Основы конфликтологии

В роли информационного правового знака выступает также юридический прецедент -- объективированная, предметно выраженная форма обобщенной модели правового поведения, заимствованного из непосредственной юридической практики. Прецедент -- образец поведения в определенной ситуации при аналогичных обстоятельствах, а также образец толкования закона применительно к данной ситуации.15

Возникает вопрос, какую роль играют в правовом конфликте интересы субъектов? Не отходят ли они на второй план? Безусловно, ведущая роль их сохраняется, но в скрытом виде. Исключение составляют экономические и прочие конфликтные ситуации, связанные непосредственно с защитой прав граждан. Интересы везде и всегда лежат в основе противоборства; однако они нередко скрываются за апелляцией субъекта к принципам и нормам права, маскируются стремлением представить интересы в виде приверженности к закону. Не исключается при этом влияние на поведение конфликтан-тов их психологических качеств: способности адекватно осознавать свои интересы, характера защитных механизмов, используемых в конфликтных ситуациях, и др. Сказанным объясняется сложность разрешения правового конфликта и необходимость включения в конфликтный процесс третьего субъекта -- института судебной власти. За ним признается право вынести вердикт о законности поведения интересов, позиций и притязаний какой-либо стороны.

Итак, в правовом конфликте противоборствующие субъекты обращаются к одним и тем же знаковым формам -- законам, но стремятся извлечь и использовать в противоположных целях выраженные в них правовые смыслы. Решение противостояния принадлежит третьей стороне -- представителю государства, специализированному институту: суду, арбитру (экономическому, политическому и др.). "Развитие конфликта, когда в нем участвуют государственные органы, -- отмечает академик Кудрявцев В., -- всегда направлено на завершение конфликта в рамках закона и в соответствии с ним".16 Законодатель определяет схему и метод, а также модели и прекращения конфликта. Принуждение как актуально реализуемое средство (или его угроза) -- непременный фактор на завершающем этапе развития правового конфликта, того именно, к которому иные средства оказываются безрезультативны ми, либо просто неприменимы. Во многих случаях принудительные меры сопровождают правовой конфликт на всем протяжении его развития.17 Дис-скуссии, соглашения, компромиссы, различные демократические процедуры, добровольные действия конфликтующих сторон могут иметь место, однако они имеют второстепенное значение.

Суд как форма принудительного разрешения правового конфликта -- не разовый однородный акт, а процесс наиболее острого проявления конфликта, качественного его изменения и финал развития либо подавления. На судебной стадии конфликта преобразуются методы противоборства сторон и сама структура его агентов. В зависимости от типа конфликта ими выступают представитель государства и правонарушитель, истец и ответчик, институт по защите Конституции и субъект -- законодатель и др. В судебном процессе принимают участие эксперты, свидетели и прочие лица, официально предусмотренные законной процедурой. Например, в заседаниях Конституционного суда по делу о КПСС участвовали десятки экспертов-политологов, многие известные политики и бывшие ведущие деятели правящей партии, видные журналисты. Естественно, что участники судебного разбирательства высказывали противоположные мнения по делу. Конфликт сторон, обратившихся в Конституционный суд, выявился в полной мере. Заседания Конституционного суда проходили более трех месяцев.

Судебная форма развития и разрешения правового конфликта или его подавления имеет свою структуру, предписанную законом, свою логику и технологии, методы выяснения и доказательства соответствия или несоответствия действий конфликтующих субъектов правовым нормам. Во всех случаях она, как правило, обеспечивает выигрыш одной из сторон и проигрыш другой.

Между тем международная практика свидетельствует о возможности в определенных ситуациях избегать на завершающем этапе конфликта такой формы принуждения, как суд. За последнее десятилетие появились "несудебные" формы. О них будет идти речь ниже.

Конфликтные ситуации в правовых отношениях производны от ситуаций в социально-экономических и политических сферах. Возникновение проблем в этих сферах и попытка решения их в рамках законодательства в ряде случаев наталкивается на несовершенство последнего. При наличии в обществе социально-политических противоречий правовой конфликт оказывается неизбежным. Думается, что развернувшаяся в настоящее время борьба вокруг проблемы конституционной статьи о частной собственности на землю -- один из примеров конфликтов подобного рода. Он, между прочим, показывает свойство правового конфликта обладать как бы двойным бытием: в виде социально-политической и правовой форм противоборства.

Как и в целом право, правовые конфликты в совокупности других социальных выполняют инструментальную функцию, т.е. выступают своеобразным механизмом их регулирования и разрешения. В свою очередь сами они разрешаются окончательно только на базе проявления социально-экономических и политических коллизий, питающих их. Правда, прямая связь между теми и другими конфликтами прослеживается не везде и не всегда, так как существует промежуточное звено -- правовое сознание, перерабатывающее информацию о конфликтных ситуациях в юридические решения.

Охарактеризованная специфика правового конфликта находит проявление в его динамике. Ее можно проследить на примере упомянутой коллизии между принятым Государственной Думой проектом земельного Кодекса и саратовским законом, разрешающим свободную куплю-продажу земли -- сельхозугодий.

Как возникла конфликтная ситуация? Отдалённым ее источником послужило противоречие в обществе между большинством крестьянства и горожан-трудящихся, с одной стороны, и частью населения -- с другой по вопросу о купле и продаже земли. Противоречие не могло не сказаться на характере дискуссии по проекту земельного Кодекса в Государственной Думе. Острые споры между депутатами переросли в конфликт, разрешенный затем принятием большинством Думы проекта Кодекса. Согласно последнему свободная купля-продажа земли запрещалась. Проект был утвержден Советом Федерации. На этом получил завершение первый этап конфликта. Второй этап начался с развитием процесса неутверждения Кодекса о земле Президентом РФ. Теперь конфликт претерпел существенную модификацию, произошла переструктурализация его субъектов; противостоящими сторонами в новой ситуации стали Государственная Дума, вместе с ней Совет Федерации, одобривший земельный Кодекс, и Президент РФ, отказавшийся подписать законопроект. В поддержку позиции Президента выступили проправительственные СМИ и некоторые главы администраций регионов, тогда как многие другие высказались за утверждение проекта. В этой ситуации Государственная дума преодолела "вето" Президента, что никак не изменило позиции главы государства. Конфликт перерос из противостояния федерального Собрания и Президента в государственный правовой и политический. Этот второй этап развития конфликта характеризовался качественно иной структурой субъектов, иным механизмом противоборства сторон, расширением политического пространства действия. В конфликтной ситуации противостояния законодательной и исполнительной ветвей власти появился на свет "саратовский эксперимент", грозящий подрывом единства правового пространства государства.

Третий этап конфликта -- это этап его превращения в общероссийский. Саратовский вариант толкования Конституции и игнорирование проекта Кодекса, утвержденного парламентом страны, поддержали некоторые главы администраций регионов, собравшиеся в Казани по инициативе Президента Татарстана. В противоположность им, другие регионы (Краснодарский край, Пензенская область) приняли свои законы по этому вопросу, соответствующие думскому проекту. Таким образом конфликт получил дальнейшее развитие как во времени (вышел на новый этап), так и в пространстве -- распространился на регионы, вовлекая в противостояние властей массы населения.

Заметим, что конфликтующие стороны не апеллировали к своим интересам, а говорили только о несоответствии принятых документов Основному Закону государства. Конституция, Основной Закон оставался для них той знаковой системой, за которой стояли противоположные материальные и политические интересы.

Дошедший до своего пика конфликт требует разрешения. Та и другая ветвь власти, чтобы не допустить дальнейшего расползания конфликта по политическому пространству страны и предотвратить вовлечение в его поле новых групп населения, стали перед необходимостью искать выход из сложившейся ситуации. Прежде всего на пути применения политических (демократических) технологий обсуждения вариантов разрешения ситуации на заседании "большой четверки" (Президента РФ, главы правительства, руководителей обеих палат парламента); за "круглым столом" (с участием Президента РФ, руководителей правительства и палат парламента, а также парламентских фракций и лидеров профсоюзов) реально наметился заключительный этап конфликта -- его преодоление. Каким будет финал этого процесса: снятие конфликта по формуле "взаимный выигрыш" или "выигрыш--проигрыш", либо консервация конфликта, покажет время, как и то, что в любом варианте потребуется юридическое оформление результата.

Конкретный сюжет описанного политико-правового конфликта говорит о сходности его логики развития и разрешения с логикой других социальных конфликтов при наличии существенных различий в конфетных формах преодоления и механизмах действия.

Правовые конфликты не "привязаны" к другим социальным в своей динамике и технологии разрешения. Если они порождены внутренними закономерностями права, то саморегулируются и разрешаются присущими только им способами. В этом смысле правовые конфликты самодостаточны, ибо снимаются по правилам, установленным самим же правом.

Рассмотренные в настоящей лекции правовые конфликты далеко не исчерпывают всего их многообразия. Юристы-конфликтологи насчитывают около 200 конфликтных зон в праве и юридической практике. И действительно, в каком бы аспекте ни анализировать право и правосознание, будь то исторический или логический, гносеологический или онтологический (реальное бытие), система норм или вся совокупность их практической реализации, от конфликтов не уйти. Они -- живая ткань правового сознания и правоприменительной практики, деятельности и правоотношений. И конечно же, не следует считать правовыми конфликтами только те, которые связаны с правонарушениями и заканчиваются в судебном заседании. Проблемы правовых конфликтов многоплановы и относятся ко всей системе общественных отношений, составляя технологию управления ею.

Литература

1. Юридическая энциклопедия. М., 1997.-С. 341-342.

2. Керимов Д. Философские основания политико-правовых исследований. М., 1986. С. 155.

3. Юридическая энциклопедия. М., 1997. С. 341-342.

4. Ильин И. О сущности правосознания. Мюнхен-Москва, 1993. С. 30-31.

5. Там же. С. 54.

6. Там же. С. 69.

7. Там же. С. 69.

8. Там же. С. 37.

9. Там же. С. 140.

10. Юридическая энциклопедия. С. 342.

11. Ключевский В. Соч. в десяти томах. Т. I. С. 221.

12. Там же Т. 3. С. 42.

13. Ильин И. О сущности правосознания. С. 24.

14. Герцен А. Соч. Т. 3. М., 1975. С. 401

15. Юридическая энциклопедия. С. 342.

16. Кудрявцев В. Юридический конфликт. Государство и право, 1995, 9. С. 13

17. Там же.

Лекция 7. Национальный конфликт, его специфика

Рассматривая современный социальный, политический и правовой конфликты, мы имели в виду отдельные сферы общественных отношений, хотя разделение их во многом относительно, носит теоретический характер. Когда речь заходит о национальных конфликтах, объектом анализа являются отношения, где даже теоретически было бы не совсем корректно выделять те или иные сферы общественной жизни. Это -- комплексные отношения, где внутренне взаимосвязаны, переплетаются, переходят одни в другие социальные, экономические, политические, культурологические, правовые, социально-психологические, наконец, религиозные факторы. Отсюда проистекает сложность в исследовании национального конфликта, в понимании его природы, динамики и способов разрешения.

1. Природа национального конфликта.

Национальный конфликт -- это конфликт между национально-этническими общностями или их частями. По своим типологическим характеристикам национальный конфликт является прежде всего социальным, поскольку его субъектами выступают крупные социальные группы, интересы которых становятся противоречивыми вследствие имеющегося неравенства социальных статусов этих групп в данной общественной системе, в конкретной стране. Одновременно это и конфликт, имеющий политический аспект, ибо ни одна цивилизованная нация не сформировалась вне присущей ей политической организации, политического государства. Нынешние национальные конфликты, будь то в Югославии или в России, в Ирландии или в Турции, в Грузии или в Азербайджане, возникли и существуют на почве стремления национальных групп (меньшинства) к политической независимости от наций-носителей существующих в соответствующих странах государственных систем. В настоящее время в мире нет исключительно национальных конфликтов, а есть национально-политические конфликты.

Понятие "национальное" поглощает этнические признаки общностей и их противостояния. Однако национальное не сводится к этническому. Более того, для западных обществ принадлежность к нации и этническая принадлежность -- разные явления. Для россиян же это чаще всего одно и то же. Американская нация сложилась из многих этносов -- англосаксов, испанцев, немцев, евреев и др. В истории отмечены противоположные формообразовательные процессы: из одного этноса возникали различные нации. Арабы стали родоначальниками многих современных азиатских и ближневосточных наций; славянский этнос породил русских, украинцев, белорусов, сербов, поляков и др.

Различие нации и этноса, национальных и этнических признаков, равно как и понимание их взаимосвязи, имеет важное значение при анализе конфликтов в России, где далеко не каждый этнос стал нацией, дозрел до нации. Ведь этнос -- понятие, характеризующее общность людей по признакам прирожденным, данным от природы или, по крайней мере, сформировавшимся в результате длительного проживания на одной и той же территории, в одних и тех же природных условиях (например, на Кавказе). Понятие же нации обозначает социально-историческую общность людей, сложившуюся на базе некоторых общих ценностей и норм, обусловленных не общим происхождением, кровным родством или одним только совместным проживанием на данной территории (хотя эти признаки во многих случаях имеют место), а культурой, т.е. системой социально-исторической. Не отрицая возможности формирования какой-то нации на основе этнических признаков, нельзя считать такой процесс абсолютной необходимостью, историческим правилом. Нация -- это государственно-политическая, социально-экономическая и социокультурная общность людей.

Из сказанного вытекает необходимость различения национальных и этнических конфликтов и вместе с тем определения национальных конфликтов как национально-этнических применительно к регионам, где не завершился процесс развития этносов в нации. Таким регионом является Россия.

Национально-этнические конфликты имеют свою давнюю историю. Им предшествовали межплеменные и межобщинные, а больше всего конфессиональные конфликты, уносивший тысячи и тысячи человеческих жизней. Известные в Европе крестовые походы (христиан против мусульман), кровопролитные побоища католиков и протестантов между собою, турок-мусульман и балканских народов, христиан, боровшихся против господства турецких халифов. Полна жестокими конфликтами история азиатских стран, где эти конфликты чаще всего имели религиозный характер. Национально-этнические конфликты современного типа (в виде национальных движений) стали возникать в XIX и в начале XX вв. В Европе они были связаны с формированием независимых государств и завершением становления современных наций (например, германской, балканских), в Азии -- главным образом, с борьбой народов за освобождение от колониальной зависимости (Индия, Иран, Афганистан и др.), в Америке -- также с борьбой за независимость от Испании и Великобритании. Некоторые конфликты, вспыхнувшие в конце XIX в., перманентно возобновляются и поныне. Например, курдское национальное движение. Уже на конференции в Версале по итогам 1-й мировой войны представители курдов требовали национальной независимости, но ее нет и сегодня. Взаимная вражда балканских народов не раз была источником бурь в Европе. С созданием в начале XX в. англичанами в Палестине "еврейского национального очага" возник конфликт между арабами и евреями, продолжающийся по сей день. Поначалу он был этническим, так как ни та, ни другая народность не являлись нациями. Конфликты, связанные с противоречием между этно-национальными интересами, играют "исключительно важную" роль в наше время, хотя они непосредственно возникали по спорным вопросам территориально-государственного устройства. Ведь в каждом случае конфликта борьба разгоралась за государственное самоопределение определенной, оказавшейся бесправной этнонациональной группы. Например, в Южной Африке таким было чернокожее население; на Ближнем Востоке -- арабы-палестинцы, в Турции и Ираке -- курды и т.д. В Европе конфликтами, связанными с этнонациональными различиями стали: югославский, грузино-абхазский, англо-ирландский; в Азии -- между этническими группами Афганистана, Республики Бангладеш, Индии, Индонезии, Камбоджи, Мьянма, Филиппины, Шри Ланки, Таджикистана; в Африке -- между этносами Алжира, Анголы, Либерии, Руанды, Сомали, ЮАР, Судана, Эфиопии; в Центральной и Южной Америке -- между различными этническими общностями Колумбии, Гватемалы, Перу.

Многоплановость этнонациональных конфликтов объясняет наличие в литературе противоречивых точек зрения по этому вопросу. Их содержание определяется тем, как тот или иной автор представляет себе национальную общность, что признает за ее основу. Так, ливийский лидер, один из видных деятелей современных национальных движений Кадафи М. пишет: "Основа, создающая национальную общность, -- национальное самосознание..." "Национальное самосознание -- это основа сохранения наций".1-a Исторически каждая национальная общность должна иметь свою религию" -это "основополагающий принцип каждого народа". Там, где он нарушается, невозможна гармония внутри национальной общности, возникают конфликты. "Единственный путь к ликвидации этих конфликтов, восстановить нарушенное естественное правило, гласящее, что каждая нация должна иметь свою религию".1-6 Единая религия может объединить несколько наций в едином государстве при условии, когда религиозный дух берет верх над национальным (то есть общественным). Последний же (национальное самосознание) в конечном итоге восторжествует над религиозным и политическим в национальной борьбе, что будет означать разложение единого государства и утверждение независимости каждой отдельной нации.

Признание национального самосознания, включая в него присущую нации религию, -- положение, на наш взгляд, -не требующее доказательств. Вся история современных национальных движений -- тому доказательство. Только вульгарные социологи-материалисты могут поставить его истинность под сомнение. Вместе с тем грешат перед объективностью и те, кто пытается свести многогранную взаимосвязь национального с общественным процессом лишь к самосознанию этноса и религиозному фактору. Во-первых, последние сами нуждаются в объяснении причин, вызвавших их к жизни и обусловивших бытие, во-вторых, современные национальные движения порождаются не одним (и главным образом не им) самосознанием. Национальное самосознание зачастую выступает только пусковой причиной национальной борьбы за социальную и политическую независимость народа, вплетаясь в совокупность многих других обусловливающих ее факторов, прежде всего социально-экономического характера.

Природа национальных (или национально-этнических) конфликтов вытекает из характера этносов и наций как государственно-политических, социально-экономических и социо-культурных общностей людей, комплексных, многосторонних взаимоотношений между ними. В конечном счете, конфликты вырастают на почве противоречий между интересами этно-национальных общностей. Интересы же формируются: в случае этноса -- как интересы замкнутой групповой организации людей и группового мышления, где индивид не отделяет себя от группы, и для него любая иная группа выступает в качестве враждебной, "чужой" по отношению к своей; для нации -- как интересы более широкой, не замкнутой, но все же обособленной, самостоятельно существующей, государственно оформленной или оформляемой общности, приобретшей (или приобретающей) свою социально-экономическую и социокультурную основу. Противостояние одного этноса другому порождается их групповой замкнутостью, отсутствием связующих ценностей, побуждающих этносы к взаимному сотрудничеству. Только единые религиозные верования либо длительное сосуществование в рамках какого-либо социального пространства могут блокировать враждебность этносов и создавать предпосылки для слияния их в национальное образование (как это происходило в Европе). Конфликтность во взаимоотношениях между нациями возникает в условиях ущемленности интересов одной и господства интересов другой. Любое неравенство: политическое, правовое, экономическое, культурное, наконец, конфессиональное, связанное с этим господство одних над другими, препятствует решению задачи самостоятельного развития национальных общностей и вызывает противоборства. Причем, ущемленность интересов может проявляться и осознаваться в различных областях жизни, вовсе не обязательно в области политики. Поле конфликта формируется в разных ракурсах. Источником его может выступать какая-либо историческая несправедливость (с позиции одного из этносов), которая должна быть устранена; захват территории -- жизненного пространства этноса; разрушение его системы культурных ценностей и навязывание чуждых ценностей; деградация по вине другой экологической среды; хозяйственно-экономическая экспансия; языковое неравноправие и т.д. Однако при любом первоисточнике противостояния определяющими проблемами в конечном итоге становятся территориально-государственное самоопределение нации или же национально-культурный принцип организации общественной жизни данного этноса. В историй нередки варианты интеграции этносов в единую национальную общность, оформление единой государственно-территориальной целостности, общего государственно-политического объединения народов, что в свою очередь и порождает проблему национально-культурной автономии.

Субъектами этно-национальных конфликтов выступают: разделяемые определенными различиями и противоречиями этносы, национальные общности и составляющие их так называемые коренные народы и национальные меньшинства (т.е. ассимилированные в нацию этносы, не являющиеся элементами ее основы), многонациональные (интернациональные) образования и входящие в них национальные группы, национальные государства, разнообразные национальные организации и элиты. Реально действующими агентами конфликтов выступают группы, организованные в национальные движения. Последние формируются и развиваются по мере выявления, обострения межэтно-национальных противоречий и осознания их соответствующими субъектами. Логика формирования и развития национальных движений суть логика зарождения, разрастания и разрешения конфликтов. Развертывание национального движения включает умножение элементов его субъектов. Если поначалу -- это часть наиболее активной национальной буржуазии и интеллигенции, то затем в ряды движения вливаются другие слои населения, осознавшие ущемленность своих групповых (общинных, этнических) интересов, в том числе -- связанных с религиозной общностью, Постепенно, стихийно возникающие силы становятся организованными агентами борьбы; происходит и нарастает размежевание данного общества (социального единства) на "своих" и "чужих", "союзников" и "врагов". Разнородные элементы "своих" объединяются, чтобы добиться поставленных целей в борьбе за общее дело, что отнюдь не исключает возникновения в будущем конфликта внутри этого объединения. Так, в частности, произошло в Индии между мусульманами, индусами и синкхами. Какое-то время они выступали в единстве против английского господства, но затем, не без помощи англичан, оказались вовлеченными во взаимные конфликты, в значительной степени из-за интересов религиозных общин. Впоследствии, как известно, этот конфликт привел к государственному разделению индусской и мусульманской общностей.

Духовный источник национального движения -- национальная идея как форма выражения национального самосознания (формирующегося или сложившегося). Она воплощается в национализме -- специфическом состоянии национального сознания и общественной национальной практики, реализующей это сознание. Поскольку национальная идея я воплощающий ее национализм, всегда связан с конкретной этно-национальной общностью, так или иначе отражает потребности и интересы последней, то в истории существовали и существуют разнообразные виды национализмов. В Индии, скажем, -- это индусский, мусульманский и сикхский национализмы. Неру называл только первый "подлинным" национализмом, так как он, в отличие от других, характеризует не общинное умонастроение и позиции, а состояние духа и поведения большинства населения -- индусов. В странах Ближнего Востока бытует национализм арабский, также представленный в различных проявлениях. С западно-европейским национализмом народы мира ознакомились на примере такой его античеловеческой формы, как фашистская идеология и практика. В республиках бывшего СССР созрели многочисленные национализмы (украинский, молдавский, армянский и т.д.), разрушившие в конце концов единую великую страну и ставшие источниками национально-этнических конфликтов.

Национальные движения, равно как и конфликты, агентами которых они являются, национализма, лежащие в их основе, конечно, не всегда разрушительны. Таковыми они становятся, если превращаются в националистические движения и конфликты. Иными словами, когда из форм освободительной борьбы они преобразуются в формы насильственного утверждения господства одной нации над другими (крайне радикальная форма националистического движения -- фашизм). Грань между национальным и националистическим движениями весьма относительна; переход первого во второе предопределяется противопоставлением национального демократическому принципу, стремлением к независимости и самостоятельному развитию национально-этнической общности за счет ущемления, а то и попрания демократических норм общежития для других, провозглашения интересов этой общности единственно законными и высшими.

Природа национально-этнических конфликтов становится понятной, если обратиться к одному из их эпицентров в Европе -- югославским землям.2

Отправным пунктом формирования узла кровопролитного противостояния югославских народов являлось историческое этно-конфессиональное разделение этих народов, что стимулировалось и углублялось последовательно сменявшимися здесь господствующими иноземными империями, для которых славянские народы были объектом порабощения. Первый водораздел на Балканах был осуществлен в результате распада Римской империи на Западную и Восточную: хорваты и словенцы были отделены от сербов, первые два народа стали католиками, а сербы -- православными. Позже при господстве Оттоманской империи над южными славянами часть из них была принуждена принять ислам (Босния, Герцеговина). Утвердилось еще одно разделение югославских народов по религиозному принципу: на мусульман и христиан. Разрушение господства Оттоманской империи не привело южных славян к объединению. Австро-Венгерская империя подчинила себе Словению, Хорватию, а затем и Боснию. Сербия оказалась под протекторатом России. Только после 1-й мировой войны образовалась Югославия. Однако культурно-этнические рубежи отнюдь не исчезли. Их влияние, распри на религиозной почве, обостряющиеся под воздействием иностранных вмешательств, породили вражду между этнически родственными, народами. "Взаимная ненависть балканских народов просто поразительна", -- писал Д.Неру в своем "Взгляде на всемирную историю" в 1933 г?

Версальский мирный договор для югославских народов имел катастрофические последствия. Он закрепил на 32 года господство великосербского гегемонистского меньшинства, режим социального и национального бесправия. Отождествляя великосербскую клику со всем сербским народом, приписывая ему преступную деятельность этой клики, враги югославских народов, разжигали тем самым ненависть к сербам. В такой ситуации сербская национальная идея, сложившаяся на основе православной традиции и восточно-христианского менталитета, включавшая приверженность к сильному государству, соборности и мессианской установке, а также ориентацию на Россию, воепринималась односторонне как оправдание велико-сербского гегемонизма.

Хорваты, с присущей им ярко выраженной национальной самобытностью оказывали наибольшее сопротивление великосербской национальной политике режима. Одновременно хорватские господа националисты стремились направить борьбу против всех, сербов. Хорватская национальная идея формировалась как враждебная по отношению не только к велико-сербскому гегемонизму, но также ко всему сербскому народу. Ее характеристики складывались в значительной мере под влиянием былого австро-венгерского господства. Это: признание в качестве духовного центра Ватикана; осуществление политического контроля над общественной жизнью народа Веной; ориентация на идею европеизма как на несущую конструкцию духовных ценностей ("Европа - обетованная земля"). Даже гитлеровскую армию в Загребе встречали с цветами, полагая, что она поможет реализовать тысячелетнюю мечту хорватов. Не менее опасным и разрушительным для Югославии оказался мусульманский национализм, прикрывающий политический сепаратизм элиты, возжелавшей " суверенно" владеть властью. Мусульманская национальная идея акцентирована на исламские традиции; ориентированна на обособление части югославов от других родственных народов, в первую очередь от сербов, и превращение Боснии и Герцеговины в мусульманское государство.

Партизанская война против фашистских оккупантов сплотила югославские народы, временно сняла межнациональный антагонизм. Строительство новых общественных отношений, основанных на товарищеском сотрудничестве и взаимопомощи, создание федеративного государства, базирующегося на принципах самоопределения наций и самоуправления, укрепляло союз югославских народов. Однако действовала латентно, а затем и выявилась противоположная тенденция: возрождение отношений обособленности и вражды. Формальным основанием для него послужила националистическая трактовка суверенитета республик в смысле полной политической самостоятельности каждой из них и безоговорочного права на отделение от федеративного государства. Сепаратистская тенденция росла и развивалась в атмосфере эйфории по поводу якобы, полного решения национального вопроса. Лидер Югославии И.Б.Тито в 1948 г. заявлял: "...национальный вопрос у нас решен и очень хорошо решен..."4 Как далек он был от истины, выдавая идеологическую догму за реальность. Справедливости ради надо отметить, что позже, в 70-х гг., в последние годы своей жизни, И.Б. Тито более критически оценивал состояние межнациональных отношений в стране. "Консервативные и этатистские силы и националисты всех, мастей ... стараясь обострить различия и противоречия, пытаются помешать и замедлить социалистическое развитие на основах самоуправления".5 В одном из последних своих выступлений в Хорватии он подчеркнул, что Хорватия превратилась в ключевую проблему в стране в связи с разгулом национализма. "Подобные явления имеются во всех республиках, но сейчас хуже всего дело обстоит у вас".6

Итак, историческая динамика югославского межнационального конфликта такова: вначале этно-конфессиональное разделение южнославянских народов; затем формирование взаимоисключающих национальных идей и национализмов; как следствие -- провал объединительного движения и разрушение единого югославского государства; образование самостоятельных государств. Произошло расчленение территории, на которой живут сербы, на три государства: Союзная республика Югославия (Сербия и Черногория), где сербы -- основная национальная общность, Хорватия, для которой сербы -- лишний этнос, Босния и Герцеговина -- мусульманское политическое объединение, стремящееся подчинить этнических сербов, лишив их большей части занимаемой территории и главных промышленных и культурных центров.

В динамике и современном состоянии национального социально-политического конфликта на землях Югославии проявляются все типичные признаки и общая логика конфликтов подобного рода: формирование национальной идеи как выражение самосознания этноса; воплощение национальной идеи в конкретно-исторической форме национализма; развитие национального движения, его институциона-лизация и легализация; борьба этноса за политическое самоопределение и образование самостоятельного государства; конфронтация с внешним вмешательством, препятствующим самоопределению нации; возникновение вместо бывшего нового социального единства социального объединения этноса, составляющего внешнее для новой нации условие развития.

2. Природа, типы и логика национально-этнических конфликтов, возникших на территории бывшего Советского Союза.

Наша страна до октября 1917 г. и после была и остается многонациональной. Можно спорить, в какой мере этносы уживаются между собою на российском, (а ранее уживались -- на советском) пространстве, в какой степени государству удавалось добиваться сотрудничества между народами и как оно справлялось с конфликтами. Но одного нельзя отрицать: было и сотрудничество, были и конфликты; как первое, так и второе закономерно. В сплетении сотрудничества и конфликтов, однако, прослеживалась существенная тенденция -- формирование и развитие полнокровной российской нации и становление под ее влиянием многих других российских этносов и наций. Тем не менее интеграционный процесс в межнациональных отношениях был доминирующим и определялся единой государственностью, а в советское время -- еще единой идеологией и гегемонией одной политической партии.

Принцип интернационализма в СССР провозглашался в качестве официального государственно-политического принципа. В противоположность интеграционному процессу постоянно проявлялся, воспроизводился на новой основе процесс дифференциации национально-этнических групп, поскольку создавались условия (особенно в советское время) для развития национальной культуры, национального самосознания. Создание полиэтнической общности, что имело место в дореволюционной России, а тем более в СССР, означало поднятие местных обычаев, нравов, этнических элементов культуры до общероссийского, общесоветского уровня. Различение, дифференциация этно-национальных общностей несли в себе момент обособления, стремления к социальному и даже политическому самоопределению, иными словами, -- тенденцию национализма. Последняя постоянно стимулировалось русификаторской политикой царского самодержавия (до революции) и реализацией концепции советского государства, в определенной мере предполагающей господство коренной -- русской нации. Русский национализм, в какой бы мере он ни проявлялся, порождал, питал различные виды антирусского национализма.

Развал Российской империи в годы гражданской войны, выход из состава России ряда бывших российских губерний и окраинных земель был первым для страны глобальным национально-этническим конфликтом. Его решение большевики нашли на пути предоставления одним территориям государственной независимости (Польша, Прибалтика, Финляндия) и объединения других в единое федеративное конституционно-договорное государство СССР с правом выхода из него национальных об-щностей со статусом союзной республики. Как показала последующая историческая практика, национально-территориальный принцип государственного строительства и интеграционная национальная политика не исключили конфликты национально-этнического характера. Хотя дружба народов стала в стране реальностью, но авторитарная политическая система со всеми ее антидемократическими элементами не искоренила национализмы (украинский, грузинский, армянский и пр.), а скорее стимулировала их. Административное "одергивание" проявлений национализма, репрессии, депортации отдельных малых народов усугубляли положение, усиливали антирусские умонастроения. Разрастались элементы этнической исключительности и реванша, агрессии, эгоизма, иждивенчества. Эти националистические негативы группового этно-самосознания (а точнее: этноиррационального) стали определять характер группового поведения значительной части населения бывших союзных, да и автономных республик. 10

К концу 80-х -- началу 90-х гг. в советском обществе выявилось три типа этно-национальных конфликтов. Один из них сформировался между советской многонациональной общностью, представленной единым федеративным государством с доминирующим русским народом, и национальными группами, имевшими формальную государственную самостоятельность (в виде союзных республик). Ввиду разнообразия этих групп (было 15 республик), общий тип конфликта конкретизировался в специфических видах; каждый из видов по-своему формировался, развивался и завершался. Тем не менее им были присущи некоторые общие черты. Об этом пойдет речь в дальнейшем.

Другой тип конфликта -- внутри республик: между так называемой коренной национальностью и национальным меньшинством. В каждой бывшей союзной республике после ее отделения от Союза образовались такие меньшинства из числа русскоязычного населения и других этносов. И в подавляющем большинстве возникших независимых государств стали формироваться подобные конфликты.

Третий тип конфликта характеризовал (и теперь характеризует) межэтнонациональные отношения внутри собственно России; это конфликт между образованиями, не имевшими до "перестройки" статуса государственности, бывшими автономиями как субъектами российской Федерации и российским сообществом в целом. Конечно, и данный тип конфликта не проявлялся везде одинаково. Достаточно сопоставить национальное движение в Татарии и Чечне, чтобы понять их существенное различие и по истокам, и по характеру развития, а тем более результатам.

Вернемся теперь к анализу первого типа конфликта.

В его основе лежит стремление к территориально-государственному самоопределению наций, сформировавшихся в советский период. Идея национального государства (государства коренной нации) составляет политическую суть национализмов, двигавших миллионы бывших советских народов на борьбу, как им представлялось, за демократическое обновление своих республик, за освобождение от бюрократического диктата Союзного центра и засилья русских. Центробежные процессы возникали и развивались, конечно, на почве национальных различий: историко-культурных, языковых, конфессиональных, наконец, территориальных. Однако решающей (пусковой) причиной явились бюрократическая административная система (авторитаризм) в управлении страной и связанная с ней суперинтернационализация общественной жизни, игнорирование объективной меры соотношения интернационального и национального в социально-экономическом, политическом и культурном развитии республиканских общностей. Абсолютизация интересов государства, а скорее, монополия его бюрократических центральных ведомств, насаждение наднациональных форм и методов государственного хозяйственно-экономического и культурного строительства в республиках, игнорирование необходимости сочетания общесоюзных принципов с национальной спецификой их реализации -- все это и означало суперинтернационализацию общественной жизни, в конечном счете превращение интернационализма в идеологический и административно-политический постулат. Интернационализм преобразовывался из принципа гармонизации межнациональных отношений в принцип принудительного властвования партийно-государственной олигархии. Национализм же рассматривался только в негативном плане, как сепаратизм. Это дало основание национальным элитам развернуть атаку на интернационализм как якобы прикрытие тоталитаризма, как маскировку "советского неоколониализма". Подлинный интернационализм же не есть ни то, ни другое. Он результат развивающейся интеграции в жизни национальных общностей, воплощение их общих ценностей. Интернациональное не существует помимо национального, а есть сторона межнациональных отношений, ибо ни один народ, ни одна нация в наше время не может нормально жить и развиваться изолированно от других народов, не вступая с ними во всесторонние связи. "Беспримерные масштабы интернационализации" были отмечены еще теоретиками и политиками социал-демократии. Современная интеграция национальных государств, экономик, культур, ставшая общепризнанным фактом, -- это не что иное, как форма интернационализации.

Всему мировому сообществу сегодня свойственно объективное противоречие: между тенденцией к формированию и развитию наций, стремлением их к самостоятельности и вместе с тем необходимостью интеграции в мировую цивилизацию, что выражается в тенденции интернационализации. Оба противоречивые процессы -- реальности современности. Они по-разному проявляются в общественных системах: в одних случаях в виде целенаправленной интеграции, в других -- в виде межнациональных конфликтов. Бывшему Советскому государству не удалось избежать конфликтного характера разрешения противоречия, то есть необходимого синтеза национального и интернационального.

Гиперинтернационализация общества, монополия бюрократической центральной власти, формальность федеративных отношений вызвали закономерную реакцию в виде национальных движений, переросших в разрушительные для Союзного государства националистические движения. Инициаторами этих движений стали национальные элиты интеллигенции и партийно-государственной бюрократии. Вокруг этих элит сформировались массовые движения. В качестве стимулов вовлечения национальных масс в дезинтегративный процесс, в борьбу за политическое самоопределение, а точнее, за выход из Союза, использовались разнообразные факторы и средства: от апелляции к реальным фактам нарушения демократических прав и свобод в республиках (в прошлом и настоящем) до искажения реального положения дел, а то и откровенной фальсификации (типа: "мы кормим Россию").

Действительно существующие и обострившиеся в 80-х годах в стране социально-экономические и политические проблемы пропагандой были перенесены на почву межнациональных отношений, отношений между Союзом и национальными республиками, а на уровне массового сознания -- на отношения между русским народом, всеми россиянами и коренными нациями республик. Впоследствии выявилось, что национальные движения в сути своей с первых шагов были ориентированы их лидерами на борьбу не только против унитарного Союзного государства, обозванного империей, но также против существующего общественно-политического строя -- государственного социализма.

От констатации кризисных явлений в экономике, нарушений демократии, ущемлений национальных интересов инициаторы национальных движений обращались к историческим фактам, истолковывая их всегда в негативном для Союза плане. Наиболее развернуто и умело этот прием был использован элитами из прибалтийских республик; известный "пакт Молотова-Риббентропа" был оценен как сговор между Москвой и Берлином, использованный для "оккупации" прибалтийских государств. Имея такой "веский" для национального сознания факт, творцы национальной идеи строили всю цепь доказательств борьбы против Советского Союза и его главной опоры -- русского народа.

Как в прибалтийском варианте, так и в других национальных движениях наряду с обоснованными причинами движений были реализованы стереотипы националистического (одностороннего) мышления и поведения. А именно: а) идеализация прошлого и одновременно полностью негативная оценка всего советского опыта межнациональных отношений; б) абсолютизация национально-этнических различий, стремление увековечить обособление этносов, игнорирование мирового интеграционного процесса, объективной закономерности интернационализации общественной жизни; в) гипертрофированное понимание роли национального сознания и культуры и отрицание роли и созидательного значения интернационального сознания (дело доходило до биологизаторских трактовок судьбы нации, ее преимуществ по сравнению с другими, т.е. до расистских рассуждений), г) стремление искать причины всех проблем, допущенных несправедливостей, имевшего места неравенства этносов прежде всего в русском народе.

Понятно, что использованная в национальных движениях аргументация государственного самоуправления носила в сущности своей конфронтационный характер и не могла не привести к конфликтам в дальнейшем.

Формирование национальной идеи, разработка идеологической платформы национального движения -- латентный этап возникновения конфликта первого типа (1985-87 гг.). Его субъект -- элита национальной интеллигенции, на волне обострившихся проблем в экономической, социальной, политической и культурной жизни республик и призывов к перестройке, раздававшихся из партийных сфер. Актуализируется историческая национальная тематика; делается акцент на исторические несправедливости, допущенные по отношению к данной национальной общности в прошлом революцией, большевиками, советским государством; акцентируется внимание общественности на фактах несоответствия реальности и деклараций о равенстве наций, равноправии республик. Отсюда следуют программные требования о достижении "действительного" политического, экономического и культурного суверенитета республик. Как правило, громче всего говорится о необходимости возрождения национального языка и культуры, а в азиатских и кавказских республиках -- также о восстановлении роли ислама в духовной жизни народа. С особой остротой вновь и вновь осуждаются сталинские репрессии. Постепенно общественность подводится к выводу об антинациональном характере советской системы госсоциализма и антидемократической сущности Союзного государства.

Национальная идея, в конечном счете, формулируется как программа национального движения. В рамках латентного этапа решается задача по превращению национальной идеи в основу массового сознания населения республик.

Следующий этап развития конфликта -- институционализация национального движения как основной силы, противостоящей партийно-государственным официальным структурам. Период институционализации -- 1987-88 гг. НД (национальные движения) оформляются в легальные организации: народные фронты, национальные объединения (под разными названиями), политические партии, в том числе исламской ориентации (например, в Таджикистане, Азербайджане). Институционализация развертывается под лозунгом борьбы против тоталитаризма за демократию в межнациональных отношениях. В документах, принимаемых на различных легальных форумах, все яснее просматривается антисоветская, антикоммунистическая направленность НД. Борьба за политическое самоопределение национальных республиканских общностей по сути выливается в борьбу против существующей политической и экономической систем, против советского общественного строя. Самоидентификация НД происходит через поиск врагов. К ним относят "пришельцев", "колонизаторов", "гостей", иначе сказать жителей, приехавших в разные годы из России и других регионов Союза. Общество, таким образом, раскалывается на "своих" и "чужих". В противоположность НД возникают интердвижения.

Наиболее активно идут процессы институционализации НД и нарастает напряженность и конфронтация в прибалтийских республиках, в Молдавии и Армении. Последнее НД развернулось вокруг проблемы Карабаха, вылившейся в военный армяно-азербайджанский конфликт.

В прибалтийских республиках уже в конце 1986 г. полностью оформились оппозиционные структуры НД, прошли учредительные съезды движений, на которых были приняты развернутые программы, легшие впоследствии в основу деятельности националистических правительств. Красной нитью через все программные документы проходили требования обеспечения политического суверенитета республик и вместе с тем обособления, противопоставления коренных национальных общностей другим группам населения. Например, в программной платформе литовского НД "Саюдис" утверждалось: "Движение требует конституционного определения статуса гражданства Литовской ССР ... Закон о гражданстве ... должен гарантировать выходцам литовского происхождения право участвовать в социальной, культурной, экономической жизни Литвы". В программе провозглашался только язык коренной национальности государственным, предписывалось требование обеспечения населению коренной национальности преимуществ в политических правах. В Программе НД Латвии указывалось: " в качестве гарантии национального самоопределения латышского народа в законодательство ... включить принцип, согласно которому в Советах республики на любом уровне необходимо обеспечить постоянное и не снижающееся большинство мандатов, которые при любой демографической ситуации сохраняются за представителями латышской национальности". Прибалтийские "демократы" еще при жизни Союза разделили население республик на " первосортных", полноправных и "второсортных", бесправных. Национальное было противопоставлено демократическому и превращалось в националистическое. Нынешние прибалтийские госу-дарства -- это националистические образования.

На этапе институционализации происходит изменение структуры НД -- субъектов развивающегося конфликта. Нарастает массовость движений, в его ряды переходит в большинстве своем национальная партноменклатура во главе со своими лидерами. Компартии республик разваливаются; часть коммунистов, остающаяся верной КПСС, становится теперь оппозицией по отношению к формирующейся правящей элите.

1989 г. -- этап повсеместной легитимации НД. На выборах в народные депутаты СССР, а затем -- в законодательные органы республик побеждают многие лидеры НД, среди депутатов в большинстве оказываются сторонники и участники движения. Субъекты НД уже начинают открытую, легитимную борьбу против еще сохраняющихся старых государственно-политических структур, блокируют их деятельность, оттесняют от ответственных руководящих постов сторонников прежнего политического строя, лиц некоренной национальности -- по языковому и политическому критериям. В высшем законодательном органе власти Союза представители республик объединяются по сути в национальные группировки и сосредотачивают свою деятельность на проталкивании решений, обеспечивающих легитимность НД на общесоюзном уровне.