Социально-экономическая география зарубежного мира

Одним из следствий распространения арабской культуры за пределы халифата стало появление сначала небольшого княжества турок-османов на северо-западе Анатолии (конец XIII в.), а затем Османской империи. Приняв ислам одними из последних в регионе, арабский алфавит для своего языка и арабский язык для воспитания элиты, турки не успели обогатиться достижениями арабской цивилизации. Период «накопления энергии» у Османской империи был коротким, а уровень культуры ее ядра ниже, чем у большинства покоренных ею народов. Но в условиях развернувшегося кризиса и Византии, и Арабского халифата хорошо организованная, высоко централизованная и фанатичная военно-феодальная машина империи, поощряемая возможностями неограниченного грабежа завоеванных народов, продолжала свою экспансию почти три века. Она прежде всего была обращена на север, против «неверных» (христиан). Заняв всю византийскую Анатолию, османы ворвались на Балканы, захватили Фракию, Грецию, Болгарию, а в 1453 г. взяли штурмом Константинополь и превратили его в Истанбул (Стамбул), столицу империи. В последующем северные границы Османской империи вплотную подошли к Вене, Кракову, Киеву и излучине Дона. В XVI в. наступила очередь и арабских единоверцев: под ударами османов одно за другим вошли в империю государства, образовавшиеся после распада халифата в IX--X вв., -- от Алжира на западе до Месопотамии на востоке. Но эта война мусульман против мусульман знаменовала собой начало все более углублявшегося кризиса Османской империи: турецкое иго привело к стагнации развития и деградации культур арабских стран, но именно здесь начались массовые выступления и восстания крестьян против турецких военных феодалов и разложение всей системы. Много бедствий принесло турецкое нашествие и Европе, но именно оно внесло большой вклад в преодоление ею феодальной раздробленности, в организацию сопротивления объединенными силами все более растущего числа стран. Турецкая экспансия была повернута вспять в немалой степени и благодаря набиравшей силу Российской империи. В целом в этот раз Европе удалось отстоять свой регион от вторжения внерегиональной, более низкой цивилизации. К северу от Босфора и Дарданелл у Турции осталась лишь небольшая Фракия, прилегающая к Стамбулу. Но многовековое иго оставило после себя глубокие следы, в том числе и довольно крупные новые анклавы ислама (в Албании, Югославии, Болгарии, Закавказье и на Северном Кавказе), которые и до настоящего времени нередко служат источниками конфликтов.

Очень своеобразно протекал процесс регионообразования при феодализме в Южной Азии. Истоки этого своеобразия уходили корнями в особенности заселения и формирования социальных структур в регионе. Индостан -- один из древнейших и, наверное, самый благоприятный по природным условиям район зарождения земледельческих культур. В VI в. до н. э. в Индии возникли диссиденте религии -- мессианский монотеистический и сектантский джайнизм, которые выступи против кастового неравенства. Но эти религии прижились в Индии. Следовавшие одно за другие внерегиональные вторжения с запада (персы,. сандр Македонский) и с севера (бактрийцы, фяне, шаки, кушанцы) были всегда готовы по вить и ограбить местное население и наглядно казать, что такое настоящее рабство, в том под флагом буддизма.

Средним оценкам, насчитывается около 1700 этносов, навязывание одного бога всем не могло быть встречено дружной готовностью к его восприятию. Между тем философия индуизма считает, что все боги, которым поклоняются на Земле, происходят от одного святого духа, который присутствует везде -- в камне, реке, растении, животном, человеке, -- и что каждая из этих энкарнаций (воплощений) имеет свою душу (из которых немало таких, что заслуживают поклонения: священный Ганг, лотос, обезьяна, змея, слон и особенно корова). Пантеон индуизма обширен и заканчивается местными богами, которых имеет около 80% населения даже современной Индии. Главное, что неукоснительно требует индуизм, -- выполнение определенных правил поведения и отношений. Буддизм постепенно был вытеснен из Индии на ее северные горные окраины (в том числе в Непал, Тибет) и на крайний юг и в своем первоначальном варианте ныне господствует только в Шри-Ланке.

Брахманизм-индуизм стал главным регионо-формирующим фактором Южной Азии: через него шло объединение этносов, особенно в северной части полуострова, внедрение санскрита -- литературного языка межэтнического общения, распространение материальной и в значительной мере духовной культуры народов полуострова.

Важно подчеркнуть, что, в отличие от Западной Европы, где переход к феодализму происходил в условиях всеобщего кризиса и государств и религий, в Индостане этот переход совпал с эпохой возрождения Магадхи при династии Гуптов (IV--VI вв.). Эта некогда самая крупная рабовладельческая империя субконтинента (с V в. до н. э.) пришла в упадок в результате непрерывных вторжений извне и кризиса брахманизма и социальных отношений внутри. В период возрождения империи происходит становление обновленного индуизма почти в том его виде, в каком он дошел до настоящего времени. Это был «золотой век» расцвета ремесел, наук и искусств, торговли с Римом и Византией. В это время установлена в Дели знаменитая 6-тонная колонна из нержавеющей стали, древний секрет изготовления которой так до сих пор и не открыт; именно тогда навсегда поразили Европу индийские ткани с яркими и сложными рисунками, парча, кашмирские шали, «сотканный ветер» муслина, ковры; к этому периоду относятся великолепные памятники индуистской цивилизации. Тогда же, как никогда раньше, арабские торговцы распространили по Европе, вместе с тканями и несравненными изделиями из золота и слоновой кости, легенды о фантастическом богатстве Индии, дожившие до наших дней («...Не счесть алмазов в каменных пещерах в далекой Индии...»).

А дальше началась тяжелая и долгая эпоха исламских завоеваний, эпоха борьбы и соперничества двух различных цивилизаций, их взаимообогащения и размежевания, сосуществования и непримиримых конфликтов.

Открыло эту эпоху вторжение Арабского халифата в конце VII -- начале VIII в. Арабы «не были для индостанцев чем-то совсем чуждым и неизвестным: купцы-посредники в течение нескольких столетий проникали в Индию. Тем не менее сопротивление было упорным, а власть халифата над Западным Индостаном длилась всего полстолетия, но добились завоеватели многого. В отличие от предыдущих, их главной целью были не грабеж и захват рабов, а обращение в ислам. Появились первые десятки мечетей, особенно на месте буддийских храмов, и школ -- медресе, где изучались арабский язык и Коран. В свою очередь восприимчивые арабы переняли у индостанцев немало важных инноваций и элементов духовной культуры, которые попали затем и в Европу: конструкция самопрялки, легированная сталь для клинков (которые арабы ковали в Дамаске и Толедо), краски для тканей и ковров, десятичную систему счисления с нулем и «арабские» цифры для нее, таблицы синусов для определения положения светил и трактаты по астрономии, даже шахматы. После небольшого перерыва, вызванного кризисом халифата, ислам возобновил свое наступление в Индостане -- с территорий нынешних Афганистана и Средней Азии, чьи династии в XI--XII вв. господствовали в Западном Индостане, а к началу XIII в. распространили свою власть и на Северную Индию, где создали Делийский султанат, просуществовавший три века («Башня Победы» -- Кутаб-Минар, воздвигнутая первым султаном в Дели, и теперь самое высокое здание Индии). В 1398--1399 гг. по Индостану прокатилось нашествие исламских армий самаркандского эмира Тамерлана (Тимура), одного из потомков Чингисхана, оставившее после себя наибольший за всю историю субконтинента хаос раздробленности. Но спустя век с небольшим потомок Тамерлана правитель Кабула Бабур осуществил еще одно завоевание Дели (1526) и начал новое объединение индостанских земель в империю Великих Моголов.

Два последних века распространения ислама (XVI--XVII вв.) были годами расцвета индому-сульманского феодального абсолютизма. Империя Великих Моголов была самым крупным объединением народов субконтинента за всю его историю. И именно она в наибольшей степени сформировала очень своеобразную, разноязычную и многоконфессиональную южноазиатскую цивилизацию. Именно в это время сложились и стали действующими в регионе принципы мирного сосуществования и даже сотрудничества народов и религий, которые затем были разрушены европейским вторжением и которые во второй половине XX в. трудно возвращаются в мировую цивилизацию под индийским именем «панчашила».

Мощным стимулом для преодоления внутрирегиональных межэтнических и межрелигиозных противостояний и объединения стала возникшая и быстро нараставшая угроза нового, самого страшного из всех, нашествия совсем чужой внерегиональной цивилизации людей, закованных в латы и вооруженных пушками. В 1510 г. португальцы после сокрушительной бомбардировки из пушек 20 кораблей захватили город Гоа с самой лучшей на западном берегу гаванью. А к середине века они «обложили» уже всю Индию от устья Инда до устья Ганга -- обосновались в 18 городах. В 1600 г. англичане захватили Каликут на западном берегу, затем французы -- Пондишери на восточном. Но поначалу все эти первые колонизаторы понимали, что никому из них (а тем более маленькой Португалии) не удастся «заглотить» такую уже тогда многомиллионную страну, как Индия. Все первые колонии основывались под видом торговых факторий. И это сначала даже способствовало значительному расширению закупки в Индии ее изделий и продуктов и притоку золота, укреплению империи Великих Моголов.

Индуистский политеизм не способствовал централизации, тогда как в сложившихся условиях приход к власти исламских падишахов означал для индуистских феодалов не более чем прибавление еще одного бога, если ислам не станет преследовать их и их религии. В свою очередь мусульманские правители понимали, что фундаментализм и бескомпромиссность воинствующего ислама могут лишь втянуть их в бесперспективные войны, на радость уже стоящим у порога внешним завоевателям, и потому приняли и стали проводить идеологию толерантности и совместимости. Именно такие позиции оказались для Индостана наиболее плодотворными. Двуединый язык хиндустани стал языком межнационального общений расцветшей в это время поэзии. Соединен мастерства и традиций обеих общин привело взлету ремесел, архитектуры, искусства. И сегодня в междуречье Ганга и Джамны, в главном очаге индуизма, отлично сохраняй уникальные памятники эпохи Великих Могол

Но это время и его многообещающие тенденции довольно быстро прошли. Вклад эпохи феодализма в формировании макрорегиона Восточной Азии также весьма своеобразен. Главная особенность состояла том, что здесь и в эту эпоху продолжалось развитие все той же цивилизации, очаг которой воз ник во II тысячелетии до н. э. Ни одному вторжений (а все они были внутрирегиональными вторжениями соседей-монголоидов) не удалось ни уничтожить китайский народ, ни даже) сдвинуть его с традиционных мест обитания, ни навязать ему совершенно другую цивилизацию, язык, религию. Со своей стороны китайские империи также не проявили сколько-нибудь крупных внерегиональных завоевательных акций: их армии не уходили дальше Кореи и Синьцзяна. В менталитете китайцев надолго отложился феномен Великой стены: народ, построивший около 5 тыс. км таких мощных укреплений, явно не I готовился отобрать лавры у Александра Македонского, Чингисхана и Тамерлана.

Образ жизни, сложившийся на Великой Китайской равнине, накрепко привязывал человека к плодородной земле. Ее было мало, а плотность населения уже тогда была высока; общины, а потом семьи крестьян старались выжать из нее как можно больше. Из всех макрорегионов только в этом выросло интенсивное земледелие огородного типа, требовавшее тщательных, трудоемких и круглогодичных усилий всей семьи. И может быть, поэтому армии китайцев оказывались нередко слабее, чем армии их завоевателей, хотя последние стояли на более низких ступенях культуры.

В Китае период феодальной раздробленности, наступивший после распада рабовладельческой империи династии Хань (202 г. до н. э.-- 220 г. н. э.), закончился к концу VI в. Тридцатилетнее царствование династии Суй (589--618) оставило глубокий след: она разбила некитайские царства, изгнала кочевников и объединила снова весь Китай, а кроме того, успела построить Великий канал, соединивший все реки Великой равнины судоходной и оросительной магистралью (1500 км), действующей и поныне. Следующие три века правления династии Тан были периодом расцвета китайского абсолютизма, единственным за всю последующую историю вплоть до середины XX в. периодом полностью независимого развития. Это было время важных реформ (отмена многих привилегий сословной знати, закрепление наделов за крестьянами и др.), расцвета ремесел, торговли, наук, искусств, поэзии (Китай уже умел производить бумагу и имел книгопечатание).

Религии в Китае, в отличие от стран католицизма и ислама, никогда не имели решающего значения, хотя их борьба за влияние шла постоянно. С VI в. до н. э. в Китае противостояли две религии: даосизм -- со множеством богов, святых, магических ритуалов и амулетов -- и конфуцианство -- религия этическо-философских правил, главным из которых был культ иерархического патернализма. В IV в. в Китай начал проникать буддизм -- еще одна религия правил самосовершенствования, точнее -- автономная ветвь этой религии -- махайяна, к VII в. завоевавшая уже большое и растущее влияние. Чтобы избежать межрелигиозной борьбы и раскола общества,, империя Тан была провозглашена Царством трех учений.

Этот процесс внес большой вклад в формирование всего макрорегиона. Из Китая началось распространение его культуры в Корею, Японию -- письменности, буддизма, искусства.

Из последовавшего за концом империи Тан тысячелетия истории Китая более 700 лет страной правили чужеземные захватчики: около 300 лет -- тунгусский народ чжурдженей, пришедший из уссурийской тайги; примерно столетие -- кочевники-монголы, предварительно уничтожившие и государство чжурдженей; более трех веков (до 1911г.)-- маньчжурская династия Цин. Конечно, иностранные нашествия затормозили развитие Китая, законсервировали его феодализм почти до XX в. Однако удивительно, что китайская цивилизация проявила большую жизнеспособность и в этих условиях. Чжурджени, пришедшие в Китай со своей письменностью, религией, культурой, в конечном счете сменили их на китайские. А маньчжуры были полностью ассимилированы китайцами и ныне не существуют как отдельный народ.

Своими особенностями отличается регионо-формирование и в Юго-Восточной Азии. Ни в эпоху рабовладения, ни в феодальное время здесь не возникло крупных империй, которые распространили бы свою унифицирующую власть и влияние на все или почти все составные части региона. Вместе с тем надо признать, что ни в какой другой части света цивилизации в период феодализма, пожалуй, не оставили таких грандиозных по масштабам памятников, как здесь.

Достаточно упомянуть индуистский комплекс вокруг грандиозного храма Шиве на острове Ява (VII в.); или созданный там же не имеющий аналогов буддийский храм Борободур (VIII--IX вв., 1560 сюжетов -- 5 км многофигурных барельефов из жизни Будды, настоящая энциклопедия буддизма и памятник творцам храма); или огромное заповедное поле руин города Паган, древней столицы Бирмы, разрушенной вторжением монголов из Китая в XIII в.; или гигантский комплекс буддийских храмов и дворцов Ангкор в Кампучии, где только один храм Ангкор-Ват простерся на целый квадратный километр (город был разрушен вторжением племен таи в начале XV в.).

Но, во-первых, ни один из возникших в регионе очагов цивилизации не успел вырасти из местных, княжеских или королевских, масштабов в региональные, имперские; во-вторых, что самое главное, ни один из этих очагов не был результатом развития местной, автохтонной цивилизации. Даже сложившееся в веках название главной составной части региона -- полуострова Индокитай -- показывает его зависимость от двух соседних цивилизаций. Больше тысячи лет, начиная с раннего феодализма и кончая европейским вторжением в регион, здесь господствовали прямое правление или решающее влияние соперничающих друг с другом индо-станской или китайской цивилизаций. Вместе со сменой империй, династий и религий у сюзеренов происходила смена правителей и духовенства и у вассалов. Грандиозность храмовых комплексов у вассалов во многом как раз и объясняется тем, что из ядер империй и религий шло стремление превзойти все предыдущее во влиянии на периферию, а новые зависимые элиты последней стремились превзойти предшественников в изъявлении верности и преданности богам и их земным представителям. Проблема состояла и в том, что регион очень долго испытывал вторжения «варваров», вытесненных экспансией китайской цивилизации из Южного Китая, и соответственно передвижения многих народов в пределах всего азиатско-австралийского «моста».

Нередко специалисты ставят вопрос о правомерности выделения самостоятельного макрорегиона Юго-Восточной Азии, о необходимости раздела его на очевидные зоны исторического влияния Индостана и Китая и присоединения их к соответствующим регионам. Однако многовековая борьба за независимость, аккумулированная и все более проявляющая себя энергия самобытности народных обычаев и традиций -- это мощные факторы, объединяющие макрорегионы. Можно утверждать, что в эпоху феодализма эти факторы регионоформирования еще не проявились здесь с достаточной силой. А наступившая затем эпоха европейского колониализма еще в большей мере подавляла стремление народов к независимости и цивилизационной интеграции. Зато в настоящее время, наверстывая упущенное в прошлые эпохи, страны региона стали мировыми пионерами борьба за независимость, значительно опередили и по темпам, и по уровню развития и Индию, и Китай и активно формируют ныне свою своеобразную региональную цивилизацию.

7. ИМПЕРИИ И РЕЛИГИИ ПРИ РАННЕМ КАПИТАЛИЗМЕ: ЭКСПАНСИЯ ЕВРОПЕЙСКИХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ

Зарождение элементов капитализма уходит своими корнями в эпоху рабовладельческих государств, когда были открыты стабильная красота и ценность золота и серебра, появились монеты как эквивалент стоимости и товарно-денежные отношения, а затем и ростовщичество. Но резкое ускорение капиталистических тенденций в Европе, вероятно, следует датировать временем вторжения восточных пряностей в европейскую кухню: именно они активизировали торговлю с Востоком через арабов в VIII-- XII вв., и это привело к расцвету городов-республик Северной Италии, к становлению торгового, купеческого капитализма. Здесь же в XIV в. было сделано и получило внедрение одно из эпохальных изобретений на пути к новому социальному строю: двойная итальянская бухгалтерия, позволившая организовать тщательный учет большим деньгам и многим клиентам. Накопление капитала, раздвижение рамок рынка далеко за пределы не только государства, но и региона вызвали к жизни и новый, капиталистический способ производства. Мануфактура, первый тип крупного предприятия, основанного на подетальном разделении ручного и частично механизированного труда, резко увеличила производительность труда, номенклатуру и качество производимых товаров и в свою очередь потребовала новых рынков для своей продукции.

Изменения в материальной культуре сопровождались и глубокими переменами в духовной культуре. Эпоха Возрождения (Ренессанс) стала, с одной стороны, результатом расцвета феодализма, его перехода к абсолютизму (большинство великих произведений искусства появилось в это время благодаря заказам императоров, королей, князей, пап и кардиналов), а с другой стороны, началом кризиса феодализма, мощным выступлением нарождавшегося гуманизма против средневековой схоластики и мракобесия католицизма.

Все это выдвинуло именно Европу среди всех обособленно существовавших регионов на роль открывателя остального мира, именно здесь назрели и сошлись объективные потребности и реальные возможности Великих географических открытий.

Неизбежность «открытия» европейцами Америки и Индии была подготовлена всем ходом истории. Генуэзец на испанской службе Христофор Колумб и португалец Васко да Гама просто оказались первыми и наиболее настойчивыми в реализации давно назревавших идей. Более того, если бы европейцы задержались со своим «открытием», через какое-то время могли бы «открыть» Европу прекрасные моряки-китайцы или коренные американцы (инки и майя уже знали парус и совершали далекие плавания вдоль берегов).

Великие географические открытия ознаменовали конец изолированного развития отдельных цивилизаций на Земле и открыли долгий и тернистый, но неизбежный и необходимый путь превращения разрозненных и противостоящих друг другу народов в общепланетарное человечество. Конечно, эти открытия были сделаны не для того, чтобы нанести новые страны на карту, а для того, чтобы завоевать эти земли, заставить их приносить доход любой ценой. Повивальной бабкой истории продолжало оставаться насилие, а его главным результатом и одновременно орудием -- новые империи. Но географические рамки и историческое содержание процессов, связанных с формированием, расцветом и кризисом империй при капитализме, существенно меняются.

Формирование и развитие докапиталистических империй проходили, как правило, в рамках одной региональной цивилизации, в которую они вносили свою лепту. Кризис империй распространялся и на ядро, и еще больше на периферию империй, которые становились жертвами очередных завоевателей.

В наступившую новую эпоху, казалось бы, объединенного мира процессы расчленяются и территориально, и цивилизационно, и формационно. Первый ряд процессов связан с ядрами империй, Ядра всех империй, созданных до конца XIX в., находятся в Европе и окружены не периферией собственных империй, а ядрами других, соперничающих империй. И между этими ядрами идет борьба в рамках европейской цивилизации -- за первенство в ней, за раздел Европы, за раздел остального мира. Эта борьба является и причиной, и следствием неравномерности развития и обусловливает перемещение центра и самой европейской цивилизации и всего ставшего евроцентристским мира.

Второй ряд процессов протекает на периферии империй, раздвинувшейся до размеров всего мира. Но в каждом из макрорегионов мира силы и цивилизация европейского имперского ядра сталкиваются с местными особенностями, с которыми вынуждены считаться. Европейцы переносят на периферию империи общественные отношения, религии, орудия производства, язык и культуру своей страны в меру уровня и этапа развития местной цивилизации, силы сопротивления государства, народа и религии. На интенсивности ассимиляции колониальных народов европейскими сказывается также внутреннее и внешнее положение последних в Европе. В результате в каждом конкретном случае создается свой особый «сплав» факторов и компонентов. Но при прочих равных условиях процветание европейского ядра ставится в очень большую зависимость от масштабов ограбления колоний, а кризис ядра облегчает положение периферии, повышает ее сопротивление колониализму.

Первыми всемирными раннекапиталистическими образованиями были Испанская империя и Португальская империя. Первая начала формироваться с того момента, как Колумб в 14921 ступил на берег одного из вест-индских освов и тут же объявил эту землю испанской, рая считает своим началом договор в Тордесиль яс в 1494 г., заключенный при посредничестве папы римского о разделе между двумя страна » будущих захватов земель (рис. 1.7).

Испания как единое государство сложилось толь во второй половине XV в. после многовековой борьбы против арабов и мусульманства. Отвоевание территории полуострова -- «реконкиста» привело к поголовному вооружению и военной совершенствованию испанцев, приучило их к завоеванию трофеев, ожесточило души сделало их католицизм самым воинственным бескомпромиссным. Объединение Кастилии и, гона в 1479 г. начало интеграцию всей Испании ускорило победу над последним оплотом мусульман -- Гранадским эмиратом (в январе 1492 г Окончание войны лишило привычного образа: ни тысячи идальго, готовых завоевывать для Испании новые земли, и тысячи воинов-крестьян, желавших возвращаться в кабалу.

Страна располагает самым крупным в мире флотом и сильнейшей армией, которая оккупирует чуть не половину Западной Европы. Страна играет крайне реакционную роль: для борьбы с религиозными «ересями» в Европе и насаждения католицизма в заокеанских землях Испания вместе с Ватиканом создает и финансирует орден иезуитов.

Но время господства Испании в Европе проходит довольно быстро. Приток дешевого золота из колоний в течение одного лишь XVI в. взвинтил цены в стране более чем в пять раз, одновременно породив вкус к красивой и праздной жизни и нежелание вкладывать деньги в производство. Ремесло и зачатки промышленности сворачиваются, а поток золота стал направляться транзитом в страны, где испанская знать могла приобрести все желаемое и где интенсивно шло первоначальное накопление капитала, -- в Англию, Нидерланды, Францию. Эти страны начали и напрямую выкачивать золото колоний, неуклонно расширяя контрабандную торговлю с ними и грабя испанские караваны судов с золотом и серебром.

К 1580 г. северные провинции Нидерландов, входивших в состав Испанской империи (т. е. нынешние Нидерланды), с английской помощью добиваются фактической независимости. Испания решила проучить «зарвавшихся еретиков» и утвердить свое господство в Европе. Она напрягла свои возможности, построила и собрала вместе с Португалией «Непобедимую армаду» (130 судов с 25-тысячным экипажем и десантом) и двинула ее к берегам Англии. Почти на подступах к Англии армаду настигла страшная буря (к вопросу о роли случайностей в истории ), а через день она встретила пережидавшую бурю в гаванях англо-нидерландскую эскадру (70 судов). Разгром «Непобедимой армады» (1588) стал датой конца испанского господства в Европе и концом периода взрывоподобного расширения Испанской империи.

Начинается период колонизации, освоения и эксплуатации империи, длившийся около двух веков (см. главу «Латинская Америка»). Именно в этот период происходит интенсивный обмен инновациями между Старым и Новым Светом, внедряются испанский язык и смешанный с европейским капитализмом испанский феодализм, легко перешедший в рабовладение, воинствующий католицизм (дело доходит даже до создания Иезуитского государства в Парагвае), создается тот сплав рас и народов -- выживших после испанского нашествия местных этносов, колонизаторов и завезенных из Африки рабов, -- который послужил затем фундаментом для создания латиноамериканских наций.

Португальская империя отличалась от испанской прежде всего значительно меньшими масштабами и силами самой Португалии. Но эта часть Пиренейского полуострова первой стала независимым королевством (1139) и завершила свое освобождение от господства арабов (1250). Географическое положение Португалии предопределило исключительную направленность ее внешнеэкономического фронта на Атлантику: мимо ее побережья проходили торговые пути из Балтики и ганзейских городов в Средиземноморье, в заокеанские дали были устремлены и все виды на будущее.

В 1418 г. принц Энрике Мореплаватель (Генрих -- в английском варианте) создал в Сагрише, на юге - Португалии, первый в мире институт географии и мореходства, куда были приглашены ученые из многих стран и собрана самая полная библиотека всех известных тогда знаний о мире. Именно в нем (вопреки утверждению Аристотеля, подтвержденному Птолемеем, о том, что в районе экватора, так близко от Солнца, люди не могут жить, а море кипит) вызрела идея рискнуть направить португальскую экспансию на юг, вдоль берегов Африки. В 1420 г. португальцы создали свою крепость на Мадейре, в 1432 г. овладели Азорскими островами, в 1446 г. высадились на Зеленом Мысу и затем захватили лежащий напротив архипелаг, а в 1473 г. пересекли экватор и покорили о-ва Сан-Томе и Принсипи. Оказалось, что Экваториальная Африка покрыта пышной растительностью и густо заселена. Это пробудило имперские аппетиты Португалии.

Начало Португальской империи было положено завоеванием многочисленных плацдармов на берегах Африки по мере прокладывания пути в Индию. Этот период надолго определил главное и наиболее позорное направление португальского, а затем и других европейских колониализмов в Африке: в 1444 г. с берегов Мавритании в метрополию была доставлена первая крупная партия рабов, и с тех пор почти четыре века продолжалась эпоха работорговли.

Со времени открытия Васко да Гамой пути в Индию (1498) и Педру Кабралом берегов Бразилии (1500) расширение Португальской империи шло очень быстро. Португальские укрепления и торговые фактории возникли на восточных берегах Африки, Персидского залива, Индии, Цейлона, Молуккских островах, Малак-ке и к 1516 г. дошли до Китая, где была основана фактория Макао. К 1530 г. был «застолблен» и весь бразильский берег -- от дельты Амазонки до входа в Лагоа-Мирин, но Бразилия поначалу не вызывала такого интереса, как Индия, Китай и «Острова пряностей», и осваивалась медленнее.

В отличие от Испании, небольшая и бедная Португалия не могла позволить себе крупных фронтальных завоеваний больших территорий, тем более в густонаселенных странах Востока, где пришлось бы преодолевать сильное сопротивление. Особенностью Португальской империи стало создание сети опорных пунктов при довольно слабой связи между ними, но с установлением полного контроля на морских торговых путях блокированных стран.

Европейский кризис Португалии начался с ее присоединения более чем на полвека к Испании (1581 -- 1640). В это время она потеряла почти все свои азиатские колонии (до XX в. дожили лишь несколько анклавов, в том числе Гоа, Макао) и значительную часть африканских. Решающее воздействие португальской цивилизации сказалось лишь на колониях-«долгожителях» в Африке -- Анголе и Мозамбике, которым были привиты язык и религия метрополии, и на Бразилии, где на базе рабовладения и работорговли развивалась португальская переселенческая колония.

Новый этап мировой экспансии европейской цивилизации начинается в условиях происходящих на континенте в XVI--XVII вв. крупных сдвигов, выдвинувших в лидеры совершенно новые страны и районы. Турецкие завоевания перекрыли старые торговые пути на Восток, сделали Средиземное море тупиковым, привели к упадку раннекапиталистических мануфактур некогда процветавших городов Северной Италии. Промышленно неразвитая Испания со свалившимся на нее богатством сама перенесла торговые пути в район Северного моря, где началось быстрое развитие мануфактур в Нидерландах, Северной Франции, Англии. Нараставшее в этих странах первоначальное накопление капитала, успехи меркантилизма, раздвигающиеся рамки мирового рынка -- все это остро ставило вопрос о ликвидации препятствий перед развитием капитализма.

Революционные сдвиги начались с выступлений против того, что было в средневековой Западной Европе самой сильной консервативно уздой общественного развития -- католицизма Силы протеста против феодального беспредел духовенства росли вместе с гуманизмом Возрождения: в XIV в. получила распространение «ересь» профессора Оксфорда, переводчика Библии на английский язык Дж. Уиклифа; в XV в. на нм сколько десятилетий взбудоражило Европу выступление ректора пражского Карлова университета Яна Гуса, заживо сожженного на костре инквизицией; в XVI в. из движений, возглавленных диссидентами католицизма М. Лютером (тоже переводчиком Библии -- на немецкие язык), более радикальным Ж. Кальвином и другими, родилась и стала набирать силу треть крупная ветвь христианства -- протестантизм.

Сущность религиозной Реформации XVI сводилась прежде всего к признанию в качестве единственного закона христианства лишь Священного Писания и к отмене папской власти захватов, поборов, индульгенций, к освобождению личности от диктаторских оков духовенства и его пышных, дорогих, гипнотизирующих обезволивающих обрядов, к освящению частной собственности не только знати, а любого чело века, который смог ее нажить, к поощрению бережливости, трудолюбия, инициативы. Протестантизм стал религией новой эпохи, религией поощрения капитализма, этикой рождавшегося нового общества. Религиозный раскол Европы и пути становления протестантизма, его местные особенности во многом определили дальнейшие судьбы стран региона.

В континентальной Западной Европе протестантизм пробивал себе дорогу путем непрерывных продолжавшихся столетие войн, в которых на стороне католиков выступали, как правило, абсолютистские монархии и имперские силы, старая знать я духовенство, а на стороне протестантов -- купцы бюргеры, новые дворяне и землевладельцы, анта абсолютистские князья и университеты. Войны обычно кончались компромиссами, в результат которых протестанты умеряли свой радикализм, а католики признавали равноправие протестантов. В Австрии, Венгрии, Польше отстоял свои позиции католицизм, в Германии установилась чересполосица, в Швейцарии одержали верх протестанты, во Франции неустойчивая победа досталась католикам (после того как Генрих Наваррский, возглавлявший гугенотов, перешел в католичество и стал королем).

В Англии и Скандинавских странах, самых удаленных от Рима, конфликт с папством назревал давно: монархи здесь не хотели признавать верховенства пап, платить им десятину, считаться с их феодальными правами и собственностью. Уже в XIV в. английский король отказался выдать на папский суд Уиклифа. Когда же в XVI в. на материке возникло лютеранство, страны Северной Европы стали признавать и насаждать его «сверху». В Англии королевским декретом 1534 г. были отменены власть Рима над церковью, инквизиция, торговля индульгенциями и создана англиканская церковь лютеранского направления во главе с королем. Эта реформа упреждала подъем народного движения и в то же время была довольно приемлемой для католического духовенства: ему разрешалось переходить в англиканство, сохранять земли и совершать пышные, католического стиля обряды.

Самый сильный в Европе взрыв против старых порядков в XVI в. происходит в северных провинциях Нидерландов, входивших в состав Испанской империи. Две наиболее развитые из них -- Голландия и Зеландия -- возглавили три мощных движения, слившихся в единый поток, -- протестантский бунт против католицизма и инквизиции, купеческо-бюргерское наступление на феодализм и всенародное восстание против испанского ига, за независимость. Все это вылилось в первую в Европе, притом победоносную, Нидерландскую буржуазную революцию (1560--1609). Нидерланды стали первой в мире республикой купеческой аристократии. Амстердам превратился в крупнейший торгово-финансовый центр Европы. Ненадолго, но ярко вспыхнула мощь Голландии (так стали называть неофициально Республику Соединенных провинций) и во всем мире. «Летучие голландцы» стали грозой морей и в течение полувека создали огромную Нидерландскую империю. Удары голландцев обрушились прежде всего на португальские владения, почти не прикрытые в это время метрополией. В первой половине XVII в. почти все опорные пункты португальцев в Азии переходят к голландцам. На Яве создается их мощная центральная база на Востоке, откуда идут новые «прыжки» европейской колонизации. Голландец Тасман обошел всю Австралию и под именем Новой Голландии присоединил ее к империи, открыл остров и назвал его своим именем, а затем и Новую Зеландию. Первая европейская фактория была основана голландцами в Японии (Нагасаки). Для обеспечения пути на Восток они захватывают важный стратегический район мыса Доброй Надежды в Африке и основывают там Капскую колонию. В Америке в устье реки, названной именем Гудзона (этот англичанин состоял на голландской службе), основываются Новый Амстердам (1610 г., будущий Нью-Йорк) и Новые Нидерланды вокруг него, захватываются несколько островов Вест-Индии и Суринам, предпринимаются небезуспешные попытки захвата Бразилии. В отличие от испанцев и португальцев, голландцы не навязывали местному населению свои религию и язык и лишь неукоснительно и жестко следили за доходностью новых колоний. Приток богатств из колоний и доходы от торговли со всей Европой, наряду с духовным раскрепощением культуры, привели к расцвету науки, литературы, искусства и внесли немалый вклад в формирование европейской буржуазной цивилизации. Навсегда вошла в мировую цивилизацию голландская школа живописи того времени.

Началом конца господства Голландии в Европе и мировой экспансии этой республики стало вступление Англии в борьбу против ее торговой и морской монополии. Как это довольно часто бывало в истории и до и после того, бывшие союзники, одержав победу над общими врагами (в данном случае -- испанцами и папством), стали непримиримыми соперниками в борьбе за право использования плодов победы. Три англо-голландские войны (в третьей четверти XVII в.) подорвали морское могущество Голландии, привели к потере ряда колоний и основательно истощили ее.

Но время мирового господства Англии еще не подошло: там идет период «накопления энергии», важнейших внутренних преобразований, гражданских войн. Центр Европы из Голландии перемещается во Францию. Эта страна заняла ведущее место еще в результате Тридцатилетней войны (1618--1648) -- первой в истории всеевропейской войны, вызванной всеобщим кризисом феодализма. Католическая Франция, фактически управляемая кардиналом Ришелье, вступила в эту войну на стороне протестантов на самом последнем этапе и не допустила объединения Германии под знаменами Габсбургов и Католической лиги, надолго еще закрепила раздробленность Центральной Европы. Затем Франция утвердила свою гегемонию в Европе в результате вступления в третью англо-голландскую войну на стороне Англии. Отныне на европейском и мировом рынках начали сходиться два новых и самых сильных противника -- Франция и Англия.

Расцвет французского абсолютизма, достигшего зенита при Людовике XIV и его министре Кольбере, опирался на быстрый рост товарно-денежных отношений, шелковых, бархатных, кружевных, гобеленовых и других мануфактур, оружейных заводов, судостроения. Вклад Франции XVII--XVIII вв. в формирование европейской и мировой цивилизации трудно переоценить.

Блеск двора и великолепие новых дворцов, успехи оружия и победы дипломатии, с одной стороны, пробуждение и развитие свободной мысли, все более решительно выступавшей против феодализма и абсолютизма, с другой стороны, -- все это сделало Париж конца XVII -- первой половины XVIII в. не только крупнейшим городом Европы, но и ее бесспорным культурным центром. Парижский диалект завоевал всю Францию, а затем стал языком межнационального общения в Европе и в ее заморских колониях. Мольер, Расин, Лафонтен, Бомарше начали триумфальное шествие по миру великой французской литературы, которое довели до апогея просветители-вольнодумцы -- энциклопедисты XVIII в. Монтескье, Вольтер, Руссо, Дидро. В Париже была создана одна из первых в мире, существующая и ньиЧе Академия наук (1666). Франции того времени обязана своим первым мощным взлетом мировая современная наука, особенно математика, физика, химия, биология.

В XVII в. начинается первый, раннекапиталистический этап формирования Французской колониальной империи. Сначала это были самодеятельные «подвиги» пиратов, соперничавших с английскими и голландскими корсарами в грабеже кораблей и заморских крепостей Испании и Португалии. Затем королевские правительства берут это прибыльное дело под свой контроль, под эгидой государства возникают и оснащаются ряд «торговых компаний», начинается создание постоянных поселений и крепостей -- факторий -- либо на еще «свободных» земля (Квебек, Монреаль, Луизиана), либо на отвоеванных у Испании (Гаити и другие остров Вест-Индии, часть Гвианы) или Португалии (опорные пункты на берегах Западной и Эквариальной Африки, Индии). К середине XVIII i очень больших успехов добились французские завоеватели в Индии: под их контроль подпала более половины этой огромной страны. Относительно крупные переселенческие колонии созданы лишь в Восточной Канаде. Все еще господствовавшие во Франции феодальные порядки привязывали население к своим парцеллам феодалам, да вдобавок к этому декретами кс ля в колониях было строжайше запрещено распространение протестантства.

Кризис господства Франции в Европе и, следствие, конец этапа экспансии ее раннекапиталистического колониализма стали результатом, с одной стороны, все более решительно наступления Англии, неуклонно наращивавши свои силы, а с другой -- глубокого кризиса абсолютизма.

Уже в первой войне между соперниками -- за дел «испанского наследства» (1701--1713) -- удалось получить поддержку почти всей 3anij ной Европы, и Франция при огромном напряжении сил сумела одержать лишь пиррову победу: право посадить на испанский престол внука Лк вика XIV она заплатила передачей Англии Гибр тара -- важнейшей стратегической позиции Средиземном море, нескольких своих земель в северной Америке и монополии на работорговлю всеми испанскими колониями в Новом Свете. время Семилетней войны (1756--1763) Франц отдала Англии практически всю Индию, Квебек Монреаль. В последних, впрочем, и до сих в рамках независимой Канады, сохраняется нас французской цивилизации -- французский язык, католичество, традиции, которые «Франко-Канаду», питают ее сепаратизм. рождения французской нации, но и новой эпохи мировой истории. Лозунги этой революции -- «свобода, равенство и братство», ее Декларация прав человека и гражданина, почти дословно повторенная в настоящее время во Всеобщей декларации прав человека ООН (1948), все еще являются недостигнутыми идеалами человечества, ждут своего адекватного воплощения. В самой Франции революция породила собственное отрицание -- самодержавную империю Наполеона, докатившуюся через всю Европу до Москвы. Но эта попытка восстановить французскую гегемонию в Европе и в мире была разбита армиями Кутузова. Во Франции был реставрирован абсолютизм Бурбонов. Однако идеи Великой французской революции, вызванная ею высокая волна энтузиазма и надежд разошлись по всему миру и глубоко отразились на судьбах многих народов и стран, навсегда вошли в золотой фонд достижений земной цивилизации.

Крушение империи Наполеона окончательно закрепило на целое столетие гегемонию Англии в Европе и евроцентристском мире. Развитие капитализма в Англии отличалось рядом существенных особенностей, которые в конечном счете и предопределили выдвижение в лидеры мирового капитализма этой сравнительно небольшой страны (в 1800 г. она имела около 10 млн жителей по сравнению с 28 млн во Франции). Здесь очень рано сложились благоприятные условия для развития товарно-денежных отношений: уже с конца XIII в. монархия была ограничена сословным парламентом, к XV в. крестьянство добилось освобождения от крепостной зависимости, а затем (в ходе войны Алой и Белой розы) было фактически уничтожено и старое феодальное дворянство, а новое (так называемые «джентри») начало втягиваться в мировую торговлю вместе с развертыванием великих географических открытий. В XVI в. в Англии начинается бурный процесс «классического» первоначального накопления капитала: массовая экспроприация крестьянства в ходе «огораживаний», секуляризация церковных имуществ во время возглавленной королями Реформации, «перекачивание» в страну испанского золота и начало собственного грабежа колоний.

Английская буржуазная революция (40--80-е годы XVII в.) была второй в Европе после нидерландской. Ее главной движущей силой стали городские низы, выступившие под флагом пуританства (английской разновидности кальвинивма) против полукатолического королевского англиканства. Возглавили движение буржуазия и «джентри» с целью покончить с абсолютизмом и сословными привилегиями и получить политическую власть. В золотой фонд идеалов мировой демократии вошли с тех пор принятые новым английским парламентом законы о свободе и неприкосновенности личности и дома без предъявления юридически доказанного обвинения в нарушении закона (известный Habeas Corns Act). Закончилась эволюция «победным компромиссом» (так называемая «славная революция»), который установил в Великобритании длящееся поныне общественное устройство: монархия и возглавляемое ею англиканство сохранились, но стали лишь «царствовать», а буржуазия получила в свои руки реальную власть в виде выборного парламента и правительства. В проигрыше остались одни пуритане, которые вынуждены были эмигрировать в Северную Америку и там создавать свои поселения (что, впрочем, обернулось выигрышем для формировавшейся там страны).

Британская империя начала формироваться еще до революции -- сначала в острой борьбе с Испанией и Португалией. В 1600 г. была основана Английская Ост-Индская компания, начавшая наступление на португальские позиции в Индии. В Новом Свете были отобраны у Испании Барбадос, Багамы, Бермуды, начато создание поселений в Северной Америке.

Революция резко активизировала территориальную экспансию Англии. Уже в ходе ее были окончательно присоединены Шотландия и Ирландия, в результате чего было провозглашено Соединенное Королевство Великобритании и Ирландии, а многие ирландцы и шотландцы устремились в поисках новых земель и удачи за океан. Туда же направились и многие английские дворяне, не успевшие адаптироваться к новой власти. После революции ряды мигрантов очень расширились за счет полностью лишенных земли крестьян и пуритан-горожан. Изменились и соперники Англии: сначала она довольно быстро справилась с Нидерландами, отобрав у них большую часть колоний, а затем надолго увязла в борьбе за гегемонию с Францией. К 1759 г. Англия получила полную свободу действий в Индии, а к 1784 г. большая часть Индостана перешла под прямой британский контроль. Для обеспечения коммуникаций с Востоком и развития собственных баз для работорговли Англия захватила и укрепила опорные пункты на Гвинейском берегу и в Восточной Африке.

К началу последней четверти XVIII в. Британская империя, еще далеко не достигшая своего апогея, стала уже самой обширной из всех существовавших когда-либо на Земле. Но в это время она испытала свой первый серьезный кризис: 13 английских колоний побережья Северной Америки объединились в федерацию Соединенных Штатов и объявили о своей независимости от Англии (1776). Однако объективно этот кризис для метрополии означал для ее бывших колоний резкий рывок вперед в развитии и расширении самостоятельного очага европейской цивилизации, из которого в конечном счете сложился один из важнейших регионов мира. В то же время Англия, стремясь преодолеть этот кризис, тоже получила мощный импульс для ускорения своего развития и стала родоначальницей промышленного переворота. Она первой вступила в новую эпоху мировой истории -- эпоху зрелого капитализма.

8. ПРОМЫШЛЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ И АПОГЕЙ ЕВРОЦЕНТРИЗМА

Мануфактурный период развития капитализма в Европе (XV--XVIII вв.) сильно изменил этот регион. В далеком прошлом остались феодальное натуральное хозяйство, самоизоляция и самообеспечение каждой его иерархической единицы, когда богатства завоевывались мечом, а покупка товаров была в основном экзотической привилегией аристократии и духовенства. Расцвет мануфактуры, начавшийся в городах Северной Италии, прокатившийся через Западную и Северную Европу и достигший максимума в Англии, привел к мощному развитию торговли и рынков. Возникает четкое географическое разделение труда, основанное на широком применении местных технологий, навыков и сырья (Англия -- на производстве шерстяных тканей, Франция -- шелковых, Германия -- льняных и т. п.). Захват колоний расширяет границы рынка европейских мануфактур до масштабов всего мира. Основой внешней политики европейских стран надолго становится меркантилизм («купить как можно дешевле -- продать как можно дороже»). Наилучшие результаты борьбы с торговыми соперниками дает прямой контроль над колониями, а там, где на это не хватает сил, работают торговые фактории, контрабанда и даже пиратство.

Однако расширение рынка опередило рост производственных возможностей ручного ремесленного труда мануфактур. Качественные скачки в обострении этого противоречия происходили прежде всего там, где развертывались буржуазные революции, расчищавшие дорогу капиталу и рынку.

В Англии, несмотря на самое широкое развитие мануфактур, разрыв между их возможностями и объемом рынка стал самым критическим: здесь, с одной стороны, наблюдались наиболее радикальные результаты буржуазной революции (практически полная ликвидация и феодальной аристократии, и крестьянства), а с другой стороны, существовала крупная колониальная империя, рынок которой неуклонно и быстро рос, особенно за счет переселенческих колоний. Все это поставило Англию перед необходимостью замены ручного ремесленного производства мануфактур более производительным механизированным производством. Здесь же, как ни в одной другой стране, сложились и возможности для такой замены. Вот основные: 1) сильное, прагматическое и опережающее развитие науки (победа протестантизма и ранняя буржуазная революция дали мировой науке такие центры экспериментальных исследований, как Оксфорд и Кембридж, первую в мире национальную академию, с 1660 г. -- Лондонское королевское общество, такие имена, как Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Р. Бойль, И. Ньютон и др.); 2) наличие многочисленных и самых подготовленных кадров инженеров и механиков, выросших в предшествующие годы наивысшего расцвета шерстяной, металлургической, судостроительной и других мануфактур; 3) несопоставимое ни с какой другой страной обилие свободной рабочей силы, экспроприированных и пауперизированных масс бывших крестьян и ремесленников, пригодных для применения в крупных промышленных заведениях; 4) развернувшееся еще в XVII в. использование обильного, высококачественного и удобно расположенного каменного угля, а также рядом залегавших месторождений железной руды; 5) возможность привлечения практически любого вида как традиционного, так и нового сырья из самой обширной в мире империи; 6) наибольшее в Европе накопление капитала (уже в XVII в. небольшая Англия имела рекордные в мире число и капитал банковских домов, в 1694 г. основан Английский банк); 7) завершение формирования унитарного государства и островное положение Англии обеспечивали высокую безопасность крупных капиталовложений в реорганизацию промышленности.

Промышленный переворот в Англии начался во второй половине XVIII в. с изобретения и внедрения сначала хлопкопрядильных, а затем и хлопкоткацких машин. Это была новая, еще не связанная традициями отрасль производства, рынок которой рос особенно быстро. Затем появились рабочие машины в бумажной, свеклосахарной промышленности. Одновременно шли поиски нового типа двигателя, который мог бы заменить и превзойти водяное колесо. Им стала паровая машина, созданная Джеймсом Уаттом в 1774--1784 гг. В 1785 г. паровая машина была впервые придана ткацкому производству, а в 1801 г. была пущена первая крупная механизированная ткацкая фабрика с 200 станками. В 1810 г. в Англии работало уже около 5 тысяч паровых машин. Резко расширившийся спрос на металлы двинул вперед революционные преобразования в металлургии: она была переведена с дефицитного древесного угля на кокс, созданы вагранки и независимые литейные заводы, получен ковкий чугун и легированная сталь. Появились металлообрабатывающие машины -- прокатные, кузнечные, токарные с механическим суппортом, гидравлические прессы и др. -- и машиностроение, что завершало переход от мануфактурного кустарного производства к машинной фабрично-заводской индустрии.