Теоретические и методологические проблемы уголовно-правового обеспечения права человека на гражданскую самозащиту

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

Теоретические и методологические проблемы уголовно-правового обеспечения права человека на гражданскую самозащиту

Рязань - 2006

Диссертация выполнена в Академии права и управления Федеральной службы исполнения наказаний.

Официальные оппоненты:

доктор юридических наук, профессор Милюков Сергей Федорович;

заслуженный деятель науки РФ доктор юридических наук, профессор Побегайло Эдуард Филиппович;

доктор юридических наук, профессор Расторопов Сергей Владимирович

Ведущая организация - Нижегородский государственный университет имени Н.И. Лобачевского.

Защита диссертации состоится 7 февраля 2007 г. в 10.00 на заседании диссертационного совета Д 229.003.01 при Академии права и управления Федеральной службы исполнения наказаний по адресу: 390036, г. Рязань, ул. Сенная, 1.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Академии права и управления Федеральной службы исполнения наказаний.

Автореферат разослан «___» __________ 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат юридических наук, доцент С.С. Епифанов

1. Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Проблема обеспечения безопасного существования человека будет существовать всегда и для всех. Надежда на то, что можно окончательно устранить любые опасности и угрозы из жизни мирового сообщества, - бесплодная иллюзия. Агрессивность (нападение) и самозащита (оборона) являются неотъемлемыми сторонами генетической сущности всех биологических организмов, и забота о самосохранении есть наиболее важное свойство естественного состояния человека.

Не случайно в Постановлении Государственной Думы от 22 сентября 2004 г. № 955-1У ГД «О первоочередных задачах по обеспечению безопасности граждан Российской Федерации, национальной безопасности Российской Федерации в условиях активизации деятельности международного терроризма на территории Российской Федерации» предусматривается осуществление ряда мер, направленных на усиление безопасности системы жизнеобеспечения граждан, и особенно тех, кто оказался в непростой жизненной ситуации жертвой преступления, в том числе и за счет проявления своей гражданской позиции, самозащиты своих прав и законных интересов, используя для этого как национальные, так и международные правовые механизмы.

Недостаточная разработанность института гражданской самозащиты в уголовном праве России не соответствует ее роли и значению в современном мире, который становится все более уязвимым, главным образом, по причине увеличения числа насильственных преступлений, включая террористические акты, и разрушительного потенциала природных и антропогенных источников опасности.

Совершенно недопустимая беззащитность законопослушного населения по-настоящему осознается всеми слоями современного российского общества. По данным нашего исследования, только 14,7 % опрошенных граждан считают, что закон в большей мере защищает законопослушного человека, а 68,5 % - утверждают, что приоритетом правовой охраны является преступник. Среди проанкетированных сотрудников правоохранительных органов такую позицию занимают соответственно 28,6 и 59,5 %. Преступники (отбывающие наказания в исправительных учреждениях), как выяснилось в ходе мониторинга исполнения наказаний, проведенного нами в 2003-2004 гг., придерживаются почти аналогичного мнения - 25,7 и 63,8 %. Не случайно поэтому лишь 6,4 % опрошенных граждан считают, что государство обеспечивает их безопасность, среди осужденных к лишению свободы таковых 12,8 %.

Следовательно, в условиях, когда государство не может обеспечить эффективную защиту жизни, здоровья и в целом безопасное существование законопослушного гражданина, оно должно предоставить возможность осуществлять такую защиту самим гражданам. В России эта возможность гарантируется государством в Конституции РФ (ч. 2 ст. 45) и Законе РФ от 5 марта 1992 г. «О безопасности» (ч. 3 ст. 2) путем предоставления права на гражданскую самозащиту, которое детализируется в уголовно-правовых институтах необходимой обороны, крайней необходимости, правомерного причинения вреда при задержании преступника, а также в нормах и институтах других отраслей права.

Конституция РФ, оказывая детерминирующее воздействие на нормы уголовного права, обусловливает их направленность на охрану интересов личности, общества и государства и тем самым определяет социальное содержание всего российского уголовного законодательства. Это концептуальное положение было еще раз убедительно обосновано на I Всероссийском конгрессе по уголовному праву «Конституционные основы уголовного права», посвященном 10-летию Уголовного кодекса Российской Федерации.

Самозащита гражданских прав, основанная на инстинкте самосохранения, уже на качественно новом уровне в последнее десятилетие вновь приобрела особую актуальность, поскольку конституционные требования являются составной моделью справедливого поведения людей как непосредственного социального основания норм уголовного права.

Любой человек может воздействовать на преступность: защитить от преступлений себя и своих близких; задержать преступника; помочь другим людям защититься от преступлений; организовать людей (помочь им самоорганизоваться) для защиты от преступности и иных угроз безопасной жизнедеятельности человека и общества.

Нельзя забывать, что немалый урон безопасности жизнедеятельности граждан страны и национальной экономике причиняется также чрезвычайными происшествиями, которые влекут за собой человеческие жертвы, ущерб здоровью людей или окружающей природной среде, значительные материальные потери и нарушение условий жизнедеятельности населения. В основе многих чрезвычайных ситуаций лежит так называемый человеческий фактор, игнорирование технических правил и положений закона и др. Деятельность контролирующих органов во многих регионах малоэффективна. Расчет только на усиление надзора за выполнением возложенных законом обязанностей органами технического, экологического и других видов контроля не приносит желаемого результата.

Не менее важно стимулировать добровольное участие самих граждан в аварийно-спасательных и других неотложных работах, проводимых при возникновении чрезвычайных ситуаций и направленных на спасение жизни и сохранение здоровья людей, снижение размеров ущерба окружающей природной среде и материальных потерь, а также на локализацию зон чрезвычайных ситуаций, прекращение действия характерных для них опасных факторов. Самостоятельная защитная деятельность граждан, совершающих вредопричиняющие действия не по своей воле, а в силу объективных обстоятельств, также относится к актам гражданской самозащиты и направлена на устранение угроз безопасности жизненно важным интересам личности.

Таким образом, изложенное свидетельствует об актуальности темы диссертационного исследования, отражающей крупную социальную проблему, и необходимости ее исследования в криминологическом, уголовно-правовом, сравнительно-правовом и иных аспектах.

Научное состояние проблемы и степень ее разработанности. В юридической литературе не раз отмечалось, что проблема гражданской самозащиты представляет собой острую и дискуссионную проблему теории уголовного права, которая до настоящего момента не нашла своего однозначного толкования как среди ученых, так и среди практических работников. Острота дискуссий обусловлена сложностью определения понятия гражданской самозащиты, генезиса данного феномена, установления содержания этой категории, способов ее реализации, соотношения с иными правовыми, психологическими, социальными и философскими категориями. Основные положения учения о гражданской самозащите с методологической точки зрения неразрывно связаны с проблемами защиты жизни человека и его безопасного существования, многоаспектность которых предопределила большое число посвященных им разработок.

Общетеоретические подходы к понятию жизни, свободы, достоинства и неприкосновенности как социальных благ, соответствующих естественным правам человека, их содержанию, признакам, сущности, а также общие вопросы правомерности лишения и ограничения прав на указанные блага изложены в научных трудах таких русских дореволюционных ученых-юристов, как К.Д. Анциферов, Л.С. Белогриц-Котляревский, С.В. Будзинский, А.А. Жижиленко, А.Ф. Кистяковский, В.Н. Крестьянов, А.Ф. Кони, Н.П. Неклюдов, П.П. Пусторослев, Н.Н. Розин, Н.Д. Сергиевский, Н.С. Таганцев, М.Д. Шаргородский и др.

В разработку проблем гражданской самозащиты и обстоятельств, исключающих преступность деяния, значительный вклад внесли В.И. Акимочкин, М.К. Аниянц, Ю.В. Баулин, В.А. Блинников, М.И. Блум, С.В. Бородин, В.А. Вла-димиров, З.А. Вышинская, М.С. Гринберг, С.А. Домахин, Н.Д. Дурманов, В.Н. Винокуров, Н.И. Загородников, И.Э. Звечаровский, А.Ф. Истомин, В.Ф. Ки-риченко, В.Н. Козак, Ю.А. Красиков, В.Н. Кудрявцев, С.Ф. Милюков, Ю.И. Ляпунов, Н.А. Овезов, В.В. Орехов, С.В. Пархоменко, Н.Н. Паше-Озерский, А.А. Пионтковский, Э.Ф. Побегайло, А.Н. Попов, В.П. Ревин, А.И. Санталов, И.И. Слуцкий, И.С. Тишкевич, В.И. Ткаченко, Т.Г. Шавгулидзе, О.Ф. Шишов, Ю.Н. Юшков, М.И. Якубович и др.

Разных сторон данной проблемы касались Ю.М. Антонян, В.К. Бабаев, С.Н. Бакунин, В.М. Баранов, Е.В. Благов, П.С. Дагель, А.И. Долгова, Л.Д. Гаухман, В.А. Елеонский, А.И. Зубков, А.Н. Игнатов, Н.Г. Кадников, Б.Б. Казак, И.И. Карпец, И.Я. Козаченко, Н.Ф. Кузнецова, А.А. Лакеев, В.В. Лунеев, А.В. Наумов, В.С. Нерсесянц, С.И. Никулин, Н.А. Огурцов, Б.Т. Разгильдиев, Л.П. Рассказов, С.В. Расторопов, М.С. Строгович, Н.А. Стручков, К.А. Сыч, А.А. Тер-Акопов, А.Н. Трайнин, А.А. Чистяков, А.И. Чучаев, В.Г. Шевченко и другие криминологи и правоведы.

Результатом научных дискуссий явилось положение о признании права на самозащиту естественным и неотъемлемым правом каждого человека, что предполагает его нормативно-правовую регламентацию в одном ряду с фундаментальными правами и свободами личности, закрепленными во всех международных документах о правах человека.

Вместе с тем анализ правовой литературы показал, что в российской криминологической и уголовно-правовой науке отсутствует единый взгляд на категорию «гражданская самозащита», а именно: ученые-юристы по-разному трактуют содержание и формы этого комплексного института, не до конца ясно, как соотносится гражданская самозащита с уголовно-правовыми отношениями, не разработана проблема ее соотношения с иными обще- и уголовно-правовыми категориями, дискуссионными являются положения о содержании оснований гражданской самозащиты, малоизученными представляются криминологические аспекты предупреждения преступлений средствами гражданской самозащиты. Следовательно, в настоящее время сложилась ситуация использования не интенсивных, а экстенсивных направлений исследования ранее разрабатываемых проблем гражданской самозащиты.

В российской криминологической и уголовно-правовой доктрине практически отсутствуют монографические разработки, посвященные проблемам гражданской самозащиты с точки зрения комплексного, системного, межотраслевого научного анализа. Так, в последних работах монографического плана в первую очередь исследовались проблемы того, что следует понимать под обстоятельствами, исключающими преступность деяния, и их системой, юридическими критериями допустимости причинения вреда при наличии законодательно закрепленных обстоятельств, исключающих преступность деяния, какие категории могут претендовать на их исчерпывающее содержание, либо на основе установления их подлинного социально-правового назначения разрабатывалась логически обоснованная и подчиненная этому назначению единая концепция их уголовно-правовой регламентации.

Вследствие этого в криминологии и теории уголовного права, а тем более правоприменительной практике отсутствуют достаточно четкие представления о сущности и содержании института гражданской самозащиты и его роли в предупреждении общественно опасных посягательств на жизнь человека и его безопасное существование, что в результате приводит к многочисленным нарушениям прав законопослушных граждан на самозащиту, затрудняет применение уголовного закона и порождает следственные и судебные ошибки в его реализации.

Таким образом, серьезным пробелом в рамках обозначенной темы является отсутствие теории уголовно-правовых способов гражданской самозащиты и ее состава как юридического основания исключения уголовной противоправности вредопричиняющих действий, направленных на устранение опасности правам, свободам и законным интересам личности. Изложенное убеждает в необходимости дальнейшего исследования проблем конституционного основания норм уголовного права, образующих относительно самостоятельную подсистему - гражданскую самозащиту наиболее важных общественных отношений.

Объектом научного анализа выступает комплекс теоретических, методологических и практических проблем гражданской самозащиты в уголовном праве в связи с необходимостью усиления ее роли в системе мер криминологического предупреждения преступлений.

Предметом исследования являются криминологическая обусловленность, понятие, сущность, содержание и виды гражданской самозащиты, уголовное законодательство, регламентирующее правомерные и криминальные способы гражданской самозащиты, а также система генетико-функциональных связей, формирующих основание исключения уголовной противоправности деяний, причиняющих вред правоохраняемым интересам при защите жизни и безопасной жизнедеятельности человека.

Цели исследования - создание единой концепции гражданской самозащиты жизни человека и его безопасной жизнедеятельности уголовно-правовыми средствами в условиях современного российского общества посредством системного подхода к рассматриваемым социальным и правовым явлениям, разработка теоретико-методологических основ квалификации гражданской самозащиты, выявление перспектив развития и применения полученных результатов исследования в дальнейших теоретических разработках, научных исследованиях, законодательной и правоприменительной практике.

Для достижения указанных целей были решены следующие задачи:

- проведение криминологического исследования тенденций преступности против жизни человека и его безопасного существования и проблем реагирования на эти преступные посягательства, обоснование криминологической обусловленности гражданской самозащиты права человека на жизнь, его безопасную жизнедеятельность;

- обоснование концептуальных, правовых и фактических подходов к защите права на жизнь и безопасность жизнедеятельности человека;

- выявление особенностей угроз жизни человека и его нормальной жизнедеятельности в условиях изоляции от общества и правовой основы реагирования на них;

- представление гражданской самозащиты как комплексного межотраслевого правового института;

- описание и анализ видов гражданской самозащиты, предусмотренных действующим законодательством, обычным правом и используемых гражданами фактически;

- разработка направлений совершенствования уголовно-правового механизма обеспечения гражданской защиты и самозащиты;

- исследование причинения вреда в состоянии необходимой обороны жизни и безопасности человеческого существования как способа гражданской самозащиты;

- рассмотрение причинения вреда при задержании лица, совершившего общественно опасное деяние, как самостоятельного вида гражданской защиты и самозащиты;

- обоснование самостоятельного способа гражданской самозащиты безопасного существования человека в виде причинения вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости;

- разработка теории состава гражданской самозащиты как универсального юридического инструмента;

- раскрытие содержания объекта и объективной стороны состава гражданской самозащиты;

- исследование субъективных признаков состава гражданской самозащиты;

- определение основных перспектив совершенствования механизма уголовно-правового обеспечения конституционного права на гражданскую самозащиту и правовой основы применения состава гражданской защиты и самозащиты.

Методология и методика исследования. Методологической основой диссертационного исследования послужили основополагающие законы и категории материалистической диалектики и теории познания, общенаучный диалектический метод изучения социальных явлений. В первую очередь речь идет об использовании возможностей системно-структурного метода научного анализа феномена гражданской самозащиты, в связи с чем особое значение имели также методы анализа и синтеза, индукции и дедукции, восхождения от абстрактного к конкретному. Их использование детерминировалось тем, что в науке уголовного права до последнего времени обстоятельства, исключающие преступность деяния, их правовая природа, основания отграничения данных обстоятельств от иных институтов уголовного права рассматривались, как правило, с позиций понятийности и генезиса.

Обусловленность исследуемых категорий факторами социального содержания предопределила использование в работе частнонаучных методов: историко-правового, статистического, сравнительного правоведения, конкретно-социологического, толкования уголовного закона, анкетирования, интервьюирования и др.

Диссертация выполнена в стиле социологии уголовного права с опорой на криминологическое обоснование сделанных выводов и предложений, направленных на решение насущных проблем гражданской самозащиты жизни человека и его безопасного существования, связанных с криминологической обусловленностью законодательной регламентации составляющих этот комплексный межотраслевой институт элементов, теоретическими и методологическими аспектами исследуемой правовой категории, а также уголовно-правовой квалификацией защитных действий и юридическим основанием правомерности причинения вреда правоохраняемым интересам.

В связи с тем, что отдельные структурные элементы гражданской самозащиты и основания исключения уголовной ответственности за действия, совершенные при обстоятельствах, исключающих преступность деяния, выступают как категории уголовного закона, при исследовании этих явлений были использованы догматический и нормативно-доктринальный методы познания.

Нормативно-теоретической базой диссертации являются Конституция РФ, документы международного характера, действующее гражданское и уголовное законодательство Российской Федерации, Закон РФ «О безопасности», федеральные законы «О противодействии терроризму» от 6 марта 2006 г., «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 г., «Об оружии» от 13 декабря 1996 г., Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. и ряд ведомственных нормативных актов социально-медицинского характера, постановления и определения пленумов Верховного Суда СССР и РФ, научные труды по теории права и государства, конституционному и уголовному праву, криминологии, философии, социологии, психологии и другим отраслям науки, относящиеся к исследуемой проблеме.

Эмпирическая база исследования включает в себя:

- статистические данные о количестве зарегистрированных преступлений с прямыми признаками физического либо психического насилия, а также способные характеризоваться при их совершении признаками такого насилия или ориентированные на насилие и выявленных лиц, их совершивших, в 1993-2005 гг. в России;

- статистические данные о количестве зарегистрированных убийств и умышленного причинения тяжкого (средней тяжести) вреда здоровью со смягчающими обстоятельствами, совершенных в Российской Федерации за период с 1993 по 2005 г.;

- материалы 147 уголовных дел об убийствах и умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, 212 уголовных дел, по которым в результате уголовно-правовой квалификации установлено состояние необходимой обороны либо превышение ее пределов, рассмотренных судами Владимирской, Липецкой, Ивановской, Кемеровской областей, Краснодарского края и Республики Татарстан в 19932004 гг.;

- 53 соответствующих материала Верховного Суда РФ за 1993-2004 гг.;

- результаты опроса по специально разработанным анкетам 1540 граждан, 1250 сотрудников правоохранительных органов, проживающих в шести федеральных округах, в том числе 150 сотрудников УИС из более чем 20 регионов страны, и 1360 осужденных, отбывающих наказания в исправительных колониях общего, строгого и особого режимов для осужденных мужчин в 9 регионах страны: Владимирской, Ивановской, Мурманской, Пензенской, Тульской, Рязанской, Кемеровской и Липецкой областях, Краснодарском крае, а также в учреждении ПЛ-350 (Республика Коми) и учреждении У-235 (Красноярский край);

- материалы 148 личных дел осужденных за насильственные преступления, содержащихся в исправительных учреждениях Владимирской, Ивановской, Кемеровской, Липецкой, Московской, Нижегородской, Рязанской, Свердловской областей, Краснодарского края и Республики Татарстан.

Обоснованность и достоверность результатов диссертационного исследования обеспечены тем, что рассматриваемая проблема - самозащита жизни человека и его безопасной жизнедеятельности - изучена комплексно с использованием ряда отраслей знаний, в частности, криминологии, социологии, психологии, общей теории права. Кроме того, достоверность результатов диссертационного исследования подтверждается его методологией и методикой, охарактеризованными выше, и репрезентативностью эмпирического материала.

Научная новизна исследования. Автором разработаны теоретические положения, направленные на решение проблемы уголовно-правовых способов гражданской самозащиты в российской юридической науке, а также на основе положений комплексного и системного анализа - криминологические основы и концепция гражданской самозащиты, которые учитывают социальное происхождение и криминологическую обусловленность данного явления, особенности реализации уголовно-правовых институтов гражданской самозащиты жизни человека и его безопасной жизнедеятельности.

Кроме того, в диссертации выдвинута новая теория о составе гражданской самозащиты. Разработанный автором понятийный аппарат представляет собой научную основу, обеспечивающую формирование и реализацию квалифицированного и цивилизованного правотворчества, состоящего как в определении, формулировании уголовно-правовых норм о гражданской самозащите и криминальных видах превышения ее пределов, так и в их совершенствовании.

До настоящего времени в науке уголовного права на монографическом уровне проблема основания исключения уголовной противоправности деяния, посредством которого был правомерно причинен вред в состоянии гражданской самозащиты, во взаимосвязи с категорией состава гражданской самозащиты как универсального инструмента не рассматривалась. Новизна направления, разработанного диссертантом, состоит в установлении генетических и формирующих связей основания исключения уголовной ответственности за вред, причиненный при защите жизни и безопасной жизнедеятельности человека, с нормами права, устанавливающими обстоятельства, исключающие преступность деяния.

Характер и степень научной новизны проведенного исследования отражают основные положения, выносимые на защиту, в которых впервые обосновывается или по-новому раскрывается следующее:

1. Реализация конституционного права человека и гражданина на самозащиту, поиск основанных на законе эффективных форм и способов такой защиты актуализируются в условиях неблагоприятного изменения криминологической характеристики преступлений против жизни человека, его безопасного существования, а также насильственной преступности в целом; повышения уровня тревожности граждан в отношении физической, психической и имущественной безопасности личности; распространенности нелегальных форм самозащиты.

2. Самостоятельные меры по защите жизни и безопасной жизнедеятельности человека, предпринимаемые управомоченными лицами при наличии указанных в уголовном законе оснований (уголовно-правовые средства гражданской самозащиты), образуют в совокупности относительно самостоятельный правовой институт. В рамках криминологической теории предупреждения преступности эти меры являются некарательными видами и формами сдерживания преступности, к числу которых относятся меры безопасности, поощрительные меры, примирительно-компенсационные меры, компромиссы, меры криминологического контроля, посткриминального контроля и постпенитенциарного воздействия.

3. Раскрывается концепция гражданской самозащиты, в частности, ее место в теории уголовного права, взаимосвязь с другими отраслевыми юридическими науками и общей теорией права.

Гражданская самозащита - это основанная на положениях и требованиях Конституции РФ совокупность не запрещенных федеральным законодательством самостоятельных (без обращения к какому-либо государственному органу либо общественной организации), юридически значимых деяний граждан по защите собственных или чужих прав, свобод и законных интересов, обеспечивающих условия нормальной жизнедеятельности всех сфер гражданского общества и правового государства.

4. Обосновывается классификация групп юридических норм действующей системы права и законодательства, образующих межотраслевой правовой институт гражданской самозащиты, целью которого является организация и осуществление реализации, восстановления и защиты прав, свобод и законных интересов граждан.

Его основу составляют нормы о необходимой обороне (ст. 37, п. «ж» ч. 1 ст. 61, ст. 108, 114 УК РФ; ст. 1066 ГК РФ); крайней необходимости (ст. 39, п. «ж» ч. 1 ст. 61 УК РФ, ст. 2.7 КоАП РФ, ст. 1067 ГК РФ); причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление (ст. 38, п. «ж» ч. 1 ст. 61, ст. 108, 114 УК РФ); самозащите гражданских прав (ст. 14 ГК РФ); самозащите работниками трудовых прав (ст. 352, 379-380 ТК РФ), праве на забастовку (ст. 409 ТК РФ).

5. Гражданская самозащита в отраслевом законодательстве преимущественно представлена триадой уголовно-правовых способов: необходимой обороной, крайней необходимостью и причинением вреда лицу, совершившему преступление. Именно в уголовном законе деяния, совершенные гражданами при этих обстоятельствах, получают свой полноценный статус вида (способа) гражданской самозащиты и приобретают качество правомерного поведения граждан, несмотря на причинение вреда объектам уголовно-правовой охраны.

6. Гражданская самозащита в уголовном праве представляет собой детерминированную конституционной нормой (ч. 2 ст. 45 Конституции РФ) систему предусмотренных уголовным законодательством самостоятельных правомерных деяний граждан, направленных на защиту личности, прав, свобод и законных интересов управомоченного лица или других лиц, вынужденно совершаемых в состоянии необходимой обороны, причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление, или крайней необходимости и состоящих в причинении вреда охраняемым уголовным законом интересам.

7. Анализ существующих научных представлений об исследуемом правовом феномене позволяет выдвинуть положение о наличии в криминологии и российской уголовно-правовой юриспруденции подсистемы, состоящей из предусмотренных уголовным законом способов гражданской самозащиты, признаваемой межотраслевым правовым явлением.

8. Дается теоретическое обоснование состава гражданской самозащиты посредством раскрытия ее внутренней структуры как системы взаимосвязанных и взаимодействующих элементов.

Состав гражданской самозащиты - это дифференцированный юридический факт-состояние, представляющий собой систему взаимосвязанных и взаимодействующих признаков, характеризующих ее объект, объективную сторону, субъект, субъективную сторону, наличие которых образует правовое основание исключения уголовной противоправности вреда, причиненного правоохраняемым интересам в состоянии необходимой обороны, при задержании лица, совершившего общественно опасное деяние, или крайней необходимости.

Показывается практическое значение данного состава.

9. Вносятся предложения по совершенствованию уголовного законодательства, регламентирующего способы гражданской самозащиты. В частности, предлагается ст. 37 УК РФ изложить в следующей редакции:

«Статья 37. Необходимая оборона

1. Не является преступлением действие, которое неминуемо необходимо для защиты себя или третьих лиц, прав и свобод человека и гражданина, общественных или государственных интересов от общественно опасного посягательства, в том числе для охраны жилища, помещения и любой недвижимости, либо для предотвращения хищения имущества или причинения ему уголовно наказуемого ущерба. Защита осуществляется путем применения физической силы и/или оружия вплоть до лишения посягающего жизни.

2. Обороняющийся вправе причинить посягающему любой вред, за исключением заведомого лишения жизни, если он осознает факт посягательства, представляющего собой применение, попытку применения или угрозу применения насилия, принуждения или удержания, осуществляемого каким-либо способом в отношении личности или имущества со стороны посягающего.

3. Обороняющийся вправе лишить жизни посягающего при обстоятельствах, указанных в ч. 1, если он осознает, что посягающий:

а) совершает или пытается совершить террористический акт, захват заложника, похищение человека, изнасилование, насильственные действия сексуального характера, разбойное нападение, насильственный грабеж, насильственное посягательство на граждан с проникновением в их жилище;

б) применяет или немедленно начнет применять физическую силу, представляющую собой значительную опасность непосредственного лишения жизни обороняющегося или третьих лиц.

4. Превышением пределов необходимой обороны признаются умышленные действия, причинившие смерть или тяжкий вред здоровью посягающему, при отражении посягательств, не сопряженных с насилием, опасным для жизни и здоровья обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

4.1. Превышение лицом пределов необходимой обороны вследствие замешательства, страха, испуга или под влиянием внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванных внезапностью посягательства, исключает уголовную ответственность».

10. Разработан комплекс рекомендаций по совершенствованию следственной и судебной практики в направлении более полного обеспечения единообразного, законного и обоснованного применения уголовного законодательства о способах гражданской самозащиты и криминальных видах превышения ее пределов.

Данные рекомендации могут быть также использованы при подготовке руководящего постановления Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами законодательства, обеспечивающего субъективное право человека на гражданскую самозащиту».

Теоретическая и практическая значимость исследования. Основное значение результатов исследования заключается в создании концепции гражданской самозащиты уголовно-правовыми способами, учитывающей первичность права человека на жизнь, его безопасную жизнедеятельность в системе юридических ценностей. Результаты диссертационного исследования позволили разработать криминологические и уголовно-правовые основы гражданской самозащиты жизни человека и его безопасного существования.

Работа в значительной степени восполняет имеющиеся в юридической науке пробелы относительно понятия, сущности и классификации гражданской самозащиты, в частности, тех ее видов, которые встречаются в сфере реагирования на преступления.

Комплексных монографических теоретических разработок, посвященных гражданской самозащите в ее целостном виде и системному исследованию рассматриваемого феномена, до настоящего времени не существовало.

Теоретическое значение диссертации состоит в том, что положения, содержащиеся в ней, вносят вклад в развитие теории криминологии и уголовного права в части использования системных подходов к реагированию на преступления, включающих развитие и использование уголовно-правовых способов гражданской самозащиты.

Кроме того, положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы с целью дальнейших теоретических разработок гражданской самозащиты, ее видов, механизмов реализации.

Изложенное дает основание полагать, что решена крупная научная проблема, имеющая важное значение для криминологии, теории права, уголовного и уголовно-исполнительного права. Предложенные рекомендации могут быть успешно применены при построении правовых моделей основания исключения уголовной противоправности действий, совершенных в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости или причинения вреда при задержании лица, совершившего общественно опасное деяние.

Результаты проведенного исследования имеют важное значение для дальнейших разработок в области обеспечения прав, свобод и законных интересов граждан. От того, каким образом и что понимается под гражданской самозащитой и основанием исключения уголовной ответственности, непосредственно зависит процесс обеспечения прав человека в российском обществе.

В следственной и судебной практике выводы диссертационного исследования могут быть реализованы как методологическая предпосылка рационального изучения и усвоения сути конкретных составов гражданской самозащиты и их элементов и признаков, определения круга юридически значимых обстоятельств, учитываемых при квалификации правомерных действий, совершенных при обстоятельствах, исключающих преступность деяния.

Концептуальные положения и частные выводы могут быть использованы при изучении соответствующих тем в теории права и государства, уголовном, уголовно-процессуальном, уголовно-исполнительном праве и криминологии, в научно-исследовательской работе.

Апробация результатов исследования. Теоретические и методологические положения и выводы диссертации опубликованы автором в трех монографиях, курсе лекций по уголовному праву, учебниках, учебных пособиях, комментариях к УК РФ, аналитических обзорах, научных статьях и иных работах - всего свыше 60 наименований общим объемом более 120 п. л.

Основные идеи и предложения исследования апробированы в виде публикаций в журнале «”Черные дыры” в российском законодательстве», в ходе Международной научной конференции «Закономерности преступности и проблемы системного правового регулирования борьбы с ней» (25-27 августа 2001 г., г. Суздаль), Всероссийской научно-практической конференции «Пенитенциарная преступность: история и современность» (24 октября 2002 г., г. Владимир), международного круглого стола «Проблемы соблюдения международных стандартов и решений Европейского Суда по правам человека в деятельности уголовно-исполнительной системы России» (18-20 декабря 2002 г., г. Владимир), межрегиональной научно-практической конференции «Пути повышения качества подготовки специалистов для Минюста России» (16 апреля 2003 г., г. Владимир), Международной научно-практической конференции «Изменение преступности и актуальные вопросы законодательства по борьбе с ней» (23-24 июня 2005 г., г. Тамбов), Международной научно-практической конференции «Преступность, общество, криминология: диалектика развития» (27-30 августа 2006 г., г. Суздаль), при подготовке проекта Примерного положения о добровольной народной дружине по охране общественного порядка, принятого 23 апреля 2003 г. на конференции общественных объединений Владимирской области, участвующих в охране правопорядка в соответствии с Указом губернатора Владимирской области от 14 июня 2002 г. № 20 «Об участии населения в охране общественного порядка на территории Владимирской области». В качестве члена Координационного совета Владимирской области по правовому просвещению населения диссертант вносил соответствующие предложения и рекомендации в итоговые документы Совета, участвовал в разработке проекта закона Владимирской области «О целевой программе “Повышение правовой культуры населения Владимирской области на 2006-2010 годы”».

Новаторские идеи автора и положения диссертации используются при чтении лекционных курсов по проблемам общей теории права, криминологии и уголовного права на юридическом факультете Академии права и управления Федеральной службы исполнения наказаний, 5 факультетах Владимирского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний и его 5 филиалов в городах Иваново, Казань, Краснодар, Новокузнецк, Липецк, факультете юриспруденции Владимирского государственного университета, Академии национальной безопасности, обороны и правопорядка (г. Москва).

Структура работы соответствует логике исследования и состоит из введения, четырех глав, объединяющих двенадцать параграфов, заключения, библиографического списка использованной литературы и приложений.

2. Содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются цели, задачи, объект, предмет исследования, характеризуется методологическая основа и методика работы, ее научная новизна, формулируются основные положения, выносимые на защиту, сведения о теоретической и практической значимости проведенного исследования, его эмпирической базе, а также апробации его результатов.

В первой главе «Криминологические основы гражданской самозащиты» предпринята попытка обоснования криминологической обусловленности института гражданской самозащиты права человека на жизнь, его безопасную жизнедеятельность посредством исследования количественных и качественных характеристик насильственной преступности в 1993-2005 гг., проведения социологических исследований роста уровня тревожности граждан, выявления тенденции криминальной ситуации в стране.

В первом параграфе «Криминологическая характеристика тенденций преступности против жизни человека и его безопасного существования и проблемы реагирования на эти преступные посягательства» подчеркивается, что право на жизнь как естественное право человека имеет неоспоримое преимущество перед иными правами и свободами, так как все другие права, несмотря на необходимость и важность, теряют свою значимость в случае гибели человека. Вот почему защита жизни и безопасного существования человека охватывает широкий комплекс активных действий всех государственных и общественных структур, каждого конкретного человека по созданию и поддержанию безопасной социальной и природной среды обитания, достойных условий жизни граждан.

Криминальная ситуация на рубеже веков, на отрицательные стороны которой обращено внимание в диссертации, породила и обострила факторы, стимулирующие беззащитность личности в России. Криминологическая характеристика преступлений против жизни и безопасной жизнедеятельности человека, включающая в себя количественные и качественные свойства (объем, интенсивность, динамику, структуру, общественную опасность, латентность и виктимность), подтверждает преимущественное увеличение числа зарегистрированных преступлений против человека, его жизни, здоровья, чести, достоинства, прав и законных интересов.

Соискатель обращает внимание на то, что УК РФ, во-первых, разграничивает: 1) умышленное лишение жизни человека; 2) лишение жизни человека по неосторожности; во-вторых, к числу преступлений, связанных с лишением жизни человека по неосторожности, относит две группы деяний: а) только совершенные по неосторожности, б) преступления, совершенные с двумя формами вины, когда смерть человека наступает в результате неосторожности виновного при совершении им умышленного преступления (в целом такие преступления признаются умышленными).

Характеризуя преступления против жизни человека в нетрадиционно широком смысле, автор предложил их классифицировать на пять групп, три из которых можно объединить по наличию в составах вошедших в них преступлений такого признака, как насилие.

Отмечая специфику насильственной преступности в настоящий период, диссертант констатирует, что общая насильственная преступность, объединяющая все преступления с прямыми признаками физического либо психического насилия, а также преступления, способные характеризоваться при их совершении признаками такого насилия или ориентированные на применение насилия, в 1993-2005 гг. находилась в состоянии умеренного роста с незначительными всплесками частоты регистрируемых преступлений в 1995-1996 и 1999-2001 гг. и пиковым значением абсолютного их числа в 2005 г.

В 1993-2005 гг. в России регистрировалось все большее число фактов высоко общественно опасных проявлений насилия. Прежде всего это касается убийств. Удельный вес преступлений против жизни и здоровья в общей структуре насильственной преступности повысился с 23,5 до 32 %.

В группе общественно опасных посягательств на личность и ее безопасное существование все более заметную роль стали выполнять количественные и качественные показатели насильственной составляющей преступлений против свободы, чести и достоинства личности, а также против конституционных прав и свобод человека и гражданина, предусмотренных гл. 17 и 19 УК РФ соответственно. Среднегодовой прирост абсолютного числа преступлений за исследуемый период (1993-2005 гг.) составил рекордную величину для всей насильственной преступности в России - 360 и 160 % соответственно. С ухудшением квалитативных аспектов насилия в этой криминальной области произошло резкое падение уровня защищенности граждан от подобного рода насилия. Очевидно, что с усилением борьбы с такими новыми преступлениями, как торговля людьми (ст. 1271 УК РФ) и использование рабского труда с применением шантажа, насилия или с угрозой его применения (ст. 1272 УК РФ), можно прогнозировать рост числа регистрируемых преступлений этого вида в РФ.

За исследуемый период значительно снизилась защищенность человека от насильственных преступлений в сфере экономики. Причем выросло число грабежей, разбоев и вымогательств, эскалация насилия наблюдалась в осуществлении экономической деятельности и при нарушении интересов службы в коммерческих и иных организациях.

В Российской Федерации насилие все в большей степени стало носить инструментальный характер. Оно используется при совершении широкого спектра преступлений. Это не только преступления, традиционно выделяемые как насильственные, например преступления против жизни и здоровья, но и другие - против правосудия, порядка управления, интересов службы в коммерческих и иных организациях, в сфере экономической деятельности, против основ конституционного строя и безопасности государства, против здоровья населения и общественной нравственности, против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления. Характерным для этих видов преступлений является то, что, причиняя вред общественным или государственным интересам, они с неизбежностью направлены против жизни, здоровья или безопасного существования конкретного человека.

Второй параграф «Концептуальные, правовые и фактические подходы к защите права на жизнь и безопасность жизнедеятельности человека» посвящен раскрытию основных положений выдвигаемой соискателем криминологической концепции гражданской самозащиты.

В работе автор приводит целый ряд причин низкой эффективности самозащитной деятельности и системного кризиса ее уголовно-правового обеспечения, на фоне которых более рельефно выглядят проблемы реализации института гражданской самозащиты.

С учетом правовых и фактических подходов к защите наиболее важных общественных отношений, приведенных данных о фактах криминальной и легальной самозащиты автор в представленной работе предлагает рассматривать роль граждан в обеспечении собственной безопасности в контексте криминологической теории предупреждения преступности.

В связи с этим гражданская самозащита рассматривается, с одной стороны, как состояние правомерное, являющееся одним из способов борьбы с преступностью, восполняющим недостающую в момент посягательства деятельность государства по защите своих граждан и пресечению возможности совершения новых преступлений; с другой - как мера secondary и tertiary prevention (специальной и индивидуальной профилактики), способная при их разумном и законном применении защитить конкретного человека, потенциальную жертву, спасти ее от возможных посягательств и опасности.

При таком понимании защита и самозащита от преступного посягательства, пресечение возможности совершения преступниками новых преступлений и воспрепятствование наступлению тяжких последствий в результате нарушения правил безопасности отнесены соискателем к мерам воздействия на преступность.

Одно из первых мест среди мер, способных противостоять преступным посягательствам на личность и другим общественно опасным посягательствам, принадлежит антикриминальным мерам безопасности, направленным на пресечение (меры пресечения) криминальной опасности или на защиту от нее, в основе которых лежит право на необходимую оборону и причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. Данные уголовно-правовые меры характеризует то, что посредством их реализации профилактические цели достигаются за счет применения к правонарушителям правомерного (легального) насилия или уголовно-правового принуждения.

Результаты исследования криминологических аспектов гражданской самозащиты показали, что ее предупредительный потенциал еще далеко не исчерпан, но его резервы лежат не только в совершенствовании законодательной регламентации правовых институтов, которые она объединяет, но и в поисках путей к достижению главной цели: как с ее помощью не допустить совершения преступления либо его повторения, сделать безопасным существование человека - потенциальной жертвы преступления.

В связи этим гражданская самозащита должна быть отнесена к некарательным видам и формам сдерживания преступности, среди которых в специальной литературе уже назывались поощрительные, примирительно-компенсационные меры, компромиссы, меры безопасности, меры криминологического, посткриминального контроля и постпенитенциарного воздействия.

В рамках криминологической теории предупреждения преступности средства гражданской самозащиты предложено рассматривать в качестве самостоятельного вида предупредительной деятельности, который обслуживается виктимологией - учением о потенциальной жертве преступления, ставшим основой для выработки рекомендаций по оптимизации поведения личности с целью снижения вероятности стать жертвой преступления.

Подводя итог рассмотрению вопросов теории гражданской самозащиты, автор формулирует некоторые концептуальные выводы.

Во-первых, в массовом сознании сформировался устойчивый стереотип «личной незащищенности» от одной из наиболее значительных социальных опасностей - криминальной. В современных условиях, когда государство не может обеспечить эффективную защиту жизни, здоровья и в целом безопасное существование законопослушного гражданина, оно должно предоставить возможность осуществлять такую защиту самим гражданам. Эта возможность гарантируется государством в Основном Законе (ч. 2 ст. 45) путем предоставления права на гражданскую самозащиту, которое обеспечивается посредством уголовно-правовых институтов необходимой обороны, крайней необходимости, правомерного причинения вреда при задержании преступника и других отраслевых институтов российского законодательства.

Во-вторых, по истечении более чем 10 лет с момента легализации права на гражданскую самозащиту нормативным актом высшей юридической силы реальное обеспечение этих гарантий и их правоприменительный эффект остаются очень низкими. Это приводит к тому, что на фоне негативных изменений преступности, снижения результативности правоохранительной деятельности и низкой эффективности реализации правомерных способов гражданской самозащиты формируется практика внеправового реагирования граждан на преступность.

В связи с этим соискатель предлагает ввести в научный оборот понятие «гражданская самозащита», означающее правомерную деятельность граждан по самостоятельной защите жизни и безопасной жизнедеятельности человека от различного рода угроз. Такое расширение категориального аппарата криминологической и уголовно-правовой науки является методологической основой выделения особого вида некарательных мер сдерживания преступности.

В рамках криминологической теории предупреждения преступности уголовно-правовые средства гражданской самозащиты, образуя в совокупности относительно самостоятельный правовой институт, должны быть отнесены к некарательным видам и формам сдерживания преступности.

Таким образом, криминологические предупредительные меры гражданской самозащиты - это самостоятельные меры по защите жизни человека и безопасных условий его жизнедеятельности, предпринимаемые управомоченным лицом при наличии указанных в уголовном законе оснований и состоящие в совершении неотложных действий по предупреждению готовящихся преступлений, пресечению попыток их совершения, по устранению других опасностей посредством вынужденного причинения уголовно значимого вреда правоохраняемым интересам.

В третьем параграфе «Особенности угроз жизни человека и его нормальной жизнедеятельности в условиях изоляции от общества и правовая основа реагирования на них» предпринята попытка исследования опасностей человеческого существования в условиях изоляции от общества и мер по обеспечению нормальной жизнедеятельности осужденных и подследственных, которые имеют свои особенности.

На основе официальных данных, полученных во ФСИН России, автор утверждает, что смертность в УИС значительно ниже, чем в целом по Российской Федерации, и имеет тенденцию к снижению. В настоящее время в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества, условия отбывания наказания становятся все менее опасными. Но это не умаляет значимости проблем обеспечения безопасности осужденных и заключенных для ИУ, поскольку их деятельность протекает в среде, содержащей опасности для личности человека, не только связанные с возможностью причинения вреда его жизни и здоровью, но и способные произвести негативные, нередко необратимые, изменения личности. Особое место в период отбывания наказания принадлежит опасности подвергнуться криминальному насилию со стороны осужденных или персонала ИУ.

Исследование пенитенциарной преступности показало, что даже такое наказание, как лишение свободы, не гарантирует предупреждение рецидива насильственных преступлений. Состояние этого вида преступности в местах лишения свободы характеризуется тем, что насильственные преступления с учетом побегов с применением насилия составляют более трети от всего массива совершаемых в них преступлений. Увеличение доли дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию осужденных от общества (ст. 321 УК РФ), в общей структуре пенитенциарной преступности в 2005 г. на фоне относительно стабильных показателей удельного веса двух наиболее опасных видов насильственных преступлений против личности (ст. 105, 111 УК РФ) свидетельствует о новом этапе обострения криминогенной обстановки в ИУ России.