Размещено на http://www.allbest.ru/

ПРАВИТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
«ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ»

Выпускная квалификационная работа

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КОММУНИКАЦИЯ В РОССИЙСКИХ СОЦИАЛЬНЫХ МЕДИА: ЭФФЕКТ SELECTIVE EXPOSURE

Маликова Камила Юсифовна

Москва - 2018

Содержание

Введение

Глава 1. Обзор дискуссии

1.1 Политическая коммуникация в социальных медиа

1.2 Медиаэффекты в недемократичном контексте

1.3 Теоретические обоснования selective exposure

1.4 Современные эмпирические исследования

1.5 Selective exposure в онлайн-среде

1.6 Способы измерения selective exposure

Глава 2. Селективная экспозиция по отношению к политической информации среди российских пользователей социальных медиа

2.1 Методологические пояснения

Заключение

Список использованной литературы и источников

Приложение

Введение

На протяжении нескольких веков политическими теоретиками высказывалась идея, что взаимодействие в публичном пространстве разных взглядов -- фундаментальная установка для функционирования демократии. В теории делиберативной демократии Юргена Хабермаса развивалась идея о публичной сфере. Две основные функции публичной сферы -- это медиация в коммуникации между властью и обществом для влияния мнения последнего на повестку и собственно площадка для формирования такого общественного мнения Каширских О. Н. Публичная сфера и легитимность персоналистской системы власти в России //Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. - 2012. - №. 2 (112).. Таким образом, без такого форума, где в процессе коммуникации граждане высказывают свои мнения и слышат мнения других граждан, не может быть и демократии.

С конца XX века с социальными медиа связывались различные надежды и опасения, касающиеся политической коммуникации людей по всему миру. Многие исследователи были уверены, что Интернет станет площадкой для полноценной публичной сферы, где индивиды будут свободно выражать свои интересы, рассуждать и приходить к консенсусу Например, Papacharissi Z. The virtual sphere: The internet as a public sphere //New media & society. - 2002. - Т. 4. - №. 1. - С. 9-27; Boyd D. Social network sites: Public, private, or what //Knowledge Tree. - 2007. - Т. 13. - №. 1. - С. 1-7.. Другие отмечали, что социальные медиа будут провоцировать селективное восприятие и приведут к тому, что люди будут стараться закрываться в среде с like-minded views, то есть с такой же политической позицией, как у нихСм. например Sunstein, C. Republic.com. Princeton, NJ: Princeton University Press. -- 2001.. В таком случае, делиберативный потенциал социальных медиа был бы ограничен.

Более умеренной позицией в этой дискуссии можно считать возродившуюся парадигму минимальных эффектов. Согласно этой парадигме, медиа не формируют политические предпочтения людей, а только усиливают уже имеющиеся установки Klapper J. T. The effects of mass communications. - 1960.. Однако и минимальные эффекты имеют значение, и будущее политических коммуникаций во многом будет определено ими Bennett W. L., Iyengar S. A new era of minimal effects? The changing foundations of political communication //Journal of communication. - 2008. - Т. 58. - №. 4. - С. 707-731..

В настоящее время вопрос о роли социальных медиа в политической коммуникации становятся только актуальнее ввиду технологических изменений и изменения масштабов медиапотребления. Технологические аспекты функционирования социальных медиа и других интернет-платформ постоянно развиваются. Так, алгоритмы поиска и показа информации, которые основываются на персонификации, способствуют формированию «пузыря фильтров»Pariser E. The filter bubble: What the Internet is hiding from you. - Penguin UK, 2011.. Это значит, что пользователю показывается та информация, которая согласуется с его предыдущими мнениями. Развитие подобных технологий делает еще значимее изучение медиаэффектов в онлайн-пространстве Holbert R. L., Garrett R. K., Gleason L. S. A new era of minimal effects? A response to Bennett and Iyengar //Journal of Communication. - 2010. - Т. 60. - №. 1. - С. 15-34.. А информационная перегрузка, которой подвержены все современные индивиды, заставляет менять структуру своего медиапотребления и постоянно выбирать из больших массивов информации только ту, которая кажется пользователю самой нужной и интересной. В таких условиях, когда пользователь сам выбирает из множества источников и сообщений, технологии позволяют потребителю политической информации самому становиться и тем, кто устанавливает себе повестку. Социальные медиа по всему миру становятся основным пространством для коммуникации. Онлайн-площадки наделяют коммуникацию интерактивностью и открывают возможности для публичных обсуждений.

Для недемократичных стран это еще более актуально, ведь в таких системах традиционные медиа, как телевидение и печатные СМИ, регулируются государственными акторами или подвергают себя самоцензуре См. например Gehlbach S., Sonin K. Government control of the media //Journal of Public Economics. - 2014. - Т. 118. - С. 163-171.. А готовность выразить личное мнение в авторитарных режимах зависит от оценки индивидом общественного мнения, искажённой государственными медиа См. например, Cantoni D. et al. Curriculum and ideology //Journal of Political Economy. - 2017. - Т. 125. - №. 2. - С. 338-392.. Ориентируясь на такие медиа, индивиды приходят к выводу, что другие сограждане поддерживают режим. Это повышает издержки их высказывания, и они удерживают себя от вовлечения в политическую коммуникацию. Таким образом, может сложиться ситуация, когда режим фактически имеет низкую поддержку, но никто не готов это артикулировать, поэтому режим продолжает иметь легитимность в публичном пространстве и существовать Kuran T. Private truths, public lies: The social consequences of preference falsification. - Harvard University Press, 1997..

В России у индивидов почти отсутствует возможность понимания картины других мнений, поскольку они не представлены в пространстве существующих институтов-посредников. В настоящее время эти институты не выполняют функции медиации, во многом по тои? причине, что они не являются демократичными. Социальные медиа потенциально могут решить эту проблему неразвитости публичной сферы и фальсификации поддержки.

По развитости интернета Россия входит в мировые лидеры: она в тройке лидеров по дешевизне доступа к Интернету и по объему трафика, а также занимает 6-е место в мире по числу пользователей Интернета, что значительно отразилось и на структуре потребления политической информации россиянами. Согласно опросам ВЦИОМ, доля россиян, которые узнают новости из социальных медиа и веб-сайтов постоянно растёт примерно на 5%, а среди людей от 18 до 34 лет таких 82%Телевидение VS интернет: спор поколений // ВЦИОМ URL: http://www.tvc.ru/news/show/id/121430 (дата обращения: 10.05.2018).. Для сравнения, в США для этой возрастной категории этот показатель составляет 61%. Таким образом, потенциал социальных медиа для политических обсуждений и потребления политической информации в России велик.

Многие медиаэффекты в онлайн-среде сводятся к тому, что индивид старается избегать пространств несогласия -- тех, где он столкнётся с иным мнением. Некоторые ученые высказывали предположение, что интернет скорее усиливает эффект «эхо-камер», то есть способствует тому, что люди с одинаковыми взглядами замыкаются в своей группе и не получают другой информации Bennett W. L., Iyengar S. A new era of minimal effects? The changing foundations of political communication //Journal of communication. - 2008. - Т. 58. - №. 4. - С. 707-731. ; Sunstein C. Republic. com Princeton //Telhami, Shibley: 2010 Arab Public Opinion Poll (conducted by the University of. - 2001.. Главная теория, которая описывает предпочтение индивидов той информации, которая соответствует их взглядам -- selective exposure theory, которая говорит о склонности людей отдавать предпочтение такой информации, которая будет подтверждать уже имеющиеся у них убеждения. Многие ученые развивали эту теорию с точки зрения ее значения для политической коммуникации, как в межперсональном взаимодействии, так и в опосредованной медиа коммуникации Mutz, 2006; Huckfeldt, Mendez, 2008, Hollander, 2008; Iyengar and Hahn, 2009; Morris, 2005; Stroud N. J. Media use and political predispositions: Revisiting the concept of selective exposure //Political Behavior. - 2008. - Т. 30. - №. 3. - С. 341-366. ; Stroud N. J. Niche news: The politics of news choice. - Oxford University Press on Demand, 2011..

Однако эмпирических исследований, которые измеряют, насколько на самом деле индивиды избегают пространств несогласия в отношении политической информации и обсуждений в онлайн-среде, не так много. Данная работа преследует цель изучить, насколько россияне подвергаются селективным эффектам политической коммуникации в онлайн-среде, и как, в конечном счёте, это связано с онлайн политическим участием индивида, под чем в этой работе будет подразумеваться потребление политической информации, участие в обсуждениях и выражение своей политической позиции в различных формах в социальных медиа. Таким образом, мы постараемся больше узнать о потенциале социальных медиа «сталкивать» противоположные политические взгляды и стимулировать политические обсуждения.

Проблема

С одной стороны, социальные медиа в России имеют огромный потенциал для политической коммуникации в условиях ограничений в традиционнных медиа, развитого доступа к интернету во всех регионах и большой доли активных пользователей. С другой стороны, существуют внеконтекстуальные особенности политических коммуникаций в Интернете, различные медиаэффекты, которые ограничивают все эти возможности. Исследовательская проблема заключается в противоречии между возможностями социальных медиа как площадки для политических обсуждений в России и медиаэффектами, которые ограничивают делиберативный потенциал в онлайн-среде. Из этого вытекает вопрос о том, какие именно ограничения уменьшают этот потенциал, и, возможно, теория селективной экспозиции может объяснить одно из явлений, которые ограничивают делиберативный потенциал социальных медиа в российском контексте.

Исследовательский вопрос работы, таким образом, можно сформулировать так: насколько проявляется политически мотивированная селективная экспозиция в социальных медиа среди российских пользователей с точки зрения источников их политической информации?

Ученые, исследовавшие эффекты selective exposure эмпирически, расходились в своих результатах. Многие получили подтверждение работы модели Iyengar S., Hahn K. S. Red media, blue media: Evidence of ideological selectivity in media use //Journal of Communication. - 2009. - Т. 59. - №. 1. - С. 19-39. ; Bennett W. L., Iyengar S. A new era of minimal effects? The changing foundations of political communication //Journal of communication. - 2008. - Т. 58. - №. 4. - С. 707-731.. В то время как другие не обнаружили подтверждения эффекта в экспериментальных условиях Meffert M. F. et al. The effects of negativity and motivated information processing during a political campaign //Journal of Communication. - 2006. - Т. 56. - №. 1. - С. 27-51.. Таким образом, вопрос об эмпирическом подтверждении действия selective exposure не разрешен в полной мере. Кроме этого, теория не применялась к российскому контексту на эмпирических данных.

Объект и предмет

Объектом исследования выступают коммуникационные практики россиян в социальных медиа, а предметом -- селективные эффекты в отношении политической информации в социальных медиа россиянами.

Методология и методы

Методология исследования -- бихевиорализм. Использование этой методологии позволит исследовать наблюдаемое поведение индивидов. Эмпирической базой исследования будут выступать результаты онлайн-анкетирования пользователей российских социальных медиа. Для анализа этих данных будет использовано несколько статистических методов: дескриптивная статистика, регрессионный анализ, факторный анализ (EFA), propensity-score matching.

Цель

Целью данного исследования является проверка подверженности российских пользователей социальных медиа селективной экспозиции с точки зрения выбора источников политической информации в социальных медиа.

Задачи

1. Выделить ключевые выводы современной дискуссии о селективных эффектах к политической информации в социальных медиа

2. Сформировать выборку и провести анкетирование пользователей российских социальных медиа, имеющих интерес к политике

3. С помощью описательных статистик изучить распределение ответов респондентов и их основные характеристики

4. Изучить факторную структуру собранных данных

5. С помощью применения метода каузальной инференции Propensity-score matching выявить, насколько воспринимаемая разносторонность источников сочетается с фактическими наборами источников, которые используют опрошенные индивиды

6. Проверить гипотезы и интерпретировать полученные результаты

Гипотезы

1. Медиапотребление респондентов в социальных медиа в большей мере характеризуется одной из «стратегий» -- чтение только провластных или чтение только критичных по отношению к власти источников

2. Не наблюдается статистически значимой связи между политическими установками респондентов и их подверженности селективной экспозиции в социальных медиа

3. У индивидов, демонстрирующих поведение, соответствующее cross-cutting exposure, не будет значимо отличаться субъективная оценка нейтральности их источников от тех, кто больше подвержен selective exposure

Положения, выносимые на защиту

1. Респонденты - российские пользователи социальных медиа - в значительной степени подвержены селективной экспозиции с точки зрения выбора источников политической информации

2. Респонденты в социальных медиа в большей степени оказываются в like-minded пространствах, при этом сами взгляды респондента не повышают и не понижают вероятность приверженности селективной экспозиции в этом смысле

3. Социальные медиа в российском контексте проявляют отличные от других медиа особенности в том, как функционирует selective exposure в этом пространстве и насколько сильно проявляется

Глава 1. Обзор дискуссии

1.1 Политическая коммуникация в социальных медиа

Если признать здоровую публичную сферу одним из необходимых элементов демократии, то политическая делиберация между гражданами является очень важным, необходимым аспектом. Открытость к различным мнениям и возможность видеть и взаимодействовать с ними -- главная составляющая для здоровой публичной сферы. Соответственно, положение, когда индивиды оказываются в комплементарном информационном пространстве, ограничивает разнообразие мнений в публичной сфере и, следовательно, ограничивает обсуждения, что эссенциально для здоровой демократии. При этом теория о публичной сфере касается не только того, как люди говорят о политических вопросах друг с другом, но и то, как слушают Barber B. Strong democracy: Participatory democracy for a new age //Berkley & Los Angeles. - 1984.. В этой связи невозможно умалить роль медиа и того, какие мнения индивиды встречают в этих медиа.

Рассуждения об интернете как потенциальнои? публичнои? сфере также сводятся к двум подходам, романтизированному и более скептическому. Последователи первого видят демократизирующий потенциал социальных медиа и новые возможности для делиберативных процессов. Так, Папахарисси считает, что интернет может способствовать обмену идеями и мнениями, поскольку облегчает распространение информации Papacharissi Z. The virtual sphere: The internet as a public sphere //New media & society. - 2002. - Т. 4. - №. 1. - С. 9-27.. Она пришла к выводу, что хотя интернет предоставляет возможности как публичное пространство, но еще не может считаться публичнои? сферои?. Говоря о частном и публичном, социальные медиа теперь во многом и формируют наше пространство публичного. Шапиро также указывает, что интернет облегчает обход гейткиперов, создает возможности для организации в группы в онлайн-среде и взаимодействия в них для решения общих проблем Shapiro A. L., Richard C. The control revolution: How the Internet is putting individuals in charge and changing the world we know. - Perseus Books, 1999..

Приверженцы более скептического подхода же отмечают, что современные социальные медиа порождают и новые ограничения, а технологии скорее адаптируются под существующие культурные особенности. Условия, которые создаются в интернете, действительно могут быть теоретически идеальными для развития политической делиберации. Однако технологии развиваются в две стороны: в нем не только постоянно зарождаются новые возможности, но и появляются новые ограничения. По этой причине многие ученые скептичнее относятся к потенциалу интернета, основываясь на эмпирических наблюдениях. А они показывают, что опосредованная современными медиа коммуникация не ведёт к большему вовлечению людей в политические обсуждения, зато может привести к большей фрагментации людей и поляризации взглядов. Ученые подчёркивали, что в онлайн-среде люди могут замыкаться на сообществе своих единомышленников и больше разделяться Sunstein, 2001; Van Alstyne & Brynjolfsson, 1997.

Волны протеста 2011-2012 годов, а особенно так называемая «Арабская весна», поспособствовали появлению новых исследований о политическом потенциале социальных медиа в разных странах. Многие ученые обращали внимание на то, что авторитарным режимам гораздо сложнее оставаться такими в настоящее время, когда интернет и социальные медиа развиты настолько, что у граждан появляется свое пространство коммуникации Chokoshvili D. The role of the Internet in democratic transition: case study of the Arab Spring //Public Policy. Budapest, Central European University. Masters of Arts in Public Policy. - 2011. - Т. 51.. Главный вывод же в том, что политический эффект социальных медиа многогранен. Они могут в одинаковой степени и ослабить авторитарный режим, и усилить его Shirky C. The political power of social media: Technology, the public sphere, and political change //Foreign affairs. - 2011. - С. 28-41.. Таким образом, взгляд на социальные медиа как на только инструмент в политике, эффект которого зависит от практик применения, в настоящее время преобладает.

Технологии сами по себе не могут переформатировать социальную реальность без учета «почвы», на которой они появились. Технология скорее накладывается на особенности, существующие до неё. Не исключение в этом плане и коммуникации в социальных медиа. Таким образом, практики использования социальных медиа для коммуникации граждан и делиберации зависят от того, насколько такой диалог развит в публичном офлайн-пространстве.

Если говорить именно о России, то здесь публичная сфера слабо развита и не выполняет свою посредническую функцию между различными мнениями и группами интересов Каширских О. Н. Публичная сфера и легитимность персоналистской системы власти в России //Вестник общественного мнения. Данные. Анализ. Дискуссии. - 2012. - №. 2 (112).. Россияне предпочитают «уходить» в частную жизнь.

1.2 Медиаэффекты в недемократичном контексте

Начиная с середины XX века, ученые задаются вопросом о том, как медиа влияют на общественное мнение и в конечном счете поведение индивидов. В то же время важно принимать во внимание контекст применения различных теорий медиаэффектов, отмечать границу между медиаэффектами и другими ограничениями медиа. Если за медиаэффектами, как, например, за теорией фреймов, selective exposure и других, скрываются психологические обоснования, то другие ограничения работают на гораздо более видимом уровне.

Ученые отмечают, например, что теория фреймов имеет пределы своей применимости в авторитарном контексте Савин Н. Ю., Чмель К. Ш. Пределы применимости теории медийных фреймов в недемократических режимах //Коммуникации. Медиа. Дизайн. - 2017. - Т. 2. - №. 4. - С. 49-66.. Фреймирование не может ассоциироваться с интенцией убеждения, потому что оно отсылает к непреднамеренному воздействию на общественное мнение. В условиях авторитарного режима же скорее имеет место убеждение, транслируемое через зависимые от государства медиа.

В случае этой работы, речь также идет об авторитарном контексте. В более ранних исследованиях политическая коммуникация в авторитарных режимах как правило называлась пропагандой и исследовалась как нечто, имеющее односторонний характер и воздействие на реципиентов Ball-Rokeach S. J., DeFleur M. L. A dependency model of mass-media effects //Communication research. - 1976. - Т. 3. - №. 1. - С. 3-21.. Однако сегодня граница между демократиями и автократиями признаётся более размытой: происходит гибридизация режимов, их последовательная институционализация, а ключевым аспектом выбора автократами стратегий становится чувствительность лидеров к информационным сигналам со стороны общества Guriev S., Treisman D. How modern dictators survive: Cooptation, censorship, propaganda, and repression. - 2015.

Kern H. L., Hainmueller J. Opium for the masses: How foreign media can stabilize authoritarian regimes //Political Analysis. - 2009. - Т. 17. - №. 4. - С. 377-399. ; Stockmann D., Gallagher M. E. Remote control: How the media sustain authoritarian rule in China //Comparative Political Studies. - 2011. - Т. 44. - №. 4. - С. 436-467.. В этих условиях становится актуальнее изучение различных аспектов функционирования социальных медиа в не демократиях. Так, исследования показывают, что социальные медиа могут иметь значительное влияние на возникновение протестов в авторитарных режимах. Причина в том, что социальные медиа предоставляют такую информацию о поддержке режима и общественном мнении, которая не может появиться в традиционных СМИ См. например Petrova M. Political economy of media capture //Information and public choice. - 2008. - С. 121.. Она обновляет представления индивидов о компетентности режима и о его поддержке, что может привести к мобилизации граждан.

Таким образом, мы выделили, какое значение имеют коммуникационные процессы в современных недемократических странах и что необходимо учитывать при изучении медиаэффектов в таких контекстах. Многие медиаэффекты основаны на различном случайном, непреднамеренном воздействии на выбор, потребление и обработку политической информации. Однако важно отделять это от случаев, когда это воздействие является намеренным. В авторитарном контексте это имеет особое значение ввиду распространенности различных практик ограничений медиа.

Стоит отметить, что в России существуют и свои ограничения, которые останавливают индивидов от вовлечения в политическую коммуникацию, в том числе и в интернете. Во-первых, это законодательные ограничения, направленные на социальные медиа. В 2018 году в России войдет в силу «пакет Яровой» -- 2 новых закона, ужесточающий наказание за экстремизм в интернете, обязывающих операторов собирать и хранить информацию о пользователях до полугода и вводящий другие ограничения в онлайн-пространстве. Во-вторых, это судебная практика. За последние несколько лет появилась и развивается практика обвинительных приговоров за репосты в социальных медиа. Например, в 2016 году по статье об экстремизме было осуждено 220, в 2017 -- 228 человек. 96% из этих осужденных получили наказания за политические высказывания в ВКонтакте или других платформах. Такие приговоры повышают издержки граждан вовлекаться в политическую коммуникацию в социальных медиа, получают широкое освещение в масс-медиа и приводят к тому, что пользователи опасаются участвовать в политических обсуждениях. Во-третьих, существуют негласные ограничения со стороны общества. Так, некоторые россияне признаются, что не пишут в социальных медиа о политике, потому что опасаются навлечь на себя социальные санкции, например, столкнуться с недовольством начальника на работе или не получить места в университете по целевому направлению Маликова К. Спираль молчания в российских социальных медиа. -- Курсовая работа, 2017. (Неопубликованная работа).

1.3 Теоретические обоснования selective exposure

Теорию selective exposure в самом общем виде можно описать как идею о том, что люди склонны выбирать сообщения, отвечающие их взглядам. Для дальнейшего изучения стоит проследить за тем, как она развивалась.

Стоит сразу очертить два близких понятия, близких по смыслу к selective exposure -- cross-cutting exposure и confirmation bias. Первое явление представляет собой противоположность рассматриваему нами эффекту. Если селективная экспозиция -- это нахождение в пространстве согласия, то сквозная экспозиция, наоборот, контекст, в котором встречаются разные мнения. Confirmation bias -- психологическое явление, под которым подразумевают склонность индивида искать подтверждение имеющимся убеждениям. В исследованиях политических коммуникаций зачастую это явление представляется синонимичным к селективной экспозиции.

В русскоязычной литературе часто встречается такое понятие, как селективное восприятие. Однако селективное восприятие -- лишь одно из проявлений селективных процессов. Среди них можно выделить selective perception (селективное восприятие) и selective retention (селективное запоминание). Селективное восприятие происходит по крайней мере двумя способами. Во-первых, люди не замечают или ошибочно воспринимают информацию, которая не соответствует их убеждениям. Например, они склонны думать, что позиции, принадлежащие выбранному ими кандидату или партии, отражают их собственные. В таком случае они будут неверно истолковывать доказательства обратного, а не обновлять свои взгляды. Во-вторых, люди часто принимают доказательства, поддерживающие их мнения, без колебаний, но будут подвергать сомнению информацию, которая противоречит их позиции, например, критикуя методы сбора данных или толкования результатов Garrett, R. Kelly. 2008. Selective processes, exposure, perception, memory. In Encyclopedia of Political Communication, pp. 740-741. Edited by L. L. Kaid & C. Holtz-Bacha. Thousand Oaks: Sage.. Селективное запоминание проявляется тогда, когда индивид лучше сохраняет в памяти то, что отвечает его интересам, ценностям и убеждениям. Таким образом, оба этих понятия не затрагивают этап выбора источников и сообщений, а только обработки этих сообщений.

Концепция селективной экспозиции зародилась во время президентской кампании в США в 1940 году. Тогда К.Лазерсфельд, Берельсон и Гаудет заметили, что люди, имеющие чёткую партийную идентичность, чаще встречаются с копмлементарными сообщениями, чем непартийные Lazarsfeld, P. F., Berelson, B., & Gaudet, H. (1944). The people's choice. New York: Columbia University Press.?. Позднее стимулом для дальнейшего развития этой теории стали работы Фестингера-- он открыл теорию когнитивного диссонанса. Фестингер предположил, что выбор комплементарной информации может помочь людям уменьшить когнитивный диссонанс, дискомфортное чувство, которое может возникнуть, если у индивида есть противоречивые познания Festinger, L. (1957). A theory of cognitive dissonance. Stanford, CA: Stanford University Press. . Эта теория стала удачным обоснованием для selective exposure, что подтолкнуло дальнейшие исследования этого явления.

В исследованиях политической коммуникации selective exposure стало одним из объяснений, почему учёные уже не находили такого большого значения медиаэффектов, как в 40-е годы. Это согласовывалось с парадигмой минимальных эффектов, которая утверждает, что медиа скорее усиливают уже имеющиеся взгляды, чем меняют их Klapper, J. T. (1960). The effects of mass communications. Glencoe, IL: Free Press.. То есть люди выбирают комплементарные сообщения в медиа и поэтому медиа не меняют их взгляды.

Когда теория начала подвергаться эмпирической проверке, появились и те исследования, которые не выявили значимого эффекта селективного отбора. Лабораторные данные не доказали, что люди предпочитают like-minded информацию. Кроме этого, они выявили множество факторов, которые не дают индивидам оказаться под селективной экспозицией: например, личное знакомство, доверие источнику и так далее Sears D. O., Freedman J. L. Selective exposure to information: A critical review //Public Opinion Quarterly. - 1967. - Т. 31. - №. 2. - С. 194-213.. После этого на некоторое время тема селективного отбора стала менее заметной в научной дискуссии.

Основания теории

Ученые давали несколько объяснений, почему индивиды могут быть склонны выбирать like-minded сообщения. Страуд выделяет среди них следующие пять основных Stroud, N.J. Selective Exposure Theories // The Oxford Handbook of Political Communication. Oxford University Press, 2015.:

Первое и уже упомянутое объяснение -- это теория когнитивного диссонанса Фесингера. Согласно ей, информация, которая не согласуется с имеющимся у получателя сообщения мнением, вызывает у него когнитивный диссонанс. Именно поэтому люди стараются её избегать.

Второе объяснение состоит в том, что у людей есть разная мотивация к поиску той или иной информации. Поддерживающие эту теорию предполагают, что люди могут выбирать сообщения исходя из своей цели, и они могут быть разными Cм. например Kim Y. M. How intrinsic and extrinsic motivations interact in selectivity: Investigating the moderating effects of situational information processing goals in issue publics' Web behavior //Communication Research. - 2007. - Т. 34. - №. 2. - С. 185-211.. Согласно этому объяснению, те, кто хочет достичь определенного вывода, например, что определенный кандидат является лучшим, подвержены selective exposure. То есть главная роль отведена мотивации отдельного индивида.

Третье объяснение заключается в том, что избирательное воздействие происходит, потому что обработка подходящих сообщений требует меньше когнитивных усилий, чем обработка неконгениальной информации. Согласно этой идее, люди могут участвовать в избирательном воздействии, потому что это просто когнитивно проще Ziemke D. A. Selective exposure in a presidential campaign contingent on certainty and salience //Annals of the International Communication Association. - 1980. - Т. 4. - №. 1. - С. 497-511..

Еще одно объяснение заключается в том, что настроения и эмоции могут повлиять на поиск информации. В частности, настроения могут влиять на выбор сообщений, так что негативные настроения повышают избирательную экспозицию Jonas E., Graupmann V., Frey D. The influence of mood on the search for supporting versus conflicting information: Dissonance reduction as a means of mood regulation? //Personality and Social Psychology Bulletin. - 2006. - Т. 32. - №. 1. - С. 3-15.. Эмоции, такие как гнев и страх, также влияют на selective exposure См. например Kim S. The role of emotion in selective exposure, information processing, and attitudinal polarization : дис. - 2010.. Они также замечают, что желание избежать пространства несогласия у людей усилено тогда, когда они ожидают, что их попросят отстоять свои взгляды.

Пятое объяснение появления избирательного воздействия заключается в том, что люди могут делать выбор информации на основе своих суждений об информационном качестве. Качественная в восприятии индивида информация будет предпочтительнее. Таким образом, избирательное воздействие может возникнуть, потому что люди считают, что подобная информация более достоверна и имеет более высокое качество Fischer P., Schulz-Hardt S., Frey D. Selective exposure and information quantity: how different information quantities moderate decision makers' preference for consistent and inconsistent information //Journal of personality and social psychology. - 2008. - Т. 94. - №. 2. - С. 231..

Исследования показывают, что все эти объяснения могут помочь нам понять, что является драйвером эффекта селективной экспозиции. Некоторые начали разрабатывать теории, которые учитывают взаимосвязь нескольких из этих объяснений. Например, Фишер, Шульц-Хардт и Фрей оценивают, объясняет ли диссонанс, сохранение когнитивных ресурсов или оценка качества информации увеличение уровня селективной экспозиции. По их результатам, что самым релевантным объяснением стало качество информации Metzger M. J., Hartsell E. H., Flanagin A. J. Cognitive dissonance or credibility? A comparison of two theoretical explanations for selective exposure to partisan news //Communication Research. - 2015. - С. 136-153.. Сейчас также высказываются предположения о разных обоснованиях, которые могут лежать в основе selective exposure. Так, одно из предположений гласит, что к источникам, которые одобряют близкую к ним позицию, люди испытывают гораздо большее доверие. Проведённое эмпирическое исследование показало, что уровень когнитивного диссонанса у людей, которые встречались с «бросающими вызов» (challenging) взглядами, в целом был не велик. В это же время, результаты показали, что люди считают более вызывающими доверие те источники, которые комплементарны их сложившемуся мнению. Таким образом, авторы предположили, что обоснование селективной экспозиции психологическим дискомфортом можно пересмотреть, приняв доверие к источникам как ключевой фактор.

1.4 Современные эмпирические исследования

Самое широкое обсуждение в науке теория получила недавно, начиная с 2000 года, когда стали очевидными усложнение информационной среды и изменение медиапотребления. Новые возможности для выбора СМИ, источников и конкретных сообщений стали основой для предположений, что современная медиасреда может фасилитировать избирательную экспозицию Sunstein, C. Republic.com. Princeton, NJ: Princeton University Press. -- 2001.. При этом тема селективных эффектов к политической информации -- не только объект масштабных теоретических дискуссий. Многие учёные подвергали теорию эмпирической проверке, используя различные способы операционализации и измерения.

Такие работы чаще всего также основаны на разделении людей по принципу партийности либо поддержки того или иного кандидата в рамках конкретной предвыборной кампании. Так как большинство исследований изучали это в американском контексте, то им также помогало наличие сильного media party parallelism -- четкое различие между СМИ разных политических взглядов, которое способствует селективной экспозиции.

Если говорить об эмпирической проверке, существуют как подтверждения эффекта избирательной экспозиции, так и обратные результаты. Одни ученые обнаруживали устойчивые эффекты См. например Iyengar S. et al. Selective exposure to campaign communication: The role of anticipated agreement and issue public membership //The Journal of Politics. - 2008. - Т. 70. - №. 1. - С. 186-200.. Однако в других исследованиях эффект не был значимым См. например Meffert M. F. et al. The effects of negativity and motivated information processing during a political campaign //Journal of Communication. - 2006. - Т. 56. - №. 1. - С. 27-51.. Не представляется очевидным, почему одни исследования выявляют эффект, в то время как другие нет. Возможно, это говорит о том, что большое значение имеет способ операционализации эффекта и его измерения. Также большинство упомянутых выше исследований являются лабораторными экспериментами, и их результаты не могут однозначно быть обобщены для других, естественных условий. В них люди могут вести себя по-другому и иметь иной выбор источников и сообщений Mutz D. C. Facilitating communication across lines of political difference: The role of mass media //American Political Science Review. - 2001. - Т. 95. - №. 1. - С. 97-114..

И всё же проведённые метаанализы показывают, что эффект избирательной экспозиции существует См. например Hart W. Feeling validated versus being correct: a meta-analysis of selective exposure to information //Psychological bulletin. - 2009. - Т. 135. - №. 4. - С. 555.. В недавнем метаанализе были рассмотрены информационные предпочтения в ситуациях, когда был выбор между благоприятной информацией, которая поддерживала ранее существовавшие отношения, убеждения или поведение участников, а также некомплементарную информацию. Анализ показал умеренное предпочтение благоприятной над обратной информацией (d = 0,36). Как и было предсказано, это смешение было смягчено переменными, которые влияют на мотивацию людей. В каких случах селективная экспозиция была слабее? Когда отношения поддерживались до выбора информации, когда отношения, убеждения или поведение участников не были связаны с их ценностями или не были осуждены, когда доступная информация была низкой по качеству и когда их уверенность в отношении, убеждении или поведении была высокой. Помимо этого, селективность не работала тогда, когда это прямо противоречило какой-то текущей цели индивида.

В предыдущих иссследованиях также сравнивалось, насколько различные медиа провоцируют селективную экспозицию. Здесь было выявлено, что телевидение предоставляет большую возможность для cross-cutting exposure, то есть индивиды видят по телевидению больше противоположного мнения, чем в других медиа, или, по крайней мере, так считают. Это можно объяснить особенностями функционирования телевидения как масс-медиа: с точки зрения аудитории оно больше настроено на catch-all, к тому же, ввиду визуального характера, требует минимальных затрат для того, чтобы увидеть и обработать то или иное сообщение (например, это можно сделать случайно, в фоновом режиме, не обращаясь к телевидению с какой-то целью). В то же время, стоит упомянуть, что здесь срабатывает феномен hostile media. Он заключается в том, что люди с противоположными взглядами часто воспринимают одни и те же медиа как враждебные их взглядам Eveland W. P., Shah D. V. The impact of individual and interpersonal factors on perceived news media bias //Political Psychology. - 2003. - Т. 24. - №. 1. - С. 101-117.. Это может объяснять то, почему люди воспринимают транслируемые телевидением мнения как более враждебные.

Исследования также показывают, что селективность к информации связана с политическим участием индивидов. Те индивиды, которые подкрепляют свое мнение комплементарными ему сообщениями в интернете, склонны к большему уровню политического участия. То есть чем более сильные убеждения у человека, в том числе и ввиду селективной экспозиции, тем больше он будет проявлять политическое участие. Кроме этого, Диана Мутц показала, что сквозная экспозиция негативно сказывается на политическом участии. Индивиды не только не получают усиления своего мнения, но и начинают сомневаться в нём, что приводит к более низкому уровню участия. Однако ее теория относилась к интерперсональной коммуникации, а не к опосредованной медиа. Схожую гипотезу позднее подтвердили и относительно онлайн-пространства. Bastien F., Dumouchel D., Giasson T. Cross-Cutting Exposure and Political Mobilization in the Internet Era //ECPR General Conference, Bordeaux, France. - 2013. - С. 4-7.

1.5 Selective exposure в онлайн-среде

Развитие интернета и современных медиа значительно отразилось на том, как люди узнают новости и другую политическую информацию. Огромные массивы информации и легкие возможности отбирать её приводят к тому, что пользователь каждый день должен принимать решения о том, какую информацию он хочет получить, а какую проигнорировать. Кроме этого, развитие персонализированных подходов к пользователям со стороны технологических компаний порождает то, что исследователи назвали пассивной селективной экспозицией -- такой, в которой сам пользователь уже не принимает никакого участия Mutz D. C., Young L. Communication and public opinion: Plus зa change? //Public Opinion Quarterly. - 2011. - Т. 75. - №. 5. - С. 1018-1044; Pariser E. The filter bubble: What the Internet is hiding from you. - Penguin UK, 2011.. Например, к таким технологиям можно отнести: персонализированный поиск, основанный на предыдущих запросах пользователя; показ релевантной интересам пользователя рекламы в соцсетях; формирование ленты новостей исходя из трекинга предыдущего поведения пользователя (просмотра роликов, отметками «нравится» под публикациями). В этом смысле, в онлайн-среде индивиды подвержены селективной экспозиции с двух сторон, то есть активному и пассивному selective exposure Feezell J. T. Predicting online political participation: The importance of selection bias and selective exposure in the online setting //Political Research Quarterly. - 2016. - Т. 69. - №. 3. - С. 495-509..

Множество эмпирических исследований подтверждают фрагментацию в социальных медиа. Так, исследование консервативных и либеральных блогов в США накануне президентских выборов 2004 года показало, насколько разделены эти две среды Adamic L. A., Glance N. The political blogosphere and the 2004 US election: divided they blog //Proceedings of the 3rd international workshop on Link discovery. - ACM, 2005. - С. 36-43.. Авторы отмечают, что эти два пространства отличаются и своей повесткой, то есть темами, информационными поводами, которые они освещают и впоследствии обсуждают.

Американские ученые изучали, насколько сталкиваются в социальных медиа либералы и консерваторы: они проследили за тем, какие ресурсы цитируют и обсуждают блоги обеих идеологических направленностей. Они пришли к выводу, что блогеры гораздо чаще пишут о like-minded публикациях и вовлекают идеологически близких к себе людей Hargittai E., Gallo J., Kane M. Cross-ideological discussions among conservative and liberal bloggers //Public Choice. - 2008. - Т. 134. - №. 1-2. - С. 67-86.. Анализ медиапотребления интернет-пользователей показывает, что предоставление новостей через Интернет показывает широкие признаки фрагментации и специализации Tewksbury D. The seeds of audience fragmentation: Specialization in the use of online news sites //Journal of broadcasting & electronic media. - 2005. - Т. 49. - №. 3. - С. 332-348.. Самую большую фрагментацию вызывает ситуация, когда и конкретное медиа, и индивид имеют какую-то специализацию или сильную идентичность.

Многие авторы изучали selective exposure через группы в социальных медиа, которые имеют четкую идеологическую или партийную идентичность. Большинство из них приходили к одному выводу: интернет во многом состоит их эхо-камер, где like-minded люди видят односторонние аргументы, что приводит к усилению их существующей позиции, но не может привести к более уравновешенному формированию взглядов Davis, 1999; Hill & Hughes, 1998, 1997; Wilhelm, 2000; Wojcieszak, in press. Например, было выявлено, и, что политические дискуссии в интернете имеют строгую связь с гетерогенностью взглядов Brundidge J., Rice R. E. Political engagement online: Do the information rich get richer and the like-minded more similar //Routledge handbook of Internet politics. - 2009. - С. 144-156..

Фокус исследования, проведённого М.Войчезак и Д.Мутц был на том, насколько онлайн-площадки фасилитируют cross-cutting exposure и в целом политические обсуждения Wojcieszak M. E., Mutz D. C. Online groups and political discourse: Do online discussion spaces facilitate exposure to political disagreement? //Journal of communication. - 2009. - Т. 59. - №. 1. - С. 40-56.. Их результаты показали, что люди чаще вовлекаются в политические разговоры в неполитических группах, а в тех, которые объединяются по какой-либо развлекательной, досуговой тематике. Также они выявили важные различия в степени, в которой онлайновые дискуссионные пространства способствуют cross-cutting exposure. Явно политические группы и высоко политизированные этнические и религиозные сообщества выделяются: они гораздо более однородные по взглядам, чем другие площадки. Фан-группы и сообщества по хобби демонстрируют самую слабую тенденцию к гомогенности взглядов. Большой вклад этого исследования заключается в том, что, в отличие от большинства других, оно фокусируется не на партийных политических группах и сообществах. Как уже было рассмотрено выше, фокус на политических группах обычно приводит к одним результатам.

В 2013 году было проведено исследование, в котором изучалось, какие ресурсы пользователи потребляют онлайн и насколько они согласуются с взглядами Garrett R. K., Carnahan D., Lynch E. K. A turn toward avoidance? Selective exposure to online political information, 2004-2008 //Political Behavior. - 2013. - Т. 35. - №. 1. - С. 113-134.. Гаррет приходит к выводу, что индивиды действительно проявляют «предвзятость согласия» в своем медиапотреблении в онлайн-среде, однако они не избегают пространств несогласия. Таким образом, они разделили два возможных паттерна поведения: предпочитать положительную и избегать нежелательную информацию, показав, что люди склонны к первому, но не ко второму.

1.6 Способы измерения selective exposure

Гаретт выделяет несколько направлений, в рамках которых обычно операционализируется эффект selective exposure Garrett R. K. Politically motivated reinforcement seeking: Reframing the selective exposure debate //Journal of Communication. - 2009. - Т. 59. - №. 4. - С. 676-699.. Это разные рамки, например, одна из которых операционализирует эффект как психологическую склонность индивида запоминать ту информацию из массива, которая подтверждает его устоявшиеся убеждения. Для этого исследования же будет использоваться другая, изучение так называемого politically motivated selective exposure, то есть склонности избегать пространств политического несогласия и формировать своё информационное пространство таким, чтобы оно отражало существующие политические убеждения. Страуд выделяет четыре возможных проявления эффекта selective exposure с этой стороны: выбор способа времяпровождения, выбор новостей о конкретных проблемных темах, предпочтение определенного медиума, например, телевидения или интернета, и предпочтение like-minded сообщений и публикаций.

Если говорить о методах изучения эффекта, то их можно разделить на несколько следующих направлений Clay R., Barber J. M., Shook N. J. Techniques for measuring selective exposure: A critical review //Communication Methods and Measures. - 2013. - Т. 7. - №. 3-4. - С. 147-171.:

1) Self-Report Studies

Способ, к которому относится и данное исследование. В этой рамке предпринимается попытка изучить эффект селективной экспозиции напрямую у респондентов, обращаясь к их оценке своего медиапространства. Такой метод носит ретроспективный характер, когда респонденты отвечают на вопросы о своем предшествующем поведении в отношении информации.

2) Исследования поведенческих намерений

В рамках этого подхода чаще всего проводятся эксперименты, в которых респонденты ставятся в какие-либо условия, в которых они должны выбрать предпочтительные источники информации.

3) Наблюдение за поведением

Для того, чтобы непосредственно увидеть, как индивиды обращаются с информацией, можно проводить наблюдения за поведением, например, в онлайн-среде. Это можно выполнить за счет трекинга действий в веб-браузере. Однако такие результаты могут быть не применимы к офлайн-контекстам, а также не учитывают этап интерпретации, обработки политической информации индивидом.

Многие исследования selective exposure -- это именно работы с экспериментальным дизайном. Недостаток таких методов в том, что полученные в лабораторных условиях результаты могут не быть применимы за пределами эксперимента: испытуемые могут вести себя не так, как они это делают в обычной жизни. Кроме этого, ограниченное количество испытуемых накладывает ограничения на экстраполяцию результатов на более широкие категории. Поэтому в изучении эффекта селективного отбора всегда стоит выбор между более точным измерением и масштабируемостью результатов.

4) Агрегированные исследования поведения

Такие исследования ставят цель узнать об общих, долговременных паттернах поведения вместо единичных случаев. Преимущество такого подхода заключается в том, что это позволяет исследовать эффект на масштабном уровне.

Если говорить о том, как операционализировать сам процесс выбора респондентом, то можно выделить две предвзятости: source bias и content bias. В данном исследовании внимание больше будет уделено первой склонности.

Глава 2. Селективная экспозиция по отношению к политической информации среди российских пользователей социальных медиа

2.1 Методологические пояснения

В данной работе внимание было сосредоточено на выборе источников информации индивидами на основе like-minded views, то есть на том, какие медиа предпочитают респонденты, насколько они сталкиваются с другими взглядами в социальных медиа и как они сами оценивают разносторонность своих источников политической информации. Соответственно, чтобы ответить на исследовательский вопрос, нужно было изучить:

1) Медипотребление респондентов

Медиапотребление в социальных медиа составляют онлайн-СМИ, лидеры мнений (блогеры) и друзья пользователя, на которых он подписан. Для изучения этих данных респондентам задавался вопрос о том, какие онлайн-СМИ и лидеров мнений в социальных медиа они читают, какие ТВ-каналы они смотрят, а также пишут ли о политике их «друзья» в социальных медиа.

Для первых двух случаев респондентам предоставлялись возможные варианты ответа. Были использованы данные аналитической системы «Медиалогия» о самых популярных онлайн-СМИ и блогерах, которые и были предложены респондентам. Также у них была возможность вписать свои ответы в графе «другое».

2) «Направленность» медиа

Среди медиа источников можно выделить более провластные, финансируемые государством, и более либеральные, которые, иногда даже испытывают давление со стороны чиновников и государства. Более нейтральные СМИ или те, аффилированность которых спорная, не были включены в варианты ответа.

Впоследствии ответы о читаемых источниках были закодированы на переменные двух типов «читает либеральные онлайн-СМИ», «читает провластные онлайн-сми», «читает либеральных блогеров», «читает провластных блогеров», «смотрит провластные ТВ-каналы», «смотрит независимые ТВ-каналы».

Следует пояснить основания, по которым отбирались источники и тот или иной источник кодировался как либеральный или провластный. Выбор политических блогеров был основан на популярности согласно рейтингу «Медиалогии». Сначала были взяты топ-15 самых популярных, затем из них попали в опрос только те, кто часто затрагивает политическую повестку и выражает политическую позицию. Так, в число провластных вошли, например, Мария Захарова, Сергей Собянин, Рамзан Кадыров, Тимати. Как можно заметить, популярными провластными лидерами мнений в социальных медиа оказались, в основном, представители государственной власти. В число либерально высказывающихся лидеров мнений вошли, например, Ксения Собчак, Юрий Дудь, Павел Дуров. Среди ТВ-каналов как провластные использовались в опросе в числе прочих Первый канал, Россия, НТВ, Звезда, как независимые -- Телеканал Дождь и РБК. Все варианты ответа перечислены в анкете, приведённой в Приложении 4.