Сущность и характеристика теневой экономики и экономической преступности

1. Теневая экономика: понятие, виды, характеристика, соотношение с понятиями организованной и экономической преступности

В российской научной литературе под «теневой экономикой» понимается вся совокупность экономической деятельности, которая не учитывается официальной статистикой и не включается в валовой национальный продукт страны, т.е. это всякая экономическая активность незарегистрированная официальными органами.

В структуре теневой экономики выделяются следующие элементы:

- - фиктивная экономика - экономика приписок, фиктивных контрактов и сделок, взяточничества и всякого рода мошенничества, связанных с получением и передачей денег;

Таким образом, теневая экономика не является обособленной экономической системой, ее субъекты могут вступать в экономические отношения с легальными субъектами рынка (государством, фирмами, внешним рынком).

Целью деятельности субъектов теневой экономики является получение доходов (экономической выгоды в той или иной форме), позволяющих не только покрывать понесенные при этом издержки, но и получать прибыль. Особой зоной теневой экономики является организованная преступность, которая всегда стремится к получению сверхдоходов и сверхприбыли, а потому она в значительной степени контролирует большую часть теневой экономики, одновременно проникая в легальную экономику и финансовую систему. Подавляющее большинство организованных преступников так или иначе, вовлечено в теневую экономическую деятельность. Между тем организованная преступность и теневая экономика - это пересекающиеся круги, полностью не накладывающиеся друг на друга.

При определении соотношения понятий теневой экономики и организованной преступности невозможно обойти вниманием еще один вид преступности, частично совпадающий по содержанию с рассматриваемыми понятиями, особенно если речь идет о преступной деятельности в экономической и финансовой сферах. Это экономическая преступность, которая может быть определена как экономическая деятельность, осуществляемая в сфере производства, распределения, обмена, потребления материальных благ и услуг методами, запрещенными уголовным законом, с целью незаконного обогащения, получения сверхприбылей [3] .

При определении групп преступлений, образующих экономическую преступность, интегрирующим признаком можно считать причинение вреда охраняемым законом экономическим интересам всего общества и граждан вследствие корыстных посягательств на используемую для хозяйственной деятельности собственность, установленный порядок управления экономическими процессами и экономические права граждан со стороны лиц, выполняющих определенные функции в системе экономических отношений [4] .

Соответственно экономическая преступность представляет собой ту часть теневой экономики, которая запрещена уголовным законом. Тем не менее, она не охватывает всей теневой экономики, противоправное поле деятельности которой значительно шире.

Большинство преступлений, совершаемых в экономической сфере, являются хорошо подготовленными и организованными. Однако очевидно, что не все они связаны с организованной преступностью. Одна часть таких преступлений совершается отдельными преступниками, другие экономические преступления могут быть подготовлены и совершены группами лиц, которые могут и не иметь никакой связи с преступными сообществами.

Таким образом, теневая экономика, экономическая и организованная преступность - тесно связанные между собой понятия, совпадающие по многим элементам, но, тем не менее, не являющиеся взаимно поглощающими. Каждое из них имеет свою специфику, отличительные особенности, которые отсутствуют у смежных понятий.

Нельзя отрицать и того факта, что существуя реально в экономической действительности, рассматриваемые явления оказывают значительное влияние на детерминацию друг друга. Взаимодействие и взаимодетерминация между теневой экономикой, экономической и организованной преступностью предельно сближают эти явления, увеличивают количество точек соприкосновения при их дальнейшем развитии, тем самым усиливая их взаимную интеграцию, делая сходными криминологические характеристики. Попытки их изолированного исследования показывают невозможность представить характеристику основных параметров рассматриваемых явлений без упоминания вышеназванных смежных понятий.

Теневая экономика не является феноменом для современной России. Ведь она представляет собой неизбежную реакцию на запрет свободного рынка и сверхцентрализованное управление сферой производства и распределения. Поэтому это экономическое явление широко было распространено еще в дореформенный период, когда была создана фактически параллельная экономика со своим производством, распределением доходов, укрытых от налогообложения, своей сферой услуг, своей оплатой и тарифами.

Начало реформаторского периода ознаменовало активную интеграцию теневой экономики в экономику официальную. Накопленные «теневиками» средства становятся основой международных и внутренних спекулятивных сделок. В негосударственном секторе экономики складываются разветвленные криминальные структуры «лжепредпринимателей». Значительная часть кооперативов служила средством обращения безналичных государственных средств в наличные с целью их последующего расхищения или прикрытием для «отмывания» преступно нажитых капиталов бандитско-рэкетирскими структурами. По данным оперативных служб, уже в первые годы реформ (1988 - 1990) около 20% «воров в законе» и других «авторитетов» преступного мира вложили имеющиеся у них денежные средства в кооперативные структуры [5] .

Значимость «теневой», параллельной экономики в последующие годы не только не снизилась, а существенно увеличилась. Определить масштабы распространения этого явления крайне сложно, поскольку сущность теневой экономики как раз и заключается в ее «невидимости». Между тем даже в официальных данных теневая составляющая российской экономики достигла предельных величин. Об этом свидетельствует значительный рост доли валового внутреннего продукта (ВВП), произведенного в теневом порядке, который за последние десять лет официально увеличился в 2 раза ( с 12% в 1989 году до 23% и более в 1998) [6] .

Экспертные же оценки размеров теневой экономики еще более неутешительны. Согласно им теневой капитал России набрал критическую массу в 45 - 50% от ВВП [7] , а опираясь на косвенные данные, можно предположить что этот процент еще выше. Такие показатели сопоставимы с уровнем теневой экономики в странах Латинской Америки, где доля теневого продукта стабильно держится на высоте 60 - 65% от ВВП [8] .

О повышении значимости теневой экономики свидетельствует и разрастание так называемой «серой зоны», являющейся полем деятельности на грани закона и криминала. Экономические реформы, осуществляемые без достаточной последовательности, без создания адекватного механизма контроля и защиты от противоправных посягательств, создали благоприятные условия для все более стремительного роста теневой экономики.

В качестве определенных параметров, очерчивающих контуры российских «невидимых» теневых механизмов, своеобразных индикаторов их существования и развития могут выступать следующие показатели:

- общее падение объемов ВВП за годы реформ превысило 50%, а уровень энергопотребления, например, снизился только на 25%;

- за последние годы наблюдается огромный разрыв между данными Госкомстата о валовом накоплении основного капитала и отчетами предприятий об объемах капитальных вложений. Ежегодная разница превышает 40 млрд. долларов;

- банковские процентные ставки в несколько раз превосходят рентабельность, представляемую предприятиями в официальных отчетах;

- котировки денежных суррогатов сразу же после выпуска резко понижены относительно номинала (нередко на 50 - 70 пунктов), оставляя «черные дыры» для скрытых финансовых комбинаций: например, схема по которой налогоплательщику, имеющему ликвидную продукцию и соответственно денежную выручку (ликеро-водочные предприятия), предлагается закрыть его обязательства перед бюджетом на 50%;

- по официальным данным, как минимум 25% доходов население получает в скрытой форме, по оценкам экспертов эта цифра достигает 60% [9] .

Все больше отраслей уходит в «тень», осуществляя экономическую деятельность вне контроля со стороны государства, не вступая с ним как с субъектом хозяйствования в экономические отношения. Результаты социологического исследования Фонда социально-экономических исследований «Перспективные технологии» свидетельствуют, что 100% опрошенных предпринимателей скрывают капитал в сфере теневой экономики, при этом более трети из них подтвердили, что уводят в «тень» свыше 50% капитала.

Существенное расширение теневых экономических процессов является в немалой степени следствием ликвидации прежней государственности, приведшей к разрыву традиционных связей между отдельными предприятиями и целыми территориями; падения уровня жизни населения, а также значительного налогового прессинга и других ограничений, исходящих от государства.

Государство же, судя по осуществляемой экономической политике, фактически не придает значения уходу предпринимательской деятельности в теневую сферу, разрастанию экономической преступности до невиданных размеров, не желает осознать, что это может привести к ситуации, в которой остановить теневые процессы будет фактически невозможно. Более того, несомненно, чувствуя силу теневого финансового капитала, государство вынуждено с ним считаться, брать во внимание его интересы, договариваться с лидерами теневого капитала по ряду вопросов, уступая им свои позиции, пренебрегая при этом интересами большинства населения.

Рост на 15,3% в 1998 году только выявленных преступлений в сфере экономики (а они всегда являются высоколатентными) достаточно объективно отражает общую тенденцию дальнейшего усиления криминализации финансово-хозяйственного комплекса. Преступные элементы, опираясь на разветвленные коррумпированные связи в структурах власти, стремятся расширить источники незаконного обогащения, «прибрать к рукам» наиболее прибыльные сферы экономической деятельности [10] . К таковым не без основания относятся государственные программы, финансируемые из бюджета; приватизация и инвестиции; кредитно-финансовая сфера; внешнеэкономическая деятельность; сырьевая и перерабатывающая промышленность; сфера обращения драгоценных камней и металлов; шоу-бизнес и т. п.

Абсолютно очевидно, что в России вместо цивилизованного, регулируемого рынка действует устойчивая система высоко- криминализированных экономических отношений, тормозящих честный бизнес, вытесняющих его как неконкурентноспособный и воспроизводящих организованную преступность. Именно теневой финансовый капитал является экономической основой организованной преступности, которая создала «государство в государстве», активно действует в различных отраслях экономики, внедрилась в легальные сферы и общественную жизнь. Она полностью взяла в свои руки криминальный промысел (нарко-, порно-бизнес, производство и торговлю оружием, фальшиво-монетничество, контрабанду валюты, проституцию, выбивание долгов, заказные убийства, рэкет и др.), продолжает совершенствовать криминальные формы управления хозяйством, политикой, легитимной властью, широко используя для этого разнообразные методы террора, подкупа, шантажа [11] .

Теневой финансовый капитал, увеличивая свое могущество, набирая силу и укрепляя свои экономические позиции, вынужден был привлечь в качестве охранных антиконкурентных и каталитических средств уголовный мир, который таким образом получил свою долю в этом сверхприбыльном бизнесе. Однако простор для роста теневой экономики и получения сверхдоходов от предпринимательства могло создать только само государство. Для этой цели были использованы государственные чиновники как защитники теневого капитала и создатели условий его расширенного воспроизводства. Именно они стали тем ключом, который позволил открыть путь к богатству и власти, не случайно цена таких «услуг» достигла сотен миллионов долларов.

Криминализация государственного аппарата превратилась в своего рода суперпреступность, способную подорвать устои государства, его демократические преобразования. Коррупция стала тем явлением, когда чиновничество торгует государственными интересами в розницу и оптом. Пораженными коррупцией оказались все ветви власти. Процесс реформирования в стране ознаменовался политикой официального использования коррупции в качестве ведущего элемента механизма преобразований, своеобразного «выкупа» власти (или «обмена власти на собственность», по Е. Гайдару) [12] .

Рост теневых процессов, и прежде всего экономической преступности, облегчался и в связи с реформированием системы государственного и общественного контроля, фактической нейтрализацией его деятельности либо ее значительным отставанием от тех процессов, которые в нем нуждались; дезориентацией правоохранительной системы. Так, например, в ноябре 1991 года указом Президента всем субъектам хозяйствования было разрешено заниматься внешнеторговой деятельностью, а контролирующий орган - Федеральная служба России по валютному и экспортному контролю - фактически заработала лишь три года спустя.

Таким образом, теневая экономика стала тем стержнем, на котором сформировалась современная криминальная структура (уголовная преступность) и коррумпированные государственные чиновники. Теневой финансовый капитал с его мощной ресурсной базой подчинил себе уголовный элемент и привлек на свою сторону значительные силы бюрократического аппарата, создав сплоченные организованные группы. Сращивание этих сил создало в обществе такую систему специфических криминальных экономических отношений, которые стали способны определять и регулировать значительную часть общественных процессов в стране.

Современная теневая экономика России в значительной степени находится под контролем организованной преступности. Последняя, кроме прочего, стремится восполнить существующий повсеместно дефицит власти и законности в стране, переживающей чрезвычайно сложный период своего развития. Поэтому контроль организованной преступностью осуществляется и в отношении многих субъектов легальной экономики в виде предоставления им «охраны» от притязаний других организованных преступных групп, коррумпированных чиновников, помощь в растаможивании, льготное обслуживание в банках, если они подконтрольны той же структуре, и т. д.

Глубина проникновения российских преступных формирований в легальную экономику превосходит все мировые аналоги. И если, согласно оценкам ООН, это явление относят к прогнозным тенденциям транснациональных преступных организаций, то для российской организованной преступности это направление является приоритетным и по объемам получаемой прибыли превосходит «традиционные» сферы деятельности организованной преступности, такие, как наркобизнес и торговлю оружием.

Распространение контроля организованной преступности на значительный сектор экономики влечет за собой ряд определенных негативных последствий. В частности, изъятие части средств с предприятий в виде теневого налога «за охрану» способствует невыплате этими фирмами официальных налогов; при определенной степени контроля организованные преступные группировки могут втягивать их в свою преступную деятельность, использовать для совершения мошенничеств, других видов хищений, а также для легализации незаконно полученных доходов.

В рассматриваемом секторе экономики нет хозяйского отношения к предприятиям и природным богатствам страны в целом; средства производства своевременно не обновляются, морально и физически устаревают; все это не обеспечивает безопасность производства, особенно там, где обращаются радиоактивные и сильнодействующие вещества и материалы. По оценкам некоторых экспертов, российской экономике для модернизации ключевых секторов производства до конца текущего столетия потребуется 150 млрд. долларов [13] .

Криминализация экономики и, как следствие, социальной жизни России существенно препятствует иностранным инвестициям, поскольку зарубежные предприниматели опасаются за свой капитал, жизнь, здоровье и благополучие. Между тем иностранные инвестиции в легальную экономику страны, свободную от контроля организованной преступности, могли бы в значительной мере оздоровить состояние экономической и социальной системы в целом. Примером тому может служить Китай, экономическое развитие которого за последние годы в значительной степени прогрессирует, а объем иностранных инвестиций в китайскую экономику превосходит аналогичные показатели в России в 20 раз [14] .

В России же постепенное сокращение реально управляемой государством доли экономики не позволяет во всем объеме решать общественные проблемы. Экономическая политика направлена на решение сиюминутных проблем, в основном связанных с разваливающейся от ветхости системой хозяйствования. Нет сколько-нибудь определенной стратегии экономического развития хотя бы на среднесрочную перспективу, да, вероятно, это вряд ли возможно в стране, где каждые два-три месяца меняется правительство. Происходящее смыкание интересов государства с интересами теневого капитала ведет к формированию криминально направленной экономики, падению доверия к государственной власти и ее институтам со стороны населения.

Между тем российская экономическая преступность не замыкается российскими рамками, а все более приобретает международный характер, ориентируясь на использование межгосударственных криминальных связей. Поэтому находящаяся под контролем организованной преступности российская теневая экономика не только грозит превратить Россию в криминальное государство, но и создает опасность криминализации экономических отношений в других странах.

Криминологические характеристики отдельных видов организованной преступной деятельности в экономической и финансовой сферах, которые позволяют получать при минимальном вложении средств сверхдоходы; а также коррупции, с одной стороны, как способа извлечения сверхприбыли, а с другой - как эффективного средства защиты от социального контроля; легализации незаконно полученных денежных средств, как завершающего цикл этапа криминального бизнеса, предлагаемые ниже, позволяют представить состояние организованной преступности в сфере экономики, проследить отдельные тенденции ее развития, а также некоторые причины и условия этого. Анализ представленной информации позволил в дальнейшем предложить ряд мер, направленных на сдерживание, нейтрализацию рассмотренных процессов.

2. Коррупция

Коррупция - многоликое явление, которое несмотря на разнообразие политических, правовых и экономических систем в разных странах, где она существует, обладает едиными закономерностями своего развития, а ее история не уступает по древности самой человеческой цивилизации. Коррупция существенно влияет на стабильность и безопасность целых государств, подрывает их демократические и моральные устои, препятствует их экономическому и политическому развитию. И потому международным сообществом коррупция рассматривается как основная общественная проблема, решение которой является приоритетным направлением в борьбе с преступностью.

Для того, чтобы эта борьба была успешной, необходимо иметь реалистичное определение коррупции, которое способствовало бы принятию конкретных мер на национальном и международном уровнях. На протяжении многих лет на научных международных форумах активно обсуждалось ее определение. При этом традиционные правовые определения этого явления были подвержены критике как недостаточно исчерпывающие, недооценивающие серьезность проблемы и в результате не позволяющие дать всеобъемлющий ответ [15] .

Вопросы концептуального подхода к определению коррупции обсуждался, в частности на Восьмом Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Гавана, 1990), а затем на Девятом Конгрессе ООН (Каир,1995), где за основу было принято давнее краткое и емкое определение коррупции как «злоупотребления государственной властью для получения выгоды в личных целях» [16] .

Это понятие включает в себя: взяточничество, непотизм (покровительство на основе личных связей), незаконное присвоение публичных средств для частного использования и другие злоупотребления государственных должностных лиц [17] .

Рабочее определение междисциплинарной группы по коррупции (GMC) Совета Европы еще шире определяет рассматриваемое понятие: «коррупция представляет собой взяточничество и любое другое поведение лиц, которым поручено выполнение определенных обязанностей в государственном или частном секторе, и которое ведет к нарушению обязанностей, возложенных на них по статусу государственного должностного лица, частного сотрудника, независимого агента или иного рода отношений и имеет целью получение любых незаконных выгод для себя и других» [18] . В данном случае субъектом коррумпированных деяний может быть не только должностное лицо.

В этом контексте можно сказать, что коррупция представляет собой совокупный эффект монополии власти и дискреционные полномочия в принятии решений при отсутствии подотчетности в своей деятельности [19] .

Российский проект Закона о борьбе с коррупцией в ст. 2 определяет коррупцию как «непредусмотренное законом принятие имущественных и неимущественных благ и преимуществ лицами, уполномоченными на выполнение государственных функций, или лицами, приравненными к ним, с использованием их официального статуса и связанных с ним возможностей, а также подкуп указанных лиц путем противоправного предоставления им физическими и юридическими лицами указанных благ и преимуществ».

Таким образом, в настоящее время российское общество имеет фактически правовое определение понятия „коррупция“, что является большим прогрессом, поскольку еще несколько лет назад отечественное законодательство даже не знало этого слова.

Между тем в разных странах состояние и структура коррупции, ее причины и условия, а также методы борьбы с ней могут существенно различаться. Эти различия определяются не только особенностями различных государственных систем, но и социальными и экономическими проблемами, существующими в обществе, его нравственным состоянием, правовой и политической культурой.

Наиболее ярко эти особенности проявляются в России, где коррупция является одной из наиболее острых проблем, угрожающих самому существованию Российского государства, все глубже деморализующих общество в целом.

Согласно рейтинговой системе, представленной неправительственной организацей “Transparency International”, которая занимается борьбой с коррупцией, по итогам 1998 года Россия занимает 76-е место среди 85 стран с коэффициентом 2,4 (из 10, где 0 свидетельствует о глобальной коррумпированности государства), возглавив последнюю десятку списка из таких стран, как Эквадор, Венесуэла, Колумбия, Индонезия, Нигерия, Танзания, Гондурас, Парагвай и Камерун [20] .

Революционная ломка форм собственности, непродуманная приватизация, слабость и непредсказуемость президентской власти, бесконечная смена правительства, неразвитость и несовершенство законодательства, легализация теневой экономики и паралич системы судопроизводства являются определяющими условиями беспрецедентного роста должностных преступлений, связанных с использованием госчиновниками своего служебного положения.

Как совокупный результат монополии власти государственных должностных лиц, их широких дискреционных полномочий при отсутствии открытости, подотчетности и подконтрольности, коррупция закономерно ведет к олигархии и авторитаризму [21] .

Коррупция неоднородна по своей природе, она имеет различные виды. В частности, коррупция может быть «верхушечной» и «низовой». Первая охватывает политиков, высшее и среднее чиновничество и сопряжена с принятием решений, имеющих высокую цену (формулы законов, госзаказов, изменение форм собственности и т.д.). Например, в МВД России имеются оперативные сведения о сумме взятки в 300 млн. долларов США, полученной высокопоставленным чиновником [22] . Вторая распространена на среднем и низшем уровнях и связана с постоянным, рутинным взаимодействием чиновников и граждан (штрафы, регистрации, налоги и таможенные сборы, освобождение от призыва в армию и т.п.). Обнищание населения России и неспособность государства обеспечить государственным служащим достойное содержание подталкивают и тех и других к нарушениям, приводящим к массовой низовой коррупции.

Масштабная низовая коррупция предельно опасна, поскольку, во-первых, ее жертвами, как правило, являются наиболее бедные и уязвимые слои общества, во-вторых, она создает благоприятный психологический фон для существования других форм коррупции, является базой для ее верхушечной формы. Последняя представляет собой исходный материал для формирования организованных коррупционных структур и сообществ.

Как низовая, так и верхушечная коррупция может быть либо систематической, либо ситуативной. Систематическая коррупция приводит к экономическим потерям в результате нарушения стимулов, политической нестабильности ввиду подрыва институциональной основы и социальным затратам вследствие перераспределения богатства и власти в пользу олигархических и привилегированных лиц.

Верхушечная коррупция может быть, кроме того, транснациональной и местной, поскольку государственным должностным лицам легче и безопаснее сделать большие суммы денег не на местных, а на международных сделках. Даже в тех случаях, когда крупная коррупционная сделка полностью совершается в одной стране, необходимость перевода средств за границу представляет собой международный элемент.

В этой связи угроза, которую представляет коррупция, становится еще более серьезной из-за связи с организованной транснациональной преступностью. В мире, который постоянно меняется и становится более взаимозависимым, долгосрочные последствия такой связи заслуживают внимания и принятия конкретных мер [23] .

Между тем неразвитость правового общественного сознания, серьезные деформации его нравственной сферы приводят к общественному восприятию коррупции не только как обычного явления общественной жизни, но и как эффективного средства достижения цели или определенного результата. Так, в частности, считают 87,7% граждан, принимавших участие в социологическом исследовании, проведенном автором. При этом все опрошенные согласны с тем, что взятки, коррупция - негативные общественные явления, подрывающие устои государства, условиями развития которых в обществе являются: развитая бюрократическая система (14%), продажность чиновников (16,6%), неэффективная работа правоохранительных органов (16%), недостаточно жесткая уголовная ответственность (20%), низкий уровень культуры и правосознания (33,4%).

Пониженный правовой иммунитет российских граждан приводит к тому, что фактически отсутствует массовое сопротивление низовой коррупции. Так, 73,7% граждан полагают, что это явление неискоренимо и не представляют существование общества без взяточничества и коррупции. Только 16,5%, думают, что коррупцию можно держать под контролем и при определенных условиях (улучшение экономической ситуации) бороться с ней.

Привлекательность низовой коррупции состоит в том, что при минимальном риске для обеих сторон, она обладает специфической ценностью быстро и эффективно решать многие возникающие в повседневной жизни проблемы, а также позволяет за небольшую плату иметь постоянную возможность мелких нарушений законов и инструкций. Большая часть принявших участие в исследовании граждан (73,4%) допускает или сама давала взятки для достижения не только законных целей. Более половины респондентов уверены, что каждый чиновник имеет свою «цену», что любое должностное лицо может взять взятку.

Низовая коррупция в России пронизывает все сферы, в которых рядовой гражданин сталкивается с необходимостью обращаться к государству. Так, 60,2% опрошенных признали, что давали взятки должностным лицам, при этом 78,8% из них делали это неоднократно; среди опрошенных бизнесменов, предпринимателей не нашлось ни одного, кто бы многократно не давал взятки. Треть всей выручки от розничной торговли идет на «расходы, связанные с коррупцией», оплачивают эти затраты, как правило, российские потребители [24] . В России коррупция превратилась в общепринятый метод ведения успешного бизнеса.

По подсчетам экспертов общественной организации «Технология -ХХI век», мелкие предприниматели тратят по всей стране на взятки чиновникам минимум 500 млн. долларов в месяц. В год это оборачивается суммой в 6 млрд. долларов [25] . Если к этому добавить еще и ущерб, наносимый коррупцией «верхних эшелонов» государственных служащих в виде предоставления эксклюзивных прав, льготных кредитов, противозаконного лоббизма в законодательных органах, перевода государственного имущества в акционерные общества и использование в корыстных целях распределения бюджетных средств - сумма экономических потерь от коррупции может составлять от 10 до 20 млрд. долларов в год.

Сегодня в России более 1 млн. чиновников, в чьей власти «дать» или «не дать», решить или не решить тот или иной вопрос. В связи с доминированием механизмов локального корпоративного (монополистического) регулирования [26] бюрократия получает особые возможности определять условия деятельности коммерческих структур. При крайне неравномерном распределении в обществе доходов в связи с его разделением на сильно- и слабокорпоратизированные секторы платой бюрократии за обеспечение коммерческим структурам благоприятных условий хозяйствования становится взятка. При этом она превращается в основной стимул деятельности чиновника и становится средством все более тесного сближения коррумпированных представителей власти с организованной преступностью.

В период проведения реформ получили распространение не только традиционные формы подкупа чиновников в виде денежных взяток и дорогих подарков, но и открытие для них счетов в зарубежных банках, приобретение недвижимости за границей, включение их в число соучредителей вновь создаваемых акционерных обществ, организация выездов за рубеж за счет различных частнопредпринимательских структур под предлогом чтения лекций, участия в симпозиумах с оплатой самих поездок и выдачей больших сумм в валюте в виде «командировочных».

Однако действующий уголовный закон регламентирует лишь часть форм коррупции должностных лиц, являющихся, по мнению законодателя, уголовно наказуемыми: получение взяток (ст. 290 УК РФ); злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) и их превышение (ст. 286 УК РФ), незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289 УК РФ), служебный подлог (ст. 292 УК РФ).

Между тем в настоящее время существует масса других различных видов некриминализированных коррупционных технологий, совершение которых не влечет за собой уголовной ответственности, но которые влекут за собой те же последствия, что и уголовно наказуемые формы коррупции. Среди них можно назвать, например, такие, как предоставление эксклюзивных прав для своей корпоративной группы с отвлечением государственных доходов; использование подставных лиц, родственников в коммерческих структурах; манипулирование информацией с целью извлечения личной и корпоративной выгоды; лоббирование при принятии нормативных актов в интересах корпоративных групп и т.п.

Расширение масштабов коррупции происходит по следующим направлениям:

- прямой подкуп должностных лиц, общественных и политических деятелей, имеющих возможность содействовать успеху коммерческой структуры;

- - вложение государственных средств в частные структуры под каким-либо благовидным предлогом и т.д. [27]

Многочисленны и сферы, которые поражены все более развивающейся в них коррупцией. Прежде всего следует назвать сферу приватизации государственной собственности, которая во всех странах служит серьезным источником коррупции. В России это обстоятельство усугублялось масштабностью приватизации и слабостью контроля за ее ходом. Еще на начальной стадии около 30% постановлений по приватизации, по данным правоохранительных органов, содержали нарушения норм действующего законодательства. Практиковалось включение чиновников в число акционеров, необоснованные отказы лицам, подавшим заявки на участие в аукционе или конкурсе, внесение подлогов в договоры аренды и многое другое. По данным МВД, каждое десятое должностное преступление из числа выявленных в период с 1994 по 1997 год совершалось в сфере приватизации (5600). В 1998 году окончено расследование 1512 уголовных дел этой категории, из которых 1156 (76,5%) направлены в суд. За 1999 год совершение должностных преступлений в сфере приватизации выросло в 1,5 раза, сумма ущерба от их совершения за последние два года превышает 400 млн. руб. Почти в половине регионов России к уголовной ответственности привлечены занятые приватизацией чиновники из руководства администраций, территориальных комитетов по управлению имуществом, фондов имущества [28] .

Сюда же следует отнести коррупционные нарушения, не подпадающие под прямую уголовную ответственность: оценивание приватизируемых объектов по заниженным суммам, манипуляции условиями конкурсов, скупка предприятий чиновниками через доверенных лиц.

Еще одна благодатная сфера для коррупционеров - распределение бюджетных средств. По свидетельству экспертов взяткой сопровождается почти половина актов по выдаче государственных кредитов или распределение бюджетных средств. Этому благоприятствует неуклюжая налоговая система, согласно которой деньги, собираемые в регионах, должны попасть в федеральный бюджет, а потом снова вернуться в регион в виде трансфертов. Коррупцию подстегивает нереальный, нереализуемый бюджет, который позволяет чиновникам решать, кому сколько недодать, кому перевести деньги раньше, кому позже. По той же причине недостаточного финансирования создаются внебюджетные фонды различных ведомств, манипуляции которыми также сопровождаются коррупцией. Отсутствие контроля за расходованием бюджетных средств в регионах питает коррупцию на этом уровне.

Распределение бюджетных средств происходит также через государственные заказы и закупки, где до последнего времени царили закрытость и бесконтрольность, порождающие здесь безудержную коррупцию (особенно это относится к Вооруженным Силам).

Кроме того, допускаемые высшими чиновниками злоупотребления при распоряжении бюджетными средствами нередко сопровождаются покровительством со стороны государственной власти и, зависимой от нее, прокуратуры.

Так, по данным заместителя председателя Счетной палаты Российской Федерации Ю.И. Болдырева, Генеральная прокуратура обычно воздерживается от возбуждения уголовных дел, если речь идет о вскрытых злоупотреблениях такого рода. Для иллюстрации этой ситуации, был назван факт изъятия из бюджета страны в 1995 году суммы, эквивалентной 9 млрд. долларов США, которые «растворились неизвестно где». Ю.И. Болдырев объясняет эту позицию Генпрокуратуры тем, что Генеральный прокурор назначается на должность и освобождается от нее Президентом и, соответственно, зависим от него [29] .

Правильность этих суждений подтвердил последовавший скандал, связанный с отставкой Ю.И. Скуратова, который лишь попытался привлечь к уголовной ответственности некоторых из кремлевских чиновников, злоупотреблявших своими полномочиями по использованию бюджетных средств.

Предоставление эксклюзивных прав (льгот, в том числе по экспорту и импорту, налогам, лицензирование и т.п.) - широчайшее поле для коррупции. К этой же категории следует отнести такие коррупционные рычаги, как отсрочки налоговых платежей, предоставление льгот заемщикам бюджетных средств, продление кредитных договоров, предоставление государственных гарантий.

Региональные власти не уступают федеральным в использовании права предоставления льгот для получения взяток. По данным Генеральной прокуратуры, в одном только Ставропольском крае в 1995 году было выявлено 130 преступлений должностных лиц в этой сфере.

Банковская сфера в России стала преобразовываться одной из первых, на рубеже 80 - 90-х годов фактически происходила ненормативная приватизация существенной части государственного банковского сектора. Создание системы уполномоченных банков, которым передавались в управление бюджетные средства, в условиях высокой инфляции было для последних источником получения колоссальной прибыли. Сотрудничество чиновников с коммерческими банками позволило цивилизовать формы получения взяток, и от традиционных конвертов (а затем чемоданов) с наличностью перейти к льготным кредитам, завышенным в десятки раз процентам по вкладам и другим, более утонченным, формам благодарности.

Еще в 1996 году Генеральная прокуратура сообщала о своей озабоченности положением дел в Центральном банке России и его территориальных управлениях, а в 1998, после возбуждения Генеральной прокуратурой нескольких уголовных дел в отношении руководящих работников Центробанка, выяснилось, что сам Центральный банк перед кризисом, вместо того чтобы пытаться удержать рубль, стал активно сбрасывать ГКО, зарабатывая огромные деньги и усугубляя ситуацию в стране. Сами же ГКО служили своеобразной стиральной машинкой для высших чиновников и представителей криминалитета [30] .

Противозаконный лоббизм в законодательных органах труднее всего поддается контролю и уголовному преследованию, прежде всего из-за гипертрофированной депутатской неприкосновенности. Именно поэтому из общего числа должностных лиц, привлеченных к ответственности за деяния, которые можно квалифицировать как коррупцию (хотя этого термина и нет в Уголовном кодексе), законодатели составляют 3% [31] .

Серьезно коррумпированы российские правоохранительные органы [32] . Коррупция в этой сфере проявляется через многочисленные злоупотребления служебным положением, содействию за взятки в прекращении уголовных дел, сращивании с криминальными структурами, противоправном участии в предпринимательской деятельности, в том числе в незаконном оружейном бизнесе и контрабандных сделках. Действия (или бездействие) коррумпированных служителей закона позволяют преступникам длительное время уходить от ответственности, создают у населения мнение о неспособности и нежелании властей бороться с преступностью, особенно организованной, в конечном итоге приводят к перерастанию малых преступных групп в крупные межрегиональные преступные формирования.

В 1996 году за взяточничество было привлечено к уголовной ответственности 404 сотрудника правоохранительных органов, в 1997 - 466 человек, в 1998 - 1466, а за полгода 1999 - уже 825. Согласно результатам опросов, проведенных сотрудниками Института проблем укрепления законности и правопорядка, почти каждый четвертый предприниматель давал взятку сотрудникам правоохранительных органов за непринятие законных мер по факту нарушения ими законов [33] .

Согласно собственным исследованиям автора, 72,2% опрошенных бывших должностных лиц, отбывающих наказание в спецколонии Иркутска, получали в период их государственной службы взятки, о которых до сих пор не осведомлены правоохранительные органы. Почти треть из них (30,5%) отметили, что это были постоянные выплаты определенных структур; при этом 39,5% из них работали в органах внутренних дел; 16,3% - в органах государственной власти; по 14% в суде и прокуратуре; 6,9% - в налоговых службах; 4,6% - на таможне [34] .

Суммарный объем числа зарегистрированных фактов уголовно наказуемой коррупции, несмотря на постоянно декларируемое внимание государства к этой проблеме, составил немногим более 0,5% общего объема зарегистрированной в 1997 году преступности. Коэффициент интенсивности коррупционной преступности составил 9,8 преступлений на 100 тыс. человек. Однако, если рассчитать специальный индекс коррупции, т.е. на 100 тысяч человек, осуществляющих публичные функции, то показатель интенсивности коррупции увеличился бы в 9 раз.

Структура зарегистрированной коррупционной преступности в России в соотношении основных ее видов в 1997 году представляла собой следующую картину: злоупотребление должностными полномочиями - 19,8%; дача и получение взятки - 39%; служебный подлог - 40,5% [35] .

Статистические данные о коррупционных действиях, совершенных в России за последние 10 лет. свидетельствуют, что регистрация должностных хищений, присвоений и растрат сократилась практически вдвое, а судимость за них снизилась почти в 10 раз. Аналогичные тенденции демонстрируют сведения о взяточничестве и должностных злоупотреблениях. По всем трем видам деяний на одного осужденного приходится 11 зарегистрированных коррупционных преступлений, 15 злоупотреблений, 13 хищений и 5 взяточничеств [36] . В 1997 году только 49% из числа всех обвиняемых за взяточничество осуждены за совершение преступления [37] .

При увеличении за последние два года количества выявленных должностных преступлений более чем на 40%, а должностных лиц, подозреваемых в их совершении, в 2 раза, число привлеченных к ответственности возросло лишь на 50% и составляет около 60 - 70% от числа выявленных лиц. Выявляется же, согласно данным В.В. Лунеева, не более 2% от совершенных преступлений, (а по экспертным оценкам президента Ассоциации работников правоохранительных органов А.А.Аслаханова показатель выявления коррумпированных должностных лиц составляет приблизительно 0,002%), реальное же наказание несут

лишь 0,2 - 0,5% коррупционеров [38] .

Таким образом, соотношение между состоянием фактической коррупции, уровнем зарегистрированных должностных преступлений и реально осужденными чиновниками (см. табл. 5) составляет несколько порядков.

Степень латентности коррупционной деятельности, которая к тому же далеко не укладывается в рамки уголовного закона, является максимальной среди всех известных преступлений. Так, средний коэффициент латентности всех видов коррупционных преступлений в начале прошлого десятилетия в нашей стране составил 10 (по оценкам экспертов). А коэффициент латентности наиболее выявляемого среди коррупционных преступлений - взяточничества, по данным экспертных опросов 126 сотрудников подразделений по борьбе с экономическими преступлениями, проведенного в 1992 году, составил 18. Однако уже в 1995 году уровень латентности взяточничества оценивался аналогичной группой экспертов коэффициентом, превышающим 2000 [39] .

В сферу коррупции вовлечено огромное количество людей, начиная от простых граждан до высокопоставленных чиновников. И несмотря на то, что официально и политической практикой, и общественной моралью, и прессой коррупция порицается, считается общественно неприемлемой, фактически она является частью жизни нашего общества, которое, в большинстве своем, принимает ее как необходимый элемент своего существования. Российская государственная система в настоящий момент представляет собой огромный рынок коррупционных услуг, а многие должностные лица рассматривают свою службу как средство для их реализации.

Эффективность борьбы с коррупцией поэтому напрямую зависит от разрушения этого рынка, переориентирования, изменения системы государственной службы, которая до сих пор базируется на традициях и стереотипах, способствующих прогрессирующему развитию коррупции. Ее масштабы и темпы распространения таковы, что создают угрозу дальнейшему демократическому развитию Российского государства.

Проблемы, порождаемые коррупцией, воздействуют на все сферы жизни общества. Так, экономические последствия проявляются прежде всего в том, что расширяется теневая экономика. Это приводит к уменьшению налоговых поступлений и ослаблению бюджета. Как следствие - государство теряет финансовые рычаги управления экономикой, обостряются социальные проблемы из-за невыполнения бюджетных обязательств. Неэффективное использование бюджетных средств, в частности при распределении государственных заказов и кредитов, еще больше усугубляет бюджетные проблемы страны. Нарушаются конкурентные механизмы рынка, поскольку в выигрыше оказывается не тот, кто конкурентоспособен, а тот, кто смог получить преимущества за взятки. Это приводит к снижению эффективности рынка и дискредитации идей рыночной конкуренции. За счет коррупционных «накладных расходов» повышаются цены. В итоге страдает потребитель. Теряется доверие агентов рынка к способности власти устанавливать и соблюдать честные правила рыночной игры. Ухудшается инвестиционный климат и, следовательно, не решаются проблемы преодоления спада производства, обновления основных фондов.

Социальные последствия напрямую связаны с экономическими. Поскольку отвлекаются колоссальные средства от целей общественного развития, обостряется бюджетный кризис, а значит, снижается способность власти решать социальные проблемы. Закрепляются и увеличиваются резкое имущественное неравенство, бедность большей части населения. Коррупция подстегивает несправедливое перераспределение средств в пользу узких олигархических групп за счет наиболее уязвимых слоев населения. Дискредитируется право как основной инструмент регулирования жизни государства и общества. В общественном сознании формируется представление о беззащитности граждан и перед преступностью, и перед лицом власти. Коррумпированность правоохранительных органов способствует укреплению организованной преступности. Последняя сращивается с коррумпированными группами чиновников, усиливаясь все больше с помощью доступа к политической власти и возможностям для отмывания денег.

В итоге не менее разрушительны политические последствия существования коррупции, проявляющиеся в смещении целей политики от общенационального развития к обеспечению властвования олигархических группировок. В результате уменьшается доверие к власти, растет отчуждение ее от общества. Падает престиж страны на международной арене, растет угроза ее политической и экономической изоляции. Профанируется и снижается политическая конкуренция. Граждане разочаровываются в ценностях демократии, а следовательно, возникает угроза разложения демократических институтов. Кроме того, серьезно увеличивается риск крушения нарождающейся демократии по распространенному сценарию прихода диктатуры на волне борьбы с коррупцией [40] .

Коррупция, таким образом, являясь краеугольным камнем, посредством которого связаны между собой российская бюрократия и организованная преступность, влияет не только на их развитие, но и имеет серьезные негативные последствия во всех проявлениях общественной жизни. Поэтому, если не начать реальную, не на словах, экономически очень выгодную для страны борьбу с коррупцией, не проявить политическую волю и твердость в этом вопросе, под угрозу будут поставлены не только экономические интересы и демократические институты, но и национальная безопасность страны.

3. Легализация доходов, полученных незаконным путем

Размах криминального бизнеса, масштабы теневой экономики ставят перед организованными преступными структурами в качестве первоочередной задачи определение путей и средств легализации денежных средств, полученных незаконным или полузаконным путем. Отмывание денег - это заключительный этап превращения преступности в высокодоходное и эффективное производство, в ходе которого происходит противоправная и вредная для общества концентрация экономической, а вслед за ней и политической власти в руках неконтролируемой группы лиц. Допустить отмывание денег, значит, сделать выгодными торговлю наркотиками, уклонение от налогов, проституцию, вымогательство, хищения, взяточничество. Поэтому «грязные деньги» должны быть лишены возможности поступить в обращение с тем, чтобы преступления утратили для преступников всякий смысл [41] .

В самом общем виде «отмывание грязных денег» можно определить как «перевод незаконно полученных наличных денег в другой актив, сокрытие истинного источника или собственности, от которых незаконным образом получены деньги, и создание характера законности для источника и для собственности» [42] . Таким образом, это любая деятельность, сделка или финансовая операция, которая совершается в целях сокрытия источников происхождения, существования, распределения, перераспределения и потребления денежных средств или иного имущества, полученных в результате какого-либо преступления на первой стадии, с тем, чтобы на второй стадии приступить к извлечению из них регулярных доходов. Иными словами, согласно определению президентской комиссии США по организованной преступности 1984 года, «отмывание денег - процесс посредством которого скрывается существование, незаконное происхождение или незаконное использование доходов, а затем маскировка их таким образом, чтобы они казались имеющими законное происхождение».

Как уже указывалось, пропорции соотношения легального и теневого капитала составляют в настоящее время 50:50, что переходит все возможные границы. Ежегодный совокупный доход организованных преступных группировок в России достигает уровня 10 млрд. р. До 70% доходов, полученных незаконным путем, вкладывается в различные формы предпринимательской деятельности [43] , т.е. более двух третьих таких средств легализируются в форме инвестиций в наиболее прибыльные отрасли, для приобретения пакетов акций предприятий, сферы услуг и досуга, печатных и электронных средств информации.

Таким образом, колоссальные средства, полученные от торговли оружием, незаконного игорного и наркобизнеса, контрабанды, хищений, другой противоправной деятельности, организованные преступники стремятся легализировать, придать им видимость законных, пустить в оборот.

Способы отмывания таких доходов различны. Многие из них представляют собой достаточно сложный и продолжительный процесс, включающий множество разнообразных операций. Наиболее распространенной является трехфазовая модель легализации преступных доходов. Каждая фаза имеет свою цель и набор форм для ее достижения.

В первой фазе происходит введение «грязных» наличных денег в легальный хозяйственный оборот. Основными формами такого введения являются: мошенничество с использованием подставных лиц и фирм; подкуп и запугивание лиц, ответственных за проведение идентификации клиента; организованная покупка легко преобразуемых имущественных ценностей (пятая часть легализируемых средств расходуется на приобретение недвижимости), при этом каждая покупка осуществляется либо на сумму ниже той, с которой возникает обязанность идентификации, либо платежи осуществляются мелкими суммами на один банковский счет. Часто используются обменные сделки - обмен денег на купюры иного достоинства или другую валюту без использования банковских счетов; использование предприятий с большим наличным оборотом, к легальной выручке которых примешиваются «грязные» деньги; создание собственных фиктивных предприятий, декларирующих такие деньги в качестве выручки (1,5 тыс. организованных преступных группировок имеют собственные коммерческие структуры).