Духовная культура российского общества в художественном мире Н.С. Лескова

- Что же, - отвечаю, - мне всё равно. Я своему ангелу Ивану Предтече буду молитвить, а называться я могу всячески, как вам угодно». И отвезли они меня в другой город, и сдали меня там вместо сына в рекруты. Я эти деньги, что от них взял, двадцать пять рублей, сейчас положил в бедный монастырь - вклад за Грушину душу».

Не есть ли это жертвование собой ради спасения отошедшей уже души любимой девушки и ради единственного сына стариков - родителей проявлением истинно христианского духа?

В «Сказаниях о Божьих людях» писатель часто показывает нам сердца преисполненные любви к ближнему, любви, не знающей себя, готовой пожертвовать всем.

В рассказе «Скоморох Памфалон» главный персонаж жертвует собой ради спасения детей Магны, которых хотели оскопить. «Надев чистую одежду, я хотел идти к бывшему монаху Аммуну, который занимался всякими делами, и закабалить ему себя на целую жизнь, лишь бы взять сразу деньги и отдать их на выкуп от скопца детей Магны», - говорит Памфалон. Одать душу свою за друзей своих не означает только отдание жизни своей. Спаситель говорит не только о смерти за ближнего своего. Пожертвование собой ради ближнего это не только готовность отдать свою жизнь, но и решимость отдать за него самое дорогое, что у тебя есть. Не пожалеть ради спасения ближнего своего состояния, своего положения, своей свободы, тоже означает - «положить душу свою за други своя». Жертва ради спасения ближнего не только от смерти, но и от беды - вот есть истинная любовь, о которой говорил Христос, и нет больше той любви.

Рассказ Н.С.Лескова «Прекрасная Аза», пожалуй, является самым ярким примером жертвенности. Добрая девушка-сирота, став обеспеченной, отказалась от всего, что было у неё ради спасения незнакомца от самоубийства, а его дочери Ио от поругания. Знала ли Аза этих людей? Самое поразительное, что она увидела незнакомца в своём саду впервые, когда он пытался свести счёты с жизнью, что бы дочь его не стала любовницей заимодавца. Аза не долго думала и продала всё своё состояние, чтобы отдать долг сего незнакомца. Это ли не подвиг?! Это ли не истинное бескорыстие?! Как высока и как прекрасна душа этой девушки! Сам автор называет Азу прекрасной. Она положила душу свою за ближнего своего. Она не думала о своём благе, но о благе других. Её сердце оказалось готовым для принятия Христа. Её сердце благоволил избрать Себе обителью Сам Бог. Воистину: «А потому сказываю тебе: прощаются грехи её многие за то, что она возлюбила много» (Лк. 7:47). «Но любовь покрывает много грехов, и багровые пятна белит, как волну на ягнёнке…».

Достойным примером высокой нравственности и жертвенной любви служит Александра Ивановна Синтянина и Андрей Подозёров из романа «На ножах». Александра Ивановна вышла замуж за нелюбимого человека и была верна ему до конца его дней. Этим человеком оказался уже не молодой генерал Синтянин, о котором в народе тогда ходила дурная слава. о нем в романе говорится следующее: «Генерал этот, можно сказать, имел двух жён, только первую из них, очевидно, в любовницах, а вторую как законную жену. Несколько лет по приезде в город Синтянин жил с Эльвирой Карловной, которую сделал при себе писаршей и воспитывал её маленькую дочь Флору. Флора же не была дочерью генерала по крови, но по положению являлась, так как генерал содержал её и её мать Эльвиру Карловну. Когда Флора, воспитанная им в дочерях подросла, то Синтянин к всеобщему удивлению и негодованию на ней женился. Вскоре Эльвиры Карловны, которая всегда плакала, как говорили, не стало. А через месяц загадочной смертью тихо скончалась и Флора. На руках генерала осталась его дочь от Флоры глухонемая Вера. Такое странное и пугающее совпадение двух смертей жён генерала - матери и дочери не могло не вызвать страха и подозрения к личности генерала Синтянина. В народе же его прозвали Синей Бородой. Дом его всегда для всех был заперт».

Страшны и печальны описанные события. И за этого человека без раздумья вышла замуж кроткая благочестивая девушка Александра Ивановна. Непоправимая ошибка, как считали тогда люди? А действительно ли это была ошибка? Или может быть Саша вышла замуж за генерала из-за его связей и хорошего жалования? Нет! Высокая жертвенная любовь к ближним раскрывается в её исповедальном письме: «Вращаясь в кружке тревожных и беспристальных людей, Вислинев (тогда ещё жених Саши - авт.) попал в историю, которую тогда называли политическою, хотя я убеждена, что её не следовало так называть, потому что это была не более как ребяческая глупость и по замыслу, и по способам осуществления.

Иосаф Вислинев был взят и в бумагах его был отыскан дерзостнейший план, за который автора, по справедливости, можно было посадить, если не в сумасшедший, то в смирительный дом, но, что всего хуже, при этом плане был длинный список лиц, имевших неосторожность доверяться моему легкомысленному жениху.

Он погибал не один, но предавал с собою других таких же, как он, молодых людей, в которых гибли лучшие надежды несчастных отцов, матерей, сестёр и мне подобных невест.

Вся жизнь моя явилась передо мной как бы в одной чаше, которую я должна была или бережно донести и выпить на положенном месте, или расплескать по сорному пути. (Я всегда верила и верую в Бога просто, как велит церковь, и благословляю Провидение за эту веру). Внутренний же голос (я не могу думать иначе), из уст моего отца, сказал мне путь, которым я должна была идти, чтобы чем-нибудь облегчить судьбу того, которого я всё-таки жалела.

Отец благословил меня на страдания ради избавления несчастных, выданных моим женихом. «Если ты жалеешь его - пожалей их; если ты женщина и христианка, поди спаси их, и я …не стану тебя удерживать: я сам, моими старыми руками, благословляю тебя, и скрой это, и Бог тебя тогда благословит».

Он рисовал мне картину бедствий и отчаяния семейств тех, кого губил Висленев, и эта картина во всём её ужасе огненными чертами напечатлелась в душе моей; сердце моё преисполнилось сжимающей жалостью, какой я никогда ни к кому не ощущала до этой минуты, жалостью, перед которой я сама и собственная жизнь моя не стоили в моих глазах никакого внимания, и жажда дела, жажда спасения этих людей заклокотала в душе моей с такою силой, что я целые сутки не могла иметь никаких других дум, кроме одной: спасти людей ради их самих, ради тех, кому они дороги, и ради его, совесть которого когда-нибудь будет пробуждена к тяжёлому ответу. В душе моей я чувствовала Бога; я должна была идти спасать их, чужих мне по убеждениям и вовсе мне незнакомых людей; в этом мне показалось моё призвание. Я уже сказала, что генерал Синтянин, нынешний муж мой, от которого зависело всё, или, по крайней мере, очень многое для этих несчастных, искал руки моей…Души моей генерал не знал, и я понимала, что я против воли моей внушала ему только одну страсть. Это было ужасно, но я решила воспользоваться этим, чтобы совершить мой подвиг».

Любой человек, прочитав эту исповедь оценит высокую красоту души этой девушки, её бесценный подвиг любви к ближним, тем ближним, которые недостойны такого подвига. Она положила на алтарь любви всю свою жизнь, свою девичью красоту, своё счастье ради того, чтобы счастливы были другие. Она спасла жизни людей, которые по наивной доверчивости своей и легкомыслию увлеклись новым революционным учением. Её чуткая душа не выдерживала даже и мысли о том, что эти люди будут несчастны. Она, как и прекрасная Аза, исполнила великую заповедь Христа.

Стоит особо остановиться на истории Андрея Подозёрова. Андрей Иванович Подозёров женился на Ларисе Платоновне Висленевой из глубочайшей жалости к ней и христианского сострадания. Лариса сама со слезами умоляла его взять её в жёны. Она была в отчаянном положении, в падшем состоянии, так как имела ранее внебрачную связь. По своему человеколюбию Андрей взял её себе в жёны, но через время увидел как это стало тяготить его жену, по-прежнему страстно любившую своего соблазнителя. Андрей расстается с Ларисой, отпускает её, не удерживает насильно возле себя. Ведь есть же и поговорка «Насильно мил не будешь». Покрыв её грех, он подарил «свободу», которую жаждала эта безрассудная женщина. Его подвиг в том, что он взял всю вину на себя, обрекая себя и на осуждение обществом, и на безбрачие.

Поразителен его ответ Синтятину: « Я хочу, чтобы моя жена получила право на развод со мною, и вину готов принять на себя.

- Но вас тогда обрекут на безбрачие.

- Что же такое? Тем лучше: я убедился, что я вовсе не способен к семейной жизни.

- Вы благороднейший человек, - ответил ему, пожимая руку, Синтянин».

Вспоминим, что и Господь так любит человека, что, прежде всего, подарил ему бесценный дар - свободу. Бог не насилует волю человека, не заставляет его любить Себя, а просто ждёт, и долготерпению Его несть конца. Господь ждёт и зовёт нас к Себе, стучится к нам в сердце: «Cе, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3:20).

Следует отметить, что «Апология христианской жизни» в работе понимается не только конкретно на примере поступков лесковских героев, но и в более широком смысле. Как ранее уже отмечалось, апология есть утверждение писателем христианских добродетелей через свои произведения в душах читателей, читающих эти произведения. Но Н.С. Лесков не только призывает к добродетельной жизни, возвышая её, но и побуждает вникнуть в понимание веры и в суть жизни во Христе. Он заставляет нас заглянуть внутрь себя, научает нас видеть и слышать Бога как очами души нашей, так и телесными очами через судьбы людей, через жизнь Его творения - через природу. Писатель пишет не только о добрых и праведных людях, живущих по совести, хотя, безусловно, ставит это во главу угла. Он пишет и о страстях, грехах и немощах человечески. Его вовсе нельзя назвать добрым сказочником. Лесков - реалист, и его реальность бывает порой и жестокой. Его современник в полной мере узнавал тот мир и ту реальность, в которой жил, иногда с картинами и разгула, и пьянства и разбоя. Но все же, прежде всего Лесков - писатель проповедник, и проповедовал он свет и добро, жизнь по заповедям Божиим, а о темных сторонах жизни писал для того, чтобы показать всю их пагубность и мерзость. Но добро в его произведениях всегда побеждает зло, «чтобы возвратить сердца отцов детям, и непокоривым образ мыслей праведников». (Лк. 1:17).

Остановимся на этих вопросах особо, а именно на темах, в которых показана победа добра над злом, печальные последствия зла и вся его нечистота, обличение зла и несостоятельность его.

Тема «О безумном богаче». В целом ряде произведений Лесков дает примеры жизни героев, которые имели страсть сребролюбия и были побеждены этой страстью. К каким страданиям и скорбям привела сия страсть их самих и их ближних, как опасно для души человеческой даже не обладание, а само стремление к богатству. Господь наш Иисус Христос предупреждал учеников Своих говоря: «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мф. 19:24). Спаситель и в Нагорной проповеди народу говорит: « Не можете служить Богу и маммоне» (Мф. 6:24). И пророк Давид в псалтири восклицает: «Богатство, аще течет, не прилагайте сердца» (Пс. 61:11).

В рассказе «Скоморох Памфалон» можно видеть, что стало с добродушным Памфолоном, когда у него вдруг, в одночасье появилось много денег. Памфалон стал зол и подозрителен от того богатства, которое он хотел потратить на себя. Вот что он говорит о своем состоянии: «Я твёрдо решился ударить секирою всякого, кто бы ни показался в моём жилище. Я не хотел знать ни о чьём несчастье, чтобы оно не лишило меня той твёрдости, которая нужна человеку, желающему исправить путь своей собственной жизни, не обращая внимания на то, что где-нибудь делается с другим. Я не виноват в их несчастьях». Богатство портило его душу, он становился чёрств сердцем к беде ближнего. И это только от одного обретения богатства! Он даже еще не начал его тратить, чтобы насладиться земными благами этой жизни и избавиться от позора скоморошьего искусства, а сердце уже стало черстветь. Притча Господа Иисуса Христа о безумном богаче не случайно имеет такое название. Не сказано: «о несчастном богаче» или просто «о богаче», а «о безумном богаче». Выходит, у богача этого не было ума? Он ведь разумно считал и запасал продукты себе впрок. А безумие его как раз и заключается в том, что имея столь огромный урожай, он даже не подумал о том, что кому-то нечем питаться, кто-то голоден или же страждет. Он не подумал о том, чтобы поделиться с нуждающимися. Этот эгоизм, эта жадность, это упование лишь только на земные блага - на свой урожай, а не на Бога и привели его душу к погибели вечной. Христос учит: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут» (Мф. 6:19). Всякое богатство, используемое не на помощь ближнему, не во спасение души своей делает человека поистине безумным. Лишает его ума - того Духа Божьего, живущего в человеке.

Лесков ярко показывает это в своих произведениях тем самым и нас, предостерегая от сего огня опаляющего душу.

В рассказе «Лев старца Герасима» Лесков показывает отношение к богатству смиренного пустыннолюбца. «Мой лев имеет плохой разум,- отвечал, улыбаясь, старец,- он мне привёл то, что мне вовсе не нужно! На этих верблюдах товары великой цены. Это огонь!». Отсюда видно как чистая душа старца боится богатства как греха; как она бежит от него, зная, к чему приводит обладание этим богатством, этим огнём.

Но всё ли богатство так губительно для человека? Нет. Не сами по себе деньги губят душу, но неразумное пользование ими, прилипление к ним и служение им. Ведь если взять многих ветхозаветных праведников как, например, патриарха Авраама и Давида царя, то можно увидеть, что некоторые из них обладали большим сокровищем. Авраам имел множество верблюдов и земель и при этом сохранил душу свою в святости и чистоте с целомудрием. Но лишь те, кто ищет богатство ради самого богатства, губят свою душу.

Посмотрите, например, что стало с героями романа «На ножах», жаждущими одних лишь денег и, причём, чужих денег. К чему они пришли, до чего довела их эта пагубная страсть? Они обезумели и в безумии своём совершили несколько убийств и загубили жизни ближних своих, так в результате ничего и не добившись. К этим лицам относятся Глафира Васильевна Бодростина, которая решилась убить своего собственного мужа лишь для того, чтобы завладеть всем его состоянием и быть свободной. Горданов Павел Николаевич гордый и самонадеянный человек также участвовал в плане убийства Михаила Андреевича Бодростина и «друг» его Иосаф Вислинев, впоследствии сошедший с ума. Что же послужило желанию владеть богатством, идя по головам других? В чём причина обогатиться чужим богатством путём убийства? Это, прежде всего, зависть. И даже столь незаметные мельчайшие детали романа говорят об этом, что можно, и увидеть из встреч и разговоров вышеупомянутых людей. «Пока этот враждебный гений, с лицом ровного розового цвета и с рыжими волосами, свёрнутыми у висков в две котелки, пошёл доложить Тихону Ларионовичу о прибывшем госте, Горданов окинул взором ряд комнат, открывавшихся из передней, и подумал: «однако этот уж совсем подковался. Ему уже нечего будет сокрушаться и говорить: «здравствуй, беспомощная старость, догорай, бесполезная жизнь!» Но нечего бояться этого и мне, - нет, мой план гениален; мой расчёт верен, и будь только за что зацепиться и на чём расправить крылья, я не этою мещанскою обстановкой стану себя тешить, - я стану считать рубли не сотнями тысяч, а миллионами…миллионами…и я пойду, вознесусь, попру…и…».

Как хорошо видно из цитаты упование на богатство, видение в нём смысла жизни и счастья. Человек полагается на него полностью как на источник неистощимых благ, даже не вспоминая о Боге, о Его промысле. Несчастный этот человек!

«Павел Николаевич Горданов нимало не лгал ни себе, ни людям, что он имел оригинальный и верный план быстрого и громадного обогащения. Надо просто прикончить старика, да и квит, а потом женись на его вдове и владей и ею самою, и состоянием».

В своём произведении «Леди Макбет Мценского уезда» писатель рассказывает о героине этого произведения купчихе Катерине Львовне. Мало того, что эта жестокая женщина, побеждённая страстью, лишила жизни своего свекра и мужа, так она ещё из-за жажды капитала и роскошной жизни убила ни в чём неповинного племянника её свекра.

«Пишут из Ливен городскому голове, что Борис Тимофеевич торговал не на весь свой капитал, что более чем его собственных денег, у него в обороте было денег его малолетнего племянника, Фёдора Захарова Лямина, и что дело это надо разобрать и не давать в руки одной Катерине Львовне».

«В это мгновение Федя неистово вскрикнул: он увидал входящего бледного, босого Сергея.

Катерина Львовна захватила своею ладонью раскрытый в ужасе рот испуганного ребёнка и крикнула: «А ну скорее; держи ровно, чтоб не бился!

Сергей взял Федю за ноги и за руки, а Катерина Львовна одним движением закрыла детское личико страдальца большою пуховою подушкою и сама навалилась на неё своей крепкой, упругой грудью.

Минуты четыре в комнате было могильное молчание. «Кончился», - прошептала Катерина Львовна».

Сие стремление к деньгам тем ужасно, что эта женщина не пожалела даже дитя, чтоб обогатиться.

Как ранее сказано, зло у Лескова всегда наказуемо. «Господь поругаем не бывает», - как говорит народная пословица. Один святой отец говорил, что Бог отнимает у человека жизнь в том случае, если человек, либо готов к райской жизни в Царствии Небесном, либо наоборот уже нет надежды ему на спасение и душа его уже погибла. Так вот, говоря об этом, можно увидеть в том же романе «На ножах» как преступник и убийца Горданов внезапно погибает от отравления. Эта смерть исподтишка достойна деяний такого человека. Господь наказывает зло и воздаёт по заслугам не только в жизни вечной, но и в жизни временной. Иисус Христос говорил: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф.7:1-2). О чём говорят эти слова Господа? О справедливом воздаянии, но воздаяние уже может совершаться и в этой жизни. И множество таких случаев и примеров. От кого исходит зло, к тому оно и возвращается, если душа того, от кого это зло изошло, не покаялась. Так произошло и с Павлом Гордановым ещё до его кончины. Как он поступил с Висленевым, продав его мещанке Алине, так и сам он оказался в таком же положении, «проданный» Глафире Бодростиной.

«Горданов снарядился и, став сзади её с дорожной сумкой через плечо, он смотрел на неё сухо и сурово. Глафире всё это было видно в зеркале, и она спросила его:

- О чём ты задумался?

- Я думаю о том, где у иных женщин та женская чувствительность, о которой болтают поэты?

- А некоторые женщины её берегут.

- Берегут? гм! Для кого же они её берегут?

- Для избранных.

- Для нескольких?

- Да, понемножку. Ведь ты и многие учили женщин, что всякая исключительная привязанность порабощает свободу, а кто же большой друг свободы, как не мы, несчастные порабощённые вами создания? Идём, однако: наши вещи уже взяты.

И с этим она пошла к двери.

Сбежав на первую террасу лестницы, она полуоборотилась к нему и проговорила с улыбкой: «Какой мерой человек мерит другому, такой возмерится и ему!» - и снова побежала».

И как Вислинев - несчастнейшая жертва Горданова никак не мог вылезть из долгов своей жене, так и сам Горданов оказался в долгах в скором времени. Возмездие Божие не заставило себя ждать за такой страшный грех.

«Алина окинула его с головы до ног холодным, убийственным взглядом и молча вышла в другую квартиру и заперла за собой дверь. Горданов тоже повернулся и ушёл, ограбленный, униженный и брошенный.

Наступили для Павла Николаевича дни тяжкие, дни, каких он давно не знал, и дни, которых другому бы не снести с тою твёрдостью и спокойствием, с коим переносил их Горданов. Положение Павла Николаевича поистине было трагическое; он не только потерял состояние и был далече отброшен от осуществления заветнейшей своей мечты, - он оставался должным разным лицам».

Также наказание Божие постигло и Глафиру Бодростину - главную преступницу в убийстве мужа.

«С ней происходило нечто странное: она боялась видеть мёртвого мужа, боялась не суеверным страхом, каким мертвец отпугивает от себя простодушного человека, а страхом почти сознательной и неотразимой естественной опасности. К ней против её воли пристало нечто такое, от чего она никак не могла отвязаться. Это её сначала смешило и занимало, потом стало досадовать и путать, наконец даже минутами пугать. На ней оправдывались слова Альберта Великого, что на свете нет человека, совсем недоступного страху сверхъестественного.

Она верила, что злодейство, к которому она стремилась, не пройдёт ей безнаказанно, по какому-то такому же неотразимому закону, по какому, например, она неудержимо довершила это злодейство, утратив охоту к его довершению».

По последней цитате можно ясно увидеть какое свойство имеет зло. Глафира довершила своё злодейство, уже не хотя этого. Зло, как и любая страсть, имеет способность брать верх над волей человека и порабощать его себе, что случилось и с Глафирой. Она уже не смогла остановить себя, так как воля её была уже парализована. И тем ещё и страшно зло, что если вовремя от него не отказаться, то оно будет с новой и новой силой набирать свой оборот. Оно становится уже страстью, от которой тяжелей всего и избавиться. Желание обогатиться и быть независимой привели Глафиру к тому, что не желать этого она уже не могла. Она как раба своей страсти уже была подчинена ей, придумывая всё новые и новые шаги дерзостнейшего плана сжить со свету, как мужа, так и всех неугодных, мешающих ей добиться своей цели. Да, она, может быть, и не хотела других смертей и жертв этого плана, каковыми например, стали спирит Светозар Водопьянов, сестра Висленева Лариса, племянник мужа Кюлевейн; но обезумевшие слуги её Горданов и Висленев это совершили. Служа Глафире, они служили и собственным своим корыстным интересам. Горданов - стремлением обогатиться, Висленев - стремлением обладать Бодростиной и всем состоянием. Но…это маленькое отступление.

Наказание Божие Глафире заключалось ещё и в том, что кончила она тем, что поневоле стала женой своего шантажиста слуги Ропшина. Впоследствии сей Ропшин всю последующую жизнь её шантажировал завещанием Бодростина, которое подменили по приказу самой же Глафиры, и почти не давал ей никаких денег, к которым так жадно она всё время стремилась.

В повести «Аскалонский злодей» автор наказывает зло по справедливости. Да и как же иначе? Ведь добро всегда побеждает зло. Господь сказал: «Мне отмщение, и Аз воздам» (Рим. 12:19). И отмщение Господне совершилось уже в этой жизни жестоким грешникам и сластолюбцам. За жестокое обращение с пленными аскалонской темницы стражники этой темницы и судья были наказаны Богом. Ибо эти стражники Тивуртий и Раввула содержали и невиновных пленных и христиан в тяжёлых для человека условиях: они не давали им есть и не проявляли о них заботы. Притом же все вышеупомянутые лица давили на кроткую целомудренную Тению, пытаясь лишить её чистоты, и издевались над мужем её Фалалеем.

«Слушая рассказ Тении, оба разбойника задумались и потом сказали: «Мы за тебя отомстим, мы два брата и оба разбойники, нас обоих изнищил Тивуртий».

Тения им отвечала, что она не желает отмщения, а если им её жалко, то она просит их проводить её к кладбищу и помочь разыскать ту могилу, из которой выдаётся наружу провещающий череп».

Но Бог Сам отомстил злодеям за их злодеяния. «Чрезвычайно сильный злодей Анастас ударил своими оковами по головам Тивуртия и Раввулы так, что они упали, а он сжал их и пропихнул их в прокажённую яму. И Тивуртий и Раввула кричали, а Анастас угрожал убить их, если они полезут назад». «Анастас их узнал и, плюнув на красную тогу Милия, прокричал так громко, что все могли слышать: «Ты самый лютый злодей аскалонский!» И когда он это вскричал, сквозь толпу прорвались два никому неведомые человека, оба они были наги, но с ножами при бёдрах, и среди общего смятения они кинулись на Евлогия и на Милия, и у всех на глазах зарезали их…».

В своей леденящей сердце повести «Леди Макбет Мценского уезда», убийца своего свёкра, мужа и ребёнка Катерина Львовна жестоко была наказана тем, что её любовник Сергей не только изменил ей, но и со всеми арестантами избил её до полусмерти. Сергей, ради которого она лишила жизни свекра своего Бориса Тимофеевича и мужа Зиновия Борисыча, отвернулся от неё с презрением и стал над ней всячески насмехаться, когда они были с ним уже на этапе. И гордое, поражённое ревностью сердце её не смирилось сим Божиим вразумлением. Как сказал псалмопевец Давид: «Наказуя наказа мя Господь, смерти же не предаде мя» (Пс. 117:18). Так и здесь у неё ещё было время на покаяние, но она этого не захотела.

Автор через эту повесть показывает нам, что зло в этой жизни непременно наказывается и всё тайное становится явным. И Господь вразумил Катерину Львовну, но свойство страсти таково, что её часто уже порой невозможно остановить, так как человек ей сам хочет раболепствовать, что мы видели в случае и с Глафирой Бодростиной. «Катерина Львовна дрожала. Блудящий взор ее сосредоточивался и становился диким. Руки раз и два неведомо куда протянулись в пространство и снова упали. Еще минуту -- и она вдруг вся закачалась, не сводя глаз с темной волны, нагнулась, схватила Сонетку за ноги и одним махом перекинулась с нею за борт парома.

Но в это же время из другой волны почти по пояс поднялась над водою Катерина Львовна, бросилась на Сонетку, как сильная щука на мягкоперую плотицу, и обе более уже не показались».

Теперь хочется затронуть не менее важную тему, тему совести. Совесть есть у каждого, и живёт она в душе даже самого грешного человека. Николай Семёнович не случайно показывает нам в своих отрицательных героях добро, вернее, крупицы добра. Для чего? Автор учит нас любви, о которой говорит Господь наш Иисус Христос: «А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного» (Мф. 5; 44-45). Что говорят нам эти слова Христовы? Они говорят нам о любви, истинной любви к ближнему своему, не смотря на лица. Без этой любви к врагам человек не может быть совершен, говорит Христос. Он учит нас любить всех: и добрых и злых, и праведных и неправедных, потому что все - дети Божии, сотворённые по образу и подобию Божию. Потому что любовь исправляет, любовь очищает, из врагов делает друзей; потому что бесы, которые научают врагов и недругов творить нам напасть, как огнём опаляются сей любовью нашей. И писатель учит нас этой же любви ко всем своим героям. Он показывает свет даже в самых «тёмных» своих персонажах. Он хочет, чтобы мы видели образ Божий и в грешнике и не отвращались от него, а жалели бы его и сострадали бы ему. Писатель не учит нас ненависти. Для этого, чтобы мы могли отличить, отделить грех от самого человека, от его души Лесков нам и показывает совесть даже самых погибших людей в своих произведениях. А совесть - это голос Божий в душе человека. Тем самым Господь призывает каждого человека ко спасению, Он заботится о душе каждого. Здесь видно неизреченное милосердие Божие к погибающей овце, но не все слышат голос Божий…

Для начала возьмём знакомый уже нам роман «На ножах». Здесь были проанализированы не только поступки тех или иных личностей, а в данной ситуации отрицательных героев, также их чувства, мысли, переживания, совесть. Как на ладони виден каждый человек в произведениях Лескова, все качества его души. Он раскрывает личность каждого. «Горданов убедился, что он сдаёт Висленева в такие ежовые рукавицы, что даже после того ему самому, Горданову, становилось знакомым чувство, близкое к состраданию, когда он смотрел на бодрого и не знавшего устали Вислинева». «Он доказывал Кишенскому, что поступки его с Висленевым превосходят всякую меру человеческой подлости; что терпение жертвы их, очевидно, перепилено, что это нерасчётливо и глупо доводить человека до отчаяния». Иногда в душе Павла Николаевича Горданова возникало сострадание к Висленеву, которого он же и продал в рабство Алине. И это, безусловно, в нём говорила совесть; он защищал его от мучителей.

В конце этого романа, в конце этой истории, когда Горданов умирал, то он горько заплакал. «Но он вспомнил о своём нездоровье, только развязав свою руку и ужаснулся: вокруг маленького укола, на ладони, зияла тёмненькая каёмочка, точно бережок из аспидированного серебра. «Этого только недоставало»! - прошептал, холодея, Горданов, и, хватая себя за голову, он упал совсем одетый в постель и уткнул голову в подушки, зарыдав впервые с тех пор, как стал себя помнить». Здесь видно как писатель жалеет Горданова - человека, сделавшего много зла в своей жизни, но способного ещё на слёзы. Да… человек с мёртвой душой не стал бы плакать… Да, это слёзы не раскаяния над содеянным, а слёзы жалости к себе, но тем не менее это говорит о том, что в каждом человеке есть что-то доброе. Доброе это даёт человеку Бог, зовёт его через совесть, отвращая от пути неправедного. Писатель пожалел… значит и мы должны пожалеть.

Особняком в этой теме стоит «Легенда о совестном Даниле». Эта легенда повествует нам о том, что некогда жил в скиту пустыни юноша Данила вместе со скитниками. Но однажды попал он в плен к варварам и убил там одного из них. После же этого своего убийства терзался юноша всю свою жизнь и не мог простить себе греха. Сейчас мы увидим, какой смысл вложил в свою повесть автор и что он хотел нам через неё показать. На протяжении всей повести автор показывает нам муки совести молодого человека. Жизнь Данилы прошла бесцельно из-за того, что Данила сам же подвергал себя за этот грех наказанию, он почти всю жизнь просидел в темнице по собственному желанию.

Легенда эта хоть и мала по своему содержанию, но требует серьёзнейшего анализа жизни сего человека. Самый главный грех Данилы был не убийство варвара, а суд над собой. Господь - владыка и судия всех, но Данила «справился без Бога». Писатель показывает нам в конце повести голос Божий к Даниле, который говорит ему «смотреть не так высоко, а пониже, и, сделав зло, не тратить силы и время на разговоры, а должен был делать дело». Здесь автор касается темы человеческой совести и что она есть такое. Эта тонкая, глубокая, противоречивая тема раскрыта Лесковым во всей полноте в сей легенде. Совесть - это голос Божий в человеке и это несомненно, но не каждый способен услышать её. Услышать свою совесть, вернее, может каждый, но понять её может только человек с чистой душой, имеющий дар рассудительности. Данила же долго не рассуждал: раз совершил зло, то должен потерпеть наказание, во что бы то ни стало. Бог для него карающий Судия, а не милосердный Отец, прощающий чад Своих согрешающих. Это неправильное восприятие Бога, эта безжалостная жестокость к самому себе, эта привязанность к букве закона сделали Данилу слепым для любви к Богу и людям. Господь призывает нас возненавидеть грех, а не самого себя! Но Данила возненавидел себя тогда ещё, когда Бог давно простил ему его убийство. Все патриархи его оправдали и не вменили ему это во грех. Но упорное противление словам всех, и ещё раз всех патриархов привело его к ещё большему отчуждению от Бога. Чем он занимался? Он занимался самоуничижением всё это время! Всю свою жизнь, вместо того, чтобы творить добрые дела. Но Господь есть любовь, и прощает кающихся. Данила забыл об этом, а Господь не оставил его и не дал ему погибнуть в его духовном безумии. «Я твой друг, потому что я не даю тебе покоя, а ты себе враг, потому что ты ищешь забыть меня. Без меня ты мог бы остаться с обольщением, которое бы тебя погубило», - говорит Господь ему голосом эфиопа в его совести. Здесь в этих словах автор открывает нам ещё одно свойство совести. Совесть дана человеку для того ещё, чтобы он не превозносился. Совершив грех, особенно тяжкий, человек мучается. Но как это мучается? Он раскаивается в грехе, понимает, какое он совершил зло, тогда Бог сразу же прощает и стирает его грех. Но память человека об этом грехе, если он особенно тяжек, остаётся в человеке всю его жизнь. Для чего? Для того, чтобы человек не превозносился своей праведностью и помнил, что он грешен и не мог забыть о том, что он грешен и не кичился, потому что только смиренное сердце угодно Богу.

Эта легенда указывает нам на то, каким глубоким и чутким сердцем обладал писатель, какая возвышенная и мудрая была у него душа, как рассудителен и искусен он был в духовной жизни. Через его творения и мы научаемся мудрости, и наша душа возвышается. Этой легендой писатель нам говорит и о том, что не надо стремиться во мгновение стать совершенным как стремились и Данила и отшельник Ермий в произведении «Скоморох Памфалон». Не в силах это человеческих и нельзя считать человеку себя совершенным. Господь призывает нас, говоря: «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48). Это призыв Христа к действию, к непрестанному творению добродетелей и жизни по заповедям Божиим, но не к сомнению, к которому пришли как в тупик Ермий и Данила. У Ермия было открытое самомнение, ибо он считал, что кроме него на земле не осталось ни одного праведного человека. У Данилы же, напротив, самомнение было скрытое, но оно было, иначе, где смиренное осознание себя грешником и творение добрых дел?! Что у одного, то и у другого не хватало смирения.

Теперь же затронем и раскроем тему «Внешнее благочестие». Хочется сказать, что Николай Семёнович Лесков уделяет этой теме наибольшее внимание в своих произведениях. Как ранее говорилось, писатель старается показать читателю не внешнюю форму, прежде всего, а внутреннее духовное содержание. Конфликт внешнего мира человека и мира внутреннего ярко очерчен в его творениях. Пояснив лучше, можно сказать, что это противостояние - антитеза, когда внешнее не соответствует внутреннему, нарочно встречается в каждом рассказе Лескова. Фарисейство, так часто встречающееся в Евангелии, столь же часто встречается и в нашей жизни и во времена и бытность писателя, что видно в его творениях. Писатель показывает нам всю корысть и неправедность фарисейства. А показывая нам его неприглядную и тёмную сущность, он борется с ним на протяжении всех своих произведений и всей своей жизни. Ибо фарисейство - внешнее благочестие есть лицемерие, отрицающее правду Божию. Писатель открывает нам как порой бывает этот грех сокрыт в человеческой душе и как он потом раскрывается в «удобный момент». Когда человек забывает Бога, а наипаче забывает и о душе своей, о добре и сострадании, живя лишь буквой, а не духом - тогда и сердце его черствеет к страданиям ближних. По слову Господа сей становится «ни холоден и не горяч» (Откр. 3:15).

Теперь можно начать с описания жизни наших героев, которая их окружала; общество и нравы того времени, в котором они существовали, а также тех лиц, которые отличались внешним благочестием, а внутри были «суть волки хищные» (Мф. 7:15). И вы увидите, что в каждой повести, в каждом рассказе Лескова встречается фарисейство. И ещё раз можно сказать, что это неслучайно. Тем самым автор проповедует, учит нас не быть волками в овечьей шкуре, не быть заложниками буквы, холодными сердцем. Для того мы и видим всю нечистоту лицемерия, чтобы ещё и ещё раз возненавидеть беззаконие и возлюбить истину. И опять же здесь Лесков вольно или невольно подражает Христу, борясь, как и Он с укоренившимся пороком лицемерия. Господь наш Иисус Христос постоянно обличал книжников и законоучителей израилевых в их корыстолюбии, лжи и чёрствости сердца говоря: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мёртвых и всякой нечистоты. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение» (Мф. 23:25, 27, 14). Так и произведения Лескова являются как бы евангельскими рассказами и притчами часто простыми по своему содержанию, но глубокими по своему смыслу.

В первом же произведении из сборника сказаний «О Божьих людях» в «первохристианах» читатель лицом к лицу сталкивается с тем пороком, описанным выше, как в среде христиан, так и в среде других вер. Здесь уже затрагивается тема веры, тема духовного состояния человека, живущего по своей вере и не живущего. Это «Сказание о Фёдоре-христианине и о друге его Абраме-жидовине». Рассказ этот повествует нам о том, что до официального разделения вер все люди разных религий жили дружно и в согласии. Также и родители Абрама евреи и родители Феодора христиане - соседи по домам очень друг друга любили и уважали. Но когда в Константинополе главной из всех вер объявили веру христианскую, а людям разных вер запретили друг с другом сообщаться и сказали детей их распределить в соответствующую религии каждого школу - тогда все и поссорились.

Казалось бы, такая простая и наглядная картина: причина повлекла за собой следствие. Христиане стали считать себя лучше других раз их вера теперь главная, а другие веры они стали презирать. Их примеру последовали и остальные. В итоге каждая вера стала считать себя лучше другой, лучше всех. Почему всё так произошло? В чём тут загадка? Христиане стали считать себя лучше… Здесь хорошо видно как сработала человеческая гордость. А логика её проста: раз нас избрали главными - значит мы всех лучше, а другие худшие. И как наличие страсти в людях не зависит от веры, которую исповедуют люди, также она имеет свойство передаваться другим. Отсюда и вышла эта злосчастная цепочка. «А зло в том, что каждый из людей почитает одну свою веру за самую лучшую и за самую истинную, а другие без хорошего рассуждения порочит», - отвечал учитель детей Панфил. А гордость эту людскую здесь не иначе как можно назвать фарисейством.

О чём этот маленький, но разумный рассказ? Что хотел нам показать им писатель? Почему же всё-таки родители обоих сыновей так и умерли в ссоре друг с другом, а их дети нет? Начнём с последнего. Апостол Павел говорил: «Любовь не превозносится, не гордится, не ищет своего…» (1 Кор.13:4-5). И эти мудрые слова о любви написаны в сердце каждого из нас: и в сердце христианина и в сердце язычника. По-настоящему любящий человек знает их, потому что тот, кто любит, тот не гордится, не ищет своего. Так всегда было, есть и будет, ибо свойства любви всегда одни - любовь жертвенна, прежде всего. Но взращивают в себе любовь, берегут её в себе только те, кто хочет этого, те, кто чист сердцем, кто лжи предпочитает правду. Это любовь к ближним, о которой нам постоянно говорит Иисус Христос: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22:39). Получается, что родители Феодора и Абрама по-настоящему и не любили друг друга, а только лишь уважали, пока дело не коснулось духовного мира каждого, их веры. Это была внешняя любовь. Также и остальные, те, кто почитал свою веру за лучшую, а другие порочил - тоже не любили ближних. Их вера была внешняя, а не внутренняя, потому что любить и уважать других должен по вере всякий какую бы веру он ни содержал. Это и есть внешнее благочестие: быть другом только для своих по вере.

Юноши Абрам и Феодор научились вражде от своих же родителей, от которых некогда научились они и дружбе друг с другом. Их семьи были для них всегда примером подражания, поэтому и дети, как и их отцы возненавидели друг друга. Но что же случилось всё таки потом, что их побудило примириться и никогда более не враждовать? Феодор спас Абрама от избиения христианами. Почему он это сделал и не прошёл мимо? Потому что Феодор любил Абрама, он сжалился над ним, увидев явную несправедливость. Феодор был сердцем предан Христу. Он говорил: «Нам Христос никого не позволил ненавидеть, а всех приказал любить». Феодор был настоящим, а не внешним христианином в глубине своей души и этот случай показал это.

Лесков говорит нам этим рассказом то, что главное не то в какой вере кто из нас родился и находится, а главное всегда оставаться человеком с большой буквы этого слова. Ведь и Господь каждого из нас на Страшном суде Своём не спросит, какую кто веру содержал, а спросит нас, накормили ли мы Его, когда Он алкал? Напоили ли, когда жаждал? Одели ли, когда наг Он был? (Мф. 25:34)

В произведении «На краю света» мы также сталкиваемся с внешней верой «внешних» проповедников. Господь вразумляет героя нашей повести - одного архиерея по распределению, получившего кафедру свою в Сибири, действительно на краю света. А вразумляет его Бог, ставя его в условия между жизнью и смертью, преподав сим ему урок на всю жизнь. «Владыка всё ратовал о том, как бы обратить в веру христианскую языческие племена Сибири, и заботу об этом поставил он на первое место. И хотел владыка, чтобы всё сиё дело было сделано с поспешностью как можно скорее. Надо же делами заниматься, а не дурака валять; тем более и в документах число крестившихся иноверцев тоже должно быть отражено и представлено вышестоящему начальству, а чем число это больше - тем и лучше», - так рассуждал деятельный епископ.

«Я, разумеется, Кириака не послушал, а напротив - написал к соседнему архиерею, чтобы он дал мне своего зырянина на подержание. Зырянин был мне прислан. Я его сейчас же отправил в степь, а недели через две от него уже и радостные вести имел: доносил он мне, что крестит народ на все стороны. Одного он опасался: достанет ли у него крестов, которых забрал с собою весьма изрядную коробку?

Вот, думаю, когда я достал себе, наконец, к этому делу настоящего мастера! И очень был этому рад, да и как рад-то! Скорей как-нибудь кончить в одну сторону, и как попался ловкий креститель, так пусть уже зауряд всё крестит, авось и людям спокойнее станет».

Вроде бы, на первый взгляд, всё хорошо складывается и как нельзя лучше. Но это только на первый взгляд. Есть действие, и хорошее действие, успешное такое - зырянин Пётр и подобные ему миссионеры людей крестят, обращают в веру христианскую. Но у каждого действия должен быть и свой результат. Каков же был результат сего поспешного крещения иноверцев? Господь Иисус Христос говорил: «По плодам их узнаете их» (Мф. 7:20); «Всякое дерево познаётся по плоду своему» (Лк. 6:44). А результат этот был печален. «Я схоронил Кириака под глыбой земли на берегу замёрзшего ручья и тут же узнал от дикарей гнусную новость, что мой успешный зырянин крестил…стыдно сказать - с угощением, попросту - с водочкой. Стыдом это в моих глазах всё это дело покрыло, и не захотел я этого крестителя видеть и слышать о нём. Но за святое дело, которое в суете совершать нельзя кое-как, лучше совсем не трогаться - “не давать безумия Богу”». Да и дикарь-христианин, данный спутнику по пустыне Кириаку бросил последнего умирать голодной смертью, сам же съев Святые Дары, удрал спасать свою жизнь. Это и был не иначе как тот самый «христианин», крещёный проповедником зырянином. Веры-то у него не было, и не только веры, но и совести не было тоже. Тот же дикарь, что с владыкой был - спас жизнь ему. Христос говорил, что: «Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые» (Мф. 7:18); так и «внешняя вера» «внешних проповедников» принесла и плод соответствующий, ибо цель сего зырянина и сих миссионеров была «не доброе семя веры в сердцах дикарей насадить, а увеличить же число крестившихся, да награду за то получить. «Салонной христовщиной» называет архиерей сию внешнюю веру.

«Мерзость запустения стала по святым местам, где были купели сих борзых крестильников, и… в этом путалось всё - и ум, и сердце, и понятия людей, и я худой архиерей, не мог с этим ничего сделать, да и хороший ничего не сделает, пока… пока, так сказать, мы всерьёз станем заниматься верою, а не кичиться ею фарисейски, для блезира».

Рассказ «Запечатленный ангел» повествует нам о вере старообрядческой и её ревнивцах, противостоявшей вере православной. В этом рассказе писатель показывает суть старообрядческой веры и отличие её от православной. Показывает он это довольно хорошо, подробно излагая в действиях, словах и мыслях её последователей отношение к святыне. Причём, к какой святыне: к образам, а наипаче к образу Ангела-хранителя. И что мы можем увидеть в этом отношении их к образам, что показывает нам чрез то писатель? В этом рассказе мы видим самое ревностное отношение к иконам, к текстам молитв и книг. И что же вышло из сей ревности не по разуму? Из сего внешнего, более чем внутреннего благочестия, кичащегося своей обрядностью. Вразумил Господь сих заблудших их же иконою, над коей они дрожали, и привёл их во двор Своей пажити. «Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Ин. 10:16). «А между тем такое горе нас ожидало, и устроялось нам, как мы после только уразумели, не людским коварством, а самого оного путеводителя нашего смотрением. Сам он возжелал себе оскорбления, дабы дать нам свято постичь скорбь и тою указать нам истинный путь, пред которым все, до сего часа исхоженные нами, пути были, что дебрь тёмная и бесследная».

Так в чём же главное отличие старообрядчества от православия? В том же в чём отличие буквы от духа (2 Кор. 3:6), внешнего благочестия от внутреннего благочестия. И автор хорошо показывает это в своём незамысловатом рассказе. Само это отношение ревнителей старой веры к иконе своего Ангела-хранителя неправильное, оно если и не есть поклонение кумиру, то, по крайней мере, граничащее с ним. Господь дал нам заповедь: «Не сотвори себе кумира». Ведь старообрядцы, поклоняясь первообразу, поклоняются в тоже время и самому образу (доске, краскам, которыми изображён сам первообраз). Но этого они признать не могут, хотя, по сути, получается именно так. Ибо для них внешнее, которое есть обряд не менее и даже более имеет значение, чем внутреннее. Это отношение даже видно из «мелочей»: «Все мы ахнули и, закрыв руками глаза свои, пали ниц и застонали, как на пытке. И так мы развопились, что и тёмная ночь застала нас вопиющих и голосящих по своём запечатленном ангеле, и тут-то, в сей тьме и тишине, на разрушенной отчей святыне, пришла нам мысль: уследить, куда нашего хранителя денут, и поклялись мы скрасть его, хотя бы с опасностью жизни, и распечатлеть».

Если обратить внимание на эту цитату, то, на первый взгляд, здесь видна глубокая скорбь, отчаявшихся людей, справедливо вознегодовавших на чиновников, отобравших у них икону. Но, если заглянуть поглубже - в само рассуждение этих несчастных, то мы можем увидеть, что они готовы пойти на всё, чтобы вернуть икону, они лишены хранителя своего! Разве это не крайность подвергать свою жизнь и судьбу всех такой опасности, идти на воровство и на всё лишь бы только вернуть ангела?! Ведь кто наш хранитель как ни Господь Бог? Старообрядцы же эти забыли об этом… Для них если не больший, то такой же хранитель стал ангел, вернее, икона ангела. Здесь видно и несмирение их перед случившимся, поистине ужасном случае, правда несмирение это уходит корнями своими вглубь самого раскола. Скрыто же оно внешним благочестием, внешним обрядом церковности.

Столь ревностное отношение их к вещи, в данном случае к иконе (к дереву, краскам, способу писания иконы) у старообрядцев является как бы и магическим отношением. Ведь икона Ангела-хранителя для них по сути своей - талисман, оберегающий их от всяких бед и зол. Привязанность к материальному более чем к небесному. «Дорог он, - отвечаем, - нам, потому что он писан в твёрдые времена благочестивою рукой и освящён древним иереем по полному требнику Петра Могилы, а ныне у нас ни иереев, ни того требника нет». «Уверены-с: эта олифа крепка, как сама старая русская вера».

И искали два спутника старообрядца именно того изографа Севастьяна, который, по их мнению, обладая искусством древнего художества, и мог написать им образ Ангела. Другие же не могли, как считали они.

В своём рассказе Н.С.Лесков уделяет почти целую главу описанию способов изображения икон древними мастерами-изографами. Старообрядец подробно рассказывает об искусстве иконописи англичанину Якову Яковлевичу: способы изготовления краски для писания икон, виды самого письма, способы наложения масла, и каков должен быть лик у самой иконы и прочие тонкости. Вместе с этим идёт сравнение древнего искусства изображения с современным, с письмом древнего духа с духом новым сегодняшним неблагодатным. Вся эта обрядность, вся эта красивость и изящность изображения до мельчайших деталей как бы затемняет главное, не видимую старообрядцем сущность самой иконы. Ведь главное - не красота изображения первообраза, а сам первообраз. Здесь же традиция ставится на первое место. Второстепенное над главным. Автор же нарочно нам это показывает в сём многословном описании древнего письма, дабы мы увидели, где есть содержание, а где есть только внешняя оболочка, внутри коей пустота духовная.

«Ноне, мол, у светских художников не то искусство: у них краски масляные, а там вапы на яйце растворённые и нежные, в живописи письмо мазаное, чтобы только на даль натурально показывало, а тут письмо плавное и на самую близь явственно; да и светскому художнику, говорю, и в переводе самого рисунка не потрафить, потому что они изучены представлять то, что в теле земного, животолюбивого человека содержится, а в священной русской иконописи изображается тип лица небожительный, на счёт коего материальный человек даже истово воображения иметь не может.

В новых школах художества повсеместное растление чувства развито и суете ум повинуется. Высокого вдохновения тип утрачен, а всё с земного вземлется и земною страстию дышит».

В сей цитате явно видно превосходство старообрядца над православными. Здесь кичение своим «искусством», своими традициями, своим благочестием.

Господь хочет всем спастись и в разум истины прийти (1 Тим. 2:4). Писатель же оканчивает свой поучительный рассказ тем, что Бог и сих заблудших раскольников вразумил и привёл к Себе, присоединил их к Церкви Своей православной.

«И мы с тобой, дядя Лука! - да так все в одно стадо, под одного пастыря, как ягнятки, и подобрались, и едва лишь тут только поняли, к чему и куда всех нас наш запечатленный ангел вёл.

А для нас всё равно, какими путями Господь человека взыщет и из какого сосуда напоит, лишь бы взыскал и жажду единодушия его с отечеством утолил».

Тема внешнего благочестия затронута Лесковым и в рассказе «Очарованный странник». Те же миссионеры, как и в рассказе «На краю света» оказываются лишь внешними исполнителями закона по той же причине нерадения о духовном. Когда странник сего рассказа Иван Флягин был в долгом плену у татар, пришли однажды туда русские миссионеры слову Божьему татар учить. Тогда и взмолился им о помощи этот странник, но по жестокосердию своему не услышали его миссионеры и, выполнив свою «миссию» ушли.