Лингвокультурологические особенности концепта "вежливость" (на материале казахского, русского и английского языков)

Специфика языковой картины мира заключается в том, что выходит за пределы универсального и не является элементом "единой понятийной системы"; она состоит из тех нюансов, которые вытекают из особенностей многовекового культурного и исторического развития нации. Эти нюансы становятся препятствием на пути познания иной культуры. О.А. Корнилов делает акцент на необходимости различать понятия "постигаемость, познаваемость" чужой языковой картины мира и "проникновение" в нее. Исследователь утверждает, что процесс "проникновения" в чужое, неведомое будет неизменно сопровождаться "подгонкой" под собственные стандарты и поиском эквивалентов в своей языковой картине мира, поэтому правомерно говорить о постигаемости языковых картин мира, при этом процесс познания, по мнению исследователя, предполагает формирование второй языковой личности.

Для того, чтобы понять, постичь чужой способ видения мира, ученые (Г.Д. Гачев, О.А. Корнилов) предлагают пользоваться принципом "презумпции непонимания", или "презумпции незнания", смысл которого состоит в том, что человек, изучающий иностранный язык, беря за основу свое "незнание", пытается добыть наиболее объективные сведения об объекте исследования, а не подгонять факты под существующие стереотипы. По мнению исследователя, языковая картина мира представляет собой "ВЕРБАЛИЗОВАННУЮ СИСТЕМУ `МАТРИЦ', в которых запечатлен национальный способ видения мира, формирующий и предопределяющий национальный характер. Без знания этой системы `матриц' национального сознания трудно понять многое из того, что и составляет национальную культуру, в частности: этические, нравственные и ценностные приоритеты, систему образности, систему ассоциативного мышления и т.д." (Корнилов 2003: 80).

Основу языковой картины мира составляет географическая среда обитания народа, т.к. именно она служит базисом для чувственного восприятия мира, оказывает влияние на всестороннее развитие человека и его историческую судьбу. С одной стороны, все народы Земли живут в одном мире, но с другой стороны, мир разнообразен, и человек воспринимает только ту его часть, с которой соприкасается, которую воспринимает. Именно эта часть, данная человеку в ощущениях, получает наиболее полное освещение в языке, другая, скрытая часть отражается в языке лишь незначительно, т.к. не представляет особой важности для народа. Такая дифференциация является причиной лакун, т.е. отсутствия некоторых понятий либо значений в языке. "Национальный образ мира есть диктат национальной природы в культуре… Естественные национальные языки трактуются как голоса местной природы в человеке. У звуков языка - прямая связь с пространством естественной акустики, которая в горах иная, чем в лесах или степи. И как тела людей разных рас и народов адекватны местной природе, (…) так и звуки, что образуют плоть языка, в резонансе находятся со складом национальной Природины" (Гачев 1988: 431). Языковая картина мира всегда субъективна, она формируется в процессе восприятия, осмысления и понимания мира на этапе его первичного, наивного, донаучного познания конкретным этносом. Дети разных поколений, принадлежащие разным языковым сообществам, сначала познают мир специфическим языковым сознанием своего этноса, "сквозь призму" своего языка, что и приводит к формированию целостного наивного представления о мире, присущего носителям конкретного языка. Языковая картина мира отражает целостное представление о мире, которое включает и первичное знание о мире, и его логическое осмысление, а также знания, не объяснимые с точки зрения логики, заблуждения, суеверия. Языковая картина мира изменяется, развивается, проходит процесс эволюции под воздействием таких факторов, как изменяющиеся условия жизни, появления новых реалий, которые проходят процесс лексикализации и включаются в языковую картину мира. Однако этот процесс отнюдь не сиюминутный, так как для изменения условий жизни требуются многие годы.

О.А. Корнилов считает, что реальный мир, данный человеку в ощущениях, преломляется, проходя через четыре компонента языкового сознания: сенсорно-рецептивный, логико-понятийный, эмоционально-оценочный и ценностно-нравственный (Корнилов 2003: 165); при этом он преобразуется, по определению Р. Джакендоффа, в отраженную реальность, которая, в свою очередь, не может не зависеть от языкового сознания. Схема "пропускания" через сознание явлений окружающего мира, предложенная О.А. Корниловым, выглядит следующим образом: человек воспринимает данную действительность при помощи органов чувств (видит, слышит, ощущает), затем логически осмысливает, присваивая ему определенное лексическое имя, сравнивая с другими объектами действительности, относя к определенной группе объектов, обладающих схожими характеристиками, после этого объект оценивается эмоционально, а затем получает более глубокую, ценностную оценку. На более продвинутом этапе формирования этнического сознания, когда уже сформированы основные концепты, вышеперечисленные компоненты сознания используют готовый "арсенал собственных понятийных матриц" для преобразования поступающей информации. На ранней стадии формирования национального сознания, когда формируется лексикон языка, основная роль в формировании концептов принадлежит логико-понятийному аппарату сознания, который уходит на второй план после завершения процесса первичной концептуализации мира. Далее поступающая информация осмысливается уже в рамках сформированных коллективных концептов и категорий. Таким образом, наиболее существенные для этнического сознания концепты проходят через процесс лексикализации, получают имя в языке.

На наличие в сознании человека двух не всегда совпадающих, но взаимодействующих языков - языка мысли и языка вербального - указывал выдающийся ученый Л.С. Выготский (Выготский 2001). Его мысль развил Н.И. Жинкин, который предложил гипотезу о существовании в сознании человека невербального универсально-предметного кода, при помощи которого человек осмысливает, обрабатывает информацию (Жинкин 1964: 26-38). Универсально-предметный код представляет собой, по мнению исследователя, набор "отпечатков" реальности в сознании. При помощи этого кода происходит личностное осмысливание и формирование внутренней речи, которая позже преобразуется в речь словесную, причем в процессе перехода на вербальный язык личностный замысел искажается, т.к. человеку приходится "приспосабливать" свою мысль к средствам языка, укладываться в рамки языковых норм, вокабуляра. Поэтому в повседневной жизни мы порой затрудняемся в выражении своих мыслей, не сразу подбираем нужные слова, о чем и свидетельствуют такие фразы как "Как бы это сказать…", "Не знаю, как правильно сказать…", "Я не совсем точно выразился", "Я не об этом…" и т.д. И.Н. Горелов и К.Ф. Седов в своей книге "Основы психолингвистики" пишут, что "мысль, существуя в пределах возможностей универсально-предметного кода, в ходе ее вербализации способна трансформироваться, обрастать значениями, которые несут в себе единицы конкретного национального языка" (Горелов, Седов 1997: 75). Это подтверждает мысль о том, что высказанная мысль не эквивалентна той же мысли в сознании человека. Каждый конкретный этнический язык откладывает значительный отпечаток на мысль, сужает или расширяет ее исходное значение. Это и объясняет различие некоторых универсальных концептов в языках мира.

Однако не все исследователи согласны с идеей, что в мире существует множество языковых картин мира, что точки зрения на мир разных народов не совпадают; по сути, оспаривается существование самих языковых картин мира. Так Г.В. Колшанский пишет, что "Язык… не создает какой-либо картины мира" (Колшанский 1990: 33). Исследователь утверждает, что единый мир должен … означать и единое его "воспроизведение", - национальная же картина мира разрушает… этот единый мир, так как каждый народ может видеть этот мир только через призму своего языка… Но этот феномен не зарегистрирован в истории человечества, доказательством чему является логическое взаимопонимание народов и единая человеческая практика освоения единого мира" (Колшанский 1990: 76).

Мы в своем исследовании будем придерживаться точки зрения тех авторов, которые отстаивают право на существование термина языковая картина мира и признают наличие языковых картин мира разных этносов.

1.4 Коммуникация как вид деятельности, ее ценностные ориентиры

Коммуникация, или общение, занимая важнейшее место в жизни человека, привлекает внимание не только лингвистов, но и специалистов самых различных областей знания. Т.Г. Грушевицкая прослеживает этапы изучения коммуникативного процесса во второй половине XX века исследователями в области информатики и кибернетики, психологии, лингвистики и социологии. Подобные междисциплинарные исследования не только позволили разносторонне рассмотреть процесс коммуникации, но и явились исходной точкой для многих дальнейших исследований в этой области. Так, в середине прошлого столетия, известной как период бурного развития информатики и кибернетики, коммуникация рассматривалась как чисто информационный процесс, в котором участвуют две стороны: автор и адресат. На сегодняшний день данная идея воплощается и перевоплощается в работах авторов, исследующих процессы кодирования - декодирования информации.

Однако такая трактовка коммуникативного процесса являлась, конечно же, односторонней, и следующим этапом стало изучение процесса общения психологами и лингвистами, при этом первые делали упор на влияние психологических особенностей коммуникантов на речевое и неречевое поведение, тогда как вторые обратили свое внимание на особенности и правила речевой деятельности.

Дальнейшей вехой в исследованиях в данной области стали, согласно Т.Г. Грушевицкой, работы социологической направленности, авторы которых сосредоточили свое внимание на влиянии принадлежности к тому или иному социальному слою на процесс коммуникации, дискурсное поведение, использование определенной лексики и т.д. (Грушевицкая 2003) Исследователи, работавшие и продолжающие работать в данном направлении, изучают взаимозависимость и взаимообусловленность социальной и речевой культуры. Подобные исследования привели к тому, что в конце прошлого - начале нынешнего веков в лингвистике наступает бум культурологических исследований процесса коммуникации. Теперь рассматривается не только социальная, но и культурная принадлежность коммуникантов. Теоретическими выводами и многочисленными практическими примерами ученые убедительно доказывают, насколько влиятельны культурологические познания на процесс коммуникации.

Разнообразны также и трактовки самого понятия "коммуникация". Данный термин пришел в российскую лингвистику из англоязычных источников, и в настоящее время им свободно оперируют большинство исследователей (Г.Г. Почепцов, В.П. Конецкая, Т.Г. Грушевицкая, В.В. Красных и др.). В русском языке данному понятию соответствует термин "общение", и некоторые авторы используют их как синонимичные. В.В. Красных пишет: "Общение, или коммуникация, - одна из сторон взаимодействия людей в процессе их деятельности." (Красных 2001: 169). Другие авторы разделяют понятия "коммуникация" и "общение": "...общение представляет собой социально обусловленный процесс обмена мыслями и чувствами между людьми в различных сферах их познавательно-трудовой и творческой деятельности, реализуемый главным образом при помощи вербальных средств коммуникации", а "коммуникация - это социально обусловленный процесс передачи информации как в межличностном, так и в массовом общении по разным каналам при помощи вербальных и невербальных коммуникативных средств" (Грушевицкая 2003: 100). Из приведенных определений видим, что главное отличие указанных терминов авторы видят в том, что коммуникация - это чисто знаковый информационный односторонний процесс, тогда как общение эмоционально и предполагает взаимодействие. Позволим себе предположить, что в данных определениях отразились культурологические особенности одно и того же понятия в двух разных языках: так, в определении "общения" нашла свое отражение эмоциональность и общительность русского народа, в то время как "коммуникация" - это более сдержанный процесс, она предполагает невмешательство, оповещение, а не разговор. Иными словами, коммуникация и общение - это один и тот же концепт в разных языках, и, как и любому концепту, ему свойственны определенные культурологические особенности. Несомненно, для определенных исследований необходимо выделять и учитывать указанные характеристики, однако хотим оговориться, что для нашего исследования они не являются основополагающими, и мы считаем целесообразным использовать данные понятия как синонимичные.

Мнение исследователей неоднозначно и по поводу целей коммуникации. Мнения многих исследователей сходятся в том, что целью коммуникации является, прежде всего, передача и обмен информацией. Однако с какой целью передается информация и какова роль адресата и реципиента в процессе обмена сведениями? Одни ученые полагают, что коммуникация есть процесс межиндивидуальный, затрагивающий только сознания коммуникантов в момент общения. Так, Р.Р. Каспранский пишет, что целью коммуникации является "эффективное речевое воздействие", которое с психологической точки зрения рассматривается как кодирование языкового сообщения на основе "моделирования состояния сознания реципиента" с целью изменения его деятельности (Каспранский, цит. по: Красных 2001: 171). Г.Г. Почепцов считает, что "для коммуникации существенен переход от говорения Одного к действиям Другого" (Почепцов 2003: 14) и исторически целью коммуникации было "принуждение другого к выполнению того или иного действия". По сути своей, цель, выделяемая указанными авторами, совпадает и заключается в побуждении к действию.

Существует и другая точка зрения. А.А. Леонтьев считает, что коммуникация носит социальный характер, что она регулирует процессы, происходящие в обществе или другой социальной группе, и, следовательно, активизирует отношения внутри социальных групп и коллективов (Леонтьев 1975). О коллективном характере коммуникации пишет также и Г.В. Колшанский, утверждающий, что информация переносится в человеческом коллективе и представляет собой "реализацию общественного сознания" (Колшанский 1990: 102). Исследователи, подчеркивающие важность общественного характера сознания в процессе коммуникации, нередко пользуются понятием пресуппозиции, которая, по определению В.В. Красных, есть "зона пересечения когнитивных пространств коммуникантов" (Красных 2001: 180), включающих, среди прочего, и социальный опыт говорящего и слушающего. Таким образом, коммуникация есть не только процесс обмена информацией, но и совместная социальная деятельность его участников, у которых постепенно формируются навыки, необходимые для успешного исхода коммуникации.

Т.Г. Грушевицкая, помимо вышеупомянутых, выделяет также такие цели коммуникации, как формирование отношения к себе, к другим людям, к обществу в целом, изменение мотивации поведения, обмен эмоциями.

В зависимости от поставленных целей, субъектов, каналов передачи информации выделяют различные виды коммуникации. Выделение видов коммуникации у разных авторов варьируется, что зависит от основания, по которому ведется разграничение. Т.Г. Грушевицкая, беря за основу коммуникативные функции, выделяет следующие виды общения: информативное, аффективно-оценочное, рекреативное, убеждающее и ритуальное (Грушевицкая 2003: 121).

В.В. Красных, основываясь на социальной и культурной принадлежности участников коммуникативного процесса, выделяет моносоциумную монокультурную, моносоциумную межкультурную, межсоциумную монокультурную и межсоциумную межкультурную коммуникации (Красных 2001). При этом автор полагает, что последний вид коммуникации наиболее опасен с точки зрения вероятности возникновения конфликтов.

Г.Г. Почепцов предлагает свои виды коммуникации, которые он выделяет в соответствии с формой, способом представления информации: вербальная, визуальная, перфомансная, мифологическая, художественная. Кроме того, указанный автор выделяет иерархическую и демократическую (Почепцов 2003)

Г.А. Орлов предлагает различать трансакционное общение, целью которого является передача информации, и интеракционное общение, в процессе которого коммуниканты стремятся установить и поддержать межличностные контакты, достичь взаимопонимания, гармонии (Орлов 1991: 89). При выделении данных видов коммуникации автор брал за основу целевые установки участников процесса общения.

Полагаем, что можно выделять и другие виды коммуникации в зависимости от целей и задач исследования, стилей общения, принадлежности участников коммуникационной ситуации к той или иной социальной, возрастной, профессиональной, этнической группе. Однако, как бы ни был классифицирован коммуникативный процесс, в его основе лежит совместная деятельность, или сотрудничество, двух или более сторон, успех и эффективность которого зависит от коммуникативной компетенции участников этого процесса. Так, в межкультурной коммуникации, для которой характерно соприкосновение порой контрастных культур, необходимой составляющей успешных контактов является знание культурологических, социальных, традиционных особенностей дискурсного поведения. Тем не менее, есть понятия, поведенческие принципы, ориентиры, которые необходимо учитывать при любом общении. Они помогают направить коммуникативный процесс в позитивное русло и достичь желаемых результатов. В научно-публицистической литературе их называют "ценности коммуникации". Для наилучшего понимания коммуникативного процесса, для наиболее полного его раскрытия необходимо понимать, каковы ценностные ориентиры участников коммуникации, что является для них наиболее значимым в процессе общения.

Общение, как мы писали, есть совместная деятельность двух или более людей и целью его является воздействие на собеседника тем или иным образом. Однако воздействуя на реципиента, необходимо помнить, что он такой же человек, личность со своими интересами, убеждениями, правами, со своим достоинством и честью. Адресату следует уважительно относиться к личности собеседника, стараться при помощи как вербальных (речевой этикет), так и невербальных (жесты, мимика, положение во время разговора) средств не только не унизить достоинство, но, по возможности, и возвысить человека в глазах окружающих и его собственных. Личность человека, по мнению В.И. Сафьянова, является основной ценностью коммуникации. Это же подтверждают слова известного американского исследователя Дейла Карнеги: "…всегда поступай так, чтобы у других создавалось ощущение своей значительности" (Карнеги 1976: 115-116).

Данная мысль прослеживается в работах многих исследователей, занимающихся проблемами межкультурной и межличностной коммуникации. Многие авторы пишут, что следует понять собеседника, прежде чем выносить какие-либо оценочные суждения, и даже если мы не можем что-то принять в поведении, речи, мыслях человека, следует все-таки уважать, ценить его, так как различия могут быть обусловлены культурным, социальным опытом, и неуважение к себе человек может воспринять как неуважение к своей культуре с разнообразными вытекающими отсюда последствиями (от образования стереотипов до возникновения конфликтных ситуаций). Профессор С.Г. Тер-Минасова пишет: "Всем людям необходимо понимать и принимать другие культуры, без этого невозможны ни межкультурная и международная коммуникация, ни сотрудничество, ни мир во всем мире" (Тер-Минасова 2000: 193).

Для того чтобы правильно интерпретировать поведение, речь человека, необходимо знать причины, побудившие его высказаться тем или иным образом, поступить так, а не иначе. В ситуациях межкультурного общения, как пишет Т.В. Ларина, "следует исходить из того, что коммуникативное поведение людей является компонентом их национальной культуры, регулируется национальными нормами и традициями, в основе которых лежат глубокие исторические корни" (Ларина 2003: 6). Поэтому необходимо дать понять представителям инокультур, что их принимают такими, какие они есть, ценят их опыт, наследие, культуру, не осуждают и не стремятся навязать свои принципы и привычки.

В.И. Сафьянов отдельным пунктом выделяет также такие ценности коммуникации как свобода и равенство. Данный автор полагает, что "ценить в общении нужно не только свою свободу, но и свободу другого" (Сафьянов 1991: 9). По мнению В.И. Сафьянова, человек, понимающий всю важность данного положения, не допустит навязчивого вмешательства во внутренний мир партнера по коммуникации, не станет ущемлять его потребности. В быту, на работе, в будни и праздники - мы постоянно сталкиваемся с разными людьми: старше и младше нас, с несколькими высшими образованиями или с одним только средним, с начальниками и подчиненными, умными, эрудированными и не очень. Социальные, возрастные, половые и прочие различия должны существовать только для того, чтобы показать величие души, глубокую воспитанность человека, способного видеть в других равноправных партнеров, ценить их идеи и начинания.

Многие современные авторы советуют основывать общение на принципе толерантности, так как именно толерантность помогает коммуникантам преодолевать конфликтные ситуации, именно терпение рождает взаимное доверие и понимание, способствует проявлению доброжелательности и человечности. Все люди различны, у всех свое мнение, которое зачастую отнюдь не совпадает с мнением других, а порой является полной противоположностью, и принцип "досчитай до десяти, а потом говори" действует почти безотказно в "взрывоопасных" ситуациях. Следует также не забывать о том, что все познается в сравнении, и собственные достоинства и недостатки мы можем осознать на фоне тех самых, кого терпеть не можем. Человек стремится к общению. Человек любого возраста, социального статуса и положения, высокообразованный или невежда, богач или бедняк - все мы хотим, чтобы нас выслушали, слушаем сами, соглашаемся с мнением собеседника или противоречим друг другу, спорим, вздорим, ругаемся, но, так или иначе, мы общаемся вновь и вновь. И общение становится тем более приятным, когда в нем реализуются те самые ценности, которые позволяют нам в полной степени раскрыть не только свою индивидуальность, но и узнать партнера по коммуникации. К такому общению стремятся все (хотя и не у всех это получается), такое общение ценно само по себе.

Выводы по I главе

1. В центре внимания современных лингвистов стоит человек как языковая личность. Человек изучается как система, получающая, хранящая и перерабатывающая информацию. Эти процессы происходят в мозгу человека и осуществляются при помощи языка. Язык, участвуя в мыслительных процессах, создает новые ментальные пространства, благодаря чему человек выходит за рамки непосредственно наблюдаемого.

Лингвисты-когнитологи рассматривают язык как составную часть других (культурной, социальной) систем и во взаимодействии с ними, поскольку человек, являясь носителем определенного языка, предстает перед нами и как хранитель культурного достояния своего народа. Язык выступает как инструмент культуры, задачей которого является соединение звуков и значений с целью передачи символов.

2. Одной из основных категорий когнитивной лингвистики является концепт. Будучи ментальной сущностью, концепт независим от языка, однако отдельные его компоненты могут быть репрезентированы различными языковыми средствами: лексемами, фразеологическими и паремиологическими единицами, текстами. В отличие от понятия, концепт характеризуется наличием коллективной этнокультурной окраски, которая отражает особенности восприятия мира представителями определенной лингвокультуры. Наряду с культурологическим компонентом, актуальным для всех носителей культуры, в структуре концепта выделяют также социальный компонент, имеющий значение для отдельных групп представителей культуры и индивидуально-психологический компонент, известный отдельным индивидам.

3. Существование культуры является результатом человеческого познания, которое зависит от природных и исторических условий жизни человека и осуществляется при непосредственном участии языка, средства передачи, хранения и переработки информации. Человеческий мозг рассматривается как культурная база, хранилище культурной информации. Языки, сохраняя культурно-исторические особенности эпох и народов, воздействуют не только на все последующие поколения людей, говорящих на них, но и друг на друга.

Связь культуры и языка является двусторонней: с одной стороны, культура нации предопределяет содержание языка, а с другой стороны, языковые способы кодирования действительности оказывают определенное влияние на концептуализацию представлений об окружающем мире.

4. Каждое лингвокультурное сообщество характеризуется наличием определенных, установившихся и утвердившихся с течением времени культурных традиций, которые, при ознакомлении с ними представителями иных лингвокультур, стимулируют формирование стереотипных представлений о народе. Мышление человека как существа социального основано на стереотипах, принятых в его обществе. В процессе межкультурной коммуникации стереотипы затрудняют общение, препятствуют достижению позитивных результатов, т.к. заранее формируют у коммуникантов определенные ожидания в отношении иноязычного партнера. При несовпадении ожидаемого и увиденного человек теряется, и коммуникативные цели не достигаются, либо достигаются не полностью.

5. Человек, будучи существом социальным, находится в постоянном взаимодействии с себе подобными и, таким образом, является членом какой-либо общности, группы, коллектива, объединенного общей идеей, ставящего одни и те же цели, решающего совместные задачи. Общность интересов приводит к общности мыслей, к формированию одних и тех же концептов в сознании членов коллектива, характеризующихся отличительными особенностями, обусловленными общими интересами.

Принадлежность человека к определенному лингвокультурному сообществу предопределяет наличие в его сознании образов, понятий и категорий, характерных для всех носителей данного языка. Представление человека об окружающем мире ограничивается рамками родного для него языка и составляет языковую картину мира.

6. В основе коммуникативного процесса лежит совместная деятельность, двух или более сторон, успех и эффективность которого зависит от коммуникативной компетенции участников этого процесса. Знание ценностных ориентиров и традиционных особенностей дискурсного поведения той общности, которую представляет партнер по коммуникации, играет важную роль в процессе общения. Оно помогает направить коммуникационный процесс в позитивное русло и достичь желаемых результатов.

Глава II. Сопоставительный анализ межкультурного содержания концепта "вежливость" на материале казахского, русского и английского языков

Концепт, являясь абстрактным ментальным образованием, может включать в себя как универсальные, общие для разных культур, компоненты, так и компоненты, отличающиеся друг от друга, свойственные только определенной культуре. Культурно-историческое развитие нации, которое является основой для формирования концепта, ассоциативных связей в его структуре, не может быть одинаковым у разных этносов в силу отличающихся исходных географических и климатических условий жизни. В современном мире, в условиях все большей интеграции народов, возрастает потребность в понимании этих различий и необходимость в их применении. Именно от этого зависит успех межкультурной коммуникации, изучению которой в последние десятилетия уделяется много внимания. Международный коммуникативный опыт подсказал необходимость выделения данной области исследования в отдельную дисциплину, в рамках которой уже наметились определенные направления исследований.

2.1 Межкультурная коммуникация как исследовательская программа

Термин "межкультурная коммуникация", согласно Т.Г. Грушевицкой, появился в 1954 году в работе Г. Трейгера и Э. Холла "Культура и коммуникация. Модель анализа", в которой она определялась как "идеальная цель, к которой должен стремиться человек в своем желании как можно лучше и эффективнее адаптироваться к окружающему миру" (Грушевицкая 2003). С тех пор немало авторов посвятили себя исследованиям проблем межкультурной коммуникации (Н.К. Иконникова, В.П. Фурманова, И.Э. Клюканов, Т.Н. Астафурова, Н.Л. Шамне, Н.Л. Грейдина, С.Г. Тер-Минасова, А.В. Павловская, О.А. Леонтович и др.), в результате чего возникла новая исследовательская программа со своими целями, задачами, понятиями, категориями. Значительным изменениям было подвергнуто и само определение межкультурной коммуникации. Поскольку общение есть процесс кодирования и декодирования информации, то для межкультурной коммуникации характерно то, что отправитель и получатель сообщения принадлежат к разным культурам, при этом они осознают культурные отличия друг друга (там же). Т.Г. Грушевицкая определяет межкультурную коммуникацию как "совокупность разнообразных форм отношений и общения между индивидами и группами, принадлежащими к разным культурам" (Грушевицкая 2003: 142).

Межкультурная коммуникация как дисциплина в своих исследованиях опирается на достижения когнитивной науки (лингвистики, в частности), антропологии, социальной психологии, социологии, типологии языков. Методы данной дисциплины очень разнообразны, как и сама межкультурная коммуникация: едва ли возможно определить рамки столь многоаспектной, постоянно меняющейся сферы человеческой деятельности, как коммуникация. Лингвистов, специализирующихся в сфере межкультурной коммуникации, интересует, прежде всего то, как она происходит, чем характеризуются сообщения, которыми обмениваются представители разных культур, а также причины непонимания, неполного понимания и способы компенсации непонимания при помощи языковых средств (Бергельсон: http://www.ffl.msu.ru/people/mbergelson/28htm). Обсуждая межкультурные коммуникативные различия, исследователям приходится часто обобщать полученные данные, поскольку компонентом межкультурного общения являются также индивидуальные особенности конкретного говорящего или конкретной коммуникативной ситуации, и невозможно учесть их все. Таким образом, предметом исследования межкультурной коммуникации являются культурные различия в системах ценностей, концепты, составляющие картину мира данной культуры. Картина мира включает такие наиболее фундаментальные вещи как пространственно-временной континуум, отношение к деятельности, природе, моральные представления, представления о ценности межличностных отношений.

М. Бергельсон выделяет несколько направлений лингвистических исследований в рамках межкультурной коммуникации. Одно из них связано с изучением различных коммуникативных стилей, используемых внутри и за пределами определенной группы. Лингвисты используют понятие позитивной (подстраивание под стиль собеседника) и негативной (выбор стиля, максимально отличного от стиля собеседника) аккомодации применительно к таким параметрам коммуникации, как темп речи, выбор соответствующей лексики, упрощенная или усложненная грамматическая структура. Отношение коммуникантов друг к другу определяет направленность аккомодации: позитивную или негативную. Особое внимание уделяется противопоставленным друг другу речи и молчанию как средствам выражения отношения к собеседнику.

Второе направление связано с изучением дискурсного поведения. Речевое и неречевое поведение представителей различных культур в одной и той же строго ограниченной ситуации общения сильно отличается, будучи обусловленным рядом причин культурологического характера.

Представители еще одного направления, кросс-культурной прагматики, занимаются сопоставительным анализом принципов коммуникативной деятельности. Большое внимание внутри этого направления отводится принципу вежливости, который получил обширное освещение в работе английских исследователей П. Браун и С. Левинсона, предложивших два основных типа вежливости: позитивный, основанный на солидарности с партнером по коммуникации, и негативный, при котором говорящий и слушающий придерживаются дистанции. Основой данной классификации является предположение о существовании "социального лица у каждого человека", которое в процессе коммуникации подвергается угрозе. Каждое общество вырабатывает свои стратегии, направленные на поддержание лица собеседника и сохранение своего лица. Эти стратегии и являются реализацией принципа вежливости (Бергельсон: http://www.ffl.msu.ru/people/mbergelson/28htm).

Другой подход, реализованный в исследованиях А. Вежбицкой, С.Г. Тер-Минасовой и др. связан с изучением языковых соответствий. Сторонники данного подхода, приводя многочисленные примеры, убедительно доказывают, что за переводными эквивалентами двух языков часто скрываются различные смыслы, культурные коннотации. Особый интерес для данного направления представляют языки, предлагающие вариативность выражения одной и той же мысли, идеи, т.к. именно в этом случае выбор определенного выражения обусловлен культурными традициями, моралью, психологией общества. В этом смысле показателен пример, приводимый А. Вежбицкой: выражению "Курить запрещено" в английском соответствует "No smoking" (Здесь не курят). Прямой перевод "Smoking forbidden" может употребляться лишь в случае угрозы жизни, т.е. он не вежлив, слишком агрессивен, а британская и американская культуры допускают возможность навязывания человеку определенных правил поведения только в исключительных случаях; обычно же дается просто инструкция, совет, информация о том, как следует себя вести.

Исследователи, занимающиеся проблемами межкультурной коммуникации, предлагают различные классификации культур. Так, Э. Холл различает высоко- и низкоконтекстные культуры, которые отличаются по количеству информации, эксплицитно выражаемой в сообщении. По мнению исследователя, для низкоконтекстных культур характерен максимально словесный способ передачи информации, тогда как для понимания сообщений представителей высококонтекстных культур необходимо знание широкого культурологического контекста. В качестве примеров низкоконтексных культур автор приводит швейцарскую, немецкую и североамериканскую, а высококонтекстных - китайскую, японскую. Непонимание представителей данных типов культур основывается именно на характере передачи информации. Для европейца, привыкшего говорить прямо, беседа двух японцев представляется игрой недомолвок, тогда как японцам кажется, что европейцы если не бестактны, то, по крайней мере, слишком многословны.

Р. Льюис в своей знаменитой книге "Деловые культуры в международном бизнесе. От столкновения к взаимопониманию" подразделяет мировые культуры на три основных типа: моноактивные, полиактивные и реактивные. Для представителей моноактивных культур характерно заблаговременное планирование своей деятельности, составление расписания, организация работы в определенной последовательности, сосредоточенность на одном деле в определенный момент (немцы, швейцарцы). К полиактивным культурам автор относит те, представители которых подвижны и общительны, занимаются одновременно несколькими делами, предпочитают выполнять дела не по расписанию, а по степени привлекательности, значимости того или иного мероприятия в данный момент (итальянцы, латиноамериканцы, арабы). Представители третьего типа культур, реактивных, придают большое значение вежливости и уважению. Бурным эмоциям они предпочитают молчаливое и спокойное слушание собеседника и осторожное реагирование на предложения другой стороны (китайцы, японцы, финны) (Льюис 1999).

Полагаем, что исследуемые нами культуры можно распределить следующим образом. Для коммуникации в казахской лингвокультуре характерно тихое, спокойное общение, человек живет в гармонии с природой, со Вселенной. Являясь созерцателем окружающего его мира, бескрайних казахских степей, сливающихся на горизонте с Небом, парящего беркута-символа свободы, казах наблюдает, размышляет, символизирует; ощущая себя частью природы, кочевник часто недоговаривает, выражая свои мысли, чувства, намерения символически. Кочевой образ жизни, трудности, с ним связанные, ведут к уважительному отношению друг к другу и почтению пожилых людей, преодолевших все тяготы. Все это позволяет нам отнести казахскую лингвокультуру к реактивному типу.

Русский народ, знавший за свою историю немало бед и потрясений, переживший не одну войну и разруху и каждый раз возрождающийся из пепла, страдающий, горюющий, терпящий, а затем ликующий, вольный, гуляющий, отдается чувствам вволю, дабы приволье позволяет. Для русской коммуникации характерны шум, веселье, раздолье на бескрайних широтах земли русской. Эти же широты позволяют человеку не концентрировать свое внимание на конкретном деле, бросив одно, переходить к другому. По нашему мнению, русскую культуру можно отнести к полиактивныму типу.

Для английской культуры, с одной стороны, характерны пунктуальность и сосредоточенность на одном деле, что подтверждают наблюдения В. Овчинникова (Овчинников 1987), Э. Майола и Д. Милстеда (Майол, Милстед 2003). В то же время, Энтони Майол пишет: "Англичане очень гордятся собственной способностью (…) доводить дело до конца (…), не особенно беспокоясь о дисциплине или планировании" (Майол, Милстед: http://www.langust.ru/review/xenoengg.shtml), что создает впечатление, будто англичане небрежны в работе, трудятся, "спустя рукава". Тем не менее, существует немало примеров, подтверждающих, что, несмотря на кажущееся безразличие к порядку в работе, к графику, планированию, у англичан существует как бы внутренний механизм регулировки их действий, который настраивается в самом детстве и работает без перебоев всю жизнь. По словам В Овчинникова, "сочетание раскованности с отлаженностью - характерная черта английского быта" (Овчинников 1987: 14). Полагаем, что это позволяет отнести английскую культуру к моноактивным.

Другой зарубежный исследователь, Г. Хофстеде (Hofstede 1980), сформулировал признаки, по которым можно описывать культуры относительно друг друга: дистанция власти, индивидуализм-коллективизм, избегание неопределенности, соревновательность. Первый признак, дистанция власти, предполагает неравномерность распределения власти в обществе и коммуникативный стиль представителей властных структур по отношению к народу. Если применить данный признак к объектам нашего исследования - английской, русской и казахской лингвокультурным общностям - то мы бы отнесли Англию к культурам с низкой дистанцией власти, а Казахстан - с высокой дистанцией власти. Что касается России, то, находясь на перекрестке Востока и Запада, она впитала в себя черты разных типов культур, и едва ли можно однозначно отнести российскую культуру к одному из вышеуказанных типов; полагаем, что для России характерно смешение низкой и высокой дистанций власти.

Второй признак, индивидуализм-коллективизм, предусматривает независимость личности от общественных убеждений и действий, и наоборот, коллективизм - необходимость учитывать мнение группы, семьи. Полагаем, то представители английской коммуникативной культуры - яркие индивидуалисты, что подчеркивают многочисленные примеры как научной, публицистической, так и художественной литературы (С.Г. Тер-Минасова, В. Овчинников, Э. Майол и Д. Милстед и др.) Россияне же и казахстанцы - коллективисты (коллективистские традиции уходят корнями в многовековые обычаи семейного существования) (см. Савойская Н.П. 2003, 2004). Кроме того, не это ли было одним из основных направлений советской системы воспитания?

Третий признак, избегание неопределенности, подразумевает стремление воспользоваться традиционными формами поведения, ритуальными правилами, стандартами в случае неуверенности в неопределенных, заранее не спланированных ситуациях. Английскую культуру мы бы отнесли к культуре с низкой степенью избегания неопределенности, в то время как русскую и казахскую - к культурам с высокой степенью избегания неопределенности.

И последний, четвертый признак, соревновательность, подразумевает стремление представителей культуры достичь успеха, материального благосостояния. Это характерно для культур с высокой степенью соревновательности. Им противопоставляются культуры с низкой степенью соревновательности, в которых человек ориентирован на заботу о других, солидарность с группой, помощь менее удачливым. К первому типу мы относим английскую культуру, хотя, на наш взгляд, нельзя однозначно заявлять, что англичане не заботятся о других, не помогают им, о чем свидетельствуют широко известные примеры миссионерской помощи англичан жителям колониальных стран, щедрость принцессы Дианы и т.д. Однако это, на наш взгляд, все-таки не является жизненной установкой типичного англичанина, предел мечтаний которого - собственный кров, вокруг которого он постоянно возится, "устанавливая электронную охрану и душевые кабины, мастеря встроенную мебель или что-нибудь еще, и в итоге превращают обыкновенный двухквартирный пригородный дом в некий готический кошмар со стрельчатыми ставнями на окнах, стенами каменной кладки и входными дверями, обитыми по периметру гвоздями с гигантскими шляпками" (Майол Э., Милстед Д.: http://www.langust.ru/ review/xenoengg.shtml).

Полагаем, что русскую культуру можно отнести ко второму типу, к культурам с низкой степенью соревновательности, поскольку широко известно, что русский человек зачастую жертвует своими интересами во имя общего дела, помощи друзьям, близким, а также просто из-за чувства сострадания. Несомненно, современные условия жизни накладывают свой отпечаток на характеры людей, меняют их интересы, жизненные установки. Однако думается, что большинству россиян все-таки свойственны великодушие и щедрость, обусловленные широтой русской души (о которой писали Н.А Бердяев, А Солженицын, Н.Д. Арутюнова, Ф.М. Достоевский и др.) и противопоставленные мелочным, меркантильным интересам.

Для казахской культуры характерна достаточно высокая степень соревновательности, что сближает ее с английской культурой. Наблюдения показывают, для многих представителей казахского народа свойственно стремление выдвинуться в жизни, достичь высот, начальственного положения в обществе, признания, уважения, почета. Возможно, в этом сыграли роль стереотипы, сложившиеся на протяжении многовековой истории кочевников, согласно которым богатый человек, бай пользуется всеми благами жизни только благодаря унаследованному богатству, в то время как батраку приходится работать не покладая рук.

2.2 Необходимые составляющие успешного межкультурного общения

Межкультурная коммуникация - это сложный процесс, в ходе которого народы не только общаются, обмениваются своими понятиями и образами культуры. На фоне другой культуры высвечиваются такие вещи, на которых не заострялось внимание в родной культуре. "Мы ставим чужой культуре новые вопросы, каких она сама себе не ставила, мы ищем в ней ответа на эти наши вопросы, и чужая культура отвечает нам, открывая перед нами свои стороны, новые смысловые глубины" (Бахтин 1979: 335). Таким образом, культура изменяется, развивается, и именно в общении, во взаимодействии культур происходит их взаимное обогащение. "Культура погранична, поэтому и культурное самопознание возможно только при участии других культур - по контрасту, когда происходит их `взаимное отзеркаливание'" (Бахтин, цит. по: Арнольдов 1992: 139).

А.И. Арнольдов считает межкультурное общение совершенно необходимым не только для обогащения культур, но и для их выживания. Для того, чтобы национальная культура жила, развивалась и процветала, необходим творческий подход к культурным ценностям как настоящего, так и прошлого. Ценности национальных культур принадлежат мировой культуре, они "адаптированы" народами в соответствии с их условиями жизни: природными, историческими, социальными и т.д. Межкультурная коммуникация, "опираясь на новый в истории человечества феномен - интерес народов Земли друг к другу" (Бергельсон: http://www.ffl.msu.ru/people/mbergelson/28htm), открывает новые горизонты для национального духовного развития, дает свободу национальным культурам и языкам. Будучи открытой для мира, национальная культура развивается в контексте мировой культуры данной эпохи. "Способность одного народа осваивать достижения другого - важный показатель жизнеспособности его культуры. Эта способность не только обогащает свою нацию, преобразовывая ее облик, но и позволяет щедро делиться своими духовными ценностями с другими, обеспечивает взаимодействие и взаимопонимание людей, их восприятие инонациональных ценностей, преодолевает деформации в межнациональных отношениях" (Арнольдов 1992: 132). Взаимодействие культур - процесс двусторонний. С одной стороны, национальные культуры заимствуют и преображают общечеловеческое; с другой стороны, являясь частью мировой культуры, вносят свой вклад в создание общечеловеческих духовных ценностей, способствуя обогащению мировой культуры.

В результате процесса глобализации, происходящего в последние десятилетия, представители разных лингвокультурных общностей все чаще сталкиваются с возможностью и необходимостью взаимного межкультурного общения. Успешность таких контактов зависит не только от уровня владения иностранным языком, но и от взаимной коммуникативной компетенции участников процесса межкультурного общения: знания сведений страноведческого и культурологического характера, специфики речевого и неречевого поведения, особенностей национальных систем вежливости, "от баланса между общим и различным в их процессах восприятия и символьных системах" (Бергельсон: http://www.ffl.msu.ru/people/mbergelson/28htm). Возможность перевода с одного языка на другой и понимания друг друга объясняется наличием общих, базовых знаний о мире. Однако при выходе за рамки универсального, общечеловеческого информация, поступающая к индивидууму, интерепретируется в соответствии с культурными представлениями и ценностями. Опыт общения с представителями инолингвокультурных общностей показывает, что большинство людей совершенно спокойно относятся к ошибкам грамматического и лексического характера, однако очень ранимы, если не учитываются культурные нормы общения. Более того, некоторые авторы полагают, что в недалеком будущем причинами межнациональных конфликтов станут не экономические или идеологические разногласия, а культурные различия (Хантингтон 1994: 33). Г.Г. Почепцов также пишет о возможности "поглощения" одной культуры другой, что неизбежно приведет к исчезновению, стиранию каких бы то ни было национальных характеристик, самобытности. Автор пишет о возможных опасностях, к которым может привести этот процесс "гонки за цивилизацией", иллюстрируя это примером об исследованиях представлений о женской красоте среди белых и черных американцев. Представление чернокожих американцев о женском идеале за последние годы приблизилось к идеалу белых, и именно это, по мнению Г.Г. Почепцова, создает конфликтную ситуацию, т.к. для чернокожих существуют естественные барьеры в стремлении к "белому" идеалу (Почепцов 2003: 603).

Попытку проникнуть в образ мышления нации, взглянуть на мир глазами носителей иной культуры можно только узнав язык, на котором говорят представители данного культурного сообщества. В выражение "узнать язык" О.А. Корнилов вкладывает особое значение, отличное от традиционного, предполагающего изучение иностранного языка как средства общения, когда человек, овладев определенным набором фонетических, грамматических и лексических навыков, считает себя готовым к коммуникации. Однако такое знание языка является поверхностным и часто приводит к коммуникативным ошибкам, так как человек просто подыскивает в иностранном языке эквиваленты словам родного языка, забывая, а часто и не зная, что значения, оттенки значений могут быть разными. Исследователь же имеет в виду "глубокое проникновение в план означаемого этого языка, в его семантику" (Корнилов, 2003: 78), что предполагает и попытку понять склад мышления нации, взглянуть на мир с точки зрения носителей языка.

Когда человек попадает в чужую страну, он испытывает неоднородные чувства. С одной стороны, его внимание привлекают магазины, архитектура, стиль одежды, манеры представителей данной страны. Приезжий может восхищаться другой действительностью либо неодобрительно относиться к наблюдаемым явлениям: при кратковременном пребывании за рубежом он может либо заметить только внешнюю сторону поведения людей, их культуры и быта, либо вовсе обойти их вниманием. Однако при длительном пребывании на чужой земле человек начинает испытывать влияние чужой культуры на свою жизнь. Так, в разных странах могут существенно отличаться нюансы профессиональной деятельности. Например, в Англии принято приезжать на работу минимум за 30 минут до ее начала, тогда как в Казахстане мы чаще всего приходим непосредственно перед ее началом, либо вовсе опаздываем. В Англии внешне высокий профессиональный ранг человека подчеркивается крайне редко, лишь на официальных мероприятиях, а в Казахстане без него не обойтись. Этикет Туманного Альбиона допускает обращение к руководителю по имени, а он, в свою очередь, никогда не скажет "это - мой подчиненный". В Казахстане же обращение просто по имени к начальнику недопустимо, т.к. это считается признаком фамильярности, а этикет данной лингвокультурной общности предусматривает подчеркивание статусных различий.

Ошибки в поведении как на профессиональном уровне, так и на уровне повседневного бытового общения могут стать причиной культурного шока, который может проявиться в избегании контактов с представителями инокультуры, усталости, нервозности, дезориентации, уходу в себя, снижению самооценки (Плужник: http://www.utmn.ru/frgf/No14/text17.htm.). Уверенность в общении на языке чужой культуры можно приобрести, по мнению И.Л. Плужник, только в процессе практики. Исследователь присоединяется к мнению методистов, которые полагают, что "культурный шок можно считать хорошим опытом, который приводит к самопознанию и личностному росту" (Плужник: http://www.utmn.ru/frgf/No14/text17.htm). Преодолевая культурный шок, человек возрождается, т.к. приобретает абсолютно новое понимание жизни, познает новые ценности. О культурном шоке пишет также профессор С.Г. Тер-Минасова, которая на личном примере показывает, что при попадании в чужую культуру нас могут ожидать совершенно необычные, непонятные, "странные", на наш взгляд вещи, реакции людей в ситуациях общения, их поведение и т.д. Так, автор была шокирована вездесущей "дежурной" улыбкой, столь свойственной представителям американской лингвокультуры, однако необъяснимой с позиций представителей русской (и казахской, прим. Н.С) общностей, привыкших улыбаться "по причине" (без причины - "признак дурачины"?).