Сущность и характеристика теневой экономики и экономической преступности

В России введение «грязных» наличных денег в легальный оборот существенно облегчается благодаря значительному нелегальному наличному обороту между легальными предприятиями, которые за обмен своих безналичных средств на «черные» наличные деньги еще и платят коммисионные в размере 1 - 8% от суммы сделки [44] .

Значительная доля доходов от преступной и иной незаконной деятельности легализируется путем обмена на иностранную валюту и перевода ее за рубеж. В России эти функции нередко берут на себя банки так называемых свободных экономических зон - СЭЗ, которые позволяют зачислять на свои счета «грязные» деньги и конвертировать их.

По оценке экспертов Центробанка, за годы «реформ» из России за рубеж вывезено капиталов на сумму около 260 млрд. долларов [45] , а с 1992 по 1999 год в мировые финансовые центры переведено еще около 100 млрд. долларов, при этом доля «грязных денег» составляет до 30 - 40% объема российского капитала, осевшего за рубежом. Вывоз капитала из России, согласно оценкам зарубежных правоохранительных органов и совпадающим с ними мнением специалистов из департамента валютного контроля Центробанка, в настоящее время достигает 1 млрд. долларов в месяц [46] .

Цель второй фазы процесса легализации - отделение преступных доходов от источника их происхождения путем проведения комплекса финансовых операций. В результате обрывается цепочка следов и обеспечивается анонимность имущественных ценностей. Для осуществления операций во второй фазе широко используются подставные лица и фиктивные фирмы, выставляющие фиктивные счета, служащие основанием перевода денег. Операции второй фазы часто носят международный характер, для их проведения большую роль играют оффшорные зоны и иные страны с мягким налоговым режимом и слабо развитой системой финансового контроля.

В третьей фазе деньги обретают легенду происхождения и могут инвестироваться в легальную экономику.

Большую роль в легализации незаконно полученных средств играет банковский сектор. Несовершенство банковского и уголовного законодательства, неадаптированность финансовых институтов к рыночным реалиям привели к тому, что банковские учреждения до сих пор используются для накопления капитала противоправными способами и для отмывания преступных доходов.

В числе наиболее распространенных способов отмывания доходов с использованием банковского механизма можно назвать превращение денег в банковские чеки, облигации, ценные бумаги на предъявителя; помещение денег в банки, а также кредитно-финансовые учреждения небанковского типа, занимающихся перемещением денег в пределах страны или за границу; депонирование денег на банковские счета; обмен мелких банкнот на крупные; одной валюты на другую; перевод денег по телеграфу или электронным способом со счета в отечественном банке на зарубежный банковский счет или счет ценных бумаг; организация сложных цепочек платежей; продажа, дисконтирование или торговля различными видами финансовых инструментов, включая банковские чеки, векселя, платежные поручения и т.п. [47]

Несмотря на то, что Россия имеет коммерческую банковскую систему чуть более 10 лет, она превращается в один из крупнейших центров по отмыванию грязных денег. Этому способствует несколько факторов. Во-первых, благоприятный климат для отмывания денег в России связан с особенностями депонирования в нашей стране, когда в отличие от западных стран, при помещении денег на депозит отсутствует даже минимальный контроль за источниками средств. Во-вторых, большие возможности для отмывания возникают в связи с наличным характером обращения денежных средств в России, а дефицит инвестиционных ресурсов снижает порог чувствительности к проблеме легализации «грязных» капиталов. Кроме того, отмывание активизируется в связи с расширением контроля криминальных структур над коммерческими банками страны.

Непосредственная связь банков с преступным миром позволяет преступникам легализировать доходы от своей преступной деятельности, подкрепляет их намерение продолжать совершение преступлений. Между тем проблема легализации незаконных доходов имеет еще и внешнеэкономический аспект. Речь идет о том, что если не перекрыть каналы поступления преступных доходов в российскую экономику, то это явится серьезным препятствием для вхождения страны в мировую экономическую систему, где нет доверия криминальным капиталам [48] .

Использование криминального капитала для развития законного предпринимательства на первый взгляд может показаться полезным, поскольку происходит загрузка существующих и вновь вводимых мощностей, что способствует решению проблем занятости населения, получению валового внутреннего продукта и будущему росту налоговых поступлений в бюджеты разных уровней.

Однако при этом не следует забывать, что при легализации криминального капитала происходит сокрытие совершенных для его получения преступлений; полученные финансовые средства нередко используются для проведения политической деятельности, лоббирования интересов как собственной предпринимательской активности, так и интересов криминальных структур, а также для получения депутатской неприкосновенности. Кроме того, приращенные в легальном обороте «грязные деньги» могут вновь реинвестироваться в криминальную деятельность. Все это нагнетает социальную напряженность в обществе, девальвирует стимулы к производительному труду в официальной экономике, приводит к снижению привлекательности честного бизнеса и оттоку частных (в том числе иностранных) инвестиций законопослушных агентов рынка. Как следствие происходит углубление экономического кризиса в России и подрывается ее экономическая безопасность [49] .

Проблемы экономической нестабильности Российского государства связаны также и с тем, что та часть криминальных капиталов, которые не идут на реализацию вышеназванных задач, вывозятся из страны и вкладываются в западные банки. Наиболее часто это происходит в оффшорных зонах, называемых на Западе «налоговыми гаванями», в большинстве из которых объем частных вкладов россиян достигает 60%. Масштабы перекачивания финансовых средств через оффшорные зоны растут. По неофициальным данным российские юридические и физические лица зарегистрировали 60 тыс. оффшорных компаний за рубежом. Многие российские оффшорные банки, обслуживая внешнеторговый оборот российских компаний, в то же время обеспечивают стадию интеграции криминальных капиталов в процессе их отмывания [50] .

Особенности оффшорного банковского дела таковы, что позволяют легализировать незаконно полученные доходы. При этом имитируется легальный бизнес, и на бумаге оффшорные сделки выглядят вполне законными. Однако их законность трудно проверить, поскольку законы, охраняющие банковскую тайну, запрещают обмениваться информацией об операциях по счетам, а в нерегулируемых оффшорных центрах никакая отчетность не ведется. Трастовые законы также делают невозможной идентификацию подлинных владельцев фирм, вызывающих подозрение, и поэтому невозможно установить, кто является владельцем собственности. Учитывая эти возможности, которые находятся в распоряжении преступников, понятно, что почти невозможно отследить отмывание денег между несколькими оффшорными корпорациями [51] .

Таким образом, можно говорить об использовании трех основных способов отмывания денег, существующих в мировой практике, это неконтролируемый их ввод в коммерческий оборот, т.е. с использованием законного бизнеса, операции купли-продажи и оффшорные зоны.

Способы отмывания «грязных» денег с использованием законного бизнеса в большинстве стран достаточно традиционны и ограничены существующим в них законодательством. Там деньги отмываются в основном с помощью завышения легальных расходов и доходов, либо помещения наличных денег на счета компаний, фирм. Операции купли-продажи являются манипулируемыми финансовыми операциями, в ходе которых применяется внешне законная покупка или продажа актива с целью перемещения наличных в безналичную систему. Оффшорные зоны используются организованной преступностью для отмывания и сокрытия своих незаконных доходов.

В России эти методы были адаптированы к существующей экономической, социально-политической и правовой ситуации, и по характеру и объему операций в 1993 - 1995 годах превзошли все имеющиеся в мире аналоги. Так, в 1993 - 1994 годах только из-за несовершенства системы межбанковских расчетов преступными группировками с использованием поддельных банковских документов было введено в обращение примерно 3 - 4 трлн. рублей, значительная часть которых была конвертирована и переведена в зарубежные банки.

В 1993 - 1995 годах наступило время бурной мошеннической деятельности фальшивых финансовых компаний, банков, иных коммерческих предприятий и фондов, которая имела беспрецедентные масштабы. С помощью мошенничества эти преступные структуры не только отмывали астрономические суммы «грязных» денег (например, в печально известную «Властилину» такие деньги сначала везли мешками, затем контейнерами, потом уже грузовиками, причем без всякого учета и контроля со стороны финансовых и налоговых органов), но и получили возможность похитить значительные средства населения, предприятий и организаций через созданные фиктивные структуры. Для осуществления этой преступной деятельности организованные криминальные формирования расширили масштабы безлицензионной деятельности различных коммерческих структур, связанной с привлечением средств юридических и физических лиц, под предлогом выгодного их размещения, инвестирования различных проектов, проведения трастовых и иных операций, выпуском акций, облигаций и других ценных бумаг, с обещанием выплаты нереальных дивидендов. По данным созданной в 1995 году ассоциации вкладчиков акционеров-заимодателей, 40 млн. россиян стали жертвами финансовых афер [52] . Причинен финансовый ущерб в 20 трлн. рублей, большая часть из которых была вывезена, либо вложена в уставные капиталы коммерческих банков, например, основной пакет акций банка «Бамкредит» (75%) был приобретен на средства «Русского дома селенга», который собрал с вкладчиков по всей стране свыше двух триллионов восемьсот миллиардов рублей (в старом исчислении) [53] .

Фактически аналогичная схема была использована в 1996 - 1998 годах, однако строительством «финансовой пирамиды» стало уже заниматься само государство с помощью выпуска ценных бумаг - ГКО. На рынке ГКО оперировали самые высокие чиновники (начиная от вице-премьеров правительства до крупных чиновников Министерства финансов) и представители организованной преступности, для которых ГКО являлись не только средством получения огромных доходов и способом уклонения от налогов, но еще и служили хорошо отлаженным механизмом для отмывания незаконно полученных средств.

Игра на финансовом рынке страны шла через определенные банки (в этом принимал активное участие и сам Центробанк) и подставные финансовые структуры. Решение о дефолте даже не было оформлено постановлением правительства - это было корпоративное решение группы людей [54] . В результате страна была ввергнута в сильнейший системный кризис, была парализована банковская система, большинство коммерческих банков разорилось или спрятало свои валютные активы в оффшорах, несколько десятков миллионов простых вкладчиков вновь оказалось обманутыми. Обогатилась небольшая группа людей, которая конвертировала доходы от ГКО в валюту и уже в виде «законных» денег поместила их на счета западных банков.

Таким образом, на протяжении последних пяти лет в России существовали беспрецедентные по мировым масштабам возможности для одновременного получения супердоходов и их легализации.

Между тем, легализацию и сокрытие теневых российских денег трудно представить без основного промежуточного звена, в качестве которого используются банки, находящиеся вне пределов России. Как показал скандал с «Бэнк оф Нью-Йорк», это могут быть не только оффшорные, но и другие, известнейшие в мире, банки. Согласно показаниям данным в суде бывшим вице-президентом банка Л. Эдвардс, еще в 1995 году начала работать хорошо отлаженная схема по нелегальному переводу в США значительных денежных сумм из России. Через открытые подставные фирмы «Бенекс», «Бекс» и «Лоуленд», имевшие счета в «Бэнк оф Нью-Йорк», за три последних года было «прокручено» почти 7 млрд. долларов. Переводы шли из Депозитарно-клирингового банка (ДКБ) и коммерческого банка «Фламинго», затем через указанные подставные компании, поступившие российские доллары перераспределялись на счета банков в третьих странах [55] .

Борьба с легализацией денежных средств, полученных незаконным путем, крайне трудна, несмотря на существующий международный опыт и ряд законов в этой сфере. В России до 1996 года вообще не существовало специального уголовно-правового запрета действий по легализации денежных средств и иного имущества, приобретенного преступным путем. В настоящее время, несмотря на то, что так окончательно и не принят Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных незаконным путем», Уголовный кодекс РФ наконец-то установил уголовную ответственность за отмывание денежных средств или иного имущества, приобретенного незаконным путем (ст. 174), и даже появилась практика регистрации и расследования подобных преступлений. Так, например, в 1997 году их было зарегистрировано - 241, из них только 40 были совершены организованными преступными группами Однако за 1997, 1998 годы реально были осуждены по данному составу лишь 5 человек [56] .

Это свидетельствует о том, что обширный опыт легализации незаконных доходов у преступников и отсутствие практического опыта расследования такого рода дел у правоохранительных органов, которые к тому же глубоко поражены коррупцией, вряд ли позволят в ближайшее время эффективно бороться с этим видом преступной деятельности.

В России ужесточение контроля за наличным и безналичным денежными потоками и возможность привлечения к уголовной ответственности, основанное только на признаках состава ст. 174 УК РФ, лишь породят более изощренные способы отмывания денежных средств, среди которых уже сейчас специалистами называются, например, уход от финансовой отчетности, нарушение правил ее ведения, проведение теневых работ, оплачиваемых «грязными» деньгами, и др.

Кроме того, Россия так и не подписала Конвенцию Совета Европы «Об отмывании, расследовании и конфискации преступных доходов» от 8 ноября 1990 года. Осложняет расследование этой категории дел и отсутствие соглашений об экстрадиции между Россией и рядом стран. Поэтому для повышения эффективности борьбы с легализацией денежных средств, полученных преступным путем, которая по сути является смыслом предшествующей ей преступной деятельности, необходимо окончательно принять Федеральный закон, регламентирующий борьбу с этим явлением, а также присоединиться к Европейской конвенции, которая позволит перекрыть пути российскому криминальному капиталу на Запад.

4. Организованная преступность в кредитно-финансовой и банковской сферах

Кредитно-финансовая сфера является «кровеносной системой» общественно-экономического организма, поэтому отлаженное ее действие под контролем государства создает условия для наиболее эффективного развития хозяйства страны.

Между тем в этой сфере сформировались наиболее острые проблемы, характерные для экономики переходного периода: отставание законодательного процесса от реалий, складывающихся в хозяйственных отношениях; несовершенство существующих банковских технологий и структур обеспечения собственной безопасности в сравнении с общепринятыми в мире; активное внедрение в ее деятельность организованных преступных сообществ.

Поскольку в условиях дальнейшего перехода к рыночным структурам все большее значение будет приобретать формирование кредитно-денежной системы как ведущего механизма регулирования всех сторон экономической жизни государства, нейтрализация преступных посягательств в этой сфере становится все более значимой, так как криминальные структуры предпринимают усилия по проникновению в эту систему, использованию в корыстных интересах промахов государственной экономической политики. Очевидно, что установление контроля над денежной сферой позволит осуществить «внедрение» и в другие звенья экономической системы.

По данным Интерпола, доходы организованной преступности в кредитно-финансовой сфере превышают доходы от всех преступлений в экономике и занимают третье место по прибыльности после наркобизнеса и торговли оружием. В России в финансово-кредитной сфере доходы криминальных структур были оценены западными экспертами приблизительно в 4 млрд. долларов США [57] .

Экономическая преступность в кредитно-финансовых отношениях проявляется в различных криминальных формах: в криминализации банковского дела; в системе денежных расчетов, прежде всего в сфере несанкционированного обналичивания безналичных денег; в увеличении процессов фальшивомонетничества, включающего в оборот не только фальшивые деньги, но и фальшивые ценные бумаги, банковские документы (по данным западных экспертов, по фальшивым авизо, расчетным чекам и в «пирамидах» за последние несколько лет получено более 1 млрд. долларов США, причем из оборота изымается не более 10% фальшивок) [58] .

Массовый характер стали приобретать такие виды криминального предпринимательства, как хищения денежных средств по подложным платежным документам; незаконное получение и нецелевое использование льготных кредитов; перевод капиталов в сферу теневой экономики и зарубежные банки (особенно в оффшорных зонах); валютные спекуляции на бирже; «отмывание» криминально нажитых доходов.

По количеству хищений в крупных размерах и мошенничеств кредитно-финансовая система вышла на первое место среди прочих сфер экономики. Материальный ущерб только по оконченным производством уголовным делам в 1994 - 1997 годах составил 1 трлн. рублей [59] . В 1998 году было выявлено свыше 34 тыс. преступлений в этой сфере, а причиненный ими ущерб оценивается в 7,9 млрд. рублей [60] . Абсолютные показатели состояния преступности в кредитно-финансовой системе за последние семь лет увеличились более чем в 65 раз: с 617 зарегистрированных преступлений в 1992 году - до 40595 в 1999. При этом максимальный рост деяний данного вида пришелся на 1993 год, когда абсолютное их количество увеличилось в 8,7 раза (было зарегистрировано 5400 преступлений).

Негативные процессы в кредитно-финансовой системе постоянно трансформируются. В 1992 - 1993 годах приоритетными были хищения денежных средств с использованием фиктивных платежных документов (кредитовых авизо, чеков «Россия», мемориальных ордеров и др.). Банковская система России оказалась неподготовленной к бурному развитию рынка, к появлению многих новых коммерческих альтернативных структур. Кризис платежной системы был спровоцирован непродуманными экспериментами по изменению порядка и форм расчетов, поспешными организационными решениями.

Создание системы рассчетно-кассовых центров, скопированных с американских и немецких аналогов, в российских условиях слабой компьютеризации банковской сферы в начале 90-х годов стало буквально разрушать кредитно-финансовую систему страны. Раньше платежные документы пересылались по цепочке: плательщик - банк плательщика - банк получателя - получатель. После введения РКЦ цепочка удлинилась, поскольку в ней теперь после банка плательщика появился РКЦ банка получателя. Начались постоянные сбои и беспрецедентные задержки в расчетах, масштабные мошеннические операции.

Проблема расчетов была усугублена также тем, что в последние годы проводилось насильственное разрушение национальных банков с вертикальной структурой управления и поощрялось создание мелких кредитно-финансовых учреждений, не способных эффективно проводить расчетные операции. Кроме того, существующая громоздкая и технически устаревшая централизованная система расчетов, незаитересованность персонала РКЦ в результатах своего труда и его низкая оплата, недостаточная для рыночной банковской инфраструктуры квалификация персонала Центрального банка России и запутанная нормативная база привели к тому, что сфера расчетов оказалась незащищенной перед давлением организованных преступных групп.

Всего за эти годы только из-за несовершенства системы межбанковских расчетов преступниками посредством использования поддельных банковских документов было введено в обращение примерно 3 - 4 трлн. рублей, значительная часть которых была конвертирована и переведена в зарубежные банки [61] . «Отмыванием» похищенных сумм занимались 900 банков и 1,5 тыс. предприятий в 68 субъектах Федерации.

В более позднее время (1993 - 1994) характерными стали экономические преступления с использованием финансовых и трастовых компаний. Они присвоили, по самым скромным подсчетам, 20 трлн. рублей. Пострадавшими оказались около 10 млн. вкладчиков, которые заключали с этими компаниями договоры займа, траста, селенга, страхования и т.п., покупали у них акции и другие суррогаты без денежного и другого материального обеспечения.

С конца 1994 года наступил этап незаконного получения кредитных ресурсов банков, задолженность по которым, по оценкам экспертов, составляет порядка 100 трл. рублей. Большинство невозвращенных кредитов присваивается, а 30% от общей суммы похищается и используется преступными группировками.

Незаконное получение кредита осуществляется посредством целого ряда мошеннических действий, среди которых: создание и регистрация лжефирм на подставных лиц, изготовление подложных бизнес-планов и ТЭО, балансовых отчетов, необходимых для заключения кредитных договоров, представление фиктивных документов в обоснование кредитной заявки («договоры» о предстоящих сделках), представление фиктивных либо полученных обманным путем гарантийных писем, страховых полисов в обеспечение возвратности кредита, предоставление в качестве залога неполноценного либо уже заложенного или не принадлежащего получателю кредита имущества, подкуп банковских работников в целях склонения их к выдаче кредитов с нарушением установленных норм и требований.

Распространение получили нетрадиционные способы посягательств, мошеннических операций в страховом деле, а также с векселями, кредитными пластиковыми карточками, валютными (дорожными) чеками. Например, уже к началу 1995 года уровень мошенничества в России с расчетно-кредитными карточками «Виза» превышал среднемировой в 4 - 5 раз [62] .

Активно криминализируется в настоящее время сфера вексельного обращения. Широкое распространение получила подделка векселей, в частности, векселей Сбербанка. Масштабы эмиссии поддельных векселей составили сотни миллиардов рублей. География пунктов введения этих векселей в расчетные обороты, используемые связи банковских, коммерческих, властных структур, смычка с криминальными лидерами свидетельствуют о проведении крупномасштабного организованного преступления. Например, в Москве пресечена деятельность организованной преступной группы, изготовившей векселя и другие ценные бумаги на сумму около 300 млрд. рублей и несколько десятков миллионов долларов [63] .

В 1995 - 1996 годах производилась массовая эмиссия векселей различными юридическими лицами. По данным Центрального банка, только коммерческие банки в 1995 году выпустили в общей сложности векселей на сумму 114 трлн. рублей и еще столько же в 1996 году. Центральный банк затем ввел ряд ограничений и дополнительный норматив по выпуску векселей банком, привязанный к его уставному капиталу, тем не менее, допущенный неограниченный и неконтролируемый выпуск векселей позволил создать условия для целого ряда мошеннических действий и построения вексельных «пирамид».

В вексельных пирамидах используются фиктивные векселя, не обеспеченные финансовыми ресурсами выпустившего их банка. Главная цель здесь - обмануть покупателя этих ценных бумаг. Схема «кредитор-должник», из которой выходит вексель, создана для того, чтобы придать видимость надежности векселю для его дальнейшей перепродажи.

Вексельные схемы в криминальных целях варьируются тем или иным образом. Например, суть одного из вариантов сводится к легальному изготовлению векселей по поддельным учредительным документам частных предприятий. Далее мошенники заключали с представителями коммерческих банков договоры по предоставлению под эти векселя банковских гарантий - так называемый аваль. Таким образом, поддельные векселя становились ликвидными. В результате мошенники обменивали свои векселя на высоколиквидные ценные бумаги энергетических предприятий, предъявляя их к оплате, а полученные средства обналичивали.

Широкое использование векселей является во многом следствием проблемы недостатка наличных денег в обращении. Поэтому, наряду с фиктивными векселями, широко применяется для получения нелегальных доходов, особенно на региональном уровне, использование реальных “денежных суррогатов” - векселей крупных предприятий, банков, которые входят в систему оплаты бюджетных средств. Вексель, как 100-процентный платеж попадает через администрации регионов в конкретные организации, которым необходимы живые деньги, чтобы выплатить заработную плату, обеспечить различные платежи. С векселем эти вопросы решить невозможно, для решения платежных проблем бюджетной организации его необходимо продать. Однако никто за 100% цены такой вексель не покупает. Иными словами, организации ставятся в такие условия, что могут просто потерять его и, в конечном итоге, вынуждены вексель, который получен как 100-процентная оплата бюджетных средств, поменять на 50% или, может быть, менее живых денег. Между тем этот вексель возвращается назад к тем же структурам, которые его выдали, и принимается опять как 100-процентный. Таким образом, 50 и более процентов чистой прибыли начинает работать уже на беловоротничковую преступность.

Следует отметить, что из общего объема векселей в 300 трлн. рублей, в 1997 году на долю банков приходилось 13%; Минфина - 2%; субъектов Федерации - 2%; муниципальных образований - 1%; предприятий и организаций - 77,5% [64] .

С помощью векселей также обеспечиваются различные варианты ухода от налогообложения. Кроме того, вексель используется как инструмент для обслуживания «серого» и «черного» оборотов неучтенной продукции и услуг. Векселя, обеспечивающие около 20% всего объема расчетов, являются стабильным источником доходов целого ряда социальных групп, среди которых чиновники-распределители, криминальные структуры, спекулятивный и теневой капитал, вторгающийся в реальный сектор.

Все более широкое распространение получают преступления с использованием компьютерных и телекоммуникационных систем, особенно в связи с переходом банков на электронные системы расчетов. Только за 1993 - 1994 годы было предотвращено 300 попыток проникновения в компьютерные сети Центрального банка России. Самым крупным из них можно считать «взлом» компьютерной системы ГРКЦ главного управления ЦБ по г. Москве, когда преступники пытались похитить 68,5 млрд. рублей и перечислить их на подставные счета в восьми коммерческих банках. К уголовной ответственности за это преступление было привлечено 60 человек [65] .

Хищение денежных средств с помощью компьютерных систем связано с осуществлением операций по появлению сумм, которые фактически на данный счет не зачислялись, либо операций по начислению процентов на уже незаконно образованные суммы. Производится также начисление избыточных средств на счетах при автоматическом перерасчете рублевых остатков за счет предварительного увеличения остаточных сумм.

В некоторых случаях в банках существует недостаточно эффективная система контроля, допускаются существенные нарушения, которые создают основу для проведения незаконных операций. Как отмечается департаментом инспектирования Центрального банка РФ, в ходе проверок установлено, что 50% банков представляют в контролирующие органы недостоверную информацию в своих отчетах, целый ряд уполномоченных банков допускает манипулирование бюджетными средствами.

Опасность сложившейся ситуации заключается в том, что применение суррогатов денег, а также очевидная долларизация экономики образовали параллельную денежную систему теневой экономики, не платящую налоги в бюджет, не подверженную государственному контролю и регулированию, которая по своим масштабам почти в 10 раз превосходит официальную. В этих условиях банки сами становятся мощным фактором формирования деформаций экономических отношений.

Наиболее характерным проявлением этого процесса является незаконное обналичивание денежных средств, которое выступает одним из каналов финансирования криминальной экономики и может стать причиной дестабилизации финансовой системы. Около 40% всей денежной массы обслуживает теневой оборот. В теневую игру по незаконному обналичиванию денежных средств все больше втягиваются банковские структуры. «Цена» незаконной операции с наличными денежными средствами, а по существу - размер взятки соответствующему должностному лицу, составляет до 10% суммы сделки [66] .

Таким образом, существует реальная угроза перехода контроля над денежным обращением к организованным криминальным структурам, что в свою очередь сводит на нет все усилия государства по стабилизации и реформированию экономики России.

Поражен криминальными проявлениями и валютный рынок России. О размахе преступного бизнеса с валютными ценностями свидетельствуют следующие примеры: в Омске задержана группа лиц у которой изъято 32 кг. промышленного золота общей стоимостью около 1 млн. рублей, похищенного с приисков Магаданской области; в Кургане пресечена деятельность производственно-коммерческой фирмы «Интром» за незаконную реализацию 521 кг. серебряных пластин; в хранилище московского АКБ «Ходынка» обнаружены неучтенные изумруды на сумму 700 тыс. долларов США. В Якутске у заместителя директора АО «Саха-Даймонд» изъято большое количество алмазов общим весом 5,5 тыс. карат, которые без лицензии он пытался реализовать коммерческим фирмам. Там же арестовано 7 участников организованной преступной группы, у которых было изъято 337 алмазов общей стоимостью 40 тыс. долларов [67] .

В начале октября 1999 года в Москве задержана преступная группа, специализировавшаяся на продаже крупных партий драгоценных камней, при попытке продажи партии оценочной стоимостью 17 млн. долларов. В группу входил вице-президент ЗАО «Беларус-Диамант», при обыске у которого были изъяты 815 ювелирных изделий, 58 пакетов с мелкими камнями и 1475 крупных камней, оценочной стоимостью 144 млн. долларов. Судя по описанию изъятых драгкамней и их оценочной стоимости, эта группа осуществляла преступную деятельность в гораздо более крупных масштабах, чем печально известная «Голден-Ада». Ее деятельность полностью контролировалась этническими, в том числе чеченскими группировками [68] .

Сверхприбыли от сделок с промышленным золотом и драгоценными камнями является катализатором формирования сообществ организованной преступности в местах добычи и переработки драгоценных металлов и камней. Преступность в этой сфере не только приобрела организованные формы, но и носит международный характер, причиняет существенный экономический ущерб государству, является мощным дестабилизирующим фактором валютной системы. По экспертным оценкам, за последние годы «налево» ушло около 20 т золота, или примерно четверть добытого металла [69] .

На российском рынке алмазов появилось значительное количество неизвестных, основанных на смешанном капитале фирм, которые проводят операции с драгкамнями на значительные суммы в валюте. При этом их деятельность, хоть формально и соответствует существующим нормативным актам, наносит государству значительный ущерб в результате пересортицы вывозимых драгоценных камней и невозврата из-за границы готовой бриллиантовой продукции. Так, например, в результате оперативных мероприятий был пресечен контрабандный вывоз 119 природных сапфиров [70] .

В целом в 1997 году было зарегистрировано 1785 преступлений, связанных с незаконным оборотом драгоценных металлов, природных драгоценных камней и жемчуга. В 1998 этот уровень немного снизился по абсолютным показателям (1,6 тыс. преступлений), но возросли размеры причиненного ими ущерба [71] .

Ситуация в банковской сфере между тем свидетельствует о том, что действие криминогенных факторов, способствующих криминализации банков, не ослабевает. Период инфляционного бума образования банков с дутыми уставными капиталами сменился периодом активных валютных спекуляций, совершаемых с помощью пирамидообразных займов на межбанковских рынках. Крах спекулятивного валютного рынка и рынка межбанковских кредитов плавно перерос в стадию бюджетного кризиса, при котором дефицит бюджета финансировался за счет КО, векселей Минфина, различного рода взаимозачетов и других квазиденежных инструментов. В связи с ухудшением положения коммерческих банков и реальной подорванностью денежного обращения в качестве денежных заменителей используется целый спектр финансовых, зачастую противоправно вводимых инструментов расчета: региональные и отраслевые векселя, акции, купоны, облигации, квитанции, аккредитивы, депозитарные расписки, трастовые и коммерческие договоры и другие, оформляемые для расчетов в качестве ценных бумаг.

Появились новые способы совершения преступлений в сфере банковской деятельности: фиктивные банковские гарантии, поддельные приказы арбитражных судов о списании денежных средств, кредитные карты.

Криминализация банковской сферы имеет особую опасность, поскольку она дестабилизирует кредитно-денежную систему, подчиняя своему влиянию ключевые сегменты рынка, формируя финансовую базу для врастания организованной преступности в различные органы государственной власти с помощью коррупции. Она проявляется в различных формах: это может быть сращивание криминального капитала с банковским; хищение денежных средств банков с помощью различных мошеннических операций; использование банков в незаконных операциях представителями различных органов государственной власти; отмывание «грязных» капиталов через банковские операции.

Наиболее ярким примером тому является уголовное дело по обвинению членов международной организованной преступной группы, которые в течение 4 лет занимались незаконной банковской деятельностью, выражающейся в легализации денег, добытых преступным путем. У 26 привлеченных к ответственности граждан России и Германии были изъяты денежные средства и иностранная валюта в сумме эквивалентной 2,5 млн. долларов США. В качестве другого примера можно привести привлечение к уголовной ответственности в 1998 году руководителей коммерческих банков «Кредитный союз», «Московский инновационный банк», «Авиабанк» за совершение финансовой аферы, в результате которой похищено и переведено за рубеж свыше 230 млн. долларов США. [72]

Давление теневого капитала на банковский сектор идет с самого начала формирования современной банковской системы. Годовые темпы прироста преступлений здесь достигают 250%. Уровень латентности преступлений в коммерческих банках составляет не менее 90%, а суммарный ущерб от преступлений в этой сфере превышает 70 млрд. рублей.

Достаточно широкое распространение получили факты незаконного получения и присвоения кредитных ресурсов банков. На 1.06.98 задолженность по банковским ссудам превышала 120 млрд. рублей. С начала 1998 года широкий размах получили нецелевое использование государственных и иных инвестиционных средств, направляемых на развитие отраслей, и кредитов, несвоевременный перевод уполномоченными банками таможенных платежей от участников внешнеэкономической деятельности в госбюджет [73] .

Хищения и мошеннические операции проводятся с использованием наиболее уязвимых в данный момент сторон деятельности банков. Опыт борьбы с такими преступлениями показывает, что требуется определенное время для создания целого комплекса специальных, разнообразных по содержанию мер, достаточных для эффективного противодействия проникновению организованной преступности в финансовую и банковскую сферы.

5. Преступные посягательства на сырьевые товары и топливно-энергетические ресурсы

В Российской Федерации экономические факторы определяют и цели организованной преступной деятельности, и формы ее реализации. Проникновение организованной преступности в легальную экономику, таким образом, связано с наиболее прибыльными ее сферами, позволяющими получать сверхприбыли при минимальных вложениях в производство. Кроме того, легальная предпринимательская деятельность служит для организованной преступности удобным прикрытием для совершения крупномасштабных махинаций с присвоением неконтролируемой прибыли, большая часть которой оседает на счетах иностранных банков; а также способствует «отмыванию» преступно нажитых капиталов. Одной из таких экономических сфер является внешнеэкономическая деятельность, в частности экспортно-импортные операции.

При проведении экономических реформ был принят ряд законодательных документов, которые существенно расширили права предприятий различных форм собственности и сняли многие из ранее существовавших ограничений на осуществление внешнеэкономической деятельности. Между тем либерализация внешнеэкономической деятельности имела для страны достаточно негативные последствия. Дело в том, что осуществление этого процесса сопровождал ряд социально-экономических условий, детерминировавший негативный характер либерализации как свое следствие. В этом ряду можно назвать отсутствие надлежащей законодательной базы по осуществлению внешнеэкономической деятельности и механизма контроля за ней; отсутствие гарантий обеспечения экономической безопасности России; открытость границ и слабость в то время таможенной службы, а также наличие крепких связей организованных групп в бывших союзных республиках. При несомненной демократической направленности собственно либерализации внешнеэкономической деятельности наличие этих условий позволили организованной преступности, существовавшей на внутреннем рынке России, занять прочные позиции и на внешнем рынке, пытаться осуществлять и контролировать экспорт сырья и энергоресурсов, а также импорт наиболее выгодных товаров.

Прозрачные границы между странами СНГ, среди которых новых российских границ, определившихся после развала СССР, было 8,4 тыс. миль, и соответственно их полная необустроенность для пропуска больших партий товаров; огромные диспропорции между внутренними и внешними ценами и, следовательно, возможность получения гигантских прибылей на разнице цен, обуславливают в значительной степени интерес организованных преступных сообществ к коммерческой контрабанде энергоносителей, цветных и редкоземельных металлов, руд, леса, драгоценных камней, стратегического сырья и т.п. Ранее этот вид контрабанды не был характерным для России, поскольку «железный занавес» в виде крепких, хорошо обустроенных границ и жесткой регламентации государством всех внешнеэкономических операций, контролируемых спецслужбами, не давал и малейшей возможности ее осуществлять.

Результаты правоохранительной деятельности таможенных органов свидетельствуют, что «лидирующее положение» в незаконном вывозе (в том числе с использованием подложных таможенных документов и мошенничества по каналам связи) с территории России занимают нефть и нефтепродукты (например, в 1993 было задержано при экспорте 60,7 тыс. тонн, а в 1994 уже - 810 тыс. тонн). Далее следуют цветные и редкоземельные металлы, лес и лесоматериалы, черные металлы (вывозится до 1/3 всех полученных металлов) [74] .

В осуществление контрабандных операций, как правило, вовлечены должностные лица, в том числе работники морского и воздушного транспорта, таможни, крупных коммерческих и банковских структур.

В незаконных сделках, например, по купле-продаже цветных металлов участвуют государственные предприятия и разного рода частные фирмы и компании, специализирующиеся на сборе, скупке и перепродаже под видом лома цветных металлов достаточно крупных партий доброкачественной продукции (кабель, слитки, листовой металл). В подавляющем большинстве случаев металл переправляется в центральные, западные, дальневосточные регионы страны, где через посредников организуется его дальнейшая отправка за рубеж. Расчеты, как правило, осуществляются в иностранной валюте, которая в основном остается на счетах в зарубежных банках. Активную деятельность на рынке цветных металлов ведут коммерческие фирмы Эстонии, Литвы, Китая и ряда других стран. В большинстве случаев незаконный вывоз цветных металлов осуществляется с различного рода ухищрениями, через подставных грузополучателей.

Одним из каналов криминального вывоза сырья является активное использование преступными группировками возможностей внутри таможенного транзита и географического положения Калининградской области. В результате не менее половины товаров, направляемых в этот регион, при прохождении через страны Балтии остаются в них, а в последующем реэкспортируются в дальнее зарубежье.

По мнению экспертов, указанные обстоятельства в 1992 - 1994 годах позволили странам Балтии, не производящим цветных металлов, выйти на одно из первых мест в Европе по экспорту цветных металлов и реализовать их на мировом рынке по демпинговым ценам.

По данным МВД РФ, в Литве действуют 4 мощные мафиозные структуры, специализирующиеся на «переориентации» российских товарных потоков. В результате до 70% следующего транзитом через Литву сырья из России никогда не достигает Калининграда. Ежедневно в 1993 году на территории Литвы исчезал железнодорожный груз с 7350 баррелями нефти. В операции участвовали работники железной дороги, таможенники, представители внешнеторговых организаций. Активно создаются на территории Калининграда ложные фирмы под проведение разовых сделок по получению сырья из России по субсидируемым ценам [75] . В 1993 - 1995 годах только по направлению Грозный-Калининград ежеквартально в страны Балтии контрабандным путем с использованием фактора «калининградского транзита» вывозилось до 30 железнодорожных составов нефтепродуктов. Ущерб, нанесенный России только за счет неуплаты таможенных сборов, по минимальной оценке, превышает 6 млн. долларов ежегодно [76] .

Практически все крупномасштабные операции с нефтью и нефтепродуктами осуществляются за пределами регионов, где они добываются, при содействии отдельных должностных лиц центральных властных структур, министерств и ведомств. Сырье, добываемое на территориях регионов, перемещается в приграничные районы России (г.Калининград, Дальний Восток) и страны СНГ (Украина, Беларусь), где расположены экспортные терминалы и международные трубопроводы, позволяющие практически бесконтрольно вывозить его за границу через посреднические структуры.

Центр тяжести связанных с экономической контрабандой правонарушений сегодня смещается в сторону создания преступными формированиями более надежных условий для ее осуществления путем получения «законных» лицензионных и таможенных документов для легального вывоза грузов за границу, организации контрабандных каналов через сопредельные со странами, входящими в СНГ, области России. Четко обозначилось налаживание массового «законного» вывоза цветных и редкоземельных металлов, других важных товаров в ближнее зарубежье, с последующим их перемещением уже в дальнее зарубежье. Естественно, что приобретается этот «законный» статус посредством огромных взяток высокопоставленным чиновникам, ведающих его предоставлением.

Между тем организованные преступные синдикаты, контролирующие экспортеров сырья, прежде всего нефти, газа, цветных металлов, все больше стремятся перейти к непосредственно легальной деятельности, приобретая контрольные пакеты акций ведущих добывающих и перерабатывающих предприятий России за счет средств криминальных капиталов, которые таким образом еще и отмываются. Это значительно способствует упрочению их положения на законном сырьевом рынке и в легальной внешнеэкономической деятельности. Более того, все чаще «владельцами» российских предприятий в этой сфере оказываются не россияне.

Так, например, две трети алюминиевого производства России в настоящее время контролируется оффшорным торгово-посредническим конгломератом Trans World Group (TWG), который помимо самого алюминиевого производства держит под своим контролем большинство российских рынков глинозема и производство прокаленного кокса -углеводородного сырья для алюминиевой промышленности [77] .

Преступные формирования активно проникают в хозяйственную и финансовую деятельность предприятий топливно-энергетического комплекса с целью создания различных коммерческих структур. При непосредственном участии коррумпированных должностных лиц ими оказывается давление на выбор экспортеров стратегически важного сырья, формирование отпускных цен, объемов реализации, распределение валютных и рублевых средств, полученных от экспорта.

В топливно-энергетической сфере, как ни в какой другой, идет жесткая борьба за раздел сфер влияния, вплоть до физического уничтожения отдельных руководящих работников, «не соответствующих» предъявляемым требованиям. Такие случаи имели место в Москве, Уфе, Самаре, Рязани и ряде регионов.

На состояние дел в топливно-энергетическом комплексе негативное влияние оказывает ряд объективных и субъективных факторов, существенно осложняющих его развитие. Это отсутствие централизованного финансирования предприятий отрасли, государственное регулирование, а в последнее время откровенное сдерживание цен на продукцию при свободных ценах на ресурсы и тарифы, неплатежи. Эти факторы создали благоприятные условия для совершения противозаконных операций с углеводородным сырьем, наносящих государству колоссальные убытки.

Выявлен ряд преступлений, связанных с реализацией сырья, переданного в распоряжение администраций в счет погашения задолженности по платежам в бюджет. Именно в рамках этой деятельности происходят незаконные сделки с нефтью, ее вывоз за пределы России, получение взяток должностными лицами за полученную сырую нефть. Таким образом бюджет не получает триллионы рублей.

Отсутствие действенного контроля за использованием сырьевых ресурсов позволяет различным структурам, занятым в этом бизнесе, не только скрытно перемещать значительные объемы нефти и нефтепродуктов, но и укрывать от налогообложения получаемые ими прибыли.

В немалой степени неконтролируемому вывозу невосполнимых природных ресурсов способствует, как уже указывалось, деятельность предприятий с участием иностранных инвесторов, имеющих в уставном капитале долю не менее 30%. При создании таких совместных предприятий совершенно не учитываются экономические интересы России. Практически на всех нефтеперерабатывающих заводах были созданы совместные предприятия, которые не делали инвестиций в техническую модернизацию заводов, внедрение новых технологий и охрану окружающей среды, а лишь преследовали единственную цель - безлицензионный вывоз горюче-смазочных материалов за пределы России под видом собственной продукции.

Неконтролируемая ситуация сложилась с поставками нефти в качестве давальческого сырья на НПЗ ближнего зарубежья, осуществляемыми по Временному положению от 7 марта 1992 года «О порядке ввоза в Российскую Федерацию иностранных товаров и вывоза российских товаров за границу для переработки, а также товаров по соглашениям о международной кооперации производства». В 1993 году отправлено для этих целей более 9 млн. тонн нефти, из которых только 22% вернулось обратно. В 1994 году поставки на условиях временного вывоза увеличились в полтора раза. При проверке МП «Войл» в доход государства за счет невозвращенных нефтепродуктов взыскано 5 млрд. рублей и 3 млн. долларов США. По имеющимся данным подобными операциями занимаются свыше 50 различных коммерческих структур [78] .

Получили распространение нарушения указа Президента РФ «Об освобождении нефте- и газодобывающих, геологоразведочных и нефтеперерабатывающих предприятий от обязательной продажи части валютной выручки при поставках нефти, газового конденсата и продуктов их переработки» от 19 мая 1993 года № 374 в части использования полученных льгот для производственно-технических нужд и освоения новых месторождений. Отсутствие строгой отчетности о движении валютных средств предприятий создает условия для укрытия валюты за рубежом и ее использование не по назначению. Например, ПО «Томскнефть» заплатило 6,5 млн. долларов за выполнение работ по строительству теннисных кортов (!) и приобретение различного спортивного инвентаря.

В связи с отменой с 1 июля 1994 года квотирования и лицензирования поставок ряда нефтепродуктов за пределы России вывезено мазута в 1,4 раза больше, чем в 1993 году. Из-за этого в районах Дальнего Востока, Крайнего Севера сложилось катастрофическое положение в поддержании жизнедеятельности населения и промышленных предприятий в зимних условиях. А повышение цен на нефть на мировом рынке в 1999 году привело к значительному росту ее экспорта и «бензиновому кризису» внутри России. Полученная же в результате валютная выручка лишь частично возвращается в страну, оседая в основном в оффшорных зонах.

6. Организованная преступность и экологические проблемы в сфере экономики

О проблемах экономического развития России написано множество трудов, об организованной преступности и ее тесных связях с российской экономикой тоже. Проблемы экологии современной России выходят в последнее время на одно из первых мест по степени важности их решения для осуществления дальнейшего общественного развития, поскольку выживание нации в условиях максимально загрязненной внешней среды, источником которой является деятельность самого человека, всегда проблематично. Возникновение и существование экологических проблем, таким образом, напрямую связано с производственной деятельностью современного общества. Если же принять за истину, что теневая экономика составляет сегодня 40 - 50% от официального объема валового внутреннего продукта, а преступные группировки по самым скромным оценкам экспертов, держат в руках капитал приблизительно в 70 - 80 трлн. рублей и направляют его на развитие и приумножение теневой экономики, то очевидна связь между организованной преступностью и экологическими проблемами в сфере экономики.

Преследуя цель извлечения максимальной прибыли и сверхприбыли, теневые дельцы нисколько не заботятся об экологической чистоте и безопасности производства (ведь это только лишние затраты, не приносящие прибыли), используют вредные технологии, запрещенные за рубежом и потому продаваемые за бесценок в Россию, занимаются поставкой некачественных, не апробированных, запрещенных к реализации за рубежом, а потому достающихся им сверхдешево, товаров. В результате здоровье нации, вся окружающая среда постоянно находятся под угрозой причинения им существенного вреда. Справедливости ради заметим, что не только представители теневой, но и легальной экономики не слишком-то заботятся об экологической безопасности страны, однако легальное производство находится хоть под каким-то контролем государственных и общественных организаций и вынуждено соблюдать допустимые рамки промышленных и иных загрязнений. В сфере теневой экономики этого обычно не происходит.