Взаимосвязь ценностно-смысловой сферы и социально-психологической адаптации у подростков с отклоняющимся поведением

Размещено на http://www.allbest.ru/

Институт специальной педагогики и психологии

Кафедра специальной психологии

взаимосвязь ценностно-смысловой сферы и социально-психологической адаптации у подростков с отклоняющимся поведением

Дипломная работа

Выполнена:

студенткой 6 курса, гр. 467/с

Истоминой Полиной Олеговной

Научный руководитель:

д. пс. н., профессор

Королева Наталья Николаевна

Санкт-Петербург, 2013

Содержание

Введение

1. Теоретические проблемы исследования

1.1 Проблема ценностей и смыслов в психологии

1.2 Становление ценностно-смысловой сферы в подростковом возрасте

1.3 Специфика ценностно-смысловых ориентаций у подростков с отклоняющимся поведением

1.4 Понятие социально-психологической адаптации и проблема дезадаптации в подростковом возрасте

2. Организация и методы исследования

2.1 Объект исследования

2.2 Методы и методики исследования

2.3 Условия и процедура исследования

3. Результаты исследования ценностно-смысловой сферы и социально-психологической адаптации у подростков с отклоняющимся поведением

3.1 Результаты диагностики ценностных ориентаций

3.2 Результаты диагностики смысложизненных ориентаций

3.3 Результаты диагностики социально-психологической адаптации

3.4 Исследование взаимосвязи ценностно-смысловой сферы и социально-психологической адаптации

4. Обсуждение результатов исследования

Заключение и выводы

Список литературы

Приложение 1. Стимульный материал к методикам

Приложение 2. Сводные таблицы

Введение

Одной из приоритетных задач специальной психологии является теоретическое обоснование методов психолого-педагогической коррекции и профилактики нарушений в развитии. Применительно к проблеме отклоняющегося поведения подростков это означает прежде всего поиск причин и механизмов такого поведения как в самой личности, так и в ее ближайшем социальном окружении с целью создания оптимальных условий развития, обеспечивающих возможности гармоничной социализации и адаптации ребенка с учетом его индивидуальных особенностей, раннего выявления предпосылок возникновения поведенческих девиаций и предотвращения их закрепления в поведении.

В качестве одной из основных детерминант поведения рассматривается ценностно-смысловая сфера личности. Исторически проблеме смысла и ценности отводилось центральное место в работах классиков отечественной психологии (Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, Ананьев Б.Г., Ломов Б.Ф., Мясищев В.Н. и др.). На сегодняшний день рядом современных авторов продолжает развиваться ценностно-смысловая парадигма исследования личности (Д.А. Леонтьев, А.Г. Асмолов, Б.С. Братусь, А.В. Серый, М.С. Яницкий и др.). Большое количество работ посвящено исследованию кросскультурных, социальных, гендерных, возрастных особенностей ценностных и смысложизненных ориентаций, однако в гораздо меньшей степени эта проблема разработана в отношении подросткового возраста.

В то же время, все ведущие исследователи психологии подростка (Л.С. Выготский, И.С. Кон., Л.И. Божович, Д.И. Фельдштейн и др.) единодушно указывают на то, что данный возраст является сензитивным для формирования ценностно-смысловых образований: собственная мировоззренческая позиция, ориентация на взрослые ценности и специфическое чувство взрослости, самосознание и самоопределение рассматриваются как его основные психологические новообразования.

В настоящее время формирование личности подростка происходит в условиях социальной и экономической нестабильности. Те нормативные идеалы, которые служили ориентирами для старшего поколения утратили свою актуальность, а новые еще не были созданы. Непринятие общественных норм как личностной ценности выступает как предпосылка социальных девиаций и социально-психологической дезадаптации. В подростковом возрасте эта проблема рассматривается в контексте социальной и школьной дезадаптации и связывается с тем, что общественные институты, в том числе учреждения образования, в наши дни утрачивают свою референтную значимость для подростка, в результате чего формирование его ценностной системы приобретает стихийный характер.

Таким образом, актуальность данного исследования обусловлена необходимостью понимания механизмов отклоняющегося поведения подростка и обоснования путей и методов организации целенаправленного психолого-педагогического воздействия, в том числе нравственного воспитания личности.

Целью исследования явилось изучение взаимосвязи ценностно-смысловой сферы и социально-психологической адаптации старших подростков с отклоняющимся поведением.

В качестве общей гипотезы исследования выдвигалось предположение о том, что особенности ценностно-смысловой сферы подростка с отклоняющимся поведением взаимосвязаны с уровнем его социально-психологической адаптации.

Данное предположение уточнялось частными гипотезами:

1) существует отличие в содержании ценностных ориентаций подростков с отклоняющимся поведением;

2) существуют особенности смысложизненных ориентаций подростков с отклоняющимся поведением в отношении осмысленности жизни;

3) описанные характеристики определенным образом связаны с уровнем социально-психологической адаптации подростков.

Исходя из этого были поставлены задачи исследования:

1) изучение ценностных и смысложизненных ориентаций подростков с отклоняющимся и нормативным поведением;

2) диагностика уровня социально-психологической адаптации подростков обеих групп;

3) определение взаимосвязи социально-психологической адаптации старших подростков с характеристиками их ценностно-смысловой сферы;

4) определение различий в ценностных и смысложизненных ориентациях и их взаимосвязи с социально-психологической адаптацией у подростков с отклоняющимся и нормативным поведением.

Предметом исследования стали ценностные и смысложизненные ориентации и социально-психологическая адапатация старших подростков с отклоняющимся и нормативным поведением.

В качестве объекта исследования были выбраны учащиеся средней общеобразовательной школы Ленинградской области в возрасте 14-18 лет, мальчики и девочки, в количестве 56 человек. Из них 28 человек - старшие подростки с нормативным поведением, 28 - их одноклассники, состоящие на внутришкольном учете в связи с нарушениями в поведении.

В исследовании использовался комплекс психодиагностических методик:

1) методика Ш. Шварца для изучения ценностей личности; 2) тест смысложизненных ориентаций Д.А. Леонтьева; 3) методика диагностики социально-психологической адаптации К.Роджерса и Р. Даймонда; 4) шкала социальной компетентности А.М. Прихожан; 5) анкета для учителей, составленная автором.

Практическая значимость работы определена тем, что результаты исследования могут быть использованы в последующих психологических и педагогических исследованиях личности, в практике психологической службы учебного заведения, для разработки программы психологической коррекции ценностно-смысловой сферы, при решении педагогических задач и вопросов нравственного воспитания подростка.

Глава 1. Теоретические проблемы исследования

1.1 Проблема ценностей и смыслов в психологии

Исследование ценностей и смыслов изначально носило междисциплинарный характер. Ценности и ценностные ориентации становились объектом изучения философии, этики, социологии и психологии на всех этапах их становления и развития как отдельных отраслей знания. Категория смысла также занимает важное место в лингвистических и культурологических концепциях.

Собственно в психологии изучение ценностно-смысловой сферы берет свое начало с работ В. Дильтея и Э. Шпрангера. По словам В. Дильтея, главным предметом анализа «описательной» или «понимающей» психологии является «душевная жизненная связь», включающая постоянные определения ценностей и господствующие целевые идеи и содержащая, таким образом, правила, которым подчиняются наши действия. Содержанием душевной жизни, по В. Дильтею, являются эмоции, чувства, представляющие собой личностное выражение ценности [14].

Критикуя это положение, Э. Шпрангер подчеркивает, что содержание человеческой души не может быть сведено к субъективным ценностям, определяемым как таковые посредством эмоциональной регуляции. По его словам, душа человека отражает и объективные ценности, возникшие в исторической жизни, которые по своему смыслу и значению выходят за пределы индивидуальной жизни [63]. Если В. Дильтей в своих работах еще не оперирует категорией смысла, то Э. Шпрангер выделяет смысловую связь, имеющую отношение к ценности, как главное свойство душевной жизни. В душевной жизни Э. Шпрангер выделяет различные смысловые направления, которые базируются на установке индивида на определенные объективные ценности. Соответственно этим установкам автор выделяет шесть типов индивидуальности: теоретический человек, экономический человек, эстетический человек, социальный человек, политический человек, религиозный человек [там же].

Ценностно-смысловая сфера личности, таким образом, в описательной психологии имеет двойственный характер, включая как субъективные оценки, так и существующие в общественном сознании нормы и представления.

Для большинства теорий, которые можно отнести к биологическому направлению психологии, ценности и смыслы не являются научными, т. е. эмпирически верифицируемыми категориями. Так, в рамках бихевиорально ориентированных подходов смысл и ценность, как научные понятия, вообще исключены из терминологии. Это, прежде всего, связано с отрицанием представителями ортодоксального бихевиоризма всех субъективных факторов, которые не поддаются непосредственному наблюдению. Такие психологические категории как ощущение, восприятие, представление, влечение, мышление и эмоции выносятся за скобки научного анализа. Однако в развитии представлений о личности в этих теориях выявляется общая тенденция, которая заключается в постепенном принятии идеи о социальной обусловленности поведения человека и, соответственно, выделении его смысловых детерминант [60].

Социально-когнитивная теория А. Бандуры придерживается взгляда на человека как на активное существо, использующее когнитивные процессы, чтобы представлять события, предвосхищать будущее, выбирать направленные действия и взаимодействовать с другими людьми. Осмысленность поведения, в данном подходе можно связать со способностью человека определять, с какими явлениями окружающей среды он встретится, какую оценку он вынесет этим событиям и как он организует их для последующего использования. В качестве важнейших внутренних факторов, определяющих поведение, А. Бандура выделяет саморегуляцию и самоэффективность, которая функционируют при воздействии трех необходимых условий: самонаблюдение, процесс вынесения суждений и активная реакция на себя. Все эти процессы осуществляются благодаря имеющимся внешним образцам для сравнения и внутренним личным стандартам. Кроме того, данные процессы детерминированы ценностью, которую сам человек придает своей деятельности и реакциями самооценки, приобретающими статус критерия поощрения и наказания в зависимости от реальных последствий [6].

В концепции Дж. Роттера в качестве основной смысловой детерминанты поведения выделяются ожидания, подразумевающие использование прошлого опыта для предсказания возможности дальнейшего получения подкрепления. Дж. Роттер выделяет две группы ожиданий: специфические - отражающие опыт конкретной ситуации, и генерализованные - отражающие опыт различных ситуаций и основанных на убеждении, что за определенными действиями последует позитивное подкрепление. К числу таких генерализованных ожиданий относится локус контроля - личностная переменная, отражающая убеждения человека относительно того, в какой степени подкрепления зависят от его собственного поведения, а в какой - контролируются силами извне. Степень, с которой человек при равной вероятности получения предпочитает одно подкрепление другому, автор определяет как «ценность подкрепления». Наряду с «ценностью подкрепления» поведение человека определяется и «ценностью потребности», представляющей собой среднюю ценность набора подкреплений, относящихся к основным категориям потребностей [59].

Несомненно, бихевиорально ориентированные теории внесли значительный вклад в исследование личности и, прежде всего, поведения. Однако данные подходы, выводя смысл поведения исключительно из воздействия окружающей среды, без учета субъективного мира человека, не позволяют понять личность в целом и объяснить тот контроль, которому люди пытаются подвергнуть свое существование с целью придать ему смысл.

Классический психоанализ 3. Фрейда концентрирует внимание на внутренних биологических факторах развития личности. Вопреки распространенному мнению, теория 3. Фрейда все-таки подразумевает определенную ценностно-нормативную регуляцию поведения человека. «Супер-Эго» Фрейда представляет собой, по существу, хранилище как бессознательных, так и социально обусловленных моральных установлений, этических ценностей и норм поведения, которые служат своего рода судьей или цензором деятельности и мыслей Эго, устанавливая для него определенные границы [57]. Фрейд в своих работах указывает на три функции Суперэго: совесть, самонаблюдение и формирование идеалов. В ранних работах З. Фрейд, раскрывая сущность психоанализа как клинического метода, непосредственно касается понятия смысл. Он вкладывает в него различные значения: мыслительный процесс - психическое содержание, замещаемое символом или сновидением; цель или намерение психического акта, его значимость; действие с лежащими за ним неосознаваемыми мотивами. Природа смысла рассматривается как двойственная. С одной стороны человеческое поведение имеет определенный (явный смысл), с другой стороны этот смысл детерминирован первичным (скрытым), истинным, смыслом. В дальнейшем З. Фрейд касается проблемы смысла относительно смысложизненной проблематики. Попытки человека познать смысл своего существования являются, по мнению З. Фрейда, показателем психического нездоровья, т.к. ни смысла, ни ценности жизни объективно не существует; ручаться можно лишь за то, что у человека есть запас неудовлетворенного либидо [там же].

Социальные аспекты развития личности, лишь косвенно затрагиваемые 3. Фрейдом, получили дальнейшее развитие в работах его последователей. В индивидуальной психологии А. Адлера важное место занимает концепция «социального интереса»: жизненный путь личности, ее развитие и решение основных задач (работа, дружба, любовь) осуществляется в условиях конфликта между стремлением к власти, самоутверждению, доминированию, с одной стороны, и стремлением к общности, отношениям сотрудничества, т.е. в условиях выбора ценностных альтернатив [4]. Акцент, сделанный в его теории на социальном интересе как существенном критерии психического здоровья, способствовал появлению концепции ценностных ориентации в психотерапии [61]. Как и З. Фрейд, А. Адлер в большей степени оперирует понятием смысл жизни, не давая специального определения смысла человеческих действий и ситуаций. У А. Адлера смысл жизни имеет индивидуальное, неповторяющееся наполнение, которое можно понять, только комплексно рассматривая частные смыслы действий относительно жизненных целей. При этом сами жизненные цели, которые направляют и мотивируют человека, формируются в раннем детстве, и остаются в основном бессознательными [4].

К.Г. Юнг, как и А. Адлер, выдвигая идею телеологичности в мотивации, предлагал рассматривать личность как целостное образование. Данное утверждение предполагает, что человеческая жизнь имеет направление, смысл и цель. Хотя К.Г. Юнг специально не рассматривал понятие смысла, оно является основным ориентиром его учения и напрямую связано с гармоничным существованием целостного индивида. Смысл выступает у К.Г. Юнга в качестве задачи, которую человеку приходится решать в ходе индивидуации [65].

Э. Фромм также отмечает, что человеку присуща потребность искать ответы на вопрос о смысле жизни и определять те нормы и ценности, в соответствии с которыми он должен жить. По мнению Э. Фромма, человек оказывается связанным с миром посредством процессов ассимиляции (приобретая и потребляя вещи) и социализации (устанавливая отношения с другими людьми). Особенности проявления и соотношения этих процессов формируют тот или иной тип социального характера, принадлежность к которому и определяет направленность личности на соответствующую систему ценностей [58].

Д.А Леонтьев указывает, что в работах классиков психоанализа (З. Фрейда, А. Адлера и К.Г. Юнга) содержатся в достаточной форме почти все основные идеи, развитые в более поздних подходах к проблеме смысла [27]. Ряд современных аналитиков настаивают на том, что психоанализ является в действительности теорией смысла, а положение З. Фрейда о психогенной природе истерических симптомов, есть открытие того, что они обладают смыслом, поскольку могут быть интерпретированы как знаки и коммуникации [45].

Представители когнитивистского направления постулируют зависимость поведения субъекта от внутренних, познавательных структур, сквозь призму которых человек воспринимает свое жизненное пространство. Смысл в данной традиции может быть представлен как исключительно субъективная категория. Это результат познавательной деятельности индивида, прежде всего, его когнитивной сферы (схем, сценариев) [52].

Наиболее полно роль когнитивных компонентов как ядерных личностных образований представлена в теории личностных конструктов Дж. Келли. В качестве основной единицы смысловой организации субъективного мировосприятия выступает личностный конструкт - способ истолкования мира, дающий возможность строить свое поведение [18]. Д.А. Леонтьев отмечает, что взгляд на теорию Дж. Келли как на когнитивную не совсем корректен, т.к. при этом игнорируется ее экзистенциальная составляющая. Келли повсюду подчеркивает, что человек не наблюдатель, он живет в мире и все конструкты порождаются постольку, поскольку они нужны человеку для его реальных взаимодействий с миром. Принципиальный момент, который вводит Келли в свою теории наряду с категорией смысла -- возможность человека по-разному относиться к событиям своей жизни, по-разному строить отношения с миром [26].

Центральное значение категории ценностей и смыслов приобретают в работах экзистенциально-гуманистического направления. Здесь экзистенциальное состояние человека, его субъективный психический опыт рассматриваются как основной источник информации о нем.

В теории личности К. Роджерса используется понятие «самость», которое им определяется как организованная, подвижная, но последовательная концептуальная модель восприятия характеристик и взаимоотношений «Я», или самого себя, и вместе с тем система ценностей, применяемых к этому понятию [47]. К. Роджерс оперирует понятием «личностный смысл», подразумевая отношение индивида к элементам собственного опыта, которое выражается в чувствах и формулируется в личностных конструктах (в терминологии Дж. Келли). Личностные смыслы индивида на начальных стадиях терапии описываются следующими характеристиками: неосознаваемость, ограниченная или глобальная дифференциация, статичность (неподвижность, застреваемость, локализация во времени), направленность к себе, как к объекту. Это характеристики личностных смыслов неконгруэнтной личности, которые базируются не на оценке личного опыта организма, а на условии ценности, т.е. обусловлены интроецируемыми ценностями, но воспринимаемыми искаженным образом как непосредственно переживаемыми. В ходе терапии эти характеристики приобретают совершенно противоположные значения и показывают личность как целостную, аутентичную, открытую новому опыту (т.е. полноценно функционирующую) [там же].

А. Маслоу также, как и К. Роджерс, видит жизненно необходимую роль психолога в актуализации, «пробуждении» внутренних ценностей человека. По его выражению, выбранные ценности и есть ценности, при этом действительно правильный выбор - это тот, который ведет к самоактуализации [31]. Категория «смысл» у А. Маслоу прослеживается в отношениях между потребностями индивида и ценностями, т.е. она является категорией значимости. Потребности выступают в качестве смысловых детерминант поведения и жизнедеятельности индивида. Они оказывают влияние на ценности - человек склонен переживать значимость тех вещей, которые могут удовлетворить наиболее значимые неудовлетворенные потребности [61].

Г. Олпорт не делает различия между ценностью и личностным смыслом. В его понимании, ценность это и есть некий личностный смысл [36]. Человек осознает ценность всякий раз, когда смысл имеет для него принципиальную важность. Это категория значимости, которая не приобретается упражнениями или подкреплениями как определенные привычки и умения. Личностные смыслы трансформируют привычки и умения из внешнего пласта личности в систему «Я». Процесс перевода внешних ценностей во внутренние, преобразование средств в цели и формирование на их основе личностных смыслов Г. Олпорт назвал «принципом функциональной автономии» [там же].

В экзистенциальной психологии и психотерапии проблема смысла и бессмысленности существования выступает на первый план. В рамках данной психологической парадигмы смысл рассматривается как детерминанта личностного развития, поведения и деятельности.

И. Ялом исследуя проблему, отмечает противоречие, которое пытается разрешить экзистенциальная психология. Человек нуждается в смысле, без которого он испытывает значительные страдания. При этом экзистенциальная концепция свободы утверждает, что никаких направляющих жизненных ориентиров жизни не существует, за исключением тех, которые создает сам индивид. Смысл, по И. Ялому, обозначает ощущение значения, целостности, связанности некоего порядка. Соответственно поиски смысла подразумевают поиски связи [66].

В теории В. Франкла смысл представлен как жизненная задача. В качестве ведущей движущей силы поведения В. Франкл постулирует стремление человека найти и исполнить смысл своей жизни [56]. Смысл, в данной теории представлен как объективная категория: смысл существования не изобретается человеком, он, скорее, постигается в мире, в реальной действительности. Именно поэтому он выступает для человека как данность, требующая своей реализации. Окружающая действительность не может рассматриваться как простое выражение самости или средство достижения самоактуализации: человек стремится актуализировать смысл своей жизни, нежели свои потребности и способности. Под ценностями личности Франкл понимает так называемые «универсалии смысла», т. е. смыслы, присущие большинству членов общества, всему человечеству на протяжении его исторического развития. Субъективная значимость ценности, по мнению Франкла, должна сопровождаться принятием ответственности за ее реализацию [там же].

В отечественной психологии, созвучной по многим позициям западной гуманистической традиции, аналогичные подходы к пониманию ценностей и смыслов рассматриваются в различных аспектах изучения свойств личности. Несмотря на различие подходов к изучению личности, в качестве ее ведущей характеристики выделяется направленность, которая выступает в качестве смыслового отношения человека к объективной действительности.

Направленность, по-разному раскрываемая в работах классиков отечественной психологии, выступает как системообразующее свойство личности, определяющее весь ее психический склад. Так, Б.Ф. Ломов определяет направленность как отношение того, что личность получает и берет от общества (имеются в виду и материальные, и духовные ценности), к тому, что она ему дает, вносит в его развитие [28]. У В.Н. Мясищева это доминирующее отношение, соответствующее собственно направленности личности и связанное с решением ею вопроса о смысле собственной жизни [33]. У Б.Г. Ананьева - основная жизненная направленность - мировоззрение личности, определяемое статусом и социальными функциями - ролью, мотивацией поведения и ценностными ориентациями, структурой и динамикой отношений [1]. По Б.Г. Ананьеву, исходным моментом индивидуальных характеристик человека как личности является его статус в обществе, равно как и статус общности, в которой складывалась и формировалась данная личность. На основе социального статуса личности формируются системы ее социальных ролей и ценностных ориентаций, составляющих направленность личности на те или иные ценности [2].

К проблеме смысла как к психологической категории одним из первых в отечественной психологии обратился Л.С. Выготский - в связи с изучением смысловой стороны речи. Он пришел к выводу, что существует динамическая смысловая система, представляющая собой единство аффективных и интеллектуальных процессов: «Во всякой идее содержится в переработанном виде аффективное отношение человека к действительности, представленной в этой идее. Он позволяет раскрыть прямое движение от потребности и побуждений человека к известному направлению его мышления и обратное движение от динамики мысли к динамике поведения и конкретной деятельности личности» [12, с. 14].

Гипотеза о смысловом строении сознания получила свое дальнейшее развитие в рамках деятельностного подхода. Теоретические представления о смысле в данном направлении рассматриваются в контексте деятельности человека и их внимание, в больше степени, обращено на возникновение, порождение, генезис и функционирование смысловых образований.

В концепции А.Н. Леонтьева такими смысловыми образованиями выступают личностные смыслы, которые создаются в результате отражения субъектом отношений, существующих между ним и тем, на что его действия направлены как на свой непосредственный результат (цель). В отличие от значений личностные смыслы, как и чувственная ткань сознания, не имеют своего надындивидуального, не психологического существования. Если внешняя чувственность связывает в сознании субъекта значения с реальностью объективного мира, то личностный смысл связывает их с реальностью самой его жизни в этом мире, с ее мотивами. Личностный смысл, по А.Н. Леонтьеву, и создает пристрастность человеческого сознания [24]. А.Н. Леонтьев указывает, что отношение мотива к цели порождает личностный смысл, при этом смыслообразующая функция принадлежит мотиву. Возникая в деятельности, смысл становится единицами человеческого сознания, его образующими [23].

В дальнейшем положения, изложенные в трудах Л.С. Выготского и А.Н. Леонтьева, нашли свое отражение в разработках проблемы смысла, связанных с различными аспектами деятельности.

Ф.Е. Василюк в своей «психологии переживания» рассматривает смыслопорождение как внутреннюю деятельность, обеспечивающую перенесение жизненных событий и восстановление равновесия. Смысл, как целостная совокупность жизненных отношений, у Ф.Е. Василюка является своего рода продуктом мотивационно-ценностной системы личности и понимается как нечто внутреннее и субъективное, отличное от продукта внешней практической и внутренней объективной познавательной деятельности. Система ценностей выступает в данном случае как психологический орган измерения и сопоставления меры значимости мотивов, соотнесения индивидуальных устремлений и надындивидуальной сущности личности [10].

Анализируя структуру личности, А.Г. Асмолов в качестве единицы анализа выделяет динамическую смысловую систему. Данная система определяется раскрытием всех видов связи между мотивами, личностными смыслами, установками, поступками и деяниями. Личностный смысл здесь понимается как результат интериоризации и воплощения в сознании объективных отношений личности в мире. Личностный смысл чего-либо есть отражение содержания отношения личности к действительности и верхняя ступень в установочной регуляции деятельности [5].

В концепции Б.С. Братуся общие смысловые образования являются основными образующими единицами сознания личности и определяют главные и относительно постоянные отношения человека к основным сферам жизни - к миру, к другим людям, к самому себе. Смысловые образования несут в себе две функции: первая заключается в создании образа, перспективы развития, сущность второй заключается в нравственной оценке деятельности. Говоря об осознанности, наиболее общих смысловых образований, Б.С. Братусь использует понятие личностные ценности, отличая их от личностных смыслов, которые, по его мнению, далеко не всегда носят осознанный характер. По его словам, личностные ценности - это осознанные и принятые человеком общие смыслы его жизни [8].

Одной из наиболее фундаментальных и разработанных концепций смысловой сферы личности в современной отечественной психологии является концепция Д.А. Леонтьева. Для объяснения сложного феномена смысла, он вводит понятие смысловой реальности, которая и обуславливает смысловую регуляцию всей жизнедеятельности человека на различных психологических уровнях. В качестве единицы анализа Д.А. Леонтьев выделяет жизненный смысл, который не сводится к понятию личностного. Жизненный смысл выступает объективной характеристикой места и роли объектов и явлений в жизнедеятельности конкретного субъекта. Он определяется системой смысловых связей, которые распространяются на данный объект или явление [27]. Смысловая сфера личности, по Д.А. Леонтьеву, имеет уровневую организацию: первый уровень смысловой регуляции обеспечивается личностными смыслами и смысловыми установками конкретной деятельности. Второй уровень образуют устойчивые смысловые конструкты и диспозиции личности. Высший уровень систем смысловой регуляции образуют личностные ценности, выступающие смыслообразующими по отношению ко всем остальным структурам. Д.А. Леонтьев определяет их как внутренние носители социальной регуляции, укорененные в структуре личности. Личностные ценности являются неизменным и устойчивым в жизни субъекта источником смыслообразования, автономным по отношению к конкретным ситуациям взаимодействия субъекта с миром [там же].

Разделяя идеи о системной иерархической организации смыслов, А.В. Серый предлагает выделять следующие уровни этой системы: 1) уровень биологически обусловленных смыслов, представленных как неосознаваемые медиаторы биологической адаптации организма к изменениям окружающей среды; 2) смыслы, отражающие потребностную сферу личности - слабо осознаваемые образования, которые выражают отношение мотива к цели; 3) собственно личностные смыслы - устойчивые личностные образования, опосредующие всю жизнедеятельность человека. На этом уровне смыслы выступают в виде ценностных ориентаций личности, основная функция которых заключается в интегрировании личности в условия социальной жизни; 4) смысложизненные отношения человека - целостное восприятие человеком своей жизни как значимости. Личностные смыслы на этом уровне выполняют функцию генерализации и операционализации смыслов нижележащих уровней, и выступают в качестве смысложизненных ориентаций личности [51]. Разрабатывая подходы к диагностике смысловой сферы, автор вводит понятие актуального смыслового состояния - совокупность актуализированных, генерализованных смыслов, размещенных во временной перспективе: значение (смысл) прошлого опыта, осмысленность настоящего (реальности здесь и теперь) и осмысленность будущего (значение цели) [50]. Эти идеи согласуются с методологическим подходом к исследованию личностных смыслов Д.А. Леонтьева, направленным на выявление временной локализации личностного смысла как детерминанты общей осмысленности жизни [27].

Определяя соотношение категорий ценности и смысла, Серый А.В. указывает на двойственную природу этих феноменов: ценности являются критериями значимости и ориентирами деятельности индивида, они отражают личностные смыслы; смыслы же выражают отношение субъекта к объективной реальности и собственно наделяют предметы ценностным статусом [51]. Совместно с Яницким М.С. автор разрабатывает ценностно-смысловую парадигму исследования личности, где в качестве детерминанты личностного развития рассматривается уровень сформированности и зрелости ценностно-смысловой сферы. Ведущий процесс развития личности здесь понимается как формирование собственного и уникального, независимого внутреннего мира (индивидуализация, автономизация, самоактуализация), а механизм личностного развития - как сознательное и активное восприятие окружающего мира, а также активное воспроизводство принятых норм и ценностей в своей деятельности [68].

В американской социальной психологии получило распространение представление о системе ценностей личности как иерархии ее убеждений. Концепция человеческих ценностей М. Рокича определяет ценности как руководящие принципы жизни. Под ценностными ориентациями понимаются «абстрактные идеи, положительные или отрицательные, не связанные с определенным объектом или ситуацией, выражающие человеческие убеждения о типах поведения и предпочитаемых целях» [цит. по 17, c. 15]. Соответственно выделяются два типа ценностей: терминальные и инструментальные (ценности-цели и ценности-средства).

Ш. Шварц, обобщая опыт предшественников в исследовании ценностей, выделяет следующие их основные характеристики: 1) ценности -- это убеждения (мнения). Когда ценности активируются, они смешиваются с чувством и окрашиваются им; 2) ценности -- желаемые человеком цели и образ поведения, который способствует достижению этих целей; 3) ценности выступают как стандарты, которые руководят выбором или оценкой поступков, людей, событий; 4) ценности упорядочены по важности относительно друг друга [17]. Ценностные ориентации определяются Шварцем как интериоризированные личностью ценности социальных групп. Теория динамических отношений между ценностными типами Ш. Шварца выделяет две биполярные оси измерения: 1) открытость изменениям, включающую ценности самостоятельности и стимуляции, в противоположность консерватизму, включающему ценности безопасности, конформности и традиций; 2) самовозвышение, включающее ценности власти и достижений, в противоположность самотрансцендентности, включающей универсализм и доброту [там же].

Критика данного направления связана с неоднозначностью субъективных критериев ранжирования ценностей, а также с тем обстоятельством, что предпочтение тех или иных ценностей может быть обусловлено представлениями об их абсолютной значимости для общества и человечества в целом или же их субъективной актуальной важностью, насущностью [27].

Заканчивая этот далеко не полный обзор теоретических представлений о проблеме ценности и смысла, сложившихся в отечественной и зарубежной психологии, необходимо отметить то важное место, которое занимают данные категории и неоднозначность их понимания и интерпретации в различных школах и направлениях. Между тем, среди рассмотренных подходов и направлений есть и точки соприкосновения. Они выражаются, прежде всего, в том, что ценности и смыслы наделяются свойствами значимости и отношения (вопрос о первичности этих феноменов в системе личности является дискуссионным). Также большинство современных исследователей сходятся во взгляде на ценности и смыслы как иерархически организованные, системные образования, выступающие как важнейшая детерминанта поведения и имеющие свою специфическую динамику на каждом этапе индивидуального развития. Эта мысль подводит нас к необходимости анализа специфических особенностей формирования ценностно-смысловой сферы в подростковом возрасте.

1.2 Становление ценностно-смысловой сферы в подростковом возрасте

Старший школьный возраст (14-18 лет), который в соответствии с различными периодизациями развития относят к подростковому или раннему юношескому возрасту, является чрезвычайно важным для формирования системы ценностных ориентаций и личностных смыслов.

Как указывал еще Л.С. Выготский, в возрасте полового созревания совершаются две крупнейшие перемены в жизни подростка: это возраст открытия своего «я», оформления личности и возраст оформления мировоззрения. Подросток овладевает своим внутренним миром, что проявляется, по словам Л.С. Выготского, в «возникновении жизненного плана как известной системы приспособления, которая впервые осознается подростком». [13, с. 388].

Л.И. Божович связывает возникновение жизненного плана с развитием самосознания как способности направлять сознание на свои собственные психические процессы. По мнению Л. И. Божович, переход от подросткового к раннему юношескому возрасту характеризуется резкой сменой внутренней позиции, заключающейся в том, что устремленность в будущее становится основной направленностью личности, а проблемы выбора профессии, дальнейшего жизненного пути, самоопределения превращаются в «аффективный центр» жизненной ситуации, вокруг которого начинает вращаться и вся деятельность и все интересы старшего школьника [9].

И.С. Кон называет главным психологическим приобретением старшеклассника открытие своего внутреннего мира, осознание своей уникальности, неповторимости и непохожести на других. По его словам, это открытие непосредственно связано с возникновением чувства взрослости, которое проявляется ориентацией на взрослые ценности. Такая ориентация отличается противоречивым характером: с одной стороны, для подростков исключительную значимость приобретают ценности, принятые в группе сверстников; с другой стороны, в этот период впервые появляется возможность формирования собственной связной и непротиворечивой ценностной системы, определяющаяся развитием способности к критической переоценке принципов внешней, «взрослой» морали [20].

Д. И. Фельдштейн указывает, что подростковый период отличается выходом ребенка на качественно новую социальную позицию, в которой формируется его сознательное отношение к себе как члену общества. Уровень возможностей подростка, условия и скорость его социального развития связаны с осмыслением подростком себя и своей принадлежности к обществу, степенью выраженности прав и обязанностей, насыщенностью дальних и ближних связей, их дифференциацией. Осознание себя как личности, отличной от других людей, порождает особый интерес ребенка к своим нравственно-психологическим особенностям и потребность в оценке собственных личностных качествах и качеств других людей [54].

Стремление проявиться в обществе ведет к развитию социальной ответственности как возможности отвечать за себя на уровне взрослого, актуализации себя в других, выходе за пределы самого себя, обостряя потребность растущего человека в самоопределении, самореализации [там же].

Ведущей деятельностью данного возраста, в терминах Д.Б. Эльконина, становится интимно-личностное общение. В начале подросткового возраста происходит резкий поворот в ориентации на сверстников. Теперь уже само общение с товарищами, сверстниками и благополучие в этих отношениях являются для подростка личностным смыслом, что делает общение подростков избирательным. Это способствует более четкой и осознанной идентификации себя, как субъекта отношений и деятельности, а выбор социально значимых образцов для подражания во многом определяет содержание формирующихся ценностных ориентаций. Отчетливо выступает факт ориентации на нравственные качества, в которых выражается отношение к человеку вообще, и к товарищу, в частности [64].

Обобщая опыт более ранних исследований, Серый А.В. указывает, что старший школьный возраст наиболее сензитивен для образования ценностно-смысловых ориентаций как устойчивого свойства личности, способствующего становлению мировоззрения, осмысленному отношению к окружающей действительности. Отличительной особенностью возраста становится резкое усиление саморефлексии, т.е. стремления к самопознанию своей личности, к оценке ее возможностей и способностей. Усвоение ценностей взрослых, перевод их в систему личностных смыслов, способствует достижению определенной внутренней и внешней независимости, утверждению своего «Я». В данный период личностного развития, смыслы формируются в определенную систему, характеризующуюся динамичностью, иерархичностью и устойчивостью. Данная система опосредует дальнейшее развитие ценностных ориентаций, мировоззрения, идентичности [50].

В исследованиях последних лет показано, что в подростковом возрасте ценностно-смысловые ориентации личности представляют собой динамическую систему, которая находится на стадии становления, поэтому на нее можно оказывать позитивное развивающее влияние в условиях психологического сопровождения в рамках учебной деятельности средствами обучения и с опорой на ведущий вид деятельности в этом возрасте [48]. В частности, подчеркивается приоритетность целенаправленного формирования ценностно-смысловой сферы подростка, разрабатываются принципы построения психолого-педагогического воздействия, развивающей среды уроков, обеспечивающих смысловую амплификацию ценностей старшего подростка и позволяющих соотносить индивидуально-личностные планы организации наличной жизнедеятельности с гуманистическими смыслами общечеловеческого бытия [11].

Рассматривая ценностно-смысловую сферу подростков и юношей как функцию социальной ситуации развития, Молчанов С.В. отмечает существование различий в предпочтении подростками и юношами моральной ориентации на справедливость или заботу в зависимости от контекстов, образующих социальную ситуацию развития, которые находят отражение в строении ценностной сферы, моральных суждениях и решении моральных дилемм [32].

Стойлик А.Ю. приходит к выводу, что структура ценностных ориентаций современных старших школьников в крайних точках иерархии является общей для современной юношеской субкультуры в целом и не зависит от принадлежности юношей и девушек к определенному социальному слою. Наиболее значимы ценности личной жизни, наименее значимы - эстетические и альтруистические терминальные ценности, что существенно отличает современную ситуацию от 80-х годов прошлого века, когда отмечалось доминирование общечеловеческих ценностей в этом возрасте [53].

А.В. Кузнецова отмечает, что среди ценностей, наиболее значимых для подростков, важное место занимают ценности, «ориентированные на будущее» и связанные с профессиональным самоопределением. Гармоничное личностное и профессиональное самоопределение обеспечивается, по мнению автора, адекватным восприятием психологического времени личности. Подростки, воспринимающие психологическое время в единстве всех трёх составляющих (прошлого, настоящего, будущего), а настоящее -- во всей полноте («здесь и сейчас») и при этом устремлённые в будущее, способны построить более чёткий жизненный план, чем их сверстники, у которых отмечаются трудности восприятия психологического времени личности [22].

По данным Савченко И.А., выбор подростком будущей профессии становится осмысленным в ситуации развития способностей к пониманию смыслов своих действий, рефлексии их способов, взятию ответственности за реализацию своих ценностей. В процессе совместного анализа консультантом и старшим школьником личностной проекции позиции ребенка происходит осознание им ценностных ориентаций, выбор предпочитаемых культурных норм, определение социального места их реализации, понимание своих индивидуально-психологических особенностей и своих природных возможностей [49].

Итак, в исследованиях возрастных особенностей ценностно-смысловой сферы показано, что именно в старшем подростковом возрасте ценности и смыслы приобретают черты иерархически организованной системы. Отчетливо выделяется такая характеристика личности как направленность: происходит выбор приоритетов, постановка перспективных целей, построение образа будущего, стратегии жизни и определение ее смысла. Эта система, на данном этапе еще неустойчивая и гибкая, начинает в полной мере определять поведение подростка. Именно поэтому чрезвычайно важным становится анализ специфических особенностей ценностно-смысловой сферы подростка с отклоняющимся поведением.

1.3 Специфика ценностно-смысловых ориентаций у подростков с отклоняющимся поведением

Проблема отклоняющегося (девиантного) поведения носит междисциплинарный характер и является предметом изучения социологии, права, педагогики, психиатрии и психологии. В психологическом словаре данный термин определяется как «поступок, действия человека, не соответствующие официально установленным или фактически сложившимся в данном обществе нормам [43, с. 257].

Змановская А.В. указывает, что наряду с отклонением от социальных норм определяющими характеристиками девиантного поведения являются: 1) устойчивость (это стойко повторяющееся, многократное или длительное поведение личности); 2) деструктивность (это поведение, причиняющее реальный ущерб обществу или самой личности); 3) сопровождающая его социальная дезадаптация (как причина или результат такого поведения) [16].

Девиантное поведение может рассматриваться как следствие своего рода патологии, дефекта ценностно-смысловой сферы личности, так как в основе регуляции поведения членов той или иной общности находятся социальные ценности, выраженные в социальных нормах и представляющие собой совокупность конкретных правил и требований. Система ценностных ориентаций позволяет соотносить индивидуальные потребности и мотивы с осознанными личностью ценностями и нормами социума. Соблюдение социальных норм основывается также на их внутреннем принятии, интернализации, придающей им характер личностного смысла [69].

Б.С. Братусь, говоря о девиантном поведении, отмечает, что речь в этом случае идет не просто об отрицании человеком социально одобряемых ценностей, а о формировании достаточно очерченной и жесткой системы ценностей «отрицательных», сформировавшейся под влиянием антисоциальной среды [8].

По словам Д.А. Леонтьева, психологической основой отклоняющегося развития является «несформированность ценностной регуляции», при этом он также придает особое значение нахождению индивида в референтной для него асоциальной или криминальной группе, в которой формируется соответствующая система «псевдоценностей». По его мнению, ценности этой группы не только задают подростку правила и нормы поведения, но и опосредуют, фильтруют или блокируют им усвоение иных макросоциальных и общечеловеческих ценностей [27].

Шнейдер Л.Б. видит причину проблем в саморегуляции подростков с отклоняющимся поведением в несформированности ценностного отношения ко времени и недостаточном развитии смыслообразования и целеполагания [62]. По ее мнению, девиантное поведение является результатом неуспешного построения жизненного сценария, рассматриваемого в контексте времени и основанного на социопатической системе убеждений. Исходя из этого, профилактика девиантного поведения должна строиться на конструктивном формировании самоорганизации времени жизни подростка, что, в свою очередь, требует развернутого процесса актуализации смыслообразования. Механизм формирования самоорганизации времени жизни определяется как специальное развертывание смысловой перспективы, формирование намерений, сопоставление их с собственными возможностями и смысловыми значениями, обнаружение противоречий меду ними и их разрешение [там же].

В работе Мамедовой Ж.С. на материале делинквентных подростков также анализируется специфика ценностных ориентаций во взаимосвязи с временной перспективой личности. Высказываются предположения о том, что наличие отдаленной временной перспективы, преимущественная ориентация личности на будущее, положительное эмоциональное отношение к будущему и прошлому, характерные для законопослушных подростков, связаны со сформированностью иерархии ценностных ориентации личности.

В то время как у делинквентных подростков ценностные ориентации менее сформированы, временная перспектива отличается меньшей дифференцированностью и протяженностью, характерна ориентация на текущий момент, отношение к прошлому, настоящему и будущему несет негативный оттенок [29].

Мысль о том, что дисбаланс во временной перспективе создает предпосылки для формирования отклоняющегося поведения, развивается и в исследованиях Ясной В.А., Замуруевой И.И.. По данным авторов, различия в структуре временной перспективы у подростков с девиантным поведением и у подростков с нормативным поведением выражены в показателях негативного и пессимистического отношения к прошлому; фаталистического и беспомощного отношения к будущему и гедонистического настоящего («жизнь моментом», ориентация на удовольствие в настоящем в такой степени, что последствия для будущего не учитываются) [70].

Аналогично, Разумовская П.Е. выделяет несформированность смысложизненных ориентаций (низкий уровень осмысленности жизни, прожектерство, отсутствие реальной основы планов на будущее, которые не подкрепляются личной ответственностью за их реализацию) в качестве психологической детерминанты антисоциального поведения девочек-подростков [44].

Манапова Е.И., рассматривая саморегуляцию поведения девиантных подростков как интегративное образование, включающее в себя ценностно-смысловую сферу личности, рефлексию, внешнюю и внутреннюю активность, отмечает низкий (не соответствующий возрастной норме) уровень развития саморегуляции и отсутствие взаимосвязи и согласованности между ее структурными подсистемами у подростков с отклоняющимся поведением. В результате проведенного исследования экспериментально проверена и доказана возможность коррекции девиантного поведения посредством формирования и развития внутренней регуляции личности [30].

Яницкий М.С., обобщая опыт исследований ценностно-смысловой сферы правонарушителей различных возрастов, приходит к выводу об их ориентации на адаптационные (защитные) ценности: «свободы от», независимости, а также ценностей материального благополучия. Одновременно декларируется значимость таких социально одобряемых инструментальных ценностей, как аккуратность, воспитанность, ответственность, честность и т.д. Следственно-заключенные обнаруживают низкий уровень интернальности, склонность к возложению ответственности на судьбу, других людей или общество в целом. Неспособность к принятию на себя всей полноты ответственности сопровождается низким уровнем осмысленности предшествующего этапа жизни, неудовлетворенностью актуальным жизненным периодом, а также определенной утратой целевых ориентиров в будущем [69].

Ошевский Д.С. и Балашова Е.О. указывают на искажения в структуре и содержании смысложизненных ориентаций подростков, склонных к употреблению психоактивных веществ. Для них характерна меньшая связность мировоззренческих структур, их мозаичность, низкая осмысленность жизни, искаженность и недостаточная сформированность иерархии ценностей. Подростки, склонные к зависимости от психоактивных веществ, имеют нереалистичный взгляд на свою жизнь, прошлые события своей жизни они оценивают преимущественно отрицательно, что приводит к негативному восприятию ими своих будущих жизненных перспектив, которые строятся на неконкретных обобщенных представлениях [37].

Килина И.А. отмечает дисгармонию ценностно-смысловых образований у наркозависимых подростков, выраженную в падении субъективной ценности нравственного здоровья. Данная ценность, наряду с социальными, нравственными, правовыми нормами, относится к числу высших инструментальных ценностей. По мнению автора, именно этот аспект формирования нравственного сознания является у наркозависимых подростков искаженным [19].