Содержание

• Введение
• 1. Становление и развитие института компенсации морального вреда в России
• 1.1 История возникновения института компенсации морального вреда в законодательстве России
• 1.2 Современное состояние института компенсации морального вреда в российском законодательстве
• 2. Понятие морального вреда и совершенствование института компенсации морального вреда в Российском праве
• 2.1 Понятие морального вреда
• 2.2 Методика оценки размера и формы компенсации морального вреда
• 2.3 Особенности компенсации морального вреда при нарушении отдельных видов прав личности
• Заключение
• Библиографический список

Введение

Актуальность темы исследования. Многообразен круг социальных взаимоотношений современного человека, следовательно, высока вероятность претерпевания им многочисленных «обид» на своем жизненном пути. Незаконное привлечение к уголовной ответственности, незаконное увольнение работника, врачебная ошибка, приведшая к потере трудоспособности, распространение сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию, туристическая поездка, не состоявшаяся в результате незаконного отказа чиновника в выдаче заграничного паспорта, -- эти и многие другие правонарушения, совершенные в отношении потерпевшего, способны нарушить его психическое равновесие, нанести неизгладимый урон гармоничному развитию личности и повлиять на стабильное функционирование всего общества в целом.

Одним из видов вреда, который может быть причинен человеку, является «моральный вред», т.е. физические или нравственные страдания, вызванные различными неправомерными действиями причинителя вреда.

Возникнув в российском гражданском праве отчасти как институт обычного права, частично под влиянием норм зарубежного законодательства (прежде всего, континентальной правовой системы), институт компенсации морального вреда прочно вошел в арсенал цивилистической доктрины, найдя свое закрепление во многих отечественных кодифицированных актах.

Коренные преобразования, проводимые в современной России, настоятельно требуют нового нормативного оформления этих отношений. Данное требование предполагает не только расширение сферы гражданско-правового регулирования, но и адекватный пересмотр существующего арсенала приемов и способов определения размера компенсации морального вреда, накопленных цивилистической доктриной. В этой связи становится особенно важным детальный теоретический анализ института компенсации морального вреда, определение его роли и места в системе гражданского права России.

Степень научной разработанности проблемы. Компенсации морального вреда посвящены труды представителей российской науки гражданского права - С.С. Алексеева, М.Н. Брагинского, А.М. Беляковой, В.В. Бойцовой, Л.В. Бойцовой, С.Н. Братуся, Е.В. Богданова, В.В Витрянского, К.И. Голубева, В.В. Глянцева, С.Е. Донцова, В.М. Жуйкова, Б.Д. Завидова, О.С. Иоффе, О.А. Красавчикова, Ю.Х. Калмыкова, Л.А. Лунца, Н.С. Малеина, М.Н. Малеиной, Е.А. Михно, С.В. Нарижного, В.Я. Понарина, Л.А. Прокудиной, А.М. Рабец, А.П. Сергеева, Е.А. Суханова, А.А. Собчака, В.Т. Смирнова, В.С. Толстого, В.А. Тархова, Ю.К. Толстого, С.В Тычинина, М.Я. Шиминовой, А.В. Шичанина, А.М. Эрделевского, К.Б. Ярошенко и многих других; зарубежных авторов - В. Ансона, В. Бэртона, Е. Годэмэ, Э. Мак Кендрика, Ж. Морандьера, О. Ландо, Г. Ласка, К. Цвайгерта, Е. Шнайдера.

Потребность в адекватной современным требованиям системе правовых норм, регулирующих возмещение морального вреда, предопределила выбор темы дипломного исследования, постановку целей и задач, содержание работы.

Целью исследования является изучение и анализ проблем, связанных с компенсацией морального вреда в Российской Федерации; определение правового положения данного института в системе российского гражданского права; разработка практических рекомендаций по совершенствованию закрепленных законодательно критериев оценки размера компенсации морального вреда и методики их учета.

Указанная цель обусловила определение следующих задач исследования:

- рассмотреть поступательное развитие правовых концепций о компенсации морального вреда;

- проанализировать систему гражданского законодательства о компенсации морального вреда;

- изучить особенности компенсации морального вреда при нарушениях отдельных видов прав;

- внести предложения по совершенствованию правовой терминологии института компенсации морального вреда в РФ, законодательно закрепленных критериев и методики оценки размера компенсации морального вреда;

- внести рекомендации по определению размера компенсации за причиненный моральный вред.

Объектом исследования является комплекс проблем, связанных с компенсацией морального вреда.

Предметом исследования являются нормы гражданского права, закрепленные в соответствующих нормативно-правовых актах, согласно которым осуществляется правовое регулирование отношений по возмещению морального вреда между должником и кредитором.

Методы исследования. Основу исследования составляют концептуальные положения диалектической теории познания, а также основанные на ней общенаучные и частно-научные методы исследования - логический, историко-догматический, сравнительно-правовой, системно-аналитический, формально-юридический и математический.

Структура работы определена целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав, содержащих пять параграфов, заключения и библиографического списка.

1. Становление и развитие института компенсации морального вреда в России

Следующим этапом в развитии института компенсации морального вреда в российском праве является принятие первого кодификационного акта Русской правды, предусматривающей целый ряд статей, направленных на защиту чести, жизни, здоровья, а также имущественной сферы человека.

При воровстве, незаконном пользовании чужой вещью, помимо возмещения имущественного ущерба, устанавливалось особое денежное вознаграждение «за обиду». Например, в ст.34 Пространной редакции Русской Правды говорится, что в случае кражи коня, оружия или одежды кроме возвращения похищенного виновный платит собственнику ещё и три гривны за обиду.

Немало внимания в Русской Правде уделялось материальной ответственности за посягательство на жизнь, здоровье и честь человека. Так, в ст.2 Краткой редакции Русской Правды закреплялось положение о том, что в случае нанесения телесных повреждений предоставляется потерпевшему альтернатива: либо самому мстить обидчику, либо, в случае отказа от мести, получить с последнего 3 гривны за обиду.

Большое значение придавалось имущественной компенсации родственникам убитого. Русская Правда ограничивает власть родственников погибшего над убийцей путём предоставления возможности замены кровной мести выкупом. Убийца мог уладить дело с родственниками убитого, заплатив названную ими сумму - «головщину». Если виновный оказывался несостоятельным, последние могли наказать его по своему усмотрению, но не имели права лишить его жизни.

Русская Правда признавала оскорбление чести только делом, а не словом, а поэтому правонарушения этого рода по внешнему составу сливались с правонарушениями против здоровья. Различия между теми и другими устанавливались гораздо большей наказуемостью деяний, не соответствующей величине их вреда; например, удар необнаженным мечом или рукоятью, конечно, наносил гораздо меньше вреда, чем тяжкая рана мечом; между тем за деяние первого рода полагался штраф вчетверо больший (12 гривен), чем за второе. Точно такое же значение имел и высокий штраф за удар батогом, жердью, ладонью, чашей или рогом (орудиями пира) или тупой стороной меча; вырывание бороды и усов как символа мужества. Наличие столь высоких штрафов М.Ф. Владимирский-Буданов обосновывает следующим образом: «Если за отнятие пальца взыскивалось 3 гривны, то ничем иным нельзя объяснить штраф в пользу обиженного в 12 гривен за вырывание уса, как понятием психического оскорбления».

Русская Правда в её Пространной редакции на протяжении нескольких веков оставалась общим законом, определяющим принципы отечественного судопроизводства. Даже в XV и XVI вв. суды нередко назначали стародавние таксы, а также «поток и разграбление» (отобрание всего имущества осуждённого) и «выбытие его вон из земли».

Третий этап в развитии института компенсации морального вреда относится к периоду становления Московского государства. С течением времени, когда начала усиливаться центральная государственная власть, государство стремилось к тому, чтобы взять на себя ответственность по защите нематериальных благ, и создавало уголовные наказания для правонарушителей. Изданный в 1497 г. Судебник Ивана III предусматривал наряду со смертной казнью взыскание годовщины из имущества убийцы. В Судебнике Ивана IV (1550 г.) также есть положение о возможности предъявления гражданского иска за убийство. Оба Судебника содержали целый ряд постановлений о взыскании «бесчестья», т.е. денежной суммы в пользу обиженного, причем, ставя ее в зависимость от того, к какому сословию пострадавший принадлежит.

Следующим более совершенным источником института компенсации морального вреда в России было Соборное Уложение царя Алексея Михайловича 1649 г., которое точным образом регламентировало, сколько полагается за «бесчестье» людям разного звания, городским и сельским жителям, служилым и духовным лицам.

В зависимости от звания и сана ответственность за оскорбление определялась в размере от 1 до 400 руб. Социальное положение человека влияло и на размер денежной компенсации за причинение телесных повреждений. Оскорбление могло заключаться в простой брани, или в ненадлежащем обозначении отчества и фамилии, или в названии «малопородным», уменьшительными титулами, или названии мужчины «жонкой». Оскорбление женщины признавалось тягчайшим видом преступлений против чести; за оскорбление жены взыскивался штраф вдвое против оклада мужа; за оскорбление дочери-девицы - вчетверо (тогда как за оскорбление несовершеннолетнего сына - только половину). Следует отметить, что в Уложении существовало и понятие клеветы. В составе этого преступления заключался не только упрек в постыдных действиях самого оскорбляемого, но и упрек в незаконности происхождения, в развратной жизни жены и т.д. При этом закон допускал проверку на суде возведенных обвинений и наказывал оскорбителя лишь в том случае, если обвинение оказывалось лживым (Улож., X, 270).

В общих чертах эти правила о взыскании денежных сумм за «бесчестье» действовали и в XVIII веке. Так, например, в Манифесте 1787 г. наказывалось как очное, так и заочное оскорбление. В него включались словесные формы, действия, жесты, тон. Причем оскорбление женщины по Городскому положению 1785 г. наказывалось вдвое строже, чем оскорбление мужчины. Наказание за оскорбление должностных лиц возрастало пропорционально повышению их ранга.

За оскорбление словом виновный перед судом просил прощения у обвиненного. Если оскорбление было жестоким, то он дополнительно наказывался штрафом и краткосрочным тюремным заключением.

Изменения, произошедшие в правовой системе России при ее вступлении в период абсолютизма, послужили предпосылками для выделения следующего этапа в развитии института компенсации морального вреда.

Для рассматриваемого этапа была характерна весьма интенсивная систематизация нормативного материала, результатом которой послужило издание в начале 30-х годов XIX в. под руководством М.М. Сперанского Полного собрания законов и Свода Законов Российской империи.

В Свод были включены лишь действующие акты, некоторые законы подверглись сокращению; из противоречащих друг другу актов составители выбрали позднейшие. Составители стремились расположить акты по определенной системе, соответствовавшей отраслям права.

Действовавшее гражданское право было систематизировано в X томе Свода законов, значительное место в котором было отведено обязательственному праву, что вызывалось развитием товарно-денежных отношений. Различались обязательства из договора и обязательства из причинения вреда. Причем для наступления последних требовалось наличие вины со стороны правонарушителя.

Далее развитие института компенсации морального вреда нашло свое закрепление в Законе от 21 марта 1851 г. Однако в нём отсутствовали какие-либо чёткие общие нормы, предусматривающие возможность материальной компенсации морального вреда в качестве одного из способов защиты гражданских прав личности. В законе можно найти только относительные, частные аналоги института компенсации морального вреда, которые, разумеется, не могли охватить все возможные случаи его причинения. Например, предусмотренное ст. 667-669 (первая часть десятого тома Свода законов Российской Империи) взыскание с виновного в пользу пострадавшего от обиды или оскорбления специального платежа, строго зафиксированного в размере от 1 до 50 руб. и заменяющего уголовное наказание, или ст. 678 (там же), обязывающей судей, постановивших неправосудный приговор, возместить неправильно осуждённому материальный ущерб, а также выплатить ему определённую в законе сумму денег. В то же время при причинении вреда здоровью человека, при совершении убийства прослеживается отсутствие чётких и недвусмысленных норм, предусматривающих компенсацию именно физических и психических страданий, что делало крайне затруднительным для потерпевших от этих преступлений или их родственников получение с виновного лица материального удовлетворения за перенесённые ими страдания. В законе говорилось «о вреде и убытках» от деяний преступных (ст. 644) и непреступных (ст.684). При этом не ясно, подразумевается ли под вредом, подлежащим возмещению, вред только имущественного характера или данный термин можно трактовать шире. Такая ситуация формально открывала дорогу для функционирования института компенсации нематериального вреда.

Мнения ученых правоведов того времени по данному вопросу разделились. Например, С.А. Беляцкин, будучи сторонником идеи компенсации морального вреда вообще, полагал, что законодательство России не препятствовало возмещению неимущественного вреда. «Пусть даже законодатель не задавался серьезно мыслью о нематериальном вреде, а сосредоточивал внимание главным образом на имущественном ущербе ввиду большинства случаев именно такого ущерба. Но раз закон не выразил категорического веления по этому предмету, он, по меньшей мере, развязал руке практике и, не заполнив всего содержания понятия, оставил место для приспособления закона к нуждам жизни».

Противником материальной компенсации морального вреда был Г.Ф. Шершеневич, утверждавший: «Нужно проникнуться глубоким призрением к личности человека, чтобы внушать ему, что деньги способны дать удовлетворение всяким нравственным страданиям. Переложение морального вреда на деньги есть результат буржуазного духа, который оценивает все на деньги, который считает все продажным».

Следует отметить, что еще длительное время в России господствовало воззрение, что возмещение нематериального вреда не может входить в задачи гражданского права: этот вред, во-первых, не может быть оценен на деньги, а, во-вторых, если бы даже такая оценка была каким-нибудь образом возможна, она была бы нежелательна, так как она унижала бы те самые духовные блага, которые желают повысить и охранить.

Тем не менее, рядом с этим воззрением возникло другое, которое считает гражданское право принципиально обязанным взять эти попираемые нематериальные интересы под свою защиту. Прежде всего, это воззрение зародилось в практической юриспруденции, именно в практике французских и английских судов, которые стали широко давать денежное удовлетворение за моральный вред. За практикой мало-помалу пошла и теория, а затем это воззрение перекинулось и в другие страны. В частности, в Германии горячими защитниками его являлись такие авторитеты, как Иеринг и Гирке. Настроение в пользу возмещения нематериального вреда стало расти и, несмотря на столь же горячую оппозицию, в значительной степени нашло отражение в новейших кодификациях.

Так, согласно Германскому Уложению (§847), в случае телесного повреждения, повреждения здоровья, лишения свободы или нарушения женской чести гражданский суд может назначить некоторое «справедливое вознаграждение» и за нематериальный вред. Далее, предоставляя суду, право понижения назначенной в договоре неустойки, если она покажется чрезмерной, Германское Уложение предписывает, однако, суду в таком случае принимать во внимание и нематериальные интересы того, кто эту неустойку выговорил (§ 343). Наконец, германский уголовный закон при целом ряде преступлений (клевета, нарушение авторского права и т.д.) предоставлял суду право назначить, сверх уголовного наказания, еще и частный штраф (так называемый Busse) в пользу потерпевшего в виде его удовлетворения.

Швейцарский закон об обязательствах 1911 г. пошел еще дальше. Установив в ст. 47, что в случае убийства или телесного повреждения суд может возложить на преступника обязанность уплатить некоторую соответственную сумму потерпевшему или его ближним в виде удовлетворения, он затем в ст. 49 сформулировал для всех других правонарушений следующее общее правило: «Кто окажется потерпевшим в своих личных отношениях, может при наличии вины правонарушителя требовать возмещения вреда, а там, где это оправдывается тяжестью правонарушения или виновности, может требовать, сверх того, и уплаты денежной суммы в виде удовлетворения».

В 1905 г. в России был разработан проект нового Гражданского уложения, в котором нашла отражение тенденция, проявившаяся в законодательстве ряда других стран, по формированию института защиты неимущественных благ. Так, прежде всего по примеру Германского уложения, он устанавливал возмещение нематериального вреда при некоторых определенных деликтах. Статья 1201 предусматривала: «В случаях причинения обезображивания или иного телесного повреждения, равно как и в случае лишения свободы, суд может назначить потерпевшему денежную сумму по справедливому усмотрению, принимая во внимание, была ли со стороны виновного обнаружена злонамеренность и другие обстоятельства дела, хотя бы потерпевший не понес никаких убытков (нравственный вред)». Статья 1202 присоединяла сюда случаи любодеяния и обольщения. Далее проект заимствовал из германского кодекса и положения относительно неустойки: ст. 70 предписывала судье при понижении этой последней «принять в соображение не только имущественные, но и другие справедливые интересы верителя». Заслуживает внимания попытка авторов проекта распространить следующее неизвестное предыдущим кодексам правило. Статья 130 гласила: «Верителю должны быть возмещены убытки, которые непосредственно вытекают из неисполнения должником обязательства и которые могли быть предвидены при заключении договора. Должник, умышленно или по грубой неосторожности не исполнивший обязательства, может быть присужден к возмещению и других, кроме указанных выше, убытков, хотя бы они заключались не в имущественном, а нравственном вреде и не подлежали точной оценке».

Из анализа приведенных выше статей можно сделать вывод, что проект 1905 года выходил за пределы деликтов и устанавливал возмещение нематериального вреда даже при неисполнении договоров. Тем не менее данный проект так и остался на бумаге, действовал же Закон от 21 марта 1851 г.

Спустя год, в эпоху реформы гражданского права, в Санкт-Петербургском юридическом обществе 24 ноября 1910 года С.А. Беляцкиным был прочитан доклад «Возмещение морального (неимущественного) вреда». На основании исследования правовых источников российского государства, таких как Судебники царей Иоанна III и Иоанна IV, Соборное Уложение царя Алексея Михайловича 1649 г., законодательные акты времен царствования Петра I и Екатерины II, Свод законов 1875 г., С.А. Беляцкин утверждал, что «в России созрели все предпосылки для законодательного закрепления института возмещения морального вреда». Отсутствие норм права, регулирующих возмещение морального вреда, по мнению автора, может развязать руки судебной практике и оставляет место для приспособления закона к нуждам жизни. «Если на букве действующих законов нельзя обосновать стройной системы возмещения нравственного вреда, то позволительно, однако, думать, что в важных случаях такого вреда, как причинение смерти близкому человеку, повреждения здоровья, обезображивание лица, лишение свободы, оскорбление чести или женского целомудрия, нарушение привилегий или авторских прав, не исключая также случаев обязательного нравственного вреда от нарушений договоров и обязательств, наши суды не грешили бы ни против смысла закона, ни против юридической логики, присуждая потерпевшему вознаграждение по усмотрению судьи». Несмотря на актуальность рассматриваемого вопроса, институт возмещения морального (неимущественного) вреда так и не получил закрепления в гражданском законодательстве дореволюционной России.

В России еще долгое время господствовала точка зрения, опиравшаяся на традиции классического римского права. Компенсация за личное оскорбление могла быть взыскана в порядке гражданского судопроизводства только в случаях, если она косвенно отражалась на имущественных интересах потерпевшего. Дореволюционные российские правоведы, как правило, рассматривали в основном личную обиду как возможное основание для предъявления требования о выплате денежной компенсации, понимая под обидой действие, наносящее ущерб чести и достоинству человека, и в большинстве своем считали предъявление такого требования недопустимым.

Доминирующий подход к этому вопросу выразил Г.Ф. Шершеневич: «Личное оскорбление не допускает никакой имущественной оценки, потому что оно причиняет нравственный, а не имущественный вред, если только оно не отражается косвенно на материальных интересах, например, на кредите оскорбленного (т. X, ч. 1, ст.670). Разве какой-нибудь порядочный человек позволит себе воспользоваться ст. 670 для того, чтобы ценой собственного достоинства получить мнимое возмещение? Разве закон этот не стоит препятствием на пути укрепления в каждом человеке уважения к личности, поддерживая в малосостоятельных лицах, например лакеях при ресторанах, надежду «сорвать» некоторую сумму денег за поступки богатого купчика, которые должны были бы возбудить оскорбление нравственных чувств и заставить испытать именно нравственный вред».

Октябрьская революция 1917 г. послужила началом советской доктрины развития представлений о компенсации морального вреда. В это время господствовало мнение о недопустимости такого возмещения, в связи с чем гражданское законодательство послереволюционной России не предусматривало понятие морального вреда и возможности его возмещения. Соответственно и судебная практика отличалась стабильностью в этом вопросе, и суды неизменно отказывали в изредка предъявлявшихся исках о возмещении морального вреда в денежной форме.

Несмотря на это в 20-е годы (после принятия Гражданского кодекса РСФСР 1922 г.) среди юристов возникли споры по поводу допустимости компенсации морального вреда. С одной стороны, например, А. Зейц категорически отвергал саму возможность компенсации морального вреда в советском обществе, рассматривая данный институт как классово чуждый социалистическому правосознанию. В свою очередь, Б. Утевский полагал, что и ст. 403 ГК РСФСР 1922 г. и ст. 44 УК РСФСР, принятого 22 ноября 1926 г., являлись основанием для возмещения не только материального, но и морального вреда. С его точки зрения, в ст. 403 ГК РСФСР 1922 г. имущественный вред противопоставлялся вреду, причиненному личности, а кроме того, по мнению автора, нет никаких оснований ограничивать понятие «личность» только физической неприкосновенностью, поскольку данное понятие носит скорее нематериальный характер, охватывая духовную, моральную сферу человека.

Сторонниками принципа возмещения морального вреда в то время были И. Брауде, К.М. Варшавский. Однако эти суждения практически никак не повлияли на правоприменительную практику тех лет, отказавшуюся удовлетворять иски о защите нематериальных благ путем взыскания денежных сумм. Разумеется, что и по уголовным делам потерпевшие от преступлений были лишены возможности предъявить гражданский иск в связи с причинением им морального вреда.

В 50-е годы эти дискуссии как-то сами по себе прекратились, и в дальнейшем, в результате соответствующей пропаганды, в общественном правосознании представления о недопустимости оценки и возмещения морального вреда в имущественной форме укоренилось настолько, что появлявшиеся в печати сообщения о случаях присуждения имущественных компенсаций за причиненный моральный вред воспринимались как курьезы, чуждые социалистическому правовому регулированию.

В ст. 1 Гражданского кодекса РСФСР 1964 г, (далее ГК РСФСР) было предусмотрено, что данный кодекс «.... регулирует имущественные и связанные с ними неимущественные отношения». Это послужило причиной появления новой волны дискуссии о возможности материального возмещения за причиненный моральный вред. Так, возможность возмещения морального вреда нашла отражение в работах А.М. Беляковой, С.Н. Братуся, Ю.Х. Калмыкова, Н.С. Малеинави других. Признавалась необходимость введения института денежной компенсации неимущественного вреда, поскольку область гражданско-правового регулирования охватывает не только имущественные, но и личные неимущественные отношения.

Высказываемые в поддержку принципа возмещения морального вреда аргументы обосновывались тем, что правовые системы ряда государств предусматривали возмещение морального вреда (Польская Народная Республика, Чехословацкая Социалистическая Республика, Германская Демократическая Республика).

Хотелось бы отметить, что в сложившейся ситуации законодательство, регулирующее уголовное судопроизводство, тем не менее создавало больше возможностей для материальной компенсации моральных переживаний, нежели действовавшее тогда законодательство гражданское. Так, принятый 27 октября 1960 г. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР впервые в российском законодательстве легализовал термин моральный вред. В ст. 53 данного кодекса, в частности, говорится: «Потерпевшим признается лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред».

Однако до начала 90-х гг. институт возмещения морального вреда так и не получил своего правового закрепления в российском гражданском законодательстве. Впервые право на возмещение морального вреда было установлено в Законе СССР «О печати и средствах массовой информации» от 12 июня 1990 г., хотя содержание понятия «морального вреда» в нем так и не было раскрыто. Ст. 39 данного Закона предусматривала, что моральный вред, причиненный гражданину в результате распространения средствами массовой информации не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство гражданина либо причинивших ему иной неимущественный ущерб, возмещается по решению суда средствами массовой информации, а также виновными должностными лицами и гражданами.

Начало современного этапа развития института компенсации морального вреда связано с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г, (далее - Основы), которые в ст. 131 раскрыли содержание понятия «моральный вред», определив его как «физические или нравственные страдания».

Согласно ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Из перечня действий, совершение которых порождает ответственность за причинение морального вреда, согласно диспозиции названной статьи, оказались исключены действия, нарушающие имущественные права гражданина, но не урегулированные законом.

В ст. 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик была установлена ответственность за моральный вред, причиненный гражданину неправомерными действиями, и тогда, когда в законе нет специального указания на возможность его компенсации, в связи с чем подлежал бы возмещению моральный вред, причиненный, например, кражей, противоправным уничтожением имущества и т.п.

Следующее отличие связано с основанием компенсации морального вреда. Если Основы гражданского законодательства 1991 г. допускали возмещение морального вреда только при наличии вины причинителя вреда, то ст. 1100 ГК РФ содержит перечень случаев наступления обязанности компенсировать моральный вред независимо от вины. Также следует отметить, что согласно ст. 131 Основ моральный вред подлежал возмещению в денежной или иной материальной форме, что, на наш взгляд, способствовало бы удовлетворению интересов кредитора в случае отсутствия у должника денежных средств. Приходится с сожалением отметить, что с принятием Гражданского кодекса Российской Федерации сделан шаг назад по сравнению с Основами в развитии этого важного института российского законодательства.

Российские законодатели внесли нормы о возмещении морального вреда и в ряд специальных законов. Это: Федеральный закон от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды», Федеральный закон от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих», Закон от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 «О защите прав потребителей», Закон от 27 декабря 1991 г. «О средствах массовой информации» и др.

Содержанию морального вреда уделил внимание Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении № 10 от 20 декабря 1994 г., указав, что под «моральным вредом» понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т. п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с Законом об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности), либо нарушающими имущественные права гражданина. Дав толкование понятию «моральный вред», он содействовал установлению единообразия в вопросе конкуренции нормативных актов при применении законодательства о компенсации морального вреда, однако существенных указаний о размере компенсации морального вреда не содержал.

Обобщая вышеизложенное, можно выделить шесть основных этапов развития института компенсации морального вреда в российском праве:

Первый этап - зарождение в древнерусском праве - относится к X веку, когда государство поощряло взыскания с причинителя неимущественного вреда денежного эквивалента, так как это способствовало вытеснению кровной мести со стороны потерпевшего или его родственников. Первое упоминание в договорах Руси с Византией.

Второй этап - принятие первого кодификационного акта - Русской Правды, предусматривающего, целый ряд статей, направленных на защиту чести, жизни, здоровья, а также имущественной сферы человека.

Третий этап - образование Русского централизованного государства, возникновение и развитие общерусского права (вторая половина XIV - первая половина XVI в.). Характеризуется принятием целого ряда источников права, точным образом регламентирующих, сколько полагается за «бесчестье» людям разного звания, городским и сельским жителям, служилым и духовным лицам.

Четвертый этап - образование и развитие в России абсолютной монархии. Для рассматриваемого этапа была характерна весьма интенсивная систематизация нормативного материала. В юридической науке и судебной практике к началу XX в. предпринимаются попытки легализации принципа возмещения неимущественного вреда.

Пятый этап - образование и развитие советского государства. Господствовала концепция, основанная на утверждениях о невозможности измерять достоинство советского человека в «денежной форме». В связи с этим гражданское законодательство послереволюционной России до 1990 г. не предусматривало понятия морального вреда и возможности его возмещения.

Шестой этап - современный период развития института компенсации морального вреда - берет свое начало с принятия Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, в которых сделана первая, довольно успешная попытка легализации понятия «моральный вред», продолжающаяся до наших дней.

1.2 Современное состояние института компенсации морального вреда в российском законодательстве

Современное состояние института компенсации морального вреда в российском праве является предметом постоянных дискуссий. На наш взгляд, это обусловлено следующими факторами.

1. Отсутствием четкой правовой терминологии, отражающей специфику данного института.

Закрепленное законодателем понятие «моральный вред» породило массу споров и противоречий в российской правоприменительной практике. Очевидно, что в словосочетании «моральный вред» законодатель применяет слово «моральный» как ключевое. Таким образом, термин «моральный вред» предопределяет, что вред причинен «моральным началам» личности.

Отношения из причинения вреда регулируются с помощью норм права и являются правовыми. Закрепленное законодателем понятие «моральный вред» стирает линию между правом и моралью, восстановить которую можно только четко определив отличительные особенности рассматриваемых явлений. Таким образом, термин «моральный вред» вряд ли можно считать удачным.

2. Разбросанностью законодательных актов о компенсации морального вреда по различным источникам и отраслям.

Основным источником института компенсации морального вреда следует считать ГК РФ, который устанавливает не только общие положения о возмещении морального вреда (ст. ст. 151, 1099 - 1101), но содержит и нормы, предусматривающие ответственность организаций за вред, причиненный их работниками (ст. 1068); государственных органов и органов местного самоуправления, а также их должностных лиц (ст. 1069); органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда (ст. 1070); несовершеннолетних, ограниченно дееспособных и недееспособных (ст. 1073 - 1074, 1076 -1077); лиц, совместно причинивших вред (ст. 1080) и др.

Помимо ГК РФ отношения, связанные с причинением морального вреда, регулируются многими другими нормативно-правовыми актами.

Так, в ст. 61 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее УК РФ) в качестве одного из обстоятельств, смягчающих наказание, предусмотрено добровольное возмещение морального вреда, причиненного в результате преступления. Статья 136 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее УПК РФ) предусматривает возмещение морального вреда реабилитируемому. Понятие «моральный вред» введено также и в ст. 30 Семейного кодекса Российской Федерации (далее СК РФ), а также в ст. 237 Трудового Кодекса Российской Федерации (далее ТК РФ).

Поскольку нормы о компенсации морального вреда содержатся в нормативно-правовых актах, относящихся к различным отраслям права, в настоящее время открытым остается вопрос об отраслевой принадлежности правоотношений, возникающих при компенсации морального вреда в различных правовых сферах.

В соответствии со ст. 1100 ГК РФ, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях когда, вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

В соответствии со ст. 1079 ГК РФ, под источником повышенной опасности понимается использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п., осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельностью и др.

Согласно ст. 1083 ч. 2 ГК РФ, при причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

Суд в нарушении вышеуказанных норм права, придя к выводу об отсутствии вины ответчиков в причинении вреда, необоснованно отказал в удовлетворении иска, ссылаясь и на то, что главой 59 ГК РФ, другим действующим законодательством при установленных обстоятельствах не предусмотрено возмещение морального вреда.

В юридической науке существовали две противоположные позиции по этому вопросу: с одной стороны, ученых, придерживающихся уголовно-правовой концепции, а с другой - цивилистов.

Однако в последнее время в юридической литературе наметилась точка зрения о допустимости применения межотраслевой аналогии закона, т.е. о возможности применения норм родственных отраслей права, регулирующих сходные отношения, к иным отношениям в случае пробела в данной отрасли права.

В период с 1991 года и до настоящего времени Верховным Советом РФ и Государственной Думой РФ было принято большое количество законов, содержащих нормы, регламентирующие порядок возмещения морального вреда в связи с причинением его как определенным объектам, так и отдельным категориям граждан: военнослужащим, репрессированным, работникам, лицам, подвергшимся воздействию радиации, должностным лицам правоохранительных органов, потребителям и т.д.

Наряду с законами действует много источников права, которые по своей юридической силе принято относить к числу подзаконных.

Таковы, например, Указ Президента РФ «О дополнительных мерах по реабилитации жертв политических репрессий» от 23 апреля 1996 г.; Постановление Правительства РФ «Об утверждении правил присоединения сетей электросвязи и их взаимодействия» от 28 марта 2005 г.; Постановление Правительства РФ «Об утверждении правил предоставления гостиничных услуг в РФ» от 25 апреля 1997 г и др.

К важным документам, разъясняющим действующее законодательство, принято относить постановления Пленумов Верховного Суда СССР и постановления Пленумов Верховного Суда РФ. В настоящее время действуют: Постановление Пленума Верховного Суда СССР «О порядке взыскания с иностранных пароходств возмещения за увечье или смерть, причиненные гражданам СССР» от 22 февраля 1932 г.; Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 3 «Судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» от 24 февраля 2005 г; Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 7 «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей» от 29 сентября 1994 г; Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» от 20 декабря 1994 г; Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 1 «О судебном приговоре» от 29 апреля 1996 г. Отсутствием критериев оценки размера компенсации морального вреда.

Законодатель в ст. 1101 ГК РФ закрепил, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. Не указав никаких конкретных критериев, законодатель дал свободу правоприменительным органам. В пользу этого факта говорит такой пример: за одно и то же правонарушение (например, за причинение вреда источником повышенной опасности при приблизительно аналогичных обстоятельствах дела) суды взыскивают абсолютно разные суммы.

2. Понятие морального вреда и совершенствование института компенсации морального вреда в Российском праве

Очевидно, что хотя человек довольно часто вынужден претерпевать физические и нравственные страдания, однако далеко не во всех случаях он имеет право на компенсацию морального вреда. Данное право предполагает наличие необходимых, обусловленных действующим законодательством оснований.

В наиболее общем виде основания ответственности за причинение вреда (в том числе и морального) изложены в ст. 1064 ГК РФ. В соответствии с данной нормой лицо, причинившее вред личности или имуществу гражданина, а также имуществу юридического лица, обязано возместить его в полном объеме. Лицо, причинившее вред, может быть освобождено от возмещения вреда, если докажет, что он причинен не по его вине. Соответственно, можно выделить следующие общие условия, при которых возможна компенсация морального вреда:

1) наличие морального вреда;

2) противоправное поведение причинителя вреда;

3) причинная связь между неправомерным действием и моральным вредом;

4) вина причинителя вреда.

Приступая к рассмотрению понятия «моральный вред», необходимо отметить, что в цивилистической литературе под вредом понимаются неблагоприятные изменения в охраняемом законом благе, при этом само благо может быть как имущественным, так и неимущественным.

Имущественный вред, согласно статье 15 ГК РФ, выражается в возникновении у потерпевшего реального ущерба и в лишении его возможности получить запланированные доходы (упущенная выгода). Главной особенностью имущественного вреда является то, что вред причиняется имущественной сфере потерпевшего и он всегда может быть выражен конкретной денежной суммой. По-иному обстоят дела с вредом моральным, не имеющим материального содержания. В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Пленум Верховного Суда РФ в своем постановлении № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» от 20 декабря 1994 г. разъяснил, что под моральным вредом следует понимать нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. В частности, согласно указанному постановлению моральный вред может заключатся в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причинением увечья, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Нетрудно заметить, что в данном постановлении раскрывается содержание преимущественно одного из элементов морального вреда -- «нравственных страданий». Явный приоритет, отдаваемый при расшифровке понятия «моральный вред» нравственным страданиям над физическими, можно пронаблюдать и во взглядах ряда ученых, занимающихся исследованиями в области компенсации морального вреда. Так, например, по мнению Е.А. Михно, «моральный вред есть отрицательные последствия нарушения имущественных или неимущественных благ, выразившиеся в душевных страданиях и переживаниях. Иными словами, основанием для денежной компенсации морального вреда является правонарушение, в результате которого лицо претерпело эмоциональный урон. Физические страдания как правовая категория в понятие морального вреда не могут быть включены. Они приобретают юридическую значимость для возложения гражданско-правовой ответственности за причинение морального вреда лишь постольку, поскольку вызывают нравственные страдания». Аналогичной точки зрения придерживается и А.В. Шичанин.

Тенденция приоритета нравственных страданий над физическими нашла свое закрепление и в работах ученых, занимающихся исследованиями в области уголовно-процессуального права. Так, В.М. Савицкий и И.И. Потеружа считают, что «моральный вред состоит в нарушении объективных прав гражданина, которое оскорбляет его честь, роняет его достоинство в глазах других людей, дискредитирует его и в связи с этим причиняет нравственные страдания». В своей работе авторы отмечают, что когда у человека похищают имущество или наносят ему побои, то это, конечно, связано с определёнными переживаниями, и в этом смысле моральный вред является как бы органичной частью всякого вреда, причиняемого гражданину преступлением. Его даже теоретически невозможно отделить от вреда физического или имущественного. Однако далее всё-таки уточняется, что такое широкое понимание морального вреда имеет скорее бытовое, нежели юридическое значение. Учёные, стоящие на такой позиции, фактически считали, что моральный вред имеет самостоятельное значение лишь в случаях, когда цель преступника сводилась именно к причинению гражданину морального вреда в результате совершения преступления (например, при клевете).

Правоведы, придерживающиеся более широкого подхода к данной проблеме, полагают, что под моральным вредом, причинённым преступлением, нельзя понимать лишь умаление чести и достоинства граждан, он может также заключаться в причинении лицу и иных нравственных страданий, например, при совершении половых преступлений, хулиганстве, краже.

Несомненный интерес представляет точка зрения В.А. Дубривного, который под моральным вредом понимал «нарушение нормального психического состояния человека, вызванное преступным посягательством на охраняемые законом его субъективные права и интересы, а также иные блага, в результате чего этому лицу причиняются нравственные страдания».

Однако акцент на нравственные страдания может привести к неоднозначному пониманию как самой категории «моральный вред», так и существа института компенсации морального вреда, поскольку такие страдания являются только одной из двух составляющих морального вреда. Согласно статье 151 ГК РФ термин «моральный вред» предполагает наличие факта претерпевания как нравственных, так и физических страданий. Таким образом, приведенную выше «позицию» вряд ли можно считать удачной в силу одностороннего отражения правовой природы морального вреда.

Наряду с вышеизложенными, в юридической литературе существуют и иные взгляды относительно юридического понятия «морального вреда». Так, М.Н. Малеина отмечает, что «...иногда понятия «неимущественный» и «моральный» считают тождественными и используют в качестве синонимов». Но, по мнению автора, это не совсем удачно, ибо «неимущественный вред выражается в причинении нравственных переживаний (собственно моральный вред) и физических страданий. Моральный вред может заключаться в страхе, унижении, беспомощности, стыде, в переживании иного дискомфортного состояния в связи с утратой родных, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением сведений, не соответствующих действительности, временным ограничением или лишением каких-либо прав и др. Физический вред выражается в причинении физической боли. Часто нарушение права сопровождается и моральным и физическим вредом». В связи с этим предлагается не противопоставлять их, а последовать примеру стран, где «компенсируются оба вида неимущественного вреда».