Функции государства в трудах утилитаристов

Как видим, уже во второй половине 19 века начинается тщательная разработка теории функций государства как в зарубежной, так и в отечественной юридических науках.

В рассматриваемый период также, как и в современности имелись авторы, которые придерживались иных взглядов о сущности государства, его целях и функциях. Таким был Франц Константин, немецкий философ и публицист. Он полагал, что государство - это живой организм, обладающий составными частями

- государственными телами, которые имеют определённый функции. Осуществление государственных целей выполняется системой функций, как отмечает К. Франц. При этом существуют основные функции, без которых не мыслимо существование государства. Они присущи всякому государству, что вытекает как из природы вещей, так и доказывается историческим опытом. На взгляд немецкого философа, государственное общество (государство) представляет собой союз людей, независимо управляемый, обладающий средствами защиты, имеющий свои законы и свой суд. Именно в эти четырёх функциях, по мнению К. Франца, проявляется существование государства и, сколько известно по опыту, недостатка в той или другой из них не было и не может быть, без того чтобы не привести за собой к падению государства.

Автор данного положения считает, что эти функции встречаются при любых формах правления и на любых этапах развития. Их можно найти как в США, так и у рядом живущих индейцев.

Независимое управление подразумевает под собой функцию правительственной власти или исполнительной, которая является необходимой, поскольку без правления государство не будет организовано в единое функционирующее образование или «тело», как писал К. Франц. Государство без правления подобно телу без души и подобно ему разлагается, по этой причине необходимый критерий правительственной власти - это непрерывность.

Далее, необходимо, чтобы государство имело средства защиты территории страны. Эту функцию можно назвать оборонительной или функцией обороны страны. Без этой функции, правительственная функция не имеет в своём основании реальной силы, которая связывала бы народ воедино.

Две другие функции законодательная и судебная, стоят, по мнению немецкого публициста, особняком. По той причине, что при наличии 2-х первых и отсутствии 2-х вторых функций мы получаем военную диктатуру или деспотию. Только при наличии всех четырёх функций получается полноценное и свободное государство.

Если же последнее предположение К. Франца справедливо, то в зависимости от перевеса той или иной из этих функций, должен понижаться или повышаться уровень политической свободы страны. Так в деспотиях - существо государства заключается в правительственной и военной власти. Маленькие греческие демократия, напротив, существовали в виде самоуправляющихся законодательных общин. Политическая свобода достигла в них высшей степени своего развития. Однако, в Греции не были задействованы в полной мере функции обороны и правительства, по этой причине, пишет немецкий философ, государственное «тело» Греции пало от римского меча.

Автор даже связывает эти четыре функции государства с особенными духовными принципами. Так функция обороны - это храбрость, суд - справедливость, законодатель - мудрость, правительство - могущество. По сути, им делается попытка придать фундаментальность своей теории путём привязки составных элементов к основополагающим духовным принципам.

Наконец, пишет К. Франц, в каждой из этих функций отражается вся государственная жизнь, и история каждой из них охватывает весь период развития государства.

Что касается форм, которые принимают эти функции, то как и предметы, к которым они относятся, могут быть весьма различны, смотря по особенностям индивидуальной природы отдельного государства, по состоянию культуры и по духу времени. Говоря о цели государства, как целого, немецкий философ отмечает, что она заключается ни в чём ином, как в подчинении совокупной деятельности многоразличных элементов и сил одной общей государственной идее. Каждая государственная функция, взятая отдельно имеет значение только средства к достижению цели и только по отношению к государственному целом приобретает собственную целесообразность, которую она утрачивает, как только отделяется от этого целого.

Теория К. Франца, если отбросить некоторые положения, в целом, верна. Она подводит нас к привычному выделению функций государства в соответствии с принципом разделения властей. Однако, она всё же отличается от оной.

На наш взгляд максимально приблизился к ней и наиболее полно описал функции государства французский юрист Дюги Леон в своих работах, посвящённых конституционному праву.

Как отмечает данный автор, зачастую говоря о функциях государства, имеют в виду вмешательство последнего в общественную, экономическую и духовную жизнь народа. Часть желает свести это вмешательство к минимуму, требуя, чтобы государство ограничивалось обеспечением внешней безопасности нации, территории и внутренней безопасности индивидов и никоим образом не вмешивалось бы в экономические отношения, умственную и нравственную жизнь страны. Так полагают убывающие сторонники знаменитого девиза: «Laissez faire, Laissez passer». Другие, напротив, считают, что государство имеет весьма широкую миссию, отнюдь не поддающуюся определению в конкретных положениях. Миссию изменчивую, которая обнаруживает естественную тенденцию к дальнейшему росту. Они полагают, что государство преследует культурную цель, и что оно не может достигнуть этой цели иначе, как путём деятельного вмешательства в экономические отношения индивидов, отношения труда и капитала, и взяв в свои руки регулирование материальных, нравственных и духовных интересов народа.

Необходимо констатировать тот факт, что происходило значительное усиление деятельности государства в качестве общей тенденции. Это был факт неминуемый.

Французский юрист, говоря о функциях государства, имеет в виду только юридические его функции, то есть те функции, которые проявляются в области права. При этом он пишет: «… такое определение слишком широко, оно должно быть сформулировано точнее».76 И выводит немного другое определение. Юридическая функция государства предполагает открытое проявление воли государства, понимаемое в смысле воздействия этого последнего на другие воли.

Рассуждая о классификации функций государства, Дюги Леон отмечал, что необходимо как следует усвоить и понять, что для классифицирования различных юридических функций государство вовсе не требуется рассматривать преследуемую им цель. Государство стремится к своей цели, и чтобы достигнуть её, оно хочет, чтобы этот волевой акт производил действие в сфере права, то есть воздействуя на воли других, он творит, видоизменяет или констатирует объективное право, а также творит право субъективное. Это и будет юридическая функция. Как констатирует французский автор, на рубеже 19 и 20 вв. господствовала доктрина, которая различала три важных функции государства:

1. законодательную;

2. административную;

3. юрисдикционную.

Однако, существовали разногласия насчёт того как определять каждую из этих функций. Обыкновенно же их определяли так. Посредством законодательной функции государство формулирует объективное право, посредством административной - создаёт состояние субъективного права, посредством юрисдикционной - констатирует существование и объём правовой нормы или правового состояния, а в случае их нарушения или оспаривания - предписывает необходимые мероприятия, с целью обеспечения уважения к ним.

При этом нередко смешивают юрисдикционную функцию с судебной. Судебную функция - это функция, которую отправляют должностные лица, существующая в большинстве стран. Такова формальная точка зрения. Дюги Леон подмечает, что без сомнения суды совершают множество юрисдикционных актов, но они совершают также немало и таких актов, которые не имеют этого характера. По этой причине он говорит именно об юрисдикционной функции, а не о судебной.

Теперь разберём подробнее каждую из предложенных функций.

Законодательная функция, отмечает французский учёный, есть та функция, в которой по преимуществу выражается суверенитет государства, так что часто смешивали даже законодательство с суверенитетом, полагая, что закон не может исходить иначе как от органа, в котором воплощается государственный суверенитет, и что всякий акт, исходящий от этого органа, есть закон. Это не совсем так. Если бы мы хотели сказать, что закон исходит только от органа, который непосредственно представляет общую волю, то это было бы неверно, поскольку очень многие акты, являющиеся по существу законами, исходят не от парламента, а от других органов. И также было бы неправильно называть всякий акт общей воли законом, по той причине, что парламент издаёт зачастую такие акты, которые по существу не имеют характера закона. С этими пояснениями, можно принять предложенное определение.

Дюги Леон, проникая в суть законодательной функции, указывает, что она, естественно, есть государственная функция, предназначенная для создания законов в указанном смысле. При этом положительный закон, будет ли он простой формулой правовой нормы или совокупностью правил, предназначенных для обеспечения применения этой нормы, - всегда имеет в своей основе норму объективного права. Помимо прочего, данный автор утверждает: «… социология прочно установила, что законодательная функция есть та самая юридическая функция государства, которая появилась хронологически последней. В течение долгого времени политическая власть, даже у народов, достигнувших известной степени цивилизации, действовала лишь путём индивидуальных актов, совершая то, что мы называем теперь актами административными и юрисдикционными».

При этом даже само государство не может злоупотреблять законодательной функцией, отменяя или нарушая индивидуальные права, а также общие нормы права.

Административную функцию французский автор определяет с чисто материальной точки зрения, то есть с точки зрения внутренней юридической природы административного акта, независимо от характера органа или «агента», осуществляющего акт. В своей работе он отмечает: «Если, пользуясь законодательной функцией, государство вступает в область объективного права, то следует предположить, что путём административной функции оно вступает в другую юридическую область, которой естественно может быть только область субъективного права». Устанавливая закон, государство формулирует абстрактное правило, не зависящее от обстоятельств и лиц. Всё обстоит иначе, когда государство совершает административный акт, тогда оно вступает в отношение с определённым лицом. Закон является общим правилом, которое можно приложить к неопределённому количеству лиц и случаев. Административный акт - это акт индивидуальный, который исчезнет, как только будет достигнут желаемый частный результат.

Стоит также отметить, что область административной функции определена законодательством, и «государство-администратор» может действовать только в случаях и под условиями, которые определенны «государством-законодателем».

Итак, что же такое административная функция по Дюги Леону. Административная функция - это функция, с помощью которой государство совершает юридические акты, то есть выражает волю с тем, чтобы вызвать какое- либо положение субъективного права.

Французский юрист, говоря о приведённом определении, констатирует тот факт, что многие авторы неправильно определяют административную функцию, пытаясь вывести дефиницию через её цель. К таким авторам он относит Мориса Ориу, Артюра, Позада и О. Майера.

Опровергая их точку зрения, он ещё раз утверждает, что административная функция является именно той функцией государства, которая состоит в совершении юридических актов, а юридический акт представляет проявление воли, совершенное с целью создать положение субъективного права. Здесь он опять упоминает об административном акте. Сам же административный акт он определяет, как юридический акт, совершаемый государством или всяким другим публичным лицом.

Дюги Леон, как мы упоминали ранее в своей классификации функций государства, употребляет термин юрисдикционная функция, а не судебная, хотя последнее выражение и более распространённое. Однако, по его мнению, оно ведёт к смешению. Так он пишет: «…слово судебный необходимо сохранить для обозначения известной власти, которая во Франции и в большинстве современных стран отлична от административной власти, и тогда судебная функция будет функцией, исполняемой судебной властью, т.е. функцией, определённой с формальной точки зрения». Судебная власть осуществляет преимущественно юрисдикционную функцию, но не всю полноту юрисдикционной функции. Как отмечает французский автор, во Франции на рубеже 19-20 веков многие юрисдикционные акты совершаются административной властью, а многие административные акты совершаются судебной. По этой причине необходимо при определении характера юрисдикционной функции совершенно отрешиться от органов, исполняющих эту функцию.

Сложность установления сущности юрисдикционной функции состоит также в том, что она довольно поздно выделилась из административной и линия, разделяющая эти функции, остаётся порой размытой.

При рассмотрении данной функция, соответственно, как и при рассмотрении административной функции, французский юрист предлагает дефиницию акта, которым она осуществляется. «Юрисдикционный акт - это акт, путём которого правители констатируют существование субъективного юридического положения, изъявляют волю, чтобы оно осуществлялось и объявляют, что в случае, надобности, для обеспечения осуществления его силой прямо или косвенно, будет употреблено материальное принуждение, которым они располагают».

Кроме этого, Дюги Леон пишет о том, что функция суда, всегда оставаясь юрисдикционной функцией, осуществляется в двух формах.

Первая форма - это субъективная юрисдикция. Она действует в случае, когда возникает вопрос о существовании или объеме известного состояния субъективного права; судья констатирует, по фактическим и правовым элементам, существует или нет это положение, признав его существование, он определяет его объём и принимает решение, являющееся логическим следствие его констатирования и повелевающее осуществить положение под прямой или косвенной санкцией принуждения.

Вторая форма - объективная юрисдикция. Действует в случае, когда возникает вопрос, нарушено или нет объективное право или закон, в силу ли публичного или частного акта, совершённого с целью создать правовое положение, или же в силу какого-нибудь неюридического факта; если власть констатирует нарушение, то она делает отсюда логический вывод и принимает решение, которое, смотря по случаю, является отменой, восстановлением или репрессией, и выполнение которого гарантируется применением в случае надобности принуждения.

Касаясь вопроса распространённости одной из двух юрисдикций, французский юрист отмечал: «В настоящее время наиболее обычно юрисдикционная функция проявляется в форме субъективной, хотя область её сокращается в пользу объективной юрисдикционной функции».

Теория функций государства, предложенная Дюги Леоном, как видим, является достаточно разработанной. Однако, на наш взгляд она не является однозначно универсальной, поскольку в большинстве своём основана на практике деятельности только французского государства. При всём при этом данная теория имеет право на существование и соответствует цели государства, которую выделял французский автор, а именно развитию народной культуры при помощи права и сообразно с правом.

Итак, с развитием юридической науки и политико-правовой мысли в течение 18-19 веков произошло развитие и формирование теории функций государства. От периода, когда отсутствовало само понятие «функций государства» и смутно говорить о его функциях можно было только исходя из цели, до периода, когда была сформирована теория функций прошло немало времени. Лишь со второй половины 19 века в работах ученых стал встречаться термин «функции государства». Уже за этот относительно короткий промежуток времени появилось множество теорий за авторством различных учёных, которые пытались по-своему объяснить функции государства. Однако, на этом эволюция функций государства не закончилась, она продолжила своё движение вперёд в 19 и 20 веках.

§3. Сравнительно-правовой анализ современного подхода к функциям государства и подхода учёных 18-19 вв.

Теперь, когда мы изучили теорию функции государства в 18-19 веках и в современности, проведём их сравнительно-правовой анализ по ряду критериев.

Первый критерий - это наличие понятия функции государства в юридической науке. В политико-правовой мысли 18 века и первой половины 19 века понятие функций государства, как мы выяснили, полностью отсутствовало. Это не означает что у государства не было функций, просто в теории к этому времени не была выработана дефиниция данного понятия. Говорить о функциях государства можно было лишь исходя из его цели и сущности, выделяемых ещё с античных времён. Лишь во второй половине 19 века в работах учёных стали фигурировать функции государства. Это время зарождения теории функций государства. Сейчас, что логично, в теории государства существует устоявшаяся ещё в 20 веке дефиниция, которая в той или иной степени повторяется всеми учёными. Однако, существует и те, кто пытается развивать это направление юридической науки и дальше, предлагая альтернативные определения данному понятию.

Второй критерий - это чем обусловлены функции государства. Функции государства как в современности, так и в период с 18 по 19 век были обусловлены целями государства, которые во многом совпадают в рассматриваемых временных отрезках. Такой вывод можно сделать, если проанализировать работы видных борцов за свободу как во Франции, так и в США. Однако, в 18-19 веках все же были распространены абсолютные монархии и консервативные политические взгляды, по этой причине, целью государства зачастую объявлялось существование самого государства, а не благо народа.

Третий критерий - содержание самой дефиниции «функции государства». В период с 18 по 19 век, а точнее во второй половине 19 века, под функциями государства понимали предоставленные государственному органу в пределах его компетенции возможность совершать акты властвования. Сейчас же под функциями государства подразумеваются основные направления деятельности государства, обусловленные его сущностью и содержанием, а также стоящими перед ним на том или ином этапе его развития целями, задачами и его социальным назначением. Как видим, определение «функции государства» к 21 веку изменилось, вместо возможность совершать акты властвования, мы стали понимать под ними основные направления деятельности. Хотя даже сейчас некоторые авторы спорят с данным определением, говоря о том, что в данном случае происходить смешение понятий «функции государства» и «деятельность государства».

Четвёртый критерий - сформированность теории функций государства. В 18 веке и в первой половине 19 века попросту не было никакой теории функций государства, лишь во второй половине 19 появляются первые её зачатки, а начинает формироваться она уже на рубеже 19 и 20 века. В настоящее время теория функций государства давно уже проработана, сформирована и изучена в работах многих учёных. Сейчас вопрос теории функций государства, в отличие от 18-19 веков, не является самым актуальным и привлекательным для исследования, как отмечал С.Н. Туманов. Действительно, сегодняшнее понятие сформировалось в теории государства 30-40 лет назад и лишь изредка появляются авторы, которые не воспроизводят положения данной теории, а предлагают альтернативные подходы. Пятый критерий - наличие единства среди учёных по вопросу теории функций государства. По той причине, что функции государства как понятие зарождались во второй половине 19 века, то о единстве в то время говорить было нельзя, каждый учёный предлагал своё видение исследуемого понятия и требовалось немалое время, чтобы из всех этих данных отбросить неподходящие, а остальные консолидировать в единую теорию. В современности же, теория функций государства являет собой единую теорию. Конечно, у некоторых учёных есть свои взгляды на функции государства, однако, в большинстве своём они не далеко отходят от классических положений теории.

Шестой критерий - классификация функций государства. Классификации в 18 веке отсутствуют, поскольку не существовало понятия функции государства, в 19 веке они есть, но не очень разнообразны, по причине не разработанности данного вопроса в целом. Каждый автор, как мы установили ранее, приводил максимум одну классификацию. В настоящее время существует множество классификаций функций государства по различным основаниям и каждый исследователь данного вопроса, обыкновенно, описывает как минимум одну или две классификации.

Седьмой критерий - универсальность теории функций государства. В 19 веке теории функций государства, предложенные различными учёными, зачастую, не были универсальными, они разрабатывались под существующие в каждом конкретном государстве условия, такую теорию, к примеру, разрабатывал Дюги Леон. Были к слову и такие кто пытался выделить функции государства, присущие любому государству, как например, Франц Константин. Однако, разработка универсальной теории за такой короткий срок, видимо, не была возможной, ввиду недавнего зарождения самого понятия функций. В данный же момент, юридическая наука продвинулась вперёд в плане универсальности теории функций, но до сих пор нельзя однозначно говорить о том, что современный подход к функциям государства является полностью универсальным и подходит для любого государства. Опять же современный подход в большинстве своём подходит для государств, которые существуют сегодня, но по той причине, что в процессе глобализации большинство государств стали «похожи» друг на друга, стоит говорить о какой-то универсальности существующей теории функций.

Суммируя все данные, полученные в ходе сравнительного анализа, можно сделать вывод о том, что основы теории функций государства зародились в 19 веке и развиваясь со временем вылились в полноценную теорию. Характерно то, что в период с 18 по 19 век были созданы предпосылки для формирования самого понятия «функции государства» в современном понимании. Во многом теория функций 19 века конечно же отличается от современной. Так отличается понятие функций государства их сущность и виды. Есть и схожие положения, как например цель функций. Однако, неизбежен тот факт, что современная теория берёт своё начало в политико-правовой мысли 18-19 веков, а значит сегодняшняя теория функций государства есть продолжение и развитие теории 19 века.

Глава 2. Взгляды английских утилитаристов на функции государства: И. Бентам, Дж. Ст. Милль

§1. Основные положения учения утилитаристов в 18-19 веках

Переходя ко второй главе нашего исследования, прежде всего, необходимо дать определение такому понятию как утилитаризм.

Утилитаризм - это этическая теория, в соответствии с которой моральная ценность поведения или поступка определяется его полезностью. Даже сам термин «утилитаризм» происходит от латинского «utilitas» - польза. Это лишний раз подчёркивает, что в основе данного учения положена некая польза. Одной из основ данной теории является идея подчинения деятельности человека задаче достижения человеческого блага, которое в категориях утилитарной этики осмысляется как высшее благо. Важнейшей характеристикой утилитаризма, как пишет Е.Н. Яркова, можно считать его полный отказ от абсолютизации каких-либо смыслов. И действительно, утилитаризм в некоторой степени страдает отсутствием прочной основы под своими предположениями. Стоит также отметить, что данная теория использует не только свои, сформированные утилитаристские ценности, но и другие, традиционные и либеральные.

Что касается самих утилитаристов, то не все они были людьми эмоциональными: интеллект преобладал перед чувствами у большинства ведущих лидеров данного направления. Но все они искренне мечтали об общем благосостоянии и всяческие способствовали его осуществлению.

И. Бентам в своих воззрениях придерживался именно этой теории. Правда, он сам не был творцом этого направления в этике, ни даже изобретателем этого термина. Поскольку своё развитие принцип пользы получил ещё у французских материалистов 18 века - Гельвеция и Гольбаха. Однако, тем не менее стоит отметить огромный вклад И. Бентама в развитие теории утилитаризма.

Иеремия Бентам, получив юридическое образование уже в возрасте 20 лет и проработав некоторое время в данной сфере в должности барристера, разочаровался в существующем законодательстве и судопроизводстве, по этой причине он посвятил всю свою жизнь разработке нового законодательства, которое коренным образом преобразует существующий порядок, так как полагал, что только закон может обеспечить права собственности и безопасность граждан. В основу его работ легла, как мы уже отмечали, утилитаристская теория.

Человечество в силу природы находится под управлением двух властителей

– удовольствия и страдания. Согласно мнению английского учёного, этот факт нельзя отрицать, а всякая попытка доказать обратное лишь подтвердит данную аксиому. Под пользой, он понимает, то свойство предмета, по которому он имеет стремление приносить благодеяние, выгоду, удовольствие, добро или счастье, предупреждать вред, страдание, зло или несчастье той стороны, об интересе которой идёт вопрос: счастье общества или счастье индивида.

Ядро этики И. Бентама составляет «счастье», точнее его понятие. Счастье он выводил из удовольствия, а несчастья из страданий. Счастье, у Бентама, есть сумма удовольствий. Духовные удовольствия у него равняются физическим, а последние в свою очередь есть конечная цель человеческих желаний. В соответствии с утилитаризмом И. Бентама человек должен заранее просчитывать количество удовольствий и страданий с целью определения ценности своего поступка. Если количество удовольствий от поступка превышает количество страданий, то в таком случае это действие полезно и добродетельно.

Как отмечал, В.Г. Евсюков: «Моралист, по мнению Бентама, - это математик, который с помощью четырёх арифметических действий оперирует наслаждениями и страданиями, как цифрами». Тут сразу же проступают слабые места утилитаризма, однако подробное их рассмотрение предмет отдельного исследования.

Каждый человек, по Бентаму, является единственным и самым лучшим судьёй того, в чём заключается для него счастье и несчастье.

Не менее важным в учение И. Бентама является выдвинутый им принцип наибольшего счастья для наибольшего числа людей или как его ещё называют принцип пользы. Этот принцип означает, что желание нашего собственного счастья - это первый закон природы и верховный руководитель поведения человека. Как отмечал Бентам, в основе своей политики общественные деятели выдвигали одну какую-либо идею на выбор, но никогда они не выдвигали идею, которая действительно имеет значение - счастье.

Источники удовольствий и страданий, которые заставляют нас действовать определённым образом или воздерживаться от тех или иных действий называются санкциями. Всего их 5 видов: физические, политические, моральные, религиозные и симпатические. Физические являются источником реальных или ожидаемых удовольствий и страданий, вытекающих прямо из рук природы без вмешательства человека или какой-то божественной силы. Политические исходят от государственных чиновников через суды или других лиц, избранных согласно воли государя или высшей правительственной власти в стране. Моральные вытекают из общественного мнения или из мнения лиц, с которыми человек взаимодействует на протяжении всей своей жизни. Из религиозных санкций проистекают удовольствия и страдания, которые осуществляются или будут осуществляться в дальнейшем некой высшей божественной сущностью. Пятый и последний вид побуждает нас помогать нашим ближним, будь то человек или животное, если они страдают или вот-вот пострадают.

Получается, что все удовольствия и страдания, которые человек может испытать, необходимо связывать с этими санкциями. Однако, Бентам сначала выделял только 4 вида санкций, и в соответствии со списком простых удовольствий, составленным им же, не получалось распределить их все по 4 источникам. С целью заполнить этот пробел и был введён пятый вид санкций - симпатический.

Но как измерить эти отдельные удовольствия? Как определить их ценность? Ответ на этот вопрос даёт сам И. Бентам. Для любого лица ценность удовольствия и страдания будет больше или меньше в зависимости от следующих четырёх обстоятельств:

1) их интенсивности;

2) их продолжительности;

3) их сомнительности или несомненности;

4) их близости или отдалённости.

Вот обстоятельства, которые должны быть определены при оценке удовольствия или страдания, рассматриваемых каждое само по себе. Однако, отмечает Бентам, в некоторых случаях для оценки удовольствия и страдания, необходимо учесть два других обстоятельства: плодовитость, то есть что последует после, и чистоту, шансы на то, что за ними не последуют ощущения противоположного рода.

Само измерение должно отталкиваться от строго установленной меры. Зависит эта мера от тех обстоятельств, которые влияют на ценность удовольствия или страдания. Так, интенсивность удовольствия необходимо измерять исходя из минимума удовольствий. Бентам в своих работах даёт более или менее подробно описанный процесс измерения удовольствий и страданий. При этом он указывает на то, что предложенные им методологические правила не являются истиной в последней инстанции. «Нельзя ожидать чтобы этот процесс строго исполнялся перед каждым нравственным суждением или перед каждым судебным или законодательным действием», - пишет И. Бентам.

И всё же эти правила стоит иметь ввиду, поскольку они являются весьма полезными при процессе измерения удовольствий и страданий.

Бентам также сформулировал и условия, необходимые для достижения всеобщего счастья. Всего их четыре: обеспечение средств к существованию, довольство, равенство и безопасность.

Он выступал врагом введения общественной собственности и был сторонником частной собственности, так как общественная собственность не вписывалась в его систему удовольствий и неудовольствий. Что касается идеи «естественных прав» человека, которая продвигалась учёными и политическими деятелями во Франции и США, то Бентам выступал против неё. «Простая глупость: естественные и неотъемлемые права - это риторический бред, который продвигается искусственно», - вот как английский учёный отзывался о них.

Единственное существующее право - положительное право.

Своя роль в учении И. Бентама отводится политике и морали. Так, обязанность человека, с точки зрения здравой морали, никогда не будет состоять в совершении чего-либо, противоречащего его собственным интересам. Мораль научит его давать надлежащую оценку своим интересам и обязанностям, в коих он найдёт совпадение. В таком случае, поступок, противоречащий морали или аморальный поступок - это не больше, чем неправильное исчисление своего личного интереса человеком, совершившим этот поступок.

Возникает вполне справедливый вопрос. Как же эгоистичного по натуре человека заставить служить своими поступками принципу общественного счастья? На этот вопрос Бентам тоже даёт ответ. По его мнению, необходимо лишь, чтобы человек в вопросах морали не был бездумным рабом своих желаний, а существом рассуждающим и взвешивающим различные удовольствия и страдания. Один только разум, его освещающая работа может дать надежду на успех.

В общем виде, задачи морали и политики направлять действия людей так, чтобы в конечном итоге получалось наибольшее возможное количество счастья. Сущность морали и политики одинакова для него. Разница лишь в том, что мораль направляет действия отдельных лиц, а политика правительств.

Первоначально, Бентам полагал, что государство ничем не ограничено, с годами, однако, его взгляды изменились. Он стал приверженцем демократических режимов с обширным контролем со стороны общества. В числе его наиболее значимых работ: «Отрывок о правительстве», «Деонтология», «Тактика законодательных собраний», проект идеальной конституции для любого государства, уголовного кодекса и гражданского кодекса.

Свободу он определял, как отсутствие принуждений и ограничений. При этом она не проистекает из закона, она существует сама по себе и без него. Однако, без некоторых ограничений, нельзя обеспечить свободу собственности и её безопасность скажите вы, ведь именно собственность является базисом теории Бентама и будете правы. Но, по его мнению, такие ограничения, которые принимаются с целью обеспечить права и свободы других нельзя принимать как ограничения свободы.

И. Бентама нельзя назвать либералом, но стоит сказать о том, что многие из идей, разработанных им, легли в основу либерализма. Некая расплывчатость его суждений, однако, привела к тому, что часть учёных 20-го века по ошибке сочла Бентама ярым противником свободы, в связи с его взглядами на демократию и национальную безопасность, что конечно же в корне не верно. Так, французский философ и историк Галеви, очевидно, не оценил по достоинству значительный акцент, который Бентам сделал на безопасности как альтернативе традиционной идеи о политической свободе, и также он по-видимому не разглядел того, что этот самый акцент на безопасности поставил свободу на особое место в системе утилитаризма.

Общество у И. Бентама - это фиктивное тело, которое состоит из индивидуумов, членов общества. Таким образом, интерес и счастье общества - это интерес и счастье каждого отдельного человека. По этой причине каждый должен заботиться о своих интересах и обеспечивать своё счастье. Тогда и только тогда можно будет добиться благосостояния общества.

В методологическом плане И. Бентам стоял на позициях номинализма, следуя традициям английской эмпирической философии. Номинализм, который является во время разложения феодального общества средством обоснования приоритета личности перед феодальной иерархией, в работах Бентама ограничивал возможности анализа общества как особой формы движения материи. По этой причине в работах учёного общество - это, как упоминалось ранее, механическая совокупность индивидов и ничего более.

И всё же, Бентам полагает, также, как и Гельвеций, что человеческие индивиды заинтересованы в общежитии, поскольку иначе они лишаются многих удовольствий. Конечно, общежитие предполагает некоторое ограничение свободы деятельности индивидов, но такое ограничение считается разумным и необходимым.

В.К. Шрайбер отмечал, что в какой-то мере учение знаменитого физика Ньютона повлияло на утилитаризм. Так, у Бентама картина общества похожа на физическую картину мира с той лишь разницей, что место тяготения занимает принцип пользы.

Как отмечал П.А. Покровский: «Указать то, что должно быть. Это было целью всей научной деятельности Бентама». И действительно, Бентам поставил себе целью изучить силы, заставляющие человека поступать тем или иным образом, с тем чтобы ими можно было руководить сознательно, взяв их под контроль. Он тем самым, как справедливо подчеркнул П.А. Покровский, «становился в ряды ньютонианцев с их механическим пониманием вселенной, с их деизмом». Он стремился познать человеческую природу, чтобы практически использовать свои знания.

Помимо принципа пользы, который по мнению И. Бентама, является единственным верным принципом человеческого поведения, существуют ещё 2 принципа, которые он считает ложными. Один из них всегда противоречит принципу пользы и называется аскетическим, а второй противоречит лишь иногда, и называется принципом симпатии и антипатии.

Уже отмечалось ранее, что Бентам не придумал доктрину утилитаризма с нуля и во многом повторяет положения своих предшественников. Что же нового он привнёс в данное учение? Ответ на этот вопрос даёт П.А. Покровский. «Новым является метод, которым Бентам разрабатывает учение утилитаризма, метод, позволяющий великому философу права сделать из утилитарного учения могучее орудие для реорганизации всех правовых институтов на утилитарных началах». И всё же существуют учёные, некоторых мы уже упоминали ранее, которые критикуют Бентама. Так, не очень лестно о нём отзывается Б.Н. Чичерин, говоря о том, что учение И. Бентама не связно, бессистемно, противоречит само себе во многих местах, а также страдает отсутствием доказательной базы. Нельзя сказать, что он абсолютно не прав. Бентам и сам особо не любил записывать свои мысли по какой-то определённо схеме, к тому же его взгляды на жизнь постепенно менялись, поэтому зачастую встречаются положения, которые противоречат друг другу. И всё же нельзя с ним и полностью согласиться, поскольку Чичерин рассматривает учение Бентам через парадигму своих этатистских воззрений. Истина где-то посередине в данном случае.

Не менее видным представителем теории утилитаризма был последователь и ученик И. Бентама британский философ, социолог и политический деятель Джон Стюарт Милль.

Дж. Ст. Милль получил своё образование на дому под руководством отца, известного историка Джеймса Милля. Соответственно он перенял большую часть взглядов отца, а также его единомышленников, которые следовали идеям Бентама. Милль-сын был утилитаристом, но он также был и ревизионистом. Он не только подверг сомнению старое учение об утилитаризме И. Бентама, он изменил и модифицировал свои собственные взгляды на некоторые вещи чтобы встретиться со своими внутренними противоречиями и внешней критикой.

Дж. Ст. Милль в след за Бентамом верховным принципом нравственности считает счастье. Счастье, по Миллю, - это отсутствие страданий и наличие удовольствий, а несчастье - отсутствие удовольствий и наличие страданий. Счастье - это исходный пункт и конечный критерий нравственности.

В отличие от своего учителя Милль оценивает удовольствия, которые способствуют счастью, не только по количеству, но и по качеству. Довольство и счастье для него вещи совершенно разные. Человек умный и развитый в нравственном отношении, более счастлив, чем человек невежественный и примитивный при прочих равных условиях. Он отмечает, что лучше быть недовольным человеком, чем довольной свиньей.

Упор Милля на значимость удовольствия как определяющий элемент морали, кажется поразительным в связи с его трактовкой бескорыстности и благодетели. Ни один человек, наделённый только интуицией, не смог бы написать о бескорыстии и благодетели в более красочных терминах, не смог бы он и выразить свои мысли с такой ревностной уверенностью.

От позиции того что удовольствие или счастье есть единственный объект желания, или от того что желание каждого - его собственное счастье или удовольствие, Милль переходит к позиции, которая на его взгляд кажется более прогрессивной. Каждый отдельный человек должен желать и способствовать осуществлению общего счастья. Ясно, что человек зачастую заботится сам о себе в соответствии со своими желаниями и потребностями, поэтому не совсем понятно какое общее благо он может желать для всего общества. Дж. Ст. Милль даёт ответ на этот вопрос. Он не рассматривает индивидуума отдельно от общества, совсем наоборот, он считает его составной, существенной частью общества с крепкими социальными инстинктами, симпатиями и чувствами. Таким образом, в его желаниях, мы хотя бы на малую долю увидим отражение желаний ему подобных. А любое желание, которое, в общем, присуще каждому индивидууму, в силу такого анализа, может считаться желанием естественным и общим. Тем более, что люди, в силу стечения обстоятельств, живут в постоянной кооперации под управлением определённого социального порядка - что предполагает наличие схожих интересов и доброжелательности.

Как видим, Милль в своих работах предпринимает попытку сгладить и смягчить учение Бентама. Так, сущность утилитаристского принципа, по Миллю, составляет величайшая сумма общего счастья всех, а не личное счастье, как у его учителя. А личный интерес не есть единственная основа общества, как полагал И. Бентам.

Вот как формулирует последователь бентамовских учений задачу этики:

«Выработка таких правил для руководства человеку в его поступках, через соблюдение которых доставляется всему человечеству существование, максимально свободное от страданий и максимально богатое наслаждениями».

Милль был оптимистично настроен относительно будущего людей и достижения всеобщего счастья, в отличие от И. Бентама. Он полагал, что если под счастьем подразумевать жизнь, наполненную различными удовольствиями, переходящими время от времени в немногочисленные страдания, то такая жизнь вполне реальна и осуществима. Ученик Бентама считал, что гарантия счастья в развитии высших человеческих способностей и, в частности, альтруизма.

Трансформация эгоизма в альтруизм, по его мнению, осуществляется теми же процессами что превращают искателя денег в жмота. Человек, который желает денег для удовлетворения своих потребностей, со временем превращается в человека, который начинает эти деньги накапливать ради них самих. Первоначальная цель - зарабатывать деньги для получения удовольствия забыта им.

Дж. Ст. Милль отвергает априоризм Канта, а также интуитивистские представления о врождённости нравственных чувств и считает их результатом опыта. То есть он считает, что нравственность формируется в процессе жизни человека.

В анализе общества он исходил из потребностей отдельного человека, тем не менее, человек представлялся ему существом социальным: «Пребывание в обществе столь естественно, необходимо и привычно для человека, что он никогда, за исключением каких-то чрезвычайных обстоятельств, не рассматривает себя иначе, как часть этого общества…».

В связи с этим, Милль мечтал об обществе свободных, равных, независимых, сильных и добродетельных граждан, где все работают и вносят вклад в общее благосостояние и получают честную награду со свои усилия. Он также придумал наследственную систему классов, которая была обречена на провал, как только появилась, а также другие препятствия для развития прогресса. Тем не менее, социализм Милля, да именно социализм, был либертарианским и не включал ни коллективизм, ни плановую экономику, ни коммунизм. Эта его теория была направлена на то, чтобы рабочий класс и женщины стали самозанятыми людьми, которые не подчиняются ни наследственным землевладельцам, ни капиталистическим работодателям

Свободе он придавал большое значение, ибо видел в ней условие развития личности, также он признавал, что обязанности в какой-то мере ограничивают возможности человека, но считал, что человек вполне вознаграждается за эту утрату.

Высказывал он своё мнение и насчёт избирательных прав. Равное голосование, всеобщее избирательное право, неограниченная демократия, как свобода и равные права не были для него абсолютными. Милль пишет: «Я не смотрю на равное голосование как на явление, которое хорошо само по себе, но как на явление, которое может обеспечить защиту от посягательств. Я смотрю на него как на относительное благо, менее нежелательное по сравнению с неравенством привилегий…».

Демократия, как и свобода, для Милля - это условное благо. Избирательные права должны в первую очередь даваться тем, кто уже взрастил в себе определённые качества, такие как чёткая направленность своих действий, самоконтроль, а также тем, у кого есть способности и желание вкладываться в продвижение публичного блага.

Как видим, ключ к модификации, которую провёл Милль - это расширение определения счастья и добавление некоторых новых компонентов, а также количественная и качественная дифференциация. Эти изменения включали проведение новой оценки моральных мотивов, включая коммуникабельность, симпатию и универсальный альтруизм; пересмотр его взглядов в сторону моральных правил, которые теперь считаются практическими предписаниями утилитаристской философии; а также новую теорию правосудия, включающую беспристрастность как основной элемент.

Один критик, современник Милля, Джон Грот, жаловался на то, что нацеленность Милля на утилитаризм оказалась простым прикрытием для сохранения внешнего вида теории из года в год, когда сама ошибка заложена ещё в первоначально варианте. Он утверждал, что неоутилитаризм Милля, фактически содержит так много коренных модификаций и дополнений что эта новая система является не только бессвязной, но и еретической в отношении старого утилитаризма.122 С этим утверждением конечно же нельзя не согласиться. Даже сам Дж. Ст. Милль в своих работах часто отмечал, что он не является таким же утилитаристом как И. Бентам, поскольку в своих воззрениях отходит много дальше своего учителя.

Помимо всего прочего, как итог, Милль выделил в своей этической теории 3 главных принципа:

1) конечная цель общества - это производство максимальной суммы удовольствий среди своих членов

2) удовольствия можно разумно взвесить и подсчитать;

3) всем индивидуумам должны быть предоставлены равные возможности для владения источниками счастья.123

В экономической теории также, как и в этической теории Милль выделил 3 основных принципа. Вот как он их сформулировал:

1) значительный экономический вред порождается конфликтом интересов среди членов общества, он должен быть нейтрализован посредством замены на принцип сотрудничества;

2) эффективная экономическая система будет вознаграждать усилия в зависимости от социальных заслуг, а её распределительный аппарат заменит обусловленную компенсацию на абсолютное равенство;

3) с тех пор как существует множество предложений, в любом временном промежутке, которые претендуют на решение экономических проблем и с тех пор как произвольный выбор на основе личного предубеждения или политической целесообразности являются неоправданными, выбор необходимо делать, основываясь на социальном эксперименте.

Милль верил, что инициатива социальной реконструкции была одновременно технической и этической; вкратце он представил обе проблемы моральную и адаптивную.

Итак, мы выяснили что такое утилитаризм, каковые его основные положения. Узнали больше о том, кем был британский учёный Иеремия Бентам и насколько обширным, и многогранным было его учение об утилитаризме, также мы пролили свет на его взгляды об обществе, правах человека, демократии и т.п.

Были захвачены и воззрения его ученика Джона Стюарта Милля, который запомнился в истории как философ и социолог. Он отошёл от первоначального учения Бентама, добавив некоторые существенные модификации в теорию утилитаризма.

Теперь, когда мы узнали на чём, основывается утилитаризм и учения И. Бентама и Дж. Ст. Милля самое время перейти к их воззрениям на устройство государства и его функции, в частности.

§2. Функции государства в учении английских утилитаристов: И. Бентам и Дж. Ст. Милль

В 1-й главе нашего исследования мы выяснили, что понятие «функции государства» не существовало в юридической науке до второй половины 19 века. Таким образом, о функциях государства можно было говорить только исходя из его целей и задач. Поскольку И. Бентам умер в 1832 году, а Дж. Ст. Милль в 1873 году то период, когда рассматриваемое понятие появилось застал лишь Дж. Ст. Милль, и то всего около 20 лет. По этой причине мы постараемся вывести функции государства, в большей степени, самостоятельно, исходя из воззрений британских учёных на государство и его устройство.

Будучи в какой-то степени противником экономической теории Адама Смита, Иеремия Бентам отмечал, что в отличие от оного он не боится «руки государства». Пока вмешательство государства создаёт больше счастья, чем отнимает, Бентам смотрит на всё это с удовлетворением, также как он смотрел бы на отсутствие вмешательства, которое даёт такой же результат. На что он в действительности не мог смотреть спокойно, так это на халатность со стороны правительства.

По этой причине в работах И. Бентам на государство была возложена единственная цель - максимальное благосостояние общества или общее благо (общая польза). Однако, в критических произведениях о Бентаме часто встречается взгляд согласно которому принцип общей пользы и индивидуального удовольствия как единственно реального, противоречат друг другу.

Действительно, если стремление к достижению собственного удовольствия - это естественный и единственный двигатель человека, то зачем ему заботиться об общем благе? Не лучше ли будет, если законодатель будет заботиться только о своём личном интересе, оставляя без внимания желания остальной части общества или обращая на них внимание лишь в связи с осуществлением собственного интереса? И как вообще перейти к такому принципу, общего блага?

Это лишь часть вопросов, уготованных противниками Бентама нам. Однако, на самом ли деле ответы на эти вопросы не могут быть удовлетворительными? Полагаем, что подробное разъяснение нам даёт П.А. Покровский в своём сочинении.

Так, он отмечает, что не надо забывать на какой позиции стоял И. Бентам, провозглашая принцип общей пользы единственной целью законодателя. Он не был активным политиком-законотворцем, нет, он был философом, который видел себя вне всяких партий, вне всякой борьбы личных интересов. Что же лежало перед его взором? Индивидуумы с их личными интересами, люди равноценные; затем ряд человеческих общежитий, необходимых в силу огромной пользы от их существования для отдельных лиц.

Очевидно и неизбежно, что общество должно существовать - это непререкаемый факт для Бентама, а значит должны существовать и законы, регулирующие деятельность такого общежития. Но какую цель они должны перед собой ставить? Бентам, как философ, ставящий себя вне партий и видевший необходимость существования общества в силу его пользы для людей, мог дать только один ответ. Цель законодателя - возможно большее счастье возможно большего количества членов государства и при этом возможно меньшее количество страданий.

Мало того, он не провозгласил эту цель без дальнейшего анализа в чём заключается это благо, нет, он был последовательным. И. Бентам рационально использовал изыскание предшественников, пытавшихся максимально точно проанализировать понятие «общего блага». Он придавал ему большое значение и был безмерно счастлив, как отмечал П.А. Покровский, когда нашёл пристлиевскую формулу общего блага, раскрывающую общее благо как сумму индивидуальных благ.

Обязанность государства - обеспечивать благосостояние всех членов общества как равных. Счастье самого простого крестьянина должно волновать государство не меньше, чем счастье короля, по мнению Бентама. При этом не всегда представляется возможным обеспечить каждому члену общества максимальное счастье; довольно часто необходимо пожертвовать счастьем одного человека для достижения счастья многих. Единственное что можно ожидать от государства - это максимизации такого счастья.

Всё это достигается путём выполнения определённых условий в число которых входят: защита субъекта от посягательств на его жизнь, собственность, гарантии наличия средств к пропитанию, а также равное обращение со стороны государства.