У Пиночета были, конечно, и сторонники как в стране (например, бизнес, выигравший от реформ), так и за ее пределами (например, США и Великобритания, оценившая поддержку, оказанную во время т.н. Фолклендской войны). Однако внутренний запрос на демократизацию общественно-политической жизни был несравнимо сильнее.

Глава 2. Особенности демократического транзита в Чили

2.1 Основные политические преобразования в Чили во второй половине 1980-х гг.

Согласно Конституции Чили 1980 г., в 1988 г. народ должен был дать оценку кандидату от Генерального штаба, одобренному руководством полиции. Пиночет сознательно шел на выборы 1988 г. с пониманием того, что его шансы на победу невелики. Как считают историки и политологи, этому способствовал комплекс причин.

Мир менялся, снизился накал противостояния между сверхдержавами, в одной из которых начались реформы, приближалось окончание холодной войны. Свою роль сыграл и визит в Чили Папы Римского Иоанна Павла II в апреле 1987 г. Конечно, было бы не совсем верным связывать уход Пиночета с самим по себе "жестким разговором" с понтификом. Гораздо важнее то, что прием Иоанна Павла II, оказанный ему чилийцами, показал, насколько широким и уверенным в себе стало движение против Пиночета. Иоанн Павел посетил Сантьяго, Виллу-дель-Мар, Вальпараисо, Антофагасту, везде встречая противников Пиночета среди простого населения. Более того, понтифик утверждал, что церковь в таких условиях не может просто молиться, а должна прямо бороться с несправедливым режимом за восстановление демократических прав и свобод. Он лично призвал более трех десятков наиболее авторитетных и популярных в народе епископов организовать кампанию по возвращению к демократическому управлению. Широко известной в народе стала его встреча с "Викариатом солидарности" - демократической католической организацией, активно сопротивлявшейся диктатуре Пиночета в 1980-х гг. Любопытно, что эта организация была учреждена при непосредственном участии предыдущего папы Павла VI, известного стремлением к наращиванию политического влияния церкви. Встречался Иоанн Павел II и с самим Пиночетом, подчеркивая необходимость его политической воли для становления полноценной демократической системы в Чили. Все это вкупе с последней волной экономических проблем, описанных выше, и обусловило решение Пиночета не нарушать Конституцию 1980 г. и начать подготовку к общегражданскому плебисциту.

Пиночет разрешил начать избирательную кампанию 5 сентября 1987 г., не накладывая никаких ограничений на политическую самореализацию и пропаганду всех политических сил в стране. Грядущий национальный референдум ставил граждан перед простой альтернативой - доверяют ли они Аугусто Пиночету управление страной еще на восемь лет? Численный перевес голосов за вариант "да" означал бы, что предлагаемый кандидат одобрен народом, 11 марта 1989 г. вступает в силу его новый восьмилетний мандат, в течение девяти месяцев с этого момента должны пройти новые парламентские выборы. Вплоть до вступления в силу их результатов, намеченного на 11 марта 1990 г., законодательная власть принадлежит текущему составу хунты. Победа варианта "нет" заключалась в том, что Аугусто Пиночет и его хунта остается у власти еще в течение года. Парламентские и президентские выборы должны быть проведены в течение трех месяцев с момента истечения его мандата. Вновь избранный президент и парламент начинают свою деятельность 11 марта 1990 г. 30 августа 1988 г. Аугусто Пиночет стал официальным кандидатом на пост президента Чили, выдвинутым Генеральным штабом.

C момента разрешения политической агитации и пропаганды особенно оживляется стан противников Пиночета. Зреет идея формирования самой широкой оппозиционной коалиции, способной дать политическое представительство практически всем группам недовольных. Три традиционно влиятельные партии Чили - Христианско-демократическая, Социалистическая и Радикальная объединились уже в 1988 г. в блок "Демократический альянс". Дальнейший рост этого объединения был продиктован поддержкой его идей многими избирателями. Крупных политических партий оппозиционного спектра больше не присоединялось, однако достаточно популярные в народе Партия зеленых, Социал-демократическая партия, Партия за права человека и мелкие социалистические группы решили поддержать движение против Пиночета. Наконец, одними из последних к этому фронту присоединились Коммунистическая партия Чили и радикальные левацкие организации, которые первоначально были настроены скептически: они считали, что с властью Пиночета можно покончить только силовым путем, а не в рамках политических процедур. Это движение получило название Коалиции партий "Нет", а совокупность их политических действий - "Нет-движение". Была организована яркая, доселе невиданная в истории латиноамериканской страны предвыборная кампания под лозунгом "Счастье рядом!". Добровольцы, простые граждане Чили поставили перед собой цель составления максимально полных списков избирателей, дабы не допустить подтасовок сторонниками Пиночета.

Следует проанализировать отчет о голосовании в Чили 1988 г. и предшествовавшей им кампании, подготовленный специалистами Национального института демократии, которые работали в Сантьяго в качестве международных наблюдателей. В нем без указаний на конкретные факты подчеркивается, что хотя сторонники "Нет-коалиции" и минимизировали шансы своих оппонентов на победу, предвыборная кампания все равно была неравной. Важно отметить, что значительным списком политических объединений был представлен и блок, стремившийся сохранить власть Пиночета на следующие восемь лет. Ключевыми здесь были центристские объединения: Демократическая партия Чили, Великий фронт Чили, Независимый демократический альянс, Либерально-демократическая партия Чили; и правые партии: Национальная партия, Партия национального возрождения, Радикально-демократическая партия и ряд более мелких. Итак, избирательная кампания, продлившаяся с 5 сентября по 2 октября 1988 г., позволила обеим группировкам выступить перед своими сторонниками на телевизионных дебатах и уличных шествиях. Деятельность "Нет-движения" дала невиданные результаты. В списки для голосования были внесены 92% дееспособного населения Чили, из которых в итоге к урнам явились 97%. Согласно отчету наблюдателей, Министерство внутренних дел страны, осознавая складывавшуюся ситуацию, до последнего тянуло с публикацией промежуточных итогов выборов. В то же время Комитет за честные выборы и "Нет-движение" периодически выступали с весьма точными данными о голосовании. По итогам выборов, признанным правительством Чили в 2 часа 30 минут после пополуночи 6 октября 1988 г., в урны было опущено 7 251 933 бюллетеня, 3 967 569 содержали ответ "нет", 3 111 110 содержали ответ "да", 94 594 бюллетеня были испорчены, 70 660 бюллетеней были поданы пустыми. Отрицательный ответ одержал преимущество с результатом 55,98% против 44,01%. Пиночету предстояло принять итоги голосования и приступить к процессу передачи власти. Однако руководитель его предвыборного штаба министр внутренних дел Фернандес невозмутимо заявил, что таким доверием, оказанным 44% чилийцев, не располагал и не располагает ни один политик, и что результат оппозиционного блока следует делить на 16 партий, составляющих его, и что Пиночет, несомненно, победит на грядущих выборах. Однако влиятельный начальник штаба Военно-воздушных сил генерал Маттеи, который и признал в ночь после выборов их итоги от имени правящей хунты, заявил, что перемены неизбежны, и правительству следует как можно скорее сесть за стол переговоров с руководством Коалиции.

Эти переговоры начались уже спустя 9 дней после выборов, 14 октября 1988 г. Их целью стала выработка предложений по внесению поправок в Конституцию 1980 г., которые закрепили бы переход к демократии. 30 ноября свой проект в одностороннем порядке предложила Партия национального обновления. Однако первый проект конституционных поправок, выработанный в результате самого совещания, был представлен по радио и телевидению новым министром иностранных дел Карлосом Касересом Кантрерасом 28 апреля 1989 г. Этот пакет поправок был отклонен Коалицией как недостаточный и не в полной мере отражающий перспективы по установлению в Чили демократического режима. Диалог был приостановлен на две недели, а уже 31 мая все еще действующий президент Пиночет объявил проект конституционной реформы, согласованный с оппозицией. Было предложено 54 поправки, ключевыми из которых были связанные с порядком внесения изменений в Конституцию Чили 1980 г., с ужесточением порядка введения чрезвычайного положения, возвращением к политическому плюрализму. Речь также шла о защите конституционных прав человека и демократических принципов участия в политической жизни государства. Этот проект был вынесен на общенародный референдум, уникальность которого заключалась в том, что практически все политические силы в стране призвали голосовать "да". Отрицательный ответ поддерживался исключительно Социалистической партией и партией Юга. Левое революционное движение Чили и отдельные группы Коммунистической партии призвали бойкотировать голосование. Результат в принципе был предсказуем - "да" изменениям в Конституцию 1980 г. сказали 91,25% из 7 082 089 человек, пришедших к избирательным урнам. Любопытно, что если рассматривать итоги голосования по провинциям, то лишь в относительно бедной Араукании ответ "нет" собрал почти 15 процентов голосов.

Итак, поправки в Конституцию были приняты: Парламентские и президентские выборы в Чили были назначены на 14 декабря 1989 г. В процессе предвыборной кампании сформировалось два избирательных блока. Первый, по сути, был преобразованной Коалицией. Главная роль в нем принадлежала Христианско-демократической партии; кроме того в него входили Демократическая партия, Радикальная партия, Гуманистическая партия и заметное число независимых кандидатов. Блоку противостоял правоцентристский Альянс за демократию и прогресс, объединивший Партию национального возрождения, Независимый демократический союз, и также включивший в себя многих независимых кандидатов правых взглядов. Особенностью этой предвыборной гонки были, по сути, не такие серьезные различия в программах обоих блоков, что свидетельствует о недовольстве последними годами правления Пиночета. В этих условиях отказ от прежней политики и стремление к широким демократическим преобразованиям были обязательным условием для любого общественного и политического движения в стране.

Отношение Альянса и Коалиции к режиму Пиночета вовсе нельзя определить как простое. Так, в конце 1980-х - начале 1990-х гг. с лояльностью хунте в большей степени ассоциировался Альянс. В течение 1980-х гг. Коалиции удалось "застолбить" имидж противников Пиночета. Именно благодаря этому им и удалось победить на парламентских выборах 14 декабря. Согласно избирательному закону Чили, от каждого избирательного округа в Сенат шел один из двух сильнейших кандидатов. Голоса на выборах в Сенат распределились следующим образом: Христианско-демократическая партия (Коалиция) - 32,18%, независимые правые (Альянс) - 18,98%, Партия демократии (Коалиция) - 12,06%, Партия национального возрождения (Альянс) - 10,76%, независимые левые (Коалиция) - 7,69% и т.д. Суммарно, при явке в 94,7% избирателей и 6,5% испорченных или пустых бюллетеней, Коалиция получила 54,62% голосов, Альянс - 34,85%, что соответствовало 22 и 16 местам в Сенате. Однако нельзя упустить из виду важнейшую деталь: даже после внесения демократических поправок в Конституцию 1980 г. в чилийском Сенате получали право голоса 9 неизбираемых сенаторов, среди которых пожизненным сенатором был сам Аугусто Пиночет. Нетрудно подсчитать, что при образовании блока с правыми, к которым они, естественно, и тяготели, эти девять сенаторов могли бы сдерживать процесс демократизации. Однако от такого положения левоцентристский блок могла спасти договоренность с независимыми (беспартийными) правыми, которые численно составляли больше половины фракции Альянса. Вне первого состава сената после выборов остались некогда популярные Партия Юга, Центристский альянс, Либерально-социалистическая партия, Национальная партия.

Что касается палаты депутатов, то здесь превосходство Коалиции также было ощутимым - 51,49% против 34,19% у Альянса. Кроме этого при результате чуть выше 5% двух депутатов в палату удалось провести Объединению за демократию - небольшому правоцентристскому блоку.

Кампания перед выборами президента оказалась куда более драматичной. Коалиция партий за демократию достаточно долго не могла определиться с единым кандидатом. Будущий фаворит, Патрисио Эйлвин Асокар, выдержал внутрикоалиционное противостояние с Эдуардо Фреем Руисом Тагле и Габриэлем Вальдесом. Едва ли не каждая крупная партия из семнадцати вошедших в Коалицию стремилась выставить своего кандидата. Радикальная партия предложила Энрике Сильву Симу, социал-демократы - Эугенио Веласкеса, социалисты - Рикардо Лагоса. Изначально компромиссным кандидатом был провозглашен Андреас Зальвидар, однако будущий победитель строил свою пропаганду на образе "первого среди равных", который и привел в стан его избирателей умеренных левых.

Не менее острыми были противоречия внутри Альянса. Ключевая фигура правого лагеря, самый успешный из экономистов со времен Пиночета - Эрнан Бучи публично отказался выдвигать свою кандидатуру на выборах, при том, что его популярность была значительной и бесспорной. Партия Национального обновления и радикальные демократы сделали ставку на бывших функционеров режима Пиночета - Серхи Онофре и Хулио Неймана, а сторонники Бучи выдвинули его, несмотря на предварительный отказ самого политика. Впрочем, в конце концов он согласился представлять правых на выборах. Его предвыборный штаб возглавили деятели крайне правых убеждений - бизнесмен Пабло Бараон и экс-министр внутренних дел Себастьян Пинейра.

Третью силу, близкую к центру, представлял успешный предприниматель Франсиско Хавьер Эрразурис Талавера. Его избирательная кампания сначала дистанцировалась от связи с любыми политическими партиями, однако по мере роста популярности была поддержана Либеральной партией, Чилийской социалистической партией (искусственно созданная партия, поддержавшая в 1988 г. "Да"-движение, никак не связана с Социалистической партией Чили) и рядом более мелких политических объединений. Также следует отметить кандидатов, не дошедших до дня голосования: Монкеберга Фернандо Барроса, снятого за нарушения при отчетности о финансировании кампании, а также Марио Кройцбергера и Пабло Родригеза Греза, снявшихся по собственному желанию.

В качестве источника о ходе избирательной кампании есть смысл проанализировать данные социологических исследований, серия которых была осуществлена разными общественно-политическими организациями летом и осенью 1989 г. Всего в открытом доступе можно найти данные по 17 опросам. Из них 11 предсказывали победу Эйлвина конституционным большинством голосов (от 50,8 до 58,3%), 5 предсказывали его победу простым большинством (от 40,6 до 47,4%) и только один опрос, проведенный командой Эрнана Бучи 17 ноября 1989 г., зафиксировал прогноз на победу этого кандидата с результатом 39,3% против 34,5% у Эйлвина. Результаты Эрразуриса были скромными - от 8, 9 до 20%. В итоге к урнам пришло 95,72% чилийцев. С результатом 55,17% победил Патрисио Эйлвин, Бучи довольствовался 29,4% голосов, Эрразуриз - 15,43% голосов. Президентом Чили стал Патрисио Эйлвин Асокар.

2.2 Анализ основных персоналий оппозиционного движения: общие и различные черты, политические программы

11 марта 1990 г. в Конгрессе Чили состоялась инаугурационная церемония первого после окончания диктатуры демократически избранного президента - Патрисио Эйлвина Асокара. Важно отметить всю сложность пути к этому успеху довольно разнородного левоцентристского объединения. Но еще сложнее оказался процесс реальной передачи власти военными гражданскому правительству.

В целях плавного перехода к демократии и избежание конфронтации с военными победившая левоцентристская оппозиция вступила в длительный процесс переговоров с уходящим с политической сцены военным режимом. Компромиссные результаты этих переговоров во многом предопределили политическую эволюцию Чили в 1990-х гг. В Чили до сих пор продолжаются споры, завершился ли полностью в стране переход к демократии. Но все сходятся в одном: этот важнейший политический процесс проходил мирным путем, на базе консенсуса и переговоров, без смены модели экономического развития. Это позволило левоцентристским правительствам после прихода к власти сосредоточить свои усилия на решении социальных проблем, порожденных экономическими реформами Пиночета.

Таким образом, в начале 1990-х гг. экономическая стабильность в Чили оказалась тесно связана с политической: Левоцентристский блок "Согласие партий за демократию" имел электоральное большинство, но его противникам принадлежала фактическая власть, опиравшаяся на вооруженные силы и бизнес, в результате ни победители, ни побежденные не могли действовать самостоятельно, будучи вынуждены если не согласовывать свои действия, то хотя бы оглядываться на реакцию другой стороны.

Само собой, что в таких условиях резко возрастает роль персоналий оппозиционного спектра. Поэтому на их позициях следует остановиться подробнее.

Патрисио Эйлвин Асокар родился в пригороде Вальпараисо, Винья-дель-Маре, в 1918 г. и был старшим из пяти детей. В 1943 г. он окончил юридический факультет Университета Чили, сразу поступив на преподавательскую работу. Параллельно он строил карьеру юриста. Свой путь в политике будущий президент начал в Национальной фаланге в 1945 г. Фаланги и связанное с их деятельностью движение фалангизма - это специфический феномен латиноамериканской политической жизни середины ХХ в., ассоциируемый иногда с "католическим фашизмом". Чилийская Фаланга была наименее радикальной и наиболее социально-ориентированной среди всех подобных объединений соседних стран. 28 июля 1957 г. Фаланга в числе многих политических объединений присоединилась к Христианско-демократической партии, что сыграло важную роль в приходе к власти Эдуардо Фрея Монтальвы. Эйлвин в 1965 г. впервые получает депутатское кресло в Сенате. В 1971 г. он становится спикером Сената и впервые переходит в стан оппозиции. Он выступал против резких реформ правительства Народного единства, утверждая, что они непременно приведут страну к кризису. Вскоре после переворота 1973 г. Эйлвин участвовал в составлении малоизвестного обращения парламента к армии с требованием "восстановления законности и недопущения насилия". Естественно, в дни переворота и полного демонтажа всех прежних политических структур (в том числе и парламентских) на такое заявление почти никто не обратил внимания, однако позже оно было использовано оппозицией. К тому времени Эйлвин уже занял лидирующее положение в стане христианских демократов, с 1976 г. занимая пост их руководителя. В 1979 г. перед конституционным референдумом, инициированным Пиночетом, он призывал голосовать против Конституции 1980 г., дававшей слишком большую власть главе государства. Однако после положительного решения на референдуме о Конституции Эйлвин принял тактику борьбы в легальных рамках как первого этапа перехода Чили к демократии. Для координации этой деятельности в 1982 г. он создает "Группу 24" - сообщество политических и общественных деятелей для выработки программы борьбы с диктатурой и изучения конституционного опыта. Позицию, которую Эйлвин отстаивал в качестве лидера оппозиционного движения, он выразил в своей речи перед однопартийцами в 1984 г.: "Конституция (Конституция Чили 1980 г. - авт.) не есть плод основополагающих требований легитимности, и имеет своей целью институционализацию антидемократического режима". Новым этапом политической карьеры Эйлвина стала организация "Нет"-движения. Сразу после проигранного Пиночетом плебисцита Эйлвин принимал участие в переговорах о переходе Чили к демократии, в частности - о судьбе пакета поправок к Конституции 1980 г. В процессе переговоров он показал себя последовательным сторонником демократических перемен в их самом широком варианте. Вместе с тем, когда дело коснулось его положения в Коалиции за демократию в преддверии выборов на пост президента Чили, он показал себя как очень гибкий политик, способный идти на значительные компромиссы. Возможно, какую-то роль в его выдвижении сыграло и то, что именно он был последним лидером христианских демократов при Пиночете (1987-1989 гг.; всего же на этом посту с небольшими перерывами он провел семь сроков). Поставив на него, в ущерб левым кандидатам, Коалиция не проиграла - Эйлвин действительно стал выразителем весьма широкого политического объединения левоцентристского характера, несмотря на широкое упоминание его имени в СМИ в связи с публикациями о "Кармен-гейте". Этот скандал был связан с анонимной публикацией переговоров руководства ХДП, в которых содержится информация о подтасовке результатов "праймериз", в ходе которой, якобы, пострадали интересы Габриэля Вальдеса, впрочем занявшего пост спикера Сената Чили в 1990 г.

Второй яркой персоналией чилийской политики эпохи перехода к демократии является, несомненно, Эрнан Бучи. На наш взгляд, его риторика и идеи отражали более консервативное видение модернизационных процессов для чилийской общественно-политической системы. Бучи родился в 1949 г. в Икике, в семье швейцарца немецкого происхождения и хорватки. Окончив Чилийский университет в Сантьяго, он отправился получать степень МВА в Колумбийском университете в США. Однако это не помешало ему примкнуть к "парням из Чикаго" - группе молодых чилийских экономистов неолиберальных взглядов. Вернувшись в Чили, он работал консультантом по экономическим вопросам Пабло Бараона, главы совета директоров государственной компании по экспорту сахара. Также Бучи с 1978 г. занимал пост финансового консультанта крупного оператора телефонной связи.

Государственную службу Бучи начинает в один из самых непростых периодов диктатуры Пиночета. В 1979 г. он был назначен советником Министерства экономики. По линии Министерства труда и социальной защиты Бучи участвует вместе с Х. Пинейрой в разработке уникальной частной системы пенсионного и социального страхования граждан. Хотя многочисленные противники указывали на то, что вся прибыль от приватизации этой сферы осталась в руках очень узкой группы ассоциируемых с правительством предпринимателей, а государство вынуждено еще и давать им значительные субсидии, опыт был признан удачным. Во время кризиса 1982-1984 гг. довольно молодому Бучи был доверен пост министра планирования, затем - главного контролера банков и финансовых учреждений. Деятельность Эрнана Бучи на посту министра финансов во второй половине 1980-х гг. кратко описана выше. Следует лишь сказать, что он считается отцом "второго экономического чуда" в Чили. После победы "Нет"-движения Эрнан Бучи решает идти в политику. Как бывший пиночетовский министр, он связан с влиятельными фигурами правых кругов. 12 июля 1989 г. его выдвигает Независимый демократический союз при поддержке Партии национального возрождения. Слоганом его избирательной кампании была незатейливая фраза "Бучи - это человек". На его репутации во многом сказался временный отказ баллотироваться в президенты, что, несомненно, сыграло на руку Эйлвину. После поражения на выборах, он отошел от практической политики, основал социологический и политологический Институт свободы и развития, целью которого является изучение опыта либерального политического строительства в разных странах.

Как нам кажется, именно эти два политика отражают альтернативу, с которой столкнулось чилийское общество в процессе возвращения к демократическим практикам. И тот, и другой использовали в своей риторике демократические лозунги, призывы к изменению политической системы. И тот, и другой в разной степени взывали к принципам "свободного рынка", laissez-faire. И тот, и другой на разных этапах своей карьеры были так или иначе связаны с Пиночетом. Однако, если первый стоял на левоцентристских позициях, то второй тяготел к правому флангу, рассчитывая, несомненно, на часть электората "Да"-движения. Естественно, Бучи проводил бы преобразования медленнее и гораздо умереннее, чем это сделал победитель, что могло бы серьезно усилить позиции консервативных сил.

2.3 Основные реформы Патрисио Эйлвина и Эдуардо Фрея Руис-Тагле. Проблемы демократической консолидации

Новое коалиционное правительство было приведено к присяге при президенте Патрисио Эйлвине 11 марта 1990 г. В известной мере это было "переходное правительство", поскольку в его составе были и бывшие сторонники Пиночета.

Президент Эйлвин, президентский срок которого был уменьшен до четырех лет в силу конституционных изменений, согласованных в 1989 г., был главой демократического правительства в меньшей степени, нежели чем главой демократизирующегося режима. Он и его главные советники считали, что их главная задача - осуществление перехода к демократии при предотвращении любой авторитарной регрессии и поддержании макроэкономической стабильности.

Стратегия правительства Эйлвина состояла в том, чтобы иметь дело отдельно с каждым типом авторитарного "анклава", параллельно с этим не спуская глаз с уровня демократической стабильности и экономического управления. Из-за сплоченного блока сенаторов, назначенных Пиночетом, правительству приходилось откладывать любые планы относительно изменения конституции и сосредотачиваться преимущественно на демократизации муниципального уровня. Когда наконец конституционная реформа была доведена до конца (в 1993 г.), она потерпела неудачу. Касательно прав человека, самые важные шаги были сделаны с созданием Комиссии правды и примирения и с предоставлением компенсаций жертвам и их семьям. Критические проблемы относительно роли судебной власти и закона об амнистии, которые тормозят судебные иски простив военнослужащих, все же оставались. Попытки правительства принять какие-то меры были нерешительны и несущественны, и получили мало социальной или политической поддержки.

Что касается Пиночета, в то время как он был изолирован с политической точки зрения, он тем не менее сохранял очень сильную институциональную политическую поддержку в почти автономном Верховном командовании вооруженных сил.

На наш взгляд, после решающего плебисцита 1988 г. и выборов 1989 г. новое правительство, возможно, смогло бы использовать свою легитимность, чтобы преодолеть правую оппозицию и предпринять глубокую политическую и социально-экономическую реформу. Но правительство чувствовало, что оно не могло позволить себе рисковать, что могло привести страну обратно к авторитаризму, поэтому начало искать пути решения через более или менее стабильные преобразования. Таким образом, первое правительство после Пиночета было успешно при решении быстрых задач и, одновременно с этим, бездействовало, если речь шла о более глубоких проблемах. политический чили авторитарный либерализация

Во главе с Патрисио Эйлвином в Чили появилось уважение к свободе, верховенству закона и правам человека; началась политика правды и компенсаций относительно нарушений прав человека старого режима (однако не справедливости и наказания); политическая изоляция Пиночета; ушел страх возможности возращения к авторитарному прошлому. Все эти реальные успехи открыли новую эпоху в чилийской истории. Однако ни одно из этих достижений не было подкреплено твердыми институциональными реформами или уничтожением авторитарных анклавов.

Довольно парадоксальным аспектом первой фазы было то, что неполный переход и сохраняющиеся авторитарные анклавы не представляли угрозы для нового демократического правительства и не могли привести к авторитарной и военной регрессии. Все, что было консолидированным, если говорить в терминах Хуана Линца, было скорее "демократической ситуацией" нежели демократическим режимом. Это был парадокс: полноценная консолидация на многих фронтах (макроэкономическая стабильность, устойчивый рост и сильная и демократическая управляющая коалиция) сосуществовала с незаконченным переходом. Обе стороны режима, демократическая и недемократическая, объединяются одновременно, а авторитарная регрессия и дальнейшая демократическая реформа плавно отступают как возможности.

Влияние Пиночета и членов разных составов его хунты было значительным, и им удавалось сдержать некоторые преобразования, задуманные правительством Эйлвина. Так, применительно к политической жизни, не удалась задуманная ранее реформа Конституционного суда, которая бы несколько увеличила его полномочия. Однако полностью была завершена муниципальная реформа: отныне руководство муниципальными единицами избиралось всеобщим прямым голосованием. Первая серия таких выборов была проведена уже в июне 1992 г. Несмотря на многочисленные ограничения, с которыми сталкивался Эйлвин, по мнению политологов, он приблизил свою страну к господству правового и социального государства. В справке американского института Нотр-Дам, объявившего Эйлвина человеком года в 2001 г., указываются также его реформы, направленные на общий рост независимости регионов от центра, активизацию социальной политики, реформы в области трудового права, защиты детей и женщин, окружающей среды.

В экономических вопросах он последовательно проводил "левый" курс. Так, в 1990 г. он провел налоговую реформу, увеличив ставку подоходного налога до 15%, что (параллельно с сокращением трат на армию и правоохранительные органы) позволило нарастить государственные дотации на социальные программы до невиданных при Пиночете 11,7 % ВВП. Особо широкое распространение получили социальные программы, а также программы, связанные с образованием юных чилийцев за рубежом, прежде всего в США. Расходы на образование внутри страны были увеличены на 40%, на здравоохранение - на 54%. Координация и практическое осуществление этих программ были возложены на вновь созданный Фонд социального партнерства и инвестиций. В ходе его деятельности расходы на повышение уровня жизни беднейших чилийцев были увеличены на треть в 1989-1993 гг. В 1990 г. был принят новый трудовой кодекс, значительно расширявший права профсоюзов, в том числе на групповой протест. Был значительно ужесточен контроль за соблюдением минимального уровня заработной платы. Был значительно увеличен прожиточный минимум, а также минимальные показатели всех социальных выплат: пенсий по старости, инвалидности, пособий по рождению ребенка и т.д. Реальные доходы населения стали медленно расти - за три года его правления они выросли на 4,6%, а применительно к беднейшему населению - на 25%. Уровень безработицы упал с 7,8 до 6,5%. Важной мерой социальных реформ в стране стало преобразование программы переселения чилийцев из ветхого жилья. Так, в наиболее экономически успешные годы правительство Пиночета вводило в эксплуатацию по 40 000 многоквартирных домов ежегодно. Патрисио Эйлвин в первые два года своего президентского срока довел эту цифру до 100 000. Согласно отчету, который подготовила ООН в 1994 г., число граждан, находящихся за чертой бедности, сократилось с 40% до 33%.

Во внешней политике Эйлвин стремился проводить курс, который позволил бы его стране вступить во взаимовыгодное партнерство с самыми разными государствами, но без возникновения экономической зависимости. Это он подчеркнул на встрече с президентом США Дж. Бушем-старшим в 1990 г.: "Мы не просим о помощи, мы просим о понимании и надеемся на сотрудничество". Вместе с тем, Эйлвин подчеркивал открытость своей страны: он принял в Сантьяго Заседание XXI Генеральной Ассамблеи Организации американских государств в июне 1991 г., VII совещание Пакта Рио в октябре 1993 г.

С анализом и расследованием преступлений предшествующего режима помогала Комиссия правды и примирения. Комиссия действовала в 1990-1991 гг. под председательством адвоката и бывшего депутата Рауля Реттига, поэтому протоколы результатов ее работы вошли в историю как "Отчет Реттига" (опубликован в марте 1991 г.). В государственном декрете № 355 о начале работы Комиссии от 25 апреля 1990 г. говорится, что целью ее деятельности является расследование наиболее серьезных нарушений прав человека в отношении чилийских граждан в Чили и за его пределами. Деятельность Комиссии была известным фактом, однако все ее мероприятия были строго конфиденциальными: лишь после окончания ее деятельности материалы работы были опубликованы Американским институтом мира. Итоговый отчет комиссии содержит записи о 3 428 эпизодах исчезновения людей без вести, пыток, убийств и похищений. Подавляющее большинство этих преступлений было совершено в период с 1974 г. по август 1977 г. по выработанной правительством стратегии борьбы с оппозицией. Национальная служба разведки (ДИНА) была организатором и главным исполнителем преступлений, указанных в отчете. Аугусто Пиночет и высшие офицеры, входившие в состав хунты сразу после официальной презентации отчета, отвергли все факты, указывающие на их преступную деятельность. Однако публикацией этого уникального отчета деятельность нового правительства по преодолению последствий режима Пиночета отнюдь не была исчерпана. По рекомендациям Комиссии была организована Национальная корпорация по примирению и репарациям, целью которой была не только символическая реабилитация жертв террора, но и реальное правовое, административное и финансовое содействие жертвам и их семьям. По итогам расследования Эйлвин принес извинения всем жертвам хунты. На репарации и материальную помощь бывшим жертвам направлялись до 16 млн долларов ежегодно.

В декабре 1993 г. прошли парламентские и президентские выборы. Конкуренция велась между двумя главными политическими блоками страны. Один из них - "Альянс за Чили" был сформирован из правоцентристских партий Чили: "Союз за Прогресс" (Union por el Progreso), "Независимый Демократический Союз" (Union Democrata Independiente), "Национальное возрождение" (Renovacion Nacional), "Партия Юга" (Partido del Sur), а также "Прогрессивный Союз Центристского Центра" (Union de Centro Centro Progresista) (небольшой партии, которая выставила свою кандидатуру в президенты Чили в 1990 году - Франциско Хавьера Эррасуриса).

Другой политический блок - "Коалиция Партий за Демократию" (Concertacion de Partidos por la Democracia), был сформирован, главным образом, христианскими демократами (партия с самой большой поддержкой), а также включал в себя "Партию за Демократию" (Partido por la Democracia), "Социалистическую Партию" (Partido Socialista) и небольшие партии, такие как "Радикальная Партия" (Partido Radical) и "Независимая Демократическая Партия" (Partido Democratico Independiente). "Коалиция Партий за Демократию" одержала победу в обеих палатах Национального Конгресса Чили, однако присутствие девяти назначенных Пиночетом сенаторов было достаточным, чтобы отказать Коалиции в ее желании осуществить ряд изменений. Кроме того, биномиальная избирательная система, сохранившаяся со времен Пиночета (от каждого округа по два кандидата), препятствовала тому, чтобы Коалиция получила квалифицированное большинство и смогла передать в Парламент пакет новых законов и изменений к конституции. Говоря словами Степана и Линца: основное ограничение демократического суверенитета, которое в свою очередь, ограничило новое демократическое правительство в праве создавать новые законы и изменять конституцию состояло в том, что уходящее в отставку правительство (а именно Пиночет) сам же наградил себя конституционным правом назначать 9 из 47 сенаторов. Коалиция же выиграла 22 места из 38 оставшихся для голосования и получила 58% из 60%. Это означает, что Коалиция была в 2 голосах от простого большинства и в 6 голосах, чтобы иметь право вносить конституционные изменения.

В то время как полномочия Патрисио Эйлвина были ограничены четырьмя годами, что было прописано во временном конституционном законе, новый президент Эдуардо Фрей должен был занимать пост уже в течение шести лет. С одной стороны, эти выборы напоминали предыдущие: основная борьба должна была развернуться между кандидатами от левоцентристской Коалиции и правоцентристского Альянса. Неизменными оставались и лидирующие партийно-политические силы: Христианско-демократическая партия в первом случае, Партия национального возрождения - во втором. Однако праймериз вторых демократических выборов прошли в достаточно острой борьбе. У Коалиции фаворитом считался христианский демократ Эдуардо Фрей Руис-Тагле, однако его оппонента - Риккардо Лагоса, поддержали сразу четыре крупных политических силы внутри Коалиции: Социалистическая, Социал-демократическая, Демократическая и Радикальная партии. 23 мая 1993 г. Руис-Тагле победил с результатом 63,32% против 36,68% у Лагоса, причем в провинциях Атакама и Магальяйнш Лагос едва не победил. В стане правых с минимальным перевесом менее 7% вопреки прогнозам победил независимый кандидат - Артуро Алессандри. Кроме того на выборах баллотировались четыре кандидата, не связанных с крупнейшими политическими силами. Это упоминавшийся выше Хосе Пинейра, представитель "зеленых" Мандфред Макс, кандидат от крайне левых Эугенио Писарро и кандидат он "новых левых" Кристиан Рейтце. Важным отличием этих выборов было отсутствие острых баталий в предвыборной гонке: настолько заметным и подавляющим было преимущество Фрея по данным социологических опросов осени 1993 г. - 51-60% голосов против 15-19% у Алессандри и 7-8% в сумме у всех остальных кандидатов. В итоге христианский демократ Эдуардо Фрей Руис-Тагле, сын и тезка бывшего чилийского президента Эдуардо Фрей Монтальва, получил свыше 4 млн голосов, что составило 57,98%, Артуро Алессандри - 24,41%.

Повестку дня администрации Эйлвина и его действия можно было бы подвергнуть критике, но никто не мог отрицать того, что они были понятными. Когда же Эдуардо Фрей и его администрация заняли свои посты, они, казалось, в недоумении оценивали политическую ситуацию, с которой столкнулись и не знали как сформулировать последовательный план развития Чили. Доказательством тому явились действия самого президента. Первым является метод, которым были организованы властные структуры при президенте. В отличие от своего предшественника, Фрей сформировал свой первый кабинет из руководителей различных партийных фракций, таким образом, подвергая опасности перспективы сплоченного правительства. Стороны, в свою очередь, стали более заинтересованными в том, кто какой пост получит, чем в своей основной деятельности - в разработке политических стратегий и представлении интересов населения. Данный метод формирования кабинета был частично исправлен шесть месяцев спустя, однако, тем самым создал волну напряжения внутри Коалиции: политическое руководство в кабинете было возложено на единственного министра - христианского демократа. Вторая же причина сложной политической ситуации была более идеологическая, выражавшаяся в туманных дебатах о приоритетах, с которыми правительство ошиблось.

На протяжении первых шести месяцев, правительство было успешно в поддержании высокой популярности президента, но никогда ясно не говорило о том, что было под угрозой с политической точки зрения. Оно было неспособно определить политические цели и стратегию относительно остающихся задач политической демократизации. Только в августе 1994 г. правительство сделало предложение по конституционной реформе. Однако из пяти реформ на рассмотрении было выбрано только две - удаление из верхней палаты назначаемых Пиночетом сенаторов и реструктуризация национального Совета Безопасности. Последняя, в свою очередь, заметно усилила гражданское участие. Включение граждан в Совет снизил влияние военных в правительстве и, в целом, уменьшил их сплоченность. Однако, по опросам населения того времени, лишь 60% отнеслись положительно в подобного рода изменениям, что позволяет нам отнестись сомнительно к данным реформам.

Было бы неправильным утверждать, что в Чили была решена проблема политической демократизации и теперь остались лишь проблемы экономического развития и модернизации. Напротив, сохранялось, с одной стороны, проблема, созданная меньшинством, которое продолжало сохранять свое влияние в политике Чили, и которое продолжало оставаться хорошо организованным и способным к наложению вето на любое изменение в политической структуре, из которой оно извлекает выгоду, несмотря на свою слабую избирательную поддержку. С другой стороны, оставалась более глубокая проблема: Как общество в целом может решить все экономические, политические, социальные и культурные задачи, которые стоят перед ним, при том, что все они одинаково важны и не могут быть отложены?

Эдуардо Фрей (р. 1942) был сыном бывшего президента Чили Эдуардо Фрея Монтальвы. Работа в команде отца и в Христианско-демократической партии того времени была первым политическим поприщем бывшего студенческого активиста. После прихода к власти правительства Сальвадора Альенде он сосредоточился на своей основной профессии инженера, возглавив в итоге крупнейшую инженерную фирму в Чили. В политику он возвращается сравнительно поздно, спустя несколько месяцев после референдума 1987 г.: он организовывает Комитет за честные выборы, что и приводит его к известности. По итогам парламентских выборов 1989 г. он становится сенатором от Сантьяго, получив наибольший процент голосов избирателей по стране. В Сенате он возглавляет комиссию по экономике и финансам, является членом комиссии по строительству жилья.

В первом своем президентском обращении к Конгрессу он назвал шесть важнейших общенациональных задач: ускорение темпов экономического развития, рост благосостояния граждан, преодоление бедности, модернизация системы образования и трудовых отношений, создание эффективной системы здравоохранения, интеграция Чили в американское и мировое сообщества. Экономическая истории Чили в 1994-1998 гг. характеризуется значительным ростом ВВП - до 7,8 процентов в год. В 1998 г. рост составил всего 3%, а затем, в связи с обвалом азиатских бирж, и вовсе прекратился. 1998-1999 гг. были особенно трудными, т.к. одновременно страну поразил и энергетический кризис, связанный с засухой. Поползла вверх безработица, впервые с 1982 г. достигшая 10%. Однако несмотря на это общие экономические показатели за время президентства Фрея выросли: доходы беднейшей части жителей Чили прибавили 20%. Министерству общественных работ удалось завершить амбициозные проекты в области строительства дорог и инфраструктуры, в Сантьяго был реконструирован аэропорт и запущено метро. В результате масштабной программы приватизации предприятий государство пополнило государственный бюджет на 2,5 млрд долларов США.

Фрей поддерживал курс своего предшественника и товарища по партии на преодоление последствий режима Пиночета. Так, по соглашению Аугусто Пиночета, Андреас Зальвидар, остававшийся и после свержения диктатуры весьма влиятельным человеком и спикером Сената, отменил национальный праздник по случаю переворота сентября 1973 г., который в Чили праздновался многолюдными демонстрациями. Однако никакие юридические меры не следовали за многочисленными обвинениями в адрес режима Пиночета вплоть до 1998 г. Дело в том, что он был неприкосновенен по закону об амнистии, который его хунта приняла заблаговременно в 1978 г. Если проанализировать этот закон №2191, становится понятно, насколько безопасным и устойчивым было положение вчерашнего диктатора. Ни Патрисио Эйлвин, ни Эдуардо Фрей не могли никоим образом пересмотреть или изменить этот закон без поддержки парламентского большинства. Кроме того, из его сторонников почти целиком состоял влиятельнейший Национальный совет безопасности, функции которого будут ограничены военными делами лишь в 2005 г. В 1998 г., когда Пиночет отправился на лечение в Лондон, он был помещен под домашний арест на основании ордера, выданного испанским судом: Пиночет обвинялся в преступлениях против 87 испанских граждан. Последовала длительная тяжба в Палате лордов, в Верховном суде Лондона. На освобождении Пиночета настаивала даже Коалиция: его задержание позиционировалось как вмешательство в дела Чили и нарушение иммунитета бывшего президента. За него вступились Маргарет Тэтчер, Джордж Буш, Джек Стро, настаивавший на том, что Пиночет к этому времени был поражен старческим слабоумием и не вполне понимал суть происходящего и выдвинутых против него обвинений. Хотя многочисленные международные неправительственные организации настаивали на суде над ним, приводя в качестве контраргументов интервью Пиночета, где он предстает психически адекватным человеком. Когда 3 марта 2000 г. Пиночет все же вернулся в Чили, он продемонстрировал всему миру истинное положение дел, впервые за много лет встав с инвалидного кресла, чтобы поприветствовать своих сторонников. С 2004 г. за организацию "Каравана смерти" он на время процессуальных действий был помещен под домашний арест. Последнее обвинение, в убийствах на Вилле Гримальди ему было предъявлено 28 ноября 2006 г., домашний арест был признан законным, а психическое здоровье обвиняемого - нормальным, что позволило ему участвовать в судебных заседаниях. Через две недели Пиночет умер от сердечного приступа, так и не дождавшись ни одного обвинительного приговора.

Глава 3. Особенности процессов перехода к демократии в Аргентине, Уругвае и Бразилии и анализ специфики Чили в этом контексте

В 23 из 29 государств третьей "волны" демократизации, в которых проходил данный процесс между 1974 и 1990 гг. уже был демократический опыт. Остальные же государства, в которых не произошло перехода к демократии между этими годами, не имели за своей спиной демократического опыта, следовательно, здесь можно сделать вывод, что бывший демократический опыт является показателем того, сможет ли страна в будущем перейти к демократии или нет. Говоря о 4 кейсах, которые мы рассматриваем в данной исследовательской работе, во всех них - в Чили, Аргентине, Бразилии и Уругвае имел место демократический опыт. И все 4 государства начали процесс демократического транзита из подконтрольного высшим иерархам военного режима. Очевидно, что авторитарное прошлое накладывает отпечаток на многие аспекты жизни, включая государственный аппарат и др.

3.1 Аргентина

История Аргентины середины и второй половины ХХ в. характеризуется в интересующем нас аспекте, прежде всего, многовекторным, "многослойным" складыванием диктаторского режима. Со значительными оговорками, к диктаторским режимам можно относить периоды правления Роберто Ортиса и Рамона Кастильо - 1938-1943 гг. Ортис не скрывал того, что пришел к власти в результате подтасовки результатов выборов: период его руководства страной вошел в т.н. "бесславное десятилетие", когда страна по факту находилась в руках "Конкорданса" - ультраконсервативной группировки латифундистов. В 1940 г. Ортис заболел и передал бразды правления Кастильо. Аргентинский народ долгое время был отстранен от реальных демократических процедур избрания органов публичной власти: 4 июня 1943 г. был произведен "верхушечный" переворот, в ходе которого установился режим военной диктатуры, главными действующими лицами которого были Артуро Корвалан, Педро Рамирес, Эдельмиро Фаррел. Их режим не был популярен в народе, в основном он был отмечен лишь спорами о необходимости вступления Аргентины во Вторую мировую войну. Между тем экономические показатели и реальные доходы населения стабильно падали. Несомненно, это сыграло огромную роль в становлении популярности Хуана Доминго Перона (1895-1974 гг.), полковника, занимавшего к моменту начала переворота незначительный пост в Министерстве труда. Началом роста его политического могущества стало разрушительное землетрясение 1944 г., поставившее на повестку дня вопрос о срочном демонтаже неэффективного режима. Перон, "заигрывая" с традиционно могущественными в Латинской Америке профсоюзами (в частности - Главной конфедерацией труда), стяжал себе политический вес внутри самой хунты. В 1944 г. он становится вице-президентом. Естественно, что хунта испугалась стремительного усиления политика, использовавшего социалистическую риторику: Перон был ненадолго арестован. 17 октября 1945 г. в Аргентине прошли массовые демонстрации за его освобождение. Вскоре его пришлось освободить, однако наспех сколоченный против него союз, объединивших и левых, и консервативные силы, - Демократическая партия - не был популярен в народе. Противостояние с ними способствовало кристаллизации специфического аргентинского явления - перонизма. 24 февраля 1946 г. в ходе всенародных выборов президентом Аргентины становится Хуан Перон, выдвинутый Трудовой партией.

Перонизм как идеология не имеет аналогов в мировой политической практике. Политологи выделяют три его базовых черты: каудильизм как латиноамериканский вариант авторитаризма, стремление к экономической автаркии и широкое вмешательство государства в экономику, главным образом - через национализацию. Насколько потенциал этатизма во время Перона был высок, можно судить из анализа его высказывания: "Итальянский фашизм привел народные организации к участию в политической жизни общества. (…) В Германии мы видим то же самое, в смысле прекрасно организованного государства для прекрасно организованной нации и общества в целом, общества, где государство есть инструмент нации. Это - политическая форма будущего, истинная народная и социальная демократия". Перонизм помещается в дискурс "третьего пути", т.е. гетерогенной группы идеологий, дистанцирующихся от капиталистических и коммунистических постулатов. Перон действительно стремился облегчить положение рабочих, что следует из анализа текста Конституции 1949 г. Он национализировал все учреждения социальной, транспортной сферы, выплатил огромный внешний долг. Перон утвердил пятилетний план развития народного хозяйства Аргентины: в итоге доля промышленности в доходе страны выросла на 9%. Реальные доходы населения поднялись в 1945-1949 гг. на 35%. Развитая система пенсионного обеспечения и социального страхования покрыла почти всех занятых в производительном секторе.

Вместе с этим, режим Перона представлял собой весьма недемократическое образование. Перон сместил почти всех судей Верховного суда, его правительство постепенно стало состоять лишь из членов его Хустисиалистской партии. Он поставил под свой жесткий контроль профсоюзы, арестовывал неугодных священников, губернаторские посты в важнейших провинциях отошли к лично преданным ему политикам и военным. Были уволены или подверглись преследованиям многие критиковавшие Перона деятели науки и искусства. Однако рост доходов среднего и низших классов какое-то время гасил протест. В 1951 г. Перон побеждает на выборах с перевесом свыше 30% голосов. Тем не менее, со смертью в июле 1952 г. его жены Эвиты Перон, крупного популистского лидера, связывается начало тяжелого кризиса в Аргентине. Перон, принявший в связи с кризисом ряд непопулярных мер, был свергнут в результате переворота 16 сентября 1955 г. - "Освободительной революции". После этого власть попала в руки военных Э. Лонарди и П. Арамбуру, а затем - А. Фрондизи и А. Илиа. Однако новый военный переворот не заставил себя долго ждать: в 1966 г. происходит т.н. "аргентинская революция": у власти оказываются генералы Х.К. Онганиа, Р.М. Левингстон, А.А. Ланусси. Именно Ланусси, обращая внимание на растущую популярность Перона, изгнанного во франкистскую Испанию, своим указом запретил тому баллотироваться на выборах 1973 г. Перон делегировал на эти выборы своего ставленника, левого перониста Эктора Кампору, который и стал победителем с результатом 49,5%. Скорое возвращение Перона, в принципе, было секретом Полишинеля. 20 июня 1973 г., во время возвращения диктатора, произошел кровавый инцидент, устроенный членами ультраправого "эскадрона смерти" (вошел в историю Аргентины как "бойня на Эсейсе"). 13 июля 1973 г. Кампора ушел в отставку, чтобы дать возможность занять президентский пост Хуану Перону, разрешив ему выставить свою кандидатуру на выборах в сентябре 1973 г. Однако пожилому и больному диктатору не удалось повторить успех своего первого срока правления в Аргентине. 1973-1974 гг. были отмечены эскалацией насилия в стране из-за конфликта правых и левых перонистов. 1 июля 1974 г. Перон умирает, оставляя страну своей третьей жене Изабель. Она игнорирует его требование по передаче реальной власти его сторонникам: управлять страной начинает Лопес Рега, открывший такую страницу в истории аргентинских диктатур, как "грязные войны" - беспрецедентные меры государственного терроризма по борьбе с несогласными, широкомасштабные жестокие репрессии. Наивысшая фаза "грязной войны" наступает после переворота 1976 г.: при поддержке США и консервативной части элиты у власти оказывается военное правительство Национальной реорганизации - последняя и самая правая из всех диктатур в Аргентине ХХ в.. С 1976 по 1983 гг. Аргентина являла собой подконтрольный высшим иерархам военный режим. За время хунты физически было уничтожено 10 тыс. человек, 30 тыс. исчезли бесследно, и ещё 60 тыс. по политическим мотивам были подвергнуты длительным срокам заключения, пыткам и насилию. Страной правили Хорхе Видела (1976-1981), Рейнальдо Биньоне (1982-1983), а между ними, с перерывами - еще четыре деятеля. Хунта состояла из глав трех родов Вооруженных сил Аргентины - Сухопутных войск, ВВС и ВМФ. Итого, за неполные полвека страна увидела шесть диктатур различного типа: Ортиса-Кастильо, Корвалана-Рамиреса, Перона, хунт "Освободительной революции", хунты "Аргентинской революции", хунт "Национальной реорганизации".