Поэтическая номинация растительного мира в лирике С. Есенина (на фоне поэтической номинации китайской поэзии начала ХХ века)

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Диссертация посвящена исследованию поэтической номинации описания растительного мира в лирике С. Есенина на фоне поэтической номинации китайской поэзии начала ХХ века.

Язык поэзии является уникальным лингвистическим феноменом, «он обладает свойствами многопризнаковости и многомерности» (Тугаева 2003: 14). Как считает Ю.М. Лотман, «поэзия относится к тем сферам искусства, сущность которых не до конца ясна науке» (Лотман 1996: 36). Поэтический язык отличается от обиходного языка. Он направлен на выразительность и оригинальность. Согласно М. И. Шапиру, «поэтический язык (как и вообще языки духовной культуры) открыт: он ориентирован на изменение, на поиск новых выразительных возможностей, а в иных случаях - на оригинальность» (Шапир 2000: 10). По словам китайского поэта ХХ века Ай Цина, «поэзия и есть искусство языка, язык и есть основной элемент поэзии» (Ай 1995: 201).

Творчество С. Есенина изучается во многих странах в разных аспектах. В настоящее время издается журнал «Современное есениноведение». Тематика этого журнала широка. Журнал включает в себя статьи по литературoведению, языковедению, культурологии, методике преподавания литературы, посвященные творчеству поэта.

В 2013 году вышел «Словарь языка Есенина» Г.И. Шипулиной, в словаре представлено лексикографическое описание языка С. Есенина.

Поэтический язык С. Есенина - это язык народный и поэтический. Ай Цин отмечает, что его поэзия полна жизни. Он пишет, что «стихи С. Есенина тесно связаны с окружающим его миром природы. Они производят волшебное впечатление, которое не может изгладиться» (Ай 1985: 461-462).

Язык лирики С. Есенина является объектом исследования и в России, и в Китае. В центре внимaния ученых находятся идиостиль поэта, его мировоззрение, образы природы и языковaя личность (Ай Цин, Гу Юньпу, А.М. Марченко, Ю.Л. Прокушев и др.).

В лингвистическом аспекте проблема описания и изучения поэтического языка С. Есенина освещается в трудах Л.Л. Бельской, С.П. Кошечкина, И.С. Эвентова и др. В Китае исследуют своеобразие образов и мотивов поэзии С. Есенина (Гу Юньпу, Юе Фэнлин). Флористической лексикой в лирике С. Есенина занимались И. И. Степанченко, О.И. Колева. Однако поэтическая номинация растительного мира в лирике С. Есенина не рассматривается на фоне китайской поэтической традиции, что и обосновывает актуальность данной работы.

По определению Н.Н. Ивановой и О.Е. Ивановой в «Словаре языка поэзии (Образный арсенал русской лирики конца XVIII - начала XX века)», поэтическая номинация есть «сочетание слов и слова, имеющие в поэзии особый поэтический смысл, специфическую семантическую и экспрессивную нагруженность» (Иванова, Иванова 2004: 7). О.Г. Ревзина, сопоставляя поэтическую и научную номинацию, называет поэтический язык языком «особых номинаций, своеобразных художественных терминов». По мнению автора, поэтическая номинация «всегда идет от частного к общему и имеет задачей представить частное как общее» (Ревзина 1990: 34).

Вслед за Н.Н. Ивановой, О.Е. Ивановой и О.Г. Ревзиной в данном диссертационном исследовании под поэтической номинацией будут пониматься прежде всего слова и сочетания слов, имеющие в поэзии «особый поэтический смысл», однако вслед за Б.А. Лариным будем исходить из того, что каждое слово художественного текста принимает участие в создании образа, поэтому поэтическая номинация в данной работе - это слова, наименования растений, как в прямом, так и в образном значении. Как и О. Г. Ревзина, под поэтической номинацией мы будем понимать и сам процесс «наименования, называния» реалий растительного мира.

Особенности языка поэзии проявляются прежде всего в семантическом плане. Поэтический образ многозначен, он всегда соединяет прямое и переносное значения. Язык поэзии обычно называют «языком образным». Слово в поэзии приобретает новое, широкое и более глубокое значение. В своем сборнике «Поэтика» Ай Цин пишет, что идеальный стих должен передать глубочайшую мысль самым простым языком. «В поэтическом языке в принципе нет слов и форм немотивированных, с пустым, мертвым, произвольно-условным значением» (Винокур 1959: 391).

Актуальность данного исследования определяется тем, что оно включается в парадигму исследований языка русской поэзии и идиостиля С. Есенина. Исследование поэтической номинации изображения растительного мира позволит описать и сопоставить поэтическую номинацию и образные парадигмы в русском языке и в лирике С. Есенина на фоне китайского языка и китайской пейзажной лирики начала ХХ века. Сопоставительный анализ поэтической номинации описания растительного мира в лирике С. Есенина и китайской поэзии начала ХХ века не был предметом серьезного исследования. Актуальность данной работы также обусловлена сопоставлением в ней мировидения поэтов-носителей различных поэтических традиций.

Научная новизна исследования заключается в установлении художественной семантики наименований различных растений в идиостиле С. Есенина на фоне поэтической номинации китайской поэзии начала ХХ века. Новизна также определяется национально-культурным подходом к изучению поэтической номинации растений в русской и китайской поэзии.

Объектом исследования является поэтическая номинация растительного мира в языке лирики С. Есенина на фоне китайской лирики начала ХХ века.

Предметом - лексико-семантические и национально-культурные особенности поэтической номинации при описании растительного мира в лирике С. Есенина и Сюй Чжимо.

Цель работы - выявление особенностей функционирования поэтической номинации описания растительного мира в лирике С. Есенина на фоне китайской поэзии.

Достижение поставленной цели сопряжено с необходимостью решить ряд задач:

1. определить терминологическую базу исследования и охарактеризовать разновидности поэтической номинации, участвующей в описании растительного мира;

2. описать и сопоставить классификации лексических единиц наименований растений в русском и китайском языках;

3. выбрать и классифицировать фитонимы в лирике С. Есенина и Сюй Чжимо;

4. структурировать лексико-семантическое поле «Растительный мир» идиостиля С. Есенина и Сюй Чжимо, проанализировать системные отношения внутри поля;

5. описать поэтическую номинацию растительного мира в поэзии С. Есенина и Сюй Чжимо на фоне русской и китайской поэтических традиций, сопоставить особенности поэтической номинации растительного мира в идиостилях двух поэтов, выявив национально-культурные и индивидуальные особенности.

Гипотеза исследования заключается в том, что поэтическая номинация растительного мира в лирике С. Есенина и Сюй Чжимо отражает не только особенности словоупотребления поэта, но и характеризует особенности национального поэтического сознания, поэтического мировидения и является национально обусловленной.

Материалом для исследования стала лирика С. Есенина и лирика китайского поэта Сюй Чжимо.

Выбор китайского поэта вызван прежде всего тем, что русский и китайский поэты жили в одно время (С. Есенин: 1895-1925, Сюй Чжимо: 1897-1931). Начало ХХ века в Китае - время зарождения «новой китайской поэзии». Сюй Чжимо является одним из самых известных поэтов того времени, в чьем творчестве темы любви и природы были ведущими. У нас есть основания предполагать, что Сюй Чжимо не был знаком с творчеством С. Есенина, поскольку умер всего на 6 лет позже его, хотя, например, является известным фактом, что творчество С. Есенина оказало влияние на поэзию другого китайского поэта Ай Цина (Ван Хайсун 2005: 166). Тексты цитируются по изданиям: Есенин С. А. Собрание сочинений: в 3 т. - М.: Правда, 1970. - Т. 1. - 382с. / Есенин С. А. Собрание сочинений: в 3 т. - М.: Правда, 1970. - Т. 2. - 446с. / Cюй Чжимо. Собрание сочинений. - Тяньцзинь: Тяньцзин Жэньминь Чубаньшэ, 2005. - Т. 4. - 436с.

Основными методами исследования являются прием сплошной выборки наименований растений из стихотворений С. Есенина и Сюй Чжимо, описательный метод, метод контекстуального анализа с применением элементов компонентного анализа, метод поля, сравнительно-сопоставительный метод.

Теоретическая значимость работы состоит в классификации, анализе и сопоставлении наименований растений в лирике С. Есенина и Сюй Чжимо; в исследовании особенностей поэтической номинации и описании образных парадигм наименований растений; в выявлении авторских метафорических наименований растений. Теоретически значимым также является осмысление мировидения поэтов, носителей разных культур.

Практическая значимость работы заключается в представлении поэтической номинации, используемой в описании растительного мира в лирике С. Есенина и Сюй Чжимо. Результаты работы могут быть использованы в лекциях о творчестве поэтов, на занятиях по лингвистическому анализу художественного текста, в практике преподавания чтения в аспекте РКИ. Материал, представленный в работе, может быть использован при создании словаря поэтических образов китайской поэзии, сопоставительных словарей русской и китайской поэтической культуры.

Положения, выносимые на защиту:

1. Лексические единицы описания растений в русском и китайском языках отражают как языковые, национально-культурные, так и природные особенности двух стран.

2. Структура лексико-семантического поля (ЛСП) «Растительный мир» у обоих поэтов в основном совпадает. И ЛСП «Растительный мир» лирики С. Есенина, и ЛСП «Растительный мир» лирики Сюй Чжимо представлено 9 лексико-семантическими группами (ЛСГ). Однако у С. Есенина представлена группа «Технические культуры», которой нет в лирике Сюй Чжимо. В лирике Сюй Чжимо есть группа «Вьющиеся и ползучие растения», которая отсутствует в поэзии С. Есенина.

3. В структуре ЛСП лирики обоих поэтов наиболее ярко представлены ЛСГ «Деревья и кусты», «Цветы» и «Травы», которые обладают и наибольшим метафорическим потенциалом.

4. Языковые семантические особенности и национальная (русская и китайская) поэтическая, в том числе народно-поэтическая семантика наименований растительного мира нашли отражение в значениях, с которыми выступают наименования растений в лирике С. Есенина и Сюй Чжимо, но поэты привносят и свои индивидуальные значения в поэтическую номинацию растительного мира.

5. В силу антропоцентризма человеческой деятельности в качестве опорного слова образной парадигмы чаще всего в лирике обоих поэтов выступает лексика, обозначающая человека и характеризующая его деятельность. Большинство образных парадигм, встречающихся в лирике С. Есенина и Сюй Чжимо, свойствены русской и китайской поэтическим культурам, однако другие можно назвать индивидуально-авторскими.

6. При обращении к описанию растительного мира проявляются и особенности идиостилей двух поэтов. Крестьянское мировидение С. Есенина обуславливает сам выбор слов-фитонимов в лирике поэта, это в первую очередь, отличает словоупотребление С. Есенина от словоупотребления поэтов Серебряного века. С. Есенин обращается к диалектной, областной лексике, использует народно-поэтическую лексику и создает неологизмы. Наименования растений в лирике Сюй Чжимо разнообразны, в них включаются не только типичные китайские, но и экзотические для Китая. Традиция классической китайской поэзии находит отражение в стихах Сюй Чжимо, нами не обнаружено индивидуального словоупотребления или диалектизмов, как в поэзии С. Есенина.

Структура работы: диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и приложения. Во введении обосновывается актуальность темы, определяется объект и предмет исследования, формулируются цель, задачи, характеризуется материал, описываются методы, раскрывается новизна, теоретическая и практическая значимость работы, приводятся основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе излагаются общетеоретические основы исследования и рассматриваются разновидности поэтической номинации в описании растительного мира.

Вторая глава состоит из двух параграфов. В первом параграфе анализируются и сопоставляются классификации наименований растений в русском и китайском языках, структурируются и сопоставляются лексико-семантические поля «Растительный мир» в поэзии С. Есенина и Сюй Чжимо, анализируется семантика, системные отношения лексических единиц внутри данного поля.

Во втором параграфе рассматривается поэтическая номинация по таким группам, как «Деревья и кусты», «Цветы» и «Травы». Описываются свойственные каждой культуре символические значения наименований растений, выделяются семы в лексемах-фитонимах в поэзии С. Есенина и Сюй Чжимо, рассматриваются образные парадигмы с компонентом - наименованием растения.

1. Теоретические основы исследования поэтической номинации описания растительного мира

1.1 Лексическая система и лексические объединения

Лексико-семантическая система русского языка

Системное описание лексики находится в центре внимания лингвистов (Л.М. Васильев, В. Г. Гак, Ю.Н. Караулов, Э.В. Кузнецова, И.П. Слесарева, А.А. Уфимцева, Ф.П. Филин, Д.Н. Шмелёв, Г.С. Щур и т.д.). В работах этих ученых выявляются разного рода отношения внутри лексической системы, подробно рассматриваются лексические объединения, представленные в лексической системе.

Определяя, что такое система в языке, И.П. Слесарева приводит слова Ю.С. Степанова: «В общем смысле под системой понимается совокупность элементов, связанных внутренними отношениями».

И.П. Слесарева отмечает, что в отношении лексики «понятие "система" применяется сравнительно недавно и с оговорками, хотя понимание того, что слова в языке связаны внутренними отношениями, было свойственно исследователям лексики с древнейших времен».

А.А. Уфимцева полагает, что смысловые связи слов существуют в следующих аспектах: «внутрисловные семантические связи», семантические связи слов «в пределах различных смысловых групп и рядов слов» и «на уровне всей системы языка».

Рассматривая системные отношения в лексике, Д.Н. Шмелев приводит слова Ю.С. Сорокина, который выделяет следующие взаимодействующие силы у слов в лексической системе: отношение к действительности; отнесенность к определенному грамматическому общему разряду, отношения слова к другим словам по значению; стилистические связи слов по речевым контекстам.

В.И. Половникова утверждает, что «выделение трех типов связей слов - парадигматических, синтагматических и деривационных, как основы измерений лексической системы может быть использовано в качестве научного обоснования отбора и организации лексики в целях обучения зарубежных русистов».

Разнообразие внутрисистемных отношений в лексике находится в центре внимания ученых.

В.Г. Гак пишет, что «парадигматические связи объединяют слова по близости значения в так называемые лексико-семантические группы или семантические поля». «В лексико-семантическую парадигму объединяются слова, противопоставленные друг другу по некоторому семантическому признаку <…>. В лексико-семантическую парадигму объединяют синонимы, антонимы, слова одной тематической группы».

В сочетании слова с другим проявляются синтагматические отношения, основанные на «линейном характере речи, который исключает возможность произнесения двух языковых элементов одновременно, а лишь в линейной временной последовательности».

Еще одним проявлением системности лексики является «наличие деривационных (словообразовательных) отношений между единицами - отношения смысловой мотивации одних слов другими».

Таким образом, системность лексики русского языка прoявляется в существовании трех основных видов отношений: парадигматических, синтагматических и деривационных.

Понятие о лексико-семантическом поле.

Понятие о поле и типы полей.

Разные типы полей стали предметом исследования в работах Л.М. Васильева, Г. Ипсена, Г.Н. Скляревской, Г.С. Щура и др.

Г.С. Щур отмечает, что «понятие поля (семантического) приобрело наибольшее распрoстранение после выхода работы Г. Ипсена, где оно определялось как совокупность слов, обладaющих общим значением». С.Г. Шафиков среди других выделяет следующие свойства поля: все элементы в поле взаимосвязаны; конкретное поле существует в каждом языке; семантические структуры эквивалентных полей во всех языках в общем совпадают; в семантических структурах полей разных языков проявляется культурно-языковые особенности.

Ученые выделяют разные типы полей. Значимым для современной лингвистики является понятие лексико-семантического поля (ЛСП). В «Словаре лингвистических терминов» Т.В. Жеребило ЛСП понимается как «один из структурных типов поля, состоящего либо из имен существительных; либо из имен прилагательных; либо из глаголов».

Часто обращаются исследователи в своих работах к семантическому полю: «Семантическое поле (СП) - это иерархическая структура множества лексических единиц, объединенных общим значением и отражающих в языке определённую понятийную сферу».

Исследователи предлагают понятие «понятийное поле». С.Д. Кацнельсон определяет понятийное поле как «противоположение понятий, ищущих выражения в языке».

Существуют так называемые вторичные или периферийные лексические поля. Такие поля стрoятся по несущественным компонентам значений слов, а не по признакам денотатов.

В последнее время исследователи занимаются разработкой вторичных полей, основанных на ассоциативных и метафорических значениях. Среди них И.Я. Пак перечисляет: ассоциативное поле, ассоциативно-семантическое поле, метафорическое поле. «Ассоциативное поле - это совокупность ассоциатов, т. е. реакций на слово-стимул». Термин «ассоциативное поле ввел Ш. Балли». Ассоциативное поле «может рассматриваться как характеристика индивидуума, среднего носителя языка, воспринимающего действительность». Г.Н. Скляревская считает, что метафорическое поле зависит от номинативного поля, и его границы не могут быть точно определены, потому что «первичное поле является открытым».

Один из значимых вопросов современной лексикологии - структура поля. Ю.Н. Караулов считает, что ядром поля является заглавное слово, далее располагаются близкие от него единицы поля, в периферию поля входят также члены соседних полей.

Г.С. Щур дает следующее определение ядру понятийного поля: «Ядром элементарных понятийных полей является понятие, общее для всех слов, его формирующих». Как понятийное, так и ассоциативное поле «включает ядро (наиболее частотные реакции) и периферию». Особым образом строится метафорическое поле. В центре поля находятся «языковые метафоры, которые регулярно метафоризируются» (Скляревская 1993: 115). Потенциальные метафоры, «выходящие из автоматизма восприятия и по своим функциям приближающиеся к художественной метафоре» Г. Н. Скляревская относит к периферии метафорического поля (Скляревская 1993: 115).

Таким образом, каждое поле обладает и универсальными чертами, и уникальными свойствами. В данной работе будем рассматривать ЛСП, так как по мнению З.Г. Киферовой, оно является «основной системообразующей единицей языка» (Киферова 1994: 90).

Лексико-семантическое поле

В настоящее время во многих научных работах (Т.В. Жеребило, Ю.Н. Караулов, И.М. Кобозева, Т.В. Куренкова, А.Н. Тихонов) наблюдается различие во взглядах на частеречный состав лексико-семантического поля (ЛСП) и соотношение между ЛСП и семантическим полем (СП).

Под СП И.М. Кобозева понимает «совокупность языковых единиц, объединенных общностью содержания и отражающих понятийное, предметное или функциональное сходство обозначаемых явлений» (Кобозева 2004: 99).

В «Словаре лингвистических терминов» Т.В. Жеребило выделяются следующие структурные типы СП: «в зависимости от частеречного состава выдeляются следующие структурные типы поля: 1) лексическое семантическое поле; 2) лексико-грамматическое поле; 3) лексико-словообразовательное семантическое поле». Автор отмечает, что «семантическое поле может быть представлено грамматически различными лексичeскими единицами: сущ. + прил. / глаг. и др.» (Жеребило 2010: 276).

Авторы монографии «Полевые структуры в системе языка» указывают, что «ЛСП основано на внеязыковых связях денотатов, элементы его не могут заменять друг друга. <…> ЛСП выделяется по одной общей семе, включает слова одной части речи» (Полевые структуры… 1989: 33). Как мы видим, исследователи придерживаются того же положения о частеречном составе полей, что представлено и в словаре Т.В. Жеребило.

Т.Н. Куренкова пишет о противоположном вышеизложенному мнении А.В. Набирухиной: «А. В. Набирухина полагает, что в состав ЛСП должны входить слова разных частей речи на основании содержательного сходства» (Куренкова 2006: 176). А.Н. Тихонов считает, что ЛСП является «синонимичным термином» СП (Тихонов 1994: 3-4). Он указывает, что ЛСП состоит из слов разных частей речи.

Т.Н. Куренкова приводит слова Ю.Н. Караулова о структуре ЛСП: «Ядро поля - синонимическое отношение, которое включается в родовое наименование и само содержит в себе родовое имя. К ядру присоединяются слова, значения которых имеют общие компоненты с ядром. Таким образом, делает вывод Ю.Н. Караулов, ЛСП обнаруживает принципиально одинаковую структуру независимо от материала» (Цит. по: Куренкова 2006: 177).

В своем исследовании мы будем придерживаться той точки зрения, что ЛСП структурируют слова одной части речи.

Лексико-семантическая группа

Лексико-семантическая группа (ЛСГ) является предметом серьезного исследования в трудах Ф.П. Филина, А.А. Уфимцевой и других исследователей, тем не менее в современной лингвистике на сущность ЛСГ не существует единого мнения.

В «Словаре лингвистических терминов» Т.В. Жеребило ЛСГ понимается как «слова одной части речи, объединенные ядерной (основной) семой (например, ЛСГ глаголов движения, цветовых прилагательных и т.п.)» (Жеребило 2010: 179). Автор приводит пример ЛСГ «Растение», базовый семантический компонент которого включает гиперсемы: 1) `деревья'; 2) `травы'; 3) `цветы' и т. п. (Жеребило 2010: 179).

Ф.П. Филин под ЛСГ понимает «лексические объединения с однородными, сопоставимыми значениями» (Филин 1982: 231).

В.Г. Гак выделяет в ЛСГ «ядро, включающее слова, несомненно, относящиеся к данному общему значению, и периферийные элементы, состоящие из слов, у которых данное значение прослеживается уже не так четко, поскольку оно совмещается с иными категориальными значениями» (Гак 1977: 150).

Э.В. Кузнецова отмечает, что «ЛСГ слов не представляют собой четко и однозначно разграниченных классов лексических единиц. Это объединения слов, которые накладываются друг на друга, взаимно проникают друг в друга, "пересекаются" друг с другом» (Кузнецова 1978: 7).

И.П. Слесарева так описывает соотношение между ЛСГ и ЛСП: «ЛСГ входят в более широкие объединения слов, которые можно назвать семантическими или лексико-семантическими полями» (Слесарева 1990: 54). Исследователь указывает на парадигматические отношения в ЛСГ: «Под лексико-семантическими группами понимаются объединения слов на парадигматической оси с учетом их смысловой близости» (Слесарева 1990: 80).

Таким образом, мы можем соотносить ЛСГ и ЛСП как общее и частное.

ЛСГ отличается от лексико-тематической группы (ЛТГ). По словам Л.М. Васильева, слова в ЛТГ «объединяются одной и той же типовой ситуацией, или одной темой», но «общая идентифицирующая сема для них не обязательна» (Васильев 1971: 110). Исходя из этого, можно сделать вывод, что в ЛТГ могут входить слова разных частей речи, и она имеет сложную структуру. А ЛСГ состоит из слов одной части речи с одной общей семой и является частью семантического поля.

Особенность слов, входящих в ЛСГ, по мнению И. А. Никандровой, заключается в том, что слова ЛСГ объединяются интегральной семой, которая является семантической основой группы. Кроме того, ЛСГ также имеет дифференциальные семы (Никандрова 2010: 176).

Д.Б. Тотрова считает, что между ЛТГ и ЛСГ трудно установить «точные логико-языковые разграничения» (Тотрова 2010: 10-11).

И.В. Буйленко выделяет следующие важные для нас свойства ЛСГ. ЛСГ имеет идентификатор и однородную семантику; может члениться на более мелкие подгруппы; единицы ЛСГ относятся к одной части речи (Буйленко 2012: 89).

В данном исследовании мы будем обращаться главным образом к ЛСГ, так как вслед за И.В. Буйленко, мы считаем, что ЛСГ отличается высшей степенью однородности и упорядоченности, что свойственно и классификации названий растений.

1.2 Понятие «флористическая лексика» и смежные термины («фитоним» и «флороним»)

Лексика флоры составляет важную часть словаря любого языка. Она тесно связана с историей и культурой народа. Исследователи названий растений особое внимание обращают на изучение лингвистических аспектов. Современная лингвистика использует разные термины для наименования растений. Существуют работы, посвященные анализу фитонимов и флоронимов различных языков (З.А. Камаль, Л.Ф. Пуцилева, С.С. Шумбасова и др.), флористической лексике в разных языках (А.М. Гребнева, Ю.Н. Исаев, О.В. Сахарова и др.).

Ю.Ю. Саввина отмечает, что названия растений - это непростая по своей структуре группа лексики. Названия растений «существуют непременно в народном и научном вариантах» (Саввина 2009: 113). «Структура научного термина, - по мнению автора, - строго определена: родовое наименование <...> и видовое определение». А «структура народных названий формируется носителями совершенно произвольно» (Там же).

«В Словаре лингвистических терминов» Т.В. Жеребило фитонимом называется «название растения» (Жеребило 2010: 444). Л.Ф. Пуцилева под «фитонимами» понимает «лексемы, обозначающие в прямом значении наименования любого объекта, принадлежащего к растительному миру» (Пуцилева 2008: 31).

А.М. Гребнева выделяет следующие признаки «фитонима»: «1) фитоним - это языковая единица; 2) фитоним - это наименование флористического объекта или понятия; 3) фитоним - это такое наименование, которому соответствует дефиниция, четко отражающая содержание соответствующего понятия» (Гребнева 1984: 14).

Существует и понятие «флороним». С.С. Шумбасова в статье «Грамматическое структурирование фразеологизмов современного английского языка с компонентом-фитонимом» полагает, что «к флоронимам относятся фразеологизмы, в состав которых входит элемент, обозначающий то или иное растение в целом (цветущее растение, ягода, фрукт и т. д.), его составную часть (листовая пластина, стебель, корень и т. д.), вид (дерево, кустарник, трава)» (Шумбасова 2011: 86).

Ю.Н. Исаев к «флористической лексике» относит народные названия растений (Исаев 2006: 220).

О.В. Сахарова и А. М. Гребнева подчеркивают диалектное своеобразие флористической лексики: «Флористическая лексика селькупского языка представляет собой единую совокупность наименований с явлениями диалектного своеобразия» (Сахарова 2010: 5-6). «Флористическая лексика мордовских языков в настоящее время представляет собой единую совокупность названий» (Гребнева 1984: 10). Ю. Ю. Саввина считает, что народные ботанические названия «нельзя относить к терминам по ряду причин», потому что, во-первых, «народное название не однозначно», во-вторых, «народное название растений обладает некой коннотацией» (Саввина 2009: 111).

В ряде научных работ наблюдается смешение понятий «флористическая лексика» и «фитонимы». З.А. Камаль в работе «Функции фитонимов в читательской интерпретации лирики С. Есенина» использует и понятие «фитоним», и понятие «флористическая лексика». По его словам, флористическая лексика «содержит информацию не только об окружающей природной среде, но и о взаимодействии данной культурной общности с этой средой» (Камаль 2008: 127). По словам З. А. Камаля, фитонимы, «выступая в качестве локальных, темпоральных, эмотивных, этнографических и культурных индикаторов», осуществляют в поэзии «важные смысловые функции, служат репрезентантами не только эксплицитной, но и имплицитной информации» (Камаль 2008: 123).

Таким образом, мы видим, что все эти три названия («фитоним», «флористическая лексика», «флороним») включают в себя компонент `растение'. В современной лингвистике понятия «фитоним» и «флористическая лексика» смешиваются и четко не определены. В нашей работе вслед за Т.В. Жеребило мы понимаем «фитоним» как синоним понятия «название / наименование растения». Под фитонимом понимается существительное, обозначающее целое растение, его составную часть или форму (трава, кустарник, дерево, цветок и т.д.).

1.3 Словоупотребление в поэтическом тексте

Язык поэзии и его особенности.

Вопросы изучения языка поэзии и поэтического словоупотребления давно находятся в центре внимания ученых. Особенностям функционирования слова в поэтическом тексте посвящали свои работы Г.О. Винокур, Ю.В. Казарин, Н.А. Кожевникова, Ю.М. Лотман, Ю.Н. Тынянов, Р.Н. Юсубова и другие.

Г.О. Винокур считает поэтичность экспрессивным качеством языка (Винокур 1959: 388).

Поэтический текст является одним из видов художественного текста. Р.Н. Юсубова считает, что «в нём особое значение имеют эмоциональность и экспрессивность, такой текст включает в себя необычную ритмическо-интонационную структуру» (Юсубова 2010: 174).

Ю.М. Лотман понимает поэтический текст как «особым образом организованный язык» (Лотман 1996: 105). Его системность проявляется в том, что «текст стихотворения можно представить как реализацию ряда (иерархии) языков: "русский язык", "русский литературный язык данной эпохи", "творчество данного поэта", "поэтический цикл как целостная система", "стихотворение как замкнутый в себе поэтический мир"» (Лотман 1996: 109).

Ю.В. Казарин разделяет мнение Ю.М. Лотмана: «к настоящему времени становится очевидным тот факт, что ПТ [поэтический текст - Ч.С.] - это сложно организованная система. Систему поэтического текста отличает то, что «ее функционирование обусловлено одновременно внешними факторами (антропологичность, духовность и эстетичность поэтического текста) и внутренними факторами собственно языковой природы» (Казарин 2001: 19).

Слово в поэтическом тексте.

В поэтическом тексте слово приобретает особое значение. Ю. М. Лотман считает, что слово поэтического текста обладает особой значимостью: «В этом смысле стихотворение как целостный язык подобно всему естественному языку, а не его части. Уже тот факт, что количество слов этого языка исчисляется десятками или сотнями, а не сотнями тысяч, меняет весомость слова как значимого сегмента текста» (Лотман 1996: 107).

Ю.Н. Тынянов полагает, что «слова оказываются внутри стиховых рядов и единств в более сильных и близких соотношениях и связях, нежели в обычной речи» (Тынянов 1965: 121).

Ю.В. Казарин указывает на три плана слова в поэтическом тексте: «единицы лексического уровня языкового макрокомпонента, системы ПТ - это основное средство текстостроения, смыслообразования и смысловыражения» (Казарин 2001: 17).

Г.О. Винокур полагает, что слова в поэтическом языке на основе своего прямого значения получают новые смыслы (Винокур 1959: 391).

С.А. Андреева разделяет мнение Г. О. Винокура, что при определенных условиях «любое слово может стать поэтическим» (Андреева 2010: 47).

Г.О. Винокур считает, что с чрезвычайной значимостью слова поэтического текста связана его особая рефлективность, т.е. «его обычная обращенность на само себя». В поэтическом тексте, по мнению ученого, в первичном значении слова открывается новое (Винокур 1959: 392).

Для нашей работы важно то, что «поэзия начала ХХ века решает вопрос о соотношении прямого и непрямого значения слова в пользу непрямых способов выражения. Характер текста в ряде случаев определен характером тропа» (Кожевникова 1986: 106).

1.4 Выразительные средства

Сравнение.

Уже в античные времена выразительные средства языка представляли интерес для ученых. Еще Аристотель разграничивал литературный и разговорный язык. Его теория стиля включала и необходимость выбора слов и фигуры речи (Линтвар 2013: 129).

В наше время выразительные средства активно изучались и изучаются в работах таких ученых, как В.П. Григорьев, Н.Н. Иванова, И.И. Ковтунова, Н.А. Кожевникова, О.Н. Линтвар, Е.А. Некрасова, З.Ю. Петрова и др.

В научных работах отождествляются слова «выразительность» и «экспрессивность», что отражено в «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой: «Выразительный. То же, что экспрессивный» (Ахманова 2004: 91). В.П. Москвин понимает «экспрессивность» как «некоторое качество речи, а именно - как выраженность в ней тех или иных эмоциональных состояний, переживаний субъекта, экспрессивность» (Москвин 2004: 4). Традиционно «выразительные средства» подразделяется на «тропы» и «фигуры» (Москвин 2004: 2).

Н.В. Никитина отмечает, что «тропы - средства словесной образности. Стилистические фигуры - синтаксические конструкции, используемые для передачи эмоционально-экспрессивного значения» (Никитина 2008: 43).

Одним из часто встречающихся в поэтическом творчестве выразительным средством является сравнение. В «Литературном энциклопедическом словаре» сравнение определяется как «образное словесное выражение, в котором изображаемое явление уподобляется другому по каким-либо общему для них признаку с целью выявить в объекте сравнения новые, важные свойства» (ЛитЭС 1987: 418). В. П. Москвин считает, что «важнейшая функция сравнения - художественное описание объекта» (Москвин 2004: 23).

Существует много разнообразных средств, с помощью которых выражается сравнение. Например, сравнительный оборот или творительный сравнения. К первому можно отнести контекст: В окна бьют без промаха / Вороны крылом, / Как метель, черёмуха / Машет рукавом (Есенин 1970: 84). Ко второму можно отнести следующий пример: Сыплет черемуха снегом, / Зелень в цвету и росе (Есенин 1970: 70).

Хотя «метафора и сравнение находятся в отношениях производности», однако они отличаются друг от друга по степени содержательности: «по своему содержанию метафоры часто бывают богаче соответствующих сравнений» (Северская 1994: 111).

Метафора.

Джордж Лакофф и Марк Джонсон в своей работе «Метафоры, которыми мы живем» пишут, что метафора «пронизывает всю нашу повседневную жизнь, наша понятийная система, в рамках которой мы мыслим и действуем, метафорична по самой своей сути» (Лакофф, Джонсон 2004: 26).

В «Словаре лингвистических терминов» метафорой называется «перенос названия с одного предмета (явления, действия, признака) на другой на основе их сходства» (Жеребило 2010: 198).

В широком смысле метафора это - «смысловой сдвиг, основанный на ассоциации семантических / образных, в том числе референциальных представлений "по сходству" их компонентов», в узком смысле это - «смысловой сдвиг», который изменяет «семантические компоненты значения и соответствующие денотативные и сингнификативные представления» (Северская 1994: 111).

О.И. Северская приводит слова Н.Д. Арутюновой: «метафора рождается в результате взаимодействия <...> объектов действительности (основного субъекта метафоры) и некоторых представлений, ассоциируемых с вспомогательным субъектом, с некоторой признаковой категорией, которая может совпадать со значением метафоризируемого слова» (Цит. по: Северская 1994: 109).

В.П. Москвин выявляет несколько направлений классификации метафор. Первое из них «предполагает группировку метафор по тематической принадлежности вспомогательного субъекта». Вторым является классификация метафор «по основному субъекту». При такой классификации в качестве основного объекта «могут выступать, в частности, такие понятия, как, например, красный цвет (вишневая шаль, брусничное платье, коралловые губы, рубиновые ягоды клюквы)» (Москвин 2004: 15-16).

В «Словаре лингвистических терминов» предлагается другая классификация: «с точки зрения стилистической окраски и использования в языке метафоры делятся на три группы: 1) утратившие образность: ручка двери; 2) сохраняющие в языке образность: бисерный почерк; 3) авторские, индивидуально-стилистические метафоры: Улыбкой ясною природа сквозь сон встречает утро года (Пушкин)» (Жеребило 2010: 198).

По убеждению В.П. Москвина, метафорическая номинация создается двумя способами: во-первых, метафора может осуществляться с помощью средств одной семантической микросистемы. Во-вторых, она может реализоваться путем использования лексики другой лексической микросистемы (Москвин 2004: 78).

Н.Д. Арутюнова отмечает, что метафора важна, так как она придает метафоризируемому предмету вторичный предикат, характеризует явления человеческой психики, обозначает события, действия и состояний, а также абстрактные понятия (Арутюнова 1979: 164).

Олицетворение.

Олицетворение, как и другие выразительные средства, тоже часто используется в поэзии. Среди тропов олицетворению обычно отводится второстепенное место. «Некоторые исследователи даже исключают его из системы тропов», - отмечает Е.А. Некрасова (Некрасова 1994: 13).

В.П. Москвин так определяет суть олицетворения: «Олицетворение, прозопопея, или просопопея [ср. греч. prosopon `лицо' и poieo `делаю, творю'], заключается в том, что при изображении предметов, растений, животных и явлений природы последние наделяются свойствами людей - к примеру, такими, как дар речи, способность мыслить, чувствовать, совершать определённые поступки и т. д.» (Москвин 2004: 21).

Однако олицетворение у В.П. Григорьева имеет более широкое значение: «увеличение меры духовности, присущей денотату» (Григорьев 1973: 116). Вслед за В.П. Григорьевым Е.А. Некрасова определяет олицетворение как «придание олицетворяющему объекту действия, деталей или свойств, не имеющих "опоры" в реальном денотате» (Некрасова 1994: 13). Она отличает олицетворение от метафоры следующим образом: «для олицетворения, как это не парадоксально на первый взгляд, оказывается необязательной зрительная наглядность элементов образа <...>, но существенной представляется цельность образной зарисовки» (Некрасова 1994: 25).

Различия между этими выразительными средствами заключаются в том, что «метафорическое слово имеет денотат, обозначаемый другим словом, олицетворение же выражается словом, называющим тот же денотат (Некрасова 1994: 14). Автор считает, что олицетворение отличается от метафоры тем, что олицетворению свойственен предметный аналог, а метафора его не имеет (Некрасова 1994: 15).

Подобно сравнению и метафоре, «олицетворение может возникнуть в контексте метафоры» (Северская 1994: 127-128). Например, Улыбнулись сонные березки / Растрепали шелковые косы (Есенин 1970: 327).

По мнению Е.А. Некрасовой, существуют несколько видов такой перестановки. Например, во-первых, «перестановка связей и отношений человека и природы». Во-вторых, «перемена мест значимых элементов высказывания или предложения в позиции субъекта и объекта, что приводит к нарушению причинно-следственных связей между ними» (Некрасова 1994: 49-50). Третий вид - это «обращение к неодушевленному объекту как способ олицетворения» (Некрасова 1994: 53).

И.И. Ковтунова так интерпретирует последний вид переноса: это «роль адресата речи - это не перенесение свойств лиц на неодушевленные предметы или явления природы, но стремление вступить с ними в тесный контакт, установить связь, чтобы глубже их понять» (Ковтунова 1986: 90).

О.И. Ревуцкий пишет, что «среди поэтических текстов, в основу которых положен троп олицетворение, наиболее распространены такие, в которых человеческими качествами наделяются наименования растений» (Ревуцкий 2014: 129).

В поэтических текстах, где встречается олицетворение растений, «часто передаются черты не только одного человеческого существа, но и человеческие отношения, в частности, дружеской поддержки, взаимопомощи, заботы друг о друге, любви, реже - непонимания, противоборства, несогласия» (Ревуцкий 2014: 130).

Эпитет.

В «Литературном энциклопедическом словаре» эпитет определяется как «образное определение предмета (явления), выраженное преимущественно прилагательным, но также наречием, именем существительным, числительным, глаголом» (ЛитЭС 1987: 512). Обычное определение «выделяет данный предмет из многих («тихий звон»)», а эпитет «либо выделяет в предмете одно из его свойств («гордый конь»), либо - как метафорический эпитет - переносит на него свойства другого предмета («живой след»)» (Москвин 2004: 163).

В.П. Москвин выделяет еще один тип эпитетов: «метонимические (зеленый шум)», которые образуются в результате использования стилистического приема, именующего смещением (Москвин 2004: 161).

В.П. Москвин также по семантическому параметру выделяет «эпитеты цветовые (лазурное небо, янтарный мед)», и эпитеты, которые дают «психологическую, поведенческую, портретную характеристику лица либо характеризующие объекты по форме, размеру, температуре и т. д.» (Москвин 2004: 162). По мнению исследователей, «основными функциями эпитетов являются изобразительная и оценочная (золотой век, серебряный век)» (Там же).

1.5 Образ и парадигма образов

Выразительные средства участвуют в процессе создания поэтических образов. Исследованием данной сферы лингвистической поэтики занимались Е.Б. Борисова, Н.В. Павлович и др. По словам Н.В. Никитиной, образность является «основной специфической чертой художественного стиля» (Никитина 2008: 42).

По словам Е.Б. Борисовой, «образ - это, прежде всего, категория эстетики». Он как особый способ воплощения и переноса реальности свойствен только искусству (Борисова 2009: 20).

В «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой есть понятие `значение образное', которое определяется как «значение слова, которое функционирует в качестве тропа» (Ахманова 2004: 163). Следовательно, в лингвистике «образ» можно понять через «понимание образности как лингвистической категории, которую трактуют, как семантическую двуплановость, то есть перенос названия с одного объекта на другой» (Борисова 2009: 23).

Под поэтическим образом Н.В. Павлович понимает «небольшой фрагмент текста, в котором сближаются противоречащие в широком смысле понятия» (Павлович 2007: 29).

Исследователь предлагает понятие «парадигма образов» и определяет его как «инвариант ряда сходных с ним образов, который состоит из двух устойчивых смыслов, связанных отношениями отождествления ("Время">"вода")». Парадигма образов - это «маленький смысловой закон, действующий в поэтическом языке» (Павлович 2007: 30).

1.6 Понятие «идиостиль»

эпитет синтаксический стилистический наречие

Современная лингвистическая поэтика обращается к такому понятию, как «идиостиль». Исследованием данной сферы занимались Е.В. Богданов, И.И. Степанченко, В.В. Леденева и др. По словам В.В. Леденевой, «идиостиль проявляется в приеме "сцепления" слов, построения текста, создания образных средств речи (тропов и фигур)» (Леденева 2001:12).

Е.В. Богданова считает, что «понятие "идиостиль", служащее для обозначения индивидуально-авторского стиля, в широком смысле обозначает систему содержательных и формальных лингвистических характеристик, присущих произведениям определенного автора» (Богданова 2011: 100). Особенность идиостиля представляет собой «предпочтение языковых средств, устанавливаемое по фактору частности» (Леденева 2001:12). Наряду с понятием «идиостиль», существует и понятие «идиолект», в узком смысле, идиолект - это особенности речи носителя языка, в широком смысле идиолект обозначает тексты говорящего как предмет изучения (ЛЭС 1990: 171).

По словам И.И. Степанченко, «лексика идиостиля традиционно изучалась в парадигматическом аспекте, чаще всего на уровне различных лексико-семантичсеских групп, полей и т. д., а также в синтагматическом». Традиционно в идиостилях также исследуются такие единицы, как метафора и сравнение (Степанченко 1991: 41). В любом идиостиле можно выделить «доминативные черты разной степени обобщенности» (Там же: 35).

Таким образом, мы понимаем идиостиль (индивидуальный стиль) как совокупность языковых и стилистико-текстовых особенностей, свойственных речи поэта / писателя.

1.7 Особенности идиостиля С. Есенина и Сюй Чжимо

Сергея Александровича Есенина (1895-1925) называют поэтом крестьянской Руси. Поэт родился в селе Константиново Рязанской губернии в крестьянской семье.

Ученых интересуют такие проблемы творчества С. Есенина, как мотивы и роль природы в его произведениях. Его ранние стихи отражают «обостренное чувство природы», «горячую любовь к крестьянской Руси» (Гайсарьян 1964: 898). Гу Юньпу пишет, что стихотворения С. Есенина «насыщены любовью к родине и родной земле» (Гу 1999: 2).

Как отмечает А.И. Захаров, «люди, животные, растения, вещи и стихии, - по С. Есенину, дети единой матери-природы, живые существа» (Захаров 1978: 221). Идиостиль С. Есенина изучается и китайскими учеными: «Его уникальный идиостиль глубоко в народной земле и тесно связан с русской поэтической традицией (классической поэзии и фольклором)» (Гу 1999: 5).

В начале ХХ века в Китае появилась так называемая «новая поэзия», которая, как пишет Черкасский Л.Е., «пыталась уйти от привычной традиционности» (Черкасский 1988: 5). Поэт-романтик Сюй Чжимо (имя при рождении Сюй Чжансюй) (1897-1931) «родился в провинции Чжэцзян в уезде Хайнина на юге Китая в семье коммерсанта. Имя "Чжимо", означающее "перспективы", дал ему отец к поездке в США» (Чжао 2008: 205-206). Будущий поэт получил классическое домашнее образование. В 1918 году «с мыслью получить хорошие знания и навыки во благо родины» он отправился в Америку учиться. В 1919 Сюй Чжимо активно участвовал «в патриотическом движении "Четвертого мая"». Потом он учился в Колумбийском университете на экономическом факультете.Он поступил в Кембриджский университет и начал писать стихи, на его творчество оказали влияние идеи западного романтизма. В 1925 году Сюй Чжимо «во время поездки в Европу посетил Советский Союз, Германию и другие страны» (Черкасский 1969: 100-102). Ранние произведения поэта «носили социальный, гуманистический характер. С середины 20-х годов <...> на первое место выдвигалась спасительная идея любви <...> поэт пытался поведать читателю о "чистом идеале", не найденном в жизни» (Черкасский 1988: 112).

Ученых интересует, как на творчество Сюй Чжимо повлияли такие факты его биографии, как учеба в Англии и западная поэтическая традиция. Основными мотивами творчества исследователи называют стремление поэта «высказать заветные желания» и «выразить свои эмоции». По словам Ли Чэнси, Сюй Чжимо пишет о «красоте, мечте, любви, судьбе народа и родины» (Ли 1994: 78-79). Люй Цинжань пишет, что в языке лирики Сюй Чжимо «объединяются разговорность, картинность и музыкальность» (Люй 2007: 44-45).

Таким образом, С. Есенин и Сюй Чжимо, жившие и творившие в одно время, часто обращаются в своей лирике к природе. Их стихотворения широко известны в России и Китае соответственно. Однако, можно предположить, что условия жизни по-разному повлияли на особенности их идиостилей.

Слова в языке связаны внутренними отношениями, благодаря чему можно говорить о системности в лексике. Системность проявляется, прежде всего, в возможности описания лексики с точки зрения полевой организации.

Выделяются, например, такие поля, как понятийное, семантическое, лексико-семантическое, ассоциативное, метафорическое и др. Каждое поле обладает универсальными чертами и уникальными свойствами. В данном исследовании мы будем обращаться к лексико-семантическому полю (ЛСП). ЛСП состоит из слов одной части речи с одной общей семой и является одним из структурных типов семантического поля. Оно имеет ядро, приядерную часть и периферию.

В лексикологии выделяются лексико-тематические (ЛТГ) и лексико-семантические группы (ЛСГ). Под ЛСГ понимается группа слов одной части речи, объединенная интегральной семой с однородными, сопоставимыми значениями. Мы будем рассматривать ЛСГ как структурную единицу ЛСП. Эти два понятия соотносятся как общее и частное. ЛСГ, по мнению ученых, отличается высшей степенью однородности и упорядоченности.

В исследовательской литературе, посвященной описанию наименований растений, используются такие термины, как «фитоним», «флористическая лексика» и «флороним». Данные термины четко не определены, и в ряде случаев наблюдается смешение этих понятий. Как правило, исследователи под этими терминами понимают «народное или научное название растения, составную часть растения, формы растительности и выражения, компонентом которых являются наименования растений». Мы понимаем термин «фитоним» как синонимический понятию «название / наименование растения».

Названия растений часто встречаются в поэтических текстах в тропеических конструкциях, в частности, в сравнении, метафоре и олицетворении. Сравнение представляет собой уподобление одного понятия другому на основе общего признака. По степени содержательности метафора богаче сравнения, потому что метафора есть «смысловой сдвиг», в результате которого компонент значения основного субъекта изменяется. Олицетворение придает черты человека неодушевленному предмету. Тропы участвуют в создании образного представления.

Образ представляет собой фрагмент текста, в котором сближаются «противоречащие в широком смысле понятия». Смысловой инвариант образов называется парадигмой образов.

Поэтический текст является сложно организованной системой, слово в которой приобретает особое значение. В поэтическом тексте в первичном значении слова открывается новое. Слово в поэзии обладает особой рефлективностью, в ней нет форм немотивированных.

Индивидуальные языковые особенности словоупотребления автора характеризуют его идиостиль. Идиостиль (индивидуальный стиль) - это совокупность языковых и стилистико-текстовых особенностей, свойственных речи поэта / писателя. Особенности того или иного идиостиля проявляются в том числе в характере использования выразительных средств, способах создания образного представления, в индивидуальных способах расширения парадигмы образов.

С. Есенин и его современник Сюй Чжимо нередко обращаются к описанию природы. Тема природы в их лирике занимает важное место. На идиостиль С. Есенина оказывает влияние народная традиция. В некоторых стихотворениях Сюй Чжимо видно влияние западного романтизма XIX века, тем не менее, по наблюдению исследователей, в лирике поэтаотражена и национальная поэтическая традиция.

2. Наименования растений в лирике С. Есенина и Сюй Чжимо

2.1 Лексико-семантическое поле «Растительный мир»

Классификация наименований растений в русском и китайском языках.

Лексические единицы, обозначающие растения в русском языке, достаточно разнообразны. В «Тематическом словаре русского языка» Л.Г. Саяхова, Д.М. Хасанова и В.В. Морковкина предложена классификация по тематическому принципу. В разделе «Растительный мир» выделяются следующие подразделы: «Растительный массив; места, где произрастают растения», «Виды растений», «Технические культуры и растения, употребляемые в пищу и как приправа к пище», «Наркотические растения», «Овощные растения», «Бахчевые растения», «Бобовые растения», «Зерновые растения», «Ягодные растения и их плоды», «Кустарниковые растения и их плоды», «Деревья», «Южные растения и деревья», «Цветковые растения», «Строение растения», «Размножение растений» и «Рост и развитие растений».