1. Теоретико-методологические и прикладные основы политической психологии

На формирование теоретико-методологических и прикладных основ политической психологии оказали влияние многие идеи, научные положения и выводы, из разных областей обществознания -- истории, философии, социологии, политологии, психологии, составившие классику земной цивилизации, а также многомерно развивающаяся социально-психологическая практика.

Разнообразие психологических подходов к исследованию политических феноменов вызвано преобладанием той или иной психологической доминанты у исследователей. При этом существующие классификации, подходы к их анализу неравноценны как по выбору типологических оснований сравнения, так и по объему представляемой информации. Для полноты психологической характеристики различных сторон политики наиболее плодотворной будет та модель, которая сумеет вобрать в себя как можно больше качественных и количественных характеристик изучаемого явления. Ее создание возможно лишь при применении всей совокупности конструктивных подходов современной психологии, которая в сотворчестве с другими отраслями науки дает возможность интегрировать востребованные знания для изучения и решения актуальных проблем политики.

В данном контексте заметную роль играли и играют прежде всего работы исторического и историографического плана, посвященные анализу роли выдающихся личностей в историке-политическом процессе. В их числе жизнеописания великих людей от Геродота, Фукидита, Тацита, Плутарха до деятелей новейшей истории -- Петра Первого, Наполеона, Ленина, Рузвельта и других.

Во-вторых, неизгладимое влияние оказывали и оказывают политико-философские труды, начиная от диалогов Платона и Аристотеля, трудов Макиавелли, Гоббса, Канта, Гегеля, других философов и исследователей политических процессов. В них раскрываются различные аспекты политики, обеспечивая познание сущности, механизмов и функций политической и государственной власти, взаимоотношений политики и общества, государства и личности и др.

В-третьих, важнейшее значение имеют основополагающие работы по социологии и психологии Т. Адорно, Н.А. Бердяева, А.А. Бодалева, М.Вебера, М.М. Ковалевского, Г. Лассуэлла, Г. Лебона, А.Н. Леонтьева, Н.К.Михайловского, Р. Михельса, М. Острогорского, Г.В. Плеханова, С.Л.Рубинштейна, ПА. Сорокина, Г. Тарда, 3. Фрейда, Э. Фрома и др., раскрывающие социально-психологические характеристики лидерства, политической активности и др.

Если исходить из общепризнанного факта, что политическая психология институализировалась лишь в 1968 году (организовано отделение политической психологии при Американской ассоциации политических наук), то следует отметить в деле развития ее фундаметальных и прикладных основ особую роль американских ученых последних лет: С. Хаймана, Дж.Барбера, Э. Харгроува, К. Дойча, Г. Ал-монда, Г.Е.Киссинджера, В.Одайника, Р. Таккера, Л. Эдингера и др., а также отечественных исследователей С.А. Анисимова, Г.К. Ашина, Н.И. Бирюкова, Ф.М.Бурлацкого, С.И. Васильцева, П.П. Гайденко, А. Галкина, Ю.Н.Давыдова, Г.Г. Лилигенского, Е.В. Егоровой, В.Г. Зазыкина, А.Н.Жмырикова, Н.М. Кейзерова, А.Г. Ковалева, А.А. Кокорева, B.C.Комаровского, О.В. Крыштановской, E.G. Кузьмина, Д.В. Ольшанского, Э.Н. Ожиганова, Б.Д. Парыгина, А.Ю. Панасюка, Н.П. Пищулина, С.В.Рогачева, К.Х. Шахназарова, Е.Б. Шестопал, А.И. Юрьева и др.

Особый интерес представляют работы К.А. Абульхановой-Славской, О.С. Анисимова, А.А. Бодалева, А.А. Деркача, Е.А. Климова, И.С. Кона, И.Т.Левыкина, Б.Д. Парыгина, Б.Ф. Поршнева, А.К. Уледова, Е.А. Яблоковой и др., посвященные методологическим проблемам изучения общественной психологии и акмеологии.

В отмеченных и других трудах содержатся конструктивные положения, которые актуальны для создания системной теоретико-методологической базы политической психологии. В частности, в основу принципиальных теоретико-методологических положений политической психологии положены: деятельностный подход, разработанный С.Л. Рубинштейном, А.Н.Леонтьевым и др. отечественными психологами; разработки Е.А.Климова о наличии особой «картины мира профессиональной общности» и положения А.А. Бодалева и А.А. Деркача о роли субъективных факторов, способствующих или препятствующих достижению субъектом вершин профессионального мастерства; психологическая концепция общения и ее социальной перцепции, разработанная Г.М. Андреевой, А.А.Бодалевым, В.Н. Куницыной, Л.А. Петровской; положение К.А.Абульхановой-Славской, А.Я. Гуревича, Л. Февра о наличии общих для представителей одной общности способов восприятия и особенностей образа мыслей, выражающихся в специфических для данной общности способах поведения; положение А. К. Уледова о мифологизированности и политизированности современного общественного сознания и др.

Для научного осмысления политических феноменов учитывается то, что еще мыслители древности обратили внимание на особые свойства политических деятелей, позволяющие им занимать высокие посты, влиять на политические процессы в государстве, оказывать сильное воздействие на граждан. Первые системные концепции понимания различных сторон политики были сформулированы в конце XIX -- начале XX веков. К изучению психологической детерминированности лидерства одним из первых обратился Н.К. Михайловский. В числе главных социально-психологических механизмов взаимодействия масс (толпы) со своим лидером (героем) Н.К. Михайловский выделял механизмы подражания, внушения, заражения, противопоставления.

Традиции психологического анализа закономерностей формирования и функционирования лидерства заложены в работах Г. Тарда, Г. Лебона. Г.Тард сформулировал один из основных законов социальной жизни, заключающийся в подражании последователей лидеру. Лидерство понимается им как способ передачи от одного индивидуума к другим самых ценных знаний и условий жизни, обеспечения преемственности поколений. Социально-политическое движение, согласно Г. Тарду, осуществляется по схеме: борьба лидера с косностью толпы; увлечение толпы нововведением; следование, подражание толпы действиям лидера. По мнению Г. Лебона, «толпа ниспровергает действия законных лидеров и идет за теми, кто обещает ей новую иллюзию» [72, с. 87].

К классике политической психологии вполне можно отнести труды М. Острогорского, Р. Михельса, Дж. Брайса, М. Вебера, 3. Фрейда. В них раскрываются закономерности и механизмы завоевания политического господства элитарных групп, использующих в этих целях государственные и политические институты.

Изучение политических феноменов с точки зрения личностного фактора, анализа глубинных мотиваций поведения субъектов политики связано с исследованиями 3. Фрейда, Э. Фрома, К. Юнга и др. Их психоаналитические подходы позволили по-новому подойти к познанию закономерностей самореализации и особенностей поведения и взаимоотношений субъектов политики. Закономерности и механизмы политической активности ими рассматривались главным образом как результат процессов на глубинных уровнях бессознательного.

Специальные исследования в области политической психологии начинаются с выхода в 1930 году в свет работы Г. Лассуэлла «Психопатология и политика», которая определила характер программных статей американских психологов Дж. Шэннона и Л. Селигмэна. Г. Лассуэлл выдвинул требование о необходимости применения психологических методов анализа политической ситуации и особенностей поведения в них субъектов политики. Г. Лассуэлл и его последователи исходили из того, что только поверхностный слой поведения можно объяснить собственно политическими целями и ценностями. Глубинное же его значение определяется интенсивными, иррациональными по своей природе психическими образованиями. По мнению Г. Лассуэлла, власть призвана компенсировать психическую неполноценность (неадекватность), заложенную в детском возрасте. В свете этого борьба за власть -- это компенсация чувства неадекватности, сформировавшегося в детстве.

Попытки особого осмысления политического феномена можно встретить у К. Ясперса, А. Камю, Э. Фромма. Так, К. Ясперс видит в политике выражение некой обобщенной воли, характеризующейся «устойчивой тенденцией неуклонности». Он выделяет: лидеров -- выразителей ситуации или минутного веления многих, с изменением которой они исчезают; лидеров-демагогов; лидеров силового плана, обладающих фактической властью.

Отмеченные и другие реализуемые в политической психологии идеи, положения и выводы указывают на то, что в настоящее время в ней находят признание и востребованность многие научные достижения. Они дают возможность успешно изучать отдельные стороны политической реальности. Вместе с тем для реализации современного системного психологического подхода к познанию и активному воздействию на политические явления политической психологии необходимо использовать собственную исследовательско-развивающую теоретико-методологическую и прикладную основу. С одной стороны, она синтезирует такие признанные в психологии подходы, как описательный, психоаналитический, необихевиористский и др. С другой стороны, для политической психологии важно обеспечить гармоничное взаимодействие и сотворчество исследовательского основания с гуманитарно-технологическими компонентами, обеспечивающими развитие, коррекцию и консультирование в сфере политики.

Эта комплексная научно-практическая задача политической психологии может быть решена в рамках системного подхода в интересах выстраивания ее целостного теоретико-методологического и прикладного основания.

Выделим содержательные характеристики всех отмеченных теоретико-методологических и прикладных оснований политической психологии. В частности, описательный подход базируется на фиксации данных тестирования, эксперимента или наблюдения с помощью определенных систем обозначений, принятых в психологии. Психоаналитическое направление, продолжая традицию 3. Фрейда, К. Юнга и их последователей, концентрирует свое внимание на анализе внутренней активности политика. В психоаналитических трактовках политического лидерства обозначились два основных понимания данного феномена: первый -- развитие политической активности как средство преодоления некоего внутреннего конфликта «вполне нормальной личности», политика; второй -- развитие политической активности в связи с очевидными психопатологическими характеристиками личности, которые и обеспечивают политику его успех. Применение бихевиористской методологии обусловлено попыткой анализа феномена политической активности посредством исследования наблюдаемого поведения людей. Оно определяется как системой воздействующих на поведение политика стимулов, так и возникающими в результате такого воздействия мотивами этого поведения.

Для понимания данных положений целесообразно раскрыть их основные содержательные характеристики, получение которых стало возможным на основе последовательного генезиса всех взаимосвязанных компонентов системного теоретико-методологического и прикладного основания политической психологии. Поэтому представляется актуальным проследить их развитие.

Справедливо отмечает Е.Б. Шестопал, что с конца 50-х -- начала 60-х годов XX века, когда начинались первые политико-психологические исследования, у ученых практически не было выбора теоретических моделей: структурный функционализм и его разновидность -- системный анализ политики -- были монополистами в области методологии [36].

В этот период признается одной из наиболее приемлемых политико-психологических концепций теория «политической поддержки». Она была разработана в американской политолого-психологичской науке Д. Истоком и Дж. Деннисом как составная часть общей теории системного анализа политики. Она исходила из понимания политики как системы, где на «входе» граждане предъявляют властям определенные требования, но одновременно обязуются добровольно подчиняться правилам, предложенным им элитой. На «выходе» -- власти принимают решения, выполнять которые будут граждане. И на «входе», и на «выходе» политологи обнаружили, что им приходится иметь дело с психологическими реальностями: и готовность граждан оказывать поддержку политикам, и решения самих политиков подчиняются определенным психологическим закономерностям. Соответственно, сбои в работе политической системы во многом объясняются этим человеческим фактором, учет которого поможет систему наладить.

Примечательно, что личность как таковая теоретиков «политической поддержки» практически не интересовала, так как они искали причины, определяющие эффективность непосредственно политической системы. Но, поскольку человек оказался в числе факторов, порождающих стресс системы, надлежало с ним разобраться. Найденный Д. Истоном и Дж. Деннисом ответ заключался в том, что стресс системы уменьшается, если граждане принимают предложенные им системой правила игры без сопротивления и добровольно. Это возможно, если требования системы впитываются ими по мере социализации, с раннего возраста. Тогда сами запросы граждан становятся более предсказуемыми и менее разнообразными. Конечно, можно добиться того же эффекта и силой. Но такой путь чреват ростом политической нестабильности и в современных обществах не выгоден экономически.

Следует объективно отметить, что в данном подходе были применены возможности таких течений психологии, как психоанализ и бихевиоризм. В частности, политические установки политиков рассматривались как конечный продукт предыдущей подготовки, которая, в свою очередь, определяла их поведение и деятельность. При этом утверждалось, что базовые детские чувства труднее вытесняются и изменяются, чем те, что приобретались позже. В моменты кризисов вероятно возвращение личности к своим базовым представлениям, которые существенно влияют на их жизненные позиции и установки. Совокупность установок и активности граждан в свою очередь оказывает воздействие на правительство и политическую жизнь страны, определяя ее характер.

Центральная идея этой концепции -- психологическая поддержка власти со стороны рядовых граждан, которая может быть осуществлена человеком зрелого возраста, если его отношение к политической системе было еще в детстве негативным. Сформированные у него базовые ценности поддержки остаются, видоизменяются и проявляются в лояльности к власти, в доверии к государству, в симпатии к национальному флагу, в патриотическом отношении к своей стране.

С позиции данных выводов исключительную опасность для российской социально-политической перспективы и обеспечения стабильного развития общества представляет пассивная государственная молодежная политика. Тот тотальный негатив, с которым самостоятельно приходится сталкиваться подрастающему поколению, не может не проявиться в ближайшем будущем и в последующие годы в самых разных неприемлемых для цивилизованного общества формах.

Для современной политической психологии актуальна трансформируемая из 60--80-х годов ролевая теория политики. В центр объяснения политического процесса (как международного, так и внутреннего) она поставила понятие роли. Появление новой теоретической модели было вызвано самим политическим процессом. Отмеченный исторический период характеризуется модернизацией политических систем многих стран. Для нее характерно более активное массовое привлечение в политику различных слоев населения, ранее отчужденных от нее. Необходимость расширения состава политических партий, общественных объединений и организаций, привлечение граждан к электоральному процессу потребовали и новых теоретических подходов. Такой ответ на актуальный запрос был найден в ролевом подходе к анализу политики.

Несмотря на то, что введение в оборот политической теории психологической категории «роли» оказалось очень плодотворным, ее функционалистская трактовка породила и определенные возражения. Во-первых, ряд исследований показал, что роль участника политического процесса не сводится к тому, как это понимают функционалисты (простая адаптация гражданина к политической системе, к пассивному усвоению им навязываемых идей, ценностей, позиций, действий). Не дают здесь эффектов силовые или нормативные ролевые предписания. Ориентация на человека как на объекта политики оказалась неприемлемой. Это проявляется в создании и активном участии в политическом процессе новых, нередко оппозиционарных объединений. Все чаще человек как исполнитель в политике не соглашается со своей ролью, а претендует на признание его как полноценного и полноправного субъекта современной политики.

Кроме того, в ролевой теории политики не нашла подтверждения идея о том, что эффективное включение человека в роль происходит через идентификацию личности с политической системой в целом и с отдельными политическими институтами (прежде всего, с партиями и организациями) в частности. Если раньше партийная принадлежность или поддержка той или иной партии на выборах была семейной традицией, переходящей из поколения в поколение, то к исходу XX столетия идея идентификации оказалась малопродуктивной, и даже в наиболее устойчивых политических системах она проявляется лишь в виде исключения из правила.

Все это определило в 80-х -- начале 90-х годов актуальность существенной модификации ролевой теории политики, которая пошла по пути поиска тех ролевых рамок, за которые человек осознанно и мотивированно не будет стремиться выходить. Это было связано с тем, что этап мобилизации закончился и правящие элиты искали средства и технологии для обеспечения политического участия масс в политических процессах без принципиальных конфликтов. Решение этой проблемы предполагалось на основе политического консенсуса. Его доминирующее влияние было признано и в России, что определило популярность отмеченной ориентации в российской политике последних десятилетий. Причем во внутренних и внешнеполитических делах консенсус по многим вопросам не только обеспечил достижение желаемых целей, но и определил латентный характер презентации интересов и позиций доминирующих участников политических процессов и отношений.

Вступление в третье тысячелетие христианской цивилизации показывает, что в подавляющем числе стран следует искать согласия на более конструктивной основе, когда представляется возможность достичь своих интересов всем участникам политического процесса. В частности на повестке дня стоит проблема «погасить» затянувшиеся и новейшие военные конфликты и их причины, разрешить экономические, этнонациональные, религиозные и другие противоречия, а также цивилизованно решать другие, не менее актуальные проблемы современности на основе наиболее приемлемого консенсуса. Ролевая теория политики в адекватном к складывающейся политической ситуации и условиям состоянии явится эффективной для решения многих современных задач. Для этого важно привлечь продуктивный потенциал современный науки и практики, а также возможности организационно-управленческого, социально-психологического, информационного, математико-моделирующего и другого обеспечения.

Политическая практика последних десятилетий показала, что на современное понимание поведения человека в политике оказали немалое влияние идеи и разработанные в соответствии с ними функционалистские модели политики. В рамках данной концепции в основном анализируются и учитываются макрофакторы. Применяемые методы исследования и практические рекомендации практически неприемлемы для решения более частных политических задач. Для этого понадобились более психологизированные теории политики, обеспечивающие раскрытие закономерностей, механизмов и условий поведения и самореализации в политике конкретного человека. Предпосылкой для такой теоретической ориентации стал политический бихевиоризм. Основной его задачей следует признать изучение индивидуального поведения в политике. Для этого были привлечены собственно психологические методы, которые явились основой политических психотехнологий.

Из классического бихевиоризма была трансформирована идея непосредственного влияния среды на поведение конкретного человека в соответствии с формулой:

-- по характеру своего предмета акмеология как учение о торжестве жизни, порядка, творчества, как теория вершинных достижений любого субъекта, в том числе и политического, занимается высшими его потенциями, пиками личностно-профессионального развития и самореализации;

-- по высоте целей, ценностным ориентациям, функциональным задачам и прикладным характеристикам в их решении акмеология как учение о высших гуманистических достижениях -- теория и методология, методика и практика достижений высших результатов познает психологию высших способностей, неординарные и средние способности, «вершинные», «нормальные» и «пассивные» проявления в поведении и деятельности по решению политических и социальных задач, ориентируясь на союз со всеми человекодческими отраслями знания, в том числе и с теми, которые вырабатывает и располагает политическая психология;

-- по методологии исследования своего объекта и предмета (не забудем, что объект -- сами достижения, а предмет -- глобальный мысленный аналог объекта) акмеология сочетаема и сопоставима с синергетикой и системным подходом, обеспечивая интегративное саморазвивающееся теоретико-методологическое и прикладное основание современной политической психологии.

Взаимный интерес политической психологии и акмеологии прослеживается в ряде конкретных аспектов. Онтологический аспект, требующий признания того, что акмеполитика -- это реализованная природа его как индивида, личности, субъекта политики и индивидуальности, представляющего свой этнос, род (что в принципе невозможно в рамках биографии и даже истории, но выступает как жизненная задача и идеал сознания). Гносеологический аспект, вскрывающий отношения акмического самосознания политика к деятельности и смыслу жизни. Один из инициаторов и разработчиков акмеологии заметил: «Когда нам хронически не хватает акмеона, мы теряем жажду жизни, наши цели и мотивы мельчают, цивилизация становится депрессивной, а культура -- угасающей». В политике особенно опасно такое «голодание». Социолого-политологический аспект, выражаемый через отношения«политик и: карьера, социальный статус, общественное мнение, публичная оценка деятельности, авторитетность в социальной среде, соответствие политическому предназначению и достижениям современной культуры». Этико-оксиологический аспект, выражаемые через отношения «моральная оценка и самооценка личности», «моральный выбор и самопроектирование», «человек и мир: проблема соизмеримости ценностей и долга», «сознание -- вера -- разум --страсти», «героическое и преступное», «возвышенное и низменное» и др. Валеологобытовой аспект, подчеркивающий значимость общего и физического здоровья субъекта политики как жизнедеятельностной основы, абсолютно необходимой для обретения им акмеи выражаемый через отношения «организация жизненного процесса-- суета и мелочи жизни», «индивид -- близкие» и пр. Синергетика-телеологический аспект, позволяющий увидеть в высших достижениях политика средствами синергетики особое состояние неравновесной устойчивости системы его деятельности, а также объясняющий в рамках этой системы ее оптимальное состояние.

2. Соотношение политики, психологии и морали

Политическая психология составляет единое исследовательское поле с такими основными научными областями, как общая, социальная, историческая, этническая, экономическая психология, с одной стороны, и политология, социология, политическая экономия, политическая социология - с другой. Чтобы выделить ее специфический предмет в континууме социальных реалий, необходимо разобраться с пониманием феноменов «политика», «политическая активность», «политические отношения» и другими. Особую актуальность приобретает уточнение психологических признаков самой политики.

Наши обыденные представления о политике чаще всего ограничиваются обозначением ее как сферы, достаточно далекой от повседневной жизни (что-то, чем занимаются там, «наверху»), и эпитетом «грязная», который чаще других соседствует со словом политика. Но если отойти от поверхностных стереотипов, то следует признать, что, хотя политика действительно включает в себя борьбу за власть, она не сводится только к грубому выяснению отношений между политиками, в котором любые средства хороши. Это все же некая цивилизованная форма отношений в области власти.

Одни авторы акцентируют в политике ее управленческие функции, говоря, что политика -- это искусство управлять обществом. Другие подчеркивают ее связь с властными отношениями, причем имеют в виду прежде всего силовые методы осуществления власти. Третьи указывают на связь политики с правом. Есть и немало других точек зрения. В целом политическая психология рассматривает политику как многомерный континуум, в котором можно выделить систему, процесс, совокупность детерминант, моделируемых политических связей и отношений (политические игры), систему ценностей, область субъектной самореализации человека и, наконец, интегративный социально-психологический феномен. Для анализа этих аспектов целесообразно воспользоваться достаточно конструктивными и актуальными результатами исследования данного круга вопросов, которые получены Л.Я. Гозманом и Е.Б. Шестопал и представлены ими в учебном пособии «Политическая психология» [36].

Политика как система ими понимается в следующем плане. В политической науке, при всем многообразии определений ее основного объекта исследования -- политики, есть несколько важных аспектов, которые в этом объекте выделяются. Так, первое, что понимают под данным термином, -- это политика как система государственных институтов. Действительно, говоря о политике, следует прежде всего иметь в виду государство как систему политических институтов, куда входят президент и парламент, армия и система безопасности, министерство внутренних и министерство иностранных дел, финансы и социальное обеспечение и др.

Политологи изучают, как устроено то или иное государство, как оно регулирует отношения граждан и власти, отношения властных структур между собой. Зрелая политическая система предполагает, что разные институты выполняют различные функции и между ними существует разделение труда: внешняя и внутренняя политика имеют свою специфику, а для обеспечения эффективного управления нужны профессионалы, знающие свое дело.

Многие проблемы в осуществлении власти возникают тогда, когда происходит смешение разных видов, или, как их принято называть, ветвей власти. Принцип разделения властей предполагает, что независимо друг от друга и с равной степенью ответственности перед обществом действуют законодательная, исполнительная и судебная власти. В современном обществе к ним принято добавлять и четвертую власть -- средства массовой информации, которые освещают жизнь общества и служат каналом обратной связи между гражданами и политиками.

Важной частью политической системы являются политические организации, партии, общественные объединения и движения. Граждане добровольно объединяются в них, чтобы защищать свои права, проводить свои интересы. Политические партии, число которых в нашей стране на 1 июня 2000 года, по данным ИТАР-ТАСС, превышало две сотни, с одной стороны, отражают разнообразие политических интересов, с другой -- в силу своего различного социального статуса, состава, политического опыта -- оказывают различное влияние на ход политического процесса.

Так, накануне выборов перед избирателями стоит сверхсложная задача: выбрать наиболее привлекательный политический блок или партию. Перед выборами 1999 года было зарегистрировано более 20 политических блоков и объединений, число же претендентов на депутатское место по одномандатным округам составило около 30 человек на одно место. Устойчивый электорат есть лишь у нескольких наиболее заметных партий. Большинство же избирателей делает свой выбор практически вслепую. В этом случае единственным ориентиром при выборе становятся политические лидеры, лица которых люди запомнили и которые являются символами определенной политической группы. Правда, и в отношении знакомых лидеров у наших граждан ярче представлены не столько позитивные, сколько негативные установки, поскольку политики вообще ассоциируются с властью.

2.1 Политика как процесс

Вторым важнейшим измерением политики является динамика функционирования системы политических институтов. Политический процесс -- это генезис политических институтов, субъектов политики, политических ценностей, правил и непосредственно политических связей и отношений. В мире происходят войны и революции, реформы и стагнации. Политические процессы бывают мирными и насильственными, постепенными и скачкообразными.

Важно, что, изучая политику только как набор законов, правил, как ту или иную конфигурацию институтов, необходимо помнить: эта система подвержена изменениям. Современная политика быстро и драматично изменяется, порождая много сложностей как для самой системы, не успевающей приспособиться, так и для конкретных участников процесса, теряющих почву под ногами, нуждающихся в специальных механизмах ориентации в неустойчивом политическом мире.

В последние десятилетия психологическая наука стала все чаще обращаться к анализу политического процесса, который не всегда превращается в форму устойчивых политических институтов. Среди проблем, которые интересуют и теоретиков политики, и тех, кто принимает решения, назовем, например, проблему формирования политических взглядов граждан и профессиональных политиков, культурный и национальный контекст политического процесса, становление новых политических движений, вхождение человека в политику и ряд других.

Сегодня становится все труднее самостоятельно разобраться в смысле происходящих процессов, определить, какие события могут стать значимыми для каждого из нас, а какие окажут влияние лишь на верхушку политической пирамиды. Ряд исследований выявил, что некоторые важные политические события (например, перестроечные процессы и распад СССР, перераспределение собственности и сфер политического влияния в России, военные акции на территории СНГ и в мировом сообществе, капитальные изменения в современной геополитике и др.) оказали на политический процесс и на сознание целого поколения граждан определяющее воздействие.

Политика как совокупность детерминант, моделирующих политические связи и отношения, которые могут быть представлены через систему правил игры

Третий важный аспект понимания политики, замечают Л.Я. Гозман и Е.Б. Шестопал, проявляется через систему правил политической игры [36]. Как и любая другая социальная система, политика подчиняется регулирующим ее законам. Эти законы бывают как писаными (нормы права), так и неписаными (традиции, обычаи, правила поведения). В эпохи быстрых перемен подвергаются изменению официальные нормы и предписания. Пишутся новые конституции, принимаются своды законов, призванные регулировать официальные отношения между властвующими и подчиненными. Из опыта нашей повседневной жизни мы хорошо представляем себе, как непросто добиться исполнения даже давно существующих законов, осуществить гарантированные ими права, пробиться сквозь частокол всевозможных бюрократических инструкций. Представители исполнительной власти сетуют на то, что законы не исполняются. Частая смена правил игры приводит к появлению правового нигилизма, к неуважению к законам, которые меняются так часто, что нет смысла принимать их в расчет.