Воспитание детей. Взаимодействие полов

Это был единственный вывод, который мы извлекли из данной ситуации. Вначале его приемные родители недоумевали и говорили, что к ребенку они относились хорошо, фактически даже лучше, чем когда-либо к нему относились. Однако это не имеет решающего значения. Часто мы слышим, как родители говорят: «Мы все испробовали с ребенком: мягкость и строгость, но ничего не помогло». Доброты самой по себе еще недостаточно. Есть Дети, которые благожелательно реагируют на доброту, но мы не должны при этом воображать, что изменили их к лучшему. Им кажется, что они находятся какое-то время в благоприятном положении, но по сути они остаются такими же, и при исчезновении доброго отношения все сразу возвратится на круги своя.

Что необходимо, так это понимание того, как данный ребенок понимает и чувствует, т. е. как он представляет себе свое положение, а не то, что думают его родители. Мы указали приемным родителям на то, что этот ребенок не чувствовал себя счастливым с ними. Мы не могли сказать им, насколько было оправданно подобное отношение ребенка к своим приемным родителям, но что-то должно было случиться, чтобы вызвать в нем такую ненависть. Мы посоветовали им, что если они не чувствуют в себе способности исправить характер ребенка и завоевать его любовь, то им следует отдать его в другие руки, потому что он всегда будет восставать против своего, как он считает, заточения. Позже мы узнали, что этот мальчик превратился в отъявленного хулигана и его стали считать действительно опасным. Ребенка можно было бы хоть как-то исправить добрым к нему отношением, но этого было бы недостаточно, потому что он не понимал всей сути происходящего, которая стала ясной для нас после получения дальнейшей информации. Достоверное объяснение ситуации заключается в следующем. Ребенок рос вместе с детьми приемных родителей и считал, что те не заботились о нем в той мере, в какой заботились о собственных детях. Разумеется, это не причина для острых вспышек раздражения, но ребенок хотел покинуть семью и, следовательно, каждый свой шаг, который бы способствовал исполнению его желания, он считал приемлемым. Он вел себя необдуманно, в соответствии с той целью, что поставил перед собой, и поэтому мы не можем делать вывода о его возможном расстройстве ума. Семье понадобилось некоторое время, чтобы понять, что им придется расстаться с мальчиком, если они ощущают свою неспособность изменить его поведение.

Когда кто-то наказывает ребенка за его огрехи, то наказание для него является хорошей причиной для продолжения своего сопротивления. Это является подтверждением его чувства, что он прав в своих действиях. Наша точка зрения достаточно обоснована; и в этой связи можно увидеть, что все ошибки такого ребенка должны быть оценены только как результат борьбы против окружения, как результат его столкновения с новой ситуацией, к которой он не был готов. Детские по своей сути ошибки не должны удивлять нас, так как мы наблюдаем проявление подобной детскости и во взрослой жизни.

Интерпретация жестов и едва заметных форм выражения является почти неизученной областью в психологии. Пожалуй, никто не находится в таком благоприятном положении, как учитель, который может объединить все эти формы в систему с тем, чтобы изучать их внутреннюю связь и происхождение. Необходимо помнить, что та или иная форма выражения в разных случаях может иметь различное значение; скажем, два ребенка могут выполнять аналогичное действие, придавая им разный смысл. Более того, у трудных детей формы выражения, вызванные даже одной и той же психологической причиной, могут варьироваться. Это говорит о том, что к намеченной цели ведут несколько путей.

В связи с этим мы не можем говорить, что правильно или неправильно с точки зрения здравого смысла. Когда дети неверно ведут себя, это означает, что у них ошибочная цель. Следовательно, все, что происходит далее как результат стремления к ошибочной цели, также является ошибочным. Особенностью человеческой натуры является то, что у нас множество возможностей для совершения ошибок, в то время как в нашем распоряжении имеется лишь одна истина.

Существует несколько форм выражения, имеющих определенное значение, которым не уделяют внимания в школе. Например, такая форма выражения, как положение спящего во сне. Интересен случай с 15-летним мальчиком, страдавшим от галлюцинаций, связанных с тогдашним императором Францем Иосифом I, который якобы умер и призраком явился к нему и приказал организовать поход против России. Когда мы ночью вошли к нему в комнату, чтобы посмотреть, как он спит, то увидели поразительную картину. Он лежал в кровати в позе Наполеона. Когда мы увидели мальчика на следующий день, поза его напоминала ту воинствующую, что мы наблюдали во время сна. Связь между галлюцинацией и бодрствующим состоянием казалась довольно очевидной. Мы вовлекли его в беседу, в которой старались убедить, что император еще жив. Мальчик не хотел в это верить. Он рассказал нам, что его постоянно дразнили из-за маленького роста, когда он работал официантом в кафе. Когда мы спросили его, знает ли он кого-нибудь еще с подобной осанкой при ходьбе, мальчик, немного подумав, ответил: «Это мой учитель, господин Майер». Мы были, кажется, на правильном пути и могли преодолеть трудности, представив себе фигуру Майера как второго маленького Наполеона. Что еще было также очень важным, -- это рассказ мальчика о том, как ему хотелось бы стать учителем. Этот учитель Майер был его любимым учителем, и он хотел бы походить на него во всем. Короче говоря, история всей жизни мальчика нашла отражение в его манере держаться.

Новая ситуация представляет собой тест о готовности ребенка к новым условиям. Если ребенок хорошо подготовлен, он встречает новые ситуации уверенно. Если же его не готовили, то новая ситуация вызывает у него напряжение, которое ведет к возникновению чувства несостоятельности. Это чувство искажает объективную оценку, отчего реакция становится неадекватной, т. е. не соответствующей требованиям ситуации, в связи с тем, что оно не опирается на социальное чувство. Иначе говоря, неудачи ребенка в школе должны быть соотнесены не только с малой эффективностью учебного учреждения, но также и с плохой первоначальной подготовкой его самого.

Мы должны исследовать эту новую ситуацию не потому, что в ней мы видим причину психологического расстройства ребенка, а потому, что нам известно, что она наиболее наглядно показывает его неправильную первоначальную подготовку. Любая новая ситуация может рассматриваться в качестве теста готовности к ней. В этой связи мы можем вновь обратиться к рассмотрению некоторых вопросов анкеты (см. Приложение I).

1. С какого момента возникла причина для жалобы? Мы сразу обращаем внимание на новую ситуацию. Когда мать замечает, что с ее ребенком не было проблем до его поступления в школу, она дает нам больше информации, даже не осознавая этого полностью сама. Школа оказалась непосильной для ребенка. Недостаточно, если мать отвечает на вопрос так: «Последние три года». Мы должны в таком случае знать, какие изменения произошли три года назад в окружающей ребенка среде или в его собственном физическом состоянии

Первым признаком потери ребенком чувства уверенности в себе часто является его неумение адаптироваться в школьной жизни. Первая неудача ребенка воспринимается иногда взрослыми недостаточно серьезно, а она может означать для него нечто близкое к катастрофе. Необходимо выяснить, как часто ребенка шлепали за плохие школьные оценки и какое влияние эти оценки или рукоприкладство родителей оказали на его стремление к превосходству. Подобный ребенок может увериться в том, что он неспособен ни к каким достижениям, особенно, если каждая его неудача сопровождается родительскими замечаниями типа: «Ты никогда ничего не добьешься», или «Ты закончишь на виселице».

Некоторых детей неудачи стимулируют, а других приводят к полному упадку сил. Детей, потерявших веру в себя, веру в будущее, необходимо ободрять. К ним надо относиться мягко, терпеливо и не спеша.

Вульгарное объяснение вопросов секса может повергнуть ребенка в замешательство. Блестящий успех сестры или брата может отпугнуть его от дальнейших усилий.

2. Имели ли место признаки этого явления раньше? Данный вопрос означает, была ли замечена неподготовленность ребенка до того, как он начал меняться в новой ситуации. На него мы получаем самые различные ответы. Ответ «он был неаккуратен» означает, что мать привыкла все делать за него. Или «он всегда был робким» говорит о большой привязанности ребенка к семье. Когда ребенка описывают как слабенького, мы можем допустить, что он и родился слабым, и в связи с этим был избалован и изнежен или мог быть игнорирован из-за своей уродливости. Этот вопрос также может касаться его возможного слабоумия. Ребенок же, может быть, просто очень медленно развивался и потому был заподозрен в слабоумии. Даже если бы он через некоторое время обрел устойчивое положение, он все равно бы сохранил ощущение изнеженного или ограниченного ребенка; и эти чувства намного усложняют любую попытку справиться с новой ситуацией. Когда нам говорят, что ребенок труслив и небрежен, мы можем быть уверены, что он своим поведением пытается обратить на себя чье-то внимание.

Первая задача учителя -- завоевать доверие ребенка, а затем развивать его мужество. Если ребенок неловок, учитель должен узнать, не левша ли он. Когда же его подопечный проявляет крайнюю степень неуклюжести, учителю следует выяснить, насколько тот осознает свой пол. Мальчики, воспитываемые в женском окружении и избегающие компании своих сверстников, над которыми смеются, дразнят и относятся как к девочкам, -- такие мальчики привыкают к этой своей роли и позже переживают довольно бурные внутренние конфликты. Неумение различать врожденное половое различие между мужчиной и женщиной ведет к тому, что эти дети верят в возможность изменения их пола. Но в конце концов они обнаруживают, что их физическая конституция неизменяема, и пытаются компенсировать это путем развития в себе либо мужского, либо женского образа мышления в соответствии с тем полом, к которому они хотят принадлежать. Свое притязание к другому полу эти дети выражают в одежде и манерах поведения.

Некоторые девочки с отвращением относятся к женским видам деятельности. Главной причиной этого является предполагаемая малоценность того, чем занимаются женщины, что отражает на самом деле основную ошибку нашей цивилизации. До сих пор традиционно считается, что мужчинам принадлежат привилегии, которые просто недоступны женщинам. Не скрывая этого, мы подчеркиваем преимущество мужчин и оправдываем то, что мужчины присваивают себе целый ряд прав. Рождение сына обычно вызывает большую радость, нежели появление дочери. И это не может не оказывать вредного влияния как на сына, так и на дочь. Очень скоро чувство неполноценности уязвляет девочку, в то время как мальчик находится под бременем возложенных на него надежд. Развитие девочек стеснено рамками. Есть страны, в которых подобная ситуация сегодня не так заметна, например, в Америке. Однако в социальном плане равноправие до сих пор еще не достигнуто даже в этой стране.

В данной главе мы рассматриваем вопрос, касающийся общего менталитета всех людей, который как в зеркале отражается на детях. Принятие на себя роли женщины влечет за собой некоторые трудности, которые в определенные моменты вызывают протест. Он часто проявляется в неуправляемости, упрямстве, праздности; во всем том, что имеет отношение к стремлению к превосходству. При появлении этих симптомов учитель должен выяснить, не испытывает ли девочка горечи от принадлежности к своему полу.

Подобное неудовлетворение своим полом может со временем повлечь за собой неудовлетворение и другими сторонами жизни; это приводит к тому, что и жизнь вообще сама по себе становится тяжелой ношей. Иногда мы встречаемся с желанием некоторых детей жить на другой планете, население которой не бисексуально. Такой ошибочный ход мыслей может привести к различным нелепостям или к полной апатии, преступлению и даже самоубийству. Наказание или отсутствие чуткости только усиливает чувство несоответствия реалиям жизни.

Такого нездорового состояния души можно избежать, если ненавязчиво разъяснить ребенку разницу между мужчиной и женщиной и раскрыть ему равноценность их отношения друг к другу. Обычно происходит так, что отец в семье как будто бы имеет превосходство над всеми. Он кажется хозяином, который устанавливает правила, директивы, решения, он и объясняет все своей жене. Братья стараются проявлять превосходство по отношению к своим сестрам; насмешками и критикой они вызывают у них чувство неудовлетворения своим женским полом. Психолог понимает, что такое поведение со стороны братьев вытекает из ощущения их собственной слабости. Существует четкая грань между нашей способностью что-либо сделать и предполагаемой возможностью его осуществления. Утверждение, что женщины даже сегодня неспособны к великим достижениям, совершенно необоснованно. Кстати, их и не готовили к тому, чтобы совершать великие деяния. Мужчины вложили им в руки носки для штопки и постарались убедить, что это и есть их стезя. В какой-то мере этот предрассудок преодолен, однако то, как мы сегодня воспитываем девочек, не говорит о том, что мы ждем от них чего-то экстраординарного.

Препятствовать подготовке, а затем резко критиковать за низкие достижения было бы недальновидно. Нелегко исправить существующую ситуацию, потому что нередко не только отцы, но также и матери считают справедливым наличие у мужчин привилегий, и в соответствии с этой идеей они и воспитывают своих детей. Они учат детей тому, что власть мужчины оправданна, и их мальчики требуют подчинения себе, чему девочки и подчиняются. Детям следует знать, и как можно раньше, к какому полу они принадлежат, а также то, что их пол неизменяем. У женщин, как уже было отмечено, с течением времени развилось чувство обиды из-за присвоения мужчинами себе власти и превосходства. Особенно эта обида выражается в том, что женщина отказывается от признания своего пола и стремится, насколько это возможно, поступать как мужчина. Индивидуальная психология назвала этот феномен «мужским протестом». Сопутствующие симптомы, такие, как деформация или остановка в развитии, часто вызывает у взрослых сомнение относительно их пола, когда речь заходит об анатомической конституции (присутствие мужских физических признаков у девочек и женских у мальчиков). Эти мысли иногда глубоко врезаются в сознание и находят отражение затем в общей физической слабости. Подростковое строение тела, наиболее заметное у мужчины, чем у женщины, дает основание для вывода о том, что этот мужчина женоподобен. Это неверно, так как он просто похож на взрослого ребенка. Мужчины с неразвитым телом ощущают себя страшно уязвленными, потому что в обывательском понимании идеалом служит мужское совершенство, которое по своим параметрам должно превосходить женские показатели. Худосочность и некрасивость девушки также часто ведут к уходу от жизненных проблем, потому что мы переоцениваем красоту.

Характер, темперамент и чувства являются следующими показателями пола. Чувствительных мальчиков называют «девчонками»; решительные, самонадеянные девочки характеризуются как «пацаны». Эти черты никогда не бывают врожденными, они всегда приобретаются человеком. Эти проявления раннего детства позже приходят на память, и взрослые вспоминают, какими особенными они были детьми; как они были необщительны, вели себя как девчонки или мальчишки в зависимости от ситуации. Они развивались в согласии с тем, как воспринимали соответствующую половую роль. Следующий вопрос, касающийся уровня полового развития и соответственно приобретенного опыта, имеет отношение к тому, что каждой возрастной ступени присуще свое понимание сексуального аспекта. Я бы сказал, что по крайней мере 90% детей до освещения сексуальных тем со стороны родителей и педагогов уже имели о них прекрасное представление. Нельзя установить каких-либо жестких и твердых правил при половом просвещении, потому что невозможно предсказать, что из этого объяснения ребенок примет к сведению, будет ли он ему доверять и вообще, как оно скажется на нем. Как только ребенок обратится за объяснением, это обязательно следует делать с тщательным учетом нынешнего состояния этого ребенка. Нецелесообразно давать поспешное, непродуманное разъяснение, даже если оно не оказывает пагубного влияния.

Одна из трудных проблем касается приемного ребенка или пасынка, падчерицы. Дети, принадлежащие к этим двум категориям, воспринимают хороший уход само собой разумеющимся, а строгость к ним относят на свое особое положение в семье. Иногда ребенок, потерявший мать, крепко привязывается к отцу. Некоторое время спустя отец женится, и ребенок чувствует себя исключенным из семьи и поэтому отказывается подружиться с мачехой. Любопытно отметить тот факт, что некоторые дети относятся к своим кровным родителям как к приемным; здесь имеется в виду, конечно, острая критика и недовольство. Приемные родители приобрели печальную славу, благодаря сказкам, в которых они представлены страшными людьми. Сказки, отметим попутно, далеко не лучшее чтение для детей. Запретить их полностью невозможно, так как дети узнают из них многое о человеческой природе.

Поэтому имело бы смысл сопровождать в книгах отдельные истории комментариями воспитательного характера, чтобы предостеречь детей от чтения тех сказок, в которых есть жестокость или извращенная фантазия. Сказки с героями-громилами, крушащими все на своем пути, обычно призваны для устрашения детских читателей, для торможения их нежных чувств, -- это еще одна ошибочная идея, вытекающая из нашего поклонения силе. Мальчики считают немужественным проявление чувств. Уму непостижимо, почему нежные чувства предаются насмешкам, ведь ценность этих чувств несомненна, если ими, конечно, не злоупотребляют, хотя не является секретом, что злоупотреблять можно любыми чувствами.

Незаконнорожденные дети также находятся в чрезвычайно сложном положении. И, безусловно, неправильно, когда женщине и ребенку приходится нести на себе всю тяжесть случившегося, в то время как причастный к этому мужчина остается свободным от всех обязанностей. А платить за это по большому счету приходится, конечно, именно ребенку. Неважно, насколько далеко простираются наши желания помочь таким детям, их страдание предотвратить невозможно, потому что здравый смысл вскоре подскажет им, что не все в порядке. Сверстники насмехаются над ними, или, например, законы страны усложняют условия их проживания, и незаконность их рождения клеймом ложится на них по закону. Из-за своей чувствительности они легко вовлекаются в ссоры, и у них развивается враждебное отношение к миру, так как на всех языках имеются грубые, оскорбительные и унижающие человеческое достоинство прозвища этим детям. Вполне объяснимо, почему так много сирот и незаконнорожденных среди трудных детей и преступников. Асоциальные проявления, исходящие от них, нельзя относить за счет врожденной и унаследованной предрасположенности.

ГЛАВА 10. РЕБЕНОК В ШКОЛЕ

Когда ребенок приходит в школу, он оказывается, как мы уже отмечали, в совершенно новой для него ситуации. Как и все новые ситуации, приход в школу может рассматриваться в качестве теста предшествующей подготовки. Если ребенка готовили должным образом, то он пройдет тест нормально; если нет, то изъяны в его подготовке станут очевидными.

Мы не часто ведем записи о психологической подготовленности ребенка, когда он идет в ясли или начальную школу; и если бы они у нас были, то можно было бы пролить свет на поведение взрослого человека. Такие «тесты новой ситуации» могли бы стать неизмеримо более всеобъемлющими, чем обычные тесты схоластического характера.

Что требуется от ребенка, когда он поступает в школу? Школьная деятельность -- это своего рода работа, которая требует сотрудничества с учителем и одноклассниками, равно как и интереса к школьным предметам. По тому, как ребенок реагирует на эту новую ситуацию, мы можем оценить его способности к сотрудничеству, а также сферу его интересов. Мы можем сказать, какими предметами ребенок интересуется; мы можем увидеть, насколько вызывает его интерес то, что говорит другой человек; мы можем сказать, интересуется ли он вообще чем-нибудь. Мы можем выяснить все эти факты, изучая позицию ребенка, его осанку, его взгляд; то, как он слушает, обращается ли он к учителю по-дружески или он держится от него на расстоянии и т. д.

Как эти детали влияют на психологическое развитие личности, может быть проиллюстрировано примером одного человека, который консультировался у психолога по поводу проблем на работе. Выясняя подробности его детства, психолог обнаружил, что этот человек вырос в кругу одних девочек. Когда пришло время идти в школу, он не знал, в какую записаться: в женскую или мужскую. Сестры убедили его пойти в школу для девочек с условием покинуть ее через некоторое время. И можно представить себе то впечатление, которое осталось в памяти ребенка.

Повышенный интерес к школьным предметам зависит от отношения ребенка к своему учителю. А это связано с умением педагога поддерживать интерес ученика к своему предмету и вовремя замечать, когда тот невнимателен или рассеян. Множество детей приходит в школу, абсолютно не умея концентрироваться на занятиях. Это обычно избалованные дети, обескураженные от присутствия такого большого количества незнакомых людей. Если учитель окажется несколько строгим, может даже показаться, что у этих детей нет памяти. Однако отсутствие памяти не такой простой факт, каким он обычно видится. Ребенок, у которого по мнению учителя плохая память, обнаруживает хорошую память о других вещах. Он способен даже сконцентрироваться, но только в той ситуации, в которой его баловали дома. Он внимательно относится к своему желанию быть балуемым, но не к школьной деятельности.

Если подобный ребенок не справляется в школе, если он имеет плохие оценки и не сдает экзамены, то нет смысла в том, чтобы критиковать его или упрекать в чем-то. Критика и упреки не изменят его образ жизни. Наоборот, такое отношение убедит его в том, что он не подходит школе, и приведет к развитию пессимистического отношения к жизни.

Существенно то, что избалованные дети, чье сопротивление преодолено учителем, очень часто бывают хорошими учениками. Они могут хорошо учиться при благоприятных для них обстоятельствах; к сожалению, мы не можем гарантировать, что к ним всегда будут щадяще относиться в школе. Если ребенок меняет школы и учителей или если он даже не делает успехов в изучении какого-либо предмета (а математика всегда является трудным предметом для избалованных детей), он неожиданно может зайти в тупик. Он не сможет продвигаться вперед, потому что привык, что все ему дается легко. Его никогда не учили преодолевать трудности, и он не знает, как это делать. При встрече с трудностями у него не хватает терпения, чтобы справиться с ними и чтобы продвигаться вперед, осознанно прилагая усилия.

Итак, мы видим, что подразумевается под хорошей подготовкой к школе. В плохой же подготовке всегда усматривается влияние матери. Ведь именно она первая пробудила в ребенке интерес к учебе и потому на ней лежит ответственность за направление этого интереса по здоровому пути. Если ей не удалось это сделать, как обычно и происходит, то результат становится очевидным в поведении ребенка в школе. Кроме материнского воздействия, в семье присутствует целый комплекс других факторов -- влияние отца, соперничество детей, о чем говорилось в предыдущих главах. Также существует влияние извне, неблагоприятные обстоятельства и предрассудки, о чем более обстоятельно речь пойдет ниже.

Короче говоря, учитывая все обстоятельства, объясняющие плохую подготовку ребенка, неразумно делать заключение о нем на основе лишь учебных показателей.

В определенной степени нам следует принимать школьные оценки как проявление психологического состояния ребенка в настоящий момент. Речь идет не о текущих оценках, которые он получает, а о том, что они говорят нам о его умственных способностях, интересах, умении собраться и т. д. Результаты обычных тестов по учебным показателям не следует обобщать отдельно от таких научных тестов, как тесты интеллекта, несмотря на различие в их структуре. В обоих случаях акцент должен делаться на показателях особенностей мышления, а не на количестве представленных фактов.

В последнее время получили широкое развитие так называемые тесты интеллекта. Их высоко оценивают учителя, и порой они стоят этого, так как обнаруживают детали, не выявляемые обычными тестами. Иногда они просто помогают спасению положения ребенка. Так, например, когда у ребенка плохая успеваемость в школе и учитель собрался уже оставить его на второй год, неожиданно может выясниться, что интеллектуальный коэффициент ребенка значительно выше. И ребенку вместо понижения позволяют перейти на иной, более высокий уровень. Он чувствует успех и с этого момента начинает вести себя по-другому.

Мы не хотим недооценивать значение тестов интеллекта и IQ, однако необходимо отметить, что после проведения любого из подобных тестов ни ребенок, ни родители не должны знать результатов IQ. Никто из них не знает истинного смысла тестов интеллекта. Им кажется, что это является последней и полной оценкой, а значит определяет судьбу ребенка, которого с этого момента втискивают в его прокрустово ложе. По существу же выводы, к которым пришли в результате тестов интеллекта, подлежат детальному рассмотрению, если они считаются абсолютными. Хороший показатель такого теста еще не залог дальнейшей жизни; тем более известно, что взрослые, имеющие успехи в других областях, здесь показывают низкие результаты.

Опыт специалистов по индивидуальной психологии доказывает, что когда тесты интеллекта обнаруживают низкий уровень умственных способностей, то результаты можно улучшить, найдя правильные методы. Один из таких приемов -- это дать ребенку возможность позаниматься с предложенным тестом до тех пор, пока он не найдет верное решение, или правильно подготовить его к подобному тесту. В этом случае ребенок делает успехи и расширяет свой опыт. И он добьется лучших результатов в последующих тестах.

Очень важным вопросом является то, как школьная рутина воздействует на детей и насколько давит на них нелегкое школьное расписание. Мы не подвергаем критике учебные дисциплины, включенные в учебный план, и не считаем, что количество предметов должно быть уменьшено. Безусловно, важно учитывать межпредметную связь учебных дисциплин с тем, чтобы дети видели цель и их практическое значение и не рассматривали эти предметы как нечто абстрактное и теоретическое. В настоящее время широко обсуждается такая проблема, как: должны ли мы обучать ребенка умению изучать предметы и факты или же необходимо развивать его как личность. Согласно индивидуальной психологии нам представляется, что эти два подхода должны быть объединены.

Как мы уже отмечали, учебные предметы должны преподаваться интересно и иметь практическую значимость. Математика -- арифметика и геометрия -- должна преподаваться в связи со стилем и конструкцией какого-нибудь здания, количества людей, которые могли бы там жить, и т. д. Есть предметы, которые могут преподаваться интегрирование. В некоторых наиболее прогрессивных школах есть опытные учителя, которые знают, как вести межпредметное обучение. Гуляя с детьми, они выясняют, каким учебным предметам, по сравнению с другими, они отдают предпочтение. Они учат объединять информацию, например, в изучение строения растения они включают знания о его эволюции, о климате данной страны и т. д. И таким образом они не только стимулируют интерес к предметам, которые в иных случаях не вызывали бы такового у ребенка, но также учат его точному и комплексному подходу к окружающему миру, что является конечной целью всего образования.

Существует феномен, который учителя не должны упускать из виду, а именно то, что дети в школе находятся в состоянии личного соперничества. И можно легко понять, насколько это важно. Идеальный школьный класс должен быть единым целым, в котором каждый ученик ощущает себя частью этого единого целого. Учителю следует следить за тем, чтобы соперничество и личные амбиции учеников были в разумных рамках. Дети не любят тех, кто вырывается вперед; и они либо не щадят себя, чтобы обогнать своих соперников, либо впадают в состояние разочарованности и субъективизма. Вот почему советы и указания учителя так важны: нужное слово, сказанное им, направит энергию ребенка с пути соперничества на путь сотрудничества.

В этой связи изменение системы самоуправления в классах было бы очень полезно. Мы не должны ждать того момента, пока дети будут полностью готовы к организации самоуправления. Вначале можно дать детям возможность наблюдать, что происходит, или действовать в консультативном режиме. Если предоставить детям полное самоуправление без предварительной подготовки, мы обнаружим, что они более суровы и строги в вынесении наказания, чем учителя, и даже используют предоставленные им права для личной выгоды и превосходства.

Что касается учебных успехов детей, мы должны учитывать обе точки зрения: как учителя, так и детей. Интересно отметить, что дети в этом отношении обладают умением выносить очень серьезные суждения. Они знают, кто из них является лучшим в правописании, рисовании, гимнастике. Они могут достаточно точно оценивать друг друга. Иногда они несправедливы к другим, однако осознают это и стараются быть объективными. Большая же трудность состоит в том, что они умаляют свои способности и думают: «Ну, теперь уж я никогда не догоню». И это неверно -- они могут догнать. На это ошибочное заключение необходимо указывать, иначе оно станет идеей фикс на всю жизнь. Ребенок с такими мыслями никогда не будет делать успехи и навсегда останется на прежнем уровне.

Большинство школьников почти всегда находятся на одном и том же уровне: они либо лучшие, либо худшие, либо средние, -- и они не изменяются. Такое положение вещей не отражает объективно развитие мышления и характеризуется лишь инерцией в психологическом плане. Это говорит о том, что дети ограничили свои возможности потерей веры в себя после первых же нескольких проверок. Но тот факт, что соответствующие изменения в ребенке все равно когда-нибудь происходят, является важным: он объясняет то, что интеллектуальное развитие ребенка не фатально. Детям следует знать об этом; им надо дать понять, что они не обречены.

Как учителю, так и детям необходимо избавиться от заблуждения, что результаты, указывающие на нормальные умственные способности детей, следует приписывать особой наследственности. Возможно, вера во врожденные способности человека является глубочайшей ошибкой, совершенной когда-либо в вопросах обучения и воспитания детей. Когда индивидуальная психология впервые указала на данное положение, многие подумали, что с нашей стороны это просто оптимистическое предположение, а не подкрепленное наукой обобщение. Но сегодня все больше и больше психологов и психиатров приходят к принятию данной точки зрения. Наследственность -- это всего лишь своеобразный козел отпущения для родителей, учителей и детей. Как только возникают трудности, требующие усилий, они всегда могут сослаться для оправдания на наследственность, чтобы уйти от ответственности. Но мы не имеем права избегать своей ответственности, и нас всегда должны настораживать любые попытки освободиться от нее.

Ни один учитель, который верит в воспитательную силу своей работы, который верит в воспитание как в средство формирования характера, в целом не приемлет доктрину наследственности. И речь здесь идет не о физической наследственности. Мы знаем, что физические дефекты, даже различия в физических способностях -- наследственны. Но где связь между функционированием органов и умственными способностями? В индивидуальной психологии мы настаиваем на том, что мозг испытывает на практике уровень возможностей организма и должен считаться с ними. Иногда разум преувеличивает значение физических способностей; он болезненно переживает по поводу каких-либо физических недостатков даже после устранения причины такого переживания.

Люди склонны связывать то или иное явление своей жизни с их происхождением, искать начало развития этого явления. Однако подобный подход, используемый при оценке достижений людей, обманчив и уводит в сторону. Обычная ошибка в таком способе рассуждений заключается в игнорировании наших корней; и если уж нам надо составить генеалогическое дерево, мы забываем, что у каждого поколения есть два родителя. Если мы проследим пять поколений, то перед нами предстанут 64 предка, и среди этих 64 людей, несомненно, можно найти одного умного человека, которому его правнук обязан своими способностями. Если взять десять поколений, то среди 4096 предков можно найти далеко не единственного способного человека. Также не стоит забывать, что традиции, установленные в семье незаурядным предком, оказывают влияние, подобное действию наследственности. Таким образом, можно понять, почему в некоторых семьях появляется больше способных людей, чем в других.

И это не имеет отношения к наследственности, это очевидный и простой факт. Достаточно вспомнить, что подобное явление имело место в Европе, где каждый ребенок вынужден был продолжать профессию отца. Если не принимать во внимание социальные институты, то можно было бы представить очень внушительную статистику по наследственности.

Следующей после идеи о наследственности проблемой, вызывающей большие трудности для ребенка, являются наказания за плохие оценки в школе. Если у ребенка низкая успеваемость, он окажется также в немилости у учителя. И вот он страдает сначала в школе, а затем, придя домой, сталкивается с новыми упреками и сценами со стороны родителей. Его ругают и мать, и отец, и, ко всему прочему, его еще очень часто бьют.

Школьным учителям следует помнить о последствиях плохих оценок. Некоторые учителя считают, что если вынуждать ребенка показывать дома плохие оценки, то он будет стараться лучше учиться. Но они забывают об особенностях семейных условий детей. В некоторых семьях к ребенку относятся очень жестко, и в этом случае ребенок подумает дважды, прежде чем покажет родителям плохую оценку. В результате он может вообще не прийти домой или даже впасть в такие крайности, как отчаяние или самоубийство от страха перед своими родителями.

Учителя не отвечают за школьную систему, но уже хорошо то, что своим личным сочувствием и пониманием они при любой возможности смягчают суровость этой системы. Таким образом, учитель мог бы быть мягче с отдельным учеником, учитывая его семейные обстоятельства, и тем самым мог бы окрылить его, вместо того, чтобы доводить до отчаяния. На ребенке, который всегда получает плохие оценки, тяжкой ношей лежат постоянные упреки в том, что он самый плохой ученик в школе, и в конце концов он сам начинает верить в это. Если поставить себя на место такого ребенка, легко можно понять, почему он не любит школу. Все очень просто. Если бы кто-нибудь оказался в подобных условиях, когда его постоянно критикуют, где существуют только плохие оценки, где нет надежды на успех, никому бы это не понравилось, и любой человек попытался бы избежать такой ситуации. И поэтому нам не следует расстраиваться при встрече с детьми, которые сторонятся школы.

Хотя и не следует беспокоиться о подобных случаях, тем не менее нужно осознать их значение. Мы должны понять, что это означает плохое начало, особенно если происходит в период отрочества. Такие дети достаточно умны, чтобы защищать себя, подделывая оценки в дневниках, прогуливая и т. д. В результате они знакомятся с себе подобными, организовывают банды и идут на улицу, что неизбежно ведет к преступлениям.

Всего этого можно избежать, если признать утверждение индивидуальной психологии, что нет безнадежных детей. Мы должны чувствовать, что всегда можно найти способ помочь ребенку. Даже в бесперспективных случаях всегда есть выход, его лишь, разумеется, надо найти.

Наверное, нет необходимости говорить о печальных результатах, связанных со второгодниками. Любой учитель согласится с тем, что оставшийся на второй год ребенок представляет проблему как для школы, так и для семьи. Это не обязательно происходит в каждом случае, однако исключений из такого правила очень мало. Большинство из тех, кто остается на второй год, являются хроническими второгодниками -- они никогда не показывают успехов и представляют проблему, которую всегда избегали и никогда не могли разрешить.

Вопрос оставления детей на второй год является довольно сложным. Есть учителя, которым удается успешно избежать данной проблемы. Они используют для занятий с ребенком каникулярное время, выявляют ошибки в его образе жизни с тем, чтобы исправить их; и поэтому у них появляется возможность перевести ребенка в следующий класс. Можно было бы расширить подобную практику, если бы мы имели институт специальных репетиторов в школе. У нас есть социальные педагоги, учителя, обучающие на дому, но нет репетиторов.

Института учителей, обучающих на дому, не существует в Германии, и может показаться, что такие учителя вообще не нужны. Классный учитель в государственной школе имеет наилучшее представление о ребенке. Он может знать больше, чем другие, что происходит у него в классе, при условии, что он делает это правильно. Некоторые люди считают, что учитель не может знать всех учеников из-за чрезмерной наполняемости классов. Если понаблюдать за ребенком при его поступлении в школу, то уже скоро можно понять его образ жизни и избежать множества проблем. Такое наблюдение осуществимо даже в толпе. Обучение и воспитание большого количества детей будет эффективнее, если понимать этих детей, нежели при условии, что учитель их не понимает. Переполненные классы далеко не благо и этого необходимо избегать, однако подобное обстоятельство нельзя представлять в качестве непреодолимого препятствия.

С психологической точки зрения всегда лучше не менять учителя в классе ежегодно (или как в некоторых школах каждые шесть месяцев), а чтобы учитель обучал своих учеников до окончания школы. Если бы учитель мог находиться с постоянным коллективом учащихся в течение двух, трех или четырех лет, это бы явилось огромным преимуществом во всех отношениях. Тогда бы учитель имел возможность близко узнать всех детей. Он смог бы выявить ошибки в образе жизни каждого ученика и исправить их.

Дети часто переходят из класса в класс без обучения в предыдущем. Довольно спорно, есть ли в этом какие-либо преимущества. Детям часто не удается удовлетворить те большие ожидания, которые они возлагают на перепрыгивание через класс. Подобную практику следует применять в случае с великовозрастным учеником или если ребенок вначале отставал от своих товарищей в классе и с тех пор достиг лучших результатов. Переход из класса в класс не должен рассматриваться как награда за лучшие оценки или за то, что ребенок знает больше других. Для одаренного ребенка будет большим благом, если он посвятит свое время занятиям сверх школьной программы, например, рисованию, музыке и т. д. Знания, которые ребенок приобретает таким образом, становятся полезными и для всего класса, так как в этом случае он активизирует остальных. Плохо, когда класс лишают хороших учеников. Некоторые полагают, что надо всегда поддерживать выдающихся и одаренных детей. Мы же так не считаем. Мы скорее думаем, что именно умные дети подталкивают весь класс вперед и дают тем самым хороший толчок к дальнейшему развитию.

Интересно исследовать такие два типа классов в школе, как успевающий и отстающий классы. Удивительно, но в успевающих классах всегда можно найти несколько по-настоящему слабоумных детей, в то время как в отстающих классах таковых нет, вопреки общепризнанному мнению. В них учатся дети из бедных семей, которые имеют репутацию неуспевающих учеников. А причина в том, что у них была недостаточная подготовка к школе. Это и понятно. Родители слишком заняты и не имеют никакой возможности посвятить время своим детям или недостаточно образованы для этого. Детей с плохой психологической подготовкой нельзя отправлять в классы для отстающих. Пребывание в таком классе ложится пятном на репутацию ребенка, и он всегда высмеивается своими товарищами.

Лучший способ заботы о названных детях -- это использование системы репетиторов, о чем мы уже говорили выше. Помимо них должны быть еще и клубы, где Дети могли бы получить дополнительную подготовку.

Там они могли бы готовить домашнее задание, играть, читать книги и т. д. Таким образом они получали бы своеобразный тренинг мужества вместо постоянного переживания чувства обескураженности, которое ожидает их в классах для отстающих. Такие клубы, совмещенные с большим количеством игровых площадок, чем мы имеем сегодня, будут держать детей подальше от улиц и дурного влияния.

Вопрос о совместном обучении возникает во всех педагогических дискуссиях. Что касается подобного обучения, можно сказать, что в принципе нам следует поощрять его. Это хорошая возможность для мальчиков и девочек лучше узнать друг друга. Однако когда от совместного обучения ждут самоорганизующего начала, это большое заблуждение. Совместное обучение влечет за собой специфические проблемы, которые обязательно надо принимать во внимание, иначе ущерб перевесит преимущества. Например, существует одно обстоятельство, которое обычно упускается из виду, а именно, что девочки до шестнадцати лет развиваются быстрее мальчиков. Если мальчики не знают этого, но видя, что девочки чаще делают успехи, они теряют равновесие и начинают бессмысленное соперничество с ними. Подобного рода явления должны учитываться как администрацией, так и учителем в классе.

Совместное обучение может быть успешным благодаря учителю, которому нравится эта идея и который понимает все проблемы такого обучения. Но если учителю не по душе совместное обучение, он будет чувствовать на себе бремя этой системы, которая и потерпит фиаско в его классе.

Если система совместного обучения организована неправильно и если детей не воспитывают и не контролируют должным образом, то тогда в классе определенно могут возникнуть проблемы взаимоотношения полов. Более детально мы будем обсуждать эти вопросы в следующей главе. Пока же отметим то, что половое воспитание в школе представляет собой сложную проблему. В сущности школа не совсем подходящее место для инструкций по половым проблемам, потому что учитель, выступающий перед классом, не может доподлинно знать, как дети воспримут его слова. По иному обстоит дело, когда дети спрашивают о чем-то личном у учителя отдельно. Если девочка просит своего учителя объяснить какие-то факты, ему следует давать точные ответы.

Возвращаясь после нашего отступления о более или менее административном начале в обучении к главной сути проблемы, у нас есть основание утверждать, что мы всегда можем найти методы обучения детей, отвечающие их интересам, опираясь на те учебные предметы, в которых они могут наилучшим образом проявить себя. Ничто так не продвигает вперед, как успех. Это верно как для образования, так и для других сфер человеческой деятельности. А это означает, что если ребенок интересуется каким-то учебным предметом и делает в нем определенные успехи, его интересы будут простираться и на другие области. И именно учитель должен использовать успехи учеников как основу для приобретения новых знаний. Сам ученик не знает, как это сделать, как поднять себя за помочи, так сказать, что и мы все должны делать, поднимаясь вверх от незнания к знанию. А учитель может осуществить это и в случае успеха он обнаружит, что ученик понимает, что от него хотят, и начнет сотрудничать.

То, что мы говорили о предметах, к которым дети питают интерес, также относится и к органам чувств. Необходимо выяснить, какой из органов чувств чаще всего используется ребенком и какие ощущения преобладают в нем. Многие дети лучше всего умеют смотреть и наблюдать, другие -- слушать, иные же -- двигаться и т. д. В последнее время стали популярными так называемые мануальные школы, где применяется разумный принцип соединения учебных предметов с тренировкой зрения, слуха и рук. Успех таких школ -- это показатель значимости использования физических возможностей ребенка.

Если учитель встречает ученика со зрительным типом восприятия, то ему следует знать, что ребенок будет иметь дело с теми учебными предметами, где нужно использовать глаза, как, например, в географии. Для него будет лучше смотреть, чем слушать лекцию. Это пример особого понимания отдельного ребенка, которым должен владеть учитель. Существует много и других подобных явлений, которые педагог может определить с первого взгляда.

Одним словом, перед настоящим учителем стоит благородная и увлекательная задача: он формирует детские умы, и значит будущее человечества в его руках.

Но как нам перейти от идеального на реальное? Ведь недостаточно лишь рассматривать воспитательные идеалы. Необходимо найти способ их реализации. Еще давно, в Вене, автор данного труда начал искать такой способ, и в результате появились психологические консультации или консультативные пункты в школах (см. «Руководство ребенком» А. Адлера и др., изданное в Нью-Йорке, которое дает детальный обзор истории, технологии и результатов этих консультативных пунктов).

Целью этих пунктов является приспособление знаний современной психологии к нуждам системы образования, Компетентный психолог, который разбирается не только в психологии, но также в самой жизни учителей и родителей, специально встречается с ними в определенный день и проводит консультации. В этот день учителя встречаются и делятся друг с другом конкретными случаями из жизни своих проблемных учеников. Это могут быть случаи, связанные с лодырями, детьми, развращающими классный коллектив, воришками и т. д. Учитель описывает свои случаи, а психолог затем делится наблюдениями в обсуждаемом контексте. Потом начинается дискуссия. Каковы причины? С какого момента ситуация начала свое развитие? Что следует предпринять? Анализируется жизнь ребенка в семье и его психическое развитие. Объединив свои точки зрения, группа приходит к решению, как поступить с данным конкретным ребенком.

На следующем собрании уже присутствуют ребенок и его мать. Вначале, когда определен способ взаимодействия с матерью, приглашается она. Родительница слушает объяснения, почему ее ребенок оказался в затруднительном положении. Затем она излагает свою точку зрения, и начинается обсуждение с психологом. Обычно мать просто счастлива видеть все эти признаки интереса к ее ребенку и поэтому рада сотрудничать. Если эта мать настроена недружелюбно и агрессивно, тогда учитель или психолог начинают рассказывать ей о похожих случаях с другими детьми и матерями до тех пор, пока не будет преодолено противостояние.

Когда, наконец согласован способ воздействия на ребенка, то его приглашают в комнату. Он видит своего учителя и психолога, который начинает беседу с ним, но только не о его ошибках. Психолог говорит как на лекции, объективно анализируя, но так, чтобы ребенок понял все, о чем он говорит, -- о проблемах, о мотивах, которые и вызвали его неправильное развитие. Ребенку объясняют, почему он чувствовал себя обделенным, в то время как предпочитали других детей, и как он отчаялся добиться успеха.

Этот метод использовался около 15 лет, и учителя, проработавшие в этом направлении, очень довольны и не собираются бросать дело, которым занимались четыре, шесть и восемь лет.

Что касается детей, то они от этого выиграли вдвойне. Те, кто с самого начала были проблемными детьми, стали вполне нормальными; они познали дух сотрудничества и поняли, что есть мужество. Те же, которых не приглашали на психологическую консультацию, выиграли тоже. Когда ситуация в классе угрожает стать проблемной, учитель предлагает детям обговорить случившееся. Естественно, учитель сам руководит беседой, но и дети также принимают в ней участие, так как им предоставлена полная возможность выражать свои мысли. Они начинают анализировать причины такой, скажем, проблемы, как лень в классе. В итоге они все равно придут к какому-нибудь заключению, и ленивый ребенок, который и не знает, что именно его имели в виду, тем не менее почерпнет для себя много полезного из этой беседы.

Эти краткие выводы могут дать некоторое представление о тех возможностях, которые предоставляет нам связь психологии и педагогики. Психология и воспитание представляют собой две составные одной проблемы и одной реальности. Чтобы управлять разумом, нам необходимо знать, как он работает; и тот, кто познал секреты разума, может если не помочь, то использовать свои знания, чтобы направлять ум на более высокие и глобальные цели.

ГЛАВА 11. ВЛИЯНИЕ СРЕДЫ И ВНЕШНИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ

Психологические и образовательные основы индивидуальной психологии достаточно широки, чтобы не игнорировать рассмотрение фактора влияния среды. Старая модель интроспективной психологии (психологии самоанализа) была настолько узка, что Вундт счел необходимым создать новую науку -- социальную психологию -- для того, чтобы учесть все, что выпало из ее поля зрения. Для индивидуальной психологии в этом нет необходимости, так как она индивидуальна и социальна одновременно. Она не сосредоточивается ни на человеческом сознании, за исключением среды, которая его стимулирует; ни на среде, за исключением ее значения для понимания сознания конкретных людей.

Ни воспитатель, ни учитель не должны считать себя единственными воспитателями ребенка. Волны внешнего влияния проникают в психику детей и формируют их прямо или косвенно, так сказать, через влияние на родителей и доведения их до определенного уровня сознания, которое и передается детям. Данное обстоятельство нельзя упускать из виду.

Прежде всего, воспитатель должен принимать во внимание экономические обстоятельства. Мы должны помнить, что есть семьи, которые от поколения к поколению живут под тяжелым бременем обстоятельств, -- семьи, которые продолжают борьбу с угнетающим их чувством горечи и печали. Эти горечь и печаль так воздействуют на них, что они не могут воспитывать ребенка в здоровых отношениях сотрудничества. Они живут на пределе человеческих возможностей, когда люди не могут сотрудничать, будучи охваченными паникой.

Затем мы также не должны забывать, что долгий период полуголодного существования или плохое финансовое положение влияют на физическое состояние как родителей, так и детей, а это в свою очередь имеет важное психологическое значение. Это можно увидеть в детях, рожденных в послевоенной Европе. Их гораздо труднее воспитывать, чем предыдущие поколения. Кроме экономических обстоятельств и их влияния на развитие ребенка, мы не должны забывать о влиянии невежества родителей относительно физической гигиены. Это невежество соединяется с робким и потакающим отношением их к детям. Родители хотят побаловать своих чад и боятся причинить им боль. Иногда они беспечны и думают, например, что искривление позвоночника исчезнет с возрастом, и вовремя не приглашают доктора. Это, конечно, является ошибкой, особенно в городах, где медицинская помощь всегда доступна. Если вовремя не исправить физическое состояние, оно может привести к сильной и опасной болезни, от которой могут остаться нежелательные психологические травмы. Болезнь со всеми ее проявлениями -- это всегда «западня» с психологической точки зрения, и надо как можно больше снижать ее опасность.