"Извлечение урока" Эстонией

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат

«Извлечение урока» Эстонией (на примере Приднестровской Молдавской Республики)

гражданин эстония демография политический

Первоначально следует обрисовать политическую обстановку в Эстонии, для последующего анализа взаимоотношений между двумя странами в вопросах сохранения территориальной целостности.

Этнотерриториальный конфликт в Эстонии начал формироваться после распада СССР в первые годы обретения независимости. В процессе строительства государственности Эстония столкнулась с противостоянием между эстонскими и российскими политиками по вопросам, касающимся гражданства русскоязычного населения страны. Связано это было с внесенными поправками в Законодательство Эстонской Республики относительно законов о приватизации, языке и (основной вопрос который спровоцировал конфликт), закона об иностранцах. Этим событиям предшествовало, в первую очередь, Решение Верховного Совета Эстонской Республики о гражданстве проживающих в Эстонии. В постановлении говорилось, что гражданство восстанавливали или же приобретали:

«1. лица, ранее имевшие гражданство до 16 июня 1940 г. и их ближайшие родственники.

2. женщины, вступившие в брак за гражданина Эстонии (в советское время) и их несовершеннолетние (на момент заключения брака) дети».

По мнению респондента А., возникновение этнотерриториального конфликта в Эстонии было связано изначально с «проблемой межкультурной интеграции и межнациональных отношений между субъектами Эстонской Республики на примере города Нарвы. События в этом городе свидетельствуют о напряженных отношениях между государством и русским народом, проживающим на территории данного города».

В интервью респондент Б ссылается на то, что «политические элиты Эстонии понимали всю сложность проблемы гражданства для русскоязычного населения. Проблема межнациональных отношений могла вызвать большой резонанс международной общественности. Связанного в первую очередь с массовым нарушением прав человека. Речь шла преимущественно о трех городах - Нарве, Кохтла-Ярве и Силламяэ на северо-востоке Эстонии».

Для того, чтобы разобраться, по какой причине респонденты выделяют - Нарву, в процессе развития этнотерриториального конфликта в Эстонской Республике, следует рассмотреть политическую демографию северо-востока Эстонии. На период 1990-1991 г. в Кохтла-Ярве, Йыхве, Силламяэ и Нарве было сосредоточено свыше 91 % русскоязычного населения. В интервью респондент А выделил Нарву, Кохтла-Ярве и Силламяэ как «регионы, в которых обострены проблемы «мигрантов» и «апатридов». Русскоязычное население северо-востока Эстонии рассматривало сложившиеся ситуацию в стране, как угрозу своего проживания и полноценного развития на территории данной страны. В сложившихся условиях были предприняты попытки для разрешения, назревавшего на тот момент этнотерриториального конфликта - «нулевой вариант»».

Верховный Совет Эстонской Республики предпринимал попытки по сближению позиций Талина и северо-восточных регионов Эстонии. Речь шла о концепции «нулевого варианта» - автоматическое признание гражданами всех проживающих в странах постсоветского пространства (до обретения независимости). Ярким примером является Литва, которая после провозглашения независимости приняла данную концепцию, в свою очередь, Латвия и Эстония категорически отказались придерживаться «нулевого варианта» в спорных вопросах относительно русскоязычного населения.

В интервью респондент Б., анализируя политическую ситуацию в Эстонии, считает, что «националистический подход в процессе разрешения вопроса о гражданстве русскоязычного населения привел к ущемлению в правах части населения проживающего в северо-восточной части Эстонии. Вскоре после предпринятых попыток по урегулированию вопросов об иностранцах, языке и о приватизации, был распущен Верховный Совет и взят за основу закон о гражданстве, в котором предусматривалась дискриминация по национальному признаку. Основная часть русскоязычного населения определялась термином «лица без гражданства», и были ущемлены в своих правах на территории Эстонской Республике». Об этом свидетельствует и то, что с введением нового закона о гражданстве в 1992 г., за счет которого на выборах в органы законодательной власти граждане, не обладающие и не получившие гражданства, участвовать не смогли. Согласно ст. 48 Конституции Эстонской Республики: «в партиях могут состоять только граждане Эстонии». По итогам парламентских выборов 1992 г. не было избрано ни одного представителя русской национальности. Это свидетельствовало о том, что свыше 30 % русскоязычного населения республики не было представлено в парламенте. Сравнивая в ходе анализа результаты выборов в Верховный Совет Эстонской ССР в 1990 г., можно наглядно проследить как менялась ситуация в отношении русскоязычного населения. По результатам выборов, из представленных 105 мест, в Верховном Совете, 20% мест было отдано русским депутатам.

В интервью респондент Б рассматривает такие перемены в парламентской жизни Эстонии как «желание политической власти, в лице радикальных движений, осуществить контроль над всеми центральными органами власти представителями одной этнической группы - эстонцами. Похожая ситуация наблюдалась в Республике Молдова». Анализируя имеющиеся данные, можно сделать вывод о том, что подобного рода практика приводит к этнотерриториальным конфликтам и чаще всего, как в случае с Приднестровской Молдавской Республикой, заканчивается вооруженным конфликтом и последующему несанкционированному выходу из состава страны.

Ответом на предпринятые действия центральных элит, относительно законодательного устройства страны, стал референдум в Нарве, Кохтла-Ярве и Силламяэ. В интервью Респондент А считает, что «нарвские элиты взяли за основу случай с Приднестровской Молдавской Республикой. Именно в Приднестровье, за два года до референдума в Нарве, прошел аналогичный референдум. Который состоялся 1 декабря 1991 г., и на повестке дня был вопрос о независимости Приднестровской Молдавской Республики. Именно прошедший референдум привел в последующем к военной стадии между Кишиневом и Тирасполем». В ходе исследования выяснилось, что данная информация крайне противоречива. В своем интервью, исполняющий обязанности главы Нарвского городского совета в период с декабря 1989 по октябрь 1993 года, В.Чуйкин говорил о том, что «вопрос об отделении северо-восточных регионов на референдум не выносился. Речь шла о том, чтобы предоставить Нарве особый статус в составе Эстонии. Под особым статусом предполагалось, что действующее в Эстонии законодательство должно применяться на города северо-восточного региона с учетом национального состава. Из имеющихся данных, на тот момент в этих регионах проживало 96 % русскоязычного населения». Анализируя интервью В.Чуйкина, можно заключить, что не совсем до конца ясна ситуация и крайне разнятся данные о том, какую именно цель преследовали политические элиты северо-восточных регионов беря за основу Приднестровский вариант. В одном из интервью В.Чуйкин подчеркивает, что целью референдума было «добиться больше независимости, которая обусловлена как языковым, культурным, так и образовательным своеобразием».

Именно референдум, по мнению респондента Б, стал «демонстрацией плохо управляемого конфликта между центральными политическими элитами и русскоязычным населением трех северо-восточных регионов Эстонии». Референдум, по вопросу: «Хотите ли Вы, чтобы г. Нарва имела статус национально-территориального образования в составе Эстонской республики?», был проведен 16-17 июля 1993 г. в Ида-Виирумаа. В интервью респондент А анализирует результаты выборов: «провокаций не было, и голосование не было сфальсифицированным. В соответствии с официально объявленными ночью 18 июля результатами в референдуме приняло участие почти 55 % жителей от числа обладающих правом голоса жителей Нарвы и Силламяэ. Из них 97% выразили поддержку по образованию автономии».

Референдум был эффективным средством для привлечения внимания к проблемам русскоязычного населения, потому что перспективы русскоязычных городов Ида-Виирумаа справиться с увеличившейся в несколько раз административной нагрузкой были под вопросом. Новых таких же попыток ходатайствовать об автономии в Эстонии в последующие годы не предпринималось. В интервью респондент Б считает, что существуют колоссальные различия в действиях политических элит Нарвы и Приднестровья: «политическими элитами Нарвы была представлена поверхностная концепция особого статуса Нарвы, это свидетельствует о том, что у инициаторов референдума не было детального представления по последующему развитию Нарвы как автономно-территориального образования. Политическое размежевание в Нарве и Силламяэ, относительно четкого представления развития регионов, привело к недопонимаю с центральными властями Эстонии. В случае с Приднестровьем, была разработана концепция по развитию региона как независимого государства еще до проведения референдума о независимости в 1991 г. Политические элиты Тирасполя имели четкое представление о развитии региона и после непризнанного референдума. Речь идет о институционном дизайне, который формировался в условиях борьбы за обретение и сохранение национальной государственности Приднестровья как независимого государства».

В интервью речь шла о концепции экономической и административной самостоятельности Северо-Восточных регионов Эстонии, которая была представлена 10 августа 1991 г. в Кохтла-Ярве. Разработанная концепция не привела к созданию административного органа, который способствовал бы экономическому укреплению и развитию регионов. Согласно концепции, Администрация района оставляла за собой право принимать к исполнению ряд законов о гражданстве, иммиграции и приватизации, которые бы не противоречили союзному законодательству Нарвы, Кохтла-Ярве и Силламяэ. В интервью бывший заместитель Нарвского городского совета Макариков С. свидетельствует о том, что в концепции направленной властям Таллина речь шла о предоставлении Северо-Восточным регионам экономической свободы. В интервью В.Чуйкин подтверждает, что «представленная концепция была направлена скорее на создание в Нарве свободной экономической зоны. Власти официального Таллинна опасались, что СЭЗ создаст все условия для отделения Нарвы».

В интервью респондент А рассматривает Гагаузию и Ида-Виирум, как два схожих региона в вопросах осуществления своих приоритетных задач в разрешении возникших разногласий с центральными властями: «существует своего рода параллель между Гагаузией и Нарвой. Несмотря на то, что южный регион Республики Молдова в период с 1990 по 1994 г. существовал как независимое государство, региональные элиты не имели четко выстроенного представления о формировании государственности вне зависимости от Молдовы. Предпринятые попытки по реконструированию политических институтов в структуре демократической политической системы не привели к формированию полноценно развивающегося независимого государства, а лишь доказало, как и в случае с автономией Ида-Виирумаа, что попытки по укреплению своих конституционных позиций не привели к существенным изменениям в институциональной жизни регионов». В случае с Гагаузией, по итогу, было добровольное интегрирование на правах автономии в состав Республики Молдова, а в случае с Нарвой, Кохтла-Ярвой и Силламяэ попытка автономии не имела последующего развития.

После оглашения результатов референдума (которые свидетельствовали о согласии местного населения по приданию Нарве статуса автономно-территориального образования в составе Эстонской республики), как и в случае с Приднестровьем, 11 августа Государственный суд признал действия Нарвского городского собрания «по организации народного голосования» не действительными, поскольку это противоречит Конституции Эстонии. Вскоре премьер-министра Эстонии Марта Лаара в своем обращении к жителям Нарвы говорил о том, что основной целью проведения референдума в Нарве и Силламяэ - это «конфронтации и провоцирование столкновений между эстонской и русской общиной». В своем обращении Марта Лаара делает акцент на том, что действия Нарвского городского собрания «сложно трактовать как приглашение к диалогу, на который рассчитывают городские Советы Нарвы и Силламяэ».

В одном из интервью для документального фильма бывший Советник правительства Эстонии в 1992-1993 гг. Аймар Алтосаар рассказывал о реакции правительства и последующих действиях со стороны центральных элит: «Когда стало понятно, что референдум состоится, мы начали подготовку. У нас не было большой армии чиновников, экономика Эстонии, на тот момент, не позволяла поддержать регион материально, о применении силы речи вообще не шло. Единственное, что оставалось, -- общаться с людьми, показать им, что они нужны Эстонии и что нам надо вместе идти дальше. Я думаю, благодаря откровенности и терпению, благодаря тому, что мы не боялись общаться, референдум не получился». Можно свидетельствовать о том, что центральные власти считают сам референдум несостоявшимся (ссылаясь на низкую явку, которая вызвана агитацией правительства), а не тот факт, что именно их обращение в Государственный Суд ЭР после оглашения результатов референдума и привели к тому, что «референдум не получился».

Особое внимание следует уделить тому факту, что до начала событий в Ида-Вирумаа, в Республике Молдова уже прошел референдум о независимости Приднестровья который привел к конфронтации и вооруженному конфликту. В интервью респондент А рассказывает о том, что властями Таллина и Нарвы были учтены ошибки, которые допустили политические элиты Кишинева в вопросе разрешения этнотерриториаьного конфликта с Тирасполем: «в Эстонии к 1993 году существовали законы, которые ущемляли права жителей Ида-Вирумаа. Эстонским властям необходимо было найти пути урегулирования конфликта с северо-восточными регионами Эстонии. Именно поэтому была организована эстонская делегация, которая включала представителей как центральных, так и региональных элит. Делегация была направлена в Приднестровскую Молдавскую Республику с целью узнать, как развивались события после проведенного референдума». Согласно имеющимся данным, в одном из интервью В.Чуйкин подтверждает слова респондента о пребывании делегации в Приднестровье: «для Нарвы примером служила образованная в 1992 г. в Молдавии русскоязычная Приднестровская Республика. Стабильность в стране была главной целью, но не за счет ущемления в правах русскоязычное население. Недовольства были большие, поэтому было решено отправить делегацию в Приднестровье. По итогу выбранная модель успеха - дала трещину».

Целью делегации было не создание аналогии с Приднестровским вариантом в Эстонии. В интервью респондент Б рассказывает о намерениях делегации в Приднестровье: «Делегация прибыла в Тирасполь во главе с В.Чуйкиным, на тот момент он был главой Нарвского городского совета, а также родом из Бендер. Целью их было не получить опыт по созданию прецедента Приднестровья на северо-востоке Эстонии. За основу было взято внутреннее устройство региона. Приднестровье играет для Молдовы стратегически важную роль, так как граничит с Украиной. Поэтому Нарве было так важно понять и разобраться как политические элиты Молдовы и Приднестровья способствуют урегулированию территориального конфликта. Нарва претендовала на статус автономии, власти Таллина прекрасно понимали какой риск создаст такой прецедент для Эстонского государства в целом. Основной проблемой было то, что Нарва является приграничным городом - граница с Россией. Именно поэтому правительство предпринимало и пускало в ход любые попытки по укреплению своих границ и разрешению ситуации на северо-востоке страны. Принимая во внимание Приднестровский опыт».

Политическая и экономическая нестабильность в Приднестровской Молдавской Республике вызванная затянувшимся конфликтом с центральными властями - стала для Нарвы показательным. В интервью респондент А характеризует полученный результат: «эстонская делегация состояла из представителей как таллиннских, так и нарвских властей. Это было беспроигрышное решение, так как две противоборствующие стороны увидели к чему привела в Приднестровье борьба за независимость. Гибли люди и власти не могли урегулировать конфликт, что привело к последующей сецессии. Эстонией было принято решение идти совершенно другим путем». В.Чуйкин в одном из интервью комментирует увиденное им в ходе пребывания в Приднестровье: «Приднестровский вариант нас никак не устраивал, потому что в Молдавии - страдали мирные жители. Нам было необходимо любыми способами предостеречь Нарву от подобного взрыва. Если бы по вине центральных или региональных властей начали гибнуть люди, мы не смогли бы себе никогда этого простить».

Осознав, к каким последствиям может привести конфронтация с северо-восточными регионами, правительством Эстонской Республики были предприняты различные меры по урегулированию ситуации в Нарве.

Во главе с премьером правительства Э. Сависаар ещё в 1992 г. была предпринята попытка создания Русского демократического движения Эстонии. Целью было продемонстрировать готовность к обсуждению проблем между государством и русскоязычным населением Эстонской Республики. На тот период это было единственной возможностью наладить коммуникацию с правительством Эстонии, так как неграждане не имели (-ют) право создавать политические партии на территории государства, которые бы выражали готовность искать компромиссные решения для русскоязычного населения. В статье С.Петинова был проведен анализ русских политических сил Эстонии, согласно которой Демократическое движение Эстонии не было услышано центральными властями и в последствии утратило перспективу своего развития. По такому же сценарию развивалась Объединенная народная партия Эстонии и другие партии, которые не смогли добиться существенных результатов в законотворческих процессах Эстонии.

В интервью респондент А рассказывает о том, что после приезда делегации в ПМР была предпринята очередная попытка по созданию ассамблеи, которая должна была создать плодотворную площадку для выражения общенародных интересов русскоязычного населения в Эстонии: «после прошедшего референдума осенью была образована - Представительная ассамблея русскоязычного населения Эстонии, целью которой было способствовать созданию диалога между ассамблеей и руководством Эстонской Республики. Суть ее заключалась в поиске путей разрешения вопросов касающихся нарушений прав русскоязычных, связанных с принятием Закона об иностранцах». Важно подчеркнуть, что руководство Эстонии, в лице премьер-министр М. Лаара и президент Л. Мери, приняло решение о создании Консультативного совета по делам некоренного населения при президенте республики. В последствии идея создания органа, который бы способствовал развитию межэтнических отношений в Эстонии, остался лишь на уровне разработанных проектов по защите интересов и прав русскоязычного населения. Показательным является тот факт, что в последующие годы в парламентских выборах не было представлено ни одной партии, которая бы представляла интересы русскоязычного населения в Эстонии.

В интервью респондент Б уделяет особое внимание влиянию Российской Федерации на процессы развития этнотерриториальных конфронтации как в Республике Молдова, так и в случае с северо-восточными регионами Эстонии.

В ситуации с Молдовой, Россия оказывала поддержку Приднестровью после начавшегося вооруженного конфликта, разместив 14-ю армию на территории ПМР - как залог безопасности в регионе. В последующем Россия являлась инициатором и основным участником в переговорном процессе формата «5+2» с 2005 г. по вопросу урегулирования Приднестровского конфликта. Экономически Россия поддерживает Приднестровье по настоящее время. Российская Федерация выступает за сохранение территориальной целостности Республики Молдова и поиску компромисса по достижению поставленной цели. Имея поддержку как в политическом, так и экономическом плане со стороны России, на современном этапе Приднестровье представляет собой самодостаточно независимый регион.

В случае же с северо-восточными регионами Эстонии российская сторона неоднократно высказывалась по поводу сложившийся ситуации. Ссылаясь на то, что действия со стороны таллиннских властей направлены на дискриминацию русскоязычного населения, проживающего в Эстонии. Нарвская администрация рассчитывала закрепиться поддержкой Российской Федерации после оглашения результатов и последующего Судебного решения о непризнании референдума. В интервью респондент Б считает, что «Россия приняла нейтральную позицию, как и в случае с Приднестровьем, считая вопрос референдума внутренним делом Эстонской Республики и выступая за развитие Нарвы в рамках единой страны». Российская Федерация поддержала стремления Эстонии вступит в Совет Европы и ОБСЕ в 1993 г., в последующем Эстония в 2004 г. становится членом Европейского Союза. Руководство России считало, что именно членство Эстонии в ряду международных организаций поспособствует разрешению сложившихся проблем, связанных с ущемлением в правах русскоязычного населения, проживающего на территории данного государства, дипломатическим путем. В одном из интервью В.Чуйкин подчеркивает, «что и на сегодняшний день у нас [«лица без гражданства»] разные виды на жительство. Если у эстонских граждан идентификационная карта (удостоверение личности) одного образца, то у неграждан совершенно другой документ. Хотя Верховный комиссар по делам нацменьшинств ОБСЕ Макс ван дер Стуул говорил на встрече с председателями Нарвы, что у русских будет одинаковое с гражданами право на жительство». Паспорт серого образца предоставляет возможность перемещаться по Европейскому Союзу и в течении трех месяцев работать в ЕС. Граждане с серым паспортом имеют возможность без визы пересекать границу с Российской Федерации. В интервью респондент Б считает «ситуацию, сложившеюся на северо-востоке Эстонии, сложной и, в первую очередь, связано это с невозможностью русскоязычного населения представлять свои интересы в Парламенте страны».

В интервью респондент Б считает «извлеченный неудачный опыт Республики Молдова по борьбе за централизацию власти помог отчасти Эстонии сохранить Нарву, не допустить сепаратистских настроение на северо-востоке страны, а также предпринять ряд попыток по разрешению конфликтной ситуации между центром и регионами. Получилось ли добиться Нарве поставленных целей? Нет. В данном контексте эстонскими лидерам была предпринята попытка по урегулированию конфликта в стране. Им удалось подавить мятеж и сохранить целостность Эстонской Республики. Молдова и Приднестровье пролили кровь невинного народа и не смогли достичь согласия удовлетворяющего двум сторонам, а также способствующего политическому и экономическому развитию страны в целом. В случае с Гагаузской Республикой было достигнуто соглашение в 1994 г. по интеграции региона в статусе автономно-территориального образования. Случай Нарвы стал показательным для гагаузского региона. Власти Комрата (Гагаузии) показали свою готовность к диалогу и поиску компромисса для сохранения территориальной целостности страны и развитию региона в рамках единой независимой страны».

В заключении хочется сделать акцент на том, что именно приднестровский случай способствовал тому, что политические элиты Нарвы и Таллина не допустили в северо-восточном регионе аналогичного сюжета. Правительством Эстонской Республики были вовремя предприняты различные коммуникационные, экономические и политические меры по урегулированию ситуации в Нарве. Нельзя заключить, что на современном этапе конфронтация между Таллином и северо-востоком Эстонии сошла на нет, но она не несет под собой возможность развития сепаратистских настроений, которые могут привести к возникновению вооруженного конфликта. Именно это и отличает Приднестровье от Эстонии.

Референдум об автономии в Нарвы и Силламяэ явился своего рода проверкой для формирующегося независимого Эстонского государства. Ситуация с Законом об иностранцах остается открытой. В одном из интервью В. Чуйкин заключает, что «если бы северо-восток Эстонии не пытался отстаивать свои интересы в тот период, то русское население сдало бы еще больше позиций. Мы уверено движемся к поставленным целям и главным на данный момент является - выдача постоянного вида на жительство негражданам, а также было обеспечено социальное пособие для пенсионеров-неграждан». Из этого следует заключить, что референдум положил начало долгому пути осознания правительством Эстонской Республики себя многоэтничным государством.

Список литературы

1. Курьянович А. В. " Парад суверенитетов" и его особенности в Беларуси. - 2013.

2. Лейпхарта А. "Демократия в многосоставных обществах". 1992 г. - с.13.

3. Лейтин Д.Д. Теория политической идентичности // Этническая мобилизация и межэтническая интеграция. - М., 1999 г. С.- 45.

4. Леонтьева О.В. Политические элиты Молдовы и Приднестровья в современном политическом процессе. //PolitBook. - 2014. С.-6. - №. 2.

5. Маракуца Г.С. К миру - через согласие. Тирасполь. 1997 г. с.- 184.

6. Моска Г. Правящий класс. Социологические исследования. 1994. № 10. С. 187-197

7. Мошняга В., Илащук Д., Спиней Ф., Завтур А. Конфликт в Молдове: опыт этнополитологического анализа. 1992 г.- с. 64.

8. Парето В. Компендиум по общей социологии //Антология мировой политической мысли: В 5 т. М., 1997. Т. II. С. 59--67.

9. Парето В. О применении социологических теорий // Социологические исследования (Социс). 1995. №10. С. 137 - 145.

10. Пашалы П. Модель Гагаузии: общее и специфическое. От этнополитического конфликта к межнациональному согласию в Молдове. 1998 г. с.--42-46.

11. Перепелица Г. Конфликт в Приднестровье. Причины, проблемы и прогноз развития. - К., 2001. - с.57.

12. Политология: хрестоматия. Сост. проф. М.А. Василик, доц. М.С. Вершинин. -- М.: Гардарики, 2000. -- 540 с.

13. Прохожев А.А. Общая теория национальной безопасности. [Электронный ресурс]:http://uchebnik-online.com/soderzhanie/textbook_235.html

14. Пряхин В.Ф. Региональные конфликты на постсоветском пространстве. М., 2002- с. 217

15. Рахшмир П.Ю. Идеи и люди. Политическая мысль первой половины XX века. с.-95.

16. Сморгунов Л. В. Сравнительная политология: Учебник для вузов. Стандарт третьего поколения. -- СПб.: Питер, 2012.С -- 86.

17. Спивак В., Ольшевкий Р. СССР. Административно-территориальное деление союзных республик. - М.,1967 г. Кишинев. С.- 19.

18. Стати В. История Молдовы. Кишинёв, 2003. С. 335-381.

19. Сунгуров А.Ю. Как возникают политические инновации : «фабрики мысли» и другие институты-медиаторы / М. : Политическая энциклопедия, 2015. С.- 53.

20. Цвятков Н. Внешнеполитические ориентиры регионов. 2015 г. с.- 56

21. Цвятков Н.В. Динамика развития переговорного процесса по урегулированию Приднестровского конфликта: Анализ документов 1992-2002 годов. 2012 г.- с.5

22. Цвятков Н.В. Конфликты на региональном уровне: Из практики разрешения в республике Молдова.,2007 г. - с.5.

23. Цвятков Н.В. Социально-политический портрет региона. // Голос Гагаузии. С.- 11.

24. Шорников П.М. Покушение на статус: Этнополитические процессы в Молдавии в годы кризиса. 1988-1996 гг. Кишинев. 1999 г. с.- 251.

25. Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М.: Экономика, 1995. с. 372.

Периодические издания

26. Абрагян Р.Э. Демократия как политический режим, историко-теоретический анализ. //Вестник Московского государственного лингвистического университета. - 2011. - №. 631.с.- 7.

27. Акимова М.В. Перспективы расширения ЕвразЭС на постсоветском пространстве. // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 9: Исследования молодых ученых. № 11. С.- 16.

28. Андреева Г. М., Богомолова Н. Н., Петровская Л. А. Зарубежная социальная психология ХХ столетия: Теоретические подходы: Учебное пособие для вузов. - М.: Аспект Пресс, 2001. С.- 72.

29. Арутюнов А.Л. Конфликтология и поведение потребителя. // Научные труды: Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН. №6. 2008 г. с.- 135. [Электронный ресурс]: http://cyberleninka.ru/article/n/konfliktologiya-i-povedenie-potrebitelya

30. Бабилунга Н. В. Раскол Молдавии и конституционные акты Приднестровской Молдавской Республики // Ежегодный исторический альманах Приднестровья. 1999. № 3. С. 5-6.

31. Бабилунга Н.В. Приговоренный к забвению. // Revista de istirit a Moldovei.- 1996. №4. С.- 55.

32. Богатырев Д. Разморозить конфликт. Стоит ли ждать обострения в Приднестровье? [Электронный ресурс]: http://stockinfocus.ru/2015/03/22/razmorozit-konflikt-stoit-li-zhdat-obostreniya-v-pridnestrove/.

33. Булгар С. Народное движение «Гагауз-Халкы» (1989-1994). Русин. №4-2006 г. с.- 166.

34. Гагаузия и Приднестровье: проблема Молдавской Конфедерации. [Электронный ресурс]: http://journal.palityka.org/wp-content/uploads/2011/04/1914-9.pdf

35. Гайдук В. В. «Парад суверенитетов» сменился «парадом сепаратизма» [Электронный ресурс] //URL: http://corrupcia. net/aboutnews/item-892. html.

36. Гельман В. Я. Сообщество элит и пределы демократизации: Нижегородская область //Полис. Политические исследования. - 1999. - Т. 1. - №. 1.

37. Гельман В.Я, Тарусина, И.Г. Изучение политических элит России: проблемы и альтернативы // Политическая наука. - 2003.- № 1.- С. 48.

38. Гельман В.Я. Региональные режимы: завершение трансформации? / В.Я. Гельман // Свободная мысль. - 1996. - № 9. - С. 13 - 20.

39. Гизатуллина Э. Приднестровская Молдавская Республика: современная ситуация и перспективы разрешения конфликта. [Электронный ресурс]: http://geoconflict.narod/ru/ texts/gizatullina.html

40. Гриценко Н.П. Формирование региональных политических элит в современной России: теоретические аспекты исследования. //Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. - 2010. - №. 1. с.-6

41. Д.П.Грин, И.Шапиро. Объяснение политики с позиции теории рационального выбора: почему так мало удалось узнать? //Политические исследования. - 1994. - №. 3. - С. 59-74.

42. Девятков А. В. «Меморандум Козака» в истории приднестровского урегулирования //Известия Алтайского государственного университета. - 2010. - №. 4-2.

43. Дегтярев. А.А. Основы политической теории. Партийные системы. Группы давления. [Электронный ресурс]: http://society.polbu.ru/degtyarev_polittheory/ch33_i.html

44. Документы первых лет // Коммунист. 2003. №. 30-31. 12 сентября 2003.

45. Жук В. Демократизация политической системы в Республике Молдова в контексте оценки европейских перспектив. Материалы международной научно-практической конференции 20 мая 2014. С.- 26. [Электронный ресурс]: [Электронный ресурс]: http://iimdd.md/wp-content/uploads/2014/07/Материалы-конференции-20-мая-2014.pdf

46. Кисеев, Д. Евразийский Союз для Молдовы: перспективы с точки зрения отсутствия общих границ // Информационно-аналитический центр EURASIA INFORM. [Электронный ресурс]: http://eurasiainform.md/ evrazijskij-soyuz-dlya-moldovy-perspektivy-s-tochki-zreniya-otsutstviya-obshhix-granic-dmitrij-kiseev.html.

47. Козлов С.А. Социальный конфликт: грани исследования и современная реальность. Научный вестник Московского государственного технического университета гражданской авиации. 2006 г.- с. 196

48. Колосов В.А., Заяц Д.В. Молдова и Приднестровье: национальное строительство, территориальные идентичности, перспективы разрешения конфликта. Вестник Евразии. №1. 2001 г. с.- 90.

49. Курлыгин В.П. Теория рационального выбора - возникновение и современное состояние. История социологии. 2004 г. С.- 29.[Электронный ресурс]: http://ecsocman.hse.ru/data/188/012/1220/003.KOULTYGIN.pdf

50. Мамедов А. ГУАМ и перспективы его эффективного функционирования. Економiка та держава № 3/2009. С. - 41. [Электронный ресурс]: http://www.economy.in.ua/pdf/3_2009/13.pdf

51. Маракуца Г.С. Приднестровский конфликт - перспективы урегулирования. - 2003. - №3. - с.9-15.

Размещено на Allbest.ru