Феномен музыкального сознания: методология исследования и развитие

- предложенная структура и содержание специализации Психология музыкального образования находит свое применение в ходе открытия новых музыкально-педагогических специализаций, связанных с арт-педагогической и психологической, антропологической и музыкально-терапевтической направленностью.

Достоверность полученных результатов обеспечена теоретико-методологическими обоснованиями всех эмпирических данных и обобщений автора и выполненных под ее руководством исследований; опорой на фундаментальные научные труды отечественных и зарубежных авторов; репрезентативностью выборки; комплексным методическим подходом к экспериментальной работе; внешней и внутренней валидизацией авторских методов и многократной проверкой эмпирических данных по применимости концепции в педагогической практике; процедурами экспертных оценок на каждом этапе исследования; применением математических методов обработки результатов, проведением качественного и количественного анализа.

Основные положения, выносимые на защиту:

I. Антропологическая модель-представление о музыкальном сознании включает в себя положения о сущности, функциях, формациях (генезисе), психосемантической структуре и методах исследования, суть которых можно обобщить в следующих пунктах:

1. Сущность музыкального сознания заключается в его интонирующей природе, биосоциальном происхождении, неизменности и универсальности базовых паттернов интонирования и относительности психолого-антропологических обликов в координатах исторической, этнокультурной и индивидуально-личностной. В сущности МС явственна его двойственность или двунаправленность: сознательных и бессознательных аспектов, универсальных и индивидуальных, природно-организмических и социокультурных.

2. Функции музыкального сознания - отражательная, порождающая, регулятивно-оценочная, рефлексивная и духовная, осуществляются через «интонирование опыта переживаний», обобщая которые, основной функцией МС можно выделить функцию символизации переживаний и смыслопорождения в акте интонирования.

3. Историческое полотно музыкальной культуры можно считать объективированной формой опыта музыкального сознания, что позволяет по-новому отнестись к музыкальной истории народов как хранилищу состояний сознания («генофонду человеческих обликов») и выделить основные формации генезиса МС: архаическую, ритуальную (теистическую), художественную и матричную.

4. Для всех форм интонирования, рожденных в антропогенезе, а значит, видов и форм музыкального сознания можно применить схему условного разделения на образующие, выделенные А.Н. Леонтьевым: чувственную ткань (то есть порождение реальными ощущениями), язык значений (интонационный и понятийный «словари») и личностный смысл (опыт переживаний субъекта).

5. Пространство музыкальной психосемантики многоуровнево. Выделяются три основных пласта на срезе "музыкального вещества культуры", отражающие общее, особенное и «знаковое» в музыкальном смыслообразовании: уровень архетипов, уровень культурно--языковых норм и образности, уровень музыкальных «знаков», цитат и вербальных музыкальных понятий, закрепившихся в определенном культурно-стилевом ареале.

6. Архетипы музыкального сознания - энерго-временные паттерны, окрашенные эмоциональным переживанием. В музыкальном взаимодействии архетипы всегда присутствуют как истоки «интонированного смысла», которые определяют процесс музыкального творчества, фантазии, вдохновения, понимания и смыслообразования в искусстве.

7. Смысловое устройство МС - открыто-закрытая система интонированного опыта переживаний, в которой присутствуют общие архетипы смыслового устроения интонирующего сознания, их этно-культурные особенности, и индивидуальная единичность, уникальность личностного смысла.

8. Методологическим инструментарием изучения антропологической модели музыкального сознания является психолого-антропологический анализ реальных и идеальных носителей (культурно-социальных «артефактов») и поведенческих проявлений МС, интонационный анализ по типам и архетипам интонирования и музыкального формообразования. Все слои МС - биодинамический, чувственно-аффективный, когнитивный и духовный могут быть соотнесены со стилями и типами интонирования, поведенческими манифестациями, что и определяет целостный облик МС общества, индивида, отдельной музыкальной акции.

II. Психолого-педагогическая модель развития МСЛ в процессе музыкального образования на любом его уровне и в любом виде строится на психологической основе и педагогическом обеспечении символогенеза МС, суть которого:

1. В общей иерархической структуре музыкально-психического опыта личности, развивающегося по уровням:

- бессознательно-природного резонирования (психофизиологических процессуальных паттернов и конденсированного опыта переживаний личности);

- непосредственной смысло-интонирующей музыкальной образности (интонационных архетипов выражения опыта переживаний);

- вербально-опосредованной музыкальной рефлексии (интонационного и «знаниевого» словарей музыкального сознания).

2. В индивидуально-психологических особенностях музыкального сознания личности (ИПОМСЛ).

Основные аспекты индивидуальных особенностей музыкального сознания, проявляющиеся в музыкальной деятельности и характеризующие ядро индивидуальности, связанное с архетипическим уровнем ее личностных смыслов:

· индивидуальный стиль психомоторики учащегося-музыканта и способа регуляции движений;

· индивидуальный стиль протекания музыкально-познавательных процессов - восприятия, мышления, памяти и эмоционально-волевой сферы;

· индивидуальный стиль общения в процессе музыкальной деятельности,

- побуждают к формированию индивидуального стиля музыкальной и музыкально-педагогической деятельности.

III. Психолого-педагогическая концепция развития МСЛ в профессиональном музыкально-педагогическом образовании строится на:

1. Осознании необходимости смещения акцента с операционального подхода в освоении музыкальной психологии и психологии музыкального образования на смысловой подход, что выражается в следующих позициях:

- операциональный подход заключается в изучении отдельных процессов и операций, составляющих музыкальную деятельность - музыкального восприятия, мышления, способностей и т.д.;

- смысловой подход базируется на исследовании фундамента для развития всех последующих процессов и операций, составляющих музыкальную деятельность и обеспечивающего разные, но не раздельные музыкальные функции (по А.Я. Пономареву: «разное, но не раздельное» в психике - самая сложная, но важнейшая методологическая задача в обучении и изучении);

- таким фундаментом является музыкальное сознание человека (и в антропогенезе, и в индивидуальном становлении), а именно - его смысловое устройство, проявляющееся операционально в отдельных акциях - музыкальном восприятии, мышлении, в отдельных музыкальных способностях (при-способлениях для функционирования МС);

- адекватной научной методологией для изучения смыслового устройства музыкального сознания является антропологический подход, предполагающий соотнесение общего, особенного и единичного в становлении и развитии МС (в культурно-общественном МС и МС каждой личности), а также принципы холизма, биосоциальности психики и сознания, дополнительности и относительности содержаний сознания.

2. Реализации в обучении двунаправленных процессов-механизмов профессионального развития: дифференциации уровней и смысловой наполненности различных обликов МС (от этно-культурных и цивилизационно-парадигмальных до индивидуальных) в обучении и интеграции всех «нижлежащих» слоев и уровней МС в целостном музыкально-смысловом сознании личности педагога-музыканта. К нижлежащим уровням МС относятся более ранние онто- и филогенетически формы проявления МС.

IY. Организация профессионально-ориентированной психологической подготовки педагога-музыканта в вузе осуществляется в предметном поле психолого-педагогических дисциплин с опорой на курс Музыкальной психологии и психологии музыкального образования и развития личности. Комплексная дисциплина Музыкальная психология и психология музыкального образования и развития личности несет функцию дифференциации и переструктурирования знаниевой и актуализации личностной составляющих профессионального становления и осуществляется на вариативной основе в соответствии с образовательным форматом (бакалавриат-магистратура или специалитет, академическое или эстрадно-джазовое направления обучения). Дальнейшее углубление психологической подготовки педагога-музыканта происходит также на вариативной основе: а) по пути музыкально-психологической специализации студентов, предполагающему акцент на дифференциации проблематики по дисциплинам спецкурсов; и б) по пути личностно-ориентированных практикумов и тренингов, предполагающему акцент на интеграции личностного и профессионального саморазвития.

Теоретической платформой комплекса дисциплин являются теоретико-методологически взаимосвязанные антропологическая модель феномена МС и психолого-педагогическая модель развития музыкального сознания личности (МСЛ).

Практической основой являются практикумы по самоисследованию индивидуального музыкального сознания, психотренинги, ведение дневников самонаблюдения и дневников наблюдения за учениками на практике студентов-музыкантов.

В сочетании теоретического освоения и практического погружения в глубинные и вариативные структуры музыкального сознания осуществляется приращение личностных смыслов музыкальной реальности, что способствует развитию новых стратегий совладания личности и готовности к полиролевым копинг-процессам в музыкально-педагогической деятельности.

Y. Критериями сформированности профессионально-педагогической направленности МС являются:

- интегрированность уровней индивидуальной структуры МС;

- межмодальная пластичность трансляций музыкально-образной и рефлексивно-психологической информации;

- легкость метасистемных (межуровневых) переходов в профессионально-деятельностном компоненте МС;

- индивидуальный полиролевой стиль совладания с трудными ситуациями в профессионально-личностной сфере.

Апробация и внедрение результатов исследования.

Основные идеи, результаты и выводы исследования нашли свое отражение в монографиях, учебных пособиях, учебных программах, методических рекомендациях, научных статьях и тезисах, а также в докладах и выступлениях на международных, всероссийских, межвузовских научных и научно-практических конференциях, научных семинарах, циклах лекций для работников музыкального образования разного уровня (с 1992 по 2008 годы в Москве, Самаре, Перми, Санкт-Петербурге, Стерлитамаке и др.). Содержание и результаты диссертационного исследования неоднократно обсуждались на кафедре методологии и методики преподавания музыки МПГУ, в лаборатории дифференциальной психологии и психофизиологии Психологического института Российской Академии образования.

Ведущие положения исследования нашли свое применение в обеспечении учебного процесса и руководства выпускными квалификационными работами специалистов музыкального образования и бакалавров художественного образования (дипломами), кандидатскими и магистерскими диссертациями (всего: 5 - защищенных, 7 - продолжающихся исследований) на музыкальном факультете МПГУ, в ведении научных исследований по плану НИР в Психологическом институте РАО (с 2002 по 2005 гг. в руководимой диссертантом научной группе «Психология искусства в образовательной среде», с 2005 г. по настоящее время в Лаборатории дифференциальной психологии и психофизиологии), в проведении научно-исследовательской работы по Грантам РГНФ совместно с сотрудниками Института психологии РАН, в разработке авторских курсов «Арт-психология в образовании», психотерапевтического модуля и тренинговых программ, в форме участия в ОППЛ (Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиге, действительный член с 2008 г.).

Учебные пособия автора используются в обеспечении учебного процесса педагогических вузов многих городов России (Москва, Санкт-Петербург, Владимир, Екатеринбург, Кострома, Нижний Новгород, Пермь, Самара, Саратов, Челябинск и др.), а также ближнего зарубежья (Беларусь, Казахстан, Латвия, Молдова).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех частей, заключения, списка литературы и приложений.

Основное содержание диссертации

В первой части исследования «Методологические основы и пути исследования сущности, функций и условий развития музыкального сознания в фило- и онтогенезе психики человека» осуществлен поиск концептуальных основ искомой методологии.

Философско-методологический анализ привел к определению общей логики междисциплинарного дискурса исследования, которая включает положения: а) о системообразующем подходе - антропологическом; б) системообразующих единицах - образе, символе, интонированном переживании; в) системообразующих принципах работы с теоретическими и эмпирическими (включая экспериментальные) данными. Такими принципами выделены:

1) дополнительности дискретного и континуального, сознательного и бессознательного, биогенного и социогенного в музыкальной специфике психических явлений и процессов;

2) соприсутствия общего, особенного и единичного в феномене и картине развития музыкального сознания личности.

В концептуализации антропологической сущности и функций музыкального сознания на поисковом этапе был проведен отбор, систематизация и сравнительно-сопоставительный анализ взглядов, аспектов и методов изучения человека во взаимодействии с Культурой, в становлении экспрессивной и символической функций его сознания, а также анализ контекста появления предикатов музыки и сознания как объектов антропологической рефлексии. Основными источниками анализа и осмысления были труды в области т.н. «культурной» и социальной антропологии, философской и психологической, педагогической и религиозной антропологии (Ж.Руссо, И. Кант, Э.Тайлор, Дж. Фрезер, Г. Спенсер, И. Тэн, Т.де Шарден, В.Вундт, Н.А. Бердяев, С. Булгаков, В.В. Зеньковский, В.И. Вернадский, Л.С. Выготский, Л. Уайт, А. Кребер, Р.Бенедикт, М. Херсковиц, Г. Стейн, М. Фуко, М. Элиаде, Б.М. Ананьев, М.К. Мамардашвили, А.С. Арсеньев, Б.М. Бим-Бад, И.П. Ильин, Б.В. Марков, В.И. Слободчиков, Э.А. Орлова, К.Д. Ушинский, С.С. Хоружий и другие).

В ходе анализа были выявлены:

ключевые понятия для осмысления роли музыки в антропогенезе - переживание, символ, миф, язык, этос-интонация, носители-артефакты вторичной символизации как отражение стадий символогенеза МС, архетип и эпистема как полюса двойственной природы человека;

контексты выявления сущностных характеристик музыкального сознания (бессознательное интонирование, «языковость» как интонированная выразительность переживания, телесность и внетелесность происхождения интонированного смысла, многоэнергийный облик человека как основа структурных уровней сознания);

функции и истоки интонирующего сознания как символической вневербальной категоризации переживаний и стихийного «копинга» (совладания со стрессами и жизненными задачами развития);

методология музыкально-психологической антропологии (структурно-функциональный, сравнительный и кросс-культурный методы, метод «анализа пережитков», моделирования и взаимоэкстраполяции антропологических теорий).

Альтернативное семантическое пространство антропологических исследований, теоретическая и эмпирическая информация, имеющаяся в традиционных представлениях и современной науке, позволила определить научный контекст проблемы, обобщить информацию по проблеме развития человека в культуре и музыкальной культуры человека, очертить структурные элементы антропологической концепции музыкального сознания.

Для музыкально-психологической антропологии наиболее существенными явились философские представления о том, что:

- культура и морфогенетическая эволюция человека взаимно порождают друг друга (А.С. Арсеньев, П.С. Гуревич, Ч. Ламсден, Э.Уилсон);

- «природа человека двоится» или даже «плюрализуется множественностью энергий» (Н.А. Бердяев, о. С. Булгаков, С.С. Хоружий), что является платформой для поиска истоков музыкально-символической деятельности сознания, как в органической природе человека, так и в сверхсознательном озарении, мистическом вдохновении;

- начала интонирующего сознания следует искать в переживании и сострадании, значит, в образах переживаемого и их символическом запечатлевании (Ж. Руссо, И. Кант, М.К. Мамардашвили);

- символо-мифологическое сознание есть смысловой отжатый из опыта личности и поколений остаток, сгусток значимых переживаний, и, значит, миф «очищенный от истории» (А.Ф. Лосев, М. Элиаде), который создает стержень развития сознания и духовного плана человека.

Соединение в исследовании понятий переживание и энергия, энергийный облик человека и временно-энергийные паттерны переживания дает понимание основ смыслового строения сознания. Музыкальное сознание связано с этим энергийным слоем более непосредственно, то есть неопосредовано словом, но опосредовано психофизиологическими процессами и двигательными паттернами.

Поле значений и признаков интонационно-символической деятельности сознания, ее различных этапов, уровней и состояний может быть осмыслено и структурировано в системную антропологическую модель музыкального сознания на основе подходов:

- культурного релятивизма М. Херсковица, дающего установку на внесение принципа относительности в основы музыкально-психологической антропологии;

- обращения к ранним формам развития сознания, по Э. Тайлору, («метода анализа пережитков»), дающего возможность реконструкции генезиса и выявления имплицитных психолого-антропологических основ музыкального сознания, принципа частичной рекапитуляции;

- стадий «умственного развития человечества», по Дж. Фрезеру, служащих ориентиром для реконструкции исторических фаз развития музыкального сознания, принципа парадигмальности;

- общих закономерностей развития культуры и сознания, по Г. Спенсеру: дифференциации и интеграции, принимаемых как принцип развития музыкального сознания через дифференциацию к интеграции по модели метасистемных переходов (и общества, и личности);

- внутрисистемной взаимосвязи уровней по принципу смыслового управления «сверху» и творческой автономии «снизу» по Л. Берталанфи и Н.А. Бернштейну, а значит принципа реципрокности процессов развития сознания индивидуальности - принцип дополнительности интериоризации экстериоризацией в символогенезе музыкального сознания.

Положение об анизоморфизме индивидуального и общественного сознания МС позволяет признать лишь частичное, свернутое отражение филогенеза МС в онтогенезе и определить структуру индивидуального МС, как соответствующую актуальным функциям музыки в жизнедеятельности и психическом развитии личности, выделив организмический (телесный) уровень, социально-личностный (внешняя коммуникация Homo-musicus) и духовно-личностный (внутренняя или автокомуникация Homo-musicus).

Проблема смыслового устройства, функций и развития музыкального сознания не может рассматриваться вне проблемы бессознательного психического и «языковости» сознания, что выводит на первый план проблему медиаторов музыкального сознания (то есть посредников). В нашем музыкально-антропологическом подходе центральными медиаторами принимаются такие бессознательные феномены как архетип, двигательно и звуково интонированное переживание, музыкальный символ.

Философский уровень методологического анализа подтвердил, что проблема музыкального сознания находится на стыке культурной и философской антропологии, психологических теорий сознания, психологии музыкальности и индивидуальности, музыкознания и музыкальной педагогики, и даже художественного-поэтического творческого самораскрытия (художественной и поэтической антропологии), в силу этого, может изучаться только в междисциплинарном дискурсе.

В первой же части исследования осуществлен общенаучный уровень методологического анализа (вторая глава первой части), включающий психологический и музыкально-антропологический дискурсы, на основании анализа взглядов Л.С. Выготского, Б.М. Теплова, А.Н. Леонтьева, Д.Н. Узнадзе, А.Е. Шерозии, В.П. Зинченко, В.С. Мухиной, В.С. Мерлина, Э.А. Голубевой, А.В. Либина, А. Мерриама, Г. Орлова, А.Я. Пономарева, В.Ф. Петренко, К.Г. Юнга и др. показал, что:

Сознание как предмет исследования должен трактоваться и как определенный этно-культурный общественный феномен, и как феномен тесно связанный с индивидуальностью. Не смотря на то, что между общественным и индивидуальным музыкальным сознанием нет полного изоморфизма, но, тем не менее, в «археологии» индивидуального сознания можно открыть «пра-психологические» слои общего генезиса и этнокультурных особенностей. Методологической основой изучения и трактовки музыкального сознания берется «положительное» понимание дополнительности осознаваемого и неосознаваемого психического смыслообразования, опирающегося на систему переживаний и установок и проявляющегося в различных аспектах интегральной индивидуальности.

В нашей трактовке феномен сознания определяется как континуум отражения и порождения образов внешней и внутренней реальности (эндо- и экзопсихики, по К. Юнгу), выполняющий функцию смыслопорождения для функционирования на этой основе всех иных процессов и операций: восприятия, мышления, творчества, целеполагания и др. Этот континуум охватывает как смутные предсознательные «тени образов», возникающие в состояниях отсутствующего самоконтроля Эго, так и ясное сознавание объективной реальности в образах восприятия-мышления, так же как и экспансии образов, приходящих как бы «извне», в состояниях озарения, творчества, галлюцинаций, сновидений и т.д. То есть, сознанием мы считаем весь образный строй психики человека, складывающийся в онтогенезе, наследующий некие филогенетические структуры и реализующийся как закрыто-открытая смысловая система.

Происхождение «смыслов» музыкального сознания основывается на особых жизненнозначимых переживаниях, запечатленных в интонировании (интонационных паттернах). Таким образом, интонационные паттерны есть первичная категоризация психического опыта, что позволяет отнести этот процесс к т.н. высшей психической функции сознания, но сознания вневербального, значит, находящегося в психической организации человека между собственно привычными для психологии формами сознательной деятельности и бессознательным.

Музыкальное переживание как единица музыкального сознания, вслед за А.Н. Леонтьевым может быть изучена с позиции триады образующих: чувственная ткань, личностный смысл (опыт личных жизненно-значимых переживаний) и культурный знак, символ, интонация (значение, по Леонтьеву). Эта триада, по принципам холистической методологии (или голографической метафоры), может быть соотнесена со всей структурой индивидуального сознания, а также отнесена и к структуре музыкального образа, и переживания, и музыкального движения. Музыкальный язык как носитель «культурных значений» и проводник главенствующих эпистем может считаться условной образующей музыкального сознания, скорее понимаемый как «речевое» образование, музыкально-грамматические конвенциональные рамки «интонированного смысла».

В музыкальном сознании мы находим реализацию всей структуры сознания, состоящей, по В.П. Зинченко, из взаимнопревращающихся “тканей сознания”: чувственно-аффективной, биодинамической, рефлексивной и духовной. П. Флоренский говорил о «полноорганнности» как о цели развития человека, из идеи полноорганности мы выводим цель целостного развития музыкального сознания, которая заключается в развитии всех тканей сознания: био-динамической (телесно-моторной составляющей музыкального сознания), чувственно-аффективной (сенсорная чувствительность, полимодальность и дифференцированность музыкальных переживаний), когнитивной (музыкально-познавательных процессов личности), рефлексивной и духовной (осознающей себя и самосозидающей).

Исходя из методологии развития личности, выделяющей основные линии этого развития - био-физическую, социальную и внутрипсихическую, необходимо было осмыслить линии и акценты музыкально-психического развития человека. В ходе анализа стало ясно, что все названные линии развития личности охватываются развитием знаково-символической функции музыкального сознания, то есть посредством символогенеза. Даже развитие руки (как биофизического орудия деятельности и развития личности) происходит в музыкальном интонировании не посредством физического культивирования, а посредством дифференциации выразительной чувствительности: и сенсорики, и идеомоторики. Это значит, что даже в био-физическом развитии посредством музыки «души» не меньше, чем «физики», то же и в развитии когнитивных и эмоционально-волевых функций. Так же как и в душевно-духовном развитии личности посредством музыкальной деятельности на равных присутствуют вся «биология» и «физика» личности.

Смысловой базис довербальной категоризации - «отсутствующие», но влияющие на личностный смысл воспринятых художественных явлений, переживания (личные или родовые). Все это неосознаваемое смысловое устройство музыкального сознания может быть методологически осмыслено сквозь призму теории архетипов К. Юнга.

Понятие архетип в качестве медиатора между неосознаваемым и сознательным, между тканями музыкального сознания и уровнями индивидуальности объединяет две взаимосвязанных стороны, смысловую и энергетическую, которые мы, вслед за В.М. Русаловым, определили как содержательная и формально-динамическая стороны архетипа, музыкального образа, музыкального сознания.

Таким образом, в общепсихологическом плане изучения музыкального сознания выстраиваются основные координаты: смысловое наполнение как отражение в интонировании опыта переживаний и энергий личности или этноса, стадии единого континуума музыкального сознания от неясного «смысло-интонационного шума» через довербальный «интонированный смысл» к вербальному осознанию образа, а также интенсивность включенности сознания в реальность, что связано с феноменами внимания, потребностей и опыта личности (или антропологической практики в культуре). Все эти координаты относимы как к отдельному индивиду с его субъективным опытом музыкального сознания и переживаний, так и к культурной общности (этносу, субкультуре).

Общепсихологический план рассмотрения феномена музыкального сознания не полон в отрыве от дифференциально-психологического, рассматривающего проблемы индивидуальных проявлений и «типов» музыкального сознания личности. На этом этапе методологического поиска были изучены и преломлены в нашу проблемную область представления и концепции ведущих отечественных психологов и психофизиологов по проблеме индивидуальности и типичности развития - Н.А. Бернштейна, Б.М. Теплова, Э.А. Голубевой, М.К. Кабардова, В.С. Мерлина, Н.А. Аминова, Е.П. Гусевой, И.А. Левочкиной, А.В. Либина, В.М. Русалова и др. В результате теоретико-методологического анализа была осмыслена поуровневая иерархическая система интегральной индивидуальности музыкального сознания, роль взаимосвязей между уровнями в формировании индивидуального стиля музыкальной и музыкально-педагогической деятельности, необходимость комплексной методологии изучения человека музыкального не только в аспекте его музыкальных способностей, но и в аспекте индивидуальных особенностей целостной музыкальности личности, индивидуального музыкального сознания. По мнению В.М. Бехтерева, «каждая индивидуальность может быть различной сложности, но она представляет всегда определенную гармонию частей и обладает своей формой и своей относительной устойчивостью системы… Гармония часто есть основа индивидуальности…»

Особо остро в дифференциальном аспекте исследования высветились проблемы «жизненных проявлений» (С.Н. Беляевой-Экземплярской) индивидуальных особенностей музыкального сознания, непротиворечивой комплексной методологии, вмещающей психометрические и психографические подходы к психодиагностике, метаязыка описания, чувствительного как к психологическим, так и музыкальным реалиям. По убеждению В.С. Мерлина, «человеческие существа по своей многосмысленности (утверждает Детеринг) более сходны с поэмами, чем с теоремами».

Проблема перевода переживаний и архетипических смыслов в музыкальные явления может быть решена только при сочетании психологического анализа, направленного на моделирование общей психосемантики музыкального сознания и его индивидуальных особенностей, с музыковедческим анализом, направленным на исследование психолого-антропологической праосновы музыкальной интонации.

Основой для музыковедческого анализа проблемы музыкального символогенеза сознания послужили труды ведущих отечественных ученых (Э.Е Алексеева, М.Г. Арановского, М.А. Аркадьева, М.Ш. Бонфельда, И.И. Земцовского, Г.В. Иванченко, В.И. Мартынова, В.В. Медушевского, Е.В. Назайкинского, Г.Орлова, В.Г. Ражникова, М.С. Старчеус, Т.В. Чередниченко и др.) и зарубежных исследователей музыкально-антропологических, социологических и психологических аспектов музыкальной деятельности и композиторов (Т. Адорно, Э. Ансерме, Э. Курта, А. Мерриама, О. Мессиана, А. Онеггера, J.A.Sloboda, E.G. Schellenberg).

Вопрос о музыкальном сознании для музыкантов и педагогов - это вопрос о том, как переживания, их чувственная ткань и личностный смысл, ведущий свое начало от архетипов, воплощаются в музыкальном языке, как распознаются в явлениях музыкальной культуры и искусства, как личность проводится через культурные значения в процессе музыкального образования. Этот вопрос имеет два направления, два конца одной проблемы: один конец обращен к самой музыкальной ткани, ее выразительному языку антропологических смыслов и психических переживаний, а другой конец - к индивидуальной психосемантике музыкального сознания, то есть тем уровням и координатам, благодаря которым субъект музыкальных переживаний считывает их общечеловеческий и личностный смысл, расшифровывает культурные значения и движется в своем музыкальном развитии.

Результатом анализа трудов в области музыкальной и музыкально-антропологической науки стали следующие сформулированные автором обобщения и теоретико-методологические положения:

Корневой функцией музыкального сознания является выразительное интонирование опыта (смысла) переживаний, как актуальных, так и «отсутствующих» (прошлых, биографических и «палео-антропологических»), переводящих бытийные переживания в символический план, что позволяет считать глубинной основой музыкального сознания - интонирующее сознание, а сущностью - символизацию переживаний в опыте интонирования.

Смысловое устройство музыкального сознания строится в своем генезисе (как в филогенезе, так и онтогенезе) на системе индивидуально-антропологического опыта переживаний. Опыт переживаний в фундаменте своем имеет опору в первичных телесных (организмических) паттернах, связанных с гравитационным чувством, с физическими закономерностями, с психофизиологическими свойствами нервной системы. Паттерны базовых переживаний соотносимы с системой архетипов (в авторской интерпретации) и понятием протоинтонации музыкальной формы или явления. Протоинтонация-архетип «читается» бессознательно, «между строк», то есть в линии опор (мелодических, гармонических, ладовых) процесса интонирования, либо в обобщенном типе интонирования.

В методологический фундамент музыкально-психологической антропологии принимается метод анализа реальных и идеальных носителей (В.С. Мухина), артефактов (М. Коул) и типов поведения при организации «звучания культуры» (А.Мерриам). В музыкально-образовательной практике уместно будет обращение к таким «артефактам» как музыкальные инструменты разных эпох и культур, способы «записи» музыки, а также идеальные «артефакты» - голосовые и другие исполнительские практики, отношение к музыкальному авторству, способы обучения и ключевые слова для передачи музыкального опыта т.д.

Относительность и специфичность «обликов» музыкального сознания поддается конструированию (моделированию) при сравнении, как минимум, по трем параметрам: отношение к смыслу интонирования, типы поведения при интонировании (также как и тип интонирования как таковой), коммуникативная позиция субъекта и объекта (человека и музыкального феномена). Наконец, в первой части исследования реализован частнонаучный уровень методологического анализа (третья глава первой части), охвативший труды Э.Б. Абдуллина, Л.Л. Бочкарева, А.Л. Готсдинера, Д.К. Кирнарской, А.В. Малинковской, Е.В. Николаевой, А.С. Соколова, К.В. Тарасовой, Г.М. Цыпина и др., который выявил, что:

Категория музыкального сознания в истории, теории и методике музыкального образования практически не разрабатывалась, а ее имплицитное содержание чаще подразумевалось либо как понятие, отражающее сознание музыканта-профессионала; либо как обобщение степени психологической произвольности музыкальных действий. Специалисты в области педагогики музыкального образования исследуют сугубо внешние общетеоретические и методические факторы музыкального обучения и развития. В то время как существующий подход к т.н. «внешним» методическим условиям музыкального обучения и образования необходимо дополнить подходом с позиции внутренних условий развития личности, каковые объединяются в категории музыкального сознания и его индивидуально-психологических особенностях. Разработка категории и концепции развития музыкального сознания продиктована и необходимостью сведения в целостную интегральную систему разрозненных данных об индивидуально-психологических особенностях музыкального сознания, выявленных в педагогической эмпирии.

В работах ученых педагогов и музыкантов высвечиваются различные ракурсы типологизации индивидуальных проявлений в актах восприятия, создания и исполнения музыки, отражающие личностную позицию наблюдателя. Чаще всего в качестве существенных признаков для выделения психологических типов музыкальной индивидуальности подчеркиваются: ведущая ткань устройства музыкального сознания в целом (Г.М. Цыпин, Д.К. Кирнарская): «интеллектуалы» с доминирующим когнитивно-рефлексивным слоем сознания, «эмоционалы» - с чувственно-аффективным; доминирующая модальность чувственной ткани музыкального сознания (Б.В. Асафьев, Н.В. Морозова): «кинестетики», «аудиалы», «визуалы» или смешанные типы; типы творческих процессов: «по наитию» и «алгоритмизованный» (М.Г. Арановский, А.С. Соколов).

Специфическим аспектом анализа обликов музыкального сознания может стать подход с позиции типа интонирования (Б.В. Асафьев, Т.В. Чередниченко, А.В. Малинковская, Е.В. Николаева). Это типы, выделенные либо на основе историко-музыковедческой классификации: фольклорной, менестрельной, канонически-импровизационной и «опус-музыки», либо на основе исполнительского «звукоизъявления». И тот и другой подход к типам интонирования отражает смысловые наклонения музыкального сознания и может быть принят в методологию музыкально-психологической антропологии наряду с типами музыкального поведения, по А. Мерриаму.

Важнейшей проблемой исследования психолого-педагогических аспектов развития музыкального сознания является проблема чувствительности метода к регистрации индивидуально-психологического разнообразия особенностей внутри «художественного типа человека». С точки зрения общепсихологической методологии, вслед за Б.М. Тепловым, мы считаем необходимым дополнить изучение «от свойств к типам» (принятым в большей части дифференциально-психологических исследований) встречным подходом «от типов к свойствам»; в этом ракурсе перспективной является разработка психографических методов исследования. В методологии искусствоведения и музыкознания были наработаны такие методы (А.С. Соколов), решаемые психографически: 1) интроспективное самонаблюдение творца и 2) интерпретация художественных и личных текстов - черновиков, эскизов, вариантов редакций и т.д.

Мы выдвигаем свой инструментарий для выявления индивидуально-психологических особенностей музыкального сознания на основе энерго-временных паттернов, общих как для построения музыкально-интонационной формы, так и для хранения музыкального и психологического опыта личности (архетипы).

Выводы и обобщения первой части диссертации в целом дают методологические основания для построения как научной, так и учебной концепции развития музыкального сознания, основными из них являются:

- исследование музыкального сознания во всей его полноте и целостности возможно только в междисциплинарном дискурсе и с применением мета-языка описания и анализа, то есть имеющего свои значения в культуре и способным вместить разноуровневые научные данности;

- адекватной методологией междисциплинарного научного дискурса в исследовании музыкального сознания может стать только музыкально-психологическая антропология, обращенная к человеку в его как общебиологических, так и социокультурных и индивидуально-личностных проявлениях;

- для осмысления психолого-педагогических аспектов развития музыкального сознания необходимо принять теоретическое разграничение обучения и развития, которое проходит по линии внутреннего и внешнего;

- сущностной характеристикой интонирующего (музыкального) сознания являются: принцип релятивности (относительность) в координатах исторического времени, этно-культурного пространства и индивидуальной вариативности, а также принцип континуальности (пластичности) неосознаваемого и осознанного в процессах музыкального смыслообразования;

- смысловая структура МС отражена во всех музыкально-познавательных процессах и окрашивает наше понимание, как сути музыкальности, так и функций и механизмов эмоционального отклика и музыкального переживания при восприятии.

Во второй части диссертации «Феномен музыкального сознания: сущность, генезис, функции и педагогические аспекты развития» изложены Теоретико-антропологическая модель-представление о музыкальном сознании (основные положения и их содержание) и Психолого-педагогическая модель структуры, индивидуальных особенностей и развития музыкального сознания личности, разработанные на основе методологии, представленной в первой части диссертации. Модели взаимосвязаны сущностно и операционально, то есть, изучая антропологическую модель МС субъект обучения (студент-музыкант) познает общее и особенное в проявлениях данного феномена в своем опыте и опыте, полученном в музыкально-педагогическом общении с учениками, то есть экстраполирует ее в пространство психолого-педагогических возможностей понимания и взращивания МСЛ.

Разработанная концепция профессионально-ориентированной психологической подготовки в вузе, опирающаяся на эти модели, актуализирует в студентах новое качество музыкальности как более общей и универсально-когнитивной и копинговой (совладающей со стрессами и нестандартными жизненными задачами) мета-способности. Продолжая мысль Новалиса о том, что каждая болезнь -- музыкальная проблема; излечение -- музыкальное разрешение, можно сказать так: каждая жизненная проблема личности - музыкальная задача по гармонии или полифонии, ее преодоление - процесс музыкального интонирования, переинтонирования и каденцирования. Тогда музыкальное развитие - это всегда психологическая подготовка к решению личностных проблем, а музыкальное образование - подготовка к осознанному управлению этими навыками и способностями. Представленные в главах второй части характеристики музыкального сознания позволяют считать этот феномен не только резервуаром образов, психических функций и процессов, выраженных интонационно, во временно-энергетических паттернах, но и системным организатором всей психической жизни человека.

Антропологический аспект изучения феномена МС дает основания для выявления его глубинной первоосновы - интонирующего сознания, то есть психической структуры довербальной (или вневербальной) категоризации событий и переживаний в звуко-двигательном их отражении, что и есть собственно и н т о н и р о в а н и е. Интонирующее сознание, по нашему мнению, является мостом между т.н. «биологией переживаний» человека и его общественно-социальной сущностью - межличностным пространством людей, общения, культуры, социума, традиций, моделей жизни, наконец. Эта сторона развития человека непрерывна, постоянна и многовариантна в истории человеческих культур и общей эволюции сознания (то есть обладает характеристиками общими, особенными и единичными).

Значит, интонирующее сознание связано с экспликацией смысла вовне, оно рождает мифологический рефлексивный слой «нижних этажей» психической реальности человека (биодинамической и чувственно-аффективной тканей его сознания). Далее, на его фундаменте вырастают «превращенные формы» (в терминологии М.К.Мамардашвили) - звуковая символика, жестовая, визуальная и др. Они в своих основах имеют общее корневище и питают друг друга. Из звуковой стороны интонирующего сознания, все более отчуждаясь от «биологии» («дионисийства», по Ф. Ницше) и приобщаясь к служению социуму и культуре («аполлоническое начало»), рождается музыкальное сознание.

Музыкальное сознание - категория, которая охватывает как этно-культурный феномен и может быть понято как обобщенная «музыкальность» этноса, характеристика его ментальности, выраженная в первую очередь не вербально или материально, а интонационно, так и индивидуально-личностный феномен, заключенный в смысловой уникальности и субъектности музыкального переживания и выраженный на разных «этажах» интегральной индивидуальности - от телесного до высших духовных пластов личности - также «интонационно», то есть в обобщенных «наклонениях», энерго-временных тенденциях ее жизненных процессов.