Криптовалюты представляют собой записи о цифровом активе, согласно определению В.А. Кислого. Таким образом, такие записи выступают самостоятельными материалами, содержащимися в базе данных, которой является блокчейн. Из вышесказанного следует, что отнесение криптовалюты к информации и блокчейна к базам данных включает их в число объектов гражданских прав. Блокчейн является интеллектуальной собственностью, а сама криптовалюта - часть интеллектуальной собственности, данные, содержащиеся в базе данных. Таким образом, договор, при котором происходит обмен товара на криптовалюту можно рассматривать в качестве обмена товара на предоставление права собственности на часть базы данных. Стоит также отметить, что при отнесении криптовалюты к информации становится возможным защищать собственников криптовалюты путём распространения на них норм, содержащихся в статьях 16 и 17 Федерального закона №149-ФЗ “Об информации, информационных технологиях и о защите информации” [Федеральный закон №149-ФЗ].

Некоторые дела раскрывают особый подход к переводу фиатной валюты в криптовалюту, где называют её “виртуальным товаром в электронной форме” [Решение Арбитражного суда Ростовской области от 28.12.2018 по делу №А53-35183/2018]. Однако такой подход к такому объекту требует включения его в Гражданский кодекс.

Также отдельно стоит упомянуть попытку урегулирования встроенных токенов в качестве цифровых денег в законопроекте “О внесении изменений в части перавую, вторую и четвёртую Гражданского кодекса” [Проект Федерального закона №424632-7]. Ко второму чтению в Государственную Думу был представлен законопроект, в котором указанное понятие не было использовано. Таким образом, правительство заняло выжидающую позицию по отношению к криптовалюте.

Как дополнительный вариант регулирования криптовалюты и в соответствии с договорённостями о сотрудничестве Российской Федерации с другими странами по делам о противодействии отмыванию денег и финансированию терроризма, в статью 128 Гражданского кодекса может быть введено понятие “виртуальная валюта”, неоднократно упоминаемое в данной работе. Такое понятие позволит также ввести в Гражданский кодекс регулирование, касающееся электронных денежных средств как централизованных валют и криптовалюты как децентрализованной, чего не имеется в настоящий момент. Однако, без действий со стороны государства, такое регулирование остаётся лишь предметом рассмотрения в доктрине.

Таким образом, на данный момент криптовалюта может быть включена в гражданское законодательство в качестве одного из двух объектов гражданского права: валютная ценность и часть интеллектуальной собственности (базы данных). В будущем предполагается внесение изменений в Гражданский кодекс и использование для целей регулирования криптовалюты такого объекта прав как виртуальная валюта, что позволит наиболее полно и обоснованно урегулировать ряд объектов, существующих, но не упомянутых в гражданском праве. Криптовалюта будет выделяться в виртуальной валюте как вид и называться цифровым денежным средством. Упоминание его как цифрового будет отличать от существующих электронных денежных средств и обращать внимание на децентрализованный характер.

Рассматривая подход к обеспеченным токенам, В.А. Кислым отмечается, что аналогом данного вида токенов может служить бездокументарная ценная бумага на основании того, что, по мнению автора статьи, токены являются продолжением секьюритизации прав и обязательств, которыми в своё время стали ценные бумаги [Кислый, 2017]. Мы поддерживаем его в этом вопросе, однако для более детального рассмотрения вопроса места токенов в гражданском праве стоит рассмотреть и доказать данное положение. Как уже было указано ранее, согласно Гражданскому кодексу, бездокументарная ценная бумага - это обязательственные и иные права, которые закреплены в решении о выпуске или ином акте лица, выпустившего ценные бумаги в соответствии с требованиями закона, и осуществление и передача которых возможны только с соблюдением правил учета этих прав в соответствии со статьей 149 Гражданского Кодекса [Гражданский кодекс РФ]. Выпуск данных токенов - это оферта, а их покупка является акцептом. В результате заключения такого договора у эмитента токена появляются обязательственные права. Таким образом, на основании данной формулировки, можно предположить то, что токены могут быть бездокументарной ценной бумагой с юридической точки зрения. Однако сами они являются договором, имеющим электронную форму и заключаемым через Интернет. В связи с этим мы поддерживаем позицию автора, касающуюся того, что можно прогнозировать появление иных видов токенов, отражающих характер различных договорных конструкций, как уже было указано ранее. В.А. Кислый при выделении таких токенов отмечал ограничение на такие виды токенов - специальные требования к форме договора [Кислый, 2017]. Требования к обязательному нотариальному заверению и государственной регистрации действительно вызывают трудности, однако нам кажется, что их возможно обойти. Требования к нотариальной форме могут быть удовлетворены путём выпуска токенов через частную блокчейн-сеть, одним и обязательным из участников которой будет нотариус с использованием специализированного аккаунта, созданного специально для таких целей. Требования к государственной регистрации можно обойти таким же образом - через использование частной сети, одним из участников которой будет Росреестр. Подобный случай был использован на практике. С инициативой внедрения блокчейна в правовую сферу России. Такой эксперимент предполагает создание блокчейн-реестра прав на недвижимость как части ЕГРН. Нам видится, что в дальнейшем все права на объекты, зарегистрированные через такую сеть будут иметь форму токенов. Параллельно с фиксацией сведений в ЕГРН копия выбранных данных по объекту недвижимости при изменении прав на него будет выгружаться в реестр на основе блокчейна Ethereum [Росреестр использовал технологию блокчейн, 2018]. Так будут создаваться цепочки блоков, хранящих информацию о правах на указанный объект недвижимости. Таким образом, мы находим подтверждение позиции В.А. Кислого о возможности классификации обеспеченных токенов в качестве бездокументарных ценных бумаг.

Нам видится необходимым проанализировать не одну возможную квалификацию, а все. Так, иные объекты, упомянутые в статье 128 Гражданского кодекса - это вещи, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги, иное имущество, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, имущественные права; результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага [Гражданский кодекс РФ]. Токены не могут являться следующими объектами:

Вещами токены не могут являться вследствие своей нематериальной формы;

Наличные деньги также требуют представления в материальном мире, а токены существуют в электронной форме;

Документарные ценные бумаги требуют эмиссии в определённом количестве в материальной форме, а токены распространяются через сеть и не имеют материального выражения;

Безналичными денежными средствами являться не могут, так как не выполняют функции денежных средств;

Несмотря на то, что токены подтверждают имущественные права их владельцев на вещи или услуги, сами они таковыми не являются. Их квалификация в качестве бездокументарной ценной бумаги представляется более полной;

Результатом работ и оказания услуг не являются, так как сами предоставляют права на данный объект;

Наша попытка классификации криптовалюты в качестве информации через представление блокчейна в качестве базы данных может быть использована и при анализе обеспеченных токенов. Так, они тоже создаются и переходят в блокчейне, который содержит информацию об имущественных правах владельца токена. Таким образом, блокчейн выступает в качестве базы данных, содержащей сведения об имущественных правах его участников. Следовательно, возможно отнесение токенов к информации через блокчейн.

Нематериальные блага тесно связаны с личностью, в то время, как токены могут быть отчуждены и переданы любому лицу.

Валютные ценности. Подход, который был использован при определении настоящего места криптовалюты может быть использован и на токенах. В Российской Федерации оборот валютных ценностей регулируется положениями Федерального закона от 10.12.2003 №173-ФЗ “О валютном регулировании и валютном контроле”. Согласно подпункту 5 пункта 1 статьи 1 указанного Федерального закона, к валютным ценностям относятся иностранная валюта и внешние ценные бумаги, которыми являются ценные бумаги, в том числе в бездокументарной форме, не относящиеся в соответствии с Федеральным законом к внутренним ценным бумагам [Федеральный закон №73-ФЗ]. Так, в отличие от криптовалюты, ни у одной страны не имелся опыта перевода имущественных прав в блокчейн-сеть, таким образом, ни одна из стран не признала такие токены ценной бумагой для целей регулирования. Следовательно, токены, хоть и отнесены нами к бездокументарной ценной бумаге, они являются внутренними ценными бумагами и потому на них не распространяется регулирование валютных ценностей.

Таким образом, обеспеченные токены могут быть отнесены к следующим объектам гражданских прав: бездокументарная ценная бумага, часть интеллектуальной собственности (базы данных). Отдельно хотелось бы указать на предложение, высказанное комиссией по совершенствованию гражданского законодательства в Федеральном законе №34-ФЗ “О внесении изменений в части первую, вторую и четвёртую Гражданского кодекса” по введению такой категории как цифровые права [Федеральный закон №34-ФЗ]. Мы предлагаем определить обеспеченные токены как цифровое удостоверение прав. Это позволит отграничивать их от цифровых денежных средств и цифровых корпоративных токенов. Таким образом, в случае включения положений данного законопроекта в Гражданский кодекс, исчезнет потребность в замещающем регулировании в качестве ценной бумаги.

Анализ места корпоративных токенов в системе объектов гражданского права приводит к однозначному регулированию этого вида токенов в качестве бездокументарной ценной бумаги. Целью эмиссии таких токенов, как и в случае с класссическими ценными бумагами, является привлечение инвестиций в организацию в обмен на обязательственные права в форме периодических выплат. Это позволит распространить на токены требования, предъявляемые к эмиссии токенов, их первоначальному размещению и защите прав их собственников. При анализе данного вида, В.А. Кислый также отмечает схожесть данного вида с бездокументарными ценными бумагами [Кислый, 2017]. Однако в таком случае возникает вопрос: в чём разница между токенами, обеспеченными договорным обязательством и корпоративными токенами?

Данный вопрос также подтверждается тем, что автор статьи говорит не о привлечении инвестиций в компанию, а о договорном характере возникающих правоотношений, что относит нас опять к токенам, обеспеченным договорным обязательствам. Ответ на данный вопрос уже выработан. В данном случае ответом будет цель создания данных токенов. В случае корпоративных токенов целью выступает именно привлечение инвестиций, прописанное непосредственно в решении о проведении ICO. Иначе токен будет относиться к обеспеченным. Как уже упоминалось ранее, согласно позиции комиссии по ценным бумагам и рынкам США по делу The DAO, криптовалюты, выпущенные этим децентрализованным обществом были приравнены к ценным бумагам [Report of investigation …, 2017], следовательно, возможно также распространение на корпоративные токены положений, касающиеся валютного регулирования и валютного контроля, но, стоит отметить, данное регулирование касается только ценных бумаг, эмитент которых инкорпорирован за рубежом.

Таким образом, можно отметить, что регулирование корпоративных токенов российской компании должно регулироваться по нормам, касающимся бездокументарных ценных бумаг, а корпоративные токены иностранного эмитента должны регулироваться в качестве валютной ценности. На наш взгляд, регулирование анализируемого вида цифровых финансовых активов потребует включения в Гражданский кодекс иного объекта права в виде токена инвестиционного проекта или цифровых корпоративных токенов, и принятия специального Федерального закона, регулирующего его эмиссию и оборот ввиду наличия законов, регулирующих схожие отношения, однако стоит привести нормы Федерального закона от 22.04.1996 №39-ФЗ “О рынке ценных бумаг” и Федерального закона от 10.12.2003 №173-ФЗ “О валютном регулировании и валютном контроле” в соответствие с возможностью эмиссии бездокументарных ценных бумаг в электронной форме (цифровых корпоративных токенов).

Подводя итог, хочется отметить следующее:

Цифровые финансовые активы лишь частично относятся к виртуальным валютам и электронным денежным средствам;

Основываясь на всех предложенных определениях цифровых финансовых активов, мы выводим следующее определение “Цифровые финансовые активы - это создающиеся в блокчейн-системе в результате решения криптографических задач учётные единицы, которые позволяют вести учёт объектов и фиксировать юридические факты”;

Все существующие и имеющие возможность возникнуть цифровые финансовые активы делятся на четыре вида: встроенные токены, или криптовалюта, обеспеченные токены с подвидами токены, обеспеченные договорным обязательством и токены, обеспеченные вещными правами, корпоративные токены и иные токены, к которым относятся все токены, которые могут возникнуть в будущем и не относятся к предложенной нами классификации;

Криптовалюта в системе объектов гражданского права может быть представлена как: валютная ценность, часть интеллектуальной собственности (базы данных) и, при включении в будущем такой категории, как виртуальная валюта;

Обеспеченные токены в системе объектов гражданского права могут быть представлены как: бездокументарные ценные бумаги, часть интеллектуальной собственности (базы данных) и, при включении такой новой категории в Гражданский кодекс, как цифровое удостоверение прав;

Корпоративные токены в системе объектов гражданского права могут быть представлены как бездокументарные ценные бумаги и валютные ценности и в будущем потребует включение в законодательство Российской Федерации такого объекта гражданского права как цифровой корпоративный токен.

Глава 2. Цифровые финансовые активы в законодательстве других стран

2.1 Регулирование цифровых финансовых активов в странах с континентальной правовой системой

С каждым месяцем всё больше мир признаёт цифровые финансовые активы в качестве способа регулирования отношений в будущем. Многие учёные, анализируя отношение стран к криптовалюте, приводят сравнение признания странами криптовалюты со стадиями принятия неизбежного, выделенными учёным Элизабет Кюблер-Росс: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. В некоторых странах этот процесс прошёл быстро, в некоторых - медленно. М.М. Долгиева и Роман Янковский применяют данную концепцию к реакции российских официальных лиц [Янковский, 2017, с.9; Долгиева, 2018].

На первой стадии, стадии отрицания, должностные лица и уполномоченные органы не выпускали никаких предостережений, либо актов, регулирующих данный вопрос.

На второй стадии, стадии гнева, государства поняли, что криптовалюта используется для расчётов лицами взамен официальной денежной единицы, рубля, а, значит, покушается на право государства на эмиссию денег. Тогда различные государственные органы стали выпускать предостережения, в которых указывалось, что использование криптовалюты может рассматриваться как отмывание денег или финансирование терроризма. Пример этому - информационное сообщение Росфинмониторинга “Об использовании криптовалют” от 06.02.2014 [Информационное сообщение Росфинмониторинга, 2014] и информации Банка России от 27.01.2014 [Информация Банка России, 2014].

Третья стадия - стадия торга. На этой стадии были предприняты попытки урегулировать цифровые финансовые активы через подзаконные нормативные акты. Примерами тому служат письмо Федеральной налоговой службы от 3 октября 2016 г. №ОА-18-17/1027 [Письмо ФНС, 2016], информация Банка России от 04.09.2017 [Информация Банка России, 2017], согласно которым лица, использующие криптовалюту, должны учитывать потенциальную вовлечённость в отмывание денег и финансирование терроризма.

Четвёртая стадия, стадия депрессии, охарактеризовалась в совещании по вопросу использования цифровых технологий в финансовой сфере, которое провел Президент РФ 10.10.2017. В ходе совещания президент поручил Правительству РФ и Центральному Банку внести изменения в законодательство с целью урегулирования криптоактивов. Министр финансов, Антон Силуанов, указал на то, что Минфин совместно с Центрабанком и Правительством РФ планирует разработку новых законов в сфере цифровых технологий [Совещание по вопросу использования цифровых технологий в финансовой сфере, 2017].

Пятой, последней стадией, стало принятие законов. В частности, 18 марта 2019 года был принят Федеральный закон №34-ФЗ “О внесении изменений в части первую, вторую и статью 1124 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации”, которым в Гражданский кодекс были введены нормы о цифровых правах [Федеральный закон №34-ФЗ].

Таким образом, заметно, что на данный момент Россия приняла цифровые финансовые активы, вернее, права, удостоверяемые ими.

Однако, Россия стала далеко не первой страной, реципиировавшей римское право, в которой была предпринята попытка урегулирования цифровых финансовых активов.

Рассмотрим регулирование цифровых финансовых активов в других странах с континентальной системой права.

Учитывая, что некоторые страны с континентальной правовой системой были частью СССР и, потому, по регулированию и менталитету близки к России, стоит рассмотреть, в том числе, их опыт правового регулирования для целей перенесения позитивного опыта на российскую правовую систему с российскими реалиями.

В Казахстане не имеется законов, регулирующих операции с криптовалютой. Также, на данный момент имеются строгие ограничения на оборот криптовалюты. Единственная официальная позиция, высказанная по данному вопросу - позиция Центрального Банка Казахстана, который считает необходимыми строгие ограничения на операции с криптовалютой ввиду потенциальной вовлечённости в отмывание доходов и финансирование терроризма [Информационное сообщение национального банка Республики Казахстан, 2017]. Таким образом, в данной работе мы не будем рассматривать Казахстан для целей регулирования.

Что касается регулирования криптовалюты в Украине, то стоит отметить, что эта страна долгое время не могла решиться урегулировать криптовалюту и токены. Это происходило ввиду отсутствия определения, которым можно было бы описать криптовалюту. Регулирование криптовалюты в Украине отличается от Казахстана тем, что в ней ни законодатель, ни иные органы не налагают строжайший запрет на операции с криптовалютой. На данный момент, была создана группа по разработке внесения в законы изменений, касающихся криптовалют, но ни одного правотолковательного, либо законодательного акта не было принято [Global Legal Research Center, 2018, с. 86].

Рассматривая регулирование цифровых финансовых активов в Белоруссии, стоит отметить, что А.И. Савельев анализирует подход белорусского законодателя с наиболее схожей с ним точки зрения ввиду того, что он входил в состав проектной группы по совершенствованию цифровой экономики в этой стране. В Белоруссии 21 декабря 2017 годабыл принят Декрет Президента республики Беларусь “О развитии цифровой экономики” №8. Данный декрет регулирует круг лиц, имеющих право на совершение операций с криптовалютой, равно как и сами операции, в том числе, налогообложение, порядок и действия этих субъектов с криптовалютой. ICO, а также обмен криптовалюты на фиат не регулируются и оставлены на саморегулирование [Савельев, 2017а].

При рассмотрении вопроса регулирования , необходимо, прежде всего, обратить внимание на страны, имеющие наибольший опыт в использовании цифровых финансовых активов. К таким относятся Швейцария и Лихтенштейн.

Кантон Цуг, расположенный в центральной части Швейцарии, известен во всём мире как Криптодолина, центр развития блокчейн-стартапов и активного использования криптовалюты. Администрация Цуга позволяет использовать криптовалюту в различных транзакциях: гражданско-правовых и административных [Handelsregisteramt Zug akzeptiert Kryptowдhrungen Bitcoin und Ether als Zahlungsmittel, 2017]. Однако, несмотря на такой широкий спектр возможностей, это не урегулировано законодательно. Все возможности такой оплаты появляются благодаря пояснениям и рекомендациям муниципалитета и надзорного органа за финансовыми организациями, не носящих обязательный характер [Guidelines for Enquiries Regarding the Regulatory Framework for Initial Coin Offerings (ICOs), 2018]. Закона, регулирующего возможность использования криптовалюты для оплаты, либо регулирующего ICO не существует. Для регулирования использования криптовалют, используют уже имеющиеся акты без внесения изменений в них. В частности, для целей налогообложения криптовалюта регулируется как валютная ценность (иностранная валюта) [Steuerverwaltung Kryptowдhrungen, 2017]. Регулирование отношений с криптовалютой зависит, также, от толкования законодательства путём создания судебных прецедентов.

Лихтенштейн же сделал виртуальную валюту, к которой относится криптовалюта, частью своей правовой системы. Законодатель включил криптовалюту в Закон о должной осмотрительности, который посвящён борьбе с отмыванием денег и противодействии терроризму [Law of 11 December 2008 on Professional Due Diligence, 2008]. Остальное регулирование, имеющееся на данный момент, носит рекомендательный характер и осуществляется управлением финансовых рынков.

Таким образом, заметно, что даже такие известные в прогрессивности взглядов страны не имеют должного законодательного регулирования нового явления и пытаются распространить уже имеющиеся нормы на новые правоотношения, возникающие сети Интернет. Органы местного самоуправления и органы, регулирующие финансовые рынки - единственные, кто пытается дать больше свободы физическим и юридическим лицам, разделяющим технологический прогресс общества. Стоит, также, отметить, что указанные страны стараются не регулировать правоотношения, связанные с цифровыми финансовыми активами больше, чем того требуют сами правоотношения, оставляя регулирование на откуп организациям. Предположительно, государства ждут пока будет выработан некий правовой обычай отношений в сфере цифровой экономики чтобы, затем, закрепить эти обычаи в законодательстве. Также отметим, что указанные государства не имеют практики регулирования иных видов цифровых финансовых активов, кроме криптовалюты и инвестиционных токенов как основного противоречивого явления в правовой реальности.

Рассматривая романо-германскую правовую семью, нельзя не обратить внимания на опыт регулирования крупнейших стран, заложивших основу данной правовой системы.

Рассмотрим опыт регулирования цифровых финансовых активов в центре романо-германской правовой семьи, откуда и пошла рецепция римского права - в Италии. В отличие от предыдущих стран, в Италии имеется правовое регулирование сделок с криптовалютой. Таким нормативным актом является Законодательный декрет №90 от 2017 года, которым на операторов обмена криптовалютой были распространены требования, предъявляемые к операторам операций с фиатом [Decreto Legislativo of the Italy 25 maggio 2017, №90 …, 2017]. Обязанность по определению порядка и сроков такого распространения была возложена на министерство экономики и финансов. Через некоторое время им было вынесено предостережение по указанному вопросу [Valuta Virtuale, 2018]. Кроме того, стоит отметить деятельность агентства по доходам, которое вынесло резолюцию по налогообложению операций с криптовалютами [Dichiarazione dei redditi e bitcoin, 2016]. Регулирования иных видов токенов, включая выпущенные через ICO, не имеется.

В Германии регулирование цифровых финансовых активов осуществляется федеральным надзорным органом по финансам (BaFin), чьи рекомендации называют цифровые финансовые активы единицей учёта и требуют для совершения сделок с использованием криптовалюты обязательной авторизации через BaFin [Gesetz ьber das Kreditwesen …, 2019; Virtual Currency, 2018]. Также как и раньше, официального правового регулирования Германия не имеет, а регулирование осуществляется путём вынесения предписаний и предостережений. Из официальных государственных органов, некоторые, такие органы как министерство финансов, выносят руководства по решению различных государственных вопросов с помощью криптовалюты. К примеру, очень важный вопрос, решённый министерством финансов - это налогообложение операций с криптовалютой. Минфин Германии решил, что обмен криптовалюты на фиат должен подлежать налогу на добавленную стоимость, а использование её в качестве средства платежа не подлежит налогообложению [Umsatzsteuerliche Behandlung von Bitcoin …, 2018]. Также авторы из Global Legal Research Center отмечают, что у Франции с Германией имеется желание предложить рассмотреть возможность регулирования критовалюты на международном уровне на ближайшей встрече Большой двадцатки или G-20 [Global Legal Research Center, 2018, c. 46]. Исходя из этого, рассмотрим регулирование другой страны, предложившей регулирование криптовалют на международном уровне.

Во Франции имеются на данный момент только два ордонанса, регулирующих криптовалюты. Они были приняты для целей отнесения криптовалюты к видам финансовых инструментов, что позволило распространить на них регулирование, применимое к ценным бумагам [Ordonnance …, 2016; Ordonnance …, 2017]. Однако, несмотря на это, иного регулирования законодательство Франции не содержит и регулирование криптовалюты зависит от пояснений и рекомендаций, написанных органом по французским финансовым рынкам (AMF) и орган надзора за должной осмотрительности (ACPR) [Achats de Bitcoin …, 2017]. Эти документы носят, также, как и в ранее рассматриваемых государствах, рекомендательный характер. Они предупреждают о высокой волатильности и низком правовом регулировании криптовалют, но, несмотря на это, не запрещают их использование, а, наоборот, признают плюсы и потенциальные возможности криптовалюты. Центробанк Франции же, наоборот, в своих рекомендациях указывает на негативные моменты, что криптовалюта не относится к официальному средству платежа, а является средством спекуляции и потенциальным средством для отмывания денег и финансирования терроризма [Les dangers liйs au dйveloppement des monnaies virtuelles …, 2013].

Отдельно стоит рассмотреть, также, Японию как родоначальника технологии блокчейн и криптовалют как первых цифровых финансовых активов. Несмотря на то, что она относится к дальневосточной правовой семье, на её формирование оказало сильное влияние снятие “железного занавеса” и открытие миру, что повлекло за собой рецепцию романо-германского права и кодифицированного законодательства. Потому мы рассматриваем Японию в этом параграфе. Что касается решения Японией вопроса о криптовалютах, то стоит отметить такой акт как Закон о платёжных сервисах, в частности, поправки к нему, принятые в июне 2016 и вступившие в силу в апреле 2017. Данными поправками в закон вносится понятие криптовалюты, требования к операторам обращения криптовалюты, а также устанавливается порядок транзакций криптовалюты. Кроме вышеуказанного акта, в Японии действует, также, закон о противодействии отмыванию денег, который устанавливает порядок обмена криптовалюты на фиат, а также, обязанности операторов, обслуживающих платформы, на которых такой обмен производится [Payment Services Act, 2016].

Таким образом, подводя итог, тезис о том, что российское регулирование цифровой экономики запаздывает по сравнению с иными странами, неверен. В большинстве стран с романо-германской правовой системой практически отсутствует сложившееся официальное правовое регулирование, большинство регулирования цифровых финансовых активов основано на неофициальных актах толкования, имеющих рекомендательный характер, либо на подзаконных актах. Учитывая то, что основным отличием континентальной системы права является её кодифицированный характер, мы не можем отметить включение цифровых финансовых активов в кодифицированные акты. Отсутствие законов показывает то, что цифровые финансовые активы пока остаются неурегулированным вопросом в праве стран с системой континентального права.

цифровой финансовый криптовалюта законодательство россия

2.2 Регулирование цифровых финансовых активов в странах с общей правовой системой

3.1 Перспективы включения цифровых финансовых активов в кодифицированные акты РФ

Таким образом, на основании проведённого исследования, мы можем выделить следующие отрасли права, в которых должно появиться законодательное регулирование:

Гражданское и его подотрасли;

Налоговое;

Уголовное и административное.

Прежде всего, стоит отметить, что для включения цифровых финансовых активов в гражданское право, необходимо их включить в Гражданский кодекс Российской Федерации в качестве объектов гражданского права. Объекты гражданских прав перечислены в статье 128 Гражданский кодекс РФ. К ним относятся “вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), иное имущество, в том числе имущественные права (включая безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права); результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага”. [Гражданский Кодекс РФ]. Как уже было заявлено ранее, необходимо регулировать каждый вид цифрового финансового актива отдельно. На основании этого и учитывая всё, указанное в первой главе, предлагаем изложить статью 128 Гражданский кодекс РФ в следующей редакции:

Статья 128. Объекты гражданских прав

К объектам гражданских прав относятся вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги), иное имущество, в том числе имущественные права (включая безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, в том числе, цифровые корпоративные токены, цифровые права); виртуальная валюта, в том числе, электронные денежные средства и цифровые денежные средства (криптовалюта); иные цифровые финансовые активы (токены), помимо перечисленных в настоящей статье; результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага.

Обеспеченные токены уже были урегулированы путём включения в указанную статью понятия, под которым они обозначены в Гражданский кодекс РФ, “цифровые права” [Федеральный закон №34-ФЗ]. Таким образом, учитывая внесённые изменения в Гражданский кодекс РФ, которые вступят в силу с 01.10.2019, предлагаем внести корректировку в новую статью и изменить п.1 ст.141.1, приняв его в следующей редакции: “Цифровыми правами признаются названные в таком качестве в законе обязательственные и иные права, удостоверенные цифровым удостоверением прав, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам”. Таким образом, мы будем понимать обеспеченные токены как “цифровое удостоверение прав”.

Кроме вышеуказанного, нами предлагается внести, также, статью 141.2, которая будет раскрывать содержание виртуальной валюты, а, также, статью 141.3, раскрывающую суть понятия цифровой финансовый актив (токен). Указанные статьи необходимо изложить в следующей формулировке:

Статья 141.2. Виртуальная валюта

Под виртуальной валютой понимается существующее только в цифровой форме средство выражения стоимости, которое функционирует в качестве средства обмена, расчётной единицы и средства сохранения стоимости, но не обладает статусом законного платёжного средства ни в одной юрисдикции.

К виртуальной валюте относятся как централизованные (электронные денежные средства), так и децентрализованные (цифровые денежные средства) денежные средства.

Виртуальная валюта не является денежным суррогатом.

Для целей налогообложения, виртуальная валюта регулируется как безналичные денежные средства.

Электронные денежные средства (централизованная виртуальная валюта) - денежные средства, которые предварительно предоставлены одним лицом (лицом, предоставившим денежные средства) другому лицу, учитывающему информацию о размере предоставленных денежных средств без открытия банковского счета (обязанному лицу), для исполнения денежных обязательств лица, предоставившего денежные средства, перед третьими лицами и в отношении которых лицо, предоставившее денежные средства, имеет право передавать распоряжения исключительно с использованием электронных средств платежа.

Цифровые денежные средства (децентрализованная виртуальная валюта) - денежные средства, не имеющие эмитента, которые существуют внутри блокчейн-цепи, являются вознаграждением пользователей за решение криптографических задач в блокчейн-сети и которые могут быть переданы в качестве оплаты за товар или услугу одним лицом другому без потери их стоимости.

Виртуальная валюта может быть обменяна на официальное денежное средство, принятое в любой юрисдикции, по курсу, устанавливаемому Центральным Банком.

Для осуществления сделок с виртуальной валютой требуется пройти идентификацию личности на специально открытой государственной платформе. После подтверждения личности, лицу открывается специальный виртуальный кошелёк, через который лицо может осуществлять оплату налогов, пошлин, сборов и иных государственных плат.

Статья 141.3. Цифровые финансовые активы (токены)

Цифровые финансовые активы - это создающиеся в блокчейн-системе в результате решения криптографических задач учётные единицы, которые позволяют вести учёт объектов, фиксировать юридические факты и удостоверяют цифровые права.

Понятия цифровые финансовые активы и токены равнозначны.

К цифровым финансовым активам относятся цифровые денежные средства, цифровое удостоверение прав, цифровые корпоративные токены.

Отношения, связанные с цифровой виртуальной валютой, должны быть урегулированы в статье 317 “Валюта денежных обязательств” [Гражданский кодекс РФ] через внесение изменений в п.2, изложив его в новой редакции следующим образом: “В денежном обязательстве может быть предусмотрено, что оно подлежит оплате в рублях в сумме, эквивалентной определенной сумме в иностранной валюте или в условных денежных единицах (экю, "специальных правах заимствования", виртуальной валюте и др.)”. Несмотря на расширительный список условных денежных единиц, мы полагаем необходимым особо оговорить возможность использования виртуальной валюты для того чтобы суды могли однозначно определить возможность сторон включить условие использования расчётов в виртуальной валюте.

Нормы, связанные с виртуальной валютой, стоит, также, включить в положения Налогового кодекса РФ. В Налоговом кодексе уже была предусмотрена возможность взыскания налогов, сборов, страховых взносов, пеней, штрафов путём обращения взыскания на электронные денежные средства [Налоговый кодекс РФ (часть первая); Налоговый кодекс РФ (часть вторая)]. Как было указано ранее, электронные денежные средства являются только одним из видов виртуальной валюты. Следовательно, для использования криптовалюты для целей налогообложения, мы предлагаем заменить термин “электронные денежные средства” термином “виртуальная ваалюта” в следующих положениях: ст.46, п.3 ст.60, ст.76, п.3 ст.77, ст.86, п.3 ст.93.1, 148 НК РФ [Налоговый кодекс РФ (часть первая); Налоговый кодекс РФ (часть вторая)].

Помимо всего прочего, нами предлагается принять ст.46.1. в следующей формулировке:

Статья 46.1. Особенности, связанные с совершением операций с виртуальной валютой

Направление налоговым органом в соответствии с настоящим Кодексом поручения о перечислении, приостановке операций и отчёте по операциям, связанным с цифровыми денежными средствами, направляются в адрес налогоплательщика и соответствующие обязанности возлагаются на него.

Обязанности, возлагаемые в соответствии с настоящим Кодексом на оператора виртуальной валюты по совершению действий, связанных с цифровыми денежными средствами, возлагаются на налогоплательщика.

Третьим важным моментом, который России необходимо урегулировать в отношениях с криптовалютой, является её возможное вовлечение в легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, а также, в финансирование терроризма. Этот момент, хоть и указан нами третьим, по значимости он занимает лидирующую позицию. 26.02.2019 было принято постановление Пленума Верховного суда РФ, которым были внесены изменения в постановление Пленума Верховного суда РФ от 7 июля 2015 года №32. Указанным постановлением криптовалюта была отнесена к объекту преступлений, предусмотренных статьями 174 и 174.1 УК РФ [Постановление Пленума Верховного суда №32]. Несмотря на это, стоит отметить, что указанные статьи предусматривают легализацию не только денежных средств, но и иного имущества, к которому мы ранее отнесли цифровые денежные средства. Помимо этого, необходимо предусмотреть возможность появления наказаний в виртуальной валюте. Такое изменение можно сделать в п.2 статьи 46 УК РФ, после слов “и (или) стоимости денежных инструментов” дополнить словами “а также кратной стоимости виртуальной валюты в рублях по курсу, устанавливаемому Центральным Банком на момент совершения преступления”. Помимо указанного ранее, при внесении термина “виртуальная валюта” в статью 128 Гражданского кодекса РФ, мы отнесём криптовалюту к объекту регулирования статьи 104.1. Также мы полагаем возможным дополнить статью 104.1 пунктом 4 следующего содержания: “В случае необходимости конфискации виртуальной валюты, суд выносит определение о её перечислении на специально открытый виртуальный кошелёк суда”. Кроме того, необходимо после слов “денежные средства” добавить слова “и виртуальная валюта”, поставив указанные слова в необходимый падеж, в следующих статьях: 141.1, 172.3 УК РФ [Уголовный кодекс РФ]. Заменить слова “электронных денежных средств” словами “виртуальной валюты” в статьях 158, 159.6 УК РФ [Уголовный кодекс РФ].

Таким образом, нами были рассмотрены варианты совершенствования законодательства, связанные с виртуальной валютой как видом цифровых финансовых активов в трёх сферах права: гражданской, налоговой и уголовной.

Рассмотрим следующий вид цифровых финансовых активов, упоминаемый нами ранее, - цифровое удостоверение прав, или обеспеченный токен. Как уже было сказано ранее, этот вид токенов служит удостоверением обязательственных и иных прав в информационной сети блокчейн (цифровых прав). Нам представляется верным понимание этого вида цифровых финансовых активов как выписки из реестра прав. Цифровое удостоверение прав может служить для доказательства прав собственности, обязательственных прав по кредитным договорам, договорам займа и иным договорам. Для целей совершенствования законодательства, мы предлагаем использовать данный вид цифровых финансовых активов для удостоверения прав собственности на записанные в реестре, созданном на основе технологии блокчейн, объекты.

Таким образом, нами предлагается внести изменения в статью 8.1 Гражданского кодекса РФ, касающуюся регистрации прав на имущество [Гражданский кодекс РФ]. В связи с тем, что регистрация таких прав может осуществляться через блокчейн, который гарантирует неизменяемость информации в блоках, мы полагаем возможным перевести государственный реестр прав в блокчейн и вносить сведения об имуществе туда. Следовательно, необходимо изменить указанную статью в части внесения в неё пар.4 п.1 следующего содержания “Государственный реестр создаётся и действует на основании блокчейн-технологии, гарантирующей его публичность и достоверность, а также неизменяемость информации в нём. Права собственности могут быть удостоверены путём выдачи цифрового удостоверения прав”.