Реализация концепции "гражданской силы" во внешней политике Германии в рамках ОВПБ ЕС

Проанализировав объективные и субъективные факторы, можно заключить, что уже в 1940-1950-х гг. в Германии сложились условия для формирования концепции гражданской силы. Во-первых, в Германии сформировалась внешнеполитическая идентичность, диаметрально противоположная идентичности нацистской Германии. Во-вторых, были заложены основы ролевой концепции - представление об уместности тех или иных политических решений и о роли Германии в международных отношениях. Наконец, под воздействием исторического опыта коренным образом изменилась политическая культура Германии.

Итак, внешняя политика Германии, обусловленная опытом двух мировых войн и началом новой, Холодной войны, уже с 1950-х гг. характеризовалась четким набором ценностей, упором на мультилатерализм, совместное институциональное строительство и определенной военной и политической сдержанностьюBaumann R, Hellmann G. Germany and the Use of Military Force: `Total War', the `Culture of Restraint' and the Quest for Normality //German Politics. 2001. № 10. Р. 62-63.. Исторические условия были таковы, что традиционные пути развития для Германии в послевоенное время были фактически закрыты. Любые амбиции, свойственные национальному государству, в случае с Германией могли бы быть восприняты как попытки реваншизмаMaull H. Germany and Japan…Р. 96.. Во многом именно поэтому особое внимание стало уделяться развитию экономических связей, созданию сети тесной взаимозависимости с партнерами.

Важным условием описанной трансформации внешней политики Германии стало членство в НАТО, обеспечивающее гарантированную защиту государственного суверенитета и системную стабильность при относительно малых ресурсных затратахSzabo S. Germany from Civilian Power to a Geo-economic Shaping Power // German Politics and Society. 2017. Vol. 35. № 3. P. 39.. Большую роль сыграли и программы экономического восстановления, создавшие фундамент для дальнейшего экономического развития страныMaullH.GermanyandJapan… Р. 93..

Таким образом, в послевоенные годы в Германии сложились предпосылки к утверждению концепции гражданской силы во внешней политике. Исторический опыт сделал невозможным «нормальное» внешнеполитическое позиционирование, свойственное национальным государствам. Поэтому ключевое значение приобрели ценностные установки на сотрудничество, интеграцию, нормативность, экономическое развитие при определенной военной и политической сдержанности.

1.3 Гражданская сила и применение военных инструментов во внешней политике

При первой попытке понять суть концепции гражданской силы может возникнуть впечатление, что она в корне противоречит самой идее о применении военных инструментов для достижения внешнеполитических целей. В этой связи необходимым является проведение четкой разграничительной линии между гражданским характером внешней политики и идеологией пацифизма.

Во-первых, внешнеполитическая идентичность Zivilmacht не подразумевает антимилитаризм. Элемент применения военной силы в международных отношениях не исключается, однако приоритет отдается международному сотрудничеству, особенно в рамках международных режимов и институтовMaull H. Germany and Japan…Р. 92-93..

Во-вторых, любая теоретическая концепция представляет собой описание идеального типа явления, то есть предлагает инструмент для сравнения наблюдения из реальной жизни с «чистым» теоретическим типом. Наилучшим образом эту идею иллюстрирует схема, разработанная профессором международных отношений Лондонской школы экономики и политических наук Карен Смит. Она предложила рассматривать концепцию гражданской силы не в контексте дихотомии с военной силой, а в виде одной из двух конечных точек спектра. На этом спектре, соответственно, можно расположить различных акторов международных отношений в зависимости от того, в какой степени их внешняя политика соответствует концепции гражданской силы (см. Прил. 2). Абсолютное соответствие всем параметрам теоретической модели, соответственно, вовсе не является необходимым.

В-третьих, теоретическая концепция Г. Мауля, описанная в первой части данной главы, состоит из множества принципов. Следовательно, при определенных условиях некоторые из этих принципов могут входить в противоречие. Например, защита мира и прав человека, с одной стороны, и участие в миротворческой или военной операции для их защиты - с другой. В каждой из таких ситуаций принятие политических решений будет особенно затруднительным, так как оно представляет собой поиск выхода из онтологического кризиса идентичности.

Особенно острыми дебаты вокруг проблемы применения военных внешнеполитических инструментов стали после объединения Германии в 1990 г. Воссоединение страны сопровождалось изменением баланса сил в Европе и всех институтах, участницей которых была Германия. Так, с экономической точки зрения, объединенная Германия стала крупнейшим из стран-членов ЕС держателем золотовалютных резервов, а также самым крупным источником средств для бюджета ЕС - в 2017 г. ее взносы составили 20%Басов Ф. А. Германия в Европейском Союзе: от экономического локомотива к политическому лидерству // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2017. №10 (1).С. 37.. Существенно изменилось демографическое соотношение: Германия стала самой крупной по численности населения страной интеграционного объединения - в 1991 г. оно составило более 80 млн человек, то есть 16,7% от общей численности проживавших на территории объединенной Европы (см. Прил. 3), сегодня население ФРГ превышает 83 млн человекPopulation on the 1stof January2019 by country // Eurostat. [Электронныйресурс]. URL: https://ec.europa.eu/eurostat/tgm/table.do?tab=table&plugin=1&language=en&pcode=tps00001 (дата обращения: 13.04.2020). Это дает Германии политическое преимущество в виде самого большого числа мест в органах ЕС, в которых они распределяются пропорционально численности населения стран-членов. Кроме этого, с политической точки зрения можно было говорить о восстановлении полного суверенитета, так как была решена проблема разделения немецкой нации и государственности в условиях существования двух Германий.

Из приведенных фактов видно, что Германия после воссоединения стала обладать более значительным потенциалом. Более того, окончательно исчез фактор ограниченности суверенитета. Уже это породило широкую дискуссию о трансформации внешнеполитической концепции ФРГ, превращении страны в «нормальную» силу в понимании реализмаSzabo S. Op. cit. P. 39.. Так, например, Джон Миршаймер и Ганс Шварц предвидели Германию, которая будет действовать как классическая великая держава, учитывая восстановленный суверенитет и более гибкую многополярную систему международных отношенийMearsheimer J. Back to the Future: Instability in Europe After the Cold War // International Security. 1990. Vol. 15. № 1. Р. 5-56.; Schwarz H-P. Die Zentralmacht Europas: Deutschlands Rьckkehr auf die Weltbьhne. Mьnchen, 1998. 310 p.. С начала проведения Германией в одностороннем порядке политики признания сепаратистских югославских республик Словении и Хорватии в 1991 г. активно начал вестись спор о том, направлена ??ли внешняя политика Германии на «европейскую Германию» или на «немецкую Европу»Maull H. Introduction // Germany's Uncertain Power. Foreign Policy of the Berlin Republic / Ed. H. Maull. NY, 2006. P. 22..

На практике противоречие между новым потенциалом и его реализацией проявилось в дискуссии о применении военной силы за территориальными пределами стран-членов НАТО. После объединения Германии значительно возросли международные ожидания в пользу более активного участия ФРГв распределении бремени в области коллективной безопасностиLonghurst K. Germany and the Use of Force: The Evolution of Germany Security Policy 1990-2003. Manchester, 2004. Р. 141. . Первым испытанием для немецкой внешней политики стала Война в Персидском заливе. Возникли противоречия фундаментального характера: как можно сохранить принципиальную политику воздержания от военных действий, если ответственность перед сторонниками и членство в западном сообществе могут быть поставлены под угрозу из-за неучастия Германии в миротворческих операциях? Аналогично: как можно избежать новой сингулярности, новогоSonderweg (в пер. с нем. - особый путь), если Германия не может или не желает участвовать в многосторонних акцияхНАТО? Комментируя это в 1991 году, УвеНерлих сказал: «Немцы были готовы показать, что они не представляют опасности для мира, и тогда их попросили сделать что-то сильно выходящее за рамки привычных моделей»Nehrlich U. Germans' Response to Gulf Underscores Nation's Search // Wall Street Journal. 1991. № 21. P. 12.. Аналогичным образом генерал-инспектор бундесвера Клаус Науманнотметил: «Война в Персидском заливе ясно показала, насколько смущены и чувствительны становятся многие немцы, когда дело доходит до применения военной силы, в частности немецкой военной силы»Naumann K. Germany's Military Future // Meet United Germany: Perspectives / Ed. S. Stern. Frankfurt am Main, 1991. P. 211..

Вплоть до 1999 г. Германия избегала применения военной силы даже в кооперации с союзниками и при наличии разрешительных санкций Совета безопасности ООН. Так, силы Бундесвера не принимали участия в войне в Персидском заливе 1990-1991 гг., германское участие сводилось к «дипломатии чековой книжки»Demirtas B., Mazlum M. Op. cit. P. 37..

Важным для понимания трансформации внешней политики Германии после объединения страны представляется нормативное измерение. Основной закон ФРГ закрепляет возможность применения военной силы исключительно в целях обороны (Статья 87, часть А) и в рамках систем коллективной безопасности, если они «строго связаны с сохранением мира» (Статья 24, параграф 2) Grundgesetz fьr die Bundesrepublik Deutschland Art. 87a // Bundesministerium der Justiz und fьr Verbraucherschutz. [Электронныйресурс]. URL: https://www.gesetze-im-internet.de/gg/art_87a.html (датаобращения: 23.01.2020); Grundgesetz fьr die Bundesrepublik Deutschland Art. 24 // Bundesministerium der Justiz und fьr Verbraucherschutz. [Электронный ресурс]. URL: https://www.gesetze-im-internet.de/gg/BJNR000010949.html (дата обращения: 23.01.2020). Чаще всего эти конституционные положения трактуются как запрет на применение военной силы за пределами совместных операций НАТОMaull H. Germany and the Use… P. 68.. В 1994 г., реагируя на новые вызовы и противоречия, описанные выше, Конституционный Суд Германии дополнил ряд условий, необходимых для использования военной силы за пределами страны, еще одним: ввод войск должен быть одобрен простым большинством немецкого парламента - бундестагаUrteil des Bundesverfassunsgerichts ьber die Verfassungsbeschwerdengegen internationale Einsдtze der Bundeswehr, verkьndet in Karlsruhe am 12. Juli 1994// Europa-Archiv. 1994. № 15. Р. D 428- 431.. Это изменение представляется очень важным, так как решение о применении военных инструментов во внешней политике было выведено из исключительных полномочий исполнительной власти - она разделила его с представительным органом власти, в связи с чем армия ФРГ получила название «парламентской»Brose Е. When Germany Sends Troops Abroad? The Сase for a Limited Reform of the Parliamentary Participation Act // StiftungWissenschaft und Politik, German Institute for International and Security Affairs. 2013. P. 7. [Электронныйресурс]. URL: https://www.swp-berlin.org/fileadmin/contents/products/research_papers/2013_RP09_bre.pdf(дата обращения: 10.02.2020). Именно на этой нормативной основе были приняты решения о миссиях Бундесвера в Боснии и Герцеговине (1995 г.), в Косово (1999 г.), в Македонии (2001 г.) и в Афганистане (2001 г.), а также о мерах по борьбе с международным терроризмомMaull H. Introduction… P. 20..

Итак, несмотря на то, что применение военных инструментов во внешней политике в целом не противоречит концепции гражданской силы, их вынужденное применение может привести к кризису идентичности. На практике эта проблема проявилась после объединения Германии. Вместе с возросшим потенциалом увеличилась и международная ответственность страны, прежде всего внутри структур безопасности НАТО. Во время войны в Персидском заливе союзники рассчитывали на военное участие Германии, пропорциональное ее восстановленному суверенитету и возросшему международному весуLonghurst K. Op. cit. P. 141.. В этой связи принцип неприменения военной силы во внешней политике вошел в противоречие с принципами мультилатерализма и защиты мира и прав человека, свойственными германской внешнеполитической идентичности. Реакцией на новые тенденции стало усиление нормативности в вопросе о применении военной силы, что нашло отражение в решении Конституционного суда ФРГ 1994 г.

1.4 Трансформация концепции гражданской силы во внешней политике Германии после 1999 г

Возникшие в начале 1990-х гг. противоречия достигли апогея в 1999 г. в связи с операцией Североатлантического альянса в Югославии. Ключевое отличие данной операции от предыдущих заключалось в том, что бомбардировки Югославии силами НАТО проводились без санкции Совета безопасности ООН, несмотря на то что это являлось важным условием применения Германией вооруженных сил с точки зрения концепции гражданской силы. Более того, Косовская операция стала первым применением ФРГ военной силы за пределами ее территории с момента окончания Второй мировой войны, несмотря на лозунг нового правительства "DeutscheAuЯenpolitikistFriedenspolitik" (в пер. с нем. - «немецкая внешняя политика - это политика мира»)Maull H.German Foreign Policy, Post?Kosovo… P. 4-5..

Существуют разные оценки описанных событий с точки зрения трансформации концепции внешней политики Германии.Так, например, профессор политологии университета им. Гёте во Франкфурте-на-Майне Гунтер Хельман утверждает, что Германия в марте 1999 г. прошла процесс «нормализации» и что участие в войне на «спорных» основаниях защиты прав человека можно считать провалом политики гражданской силыHellmannG.Beyond… P. 3. . Напротив, Г. Мауль утверждает, что «во время Косовской войны внешняя политика Германии довольно хорошо отвечала идеальному типу гражданской силы в ее самых важных аспектах»Maull H. Germany and the Use… P. 17.. Так, Г. Мауль отмечает, что Германия до последнего стремилась использовать дипломатические инструментыMaull H. German Foreign Policy, Post?Kosovo… P. 3.. Можно, например, выделить совместные дипломатические усилия по урегулированию конфликта в Косово, предпринятые Францией и Германией в 1997 г. Ibid. P. 2. Также на действия военных из Германии были наложены ограничения. Г. Маульдаже указывает на то, что германскиебригады были фактически бесполезны - союзным силам приходилось их защищатьMaull H. German Foreign Policy, Post?Kosovo… P. 4.. Наконец, Германия приняла около 14000 косовских беженцевIbid.

Представляется, что события в Югославии свидетельствуют о трансформации концепции гражданской силы во внешней политике Германии, о ее адаптации к изменившимся международным условиям, но не о ее коренном изменении. Это отражается и в основных элементах стратегии Германии по урегулированию косовского кризиса, к которым относятся:

1) мультилатеральные дипломатические усилия с привлечением России и Китая;

2) усилия по легитимации миротворческой операции согласно главе VII Устава ООН (Резолюция Совбеза ООН №1244 от 10 июня 1999 г.) Резолюция Совета Безопасности ООН S/RES/1244 (1999) // Организация Объединённых Наций. [Электронный ресурс]. URL: https://undocs.org/ru/S/RES/1244(1999) (датаобращения: 02.04.2020);

3) стабилизация региона посредством «Пакта стабильности», предложенного МИД ФРГ в апреле 1999 г. и четко отражающего подход Zivilmachtк урегулированию конфликтов (мультилатерализм, социально-экономическое развитие, демократизация, региональная интеграция) Stability Pact for South-Eastern Europe // European Commission: European Neighbourhood Policy And Enlargement Negotiations. [Электронный ресурс]. URL: https://ec.europa.eu/neighbourhood-enlargement/policy/glossary/terms/stability-pact_en (дата обращения: 02.04.2020).

Исходя из данных положений, можно заключить, что применение вооруженных сил не было ключевым элементом стратегии Германии в Косово. Более того, оно базировалось на гуманитарных элементах: правительство страны неоднократно транслировало идею о том, что акция Бундесвера не имела отношения к силовой политике, а была инструментом достижения гуманитарных целей и восстановления мира в регионеDemirtas B., Mazlum M. Op. cit. P. 38.. По мнению Г. Мауля, на решение Германии о ее участии в бомбардировках Югославии силами НАТО повлияли следующие факторы:

1) принципы коллективной солидарности и мультилатерализма;

2) опасения, что европейские институты потеряют доверие, а в Европе усилится нестабильность, если война в Косово продолжится;

3) ценностиинормыобщества «neveralone, neveragain, politicsbeforeforce» (впер. с англ. - «никогда в одиночку, никогда вновь [геноцид], политические усилия до применения силы»)Maull H. German Foreign Policy, Post?Kosovo… P. 11-12..

Итак, участие Германии в союзнической операции в Косово было обусловлено не только национальными интересами, но и в значительной степени нормами и ценностями. Исследователи в области политической культуры Германии сходятся во мнении, что ни один из ее ключевых элементов не претерпел изменений; они утверждают, что произошла адаптация внешнеполитического инструментария Германии к новым международным условиям - осознанию большей ответственности как в рамках совместных институтов, так и в миреLonghurst K. Op. cit. P. 140..

Данный тезис подтверждается и при рассмотрении событий 2001-2003 гг., когда Германия вновь столкнулась с противоречием между принципами мультилатерализма и защиты прав человека. Операции в Афганистане и Ираке продемонстрировали, что военная сила не стала рассматриваться Германией как инструмент для достижения внешнеполитических целей или разрешения конфликтовIbid. P. 143.. Несмотря на приверженность коллективным системам НАТО, Германия вместе с Францией выступила в оппозиции по отношению к США и операции в Афганистане, так как в такой операции отсутствовали ценностный и гуманитарный аргументыOverhaus M. Op. cit. P. 73.. Более того, на решение Германии повлиял односторонний характер политики Администрации Дж. Буша-младшегоMaull H. Conclusion: Uncertain Power - German Foreign Policy into the Twenty-First Century // Germany's Uncertain Power. Foreign Policy of the Berlin Republic / Ed. H. Maull. NY, 2006. Р. 275.. Аналогичная ситуация сложилась вокруг операции НАТО в Ираке. Отойдя от поддержки односторонних инициатив США, Германия активно использовала дипломатические инструменты в рамках «группы трех», включавшей Германию, Францию и ИталиюHarnisch S., Schieder S. Op. cit. Р. 14-15..

Таким образом, можно говорить о принятии Германией в 1998-2003 гг. большей международной ответственности и о соответствующей адаптации концепции гражданской силы к новым условиям. При этом использование военной силы не вошло в основной внешнеполитический инструментарий ФРГ. Напротив, было продемонстрировано, что применение Бундесвера в экстерриториальных операциях, даже в рамках институтов, остается строго конвенциональным и возможно лишь в крайнем случае, когда защита мира и прав человека не возможна другим способом. Большую роль в этом процессе сыграли не только ценности, то есть внутренние стимулы, но и внешние, к которым можно отнести международные опасения о новом активном позировании Германии в международных отношениях - «новом реваншизме». Реагируя на эти ожидания, Германия заняла позицию, свидетельствующую о ее ориентации на политику Zivilmacht.

Необходимо также отметить, что при возникновении конфликта между внутренними и внешними стимулами важнейшим ориентиром для принятия политических решений чаще всего остается именно германская политическая культура и идентичность. Аналогичным образом, при возникновении конфликта между идентичностями союзников и Германии, как это произошло в случае с США в момент однополярности при Дж. Буше-младшем, Германия оказалась склонна предпринимать мультилатеральные усилия, опираясь на собственную идентичность. В целом период конца 1990-х - начала 2000-х гг. стал важным этапом в формировании ОВПБ ЕС при ведущей роли Франции и Германии, чему будет посвящена следующая глава.

Можно заключить, что гражданская сила может пониматься как внешнеполитическая идентичность, внешнеполитическая ролевая концепция или как измерение политической культуры отдельного государства. Тогда внешнеполитическая концепция гражданской силы - это совокупность сформировавшихся исторически ценностей, убеждений, установок и представлений, которые определяют уместность отдельных политических решений; это также образ, представление о себе как о гражданской силе, и о своей цивилизующей функции в международных отношениях. К указанным ценностям, убеждениям, установкам и представлениям относятся, прежде всего, мультилатерализм, приоритет невоенных инструментов во внешней политике, верховенство права и прав человека, международный институционализм, коллективная безопасность.

Все эти ценности и установки сформировались в Германии вследствие особых исторических условий. К таким условиям относятся: переосмысление прошлого национал-социализма, прочная встроенность в региональные интеграционные проекты и системы коллективной безопасности, демократическое развитие, противостояние образу «нового реваншизма».

Вопреки ожиданиям некоторых экспертов, после окончания Холодной войны и объединения Германии не произошло «нормализации» ее внешней политики. Напротив, внешняя политика Германии соответствовала ее политической культуре и внешнеполитической идентичности. Стоит, однако, отметить, что в изменившихся международных условиях Германия столкнулась с рядом противоречий: между принципами мультилатерализма и возросшими международными ожиданиями, с одной стороны, и принципами военной сдержанности - с другой. Проанализировав участие Германии в операциях НАТО 1999-2003 гг. можно сделать вывод, что для ФРГ военные инструменты не стали главным средством достижения политических целей, хотя ФРГ была близка к пересечению этой черты в 1999 г. Напротив, ключевую роль стали играть многосторонние дипломатические усилия, предпринимаемые в соответствии с концепцией гражданской силы. Исходя из этого, можно сделать вывод об адаптации политической культуры Германии к новым условиям, но не о коренном изменении ее идентичности.

2. Проекция концепции гражданской силы на уровень ЕС

Данная глава посвящена рассмотрению концепции гражданской силы применительно к Европейскому союзу. Особое внимание уделяется вопросу соотношения Общей внешней политики и политики безопасности ЕС с внешнеполитической концепцией гражданской силы. При помощи теории европеизации, включающей механизмы «скачивания и загрузки» (англ. - «downloadinganduploading»), проводится анализ проекции внешнеполитической концепции Германии на уровень ЕС. Результатом анализа становится аналитическая модель, концептуализирующая причинно-следственный механизм, рассматриваемый в данной работе. Эта модель используется в заключительной главе данного исследования для доказательства выдвинутой гипотезы.

2.1 Европейский союз как гражданская сила

Как уже отмечалось в предыдущей главе, в начале 1970-х гг. Ф. Дюшен охарактеризовал Европейские сообщества как гражданскую силуDuchкne F. Europe's Role in World Peace // Europe Tomorrow: Sixteen Europeans Look Ahead / Ed. R. Mayne. London, 1972. P. 47. . При этом французский политолог исходил из предпосылки, что вследствие отсутствия военного и ядерного потенциала Европа не может быть «суперсилой» - аналогом великих держав (англ. - «superpower»)Ibid. P. 32-49.; следовательно, она является гражданской силой «по умолчанию», так как обладает лишь экономическими, культурными и нормативными инструментамиStavridis S. Why the “Militarising” of the European Union Is Strengthening the Concept of a “Civilian Power Europe” // Robert Schuman Center for Advanced Studies. 2001. № 17. P. 4.. Идея «Европа как гражданская сила» (англ. - «civilianpowerEurope») Ф. Дюшена сводится к следующему:«Интерес Европейских сообществ как гражданской группы стран, имеющих большую экономическую мощь и относительно ограниченную вооруженную силу, заключается в том, чтобы, насколько это возможно, одомашнивать(англ. - «todomesticate») отношения между государствами, включая страны-члены Сообществ и страны за их пределами. Другими словами,придавать международным проблемамоттенок общей ответственности и развиватьструктуры договорной политики, которые раньше были связаны исключительно с внутренними, а не внешнеполитическими, то есть чуждыми(англ. - «alien»), делами»Duchкne F. The European Community and the Uncertainces… P. 19-20..

Однако Ф. Дюшен так и не превратил свое видение Европы и ее места в мире в полноценную схему или теориюZielonka J.Explaining Euro-Paralysis. Why Europe is Unable to Act in International Politics. Basingstoke, 1998. Р. 226.. Это видение Европы как гражданской силы базируется всего на двух положениях: первое относится к отсутствию у объединенной Европы военных инструментов; второе связано с ролью Европы в международном продвижении ее внутренних ценностей, например, равенства, справедливости, толерантностиDuchкne F. The European Community and the Uncertainces… P. 20.. Именно относительная простота и довольно сильная категоричность описания роли европейского интеграционного объединения в мире Ф. Дюшеном породили дискуссии о «противоречивости понятий», а затем, в связи с развитием ОВПБ ЕС, и о неприменимости данной концепции к описанию Европейского союзаBull H. Civilian Power Europe: A Contradiction in Terms? // Journal of Common Market Studies. 1982. № 12(2). P. 165..

Представляется, однако, что концепция гражданской силы, предложенная Г. Маулем в начале 1990-х гг. и подробно рассмотренная в первой главе данного исследования, является более совершенным аналитическим инструментом для анализа гражданского характера внешней политики ЕС. Так, концепция Г. Мауля предлагает более детальную характеристику гражданской силы, которая не сводится к отсутствию военного потенциала. Напротив, она демонстрирует, что внешнеполитическая концепция гражданской силы в целом не противоречит наличию у международного актора военных инструментов. Важным для того, чтобы охарактеризовать отдельного актора международных отношений как гражданскую силу, является ответ на вопрос об условиях и целях использования военных инструментов во внешней политике. Наконец, основную роль играет фокус не столько на конкретном наборе внешнеполитических инструментов, сколько на их соотношении с целями внешней политики и внешнеполитической идентичностью актора.

По утверждению доктора политических наук Джеймса Роджерса, дискурс о гражданской силе в объединенной Европе стал результатом сопоставления «гражданской» или «нормативной» Европы с ее главным хронологическим противником - собственным разрушительным военным прошлым первой половины XXвекаRogers J. From `Civilian Power' to `Global Power': Explicating the European Union's `Grand Strategy' Through the Articulation of Discourse Theory // Journal of Common Market Studies. 2009. № 47(4). Р. 831-862.. Именно по этой причине идентичность объединенной Европы имеет сильный нормативный компонент. Тот факт, что европейский дискурс конструирует образ объединенной Европы именно как гражданской силы показывают многочисленные научные работы, посвященные дискурс-анализу документов Европейской комиссии, Европейского совета и других органов ЕС, а также речей официальных лиц, например, Верховного представителя Союза по иностранным делам и политике безопасностиLarsen H. The EU: a Global Military Actor? // Cooperation and Conflict. 2002. № 37.Р. 283-302. .

Позиционирование ЕС как гражданской силы подтверждается также при анализе декларируемых Объединением ценностейи целей. Как уже было отмечено в первой главе данной работы, идентичность отдельного актора складывается из двух компонентов - представления о себе и ожиданий со стороны других. Следовательно, ценности и цели ЕС являются ответом на вопрос «кто мы?» и позволяют судить об идентичности Объединения. Они содержатся в нормативно-правовых и декларативных документах, в первую очередь в Лиссабонском договоре. Так, среди ключевых ценностей Союза называются человеческое достоинство, свобода, демократия, равенство, верховенство закона и права человека The EU values // European Commission. Europa Component Library. [Электронныйресурс]. URL: https://ec.europa.eu/component-library/eu/about/eu-values/ (дата обращения: 07.04.2020). К целям Европейского союза, в свою очередь, относятся:

1) содействие миру, утверждению ценностей ЕС и благосостояния его граждан;

2) предоставление свободы, безопасности и справедливости без внутренних границ;

3) устойчивое развитие на основе сбалансированного экономического роста и стабильности цен, высококонкурентной рыночной экономики с полной занятостью и социальным прогрессом, а также защиты окружающей среды;

4) борьба с социальной изоляцией и дискриминацией;

5) содействие технологическому и научному прогрессу;

6) повышение экономической, социальной и территориальной сплоченности и солидарности стран-членов ЕС;

7) уважение богатого культурного и языкового разнообразия ЕС;

8) создание экономического и валютного союза, валютой которого является евро Goals and values of the EU // European Union.[Электронныйресурс]. URL: https://europa.eu/european-union/about-eu/eu-in-brief_en(датаобращения: 07.04.2020).

Как свидетельствуют данные положения, Европейский союз на самом базовом уровне определяет себя как гражданскую силу. Однако важным для соответствия концепции, предложенной Г. Маулем, является также стремление отдельного актора к распространению гражданских ценностей, к «цивилизации» международных отношений. Как показывают многочисленные исследования внешней политики Европейского союза, «гражданская сила, применяемая в создании собственного региона ЕС, также проецируется в его внешних отношениях в качестве предпочтительной модели мирового порядка»Hettne B., Sцderbaum F. Civilian Power or Soft Imperialism? The EU as a Global Actor and the Role of Interregionalism // European Foreign Affairs Review. 2005. № 10(4). Р. 538.;Bachmann V. The EU's Civilian/Power Dilemma // Comparative European Politics. 2013. № 11(4). P. 462-464. .Для проекции гражданской силы на уровень международной системы ЕС использует свой экономический потенциал и разнообразные механизмы воздействия на других акторов международных отношений.

Можно выделить широкий перечень механизмов воздействия ЕС на других акторов - как позитивные, так и негативныеTelт M. The EU in a Changing Global Order: Is Emergent German Hegemony Making the EU Even More of a Civilian Power? // The European Union and Japan: A New Chapter in Civilian Power Cooperation? / Ed. P. Bacon, H. Mayer, H. Nakamura. Farnham, 2015. P. 35.. Так, к позитивным механизмам можно отнести торговые соглашения, соглашения о сотрудничестве, соглашения об ассоциации, снижение таможенных тарифов, увеличение квот на импорт, включение в Общую систему (торговых) преференций (англ. -GeneralizedSystemofPreferences, GSP), предоставление международной помощи и кредита. К негативным мерам, в свою очередь, можно отнести введение эмбарго илизапрета на импорт, отсрочку заключения соглашений, приостановление или отказ от соглашений, повышение тарифов, сокращение квот, удаление из Общей системы (торговых) преференций, введение экономических санкций, сокращение или приостановление международной помощи и отсрочку предоставления кредитных траншей. При этом ЕС обладает возможностью применения перечисленных мер в отношении широкого круга акторов, включая государства, частные многонациональные корпорации (МНК), некоммерческие организации (НКО) и международные организации.

Большую роль все перечисленные механизмы играют во взаимоотношениях ЕС с развивающимися и наименее развитыми странами. Благодаря этим механизмам ЕС может поощрять такие страны, если они следуют в фарватере утверждения ценностей, проецируемых Союзом. Являясь крупнейшим донором Официальной помощи в целях развития (ОПР) и одним из наиболее значимых торговых партнеров развивающихся стран, ЕС обладает большим потенциалом влияния на их политическое развитиеBachmann V. Op. cit. P. 462.;Carbone M. The European Union and International Development: The Politics of Foreign aid. London, 2007. 192 p.; Carbone M. Mission impossible: The European Union and policy coherence for development // Journal of European Integration. 2008. № 30(3). P. 323-342. .Иногда в современной научной литературе такие формы проекции концепции гражданской силы Европейским союзом в отношении развивающихся стран критикуются и связываются с политикой «нового колониализма» и навязывания неолиберальной экономической моделиBachmann V. Op. cit. P. 474-475.; Farrell M. A Triumph of Realism over Idealism? Cooperation Between the European Union and Africa // Journal of European Integration. 2005. № 27(3). Р. 263-284.. Представляется, что такие оценки важны для анализа внешнеполитической деятельности ЕС. Они, тем не менее, не противоречат утверждению о том, что Европейский союз как гражданская сила стремится к утверждению своих гражданских ценностей в мире.

Стремление к «цивилизации» международных отношений и проецированию ценностей ЕС вовне просматривается в различных формах внешнеполитических отношений (ВПО), которые Союз выстраивает с другими акторами. Для подтверждения этого тезиса уместным видится рассмотрение типологии, предложенной профессорами, исследователями европейской интеграции Бьерном Хеттне и ФредрикомЗедербаумом. Они выделяют четыре формы ВПО: расширение в центральной части Европы; стабилизация в так называемом«ближайшем окружении»; двусторонние отношения с великими державами; и «межрегиональность» по отношению к другим региональным интеграционным объединениямHettne B., Sцderbaum F. Op. cit. P. 535..

Расширение Европейского союза связывается с включением в Объединение ценностно и культурно близких стран в непосредственной географической близости. При этом ключевую роль в процессе расширения еще с 1980-х гг. играет вопрос политической стабильности и поддержания мира - эти условия необходимы для существования ЕС как гражданской силы.

С созданием благоприятных внешнеполитических условий можно связать и вторую форму ВПО - стабилизацию в регионах «ближайшего окружения» - в частях постсоветского пространства (в его европейской части и на Южном Кавказе) и в Средиземноморье. Эти регионы имеют ключевое значение для европейской стратегической безопасностиCharillon F. Sovereignty and Intervention: EUs Interventionism in its “Near Abroad” // Contemporary European Foreign Policy / Ed. W. Carlsnaes, H. Sjursen, B. White. London: Sage, 2004. P. 252-264.. Европейская политика соседства (ЕПС) предлагает соседям ЕС привилегированные отношения, отличные от расширения. Цели ЕПС включают демократизацию и утверждение прав человека в соответствии с принципами «благого управления», верховенства закона, рыночной экономики и устойчивого развития European Neighbourhood Policy // European Commission. [Электронныйресурс]. URL: https://ec.europa.eu/home-affairs/what-we-do/policies/international-affairs/european-neighbourhood-policy_en(дата обращения: 11.04.2020). Вместо того, чтобы предлагать ближайшим соседям членство и интеграцию, основная стратегия ЕС заключается в стабилизации окружения, поддержании правопорядка, оказании «позитивного влияния» и сохранении партнерских отношений. Таким образом ЕС не только поддерживает условия для своего существования в качестве гражданской силы, но и развивает в названных регионах свои нормы и ценности.

Иным образом функционирует третья форма ВПО ЕС - двусторонние отношения с великими державами, к которым прежде всего относятся США, Россия, Канада, Мексика, Китай, Япония, Бразилия, Индия и Южная АфрикаHettne B., Sцderbaum F. Op. cit. P. 544-545.. Отношения ЕС с США и Россией показывают относительно слабую способность ЕС проецировать свои ценности. Это связано с тем, что политическая идентичность этих двух стран сильно отличается от политической идентичности ЕС. Например, в связи с зависимостью от США в области безопасности, ЕС остается политика «мягкого балансирования», которую можно рассматривать как форму гражданской силы, подразумевающую различные виды ненасильственного сопротивленияKagan R.Of Paradise and Power: America and Europe in the New World Order. NY, 2003. P. 73.. Именно эта стратегия была применена, например, в отношении действий США в Ираке.

Наконец, четвертая форма ВПО ЕС - «межрегионализм» - основана на идеях регионализма. Она охватывает не только торговлю и иностранные инвестиции, но и политический диалог и культурные отношения между регионами. Целью ЕС также является формализация и институционализация отношений между региональными интеграционными объединениями. Несмотря на то, что эта форма ВПО прежде всего преследует экономические цели, в ней присутствует и ценностный компонент. Например, Котонийское соглашение, подписанное между Европейским союзом и Группой государств Африки, Карибского бассейна и Тихого океана, содержит положения о содействии распространению ценностей прав человека, демократии и верховенства закона Annex VII. Political Dialogue as Regards Human Rights, Democratic Principles and the Rule of Law // TheCotonou Agreement. Р. 173-174. [Электронный ресурс]. URL: https://www.europarl.europa.eu/intcoop/acp/03_01/pdf/mn3012634_en.pdf (дата обращения: 12.04.2020). Большую роль общие нормы и ценности играют также в партнерстве между ЕС и МЕРКОСУРHettne B., Sцderbaum F. Op. cit. P. 544-548..

Как показывает данная типология ВПО, ЕС в своей внешней политике стремится, с одной стороны, к созданию международной среды, в которой возможно его существование как гражданской силы, а с другой - к распространению своих «гражданских» ценностей на других акторов международных отношений.

Таким образом, Европейский союз является гражданской силой, так как обладает необходимыми характеристиками. Он является носителем соответствующей идентичности, обладает достаточным экономическим и имиджевым потенциалом и широким набором инструментов для «цивилизации» международных отношений, а также активно проецирует «гражданские» ценности на уровень международной системы и распространяет их на своих партнеров. Большие усилия направляются также на поддержание мира, безопасности и политической стабильности, особенно в регионе непосредственной географической близости к ЕС, так как данные условия являются необходимыми для существования ЕС как гражданской силы.

2.2 Гражданская сила и ОВПБ ЕС

Создание Общей внешней политики и политики безопасности ЕС былозакреплено вМаастрихтскомдоговоре 1992 г. (вступил в силу в 1993 г.). Наравне с Европейскими сообществами и Полицейским и судебным сотрудничеством по уголовным делам, ОВПБ стала одной из трех «опор» Европейского союза (англ. - «threepillarsoftheEU»), составлявших его правовую структуру до установления статуса ЕС как субъекта международного права Лиссабонским договором в 2009 гЭнтин Л. М. Лиссабонский договор и реформа правовой системы ЕС: Квалификационные особенности и управление развитием // Право и управление. XXI век. 2012. № 2(23).С. 29.. ОВПБ вобрала в себя Европейское политическое сотрудничество (ЕПС), существовавшее с 1970 г., и постепенно переняла полномочия существовавшего с 1948 г. по 2011 г. Западноевропейского союза (ЗЕС). Таким образом, на сегодняшний день ОВПБ представляет собой консолидированную форму общей внешней политики и политики по вопросам обороны и безопасности ЕС, представляемую Верховным представителем Союза по иностранным делам и политике безопасности.

Главным элементом ОВПБ ЕС является Общая политика безопасности и обороны (ОПБО) - сфера внешней политики ЕС, касающаяся военных вопросов и обороны, а также гражданского кризисного управления. ОПБО была формально запущена Европейским советом в Хельсинки в 1999 г. Важнейшим фактором, повлиявшим на решение европейских стран, считаются конфликты в Юго-Восточной Европе и особенно в Косово 1998-1999 гг., когда странам-членам ЕС не удалось выработать совместную позицию и осуществить необходимые действия по разрешению кризисаWhitman R. The Fall, and Rise, of Civilian Power Europe? // National Europe Centre Paper. 2002. № 16. Р. 21..

Согласно Статье J.1 части VМаастрихтского договора, целями ОВПБ ЕС являются:

1) защита общих ценностей, фундаментальных интересов и независимости Союза;

2) всевозможное укрепление безопасности Союза и его государств-членов;

3) сохранение мира и укрепление международной безопасности в соответствии с принципами Устава Организации Объединенных Наций, а также принципами Хельсинкского заключительного акта и целями Парижской хартии;

4) содействие международному сотрудничеству;

5) развитие и укрепление принципов демократии, верховенства закона и права человека и основных свобод Article J.1, Title V. Provisions on a Common Foreign and Security Policy // Treaty on European Union. Р. 123-124. [Электронный ресурс]. URL: https://europa.eu/european-union/sites/europaeu/files/docs/body/treaty_on_european_union_en.pdf(дата обращения: 13.04.2020).

Необходимо отметить, что ценностный компонент играет большую роль в положениях данной статьи Договора. Более того, развитие и укрепление принципов демократии, верховенства закона и прав человека как цель внешней политики и политики безопасности отражает свойственное гражданской силе стремление к «цивилизации» международных отношений и проекции внутренних ценностей Союза на международный уровень.Наконец, в Маастрихтском договоре содержится положение о гармонизации ОВПБ ЕС с принципами важнейших международных организаций, что является отражением принципа мультилатерализма.

Как показало исследование доктора политических наук и эксперта в области использования и ответов на политическое насилие ЙоакимаКройца, посвященное роли гуманитарного аспекта во внешней политике ЕС, Союз действительно более склонен вмешиваться при помощи военных и экономических инструментов в конфликты, где велико число жертв среди гражданского населения, а нарушения прав человека многочисленныKreutz J. Human Rights, Geostrategy, and EU Foreign Policy, 1989-2008 // International Organization. 2015. № 69(1). Р.195-217.. Этот анализ основан на документах о соответствующих интервенциях за период с 1989 г. по 2008 г. и подтверждает тезис о соответствии ОВПБ ЕС концепции гражданской силы.

Вопрос о соотношении военного компонента внешней политики ЕС с концепцией гражданской силы разрешается аналогично с вопросом, рассмотренным в предыдущей главе на примере Германии. Во-первых, сам факт наличия военных инструментов не противоречит внешнеполитической концепции гражданской силы. Во-вторых, важно соотношение целей и инструментов внешней политики. В-третьих, важны условия применения таких инструментов. Руководствуясь такой логикой, в начале 2000-х гг. многие эксперты в области внешней политики ЕС положительно отнеслись к развитию ОВПБ и ОПБО ЕС. Так, Хенрик Ларсен говорил о «логичной встроенности военных средств в контекст гражданской силы»Larsen H. Op. cit. Р. 292.. По его мнению, оборонительный потенциал превратил ЕС из гражданской силы «по умолчанию», то есть делающей«добродетель» из необходимости, в гражданскую силу «по замыслу», то есть делающую сознательный выбор в пользу политики гражданской силы Ibid . Аналогично, СтелиосСтавридис утверждал, что военные средства необходимы ЕС как крайняя мера для защиты гражданских ценностей в миреStavridis S. “Militarising” the EU: the Concept of Civilian Power Europe Revisited // International Spectator.2001. № 41. P. 43-50.. Из данных положений видно, что аргументация в пользу военных инструментов ЕС концептуально схожа с аргументацией Г. Мауля по вопросу о применении силы Германией в конце 1990-х гг.

Так как хронологические рамки данного исследования охватывают период с 2017 г. по 2019 г., уместным для составления полноценного представления о гражданском характере ОВПБ ЕС на современном этапе являетсяанализ конкретных приоритетов ОВПБ ЕС в этот период. Ключевыми источниками для данного анализа служат ежегодные отчеты ЕС об ОВБП (за 2017 г.), о миссиях и операциях в рамках ОВПБ (за 2017-2018 гг.), а также отчет о Глобальной стратегии ЕС (за 2016-2019 гг.).

Так, на 2019 г. страны ЕС в рамках ОВПБ проводили 6 военных и 10 гражданских миссий и операций, в которых были задействованы около 4000 человек (см. Прил. 4). Основными вопросами в области внешней политики и безопасности ЕС на данном этапе считаются достижение мира и политической стабильности, решение проблем международной миграции и изменения климата, контроль над международным оборотом оружия, противодействие терроризму, международной торговле людьми и наркотиками, киберугрозам, дезинформации CFSP Report 2017 № 10650/17. Р. 32, 40 // European Union External Action. 05.07.2017. [Электронныйресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/st10650_en-cfsp_report_2017.pdf (дата обращения 15.04.2020). Во всех документах подчеркивается достижение внешнеполитических целей через приверженность мультилатерализму, а также продвижение верховенства закона и защиты прав человека Ibid. P. 1.. Осуждаются участники международных отношений, которые, по мнению ЕС, нарушают указанные принципы, например, Россия, Турция и другие Ibid. P. 3, 10.. К ним применяются различные инструменты воздействия, например,осуждение действий, санкции, ограничение доступа к программам сотрудничества, а также поддержка гражданского обществав данных странах как противовес официальной позиции правительств.

Отдельно отмечается значимость поддержки партнеров ЕС, например, в рамках Восточного партнерства. Основные усилия стран ЕС в рамках ОВПБ при этом направлены на укрепление принципов мира, сотрудничества, демократии, верховенства права, защиты прав человека, благого управления, гендерного равенства Ibid. P. 5, 34-35.; The European Union's Global Strategy: Three Years On, Looking Forward Report 2019. P. 8, 22. //European Union External Action. [Электронныйресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/eu_global_strategy_2019.pdf (датаобращения 15.04.2020). Аналогичные принципы называются ключевыми и в сотрудничестве с другими регионами и странами: Восточной Европой, Средней Азией, Восточными Балканами, Турцией, Ближним Востоком и Северной Африкой, Африкой южнее Сахары, Латинской Америкой и странами Карибского бассейна, Азиатско-Тихоокеанским регионом CFSP Report 2017 № 10650/17. Р. 7-8, 10, 13, 22, 25, 27 // European Union External Action. 05.07.2017. [Электронный ресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/st10650_en-cfsp_report_2017.pdf (дата обращения 15.04.2020) .

Также в указанных документах большая роль в достижении внешнеполитических целей отводится международному сотрудничеству в рамках ООН, ОБСЕ, многосторонних форматов (таких как Минские соглашения, форматы EU/E3+3 и 5+2 по Ирану, Парижское соглашение,G7, G20) Ibid. P. 7, 18.; The European Union's Global Strategy: Three Years On, Looking Forward Report 2019. P. 15, 20. // European Union External Action. [Электронныйресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/eu_global_strategy_2019.pdf (датаобращения 15.04.2020); CSDP Missions and Operations: Annual Report 2017. P. 5. // European Union External Action. [Электронныйресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/csdp_annual_report_2017_web.pdf (датаобращения 15.04.2020).

В вопросах международного кризис-менеджмента приоритет отдается предотвращению конфликтов, а также гражданским, гуманитарным инструментам CFSP Report 2017 № 10650/17. Р. 38-39 // European Union External Action. 05.07.2017. [Электронныйресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/st10650_en-cfsp_report_2017.pdf (датаобращения 15.04.2020); The European Union's Global Strategy: Three Years On, Looking Forward Report 2019. P. 11. // European Union External Action. [Электронныйресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/eu_global_strategy_2019.pdf (датаобращения 15.04.2020); CSDP Missions and Operations: Annual Report 2018. P. 10. // European Union External Action. [Электронныйресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/european_union_common_security_and_defence_policy_-_missions_and_operations_-_annual_report_2018.pdf (датаобращения 15.04.2020). Большое значение придается укреплению роли ЕС как надежного, ответственного, последовательного международного актора, движимого гражданскими ценностями The European Union's Global Strategy: Three Years On, Looking Forward Report 2019. P. 26. // European Union External Action. [Электронныйресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/eu_global_strategy_2019.pdf (датаобращения 15.04.2020). Также отмечается необходимость для ЕС действовать независимо и автономно для достижения всех указанных целей Ibid. P. 30..

Приведенные положения свидетельствуют о том, что ОВПБ ЕС на современном этапе также содержит сильный ценностный компонент. Нормы, ценности и принципы, свойственные ЕС как гражданской силе, проецируются на уровень международных отношений, а также на уровень сотрудничества с другими странами и регионами. Более того, именно гражданские инструменты рассматриваются странами-членами Союза как наиболее эффективные в международном кризис-менеджменте. Как следует из указанных документов, безопасность ЕС воспринимается как производная безопасности и политической стабильности в мире и, прежде всего, в ближайшем географическом окружении ЕС. Показательным является также тот факт, что по данным Евробарометра на 2018 г. 76% граждан ЕС поддерживают ОПБО, а 70% - общую внешнюю политикустранЕС The European Union's Global Strategy: Three Years On, Looking Forward Report 2019. P. 10. // European Union External Action. [Электронныйресурс]. URL: https://eeas.europa.eu/sites/eeas/files/eu_global_strategy_2019.pdf (датаобращения 15.04.2020).