Рецепция творчества Байрона в СССР в 1920-е - 1930-е гг.

В критико-библиографическом двухнедельнике «Литературное обозрение», который начал свою деятельность в 1930-е годы в качестве приложения к журналу «Литературный критик», наряду с перечнем новых изданий советских авторов, появлялись и упоминания о выходе новых переводов из Байрона. Двухнедельник был основан после постановления ЦК КПСС «О литературно-художественной критике», в котором говорилось о том, что в журналах должны постоянно освещаться новинки литературы как советской, так и зарубежной. К юбилею Байрона в разделе «Литературный дневник» появилась статья, посвященная поэту. Она коротко намечает основные тенденции в рецепции английского поэта. Автор выделил речь Байрона в парламенте в качестве ключевого эпизода его биографии, когда тот проникся «открытым сочувствием к пролетариату» Баи?рон // Литературное обозрение. 1938. № 2. С. 61.. Существенной чертой понимания личности Байрона, а также его творчества, он считает страсть к путешествиям, которая была вызвана «тягостью к разным народам и культурам», что, по мнению автора статьи, является признаком «подлинного интернационализма». Там же. С. 64. Мысль о Байроне как «гражданине мира» начала все чаще и чаще высказываться критиками в 1930-е годы. Если ранее говорилось о его нападках на буржуазию и аристократию, то теперь он воспринимался как приверженец всеобщего мира.

Автор охватывает в своем очерке о Байроне не только политическую, но и литературную составляющую, уделив внимание самым ярким, по мнению советской критики, произведениям Байрона - мистериям. Здесь критик выступает в качестве последователя Луначарского, говоря о том, что в «Каине» прослеживается идея борьбы «адамитов» и «каинитов», то есть «людей подчиняющихся» и бунтарей, гибнущих в чуждой и неподвластной их пониманию среде. На примере библейской истории, по мнению автора, Байрон показывает последствия, как кажется, неизбежной войны между этими двумя группами людей. Недостаток снова видится лишь в некой «абстрактности положительной идеи, в поисках которой Байрон устремлялся к восточной и разбойничьей экзотике» Там же..

Новый поворот во взгляде на Байрона прослеживается в юбилейной статьей советского публициста Н. Четуновой, выпущенной в журнале «Красная новь» к 150-летию поэта Четунова Н. Баи?рон // Красная новь. 1938. № 1. С. 216--225.. В своих критических статьях Четунова старалась проанализировать не только политическую, социальную составляющую текстов, но и их эстетическую сторону. Идея о создании канона марксистско-ленинской эстетики появляется в речах партийных членов уже в начале 1930-х гг. Так, в начале 1930-х гг. начался период реакции против материалистического и прагматического подхода к искусству и появились требования к восприятию культуры как имеющей высокую и устойчивую ценность. См. подробнее: История русской литературной критики: советская и постсоветская эпохи. С. 281 Если раньше культура не была самоценной, выступая исключительно как политико-идеологический инструмент, то в этом десятилетии начинает все более ценится анализ непосредственно художественных особенностей. Так, в своих работах о Бальзаке Четунова анализирует не столько его мировоззрение, сколько авторский стиль и эстетическую основу его текстов. В 1936 году она становится редактором перевода романа Андре Моруа о Байроне, который также представляет совершенно другой взгляд на жизнь поэта, раскрывая тайны его личной жизни, что ранее в советской критике не обсуждалось.

В юбилейной статье о Байроне исследовательница анализирует эволюцию байроновского героя, разделяя творчество поэта на три периода. Первые шаги в создании байроновского героя, по мнению Четуновой, привели англичанина к отверженному бунтарю, презирающему общество (Корсар, Гяур, Лара). Во второй период Байрон привносит в литературу понятие «мировая скорбь», а его персонажи выступают уже не только против людей, а против всего миропорядка (Каин, Манфред). Важно, что, рассматривая творчество поэта, Четунова упоминает не самые цитируемые и переводимые в советское время произведения (поэма «Жалоба Тассо»; пародия «Видение суда», представляющая собой сатиру на хвалебную оду поэта Саути в память умершего английского короля Георга III), что показывает высокую степень ее знакомства с европейской литературой и творчеством Байрона. Четунова и сама отмечает недостаток советской публицистики о Байроне, так как неизученными до сих пор остаются многие стороны жизни поэта: «байроновскую сатиру у нас, к сожалению, очень мало знают», Четунова Н. Баи?рон. С. 222. даже несмотря на публикацию в 1927 году сборника «Сатира и лирика», отмечает литературовед. Третий период обозначен решительным поворотом к реализму и отмечен такими важными для советских критиков произведениями, как «Беппо» и «Дон-Жуан». Байроновский герой также меняется и уже не воюет с миром, а ловко в нем устраивается.

Таким образом, особенностью статьи Четуновой является то, что она обнажила другие, ранее не исследованные, стороны творчества Байрона, показав разнообразие его поэтики, что позволило в дальнейшем обратить внимание не только на политическую сатиру и революционную составляющую его произведений, но и по-новому взглянуть на трансформацию байронического героя, характер которого в предыдущие годы сводился в основном лишь к бунтарству и вызову против общества.

В журнале «Молодая гвардия» литературный критик А. Дейч, который уже обращался к Байрону в 1920-х гг. и написал предисловие к переводу «Беппо», приводит биографию Байрона, отмечая важные вехи его взросления: от сложных отношений с матерью и получения в наследство Ньюстедского аббатства до выступлений в палате лордов. Важным фактом биографии критик выделяет и симпатию Байрона по отношению к Наполеону, «в котором он видел героическую и прогрессивную личность». Дейч А. Баи?рон // Молодая гвардия. 1938, № 1. С. 164--171. Здесь, как и в статье Четуновой, приводится анализ творчества поэта в его развитии, в отличие от обзоров 1920-х гг., которые обыкновенно фокусировались на одной определенной стороне его поэзии (анализ мистерий, революционность и т.д.). Так, Дейч пишет, что с течением времени герои Байрона становятся более проработанными и углубленными: в центре внимания поэта (например, в «Манфреде») уже не только конфликт с обществом, но и внутренние противоречия героев - «это уже бунтарь-интеллигент, с лучшими целями и стремлениями». Там же. С. 166. Дейч подчеркивает, что в Байроне мы видим, в первую очередь, создателя великих произведений, как считали и лучшие поэты его эпохи: Гете, Пушкин и т.д. По Дейчу, Байрон был не революционером, а скорее приверженцем феодального социализма, который в «Манифесте коммунистической партии» был оценен негативно: «…частью жалоба, частью пасквиль, частью отголосок прошлого, <…> производящий комическое впечатление полною неспособностью понять ход новейшей истории» Маркс К., Энгельс Ф. Коммунистический манифест. М.,Л.: Госиздат, 1930. С. 69.. В более поздней статье в журнале «Что читать?» Дейч продолжает придерживаться взгляда, что Байрон, выступая в защиту рабочих, все же не до конца понимал роль и ценность рабочего класса, но, тем не менее, критики, считавшие Байрона лишь «эпикурейцем-аристократом» и «искателем любовных похождений» Дейч А. Байрон и его время // Что читать. 1939. № 3. С. 54. - неправы, так как он был активной и героической личностью, о чем в европейской критике редко упоминалось. За рубежом он получил определение «меланхолического мечтателя», Там же. в то время как в советской России он стал известен благодаря своим обличающим буржуазию произведениям. Тем не менее Дейч в обеих статьях подчеркивает несостоятельности «политической программы» Байрона, наблюдавшего за всеми несправедливостями лишь с позиции гуманизма, но не предоставившего никаких реальных путей разрешения проблемы. Дейч был одним из первых русских марксистов и примкнул к Плеханову еще в 1880-е гг. Вместе они переводили труды Маркса и Энгельса и переправляли в Россию марксистскую литературу. Это объясняет тот подход к литературе, который избрал Дейч и который раскрывается и в рассматриваемой статье. Личность Байрона он анализирует с позиции марксистской литературной школы, а также смотрит на него через призму работ Маркса и Энгельса, анализируя его политические взгляды.

Важной чертой рецепции 1930-х гг. стало и то, что статьи про Байрона начали появляться и в неспециализированных журналах, что отвечало партийной установке на просвещение рабочего класса. В издании «Фронт науки и техники», Баи?рон // Фронт науки и техники. 1938. № 1. С. 120--121. где обыкновенно публиковалась информация о различных технических нововведениях и достижениях науки, к 150-летию со дня рождения поэта появилась короткая статья о наследии Байрона. Как было показано ранее, в те годы частым атрибутом биографических очерков было обращение к классикам литературы и критики и их взглядам на Байрона, что отражало особенность советского восприятия культуры как процесса, где современность и классика - являются вещами одного порядка. Поэтому статья открывается цитатой Белинского: «Байрон, как новый атлант, поднял на свои мощные рамена страдания целого человечества». Там же. С. 120. Описать весь творческий путь Байрона в небольшой статье довольно сложно, поэтому автор проводит выборку наиболее ярких произведений. Так, например, приводится отрывок из «Дон-Жуана» с призывом к революции и строчки с критикой захватнических войн. При упоминании о «Каине», как и в 1920-е гг., фокус внимания обращен на поступок Каина, в котором видится акт бунта человека не только против установленного правопорядка и государственности, но и против Бога. Статья заканчивается утверждением о том, что «венец Байрона как бойца за свободу принадлежит революции и революционный пролетариат является его законным наследником». Там же. С. 121.

Рецепция Байрона в СССР охватывает не только сферу литературной критики, но и знаменуется подготовкой постановок произведений Байрона. В преддверии юбилея поэта, а также новых попыток взяться за его творчество в журнале «Искусство и жизнь» К 150-летию со дня рождения Байрона // Искусство и жизнь. 1938. №1. (вкладыш) появляется статья, кратко обозревающая то, с какой периодичностью произведения поэта ставились на сцене. В первую очередь, к Байрону обратился русский балет, успех которому принесла адаптация «Морского разбойника». В 60-е гг. XIX в. на сцене был поставлен балет «Корсар», который впоследствии неоднократно возобновлялся и гастролировал по Европе. В 1907 г. передвижной театр Гайдебурова поставил «Сарданапала», а затем в 1919 г. постановка «Каина» Московским художественным театром ознаменовалась первым применением скульптурного оформления спектакля. В 1924 г., в честь годовщины со дня смерти поэта, на сцене ленинградского Госактеатра драмы снова был поставлен «Сарданапал». Этот очерк еще раз доказывает, что внимание личности и творчеству Байрона в Советское время уделялось со всех сторон культурной жизни общества.

2.4 Реакция советской критики на книгу Андре Моруа о Байроне

С тем образом Байрона, который на протяжении 1920-1920-х гг. складывался в советской критике, не согласовывалась та интерпретация жизни и творчества поэта, которую изложил в своей книге «Дон Жуан, или жизнь Байрона» Андре Моруа. Как было сказано ранее, в 1936 году книга была переведена с французского на русский язык и опубликована Моруа А. Байрон / Пер. с франц. М. Богословской. М., 1936.. Важно отметить, что в рассматриваемый период жанр романтизированной биографии был популярен на Западе, а также развивался в СССР. Моруа считался его родоначальником и написал несколько таких биографии известных личностей: Байрона, Дизраэли, Шелли и др. Долинин А.А. Комментарий к роману Владимира Набокова «Дар». М.: Новое издательство, 2019. Конечно, интерпретация Байрона в качестве романтического повесы не удовлетворила советскую критику, поэтому книга получила отрицательные рецензии7

Так, в одном из номеров «Литературной газеты», которая являлась одним из главных органов власти, посвященных культуре, появилось сразу несколько статей о Байроне. Прежде всего, в статье, посвященной новым работам о поэте, приводится критика книги Андре Моруа о Байроне, где большое внимание было уделено скандальной личной жизни поэта. Автор критикует французского биографа за то, что в его книге поэт выведен «себялюбивым шаркуном по паркету европейских салонов», Антокольский П. Джордж Гордон Баи?рон // Литературная газета. 1938, 20 января. что резко контрастирует с образом Байрона, созданным в советской критике. Общественная деятельность Байрона, которой уделялось так много внимания в России, не удостаивается ни строчки в книге Моруа, которая, по мнению автора статьи, дезориентирует читателя в биографии поэта: «желательно пожалеть о выходе этой книги на прилавках наших книжных магазинов». Там же. Далее приводятся и успехи революции в увеличении книгопечатания, что являлось одним из путей просвещения, выработанных советской властью. Автор сравнивает книгоиздание в царское время и в Советской России: до Революции Байрон издавался мало: «с 1897 по 1916 было выпущено два десятка книг Байрона». Антокольский П. Джордж Гордон Баи?рон // Литературная газета. 1938, 20 января. После 1917 года избранные стихи и поэмы Байрона были переведены на 7 языков народов СССР и к 1930-м гг. изданы тиражом в более чем 258 тыс. экземпляров. Здесь стоит упомянуть и о важной особенности данного периода рецепции Байрона, так как его творчество начало вызывать интерес не только в РСФСР, но и в других советских республиках, которые переводили на свои языки произведения поэта и писали статьи о нем, а также переводили и перепечатывали анализы советских исследователей.

К годовщине со дня рождения Байрона было приурочено также начало подготовки к выходу «восточных поэм», блестяще оцененных Белинским, книги со стихами разных периодов творчества, а также однотомника под редакцией Детиздата, содержащего поэму «Чайльд-Гарольд» и «Дон-Жуан» с небольшими купюрами, несколько сатирических произведений и выдержки из парламентских речей и дневников поэта.

«Романтизированной биографии» Никулин Л. Лавр и шпага // Литературная газета. 1938, 20 января. Моруа была посвящена и статья журналиста и лауреата Сталинской премии Л.В. Никулина «Лавр и шпага», в которой он спорит с трактовками французского литературоведа. Так, Моруа объясняет выступление Байрона с речью защиту рабочих тем, что начальником в Ноттингэме был некто Джек Мюстрс, «человек, который отнял у Байрона Мэри-Анн». Там же. На помощь итальянским повстанцам он приходит также из любви к Гвиччиоли, родственники которой выступали на стороне бунтовщиков. Откровенно высмеивая интерпретации Моруа и обнажая его несостоятельность, Никулин, тем не менее, пишет, что такие книги тоже важны, чтобы раскрыть личность Байрона вне призмы марксистского подхода, «особенно в те дни, когда прогрессивное человечество снова возлагает увитую лаврами шпагу на гроб великого поэта». Там же. В этом же номере «Литературной газеты» была напечатана в сокращенном варианте и упоминавшаяся статья Заблудовского «Байрон - революционный романтик».

Таким образом, советская массовая критика Байрона в 1930-е гг. во многом строилась полемично по отношению к европейской критике (в первую очередь, книге А. Моруа «Байрон»), предлагая собственную и, по мнению публицистов, более правильную интерпретацию. В СССР на первый план так или иначе старались выдвинуть факты его биографии и произведения, связанные с его политической деятельностью. Приверженцы марксистской школы в литературоведении обращались к критикам 1920-х гг. (Луначарский, Фриче), продолжая их идеи в своих работах. Тем не менее статьи 1930-х гг. становятся глубже и раскрывают ранее не изученные стороны творчества Байрона, а также показывают его становление и развитие как поэта (в работах Четуновой и Дейча).

В целом, критика 1930-х гг. представляет собой единый идейный пласт, так как критики утрачивают право самостоятельной оценки и независимого суждения, то есть взгляды, выражаемые в журналах, не должны противоречить взглядам партии. История русской литературной критики: советская и постсоветская эпохи. С. 23.

2.5 Энциклопедии и справочники

Байрон был включен в школьную программу по литературе еще с 1921 года в качестве рекомендации для ознакомления с видными поэтами европейской литературы. Примерная программа по литературе для школы II ступени. М.: Гос. изд-во, 1921. С. 11. В 1930-е гг. он оставался в школьной программе: в качестве дополнительной литературы школьникам советовали ряд произведений поэта: «Каин» и «Манфред» (в переводе И.А. Бунина), а также опубликованный в 1923 году перевод «Дон-Жуана», выполненный П.А. Козловым. В рамках лекций по зарубежной литературе в высших учебных заведениях Байрона изучали на Высших женских курсах и в Московском государственном университете. В программах университетского образования в основном ориентировались на пособия и энциклопедии, изданные в прошлом десятилетии (Н.А. Котляревского, М.Н. Розанова). Тем не менее, заметки, ориентированные на школьников и студентов, а также на интересующихся европейской литературой, продолжали появляться в печати.

Байрону посвящена одна из глав «Рабочей книги по литературе», написанная В.М. Фриче, обращавшимся к Байрону еще в 1920-е гг. в рамках написания энциклопедии о западных авторах. По словам Фриче, Байрон «демонстративно» Фриче В.М. Байрон // Голубков В.В. Рабочая книга по литературе. 9-й год обучения. М., 1930. С. 29. дружил с итальянскими карбонариями и посылал деньги революционным заговорщикам в Венеции. Затем он на собственные средства организовал бригаду повстанцев в Греции, получив командование над войсками местных горцев. Соразмерными по силе бунтарства самому Байрону были и его герои: они объявляли войну как несправедливому социальному порядку, так и Богу. Примечательно, что после биографического экскурса Фриче приводит также и первые 4 песни из поэмы «Путешествие Чайльд-Гарольда» и задание: «выясните, среди каких общественных групп наблюдаются и в чем проявляются байронические настроения в наше время» Там же. С. 33.. Как и в предшествующий период, личность и творчество Байрона продолжают соотносится с современным состоянием советского общества. Фриче также представляет свое видение того, как следует изучать литературу: будучи сторонником марксистского взгляда на культуру, он поддерживает мысль о том, что миром правят идеи, поэтому в литературе они имеют первостепенное значение, в отличие от сюжетных коллизий и композиционных решений автора. Следовательно, художественная литература в рамках марксистской идеологии рассматривается как «одна из идеологических надстроек, как проявление процесса духовной жизни». История русской литературной критики: советская и постсоветская эпохи. С. 61. Таким образом, советское образование было направлено не только на получение необходимых знаний и умений, но и на формирование коммунистических убеждений, поэтому у читающей публики старались развить марксистский подход к анализу, на что и была направлена статья Фриче о Байроне.

Статья А.А. Зерчанинова в журнале «Литература в школе» начинается с ключевых фактов биографии Байрона: от выступления в парламенте и до участия в восстании в Греции. Здесь также используются клишированные фразы, не раз использовавшиеся в массовой публицистике: «смерть окружила его героическим ореолом борца за свободу», «страстная демократическая речь» Зерчанинов А.А. Жизнь и творчество Байрона. (Материалы к изучению Байрона в 8 классе) // Литература в школе. 1939. №1. С. 81., произнесенная в парламенте и т.д. Зерчанинов был автором многих школьных учебников по русской литературе. Данная статья «Жизнь и творчество Байрона» предлагалась им в качестве дополнительного материала к изучению литературы в 8 классе для того, чтобы иметь возможность сопоставить поэзию Байрона с творчеством русских поэтов. Зерчанинов описывает смену характеров персонажей Байрона, чем отчасти повторяет концепцию Четуновой, высказанную ей в 1938 году на страницах журнала «Красная новь»: Чайльд-Гарольд - пример «мировой скорби», Конрад и Гяур - мужественные борцы за права личности, а Каин и Манфред - наиболее сложные образы, являющие собой самое яркое проявление байроновского протеста. В качестве особенностей стиля и приемов поэта названы типичные в школьной среде экспрессивность, резкое начало, таинственный герой и недосказанность. Таким образом, статья дает лишь общее представление о творчестве Байрона, которого, тем не менее, вполне достаточно для ознакомления с поэтом в рамках школьной программы. Интересно, что заметка «Жизнь и творчество Байрона» помещается в журнале в контексте статей о революционных поэтах (например, о Тарасе Шевченко, украинском «борце за политическую свободу вообще и за права национальности в частности» Литература в школе. 1939. №1. С. 12.), поэтому и сам Байрон становится, таким образом, «певцом революции», которым он был провозглашен в советской публицистике еще в 1920-х.

Аналогичная тенденция наблюдается и в статье, посвященной восточным поэмам и сатире Байрона, написанной М. Заблудовским и опубликованной в журнале «Литературная учеба». Заблудовскии? М. Восточные поэмы и сатира Баи?рона // Литературная учеба. 1938. № 1. С. 98--123. Революционное значение творчества Байрона продемонстрировано в духе марксистской идеологии: первостепенное влияние на поэзию Байрона, по мнению автора, имели исторические события, которые сопутствовали его становлению как личности, так как он «откликался практически на все крупные политические события Европы». Заблудовскии? М. Восточные поэмы и сатира Баи?рона. С. 101. Здесь также подчеркивается идея об эволюционировании байроновского героя от созерцательности к бунту и от бунта к примирению с действительностью, которое становится очевидно в «Дон Жуане». «Дон Жуан», по словам Заблудовского, - уже не революционное произведение, а просто изобличение «отдельных проявлений общественной жизни» Там же. С. 119.. В конце статьи предлагается обзорно изучить и творчество поэтов, заимствовавших у Байрона его идеи и приемы. Италия, где культ Байрона был особенно силен, произвела на свет таких поэтов, как Уго Фосколо и Монти; во Франции Байрон имел непосредственное влияние на Виктора Гюго, в Германии - на Гейне. Все они позволяют более глубоко понять идейное содержание его произведений англичанина и проследить развитие черт его поэтики.

В целом, советские статьи для учащейся аудитории имеют целью показать близость Байрона и его идей советской эпохе, а также очертить ключевые особенности его поэзии, которые находят отражение в творчестве русских поэтов-классиков, так как Байрона рекомендовалось изучать в связи с русскими романтиками.

Таким образом, советская критика 1930-х гг. продолжает основные тенденции в разговоре о Байроне, зародившиеся еще в 1920-х гг. Однако в этот период советская критика строится с большей оглядкой на европейское сообщество, которое особое внимание уделяет личной жизни Байрона и его любовным похождениям (что освещалось в нашумевшей книге А. Моруа), ставя ему в противовес идею о главенствовании политической составляющей при анализе личности и лирики поэта. Академических исследований в 1930-е гг. выходит довольно мало, но тем не менее даже в массовой критике намечается переход к более углубленному изучению материала. Работы, предназначающиеся для учащейся аудитории, выстроены в рамках марксистского взгляда на литературу и доносят до школьников и студентов мысль о близости Байрона и его идей, развивашихся под влиянием революции, советской эпохе. В целом, рецепция поэта отражает усиление контроля за критикой и утрачивание критиками права на самостоятельную оценку и выбор материала, поэтому статьи о Байроне в 1930-е гг. представляют собой набор клише, что говорит об упорядочении критики и создании определенного канона в восприятии личности и творчества англичанина. Аналогичная ситуация намечается и в сфере перевода, что к 1950-м гг. приводит к выдвижению на первое место теории реалистического перевода. В 1930-е же годы, которые были ознаменованы бурными спорами о переводческом методе, еще является возможным существование сразу нескольких тенденций, что позволяет советскому читателю получить более полное представление о стиле Байрона.

Заключение

Проанализировав работы о Байроне, выпущенные в ранее советское время (1920-1930-е гг.), можно сделать вывод, что в первые годы советской власти критика продолжала стремительно изменяться и приобщаться к новой общеобязательной идеологии, что и проявилось в рецепции Байрона. Комплексный анализ разных аспектов рецепции, а именно академических работ, критики, школьного канона и переводов, позволил представить наиболее полный образ Байрона в глазах советского читателя, а также проследить изменения особенностей института критики и перевода.

В 1920-е гг. особое внимание было приковано к личности Байрона и влиянию биографических обстоятельств и общественных и политических взглядов на его произведения. Задачей критики этого периода в рамках марксистской школы в литературоведении была передача идей автора на языке социологии. Помимо мотивов «вечной скорби» и одиночества, которые исследовались в творчестве Байрона в XIX веке, актуализировались мотивы свободы и бунта против общества. В рамках просвещения пролетариата и знакомства его с классиками европейской культуры выходили новые сборники с переводами из Байрона. Наиболее актуальными стали сатирические поэмы и мистерии, в которых звучит критика религии и буржуазии. В академической среде исследованию подвергались связи Байрона с Пушкиным и поэтами пушкинского круга с целью продемонстрировать общность мировой литературы. Более того, наследие поэта изучалось и историками, интересующимися историей развития социализма, что способствовало появлению новых социологических трактовок текстов Байрона.

В 1930-е гг. критика становится еще больше подконтрольна партии, поэтому пестрота, характерная 1920-м гг., заменяется единым каноном, определяющим характер разговора о Байроне. Это приводит к тому, что в публицистике повторяются одни и те же мысли и идеи, переходящие из одного текста в другой. Продвигая мысль о пролетарской литературе как о наследнике мировой литературы, советские критики начинают по-своему интерпретировать классику, считая, что только они обладают истинным представлением о том, что хотел выразить автор. Так, если в европейской среде Байрон представал любвеобильным мечтателем и исследованиям подвергалась его личная жизнь и любовные похождения, то в советской критике на первый план продолжала выходить политическая и социальная активность поэта. Статьи для учащейся аудитории были построены в рамках марксистского взгляда и имели целью объяснить школьникам и студентам близость идей Байрона советской эпохе, что отвечало программе советского образования, где ключевым являлось воспитание в детях не только соответствующих знаний и умений, но и коммунистического взгляда на вещи. В академической же среде Байрон по прежнему интересовал исследователей с точки зрения его связей с русской литературой, но наиболее важной становилась мысль о самобытности русской классики. В 1930-е гг. проходят бурные споры о методах перевода, поэтому вышедшие в этот период издания произведений Байрона представляют собой разные школы перевода, что дает советскому читателю возможность получить наиболее полное представление о стиле и идейном содержании байроновской поэзии.

Данное исследование открывает перспективы для последующего изучения рецепции Байрона, а также более углубленного анализа переводов, сделанных в советский период, так как в настоящей работе художественные свойства текстов лежали за пределами исследования.

Список использованных источников и литературы

Источники

Антокольский П. Джордж Гордон Баи?рон // Литературная газета. 1938, 20 января.

Баи?рон // Фронт науки и техники. 1938. № 1. С. 120--121.

Байрон 1824-1924. М.: Светоч, 1924.

Байрон Д. Беппо. М., 1929.

Байрон Д. Драмы / Под ред. Н. С. Гумилева и М. Л. Лозинского. М., 1922.

Байрон Д. Сатира и лирика. М.: 1927.

Байрон Дж. Избранные произведения / Предисл. А. Елистратовой, примеч. М. Черневич. М.: Художественная литература, 1938.

Байрон Дж. Странствование Чайльд-Гарольда / Ред. А.К. Виноградова, пер. русских поэтов. М., Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1931.

Беллетристика антирелигиозных издательств // Вестник иностранной литературы. 1929. №5.

Бродскии? Н. Л. Баи?рон в русскои? литературе // Литературныи? критик. 1938. № 4. С. 114--142.

В.И. Ленин О литературе и искусстве. М., 1969.

Веселовский А.Н. Байрон: Биографический очерк. М.: Кушнерев и К, 1914

Волгин В.П. История социалистических идей. Ч.1. М., Л., 1928.

Гиммельфарб Б.В. Байрон // Великие писатели Запада. Харьков, 1925.

Гливленко И.И. Байрон // Гливленко И.И. Романтизм и реализм в Англии. М., 1929.

Гливленко И.И. Байрон // Гливленко И.И. Романтизм и реализм в Англии. М., 1929. С. 3-22.

Гроссман Л.П. Байрон. К 140-летию с дня его рождения // Красная панорама. 1928. №6.

Дейч А. Баи?рон // Молодая гвардия. 1938, № 1. С. 164--171.

Дейч А. Байрон и его время // Что читать. 1939. № 3. С. 53-56.

Жирмунский В.М. Байрон и Пушкин. Из истории романтической поэмы. Л., 1924.

Заблудовскии? М. Баи?рон -- революционныи? романтик // Интернациональная литература. 1938. № 1. С. 163--175.

Заблудовскии? М. Восточные поэмы и сатира Баи?рона // Литературная учеба. 1938. № 1. С. 98--123.

Зелинский Ф.Ф. Байрон // Зелинский Ф.Ф. Возрожденцы. Вып. 2. Пг., 1922.

Зерчанинов А.А. Жизнь и творчество Байрона. (Материалы к изучению Байрона в 8 классе) // Литература в школе. 1939. №1. С. 81-89.

Иванов В. Байрон и идея анархии // Иванов В. Собрание сочинений в 4-х т. Т. 4. О Байроне. Брюссель, 1906.

Коган П.С. Байрон // Коган П.С. Романтизм и реализм в европейской литературе XIX в. М., 1923.

Козмин Н.К. Пушкин о Байроне // Пушкин в мировой литературе. Сборник статей. Л., 1926.

Котляревский Н.А. Девятнадцатый век. М., 1921.

Литературная энциклопедия. Т.4. / Под ред. В.М. Фриче, А.В. Луначарского. М., 1929.

Луначарский А.В. Байрон (2 мая 1824 - 2 мая 1924) // Красная Нива. 1924. №18.

Луначарский А.В. Байрон // Луначарский А.В. История западноевропейской литературы в ее важнейших моментах. Ч.2. М., 1924.

Луначарский А.В. Джузеппе Мадзини и конец индивидуализма // Луначарский А.В. Мещанство и индивидуализм. Сборник статей. 1923.

Луначарский А.В. Театр и революция // Луначарский А.В. Театр и революция М., 1924.

Любович Н. Лермонтов и Байрон // Книга и пролетарская революция. 1939. № 9. С. 100--107.

Моруа А. Байрон / Пер. с франц. М. Богословской. М., 1936.

Никулин Л. Лавр и шпага // Литературная газета. 1938, 20 января.

Оксман Ю.Г. Борьба с Байронов в александровскую эпоху // Начало. 1922. №2

Петров Д. Русская наука и Байрон // Анналы. 1923. №3.

Пиксанов Н. Байронизм в русской литературе // Большая советская энциклопедия. Т. 4. М., 1926.

Примерная программа по литературе для школы II ступени. М.: Гос. изд-во, 1921.

Розанов М.Н. Очерк истории английской литературы. XIX в. Ч.1. Эпоха Байрона. М., 1922.

Сборник статей о Байроне (аннотация на сборник Московского пед. Ин-та) // Литературное обозрение. 1938. №19. С. 73.

Свирин Н. Г. К вопросу о баи?ронизме Пушкина // Литературныи? современник. 1935. № 2. С. 184--210.

Фриче В. Байрон // Печать и революция. 1922. №7.

Фриче В.М. Байрон // Голубков В.В. Рабочая книга по литературе. 9-й год обучения. М., 1930. С. 27-31.

Фриче В.М. Очерк развития западноевропейской литературы. М., 1922.

Четунова Н. Баи?рон // Красная новь. 1938. № 1. С. 216--225.

Шенгели Г. Байрон // Книжные новости. 1938. №2. С. 27-30.

Юрьев А. Баи?рон в Греции // Красныи? архив. Т. 2. 1938. С. 187--190.

Научная литература

Азов А. Поверженные буквалисты. Из истории художественного перевода в СССР в 1920-1960-е годы. М.: Издательский дом ВШЭ, 2013. URL: https://www.e-reading.club/book.php?book=1032070

Академические школы в русском литературоведении / Под ред. П.А. Николаева. М.: Наука, 1976.

Академические школы в русском литературоведении / Под ред. П.А. Николаева. М.: Наука, 1976.

Алексеев М. П. Русско-английские литературные связи (XVIII век первая половина XIX века). М.: Наука (Литературное наследство, Т. 91), 1982.

Браудо Е.М. Музыка после Вагнера // Апполон. 1909. №1.

Вейнберг П. И. "Дон-Жуан". Поэма лорда Байрона. Перевод П. А. Козлова // Журнал Министерства народного просвещения. 1889. № 8. С. 437-451.

Великий романтик. Байрон и мировая литература / М. Н. Виролайнен, Н. А. Вишневская, М. Л. Гаспаров и др. М.: Наука, 1991.

Гаспаров М. Л. Неизвестные русские переводы байроновского «Дон-Жуана» // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1988. № 4. С. 359-367. 

Долинин А.А. Комментарий к роману Владимира Набокова «Дар». М.: Новое издательство, 2019.

История русской литературной критики: советская и постсоветская эпохи / Под ред. Е. Добренко, Г. Тиханова. М.: Новое литературное обозрение, 2011.

Климова С.Б. Байрон в восприятии Бунина (аспекты рецепции): Автореф. дис. канд. наук; Филологические науки: 10.01.03 / Нижегор. гос. лингв. ун-т им. Н.А.Добролюбова. Н.Новгород, 2009.

Кратц Г. Материалы к истории берлинского книгоиздательства Слово в зарубежных коллекциях // Документальное наследие русской культуры в отечественных архивах и за рубежом. М.: РОССПЭН, 2005.

Маслов В.И. Начальный период байронизма в России. М., 1915.

Никольская Л.И. Байрон в России конца ХIХ - начала ХХ веков: Пособие к спецкурсу. Смоленск, 1986.

Овсепян Р.П. История новейшей отечественной журналистики (учебное пособие) / Под ред. Я.Н. Засурского. М., Изд-во МГУ, 1999.

Рак В. Д. Байрон // Пушкин: Исследования и материалы. Т. XVIII/XIX: Пушкин и мировая литература. Материалы к «Пушкинской энциклопедии». СПб.: Наука, 2004. С. 38--59.

Размещено на Allbest.ru