История российского предпринимательства

Особый интерес представляет 111 статья “Русской Правды”, в которой указывалось, что за долги холопа, торговавшего от имени своего господина, отвечал хозяин. А это говорит о том, что торговлей на Руси занимались не только свободные, но и зависимые люди. Привлечение холопов к исполнению торговых повинностей можно обнаружить и в других источниках.

Очевидно холопское предпринимательство -- это уникальное явление русской деловой жизни, которое сближало Киевское государство с древневосточными деспотиями. Но в торговом предпринимательстве Древней Руси имелись черты, которые характерны были для деловой жизни стран Западной Европы: защита интересов частного собственника, правовая регламентация деловых отношения, кредитование торговых операций, образование торговых компаний и др.

Но, с другой стороны, государство контролировало и регламентировало торгово-предпринимательскую деятельность купцов, облагало их тяжелыми таможенными налогами. Это, прежде всего, мыт - старейшая торговая пошлина. “Русская Правда” упоминает о “мытниках” - сборщиках данного налога. Кроме мыта, торговые люди должны были платить налоги с мер и весов. Сборы в денежной форме считались натуральным налогом.

Таким образом, в древнерусском обществе утвердился слой деловых людей - купцов, занимающихся коммерческой деятельностью регулярно и профессионально. Низшую категорию этого слоя составляли торговые (или купчие люди), промышлявшие преимущественно местной торговлей. Высшая - это гости (от древнерусского “гостьба” - торговля), которые вели внешнеторговые операции, а также операции с другими русскими княжествами.

Зарождение купечества на Руси

Происходившие изменения в экономической, социальной и духовной жизни славян привели в IX в. к образованию государства Киевская Русь. Это было раннефеодальное государство, отличавшееся большим количеством городов (иностранцы называли Русь страной “Гордарики”), выгодным геополитическим положением.

Деловая жизнь на Руси, как и в других государствах эпохи раннего средневековья, развивалась в основном в форме торговли, но не столько внутренней, сколько внешней, благодаря выгодному географическому положению страны. В качестве торговцев выступали князья и дружинники. Собрав дань мехами, воском, медом, они отправлялись в Византию и другие страны, где обменивали привезенный товар на вина, шелк, оружие и т.д. Наиболее образно описал их арабский географ и путешественник Ибн Русте, свидетельствующий, что “вооружены они были прекрасно: на боку - стальной меч, в руках - копье. Одеты они очень хорошо”, так как занимаются торговлей. Упоминает он и золотые обручи (гривны), шаровары в 100 локтей материи и мечи, пояса, в которые завязываются деньги (История культуры древней Руси. Т. 1. М., 1951. С. 336).

Нередко торговля сочеталась с грабежом и военными нападениями. Грабили в чужих и русских землях, захватывали рабов и меха, грабили и по пути на юг. Это было одной из отличительных черт деловой жизни эпохи раннего средневековья, когда сохранялись и действовали традиции прошлого, когда князь “став государем, как кониг, он как варяг, не переставал еще быть вооруженным купцом” (цит. по: Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. Кн. I. М., 1993. С. 134).

Лишь в Х в. появились купцы профессионалы. Среди предпосылок, вызвавших появление купцов, следует выделить накопление в руках феодализирующейся знати значительных излишков продукции сельского хозяйства и лесных промыслов, потребность в их сбыте, а также возникновение торгово-ремесленных поселений вокруг прежних племенных центров, ставших основными пунктами обмена товаров. Из какой же среды происходили первые русские купцы?

Это были, в первую очередь, воины-дружинники (представители “младшей дружины”, отроки, которые не вошли в формирующийся класс феодалов), ремесленники, княжеские и боярские слуги, т.е. те люди, которые были связаны с феодальной знатью и которые отличались предприимчивостью, инициативой, смелостью, решительностью.

По своему облику, менталитету они мало чем отличались от тех купцов-дружинников, о которых говорилось выше. Их символом можно без преувеличения считать весы и меч. Весы служили для взвешивания серебра и серебряных монет. Неизменной принадлежностью купца были конь или ладья для транспортировки товара.

В далекие путешествия купцы всегда отправлялись целыми отрядами. Военный лагерь-стоянка купцов назывался “товаром”. Слово “товарищ” в то время означало “принадлежащий к одному лагерю, к одному отряду”. Такой вооруженный отряд, отправляясь в далекий путь, приносил жертвы богу грозы и оружия - Перуну. И на всем дальнейшем пути купцы не забывали своих воинственных богов, клялись их именами при заключении договоров, жертвовали им животных, возили с собой их изображения.

В XI-XII вв. на Руси начинали возникать купеческие организации, аналогичные западноевропейским гильдиям и братствам. Их возникновение диктовалось общими коммерческими интересами купечества, трудностями дальней торговли, усиленным вниманием феодальной знати к торговому капиталу.

По данным источников и литературы, одними из первых на Руси создали свою корпоративную организацию в 1134-1135 гг. купцы Новгорода. Корпорация имела церковь Иоанна Предтечи на Опоках и называлась “Иванское сто”. Во главе Иванского купечества стояли пять старост, в число которых входил и тысяцкий. Старостат ведал всеми торговыми и гостиными делами и торговым судом; посадник и бояре не имели права вступать в дела гильдии. Стать полноправным членом Иванского купеческого товарищества мог лишь тот, кто был в состоянии внести в храмовую казну, т.е. в фонд корпорации, пошлину в размере 50 гривен серебра (10 кг), а также преподнести новгородскому тысяцкому рулон дорогого “ипрского сукна”, привезенного из Фландрии. Вступивший в корпорацию становился полноправным, пошлым, как тогда говорили (от слова “пошло”), т.е. потомственным купцом (пошлое купечество передавалось от отца к сыну). Иванская община имела свою пристань на берегу Волхова, за право причаливать к которой взималась пошлина. Иванский купеческий староста был видным лицом в Новгороде. Князь Всеволод, издавая Устав о мерилах торговых, созывал 10 сотских, старосту Болеслава, бирошку Мирошку и “старосту Иванского Васятку”.

Реальные масштабы деятельности “Иванского сто” были достаточно широки. Есть предположения, что корпорация осуществляла руководящие функции в отношении всего новгородского купечества, вершила торговое судопроизводство, обеспечивала сбор пошлин. От имени всего новгородского купечества старосты “Иванского сто” участвовали в переговорах с иностранными купцами.

Помимо Иванского, в Новгороде существовали и другие купеческие организации: Заморские купцы, Югоршина, Низовские купцы. Каждая группа купечества имела храм, который, как правило, закладывался правителем организации.

Подобные организации купечества были и в других русских городах - Киеве, Полоцке, но источники и литература не позволяют в должной мере проиллюстрировать их деятельность. По этим же причинам трудно провести сравнительный анализ между купеческими гильдиями Запада и купеческими объединениями Киевской Руси. Но сам факт их создания и деятельности говорит о том, что в стране появился слой профессиональных деловых людей, в которых пробуждалось корпоративное сознание, которые стремились к консолидации и объединению, чтобы совместно преодолевать трудности, отстаивать и защищать свои интересы.

О том, что купечество утвердилось в древнерусском обществе, выделилось в одно из его сословий и получило признание со стороны государства, свидетельствует “Русская Правда” - первый в истории нашего государства кодекс законов (XI-XII вв.). В нём “цена жизни” купца определялась где-то посередине между “ценой жизни” бояр, с одной стороны, и смердов - с другой. Так, за убийство княжеского тиуна полагалась “вира” (штраф) в 80 гривен, за убийство “людина”, простого свободного человека (к этой категории принадлежала, судя по всему, основная часть купцов) - штраф в 40 гривен, за убийство смерда и холопа - 5 гривен.

Таким образом, в древнерусском обществе утвердился слой деловых людей - купцов, занимающихся коммерческой деятельностью регулярно и профессионально. Низшую категорию этого слоя составляли торговые (или купчие люди), промышлявшие преимущественно местной торговлей. Высшая - это гости (от древнерусского “гостьба” - торговля), которые вели внешнеторговые операции, а также операции с другими русскими княжествами.

Образование московского государства и предпринимательство

Новый этап в развитии предпринимательства связан с возвышением Москвы. Причины этого связаны как с личными качествами московских князей, так и с выгодным географическим положением Москвы.

Город Москва возник в XII в. на южной окраине Ростовско-Суздальской земли в центре тогдашнего русского мира, на перекрестке трех важных дорог. Первая дорога проходила с Запада на Восток: от верхнего Поднестровья к Владимиру-на-Клязьме и далее в землю волжских булгар. Вторая - с Юго-Запада на Северо-Восток - с Киевского и Черниговского Юга на Переяславль-Залесский и Ростов. Третья - с Северо-Запада на Юго-Восток, из Новгородской земли в землю Рязанскую. Москва рано стала узлом торговых путей. А это, в свою очередь, давало большие преимущества московским князьям, которые, обогащаясь на торговле и пошлинах, расширяли свои владения, скупали земли у мелких удельных князьков.

Объединительный процесс на Руси XIV-XVI вв., в отличие от стран Западной Европы, не сопровождался разрушением феодальных отношений, укреплением слоя частных собственников. Здесь он порождал явления другого характера, которые оказывали как положительное, так и отрицательное влияние на предпринимательство. С объединением русских земель разрушались внутренние таможенные барьеры, заставы удельных князей, внедрялась единая денежная система, разрабатывалась общая правовая основа деловой жизни. В XVII в. она нашла отражение в трёх важных документах, посвященных вопросам торговли:

- в Указе от октября 1653 года “О взимании таможенной пошлины с товаров в Москве и в городах с показанием, поскольку взято и с каких товаров” (“Таможенный Устав”);

- в “Торговой уставной грамоте” от апреля 1654 года “О злоупотреблениях, происходивших от сдачи на откуп мытов, мостов, перевозов, съестных и других припасов, о стеснении тем народной промышленности и об уменьшении для сего некоторых налогов”;

- в “Новоторговом уставе” от апреля 1667 года.

В первых двух документах определялись правила внутренней торговли. Действовавшее дифференцированное обложение времен удельной раздробленности ликвидировалось, проезжие пошлины упразднялись, мелкие таможенные сборы отменялись. Вводилась единая таможенная система. Она предусматривала введение 5-процентной рублевой пошлины, составлявшей 10 денег с рубля.

Однако унификация внутритаможенного обложения не была проведена до конца. Иногородние купцы не имели права розничной торговли в чужих городах. Они могли заключать торговые сделки только с местным купечеством и при этом должны были уплачивать 5-процентную пошлину. Но местные товаропроизводители, купцы, покупавшие товары в своих городах, не платили никаких пошлин.

Иначе говоря, государство ликвидировало лишь местные различия в обложении иногородних купцов. Различия же между местными и иногородними торговцами в уплате пошлин остались.

Тем не менее, введение единого таможенного обложения торговых сделок, устранение многочисленных пошлинных сборов и таможенных перегородок явились шагом вперед, содействующим развитию торгового и промышленного предпринимательства.

Если первые два документа регламентировали внутреннюю торговлю, то “Новоторговый устав” отражал вопросы внешней торговли. Он защищал интересы отечественной торговли и промышленности. Розничная торговля иностранцев в пределах Русского государства была категорически запрещена под страхом конфискации товаров, а оптовая облагалась 6-процентным налогом. Таможенные пошлины принимались у иноземных торговцев только в иностранной монете - золотом и ефимками. Вывоз золотых и ефимок за границу не разрешался, иностранным купцам надлежало обменивать их на русские деньги. При формальном равенстве в рублевом измерении некоторых таможенных пошлин, взимавшихся с иностранных и русских купцов, фактическая сумма сбора с иностранцев была намного выше (в 3-4 раза).

Предусмотренные Новым торговым Уставом меры защищали коммерческие интересы русских торгово-промышленных людей: преграждали или осложняли путь на отечественный рынок иностранцам, поскольку они были в экономическом и торговом отношении несравненно более мощными и опытными, чем русские предприниматели, которые лишь утверждались в деловом мире.

Нововведения, зафиксированные в указанных документах по вопросам внутренней и внешней торговли, создавали хотя и не совсем унифицированную, но все же единую правовую основу для отечественной деловой жизни.

С другой стороны, объединение привело к тому, что прежде свободный земельный собственник превращался из хозяина усадьбы в сборщика налогов, т.е. посредника между крестьянином и государством. Он становился как бы холопом великого князя и отвечал не за организацию своего хозяйства, а за сбор налогов. Владение землей становилось временным. У одних владельцев ее отнимали и отдавали другим, более преданным. Отчуждение и перераспределение собственности подрывало материальную основу предпринимательства, отрицательно сказывалось на его развитии, снижало инициативу и активность людей. Окончательно уничтожила остатки удельной системы и частного землевладения опричнина Ивана Грозного в XVI в. В опричнину отошли области торгового и промышленного значения. Верхом вандализма опричнины стало уничтожение свободного Новгорода в январе 1570 г. Город был настолько богат, что его грабили шесть недель. Государь, завоевав Новгород, вывез 300 возов золотом, серебром и другими вещами.

В целях сосредоточения капитала Москва переселяла на свою территорию наиболее богатых купцов из других городов. В 1510 г. и в 1514 г. были проведены так называемые своды, т.е. переселение купцов из Пскова, Новгорода и других городов в Москву. Особо крупное переселение состоялось в 1569 году, когда в Москву было переселено 145 семей, через два года ещё 100 семей. Произведен был также свод из Пскова после присоединения его в 1510 г. к Московскому государству. Подобные переселения давали Москве крупные капиталы, международные связи, но они вызывали большое недовольство купцов, которые теряли недвижимость, утрачивали деловые контакты и т.д.

Но деловые люди Руси испытывали трудности не только из-за “сводов”, уплаты всевозможных, чрезмерных налогов, произвола чиновников, но и выполнения различных повинностей. Захватив основные богатства страны, став крупным собственником, государство не ввело их в свободный оборот, стало использовать в своих интересах, а не на пользу общества. Одних людей оно превратило в крепостных и заставило работать на помещиков. Те, кто не стал крепостными, должны были, по терминологии того времени, нести “службу” или “тягло”. Была разработана особая служилая система. В ней каждый слой общества (сословия) имел право на существование лишь при условии выполнения определенного круга повинностей. Несли это “тягло” в пользу государя и деловые люди страны. Купцы возглавляли крупные таможни, служили головами в кабаках и кружечных дворах больших городов, занимались оценкой мехов в Сибирском приказе, осуществляли сбыт казенных товаров и т.д. Такое сочетание в одном лице чиновника и предпринимателя отрицательно сказывалось как на государственной, так и предпринимательской деятельности. Почему? Во-первых, многие “совместители” злоупотребляли “служебным положением” в целях своего личного обогащения, во-вторых, государственная служба отвлекала их от основной своей предпринимательской деятельности.

В то же время государство внедряет так называемую систему откупов, т.е. частным лицам за определенную, заранее оговоренную сумму давались права сбора государственных доходов с тех или иных хозяйственных операций. На откупа, например, отдавали сбор таможенных пошлин. В середине XVI в. были введены винные откупа. Как правило, купцам предлагалось (в виде правительственного поручения) сроком обычно на несколько лет преимущественное монопольное право на реализацию (часто и производство) спиртных напитков. Постепенно система откупов распространилась на производство, скупку и продажу других “монопольных” товаров. Кроме откупов, купцы получали у государства подряды на поставку различных товаров в войска и ко двору. Как тот, так и другой виды предпринимательской деятельности являлись важными источниками накопления капиталов, способствовали обогащению той части купцов, которые имели тесные деловые связи в государственных учреждениях.

Опираясь на деловых людей, государство не только развивало производство, торговлю, но и осваивало новые территории, осуществляло колонизацию. Русская колонизация отличалась от колонизации Запада тем, что она носила внутренний характер, проходила на сопредельной огромной территории, находившейся в суровых природно-климатических условиях. Но как на Западе, так и в России активное и действенное участие в ней принимали деловые люди. Колонизация служила гигантским стимулятором предпринимательской деятельности. В процессе колонизации формировался новый тип предпринимателя, отличавшегося отвагой, упорством, хозяйственной и деловой активностью.

Большой интерес русские деловые люди проявляли к Сибири. Еще в XI-XII вв. новгородцы ходили за Урал и торговали с “хантами”, и “мансами”. Но особенно усилилось внимание к Сибири в XVI в., когда в связи с развитием внешней торговли Московское государство стало ощущать большую потребность в мехах. Первопроходцами Сибири выступали Строгановы - крупнейшие русские купцы и промышленники. Первые упоминания о них относятся ко второй половине XV в. Основы крупного дела и богатства этой династии заложил Аника Федорович Строганов. Как один из богатых купцов, он был уполномочен наблюдать за торговлей англичан, когда те открывали ее через Белое море и Северную Двину.

По заказам царя и двора Строгановы приобретали у иноземцев ценные товары. Торг с иноземцами приносил большие доходы. Особенно удачно сбывались меха. В 1558 г. по указу Ивана Грозного среднему сыну А. Строганова - Григорию было пожаловано “для всего рода” 3.5 млн. десятин земли на Северо-Западном Урале. Строгановы со своими людьми, возводя небольшие деревянные крепости, дошли до Уральских гор, где их встретили отряды сибирского хана Кучума. Строгановы наняли и обеспечили всем необходимым отряд донского казака Ермака, который нанес сокрушительное поражение Кучуму.

Присоединив Сибирь к России, Строгановы развернули на ее территории активную предпринимательскую деятельность. Они скупали у местного населения пушнину, сами организовывали промыслы, обеспечивали торговлю. Строгановы превратились в богатейших людей страны. Налоги со Строгановских вотчин составляли 15% поступлений в царскую казну. По мере роста богатства расширялось сотрудничество Строгановых с государственной казной, с правительством, которое и в XVII в., как и прежде, оказывает им поддержку. В годы Смутного времени Строгановы оказали помощь денежными средствами и съестными припасами участникам второго русского ополчения во главе с Мининым и Пожарским. Затем они пожертвовали Михаилу Федоровичу, первому из династии Романовых, 1 млн. рублей.

В свою очередь, цари жаловали их титулами и званиями, давали им льготы и привилегии, владения их были фактически неподвластны воеводам и наместникам. В конце XVII в. Строгановы имели 10 млн. десятин земли, 20 городов и “острогов”, свыше 200 деревень, 15 тыс. душ мужского пола. Династия Строгановых XV-XVII вв. типична для деловой жизни позднего средневековья, для эпохи, положившей начало процессу так называемого первоначального накопления капитала. В ее деятельности очевидны такие черты, как сочетание предпринимательской энергии с насилием и внеэкономическим принуждением, отторжение и захват земель, поддержка со стороны государства, привилегии и монополии, извлечение прибыли из эксплуатации природных богатств колонизируемых территорий. Примерно таким же образом действовали в ту же эпоху в Ост-Индии и Вест-Индии соответствующие торговые компании.

Важная роль в освоении новых, в том числе северных территорий, принадлежала монастырям. Такого рода монастыри назывались монастырями-колониями. В XVI в. они составляли 3/4 от общей численности монастырей. Монастыри-колонии создавались в глухих, необжитых местах, чаще всего в лесах, и являлись своеобразными “путеводителями” русского народа. Их основателями были “выселенцы” из городских, пригородных и пустынных монастырей. Хозяйственными организаторами таких монастырей становились “старцы-ватаманы”. Старцы отличались хорошими деловыми качествами, ориентировались в торговле, знали основы сельскохозяйственных работ. Они могли оказать действенную помощь монастырским общинам в развитии предпринимательства.

Ярким примером активной деловой жизни может служить Соловецкий монастырь в Беломорском крае. Здесь проживало свыше 2 тыс. человек. Сфера их хозяйственной и предпринимательской деятельности была довольно обширна и разнообразна. Монахи не только сеяли и убирали хлеб, занимались различными ремеслами, но и вели активную торгово-предпринимательскую деятельность. По Двине ежегодно плавали монастырские суда, доставляющие в Вологду и другие города десятки тысяч пудов соли из местных варниц. Обратно они возвращались с огромными хлебными и другими запасами, необходимыми для обитателей монастыря. Ежегодно продавалось 130 тыс. пудов соли. На содержании монастыря находилось свыше 1 тыс. работных людей. Кроме того, монастырь, имея немалые средства, не раз помогал в трудное время не только жителям близлежащих сел, но и государству: в царствование Алексея Михайловича, например, монастырь выслал в Москву на жалование московским работникам 40 тыс. рублей.

Итак, Московское государство рассматривало предпринимательство как важный и составной элемент своей политики. Оно не только контролировало и регламентировало деятельность купцов и других предпринимателей, использовало их деловой потенциал, но и привлекало их к исполнению несвойственных им служебных обязанностей.

Таким образом, избавившись от произвола удельных князей, деловые люди Руси попали в зависимость от государства.

Торгово-промышленые люди Московской Руси

По мере образования государства формировалась социальная структура общества. В XVII в. она достигла четкой дифференциации. Сложившаяся в Московском государстве социальная структура включала в себя и деловых людей. Но формировался предпринимательский слой в России в условиях, отличных от западных стран. Во-первых, основные богатства страны сосредотачивались у Московских князей, у государства, что неизбежно осложняло и сдерживало процесс социальной дифференциации общества, выделение из его среды слоя свободных предпринимателей. Во-вторых, владея собственностью, государство регулировало и контролировало социальные процессы, в-третьих, подавляющее большинство населения сосредотачивалось в селах, жило в общинах, которые весьма “болезненно” воспринимали выделение из своей среды деловых и предприимчивых людей, сдерживали проявление их хозяйственной самостоятельности.

Каждое сословие или “чин” наделялись определенными правами и обязанностями. Право на торговлю и занятие ремеслом имели так называемые посадские люди. За это они должны были платить прямые подати и косвенные налоги в казну. Наиболее широкие права на торговлю, в том числе и внешнюю, получили представители высших купеческих чинов: гости, купцы гостинной и суконной сотен.

В Московском государстве создавались и пробивали себе дорогу предпосылки для деловой жизни, для формирования предпринимательской среды. В XVII в. количество городов достигло 220. Вместо городов-крепостей стали появляться торгово-промысловые города с лавками, амбарами, торговыми помещениями и т.д. В то же время намечаются и устанавливаются торговые связи между отдельным регионами. Этому способствовала начавшаяся хозяйственная специализация ремесленников отдельных городов и областей на производстве той или иной продукции (металлообработка - Серпухов, мыло - Вологда, посуда - Калуга и т.д.).

Наиболее ощутимый рост деловой активности населения наблюдался в крупных городах, находившихся на пересечении торговых путей. Особо среди таких городов выделялись Москва, которая являлась местом сосредоточения крупной и мелкой торговли. В 1710 г. в Москве насчитывалось 2600 лавок и 6800 дворов, т.е. на каждые 2-3 двора приходилось одно торговое заведение. Среди торгующих людей были крестьяне, стрельцы, бояре и даже монастырские служащие. Вот из этой многоликой массы, вероятно, как в Москве, так и в других городах, и формировался слой профессионалов-предпринимателей. Они сочетали торговлю с основным своим занятием, а добившись успеха и найдя себя в коммерции, становились предпринимателями-профессионалами. Это могли быть свободные крестьяне, преуспевающие ремесленники, а также служащие, но все они в большей или в меньшей мере обладали деловитостью.

Конечно, были и те, кто унаследовал то или иное дело от родителей. Наиболее высокий удельный вес таких людей был среди купцов. Это, вероятно, было связано с тем, что купеческий капитал был более крупным, имел стабильные источники пополнения и позволял существовать и действовать не одному поколению предпринимателей, а в среднем двум или трем поколениям.

Подавляющее большинство ремесленников, торговцев жили на окраине городов, т.е. на посаде, и их называли посадскими людьми. В Новгороде их удельный вес достигал 60 процентов. В Москве в XVII в. насчитывалось 130 кузнецов, 100 мастеров скорняжного дела, около 600 человек, изготовляющих продукты питания. Это был формирующийся слой мелких собственников, предпринимателей, который, хотя и был обложен различными податями и повинностями, пробивался на рынок, выполняя торговые и другие операции.

Ведущее место среди торговых людей посада занимали купцы. На вершине купеческой иерархии были государевы гости. В XVII в. их насчитывалось примерно 30 человек. Каждый гость, имевший оборот не менее 20 тыс. руб. в год, получал от царя именную жалованную грамоту. Среди них были такие крупные купцы как В. Ворон, В. Шарин, Ф. и А. Сырковы, А. Тараканов, В. Корюков, Ф. Ямской, Н. Светешников и др.

Большой деловой активностью отличался Григорий Леонтьевич Никитников, получивший звание гостя в 1614 г. Его торговые операции охватывали Европейскую часть Русского государства, Сибирь, Среднюю Азию, Иран. Основным источником богатства Никитникова была сибирская пушнина. Но он вкладывал капитал и в солеваренную промышленность. Г. Никитников владел 13 варницами в Соликамском уезде, на которых было занято свыше 600 наемных рабочих и зависимых людей. Гость имел торговые дворы для продажи соли в Нижнем Новгороде, Москве и других городах.

Другой гость Евстафий Иванович Филатьев и его сыновья владели огромными капиталами и вели коммерческие операции в различных городах Русского государства и за его пределами - в Средней Азии, Персии, Китае. Филатьевы вывозили из Сибири пушнину и “рыбий зуб” (моржовые клыки), которые продавали через Архангельск в страны Западной Европы. Филатьевы организовали соляные промыслы. Они превратили небольшой Ленвенский промысел в крупный, насчитывающий 12 варниц. На промысле использовался в основном вольнонаемный труд.

Крупным предпринимателем был Епифаний Андреевич Светешников. Сфера его деловой активности была довольна широка - от Архангельска до Астрахани, от Новгорода до Якутска. Наиболее объемные торговые операции Светешников проводил в Сибири, куда он отправлял различные товары для обмена на пушнину. Приобретенный в Сибири капитал Н. Светешников вложил в соляные промыслы в Костромском уезде на Волге, где он владел восемью варницами, используя труд как вольнонаемных рабочих, так и зависимых людей (крепостных крестьян). В середине XVII в. состояние Светешникова оценивалось (без учета недвижимости) в 35 000 рублей, т.е. равнялось 0.5 миллиона в золотых рублях конца XIX века.

Приведенные данные о наиболее видных гостях показывают лишь одну, частнопредпринимательскую сторону их деятельности. Для нее характерно накопление крупных капиталов, главным образом за счет торговли, прежде всего сибирской, и последующее вложение капиталов в промышленность, в основном соледобывающую. Соль имела устойчивый и надежный сбыт повсеместно. Ее добыча требовала существенных, но не чрезмерных затрат на привлечение рабочей силы и несложное оборудование (бурилась скважина, в нее закачивалась вода, обратно выкачивался уже соляной раствор, который выпаривался в специальных чанах).

Другая сторона деятельности гостей состояла в том, что они выступали в качестве советников царя в экономических и финансовых вопросах, являлись торговыми агентами казны. Они управляли царскими промыслами, откупами, таможенными сборами, занимались внешней торговлей и т.д. Например, гость В.Г. Шорин дважды занимал пост таможенного головы в Архангельске. В 1658 г. он представил царю Алексею Михайловичу проект увеличения таможенных сборов.

Купцы, обладавшие меньшими капиталами, входили в так называемые “сотни” - гостиные, суконные. Они также получали от царя жалованные грамоты, пользовались теми же привилегиями, что и гости, за исключением свободного выезда за границу, выполняли крупные поручения, однако менее ответственного характера. В их числе были такие известные купцы, как В.И. Грудцын-Усов, Я.С. Патокин, осуществлявшие широкомасштабные торговые операции, владевшие соляными промыслами. В 1649 г. купцов Гостиной сотни насчитывалось 158 человек.

К низшим разрядам торговых людей посада относились “черные сотни” и “слободы”. Сюда, как правило, входили те, кто производил продукцию и сам ее продавал. Они составляли сильную конкуренцию купцам, так как, реализуя собственную продукцию, могли свободно оперировать ценами. Именно из их сферы в дальнейшем рекрутировались крупные торговцы и промышленники.

Введение купеческих корпораций имело двоякое значение. С одной стороны, происходила консолидация деловых людей, возрастала их роль и значимость в экономической и политической жизни страны. С другой стороны, государство подчиняло своему контролю отобранную им самим наиболее преуспевающую часть русского купечества. Гости, торговые люди Гостиной и Суконной сотен практически находились на казенной службе. Они приписывались к столице и обязаны были иметь здесь постоянное место жительства независимо от того, где были их торговые и промышленные предприятия. Они выступали как орудие правительства по отношению к другим торговым людям в Москве и в провинции. Имея в виду особые функции, выполняемые этими тремя элитарным купеческими корпорациями, В.О. Ключевский называл их “ответственными агентами Центрального финансового управления”.

В XVII в. изменяется, приобретает цивилизованный характер предпринимательская деятельность, возникает новый тип купца - гостя. Вместо купца - воина, путешественника, совершавшего длительные переходы с вьюками поклажи, появляется купец, имеющий постоянные торговые пункты в своем городе и еще в двух-трех других городах, с амбарами и складами, с деловой перепиской и с отчетностью. Понятно, что одна купеческая семья не могла справиться с управлением всей этой торговой сетью. Она прибегает к найму торговых “агентов”: приказчиков, сидельцев, работных людей. Приказчики были трех типов. Первый тип - это наемное лицо, которое за определенную плату выполняло различные торговые поручения. Второй тип - приказчик, который нанимался “из прибыли”, т.е. половину полученной прибыли отдавал хозяину, а другую брал себе. Наконец, третий тип приказчика - компаньон и участник в торговом предприятии. Обе стороны - хозяин и приказчик - складывали свои капиталы, по окончании операции каждый получал обратно свою часть капитала, а прибыль делилась пополам.

Ниже приказчиков находились сидельцы. Их статус отличался от статуса приказчиков. Последние были вольными людьми, заключившими договор с хозяином как равный с равным, сидельцы - это люди, временно находившиеся в личной зависимости от хозяина. На них делали “жилую запись”. В ней обозначали срок службы сидельца (обычно 5 лет) и его обязательства перед хозяином. Главным было обязательство “сидеть в лавке, где хозяин посадит”, и регулярно отчитываться перед хозяином “по книгам и распискам”. В отличие от приказчиков, сидельцы не имели большой самостоятельности, являлись лишь исполнителями воли хозяина.

На самой низшей ступени были “люди” - работники, попавшие к предпринимателю не по договору, а в силу личной зависимости от него. Часто это были татарские, турецкие мальчики, купленные у донских казаков. “В большей части лавок есть маленькие мальчики, в которых мы замечали необычную проницательность, ловкость, расторопность и умение купить и продать... Большинство этих мальчиков - невольники турки и татары, из тех, которых берут в плен донские казаки: мы узнавали их по их глазам, лицам и волосам. Их хозяева ставят их в лавках торговать, потому что они превосходят их хитростью и ловкостью... При покупках мы часто одерживали верх над взрослыми людьми, но эти мальчики оставляли нас в дураках.” (Бахрушин С.В. Научные труды: В 2-х т. Т.2. М., 1954. С. 50). Многие из мальчиков, выросшие в хозяйском доме, обладавшие восточной хитростью, становились поверенными лицами, занимали положение скорее полноправных приказчиков, чем холопов.

Все это говорит о том, что в XVII в. в московском государстве положение предпринимателя существенно отличалось от купца периода феодальной раздробленности. С одной стороны, он попал в тяжелую зависимость от государства (как и все население страны). Чем выше были доходы и ранг купца, тем сложнее и труднее была государева служба. Она требовала времени и усилий, отвлекала от основной предпринимательской деятельности. С другой стороны, он приобрел определенный социальный статус в обществе, стал действовать более организованно и целенаправленно, опираясь на общие правила и нормы деловой жизни.

Нормы складывающейся предпринимательской и хозяйственной этики нашли отражение в “Домострое”. В нем подробно излагаются действия доброго хозяина, живущего “по отеческому преданию и по христианскому закону”. Всего добивается он не силой и грабежом, а стараниями, живет по средствам и расчетливо. Если кто, глядя на других, живет не по средствам - это бесчестье. Если берешь в долг - надо отдавать. Поощрять честных и расчетливых людей. О деле подумать, прежде всего.

Другого мнения о русском предпринимательстве и его носителях были иностранцы, побывавшие в то время в Москве С. Герберштейн (1517 г. и 1526 г.), Р. Ченслер (1553 г.), Д. Горсей (1584-1590 гг.), Д. Флетчер (1588-1589 гг.) и другие (см.: Размышления о России и русских. Штрихи к истории русского национального характера: Далекие предки. I-XVIII вв. М., 1994). Они не отрицали широкого размаха торговли, но считали, что ведется она на низком уровне и с большим обманом. Действительно, были обман, обвес и другие формы нарушения торговой этики, но они, в известной мере, были неизбежны. Деловая жизнь утверждалась в стране, которая более 200 лет находилась под татаро-монгольским игом, в длительной международной изоляции, что не могло не отразиться как на общей, так и на предпринимательской культуре. Однако дело не только в этом, но еще и в том, что иностранцы плохо знали и понимали нравы, обычаи, в том числе и деловой жизни русского народа. Поэтому многое из того, что они видели, являлось не обманом или коварством, а скорее всего своеобразной игрой цен. “Обычай запрашивать и торговаться, - пишет К. Костомаров, - были искони характеристикой торговца” (цит. по: Бурышкин П.А. Москва купеческая. М., 1991. С. 43).

Торгово-предпринимательская деятельность в Московском государстве

Деловая жизнь Московского государства, как и Киевской Руси, строилась и осуществлялась в тесной связи с торговлей, ростовщичеством, ремеслом. Доминирующее место в предпринимательстве, как и прежде, занимала торговля, но не внешняя, а торговля внутренняя, зародившаяся в процессе образования Московского государства. В новых условиях она приобретает более широкий размах и стабильный характер, отличается разнообразием форм регионального и межрегионального обмена. В XV-XVI вв. возникли и получили распространение такие формы регионального товарообмена, как рядки, торги, торжки, которые, как указывалось выше, создавались на пересечении торговых путей, в деревнях и селах, отличались объемом торговых оборотов. Например, торг на Млевском погосте насчитывал в 1551 г. 332 лавки “больших”, “средних” и “меньших”. На многих торжках были не только местные, “тутошные” торговцы, но и приезжие, скупавшие или продававшие товары на этих торжках.

Особое значение в деле укрепления региональных и межрегиональных хозяйственных связей приобретали ярмарки. Впервые они были проведены в Смоленске в 1347 г. и близ Нижнего Новгорода в 1366 г. Позднее широкую известность приобрела ярмарка в Казани. Эта ярмарка проводилась на протяжении нескольких десятилетий в столице суверенного Казанского ханства, т.е. вне России, и начиналась ежегодно 14 июня. Но после того как было совершено нападение на русских купцов, великий князь Василий III (1505-1533 гг.) запретил вести торг на Казанской ярмарке и учредил русскую ярмарку на Волге в Висильсурске. Однако место проведения ярмарки было выбрано неудачно (из-за военных столкновений между Казанью и Москвой), и она была перенесена к монастырю св. Макария Желтоводского (на левом берегу Волги). Ежегодно 25 июля (день св. Макария) у стен монастыря начинался шумный торг. Сначала ярмарка была однодневной, а затем ее продолжительность увеличилась до двух недель.

Наряду с Макарьевской возникли и стали действовать ярмарки в других городах: Свенская (около Брянска), Архангельская, Тихвинская, Ирбитская, Сольвычегодская. Они были двух видов: общие и специализированные (чайные, хлебные, конские и т.д.). Каждая из них открывалась один раз в год - в соответствии с названием данной формы рынка (“ярмарка” по-немецки означает: “яр” - год, “марк” - торг, т.е. торговля один раз в году). Ярмарки оказывали существенное влияние на развитие деловой жизни. Они являлись пунктами обмена товаров, центрами спроса и предложений, регулятором цен, источником коммерческой информации и местом заключения торговых сделок. Ярмарки требовали от предпринимателя честности в делах и высокого качества предлагаемого товара. Само понятие “ярмарочный товар” свидетельствовало о его высоком качестве.

Но ярмарки имели и недостатки, которые порождались как спецификой самой ярмарочной торговли, так и российскими условиями их проведения. Во-первых, весьма неудобной была для предпринимателя годичная периодичность товарооборота, которую обеспечивали ярмарки, во-вторых, как на покупателях, так и на продавцах отрицательно сказывались непомерные транспортные издержки, которые нередко удваивали или утраивали цену на тот или иной товар. Были и парадоксы ярмарочной торговли, когда, например, товар, доставлявшийся в Нижний Новгород из Астрахани, очень часто возвращался тем же путем - на этот раз в Саратов.

Эти недостатки в известной мере устранялись городской торговлей. Города по-прежнему являлись главными центрами коммерческой деятельности. В них аккумулировался опыт торгового предпринимательства, накапливался купеческий капитал, расширялась инфраструктура рынка, т.е. строились торговые ряды, гостиные дворы.

Наиболее активно развивалась торговля в крупных городах, прежде всего в Москве. Количеством и разнообразием товаров московский торг поражал воображение иноземцев. Например, австрийский посол в Москве в 1661-1662 гг. А. Мейерберг писал: “В Москве такое изобилие всех вещей, необходимых для жизни, удобства и роскоши, да еще покупаемых по сходной цене, что ей нечего завидовать никакой стране”.

Торговля была как оптовая, так и розничная. Оптовая торговля осуществлялась в гостиных дворах - внушительных каменных зданиях, снабженных необходимым торговым оборудованием и жильем для приезжих купцов. Розничная торговля велась в лавках, под открытым небом с саней, с коди, со скамьи. Центром сосредоточения розничной торговли являлся Китай-город, прилегавший к Кремлю и Красной площади. В Китай-городе насчитывалось более 100 специализированных рядов: сапожный, железный, кафтанный, рукавичный и др. Во главе каждого ряда был избранный староста, который следил за исправностью платежей в казну и за порядком. В торговых рядах имелись даже “царские лавки”, где продавались товары из хозяйства государя. Образно описал деловую жизнь Китай-города писатель П.Д. Бобарыкин. “Деньги, векселя, ценные бумаги, - пишет он, - точно реют промежду товара в этом рыночном воздухе, где все жаждут наживы, где дня нельзя продышать без того, чтобы не продать и не купить” (цит. по: Бобарыкин П.Д. Китай-город. М., 1985. С. 20).

Не утратил свою торговую значимость и Новгород. В середине XVI в. здесь было около 200 лавок. Основной принцип организации торговли был тот же, что и в Москве, т.е. “дифференцированным” по рядам. Наиболее престижным считался Великий ряд, где покупателям предлагались весьма разнообразные товары. Был также и суконный ряд. Особо многочисленными были ряды, где происходила торговля иконами, одеждой, обувью, кожевенными изделиями, посудой и продуктами питания. К основному городскому торгу примыкала Хлебная горка, предлагавшая покупателям большой выбор мучных изделий.

Важное место в общерусской торговле занимали и другие северные города, в частности Псков. В XV в. здесь насчитывалось в общей сложности 1500 различных торговых единиц. Коммерческим центром являлся Большой торг с многочисленными рядами: соляной, суконный, котельный и др. Особо выделялся привилегированный Сурожный (около 60 лавок).

Несмотря на общность торгово-предпринимательских структур, деловая жизнь в Пскове, в Новгороде отличалась от московской жизни. Безусловно, Московский посад был богаче, нежели посад северных городов. Но это богатство было отнюдь не результатом более высокой деловой активности москвичей, а результатом переселенческой, а в известной мере, и грабительской политики московских правителей, сконцентрировавших капитал искусственным, насильственным путем. Они не только сосредоточили капитал, но и установили над ним жесткий бюрократический контроль, обложили предпринимателей всевозможными налогами. А это, в свою очередь, отрицательно сказывалось на деловой жизни, порождало обман, взяточничество, другие негативные явления.

В Пскове и особенно в Новгороде, деловая жизнь выглядела иначе. Здесь, во-первых, было больше экономической свободы, во-вторых, сохранились и действовали предпринимательские традиции, в-третьих, более ощутимо было влияние делового мира Запада. По признанию того же С. Герберштейна торговля в Новгороде, Пскове отличалась “честностью, искренностью и простодушием”.

Предпринимательство в Московском государстве развивалось под воздействием как внутренней, так и внешней торговли. В XIV-XV вв. она не претерпела каких-либо существенных изменений. Как и во времена Киевской Руси, доминирующей формой внешней торговли была караванная торговля. Караваны были двух видов: либо собственно купеческие караваны во главе с проводником - головой; либо купцы присоединялись к дипломатам - послам, что обеспечивало несколько большую безопасность. В караванах насчитывалось от 100 до 150 купцов. Участники караванов были вооружены, и, кроме того, они имели охрану. Внешняя торговля была не только опасной для купцов, но и обходилась им весьма дорого. Она предполагала целую систему подношений: в виде натуральных и денежных пошлин при проезде через чужие владения, в виде “поминок”, т.е. товаров, которыми одаривались властители тех государств и городов, на территории которых проходила торговля. Наиболее ценными поминками были охотничьи птицы, меха, мед. Какой-либо четкой специализации у купцов не было. Как правило, купец продавал и покупал разнообразный товар.

Внешняя торговля Московского государства осуществлялась по трем основным направлениям:

1. Южное, донское направление, связывающее Москву с Сурожем (современным Судаком), позднее с Кафой (Феодосией) в Крыму, а через них с Константинополем (Царьградом) и Средиземноморьем;

2. Восточное, волжское направление, где главными центрами были Нижний Новгород, Великие Булгары, Сарай и Астрахань, связывало Москву со странами Востока;

3. Западное направление, связывающее Москву через Тверь и Волок Ламский с Новгородом и через Смоленск с Великим княжеством Литовским.

Решающую роль в развитии внешней торговли играли такие города, как Москва, Нижний Новгород и Новгород. Эти города являлись важнейшими торговыми центрами страны. В них находились гостиные дворы для внешнеторговых операций, действовали таможенные службы. Так, в Москве находились Английский, Армянский и другие торговые дворы.

Особо важное значение для судеб русского торгового предпринимательства имело освоение Беломорского пути и открытия в устье Северной Двины торгового города Новые Холмогоры, который в 1613 г. получил название Архангельск. Новый торговый путь способствовал организации и расширению международных торговых связей Московского государства, ознакомлению русского купечества с особенностями предпринимательской коммерческой практики англичан. В середине XVII в. ежегодная сумма вывоза через Архангельск за рубеж составляла 17 млн. руб. золотом (в ценах начала ХХ в.). Однако эта цифра могла быть и больше, но, во-первых, Белое море замерзало, и порт мог функционировать лишь несколько месяцев в году, во-вторых, Московское государство не имело своего торгового флота, и весь грузопоток шел на иностранных судах.

Возросшие масштабы внутренней и внешней торговли остро поставили проблемы кредитования предпринимателей. В качестве кредиторов-ростовщиков выступали монастыри, накопившие значительные богатства и дававшие займы “в рост”, а также состоятельные купцы, сочетавшие ростовщичество с торговлей. В XIV-XV вв. среди таких купцов-ростовщиков особо выделялись Шиховы, Шишкины, Чашниковы, которые давали деньги взаймы не только деловым людям, но и представителям знати, даже князьям. Их должниками были князья Юрий Владимирович Дмитровский, Андрей Васильевич Меньшой Вологодский и др. В XVI в. широкую известность в качестве купца-ростовщика приобрел крупнейший торговец-судовладелец Леонтий Дмитриев, оставивший по завещаниям своим детям ценных бумаг на 15-17 тыс. рублей золотом.

В отличие от Запада, где в то время ростовщические операции уже не осуждались, а признавались даже идеологами церкви, в Московском государстве такого не произошло. В 1551 г. Иван Грозный в Стоглавом соборе гневно осудил ростовщическую практику, заявив, что божественное писание и мирянам возбраняет дачу денег в рост, а тем более церкви. Собор рекомендовал архиереям и монастырям давать своим крестьянам хлеб и деньги взаймы без процентов. Но все эти заявления и выступления, как и в целом борьба против ростовщичества на протяжении столетий, была борьбой с ветряными мельницами. Нельзя было запретить и остановить то, что имело под собой объективную экономическую перспективу, а не волю и желание ростовщика. Ведь само развитие товарооборота, рынка, а затем и производства требовало финансовых средств, свободы и быстрого денежного оборота, возможности вложения крупных денежных сумм в торговлю, в производство, т.е. в дело. В русле этих процессов зарождались и действовали будущие банкиры-ростовщики. Предпринимательство в сфере кредита было необратимо.

Поэтому реально в этих условия государство могло, во-первых, попытаться законодательно регулировать и нормировать отношения займа, и, во-вторых, по возможности, сдерживать произвол ростовщика. Такие действия государством предпринимались, и они нашли отражение в документах. Согласно Судебнику 1550 г., должнику запрещалось служить у кредитора за долг, а в случае нарушения этого обязательства последний лишался права на долг. Судебник 1589 г. определял 15-летний срок действия долгового обязательства (кабалы), причем взимание роста устанавливалось лишь в течение пяти лет. Здесь же указывался и размер процента - 20% ежегодно. Хотя на практике, как правило, определенный процент роста колебался в сторону как завышения, так и снижения. Однако в целом указанные документы можно считать важной вехой на пути законодательной разработки кредитных отношений, преодолении их архаичности, ограничения произвола ростовщиков.

Намного сложнее и труднее, чем торгово-кредитное предпринимательство, утверждалась и развивалась деловая жизнь в сфере материального производства. Во-первых, это было связано с тем, что в период татаро-монгольского ига наиболее ощутимо пострадали города, ремесла и сами ремесленники, которых убивали, уводили в Орду, продавали в рабство. Истоки промышленного предпринимательства таким образом были основательно подорваны. Во-вторых, объединение Московского государства осуществлялось силовым путем, что, безусловно, замедлило процесс установления хозяйственных и деловых связей, а следовательно, создание и развитие ремесел. В-третьих, путь ремесленника или крестьянина, занимающегося промыслом, к созданию собственного дела был крайне трудным, поскольку осложнялся многочисленными налогами и повинностями, отсутствием денежных средств и т.д.

Переход от мелких ремесел и индивидуальных промыслов к укрупненным производствам был возможен двумя путями: государственным (путь “казенного предпринимательства”) и на основе частной предпринимательской инициативы. Суть первого пути заключается в том, что государство в административном порядке объединяет мелкие ремесла, промыслы и подчиняет их своим интересам. Таким путем создавались первые государственные централизованные мануфактуры. В их основе было разделение труда между работными людьми разных специальностей. Казенные мануфактуры создавались прежде всего в военной, добывающей, металлургической промышленности. В XV в. возникла одна из первых таких мануфактур на Пушечном дворе (первоначально Пушечная изба), на которой трудилось около 100 человек, при мастерских имелись ученики. Произведенные здесь изделия поставлялись русскому войску, а определенная их часть экспортировалась. В XVI в. появились мануфактуры в текстильной промышленности: Брейтовская (Прозоровская), Черкасовская, Кадашевская. В последней существовало разделение труда между представителями примерно 20 различных ремесел (хамовники, прялы, бральи, швеи и т.д.). Производившиеся как на этой, так и на других мануфактурах ткани поступали на царский двор и лишь частично на продажу. В XVII в. была создана Оружейная палата. Здесь производилось огнестрельное и холодное оружие. В тесной связи с Оружейной палатой действовали Золотая и Серебренная палаты, производящие золотые и серебряные изделия в основном для царского двора и знати, а также занимавшиеся украшением оружия. Это - мануфактуры смешанного типа: рабочие трудились как в мастерских при палатах, так и на дому. Наиболее крупными централизованными мануфактурами (до 200-300 рабочих) были денежные дворы. Здесь чеканились серебряные деньги, а в 50-е годы XVII в. был создан Новый денежный двор для чеканки медных денег.