Духовная культура российского общества в художественном мире Н.С. Лескова

«Стоят оба посреди этого сброда и слову Божьему татарчат учат.

А что! А что! Видите! Видите? Как действует благодать, вот она уже одного вашего коснулась, и он обращается от Магомета.

А татары отвечают, что это, мол, ничего не действует: это ваш Иван, он из ваших, из русских, только в плену у нас здесь поживает. Миссионеры очень этим недовольны сделались. Не верят, что я русский, а я и встрял сам: «Нет, - я говорю, - я, точно русский! Отцы, - говорю, - духовные смилуйтесь, выручите меня отсюда! Я здесь уже одиннадцатый год в плену томлюсь, и видите, как изувечен: ходить не могу.

Они, однако, нимало на эти мои слова не уважили и отвернулись, и давай опять своё дело продолжать: всё проповедуют». Измученный пленник хватался за них как утопающий за соломинку в надежде, что выручат его братья во Христе, но сии, очерствевшие сердцем не вняли его словам. Ибо не сердцем проповедовали они слово Божие, а лишь устами своими. Не теряя надежды Иван обращается к ним за помощью второй раз. «А что же, - говорят, - всё равно сыне, где пропадать, а ты молись: у Бога милости много, может быть Он тебя и избавит. Нет, - отвечают, - ты, чадо нас в это не мешай. Мы куда приходим, не ссоримся… это нам не подобает. А ты помни что ты христианин, и потому о тебе нам хлопотать уже нечего, твоей душе и без нас врата в рай уже отверзты, а эти во тьме будут, если мы их не присоединим, так мы за них должны хлопотать. И показывают мне книжку. Вот ведь, - говорят, - видишь, сколько здесь у нас человек в этом реестре записано, - это всё мы столько людей к нашей вере присоединили!».

Апостол Иаков говорит: «вера без дел мертва, есть» (Иак. 2:17) и «делами вера достигла совершенства» (Иак. 2:22). Мёртвая вера была у этих миссионеров - не помогли они просящему у них помощи и объяснили это тем, что куда приходят - там они не ссорятся. Другими словами они не портят ни с кем отношения, чтобы тем самым не спугнуть ещё некрещёных. Но правильно ли их рассуждение? Нет. «Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится» (Мф. 15:13), - говорит Христос. Так вот, эти миссионеры лишь внешне верят в Бога, а больше верят они в себя, в свои собственные силы, что это именно они, а не Господь приводят людей к вере. Внешнее служение их, самоуверенность и хвастовство было наказано Господом. Растерзаны тела их были теми же татарами, коих они к вере привели. Так как худое дерево приносит и плоды худые (Мф. 7:17), то внешняя вера их породила такую же внешнюю веру в новокрещёных. Поэтому неслучайно автор написал о их жестокой смерти. «Ибо суд без милости не оказавшему милости» (Иак. 2:13). Для них важно было лишь количество крещёных, а не качество их веры. Жестокая смерть сия послужила душам их последним уроком, и может быть явилась искуплением греха их. Далее автор приводит мысли странника: «Но кровию он искупил свой грех». Он - это миссионер, погибший от руки татар. Писатель учит нас тем самым жалеть даже самого отчаянного грешника. Может быть, терзаемые татарами, они перед смертью в душе своей и принесли покаяние, но лишь кровь могла смыть их грех немилосердия. Вот так страшно Господь может вразумлять грешника, когда другие способы уже либо были испытаны, либо не смогли привести душу к покаянию. «Бог хочет всем спастись и в разум истины прийти» (1 Тим. 2:4).

С «внешней» формой служения Богу в этом рассказе мы к тому же сталкиваемся на исповеди странника своему приходскому священнику отцу Илие. Это можно назвать выискиванием в тексте примеров фарисейства, но это не так, так как мы сами видим, как Лесков уделяет этому внимание для научения нас не поддельной как здесь, а искренней вере. Он показывает нам всю бессодержательность, пустоту и жестокость «внешнего» обряда, соблюдения веры, не имеющей духовного стержня, основа которого Христос. А Бог есть любовь. Дома Ивана не принимают и не понимают. «Ну высекли меня по-старинному, в разрядной избе, и я прихожу к отцу Илье, а он стал меня исповедовать и на три года не разрешает мне причастия…». Отец Илья забыл, что любовь выше закона. «Ну, мало ли, - говорит, - что; ты ждал, а зачем ты, - говорит, - татарок при себе вместо жён держал…Ты, знаешь ли, - говорит, - что я ещё милостиво делаю, что тебя только от причастия отлучаю, а если бы тебя взяться как должно по правилу святых отец исправлять, так на тебе на живом надлежит всю одежду сжечь, но только ты, - говорит, - этого не бойся, потому что этого теперь по полицейскому закону не позволяется». Автор здесь ещё и ещё раз показывает насколько внешняя форма: нательный крест, священническая одежда в малой мере соответствует внутреннему устроению человека или же вообще ему не соответствует.

Нельзя не отметить и того, что с фарисейством мы также сталкиваемся и в многократно упоминаемом нами рассказе «Скоморох Памфалон». Это мы видим в том, что «благочестивые» подруги бедной Магны отказали в помощи ей и скомороху, причём жестоко избив последнего. Общество людей Дамаска воспринимало этих женщин как одних из самых достойных и благочестивых людей. Ибо жизнь их пред людьми была чистой, но на деле, перед совестью и Богом, перед несчастными они были нечисты. Благочестие их было лишь видимым и прикрывало нечистоту их души. Как и Господь наш Иисус Христос, обличая фарисеев, говорил: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мёртвых и всякой нечистоты» (Мф. 23:27).

Также и в рассказе «Прекрасная Аза» христианская община, в которую девушка пришла креститься, с презрением отвернулась от неё. Христиане, недостойные называться сим именем всячески скрывали своё презрение к блуднице и своё превосходство пред ней. Долго томили её, не давая ей крещения и дотомили даже до смерти. «Клирики сказали епископу, а тот велел назначить Азе катехизатора, который должен был протолковать ей символ и все догматы веры и потом удостоверить её познания, и тогда Азу будут крестить.

Но Аза не дождалась: нетерпеливое желание её получить христианское имя и жить с христианами вместе снедало её; она жаловалась и плакала, «а все пренебрегали ею». И не только эта община христианская отвернулась от неё, но и все, знавшие её люди, когда Аза стала блудницей. Никто не хотел её понять».

Почему Лесков так часто приводит примеры фарисейства среди христиан? Не отвращает ли он тем самым людей от веры христианской? Не является ли его проповедь антипроповедью веры? Нет. Таким образом, он показывает читателю то, что и христиане это отнюдь не безгрешные люди, а такие же люди как и все. Тем самым он разрушает преграду между верующими и неверующими. Для чего он это делает? Что он хочет этим сказать? Что проповедует? С одной стороны, если христиане также подвержены страстям, как и нехристиане, то можно сделать вывод, что они такие же как и все люди, а отсюда следует, что каждый может стать христианином, что христианство доступно для всех. Ибо Бог хочет всем спастись и в разум Истины прийти (1 Тим. 2:4). Быть христианином это просто, надо только захотеть. Нет никакой всем преграды. Вот эту-то и отдаленность, даже как бы превосходство верующих над неверующими и разрушает Лесков. Эта проповедь его выражается не прямо словесно, а сокрыто, в рассказах. Ведь в рассказах своих он пишет и о злых и добрых христианах. Сделаю небольшое отступление. К сожалению, налицо в наше время есть осуждение священства, которое шикарно живёт и ездит на дорогих иномарках. И это является препятствием для людей, чтобы прийти в храм. Можно сказать, что это соблазн для них. Но в большинстве случаев, люди, осуждающие священников, тем самым оправдывают себя, свою лень. И если даже не оправдывают, то забывают о том, что священники это такие же люди как и мы с вами. Что все грешны, токмо Бог свят. Люди грешны, а Церковь свята. И это смешение понятий, и непонимание того, что христиане это люди не святые, а призванные к святости как и каждый отдельно взятый человек, и в то и в наше время живёт в умах многих людей. Так вот, это взято для сравнения с нашим временем. С этим и борется Лесков, с этим непониманием и идеализацией христиан простыми неверующими людьми. Все грешны - как бы говорит писатель, но всех любит Бог и призывает к Себе. Вход в церковь открыт всем, но, придя туда, надо стараться соблюдать заповеди Божьи.

С другой стороны, помимо этой немой проповеди доступности христианства для всех, автор обращается и к самим читателям христианам, предостерегая от соблазна. Чтобы нам христианам не ввергнуть в соблазн ближних своих, не быть христианами только внешне, но быть христианами внутренними. Это и урок для всех нас христиан. Ибо Господь сказал: «А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской» (Мф. 18:6). Чтобы не было соблазна для неверующих, чтобы знали, что и такое есть. Потому что если они столкнутся с этим, то могут и совсем уйти из церкви, чтобы были готовы.

Кто-нибудь может сказать то, что писатель отвращает читателей от христианства, когда так часто можно встретить в его произведениях примеры внешних и злых христиан. Но как могут люди тем самым отвратиться от веры, если они видят, что сии ложные христиане на самом деле и не христиане, не последователи Христа, а фарисеи? А с фарисеями Сам Господь Иисус Христос боролся. А если даже этот пример внешнего христианства в рассказах и отвратит кого, то только того, чьё сердце не готово принять веру, не хочет принимать Бога, либо же того, чей час ещё не пришёл. Ибо этот писатель-миссионер, писатель-проповедник, и как в притче Христовой о сеятеле не каждый может вместить правду Божию, которую писатель в творениях своих пытается донести до своего читателя. «Вышел сеятель сеять семя своё, и когда он сеял, иное упало при дороге и было потоптано, и птицы небесные поклевали его; а иное упало на камень и, взойдя, засохло, потому что не имело влаги; а иное упало между тернием, и выросло терние и заглушило его» (Лк. 8:5-7). Ведь проповедь Лескова, сами его произведения как бы и есть суть семена веры, и неготовый принять эти семена отвратится так же, как отвращаются люди, пришедшие в храм не для того, чтобы найти там Бога. Значит таковой не готов принять Бога всем сердцем своим.

И в рассказе «Аскалонский злодей» мы сталкиваемся с истинным и ложным христианством. Истинным христианством обратившегося Фалалея и ложным христианством купцов, подозревающих его в воровстве, которого он не совершал. «Верьте мне - я христианин, и лгать не могу».

«Но купцы в свой черёд ответили Фалалею, что и они теперь тоже стали все христиане, как их император, но что это дела не изменяет и что, сколько Фалалей им должен за товары, они всё это желают от него получить.

И отдали купцы друга своего корабельщика Фалалея для правежа и доимки на всю волю опытному и жестокому доимщику».

Купцы эти жестоко поступили со своим другом Фалалеем - они предали его. Променяли дружбу на деньги, не захотели простить долга и не поверили ему. Хотя они и считали себя христианами, но на деле ими не были. Слова молитвы Господней: «и остави нам долги наши, как и мы оставляем должником нашим» они оставили без внимания. Внешне принятая вера их ради моды и как отдание чести закону и императору не изменила их холодные сердца. Ведь веру они приняли не потому, что хотели стать христианами, не ради Бога, а ради императора. Тем самым они оправдывали своё фарисейство послушанием закону земному, а не закону небесному. И оправдание самих себя для них заключалось в том, что император принял христианство, отчего и они его приняли, оставаясь при этом духовно слепыми.

В этом же рассказе мы видим и судию алчного сластолюбца Милия, приехавшего в город для казни разбойника. Этот Милий раздавал пожертвования христианам от царицы Феодоры, считал же он себя христианином. Помощь он оказывал только своим по вере. «Милий смутился и отвечал ей, что он сожалеет, зачем она сказала ему, что она язычница. «Теперь, - молвил он, - я не могу оказать тебе помощь, какую имел желание сделать». Господь же Иисус Христос говорил: «И если любите любящих вас, какая вам за то благодарность? Ибо и грешники любящих их любят» (Лк. 6:32).

В египетской повести «Гора» мы также встречаем примеры внешнего благочестия. Например, как только мы открываем эту повесть, то мы читаем о христианине Зеноне-златокузнеце, отверженного своими же христианами. «Зенон-златокузнец был потаённый христианин, но община александрийских христиан его своим не считала, и сам он держался от неё в отдалении. Почитали стоящим его на ложном пути».

Зенон же был истинный христианин. Так почему же община христиан почитала его стоящим на ложном пути? Не потому ли, что сами они стояли на этом пути? Да, именно поэтому. Это впоследствии видно и из повести, когда множество знатных христиан Египта и сам патриарх струсили, и, кинув своих же сбежали. Получается, что Зенон просто слепил им глаза светом своей праведной жизни, поэтому они не смогли его вынести. Ибо не хотели они так глубоко принять веру, как глубоко и искренне принял её Зенон, и поэтому отвергли его от себя. Вера же их была более внешняя, чем внутренняя. Зенон был отвергнут от общины христиан своих точно так же, как и Христос был отвергнут своими же. «В мире был, и мир через Него начал быть, и мир его не познал. Пришёл к своим, и свои его не приняли» (Ин. 1:10-11).

Здесь же можно провести и параллель с рассказом Лескова «О Феодоре-христианине и о друге его Абраме-жидовине». Феодор, как вы помните тоже был за доброе дело и искреннюю веру и преданность Христу отвергнут своими же христианами тоже по той же причине. Христиане александрийской общины почитали Зенона стоящим на ложном пути. Святые отцы говорят, что если человек с неочищенной душой попадает в какой-то грех, например, осуждения, и этим грешит - то он начинает считать и всех остальных виновными в этом грехе; сие же есть самооправдание. Так и эти христиане стояли сами на ложном пути. Н.С. Лесков показывает нам, как опасно называться христианином, а на деле им не быть. Таким образом, имя Божие хулится среди язычников.

Теперь мы рассмотрим произведение «Овцебык». О чём оно? Что хотел донести им до читателей Николай Семёнович? Главный герой этого произведения Василий Петрович окружающими его людьми был прозван Овцебыком. Почему именно так? Что это за животное такое? Это смесь, это сочетание двух противоположных по своему устроению животных - кроткой овцы и яростного быка. Сей Овцебык был странной личностью. Автор, описав в начале произведения его портрет, продолжает раскрывать черты его характера на протяжении всего рассказа. Тем самым как бы давая нам хорошо изучить душу нашего героя и самим сделать вывод об этом человеке. И можно смело сказать, что этот рассказ целиком и полностью посвящён Лесковым разбираемой нами теме внешнего благочестия. Личность этого героя полна видимых противоречий: она одновременно сложна и загадочна и столь же проста. И читатель так может быть до конца и не понял бы характера нашего героя, если бы не яркое завершение этого рассказа. Овцебык повесился. Таким концом своего произведения писатель как бы поражает читателя и одновременно даёт нам понять и увидеть душу героя до конца, сделав при этом свои выводы.

Теперь обратимся к самому Овцебыку. Каков был этот человек? Трудно о нём даже и судить, но одно ясно: он был человек пропащий, человек с высоким о себе мнением и попросту лентяй. Он считал себя верующим человеком и много знающим по вере. И это его самомнение, это его внешнее и выдуманное благочестие его же и погубило. Революционер и бунтарь в душе с виду он был беззащитно жалок и прост. Так в чём же заключалось это его внешнее благочестие? А оно проявлялось в нём в отношении к тем или иным вещам, явлениям, людям в целом. «Он никогда не показывал кому-нибудь из нас, что он кого-нибудь любит; но все очень хорошо знали, что нет жертвы, которой бы Овцебык не принёс для каждого из своих присных и знаемых». Христос же учил нас благотворить всем и даже врагам, а не только своим как язычники. Также и свиньями Василий Петрович называл всех тех, с кем не сходился, что показывает нам презрительное отношение его к остальным.

Читая этот рассказ, чувствуешь одновременно неприязнь и жалость к этому человеку. Он не был фарисеем в прямом смысле этого слова, но жил по фарисейски и убеждения у него были фарисейскими. В какой-то мере человек этот был и аскет: не заботился об одежде, о жилище, о ложе. «Кровать с голыми досками, стоявшая на его квартире, никогда долго не покоила его тела». В тоже время он был «не от мира сего» - он ходил на кладбище каждый день в поле. «Чудачества Василия Петровича приучили весь небольшой кружок его знакомых не удивляться ни одной его выходке». Что же ещё можно сказать об Овцебыке? Не находил он себе места, ни жилища, ни пристанища, ни работы. В чём был смысл его жизни? Да ни в чём, в нём самом попросту говоря. Гордость пребезмерная и презрение к другим владели этим человеком. Как бы это однозначно и жестоко не было сказано, но это так. А вернее, упрямство, порой тихое и молчаливое.

«Разбойники и чужеземцы, - писал он, - по мне, лучше, чем эти богатеи из русских! А все за них, и черевы лопаются, как подумаешь, что это так и быть должно, что все за них будут. Вижу я нечто дивное: вижу, что он, сей Александр Иванов, мне во всём на дороге стоял, прежде чем я узнал его.

Вот кто враг-то народный - сей вид сытого мужлана, мужлана, питающего от крупиц своих перекатную голь, чтобы она не сразу передохла да на него бы работала…

С моими мыслями нам вдвоём на одном свете жить не приходится».

Что мы видим в этих его словах? Зависть и обиженное самолюбие, пресловутую гордость. Зависть к человеку, который о нём же заботился, его же принял, обогрел и дал ему работу. Неблагодарность и высокомерие видны в этих едких словах Овцебыка. Ибо свой ум, свою философию, свою истину, самого себя он противопоставил этому миру. «Ног не подставляйте, и будет с вас, а нам, вот таким овцебыкам, - сказал он, ударив себя в грудь, - нам этого мало. На нас кара небесная падёт, коли этим удовольствуемся». «Мы свои своим, и свои нас познают».

Мира же, как сказано, он бежал. Он жил в монастыре, бежит от мира в «Пермские Палестины», бежит с одной работы на другую. Зачем он бежал мира? Мир ли, люди ли пытались причинить ему зло?! Нет. Наоборот, все его любили и жалели. Он же презирал этот мир как несовершенный, как не такой, каким бы он хотел его видеть. Презирал от своей гордости:

«Эх вы, канареечный завод! Комары заедят»;

«- Что в тамошних людях таится?

- Дурь в них таится».

Ведь он же обманывал сам себя, думал о себе высоко, думал, что он и знает только один правду, правду Евангельскую, правду жизни. Вера у него была своя своеобразная. Душа его инстинктивно искала сей правды и обманывалась в своей же гордости. А он же искал более своего, нежели Божьего.

Если ещё раз вернуться к прозвищу нашего героя, то будет интересно то, что само слово «овцебык» и является по сути своей обозначением фарисея. Почему? Давайте вспомним, кого Господь наш Иисус Христос называл овцеволками? Лжепророков. «Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные» (Мф. 7:15). Так вот, волк в овечьей одежде также как и овца (по этимологии слова) в бычьей коже отличаются, конечно, но суть имеют одну и ту же. Овца в бычьей одежде менее агрессивно выглядит в нашем представлении, чем в одежде волка, но не менее опасна. Если встретишь волка, то он кинется и загрызёт тебя насмерть. Волк расхищает и убивает, волк чрезмерно хищное и опасное животное, нежели домашняя скотина человека - бык. Бык же, если встретится человеку - не причинит вреда, но если тронешь его за живое - не жди пощады, он помчится на тебя и пронзит своими рогами! Бык приручается, но бык же и опасен. И не случайно автор назвал так своего героя. Читателю, знающему евангельский приточный образ лжепророка, нетрудно догадаться, что Лесков таким прозвищем даёт нам понять характер данного человека Василия Петровича. Беззащитный и простой внешне, он был упрям и агрессивен внутри. Вот это и есть то самое внешнее благочестие. Окружающие жалели его, потому что он был жалок, он был не такой как все - «блажной», как звали его в монастыре. Жалели же его люди добрые, которые любили его как могли и принимали его таким каков он есть. И он действительно был в какой-то мере достоин этого сожаления, достоин этой любви, как и другой любой человек - Божие создание. Душа его была не злая, она была озлобленная на всех не таких как он, а не такие как он были все остальные… Он жалел ребятишек, жалел и жену свою, которую никогда не любил, прислал ей однажды даже деньги на случай если дитё родилось. Защитил Алёнку от бесстыдного барчука, за что и был выгнан с работы. Ведь добрая у него душа, да озлобленная на весь свет Божий, на людей.

Так и не нашёл он себе места в жизни и погубил свою жизнь своими собственными же руками, своей истиной и своим своемудрием. Его смерть была вызовом этому миру. Он кончил собой, потому что уныние полностью овладело его душой. «Я уступлю ему дорогу, ибо он излюбленный их. Он хоть для кого-нибудь на потребу сдастся, а моё, вижу, всё ни к чёрту не годится. Недаром вы каким-то звериным именем называли. Никто меня не признаёт своим, и я сам ни в ком своего не признал». Смерть от отчаяния, от уныния. Он всю жизнь искал понимания, а встречал только сожаление. И те кто пытался сотворить ему добро получал от него часто зло в ответ как в русской поговорке «не делай добра - не получишь и зла». Своей смертью он хотел заставить людей обратить на себя внимание, так как в жизни его никто всерьёз не воспринимал. Хотел тем самым заставить людей задуматься над своим к нему негативным как он считал отношением, чтобы они прокляли себя за то. Сиё же есть гордость по словам святых отец.

Сейчас пойдёт речь об одном пане, жившем на берегу реки в Малороссии, память о чудаковатой и извращённой жизни которого осталась в сердцах очевидцев. Так вот наступило время рассмотреть сие произведение Лескова в его цикле святочных рассказов как «Эпопея о пане Вишневском». Что такое, собственно говоря, эпопея и почему вдруг эпопея? Эпопея есть чрезвычайное, по всей видимости, происшествие и надолго запоминающееся, поразившее собой многих. Сие происшествие, которое произошло с нашим героем паном нельзя назвать иначе как вся его жизнь. Так что же это была такая за жизнь у него и чем отличалась она от жизни остальных окружающих его людей? На этот вопрос можно ответить кратко: жизнь его была извращением, о чём говорит безнравственное и причудливое поведение этого человека. Но можно ответить и пространно на вопрос какова была его жизнь, а точнее - личность сего Степана Ивановича Вишневского. Человек он был прямой, простой и, в то же время, порочный по своей натуре, о чём говорят и на что указывают его жуткие действия и аморальные поступки. Начнём с того, что он «був собi шутковатiй и знав усё по-хрянцузськи и по-вложски и на усi языки умiв хвалыть Господа. Але тылько до того був лiнивый». Здесь можно пока остановиться. И что же мы видим? «Умiв хвалыть Господа на усi языки». Здесь Лесков с самого начала показывает нам ни что иное как веру этого пана. Но для чего? Для того, чтобы впоследствии мы увидели, что не всякая вера есть вера в Бога и что вера вере рознь. Но пока оставим вопрос о вере сего пана и перейдём к рассмотрению его жизни. «Дом Вишневского в Москве для полиции был недоступен и, по тому ли или по другому, скоро получил себе весьма таинственную и несколько нелестную известность. Более всего ей помогали безнравственные инстинкты Вишневского по отношению к женщинам, или, пожалуй, точнее сказать, к детям женского пола». Здесь можно лишь поразиться всей гнусности и жестокости натуры такого знатного и солидного человека. Смотрим далее:

«Степан Иванович, получив такое послание, оставлял отдельное житьё и приезжал к супруге, которая вполне достигала того, что ему жить в одном доме с нею становилось нескучно.

Она не только ласкала и нежила ею же избранных для своего мужа фавориток, но нянчила и выхаживала его детей, которых при таком патриархальном порядке панской жизни в Фарбованой народилось очень много».

Что мы здесь видим?! Сама жена помогает питать страсть блуда своего любимого мужа. Содействует этой его неутолимой страсти. Но речь наша не пойдёт о Степаниде Васильевне, безрассудная любовь которой поглотила весь её разум. Безумная страсть пана блудить наложила свой отпечаток на сознание, волю и личность этого человека. Ничем неудержимая похоть стала также и причиной его пороков. Но об этом - после.

Вернёмся же теперь к вопросу о его вере. Пан Вишневский считал себя несомненно верующим, а следовательно - благочестивым человеком. Подтверждением сему нижеследующие строки:

«У Степана Ивановича, который, по собственному его сознанию, «катехизису не обучався», хорошо сложился и очень конкретно оформился им самим составленный чинок для приятия инославных.

Он считал себя в полнейшем плане приводить всех, как он выражался, «в свою крещёную веру» - и свободно и беспрепятственно достигал всего, чего желал достичь». Здесь налицо вера пана. Но какая же это вера и в чём её суть? У него «своя вера», своя философия. Нельзя с этим не вспомнить и нашего Овцебыка, у которого также была «своя вера». А может ли вера быть «своей» и понимаема человеком так, как этого хочет он? Что это за эгоизм в вере? Господь наш Иисус Христос принёс нам веру в Себя, веру в то, что Он есть Сын Божий: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную. Я есмь хлеб жизни» (Ин. 6:47-48). Вера одна для всех и заповеди одни нам даны. Почему же у пана «своя» вера и свой даже чин кого допускать принимать в «свою» веру, кого - нет, и при том презирать. Что это такое? Это фарисейство, ибо фарисеи принимали в свою веру тех, кто был им угоден. У них же была «своя» вера - вера не духа, а буквы. Вспомним, как они не приняли исцелённого Господом слепца: «Человек прозревший сказал им в ответ: это удивительно, что вы не знаете, откуда Он, а Он отверз мне очи. Если бы Он не был от Бога, не мог бы творить ничего. Сказали ему в ответ: во грехах ты весь родился, и ты ли нас учишь? И выгнали его вон» (Ин. 9:30; 33-34); да и Самого Христа они не приняли и распяли. Это же внешнее благочестие мы видим и у Вишневского - своё понимание веры, не допускающее никакого другого понимания, истинного понимания, что мы ярко можем увидеть из его обращения к священнику, а следовательно - к Церкви, ибо вера пана, им самим придуманная, ему же самому и выгодна. «Степан Иванович сам о всём доведался: люди видели, как священник говорил с Гапкою, и донесли пану, а тот сейчас потребовал своего духовного отца к себе на исповедь.

Вишневский взбесился и заорал:

- Ага!.. Я теперь тебя знаю: это ты сам до неё мазався… ты думал, що вона мене на тебя змiняе?

- Что вы, что вы, ваша милость…

- Нечего «моя милость». Моя милость только тем тебя помилует, что как духовный сын твой, я бить тебя не велю, а пускай тебя уберут, як слiд, и проведут по селу, шоб бачили, якш ты паскудник…»

Несчастного взяли, раздели, всунули его в рогожный куль, из которого была выставлена в прорез одна голова, и в волосы ему насыпали пуху и в таком виде провели по всему селу». Вот и вся его вера, вот и всё его до бесстыдства показное благочестие! Гордыня питает его веру, она же не даёт ему слышать правду, которая противна его похотливой натуре. Гордыня же не дала фарисеям принять Спасителя.

Сам автор делает заключение о его вере. «В вопросах веры он был невежда круглый и ни в критику, ни в философию религиозных вопросов не пускался, находя, что «се дiло поповское», а как «лыцарь» он только ограждал и отстаивал, «свою» веру от всех «иноверных». И в этом пункте смотрел на дело взглядом народным, почитая «христианами» одних православных, а всех прочих, так называемых «инославных» христиан - считал, «недоверками», а евреев и «всю остальную сволочь» - поганцами». С одной стороны, это конечно хорошо, что всех православных он считал христианами, но это потому лишь, что себя самого он считал православным. Свои для него - братья, а все остальные - поганцы, потому что они не свои.

Да, в сём рассказе Лескова мы увидели фарисейство знающего себе цену гордого, хитрого и своенравного человека. Да, автор ещё раз показал нам не только причину сего фарисейства - гордость, но и следствие его - вопиющие пороки, одним из которых стала ничем неутолимая похоть, а в результате и помрачение ума. Для того ли нам писатель показал эту цепочку падения человека, чтобы мы, вынеся приговор, осудили его и сказали: «Да, он был фарисей - так ему и надо!»? Это и так понятно кем он был. Нет, автор рассказал нам о его жизни для того, чтобы мы устрашились сего греха лицемерия, видя его нелицеприятные и ужасающие последствия для человека, и, в конце концов - безумие души и плоти сего пана. Автор учит нас не искать своего, а искать Божьего. А также он учит нас и жалости даже к самому падшему грешнику. Учит нас смотреть на грех как на болезнь, отчего и цикл рассказов он назвал не иначе как «психопаты». Грех явился причиной болезни души, извращением и нарушением психики. «Таковы были дикие поступки этого оригинала, которые теперь, в наше порицаемое время, были бы невозможны или их, наверное, нынче зачли бы за психопатию, но у Вишневского отдавали психопатизмом и самые его вкусы и ощущения», - пишет он в заключение своей эпопеи. Подводя итоги двух разобранных нами произведений Лескова, можно сказать, что автор не столько указывает нам на недостатки характера этих героев: такие как грубость, жестокость, сколько говорит о чудачествах и странностях этих персонажей. И это не случайно, потому что этим писатель как раз и указывает нам на болезнь души героев. Этих несчастных сам писатель призывает пожалеть, а не осудить, как и Христос жалеет даже самого последнего грешника, ибо грех это болезнь, это - психопатия другими словами.

Как особую добродетель Н.С. Лесков выделяет - юродство Христа ради. И этот христианский, так не похожий на другие, вид подвижничества писатель ставит в отдельную графу наряду с другими видами добродетели. Обозначенная нами тема юродства, странничества является одной из глубоких, до конца неразгаданных тем. Что значит юродство ради Христа? Зачем автору в таком количестве нужны эти юродивые, встречающиеся во многих известных его произведениях? Что хочет он с их помощью сказать или показать миру? А показать он хочет мир иной - мир вечный, к которому душа юродствующего странника ближе всех остальных людских душ. Юродство - это такой подвиг, который не понятен простому человеку, это то, что из ряда вон выходящее. А не понятен он человеку потому, что он настолько тяжёл, что требует полного от себя отречения, такого отречения, которого не требует более ни один христианский подвиг. Не зря же и блаженных в народе называли - «убогий», что значит «у Бога» - с Богом сей человек. Это, одновременно, и пророк, и провидец судеб человеческих.

В романе Лескова «На ножах» такими блаженными не от мира сего можно назвать девочку Веру и Светозара Владеновича Водопьянова. Читателей привлекает их личность, а личность их - это тайна даже для самых близких им людей. Девочка Вера, не зря ей автор дал такое имя, была пятнышком света в романе, которое сопровождало в нелёгкой жизни самоотверженную героиню Сашу Синтянину. Последняя, выйдя замуж не по любви, пожертвовала собой ради спасения других. Так вот эта больная с детства девочка Вера была её приёмной дочкой - падчерицей. Саша заботилась о ней безропотно и несла эту заботу с любовью, как свой крест, за что и была вознаграждена Богом. Это, как сказано, был необычный ребёнок, от Господа блаженный и имел дар предвидения. Её порой пугающие действия показывали то, во что никто не хотел верить, но то, что настораживало остальных. Эта необычная девочка дала надежду своей мачехе на новую будущую жизнь, в которой та выйдет замуж за того, кто тайно любит её все эти годы насильственного замужества. Ночью Вера дала Александре обручальное кольцо своей покойной матери Флоры и сказала, что приняв его, Саша будет счастливою, что в точности и произошло через несколько лет, когда она вышла замуж за возлюбленного ею после внезапной кончины своего законного нелюбимого мужа. Свидетельством прозорливости девочки явилось и то, что однажды увидела она мёртвым с разрезанным пиджаком на спине тогда ещё живущего и здравствующего Михаила Андреевича Бодростина. Как бы через неё и все увидели это ужасающе странное видение, которое впоследствии воплотилось в реальность; Михаила Андреевича убили и после смерти надели на него разрезанный пиджак. Всё сбылось в точности, как видела убогая девочка. А видением своим смерти Бодростина Вера обличала будущих убийц его, пытаясь этим достучаться до их сердец, до их совести и остановить это убийство. Сиё же делал Бог через неё. Бог не насилует свободную волю человека, Бог предупреждает нас, стучится в наши сердца. В этой ситуации Господь послал рабу свою Веру как в притче Своей о злых виноградарях «напоследок послал ещё одного сына любезного ему к ним, говоря: постыдятся сына моего. Но виноградари сказали друг другу: это наследник; пойдём, убьём его, и наследство будет наше» (Мк. 12:6-7). Надо сделать оговорку, что юродивые у Лескова не обязательно дееспособные персонажи как в случае с девочкой Верой, что не мешает называть нам их также юродивыми в смысле «странные», «чудесные» «не похожими на других» людьми. Ибо к категории юродивых автор, по всей видимости, причисляет и душевно больных людей, дабы показать тем самым нам, что считаемые всеми умалишённые есть на самом деле избранники Божии с очень тонкой, прозрачной добродетельной душой, которая сокрыта от глаз людских внешним безумием ума.

Теперь же настало время уделить внимание личности Светозара Водопьянова. Это ещё более загадочная личность в романе. Кто был этот Водопьянов? Всем известный сумасшедший. А сумасшедший ли он был на самом деле? Нет, он не был таковым. Он тоже был блаженный, юродивый, ярким доказательством чего служит сама его смерть и его слова перед кончиной. Его по ошибке убили вместо Бодростина. Таким образом, этот человек принял смерть Михаила Андреевича на себя за несколько дней до кончины последнего. Вера обличала, останавливала зло, а Светозар Водопьянов принял это зло на себя, отдал жизнь свою «за други своя». Может быть, так вышло для того, чтобы ещё несколько дней жизни осталось у графа для покаяния, перед тем как его убьют. Исполнив своё предназначение на земле Светозар отошёл ко Господу также как и Вера, которая умерла необычной смертью будто от скорби сразу после кончины Бодростина. Как ангел, выполнивший поручение Божие вознёсся он к своему Отцу и Творцу. Также он сам предсказал свою смерть и вслед за тем - всеобщее воскресение мёртвых. Дар его пророчества раскрылся в конце жизни этого героя, до этого он был прикровен. В начале романа писатель не случайно показывает нам Светозара Владеновича «сумасшедшим Бедуином», как его называли. Он пишет о нём как о сумасшедшем, несущим всякую чушь и отнюдь не похожим ни на какого юродивого в прямом смысле этого слова. Да, он рассуждал о Боге и бесах, но лишь рассуждал, да и, причём так, что непонятно было, о каком Боге он говорит. Почему же нам автор сразу не открыл его святую душу? Потому что он хотел, чтобы читатель понял, что не всякий, выглядящий сумасшедшим на самом деле таковым и является. Николай Семёнович ещё и ещё раз учит нас смотреть не на внешнее, а на внутреннее и никогда не делать поспешных выводов в отношении человека, ибо внешнее поведение не всегда говорит о внутреннем.

Отчасти и героя произведения Лескова «Очарованный странник» Ивана Флягина тоже можно отнести к юродивым. Косвенная характеристика этого персонажа сравнение его с Божьим младенцем - многозначительна. Она указывает на дар пророчества, которым Бог наделяет избранных.

«- А потом когда же вас вынули? Верно, при морозах, потому что холодно стало?

- Нет-с, это не потому, совсем не для холода, а для другой причины, так как я стал пророчествовать».

«И тут-то исполнилось моё прошение, и стал я вдруг понимать, что сближается речённое: «егда рекут мир, нападает внезапу всегубительство», и я исполнился страха за народ свой русский и начал молиться и всех других, кто ко мне к яме придёт, стал со слезами увещевать, молитесь, мол о покорении под нозе царя нашего всякого врага и супостата, ибо близ есть нам всегубительство. И даны были мне слезы, дивно обильные!.. все я о родине плакал».

В контексте повести странствие Ивана может быть рассмотрено как своего рода юродское странствие, выполнявшее коммуникативную и нравственную (учительную, назидательную) функции.

К разряду вышеупомянутых героев можно в чём-то отнести и скомороха Памфалона, рассказ о котором входит в цикл «Повести о первохристианах». Скомороха Памфалона нельзя назвать блаженным или юродивым человеком в полном смысле этого слова, ибо поневоле взял на себя он эту ношу, но все его действия и его жизнь кажутся обществу, в котором он живёт безумными, чудными. Даже слова его странны и непонятны людям чуждым духу сему - духу Божьему. Своим скоморошеством этот человек зарабатывал себе на кусок хлеба, спас от голода свою мать. Ночами он развлекал гетер и блудниц своими весёлыми шутками, танцами и смехом. Но благодаря этому, благодаря такой «позорной», всеми осуждаемой и непонятной жизни, он достиг высшего смирения и не только. Он спас от неминуемой гибели семью бедной Магны, муж которой сидел в тюрьме за долги, детей же которой хотели оскопить, а её саму сделать блудницей. Он отдал все свои заработанные за ночь деньги - деньги, которые достались ему в результате людской жестокости, когда его били и смеялись над ним как над ничтожеством. И не только он отдал все свои средства - он отдал и жизнь свою, чтобы спасти других. «Надев чистую одежду, я хотел идти к бывшему монаху Аммуну, который занимается всякими делами, и закабалить ему себя на целую жизнь, лишь бы взять сразу деньги и отдать их на выкуп от скопца детей Магны». Его сердцем двигала любовь к ближнему, та любовь, выше которой нет никакой другой по слову Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13). И Господь, видя такую жертву, Сам спас эту женщину иным путём.

Есть на первый взгляд незаметная, но интересная деталь в произведениях Николая Семёновича, которая говорит о чуткости его богобоязненной души. Это ни что иное как описание природы. «Что же в этом такого?» - скажете вы. Ведь каждый писатель в той или иной мере обязательно описывает природу в своих рассказах. Но здесь хочется сказать о том, что описывая природу, природные явления и события, происходящие на фоне жизни героев, повествователь открывает нам другую сторону бытия. Таким образом, тема природы в произведениях Лескова занимает особое место. Природа: деревья, небо, солнышко, травка, море, животные - это всё живое, это всё тоже имеет душу, ибо Дух Божий везде, и всё им дышит и живёт. «Всякое дыхание да хватит Господа» (Пс. 150:6). И всё живёт и дышит Господом, и всё - для человека, всё служит человеку и всё его чувствует.

Вспомним о том, что во время мук Спасителя случилось в час смерти Его. «Иисус же, опять возопив громким голосом, испустил дух. И вот, завеса в храме раздралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись» (Мф. 27:50-51). «Было же около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого: и померкло солнце, и завеса в храме раздралась посредине» (Лк. 23:44-45). Что мы видим: земля потряслась, камни расселись, солнце померкло, сделалась тьма по всей земле, и даже завеса раздралась в храме. Вся природа возмутилась и была потрясена страданиями и смертью Создателя Своего! И это ли не говорит нам о её жизни?! Через природу человек познаёт Бога. «Сотник же и те, которые с ним стерегли Иисуса, видя землетрясение и всё бывшее, устрашились весьма и говорили: воистину Он был Сын Божий» (Мф. 27:54). И святой апостол Павел в своём послании говорит: «Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы» (Рим. 1:20).

В рассказе «На краю света» мы можем увидеть, как постепенно очищается душа епископа путём испытания, посланного ему Богом - страданиями голода и холода. Владыка ждал смерти как избавления от мук, как человек уже не имеющий надежды на спасение, как смертельно больной, лежащий на одре своём. «Я не верил ни в какую возможность спасения и ждал смерти; но где она? Зачем медлит и когда-то ещё соберётся припожаловать? Сколько я ещё натерзаюсь, прежде чем она меня обласкает и успокоит мои мучения?..» Когда человек стоит уже на пороге своей жизни, то душа его чрез то невольно очищается, как бы готовясь к жизни будущей. Это часто бывает неосознанно и подсознательно, что говорит о том, что всеблагой Господь Сам очищает душу страдальца путём страданий. Сам очищает и возвышает душу смиренную и не ропщущую на муки. Так произошло и с владыкой. Господь коснулся его сердца, и у него открылось уже духовное видение. Он стал видеть то, чего раньше не замечал; стал видеть то, чему раньше не придавал значения - стал видеть красоту Божьего мира. «На часок выпрыгнувшее за далёкими холмами солнышко стало обливать покрывавший эти холмы снег удивительно чистым розовым светом, - это бывает там перед вечером, после чего солнце сейчас же быстро и скрывается, и розовый свет тогда сменяется самою дивною синевою. Так было и теперь: вокруг меня вблизи всё засинело, как будто сапфирною пылью обсыпалось, - где рытвинка, где ножной след или так просто палкою в снег ткнуто - везде как сизый дымок заклубился, и через малое время этой игры всё сразу смеркло: степь как опрокинутою чашей покрыло, и потом опять облегчает… сереет…».

Какой тонкой и чувствительной становится душа человека, «искушённого, яко злато в горниле» (Прем. 3:6), терпящего с кротостью страдания. От восхищения красотой природы, от видения им этой красоты и безропотного сознания своей участи излилась из глубины сердца чистая молитва ко Господу. «Авва, Отче! Не могу даже изнести Тебе покаяния, но Ты Сам сдвинул светильник мой с места, Сам и поручись за меня перед Собою!» Посмотрите, как преобразилась его душа! Как природа, та самая природа, в которой он гиб, стала восприниматься им как чудо Божие, как добрый солнца луч, как неба синева, покой и тишина. Душа его преображалась, в ней был покой и восхищение, ибо она очистилась страданиями и чувствовала Бога. Через природу познаётся Бог. И Лесков в этом моменте, в этом времени на пороге вечности как бы по ступеням очищения показал преображение человеческой души: от смирения в своей участи перед Господом и ближним - к видению красоты Божьего мира (природы, окружающей его), к пламенной молитве к Богу, и, через это - любви к человеку - туземцу, спасшему ему жизнь.

В произведениях писателя сама природа отражает внутреннее состояние человека. Например, в рассказе «Гора» автор подчёркивает красоту души главного героя Зенона красотой природы, окружающей его. «Вокруг было всё тихо; синее небо расстилалось как ровно покрытый шатёр; солнце грело, в воздухе стоял зной; на белом карнизе рядком сидели и пели чёрные дрозды. Вокруг дома было множество лилий и роз, а у самых стен и у белого мраморного порога лежали целые пласты зелёного диарита. Здесь было свежо, тихо и целомудренно: здесь жил художник». Природа хороша как сам Зенон. Если вдуматься в это описание природы, то здесь можно увидеть метафоричность изложения: «Вокруг было всё тихо…в воздухе стоял зной», - сие есть как бы мир душевный; «солнце грело», - свет, сияние души человека; «на белом карнизе, у белого мраморного порога», - чистота души; «рядком сидели и пели чёрные дрозды, было множество лилий и роз», - множество добрых дел, пение птиц - жизнь души, душа жива Духом Святым. Златокузнец Зенон был истинный христианин. Его преданная даже до смерти Господу душа была сама как цветок, испускающий вокруг себя благовонный аромат. Он был как ладан, горящий любовью ко Христу и источающий приятный запах. Всё вокруг него было прекрасно: природа, которая его окружала и о которой он «яко Адам во раи» заботился, занятие его со златом, само жилище его. Всё вокруг него жило жизнью - цвело и пело. Всё ликовало о красоте его души, вся природа чувствовала угодника Божьего и служила ему.

Также в этом рассказе мы видим, как природа реагирует на грех человека, как чувствует его и как отвечает ему. Таким образом, она как бы обличает грешника, даёт ему задуматься над содеянным. Вся тварь служит Господу и человеку во спасение, вся одушевлённая и неодушевлённая природа печётся о нём. Жизнь же не совместима со смертью и не хочет её принимать, смерть же - есть грех. Таким мы видим состояние природы в случае с Нефорой, которая пыталась спрятаться, поскорее укрыться от своего греха, не видеть свой грех соблазна и бежать от самой себя. Посмотрите, что в сей критический момент происходит с природой: «Здесь была полная тишина и безлюдье» на берегу Нила. Это не та тишина в воздухе, окружающая Зенона, говорящая о мире и покое душевном; нет, здесь, на берегу Нила, Нефору встретила другая тишина - мертвенность, безлюдье как пустота. Как мертва душа её была в то время, поражённая грехом, - так и природа река Нил, пустынный берег - тоже говорили ей об этом. Тут же повествователь пишет, как Нефора добиралась до дома и в чём плыла она по Нилу. И это тоже неслучайно и вы сейчас поймёте почему. «Угольщик исполнил всё, за что взялся, и Нефора совершила продолжительное и неудобное передвижение по Нилу в тяжёлой и грязной угольной толстодонной барке, лёжа под угольною кадкой. Едва лишь к вечеру достигла она своего жилища, куда взошла, дождавшись темноты, вся перемаранная грязью и угольной пылью». Грязь и пыль здесь явились олицетворением её греха, ибо, как душа её была грязна и слепа, - так и тело было грязно и пыльно. Писатель указывает нам на это сравнение через внешние образы. От формы - к содержанию. Тишина и безлюдье, неудобное передвижение по Нилу в грязи и нечистоте - всем этим автор показывает нам несчастнейшее и падшее состояние души героини. Она боялась днём показаться на улице в своём красивом головном уборе, она дождалась ночи, чтобы войти в своё жилище. «Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы» (Ин. 3:20).

Явлениями и движениями природы Господь обличает и наказывает беззаконие. Вспомним из Библии, как море Чермное затопило колесницу фараонову и расступилось для того, чтобы прошёл народ Божий, как земля в пустыне расселась и поглотила хулителей Бога: Корея, Дафана и Авирона, как Господь посылал казни на Египет для вразумления грешников. Так и в рассказе этом «Гора» Бог бличает зло, сотрясая гору, показывая, таким образом, что есть истина. Молитва праведника заставляет гору сойти со своего места. А смотрите - какая погода стояла, когда неистовавшая толпа гуляк и зевак направлялась к горе, дабы посмотреть, как они считали, позор христиан, чтобы посмеяться над ними.

«Страшнейшая гроза и ужаснейший ливень, о каких люди не имеют понятия в Европе, и которые составляют редчайшие явления в Египте, разразились над Александрией. Ужасная туча примчалась на крыльях разрушительной бури - молнии реяли во всех направлениях, а в промежутках их не было видно ни зги.

Страшный ветер развёл большое волнение, и суда взметались, ударяясь одно о другое: их ибисовые и рыбьи хвосты ломались, а высокие мачты, качаясь, махали неубранными парусами, как сражающиеся великаны. Наконец зареяли молнии, загремел гром и ударил ливень, как будто целый океан упал с неба на землю. С гор помчались сокрушительные потоки, в долинах всё обхватило и залило водою».

Таким образом, Господь посрамляет неправду и наказует грешников, творящих беззаконие. Вся природа, дотоле тихая и спокойная, возмущается и негодует, видя издевательство над христианами. Она мстит за угодников Божиих, шедших под угрозой жизни сдвигать гору. Тем самым природа говорит: «Остановитесь, неверующие! Не искушайте Господа Сил!» Но любопытные грешники не вняли гласу её, находясь в своём пьяном безумии, за что и были постыжены. Бог сдвинул гору по молитве праведника, и реки Нила оросили жаждущую землю. Бог сдвинул гору, как некогда Он попалил огнём облитую водою жертву Илии, дабы узрели свет Его и уразумели, кто есть Господь Бог их, ибо Бог поругаем не бывает.

Страшную и унылую картину природы мы видим и в рассказе «Леди Макбет Мценского уезда». Посмотрите, насколько точно писатель в описании природы отражает внутреннее состояние арестантов и главной героини. «Холодный, ненастный день с порывистым ветром и дождём, перемешанным со снегом, неприветливо встретил партию, выступающую за ворота душного этапа». Природа неприветлива, она не радуется заключённым, как радовалась христианину Зенону. «Безотраднейшая картина: горсть людей, оторванных от света и лишённых всякой тени надежд на лучшее будущее, тонет в холодной чёрной грязи грунтовой дороги. Кругом всё до ужаса безобразно: бесконечная грязь, серое небо, обезлиственные мокрые ракиты и в растопыренных их сучьях нахохлившаяся ворона. Ветер то стонет, то злится, то воет и ревёт». Давайте остановимся здесь и обратим внимание на окружающую арестантов среду. Она уныла и печальна. И здесь также нельзя не увидеть аллегорического оборота - сравнения природы с состоянием души заключённых. «Горсть людей тонет в холодной чёрной грязи грунтовой дороги». С чем здесь сравнивать грязь? С грехом. Причём: холодная, чёрная грязь. Холодный чёрный грех, холодное чёрствое сердце, не способное ни на какую любовь, ни на какое благо. Чернота грязи - как тьма греха; тьма, в которой нет света и тепла, - оттого она и холодна. Серое небо указывает нам на уныние, на то, что нет уже надежды для этих людей. Они сами себя её лишили своими преступлениями, вопиющими к Богу об отмщении за них, - потому и оказались в тюрьме. «Обезлиственные мокрые ракиты». Одно упоминание о дереве, не имеющем листьев, даёт ассоциацию с деревом уже не приносящим более плода, которое как в Евангелии «срубают и бросают в огонь» (Мф. 3:10). Людям же, не способным и не хотящим совершать добрые дела, Христос говорил: «Всякое дерево познаётся по плоду своему» (Лк. 6:44). А у этих людей не то чтобы нет плодов, но нет уже и листьев, ибо плод, как доброе дело, которое бывает «во сто крат, иное - в шестьдесят, а иное же - в тридцать» (Мк. 13:8), а листья - есть добрые намерения, другими словами - благодать Божия. Ведь что значит обезлиственная ракита в этом случае? Указание на мёртвость души человека, ибо листья, побеги, зелень - есть признак жизни. А если задуматься ещё и над тем, что в растопыренных сучьях находится нахохлившаяся ворона, то можно сказать, что это указывает нам на мёрствость душ сих людей. Сучья у ракиты растопырены так же, как бывают растопыренны руки и ноги у мертвецов, кои трудно бывает порой соединить даже и верёвкой, потому что в жилах их уже не течёт живая кровь. И в этих сучьях нахохлившаяся ворона - она нахохлилась от холода, чтобы удержать в себе тепло. От холода, потому что сучья мертвы и обезлиственны, в них нет тепла. И что значит сама эта ворона? Зачем она здесь упоминается? А вспомним, что говорил Господь наш: «Ибо, где будет труп, там соберутся орлы» (Мф. 24:28). И посмотрите: во всём этом сколько же можно найти, увидеть и почувствовать сравнительных оборотов, аллегорий и ассоциаций! Как верно автор даёт понять об этом читателю, даёт понять внутреннее состояние, в данном случае, арестантов, описывая всего-навсего лишь природу, лишь внешний вид явлений и предметов! И даже эта безотраднейшая картина природы для сих людей есть как бы и наказание Божие за грех их - нет им солнца и тепла. И даже нельзя сказать, что сие есть наказание Божие этим людям - это было бы слишком странно и громко сказано - это лишь указание им на их пороки. Вразумление погибающих, обращение внимания их внутрь себя и ожидание от них покаяния - ибо благ Господь наш и спасёт кающегося грешника. «Ветер то стонет, то злится, то воет, то ревёт». На что это похоже? С чем здесь сравнение? Ветер - как душа; она - невидима, но она есть, как и ветер. Душа арестанта стонет, злится, воет и ревёт. Это похоже на предсмертную агонию. В каждой душе живёт Дух Божий, несмотря на тьму грехов человека; в каждого Господь вдохнул дыхание жизни. Душа, поражённая грехом, как раненая, стонет; она ревёт, плачет и злится оттого, что грех её опутал и лишил света. Да, и это тоже есть указание автора на состояние души погибающего грешника; указание на то, что можно ещё спасти свою душу, исцелить её от раны греха, покаяться пока не поздно.