Особенности вымогательства как преступления

71

Содержание

Введение

1. Ответственность за вымогательство в истории отечественного уголовного законодательства

1.1 вымогательство в досоветском уголовном законодательстве

1.2 Вымогательство в советском уголовном законодательстве

2. Общая характеристика вымогательства по современному уголовному праву России

2.1 Объективные признаки вымогательства

2.2 Субъективные признаки вымогательства

2.3 Отграничение вымогательства от смежных преступлений

3. Квалифицированные виды вымогательства

3.1 Вымогательство, совершенное группой лиц по предварительному сговору и организованной группой

3.2 Вымогательство, совершенное с применением насилия и с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего

3.3.Вымогательство, совершенное в целях получения имущества в крупном и особо крупном размерах

Заключение

Список сокращений

Библиографический список

Приложение 1 Отличие вымогательства от грабежа и разбоя

ПРИЛОЖЕНИЕ 2 Постановление Президиума Московского городского суда от 19 июля 2001 года «Самоуправные действия лиц необоснованно квалифицированы как вымогательство» (извлечение)

ВВЕДЕНИЕ

В условиях рыночной экономики, разгосударствлению собственности и возникновению частной собственности обеспечение надежной защиты всех форм собственности стало задачей исключительной важности для Российского государства. Дело в том, что начавшийся одновременно с этими процессами рост преступности оказался особенно заметным в сфере экономики. Например, по данным Министерства внутренних дел Российской Федерации, в 1998 г. было выявлено 150 тыс. преступлений экономической направленности, в 1999 г.--165; 2000 г. --181; 2001 г.--211,8; 2002 г.--239,4 тыс. преступлений. Материальный ущерб от этих преступлений вырос с 39,4 млрд. рублей в 1993 г. до 2 385 млрд. рублей в 2001 г. Ларьков А., Кесареева Т. Экономическая преступность: характеристика и фактор-ный анализ // Уголовное право. -2002. -№ 3. -С. 128. Из преступлений в сфере экономики наибольшего размаха достигли преступления, направленные против собственности. По данным МВД РФ, если в 1999 г. их удельный вес в общем числе всех зарегистрированных преступлений составлял 58,3%, то уже в 2001 г. он вырос до 60,9%, в 2003--до 71,7%. Нет нужды при этом доказывать, что абсолютное большинство из этих преступлений -- это преступления корыстного характера Бурлаков В.Н. Криминология. -М.: Бек, 2003. -С. 310..

Современная Россия переживает сложный период восстановления рыночной экономики. Переход к цивилизованному рынку еще не завершен. Пока не создана приемлемая для страны система экономического устройства, способная обеспечить устойчивую экономическую стабильность и повышение уровня жизни народа. В условиях реформирования социально-политического устройства общества и экономической деятельности особую остроту приобретает угроза роста преступности Концепция национальной безопасности Российской Федерации, утвержденная Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 года (в редакции Указа Президента РФ от 10 января 2000 го-да) // Собрание законодательства Российской Федерации. -2000. -№ 2. -Ст. 170..

Рынок не является панацеей от преступности. Он не имеет механизмов, сдерживающих это зло.

Остались в прошлом утопические представления о рыночной экономике как о саморегулирующейся системе, обеспечивающей снижение преступности в целом, в том числе ограничивающей сферу совершения экономических преступлений. Поэтому есть все основания говорить как об усилении государственного регулирования российской экономики, так и об адекватном уголовно-правовом противодействии преступности в сфере рыночных отношений. Какова должна быть мера уголовно-правового обеспечения экономики, чтобы не подрывать способность рыночной системы к саморегуляции? На протяжении истории эта мера устанавливалась опытным путем и закреплялась в соотношении публичного и частного права. В обществе с рыночной экономикой уголовное право должно обеспечить надежную охрану прав и законных интересов участников экономических отношений (граждан, организаций и государства), гарантировать стабильность имущественного правопорядка и развитие российской экономики как системы цивилизованных рыночных отношений.

Вал преступлений корыстной направленности против собственности поставил под сомнение саму способность выполнения Российским государством провозглашенной им же в Конституции 1993 г. (ст. 8, ч. 2) задачи охраны собственности. Стало очевидным, что без обуздания этого вала строить какие-либо серьезные планы относительно экономического будущего страны невозможно. Бесспорно, уповать при этом на одни лишь уголовно-правовые средства нельзя, но следует признать, что эти средства -- немаловажная составляющая комплекса мер в этом направлении.

Нестабильное социально-экономическое положение России и факт распространенности корыстных преступлений против собственности, значительная часть которых совершается при отягчающих обстоятельствах, требуют постоянного совершенствования уголовно-правовых средств борьбы с ними. Можно с уверенностью сказать, что с реформой уголовного права, с принятием УК РФ совершенствование законодательства не закончилось. Оно началось сразу же после вступления УК РФ в силу, подтверждением чего являются федеральные законы об изменениях и дополнениях УК РФ, принятые в 1997--2003 гг.

Проблемы квалификации преступлений против собственности в отечественной науке уголовного права рассматривались А.Г. Безверховым, А.И. Бойцовым, Г.Н. Борзенковым, Н.А. Лопашенко, В.Н. Сафоновым, Н.А. Скорилкиным, Э.С. Тенчовым, В.В. Хабаровым и другими правоведами.

Исследование проводилось на основе метода юридического анализа, исторического и системного подхода.

С учетом изложенного, целью настоящей работы является уголовно-правовая характеристика вымогательства.

Задачами исследования определены:

-рассмотрение и анализ различных точек зрения,

-исследование теоретических вопросов об ответственности за вымогательство,

-анализ судебной практики,

-внесение предложений по совершенствованию Уголовного кодекса Российской Федерации и практики его применения.

1. Ответственность за вымогательство в ИСТОРИИ отечественного уголовноГО законодательствА

1.1 Вымогательство в досоветском уголовном законодательстве

Посягательства на чужую собственность, не являющиеся хищениями, начинают обособляться от хищений едва ли не со времен Русской Правды. Так, в ст. 12 Краткой редакции говорится о незаконном пользовании чужим конем, а в ст. 28 -- о хищении и истреблении чужого скота.

Однако длительное время понятие вымогательства в русском уголовном праве использовалось только применительно к требованию взятки, расцениваемому в качестве высшей степени лихоимства. Понятия же вымогательства как самостоятельного имущественного преступления древнее и средневековое право не давало. Один из памятников российского уголовного права - императорский Указ 1781 г. «О суде и наказании за воровство разных родов» - знаменит тем, что придал понятию «воровство» значение исключительно похищения имущества, но предложил определения только трех его видов: грабежа, кражи и мошенничества. 1 мая 1846 года на территории Российской империи вступило в силу «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных», действовавший с изменениями вплоть до социалистической революции 1917 года Впрочем, по мнению ряда специалистов, «это уложение несравненно более походило на свод, чем на кодекс, систематически построенный на едином общем начале». См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть Общая. Т. 1. -М.: Наука, 1994. -С.98.. Первоначально Уложение содержало 2224 статьи, однако после его переиздания (1885 г.) количество статей сократилось до 1711. Особенная часть Уложения определяла систему преступлений, в которой И.Я. Фойницкий предлагал выделить «посягательства на имущество». Имущество он считал «объектом преступных посягательств ни само по себе, ...а лишь как конкретный предмет юридического господства человека, как одна из частей его правовой сферы». Исходя из этого, И.Я. Фойницкий пришел к выводу, что «преступная деятельность здесь, следовательно, направляется против правовых отношений лица к имуществу», против права «на имущество или в полном его объеме, образующем право собственности, или только в одной из частей собственности -- прав владения, распоряжения или пользования» Фойницкий И.Я. Курс уголовного права. Часть особенная. (по изд. 1907 г). -М.: Статут, 2000. -С. 158.. Все имущественные посягательства И.Я. Фойницкий подразделял на корыстные и некорыстные, и предлагал следующую их систему: похищение чужого имущества, присвоение чужого движимого имущества, завладение чужим недвижимым имуществом, недобросовестность в отношениях по имуществу, посягательства против отвлеченной собственности и посягательства против отдельных частей собственности, а также повреждение имущества Там же. -С. 159--160..

Несмотря на то, что в Уложении система преступлений стала более четкой, оно не избежала двух серьезных недостатков: объединения в разделах разнородных преступлений и казуальности. Последняя, в частности, проявилась в том, что, например, грабежу были посвящены 7 статей, разбою -- 10, мошенничеству -- 14, а краже -- даже 37 статей. Следует отметить, что, хотя Уложение о наказаниях уголовных и исправительных не содержало общего понятия вымогательства, однако, например, впервые в ст. 314 установило ответственность за вымогательную угрозу и принуждение к даче обязательств, которые большинством криминалистов того времени отождествлялись с вымогательством.

22 марта 1903 года Николаем II было утверждено новое Уголовное уложение (которое полностью так и не было введено в действие). Это «последний во времени принятия фундаментальный законодательный акт Российской империи в области материального уголовного права» Российское законодательство Х--XX вв. - М.: Бек, 1994. Т.9. -С. 240.. Его принятие было вызвано также опытом параллельного использования в судах Империи «двух, составленных на совершенно разных основаниях, уголовных кодексов» (то есть Уложения 1845 года и Устава 1864 года), опытом, который «однозначно свидетельствовал о нарастающей нужде в срочной модернизации и унификации российского уголовного права» Российское законодательство Х--XX вв. - М.: Бек, 1994. Т.9. -С.244..

Новое Уложение содержало 687 статей. Статьи о преступлениях против собственности содержались в главе XXXI (ст.ст. 571--580) -- «О необъявлении о находке, присвоении чужого имущества и злоупотреблении доверием», в главе XXXII (ст.ст. 581--590) -- «О воровстве, разбое и вымогательстве», в главе XXXIII (ст.ст. 591--598) -- «О мошенничестве», в главе XXXIV (ст. 615) -- «О банкротстве, ростовщичестве и иных случаях наказуемой недобросовестности по имуществу», в главе XXXVI (ст.ст. 623--635) -- «О самовольном пользовании чужим имуществом».

Уголовное Уложение 1903 г. объединило вымогательские угрозы и принуждение к даче обязательств в одном составе преступления и выделило вымогательство в отдельное имущественное посягательство, поместив его в одну главу с воровством и разбоем. Кроме того, в Уложении появляется норма, устанавливающая ответственность за шантаж (ст. 615), который уже несколько десятилетии до этого признавался уголовно наказуемым во многих европейских государствах. По данной статье наказывался «виновный в побуждении, с целью доставить себе или другому имущественную выгоду, к передаче имущества или к уступке права по имуществу или к вступлению в иную невыгодную сделку по имуществу посредством угрозы оглашения вымышленных или истинных сведений:

1) об обстоятельстве, позорящем потерпевшего или члена его семьи, хотя бы и умершего;

2) об учинении ими деяния, наказуемого как тяжкое преступление или преступление;

3) об обстоятельстве, подрывающем торговый кредит потерпевшего».

Отягчающими обстоятельствами данного преступления были совершение его шайкой; лицом, отбывшим не менее двух раз наказание за такое же деяние или за воровство, разбой, вымогательство или мошенничество; а также его совершение «редактором, издателем или сотрудником повременного издания, грозившим огласить такие сведения в печати».

Отличие шантажа и более опасными вымогательством и разбоем Н.С. Таганцев видел в содержании угрозы: при вымогательстве угроза грозит «принуждаемому злом, им не вызванным»; при шантаже «зло обусловлено виновностью или неосмотрительностью самого принуждаемого или одного из членов его семьи... Угроза вымогательства (и разбоя) принуждает потерпевшего страхом такого деяния, которое, будь оно учинено, составило бы преступление или проступок; напротив, осуществление того, чем грозит виновный в шантаже, в большинстве случаев не преступно, а иногда даже похвально (напр., заявление власти о преступном деянии)» Таганцев Н.С. Указ.соч. -С. 215..

1.2 Вымогательство в советском уголовном законодательстве

Следующий этап в истории российского уголовного законодательства связан с Октябрьской социалистической революцией 1917 года. Сразу же после ее победы Декретом СНК № 1 от 24 ноября 1917 г. «О суде» были отвергнуты дореволюционные законы в случае их противоречия «революционной совести и революционному правосознанию» (с конца 1918 г. вводится прямой запрет на использование старых законов). Этим же актом подсудными ревтрибуналам были признаны, кроме контрреволюционных преступлений, также мародерство и «хищничество» (ст. 8). Надо сказать, что «революционное правосознание» породило небывалых масштабов революционное правотворчество даже в отдельно взятых населенных пунктах России. Так, депутаты и граждане села Камышевское в феврале 1918 г. выработали наказ местному народному суду, в котором в целях поддержания революционного порядка установили уголовную ответственность за 46 преступлений, включая кражу и наиболее опасные ее виды Материалы Народного комиссариата юстиции. Народный суд. Вып. II. -М.: Наука, 1978. -С. 50--57..

В декрете СНК от 5 мая 1921 г. «Об ограничении прав по судебным приговорам» впервые были упомянуты такие преступления, как кража, разбой, грабеж, мошенничество, вымогательство, присвоение и растрата Собрание указаний РСФСР. -1921. -№ 39. -Ст. 309..

По мнению А.А. Пионтковского, «этот декрет имел большое политическое значение... Новая экономическая политика означала ожесточенную борьбу между социализмом и капитализмом, в этот период решался исторический вопрос «кто кого?» Последовательная борьба с хищениями содействовала разрешению этого вопроса в пользу социализма» Курс советского уголовного права. Т. 4. -М.: Наука, 1970. -С. 293..

Принятый в 1922 г. первый УК советского периода пошел по пути дальнейшего объединения отдельных видов вымогательства. Две статьи -- 194 и 195 -- были посвящены вымогательству Б. Змиев называл вымогательство «особым видом похищения». Указ. раб. -С. 53.. В первой из них к вымогательству относилось «требование передачи каких-либо имущественных выгод или права на имущество или же совершения каких-либо действий под страхом учинения насилия над личностью или истребления его имущества». В статье 195 вымогательство, «соединенное с угрозой огласить позорящие потерпевшего сведения или сообщить властям о противозаконном его деянии», было названо шантажом. При этом обе статьи предусматривали одинаковое наказание -- лишение свободы на срок до двух лет. Как писал А.А. Жижиленко, отличие шантажа от вымогательства состояло только в «способе действия, который сводится к угрозе» Жижиленко А. Имущественные преступления. -Л.: Наука и Школа, 1925. -С. 180.. Причем угроза эта, как следует из закона, по своему содержанию отличается от угрозы при вымогательстве. Б. Змиев указывал, что «под именем имущественных преступлений разумеются преступные посягательства, объектом которых является имущество, принадлежащее как отдельным лицам, так и общественным организациям или государству в целом» Змиев Б. Уголовное право. Часть Особенная. Вып. 1. Преступления против личности и имущественные. -Казань: Казгосиздат, 1963. -С. 37..

УК РСФСР 1926 г. дал существенно иное понятие рассматриваемого преступления, включив шантаж в общий состав вымогательства и одновременно исключив из него указание на угрозу сообщения властям о противозаконном характере деяний потерпевшего, а также ограничив вымогательство требованиями совершения действий только имущественного характера (ст. 174). Новшеством явилось и «усечение» состава вымогательства, что в совокупности с некоторым ужесточением санкции за данное преступление, а также признанием его субъектом лиц, достигших 14-летнего возраста, несомненно, свидетельствовало об ужесточении политики в борьбе с вымогательством. По вопросу о моменте окончания вымогательства в литературе единого мнения не было. Э. Немировский, например, считал, что вымогательство окончено с момента предъявления требования, указанного в законе Немировский Э.Я. Советское уголовное право. -Одесса: Лира. 1926. -С. 350.. В принципе, данная точка зрения соответствовала закону. Однако А. Жижиленко считал, что «при подобном толковании центр тяжести преступной деятельности при вымогательстве пришлось бы усматривать не в самой сущности этого преступления, направленного против имущества, а в способе действия виновного, направленного против личности; вместе с тем пришлось бы признать, что момент окончания двух преступлений, близких друг другу по имеющейся в них активной деятельности потерпевшего -- мошенничества и вымогательства -- устанавливается неодинаково: побуждение к передаче какого-нибудь права на имущество посредством обмана рассматривалось бы как покушение на мошенничество, а побуждение к передаче такого же права посредством угрозы, как оконченное вымогательство» Жижиленко А. Преступления против имущества и исключительных прав. -С. 160..

В целом можно сказать, что в рассматриваемом периоде борьбе с преступлениями против собственности Советское государство придавало исключительное значение. По сути, хищения государственного и общественного имущества были приравнены по степени своей опасности к тягчайшим государственным преступлениям. И.В. Сталин об этом в 1926 году говорил следующее: «Когда ловят шпиона или изменника, негодование публики не знает границ, она требует расстрела. А когда вор орудует на глазах у всех, расхищая государственное добро, окружающая публика ограничивается добродушными смешками и похлопыванием по плечу. Между тем ясно, что вор, расхищающий народное добро и подкапывающийся под интересы народного хозяйства, есть тот же шпион и предатель, если не хуже» Сталин И.В. Вопросы ленинизма. Изд. 11-е. -М.: Знание, 1950, -С. 217..

УК РСФСР 1960 г. определял ответственность за вымогательство в двух статьях (ст. 95 и 148), сконструированных сообразно принципу неравенства охраны государственной и личной собственности, но во всем остальном полностью тождественных друг другу: « требование передачи имущества или совершения каких-либо действий имущественного характера под угрозой насилия…, повреждения или уничтожения имущества».

В конце 80-х -- начале 90-х годов прошлого столетия данное преступление получило довольно широкое распространение. Если раньше устремления вымогателей были направлены в основном на получение доли от доходов дельцов теневой экономики и других лиц, получающих нелегальные доходы, т. е. на преступный передел приобретенного преступным путем, то когда частнопредпринимательская деятельность стала правомерной, под их гнетом оказались не только легализовавшиеся «теневики», но и многие другие представители бизнеса, которые, получив правовую поддержку, включились в рыночные отношения.

Таким образом, можно сделать вывод, что в отечественном уголовном праве вымогательство всегда примыкало к хищением (воровству, разбою). Это оправданно, поскольку конечная цель вымогательства - получение материальной выгоды.

2. Общая характеристика вымогательства по современному уголовному праву России

2.1 Объективные признаки вымогательства

Вымогательство определяется как требование передачи чужого имущества или права на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких (ч. 1 ст. 163 УК РФ).

Родовым объектом вымогательства являются экономические отношения (в силу чего норма расположена в разделе VIII УК РФ). Видовым объектом вымогательства являются отношения собственности (глава 22 УК РФ). Непосредственным объектом в вымогательстве, как следует из диспозиции ч. 1 ст. 163 УК РФ, может быть право собственности на конкретное имущество.

Помимо основного объекта вымогательства -- отношений собственности, в качестве дополнительного обязательного объекта выступает также личность. Так, оно соединено с применением физического насилия (ч. 2 и 3 ст. 163 УК РФ) -- здоровье человека. В теории высказано мнение о том, что дополнительным объектом вымогательства (в основном его составе) выступает «психическая неприкосновенность граждан» Чан Динь Тханг. Уголовная ответственность за вымогательство имущества. -Кишинэу: Светел, 1998. -С. 15.. Но, по всей видимости, выделение такого объекта является излишним.

Нигде в УК РФ «психическая неприкосновенность граждан» самостоятельным объектом преступления не выступает. Есть права и свободы человека и гражданина, есть личность и ее блага (честь, достоинство, жизнь, здоровье и т. д.) как объекты преступлений. «Психическая неприкосновенность граждан», как и их «физическая» неприкосновенность, вполне охватываются перечисленными в УК РФ объектами уголовно-правовой охраны. Поэтому практической необходимости выделения их в качестве самостоятельных объектов преступлений мы не видим.

Согласно еще одному мнению, вымогательство имеет два дополнительных объекта: личность потерпевшего и его близких, их жизнь, здоровье, честь, а также «законные интересы потерпевших от вымогательства граждан» Малахов Л.К. Ответственность за вымогательство: квалификация и наказание по рос-сийскому и зарубежному праву. -Нижний Новгород: НГУ, 1995. -С. 2--21.. Если объектом вымогательства действительно по УК РФ можно считать отдельные блага личности потерпевшего и его близких Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. -М.: Наука, 1980. -С. 81; Куц В.Н. Ответственность за вымогательство по советскому уголовному пра-ву. -Харьков: Знание, 1986. -С. 7. (кроме жизни, потому что посягательство на нее не охватывается составом вымогательства), то «законные интересы» сложно признавать таковым в силу аморфности этого понятия (тем более, что к «законным интересам» вполне можно относить также здоровье, честь и достоинство потерпевших и его близких). Имущество, как предмет вымогательства, очевидно, может принадлежать потерпевшему на праве собственности, а может и не принадлежать ему. Во всяком случае, закон на сей счет никаких ограничений не предусматривает. Главное, чтобы оно для виновного было чужим. Поэтому вряд ли можно считать соответствующим закону утверждение о том, что действия виновного следует рассматривать как вымогательство только в случае, если «имущество принадлежало потерпевшему» Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. -М.: Интел-Синтез, 1997. -С. 234..

Понятно, что двуобъектность насильственного вымогательства, посягающего на такое важное социальное благо, как здоровье человека, усиливает его вредоносную направленность, повышает степень общественной опасности. Так расценивает это и законодатель, установив за особо опасный вид вымогательства наказание в виде лишения свободы сроком до 15 лет с конфискацией имущества. Квалифицированные виды вымогательства относятся по закону к категориям тяжких и особо тяжких преступлений (ст. 15 УК РФ).

Предметом вымогательства является не только имущество, но и «право на имущество» См, например: Тирских Г. И. Уголовно-правовые и криминологические аспекты, борь-бы с вымогательством. -СПб: Лань, 1996. -С. 16., а также любая имущественная выгода.. Однако, в теории общепризнанно, что предметом преступления является материальный объект внешнего мира. Понимая данное обстоятельство, некоторые авторы под «правом на имущество» предлагают считать «документы, дающие право на получение имущества» Малахов Л.К. Указ. соч. -С. 22.. Очевидно, что «право» и «документ» не могут быть отождествлены. Документ -- это вещь, возможно, имущество, т. е. в конечном счете предмет преступления. Право же, согласно УК РФ, может быть объектом преступления.

Кстати, то, что предмет вымогательства, как и хищения, -- чужое имущество, видно из диспозиции ч. 1 ст. 163 УК РФ Если имущество для виновного не чужое, а его собственное, то требование передачи (возврата) имущества, подкрепленное угрозой, указанной в законе, может повлечь, при нали-чии оснований, ответственность как за самоуправство (ст. 330 УК РФ). См., например: Бюллетень Верховного Суда РФ. -1998. -№ 11. -С. 8--9.. Однако из нее не видно, права на какое имущество вымогатель требует. Если это -- право на имущество, принадлежащее самому виновному, то в его действиях вымогательства не будет. Очевидно, в диспозиции ч. 1 ст. 163 УК РФ речь может идти только о праве на чужое имущество. Именно об этом законодателю и следовало указать ( как это он сделал в диспозиции ч. 1 ст. 159 УК РФ).

Еще более сомнительно называть предметом преступления (вымогательства) «действия имущественного характера» Российское уголовное право. Особенная часть. -М.: СПАРК, 1998. -С. 156.. Действия -- это признак объективной стороны, тогда как предмет преступления -- признак объекта. Их нельзя путать так же, как и нельзя путать вину лица с его вменяемостью. Вымогатель, согласно закону, может требовать лишь совершения действий имущественного характера.

Соответственно, требование отказа от совершения таких действий вымогательством не является Минская В., Колодина Р. Преступления против собственности. Проблемы и пер-спективы законодательного регулирования // Российская юстиция. -1996. -№ 3. -С. 12--15..

Думается, что в этом вопросе мы имеем дело с законодательным пробелом. К примеру, ст. 179 УК РФ, устанавливающая ответственность за близкое к вымогательству преступление, принуждение к отказу от совершения сделки безнаказанным не оставляет. Аналогично должен быть решен вопрос и в ст. 163 УК РФ. Для этого можно предложить после «совершения других действий» в ч. 1 ст. 163 УК РФ указать « (бездействия) ».

В любом случае передача чужого имущества (права на чужое имущество) или совершение других действий имущественного характера (отказ от их совершения) в пользу вымогателя должны происходить безвозмездно Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М.: Юристъ. 1996. С. 454.. Однако отсутствие в диспозиции ч. 1 ст. 163 УК РФ указания об этом, так же, как и указания о противоправности требования вымогателя, не следует, по нашему мнению, рассматривать как еще один пробел в законодательном определении вымогательства Тенчов Э.С., Корягиной О.А. Вымогательство. Иванов: ИвГУ. 1998. С. 17.. Возмездного или правомерного требования при вымогательстве не бывает.

В науке внесено предложение о разделении ответственности за действия, предусмотренные ч. 1 ст. 163 УК РФ. Предлагается ответственность за требование передачи права на имущество или совершения действий имущественного характера установить в отдельной статье главы 21 УК РФ Сафонов В.Н. Организованное вымогательство: уголовно-правовой и криминологический анализ. С-Пб. 2000 С. 101--102.. Однако практической необходимости в реализации этого предложения мы особо не видим. По сути, внесенное предложение направлено лишь на то, чтобы обосновать отнесение требования передачи чужого имущества (вымогательства) к формам хищения.

Вместе с тем такому отнесению препятствует не только предмет преступления. Действительно, по закону, предметом хищения и вымогательства является имущество. Но по этому же закону, хищение и вымогательство существенно отличаются друг от друга по объективной стороне (по характеру действий, моменту окончания преступлений) Как заметила Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу В. и 3., «вымогательство, согласно закону, относится к числу корыстных преступлении, не содер-жащих признаков хищения, поскольку изъятие чужого имущества и обращение его в пользу виновного или других лиц находятся вне рамок данного состава преступления» (Определе-ние № 78-098-55).. Кроме того, в ст.ст. 221, 226 и 229 УК РФ между словами «хищение» и «вымогательство» законодатель употребляет союз «либо».

Таким образом, если отталкиваться от законодательных определений хищения и вымогательства, то нельзя согласиться с мнением о том, что вымогательство есть «форма хищения» См., например: Борзенков Г.Н. Уголовное право России. Осо-бенная часть. М.: Юридический колледж МГУ. - 1995. - С. 54.. Действующий УК РФ оснований для такого вывода не дает.

Практика борьбы с вымогательством встречается с такими разновидностями требований передачи права на имущество: долговая расписка; фиктивное зачисление в состав учредителей различных коммерческих структур в целях участия в будущем в доходах от прибыли, полученной в результате хозяйственной или финансовой (банковской) деятельности; оформление документов на переход к преступнику права собственности на определенные ценности и др.

Действия имущественного характера -- это деятельность, создающая стоимость, например, бесплатное написание за гонорар под именем вымогателя произведения, зачисление на оплачиваемую должность без выполнения фактической работы, безвозмездный трудоемкий капитальный ремонт автомашины или постройка дачного домика и т. д. Как отмечает А.Г. Безверхов, действия имущественного характера представляют действия лица, которые выражаются в предоставлении виновному имущественной выгоды при отсутствии признаков передачи имущества или права на него. Безверхов А.Г. Имущественные преступления. - Самара: СГУ, 2002. - С. 129.

С объективной стороны вымогательство выражается в требовании виновного передать ему имущество, права на имущество или совершить в его пользу или в пользу других указанных им лиц какие-либо действия имущественного характера, адресованном собственнику или владельцу имущественных благ и соединенном с угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких.

Требование, о котором говорит закон, -- это настойчивая, повелительная команда или указание, адресованная потерпевшему, которая по своей силе напоминает, скорее, императивный приказ к совершению последним определенных имущественных актов -- передаче преступнику материальных ценностей, прав на имущество или совершение действий имущественного характера. Подобное требование, подкрепленное угрозой, по своему характеру приобретает форму жесткого императива, не терпящего возражений, проволочек или отказа от выполнения.

Угроза (психическое воздействие) как средство, побуждающее к исполнению предъявленного требования, должна быть действительной и реальной, т. е. субъективно восприниматься потерпевшим как вполне осуществимая. Адресатом угрозы может быть как сам потерпевший, к которому обращено требование, так и, как говорит закон, его близкие, под которыми подразумеваются не только близкие родственники, но значительно более широкий круг людей. Поэтому следует признать, что вопрос о том, является ли тот или иной человек близким по отношению к потерпевшему, решается им самим. Таковыми могут быть родители, супруг, дети, усыновленные, сестры и братья, дед, бабушка, другие родственники, а также и посторонние с точки зрения родства люди -- жених (невеста), любимая девушка, любовник и даже близкие друзья лица, подвергшегося вымогательству.

Выраженная в любой форме (устно, письменно, непосредственно вымогателем или через третьих лиц и т. д.), согласно закону угроза может быть различной по своему содержанию. Вымогатель может угрожать потерпевшему:

а) применением физического насилия;

б) уничтожением или повреждением имущества;

в) распространением сведений, позорящих потерпевшего или его близких;

г) распространением иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам и законным интересам указанных лиц.

В рамках объективных признаков основного состава вымогательства (ч. 1 ст. 163 УК РФ ) своеобразие угрозы применения физического насилия состоит в том, что она, во-первых, по своему содержанию допускает причинение вреда здоровью потерпевшего или его близких любой степени тяжести и даже их убийство и, во-вторых, обращена она, как правило, в будущее, когда вымогатель высказывает намерение реально применить насилие в дальнейшем. Однако в сочетании с требованиями передачи права на имущество или совершения действий имущественного характера угроза насилием, что очень важно подчеркнуть, может носить и наличный характер, т. е. содержать недвусмысленно выраженное намерение реализовать ее немедленно, уже в самый момент предъявления указанной претензии, если не будет согласия потерпевшего на ее удовлетворение.

Полезно обратить внимание на то, что в подобных случаях такой характер и содержание угрозы не превращают вымогательство в разбойное нападение, соединенное с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, поскольку предметом посягательства является не само имущество, что имманентно для хищения в форме разбоя, а право на таковое или действия имущественного характера. Последние же ни при каких условиях не могут быть предметом разбойного нападения как обязательным объективным признаком его состава. Приведем пример из судебной практики, подчеркивающий отграничение вымогательства от разбоя. Так, Калининским районным народным судом г.Челябинска Токманцев осужден по п. "б" ч. 2 ст. 162 УК РФ. Он признан виновным в разбойном нападении на Коробову.

19 августа 2000 г. он вошел следом за незнакомой ему Коробовой в подъезд дома, затем в лифт, остановил его между этажами и, раскрыв складной нож, потребовал у Коробовой деньги. Она сказала, что денег у нее нет. Токманцев вновь потребовал деньги и, получив тот же ответ, вышел из лифта.

Кассационной инстанцией и президиумом Челябинского областного суда приговор оставлен без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос о переквалификации действий Токманцева на ч.1 ст.163 УК РФ, считая, что у Токманцева не было умысла на завладение имуществом потерпевшей путем совершения нападения, что он прибегнул к психическому насилию с целью добиться получения от Коробовой денег, и такие действия, по мнению прокурора, должны квалифицироваться как вымогательство - по ст. 163 УК РФ.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 3 сентября 2001 г. протест в этой части оставила без удовлетворения, указав следующее. Вывод суда о виновности Токманцева в разбойном нападении с целью завладения личным имуществом Коробовой с применением ножа соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основан на проверенных в судебном заседании доказательствах. Действия Токманцева по п. "б" ч. 2 ст. 162 УК РФ квалифицированы правильно. С доводами, изложенными в протесте, о том, что в действиях Токманцева содержатся признаки преступления, предусмотренного ч.1 ст. 163 УК РФ, согласиться нельзя. Разбой считается оконченным преступлением с момента совершения нападения, независимо от того, успел ли преступник причинить реальный вред личности, завладеть имуществом. Как видно из материалов дела, Токманцев, угрожая ножом, потребовал передать ему деньги в момент разбойного нападения, а не в будущем. Поэтому оснований для переквалификации действий осужденного с п. "б" ч. 2 ст. 162 на ч. 1 ст. 163 УК РФ, как об этом ставился вопрос в протесте, не имеется. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. -2001. -№ 42. -С. 32.

Угроза уничтожения или повреждения имущества, принадлежащего потерпевшему или его близким, может быть по своему характеру как обращенной в будущее, так и содержать опасность немедленного осуществления. Такое содержание запугивания не ставит вымогательство в один ряд с хищением чужого имущества, и поэтому оно остается в рамках признаков рассматриваемого преступления. Естественно, что если угроза такого рода будет виновным реализована, содеянное требует дополнительной квалификации по соответствующей части ст. 167 УК РФ.

Угроза разглашения позорящих потерпевшего или его близких сведений (шантаж) -- это запугивание сообщением третьим лицам любой информации (ложной или правдивой, действительной), но непременно позорящего характера.

Являются ли сведения таковыми и в какой степени их разглашение может нарушить интересы самого потерпевшего или его близких, всецело зависит от оценки и субъективного отношения к этим фактам лица, к которому вымогателем предъявлено соответствующее требование, так как именно оно выбирает альтернативу и в ее рамках конкретный вариант своего поведения в связи с высказанной угрозой. Поэтому суд не должен заниматься решением вопроса о том, в какой мере сведения, разглашением которых угрожал вымогатель, были ложными или действительными, объективно способными опозорить потерпевшего или его близких.

Вместе с тем, как разъяснил Пленум Верховного Суда РСФСР в п. 3 Постановления «О судебной практике по делам о вымогательстве» от 4 мая 1990 г. № 3 Бюллетень Верховного Суда РСФСР. -1990. -№ 7. -С. 7., в случаях, если о потерпевшем или его близких фактически оглашены сведения заведомо клеветнического либо оскорбительного характера, содеянное, при наличии к тому оснований (дела частного обвинения), квалифицируется по совокупности как клевета или оскорбление. Но в этом случае вопрос о ложности распространенных сведений и способности их опозорить потерпевшего или его близких решается только самим судом на основании общепринятых норм морали и нравственности, а также правил человеческого общежития.

Что касается угрозы распространения иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам либо законным интересам потерпевшего или его близких, то их содержание может быть самым разнообразным, например, содержание коммерческой или банковской тайны, секреты производственных технологий, критическое финансовое положение или даже банкротство и т. д. Важно подчеркнуть, что решение вопроса о том, способны ли такие сведения, будь они преданы огласке, объективно причинить именно существенный вред соответствующим правам или интересам, принадлежит исключительно потерпевшему.

Одним из признаков состава вымогательства, согласно диспозиции ч. 1 ст. 163 УК РФ, является угроза, «распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких». В постановлении «О судебной практике по делам о вымогательстве» от 4 мая 1990 г. Пленум Верховного Суда РСФСР разъяснил, что как вымогательство под угрозой оглашения позорящих сведений «следует квалифицировать требование передачи имущества, сопровождающееся угрозой разглашения сведений о совершенном потерпевшим или его близким правонарушении, а равно иных сведений, оглашение которых может нанести ущерб чести и достоинству потерпевшего или его близких. При этом не имеет значения, соответствуют ли действительности сведения, под угрозой разглашения которых совершается вымогательство» (п. 3).

Можно привести следующий пример из судебной практики. Так, по приговору Санкт-Петербургского городского суда 6 декабря 1999 г. Соловьев осужден по ч.1 ст.222, п."а" ч.2 ст.163 УК РФ, Окунев - по чч.1 и 3 ст. 222, п. "а" ч.2 ст.163, пп. "а", "б" ч. 3 ст. 162 УК РФ. По этому же приговору осуждены Богданов, Сенин, Рыбаков и Михеев.

Соловьев признан виновным в приобретении в 1995 году и хранении огнестрельного оружия (обрез охотничьего ружья 16-го калибра и пистолет "ТТ" с патронами) и боеприпасов к нему, в убийстве Д. 14 марта 1996 г. вместе с Сениным, вымогательстве денег, совершенном вместе с Окуневым.

Окунев признан виновным в незаконном приобретении, передаче, сбыте, хранении и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов к нему в 1995 году, в незаконном приобретении, хранении, перевозке и ношении огнестрельного оружия и боеприпасов в 1997 году в составе организованной группы, в разбойном нападении 13 июня 1997 г. с пистолетом "ТТ" по предварительному сговору и совместно с Богдановым и Рыбаковым на кассиров ООО ТК "И.М.М.С." и похищении принадлежащих этой фирме денежных сумм - 646500 тыс. неденоминированных рублей, в вымогательстве денег, совершенных совместно с Соловьевым.

Согласно приговору суда после совершения разбойного нападения Окунев рассказал об этом преступлении Соловьеву, и они решили шантажировать Богданова и Рыбакова. С этой целью Соловьев позвонил им и, требуя 6 тыс. долларов США, стал угрожать тем, что сообщит о совершенном ими преступлении. Опасаясь разоблачения, Богданов и Рыбаков в октябре 1997 г. отдали требуемую сумму Соловьеву.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор суда в отношении Соловьева оставила без изменений. Приговор в отношении Окунева в кассационном порядке обжалован и опротестован не был. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене приговора и кассационного определения, прекращении уголовного дела в части, касающейся осуждения Соловьева и Окунева по п."а" ч.2 ст.163 УК РФ на основании п.2 ч.1 ст.5 УПК РСФСР. Президиум Верховного Суда РФ 21 марта 2001 г. удовлетворил протест, указав следующее.

Действия Соловьева и Окунева по эпизоду получения ими от Богданова и Рыбакова 6 тыс. долларов США суд квалифицировал по п."а" ч.2 ст.163 УК РФ как вымогательство, т.е. требование передачи чужого имущества под угрозой распространения сведений, которые могли причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Однако они по п."а" ч.2 ст.163 УК РФ осуждены необоснованно. Как видно из материалов дела, Соловьев и Окунев, достоверно зная о совершенном Богдановым и Рыбаковым преступлении (поскольку Окунев был одним из соучастников этого преступления), имели своей целью завладеть определенной частью денежных средств, похищенных Богдановым и Рыбаковым при разбойном нападении на кассу общества с ограниченной ответственностью. Диспозиция ст.163 УК РФ определяет вымогательство как требование передачи чужого имущества под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего.

Угрозу разглашения сведений о действительно совершенном преступлении нельзя признать обстоятельством, существенно нарушающим права Богданова и Рыбакова либо причиняющим вред их законным интересам. При таких обстоятельствах действия Соловьева и Окунева в части, касающейся завладения ими 6 тыс. долларов США, квалифицированные судом по п. "а" ч.2 ст.163 УК РФ, не содержат состава преступления. Приговор суда и определение кассационной коллегии в этой части подлежат отмене, а уголовное дело - прекращению на основании п.2 ч.1 ст.5 УПК РСФСР. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. -2001. -№ 7. - С.44. Здесь прослеживается аналогия с УК РСФСР 1926 г, в котором законодатель исключил из объективной стороны вымогательства угрозу сообщения властям о противозаконном характере деяний потерпевшего.

Потерпевшим в уголовно-процессуальном смысле является физическое лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред (ст. 42 УПК РФ). Близкими потерпевшего могут быть признаны как его близкие родственники, так и другие лица. Последнее обстоятельство судом должно быть установлено с учетом показаний также и потерпевшего. В любом случае, по нашему мнению, угроза применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества касается не только потерпевшего, но и его близких. Ограничение угрозы применением насилия только в отношении потерпевшего или угрозы уничтожения либо повреждения только его имущества не будет способствовать проведению успешной борьбы с вымогательством.

По мнению С. В. Максимова, к «иным сведениям», о которых говорится в ч. 1 ст. 163 УК РФ, относятся охраняемые законом персональные данные о потерпевшем или его близких Максимов С.В. Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Т. 1. -Н. Новгород: НОМОС, 1996. -С. 501. (перечисленные в ст. 11 Федерального закона «Об информации, информатизации и защите информации» от 20 февраля 1995 г. СЗ РФ. -1995. -№ 3. -Ст. 1179.). Однако такое ограничение не следует из ст. 163 УК РФ: сведения могут быть как охраняемые законом, так и не охраняемые им.

Сложным в теории и практике является вопрос о том, могут ли «иные сведения» причинить «существенный вред» правам или законным интересам потерпевшего либо его близких или нет. В теории предпринимаются попытки даже фиксированного определения размера материального ущерба как вида существенного вреда. В практике многие работники также сетуют на неопределенность рассматриваемого признака вымогательства Абросимов С. Проблемы ответственности за вымогательство // Законность. - 1999 - № 5 - С. 27..

Следует здесь отметить, что в практике возможность причинения «существенного вреда» угрозой распространения иных сведений особо никогда и не исследовалась. Как правило, суды исходят из возможности причинения любого вреда правоохраняемым интересам потерпевшего. Понять практических работников можно, так как иногда в подобных случаях проводить грань между «существенным» и «несущественным» вредом достаточно сложно. Однако такая практика противоречит закону.

Проблему эту, с учетом сказанного выше, можно снять, заменив слова «под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких» на «под угрозой оглашения сведении, которые потерпевший или его близкие желают сохранить в тайне».

Вместе с тем следует считать не совсем целесообразным объединение законодателем в одной норме угрозы применения не только различных видов насилия (убийства, причинения вреда здоровью), но и различных по степени опасности видов угроз (применения насилия, уничтожения или повреждения имущества и распространения сведений). Очевидно, угроза распространения сведений по степени своей опасности уступает, например, угрозе убийством. Если первая сама по себе не влечет никакой ответственности, то вторая, как уже было сказано, влечет ответственность по ст. 119 УК РФ.

Кстати, угроза распространения сведений в ст. 148 УК РСФСР 1960 г. (в редакции 1 июля 1994 г.) была признаком основного состава преступления, тогда как угрозы применения насилия, или уничтожения, или повреждения имущества были квалифицирующими и даже особо квалифицирующими признаками вымогательства. Отказ законодателя через два года от такой конструкции основного состава вымогательства - скороспелое, недостаточно продуманное решение Юнусов А.Х. Квалификация вымогательства. // Законность. - 1997. - № 9 - С. 22. .

По законодательной конструкции состав вымогательства является «усеченным». Сам факт передачи имущества либо совершения иных имущественных действий в пользу вымогателя или указанных им лиц может иметь место через известное время после совершения преступления, а может вообще не состояться. Получение в результате совершения вымогательства имущественной выгоды или, напротив, неосуществимость устремлений виновного по независящим от него обстоятельствам не оказывают влияния на уголовно-правовую оценку содеянного. Так, суд обоснованно признал оконченным вымогательство, совершенное М. при следующих обстоятельствах. На рынке М. вместе с К. подошел к продавцу мандаринов и потребовал передать ему в течение часа 200 тыс. рублей (декабрь 1994 г.), пригрозив в противном случае взорвать автобус, из которого он торговал. Подошедшие через час к автобусу М. и К. были задержаны работниками милиции Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. -1997. -№ 3. -С. 10.. Как оконченное вымогательство было расценено содеянное Зарочинцевым, который неоднократно предъявлял в письменной форме требования к Губерману о передаче крупной суммы денег под угрозой убийства, однако каких-либо действий для получения требуемой суммы не предпринял Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. -1993. -№ 11. -С. 15-16..

Вымогательство отличается от насильственных хищений (квалифицированный грабеж, разбой) по ряду признаков объективной стороны. Изъятие чужого имущества не свойственно вымогательству. Как уже было замечено, получение вымогателем имущественной выгоды -- результат поведения самого потерпевшего, действующего под принуждением. Вымогатель не стремится завладеть чужим имуществом путем его изъятия, захвата, насильственного отторжения. Его целью является получение выгоды «из рук» принуждаемого путем передачи последним требуемого имущественного блага. Если имущество под угрозой причинения вреда изымается (отбирается) самим виновным, содеянное образует при наличии к тому оснований состав грабежа или разбоя.

Что касается отграничения вымогательства от мошенничества, то можно указать на различный характер воздействия на потерпевшего. Если мошенничеству свойственен обман, то вымогательство предполагает принуждение.

2.2 Субъективные признаки вымогательства

С субъективной стороны вымогательство -- корыстное преступление, совершаемое только с прямым умыслом: виновный сознает, что им предъявляется незаконное требование о передаче ему предметов преступления, и желает таким путем добиться неправомерного получения. Субъект действует по корыстным мотивам и преследует цель незаконного обогащения.

В диспозиции ч. 1 ст. 163 УК РФ «корыстная цель», как признак состава вымогательства, не названа. Однако отсюда нельзя делать вывод, что вымогательство может быть совершено с любой целью. Получение материальной выгоды, пользы, наживы -- вот к чему стремится вымогатель (это же подтверждает п. «б» ч. 3 ст. 163 УК РФ). Если этой цели не будет, а будет цель, например, уничтожения требуемого имущества, то преступления, предусмотренного ст. 163 УК РФ, не будет.