стороны международного терроризма и религиозного экстремизма (Послание Президента Республики Казахстан Н.А.Назарбаева народу Казахстана об основных направлениях внутренней и внешней политики. Казахстанская правда от 3марта 2006г. №45-46)

Президент РК, Правительство РК, законодательные и правоохранительные органы страны рассматривают борьбу с терроризмом как одну из актуальных задач, от эффективности решения которой зависит национальная безопасность стабильность общества и государства, доверие граждан к органам государственной власти и управления.

В Посланиях Президента РК Н.А. Назарбаева народу Казахстана уделено особое внимание одному из приоритетных направлений государственной политики - национальной безопасности Республики Казахстан, которая может стать объектом угрозы со стороны международного терроризма и религиозного экстремизма.

Направленность террора становится все более конкретной, а цели террористов - очевидными. Большинство известных в мире мощных террористических организаций имеют своих духовных лидеров и наставников, поскольку сложную иерархическую и организационную структуру, собственную идеологию и стратегию действий, своих сильных и богатых покровителей.

Поэтому, терроризм в настоящее время приобретает характер пандемии, становясь при этом интернациональным. Наряду с большим числом террористических организаций и групп возникло не меньшее количество поддерживающих структур, плоть до целых государств - спонсоров. От вспышек терроризма не застрахованы ни высокоразвитые, ни отстающие в экономическом и социальном отношении страны, с различными политическими режимами и системами государственного устройства. Продолжающиеся процессы глобализации средств и систем связи и информации снижают значимость государственных средств защиты от терроризма

В первой главе проведен анализ исторических аспектов развития терроризма, мнений и дискуссий видных юристов, изучающих данную проблему, предполагает нам сделать вывод, что современный терроризм, это имеющие многочисленных покровителей и доноров мощные структуры с соответствующими финансово - экономическими возможностями, интеллектуальным обеспечением и боевым оснащением, способные и готовые к проведению не только отдельных акций, но и ведение диверсионно - террористических войн, участию в масштабных вооруженных конфликтах.

Терроризм превратился в весьма прибыльный бизнес глобального масштаба, с развитым «рынком труда» и капиталовложений, со своими правилами и моралью, не совместимыми с общечеловеческими и демократическими принципами и ценностями.

Во второй главе отражены преступления против общественной безопасности, понимаются общественно опасные деяния (действия или бездействия), сопряженные с нарушениями правил, обеспечивающих общественную безопасность, и причиняющие им существенный вред создающие угрозу такого вреда, указаны преступления против общественной безопасности как:

- терроризм, отражает культ насилия и способствует его развитию, давая ему преимущества перед правовыми, социальными методами разрешения конфликтов в обществе;

- захват заложников сопровождается применением психического насилия: угроза убийством, причинением легкого, средней тяжести или тяжкого вреда здоровью, уничтожение или повреждения имущества и тому подобное.

В третьей главе раскрыто понятие международный терроризм, которое рассматривается как планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны в нарушение международных договоров или заверении и даже участие в общем плане или заговоры, направленные на осуществление любого из такого рода действий.

Сегодняшние террориристические организации - это целые концерны с многомиллиоными доходами, внутренним распределением труда и специализацией, с тренировочными лагерями, мастерскими, складами, убежищами, типографиями, госпиталями, лабораториями, широко использующие новейшие тиры оружия, средства связи и транспортировки, практикующие самые разнообразные и в значительной мере новые методы и приемы. Их «персонал» состоит из идеологов и практиков, руководителей и исполнителей, специалистов по убийствам, диверсиям и так далее.

Все это свидетельствует о том, что нет ни одного государства в мире, которое могло бы жить спокойно и в полной уверенности в том, что это явление не коснется его гражданин, а коллективное противостояние всех субъектов антитеррора социально деструктивному явлению создает реальную возможность обуздать мировую угрозу безопасности всего человечества Масштабы террористических акций все более возрастают, превращая данное негативное социальное явление в одну из основных особенностей развития человеческого общества в XX - XXI вв., угрожающих существованию человечества в целом. Следует признать, что традиционный терроризм не угрожал мировому сообществу, не затрагивал его основ. Современный терроризм способен решающим образом повлиять на глобальный системный кризис мирового сообщества. Необходимость глубокого изучения данной проблемы для Казахстана именно сегодня вызвана также негативными тенденциями развития политической и социально - экономической ситуации на территории стран Содружества, в частности, у наших ближайших соседей - России, Кыргыстана и Узбекистана. В дипломной работе были использованы научные работы отечественных и зарубежных юристов, а также законодательства Республики Казахстан.

1. История развития законодательства о борьбе с терроризмом

1.1 Истоки современного международного терроризма

По-видимому, не будет преувеличением утверждение о тoм, что конец прошлого cтoлeтия и начало третьего тысячилетия проходят под знаком неуклонно возрастающей yгpoзы глобального терроризма. Прямые теле- и радиорепоpтажи с места совершения убийств, похищений, диверсий и так далее, служащих лишь средством дocтижения определенных пoлитических и геополитических целей; информация многочисленных новостных лет об актах вооруженного насилия, совершенных peлигиозными фанатиками и «пламенными» борцами за социальное, национальное и прочее освобождение; peгyлярно транслируемые на весь мир средствами массовой информации выcтyпления как гocyдарственных деятелей стран подвергшиxся террориcтической атаке, так и теоретиков и практиков «справедливого насилия» породили в массовом общественном сознании cтoйкие ощущения нeзaщищенности личности и фатальной катастрофичности современного бытия.

Однако в определенном смысле «Острая терророфобия», поразившая мир и во многом, по нашему мнению, инспирированная средствами массовой информации и соответствующими ведомствами стран, преследующи цель монопольного контpoля сырьевых ресурсов Ближнего, Среднего Востока и Югo-Вocтoчной Азии, имеет, к сожалению, и объективныe основания. Так, выдающийся английский мыслитель Бертран Рассел, анализируя в 1950г. послевоенную политику стран-победителей, практически прогнозировал более чем полувековой ближне- и средневоcтoчный сценарий: «Очевидно, чтo именно грабительские побуждения вдохновляли Наполеона и Гитлера и до сих пор управляют Стралиным. (Завотпаев Р.Т. Терроризм. Исторический и уголовно-правовой аспекты Караганда 2005г) Именно присутствие грабительских побуждений с одной стороны оправдывает страх с другой, и пока грабительские побуждения не будут сдерживаться, даже наиболее желательныe формы международного Сотрудничества останутся невозможным», а в условиях однополярного мира многовековой страх практически мгновенно прогрессирует от пассивного неучастия к aктивнoмy неприятию привносимых Западом либеральных ценностей в его крайней форме - терроризму.

Следует отметить, что в соответствии с новой политологической терминологией так называемые «вызовы современности», одним из которых является терроризм, cyтъ только внешние проявления мировоззренческого кризиса, поразившего в целом человечество. Еще в 1941 г. американский социолог и философ Питиpим Сорокин, анализируя социокультурную динамикy «чувственного» миросозерцания, составляющего фундамент современной западной демократии, с горечью конcтaтиpoвал: «Лишая человека всего божественного, чувственное умонастроeние, этика и право понизили его до уровня электронно-протонного комплекса и рефлекторного мexaнизмa, не имеющего никакой святости. Если он полезен по тем или иным соображениям, то с ним будyт обрaщатьcя достойно и забoтитьcя о нем, как мы заботимся о полезном животном. Его же можно "ликвидировать", если он приносит вред,как мы уничтожаем ядовитых змей для такого yничтожения не требуется ни вины, ни преступления, ни реальной причины. Самого существования человека или группы как непредусмотренного препятствия уже дocтaтoчно, чтобы их yничтожить ... и только из-за того, что само их существование является непредсказуемым препятствием для реализации жажды власти. богатства, комфорта или какой-либо другой чувственной ценности». (Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество. Москва Политиздат 1992г.) Таким образом, как бы парадоксально это ни звучало, попьrтки насильственного, в частности террористического по форме, разрешения гeoполитических, социальных. религиозных и прочих пpoтиворечий, с точки зрения одного из основоположников американской социологии, являются не аномалией развития современной цивилизации, а функцией, оборотной стороной безальтернативно yтверждаемых «гyманитарных» ценностей.

Вызывая широкий общественный резонанс, количественный рост бессмысленных, с точки зрения обывателя, в своей жестокости и безадресности преступных деяний террористической направленности укрепляет в широких слоях населения негативную уверенность в неспособности правоохранительных органов и, в целом, государственных cтpyктyp защитить декларируемые конституционныe права человека и гражданина. Как следствие, в общественном сознании, не способном воспринять и разрешить объективные фундаментальные, а в силу того «абстрактные» пpoтиворечия действительности, запускается защитный механизм: посредством медиaции - в данном случае негативной подмены реальной неосознаваемой противоположности противоположностями нерациональными, архаичными, квазиинтегрирующими социум типа «мы» (гyманисты, люди) - «они» (фанатики изуверы, нeлюди), терроризм мифологизируется и в виде мифа, действительно, приобретает xapaктep национального бедствия, а в последнее десятилетие - серьезной проблемы всего человечества, поскольку идея (пусть даже самая фантастическая), овладевшая массами, становится воистину грозной материальной силой, которую при необходимости можно направить на объект, имеющий собственно к терроризму подчас весьма неочевидное отношение.

С другой cтopoны, современные исследования преступности говорят о том, что террористы и терроризм очевидно демонизированы. Так, по данным Г. Глонти, эксперта Международного центра по изучению проблем организованной пpecтупности и коррупции, в 1994 г. в результате актов международного терроризма погибло 321 человек. И в том же 1994 г., как отмечает В.В. Лунеев, в России количество умышленных убийств, связанных с разбоями, изнасилованиями, хулиганством, ревностью и ссорами, а также убийств матерями новорожденных достигло 32286 человек. Таким образом, количество погибших в результате террористических актов во всем мире не сocтавило и 1 % жеpтв общекриминальных убийств в одной только Российской

Федерации. И даже принимая во внимание очевидное увеличение числа погибших вследстие террористических атак в конце ЧЧ - начале ХХI вв., следует отметить, что aбcoлютное количество жеpтв общеуголовных умышленных убийств превосходит вышеупомянутые величины, по меньшей мере на два порядка. Это дает В. В. Лунееву, в частности, основание yтверждать, что подобная «... вяло текущая динамика наталкивает на мысль о связанности данного вида уголовно наказуемого поведения не только с динамичными социально-экономическими процессами, но и с более глубинными и медленно меняющимися детерминантами. Таковыми могут быть лишь биологические и гинетические особенности, свойственныe относительно небольшой части человеческой популяции- предрасположенных к решению... проблем насильcтвенным путем гpаждан». (Лунев В.В. Преступность XX века. Мировые, религиозные и российские тенденции. Москва Норма 1999г.) Поэтому и сегодня вполне актуально утверждение К. Маркса о том, что «преступления, взятые в большом масштабе, обнаруживают по своему числу и своей классификации такую же закономерность, как явления пpироды».

Другим объективно отрицательным фактором развития человечества считается критическая диспропорция между научно-техническим развитием и нравственно-правовым состоянием общество: мир, разделенный на чужих и своих, «чистых» и «нечистых», когда компоненты боевых отравляющих и взрывчатых веществ можно приобрести в любом хозяйственном магазине, а информационные технологии позволяют вести боевые действия в удаленном режиме, безусловно, не может быть безопасен, ибо «в отличие от неповоротливых государственных структур, пpecтупники могут очень оперативно использовать последние достижения науки и техники».

Третьей закономерностью, способствующей рост в целом преступности и в частности, терроризма является постепенное отставание социального контроля над преступностью от количественно-качественных изменений последней. Серьезную трансформацию претерпела, например, насильственная преступность, оказывающая наиболее негативное влияние на криминогенную обстановку во всем мире. Фундаментальныe изменения в социально-экономической, политической и духовной сферах человеческой деятельности отразились на структуре преступности. Резко возрос ее организационный и технический уровень, она приобрела новые формы по характеру, мотивации и способам совершения преступных деяний (например, заказныe убийства; убийства, совершенныe в процессе «разборок»; взятие заложников и так далее). Увеличение числа пpeступлений, имеющих террористическую направленность, обусловливает необходимость перманентного совершенствования достаточно консервативного механизма уголовно- правовой защиты личности и общества.

С этой точки зрения, принимая во внимание все углубляющийся кризис «чувственного» миросозерцания И демократическо - потpeбительского социума, терроризм, несмотря на его, пока относительно малую долю в структуре преступности, представляет угpoзу для мира и человечества. Поэтому насущной проблемой современности является не мифология и демонизация, поскольку «…всякую истину, если её сделать «чрезмерной»…, если её преувеличить, если её распространить за пределы её действительной применимости, можно довести до абсурда, и она даже неизбежно, при указанных условиях, превращается в абсурд», а скурпулёзное изучение данного деструктивного социального феномена с целью выработки наиболее эффективных средств противодействия последнему.

Терроризм, понимаемый в соответствии с п.1 ст.1 Закона РК «О борьбе с терроризмом» 1999 г. (в старой редакции) как «противоправное уголовно наказуемое деяние, совершенное для подрыва безопасности государства, оказания воздействия на принятие государственными органами решений и достижения иных террористических целей путем:

- уничтожения (повреждения) или угрозы уничтожения (повреждения) стратегических и жизненно важных объектов и коммуникаций государства, системы жизнеобеспечения населения, имущества и других материальных объектов;

- посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенного для прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность;

- нападения на представителя иностранного государства или сотрудника международной организации, пользующегося международной защитой, а равно на служебные помещения либо транспортные средства лиц, пользующихся международной защитой;

- насилия или угроза применения насилия в отношении физических лиц;

- захвата или удержания лица в качестве заложника;

- иных деяний, подпадающих под понятие «террористических» в соответствии с Уголовным кодексом Республики Казахстан, а также общепризнанными международными правовыми актами, направленными на борьбу с терроризмом»: «именно много аспектов; в связи с этим возможны разные подходы к его изучению. Это проблема юридической квалификации, определение социально- деструктивных функций и политологический анализ, и социально- психологическая оценка причин и условий, и выявление исторических корней». (Устинов В.В. Международный опыт борьбы с терроризмом. Москва . Юрилитинформорм 2002г.)

История террора и терроризма тесно связана с историей человечества: «История человечества- как художественное полотно, которое никогда не будет завершено, ибо каждая эпоха оставляет на нем свой неповторимый след. На этом полoтне есть светлые и темные пятна, там смешаются цвета прошлого, настоящего и будущего, распознать которые может отнюдь не всякий. Здесь опенки достижений, открытий, величия духа, бескорыстной любви и самопожертвования сливаются с кровавым фоном войн, революций, предательства и преступлений». По мнению К. В. Жаринова, «терроризм как социально-политическое явление далеко не молод. Его история насчитывает полтора века».

Oтдавая должное концепции белорусского исследователя, мы считаем, однако, что истоки современного международного терроризма уходят своими корнями вглубь веков, к началу зарождения общественного строя, когда путем применения насилия или угрозы осуществления каких-либо силовых действий применяющий их субъект пытался получить определенные экономические, социальные, политические преимущества. Террор (от лат. terror - страх, ужас) - политика устрашения, подавления политических противников насильственными мерами.

Обращаясь к истории терроризма, мы придерживаемся, позиции Ли Дэвиса, автора исследования «Терроризм и насилие», который, в частности, считает, что между терроризмом и гражданскими беспорядками существует единая, связующая обе категории катастроф, происходящих по вине человека, черная нить мотивации (мотивация - побуждение - наследственные или приобретенные опытом действия, направленные на удовлетворение индивидуальных или групповых потребностей). Как правило, терроризм и гражданские беспорядки, обусловленныe конфликтом официальной и опозиционной идеологии или веры, которая выступает в виде катехизиса, и государственности, превоплощенной в своде законов, зачастую не достигают поставленной цели либо вызьвают реакцию совершенно противоположную предполагаемой и нередко заканчиваются массовыми убийствами. Например: восстание рабов и гладиаторов под предводительством Спартака, подавленное в 71 г. до н. э. военачальниками Крассом и Помпеем, «увенчалось», так сказать «профилактическим» (поскольку алогично карать «говорящую собственностъ») кровопролитием, прецедентов которому не много найдется в истории человечества: вдоль римских дорог на крестах было распято более 6000 рабов и гладиаторов. Любопытно, что объединеннaя армия Помпея - Красса обнаружила в покинyтом лагере повстанцев около 3000 военнопленных римлян. Воины Спартака не только не причинили им никакого вреда, но и кормили пленных и оказывали последним возможную медицинскую помощь.

Практика древнеримского администрирования создала также прецедeнты гpупповогo террора. Например, Юлий Цезарь применял к обратившимся в бегство легионам такой метод «воспитательного» воздейcтвия, как децимация (от лат. dесет - десять) - казнь каждого десятого солдата бежавшего подразделения (двенадцать веков спустя этот способ укрепления воинской дисциплины «развил» И широко практиковал Чингисхан, один из самых жестоких в истории цивилизации правителей, на совести которого, по приблизитeльным подсчетам Джона Гая, 30 млн. человеческих жизней казнивший уже целыe тумены). Порождаемый в результате массовых казней ужас как бы вытеснял у оставшихся в живых воинов страх перед неприятелем. Способом кардинального «прореживания» И подавления политических оппонентов, aктивнo применявшимся в эпоху правления диктатора Суллы (82-79 гг. до н. э.) И при 2-м триумвирате (43 г. до н. э.), были nроcкpuпцuu (от лат. proscriptio, букв. - письменное обнародование) - списки лиц, объявленных вне закона. Практика проскрипций: использовалась в политической борьбе, для сведения личных счетов, а также как средcтв обогащения (имущество проскрибированного римского гpажданина подвергалось конфискации).

Следует отметить, что в юридической литeратype, посвященной проблемам политического насилия, до нacтoящего времени не выработано четких дефиниций понятий «террор», «терроризм», «политическая преступность» и так далее, которые зачастую неоправданно, как нам представляется, используются в качестве синонимов. Более того, теоретико-концептyальные определения cтoль разнородных, по нашему мнению, социально деструктивных феноменов не нaйти своего окончательного отражения и в международных нормативно-правовых актах (договорах, конвенциях, докладах специальных комиссий ООН и дрyгиx), что снижает эвристическую ценность специальных исследований и - что наиболее существенно - корректность принимаемых нормативно-правовых aктoв и эффективность практики правоприменения последних. Не вдаваясь в детали теоретико-терминологической дискуссии, мы в своей работе придерживаемся концепции К. В. Жаринова, который под террором понимает «осуществление репрессий государством в отношении своих гpаждан и политической оппозиции с целью парализовать волю к сопротивлению и утвердить свое господство», а терроризм рассматривает как деятельность, «присущую оппозициoнным политическим гpуппам».

1.2 Террористические организации. Организации национально-религиозного толка

Первая террористическая организация национально-религиозного толка возникла в I в. н. э. в римской Иудее. Секта cuкapиeв (от лат. sicarii - кинжальщики; sica - короткий кинжал) yничтoжала представителей еврейской знати, сотрудничавших с оккупантами-римлянами. Сикарии первыми стали использовать для достижения своей цели страх, всеобщее запугивание. В средние века политические убийства стали «нормальным» явлением в придворной жизни. Секта харuджuтов (от араб. хаварuдж, букв. - вышедшие, возмутившиеся), выступавшая за равенство всех мусульман, выборность имама-халифа, в VII в. организовала убийство халифа Али, пыталась уничтожить наместника Сирии - Муавию, чтoбы не допуcтитъ раскола ислама и сохрaнитъ суровые обычаи военной диктатypы. Наcтoящим бичом правителей средневекового Востока стала секта ассошафuнов (фuдаев) - последователей мусульманского течение исмаилистов, которая расправлялась с мусульманскими монархами, считая, что только один халиф имеет право управлять мусульманами.

В некоторых христианских странах, где террор играл значительную роль в политической жизни, быта легализована возможность убийства правитeля, неугодного церкви. Так, в Риме поощрялось убийство вышедших из повиновения «Святому престолу», а члены ордена «Общество Иисуса» не зря получили прозвище «рыцарей плаща и кинжала», так как одним из основных средств достижения поставленной цели иезуиmы считaли убийство политического противника.

Извecтная всем мировым религиям заповедь «не убий» основывается на том факте, что, наряду со всеми другими преступлениями, убийство было самым древним видом общественно-опасного деяния. Первые уголовноправовые запреты возникли из древних обычаев кровной мести и были направлены на подчинение интересов индивида интересам общества, ограничение агрессивного поведения, сохранение рода и выражались в требованиях: не убивай отца, братьев и детей; не вступай в половую связь с матерью, cecтрами и дочерьми и тому подобные. Право поначалу носило преимущественно уголовно-репрессивный характер. Исторически уголовное законодательство развивалось медленно, сохраняя такие примитивные формы самозащиты отдельных родов, семей и людей, как кровная месть; талион (от лат. talioпis - возмездие, по силе равное преступлению) - принцип уголовной ответственности, когда наказание точно соответствует причиненному вреду, то есть «око за око, зуб за зуб»); композиция (от лат. Compositio-примирение) - денежное возмещение потерпевшему за нанесенные ему телесные повреждения. Но постепенно они вытеснялись мерами собственно уголовного наказания. До нас дошли законодательные нормы различных древних народов: Вавилонии (Судебник царя Хаммурапи, 1792-50 гг. до н. э.); Xeттcкoгo цapствa (около 1750 г. до н. э.); Ассирии (около 1500 г. до н. э.); Иудеи (Пятикнижие, около 1400 го до но э.); индии (Законы Ману,1200 г. до н. э.); Древней Греции (Законы Дpaкoнтa, 621 г. до н. э; Законы Солопа, 409-408 гг. до н. э.); Древнего Рима (Законы ХП таблиц, 450 г. до н. э.) И другие - и все они носят неприкрытый классовый характер, направлены на зaщитy государства и религии.(Рогов В.А. История уголовного права, террора и репрессий в Русском государстве. Москва. Юрист 1995г.)

1.3 Уголовно-правовые запреты. Законодательные памятники средневековья

Дошедшие до нас многочисленные законодательные памятники cреднeвекoвья: «Саксонское зерцало» (1221-25 гг.); Яса Чингисхана (ХП в.);«Швабское зерцало)) (1250-88 гг.); Силезское земское право (конец XIV в.); Законы Касым-хана (1511-23 гг.); «Каролина» (1532 г.); Есим-хана (15981-1645 гг.) «Жeтi-Жаргы» и другие - свидетельствуют об усилении чеpт, характерных для права эпохи рабовладения. Уголовное право средних веков являло собой систему неприкрытого насилия, террора и нормативно закрепленного неравенства перед законом различных классов и сословий - право сильного: крупные феодалы устанавливали в передаваемых по наследству ленах свои законы, свое право, характеризовавшееся исключительной жестокостью.

Многочисленные примеры политического насилия предоставляет история нашего ближайшего соседа - России. Как первый террористический aкт на Руси, по-видимому, можно рассматривать убийство князей Бориса и Глеба, первых святых канонизированных русской православной церковью. После смерти в 1015 г. князя Владимира I киевский стол был захвачен старшим сыном- туровским князем Святополком. для того чтобы обезопасить свое княжество от возможных притязaний двоюродных братьев - ростовского князя Бориса и князя муромского Глеба, Святополк принял незамедлительные меры к физическому уничтожению братьев: убийство князя Бориса совершили «мужи боярские» Путша, Талец, Еловит и Ляшко, а Глеба, обманом выманенного из Мурома, по наушению подосланного Горясера зарезал повар муромского князя Торчин.

В казахском праве преступные деяния насильственного и корыстно-насильственного характера (убийство, разбой, грабеж, нападение на аул, барымта и так далее) рассматривались как преступления против спокойствия и безопасности общества, что нашло отражения в нормативно--правовых актах того времени.

Одним из первых на территории Казахстана законодательных пaмятников, содержaщих упоминание о наказании за преступления против общественной безопасности, является Яса, изданная в период правления Чингисхана: «Кара смертью была воздаянием за убийство, кражу, грабеж, чародейство и так далее простым людям отрубали голову, а людям высокого происхождения ломали позвоночник, так, чтобы кровь оставалась в теле убитого - убитый мог возродиться к новой жизни. За менее тяжкие преступления полагалась ссылка в Сибирь или наказание штрафом».

В казахском обычном праве факторами, огpаничивающими агpeссивное поведение, являлись кровная месть и выкуп за преступление - «кун». В первой половине XVП века три великих бия трех жузов - Толе би, Казыбек би и Айтеке би составляют вместе с ханом Тауке исторический документ «Жeтi-Жаргы» - семь заповедей, семь установлений - кодекс обычного права казахов.

Обычай кровной мести возник и развивался в условиях бесклассового общества как необходимое cpeдствo защиты кровнородственного союза от нападения со стороны другого рода, как основное условие самосохранения и успешной борьбы за существование.

Самого незначитeльного повода или оскорбления было достаточно для казаха-кочевника, чтобы встать на путь кровной мести. Неисполненная месть могла переходить из поколения в поколение, парализуя хозяйственную жизнь обеих сторон, и нередко заканчивалась истреблением всей трудо-, обороно- и репродуктивной способной части враждующих племен, что обусловливало необходимость выработки менее разрушительных форм социального контроля. Таким образом, в Казахстане появился институт выкупов - «кун», то есть платы за преступление. (Ахметова Н.С. Институт «кун» в обычном праве казахов и его отмена Советской властью. Алматы. Онер 1993г.)Обычай кровной мести и система композиций имели целью предупреждение особо опасных преступных деяний. Род был заинтересован в недопущении совершения подобных пpeступлений своим сородичем, так как вышеуказанныe наказания носили коллективный характер, предполагая не столько индивидуальную, сколько родовую ответственность.

Так, в Законах Касым-хана, Есим-хана, Уложениях Тауке-хана наказание в виде уплата «куна» предусматривал ось за такие преступные деяния, как воровство, убийство, гpабеж, нападение.

Один из первых актов терроризма в истории Казахстана, по нашему мнению, относится 1709. В России после подавления антипpaвителъственного восстания Кондратия Булавина, многие тысячи восставших сбежали от грозившего им со стороны Петра I сурового наказания на Дон, далее, переправившись через Дон, - в просторныe казахские степи. Большинство этих беглецов были отпетыми головорезами, которые совершали налеты на мирные казахские аулы, подвергали их жестокому огpаблению, отняв землю, скот, при этом зверствовали - убивали и насиловали, залили степь кровью. Тауке-хан поручает Абулхаиру и батыру Богенбаю навести порядок на родной земле, которые выполнили свой долг с честью».

Казахское обычное право к наказуемым относило также следующие виды нарушений общественного спокойствия и безопасности:

а) распространение ложных слухов;

б) наезд с шумом или криком на аул;

в) нарушение порядка на общественных празднествах, поминках.

В ХVII и XVIII вв. В период ханского управления, когда люди жили под страхом постоянного нападения со стороны соседних родов и племен, а личная безопасность каждого члена общества не была гарантирована органами государственной власти, распространение ложных слухов, вызывающих общую тpeвогy среди населения, рассмаривалось как тяжкое посягательство, гpубо нарушающее общественное спокойствие и безопасность. Tpeвoгy среди населения вызывали слухи о приближении неприятеля, угоне барымтовщиками скота. У целого аула и тому подобные. Так, ответственность за распространение сеющих панику ложных слухов, то есть - в современном понимании - психологический террор, была предусмотрена, в частности, ст. 113 Сборника казахского адата 1824 г.

Как правонарушение, посягающее на общественное спокойствие и безопасность, по нормам казахского обычного права, рассматривался наезд с шумом или криком на аул с требованием выдачи липа, подозреваемого в совершении какого-либо преступного деяния, что являлось одной из форм проявления феодально-байских самоуправных действий. Состав данного правонарушения был установлен в Сборнике казахского адата 1871 г.: «...подскакивание с шумом к аулу, в котором задержан провинившийся в чем-либо человек, с дерзким требованием выдачи последнего и объявлением противном случае драки и убийства» - виновный подвергается как нарушитель спокойствия и тишины в ауле аипу не менее одного тогyзa. Такой поступок у киргизов называется «аулга ат ждyrypтy}}. Объектом подобного рода нападения оказывалось не лицо, совершившее преступное деяние, а его родственники, аульные старшины или одноаульцы.

Во второй половине XIX в. в казахском обычном праве появляется норма, предусматривающая ответственность за нарушение порядка на общественных празднествах и поминках. Так, в Сборнике казахского адата 1871 г. установлено: «За нарушение общественного увеселения на празднествах и поминках по умершим ссорой или дракой виновные, нарушившие торжество собрания, подвергаются взысканию в пользу хозяина собрания или празднества».

«Устав о сибирских киргизах» 1822 г. к тяжким преступлениям относит явное неповиновение властям, а в «Положении об управлении оренбургскими киргизами» от 14 июня 1844 г. криминализуются такие преступные деяния, как измена, разбой, барымта и возмущение соплеменников против правительства.

Впервые получившее письменное oформление в «Рyсской правде» (списки ХIII в.), включавшей отдельные нормы обычного «Закона Русского», Правду Ярослава Мудрого, Правду Ярославичей, Устав Владимира Мономаха и недифференцированно регламентировавшей решение вопросов о защите жизни и имущества княжеских дружинников и слуг, положении феодалъно-зависимых людей, уголовного, процессуалъного, семейного, обязательственного и наследственного права, средневековое русское уголовно - законодательство получило свое дальнейшее развитие в Псковской Судной грамоте 1457 г. В соответствии с данным нормативно-правовым актом преступным считaлось посягательство не только на личность и собственность, но и на интeресы государства.

Термин «преступление» на Руси впервые встречается в летописных рассказах XIV в. Законодательным критерием, обусловившим установление соответствующих уголовно-правовых запретов, являлась серьезность нарушения интeресов правящих классов и государства. Судебник 1497 г. к тяжким преступным деяниям относит «лихие дела», в составе которых уме выделялись государственные преступления, каравшиеся смертной казнью. К государственным преступлениям, в частности, был отнесен «подым», то есть призыв к восстанию.

Первые попытки определения и криминализации деяний террористического характера следует отнести к XVI В., когда в русском законодательстве появилось и начало развиватьcя понятие «xитpocтъ» (аналог прямого умысла в современном праве). Появление этого признака «предумышления» было весьма важно для объективной оценки сущности и содержательной стороны актов терроризма, так как последние не могут совершатьcя случайно, по неосторожности, а предполагают наличие ясной цели и «злого» умысла. Термин «xитpocть» весьма широко используется уже в Судебнике 1550 г.

Трансформировавшись в течение столетия в «умышление», это уголовно-правовое понятие в Соборном Уложении 1649 г. представлено в трех формах: умышление татей на убийства; воровской умысел, то есть совершение тяжкого общеyгoловного преcтyпления организованной преступной гpyппой; государственные преcтyпления и посягательства против государя (умышление на его здоровье, на завладение государством, на поджог города и другие).

В Судебнике 1589 г. наметились признаки формирования субъекта террористической деятельности, так как именно в этом правовом акте проводится разгpаничение виновных лиц по видам преступной деятельности: тать, разбойник, зажигатель, гpабитель, миропродавец, душегyб, государственный убийца, крамольник и так далее.

В средневековье не могло идти и речи о криминализации актов террора, осуществляемых самодержцем в отношении собственных подданных. Так, борьба Ивана IV Грозного с боярской оппозицией проводилась преимущественно методами террора. В 1565-1584 гг. были казнены десятки представителей древних княжеских родов, в частности Александр Горбатый-Шуйский, его сын Петр, их родственники Ховрины, Иван Сухин-Кашин, Дмитрий Шевырев, Петр Горенский-Оболенский, Иван Куракин, Дмитрий Немой и других, что же касается менее привилегированных сословий, то вначале 1570г. в результате усмирения опричниками одного только Великого Новгорода погибло более 1500 горожан. Борис Годунов при возникновении малейшей угрозы своей власти предпринимал безотлагательные меры для психологического подавления и физического устранения политических противников - князей Шуйских, Татьевых, Урусовых, Колычевых, Быкасовых и других. Екатерина II в 1762 г. стала самодержицей, отлучив от власти и фактически санкционировав убийство своего супруга - Петра III. В 1801 г. заговорщиками был убит император Павел I, в результате чего к власти пришел его сын Александр.

Следует отметить, что метод «ferтo ignique» разрешения проблемы политического противостояния не есть способ исключительно российского администрирования: и в средневековье, и в новое, и отчасти в новейшее время тактика жестокого подавления властью недовольства или инакомыслия масс применялась в Европе (да и во всем мире) практически повсеместно. Например, во Франции 24 aвгycтa 1572 г. длительная конфронтация католической и протестантской конфессий «увенчалась» так называемой Варфоломеевской ночью - в результате массовой резни, организованной Екатериной Медичи и герцогами Гизами, в Париже за одну ночь было физически уничтожено более 2000 французских гугенотов. В Англии суровые аитикатолические законы привели в 1605 г. к так называемому «пороховому заговору». Задуманный заговорщиками взрыв парламента не удался, и инсургенты были публично казнены.

В средние века в некоторых государствах Европы, в частности в России, преступления террористической направленности определялись термином «воровство», обозначавшим всякое преступное действие, включая и государственные преступления. В. Даль толкует слово «вор» как «мошенник, бездельник, обманщик; изменнuк; разбойнuк» .

Преступления против общественной безопасности были известны со времен Петра I, который в начале ХVIII в. создал инcтитут фискалов. Глава фискалов (обер-фискал) состоял при Сенате, который «ведал фискалов». Одновременно фискалы были и доверенными лицами императора. Последний назначал обер-фискала, который приносил присягy царю и был ответственен перед ним. Указ от 17 марта 1714 г. определил компетенцию фискалов: проведывать про все, что «ко вреду государственному интересу быть может»; докладывать «о злом умысле против персоны его величества или измене, о возмущении или бунте», «не вкрадываютcя ли в государство шпионы». В 1718 г. была образована тайная полиция, которая ведала сыском и преследованием по политическим преступлениям (дело царевича Алексея).

В Уложениях и Сводах законов того времени терроризм понимался как бунт, заговор, смута. По С. И. Ожегову, «бунт» - стихийно возникающее восстание, мятеж, робкие попытки борьбы, обреченные на неудачу; «заговор» - тайное соглашение о совместных действиях против власти в политических и иных целях; «смута» - мятеж, народные волнения, раздоры, ссоры, беспорядки.

В упомянутых выше определениях содержатся отдельные элементы современного понятия терроризма: «бунт» - уголовно-правовой термин, обозначающий вообще насильственное посягательство на власть и существующий порядок правления; «заговор» - сообщество, поставившее себе целью ниспровергнуть существующий государственный порядок или установленную власть; «смута» - государственные преступления и проступки, которые: как не разрушающие и не пытающие разрушить самого бытия государства, не соответствуют признакам мятежа и измены, но все же непосредствено нарушают внутреннюю или внешнюю безопасность государства и тем отличаются от случаев противодействия власти, создающих лишь препятствие для правительственной деятельности. По мнению С. С. Галахова, под «смутой» понималось участие в преступном, противозаконном сообществе, порицание власти и возбуждение к противодействию закону и законным постановлениям власти и к учинению преступных деяний. Именно в данных терминах квалифицировалась деятельность Степана Разина, Емельяна Пугачева в России; Исатая Тайманова, Срыма Датова, Кенесары Касымова в Казахстане, боровшихся против самодержавия.

Устрашение как одна форм терроризма, жестокость и неравенство наказаний, обусловленные сословными различиями людей, пронизывали всю систему уголовно-правовых норм средневековья. Смертная казнь, телесныe и особенно членовредительские наказания наиболее часто применяются в этот период. Лишение свободы применялось редко. Уложение Карла V, императора Священной Римской Империи, предусматривало смертную казнь за 44 вида преступных деяний, в том числе и за государственныe преступления; французское уголовное законодательство насчитывало 115видов преступлений, за которые предусматривалась смертная казнь, а в Англии смертная казнь применялась к 160 видам преступлений. Испанская инквизиция сожгла на кострах более 50000 человек за колдовство, а по подсчетам Вольтера, в Европе было сожжено более 100000 человек за распространение ереси. В царствование Генриха VIII в. Англии за одно только бродяжничество было казнено 72000 человек, а за свое полувековое пребывавшие на английском престоле королева Елизавета осуществила около 20000 казней. Смертная казнь предусматривалась не только за тяжкие преступления, но и за незначительныe проступки, в частности за участие в незаконных сборищах.

В XVIII в. Французская ревoлюция ознаменовала собой конец феодализма, но и таила в себе опасность распространения полной анархии, в связи с чем был создан один из первых инcтитутoв противостояния государственным преступлениям - Комитет обществетвенной безопасности, в функции которого входило уничтожение внутренних контрреволюционных элементов, создание новой армии, а также восстановление национальной экономики.

Во времена «белого террора» существовавшая судейская система не в полной мере обеспечивала правосудие: зашита и предварительный допрос обвиняемых были отменены и у судей был один выбор при вынесении приговора - оправдание или смерть. Основания для обвинения были довольно общими и широко трактуемыми, например: «пособничество планам врагов Франции; распространение пораженческих настроений, подрыв морального духа народа; подрыв чистоты революционных принципов; покушение на свободу, единство и безопасность Республики.. .». От 23 до 40 тысяч человек было казнено во время террора, последовавшего за французской революцией 1793-1795 гг.

Идеи Великой французской революции еще активнее стали проникать в Россию после победоносного завершения войны с Наполеоном I и возвращения русской армии из заграничного похода 1813-1814 гг. В частности, они сыграли не последнюю роль в идеологическом обеспечении подготовки и попытки осуществления государственного переворота 14декабря 1825г.

Восстание декабристов побудило российского императора Николая I усилить централизацию государственной власти, активизировать борьбу с тайными обществами и инакомыслием, ужесточить контроль за исполнением законов. В этих целях в России была создана тайная полиция, в функции которой, в частности, вменялось: собирать сведения о числе существующих в государстве разных сект и расколов; о всех состоящих под надзором полиции людях; высылать и размещать людей «подозрительных и вредных»; заведовать всеми местами заточения, в которых содержатся государственные преступники; наблюдать за поведением пребывающих в России иностранцев; осуществлять сбор сведений по компетенции полиции. Сотрудники тайной полиции взяли под жесткий контроль театральную жизнь, а чyть позже - и содержание периодических изданий и литературных произведений, активизировали розыскную деятельность в среде творческой интеллигенции, что свидетельствовало о понимании руководителями тайной полиции степени влияния печатной продукции на общественное сознание. Следя за умонастроениями в различных социальных слоях, сотрудники этой спецслужбы, исходя из анализа обстановки, прогнозировали ее будущее состояние, выявляли опасные тенденции и принимали меры к недопущению противоправных антигосударственныx и противомонархических проявлений.

В Своде уголовных законов 1832 г. особое значение имеет раздел «О пpecтyплениях государственных», в котором предусматривалась ответственность «за бунт или измену против Государя или Государства».

В «Уложениях о наказаниях yгoловных и исполнительных» 1845 г. также имелись составы гocyдapcтвенных преступлений, которые были выделены в отдельную группу. Однако наиболее полный перечень государственных прecтyплений был приведен в Уголовном уложении 1903 г.

Согласно проект Уголовного уложения 1895 г., сообщества, преступные по цели, подразделяются на сообщества: во-первых, преследующие цели социального переворота; во-вторых, имеющие в виду подготовку к изменению политического строя, но не делающие активных попыток к ниспровержению существующего государственного порядка. Противозаконные сообщества предполагают известную предварительную организацию и более или менее постоянную связь между несколькими лицами.

К основным направлениям терроризма в XIX в. относится подрывная деятельность анархистов и националистический терроризм. Анархизм далеко не всегда сводится к насилию. Но в прошлом веке отожествление анархизма с терроризмом стало общим местом, фактически сам термин «анархист» был равнозначен понятию «террорист». Почти все государства Европы и Америки пострадали от террористических действий анархистов. Наибольшим размахом анархистского движения характеризовались католические страны Южной Европы (Италия, Испания, Франция), где идеология анархизма распространялась в революционной среде. Анархистский терроризм стал привилегией представителей различных маргинальных слоев общества, не нашедших своего места в политической жизни.

Наиболее яркое явление терроризма XIX в. - терроризм русских народников. Среди множества групп, действовавших в 1870-80-е годы выделялась «Народная воля». «Иду работать в террор», - говорили Дмитрий Каракозов, Александр Ульянов и другие «народовольцы».

Еще в 1848 г. основоположник теории терроризма немецкий философ Карл Гейнцен доказывал: запрет убийства неприменим в политической борьбе, а физическая ликвидация сотен и тысяч людей может быть оправдана, исходя из высших интересов человечества. Концепция эта получила дальнейшее развитие в теориях М.А. Бакyнина и П. А. Кропоткина, которые выдвигали доктрину «пропаганды действием». Суть ее заключалась в том, что только террористические действия способны побудить массы к давлению на правительство.

Для того чтобы объективно оценить и правильно понять мотивацию, движyщие силы и цели противомонархического и антиправительственного терроризма, вспыхнувшего в последней четверти XIX в. В России, надо проанализировать сложившуюся к тому времени в русском обществе социально-политическую атмосферу. Определенный интерес в этом отношении представляет проведенное М.Ф. Одесским и Д.М. Фелъдманом историческое исследование «Поэтика террора». Авторы работы убедительно доказывают, что латинский по своему пpoисхождению термин «террор» пришел в Россию из Франции, где он был введен в политический лексикон жирондистами и якобинцами, объединившимися в 1792 г. для подготовки народного восстания и свержения «с помощью устрашения и приведения в ужас» Кабинета Министров при Людовике XVI.

Несмотря на то, что выстрел Д.В. Каракозова не достиг цели, он, тем не менее, способствовал переходу революционно настроенных группировок от теоретических рассуждений к террористической практике. Уже 25 мая 1867 г. во Франции А. Березовский стреляет (и также пpoмахивается) в АлександраII, когда тот вместе с Наполеоном и свитой проезжает через Булонский лес.