Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство высшего и среднего специального образования Республики Узбекистан

Наманганский государственный университет

Кафедра архивоведение

Выпускная квалификационная работа

Колониальная система власти в Туркестане во второй половине XIX - начале XX века

Кодирова Зилолахон

Научный руководитель: преподаватель,

Вахобов Ботирали Михаилович

Наманган - 2016

Содержание

• Введение
• Глава 1. Становление и структура колониальной системы власти в Туркестане в 60-е - середине 80-х годов ХIХ века
• 1.1 Туркестанская область: образование и организация власти
• 1.2 Структура и функции власти в Туркестанском генерал-губернаторстве
• Глава 2. Системы управления и их характерные черты в конце ХIХ - начале XX в.
• 2.1 Реформирование колониального режима в конце XIX века
• 2.2 Аппарат управления, его состав и деятельность
• Заключение
• Список использованных источников и литературы

Введение

Актуальность темы. С обретением государственной независимости и выходом Узбекистана на международную арену в качестве полноправного субъекта первоочередной задачей стало создание правовой базы сотрудничества нашей республики с зарубежными странами в экономической, научно-технической и гуманитарной сферах. Как отметил И. А. Каримов «Независимость позволила нам выйти на мировую арену. Открылись границы, которые были закрыты почти сто лет… Мировая общественность признала Узбекистан, нашу Родину… Тридцать стран мира уже признали государственную независимость нашей республики.

Сегодня могу с полной уверенностью сказать, что Республика Узбекистан занимает достойное место в кругу независимых государств. Узбекистан стал равным среди равных!» Каримов И. А. На карте мира появилось новое государство - Республика Узбекистан. // Узбекистан на пороге достижения независимости. - Ташкент: Ўзбекистон, 2011. - С. 416-417..

Обозначенный глубочайшими коллизиями, сменой политических систем и режимов трудный путь Узбекистана к обретению независимости в 1991 году, привел, впервые за многие столетия к строительству и укреплению национальной государственности мирным парламентским путем. Впервые было реализовано неотъемлемое право узбекского народа на свободное самоопределение, на создание гуманного демократического правового государства. Воля многонационального населения республики закреплена в конституционном законе «Об основах государственной независимости Республики Узбекистан», ориентированном на приоритетность прав человека и принципов государственного суверенитета, опирающемся на исторический опыт узбекской государственности приверженность идеалам демократии и социальной справедливости, общепризнанные нормы международного права, на обеспечение мира и национального согласия.

Опыт первых шагов в этом направлении показывает, трудность и неоднозначность этого пути, на котором тяжелыми путами; стоят различного рода механизмы торможения, пережитки тоталитарных институтов и традиций, влияние которых ощущается и сегодня.

В широком спектре мировоззренческих концепций особую актуальность приобрели, проблемы осмысления путей Узбекистана к независимости. Они вызваны стремлением понять, какие трудности уже позади, от какого наследства следует отказаться, глубже вникнуть в сущность и значимость преобразований современности, подготовленных и выстраданных многими поколениями соотечественников, их самоотверженным трудом, мудростью и терпением, бережным отношением к своей истории, культуре, духовным ценностям, приверженностью идеям добрососедства и истинного гуманизма.

Поскольку исходная позиция, с которой начался переход Узбекистана к строительству национальной государственности и новым социальным отношения в обществе, определена во многом наследием предыдущих режимов, то исследование и обобщение их истории и опыта государственного строительства и социальной практики представляется актуальной научно-познавательной и политической задачей.

В этом плане особую значимость имеет аналитическое рассмотрение и обобщение политической истории и административной практики колониального периода, когда естественная эволюция среднеазиатской государственности в буржуазном направлении была заблокирована оккупационными действиями царизма, когда насильственным введением колониальной системы власти были подорваны возможности самостоятельного развития государственности на национальной основе,

Такая постановка диктуется тем, что в Туркестане, как и в других национальных регионах империи, наряду с общими деструктивными процессами, проявились также специфические факторы, порожденные великодержавностью и шовинизмом в национальной политике.

В условиях самодержавия с сильной военно-административной системой власти в Туркестане, не уделялось должного внимания учету национальных интересов в области; государственного строительства, экономики и культуры народов, в результате чего обострение социальных антагонизмов вело к постоянным конфликтам с властями, их порядками и законами.

Не менее важно и то, что при отсутствии опоры в массах, ставка делалась на бюрократию, опирающуюся на армию, судебные и репрессивные органы, на те или иные кланы и племена местного общества. В этих условиях множились и набирали силу разнообразнее структуры колониальной государственной машины, аналогичные в сущностном отношении российским. Они различались лишь по функциям, способам и результатам действия. Бюрократия, являясь важнейшим элементом социальной структуры и политического строя установленного царизмом, играла важную роль в трансляции этих различий, в подборе кадров, выборе форм и методов деятельности, организации внеэкономической и экономической эксплуатаций народов региона.

В связи с этим представляется насущным комплексный анализ ключевых тенденций в системе власти, позволяющий не только выявить сущность и принципы её деятельности, характерные черты и специфические ее элементы, но и вскрыть роль личностного фактора в формировании философии и идеологии системы, выявить степень влияния этого фактора на ход и динамику исторического процесса. Обобщение исторического опыта государственности ее реформирования в эпоху тоталитаризма призвано содействовать более углубленному осмыслению условий и предпосылок процессов становления национальной и государственной независимости Узбекистана, своевременному выявлению бюрократических и консервативных проявлений в деятельности нарождающихся государственных структур и чиновничества, усугубляющих и осложняющих движение страны к прогрессу и подлинной демократии.

Ответственную роль в обеспечении национального возрождения, формирования экономически сильного и духовно здорового гражданского общества призвана сыграть историческая наука. Как указывал Президент ИА. Каримов, «создайте правдивую историю нашей нации, дабы она одарила наш народ духовной силой, возродила нашу былую гордость. ...Невозможно осознать себя без знания правдивой истории» Каримов И.А. Без исторической памяти нет будущего / Свое будущее мы строим своими руками. - Т.: Узбекистан, 1999. Т. VII, - С. 149-150..

Степень изученности темы. Первые работы, освещающие в той или иной степени нашу тему, относились к официальному направлению в литературе. Авторами их были представители российской бюрократии - дипломаты, военачальники, чиновники различных рангов, связанные с разработкой правительственных мер по завоеванию и колонизации Туркестана.

В этих работах в основном прославлялись внешнеполитические успехи царизма в среднеазиатском регионе во второй половине XIX века, всячески подчеркивалось превосходство русского оружия и царской армии, и ставились задачи по закреплению гегемонии России в Туркестане Пашино П.Н. Туркестанский край. -СПб.,1868; Романовский Д. И. Заметки по среднеазиатскому вопросу. - СПб., 1868; Костенко А. Ф. Средняя Азия и водворение в ней русской государственности. - СПб., 1871; Григорьев В.В. Русская политика в отношении Средней Азии. - СПб., 1874; Терентьев М.А. Россия и Англия в борьбе за рынок сбыта. - СПб., 1878; Иванов А. Русская колонизация в Туркестанском крае. - СПб., 1890; Кологривов Ю.В. Русские владения в Средней Азии.- СПб.,1898; Лобысевич Ф.И. Поступательное движение в Среднюю Азию в торговом и дипломатическо-военном отношениях.-СПб.. 1900; Абаза К.К. Завоевание Туркестана. - СПб., 1902; Кауфман А.А. Переселение и колонизация. - СПб., 1905; Терентьев М. А. История завоевания Средней Азии Т. 1-3, - СПб., 1906; Макшеев А.И. Исторический обзор Туркестана.- СПб.,1909.. Документальный материал, на котором они основаны, хотя и не потерял значения, однако требует к себе критического подхода. Исторический процесс трактовался авторами искажено и однобоко, вне всякой связи с его многообразием и диалектическим характером.

Как ни парадоксально, некоторые из этих идей оказались довольно живучими и проникали даже в работы советских исследователей, о чем будет сказано ниже.

Определенный вклад в исследование административной политики России в Туркестане внесли работы Н.И. Крафта, В.Н. Каплуна, С.Н. Трегубова, Н. Фиолетова, Н. Вощинина и В. Гессена Крафт Н.И. Судебная система в Туркестанском крае и степных областях. -Оренбург, 1898; Каплун В.Н. Положение об управлении Туркестанского края. Журнал Министерства юстиции, 12-19, - СПб., 1903; Фиолетов Н. Судопроизводство в мусульманских судах Средней Азии (Суды казиев).-Ташкент, 1910; Вощинин В. Очерки нового Туркестана. Свет и тени колонизации. -СПб., 1914; Гессен В. О судебной власти. Сб. Судебная реформа. Т.1. - Москва, 1915.. В них наряду с конкретными данными о процессе разработки законодательных актов по управлению Туркестаном и постепенном введении основ российской административной и судебной системы, игравших главную роль в деле утверждения колониальной системы, делаются попытки анализа традиционных для края социально-правовых институтов управления, в частности местных судов. В целом они характеризуются как «отсталые и средневековые». Авторы не пытаются выявить их истоки и корни, связанные с обычаями и духовными ценностями среднеазиатских народов. Целесообразность сохранения судов казиев и биев в Туркестане обосновывается таким «веским» аргументом как «варварство и дикость инородцев», не доросших до «восприятия благ самодержавия», дарованных им русской властью.

Чрезмерная описательность вышеуказанных работ, отсутствие и них серьезного анализа фактического материала, приводит к выводу о том, что авторы не подвергали сомнению колонизаторской сущности проводимых царизмом реформ, их чисто административного, а не социального значения.

В отличие от вышеупомянутых авторов, военный историк прошлого столетия М.А. Терентьев в своем трехтомном труде пытается дать более или менее объективную характеристику событиям и главным действующим лицам эпохи Терентьев М.А. История завоевания Средней Азии.Т.1-3. - СПб., 1906.. Относящаяся в целом к официально-монархическому направлению в литературе, работа М.А. Терентьева, тем не менее, впервые ввела в научный оборот критический материал о действиях первого туркестанского генерал-губернатора К.П. Кауфмана и его ближайшего окружения, разрушив миф о «непогрешимости» русских властей, упорно создаваемый самими властями.

Взаимоотношения властей и коренного, населения Ташкента получили отражение в историческом очерке А.И. Добросмыслова. Критически оценивая профессиональный уровень высшего и среднего звена колониальной администрации в Туркестане А.И. Добросмыслов особо категоричен в своих высказываниях относительно кауфманской администрации. Характеризуя её, он пишет буквально следующее «Во времена К.П. Кауфмана ехал в край на службу всякий сброд, не находивший для себя на родине подходящей деятельности» Добросмыслов А.И. Ташкент в прошлом и настоящем. - Ташкент, 1912. Как показывают материалы данного исследования, подобный состав администрации имел место и в другие времена.

Таким образом, официальная литература досоветского периода была объединена общей целевой установкой: защиты интересов самодержавия в среднеазиатском регионе, оправдания всех ее мероприятий по завоеванию, колонизации и созданию системы управления краем. Лишь отдельные грани исследуемой нами темы получили в ней отражение. Тем не менее, с точки зрения фактической истории эти работы заслужили внимания, знакомя с рядом источников, введенных ими в научный оборот, и отношением их авторов к неоднозначным событиям второй половины XIX - начала XX вв. в истории Туркестана.

В 20-30 года XX в. советские историки предпринимают первые попытки научного осмысления реальных фактов и сложных явлений колониальной истории Туркестана. Работы этого периода, написанные в пору особой актуальности критики самодержавия и его политики в национальных регионах, отличаются полемичностью и большой эмоциональностью. Искренне надеясь на разрушение «тюрьмы народов» и построение «самого гуманного, самого справедливого общества», авторы описывали мрачную картину «дикой эксплуатации», «беспощадных кровавых расправ», погромов, виселиц и разбоев в эпоху самодержавия. Примечательно и то, что для публикаций 20-е года XX в. еще к минимуму сводится идеологическое давление на позиции исследователей. К примеру, можно сослаться на работы Т. Рыскулова, Г. Сафарова, А. Симонова, С.П. Покровского, С. Муравейского, П.Г. Галузо, В. Лаврентьева, написанные на тематику по истории национально-освободительного восстания 1916 года, Февраля, Октября и гражданской войныСатаров Г. Колониальная революция. (Опыт Туркестана). 1921; Рыскулов Т. Об историках туркестанской революции: По поводу одной статьи, появившейся в печати. //Туркестан, 1922, 22 ноября; Симонов А. Февральская революция в Средней Азии. - Т., 1926; Поповский С.П. Международные отношения России и Бухары в дореволюционное время и при Советской власти до национального размежевания среднеазиатских республик. - Т., 1926; Муравейский С. Очерки по истории революционного движения в Средней Азии. - Т.,1926; Галузо П.Г. Туркестан - колония. - М.,1929; Лаврентьев В. Капитализм в Туркестане. Буржуазная колонизация Средней Азии. - Л.,1930 и др..

В эту же пору выдвигается, и первая концепция по исследуемой проблеме, суть которой сводилась к формуле: любое присоединение нерусских народов к царской России - есть «абсолютное зло» Покровский М.Н. Дипломатия и войны царской России в XIX столетии. - М., 1923.. В довольно строгих рамках этой концепции проблема освещалась вплоть до середины 30-х годов ХХ века.

С середины 30-х годов ХХ века ведущей тенденцией развития историографии по изучаемому периоду становится ее тотальная политизация, участие в практике разоблачительства и навешивания ярлыков, в переоценке трудов предшествующих поколений историков, некоторым из которых, как известно, было предъявлено обвинение в приверженности к «школе Покровского», в троцкизме и буржуазном национализме.

В связи с курсом на политизацию истории, усилением её зависимости от командно-административной системы в изучение проблемы присоединения нерусских народов к России директивно вводится новый подход, окончательно вызревший в процессе подготовки учебника по истории СССР. Постановлением жюри Правительственной комиссии по конкурсу на этот учебник вместо понятия «абсолютное зло» вводилось понятие «наименьшее зло», которое, в отличие от предшествующего не вызвало к жизни сколько-нибудь значительных исследований по нашей проблеме и лишь прочно вошло в учебную историческую литературу конца 30-х - 40-х годов ХХ века К изучению истории. Сб. - М., 1937.

В начале 50-х годов ХХ века конъюктурный подход к исследованию проблемы вызвал дальнейшую корректировку вышеуказанных понятий в сторону их более расширительного толкования и к утверждению нового постулата «несмотря на колонизаторскую роль царизма, все же присоединение нерусских народов к России являлось прогрессивным фактом» Печкина М.В. К вопросу о Формуле - «наименьшее зло». //Вопросы истории, 1951, № 4; Якунин А.В.О применении понятия «наименьшее зло» в оценке присоединения к России нерусских народностей. //Вопросы истории, 1951, № 11; Материалы объединенной научной сессии, посвященной истории Средней Азии и Казахстана в дооктябрьский период. - Ташкент. 1955..

Историки фактически отказываются от термина «завоевание» и редко употребляют слово «колонизация». Вместо них распространяются термины «вхождение», «включение», «присоединение», «добровольное присоединение». Исследование негативных последствий колониального развития подменялось изучением «прогрессивных последствий» присоединения к России Раджабов С.А. Материалы объединенной научной сессии, посвященной прогрессивному значению присоединения Средней Азии к России. - Ташкент, 1959; Раджабов С.А. Роль великого русского народа в исторических судьбах народов Средней Азии, - Ташкент, 1955; Гапуров М.Г., Росляков А.А., Аннанепесов М. Братство навеки. К 100-летию добровольного вхождения Туркменистана в Россию. - Ашхабад, 1983 и др..

60-80-е годы ХХ в. оказались наиболее плодотворными в исследовании проблемы в целом. Появилась серия монографических исследовании, написанных с учетом итогов Всесоюзной научной конференции 1959 года в Ташкенте, посвященной прогрессивному значению присоединения Средней Азии к России Халфин Н.А. Присоединение Средней Азии к России. - М., 1965; Аминов А., Бабаходжаев А. Экономические и политические последствия присоединения Соедней Азии к России. - Ташкент, 1966; Бекмаханов Е.Б. Присоединение Казахстана к России. - Алма-Ата, 1966; Давлетов Дж., Ильясов А. Присоединение Туркмении к России. - Ашхабад, 1972; Косбергенов Р. Прогрессивное значение присоединения Каракалпакии к России. - Нукус, 1973, и мн. др.. Зависимость исследователей от политико-идеологических доктрин тоталитарной системы вынудила их многие животрепещущие вопросы гражданской истории решать, как говорится, «на макроуровне». Приоритетным направлением стало исследование истории революций, социал-демократического, рабочего и крестьянских движений, народных волнений и национально-освободительных движений Вахабов И.Г. Ташкент в период трех революций. - Ташкент, 1957; Житов К.Е. Победа Великой Октябрьской социалистической революции в Узбекистане. - Ташкент, 1957; Пясковский А.В. Революция 1905-1907 гг. в Туркестане. - М.,1958; Турсунов Х.Т. Восстание 1916 года в Средней Азии и Казахстане. - Ташкент, 1962 и др..

Вместе с тем в эти же годы ясно прослеживается тенденция к расширению проблематики, ослаблению предвзятости в оценках исторических процессов и явлений, углублению научных подходов. Накопленный исторический опыт, и конкретная действительность приводят к исследованию среднеазиатского аспекта политики царизма в международных делах, экономике, административной практике, культуре; выявлению закономерностей и особенностей российско-туркестанских отношений; изучению этих отношений в единстве с внутренним общественно-экономическом развитием Туркестана и России.

Так, международный аспект политики России в Туркестане получил освещение в трудах Г.А. Хидоятова, Т.Г. Тухтаметова, А.С. Садыкова, Н.А. Халфина Тухтаметов Т.Г. Русско-бухарские отношения в конце ХIХ - начале XX в. Ташкент, 1966; Хидоятов Г.А. Из истории англо-русских отношений в Средней Азии в конце XIX в. - Т., 1969; Садыков А.С. Россия и Хива в конце ХIХ - начале XX в.- Т., 1972; Халфин Н.А. Россия и ханства Средней Азии. - М., 1974; Хидоятов Г.Д. Британская экспансия в Средней Азии. - Т.,1981.; социально-экономический аспект - в трудах А.М. Юлдашева, Х.З. Зияева, А.П. Савицкого, А.А. Аминова, А. Азадаева, М. Юнусходжаевой, М.Й. Вексельмана и многих других Аминов А. Экономическое развитие Средней Азии (со второй половины XIX столетия до первой мировой войны). - Т., 1959; Азадаев Ф.А. Ташкент во второй половине XIX в. Очерки социально-экономической и политической истории. - Т., 1959; Савицкий А.П. Поземельный вопрос в Туркестане. - Т., 1963; Зияев Х.З. Средняя Азия и Поволжье (вторая половина ХVI-ХIХ вв.). - Т.,1965; Садыков А.С. Экономические связи Хивы с Россией во второй половине XIX - начале XX в. - Т., 1965; Юлдашев А.М. Аграрные отношения в Туркестане (конец XIX - начало XX в.). - Т., 1969; Юнусходжаева М. Из истории землевладения в дореволюционном Туркестане. - Т.,1970; Социально-экономическое и политическое положение Узбекистана накануне Октября. Коллективная монография. -Т., 1973; Зияев Х.З. Экономические связи Средней Азии с Сибирью в ХVI-ХVII вв. - Т., 1983; Вексельман М.И. Российский монополитический и иностранный капитал в Средней Азии. (конец XIX - начало XX в.). - Т.,1987 и др..

Вопросы политических, культурных и дипломатических взаимоотношений Туркестана и России получили освещение в трудах Ю.А. Соколова, П.А. Ковалева, Б.В. Лунина, Х.Г. Гуламова Лунин Б.В. Из истории русского востоковедения и археологии в Туркестане. - Т., 1958; Лунин Б.В. Научные общества Туркестана и их прогрессивная деятельность. Конец XIX - начало ХХ вв. - Т., 1962; Соколов Ю.А. Ташкент, ташкентцы и Россия. - Т.,1965; Ковалев П.А, Революционная ситуация 1915-1917 гг. и её проявления в Туркестане. - Т.,1971; Кастельская З.Д. Из истории Туркестанского края. 1865-1917 гг. - М.,1980; Абдурахимова Н.А., Садыков А.С., Шамамбетов Б. Политические процессы в Туркестане. (1905-1917 гг.), - Нукус, 1988; Гуламов Х.Г. Из истории дипломатических отношений России с Бухарским ханством. - Т.,1992. и других различные аспекты источниковедения и историографии в работах М.А. Ахуновой, Л.Г. Левтеевой, Г.А. Ахмеджанова, в «Материалах по истории, историографии и археологии Средней Азии», периодически издававшихся в ТашГУ, а также в учебниках и учебных пособиях Ахунова М.А., Лунин Б.В. История исторической науки в Узбекистане. - Т.,1970; Материалы по истории, историографии и археологии. Сборник научных трудов ТашГУ, вып.441, - Т.,1973; вып.517, -Т.,1974; вып.556, -Т.,1978; вып.630, -Т., 1980; вып.582, -Т.,1981; Вопросы социально-экономической истории дореволюционного Туркестана. Сб. науч. тр. - Т.,1985; Левтеева Л.Г. Присоединение Средней Азии к России в мемуарных источниках. - Т.,1986; Ахмеджанов Г.А. Советская историография присоединения Средней Азии к России. - Т.,1989..

Эти исследования создали ту необходимую основу, без которой невозможно освещение политики России в области управления и административной практики во второй половине XIX - начале ХХ в.

Вместе с тем, восстановление принципов историзма в исторических исследованиях и отказ от многих советских идеологических традиций требуют переосмысления и дополнительного анализа проблем истории Узбекистана нового времени. Тем более, что наши современные проблемы зародились и уходят корнями в колониальное прошлое Узбекистана, а исторические процессы этого периода подгонялись под известные всем шаблоны Блиев М.М. О некоторых проблемах присоединения народов Кавказа к России. //История СССР,1991, №6, - С.67-34; Аннанепесов М.А. Присоединение Туркменистана к России: правда истории // История СССР, 1991, № 5, - С.70-36; История и историография национально-освободительного движения второй половины Х1Х - начале ХХ в. в Средней Азии и Казахстане. - Т., 1989. .

Комплексное рассмотрение исторических событий прошлого, во всей их сложности и противоречивости, требует дополнительного анализа колониалистских тенденций не только в экономических связях с бывшей метрополией, но и в системе политических, правовых, идеологических, культурных связей. Теперь нам хорошо известно, что эти тенденции сохранялись и развивались, став фактором консервации многих регрессивных явлений в жизни страны.

Лишь сравнительно недавно проблема государственности и бюрократии стала предметом современной российской историографии. Благодаря трудам Н.П. Ерошкина, П.А. Зайончковского, С.М. Троицкого, Н.Ф. Демидовой, А.Н. Медушевского и других, появилась возможность более глубокого осмысления механизма государственной власти в России и ее регионах Зайончковский П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880-х годов. - М.,1964; Он же. Правительственный аппарат самодержавной России. -М.,1978; Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в ХУШ в. Формирование бюрократии. - М., 1974; Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. - М., 1983; Демидова Н.Ф. Служилая бюрократия в России ХУЛ века и ее роль в формировании абсолютизма. - М.,1937; Медушевский А.Н. Государственный строй России периода Феодализма. Зарубежная историография. - М.,1989.. В указанных работах нет фактического материала по Туркестану, если не считать работу Н.П. Ерошкина, в которой имеется краткое упоминание об административном устройстве Туркестанского генерал-губернаторства.

Эти работы оказали помощь в выборе методологии исследования, нацелили на комбинированное изучение нормативных актов царского правительства, государственных структур и бюрократического аппарата в рамках единого историко-социологического подхода.

Более подробно среднеазиатский аспект политики царизма освещен в научных трудах Н.С. Киняпиной, М.М. Блиева, В.В. Дегоева.

Они приводят выдержки из работ вышеперечисленных авторов, которые считают, что подходы российской администрации к управлению в Средней Азии были эффективными и обеспечили «общий прогресс в изолированном и застойном регионе» Блиев М.М., Дегоев В.В., Киняпина Н.С. Современная буржуазная историография политики России на Кавказе и в Средней Азии в XIX веке, ж. «Вопросы истории», 1988, № 4, - С.44..

Нельзя преуменьшать и то влияние, которое оказали при разработке данной проблемы труды А.Дж. Тойнби, Р. Такера, С. Коэна, А. Рабиновича, З.Х. Карра, Р.Дж. Коллингвуда и других исследователей, изданных на русском языке Коллингвуд Р. Дж. Идея истории: Автобиография. - М., 1980; Стивен Коэн. Бухарин. Политическая биография.1881-1938, - М., 1988; Рабинович А. Большевики приходят к власти: Революция 1917 года в Петрограде. - М.,1988; Карр Э.Х. История Советской России.Т.1-2. - М., 1990.; Такер Р. Сталин. Путь к власти.1879-1929. История и личность. - М., 1990; Тойнби А. Дж. Постижение истории. - М., 1991..

В целом итоги изучения колониальной политики царизма в Туркестане довольно существенны. Немало сделано для выяснения ее основных направлений и особенностей. Введет в научный оборот важные исторические источники. Учеными республики проделана большая научно-познавательная и поисковая работа.

Вместе с тем следует учитывать и то обстоятельство, что в основном научные труды, связанные с колониальной политикой царизма, были написаны в условиях тоталитарного строя и страдали существенными недостатками советского обществознания тех лет.

Это определило ситуацию, когда многие сюжеты истории Узбекистана нового времени либо оставались вне зоны научного изучения, либо освещались в однополюсном измерении. Кроме того, фактически отсутствовали работы, непосредственно посвященные анализу системы власти, установленной в Туркестане во второй половине XIX начале ХX века В исторической литературе еще недостаточно сведений о тенденциях развития этой системы, о типологии отношений военно-административной системы и туркестанского общества в изучаемый период, о возникновении, социальной природе и месте в структуре государственных учреждений и общества бюрократического аппарата, о взаимообусловленности и взаимосвязанности эволюции системы с общим направлением внутренней политики царизма в этот период. Потребность же в осмыслении этих вопросов довольно велика. В этих условиях наша задача заключается в исследовании процесса формирования военно-административной системы управления, в анализе всего аспекты ее негативных последствий в русле современного видения исторических процессов.

Учитывая научно-познавательную и политическую значимость проблемы, ее недостаточную разработанность, «Колониальная система власти в Туркестане во второй половине XIX - начале XX века» избрана в качестве темой выпускной квалификационной работы.

Цель и задачи исследования. В данной роботе поставлена цель - в свете нового исторического мышления критически осмыслить историю становления, эволюции и кризиса колониальной системы власти в Туркестане, комплексно проанализировать формы, методы, основные направления деятельности бюрократического аппарата во второй половине XIX - начале XX в. В контексте целевой установки определены следующие конкретные задачи:

- раскрыть основные принципы организации колониальной системы власти в Туркестанской области;

- исследовать структурные и функциональные изменения системы с созданием Туркестанского генерал-губернаторства;

- проанализировать состав и методы деятельности военно- административных органов власти, а также новых государственное учреждений, обслуживавших систему;

- проследить тенденции их развития, раскрыть суть военно-административных методов руководства;

-раскрыть эволюцию колониальной системы власти в конце XIX - начале XX в.;

- проанализировать личный состав всех звеньев чиновничьего аппарата, методы его деятельности;

- выявить роль личностного фактора в механизме власти, степень его влияния на работу государственных органов и учреждений;

- выявить типологию взаимоотношений системы и туркестанского общества, основные противоречия между ними.

Методологическая основа исследования. Методологическую основу решения поставленных в исследовании задач составили, прежде всего, принципы историзма, объективности, диалектического подхода к изучению исторических событий и явлений, а также творческое развитие и использование плюрализма учений и течений общественной мысли, выработанных научным сообществом.

Объективность исследования, важнейшими критериями которого являются «истина» и «правдивость», достигалась выявлением и изучением широкого круга документов, фактов, статистики, литературы, выражавших свойства, связи и отношения объектов познания.

Принцип историзма ориентировал на изучение исторической обстановки исследуемого периода, на рассмотрение всей совокупности процессов и явлений в динамике их возникновения, развития и в тесной связи с породившими их конкретными обстоятельствами.

Принцип развития имеет важное значение для понимания природы и источников властных структур и находит свое отражение в изучении противоречивого характера создания, функционирования и кризиса этих структур в условиях колониального режима.

Обновлению и обогащению методологических подходов в исследовании изучаемой проблемы в значительной степени содействовала ориентации на системность и концепцию нового исторического мышления с ее приоритетом общечеловеческих и гуманистических ценностей.

В контексте системности исследования объект изучения рассматривался в совокупности всех основных структурных элементов управления и административной практики, во взаимосвязи и взаимообусловленности общего и особенного.

Опора на общечеловеческие ценности раскрыла новые возможности в научной интерпретации исследуемых процессов, обеспечила освобождение от за идеалогизированности отечественного исторического мышления и расчистила пути для его сближения с общим потоком мировой научной мысли, в оценке исторических событий и явлений второй половины ХIХ-начала XX века, их реального содержания.

Основными методами исследования служили сравнительно исторический и статистический анализ.

Научная новизна работы и его практическое значение. Впервые в историографии комплексно исследована история становления, эволюции и кризиса колониальной системы власти во второй половине XIX - начала XX в. Работа содержит новое видение структурных и функциональных изменений системы, процесса воспроизводства характерных черт базовой имперской модели в составе и методах работа колониального аппарата управления. В ней по-новому трактуется и обосновывается роль личностного фактора в механизме власти и степень его влияния на ход исторических событий того времени.

Существенным признаком научной новизны работы являются ее выводы и положения о том, что система, созданная царизмом, применяя имперские стереотипы в сфере управления народами Туркестана, абсолютировала насилие и позволяла использовать его как универсальное средство решения всех проблем. В ее планы не входила сущностная коррекция стратегии развития Туркестана, поддерживалась тенденция к консервации отсталости и превращения региона в аграрно-сырьевой придаток метрополии. Система не смогла обеспечить правового разрешения насущных социальных проблем и стала серьезным источником политических и социальных конфликтов в обществе.

Практическое значение работы заключается в том, что, во-первых, сделанный в исследовании анализ и теоретические обобщения помогут восполнить соответствующие пробелы в историографии проблемы.

Во-вторых, положения и выводы работы могут найти применение в системе народного образования, при составлении общих и специальных курсов для студентов колледжей, особенно для будущих специалистов - историков.

В-третьих, материалы работы могут быть использованы при дальнейшей разработке фундаментальных проблем истории Узбекистана.

В целом исследование дает приращение научных знаний и ставит ориентиры для последующего изучения колониальной политики царизма и тенденции воспроизведения отдельных ее черт в советскую эпоху.

Состав исследования. Выпускная квалификационная работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников и литературы.

Глава 1. Становление и структура колониальной системы власти в Туркестане в 60-е - середине 80-х годов ХIХ века

1.1 Туркестанская область: образование и организация власти

Вторая половина ХIХ-го столетия - время крутого поворота в судьбах народов Средней Азии. В результате военных акций царизма они оказались втянутыми в систему новых правовых, политических и социально-экономических отношений, которые изначально складывались и развивались в русле «периферийности» и зависимости от России. Внедренные насильственным путем, они подорвали традиционно сложившиеся в регионе отношения и возможности их дальнейшего развития на национальной основе. Правовое оформление новых отношений достигалось созданием соответствующих институтов власти и системы управления, действовавшей по принципу «метрополия - колония» или «центр - периферия».

К организации управления в своих среднеазиатских владениях царизм приступил на начальном этапе их завоевания. 2 марта 1865 г. был издан указ правительствующего Сената «Об образовании Туркестанской области» в составе Оренбургского генерал-губернаторства. Она была образована из всего пограничного с среднеазиатскими владениями пространства от Аральского моря до озера Иссык- Куль Собрание узаконений и распоряжений, издаваемое при Правительствующем Сенате. Спб.,- П,1863-1917, Отделение I, док.№ 20, 5. III.1985г. На этой территории по приблизительным подсчетам проживало 453 тыс. человек.

Система внутреннего административно-территориального деления Туркестанской области была приспособлена для решения чисто военных задач. 3 ее основе лежали военно-территориальные единицы.

Область делилась на три отдела: правый фланг, центр и левый фланг. В правый фланг, позднее переименованный в Сырдарьинский район, входили города Аральск, форт № I (позднее Казалинск) и Перовск (Кзыл-Орда); центр включал Туркестанский и Чимкентский районы; левый фланг - города Аулие-Ата, Мерке и Пишпек.

Административным центром области сначала являлся город Чимкент. После занятия царскими войсками Ташкента, этот город еще до формального включения в состав России фактически стал столицей Туркестана, С момента официального присоединения к империи, Ташкент и его окрестности составили особую административную единицу под названием Ташкентский район. В 1866 году в составе Туркестанской области были созданы Ирджарский и Зааминский отделы, Уратюбинский и Джизакский районы.

Туркестанская область возникла в процессе непрерывных военных действий, вследствие чего не была осуществлена официальная демаркация ее границ с Бухарским, Хивинским и Кокандским ханствами. Более того, оказалось отложенным и ее разграничение с Западно-Сибирским генерал-губернаторством.

Внутренняя организация территории была проведена в духе имперских административных традиций и исходила исключительно из интересов военного командования и царской казны. Включая в состав государства территории, населенные народами отстававшими по темпам социально--экономического развития от «великорусского» центра, царизм, прежде всего, заботился о создании дешевой и эффективной системы управления и колониальной эксплуатации.

Основы управления национально-колониальными окраинами сформировались ещё в эпоху абсолютизма и более или менее надежно обеспечивали интересы самодержавия в Поволжье, Сибири, Казахстане, Кавказе и ряде других местностей. Они базировались на слиянии военной и гражданской власти, также концентрации в одних и тех же учреждениях административных, судебных, хозяйственных и других функций. Эти же принципы, практически в неизменном виде, стали проводиться в новых исторических условиях, и в Туркестане.

Приступая к широким завоевательным акциям в Туркестане, царизм не имел детального плана относительно масштабов территориальных приобретений. Тем более, не было продуманных проектов, связанных с организацией управления захваченными землями. Даже в начале 60-х годов XIX века абстрактные предложения о создании «Особого генерал-губернаторства Киргизской степи» с центром в Ташкенте считались в правительственных кругах неуместными.

В таких условиях инициатива в разработке нормативных актов, призванных регулировать административное устройство Туркестанской области перешла в руки царского военного командования. Первый документ такого рода был разработан в штабе командующего Новококандской линией М.Г. Черняева. Он был представлен в Петербург в виде «Проекта положения о Среднеазиатской пограничной области». В Военном министерстве этот проект был переработан и 6 августа 1865 года Александр II утвердил «Временные положения об управлении Туркестанской областью»Собрание узаконений и распоряжений, издаваемое при Правительствующем Сенате. СПб.,- П.,1863-1917. Отд.1, № 7, 1865 .

В этом законодательстве система организации власти по аналогии с Закавказьем именовалась «военно-народным управлением».

Главой местной администрации являлся военный губернатор, в руках которого сосредоточивалась военная и гражданская власть. Первым военным губернатором был назначен М.Г. Черняев, занимавшим эту должность до февраля 1866 г., после чего был отозван в Петербург.

На местах администрацию возглавляли начальники отделов, одновременно являвшиеся военными комендантами. Им подчинялись управляющие местным населением, назначаемые из русских чиновников. Они осуществляли общий полицейский надзор за местным населением. В их обязанности входило обеспечение безопасности караванной торговли, контроль за сбором налогов с коренного населения, выполнений им повинностей и предписаний администрации.

Управляющие местным населением сосредоточивали в своих руках и судебные функции. Их ведению подлежали уголовные дела, связанные с убийствами, грабежами и разбоем в тех случаях, когда в них были замешаны представители местного и европейского населения.

Кроме того, под их контроль была поставлена деятельность традиционных мусульманских судебных учреждений. Хозяйственные функции управляющих местным населением ограничивались наблюдением за сохранностью лесов, распределением воды из оросительной сети и поддержанием ее в исправном состоянии.

Аналогичные обязанности «Временное положение 1865 г.» возлагало на городничих, на должности которых в крупных городах назначались русские офицеры.

Вспомогательную роль при этом аппарате управления играла, так называемая, «туземная» администрация. Как и в ханские времена, коренным населением городов заведовал аксакал, которому подчинялись аксакалы городских районов, выбираемые домовладельцами. Полицейские функции выполняли раисы. Они наблюдали за базарной торговлей и общественным порядком. Сбором налогов ведал закятчи.

Кочевое население Туркестанской области делилось на роды, отделения и подотделения. Родами управляли родоначальники - манаты, султаны и старшие бии; отделениями - бии, подотделениями - тугачи. Звание султанов, манапов и биев большей частью было наследственным. Несмотря на это, назначение новых лиц на место султанов, манапов и биев подлежало утверждению управляющим местным населением.

«Положение от 6 августа 1865 г.» сохранило для оседлого населения суд казиев и для кочевого - суд биев. Изменения в структуре этих судов свелись к уравнению прав всех казиев, путем упразднения дожности кази-каляна; к введению выборности судей на три года; к предоставлению права истцу обращаться для разбора дела к тому казию, которому он больше доверял.

Ограничение власти казиев выразилось в передаче царским судам дел местного населения, затрагивающих в той или иной мере интересы русских подданных или царского правительства; в передаче на утверждение военного губернатора Туркестанской области приговоров по всем уголовным и гражданским делам, влекущим за собой по шариату смертную казнь или увечье; в передаче некоторых спорных дел по торговле на рассмотрение коммерческих судов, состоящих из русских и местных купцов с последующей передачей решений этих судов на утверждение военного губернатора области. Последнему предоставлялось также право заменять приговоры суда казиев соответствующими наказаниями по русским военно-уголовным законам.

Практическим следствием введения в действие «Временного положения об управлении Туркестанской областью» явилось создание типичного оккупационного режима, призванного обеспечивать тыл царских войск, их снабжение и взимание налогов с населения.

Народы Туркестана с самого начала были поставлены под двойной гнет. Сохраненная для них ханская административно-налоговая система оказалась не только не подорванной, но, напротив, усиленной всей мощью российского полицейско-бюрократического государства и дополненной методами национально-колониального угнетения.

Практика управления среднеазиатскими колониальными владениями на началах, сформулированных во «Временном положении 1865 г.», показала, что откровенный оккупационный режим недостаточно эффективен. Он не обеспечивал полноценной, с точки зрения царизма, системы налогообложения и, главное, оказался не в состоянии подорвать политическое влияние тех социальных слоев местного населения которые выступали против присоединения Туркестана н России - это крупные феодалы, ханские чиновники, мусульманское духовенство, родовая аристократия у кочевников и др.

Одним из первых к этому выводу пришел военный губернатор Д.И. Романовский, назначенный вместо М.Г. Черняева. Уже в 1866 г. он предложил правительству не рассматривать Туркестан как колонию и высказался за превращение края в составную част империи и постепенное создание системы государственных учреждений, которые создавались в самой России в процессе буржуазных реформ Романовский Д.И. Заметки по среднеазиатскому вопросу. - СПб., 1868, - С.66.. Романовский же предпринял попытку ограничить влияние ташкентского мусульманского духовенства на низовую городскую администрацию. В этих целях, но его инициативе в Ташкенте было создано своеобразное учреждение, получившее название махкама. Формально оно являлось коллегиальным судебным органом, заменившим собой единоличный казийский суд. Однако с самого начала, наряду с судебными, махкама стала выполнять и чисто муниципальные функции, причем последние заметно преобладали, над первыми.

В некоторых документах махкама именуется «городским присутствием» или «городским управлением». Сам Романовский пишет, что «махкама имеет чисто судебный характер, это буквально народный суд», но и он признает, что «... при неустройстве управления махкама... служила иногда и муниципальным учреждением» Романовский Д.И. Заметки по среднеазиатскому вопросу. - СПб., 1868, - С.260..

Махкама была открыта в июле 1866 г. В ее состав вошли казий и семь советников - аглямов, выбранных от коренного населения Ташкента. Выборы эти, по словам Романовского, происходили следующим образом: «... через заведующего местным населением и доверенных лиц было приглашено 200 наиболее богатых и влиятельных жителей города, которые и выбрали членов махкамы» Романовский Д.И. Заметки по среднеазиатскому вопросу. - СПб., 1868, - С.269..

Итак, «выборные от народа» были представителями богатой верхушки местного населения - должность старшего советника занял сначала Сеид Азим Мухамедбаев, затем Исхак-бай. Членам: махкамы установили содержание: старшему советнику - 2400 руб. в год, трем младшим советникам от узбекского населения по 900 руб., советникам от киргизского населения от 500 до 250 рублей в год Добросмыслов А.И. Ташкент в прошлом и настоящем. - Т., 1912, - С.60.. Неравенство в оплате младших советников махкамы вызывало постоянное недовольство, выливавшееся нередко в форму «доносов и разного рода козней» против старшего советника Сеид Азии Мухамедбаева и царского чиновника В. Серова, контролировавшего деятельность махкамы.

На восстановление старых порядков в суде все настойчивее стало настаивать и ташкентское духовенство. Оно подчеркивало не оперативность нового учреждения в решении разного рода дел, неудобный для населения распорядок работы, осуждало вмешательство русского чиновника в дела мусульманского судебного учреждения Добросмыслов А.И. Ташкент в прошлом и настоящем. - Т., 1912, - С.499.. Ликвидацию должности кази-каляна и четырех казиев, осуществлявших судопроизводство в Ташкентцев ханские времена, духовенство признавало ошибочным и недопустимым.

Тем временем в правительственных кругах также были озабочены поисками более действенного образца управления Туркестаном.

В кругах высшего чиновничества и придворной аристократии складывались упрощенная программа среднеазиатской политики, сводившаяся к максимальному сокращению численности войск и административного аппарат. За колониальными властями предполагалось оставить лишь функции верховного контроля за коренным населением при полном невмешательстве в его внутреннюю жизнь. Этот подход, означавший безоговорочную консервацию феодально-ханских порядков, встречал почти единодушное одобрение в феодально-помещичьих верхах России и усердно пропагандировался на страницах прессы. Наиболее четко такой подход был выражен славянофильской газетой «Москва», редакция которой формулировала «программу минимум» колониальной политики следующим образом: «... извлекать из страны денежные средства на содержание войск, необходимых для охранения внутреннего в ней спокойствия и на содержание административного состава, необходимого для сбора этих средств Газета «Москва», № 53, 8 марта 1867.

С другой стороны, среднеазиатская политика, главным образом ее социально-экономический аспект, вызывала довольно острое недовольство в российских торгово-промышленных кругах. Эти круги не могли эксплуатировать Туркестан без военной, политической и финансовой поддержки правительства. Её идеологи, поэтому, высказывали суждения о необходимости более или менее решительных изменений в социально-экономическом строе среднеазиатских владений, сближение их в этом плане с коренными российскими областями. Вместе с тем выдвигались идеи о необходимости учета локальной специфики, более гибкого приспособления к местным социально правовым нормам и постепенной их перестройки сообразно общероссийским порядкам.

Газета «Биржевые ведомости», отражавшая интересы торгово- промышленных кругов Петербурга, осуждая прямолинейные и грубые действия Д.И. Романовского по модернизации судебных учреждений в Ташкенте, писала, что «русские власти поставили против себя духовенство и возбудили крайнее недовольство в туземцах за наше вмешательство в их обычаи и законы» Газета «Биржевые ведомости», № 188, 28 июля 1867, что необходимо поставить местные институты на службу империи, искать и находить равновесие между местными, условиями и требованиями скорейшего введения колониально-бюрократических органов российского образца.

В 1866 г. по инициативе военного министра Д.А. Милютина для ознакомления с положением дел на месте в Туркестанскую область была направлена Особая комиссия, члены которой, изучив обстановку, пришли к заключению о целесообразности выделения области из состава Оренбургского генерал-губернаторства и создания самостоятельного управления. Этот вопрос был рассмотрен Особым комитетом по устройству среднеазиатских областей под председательством Д.А. Милютина с участием Н.А. Крыжановского, начальника Главного штаба, директора Азиатского департамента и других сановников. Участники заседания, за исключением Оренбургского генерал- губернатора, согласились с мнением комиссии. Возражения

H.А. Крыжановского сводились к следующему: между Туркестаном и Россией «находится кочующее население, которое не может служить прочной связью области с внутренними частями империи»; в этих условиях туркестанское начальство «мотивы своей деятельности будет почерпать исключительно в среде среднеазиатской жизни, отчего рано или поздно оно разойдется с интересами и видами империи». Оренбургский генерал-губернатор полагал, что «следует сперва, упрочить за Россией новоприобретенный край, улучшить пути сообщения, произвести обрусение Туркестанской области, а потом образовать особое управление» Киняпина Н.С. Административная политика царизма в Средней Азии в XIX веке. //Вопросы истории .1983, №4, -С. 42.

11 апреля 1867 года Александр II утвердил мнение большинства членов комиссии. В июле 1867 года был опубликован закон об организации Туркестанского генерал-губернаторства в составе Российской империи.

Таким образом, правящие круги, отвергнув такую форму колониального ограбления как чисто «военное занятие страны для эксплуатации естественных богатств и каких-либо внешнеполитических видов», отдали предпочтение «органическому слиянию края с Россией». Это означало постепенное распространение на среднеазиатские территории общерусского пробуржуазного законодательства.

1.2 Структура и функции власти в Туркестанском генерал-губернаторстве

Туркестанское генерал-губернаторство в 1867-1886 гг. делилось на области и уезды. В пограничных со среднеазиатскими ханствами местностях вместо уездов создавались идентичные им военное территориальные единицы - округа, отделы и районы.