Проблемы исследований первоисточников по истории монгольского права

Размещено на http://www.allbest.ru/

Монгольский государственный университет, Юридический институт

ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЙ ПЕРВОИСТОЧНИКОВ ПО ИСТОРИИ МОНГОЛЬСКОГО ПРАВА

Баярсайхан Батсухийн

доктор юридических наук (PhD)

г. Улан-Батор

Аннотация

Предпринята попытка правового анализа известных памятников монгольского права. В работе дается историографическое описание источников, приводятся данные о датировке, авторстве, дословный и адаптированный перевод правовых норм. Большое значение придается толкованию текста, уточнению его юридического содержания.

Интерес к истории монгольского права имеет объективный характер, обусловленный масштабом геополитического влияния Монгольской империи. На протяжении нескольких веков феномен монгольского права и государства привлекал внимание ученых многих стран и цивилизаций. Споры о характере и природе монгольского права продолжаются до сих пор. В связи с этим раскрытие содержания и цивилизационной характеристики памятников монгольского права, сущности известных в истории законодательных актов -- актуальная научная задача.

В статье дается обзор новейшей историографии памятников монгольского права, приводится критика традиционных методологических подходов к исследованию исторических памятников. Подчеркивается необходимость выявления содержания национальной правовой терминологии, принципов правового регулирования, что может быть достигнуто путем изучения правовых текстов, а также системных связей между отдельными нормами, институтами, отраслями права. Исследуются тексты известных правовых памятников «Устав Мандухай Сэцэн хатун», указ маньчжурского Дээд эрдэмт хана, «Арван буянт номын цааз», надпись на «Черных поющих камнях», «Их цааз». Значительное место отведено анализу правовых терминов, связанных с правовой историей в исторических документах и другой литературе. Также раскрываются роль и значение литературных сведений о монгольском праве для поиска и выявления первоисточников, раскрытия их правового содержания.

Ключевые слова: история монгольского права; памятники права; правовые тексты; национальные правовые термины; толкование права; содержание источников права; закон; обычное право; уложения; степные законы. исторический монгольский право памятник

Annotation

PROBLEMS OF RESEARCH OF PRIMARY SOURCES ON THE HISTORY OF MONGOLIAN LAW

Bayarsaikhan Batsukh Ph.D. (Law), Law Institute of Mongolian State University, Ulaanbaatar,

The article attempts to make a legal analysis of the well-known monuments of Mongolian law. It provides a historiographic description of sources, dating, authorship, literal and adapted translation of legal norms. Great importance is attached to the interpretation of the text, clarification of its legal content.

Interest in the history of Mongolian law is objective, due to the scale of the geopolitical influence of the Mongol Empire. For several centuries, the phenomenon of Mongolian law and state had attracted attention of scientists from many countries and civilizations. Debates over the nature of Mongolian law continue to be of current interest. In this regard, we consider that the study of the content and civilizational characteristics of the monuments of Mongolian law, the essence of historical legislative acts is relevant objective of legal science.

The article provides an overview of the latest historiography of monuments of Mongolian law, criticism of traditional methodological approaches to the study of historical monuments. We have emphasized the need to identify the content of national legal terminology, the principles of legal regulation, which can be achieved by paying attention mainly to legal texts, by building systemic links between individual norms, institutions, branches of law. We have analyzed texts of well-known legal monuments the "Statute of Mandukhai Sechen Khatun", the decree of Manchu Hong Taiji, "Arvan Buyant Nomin Tsaaz", the inscription on the "Black Singing Stones", "Ikh Tsaaz". A significant attention is placed to the legal terms associated with legal history in historical documents and other literature. We also reveal the role of literary information about Mongolian law in the search and identification of primary sources, disclosure of their legal content.

Keywords: history of Mongolian law; monuments of law; legal texts; national legal terms; interpretation of law; content of law sources; law; customary law; code; steppe laws.

Основная часть

Современная Конституция Монголии провозглашает задачу -- заботиться о национальном государстве, истории и культурных традициях, что определило юридические гарантии и поддержку научным исследованиям закономерностей исторического развития в целях обеспечения преемственности исторического и культурного наследия.

В рамках национальных исследований «памятники правовой истории», которые отражают тысячелетнюю правовую культуру и правосознание монголов и до сих пор являются основой духовных ценностей, идентифицирующих монголов, мало изучались правоведами.

Известные в настоящее время исследования источников правовой истории Монголии характеризуются тем, что, во -первых, все они посвящены писаным правовым памятникам, во-вторых, о самих правовых документах известно только название и чему посвящены, в-третьих, подлинные имя и содержание не известны, но широко «цитируются» в историкоправовых исследованиях.

Монгольская традиция писаного права уходит глубоко своими корнями в историю формирования монгольской государственности. Традиционно монгольские исследователи обращаются к свидетельствам китайских хроник и другим документам, изучение которых объясняет происхождение и эволюционные особенности монгольского писаного права.

В III веке до нашей эры государство хунну имело собственную письменность Профессор И. Дашням, поддерживая исследования академика Ч. Далай, писал: «Во-первых, объединения хуннов достигли такого уровня развития, которое потребовало использовать письменность, во-вторых, хунны во внешних и внутренних отношениях использовали единую письменность, в-третьих, начиная с ша- ньюя Модуна китайские императоры направляли им письменные вести, в- четвертых, пришедший вслед за хуннами Чжунхан Юэ учил приближенных ша- ньюя считать и записывать налоги людьми и скотом, в-пятых, в 46 г. н. э. китайцам были переданы изображения земельных владений хунну. В китайских исследованиях отмечено, что хунну знали письмо. Такие китайские исследователи хунну, как Фэн Цзя Шэн, Ма-чан-Шоу, отмечали, что хунну знали письменность. Хунны в Средней Азии использовали одну из письменностей -- арамейское письмо, согдианское письмо, орхон енисейское письмо, как считают Б. Блоше, Б. Г. Гафуров, С. В. Киселев, А. Лувсандэндэв, Г. Сухбаатар, Л. Г. Гумилев и другие, ученые приводят этому доказательства. Исследователи культуры хунну солидарны в том, что каждое государство использовало свою систему письма». [14]. Шаньюй Модун заключал с соседями письменные договоры, традиции законодательного регулирования были унаследованы ранними государствами, что выявлено исследователями истории монгольского права. Если конкретно, то древний китайский историк Вань -Гув своем трактате «Письмена ханского государства» написал: «...по их законам обнаживший меч на длину локтя погибнет. С допустившего кражу будет взыскано всё. За малую провинность учинивший получит соответсвующее наказание. Учинивший большую провинность будет убит. В тюрьме должны быть 10 дней. Среди народа их только малость» [2, с. 34]. Далее говорится: «От великого Шаньюхана хуннов пришло письмо. Единство установлено. Беглецам негде спрятаться. Те, кто не подчиняться уставу, будут казнены. Сватовство признано. Больше не будет страданий. Будет мир и покой. Пусть все знают, что это было провозглашено» [2, с. 61]. В таких словах подтверждается, что хунну писали, законодательствовали, что отмечено в исторических записях по истории монголов. «Лю Цзинь из династии Хань послал посланника к хунну, чтобы подписать мирный договор. Это соглашение в китайских источниках называется «хэцинь», и оно влияло на отношения между хун- нами и Ханью более шестидесяти лет, с 200 г. до н. э. до 133 г. до н. э.» [16, с. 90]. Неоднократно отмечалось в памятниках монгольского права XVII в. и китайских исторических хрониках об идентичных традициях законодательной деятельности самых ранних ханов этнических монголов. Вызывает глубокое сожаление тот факт, что правовые памятники хуннов, отмеченные в китайских хрониках, связанные с историй монгольского права, не найдены.

Памятники монгольской правовой истории, такие как Халхын уйсэн дээр бичсэн 18 цааз (18 степных законов), 1640 оны Их цааз (Уложение 1640 года) и Халх журамын эмхтгэл (Сборник законов Халха Джурам), хотя и не являются подлинниками, но обнаруженные их рукописные либо ксилографические копии изучаются начиная с XVIII в. до настоящего времени, и эти факты свидетельствуют об их непреходящей научной ценности как важных объектов исследований истории монгольского права.

Кроме вышеупомянутых источников, которые найдены в рукописных копиях, в работах по истории Монголии упоминаются некоторые нормы или статьи, регулировавшие общественные отношения из неизвестных в настоящее время правовых памятников. Кроме этого, существует множество информации о монгольских правовых источниках, зафиксированных исследователями в виде путевых заметок, в которых раскрываются аспекты правовой культуры и правосознания монгольских кочевников в исторические времена. Примерами таких правовых источников могут служить данные о Великой Ясе, Межплеменном мирном договоре, Уставе Мандухай хатун, Уставе Тумэн Засагт хана, Арван буянт номын цааз, бурятские и калмыцкие так называемые «Степные уложения». Хотя Великая Яса изучалась различными научными дисциплинами и при помощи различных методологических приемов, опираясь на все известные произведения, включая Монголын Нууц товчоо (Сокровенное сказание), но исследователи все еще ищут ответы на многие спорные вопросы.

Встречается немало случаев того, что названия некоторых исторических правовых документов были даны историками, которыми пользуются многие поколения ученых до настоящего времени.

В целом количество работ, посвященных правовым памятникам, относительно невелико, невысок и уровень исследований истории монгольского права.

Обзор новейшей историографии памятников правовой истории Монголии

«История Монгольской Народной Республики» была опубликована в тысячах экземпляров на русском и монгольском языках в 1954 г. и соответствовала в полной мере социалистической идеологии. Претендуя на фундаментальность, работа советских историков, охватывая историю Монголии начиная с каменного века до Новейшего времени, отражает в общих чертах историческую хронологию, которая фактически определила до 1990-х г. идеологические рамки монгольских исторических работ, посвященных истории Отечества.

В действительности публикация «Истории Монгольской Народной Республики» 1954 г. способствовала привитию монголам сильного чувства отрицания ценности национального исторического развития, породила отсутствие интереса к истории, небрежность в оперировании фактами, склонность переоценивать значение истории других могущественных народов [17, с. 35].

Ю. Цэдэнбал, подводя итоги XII съезда Народно-революционной партии Монголии, сказал об «Истории Народной Республики Монголии»: «...публикация этой работы -- необходимый и важный шаг в развитии истории нашей страны, и это, несомненно, главное событие в идеологической жизни нашего народа...»¹.

Является большим пробелом в написании истории Монголии тот факт, что рамки исследований истории монгольского права были сильно ссужены, что выразилось в том, что хронологически большой период развития монгольского права с момента вхождения Монголии в Дайчин гур- эн Монголы. Социалистические преобразования (1960-1989). Улан-Батор: Монсу- дар, 2020. С. 3. Дайчин гурэн -- монгольское название правившей маньчжурской династии. и далее, включая начало ХХ в., ознаменованного отделением Внешней Монголии от Маньчжурии и объявлением суверенитета, был исключен. Кроме этого, значительно ограничены географические рамки исследований. Так, монгольские этнические группы в составе соседних с Монголией государств в Китае и России в этот период использовали свои уникальные правовые нормы, чему не препятствовала политика этих государств. Эти народы на долгое время сохранили свою традиционную правовую культуру, правосознание и в настоящее время продолжают их изучать. В связи с этим для постижения монгольской правовой культуры имеют важное значение сравнительно-правовые исследования правовой культуры бурят, калмыков, а также таких монгольских народов, как хар- чин, хорчин, еелд, изучение их правовых памятников. Такой методологический подход позволит понять монгольскую правовую культуру во всей ее полноте, раскрыть особенности национального правосознания, понять и дополнить содержание источников правовой истории Монголии, а также определить степень их культурного влияния.

Недостаточно рассматривать правовую историю и культурные ценности монголов в контексте малого количества известных правовых источников для понимания ее наиболее ценных культурных достижений. Вместе с тем следует осознавать, что «история или процессы, нуждающиеся в поиске и обнаружении», по сути, неисчерпаемы, «... по правде говоря, все зависит от того, с какой высоты смотреть на эти процессы» [28, с. 173]. С другой стороны, история правового развития стран и племён, граничащих с Монголией, которая могла быть связанной с историей Монголии, никогда не затрагивалась в историографии. Если это понимать, то в обмене мнений имеется возможность уточнить взаимосвязи правовой культуры и правосознания. «Мы и сегодня говорим “источник” -- культура. При этом подразумеваем автохтонную культуру, с древними самобытными традициями. Осознаем, что сегодня в нашем мире такой культуры, на которую не повлияли посторонние, не осталось» [28, с. 175].

При изучении монгольских источников правовой истории с лингвистической и юридической точек зрения того, как использовать такие термины, как хууль, хууль цааз, цааз, зарлиг, зан заншил, заншлын эрх зуй, хэв хууль, хэв ёс, уламжлал, цээр, цээрийн ёс (закон, юриспруденция, устав, указ, обычай, обычное право, закономерность, традиция, ритуал, табу, смертная казнь, запрет), должно быть решено окончательно. Также при использовании этих терминов в работах, изданных в нашей стране с 1990-х гг., похоже, не учитывались теоретическая и методологическая основы для строгого понимания, которые уже были наработаны в мире. Например, law -- хууль, цааз, эрх зуй, legal -- эрх зуй, хууль, constitut -- Yндсэн хууль, эх хууль, эцэг хууль, эх цааз и так далее.

В исследованиях первоисточников по истории монгольского права правовые памятники, которые регулировали отношения этнических монголов, обычно именуют как памятники права, или памятники обычного права, при этом не исключается существование различных государств. Однако можно предположить, что по своей структуре и содержанию известные сегодня исторические правовые памятники взаимосвязаны, а культура, их питающая, имеет единое происхождение (генезис).

История монголов, как и история многих других великих народов, имеет одинаковую судьбу в том смысле, что были времена могущества и величия, были времена падения, междоусобицы, но она является неотъемлемой частью истории человечества. Нет сомнений в том, что, не зная истории монгольского права, нельзя не только иметь полное представление о правовом развитии, но и понять эволюцию сущности права.

Естественно, что в монгольских исторических исследованиях правовое положение Монголии во времена маньчжурского правления между 1691-1911 гг. опиралось на источники «Халх журам», «Монгол цаазын бичиг», «Заригаар тогтоосон гадаад монголын терийг засах явдлын яамны хууль ЗYЙлийн бичиг». Однако немногие ученые обращались непосредственно к правовым вопросам при исследовании периода от 1630-х до 1691 г., то есть к монгольскому праву во времена величия и могущества маньчжурской династии. Также важно обратить внимание на «указы», изданные маньчжурскими правителями в отношении Монголии, при изучении монгольской правовой истории. Маньчжурское господство над монголами было плодом и результатом их государственной политики многие десятилетия.

Начиная с 1630 г. маньчжуры начали устанавливать законы, обращенные к монголам. Акты правотворчества маньчжуров были проявлением их государственной политики, но, по сути, отражали монгольские законодательную технику и правотворческую традицию. Например, в 4 и 5 годы правления маньчжурского Тэнгэрийн Сэцэн хана (1630 г.) изданы постановления, а также в 6 год правления Энх Амгалан хана (1668 г.) 150 статей, адресованных монголам «Хуучин засгийн бичигт нэмж тогтоосон засгийн бичиг», которые были первыми кодифицированными законодательными актами. Во вступительной части этого нормативного акта говорится, что по воле Великого прощающего мирного Богдо хана для многих внешних монгольских аймаков издана «Великая Яса». В последующем, в шестой год правления Амгалан хана, в старый правительственный указ были внесены добавления и поправки, в связи с чем правителям аймачных хошунов -- ванам, ноенам, хошунным тайджам, гунам, тайджам -- направили новый исправленный текст со словами: «Правителям внешних монголов в чине ванов, ноенам, прошедшим великий государственный совет, судьям, министру права направляем Закон для руководства, заверив большой государственной печатью» [26, с. 380-381].

Устав Мандухай Сэцэн хатун

В историй Монголии «Мандухай, чтобы устранить борьбу между ханами, в первую очередь решает важным присоединение Четырёх ойратов и побеждает ойратов в местности Тас бурд (ТэсбYPд), и приводит их под власть Даян Хана.... Мандухай Хатун покорила ойратов и выдала строгий устав, которому они должны были следовать». Об этом же сказано в «Великой желтой книге древних монгольских ханов» (Эртний монгол хаадын Yндэсний их Шар тууж) такими словами: «Мудрая Мандухай хатун после смерти Даян-хана «убрала свои косы» и возглавила войско, напала и покорила ойратов четырех племен в битве в Тэсбурд и издала устав. Не называй больше своё жилище дворцом, а называй домом. Не украшайте свои головные уборы оконечностью выше двух пальцев. Не садитесь, скрестив ноги, садитесь на колени. Не ешьте мясо ножом. Называй кумыс «цэгэ». Таковы были правила, изложенные в указе. По их просьбе разрешили есть мясо ножом. А в остальном повеление требовало от ойратов следовать этому уставу» [13, с. 38]. Далее законодательный акт именовали «Мандухайнцааз» (Уложение Мандухай хатун).

В дошедших до наших времен сведениях о «Мандухайн цааз» содержатся следующие пять запретов:

1. Не называй больше своё жилище дворцом, а называй домом;

2. Не поднимайте оконечность своих головных уборов выше длины двух пальцев;

3. Не садитесь, скрестив ноги, садитесь на колени;

4. Не ешьте мясо с ножа, ешьте ртом;

5. Называй кумыс «цэгэ».

Из них «ойраты попросили разрешения есть мясо ножом, это им было разрешено(4)», этот запрет устава был отменён.

Возможно, Мандухай хатун ознаменовала свою победу над ойратами изданием такого устава, однако этот факт нигде, кроме «Шара тууж», не упоминается в иных исторических произведениях.

Вместе с тем некоторые обстоятельства, упомянутые в «Шара тууж» (1), (2), (3), (5), могут быть объяснены на основе этнографических исследований.

(1) Запрет не называть своё жилище дворцом, а называть «гэр», требует уяснения того, во-первых, называли ли ойраты монгольскую юрту «орд», во-вторых, называлась ли монгольская юрта после устава Мандухай «ургу». В монгольских словарях Торжественное наименование ставки привилегированных персон: летняя резиденция (местопребывание в летнее время монгольских ханов и их ноё- нов), зимняя резиденция (местопребывание в зимнее время монгольских ханов и их ноёнов), гэр ордон (дворец по форме юрты). Хоол хайн хэсэн явж хааны гэр ордны захаар хонон внжин... сахиж гэнэ. Монгол ардын Yлгэр., орд ергее [хоршоо] (ихэс дээдсийн амьдрах ергее харш); ергеег «Гэрийн хYндэтгэл - Алдарт ноён Жангарын суудаг вргвв нь гэвэл... Жангар., ергее буух (ихэс дээдсийн гэр орон буух), ергее гэр [хоршоо] (амьдран суух орон байр) - Энэ мвнгввр вргвв гэр аваарай гээд CYYлчийн хавтага мвнгвв вгвв. Монгол ардын Yлгэр» гэжээ. и «орд», и «ургу» отражают уважительный характер именования жилища монгольских ханов, князей, элита называла свои жилища «орд ургу». Этнограф Т. Намжил о «монгольской юрте», используемой ойратами, пишет, что ойраты обычно называют своё жилище, в котором они живут и спят, -- «гэр». «Бариа гэр» называют жилище, потому что он имеет деревянную структуру, такую как «хараач» /тооно/, унь, тэрэм, «хана», «хасавч» /хатавч/. Также «бариа гэр» назывались «эсгий гэр», «тэрэмтэй гэр», «монгол гэр» [22, с. 142].

Требование устава «Не шейте оконечность головных уборов выше длины двух пальцев» (2), возможно, означало, что длина оконечности шапки (малахая) была уменьшена примерно до 2-3 см, но исследований факта о том, как с тех времён оконечности головных уборов ойратов были укорочены до таких размеров, нет. В толковом словаре монгольского языка говорится: «На макушке шапки пришивается ёнхор (украшение, пришиваемое на остроконечный верх шапки), изготавливать залаа (украшение шапки), имеющее различный вид для каждой шапки (изготавливается из волос, нитей красного цвета,... характер подходит своему обладателю, как залаа подходит шапке [пословица]»URL: https://mongoltoli.mn/search.php?ug_id=45578&opt=1&word=%D0%97%D0 %90%D0%9B%D0%90%D0%90#. А также нельзя установить, были ли реализованы в общественной практике такие запреты, как «Не садитесь, скрестив ноги, садитесь на колени» (3); Не ешьте мясо ножом, ешьте ртом (4); Называй кумыс «цэгэ» (5).

Если сравнить устав Мандухай хатун, в котором не упоминается о том, что будет, если будет нарушен запрет, как было принято в древних правовых актах. Так, полная структура правовой нормы содержит указания на условия, само правило, и определена мера ответственности тех, кто нарушает установленное правило. Такая общепринятая структура нормы отсутствует, как мы видим, в запретах Мандухай хатун, и в силу этого она не может считаться правовым актом. Следует также уточнить причины переименования правового акта, а также то, что «не сидеть, скрестив ноги» (3), можно ли считать правовым ограничением на уже установившееся поведение ойратов.

Арван буянт номын цааз

Арван буянт номын цааз (Уложение о десяти благодеяниях) -- один из общеизвестных памятников монгольского права, подлинник которого не дошел до наших дней, имел целью распространение в Монголии буддизма, искоренение шаманизма. Памятник также имеет название «Уложение Хутагтай Сэцэн Хунтайджи».

Исследователи при изучении содержания уложения опираются на сведения из таких известных источников по истории Монголии, как «Эрдэнийн товч», «Биография III Далай ламы Содномжамца, составленная в 1646 г. V Далай ламой Агван Жамцом (1617-1682)». В настоящее время понимание памятника права опирается на выводы академика Ш. Бира на основе исследований, обобщенных им в работе «Об одном законе Хутагтай Сэцэн Хунтайджи» [5, с. 97-106]. Отметим, что других исследований данного правового памятника, кроме работы Ш. Биры, пока нет.

Анализ текстов «Эрдэнийн товч» и «Биография III Далай ламы Сод- номжамца» [4, с. 99] позволяет утверждать, что Арван буянт номын цааз (Уложение о десяти благодеяниях) было официально действовавшим законодательным актом. Вместе с тем весьма сложно достаточно достоверно определить датировку памятника.

Так, если взять за основу исторические факты, датированные XVI в., такие как приглашение Алтан-ханом в целях распространения буддизма в Монголию тибетского ламы Содномжамца (1542-1588), а также признать источником уложения произведения тибетского третьего Чакраварди [30, с. 8, 9] монгольского хана Хубилая, то можно предположить 1578 год временем установления «Арван буянт номын цааз» [5, с. 97].

Исследователи этого правового памятника выделяют в его содержании следующие положения.

1. В этом уложении устанавливался строгий запрет на древний обычай монголов лишать жизнь людей, животных для коллективного захоронения. Наряду с запретом закон имел целью искоренить путем сожжения родовые онгоны (идолы), которым приносили кровавую жертву, убивая животных. Указ предписывал вместо шаманских онгонов поклоняться образу мудрого шестирукого божества хранителя -сахюусана Махакалы, преподнося ему лишь белую пищу (молоко, масло, урум Молочное блюдо на основе молочной пенки.). Уложение строго запрещало шаманизм в интересах распространения буддизма [5, с. 130-131]. Согласно сведениям Эрдэнийн товч древние монголы при погребении человека приносили в жертву домашних животных. С изданием «Арван буянт номын цааз» установлен запрет на древние варварские обряды, шаманское верование, связанное с кровавыми жертвоприношениями, то есть вместо шаманских онгонов распространить драгоценный образ Шестирукого хранителя Махакалы, научить обрядам священных подношений (молоком, кумысом, маслом) с целью распространения среди монголов буддийской веры. Впредь следовало воздерживаться от шаманского обряда захоронения с приношением жертв и соблюдать буддийское учение [5, с. 130-131].

2. Доктор Т. Алтангэрэл в своей работе отмечает относительно содержания уложения следующее: «1. Предписывалось запретить шаманский обряд погребения, имущество, предусмотренное для коллективного захоронения, следовало передавать в благотворительных целях ламам, хувра- кам; 2. Уничтожение шаманских онгонов путем сожжения, вместо поклонения идолам следовало поклоняться образу бога Махакалы. 3. Прекратить ежемесячные восьмого, пятнадцатого числа по лунному календарю кровавые подношения животными, предписывалось соблюдать пост. 4. Определено соответствие духовных званий с чинами светских должностных лиц. 5. Определено наказание в случае нарушения неприкосновенности лам, хувраков. 6. Предписывалось пресекать отступление хувраками четырех обетов, оберегающих от дурных мыслей; 7. Запрещены взаимные нападения по незначительным поводам китайцам, тибетцам и монголам» [2, с. 8-9].

3. Академик Ж. Болдбаатар в работе отмечает такие правила: «За погребение совместно с умершим верблюдов, лошадей подвергнуть наказанию, требовать воздерживаться от ежегодного, ежемесячного убийства животных, соблюдать пост. Уравнять в правах цоржи, хунтайджи, раб- жамбу, гавжи с правами тайджи, права гэлэнги с правами тавны хонжин, права тойн, шимнац (чавган), убаши, убасанз с правами малых тайджей, установить равную защиту духовных и светских должностных лиц в случае нанесения простым человеком оскорблений словом и действием; если ламы, нарушая обет безбрачия, женятся -- подвергнуть изгнанию, если убаши, убасанз убьют животное, лишить духовного сана, если тойд, убаши употребят спиртное -- конфисковать все имущество» [9, с. 149-150].

Рассмотрим и сравним взаимосвязанные фрагменты в содержании «Арван буянт номын цааз» и «Арван буянт номын цагаагн туух».

Первое. Совместное толкование норм «Арван буянт номын цааз» и комментариев в Эрдэнийн товч (снабдив комментарием в конце каждого положения, связанные с комментарием слова, понятия пронумерованы латинскими буквами) позволяет понять следующее:

1) Ранее при смерти человека в Монголии приносили в жертву верблюда, лошадь для совместного погребения (хойлго). Впредь следует воздерживаться от этого, следуя в направлении Учения.

2) В течение года и нескольких месяцев соблюдайте пост (бацаг).

3) В случае нарушения неприкосновенности четырех категорий духовенства устанавливается равная ответственность, как в случае нарушения неприкосновенности светских феодалов: цорж, хунтайджи, равжамба, гавжи, гэлэнги, хожин, тайши, зайсанги.

4) В период трехдневного поста не убивать животное, воздерживаться от охоты на диких животных.

5) Если монахи, нарушая священный обет, женятся, то, намазав им лицо сажей, заставив обойти храм трижды против солнца, изгнать прочь.

6) Если уваши, убсанз, нарушая нормы церкви, лишают жизни живые существа, предварительно наказав, отправить на службу.

7) Если тойд, уваш употребят спиртное, следует их изгнать.

Сравнение фрагментов «Арван буянт номын цааз», «Арван буянт номын цагаан туух»

Согласно сведениям Эрднийн товч, при составлении «Арван буянт номын цааз» за основу была взята «Белая история о десяти благодеяниях» («Арван буянт номын цагаан туух»¹) Пагва ламы Основной источник монгольского права, отражавший государственную идеологию Хубилай хана. Создав этот памятник права, установил единый порядок на основе доктрины о равном развитии двух учений: мирского и религиозного. «Белая история о десяти благодеяниях» являлась основным источником права, действовавшим в Юаньской империи. Новое направление идеологии Монгольского государства, возникшее в XIII-XIV в. [История монгольской философии (XIII- XVIII вв.). Улан-Батор, 2000. С. 280]. Пагва Лодойжалцан -- тибетский монах, прибывший в Монголию по приглашению, создал алфавит квадратных букв. В возрасте 9 лет последовав за своим дядей Гунгой, посетил в Монголии дворец великого хана Годана. В 1253 г. Хубилай хан пригласил Пагву в свой дворец в столице Шанду и провозгласил его своим духовным учителем. В 1258 г. по инициативе Хубилай хана состоялся философский спор между буддийскими монахами, в котором победил Пагва лама. С этого времени началась политика покровительства буддизма в Монголии. В 1260 г. Пагва написал книгу «Совершенно ясное понятие», в которой дал упрощенное толкование учения буддизма о Вселенной, а также представил монгольских ханов наравне с правителями Индии, Тибета, описав историю Индии, Тибета и Монголии. По указу Хубилай хана Пагва лама создал в 1269 г. алфавит квадратных букв, который стал основой делопроизводства Монгольского государства., в соответствии с правилами, установленными Хаганом учения Пагва ламой, четыре категории духовенства были сразу освобождены от повинностей, так установлены две власти [31, с. 94].

Таблица 1

О запретах шаманизма и поощрении распространения буддизма в Монголии свидетельствуют следующие нормы «Арван буянт номын цааз»:

- ранее в Монголии после смерти человека приносили в жертву верблюда, лошадь для совместного захоронения. Впредь необходимо воздерживаться от этого, следуя по направлению учения (1). Такое предписание закреплено в этом законе.

В то же время в уложении предусматривалась такая юридическая ответственность -- в виде наказания «намазать (очернить) лицо сажей», «трижды обойти храм против солнца», «предварительно наказать»; устанавливались запреты «не лишать жизни живые существа», «не употреблять спиртное (вино)», «не нарушать учение», «соблюдать пост», «воздерживаться от этого, следуя по направлению учения», что свидетельствовало о политике распространения буддизма.

В уложении определялось одинаковое наказание в случае посягательства простолюдином на четыре категории духовенства (дурвэн ЗYЙл ху- врагууд): цоржи, хунтайджи, равжамба, гавжи, тайджи, гэлэн, хонжин, тайши, зайсан. При этом конкретные виды наказания не определялись.

Хотя в Эрдэни товч не упоминаются виды наказания со ссылкой на первоисточник Уложения, вероятно, в первоисточнике «Арван буянт номын цааз» нормы о наказании виновных лиц за посягательство на духовенство были определены, о чем свидетельствуют формулировки: «лугаа адил тайджи, зайсанги» (одинаковое наказание для тайджи, зайсанги и т. д.).

Академик Ш. Бира писал, что Далай лама Содномжамц пожаловал Алтан-хану титул «Хан учения». Таким образом, глава тибетского буддизма Содномжамц и Алтан-хан восстановили традиционные взаимоотношения религии (церкви) и государства. Далее Ш. Бира отмечал, что во время этой встречи Хутагтай Сэцэн Хунтайджием был подготовлен «Арван буянт номын цааз». Фрагменты «Арван буянт номын цааз» на монгольском языке были использованы при создании «Эрдэнийн товч» Саган Сэцэном, а позже на тибетском при написании биографии Далай ламы III Содномжамца, Далай ламой V Агванжамц. По этой причине в отношении закона, изданного Хутагтай сэцэном, все стало понятным, пишет Ш. Бира [5]. Тем самым в сочинении III Далай ламы слова на тибетском языке, связанные с законом, переведены и объяснены так: «В древности имеющие небесное происхождение и преисполненные их мощью, силами Китая, Тибета и Монголии, взяли под свою власть всех последователей буддийского учения, веру свою распространили и утвердили на многие годы вперед. Позже, начиная со времен Темерхана, произошло ослабление религиозного учения, выразившееся в распространении греховных деяний, подобно «черному кровавому океану». Владыки алтаря и благодеяния подобно солнцу и луне, открыв путь высшему учению, превратили кровавый океан в молочный океан. Велико значение данного преобразования: отныне Китай, Тибет и Монголия должны жить в соответствии с нормами «Арван буянт номын цааз». С этого времени, в частности, в Монголии и Чахар, будет установлен закон и порядок. Если ранее в Монголии после смерти человека приносили в жертву вдову, слуг, лошадей и других домашних животных для общего погребения, то отныне следует оставшееся имущество (скот) передавать ламам в качестве подношения, заказывать молебен за упокой души. Запрещается убивать животных после смерти человека. За убийство человека в целях жертвоприношения следует смертная казнь. За жертвоприношение скотом -- конфискация имущества виновных. За посягательство (телесное повреждение) на духовенство ламаистское -- членовредительство в виде отрубания рук. Запретить, как ранее приносили ежемесячно три раза: в первый день новолуния, 15 день, 8 день в жертву шаманским онгонам животных путем сожжения. С этого времени впредь не убивайте живые существа для сожжения в качестве жертвы никогда. В противном случае наказать штрафом в 10-кратном размере пропорционально количеству голов скота, принесенных в жертву» [4, с. 97-98], читаем мы в переводе на монгольский в «Эрдэнийн товч», связанном с первоисточником.

Второе. Фрагменты «Арван буянт номын цааз», встречающиеся в биографии Далай ламы:

1) В Монголии после смерти человека приносили в жертву оставшуюся жену, зависимых людей, рабов, лошадей и другие виды домашних животных для совместного захоронения. Впредь животных, подлежавших ранее жертвоприношению, следует передавать хувракам, ламам. Следует заказывать молебен по усопшему.

2) Не убивай живое существо для жертвоприношения после смерти человека. В противном случае за убийство равного наказать смертной казнью.

3) Если убили коня, наказать лишением всего имущества.

4) За нарушение неприкосновенности лам, хувраков следует отрубить руки виновному.

5) Если раньше после смерти человека приносили в жертву лошадь и другие виды домашних животных онгонам в канун нового месяца, 15 и 8 числа по лунному календарю, то с этого времени прекратить подобное лишение жизни животных. Иначе последует наказание в виде конфискации имущества в 10-кратном размере количества скота, принесенного в жертву.

В «Эрдэнийн товч» Сагаан Сэцэна Сагаан сэцэн является сыном Бат хунтайджи - внука в 21 колене Чингисхана, родился в 1604 г. во Внутренней Монголии в Ордосе, местности Усан, принадлежащий омнод хошуну правого фланга. Сагаан Сэцэн имел титул Хутагтай сэцэн хунтайдж (1540-1586). Саган в 11-летнем возрасте унаследовал титул Хутагтай сэцэн хунтайджи. По достижении 17 лет был пожалован в придворные служащие, нес службу при дворце. Потом дослужился до звания Эрх сэцэн хунтайдж. В 1662 г. написал «Эрдэнийн товч», ставший основой истории Монголии. В это время он был связан с государством и армией Хутагт Лигдэн хана. так описывается об установлении «Арван буянт номын цааз»:

«Ведающий всем Богдо, Алтан-хан, обсудив всем миром: князьями, простолюдинами, установил, что впредь следует воздерживаться от шаманских традиций, следуя по пути буддийского учения.

Необходимо соблюдать ежегодный пост в течение нескольких месяцев. Неприкосновенность разных категорий духовенства: хунтайджи, равжамбы, гавши, охраняется в равной мере с защитой светских должностных лиц: тайджи, зайсанги. В период ежемесячного поста запрещается лишать жизни живых существ, а именно домашних и диких животных.

Если духовное лицо «тойм хYMYYC», нарушив обет, женится, то его лицо следует намазать сажей, после заставить обойти монастырь трижды против солнца, после изгнать. Если духовные лица уваш убсанз, нарушая священное учение, учинят кровавые разборки, то следует, предварительно наказав, отправить на службу. Если тойд, увшнар употребят спиртное (вино), руководствуясь поучениями тибетского третьего Чакраварди хана, монгольского Хубилай хана, утвердив «Арван буянт номын цааз», возвышая Богдохана, опираясь на древние сутры Владыки буддийского учения Пагва ламы, виновных изгнать, лишив предварительно их привилегий. Так установлены две власти [30, с. 94].

Таблица 2

I. Сравнение фрагментов из биографии Далай ламы и «Эрдэнийн товч» об «Арван буянт номын цааз»

Анализ фрагментов «Эрдэнийн товч», биографии III Далай ламы, содержащих сведения об «Арван буянт номын цааз» позволяет заключить следующее:

1. Автор биографии Далай ламы был хорошо осведомлен о жизнедеятельности Хутагтай сэцэн, знал содержание «Арван буянт номын цааз».

2. Некоторые сферы регулирования были значительно расширены автором биографии Далай ламы либо имели целью подчеркнуть вклад Хутагтай Сэцэн в дело укрепления государства, особенно в период распространения в Монголии буддизма, и таким образом возвысить историческое значение произведения. Из сведений «Эрдэнийн товч» следует, что важным источником при создании «Арван буянт номын цааз» явилось сочинение Учителя Хубилай хана Пагва ламы «Цагаан туух» или «Белая история». Несмотря на некоторые отличия в содержании «Эрднийн товч» и биографии Далай ламы III, они в большей части схожи. Таким образом, «Арван буянт номын цааз» -- памятник монгольского права, направленный на распространение буддизма, искоренение шаманизма в Монголии, с целью укрепления государственной политики империи Юань.

В поисках одного указа маньчжурского Дээд эрдэмт хана

Вопросы истории права Монголии во времена правления маньчжуров до сих пор остаются загадкой для ученых. В связи с этим следует отметить, что в последние годы ученые Китая приступили к цифровизации архивных данных, начали публиковать на страницах научных журналов материалы об исторических правовых памятниках. Однако поиски учеными следов одного из интересных научной общественности указов этого периода не увенчались успехом.

Речь идет об указе маньчжурского императора -- Манжийн дээд эрдэмт хаан¹, изданном в 1636 г., который сыграл решающую роль в исторической судьбе Монголии. Несмотря на усилия монгольских ученых, предпринятые попытки провести научный анализ текста исторического правового памятника безуспешны, поскольку подлинный текст до сих пор не найден. Речь идет об указе, о котором русский ученый М. А. Полу- мордвинов Дээд эрдэмт хаан - титул маньчжурского императора (1627-1643). Полумордвинов Михаил Аркадьевич -- родился в 1867 г. в Оренбургской области России в семье потомственных дворян из Саратовской области. После окончания 6-го класса Оренбургского военного начального училища (эквивалентно учебному плану гражданской общеобразовательной школы) он окончил Чугуевское земельное военное профессиональное училище с отличием первой степени. В 1885 г. был призван в 158-й Кутаиский гарнизон, где проходил военную службу. Он принимал участие в военной кампании в 1900-1901 гг. в Маньчжурии и в русско-японской войне 1904-1905 гг. В 1903 г. он стал лейтенантом и заместителем начальника пограничной службы 22-й сотни Ар-Амурского района. 15 августа 1910 г. он был переведен в 3-й Комитет сухопутных войск Ар-Амурской области, а 16 мая 1912 г. он был переведен в Комитет сухопутных войск Ар- Амурской области. Служил старшим помощником в штабе военного округа.... [25, с. 9-10] в книге «Историческая справка», изданной в

Санкт Петербурге 1911 г., пишет, что излагаемый в его книге указ Дээд эрдэмт хана он лично перевел с монгольского языка [25, с. 44]. Вместе с тем опубликованные в Китае «Законы Дээд эрдэмт хана» не содержат информацию, связанную с указом, переведенным русским ученым.

Во фрагменте работы, где утверждается о существовании указа, М. А. По- лумордвинов, говоря о монголах, пишет: «... если сменится династия Воюющего царства (государства)¹, монголы станут жить в соответствии с их монгольскими законами. На то есть воля Неба. Это возвышение дано небесами.... 23-го числа первого летнего месяца первого года правления Богдохана, Великого ученого Воюющего царства (государства)» [25, с. 45].

Смысл приведенного положения заключается в том, что «в 1636 г. до- гобийские овор монголы и последовавшие за маньчжурами халх монголы севера Гоби с целью сохранить независимость отделились друг от друга» [23, с. 13].

В Магад законе говорится: «Выражая волю Небес, подавив ересь военной силой, усмиряя умом примирившихся, распространив славу великой милостью по всей земле, присоединил к себе страну корейцев. Единство Монголии установлено. И была найдена Хас печать»Во время службы в Ар-Амурском районе в 1903-1914 гг. он работал в районной разведывательной службе и провел несколько разведывательных кампаний в Маньчжурии и Восточной Монголии. Дайчин гурун переводится как Воюющее государство, однако для лучшего понимания в тексте перевода передается как «Воюющее царство», как наиболее адекватное обозначение названия правящей династии. - А. Т.) Монгольские магад законы. Собрание монгольских государственных документов. 2012. Вып. 1. Внутренняя Монголия КНР. С. 148..

Также трактует получение большой государственной печати Вероятно, монгольский закон Воюющего государства. Собрание монгольских письменных актов. Первый сборник. Внутренняя Монголия, Китай. 2012. С. 148. японский ученый Мияваки Джунко, который в связи с этим пишет: «Получивший в свои руки государственную печать государства Юань Хожуу Алтангийн хан Хунтайджи понял это как знак вверения ему власти, данной по воле Неба Чингисхану, в то самое время назвавшись Маньчжуром, запретил упоминать имя Зурчид. Выходец из долины реки Ляо, кореец по национальности, в следующем в 1636 г. созвав представителей племен на Великое собрание, был избран ханом трех народов, основав новую династию Их Чин, тем самым основав Маньчжурское государство» [20, с. 176].

Вероятно, еще один источник не отрицает, что маньчжурский император Эрдэмт хан издал вышеупомянутый указ. По указу «агууд оршоогч»

Богдо хана многим монгольским аймакам их засаг цааз были учреждены. В этом сведении именуемый «Агууд оршоогч» Богдо хаан о маньчжурском Дээд Эрдэмт хане говорит, что он «распространяет великое царство» [15, с. 380]. Другими словами, можно считать, что представления о периоде Энх-Амгалан хана, отраженные в этом «цаазе» и выраженные в исторических источниках, в том числе в работе Полумордвинова, свидетельствуют о том, что Дээд Эрдэмт хан понимал, что он стал монгольским ханом в соответствии с «Великой Ясой».

В 1911 г. монголы в соответствии со специальным постановлением объявили свою независимость от маньчжуров, тем самым заложили основу для воплощения полного государственного суверенитета, в 1912 г. последний маньчжурский Пу-И хан смещен с трона, тем самым прервав династию Дайчин гурун, правившую Срединным царством.

Согласно специальному указу Богдо-гэгэна монголы объявили о своей независимости от маньчжуров 29 декабря 1911 г. и образовали суверенное государство. С того самого времени до 1924 г. Монголия в ряде соглашений с участием Срединного государства и царской России на переговорах не выражала свою волю в соответствии с указом. Вместо этого царская Россия признала Монголию частью Срединного государства, и в результате трехстороннего соглашения в Кяхте 1915 г. Монголия стала субъектом Срединного государства с правом на самоуправление, и китайцы предприняли ряд политических мер для обеспечения соблюдения договора. Например, император Монголии VIII Богд Джебцундамба получил «письмо с требованием из 64 пунктов» от Цин-И, чтобы возродить монгольскую династию, отменив автономию Монголии и сделав ее частью Китая.

Однако М. А. Полумордвинов в своей книге пишет: «Таким образом, события 1636 г. можно рассматривать как попадание монголов в зависимость от маньчжурского императора и в то же время можно понимать по - другому: потомки Хубилая пытались не потерять свою власть и передали ее временно маньчжурам. Вышеупомянутый указ (хотя у нас нет такой информации, мы можем с уверенностью сказать, что такой указ был дан всем другим правителям уделов), по сути, является основным юридическим документом, связывающим Монголию с маньчжурами, который является основой для определения правового статуса этого региона в так называемом Воюющем государстве» [25, с. 46]. Легко понять, что нет никаких свидетельств того, что последствия этого указа упоминались или цитировались в монгольских исторических документах или архивных документах начиная с ХХ в.

О. Батсайхан, переведший работу Полумордвинова с русского на монгольский язык, так подчеркивает значение указа: «Как видно из этого указа, акт волеизъявления Верховного маньчжурского хана, в котором подтверждается процесс объединения Внешней Монголии с Маньчжурией, учитывает характер правоотношения между этими двумя субъектами и ясно указывает на условия действительности и разрыва».

Другими словами, имеются указания на условия, при которых связь между монголами и маньчжурами будет разорвана -- это смена династии, когда маньчжурская империя распадется, у монголов не будет правового договора с маньчжурами, каждый будет только за себя, как это было ранее [25, с. 5].

Из работы Полумордвинова не ясно, на чем основано его утверждение о существовании указа маньчжурского императора. Если допустить, что он был издан, тогда не понятно, почему в монгольском политическом процессе с 1636 по 1911 г. это не оставило никакого заметного следа, поскольку архивные правовые документы начала ХХ в. таких сведений не содержат. С другой стороны, провозглашение суверенитета монголов в начале ХХ в., объявление права всех людей участвовать в судьбе государства, протесты со стороны маньчжуров и китайцев, правовая история их последствий описываются в исторических источниках: «...если династия воюющих государств изменится, монголы будут жить по своему первоначальному закону. Вот почему возвышение понималось как повеление небес». Вместе с тем не исключена вероятность того, что Дэээд эрдэмт хан не издавал указ с таким содержанием.