Программа преодоления бедности в российском обществе

1. Стратегии социологического исследования бедности

В настоящее время и в научных, и в политических кругах бедность рассматривается как глобальная проблема человечества, без решения которой трудно рассчитывать на дальнейший социальный прогресс. Это особо подчеркнуто в декларации глав европейских государств, участников копенгагенского совещания по вопросам социального развития (март 1995 г.). Данная проблема приобрела особую актуальность в современном российском обществе в связи с тем, что Россия, испытывающая на себе все тяготы трансформационных сдвигов, оказалась в кризисной ситуации. В ходе осуществляемых правительством экономических преобразований произошло значительное снижение жизненного уровня населения. Так, по данным официальной статистики, приблизительно 1/4 часть россиян находится у черты бедности, а по результатам социологических исследований - от 50% до 80%. Обеднение населения является фактором, сдерживающим не только социальный прогресс, но и экономический рост. Поэтому сокращение масштабов бедности и по возможности ее преодоление являются стратегическими задачами государственного уровня.

Однако традиционные способы их решения требуют очень больших экономических затрат, что в условиях постоянно сужающейся ресурсной базы социального развития становится нереалистичным. Поэтому для выхода из создавшегося положения нужны новые управленческие стратегии и более экономичные методы их реализации. Нужна также координация усилий государственных предприятий и учреждений, представителей частного бизнеса, учреждений и организаций, занимающихся социальным обслуживанием, для достижения общего результата - улучшения жизненных условий россиян.

Следует отметить, что часто используемые в практике управления стратегии борьбы с бедностью оказываются малоэффективными, поскольку основываются на ее трактовке как социального зла. Это свидетельствует о том, что к анализу данного феномена пытаются подойти односторонне, выделить лишь некоторые его аспекты и в соответствии с этим предложить частичные меры социального воздействия на него. Однако бедность - это системное, многомерное явление, исследование которого требует комплексного, системного подхода.

Анализ отечественного и зарубежного опыта реализации государственных программ вспомоществования позволяет заключить, что несмотря на большие бюджетные расходы, эти программы лишь смягчают, но не решают проблему бедности. Поэтому важно установить, при каких условиях и в каких пределах применение программирования как социальной технологии целереализующей деятельности оказывается эффективным для регулирования структуры и динамики народного благосостояния. Определение границ использования программирования для преодоления бедности предполагает решение трех важнейших задач:

Обоснование стратегии исследования данного феномена, дающей по возможности более полное представление о нем и позволяющей прогнозировать его динамику.

Обоснование необходимости программирования как эффективной формы воздействия общества на социальные процессы с целью преодоления бедности.

Выбор управленческих стратегий регулирования уровня и качества жизни населения, с помощью которых названная в п.2 цель может быть достигнута.

Остановимся более подробно на возможных способах решения первой задачи. Бедность как социальное явление издавна привлекает к себе внимание мыслителей, политических и государственных деятелей, представителей культа, различных слоев общественности. И не даром, ведь в отношении к ней проявляют себя определенные системы мировоззрения, доминирующие в ту или иную эпоху, в том или ином обществе ценности. Первые попытки осмысления бедности в контексте социальных отношений носили морально-оценочный характер и были тесно связаны с религией. Так, в христианстве довольно долго господствовало, а в православии и по сей день господствует представление, что бедность - не порок, а напротив духовно облагораживающее жизненное начало. Быть бедным не грешно, так угодно богу, а сам человек не несет ответственности за свое положение. С развитием протестантизма и превращением его в идеологию капитализма отношение к бедности и бедным изменилось. В общественном сознании она стала характеризоваться как социальное зло. Состояние бедности осуждалось, поскольку связывалось с неспособностью человека добиться материального благополучия и успеха в обществе. А сами бедные отождествлялись с социально опасными классами, выступающими социальной базой преступности, пьянства и других типов девиаций.

С формированием системы научного знания об обществе происходит более глубокое осмысление, а порой и переосмысление данного явления. Однако нравственные и моральные факторы по-прежнему оказывают существенное влияние на характер его описания и объяснения, а также на выбор методов социального воздействия на бедные слои населения. И сегодня идеологические константы являются важной составляющей научного анализа бедности, хотя последний имеет ряд принципиальных отличий от ее морально-оценочной интерпретации. Прежде всего - это стремление представить объективную картину бедности (охарактеризовать ее масштабы, глубину, различные формы) и дать ей причинно-следственное или символическое объяснение (обосновать причины возникновения и вывить последствия ее влияния на общественную жизнь или описать особенности образа жизни и моделей поведения бедных).

Фундамент социологического исследования данного феномена был заложен в XIX веке вследствие мощного развития социальных наук, что послужило предпосылкой становления современной социологии бедности. Эволюция научных взглядов на бедность имеет сложную историю и тесно переплетается с эволюцией социальных представлений об этом явлении, что заслуживает особого внимания и выступает предметом специального изучения. Мы не будем останавливаться на этом подробно, поскольку в данной работе нас больше интересует не сама эволюция, а ее результаты.

Обобщая имеющиеся публикации по теме, можно выделить два класса стратегий социологического исследования бедности. Первый - это так называемые ресурсные концепции бедности. Второй - это концепции бедности как формы социальной исключенности. Они различаются не только трактовкой самого понятия «бедность», но также методами ее изучения и предлагаемыми мерами социального воздействия на бедные слои населения, а следовательно, имеют неодинаковую управленческую ценность. Охарактеризуем каждый из указанных классов.

Ресурсные концепции бедности

К ним относятся концепции абсолютной, относительной бедности и экономической зависимости. Все они, несмотря на существующие различия, имеют общее основание: понятие бедности определяется посредством оценки ресурсов, которыми располагает индивид или семья для обеспечения своей жизнедеятельности. Данные концепции исходят из необходимости установления объема ресурсов, требуемого для удовлетворения первичных потребностей человека (в пище, одежде, жилище, средствах коммуникации), а также незначительного набора потребностей более высокого порядка (в образовании, поддержании здоровья, в отдыхе). С этой целью определяются образцы потребления или нормативные способности, которые нужны для достижения минимального уровня и приемлемого стиля жизни, подсчитывается стоимость этого образца и отсюда выводится объем объективно обусловленных затрат, позволяющий избежать бедность.

Концепция абсолютной бедности. С исторической точки зрения, это был первый подход к социологическому анализу бедности. Так, в 1850 г. английский исследователь Г. Мэйхью (H. Mayhew), используя метод интервью, получил сведения о жизни бедных в Лондоне. На основе этой информации он подготовил и опубликовал серию газетных статей, в которых пытался теоретически осмыслить причины бедности. Наибольшее значение автор придавал низкой оплате труда, связанной главным образом с цикличностью производства, а не с индивидуальными особенностями самих бедных.

В конце Х1Х века его последователи Ч. Бут (C. Booth) и С. Роунтри (S. Rowntree) провели широкомасштабное исследование жизни населения Лондона (1880 г.) и Йорка (1899 г.) для выявления причин бедности. При этом в отличие от Г. Мэйхью они отдавали предпочтение статистическим методам анализа этого явления. Так, Ч. Бут, используя полученные данные о жизни лондонцев, предпринял попытку упорядочить причины бедности. Он разграничил их на те, которые связаны с особенностями индивидуальных привычек, и те, которые связаны со специфическими типами занятости.

С. Роунтри, изучая жизнь Йорка, одним из первых измерил уровень бедности, исходя из оценки средств, необходимых для удовлетворения потребностей в пище и других физиологических нужд. Позднее в исследовании, проведенном в 1936 году, он детализировал свой подход. Его предложения легли в основу реформы системы благосостояния в Англии, проведенной после Второй мировой войны. С. Роунтри ввел также две градации бедности: первичную и вторичную. Первичная бедность, по его мнению, свойственна тем семьям, которым для удовлетворения основных нужд не достает средств, несмотря на оптимальное их использование. Вторичная бедность наблюдается в тех из них, в которых основные потребности не удовлетворяются из-за неразумной траты средств. Таким образом, он сделал попытку на основе конкретизации понятия «нужда» выявить формы абсолютной бедности. Однако этот аспект его исследований не получил дальнейшего развития.

Названные выше и другие авторы рассматривали бедность как закономерное явление капиталистического общества, но оценивали ее как социальное зло, которое нужно устранить. Концептуальный подход с позиции абсолютной бедности, особенно в ранней его версии, проникнут пафосом борьбы с ней. Отсюда вытекает логический вывод: необходимы меры, направленные на ее уничтожение. А значит, наука должна определить, кто относится к бедным, каковы масштабы, причины и последствия бедности, каковы источники и возможности ее устранения.

В соответствии с данной стратегией исследования бедность характеризуется как состояние нужды, обусловленное отсутствием или нехваткой ресурсов для обеспечения минимального (самого необходимого) уровня жизни. Поэтому ее изучение прежде всего связано с измерением и оценкой степени достаточности ресурсов, которыми располагает индивид или семья. Однако при таком подходе возникает ряд вопросов, на которые трудно ответить однозначно. Например, как исследовать жизненно важные ресурсы: непосредственно через доходы или непосредственно через потребление и жизненные условия? Какой уровень дохода (жизненных условий) считать нормальным? Как сопоставлять различные жизненные ситуации? Где черта между бедными и не бедными? Какой вес придавать объективным и субъективным факторам? От ответа на данные вопросы зависит качество получаемых в ходе исследования результатов.

Следует отметить, что в рамках концепции абсолютной бедности приоритет отдается косвенному измерению жизненно важных ресурсов. Для этого чаще всего используется статистически рассчитываемый показатель располагаемых денежных доходов, определяемый как часть совокупного дохода, которая остается за вычетом налогов и других обязательных платежей. Действительно, данный показатель в обобщенном виде отражает экономические возможности индивида или семьи в обеспечении определенного уровня жизни. Однако он не учитывает ряд факторов, обусловливающих другие источники существования. Например, экономические ресурсы семьи могут быть пополнены за счет заемных средств (одалживание денег у знакомых или родственников) или продажи личных вещей, что не находит отражения в показателе реально располагаемых доходов. Кроме того, названный показатель не фиксирует доходы, получаемые от участия в неформальной экономике, которые могут быть достаточно большими. Значит, он не позволяет сформировать адекватное представление о реально располагаемых экономических ресурсах для поддержания жизненного уровня в рамках определенного стандарта. Это - первая трудность, связанная с применением показателя реально располагаемых денежных доходов.

Вторая трудность состоит в том, что данный показатель не связан со структурой расходов семьи. Это приводит к тому, что домохозяйства, имеющие равные среднедушевые доходы, могут значительно различаться по уровню жизни, поскольку у них разные величина и структура расходов. Чаще всего эти различия проявляются в затратах на поддержание здоровья, на воспитание детей, на транспорт, культуру и др. Возможны даже ситуации, когда семьи с более высокими номинальными доходами имеют меньшую сумму свободно располагаемых денежных средств, чем семьи с меньшими номинальными доходами, но экономящими на перечисленных выше затратах. Отмеченные различия создают дополнительные проблемы для отнесения тех или иных семей к бедным.

Третья трудность в применении показателя реально располагаемого дохода связана с неоднозначной трактовкой его минимального уровня, очерчивающего границу бедности. При этом нужно отметить, что исследования, основанные на ресурсной трактовке данного явления, отличаются друг от друга определениями черты бедности. В концепции абсолютной бедности в качестве количественного критерия, описывающего черту бедности, выделяют либо прожиточный минимум, либо минимальный потребительский бюджет. В настоящее время в отечественной исследовательской и управленческой практике применяется показатель прожиточного минимума. Существуют два способа его определения: политико-административный и социологический.

В соответствии с первым черта бедности устанавливается на уровне официально признанного минимального жизненного стандарта. Так, в России используется официально установленный прожиточный минимум, рассчитываемый по методике Министерства труда РФ. Он исчисляется на базе данных о расходах на потребительскую корзину из 19 основных товаров, при этом учитываются возрастные и региональные различия в потреблении. Статистически определяемый показатель прожиточного минимума применяется для расчета минимальной заработной платы, минимальной пенсии, минимального размера трансфертов.

Обращает на себя внимание то, что политико-административный способ установления черты бедности имеет принципиальный недостаток, значительно снижающий его исследовательскую, да и, пожалуй, управленческую ценность. Дело в том, что определенный таким образом критерий бедности позволяет судить не столько о ней самой, сколько о предоставляемых государством гарантиях обеспечения минимального уровня жизни каждой семье, каждому члену общества. В этой связи он в большей мере приемлем для оценки недостатков системы государственного социального обеспечения, поскольку выводится исходя из основных принципов ее организации.

В соответствии со вторым черта бедности устанавливается на основе изучения общественного мнения. Главный аргумент в пользу данного метода состоит в том, что последний агрегирует личный компонент (микромир), компонент ближайшего окружения (мезомир) и компонент массового сознания (макромир). В этом случае для определения черты бедности используется метод массового анкетного опроса. Исходной базой для расчета критерия бедности выступают ответы на вопрос: «Какой, на Ваш взгляд, минимальный размер дохода необходим для покрытия расходов на содержание Вашего домашнего хозяйства?» Ответы группируются в зависимости от типа хозяйства. Минимальный доход, наиболее часто встречающийся в ответах на данный вопрос, принимается за консенсусный критерий бедности.

Серьезная проблема, с которой приходится сталкиваться при использовании данного метода, состоит в том, что люди неоднозначного понимают жизненный стандарт. Более того, их взгляды на стандарт, гарантируемый в обществе, не обязательно согласуются с их представлениями о собственных минимальных нуждах. Некоторые потребности или условия жизни «навязываются» человеку посредством широко разделяемых общественных норм. Возникающая в связи с этим неоднозначность толкования консенсусного критерия делает его недостаточно корректным для определения черты бедности.

Несмотря на отмеченный недостаток, социологический способ расчета прожиточного минимума, на наш взгляд, дает более правдивую картину бедности, нежели политико-административный, поскольку учитывает не только жизненные ресурсы, которыми располагают индивиды или семьи, но также и социальные представления о жизненном стандарте.

И наконец, четвертая трудность применения показателя реально располагаемых доходов связана с тем, что с его помощью весьма непросто «уловить» продолжительность бедности. Так, данные о текущих доходах не фиксируют постоянную или длительную бедность. В то же время данные о совокупных годовых доходах, улавливая длительную бедность, не фиксируют краткосрочную. Анализ постоянной бедности требует учета дохода за весь период жизни. Но таких исследований пока нет.

Завершая характеристику содержания исследовательской стратегии, базирующейся на концепции абсолютной бедности, сделаем некоторые выводы.

Первое. Данная стратегия исходит из трактовки бедности как состояния крайней нужды. Поэтому с ее помощью можно описывать и интерпретировать только некоторые формы бедности, связанные преимущественно с нехваткой средств для удовлетворения первичных жизненных потребностей, иной раз на грани физиологического выживания. В системе управления она может применяться в тех случаях, когда бедность имеет широкие масштабы, а ресурсы социального развития лимитированы.

Второе. Достоинство концептуального подхода с позиции абсолютной бедности заключается в том, что он позволяет выработать единый количественный критерий для оценки черты (порога) бедности, что придает ему управленческую значимость. Однако возможности этого критерия ограничены, поскольку практически трудно определить абсолютные, т. е. биологические минимальные уровни существования индивида из-за различий в культуре, религии, обычаях, вкусах людей. К тому же нельзя ограничиваться только материальными потребностями.

Третье. Анализируемая стратегия опирается на применение методов косвенного измерения бедности (оценка жизненно важных ресурсов через реально располагаемые доходы). При этом следует отметить, что данные методы эффективны, когда бюджетная статистика дает достаточно точную информацию о доходах населения и их распределении и когда нормативный жизненный стандарт тесно корреспондируется с общественными представлениями о нем. Но такая ситуация, по крайней мере для России, не типична. Для примера: в апреле 1997 г. в Петербурге статистически рассчитанный прожиточный минимум составлял около 450 тыс. руб. Сами же петербуржцы оценили прожиточный минимум в среднем в 538 тыс. руб. (разница почти в 20%). На наш взгляд, для получения полноценной картины бедности необходимо комбинировать и прямые (оценка жизненно важных ресурсов через расходы и условия жизни), и косвенные методы ее измерения.

Четвертое. Акцентирование внимание на мерах борьбы с бедностью, а не редко и с самими бедными, приводит к активному вмешательству государства в частную жизнь, что расценивается некоторыми исследователями и рядовыми гражданами как посягательство на личную свободу.

В целом эта стратегия социологического исследования бедности, несмотря на кажущиеся простоту анализа и достоверность получаемых результатов, а также управленческую привлекательность, не может объяснить данный феномен и механизм его воспроизводства, так как абстрагируется от многих социальных факторов, имеющих принципиальное значение в жизни людей, и прежде всего, от восприятия бедности в определенном культурном контексте. Ограниченность концепции абсолютной бедности стала причиной ее замены другой концепцией, которая получила название относительной (символической) бедности. Таким образом, возникает новая стратегия исследования данного явления.

Концепция относительной бедности. Начиная с середины XX века стал постепенно распространяться, а впоследствии доминировать подход, согласно которому человек или семья считаются бедными, если средства, находящиеся в их распоряжении, не достаточны для достижения привычного образа и уровня жизни, сложившихся в обществе. При этом одни ученые делают акцент на оценку способности семей покупать товары, необходимые для удовлетворения основных потребностей. Другие же вкладывают в понятие бедности более широкий социальный смысл, поднимая вопрос о том, дают ли средства, которыми люди располагают, возможность им полноценно существовать в обычной для них культурной и общественной среде (этот аспект находит отражение в гражданско-правовой теории бедности).

Становление данного подхода связано с именем П. Таунсенда. В трактовке бедности он исходил из анализа условий жизни людей и характеризовал ее как состояние, в котором находятся индивиды, семьи и группы населения и которое вызвано недостатком ресурсов для поддержания ими определенных стандартов питания, участия в деятельности и для обеспечения жизненных условий и удобств, привычных или по крайней мере поощряемых в окружающем их сообществе. Согласно данному определению, бедность относительна с исторической и культурологической точек зрения. Автор правомерно утверждал, что потребности обусловлены социальными обычаями и нормами. И средства, которые обеспечивают их удовлетворение, всегда принимают конкретные социальные формы. Соответственно и само понятие бедности, и ее измерение неизбежно относительны.

П. Таунсенд выделил более шестидесяти факторов, характеризующих жизненный уровень отдельного индивида и семьи, которые следует учитывать при оценке состояния бедности. В качестве критерия бедности он предлагал использовать стандарт лишенности, определяемый на основе анализа распределения доходов населения и их участи в различных стилях жизни. По его мнению, такой анализ показывает точку в распределении доходов - порог бедности - ниже которой удаление от обычного стиля жизни становится тем более диспропорциональным, чем больше снижается доход. Таким образом, концепция П. Таунсенда опирается не на понятие нужды, а на понятие неравенства. В ней в качестве основной предпосылки бедности выступает дифференциация доходов населения.

Связь неравенства и бедности «просматривается» также в концепции немецкого исследователя В. Ганеша, который определяет бедность как крайнюю форму неравенства. По мнению названного автора, при ее изучении важно учитывать не только уровень дохода, но и недостаточное обеспечение в области труда, образования и жилья. Подход В. Ганеша был положен в основу исследования уровня бедности населения новых и старых федеральных земель Германии, проведенного по заказу немецкого объединения профсоюзов и паритетного союза общественного призрения. В ходе данного исследования были установлены ярко выраженные формы бедности исходя из совокупного учета взаимосвязанных факторов: работы, дохода, жилья.

В концепции В. Ганеша обоснованы причины бедности, которые обусловливают данное явление в современных социально-экономических и политических условиях: безработица; изменения в самой занятости (сокращение числа занятых, гарантий в трудовой сфере, неполная занятость и т.д.); индивидуализация и плюрализация стилей жизни; социально-экономическая политика федерального правительства в отношении бедных. Исходя из анализа причин он сделал вывод о том, что требования нуждающихся к государству возрастают, а государственная финансовая свобода, напротив, ограничивается. Поэтому важнейшими условиями преодоления бедности выступают справедливое распределение и солидарность социально более преуспевающих с социально менее преуспевающими. Их реализация предполагает, кроме всего прочего, формирование общественного мнения, которое рассматривает бедность как неприемлемое обстоятельство, унижающее достоинство человека; придание ежегодным докладам о бедности институциональную форму для создания эмпирической основы проведения обоснованной социальной политики.

Анализ теоретических подходов в рамках концепции относительной бедности позволяет сформулировать основные положения соответствующей исследовательской стратегии.

Первое. Исходным при определении бедности выступает понятие неравенства, которое связывается с неравномерным распределением доходов, основных жизненных благ. Сама бедность характеризуется как отсутствие или недостаток ресурсов для поддержания общепринятых или широко распространенных в конкретной социальной группе условий жизни. Ввиду этого бедными считаются те индивиды или семьи, жизненные ресурсы которых ниже того, чем располагают средний индивид или семья, принадлежащие к определенному сообществу, а следовательно, те, кто не может поддерживать социально приемлемый стиль жизни и модели социального поведения.

Второе. Для измерения бедности предлагаются как косвенные, так и прямые методы. Косвенное измерение связано с применением показателя реально располагаемых доходов для оценки ресурсов, находящихся в распоряжении индивида или семьи. В этом случае порог бедности определяется на основе относительного дохода, который исчисляется как часть медианного, обычно 50%. Так как последний меняется, то в соответствии с ним изменяется и черта бедности. Исходя из этого пропорция бедного населения зависит в большей мере от распределения доходов, нежели от их реальной величины.

Следует отметить, что данным критерием трудно пользоваться в сравнительных международных исследованиях, поскольку в разных странах в качестве такового применяют различные части медианного дохода (50, 60, 40%), а также поскольку величина дохода тех, кто считается бедным в одной стране, не соответствует реальной бедности в другой. Поэтому черта бедности выглядит как произвольно устанавливаемая.

Прямое измерение бедности предполагает определенные способы сочетания ее объективных оценок с субъективным восприятием. Для получения достоверной информации об уровне и масштабах данного явления важно знать, в какой части общества ощущаются экономические трудности и как эти ощущения могут быть соотнесены с результатами, полученными с помощью объективных показателей. Согласно концептуальному подходу с позиции относительной бедности, ее индивидуальные ощущения не могут быть положены в основу принятия решений об оказании социальной помощи, поскольку в расчет принимаются признаки массовидности и типичности. Сама процедура измерения опирается на понятие социальной лишенности. Здесь главная проблема состоит в том, как операционализировать «лишенность»: либо используя понятие «расходы», либо «материальные жизненные условия», трактуемые достаточно широко. В зависимости от способа ее решения существуют две группы методов.

Первая группа методов опирается на определение структуры и величины расходов, соответствующих минимальным жизненным условиям. Анализ структуры расходов осуществляется с позиции оценки лишенности тех благ, которые включаются в стандарт потребления. Семья, структура расходов которой не обеспечивает ей минимальный набор жизненных условий, принятый в обществе или в отдельной социальной группе, относится к бедной.

Для определения минимально необходимой величины расходов проводится анализ потребления семей. При этом бедность ассоциируется с недостаточностью потребления. Схематично анализ можно представить следующим образом. Из бюджетной статистики берутся данные о потреблении домашних хозяйств. Они используются для определения необходимых расходов конкретных типов семей. Затем по обычной логике определяется медианный расход. Черта бедности устанавливается стандартно: 40, 50 или 60% от величины медианного расхода на потребление.

В принципе этот метод имеет те же проблемы в определении черты бедности, что и методы, основанные на применении показателя реально располагаемых доходов. Однако есть и специфические трудности. Прежде всего невозможно проследить потребление за длительный период времени. Обычно фиксируется текущее потребление. Несоответствие периода наблюдения за доходами и расходами домашних хозяйств может исказить картину бедности. Поэтому при сравнении семей с низким уровнем потребления и семей с низким уровнем дохода нужно учитывать продолжительность периода наблюдения. Другая проблема заключается в том, что корреляция между критериями бедности по доходу и расходам на потребление может быть весьма слабой. Поясним на примере. Очень часто расходы пенсионеров на потребление свидетельствуют о том, что их с полным основанием можно отнести к бедным. Однако их доходы могут свидетельствовать об обратном. То же самое относится к семьям, имеющим высокую склонность к сбережениям.

Вторая группа методов связана с трактовкой бедности как результата аккумуляции лишенности и ресурсов, и образа жизни. Однако практически трудно установить, что включать в понятие лишенности. Не меньшую трудность составляет решение вопроса о том, как использовать показатели деприваций для определения бедности и что брать за единицу исчисления деприваций. Выбор единиц для исчисления индекса деприваций представляет собой достаточно сложную задачу, которая становится еще более сложной, когда речь идет о международных сравнительных исследованиях относительной бедности. Поскольку в данном контексте критерий бедности зависит от изменения условий в обществе, постольку крайне трудно вывести такой индикатор лишенности, который был бы уместен для каждого момента времени и для каждой страны.

Методы прямого измерения бедности дают хороший результат только в сравнении с результатами, полученными с помощью методов косвенного измерения. Поэтому имеет смысл комбинировать их.

Третье. Причины данного явления выводятся из свойств социальной системы, а не из особенностей индивида, поэтому неприятие бедных переводится в область неприятия бедности как стиля жизни.

Четвертое. Меры социального воздействия на данное явление связываются главным образом с политикой перераспределения доходов в целях обеспечения нуждающимся некоторого базисного его уровня. Базисный доход выступает гарантией обеспечения социально приемлемых уровня и стиля жизни.

Обобщая отмеченные выше особенности исследовательской стратегии, опирающейся на концепцию относительной бедности, важно подчеркнуть, что она хорошо «работает» для изучения и объяснения данного феномена в развитых с социально-экономической точки зрения странах, в которых поддерживается достаточно высокий жизненный стандарт и масштабы абсолютной бедности невелики. Ее объяснительный потенциал выше, чем у первой из отмеченных исследовательских стратегий, поскольку в ней принимаются в расчет такие факторы, как доминирующие в обществе социальные ценности, культурные особенности населения, принципы организации государственной социальной политики. А использование данной стратегии в системе социального управления эффективно тогда, когда ресурсная база социального развития стабильна или расширяется. В условиях экономического кризиса и сужающейся ресурсной базы социального развития традиционно предлагаемые в ее рамках меры социальной помощи становятся экономически нецелесообразными.

Концепция экономической зависимости. В ее основе лежит тезис о том, что индивид или семья не имеют возможности выжить самостоятельно, без оказания ему или ей социальной помощи. Эта традиция берет начало в творчестве Г. Зиммеля, который связывал бедность с жизненной ситуацией, обусловливающей необходимость получения общественной помощи на уровне существующих социальных норм. В соответствии с такой трактовкой данного феномена бедными считаются те, кто обратился за помощью ввиду того, что не имеют достаточных средств для поддержания минимального жизненного стандарта.

Ключевым понятием, на которое опирается определение бедности в данном случае, является экономическая зависимость, т.е. невозможность самостоятельно обеспечивать самих себя, без социальной помощи.

В рамках данной концепции для характеристики масштабов и уровня бедности используются методы комбинированного ее измерения. В их основе - взаимосогласованный учет двух факторов: недостаточность экономических ресурсов для поддержания минимального жизненного стандарта и ограниченное социальное функционирования. Ресурсы оцениваются косвенно, через доходы. Ограниченное социальное функционирование описывается с помощью показателей лишенности, причем таких, которые имеют денежное выражение. В этой связи бедность ассоциируется с постоянной нехваткой денег для удовлетворения первичных жизненных потребностей, а ее масштабы - с количеством и удельным весом клиентов социальной помощи.

Клиентами социальной помощи становятся те индивиды или семьи, которые обратились за помощью и среднедушевые доходы которых ниже официально установленного прожиточного минимума. Таким образом, в концепции экономической зависимости для установления границы бедности используется тот же метод политико-административного определения прожиточного минимума, что и в концепции абсолютной бедности, со всеми вытекающими отсюда проблемами и трудностями. Кроме того, положенное в основу социальной помощи право человека обращаться в соответствующие органы приводит к тому, что она предоставляется только тем, кто ее попросил. Следовательно, возникает скрытая бедность, которая не фиксируется с помощью предлагаемых в данной концепции методов измерения. И наконец, оценка масштабов бедности попадает в зависимость от принципов организации социальной помощи. В этом слабость анализируемой исследовательской стратегии.

Меры социального воздействия на данный феномен укладываются в рамки социальной помощи. При этом последняя, как отмечалось выше, базируется на заявительном принципе, что, во-первых, позволяет фиксировать ситуативную, временную бедность, а во-вторых, строить государственную социальную политику исходя из принципа адресности. И в этом, безусловно, достоинство подхода с позиции экономической зависимости.

В целом, несмотря на имеющиеся недостатки, данная исследовательская стратегия представляет большой интерес для системы социального управления современным российским обществом. Положенная в основу разработки социальной политики в отношении бедных слоев населения, она дает возможность преодолеть сложившийся в нашей стране патерналистский подход государства к оказанию социальной помощи, который вылился во множество социальных льгот, привилегий, материальной помощи определенным категориям граждан, а не конкретно нуждающимся семьям. В современной экономической ситуации России, когда ресурсная база социального развития постоянно сужается, при разработке государственной социальной политики важно исходить из принципа адресности. Только в этом случае может быть обеспечена ее экономическая обоснованность и целесообразность.

Другой класс исследовательских стратегий исходит из трактовки бедности как формы социальной исключенности. Наиболее значительной среди них является концепция субкультуры бедности.

Концепция субкультуры бедности. Она имеет принципиальные отличия от рассмотренных выше концепций, обусловленные прежде всего тем, что в качестве базисных принципов ее построения берутся не экономические, а культурологические факторы. Кроме того, для описания и объяснения феномена бедности используется не классическая социологическая парадигма (как правило, структурный функционализм), а парадигма, основанная на антропологической трактовке социальных явлений.

Родоначальником данной концепции признан профессор Иллинойского университета О. Лэвис (O. Lewis). Отмечая особенность своего подхода, он писал, что с антропологической точки зрения, для понимания бедности наиболее значимым является характеристика черт ее субкультуры, которая имеет свою собственную структуру и целесообразность и передается от поколения к поколению. Культура бедности у современных народов, по мнению автора, связана не только с экономическим мышлением, с дезорганизацией или отсутствием чего-то, но и с особым жизненным миром (играющим подчас позитивную роль в судьбе человека), с особым стилем жизни, отличным от общепринятого или широко распространенного.

В своих исследованиях О. Лэвис опирался на три гипотезы: 1) образ жизни бедных в разных странах имеет общие черты и отличается от общепринятого; 2) эти черты составляют особую культуру, или субкультуру; 3) субкультура бедности чаще всего возникает в обществах с высоким уровнем стратификации.

На основе нарративных интервью, проведенных среди латиноамериканского населения, он смоделировал образцы поведения бедных семей и сделал вывод об определенной стабильности в некоторых его формах, сохраняемой в рамках четырех поколений. Это позволило разграничить бедность и культуру бедности.

Культура бедности, по О. Лэвису, - это такой образ жизни, который возникает либо как адаптация, либо как реакция сопротивления бедных на их маргинальную позицию в классово стратифицированном, высоко индивидуализированном, капиталистическом обществе. Она представляет собой попытку людей справиться с жизненными трудностями, но не на основе изменения внешних условий и обстоятельств, а на основе создания собственного мира ценностей, норм, правил поведения, каналов коммуникаций, отличных от тех, которые существуют в «большой» культуре.

Раз возникнув, культура бедности увековечивает себя благодаря наследованию от поколения к поколению. Ее истоки кроются в отсутствии синхронности между переменами в социальной структуре общества и в моделях индивидуального поведения. А важнейшими предпосылками выступают низкий уровень развития экономики, высокая безработица, частичная занятость неквалифицированных работников, недостаточные размеры заработной платы и государственной социальной помощи бедным, господство ценностей культуры доминирующего образа жизни в обществе.

Существенным признаком культуры бедности выступает то, что независимо от наличия или отсутствия экономического дефицита бедные ограничивают сферу своих интересов собственными заботами, внутрисемейными и соседскими отношениями, тем самым сокращают возможности участия в общественной жизни. Более того, они стремятся отгородиться от другого мира тем, что создают свои собственные институты, отличные от институтов «большого общества» (например, банковский институт кредитования заменяется соседской взаимопомощью или сетью услуг, оказываемых местными ростовщиками) и свои собственные модели поведения, отличные от общепринятых (например, низкая политическая активность, терпимость к различным формам социальных девиаций). Таким образом, культура бедности свидетельствует об относительной социальной изоляции некоторых слоев бедного населения.

Как особый образ жизни она выходит за пределы региональных, национальных, аграрно-урбанистских различий и обнаруживает себя во множестве общих черт в структуре семей, в межличностных отношениях, в системе ценностей, во временной организации жизни и в моделях расходов на поддержание условий жизнедеятельности. Поэтому ее изучение дает возможность более глубоко осмыслить бедность как социальное явление и понять механизмы ее воспроизводства. Однако возникающие иной раз попытки исследовать бедность только через призму культурологических факторов, т. е. посредством выяснения специфических черт жизненного стиля и поведения бедных не могут дать адекватных представлений ни о ней самой, ни о причинах, ее обусловливающих.

Стратегия исследования, базирующаяся на концепции субкультуры бедности, обладает следующими характерными чертами.

Первая. Проводится различие между экономической бедностью и культурой бедности. При этом последняя связывается с тем особым образом жизни, которым обладают бедные люди в данных исторических условиях и в данном социальном контексте. Экономические ресурсы являются необходимым, но не главным элементом в определении культуры бедности.

Акцентирование внимания на конкретном жизненном стиле и вытекающих из него моделях социального поведения приводит к тому, что возникают существенные расхождения между долей бедных, оцениваемой традиционными методами, и долей людей, обладающих субкультурой бедности. По данным О. Лэвиса, это расхождение для США составляет 5 раз, т.е. доля бедных в 5 раз выше доли носителей субкультуры бедности.

Вторая. Субкультура бедности рассматривается как способ адаптации индивидов к социальной среде. Будучи таковой, она обладает и позитивными, и негативными свойствами. Ее положительные черты состоят в том, что она дает возможность индивиду развивать способность к спонтанности, наслаждению, оправданию порыва, поскольку он живет настоящим, т.е. сегодняшним днем. Культура бедности формирует те особенности человеческой натуры, которые утрачиваются у представителей среднего и высшего класса. В то же время среди тех, кто живет в постоянной бедности, существует достаточно страдания и пустоты, она приводит к преувеличению беспомощности и изоляции. Главный порок культуры бедности, по словам О. Лэвиса, - это бедность культуры.

Такая неоднозначная характеристика образа жизни бедных порождает необходимость выработки достаточно гибкой системы мер социального воздействия на бедные слои населения, опирающейся на учет особенностей жизненного стиля и поведения конкретных индивидов или семей.

Третья. Трактовка бедности как явления культуры вызывает необходимость поиска соответствующих методов ее изучения. Ее сторонники считают, что наиболее адекватными выступают не так называемые «количественные» (традиционные, которые главным образом используются в рассмотренных ранее стратегиях), а «качественные» методы: включенное (участвующее) наблюдение, нестандартизированное интервью, нарративный анализ, case study, - ориентированные, с их точки зрения, на познание социального мира в его сугубо человеческом бытии, которое проявляет себя в практическом взаимодействии индивидов посредством обмена представлениями, смыслами, идеями.

Приоритетное применение данных методов объясняется особенностями подхода к социальной реальности. Дело в том, что исследовательская стратегия с позиции субкультуры бедности базируется на феноменологической редукции, смысл которой состоит «в имплицитном предположении о том, что мир вокруг нас есть творение нашего сознания. Конечно, внешний мир существует объективно, но для нас он начинает иметь значение только через осознание его. Мир, который мы воспринимаем, становится миром внутри нас. Задачей каждого ученого, а тем более социолога, является не столько постижение реального (внешнего) мира, сколько исследование путей и способов, которыми мы структурируем этот мир в нашем сознании.» А раз так, то ни статистические методы, ни массовые опросы не дают верного представления о том, каковы истинные намерения и каково действительное поведение индивидов, поскольку эти методы не позволяют социологу взглянуть на мир глазами респондента (информанта), погрузиться в его среду, понять его язык, ощущения, переживания и исходя из этого с достаточной степенью объективности и точности интерпретировать его конструкцию социальной реальности и его поведение.

Представители анализируемого направления социологических исследований также подвергают сомнению претензии статистических методов и массовых анкетных опросов на объективность. В качестве основных аргументов они выдвигают, во-первых, то, что стандартные опросы не в состоянии уловить ментальные особенности респондентов. И в этом есть определенная доля истины. Известно, что в сознании и поведении россиян сложился двойственный стандарт жизни- публичной и приватной. Это обстоятельство не позволяет в ходе анкетирования установить истинное мнение и намерения респондента, поскольку опрашиваемые чаще всего отвечают так, как этого требует публичная мораль. Во-вторых, то, что в анкетах исследователь задает респонденту жесткие рамки в высказывании своего мнения, и в этом случае не удается с достаточной степенью достоверности установить, что действительно думает тот, кому адресованы вопросы. В-третьих, то, что при интерпретации полученных результатов исследователь вольно или невольно стремится «приспособить» информацию к своей теоретической конструкции объекта. И наконец, в-четвертых, массовые опросы не способны «уловить» особенности индивидуального поведения, поскольку изучают его не непосредственно, а опосредованно, через установки, намерения, ожидания. Однако между установками и реальным поведением нет прямой корреляции.

Все это так. Но нельзя забывать, что индивид является носителем социального, представителем некоторой социальной общности, одним из проявлений социального явления. Поэтому изучение множества таких проявлений дает возможность описать и познать само явление. Следовательно, количественные методы с использованием математического аппарата дают вполне адекватное представление о социальных событиях, фактах, процессах. Признание их важности, конечно же, не дает основания для исключения из исследовательского арсенала качественных методов, особенно в части анализа полученной информации. Вместе с тем, мы выступаем против «качественной» методологии как альтернативном проекте сложившейся в мировом социологическом сообществе традиции проведения социологического исследования.

Социологи, отдающие предпочтение количественным методам, убеждены, что систематическое их использование позволяет адекватно описать состояние бедности, ее масштабы, факторы, динамику, закономерные тенденции в уровне и качестве жизни населения, а также выявить мнение респондентов об уровне жизни, о том, как они оценивают прожиточный минимум. С помощью количественных методов можно охарактеризовать настроение людей, их ожидания, готовность к открытому социальному протесту. Что же касается жесткой заданности ответов, обусловленной методическим инструментарием проведения эмпирического исследования, то именно она позволяет, опираясь на закон больших чисел, обнаружить нечто общее в тех или иных социальных процессах. Например, отклонение среднедушевых доходов определенной социально-профессиональной или социально-демографической группы населения от среднестатистического или модального уровня дохода позволяет сделать вывод о процессе ее обеднения. Другое дело, что методический инструментарий должен быть разработан и использован высокопрофессионально, и только тогда можно говорить об адекватном отражении реальных процессов, протекающих в тех или иных сферах жизнедеятельности. Это также имеет прямое отношение и к применению преимущественно качественных методов.

В целом же культурологический подход к анализу феномена бедности позволяет выявить устойчивые характеристики образа жизни семьи, воспроизводимые от поколения к поколению, которые, в отличие от недостатка ресурсов как материальной основы бедности, трудно преодолимы. И это, безусловно, достоинство данной концепции. Хотя при анализе бедности недостаточно ограничиваться только культурологическими аспектами, поскольку данный феномен - многоплановое, многомерное явление, и важно устанавливать наряду с культурологическими также экономические, психологические и другие его аспекты и соответствующие факторы, его обусловливающие.

Обобщая анализ сложившихся в социологии стратегий изучения бедности, можно заключить, что все они ориентируют исследовательскую практику на описание и объяснение данного феномена вне контекста социального развития. В их рамках не заостряется внимание на том, является ли наличие бедности и бедных социальной проблемой, и если да, то что делает ее таковой; какое значение имеет ее решение для достижения стратегических целей развития; кто заинтересован в ее решении и почему; какие социальные действия свидетельствуют о необходимости применения специальных управленческих усилий для концентрации ресурсов и координации деятельности различных социальных субъектов, направленных на преодоление бедности и оказание помощи и поддержки нуждающимся. Вместе с тем, именно такая стратегия исследования, которая нацелена на выявление проблемного характера бедности, и нужна для научного обоснования системы мер, предусматриваемых как в программах вспомоществования, так и других социальных программах, связанных с воздействием на бедные слои населения. Поэтому мы считаем необходимым предложить авторскую исследовательскую стратегию, которая, на наш взгляд, восполняет отмеченный пробел. Этому посвящен следующий параграф.

2. Бедность как социальная проблема современного российского общества

В современной отечественной социологии феномен бедности стал предметом особого интереса в начале 90-х годов. Это обусловлено прежде всего теми трудностями, с которыми столкнулось наше общество в процессе социальных трансформаций: резким падением жизненного уровня населения, неблагоприятными сдвигами в социальной структуре, усилением социальной напряженности. Но не только этим. Именно в этот период социологическая наука получила мощный импульс для своего развития: стало возрождаться социологическое образование, многие ученые наконец-то смогли сбросить с себя «политические одежды» и своими исследованиями потеснить политически ангажированные проекты. Социологи открыто заговорили о тех социальных явлениях, о которых раньше старались умолчать.

Известно, что в советский период понятие бедности в отечественной науке не использовалось. В социально-экономической литературе официальное признание получила категория малообеспеченности, которая раскрывалась в теории благосостояния и социалистического распределения. По мнению Н. Римашевской, термин «малообеспеченность» использовался в двух значениях. В одном из них данное понятие трактовалось как потребление ниже общественно необходимого минимального уровня. Второе расширенное толкование его значения связывалось с существованием семей, уровень потребления которых был ниже наиболее распространенного (модального). Оценка масштабов малообеспеченности осуществлялась на основе использования показателей минимального, нормативного, перспективного и рационального потребительских бюджетов. Исходя из минимального бюджета определялись семьи, которые получали государственные пособия. Однако в общественном сознании сложилось определенное представление о бедных: ими считались неблагополучные семьи, не способные обеспечить условия своего существования на уровне общепринятых норм.

Процессы демократизации, охватившие в период перестройки все сферы социальной жизни, способствовали активизации научного интереса к таким болезненным для любого общества явлениям, как насилие в разных формах его проявления, наркотизм, организованная преступность, бедность.

Анализ современных отечественных публикаций, посвященных бедности, свидетельствует, что в ее изучении преобладают методы эмпирических исследований. В то же время нужно отметить, что ряд авторов предпринимают попытки теоретического осмысления данного феномена, возможностей его измерения и моделирования.