Тем не менее, государственная политики по борьбе с экстремизмом подвергается последовательной критики. Европейский парламент в тексте резолюции по политической ситуации в России в п.14 сообщил о выражении «обеспокоенности в относительно несправедливого применения законодательства по противодействию экстремистской деятельности, который касается незаконной реализации … запрета их [общественных организаций и религиозных меньшинств] материалов в качестве экстремистских». European Parliament resolution on the upcoming presidential election in Russia // The European Parliament URL: http://www.europarl.europa.eu/sides/getDoc.do?type=MOTION&reference=P7-RC-2012-0052&language=EN (дата обращения: 01.05.2019). Уполномоченный по правам человека Москалькова Т.Н. ни раз подчёркивала, что «статья же была сконструирована не слишком удачно, поэтому любая размытость в трактовке формулировок может приводить к ошибкам», Москалькова поддержала смягчение уголовной статьи за экстремизм // Российская газета URL: https://rg.ru/2018/10/03/moskalkova-podderzhala-smiagchenie-ugolovnoj-stati-za-ekstremizm.html (дата обращения: 01.05.2019). примерно об этом же говорил ей предшественник В.П. Лукин. См. об этом подробнее: Доклад Уполномоченного по правам человека в Российской федерации за 2008 год // СПС Консультант-Плюс Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека в своих рекомендациях также выразил обеспокоенность вопросами правоприменения данной нормы касательно свободы слова и свободы выражения мнения. См. об этом подробнее: Рекомендации Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека по совершенствованию законодательства о противодействии экстремизму и практики его применения // Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека URL: http://president-sovet.ru/presscenter/news/read/4875/ (дата обращения: 01.05.2019). Широкому распространению дел об экстремизме в интернете способствуют «лайки», «репосты» и «перепосты», так как «расследовать преступления во «ВКонтакте» легче, чем бегать по улицам и искать преступников. Администрация соцсети хостится Здесь эксперта информационно-аналитического центра «Сова» Наталия Юдина имеет в виду, что компьютерные мощности серверов сайтов и их собственников находятся на территории Российской Федерации, как и нахождение компании в российской юрисдикции в России, поэтому сложностей с получением данных о пользователях нет никаких. Преступление, считай, раскрыто». Прокуратура рассказала о резком снижении уровня экстремистского насилия // РБК - Информационное агентство. URL: https://www.rbc.ru/society/13/03/2017/58c633809a79479d0cda5729 (дата обращения: 01.05.2019). Здесь важно пояснить, что репост - это вторичное опубликование сообщения со ссылкой на источник публикации, которое было размещено другим пользователем в Интернете, а лайк - это средство, помогающее пользователю интернета выразить свое одобрение к выложенному сообщению в Интернете, на практике эти понятия часто путают. В сентябре 2015 г. общественны деятель из Чувашии был осужден за репост в социальной сети "ВКонтакте" картинки на Председателя Правительства Российской Федерации. Д.С. отрицал какие-либо обвинения, указав, что поставил "лайк" тексту сообщения, а картинка "привязалась" следуя правилам «Вконтакте» автоматически. Суд решил, что пользователь публично призывал к экстремизму, потому приговорил к штрафу в размере 150 тыс. руб. Костюков А.Н. Реализация прав человека и гражданина в конституционном праве России: год 2017-й // СПС Консультант-Плюс В Свердловской области местный суд признал женщину виновной в возбуждении межнациональной ненависти. Её осудили по ст. 282 Уголовной Кодекса Российской Федерации (Далее - УК РФ) за репосты в социальной сети "ВКонтакте" нескольких записей сообществ организаций, запрещённых в Российской Федерации, вследствие чего Е.В. получила 20 часов обязательных работ. Там же В январе 2018 года Воскресенский городской суд Московской области признал виновным по ч. 1 ст. 282 Валентина Соколова, который ранее в 2016 году выдвигался в депутаты Мособлдумы от партии «Родина». Он был приговорен к реальному сроку лишения свободы. Основанием для уголовного дела стали публикации в социальной сети «Facebook» и «Одноклассники» видеороликов с ксенофобными комментариями, которые призывали к насилию над чернокожими, а также вызывающее ненависть к русским. Тем не менее тот факт, что Соколов выложил видео и текст не для распространения и одобрения, а с целью дискредитировать их, что отобразил в своих комментариях к выложенной информации. Данный факт не был описан в материалах дела: следствие в очередной раз обратило внимание на то, что как и в деле с общественным деятелем из Чувашии, которое указано выше, на странице Соколова изображение сохранилось без осуждающего комментария. Мособлсуд смягчил приговор, вынесенный по делу против активиста Валентина Соколова // Информационно-аналитический центр «СОВА» URL: https://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2018/03/d39090/ (дата обращения: 01.05.2019). Отмеченная правоприменительная практика не соответствует принципам, которые указаны ст. 29 Конституции РФ, так как преступлением признается свободное выражение и распространение мыслей и идей граждан в сети Интернет, которые не совпадают с официальной позицией государства. Часто граждане даже не выражают своё мнение к опубликованной информации, тем более не призывают других граждан к совершению уголовно наказуемых деяний. Летом 2017 года Следственное управление Следственного комитета Российской Федерации по Алтайскому краю опубликовало сообщение на своём сайте с информацией, что заведено уголовное дело против жительницы Барнаула Натальи Телегиной и передано в суд по обвинению в экстремизме (ч. 1 ст. 282 УК РФ), а также оскорблении чувств верующих. Действие, оцененное как экстремизм заключается в публикации фотографии влюбленной пары, которые были подписаны как "Кавказец" и "Девушка кавказца", заголовок гласил: "Чернильница: нет выбора позорней". Передано в суд дело Натальи Телегиной // Информационно-аналитический центр «СОВА» URL: https://www.sova-center.ru/misuse/news/persecution/2017/07/d37561/ (дата обращения: 01.05.2019). Также приводится случай уголовного дела блогера из Сыктывкара Саввы Терентьева, против которого следствие возбудило уголовное дело по ст. 282 УК РФ в связи с публикацией негативного мнения о сотрудниках милиции, которые были отнесены следственной группой к отдельно социальной группе. В итоге блогеру было предъявлено обвинение в совершении действии, публично возбуждающих ненависть по отношению к социальной группе «милиция» при помощи «средств массовой информации». Во-первых, важно отметить, что суд также причисляет блог в сети Интернет как «средство массовой информации» что важно для данной работы в контексте понимания правовой природы свободы массовой информации, основные доводы по которой сосредоточены в первой главе. Во-вторых, что обобщает дела Телегиной и Терентьева, так отсутствие конкретно описанных определений экстремистских материалов, которые могут определить общественную опасность тех или иных действий, которые часто могут быть лишь реализацией права на передачу информации без призыва к совершению уголовных деяний.

Впоследствии Пленум Верховного Суда справедливо отметил, что суду необходимо жалобы на постановление для возбуждения уголовного дела по ст. 282 проверить не только выяснять «наличие повода, но и основания для возбуждения уголовного дела», Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 года N 11 (ред. от 20.09.2018) "О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности" // СПС Консультант-Плюс не достаточен факт наличия публикации в сети Интернет сообщения, которое содержит признаки возбуждения ненависти. Важны также иные сведения, связанные с общественной опасностью данного деяния. Например, публичные призывы к осуществлению действий с которыми сопряжено данное сообщение, под которыми понимаются в п. 4 Там же выраженные в устной, письменной или иной технической форме обращения к другим лицам с целью подтолкнуть их к осуществлению экстремисткой деятельности.

Доктрина информационной безопасности информационная безопасность Российской Федерации также отмечает в п. 11, что «одним из основных негативных факторов, влияющих на состояние информационной безопасности, является наращивание рядом зарубежных стран возможностей информационно-технического воздействия на информационную инфраструктуру в военных целях». Указ Президента РФ от 05 декабря 2016 N 646 "Об утверждении Доктрины информационной безопасности Российской Федерации" // СПС Консультант-Плюс Согласующиеся с этим утверждением Доктрины выглядит вступившие в силу поправки к Закону о СМИ, введенные ФЗ от 14.10.2014 № 305-ФЗ, касающиеся иностранные субъектов, которым ограничивают возможность управления СМИ в Российской Федерации, им запрещается учреждать СМИ, а также осуществлять владение, управление либо контроль в отношении более 20 % долей (акций) в уставном капитале лица, являющегося «участником СМИ» Федеральный закон от 14 октября 2014 года N 305-ФЗ "О внесении изменений в Закон Российской Федерации "О средствах массовой информации" // СПС Консультант-Плюс В пояснительной записке к закону сказано, что влияние иностранных лиц «может угрожать информационной безопасности государства и наносить вряд правам и свободам российских граждан». Пакет документов при внесении законопроекта на рассмотрение Государственной Думой Российской Федерации (включительно пояснительная записка) // Система обеспечения законодательной деятельности Государственной автоматизированной системы «Законотворчество» (СОЗД ГАС «Законотворчество») URL: http://sozd.duma.gov.ru/download/A1C1E0B5-8A18-496B-8B99-BE66DCFEACA8 (дата обращения: 01.05.2019). Нам кажется, что данная норма избыточна, так как кажется сомнительным, что иностранное участие во владении СМИ может сказаться на обороне и безопасности Российской Федерации.

Впоследствии Конституционный Суд Российской Федерации (Далее - КС РФ) раскритиковал понятие «участник СМИ», так как оно носит неопределённый характер в установлении адресатов запрета, признав введённые поправки частично не соответствующими Конституции РФ. См. об этом подробнее: Постановление Конституционного Суда РФ от 17 января 2019 года N 4-П "По делу о проверке конституционности статьи 19.1 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" в связи с жалобой гражданина Е.Г. Финкельштейна" // СПС Консультант-Плюс По нашему же мнению важнее обратить внимание на особое мнение судьи КС РФ К.В. Арановского, который отметил, что «по делу не установлены и не доказаны приемлемые конституционные основания предусмотренных ими ограничений прав человека и гражданина в отношении российских граждан, состоящих также в иностранном гражданстве, если граждане эти учреждают и (или) участвуют в уставном капитале средства массовой информации, осуществляющего вещание», что также справедливо не только для граждан с российским и иностранным гражданством, а для иностранных субъектов в целом вне зависимости от наличия российского гражданства. Важно отдельно отметить, что дело рассматривается в рамках законодательства о СМИ, судья КС РФ К. В. Арановский также в своём особом мнении упомянул, что указанные запреты ограничивают свободу информации и свободу слова несмотря на то, что в Постановлении упоминалась в целом только свобода массовой информации как рассматриваемое право. Особое мнение судьи также соответствует выбранному нами в этой работе подходу к пониманию свободы массовой информации. Также Арановский раскритиковал правовое основание таких ограничений в целом, заключив, что эти ограничения затрагивают свободу слова, свободу информации и медийную свободу. Иностранных владельцев СМИ «никто доказательно не уличил в коллективном и опасном противоправном поведении», потому «нет уверенных доказательств соответствующих угроз и, следовательно, не установлены конституционные основания оспариваемых правоограничений». В качестве заключения судья подчёркивает, что «не может быть признаком угрозы конституционно значимым ценностям само по себе иностранное происхождение лиц, капиталов, идей и т.п.», призывая вовсе отказаться от вышеуказанных поправок к Закону о СМИ.

Также в Закон о СМИ были ранее внесены несколько корректив, которые по началу казались чисто техническими, однако важными, однако с точки зрения содержания закона: в п. 1 ст. 4 текст «призыва к захвату власти, насильственному изменению конституционного строя и целостности государства, разжигания национальной, классовой, социальной, религиозной нетерпимости или розни, для пропаганды войны» был заменен словами «осуществления экстремистской деятельности». Как мы уже отмечали выше, согласно п. 1 ст. 1 Закона о противодействии экстремизму, экстремистская деятельность - слишком широкое понятие чем формулировка ст. 4 в предыдущей редакции Закона о СМИ. По нашему мнению, более справедливой и успешной для правоприменения является текст предыдущей редакции.

С 1 февраля 2014 года вступили в силу поправки к Закону об Информации, которые были введены федеральным законом от 28.12.2013 N 398-ФЗ Федеральный закон от 28 декабря 2013 года N 398-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" // СПС Консультант-Плюс. Не только информация, касающаяся призывов к экстремисткой деятельности в случае обнаружения в Интернете, но и информация, содержащая в себе призывы к массовым беспорядкам, участию в массовых мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка, может стать основанием для Генерального прокурора Российской Федерации и его заместителей для направления в Роскомнадзор требования о принятии мер по ограничению доступа к информационному ресурсу, который будет направлять уведомление провайдеру хостинга, обязанному немедленно ограничить доступ к информационному ресурсу или к информации в течение срока пока данная информация будет удаляться пользователем, его опубликовавшим. Европейский суд по правам человека (Далее - ЕСПЧ) в Постановлении от 07.02.2017 года мотивировано объяснил, что не смотря на законность требований о согласовании акции с государственными органами, граждане имеют право информировать других граждан как «потенциальных участников о целях, виде, месте, времени и предполагаемой численности участников публичного мероприятия даже до его согласования властями», запрещается лишь агитация как призыв к участию в несогласованной акции. Постановление Европейского Суда по правам человека от 07.02.2017 "Дело "Лашманкин и другие (Lashmankin and Others) против Российской Федерации" (жалоба N 57818/09 и 14 других) // СПС Консультант-Плюс

В конце марта 2019 года в силу вступил Федеральный закон "О внесении изменения в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" от 18 марта 2019 года, который наделил Генерального прокурора РФ и его заместителей полномочиями по выявлению информации, которая выражается в сети Интернет в «неприличной форме, которая оскорбляет человеческое достоинство и общественную нравственность, явное неуважение к обществу, государству, официальным государственным символам РФ, Конституции РФ или органам, осуществляющим государственную власть в РФ». Федеральный закон от 18.03.2019 N 30-ФЗ "О внесении изменения в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" // СПС Консультант-Плюс Обнаружив данную информацию, Генеральный прокурор РФ или его заместители обязаны направить в Роскомнадзор заявление с требованием об удалении указанной информации и/или по ограничению доступа к информационным ресурсам, распространяющим эту информацию по аналогичному механизму, который предусмотрен в ст. 15.2-15.8 Закона об информации на основании ст. 15.1. По сути все данные статьи предусматривают досудебную блокировку сайтов в сети Интернет, что противоречит принципу ограничения свободы на массовую информацию только на основании решения суда (часть А, ст. 4), который указан в Конвенции о защите прав человека и основных свобод, заключенная в г. Риме 04.11.1950 (Доступна в СПС Консультант-Плюс)

Экспертное заключение на тему данных поправок в Закон об информации подготовила Постоянная комиссией по свободе информации и правам журналистов Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека, отмечая, что данные ограничения не соответствуют ограничениям конституционных прав и свобод человека и гражданина, предусмотренным ч.3 ст. 55 Конституции РФ, так как «распространение информации -- пусть даже и в неприличной форме -- само по себе общественный порядок не нарушает». Экспертное заключение на принятые Государственной Думой закон «О внесении изменений в статью 153 Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и на закон «О внесении изменений в статью 13.15 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях» // Совет при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека URL: http://president-sovet.ru/presscenter/news/read/5324/ (дата обращения: 01.05.2019). Отмечается, что в законодательстве Российской Федерации уже предусмотрены механизмы ответственности за унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме -- статья 5.61 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (Далее - КОАП РФ) «Оскорбление», ст. 319 УК РФ «Оскорбление представителя власти», ст. 329 УК РФ «Надругательство над Государственным гербом Российской Федерации или Государственным флагом Российской Федерации», ст. 152 ГК РФ «Защита чести, достоинства и деловой репутации». КС РФ ранее указывал, что гражданин может спорить с государством в лице любых его органов, что не является противоправном поведением. Постановление Конституционного Суда РФ от 03 мая 1995 года N 4-П "По делу о проверке конституционности статей 220.1 и 220.2 Уголовно - процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина В.А. Аветяна" // СПС Консультант-Плюс Также судья КС РФ К.В. Арановский в особом мнении к определению Конституционного Суда Российской Федерации от 9 ноября 2017 г. № 2508-О обращал внимание, что свобода слова, свобода информации и свобода массовой информации не позволяет властям избегать критики и контроля под предлогом противоправного деяния. Определение Конституционного Суда РФ от 09 ноября 2017 года N 2508-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Казакова Сергея Викторовича на нарушение его конституционных прав подпунктами "а", "а.1" пункта 3.2 статьи 4 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" // СПС Консультант-Плюс Дополнительно к этому, важно отметить Постановление ЕСПЧ по делу «Лингенс против Австрии», в котором говорится о том, что «пределы допустимой критики в отношении политического деятеля как такового шире, чем в отношении частного лица». Постановление Европейского суда по правам человека от 08 июля 1986 г. по делу «Лингенс против Австрии» // HUDOC (Human Rights Documentation, Документация по правам человека) URL: http://hudoc.echr.coe.int/eng?i=001-94175 (дата обращения: 01.05.2019).

Отдельного внимания заслуживает российское законодательство и практика его применения относительно оскорбления чувств верующих в СМИ и социальных сетях Интернета, что неоднократно в Российской Федерации использовалось как основание для ограничения свободы массовой информации в рамках защиты нравственности и морали в рамках ч.1 ст. 148 УК РФ «Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий», которая предусматривает уголовную ответственность за оскорбление чувств верующих. Несмотря на отсутствие упоминания СМИ как объекта для ограничения свободы массовой информации относительно оскорбления религиозных чувств, органы власти неоднократно напоминали о том, что такие действия могут повлечь ответственность вплоть до лишения регистрации, что скорее соотносится с ответственностью по распространению экстремистских материалов СМИ. Имамбаева А.М. Оскорбление чувств верующих в публикациях СМИ // Огарёв-Online. 2017. №6 (95). С. 5

Более характерным для описания проблемы ограничения являются уголовные против Натальи Телегиной, которая опубликовала в социальной сети «Вконтакте» шесть изображений следующего содержания: картинка трех персонажей в военной форме, среди которых был патриарха Кирилла, с подписью «Православные ублюдки. Во имя Отца, Сына и Святого духа. Смотрите в России с X века», а также фотография патриарха Кирилла и картинки двух скелетов с надписью «Святое причастие» и многое другое. Передано в суд дело Натальи Телегиной // Информационно-аналитический центр «СОВА» URL: https://www.sova-center.ru/misuse/news/persecution/2017/07/d37561/ (дата обращения: 01.05.2019). Похожим является дело Марии Мотузной, которую обвиняли за публикацию изображений в социальной сети "ВКонтакте", которые демонстрируют по мнению экспертизы «лингвистические, психологические и религиоведческие признаки выражения неуважения к обществу в целях оскорбления религиозных чувств верующих». Жительницу Барнаула обвиняют в оскорблении чувств верующих и унижении темнокожих // Информационно-аналитический центр «СОВА» URL: https://www.sova-center.ru/misuse/news/persecution/2018/07/d39736/ (дата обращения: 01.05.2019). В обоих случаях вместе с обвинением по ч. 1 ст. 148 УК РФ соседствовали с обвинением унижении достоинства группы лиц, выделенной по признаку расы по ч. 1 ст. 282 УК. Важно отметить, что Пленум Верховного Суда отмечал, что «критика религиозных объединений, убеждений или обычаев сама по себе, при отсутствии призывов к насилию и иным противоправным действиям в отношении верующих, не должна рассматриваться как действие, направленное на возбуждение ненависти или вражды» Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 года N 11 (ред. от 20.09.2018) "О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности" // СПС Консультант-Плюс. Применение же в подобных случаях ч. 1 ст. 148 УК РФ в качестве обвинения не соответствует принципу справедливости и ограничивает свободу массовой информации в части критики религиозных учреждений и их деятелей.

Вышеописанные примеры свидетельствуют о том, что государство в последние годы установило множество механизмов ограничения свободы массовой информации, которые вызывают вопросы относительно пропорциональности применяемых ограничений, а также иногда и вовсе достаточных оснований. Несмотря на замечание Шаблинского И.Г., что КС РФ «оправдывая свою условную роль «негативного законодателя», может отменить нелепый запрет либо указать на неправовой, неконституционный характер конкретного акта» Шаблинский И. Проблемы свободы слова и массовой информации в решениях Конституционных Судов // Сравнительное конституционное обозрение. М.: Институт права и публичной политики, 2005, № 2 (51). С. 161, мы можем наблюдать, что только отдельные суди КС РФ в своём особом мнении могут указать на недостаточные в демократии основания для ограничений свободы массовой информации.

2.2 Ограничения свободы массовой информации, связанные с защитой от вреда здоровью и нравственности граждан

Во многом вопросы защиты здоровья и нравственности граждан в рамках проблемы ограничение свободы массовой информации нередко рассматривается вместе с основанием ограничения по мотивам защиты государственности, касательно деталей контртеррористических операций, которые являются скорее основанием ограничения по мотиву нравственности, неоднократно рассматриваются совместно с экстремисткой деятельностью, однако главным основанием всё же остаётся охрана здоровья и нравственности граждан. Или же вопросы, связанные с ограничением распространение информации, касательно производства и использования взрывчатых веществ и устройств. Однако в первую очередь основание для таких ограничений схоже с ограничением движения порнографии, информации о распространении и производстве наркотических веществ и т.п.

По нашему мнению, ограничение свободы слова и свобода массовой информации наиболее трудно анализируемы при вопросах, касающихся морали и нравственности, так как довольно трудно определить какие высказывания могут носить уже противоправный характер. В связи с этим, как утверждает Щербович А.А., такие ограничения часто является основным аргументом, которые «приводятся в оправдание политической цензуры». Реализация конституционных прав и свобод в Интернете: монография / А. А. Щербович.Москва: ТЕИС, 2015. С. 71 Одновременно с этим вопросы нравственности и морали касательно возможно противоправности при их пренебрежении за последние годы только возрастает. Существует мнение, что российские СМИ, стараясь привлечь аудиторию (зрителей, читателей) материалами с сенсационными заголовками или событиями, нарушают моральные нормы и злоупотребляют принципом свободы слова. Коневская О.Ю. Этические нормы и общественный контроль в правовом механизме предупреждения злоупотреблений свободой массовой информации // Труды Академии управления МВД России. 2012. №4 (24). С. 16 Здесь во многом сами журналистские сообщества, которые формируются вокруг СМИ, организуют различные внутренние акты для регулирования поведения журналистов, редакторов и иных работников СМИ, когда это поведение касается высказывания в публичном пространстве.

Так, были разработаны антитеррористическая конвенция журналистов в рамках последствий событий на Дубровке, мотивы которой заключались в том, что необходимо быть «тактичными и внимательными к чувствам родных и близких жертв терроризма», а также «избегать излишнего натурализма при показе места события и его участников». Антитеррористическая конвенция. Правила поведения СМИ в случаях террористического акта и контртеррористической операции // Сайт РИА Новости. URL: https://ria.ru/20040902/670636.html (дата обращения: 01.05.2019). Хартия российских телевещателей «Против насилия и жестокости» была подписана шестью крупнейшими телеканалами России, её нормы касались в первую очередь «особой социальную ответственность» СМИ в защите права и свобод детей касательно получения информации, которая не наносит «вред их физическому и нравственному здоровью». Шесть телеканалов подписали хартию "Против насилия и жестокости"// Сайт РИА Новости. URL: https://ria.ru/20050607/40484350.html (дата обращения: 01.05.2019).

Нельзя не упомянуть конфликт вокруг радиостанции «Эхо Москвы» и журналиста её редакции Плющева А.В., который в социальной сети «Твиттер» опубликовал сообщение, которое содержало радость относительно смерти сына Руководителя Администрации президента Российской Федерации Сергея Иванова, что вызвало конфликт между редакцией СМИ и её собственником. "Эхо Москвы" конфликтует с владельцем из-за увольнения журналиста // Сайт Газеты Ведомости URL: https://www.vedomosti.ru/business/articles/2014/11/06/eho-moskvy-po-trebovaniyu-gazprom-media-uvolilo-veduschego (дата обращения: 01.05.2019). Впоследствии данная ситуация стала поводом для разработки радиостанцией «кодекса поведения журналиста в социальных сетях», которая регламентировала не только этические стороны поведения журналиста, но и касательно «дня тишины» во время предвыборных кампаний и т.д. «Эхо Москвы» опубликовало проект правил поведения журналистов в соцсетях // Сайт российского интернет-издания TJ URL: https://tjournal.ru/flood/53522-echo-rules-project (дата обращения: 01.05.2019). О.Ю. Коневская отмечает, что подобные акты регулярно принимались СМИ параллельно с рассмотрением законопроектов по ограничению свободы массовой информации касательно обсуждаемой в общественном пространстве темы. Коневская О.Ю. Этические нормы и общественный контроль в правовом механизме предупреждения злоупотреблений свободой массовой информации // Труды Академии управления МВД России. 2012. №4 (24). С. 18 Дополнительно важно отметить, что как подчёркивает неоднократно Щербович А.А., интернет сообщества самостоятельно регулируют публикацию такой информации на уровне правил пользования сервисов, что по общему мнению кажется более эффективным регулированием чем законодательные решения. См. об этом подробнее: Реализация конституционных прав и свобод в Интернете: монография / А. А. Щербович.Москва: ТЕИС, 2015. С. 72-75

Например, Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием федерального закона "О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" и Федерального закона "О противодействии терроризму" вносят ряд поправок в Закон о СМИ, касательно освещения контртеррористических операций, ограничивая свободу информации по основанию того, что информация касающаяся контртеррористических операций создаёт «угрозу жизни и здоровью людей». Пояснительная записка к Федеральному закону от 27.07.2006 N 149-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием федерального закона "О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" и Федерального закона "О противодействии терроризму" // Система обеспечения законодательной деятельности Государственной автоматизированной системы «Законотворчество» (СОЗД ГАС «Законотворчество») URL: http://sozd.duma.gov.ru/download/A1C1E0B5-8A18-496B-8B99-BE66DCFEACA8 (дата обращения: 01.05.2019).

Российское законодательство предусматривает ряд ограничений свободы массовой информации, основания по которым соответствует защите здоровья граждан и не вызывают никаких претензий с точки зрения соотнесения с конституционными основаниями для ограничения прав и свобод граждан. Среди таких ограничений поправки, внесённые Федеральным законом от 19 июля 1995 г. № 114-ФЗ «О внесении изменения и дополнения в статью 4 Закона Российской Федерации “О средствах массовой информации”» государство запретило использовать СМИ для распространения передач, пропагандирующих порнографию, культ насилия и жестокости. Федеральный закон «О внесении изменения и дополнения в статью 4 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» от 19 июля 1995 г. № 114-ФЗ // СПС Консультант-Плюс Также ст. 4 Закона о СМИ изменялась правками, которые были внесены Федеральным законом от 20 июня 2000 г. № 90-ФЗ, в связи с чем ст. 4 была дополнена ч. 3 следующего содержания в актуальной редакции: «Запрещаются распространение в средствах массовой информации, а также в информационно-телекоммуникационных сетях сведений о способах, методах разработки, изготовления и использования, местах приобретения наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, новых потенциально опасных психоактивных веществ, о способах и местах культивирования растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры, пропаганда каких-либо преимуществ использования отдельных наркотических средств, психотропных веществ, их аналогов или прекурсоров, новых потенциально опасных психоактивных веществ, растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества либо их прекурсоры, и распространение иной информации, распространение которой запрещено федеральными законами». Федеральный закон от 20 июня 2000 года N 90-ФЗ "О внесении дополнения в статью 4 Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации" в связи с принятием Федерального закона "О наркотических средствах и психотропных веществах" // СПС Консультант-Плюс Закон Российской Федерации от 27 декабря 1991 года N 2124-1 «О средствах массовой информации» // СПС Консультант-Плюс Также важно отметить, что в рамках данной статьи запрещается распространение данных материалов в том числе и в «информационно-телекоммуникационных сетях», которые могут пониматься по смыслу Закона об информации как сеть Интернет, что также соответствует подходу данной работы касательно соединительного понимания свободы массовой информации и свободы информации. Закон содержит изобилие разного роды конкретных типов информации, которая может быть вредна для граждан, множество поправок в течение 20 лет существования данного основания способствовали улучшению правоохранительной работы и судебной практики.

Отдельным основанием по ограничению свободы массовой информации заключено в главе V Закона о СМИ, которая описывает положения о правах и обязанностях журналиста, в частности в ст. 51 указывается на недопустимость злоупотребления правами журналиста относительно «сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений, сбора информации в пользу постороннего лица или организации, не являющейся средством массовой информации», а также «запрещается использовать право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или национальной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политическими убеждениями». Закон РФ от 27.12.1991 N 2124- "О средствах массовой информации" в редакции от 08.02.1992 // СПС Консультант-Плюс

Также Федеральным законом от 24 ноября 2014 г. № 370-ФЗ в ст. 4 Закона о СМИ дополнен абзац 7 следующим содержани: «Запрещается распространение в средствах массовой информации, а также в информационно-телекоммуникационных сетях сведений, содержащих инструкции по самодельному изготовлению взрывчатых веществ и взрывных устройств». Федеральный закон от 24 ноября 2014 г. № 370-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СПС Консультант-Плюс

Суммируя примеры и выводы данного параграфа, важно подчеркнуть, что ограничения свободы массовой информации, связанные с защитой от вреда здоровью и нравственности граждан в современном российском законодательстве, далеко не всегда соответствует принципу справедливости. Потенциально противоправные деяния, связанные с публикацией информации о взрывных устройствах, наркотических веществ, порнографии или иным основаниям не всегда соответствует принципу справедливости, когда публикация данной информации рассматривается отдельно от мотивов публикации и призывов к осуществлению иных противоправных действий, которые сопряжены с характером публикации.

2.3 Ограничения свободы массовой информации, связанные с избирательным процессом

Под данным видом основания ограничения свободы массовой информации мы понимаем те основания, которые в законодательстве являются частью основания, связанного с защитой конституционного строя, обороны страны и безопасности государства, которые указаны в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, однако выделяемые нами отдельного от ограничений, связанных с защитой государственности, так как под последним основанием мы имели в виду скорее деятельность, направленную на подрыв основ государственности и конституционного строя РФ. Данный же параграф будет посвящен ограничением свободы массовой информации, которые связаны с защитой государственности в рамках способах его регулярного строительства согласно ст.3 Конституции РФ, где единственным источником власти в Российской Федерации признается её многонациональный народ. Важно реализовать равенство кандидатов при организации избирательного процесса для реального волеизлияния граждан.

Одним из охраняемых принципов при ограничении свободы массовой информации будет являться независимость государственных органов от деятельности СМИ. Данная проблема затрагивалась нами ранее в рамках вопроса о статусе собственника как владельца СМИ (неважно, частное ли это лицо или государство), которая не отображена в российском законодательстве или судебной практике как важный вопрос для независимости СМИ. Однако КС РФ в 1993 году отмечал важность принципа разделения властей во время конфликта депутатов Верховного Совета Российской Федерации и Президентом Российской Федерации Б. Ельциным. Постановление Конституционного Суда РФ от 19 мая 1993 года № 10-П (ред. от 20.09.2018) "О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности" // СПС Консультант-Плюс Важным для обеспечения равенства возможностей участников избирательных процессов отмечается Постановление КС РФ относительно трактовки ст. 45 и ст. 48 норм Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации». Федеральный закон от 12.06.2002 N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие

в референдуме граждан Российской Федерации" // СПС Консультант-Плюс Данным статьям указанного закона, журналисты, которые освещают избирательную кампанию, должны информировать о ее ходе избирателей без допущений элементов агитации за того или иного участника избирательного процесса. Информировать, следуя тексту статьей, необходимо объективно и достоверно, чтобы не нарушать равенства кандидатов. Данные признаки агитации описывались законом как анализ «возможного последствия избрания или неизбрания кандидата», предоставление «позитивные или негативные комментарии» либо «информацию о деятельности кандидата, не связанную с его профессиональной деятельностью» и так далее. По нашему мнению, такое подробное описание признаков агитации скорее способствовало отсутствию публичной дискуссии, которая характерна для избирательной компании и в которой журналисты играют важнейшую роль в предоставлении гражданам более подробной информации о партиях или кандидатах на выборах, связанной с оценкой его деятельности или анализом фактических данных о кандидате.

Конституционный суд указал, что справедливым ограничением свободы слова и массовой информации для обеспечения равенства кандидатов на период избирательных компаний скорее будет являться только запрет агитационных замечаний в рамках новостных программ, что является справедливым регулированием «абсурдных ограничений». Шаблинский И. Проблемы свободы слова и массовой информации в решениях Конституционных Судов // Сравнительное конституционное обозрение. М.: Институт права и публичной политики, 2005, № 2 (51). С. 161

Тем не менее, по нашему мнению один из влиятельнейших институтов демократии как средства массовой информации, который играют ключевую роль в формировании общественного мнения, что особенно важно при реализации избирательных прав граждан, до сих пор не защищены законодателем от влиятельных политических акторов, во власти которых находятся значительные финансовые средства для осуществления контроля над СМИ, вовсе не защищённых от давления собственника на редакционную политику.

В другом своём решении КС РФ отметил ограниченную избирательную правоспособность избирателей. Так, в постановлении от 16 июня 2006 г. № 7-П сказано, что «…граждане, не являющиеся кандидатами и не выступающие от имени кандидатов (избирательных объединений), вправе проводить предвыборную агитацию только в таких формах и такими методами, которые не требуют финансовых затрат». Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июня 2006 года № 7-П «По делу о проверке конституционности ряда положений статей 48, 51, 52, 54, 58 и 59 Федерального закона ``Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации'' в связи с запросом Государственной Думы Астраханской области» // СПС Консультант-Плюс Здесь мы наблюдаем конкуренцию свободы слова избирателей в период выборов и право на получение информации об источниках финансирования избирательных кампаний, где ограничивается свобода слова в целях большего контроля над выборным процессом, что однако существенно сокращает свободу массовой информации по высказыванию и распространению своего мнения при финансовых затратах. В интересах избиратель не только участвовать в выборах дабы отразить свою точку зрения, но и склонить максимально большое количество граждан к своей позиции дабы реализовать интересы, потому странным является ограничение традиционно воспринимаемых пассивных участников выборов, когда они могут таковыми не являться, хоть и не будучи кандидатами. Причём важно заметить, что ранее КС РФ признавал за гражданами возможность проведения такой агитации в связи с жалобой Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации годом ранее, признал право на агитацию с использованием финансовых средств за гражданами, которые выступают на выборах только как избиратели. Постановление Конституционного Суда РФ от 14 ноября 2005 года № 10-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 5 статьи 48 и статьи 58 Федерального закона ``Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации'', пункта 7 статьи 63 и статьи 66 Федерального закона ``О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации'' в связи с жалобой Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации» // СПС Консультант-Плюс

2.4 Ограничения свободы массовой информации, связанные с защитой прав и свобод других граждан

Под данным видом основания ограничения свободы массовой информации мы понимаем те основания, которые в законодательстве отражают защиту чести и достоинства личности, а также защиты авторских и смежных прав. Важно отметить, что проблема с годами только усиливается в силу распространения нового уникального СМИ в виде сети Интернет как пространства для мгновенного обмена мнениями и информацией, которая содержит авторские или смежные права, между гражданами. Так, в деле Европейского суда по правам человека Editorial Board of Pravoye Delo and Shtekel vs Ukraine, которое касалось ограничения права на свободу массовой информации слова решением местного суда, обязывающее редакцию газеты предоставить опровержение ранее напечатанной информации. Суд тогда отметил, что риск ущерба праву чести и достоинства человека или организации размещения информации в Интернете гораздо выше, чем в прессе. Информация о Постановлении ЕСПЧ от 05 мая 2011 года по делу "Редакция газеты "Правое дело" и Штекель (Editorial Board of Pravoye Delo and Shtekel) против Украины" (жалоба N 33014/05) // СПС Консультант-Плюс Одновременно с этим суд подчеркнул, что государствам важно создавать гарантии работы журналистов и свободы массовой информации для рядовых граждан для защиты свободы слова.

В случае распространения ложной информации СМИ о гражданине, которая порочит его честь и достоинство, ст. 43 Закона о СМИ позволяет гражданину или организации потребовать опровержения, если СМИ не располагает доказательствами того, что распространённая информация не соответствует действительности. Данное опровержение может быть представлено самим заявителем и зачитано им или его представителем, или передано с помощью аудиовизуальных средств. Злоупотребление правом свободы массовой информации в гражданско-правовой доктрине связано с таким явлением, как диффамация, что является неправомерным поведением в рамках гражданского законодательства, касающегося умаления чести, достоинства или деловой репутации лица. Это понятие используется в праве в случае распространения порочащих сведений в соответствии со ст. 152 ГК РФ или за клевету в соответствии со ст. 128.1 УК РФ. При этом важно отметить, что Конституционный Суд РФ ранее признавал, что важно обеспечивать равновесие при использовании права на свободу слова и права на защиту чести и достоинства. Определение Конституционного Суда РФ от 19 апреля 2001 года N 70-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Гребневой Ирины Георгиевны на нарушение ее конституционных прав статьей 158 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях" // СПС Консультант-Плюс Вне зависимости от того, возможно ли выяснить, какое лицо конкретно распространило сведения, порочащую честь, деловую репутацию или достоинство, судебная защита права на их защиту всё равно возможна. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" // СПС Консультант-Плюс С 2016 года в России в соответствии с Федеральным законом № 264-ФЗ «О внесении изменений в федеральный закон “Об информации, информационных технологиях и о защите информации” и статьи 29 и 402 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» вводится новый институт права как право на забвение, которое реализуется путём обращения к поисковику в сети Интернет. Исследователи отмечают возникновение того права в связи с делом Google vs Spain, которое было рассмотрено Судом ЕС, суть которого заключался в просьбе в том, что гражданин Испании обратился в испанские ведомства по защите персональных данных с целью удаления информации из поисковика Google. Кравчук Н.В. Право на забвение: Интернет и проблемы прав человека // РСМ. 2016. №2 (91). C. 235 Суд отметил, что такая информация должна удаляться, если объем информации является «непомерным и не отвечал целям обработки». Здесь важно отметить, что суд подчёркивает отличие права на забвения от права на защиту чести и достоинства, так как право на забвение не коррелирует с удалением информации по основанию, касающегося распространения информации, которая порочит честь и достоинство. Скорее право на забвение - это право человека, разрешающее требовать удаления информации из поиска по имени лица, которое касается ссылок на данные, причиняющие вред лицу в силу их устаревания, неполноты или неточности, правовые основания для хранения которой исчезли по прошествии времени. Лубенец А.А. 2017. 01. 014. Кофонэ И. Дело «Google против Испании»: это и есть право на забвение? Cofone I. Google v. Spain: а right to be forgotten? // Chicago-Kent Journal of International and comparative law. - Chicago, 2015. - vol. 15, n 1. - p. 1-11. - mode of access: http://studentorgs. Kentlaw. Iit. Edu/jicl/wp-content/uploads/sites/5/2015/01/cofone-final-edit. Pdf // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 4, Государство и право: Реферативный журнал. 2017. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/2017-01-014-kofone-i-delo-google-protiv-ispanii-eto-i-est-pravo-na-zabvenie-cofone-i-google-v-spain-a-right-to-be-forgotten-chicago-kent-journal-of (дата обращения: 01.05.2019). Отечественные исследователи отмечают неоднозначный характер данного права, так как хоть и отмечается, что при реализации такого права важно отмечать степень общественной важности данной информации и степени ущерба для лица от неё, она представляется проблематичной для реализации без ограничения права на свободу слова и массовой информации не только для российской, но и для мировой практики.

Касательно защиты авторских и смежных прав относительно проблемы свободы массовой информации можно отметить то, что это предусматривает множество сторон в гражданском законодательстве. Наряду с механизмом ограничения доступа к фильмам, музыки и иной информации, на которую имеются авторские или иные смежные права, предусмотренные ст. 15.7 Закона об информации, гражданское законодательство предусматривает множество «ограничений ограничения», проблемой данного регулирования является досудебная блокировка информации лицом, которое не всегда является достоверным правообладателем. Например, это касается института ответственности информационного посредника, который позволяет избегать провайдерам и сайтам в сети Интернет ответственности за публикацию такого рода информации, так как она публикуется пользователями, а не администрацией сервиса. Данный механизм Закона об информации явно противоречит принципу ограничения свободы на массовую информацию только на основании решения суда (часть А, ст. 4) Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Заключена в г. Риме 04.11.1950) (с изм. от 13.05.2004) // СПС Консультант-Плюс

Заключение

конституционный журналист правовой законодательный

Суммируя всё вышесказанное, мы считаем важным подчеркнуть следующие выводы. Во-первых, институт свободы массовой информации является достаточно сложным правовым понятием в силу его комплексности и разносторонности. Комплексность заключается во взаимодополняющим и взаимосвязанном понимании данной свободы с другими свобода, такие как свобода информации, свобода слова и т.д. Многие отечественные и мировые исследователи продолжают рассматривать проблему свободу информации свободы массовой информации отдельно, что подтверждается решениями судов. Безусловно, раздельное понимание свободы массовой информации и свободы информации в рамках Закона о СМИ и Закона об Информации также способствует законодательная база и практика Конституционного и Верховного Суда Российской Федерации, однако суды всё-таки в своих решениях отмечают схожесть проблем, касающихся данных свобод.

Тем не менее, есть множество признаков, которые свидетельствуют о важности рассмотрения данных проблем вместе, это дублирование массовой информации редакций СМИ из радио, газеты или телевидения в интернете, что привносит специфику распространения информации в Интернете и новые проблемы для законодателя. Важно также отметить в целом правовую природу сети Интернет как нового средства массовой информации. Развитие информационных потоков и судебных разбирательств касательно свободы информации по нашему мнению будет в дальнейшем способствовать сближению понимания этих свобод в рамках одной свободы.

Во-вторых, современные режимы ограничения свободы массовой информации в Российской Федерации носит крайне неоднозначный характер и квалифицируется нами как недостаточно справедливым. Объединяющей проблемой для всех видов массовой информации и основ её ограничений это противоречие принципу ограничения массовой информации на основании решения суда. Относительно информации, касательной защиты авторских и смежных прав, порнографии и т.д. это можно признать оправданной в силу применения предварительных мер перед судебным заседанием для защиты прав граждан или же защиты нравственности в силу особенности сети Интернет, заключающейся в возможности сохранения любой информации на твёрдый носитель, которую впоследствии невозможно будет ограничить.