Духовная культура российского общества в художественном мире Н.С. Лескова

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Духовность и нравственные идеалы русской классической литературы XIX века до сих пор восхищают читателей всего мира. И это не случайно, ибо «корни художественности, - как заметил великий отечественный мыслитель и литературный критик И.А. Ильин, - кроются в тех глубинах человеческой души, где проносятся «веянья Божьего присутствия». Великое искусство всегда несет на себе «печать Божьей благодати», даже тогда, когда разрабатывает светские темы и сюжеты, не имеющие внешней связи с церковностью и религиозностью. Феномен русской литературы заключается в постановке «вечных вопросов» бытия, ответ на которые пытались дать в своем творчестве почти все отечественные писатели.

Вл. Соловьев пришел к мысли о тесной связи отечественного искусства с православной верой. Философ указал на художников слова, «которые, исходя из господствующего реализма, …доходят до религиозной истины, связывают с нею задачи своих произведений, из нее черпают свой общественный идеал, ею освещают свое общественное служение».

Однако среди классиков литературы XIX столетия сравнительно редко упоминается имя Н.С. Лескова. Более того, может быть, среди писателей такого уровня, как раз Н.С. Лесков меньше других известен, понят, оценен. Оценка творчества Н.С. Лескова литературоведами, общественными деятелями и публикой прошла эволюцию от полного его неприятия с идеологической точки зрения и невысокой оценки художественной стороны произведений (в начале писательской деятельности), до провозглашения его «пророком», обличающим нигилистические и материалистические взгляды и соотнесением его имени с именами Л.Н. Толстого и Ф.М. Достоевского.

Причины изначального негативного отношения, вероятно, кроются в несчастном стечении обстоятельств и объясняются собственным тяжелым характером писателя, сделавшим Лескова неприемлемой личностью для наиболее авторитетных фигур в литературе того времени.

Между тем, Н.С. Лесков - тонкий знаток современного ему российского общества, внимательный наблюдатель, опытный и точный бытописатель. Все эти качества писателя, нашедшие воплощение в его творчестве, сделали его ценным источником для изучения этнологии России XVIII-XIX века. М. Горький, определяя место художника в истории литературы, справедливо причислил к ряду «творцов священного писания о русской земле».

Н.С. Лесков родился 16 февраля 1831 года в селе Горохове Орловской губернии, принадлежавшем его родственникам со стороны матери, в семье небогатого орловского чиновника. Само происхождение Лескова и его семейное окружение способствовало глубокому познанию жизни всех сословий тогдашней России: дед Лескова со стороны отца - священник, бабушка со стороны матери - купчиха, отец - чиновник Орловской уголовной палаты, дослужившийся до получения права на потомственное дворянство, мать - дворянка из известного, но обедневшего дворянского рода.

Обаяние родной стороны овладевало воображением мальчика. Навсегда запали в его память предания русской старины, легенды о чудесных странниках и благородных разбойниках, крестьянских поверьях, которые слышал он в глуши Кромского уезда от нянюшек и дворовых. На всю жизнь проникся будущий писатель народным миропониманием. Лесков, по воспоминаниям современников, «верил в народные приметы, хотя и старался этого не показывать». Всю жизнь он испытывал глубокий интерес к народному творчеству, без которого невозможно ощутить полноту духовности народа. Постижение народной жизни рождалось, прежде всего, в самом непосредственном общении с товарищами детства, подневольными крестьянами.

Творчество Лескова трудно сопоставить с произведениями русских писателей XIX века, - и это не потому, что его талант не так велик, как у признанных классиков литературы, а в силу того, что Лесков смотрит на жизнь под другим углом, пытается уловить в ней что-то свое, иное, нежели его предшественники и современники. Л.А. Аннинский так говорит об этой особенности писателя: «Лесков смотрит на жизнь с какого-то другого уровня, чем Толстой или Достоевский; ощущение такое, что он трезвее и горше их, что он смотрит снизу или изнутри, а вернее - из «нутра». Они с необъятной высоты видят в русском мужике... неколебимо прочные основы русского эпоса - Лесков же видит живую шаткость этих опор: он знает в душе народа что-то такое, чего не знают небожители духа, и это знание мешает ему выстроить законченный и совершенный национальный эпос». Но может быть, и не в этом цель художественного изображения? Своеобразие творческого подхода писателя в том, что он не пытается заковать образ в рамки той или иной традиции, он смотрит на жизнь гораздо шире.

Лесков тщательно изучал безбрежную стихию народного языка; его повествовательный стиль характеризуется использованием народных речений, жаргонных словечек, варваризмов и неологизмов, богатого лексикона вымышленных слов, сатирически переосмысливающих общепринятые понятия, Сплав литературного и народного языка образует неповторимо яркую и живую сказовую манеру Лескова, в которой образ раскрывается посредством его речевой характеристики.

Но и это ещё не конец. Лесков с его обостренным интересом к национальной культуре и тончайшим ощущением всех оттенков народной жизни создал удивительно своеобразный художественный мир и разработал самобытный, неповторимый - «лесковский» - способ изображения. В художественном мире Н. Лескова отразилось движение общественной мысли, суть его заключалась в поисках такого развития России, которое позволило бы опереться в первую очередь на национальные традиции и культурные ценности.

Как никто другой, Н.С. Лесков сумел прочувствовать, промыслить и проанализировать мельчайшие движения души человека, как богатого, так и нищего, как грешного так праведного. Писатель не разделял людей на богатых и бедных, на злых и добрых. Для него важен был сам человек, какой бы он ни был, с его достоинствами и недостатками, с его правдой и неправдой, с его возвышениями и падениями. В своих произведениях он, по примеру Господа, даёт жизнь, надежду на спасение даже самой погибающей душе. Он как будто живёт жизнью каждого героя, пытается его понять, помочь. Пропуская своих героев, их судьбы через сердце, он старается донести людям правду жизни, смысл жизни, смысл временного страдания для вечной радости.

Вот так отзывается о Лескове современный исследователь русского фольклора Б.Н. Путилов: «В качестве одного из далеких предшественников современного подхода к фольклорному жанровому фонду следует назвать Н.С. Лескова. Писатель, невероятно жадный до впечатлений, до проникновения в самые разные уголки русской действительности, он всю жизнь осваивал богатства народной культуры, которые в совокупности представили, говоря словами современного исследователя, «огромный континент народной жизни». Важнейшими слагаемыми здесь были для Лескова различные проявления Слова в единстве с обычаями, обрядами, воззрениями, бытовой практикой. То, что мы называем фольклорным полем, было для писателя «областью синтеза национального умственного предания... и современного духовного творчества», сосредоточенной в устном слове. Лесков одинаково воспринимал слово, закрепленное традицией в ясных жанровых формах, и слово, которое в табели жанров не значилось. Самая степень эстетической наполненности слов, весьма различная, не имела существенного значения - все слова проходили через творческую лабораторию писателя прежде всего со знаком культуры. Как отмечает А.А. Горелов, «в лесковском искусстве оказываются представленными практически все жанровые виды русской народной поэзии». Стоит еще добавить, что «тексты» извлекались Н.С. Лесковым в самой разнообразной среде -- крестьянской, городской-простонародной, купеческой, армейской, интеллигентской, чиновничьей, монашеской, у представителей разных профессий».

Николай Семёнович Лесков вошел в историю мировой литературы, как великий писатель, тонко и проникновенно показавший коренные черты русского человека, сумевший приоткрыть «тайну русской души». Как личность с крепким духовно нравственным стержнем он охватывал внутренний мир человека незамутнённым чистым взором. Это видение человеческой души есть особый дар Божий, и им владел в совершенстве Николай Семёнович Лесков.

Основной тенденцией развития русской культуры XIX века было противостояние двух линий (направлений), которые и сегодня сохранили свою актуальность и привлекательность в том или ином отношении. Одна из этих линий являет «славянофильство», другая - «западничество».

«Западничество» признавало общие черты развития России и Западной Европы, и, следовательно, считали Россию как неотъемлемую часть Западной цивилизации. Но западники не были едины. Прежде всего к ним относились основные представители русских революционных демократов - А. Герцен, В. Белинский, Д. Писарев. Они, ориентируясь на отвлеченные представления о критериях общечеловеческого прогресса, разума, мировой культуры, стремились вывести, «вырвать» русскую национальную культуру из «заданных» национально-специфических условий ее возникновения и становления, преодолев их, разрушить казавшимся искусственными границы, отделявшие русскую культуру от развитых культур Запада. Все устойчивые, неизменные признаки национальной культуры казались представителям русской демократии результатом действия консервативных, охранительных сил, заинтересованных затормозить ход общественного прогресса в России.

В противоположность «западничеству», славянофильство сосредоточило свое основное внимание на понимании и объяснении черт и представлений, составляющих исключительно национальную специфику русской культуры, применительно к истории русской общественной мысли, психологическому складу русского этноса, национальному самосознанию русского народа и т.д. Славянофилов отличала идеализация в той или иной мере древнерусского быта и связанная с ней патриархально-утопическая теория общества, исходящая из того, что оно должно строиться по типу семейных отношений, ибо его истинной основой является семья. Эта специфика получила развитие в трудах И. Киреевского, А Хомякова, К. Аксакова, Н. Лескова. Для Лескова русский народ сам является носителем великой культуры. Простой русский мужик Левша со своими товарищами, не имея специальных приспособлений, сделали такое, чего не могли сделать хвалёные англичане, со всей их наукой. И даже в тех произведениях, где речь не идёт о русских людях («Повести о первых христианах») - писатель показывает, что истинная вера предполагает «широту души», то качество, которым всегда и везде характеризовался русский народ.

В заключение хочется привести отрывок из одной статьи, в которой Н.С. Лесков писал, возражая неумеренным скептикам: «Обращаемся к истории, и здесь же мы видим, что этот народ отнюдь не лишен способности понимать общественную пользу и служить ей без подгона и притом служить с образцовым самопожертвованием даже в такие ужасные исторические моменты, когда спасение Отечества представлялось невозможным…». Лесков считает, что «простой человек… спасает Россию, ввергнутую в омут крамолами бояр», он с глубокой страстностью заключает: «Этот ли народ надо изображать дурашливым сборищем, неспособным понимать своего призвания?»

Целью дипломного исследования является попытка раскрыть видение Н.С. Лесковым духовной составляющей российского общества современной ему эпохи и, вместе с тем, утверждения истин православного христианства в своих произведениях.

В соответствии с поставленной целью определяются следующие задачи:

1. Выявить культурологические аспекты христианского мировоззрения Н.С. Лескова, тем самым, обозначив причину отображения христианских заповедей в творчестве писателя.

2. Привести положительную, в том числе и критическую оценку творческой деятельности писателя современных ему и в настоящее время литературоведов, писателей, философов, филологов.

3. Проанализировать ряд произведений писателя с целью показать писателя истинно верующим человеком. В сравнительном анализе его произведений показать, как герои произведений исполняют заповеди Божии в своей жизни, показать, как их деятельная любовь рождает плоды добра и счастья. А также показать, что жить по духовным заповедям христианства - свойственно русской душе.

4. Показать, что духовная культура России неотделима от православного христианства - главной веры Русской земли.

Новизна: Настоящая работа показывает тесную связь русской классической литературы, на примере творчества Н.С. Лескова, с православным христианством, что представляет глубочайший интерес в области литературоведения и культурологи на сегодняшний день. Также в работе представлено мировидение и миропонимание писателя как истинно верующего человека, под другим углом и «изнутри» смотрящего на вещи и видящего суть этих вещей, что отличает его от многих ему современных писателей-классиков.

Историография: Проблематикой данной работы занимались такие специалисты как Горелов А.А. (Н.С. Лесков и народная культура), Тихова Е.В. (О психологизме Н.С. Лескова), Поздина И.В. (Повести Н.С. Лескова 1860-х годов в аспекте жанрового синкретизма, мифопоэтики и народной культуры), Захаров В.Н. (Православные аспекты этнопоэтики русской литературы). Они исследовали мировоззрение русского народа, а также его ментальность и глубокую связь с православием в творчестве Н.С. Лескова.

1. Особенности творчества Н.С. Лескова

Ярким эпиграфом ко всему творчеству Николая Семёновича Лескова служат его же собственные слова: «Литература должна искать высшего, а не низшего, и цели евангельские для неё всегда должны быть дороже целей Устава о предупреждении. Нам дано ясное указание: «Голос вопиет: уравнивайте стези, по которым идёт спасение». Спасение же общее для всех «в любви, в прощении обид, в милосердии ко всякому - к своему и к самарянину», а цель и радость в том, что при общем смягчении сердец «мечи будут перекованы на сошники, и мир Божий водворится в сердцах всех людей».

Писатели и мыслители русского зарубежья первой волны эмиграции (И. Ильин, Б. Зайцев, П. Струве) справедливо называли Лескова «величайшим христианином среди русских писателей». «И.А. Ильин, назвавший Лескова «глубокомысленным художником и философом», считал, что отечественную словесность - «в расширенном смысле» - «можно назвать …нравственным богословием». И это нравственное богословие, другими словами христианское учение о морали является духовным стержнем произведений Николая Семёновича. Оно же основа его творчества. Современный исследователь православных основ русской литературы М.М. Дунаев высказывает сходную точку зрения: «Можно прямо утверждать, что в своих высших проявлениях русская литература становилась уже не просто искусством слова, а богословием в образах». «Грядущее возрождение России никогда не ставилось под сомнение Лесковым, который сумел в своих произведениях не только показать национальные характеры «героев-праведников», создать свой художественный «иконостас» святых земли русской, но и воссоздать сам дух нации».

Понять лесковский художественный мир вне религиозного контекста, религиозно-нравственных раздумий, устремлений и обретений художника невозможно точно так же, как и постичь истинное своеобразие отечественной литературы. Душевное обаяние большинства положительных героев Лескова в том, что они крепко связаны с православным мироощущением, которое было тогда одновременно по преимуществу русским. История свидетельствует, что русский народ не только принял Православие, но именно через него обрел и утвердил свое национальное самосознание. Без этой истины невозможно понять ни героев Лескова, ни их самозабвенной любви к людям и России, ни пафоса его творчества.

Писатель создавал свои произведения о «праведниках» в постреформенную пору, когда человек отчасти «потерялся» в сложившихся по-новому социальных обстоятельствах. Как Ф.М. Достоевский и Л.Н. Толстой, Лесков пытается защитить общечеловеческие ценности, которые постепенно начинают разрушаться.

Его произведения раскрывают перед нами множество характеров, неисчислимые оттенки движений русской души. Он, как никто другой, осознал, что глубинной сутью этой души, её корнем, стала христианская вера. И как ни попиралась наша святая Русь, как ни ополчались на неё грозные враги Божии, - не смогли сломить её, сломить эту веру христианскую. Самому Лескову эта вера вселила любовь к человеку, пусть даже и самому падшему. Этой любовью одухотворены все его произведения. С любовью и верой он проник в сердце народа и отразил его в своих творениях. Всё творчество Лескова пропитано духом христианской любви и сострадания к человеку как образу Божию, пусть порой и очень замутнённому. Эти вера, любовь и сострадание определили характер его сочинений. Он видел то, чего не видят другие, но что является самой жизнью. Ведь внутренняя жизнь, внутренняя работа, состояние души - та область, в которой благоволит являть Себя, избирать обителью Сам Бог.

Автор утверждал, насаждал, оправдывал, защищал жизнь по слову Христа, защищал от бурь времени, от различных ложных и противных духу человеческому учений. Вера православная, вера христианская раскрывается в его произведениях во всей своей силе, правде, истинности и красоте. Как тесно она сплелась с русской душой, как тесно вошла в её жизнь. Её раскрывает автор в своих героях, её показывает автор в их судьбах, ею живит души их.

Христианство на Руси, в свою очередь, тесно сплелось с древней языческой культурой, которая и сегодня оказывает влияние на формирование ментальности людей. Без учета фактора православно-языческого синкретизма нельзя понять ни православия, которое отлично от византийского прототипа, ни достижений в различных сферах отечественной культуры со свойственными ей чертами явного и неявного двоеверия, и, наконец истоков тех внутренних духовных черт и качеств, которые отличают русского человека. Откуда, например, у него известная всему миру «широта души»?

Н.А. Бердяев писал о том, что между необъятностью русской земли и русской души существует соответствие: «В душе русского народа есть такая же необъятность, безграничность, устремленность в бесконечность, как и в русской равнине». Этот неписанный закон «соответствия земли и души» действует с удивительным постоянством во все времена русской истории и несет в себе свет исканий Истины, Добра и Красоты. Все это получило наиболее законченное и совершенное воплощение в созданном русским народом удивительном языке, неподражаемом фольклоре, а главное в искусстве - великой русской литературе, музыке, живописи, архитектуре.

Русская духовность на протяжении столетий формировала русскую культуру, та, в свою очередь, формирует нынешнюю духовность. Огромный пласт русской культуры, духовности связан с православием. Творчество славянофилов И.В. Киреевского (1806-1856) и А.С. Хомякова (1804-1860) представляло собой попытку выработать систему христианского миропонимания. Они пришли к мысли, что образованность русская должна основываться на восприятии «цельного знания», сочетающего разум и веру, а подлинная философия должна быть философией «верующего разума». Значительное влияние на духовный мир россиян оказали идеи буддизма и эзотерической философии. Есть и влияние мусульманской культуры.

Каковы же характерные черты именно русской духовности? Представления о духовности как о высшей целесообразности проявились и в размышлениях русских мыслителей о судьбе - предназначении России, и в вере в особую миссию России: «Москва - третий Рим», «всемирная отзывчивость русского человека», самобытность духовная, умственная и бытовая.

Можно согласиться с П.Е. Астафьевым, писавшим: «Если нет и не может быть русской национальной философии, то нет и не может быть и русского национального самосознания, ибо философия, в отличие от знания предметов, есть именно самосознание целого духа».

«Религиозно-нравственные раздумья «самобытнейшего писателя русского» - особенно в итоговый период его творческой биографии - являются не просто завещанием, но вестью, заветом современному сознанию. Об этом даре вестничества у Лескова, позволяющем передать в образах искусства высшую правду, проникновенно писал Даниил Андреев. Он же указал в отношении Лескова и на горькую библейскую истину о том, что «нет пророка в своем отечестве»: «Таланты-вестники, как Лесков или Алексей Константинович Толстой, оставались изолированными единицами; они, так сказать, гребли против течения, не встречая среди своих современников ни должного понимания, ни справедливой оценки».

Современный филолог В.И. Кулешов пишет: «Возвращение к религии, к духовно-нравственным началам - пожалуй, одна из самых ярких черт современного миросозерцания. Особенно актуально это для всей духовной ситуации в России наших дней, находящейся на пути к самовосстановлению. Устранение многих идеологических ограничений стимулировало научные поиски в сфере изучения этико-философских и религиозных основ историко-литературного процесса. Сейчас, когда наше литературоведение освобождается от атеистических штампов и давления всякого рода идеологических догм, задача прочтения русской классики в русле сквозной проблемы взаимодействия литературы и христианства представляет не просто несомненный интерес, но становится остро актуальной. Осознание «христианского (а именно - православного) подтекста русской литературы как особого предмета изучения» становится одной из важнейших задач литературоведения».

Духовная культура есть совокупность духовных ценностей, а также процесс их создания, распределения и потребления. Духовные ценности призваны удовлетворять духовные потребности человека, т.е. все то, что способствует развитию его духовного мира (мира его сознания). И если материальные ценности, за редким исключением, скоротечны - дома, станки, механизмы, одежда, транспортные средства и прочее и прочее, то духовные ценности могут быть вечными, пока существует человечество. Скажем, философским суждениям древнегреческих философов Платона и Аристотеля без малого две с половиной тысячи лет, но они и сейчас такая же реальность как и в момент их высказывания - достаточно взять в библиотеке их произведения или получить информацию через Интернет.

Говоря о духовной культуре, следует отметить ее многообразие. К духовным ценностям относится философия, наука, религия, мораль, искусство. Философия по сути дела является основой духовной культуры. Она способствует формированию у каждого человека определенного взгляда на мир и на свое месть в этом мире, то что обычно называется мировоззрением Она дает человеку возможность задуматься о смысле своей жизни, позволяет тем самым осуществлять как бы общую ориентацию в окружающей нас действительности.

Другие сферы духовной культуры - нравственная, эстетическая и художественная. Само понятие «нравственность» происходит от слова «нрав», что значит душевно-волевые качества человека. Основное предназначение нравственной культуры быть регулятором человеческих отношений.

У Лескова даже описание природы несет нравственный и философский заряд. При этом все это написано великолепным художественным языком. Вот почему русская литература явилась вершиной нашей духовности, вот почему произведения русских писателей-классиков не только оказали огромное влияние на развитие отечественной культуры, но и оставили глубокий след в духовном развитии человечества.

2. Нравственные ценности в творчестве писателя

Апологию христианской жизни, особенности проявления христианства в душе и в жизни героев Н.С. Лесков раскрывает через тему нравственности. Рассмотрим ряд тем, касающихся жизни отдельных персонажей, видения ими смысла жизни, понимания ими веры и отношения к миру и окружающим людям.

Одним из ярчайших проявлений нравственности у писателя становится смирение - одна из важнейших христианских добродетелей. Обладая такой добродетелью, многие персонажи рассказов не только побеждали зло, но и полностью искореняли его. Смирение есть то, с помощью чего человек настолько приближается к Богу насколько возможно это приближение. Апостол Петр утверждает: «Бог гордым противится, а смиренным даёт благодать» (1 Петр. 5:5). И именно эта благодать искореняет нечестие.

«Мир воспитывает в человеке гордость. При этом состоянии души, человек строит всю жизнь только для себя, кроме своего я, не видит никого рядом с собой. Гордость - это болезнь души. Душа живет обманом, душа живет в том мире, который она выдумывает, конструирует для себя. И этот мир мертвый, в нем нет Бога, в нем нет ближнего, нет жизни. Человек гордый не замечает, что вокруг него пустота и сам он внутренне пуст. Он пытается быть лучше всех, быть в центре всех событий и его мнение становится единственным. Но это одиночество, в котором живет гордый человек, убивает его. Человек ослеплен и оглушен собою, своими мнимыми талантами, достижениями, заслугами, и он не в состоянии увидеть и услышать человека, который рядом. Гордый человек всегда в одиночестве, он вечно чем-то недоволен и всех осуждает, и когда у него что-то не получается, он впадает в уныние, в отчаяние, потому что не может смириться, не может потерпеть, не может признать свой грех, свою ошибку. Гордость - это та стена, за которой человек не видит ни Бога, ни ближнего, это начало смерти души, потому что гордыня убивает в душе все живое и разрушает все связи.

Смирение как полнота жизни, смирение как великий дар Божий, дается тем, кто трудится, кто ищет рядом с собой Бога, кто не доверяет себе и не ставит себя в центре на первом месте. «Научитесь от меня, яко кроток и смирен сердцем», - Господь смирил себя до смерти, смерти крестной. Источник смирения - сам Христос, Который пришел в этот мир, пришел к человеку, чтобы спасти его от вечной смерти, от той гордыни, которая парализовала волю, которая закрыла глаза человека, которая сделала его неспособным радоваться и видеть красоту рядом с собой» (Протоиерей Андрей Лемешонок духовник Свято-Елисаветинского монастыря и сестричества).

Сколь велико проявление смирения скомороха Памфалона в одноименном рассказе. Именно через смирение раскрывается вся красота души этого человека. «Сила бо Моя в немощи совершается», - говорит Господь (2 Кор.12:9). Смирение - это и есть немощь угодная Богу, это состояние человеческого духа, от которого трепещут демоны, ибо в душе смиренного живёт Сам Господь. Кем считает себя Памфалон? Глиной, из которой Господь творит Свой образ и Своё подобие. «Я верю, что я сам из себя ничего хорошего сделать не сумею, а если Создавший меня Сам что-нибудь лучшее из меня со временем сделает, ну так это Его дело…».

«- Ну так ты человек пропащий.

- Очень может быть…».

«Какие научения могу дать я, дрянной скоморох. Почивай на моей постели. Я ведь сын греха и как во грехе зачат, так с грешниками и вырос…».

«А теперь я знаю, что разве может слабый человек давать обет Всемогущему, который предуставил, чем ему быть, и мнёт его, как горшечник мнёт глину на кружале?».

В этом ряде цитат из рассказа видна покорность Памфалона своему Творцу и твёрдое на Него упование.

В рассказе «Запечатленный ангел» образ безгневного анахорита старца Памвы сыграл решающее значение в обращении старообрядца Луки к вере православной. Сей смирением облечённый Памва жизнью своей святой указал верный путь ко спасению этому ревнителю старины. Свет его смиренной души осветил сердце сего человека, осветил его мысли. «Ни одного слова я более отцу Памве не сказал, да и что бы я мог ему сказать: согруби ему - он благословит, прибей его - он в землю поклонится, неодолим сей человек с таким смирением! Чего он устрашится, когда даже в ад сам просится…

Он и демонов - то всех своим смирением из ада разгонит или к Богу обратит! Этого смирения и сатане не выдержать! Он все руки об него обколотит, все когти обдерёт и сам своё бессилие постигнет перед Создателем, такую любовь создавшим, и устыдится Его».

«Господи! - дерзаю рассуждать, - если только в Церкви два такие человека есть, то мы пропали, ибо сей весь, любовью одушевлён».

Если посмотреть на последние слова в рассуждении Луки о старце, то можно ясно увидеть, что любовь неотделима от смирения, а смирение неотделимо от любви.

Не менее ярко добродетель смирения раскрывается в произведении «Очарованный странник», например, в диалоге с главным героем повести отцом Измаилом.

- «А скоро же вы примете старший постриг?

- Я его не приму-с. Так…достойным себя не почитаю».

Искание смысла жизни этого человека - это искание Бога. Найдя своё призвание, он отдал ему всю свою душу, за что и Господь в Свою очередь наделил сего странника, вечно Его Единого ищущего, даром пророчества. Дар сей не мог быть дан Богом душе, не стяжавшей смирения.

В житийном рассказе «Лев старца Герасима» автор показывает человека, который жизнью своей, смирением своим всю тварь Божию под нозе себе покорил, нашёл общий божественный язык с животными. Это тот язык, который был потерян прародителями нашими Адамом и Евой в Раю. Как сказано в Священном Писании, человек должен привести весь мир, всю тварь к Богу. В этом заключается одно из основных назначений человека на земле. Жизнью своей соделать спасение не только своё, но и ближних своих и всех зверей. И Герасим достиг этого блаженного состояния так же как достигли его и такие святые как Сергий Радонежский и Серафим Саровский, которые из рук яко голубя кормили медведя. «Нет, я самый обыкновенный человек, и даже, признаюсь вам, что я ещё очень глуп: я вот с зверями живу, а с людьми совсем жить не умел - все они на меня обиделись, и я ушёл из города в пустыню», - так говорит сей раб Божий, не видя своей святости.

В положительных героях произведений Лескова в той или иной мере есть такая добродетель как смирение. И её не может не быть, потому что эта добродетель - неотъемлемая часть доброй души, души ищущей помощи не в себе, а в Боге, надеющейся не на свои собственные силы, которых у человека так мало, чтобы сотворить добро, а на силу Божию, которой человек и может это добро совершать.

Несколько иначе сия христианская добродетель, ее плоды и спасительная сила открываются Н.С. Лесковым в рассказе «Аскалонский злодей», через образ главной героини. «Тения безропотно покорялась необходимости и несла свою долю, не обнаруживая своего страдания перед мужем». Её смирение не дало мужу Фалалею ещё более отчаяться в своей участи. Если бы Тения жаловалась на свою тяжкую жизнь без него, то она сделала больному и страдающему своему мужу ещё больнее, и неизвестно до какого отчаянного состояния мог бы тогда довести его враг рода человеческого. К концу своего невольного заточения в аскалонской темнице муж Тении Фалалей так же приобрёл от Бога сей драгоценный дар. И, несомненно, пришел он к этому благодаря жизненной позиции своей жены. «Я был жаден к приобретению богатства - это то, что не нужно и в чём сокрыто несчастие жизни. Я за это страдаю». Именно об этом слова псалмопевца Давида: «Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (Пс. 50:19).

Сим даром смирения был наделён и герой рассказа «Гора» златокузнец мастер Зенон. Вот как говорит о нём автор: «Зенон был скромен и от почёта всегда удалялся». Под словами «был скромен» автор подразумевает смирение Зенона, ибо от одной только скромности, как малой части сей добродетели знатный мастер не мог удаляться от почёта и жить отдельно от всех, чтобы его никто не видел. И жил он в прекрасном месте, которое было так же прекрасно, как и его душа.

В «Повести о богоугодном дровоколе» писатель показывает, какую силу молитвы даёт Господь смиренному труженику, какое дерзновение пред Богом имеет этот никому неизвестный человек. Даже епископ по хиротонии своей наделённый от Бога благодатными дарами не имеет столь сильной молитвы, которую имеет простой человек. Но неужели Господу было жалко дать дождя жаждущей земле и добрым людям, живущим на ней? Нет, не потому всеблагой Господь не посылал дождь на землю. Бог, прежде всего, заботится о спасении души человеческой, а не об условиях жизни человека, в которых оказались эти жаждущие дождя люди. Бог послал этим людям такого смиренного человека, дабы сии, узрев его, уразумели какое сердце и какая душа угодны Ему: сердце сокрушенное и смиренное. Для этих людей «удивительно, чтобы еле двигающийся под вязанкою дров мужик был всех лучше для вознесения Богу молитвы об общественном бедствии». Если бы души сих людей были чисты, как чиста душа дровокола, как должна быть чиста и светла душа Богу угодная, то не было бы им так удивительно видеть сего человека. «Я недостоин, отче, чтобы в твоём присутствии слова молитвы восходили из уст моих. Это тебе, отче, всех более прилично помолиться в общем бедствии, ты и помолись, а я не смею». Сей дровокол по своему глубочайшему смирению принимал всё, что даёт ему сердцеведец Господь. Он был нищий духом, не имея ничего на земного, того, что привязывала его к земле. «Да вот жилища-то у меня тоже никакого нет и никогда не было. А когда я устану и мне надо отдохнуть или переночевать, то я залезу под церковь и там под полом свернуся и высплюсь».

Дровокол не видит своей святости так же, как не видели её все святые по своему смирению и считали себя наигрешнейшими людьми. «Поверь мне, господин, что я всё бы вам с охотою рассказал, да в том дело, что мне, право, рассказать-то вам совсем нечего. Я самый обыкновенный грешник и провожу мою жизнь в ежедневной житейской суете и хлопотах». Плод же сего смирения - действенная молитва угодная Богу, и долгожданный дождь с небес - чудо. «Старик более не спорил, и как умел, так и начал молиться, а с неба сейчас же заросило, и пошёл благодатный дождь». О «Повести о богоугодном дровоколе» можно сказать, что она целиком и полностью посвящена добродетели смирению.

Следующей важнейшей добродетелью проявляющейся в рассказах Лескова, пожалуй, можно назвать целомудрие. Прикоснемся к этой теме и попытаемся разобраться. Человек целомудренный - это человек с ясным «мудрым» умом и чистым сердцем, любящим правду и истину. Целомудрие - это христианская добродетель и в тоже время состояние человека, осмелимся даже сказать, райское состояние. Почему же целомудрие - это райское состояние не только души, но и всего человека в целом: его души, духа и тела? До грехопадения Адам и Ева в Раю были целомудренны во всей полноте этого слова. Их дух, душа и тело были едины. Не было такого состояния, когда одно жаждет одного, а другое жаждет другого противоположного, что является плачевным следствием грехопадения. Н.С. Лесков не зря показывает и подчёркивает сию добродетель в своих персонажах. Он акцентирует внимание читателя на цельности, чистоте их мыслей, поступков, движений души, духа, устремлённого к Богу и чистоте телесной. Ведь целомудрие - хранение своей чистоты, приносит плоды добра и света. Сиё есть и рассудительность духовная, прежде всего. «Прежде всего, целомудрие означает не только ту сторону жизни человека, которая относится к телу. Она относится к целостному составу человека. Отсюда и само слово «целомудрие». Святые отцы говорят об этой целостности как о том правильном устроении души и соответствующем состоянии тела, которые заповеданы Христом.

«Целомудрие - это великое дело и основа, лишь благодаря которой человек и может постепенно через молитву, приобщаться Богу и в нём может осуществляться тот процесс, который мы называем процессом обожения - то есть когда тварная человеческая природа преображается, прививается к божественной природе».

«Целомудрие - слово сложное. Целомудрие очень глубоко связано со смирением. Целомудрие - это состояние того, кто достиг такой духовной цельности, такой внутренней мудрости, которая не даёт ему отклониться от Бога, отклониться от чистоты, отклониться от своего человеческого величия, то есть от служения образу Божию в себе самом».

В своей повести о первохристианах «Аскалонский злодей» автор пишет о том, как целомудрие одной жены спасло жизни многих людей и не только их жизни, но и души. Это Тения - жена одного крещёного язычника Фалалея купца-корабельщика и искусного мореходца. За то, что она с твердостию берегла чистоту своего тела от язычников - стражников тюрьмы, - Господь сберёг чистоту её души. Благодаря этой душевной чистоте и доброму сердцу Тении, считавшийся самым злым и жестоким разбойник Анастас отдал ей всё своё сокровище. Этим сокровищем земным, а наипаче сокровищем сердца своего Тения спасла жизнь мужа, детей и жизни еще многих людей. Некоторые считали хранение Тенией своей непорочности проявлением упорства и эгоизма по отношению к другим. Она не отдала своего тела на поругание, но держалась упорно, храня его в чистоте. А ведь ей предлагали «выход» из её «преступного упрямства»:

«-…Грибок, отбивающий память, отведёт в сторону стыд.

- Да, дай мне, дай скорее этого сока, отводящего память, чтобы я могла позабыть то, что я от вас слышу», - сказала Пуплии - бабе своих детей Тения. Те люди, которые осуждали Тению, не понимали, что мешало ей стать наложницей и тем самым спасти из темницы мужа. Пуплия-баба подумала, что ей просто стыдно раздеться, потому и предложила грибок, отводящий стыд и память. Духовная слепота этих людей не видела добродетели Тении.

Муж Тении корабельщик Фалалей также отличался своим целомудрием и любовью к жене. Любовь эта для него была даже выше свободы. «Тении стало нечем питать заключённого мужа, и Вирину и Витта, и Пуплию-бабу… Тении не надо было рассказывать Фалаллею, как ухудшилось их положение: он сам всё понимал и тихо сказал жене: «Я чувствую довольно твёрдости, чтобы умереть с голоду, но ты будь вольна над собою: я больше не смею сказать ничего о тебе самой и о несчастных Вирине и Витте. Испробуй последнее: пошли их самих просить подаяния… Разгневанные купцы-корабельщики закричали: «Пусть на тебя нападут все недуги, живущие здесь со дней Ирода»... Фалалей отвечал: «Пусть всё это будет, но непорочность же Тении мне всего драгоценнее».

В повести Лескова «Прекрасная Аза» напротив, молодая девушка спасла честь одной невесты и жизнь её отца ценой собственной непорочности и телесной чистоты. Аза отдала всё своё состояние незнакомцу ради спасения его дочери Ио. Последняя решилась стать любовницей жестокого заимодавца, чтобы он не посадил её отца в темницу и не набил ему на шею колоду. Отец же девушки решил, что лучше лишить себя жизни, чем отдать свою дочь на поругание сластолюбцу. Аза сказала ему:

«- Я понимаю и это; но скажи мне, сколько ты должен заимодавцу?

- О, очень много, - сказал незнакомец и назвал очень знатную сумму. Это равнялось всему состоянию египтянки.

- Приди ко мне завтра - я дам тебе эту сумму».

Оказавшись нищей, девушка Аза стала прибрежной блудницей.

«В отношении души, прежде всего, целомудрие означает не что иное как чистоту. Оказывается, что целомудренным может быть человек в браке, живущий с женой нормальной жизнью. А нецеломудренным может быть и человек, который не только не состоит в браке, но и не совершает никаких плотских грехов. Но, тем не менее, по своему внутреннему состоянию он - как говорят святые отцы - разжигается. То есть, исполнен всяких дурных наклонностей, вожделений, и живёт этими страстными мыслями, чувствами и так далее». Из этих слов видно, что целомудрие - это не телесная чистота, а прежде всего, чистота душевная. Христос Господь наш говорил: « Светильник для тела есть око. Итак, если око твоё будет чисто, то всё тело твоё будет светло; Если же око твоё будет худо, то всё тело твоё будет темно». (Мф. 6:22-23). И еще: «Иисус говорит им: истинно говорю вам, что мытари и блудницы вперёд вас идут в Царство Божие». ( Мф. 21:31).

Так чистая девушка Аза, не знавшая Бога своим разумом, знала Его своим сердцем. Она стала блудницей поневоле, принеся себя в жертву, отдав все свои сбережения. Её хрупкое тело не могло выдержать никакой физической работы, она не могла заработать себе на кусок хлеба. Отчаявшаяся девушка отдала своё тело на поругание. Но только тело, как временную одежду нашу на земле. Душа же её осталась чиста как капля прозрачной воды, ибо любовь к ближним была сильнее всего.

Сохранить своё тело в чистоте это прекрасно, но не самое главное, не этого от нас ждёт Господь. Он ждёт от нас нашего сердца, любящего Его. А без любви к ближним нет любви к Богу как писал о сем возлюбленный ученик Христов святой Иоанн Богослов: « Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего» (1 Ин. 4:20). Юная Аза возлюбила Христа всей душой, когда узнала о Нём и Его учении.

Невольно, а может быть и не случайно, писатель сравнивает прекрасную Азу с целомудренной Тенией. «Аза (как и Тения - авт.) не могла избежать тяжких бедствий по причинам, которые крылись в её воспитании: она совсем не была приготовлена к тому, чтобы добывать себе средства своими трудами. Она имела молодость, красоту и светлый, даже проницающий ум и возвышенную душу, но не была обучена никакому ремеслу. Прелестное, девственное тело её было слабо для того, чтобы исполнять грубые работы - береговые подёнщицы её отгоняли; она не могла носить ни корзин с плодами, ни кирпичи на постройки, и когда она хотела мыть бельё в реке, то зола из сгоревшего нильского тростника разъедала её нежные руки, а текучая вода производила на неё головокружение…

У Азы была добрая и бескорыстная душа… Пусть страдает она, но зато Ио и её старики спасены».

И Тения страдала, добывая хлеб насущный своему любимому мужу и детям. Кто-то может возразить, как можно сравнивать Азу и Тению, ведь действия их совершенно противоположны?! Одна отдала своё тело на поругание пришлым мореходцам - другая же своё тело, его чистоту, всячески сохраняла. Не налицо ли здесь противоречие? Зачем Лесков его так откровенно приводит? Для того ли, чтобы смутить благоразумного читателя? Нет же! Мудрый писатель не зря поставил близко эти два рассказа и не зря провел через образы этих женщин столько параллелей. Писатель сделал это умышленно, чтобы мы не только могли увидеть огромную разницу между этими двумя «хрупкими сосудам», а ещё и задуматься. Почему говорю заглянуть в себя поглубже? Это только на первый взгляд, взгляд поверхностный и неглубокий здесь кроется противоречие. Лесков - писатель высочайшей глубины, и мыслит как настоящий христианин. Ведь если взять жизнь Азы и жизнь той же Тении, то можно понять, что изначально их жизненные пути абсолютно не сопоставимы. Аза была незамужняя богатая девушка, когда Тения же напротив, была женщиной замужней, имеющей двоих детей. В этом кроется большая разница. Азе нечего было терять, вернее, у неё не было мужа и детей, и даже родителей, за которыми она должна бы ухаживать и им служить. Девушка была сирота. Из этого получается, что она не несла ответственности за жизнь родных как Тения. Аза была предоставлена самой себе, отвечала только за себя. И она ответила, пожертвовала собой. Она сделала всё, что могла для спасения жизни несчастного незнакомца и его дочери. Она принесла себя в жертву, исполнив главную заповедь Божию, положила жизнь свою за ближнего своего. А потеря телесной чистоты никак не изменила душу, не загрязнила её. Стала блудницей она как бы и не по воле своей.

Теперь же посмотрим на жизнь целомудренной Тении. Тения в свою очередь, как и Аза исполнила главную заповедь Божию, она соблюла чистоту брака и сохранила верность своему супругу, данного ей Богом. Она не пошла ни на какие уговоры потерять свою чистоту в объятиях сластолюбца Милия, делала то, что должна была делать, слушала, прежде всего, своё сердце как и Аза. Было очень тяжело сносить нападки и оскорбления со стороны всех, кто укорял её, она была гонима как и Сам Христос за правду. Тения претерпела гонения, как и Аза и за то была вознаграждена Богом. Нельзя не увидеть различие во внешней жизни этих двух женщин и единство в жизни внутренней. Их чистые души преданы Богу, и далеко не всё внешнее говорит о внутреннем. Господь призывает нас к спасению души, а не к спасению тела нашего. Автор показывает их души во всей полноте и красоте. Так и запоминаются они читателям: твердая, сильная, целомудренная Тения и хрупкая, прекрасная и тоже целомудренная Аза. «Глубокое знание духовной культуры позволило Н.С. Лескову использовать христианскую концепцию человека для создания образа земной праведницы, тем самым воплотить свой идеал человека».

В повести о «Скоморохе Памфалоне» мы встречаем целомудренную женщину по имени Магна. Фабула этой линии такова. Мужа Магны посадили в темницу, детей же хотели оскопить. Она под караулом и в закрытости была привезена в Дамаск, и «на другой день… огласилось, что продающий Магну содержит её у себя за плату по пяти златниц за каждые сутки. Получить её может всякий, кто заплатит златницы… Развращённые люди кинулись в дом продавца, и Магна весь день едва лишь спасалась слезами». Подруги Магны не помогли ей в её отчаянном положении и даже не попытались ей помочь. И что самое поразительное, так это то, что женщины эти были «благочестивы» как считали их люди, и одна среди этих «благочестивых» подруг была Сильвия-дева. Это чётко акцентирует автор. Писатель показывает, где целомудрие истинное, а где оно ложное. Магне помогла самая главная из всех блудниц - гетера Азелла, - и это не случайно. Для Лескова явственно важна прежде всего чистота внутренняя, а не внешняя. Ведь это и есть истинное целомудрие.

И скоморох Памфалон просил помощи у подруг Магны, одна из которых, напомним, была дева: «Она уже обращалась с просьбою к названным мною высоким гражданкам, но что все они оставили её просьбы втуне… Слова мои только приводили в пламенный гнев этих женщин, и я был изгоняем за то, что смел приходить в их дома с такою просьбой. Две из них, Таора и Фотина, велели прогнать меня с одним только напоминанием, что я стоил бы хороших ударов, но Сильвия-дева, та повелела бить меня перед её лицом, и слуги её били меня медным прутом до того, что я вышел от неё с окровавленным телом и с запёкшимся горлом». Но когда Памфалон не получил помощи от подруг Магны и девы, то он обратился за помощью для Магны к блудницам: «Меня встретила наперсница гетеры, белокурая Ада (обратим внимание на её имя, - как бы от слова «ад»!)… О несчастный! Хорошо, что ты спасся от них под нашею кровлей. Останься здесь и подожди меня немного; я сейчас отнесу это охлаждённое питьё гостям и вмиг возвращусь, чтоб омыть твои раны… И гетера Азелла (тоже можно обратить внимание на имя Азелла: «азазель» - одно из имён бесовских) начала тихо рыдать, и обирать с своих рук золотые запястья, ожерелья и огромный перл из Египта и сказала: « Возьми всё это, возьми и беги, как можно скорее возьми от скопца детей бедной Магны, пока он их не изуродовал!». Обратим внимание - как Магне, так и прекрасной Азе первой на помощь приходит блудница. Почему Н.С. Лесков так возвышает блудниц в своих произведениях? Ответ прост. Лесков не возвышает блудниц, не возвышает блуд, а показывает нам «сокровенного сердцем человека» в падшем на первый взгляд образе. Зачем? Да затем, чтобы этим ещё раз показать превосходство внутреннего над внешним, главного над второстепенным, искренности над лицемерием, целомудрия над распутством, правды над ложью.

Исследуя апологию христианской жизни в произведениях Н.С. Лескова, нельзя пройти мимо романа «На ножах». Это гениальное произведение Лескова о борьбе добра со злом, которое выступает здесь в форме нигилистического учения, распространенного во второй половине XIX века. Одну из героинь романа - Александру Ивановну Синтянину писатель изобразил как праведницу, отличающуюся своей добродетельной жизнью, своим целомудрием, чистотой души и верностью своему нелюбимому мужу. Заметьте - верностью нелюбимому мужу! Не есть ли это истинное целомудрие, источником которого послужила жертвенность и вера в Бога. Андрей Подозёров, Катерина Астафьевна и Филитёр Иванович Форовы также являются примером христианской чистоты, целомудрия и нравственности. Но здесь в воплощении этой темы возникает новый поворот. Форов Филитёр Иванович - нигилист. Целомудрие его души не зиждется на вере в Бога. Но, не смотря на это, этот человек - целомудрен по своей совести. Он искал правды и истины, которую и узрел, хотя и только под конец своей жизни.

Нельзя не сказать о поступке Зенона в рассказе Лескова «Гора». Этот молодой человек выколол себе глаз, дабы не соблазниться прелестью женского естества Нефорис. Ибо она хотела в одночасье овладеть не только душой его, но и телом, поддавшись страсти. Зенон же лишил себя ока по слову Христа: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не всё тело твоё было ввержено в геенну». (Мф. 5:29). Он был истинный христианин, и ничто не помешало ему исполнить заповедь Христову буквально. Господь не призывает нас здесь понимать буквально смысл его слов, но говорит Он так для того, чтобы мы видели всю опасность греха соблазна как такового. Также Бог и не запрещает человеку понимать буквально Свою заповедь лишь бы исполнена она была с разумом, в том случае когда это действительно необходимо. Златокузнец Зенон настолько был предан Христу, что не пожалел себя ради того, чтобы только быть с Ним и может быть ещё и потому, чтобы показать Нефоре весь срам греха блудодеяния, которого так желала её душа. Ибо благодаря этому столь решительному и страшному по своей сути поступку Зенона Нефора в конце концов и обратилась к Богу. Таким образом мы видим, что Господь не оставляет преданных Ему людей, но и прославляет их, как прославил веру потаённого христианина Своего Зенона. И не только не оставляет и прославляет, но и обращает через сих людей Своих заблудшие души.

Следующую добродетель условно можно обозначить «За други своя». Название говорит само за себя. Это тема о жертвенности героев, точнее, о жертвенной их любви к ближнему. Она есть исполнение ещё одной из заповедей Христа, которая гласит: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». (Ин. 15:13). Жертвенность, как неотъемлемое качество души доброй и бескорыстной, присуща многим героям произведений Лескова. Пример сей жертвенной любви часто является центром или точкой опоры произведений Николая Семёновича. Рассуждая, анализируя, автор делает выводы и подводит читателя к пониманию глубины и красоты этого истинно христианского качества.

В рассказе «Очарованный странник» нашему герою, уже не раз упоминаемому в других темах, также присуща жертвенность и высочайшее благородство. Он жертвует годами своей свободы ради искупления души возлюбленной Грушеньки. Иван Флягин идёт в солдаты вместо чужого сына. «Я старичков пожалел и говорю: «Я бы за вас так, без платы, пошёл, да у меня бумаг нет». А они говорят: «Это пустяки: то уже наше дело; а ты только назовись, как наш сын, Петром Сердюковым».