Проблема Гэтсби, который не сумел отделить свой идеал любви от идеала богатства, сводится в конечном счете к моральной и эстетической капитуляции человека перед мощью денег.

Посмотрев фильм и прочитав книгу «Великий Гэтсби» можно прийти к выводу, что безумно великим по духу был этот человек - Джей Гэтсби, достойный самой высокой буквы. Его величие кроется не в том положении, которое он сумел достичь: огромном особняке, дорогих машинах, шикарных вечеринках, необычных связях с богатым, преступном миром, а в том, что он умел жертвовать и отдавать, в то время, когда многие привыкли брать.

Гэтсби любил свою Дейзи, всё ей прощая, и оправдывая её. Он прошёл ради своей мечты за любимой непреодолимо-сложный путь в бездушный внутренний мир людей, напыщенный внешне бессмысленными идеалами, не рассмотрев тех же качеств в обожаемой особе, - пустоту, беспечность и трусость. Джей остался верен своей любви до конца, и как это не грустно, до последней капли крови, растворившейся с водой в бассейне.

Единственным человеком, оставшимся верным их дружбе, которому Джей доверился, не покупая, ничего не доказывая, просто объясняя и открывая свою тайну, оказался удивительный Ник Каррауэй с тончайшими и чувствительными струнами души. Он - то, в конечном счёте, и разделил с ним всю боль пополам, приняв его трагедию как свою собственную, не предавая, а понимая и помогая ему.

Без трагедии мы никогда не узнали бы о таком великом человеке, как Джей Гэтсби, способного на безумные порывы и поступки.

Однако, люди не идеальны. В романе можно заметить некоторую особенность, почему Джею не повезло с Дейзи, она оказалась для него, как бы, наказанием за всю его прошлую распутную жизнь, на ней он решил остановиться, посчитав её «самой достойной». И дело здесь даже не в прежних связях, а в отношении к самим женщинам, которых он презирал, будучи избалованным их нежностью, любовью и ласками. Над одними он смеялся за неопытность, других ненавидел за честность, откровенность их мнений по отношению к его эгоизму. И вот оно наказание - Дейзи, его сладкая боль. Что ж, велика цена искупления. Как и велик сам Гэтсби. Величие, которого, мы никогда не станем отрицать, не смотря ни на какие обстоятельства и факты его биографии. Нельзя не расположиться к Гэтсби.

Он понёс больше, чем натворил, сохранив веру в любовь до последнего биения сердца своей короткой жизни, выдержав тяжелейшие испытания и преграды, оставаясь великодушным и порядочным. Если вспомнить, у Гэтсби и воспитания - то особого не было, его родители приходились всего - лишь неумелыми фермерами, но настолько он был вежлив, учтив, галантен, обходителен, готовый всем помочь и откликнуться на обычную просьбу, что диву даёшься его манерам.

У всех перечисленных примеров есть одна, невидимая на первый взгляд, общая тема - любовь. Никогда не получится создать ничего хорошего, доброго, светлого, тем более, неумирающего, великого, вечного не вложив в это частицу своей души и не проникнувшись к этому любовью.

Кто же этот Джей Гэтсби? В чём его власть? Никто об этом точно не знает. Он ничего не делал напоказ. Гэтсби хватило сил, мужества, ума и фантазии идти к своей цели медленно и верно, завоёвывая любимую. Его неожиданное появление среди богачей того времени многим не давало покоя. Как ни странно, за доброту, отзывчивость и гостеприимство Джея постоянно поливали грязью и сплетнями за спиной, ничего не представляющие из себя, пустые людишки.

Одна из самых значимых проблем в романе «Великий Гэтсби» - это общество. Фицджеральд подразумевает не один слой, присутствующий на приемах у Гэтсби, а все общество вообще. Но для начала рассмотрим гостей Джея Гэтсби:

«Летними вечерами на вилле у моего соседа звучала музыка. Мужские и женские силуэты вились, точно мотыльки, в синеве его сада, среди приглушенных голосов, шампанского и звезд. Днем, в час прилива, мне было видно, как его гости прыгают в воду с вышки, построенной на его причальном плоту, или загорают на раскаленном песке его пляжа, а две его моторки режут водную гладь пролива Лонг-Айленд, и за ними на пенной волне взлетают аквапланы. По субботам и воскресеньям его «роллс-ройс» превращался в рейсовый автобус и с утра до глубокой ночи возил гостей из города или в город, а его многоместный «форд» к приходу каждого поезда торопливо бежал на станцию, точно желтый проворный жук. А в понедельник восьмеро слуг, включая специально нанятого второго садовника, брали тряпки, швабры, молотки и садовые ножницы и трудились весь день, удаляя следы вчерашних разрушений». [5, с.82]

Джаз - это лучшее определение для людей того времени. Мелодия может резко сменить ритм, или вдруг привычный, спокойный ход музыки нарушит саксофон, так и люди «времени джаза» мечутся в поисках себя.

«Я как-то стал записывать на полях железнодорожного расписания имена гостей, бывавших у Гэтсби в то лето. На расписании стоит штамп «Вводится с 5 июля 1922 года», оно давно устарело, и бумага потерлась на сгибах. Но выцветшие записи еще можно разобрать и по ним легче, чем по моим банальным суждениям, представить себе то общество, которое пользовалось гостеприимством Гэтсби, любезно платя хозяину тем, что ровным счетом ничего о нем не знало» - «мрачная свалка». Список имен включает в себя людей, имена которых можно было встретить на страницах светских хроник, киножурналов. Фицджеральд с удивительной точностью воссоздает атмосферу вульгарного американского общества. Если все эти люди знамениты или достигли положения в обществе, почему же они тогда не поступают культурно? Вместо благодарности - неизвестность. Вот чем платит высшее общество Гэтсби за его гостеприимность. Зачем они приходят? Просто ради веселья. И касается это не только гостей Гэтсби, но и среднего класса тоже, да и не только среднего класса, а общества в целом.

В послевоенный период, все общество было деморализовано, недаром его называют «потерянным поколением». Виной всему не только стиль жизни «наспех», минутные удовольствия и прочее. Главная цель в жизни каждого человека должна быть не материальная, как это происходило тогда, да и сейчас мы от этого не ушли. Человек создан для того, чтобы обогащать свою душу, высшая цель человека - душа. Это было заложено в высших моральных устоях общества. Фицджеральд видел упадок нравов, характеризующийся уходом человека от истинного предназначения, и поиск больших средств к существованию. Это приводит к краху общества в целом. Каждый человек становиться сам за себя: он может получить деньги, любовь, счастье независимо от состояния души, но то что этот человек породит будет пустотой. [19, с.25]

«Одна из желтых девиц сидела за роялем, а рядом стояла рослая молодая особа с рыжими волосами, дива из знаменитого эстрадного ансамбля, и пела. Она выпила много шампанского, и на втором куплете исполняемой песенки жизнь вдруг показалась ей невыносимо печальной -- поэтому она не только пела, но еще и плакала навзрыд. Каждую музыкальную паузу она заполняла короткими судорожными всхлипываниями, после чего дрожащим сопрано выводила следующую фразу. Слезы лились у нее из глаз -- впрочем, не без препятствий: повиснув на густо накрашенных ресницах, они приобретали чернильный оттенок и дальше стекали по щекам в виде медлительных черных ручейков. Какой-то шутник высказал предположение, что она поет по нотам, написанным у нее на лице; услышав это, она всплеснула руками, повалилась в кресло и тут же уснула мертвецки пьяным сном».

Фицджеральд специально использовал стиль отчуждения. Мы видим каждого из присутствующих, каждого из описанных людей, но не ощущаем их как живых, с присущей живому человеку внутренней жизнью. Они будто из другого мира. Описывая отчуждение людей друг от друга, от своей человеческой сущности, Фицджеральд показывает свое отстранение от них, от общества «века джаза», от «потерянного поколения».

Фицджеральда законно признают идеальным творцом, который смог передать не только краски, надежды, мечты, мысли и ритмы поколения 20х годов Америки, а к тому же «самую дорогостоящую оргию» за всю свою историю. Лихорадочный «джазовый век» нашел в Фицджеральде своего летописца и поэта. [20, с.205]

Джей Гэтсби, питающий в себе неутолимую веру в «мечту», на протяжении романа поднимается с одного уровня на совершенно другой. Изначально, мы наблюдаем его как человека-загадку, скрывающего в себе что-то возвышенное и великое, а в итоге, приходим к развратному миллионеру-спекулянту. Несмотря на это мы наблюдаем и личностный рост Гэтсби. Его цель, представляет своего рода «Священный Грааль», в котором соединятся богатство, власть, жизненная сила, и «его чудо-света» воплощающееся в хрупкой, красивой, богатенькой Дэйзи. Биография Гэтсби складывается таким образом, что ее можно считать иронической основой для духовного восхождения. Гэтсби гангстер-идеалист, который претендует на то, что имеет в себе такую «силу», чтобы доминировать над пространством и временем, чтобы волей извлекать прошлое, и принести в природу, в мир благополучие под его творческим надзором. Неясность и расплывчатость заключена в самом характере Гэтсби. В душе Гэтсби разворачивается конфликт двух несовместимых устремлений, двух разнородных начал. Одно из этих начал -- «наивность», простота сердца, негаснущий отблеск «зеленого огонька», звезды «неимоверного будущего счастья», в которое Гэтсби верит всей душой. Другое же -- трезвый ум привыкшего к небезопасной, но прибыльной игре воротилы-бутлеггера, который и в счастливейший для себя день, когда Дэйзи переступает порог его дома, раздает по телефону указания филиалам своей «фирмы». На одном полюсе мечтательность, на другом -- практицизм и неразборчивость в средствах, без чего не было бы ни особняка, ни миллионов. Широта души и беспринципность, переходящие одно в другое. Фицджеральда привлекают энергия, сила и тревожит пустая растрата сил. Много сомнений вызывает вопрос: чем же велик Гэтсби? Как может быть велик мошенник. Сцена, когда Гэтсби демонстрирует свой великолепный гардероб Дэйзи и Нику, вызывает неприятное ощущение хвастовства. Еще в самом начале произведения образ Гэтсби имеет двойственную натуру, и лишается четкого контура. Ник Каррауэй описывает Гэтсби: «В этом человеке было поистине нечто великолепное, какая-то повышенная чувствительность ко всем посулам жизни… редкостный дар надежды, романтический запал…», при всем этом изначально он говорит, что в нем было также все, что он так искренне презирает» в людях его круга. Гэтсби поистине велик своей непоколебимой верой в мечту. То как Гэтсби самоотверженно отвергает, то, что предлагает ему реальность, открывает нам его как человека великого. Также Гэтсби, несомненно, велик, как поучительный герой, на примерах и ошибках которого мы должны учиться. Гэтсби значителен как художественный символ духовной Америки. Человек-миф, дом которого, наполнен джазовой музыкой, украшен цветами, уникален в дизайнерском исполнении, его библиотека с книгами на любой вкус, дом, в котором сосредоточена вся светская тусовка, дом который существует как маленькое государство, защищенное от внешнего воздействия. Фицджеральд как бы противопоставляет ему бунгало Ника Каррауэйя, повествователя истории с ограниченными надеждами, его дом не хранит в себе секретов, а прячет лишь брокерские отсчеты, но, несмотря на это, символы обоих проникают друг в друга. Гэтсби, как бог на колеснице, являющейся дорогим автомобилем, облаченный в свою розово-золотую амуницию, но он же и Джимми Гетц, сделавший себя сам, в противоположность которому поставлен Ник, который является летописцем произошедшего, вместе с тем он представляет тот самый средний класс, и он же является главной соединительной силой, прошлого и настоящего: с Томом Бьюкененом учился в университете, Дэйзи, его дальняя родственница, а Гэтсби сосед. Связь Гэтсби и Ника характеризуется не только их дружескими отношениями, но еще и указывает на значения «американской мечты», как общей, национальной, которая в любом случае затронет каждого. В этом проявляется социальная значимость романа «Великий Гэтсби», изображенные в ней события и характеры, основной конфликт, определяющий действие, имеют прямое и жизненно важное отношение к судьбе всех людей в обществе. «Мой роман -- о том, как растрачиваются иллюзии, которые придают миру такую красочность, что, испытав эту магию, человек становится безразличен к понятию об истинном и ложном» - в «Великом Гэтсби» выразился и трагизм «века джаза», и его особая, болезненная красота.

Ко времени появления романа “Великий Гэтсби” (The Great Gatsby, 1925) писатель и эпоха, в которую взошла его звезда, настолько отождествились в массовом представлении, что книгу, оказавшуюся высшим завоеванием Фицджеральда, читали как еще одну грустную “сказку века джаза”, хотя ее проблематика намного сложнее. Определяя значение этого романа, А. Зверев писал: “Вобрав в себя гамму распространенных тогда настроений, “Великий Гэтсби” резко выделился на фоне всего написанного Фицджеральдом прежде, главным образом за счет обретенного историзма мышления, что позволило автору связать кризис веры, который происходил в 20-е гг., с драматической эволюцией давнего национального мифа -- «американской мечты» [11, c.517].

Замысел “Великого Гэтсби” претерпел долгую эволюцию. Первоначально Фицджеральд намеревался отнести действие к 80-м годам прошлого века, избрав фоном событий Нью-Йорк и Средний Запад того времени. Этот план был изложен в двух письмах издателю М. Перкинсу, датированных июнем 1922 г. С замыслом романа связаны новеллы Фицджеральда “Зимние мечты” и “Отпущение грехов”.

В самом романе “Великий Гэтсби” нашло отражение дело крупного нью-йоркского маклера Фуллера-Макджи, объявившего себя банкротом, о котором много писали в 1923 году американские газеты. Как выяснило следствие, руководство фирмы Фуллера-Макджи незаконно использовало средства своих акционеров для рискованной биржевой игры. По многочисленным уликам, за спиной Фуллера стоял один из крупнейших спекулянтов времен “просперити” А. Ротстайн, однако ему удалось выйти сухим из воды [9, c.695-696]. В 1922 году Фицджеральд провел лето на Лонг-Айленде по соседству с виллой Фуллера, чем объясняется повышенный интерес писателя к этому делу. В облике главного героя Гэтсби есть безусловное сходство с Фуллером, а его взаимоотношения с Вулфшимом напоминают отношения Фуллера и Ротстайна. Прослеживается сходство с биографией Фуллера и в основных коллизиях Гэтсби.

Роман "Великий Гэтсби" появился одновременно с "Американской трагедией" Драйзера. Герои обеих книг стремятся воплотить в жизнь "американскую мечту", которая сводится для них к богатству и престижности, и терпят сокрушительное поражение. Клайд Грифитс и Джей Гэтсби, как пишет А.Н. Николюкин, "два варианта одного и того же социального типа, молодого человека, готового идти на все ради осуществления своей мечты, прислушивающегося лишь к одному зову - "барабанным зорям своей судьбы". Роскошные и беспорядочные приемы на вилле Гэтсби - микрокосм американского "века джаза"…, сквозь который просвечивают иллюзии и мечты самого Гэтсби, его смешная вульгарность и мнимое величие" [22, c.49].

История эволюции и крушения мечты Гэтсби - это история его тщетной и трагической попытки приобщиться к уровню жизни американских богачей, в самом голосе которых "звучат деньги". Краткое содержание проблематики романа А.Н. Николюкин передает такими словами: "Пылкое воображение толкает Гэтсби к самоутверждению по образцу Бенджамина Франклина или героев популярных в свое время романов Хорейшо Элджера о преуспевающем молодом человеке. Он страстно жаждал стать богачом, хотя и не знал еще, что означает на деле богатство и успех. Встреча с миллионером Дэном Коди решает его судьбу. Осознав свой идеал, Гэтсби стремится найти вне себя нечто такое, ради чего стоило бы жить. Эта вторая мечта Гэтсби осуществляется, когда он знакомится с Дэйзи, дочерью богатых родителей, становится ее возлюбленным. Однако связь с миром богатства ведет к гибели Гэтсби с такой же закономерной неизбежностью, как и гибель драйзеровского Клайда, пожалевшего приобщиться к тому же миру богатства. Сама "американская мечта" таит в себе ловушку" [23, c.49-50].

Но проблематику романа нельзя свести к коллизиям, характерным для недолговечной “джазовой” эпохи американской жизни. По мнению А. Зверева, “трагедия, описанная в “Великом Гэтсби”, оказалась типично американской трагедией, до такой степени не новой, что вину за нее было невозможно возложить лишь на золотой ажиотаж времен “процветания”, погубивший не одну жизнь. Корни главного конфликта уходят гораздо глубже. Они тянутся к истокам всего общественного опыта Америки, освященного недостижимой мечтой о “земном святилище для человека-одиночки”, о полном равенстве возможностей и безграничном просторе для личности. Они уходят в “американскую мечту”, завладевшую и героем романа Джеем Гэтсби. Правила, которые он с юности для себя установил,-- это в своем роде законченный кодекс поведения для всякого верующего в “мечту” и твердо вознамерившегося старанием, бережливостью, трезвым расчетом и упорным трудом пробить себе путь в жизни, собственным примером доказать, что шансы равны для всех и решают только качества самого человека” [24, c.39].