Понятие неонатицида (ст. 106 Уголовного Кодекса РФ)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

ДИПЛОМНАЯ РАБОТА

ТЕМА: «Понятие неонатицида (ст. 106 УК РФ)»

2008 г.

Оглавление

Введение

Глава 1. Исторический аспект развития законодательства об ответственности за неонатицид в России

1.1 Развитие законодательства об ответственности за неонатицид в дореволюционный период

1.2 Развитие законодательства об ответственности за неонатицид в советский период

Глава 2. Юридический анализ детоубийства

2.1 Объективные признаки детоубийства

2.2 Субъективные признаки детоубийства

2.3 Проблемы разграничения детоубийства от смежных составов преступлений

Глава 3. Детерминанты неонатицида и меры по его предупреждению

3.1 Причины и условия совершения неонатицида

3.2 Меры по предупреждению неонатицида

Заключение

Библиографический список

Введение

неонатицид детоубийство преступление ответственность

Современное российское уголовное законодательство ориентировано на курс построения правового государства, в связи с чем в него включены нормы, обеспечивающие охрану права на жизнь человека независимо от его возраста и физиологических особенностей.

В 1990 г. Союз Советских Социалистических Республик (далее - СССР) подписал и ратифицировал одобренную Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций Конвенцию о правах ребенка Конвенция о правах ребенка. Одобрена Генеральной Ассамблеей ООН 20.11.1989. Вступила в силу для СССР 15.09.1990 // Сборник международных договоров СССР. Выпуск XLVI, - 1993. - С. 201., которая содержит следующее положение: «Государства-участники признают, что каждый ребенок имеет неотъемлемое право на жизнь, а также обеспечивают в максимально возможной степени выживание и здоровое развитие ребенка». Таким образом, наше государство признало право ребенка на жизнь и обязательства общества по обеспечению его выживания и здорового развития.

В результате проведенной в 1996 г. реформы уголовной системы в Уголовном кодексе Российской Федерации Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ. - 1996. - № 25. - Ст. 2954. (далее УК РФ) появился самостоятельный состав, предусматривающий ответственность за убийство матерью новорожденного ребенка (ст. 106). В ранее действующем Уголовном кодексе РСФСР I960 г. Уголовный кодекс Российской Советской Федеративной Социалистической Республики от 27.10.1960 // Ведомости ВС РСФСР. - 1960.- № 40. Ст. 591 (утратил силу). убийство матерью новорожденного ребенка (неонатицид - от латинского «neonaticide») не выделялось в самостоятельный состав преступления. Следствие и судебная практика обычно квалифицировали такого рода преступления, как убийство без отягчающих и смягчающих обстоятельств (ст. 103). На сегодняшний день неонатицид относится к одной из разновидностей умышленного лишения жизни при смягчающих обстоятельствах, определяющееся как общественно опасное, противоправное причинение смерти новорожденному ребенку в момент или сразу после родов, а равно в условиях психотравмирующей ситуации или психического расстройства, не исключающего вменяемости.

Актуальность темы настоящего исследования предопределила приоритетность задач науки и уголовного закона в сфере разработки и законодательного закрепления положений по обеспечению охраны прав и законных интересов личности. В УК РФ предусмотрен самостоятельный привилегированный состав об ответственности за детоубийство. Однако указанное обстоятельство не решает всех проблем, связанных с квалификацией неонатицида, поскольку комплекс уголовно-правовых мер, направленных на борьбу с этим посягательством, до сих пор остался несовершенен. В настоящее время ст. 106 УК РФ содержит в себе проблемные и неоднозначно толкуемые дефиниции, в частности, «новорожденный», «психотравмирующая ситуация», «психическое расстройство, не исключающее вменяемости». При этом действующий Уголовный кодекс и руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)» Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)» // Российская газета. - 1999. - 9 февраля. не содержат четких определений данных понятий, что создает множество проблем при квалификации детоубийств.

Изучению вопросов убийств матерями новорожденных детей посвящено немало научных исследований. Особенно много дискуссий вызывает вопрос выделения данного вида преступления в отдельный привилегированный состав. Одни авторы (С.В. Бородин, Н.И. Загородников, А.А. Пионтковский и др.) приходили к выводу о том, что оснований для отнесения детоубийства к менее опасному виду убийства не имеется. Другие (Э.Ф. Побегайло, Л.И. Тимина, М.Д. Шаргородский и др.) высказывались за введение в уголовный закон самостоятельного состава об ответственности матери за убийство новорожденного ребенка при смягчающих вину обстоятельствах. Значительный вклад в науку уголовного права в части изучения вопросов детоубийства внесли такие ученые как А.Н. Попов, Н.И. Святенюк, А. Чукавина, исследовавшие вопросы соучастия в детоубийстве, Н.Г. Иванов, подробно рассмотревший проблемы квалификации убийства новорожденного ребенка суррогатной матерью, а также Г.Б. Дерягин, П. Кривошеин, О.В. Лукичев, А.Д. Назаровская, Л. Сердюк, С.В. Скляров и др.

Цель настоящей дипломной работы заключается в первую очередь раскрытии понятия «неонатицид», в юридическом анализе характеристик неонатицида, проблем квалификации, а также в разработке и формулировании предложений по совершенствованию уголовного законодательства, практики его применения, мер предупредительного воздействия в части борьбы с неонатицидом.

В соответствии с указанными целями были поставлены следующие задачи:

- проследить становление и развитие законодательства об ответственности за неонатицид в истории российского уголовного права;

- провести юридический анализ объективных и субъективных признаков состава неонатицида;

- определить длительность периода «новорожденности» в целях установления уголовно-правовых характеристик потерпевшего при неонатициде;

- провести обобщение правоприменительной практики, касающейся неонатицида;

- изучить вопросы квалификации неонатицида при соучастии и при убийстве новорожденного суррогатной матерью;

- дать анализ причин, детерминирующих неонатицид;

- выдвинуть предложения по совершенствованию уголовного законодательства и определить комплекс мер по оптимизации форм и методов предупреждения в сфере борьбы с неонатицидом.

Работа выполнена с использованием историко-правового, формально-юридического, диалектического, статистического, формально-логического, системного, сравнительного и др. методов.

Теоретической основой исследования стали научные труды как отечественных, так и зарубежных ученых в области истории и теории права, уголовного права, криминологии, а также медицины, психологии и психиатрии. Изучены специальные монографические работы и статьи в периодической печати, относящиеся к теме дипломной работы.

Глава 1. Исторический аспект развития законодательства об ответственности за неонатицид в России

1.1 Развитие законодательства об ответственности за неонатицид в дореволюционный период

Детоубийство как общественная проблема появилась давно. Это одно из тех преступлений, которые, с точки зрения морали, нравственности и закона, даже в один временной период расценивались неоднозначно. Так, в древнем мире право родителей распоряжаться жизнью детей было весьма распространенным явлением. Однако законодательные ограничения этого права появились уже в то время.

В России впервые понятие детоубийства в смысле посягательства матери на жизнь новорожденного внебрачного ребенка появляется в ст. 26 гл. 22 Соборного Уложения 1649 г.: «А будет которая жена учнет жити блудно и скверно и в блуде приживет с кем детей и тех детей сама или иной кто по ея велению погубит, а сыщется про то допряма и таких беззаконных жен, и кто по ея велению детей ея погубит, казнити смертию безо всякия пощады, чтобы на то смотря, иные такова беззаконного и сквер-ного дела не делали и от блуда унялися» Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. Утверждено 15 мая 1845 г. Введено в действие с 1 мая 1846 г. // Российское законодательство X - XX веков. Т. 2: - М., 1984. - С. 301..

В 1845 г. в России было принято Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (далее - Уложение о наказаниях). Уложение о наказаниях фактически действовало до 1917 г. Оно в значительной степени унаследовало нормы о преступлениях против жизни, содержавшееся в Своде законов уголовных Свод законов уголовных // Российское законодательство X - XX веков. Т. 2: - М., 1984.- С. 343., но были внесены и существенные изменения в структуру, содержание и подходы к оценке этих преступлений. В нем убийства (смертоубийства) располагались по убывающей степени тяжести - от наиболее тяжких преступлений до деяний, хотя и направленных против жизни, но считавшихся невиновными и ненаказуемыми.

В ст. 1451 Уложения о наказаниях уже давалось понятие детоубийства. Оно было определено как убийство незаконнорожденных сына или дочери, совершенное матерью от стыда или страха, при самом рождении младенца. Данное преступление наказывалось заключением в тюрьму до двух лет или ссылкой на поселение (ст. 1460).

В Уложение о наказаниях была включена также статья 1400, предусматривавшая наказание в виде заключения в тюрьме на срок от четырех до восьми месяцев за сокрытие мертворожденного ребенка. В дальнейшем данный состав был исключен из уголовного законодательства, поскольку субъекты этого деяния так или иначе, сами оказываются потерпевшими. Здесь нет состава преступления, и уголовный закон не должен к ним иметь какого-либо касательства.

В Уложении о наказаниях проведена также излишняя детализация, например, убийство урода.

В конце XIX в. Редакционная Комиссия, подготовившая проект Уголовного Уложения Уголовное Уложение. Утверждено 22 марта 1903 г. Полностью не было введено в действие // Российское законодательство X - XX веков. Т. 4: - М., 1984. - С. 147., в комментарии к ст. 391 писала, что она сочла необходимым допустить уменьшение ответственности в случаях убийства матерью незаконнорожденного ребенка при самих родах. Основанием такого выделения, по мнению Комиссии, должно служить исключительно ненормальное психическое состояние родильницы, обусловленное отчасти патологическим состоянием ее организма во время или тотчас после родов, расстройством ее нервной системы, а отчасти стыдом и страхом за будущее как самой виновной, так и ее ребенка. Однако необходимо отметить, что в предлагаемой редакции статьи не говорилось об основаниях выделения привилегированного состава. В ней было сказано: «Статья 391. Мать, виновная в убийстве своего незаконноприжитого ребенка при его рождении, наказывается: исправительным домом. Покушение наказуемо».

Уголовное Уложение было официально утверждено в 1903 г. Убийство матерью «прижитого ею вне брака ребенка при его рождении» (ст. 461) рассматривало в качестве убийства при смягчающих обстоятельствах.

Как в Уложении о наказаниях, так и в Уголовном Уложении изгнание плода (аборт) рассматривалось как посягательство на жизнь человека. За это преступление женщина наказывалась заключением в исправительном доме на срок до трех лет или ссылкой в Сибирь. В качестве отягчающих обстоятельств признавалось наступление смерти потерпевшей при производстве аборта посторонним лицом. Однако убийство человека можно считать таковым только при наличии самого человека, способного к жизни на момент совершения этого преступления. После зачатия и до рождения человека как субъекта общественных отношений нет еще. Н. С. Таганцев, рассматривая данный вопрос, справедливо отмечал, что убийством изгнание плода можно было бы считать только при наличии гарантий его жизнеспособности. Поскольку гарантий таких нет, постольку в подобных случаях нет и убийства. Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни. - СПб, 1870. - С. 45.

Количество осужденных за детоубийство женщин в конце XIX - начале XX вв. не превышало ежегодно 100 человек и преимущественно сокращалось. Однако необходимо иметь в виду следующее. В России в это время действовал суд присяжных, который в большинстве случаев оправдывал женщин за детоубийство. К ответственности за детоубийство привлекались только те женщины, которые совершили убийство незаконнорожденного ребенка, т. е. рожденного вне брака. Законодательство по-другому, по сравнению с ныне действующим, относилось к оценке общественно опасных деяний против жизни.

1.2 Развитие законодательства об ответственности за неонатицид в советский период

После Великой Октябрьской социалистической революции 1917 года действие систематизированного уголовного законодательства царского периода было заменено «указным» законодательством - декретами ВЦИК, постановлениями Совнаркома и других органов Советской власти. История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организация суда и прокуратуры: Сб. документов. - М., 1995. - С. 43 - 44.

Первые послереволюционные годы знаменательны созданием системы охраны материнства и детства, которое проходило в нескольких направлениях: разработка законодательства, стоящего на страже здоровья матери и ребенка; контроль за его выполнением; организация лечебно-профилактической помощи женщине-матери; воспитание детей в системе детских учреждений; социальные государственные ассигнования. Особый интерес представляли такие законодательные акты, как декреты «Об учреждении охраны материнства и младенчества» (1917 г.); «Об организации комиссии по охране младенчества» (1918 г.); Декрет об учреждении Совета зашиты детей (1919 г.) Советская власть и раскрепощенность женщин // Сборник документов и постановлений РСФСР. - М., 1921. - С. 40.. В то же время 18 ноября 1920 года в РСФСР было издано постановление Народного комиссариата здравоохранения и народного комиссариата юстиции РСФСР «Об охране здоровья женщины», в которое открыло двери лечебных учреждений (притом бесплатно) для женщин, желающих прервать беременность.

Важным этапом в истории развития уголовно-правовой охраны жизни младенца было принятие в 1922 году Уголовного кодекса РСФСР Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. // Собрание узаконений РСФСР. - 1922. - № 15. - Ст. 153 (утратил силу)., в котором впервые были кодифицированы нормы, устанавливающие ответственность за преступления против жизни.

Обращает на себя внимание отсутствие в тексте УК РСФСР такого состава со смягчающей ответственностью, как убийство матерью новорожденного ребенка. Посягательство на жизнь новорожденного ребенка являлось по УК РСФСР одним из видов квалифицированного убийства и подходило под пункты «д» и «е» ст. 142. Пункт «д» предусматривал умышленное убийство «лицом, на обязанности которого лежала особая забота об убитом», пункт «е» - «использование» беспомощного положения убитого». Санкция - «лишние свободы не ниже 8 лет со строгой изоляцией». Субъектом по вышеперечисленным пунктам могли быть как мать или отец, так и другое лицо, но применительно к п. «д» это должно быть не всякое другое лицо, а такое, на обязанности которого лежала особая забота о новорожденном (например, кормилица). Отнесение посягательства на жизнь ребенка к квалифицированному убийству соответствовало «моральным воззрениям советского народа, считающего подобное преступление одним из самых тяжких преступлений против личности». Курс советского уголовного права. Особенная часть. Т.1 / Под ред. А.А. Пиотровского и В.Д. Меньшагина. - М.: Государственное издательство юридической литературы, 1955. - С. 547-548.

Далее, жизнь ребенка охраняется еще «усерднее». Так, Декрет ВЦИК и СНК от 11.08.1924 г. дополнил УК РСФСР 1922 года ст. 25-а, включив в число отягчающих обстоятельств совершение деяния в отношении лица, находящегося на попечении, или лица, особо беспомощного по возрасту. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР-РСФСР, 1917-1952 гг. - М., 1953. - С. 282.

Пункт «д» и «е» УК РСФСР 1922 года без изменения вошли в статью 136 УК РСФСР 1926 года, Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. // Собрание узаконений РСФСР. - 1926.- № 80. - Ст. 600 (утратил силу). изменилась лишь санкция - «до 10 лет», то есть устанавливался высший предел наказания, а не низший, как это было в предыдущем кодексе.

Оценивая регламентацию ответственности за посягательство на жизнь новорожденного, отметим, что как по УК РСФСР 1922 года, так и по УК РСФСР 1926 года виновные в убийстве младенца наказывались весьма строго. Судебная практика, однако, постоянно смягчала меру наказания в отношении матерей-детоубийц по различным причинам (вследствие того, что отец бросил своего ребенка на произвол судьбы, по причине недостатка средств на содержание детей и т.п.). Серегина Е.А. Уголовно-правовые и криминологические аспекты охраны жизни новорожденного ребенка.- Рост. гос. ун-т путей сообщения. - Ростов н/Д., 2007. - С. 16-17.

Образовавшийся разрыв между законодательной и судебной практикой требовал уточнений и разъяснений. На запросы судебной практики Уголовно-кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР ответила инструктивным письмом от 22 ноября 1926 года № 2, в соответствии с которым запрещалось применять мягкие меры наказания, если детоубийство «совершено достаточно культурной матерью и притом при сравнительно благоприятных материальных условиях», или «совершено с проявлением особой жестокости или совершено повторно», или, наконец, если оно учинено не матерью, а «другим лицом». Инструктивное письмо Уголовно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР. № 2. 1926 г. // Еженедельник советской юстиции. - 1926. - № 50. - С. 3415.

Однако необходимо отметить, что Уголовно-кассационная коллегия Верховного суда РСФСР ориентировала суды на назначение минимальных сроков лишения свободы или на применение условного осуждения, если убийство матерью своего ребенка при рождении являлось следствием следующих причин:

1) острой материальной нужды матери, обрекающей ее и ребенка на голодное существование;

2) острого чувства стыда под давлением невежественной среды, создающей в будущем невыносимую жизнь матери и ребенку;

3) болезненной психики, безусловно расшатанной как самими родами, так и, в особенности, обычной в таких случаях обстановкой (роды без посторонней помощи, в одиночестве, часто в сарае или где-либо в этом роде и т. п.).

Инструктивное письмо 1926 года № 2 вызвало разнообразные отклики со стороны практических работников: некоторые из них высказывались за усиление репрессий за детоубийство, так как, например, условное осуждение расценивалось как оправдание и вело к полной безответственности за убийство младенца. Кроме того, само население было далеко не равнодушно к судьбе рожденного будущего члена общества, так печально окончившего свое «еще не начавшееся существование» и являлось инициатором раскрытия этих преступлений (90 % случаев раскрытия происходило исключительно по инициативе женщин). Безпалько. Детоубийство // Еженедельник советской юстиции - 1927. - №20.- С. 603.

В печати встречались настойчивые предложения о применении строгой репрессии по отношению к прямым и косвенным подстрекателям к детоубийству - родственникам и, главное, к отцу, в связи с участившимися случаями прямого подстрекательства отца на почве нежелания платить алименты. До революции роль отца в убийстве ребенка не вскрывалась вовсе. В 1928 году УКК Верховного Суда РСФСР разослала судам второе инструктивное письмо за № 1, в котором основное внимание уделялось вопросу о необходимости выяснения личности и роли отца в убийстве новорожденного. Результаты выполнения таких указаний констатировал профессор Б.С. Маньковский: «...Судебная практика относится к детоубийцам-мужчинам столь же сурово, как и в отношении за другие виды убийства». Маньковский, Б.С. Детоубийство. В сб. Убийство и убийцы / Пол ред. Е.К. Краснушкина и др. - М., 1928. - С. 269. Так, например, гражданин Е., рабочий-молотобоец, с первой женой развелся, платил по суду алименты на ребенка. Вторая жена была беременна. У третьей только что родился ребенок. Е. по суду предстояло платить алименты. В отсутствие третьей жены (она работала) Е. пришел к ней, услал в лавку ходившую за ребенком девочку, а ребенка отравил уксусной эссенцией. Приговорен к 8 годам лишения свободы. Авдеева М. Детоубийство // Социалистическая законность. - 1937.- № 8. - С. 61-62.

За 1929-1934 годы вопрос специально о посягательствах на жизнь новорожденного почти не затрагивался на страницах периодических юридических изданий, хотя уделялось достаточно внимания усилению работы судебных органов в области защиты детей и борьбы с подкидыванием детей. Это объяснялось отчасти тем, что была значительно преодолена неувязка между законодательством и судебной практикой, а отчасти исчезновением причин, толкавших мать на убийство ребенка.

Став первым в мире государством, легализовавшим аборты «по просьбе», Советская Россия освободила женщин от необходимости пользоваться услугами знахарей. К 1930 году число зарегистрированных абортов в Ленинграде и Москве было в 1-1,5 раза выше числа рождений, но случаи обращения к знахарям еще не исчезли. Анденс И. Наказание и предупреждение преступлений. - М.: Прогресс, 1979. - С.73. В 1936 году ЦИК и Совнарком приняли Постановление, запрещающее аборт под страхом уголовного наказания. Постановление ЦИК и СНК «О запрете абортов» 1936 г. // Собрание законодательства СССР. - 1936. - № 34. Ст. 309. В повороте государственной политики в отношении прерывания беременности на 180 градусов наряду с демографическим фактором важную роль сыграл также фактор идеологический. Ряд авторов в советской литературе обозначили в качестве одного из объектов наказуемого аборта - нерожденного ребенка, таким образом, фактически придерживаясь дореволюционной русской теории уголовного права. Зак Г.Я. Умерщвление плода и уголовное право // Право. - 1910. - № 46. - С. 2834. Русский журналист В.В. Розанов писал: «Государству нетерпимо слушать рассуждения о том, что зародыш еще неживое существо и что потому уничтожение его ненаказуемо». Шаргородский М.Д. Избранные работы по уголовному праву. - СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. - С. 72. Подобные предположения признавали право ребенка с момента зачатия на существование и дальнейшее беспрепятственное развитие.

В рассматриваемый период забота о детях становится основной задачей государства, и поэтому возникла необходимость усиления репрессий за преступления этого рода. Верховный Суд РСФСР, который ранее одобрил применение судами чрезвычайно мягких мер за убийство новорожденного, 27.08.1935 г. в инструктивном письме за № 03/58 признал необходимым усилить наказание за это деяние. В указанном циркуляре Верховный Суд снова подчеркивал обязанность суда «проявить роль, личность и причинность к совершенному преступлению другого родителя (отца или матери), а также посторонних лиц». Письмо указывало, что отца ребенка следует привлекать к ответственности «по ст. 136 УК через ст. 17 УК» не только в случае прямого соучастия в убийстве, но и в случае причинной связи с отказом отца от материальной помощи матери. Так, например, незамужняя гражданка И. 23 лет сошлась с О., который, узнав о беременности, бросил ее и пообещал, что платить алиментов не будет и скроется. Родившегося ребенка И. поэтому удушила и бросила в уборную. О. был привлечен в качестве обвиняемого. Авдеева М. Указ. соч. - С. 61.

Увеличилось наказание и в отношении матери-детоубийцы, что обосновывалось отсутствием оснований находить в ее поведении смягчающие вину обстоятельства в виде ссылки на тяжкие материальные условия существования, на стыд перед окружающими за рождение внебрачного ребенка и т.п. Тадевосян В. Об уголовной ответственности за преступления против детей // Советское государство и право. -1940. - № 8-9. - С. 158. Как констатировал К. Палкин: «Женщины, родившие вне зарегистрированного брака, не клеймились позором, не являлись изгоями, а материальное положение матерей, убивших своих младенцев, ничем не отличало их от других лиц этой же среды». Палкин К. Детоубийство среди преступлений против личности // Еженедельник советской юстиции. - 1927. - № 10. - С. 284.

Но, несмотря на ряд принятых мер, число детоубийств неуклонно росло: в 1936 году по сравнению с предыдущим годами выросло на 80 %, в 1937 - на 117 %. Герцензон А., Вышинская 3. Борьба с убийствами в судебной практике 1937 г. // Социалистическая законность.- 1937. - № 12. - С. 12-20. Большую роль в предупреждении детоубийств сыграл Указ Президиума Верховного Совета СССР от 08.07.1944 г., в котором говорилось о возможности одинокой матери поместить в детское учреждение рожденного ею ребенка, где он будет содержаться за счет государства. А в связи с отменой права матери обращаться в суд с иском об установлении отцовства и взыскании алиментов на содержание ребенка, родившегося от лица, с которым она не состоит в браке, резко сократились случаи подстрекательства со стороны фактического отца. Серегина Е.А. Указ. соч. - С. 20.

С принятием 30.04.1954 г. Президиумом Верховного Совета СССР Указа «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах» Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах» от 30.04.1954 // Ведомости Верховного Совета СССР. - 1954. - № 11. - С. 221. значительно усилилась борьба с указанным деянием, повысилось предупредительное воздействие уголовного закона. Все это относилось и к охране жизни новорожденного ребенка. Показателем вышесказанного может служить следующее уголовное дело: 15.01.1956 г. во дворе своего дома Н., родив на морозе дочь, живую, доношенную и жизнеспособную, оставила ее на улице. Год спустя Н. в логу родила сына, также живого, доношенного, и оставила его в беспомощном состоянии на снегу. Суд приговорил Н. к 10 годам лишения свободы. Загородников Н.И Преступления против жизни по советскому уголовному праву. - М.: Юридическая литература. 1961. - С. 164. Рассмотренное уголовное дело говорит о том, что двойное убийство новорожденных признавалось особо тяжким умышленным убийством без смягчающих обстоятельств.

Из проведенного анализа послеоктябрьского законодательства можно сделать вывод, что жизнь младенца как законного, так и незаконнорожденного, приобрела одинаковую значимость. Квалифицированный состав детоубийства подчеркивал повышенную опасность данного преступления. При этом судебная практика, учитывая личность преступницы и руководствуясь непосредственными причинами: острой материальной нуждой матери, чувством стыда и болезненностью психики, вызванной родами, значительно снижала ей наказание. Если данные причины отсутствовали, то мягкие меры к виновной не применялись. Не распространялись указанные меры также на отцов, которым, как и другим соучастникам убийства новорожденного, назначалось довольно суровое наказание по всей строгости закона. Представляется, что с точки зрения охраны жизни младенца такой подход законодателя и правоприменителя заслуживает одобрения.

Рост числа незаконных абортов заставил советское государство опять изменить политику в отношении прерывания беременности. В СССР в период, когда аборт был запрещен, фактически наказанию подвергалась крайне незначительная часть женщин, прервавших беременность. Дагель П.С. Условия установления уголовной наказуемости // Правоведение. - 1975. - № 4. - С. 70. 05.08.1954 г. издается Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене уголовной ответственности беременных женщин за производство аборта» Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене уголовной ответственности беременных женщин за производство аборта» от 05.08.1954 // Ведомости Верховного Совета СССР. - 1954. - № 5 (809). - Ст. 33., а указом Президиума Верховного Совета СССР от 23.11.1955 г. отменяется запрет абортов. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 23.11.1955 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. - 1955. - № 22. - Ст. 425. Этим юридическим актом была поставлена точка в полемике: жить или не жить нежеланным детям.

С момента принятия УК РСФСР 1960 г. убийство матерью новорожденного ребенка стали квалифицировать по ст. 103 как простое умышленное убийство. В УК РСФСР 1960 года отягчающие обстоятельства не включили в свой перечень пунктов «д» и «е» ст. 136 УК РСФСР 1926 г., то есть тех пунктов, к которым чаще всего относилось убийство новорожденного ребенка. Данное посягательство в зависимости от конкретных обстоятельств могло квалифицироваться также по ст. 102 УК РСФСР, что не исключало дифференциации по степени общественной опасности данного вида преступления. Многие случаи убийства младенца судебная практика рассматривала как разновидность убийства с особой жестокостью (п. «г» ст. 102 УК РСФСР), что обосновывалось особой безжалостностью, бессердечностью виновного. Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1991. - № 11.

В целом анализ УК РСФСР 1960 года позволяет увидеть, что он продолжил заложенную предыдущими законодательствами традицию: усиленную уголовно-правовую охрану жизни новорожденного от лиц, совершающих столь жестокое преступление. Кроме того, к убийству матерью своего ребенка перестали относиться так же, как 45-50 лет тому назад. Хотя некоторые причины этого преступления и сохранялись, их отрицательное воздействие в значительной мере было нейтрализовано благодаря осуществлению целого ряда предупредительных мер (разрешение аборта, право женщины передать ребенка в детское учреждение и др.). Порядок ответственности за убийство матерью своего ребенка на общем основании с убийством имело превентивное значение, так как давало оценку данному преступлению как умышленному убийству вообще. Это, бесспорно, содействовало созданию обстановки всеобщего осуждения такого деяния и являлось, следовательно, морально сдерживающим фактором.

Необходимо также отметить, что, в период существования Союза Советских Социалистических Республик десять из пятнадцати Союзных Республик выделяли убийство матерью своего новорожденного ребенка как менее опасный вид умышленного убийства - Узбекская, Киргизская, Таджикская, Молдавская, Эстонская, Украинская, Литовская, Латвийская, Туркменская и Азербайджанская Советские Социалистические Республики.

В результате реформы уголовного законодательства Российской Федерации в 1997 г. вступил в силу ныне действующий УК РФ. В нем предусмотрен самостоятельный привилегированный состав за убийство матерью новорожденного ребенка.

2. Юридический анализ детоубийства

2.1 Объективные признаки детоубийства

Объектом преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ является жизнь новорожденного ребенка. Жизнь в качестве объекта преступления понимается, с одной стороны, как естественный физиологический процесс, а с другой, как обеспеченная законом возможность существования личности в обществе. Для того чтобы лишить жизни человека, необходимо, чтобы она началась. При анализе содержания объекта данного преступления важно определить начальный момент жизни.

В германской уголовно-правовой литературе преобладает мнение, что началом жизни следует считать самостоятельную жизнь человеческого существа вне утробы матери. Ф. Лист полагал, что самостоятельное существование человека начинается с прекращением плацентарного дыхания и наступлением дыхания через легкие Лист Ф. Учебник уголовного права. Особенная часть. - М., 1905. - С. 5.. Доктрина российского уголовного права во многом напоминала немецкую, и вопрос о начальном и конечном моменте жизни решался под влиянием немецкой уголовно-правовой литературы.

В российской уголовно-правовой литературе до 1917 года были сформулированы две точки зрения по поводу начального момента жизни: одни авторы полагали, что начальный момент жизни должен определяться появлением хотя бы какой-либо части тела ребенка из утробы матери Набоков В.Д. Элементарный учебник Особенной части русского уголовного права. Вып. 1. Кн. 1 и 2. - СПб., 1903. - С. 3., и в советской уголовно-правовой литературе долгое время господствовала эта точка зрения, хотя некоторые авторы полагали, что самостоятельная жизнь младенца начинается с отделением его от утробы матери и началом дыхания Шаргородский М.Д. Преступления против жизни и здоровья. - М., 1948. - С. 59. . В последние годы большинство ученых-криминалистов считает начальным моментом жизни начало родов Кабурнеев Э.В. Развитие законодательства об ответственности за убийство // Журнал российского права. - 2007. - № 8. - С . 21-24..

Вопрос о моменте окончания жизни человека в уголовно-правовой литературе также решается неоднозначно. Общеизвестно, что с биологической точки зрения смерть человека наступает с момента прекращения дыхания и сердцебиения. Однако многие не считают сердцебиение абсолютным доказательством жизни, но признается бесспорным наступление смерти с момента органических изменений в головном мозге и центральной нервной системе. Раймони М. Жизнь после смерти. - М. 1990. - С. 17. В литературе предлагалось наступление биологической смерти считать безусловным по истечении 30 минут после констатации этих изменений, необратимой гибели организма. Авдеев М. И. Правовые аспекты пересадки тканей. Проблемы уголовного права. - М, 1978. - С. 133.

В начале 70-х гг. прошлого столетия достижения медицины в области реаниматологии поставили вопрос о границе между жизнью и смертью. Анализ многочисленных случаев привел к пересмотру констатации смерти: в качестве критерия было решено исходить не из состояния органов дыхания и сердцебиения, а из оценки состояния мозга как главного органа человеческого организма. Так, в начале 80-х гг. прошлого столетия впервые был предложен новый критерий: «смерть мозга». Отличие такого органа, как мозг, в сравнении с органами дыхания и работы сердца состоит в том, что именно он осуществляет интеграцию работы других органов тела, с одной стороны, и отвечает за работу сознания - с другой. Поэтому на него не распространяется та ошибка, когда смерть одного органа отожествляется со смертью всего организма. Кабурнеев Э.В. Указ. Соч. - С. 23.

Некоторую ясность в понимание момента наступления смерти внес Закон Российской Федерации от 22 декабря 1992 г. № 4180-I «О трансплантации органов и (или) тканей человека» Закон Российской Федерации «О трансплантации органов и (или) тканей человека» от 22.12.1992 № 4180-1 // Ведомости СНД и ВС РФ. - 1993. - № 2. - Ст. 62., однако между медиками, юристами и теологами при решении проблемы, является ли человек живым или мертвым с погибшим головным мозгом, но при наличии восстановленной и искусственно поддерживаемой деятельности дыхания и кровообращения, дискуссия продолжается. Одни считают, что смерть мозга идентична концу жизни, другие с этим не соглашаются. Попов А. Н. Убийство матерью новорожденного ребенка (ст. 106 УК РФ) // Интернет-журнал Ассоциации юристов Приморья // http://proknadzor.ru.

Закон РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» в ст. 9 увязывает момент окончания жизни с необратимой гибелью всего головного мозга. Однако и это положение не прекращает дискуссий. В частности, приводятся такие аргументы, как возможность медицинской науки в скором будущем оживлять головной мозг.

Уголовно-правовой охране по российскому законодательству в равной мере подлежит жизнь любого человека независимо от его физических или моральных качеств. Но было бы неправильно сводить понятие жизни человека лишь к биологическому процессу, поскольку человек, прежде всего член общества. Жизнь человека носит общественный характер, а ее охрана определяется отношениями, господствующими в обществе. Прав Б.С. Никифоров, который считал, что «нельзя отделять интересы личности от нее самой и затем выводить личность за рамки общественных отношений» Никифоров Б. С. Объект преступления по советскому уголовному праву. - М., 1960. - С. 162.. Поэтому объектом при детоубийстве является и жизнь новорожденного, и общественные отношения, обеспечивающие охрану этого блага.

Объект посягательства при убийстве указывает на особую общественную опасность этого преступления. Опасность, прежде всего, состоит в том, что смерть потерпевшего исключает возможность загладить причиненный вред, последствия необратимы, их невозможно устранить.

Потерпевший - ребенок, новорожденный, который появился живым в результате физиологических родов или сразу же после них. Согласно Большой Медицинской Энциклопедии жизнеспособность наступает, как правило, после 28 недель беременности, когда масса плода составляет не менее 1000 гр., а рост 34,5 см. В то же время, если плод (масса от 500 до 999 г) прожил больше 168 часов после рождения (7 суток), он считается новорожденным и в случае его смерти подлежит регистрации в органах записи актов гражданского состояния (далее - органах ЗАГС). Во многих странах мира жизнеспособным плод считается при массе тела 500 г и больше (или, если масса при рождении неизвестна, при длине тела 25 см и больше или сроке беременности 22 недели и больше). Погодин О., Тайбаков А. Убийство матерью новорожденного ребенка. // Законность. - 2000. - №5. - С. 44.

Известно, что понятие возраста «новорожденности» до сих пор так и не получило официального закрепления в каком-либо правовом документе, да это и не представляется возможным, исходя из различного физического развития младенцев. Так, данные Академии медицинских наук СССР устанавливают возраст новорожденных - 1-10 дней, далее указывается грудной возраст - от 10 дней до 1 года жизни ребенка. Юридическая литература изобилует различными иными толкованиями возраста новорожденного (3-4 недели). В одном из педиатрических изданий указано, что мировая педиатрия ограничивает период новорожденности сроком 29 дней Хахалин Б. Педиатрия. - М., 2003. - С. 69.. Понятно, что столь размытые границы установления возраста потерпевшего дают возможность весьма вольного применения уголовного законодательства.

Закон не определяет более точно формулировку «сразу после родов», и поэтому для юридической квалификации убийств матерями своих новорожденных детей важна четкость терминов. Так, с судебно-медицинской и юридической точек зрения, принятых в нашей стране, ребенок традиционно считается новорожденным только в первые сутки после рождения; поэтому, используя судебно-медицинский критерий, под убийством новорожденного (neonaticide) следует понимать убийство, совершенное в течение 24 часов после родов. Убийство ребенка во вторые сутки или в последующем нельзя считать убийством новорожденного, убийством «сразу после родов». Убийство ребенка до года обозначается термином infanticide, а старше 1 года - filicide. Дерягин Г.Б., Баранов А.Н., Сидоров П.И., Соловьев А.Г. Междисциплинарные подходы к трактовке статьи 106 УК РФ // Следователь. - 2000. - № 8. - С. 21.

Существует мнение Дмитриева Т.Б., Щукина Е.Я., Качаева М.А. Применение статьи 106 нового Уголовного кодекса Российской Федерации в отношении матерей, совершивших убийства новорожденных // Российский психиатрический журнал. - 1998. - № 5. - С.27., что при убийстве матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации с постепенным накоплением и разрядкой эмоционального напряжения следует использовать не судебно-медицинский, а педиатрический критерий новорожденности, равный 1 месяцу с момента появления ребенка на свет. В течение этого периода (3-4 недели) исчезают все особенности внутриутробного развития и последствия родов, организм адаптируется к новым для него условиям жизни и питания Сердюков М.Г. Судебная гинекология и судебное акушерство. - М.: Медицина, 1964. - С. 182..

В литературе понятие потерпевшего разное, при этом указываются разные сроки. В педиатрии новорожденным признается младенец с момента констатации живорожденности до месячного возраста, в акушерстве длительность периода новорожденности признается равной одной неделе, в судебной медицине - одним суткам. Красиков А. Н. Уголовно-правовая охрана прав и свобод человека. - М., 1996. - С. 62. В зависимости от особенностей объективной стороны и видов рассматриваемого деяния эти критерии используются по-разному.

М.П. Журавлев и Б.В. Здравомыслов (авторы учебников по уголовному праву) считают такой подход ошибочным. Период новорожденности зависит не от обстоятельств совершения убийства, по их мнению, а от развития самого ребенка. Они ссылаются на медицинскую литературу, где под периодом новорожденности понимается первый этап жизни ребенка после рождения, в течение которого происходит приспособление его организма к условиям внешней среды. Для этого периода характерна неустойчивость функций внутренних органов. Поэтому длительность периода новорожденности индивидуальна и колеблется в пределах нескольких недель, чаще всего в течении 3-х-4-х недель. У доношенных младенцев этот период короче, чем у недоношенных. Педиатрия. Кн. 2., - М, 1991. С. 255; Большая медицинская энциклопедия. Т. 6. - М., 1967. - С. 418; Акушерство. - М.,1987. - С. 223.

В теории уголовного права дискуссионным является вопрос о значении жизнеспособности, т. е. возможности продолжать жить вне организма матери. М.А. Махмудова считает, что «умерщвление живого и жизнеспособного ребенка есть убийство, а нежизнеспособный ребенок, который неминуемо умрет в процессе рождения или же сразу же после него, не может считаться человеком и объектом убийства». Махмудова М.А. Проблемы убийств матерями новорожденных детей: региональный аспект // Вопросы ювенальной юстиции. - 2007. - № 1.- С. 30. Не можем согласиться с этой точкой зрения, поскольку жизнь человека охраняется независимо от состояния здоровья и жизнеспособности, соответственно жизнеспособность не имеет значения для уголовного права.

Детоубийство, как и любое другое убийство, является преступлением с материальным составом, и его объективная сторона характеризуется следующими признаками: общественно опасное действие или бездействие, т.е. сознательные действия или бездействие матери, направленные на лишение жизни младенца; общественно опасное последствие в виде смерти новорожденного; причинно-следственная связь между признаками.

В зависимости от формы совершения преступления в теории уголовного права выделяют пассивное и активное детоубийство, то есть, данное преступление может совершаться как путем осуществления активных действий (нанесение смертельных ран, удушение, помещение в условия, исключающие жизнедеятельность ребенка), так и путем бездействия (например, отказ от кормления). Под пассивным детоубийством понимается также причинение смерти ребенку вследствие неоказания ему помощи, оставления без ухода. Новорожденный не может существовать самостоятельно, поэтому для лишения его жизни не обязательно активное применение насилия. Смерть оставленного без ухода новорожденного наступает, в зависимости от обстоятельств: от переохлаждения, голодания, от пупочного кровотечения, повреждений животными.

Так, Н. у себя дома родила ребенка и с целью избавления от него не оказала ему никакой помощи (не обрезала и не перевязала пуповину, не обмыла тельце, не одела его и т. п.). В результате ребенок вскоре умер. Н. была привлечена к уголовной ответственности за детоубийство по ст. 106 УК РФ. Постановление Президиума Ярославского областного суда // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - №12. - С. 10.

Как показали результаты исследования, проведенного Е.В. Серегиной, самым распространенным способом совершения детоубийства являлась асфиксия - удушение с помощью различных предметов, утопление в воде или иной жидкости. Серегина Е.В. Указ. соч. - С. 81. Как показывают исследования других авторов, нередким видом детоубийства является удавление руками. Наиболее часты случаи убийства младенца путем закрытия отверстий носа и рта мягкими предметами. Иногда встречается задушение путем закрытия дыхательных путей ребенка инородными телами: комками ваты, лигнита или бумаги, либо даже пальцами. Исключительно редко применяется такой вид детоубийства, как механическая асфиксия вследствие сдавливания органов грудной клетки. Чаще наблюдаются случаи утопления ребенка. Реже встречаются резаные, колотые и рубленые раны. Еще более редко встречается расчленение трупа, что чаще связано с попыткой скрыть следы преступления. Чрезмерно редко применяется такой способ, как умышленное отравление. Чаще эксперты сталкиваются с неумышленными отравлениями. Возможны случайные отравления новорожденного химическими соединениями, находящимися на окружающих его предметах, когда ядовитое вещество проникает в организм ребенка через кожу, обладающую в этом периоде жизни большой проницаемостью. Причиной тяжелых отравлений, часто заканчивающихся смертью, может служить применение туши, содержащей анилиновую краску, для больничных штампов на пеленках.Хрущелевски Э., Шперль-Зейфридова Г. Секция трупов плодов и новорожденных. - М.: Государственное изд-во медицинской литературы, 1962. - С. 186-191.

Спорным в литературе является вопрос об отнесении к активному способу убийства помещение ребенка в условия, исключающие его жизнедеятельность. Таких фактов довольно много. Вот некоторые из них: в Нижнем Новгороде в мусоропроводе дома обнаружен едва живой новорожденный мальчик. Врачи пять часов боролись за его жизнь, но спасти не удалось. В другом случае в г. Владивостоке собака вытащила новорожденную малышку из сугроба, ребенок был спасен. Третьего младенца милиционеры нашли в парке Островского г. Ростова-на-Дону, ребенок был еще жив и доставлен в больницу с диагнозом «истощение». Серегина Е.А. Указ. соч. - С. 82.

При установлении причинной связи между действием (бездействием) матери и смертью новорожденного нужно руководствоваться как общими положениями теории причинной связи, так и учитывать специфику данного преступления. А.Д. Назаровская справедливо утверждает, что «объект преступления определяет не только характер и степень общественной опасности деяния как признаки объективной стороны преступления, но и способ его совершения» Назаровская А.Д. Характеристика состава преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ (убийство матерью новорожденного ребенка // http://www.teoria-practica.ru.. Отсутствие причинной связи между деянием и наступившей смертью ребенка либо исключает полностью уголовную ответственность за лишение жизни, либо влечет иную квалификацию деяния; один из объективных признаков - время совершения преступления - ставит жизнь новорожденного в зависимость от временного фактора.

Поэтому для правильной квалификации по каждому случаю детоубийства обязательно должна быть установлена причинная связь между действиями (бездействием) лица и наступившим последствием - смертью новорожденного: обязанность матери в процессе родов и после них оказать необходимую помощь ребенку, чтобы он не задохнулся, чтобы не наступила его смерть от охлаждения и т.п. Выяснение вопроса об умысле при бездействии женщины (не оказала первую помощь, имела ли возможность ее оказать), направленном на лишение жизни ребенка, является наиболее трудоемким. Если мать имела возможность предотвратить смерть ребенка, наступившую, например, от охлаждения, но умышленно не сделала этого, налицо причинная связь между ее бездействием и смертью ребенка. Чукавина А. Вопросы квалификации статьи 106 УК РФ // Вестник Удмурдского университета. Правоведение. - 2005. - № 6.- С. 115. Если же такое бездействие вызвано, например, потерей сознания, когда мать в результате родов не могла оказать помощь ребенку или не знала, как это сделать, и если, несмотря на оказываемую помощь, ребенок умер, причинная связь между действиями (бездействием) матери и наступившей смертью ребенка отсутствует.

Рассмотрим пример из практики эксперта Б.А. Федосюткина Федосюткин Б.А. Записки эксперта // Адвокат. - 2007. - № 8. - С. 22-23. Беременность Ольги Х. протекала без осложнений. Однако на две недели раньше срока, когда все ушли на работу, у Х. начались схватки, отошли воды, появились сильные боли, начался, говоря медицинским языком, процесс первых родов в условиях неочевидности. Вызвать «Скорую помощь» у Х. не хватило сил, самостоятельно она смогла добраться только до ванной комнаты. Как долго протекали роды, она не помнила из-за периодической потери сознания и возникшего кровотечения. Отметила только, что ребенок - девочка - родилась синей, не двигалась и не кричала. Пуповину сама смогла отстричь ножницами на расстоянии 25 см от тела, без перевязки.

Когда пришел домой муж, он вызвал «Скорую помощь». Приехавшие медики констатировали смерть ребенка, бессознательное состояние роженицы от кровопотери.

О случившемся сообщили, как положено, в милицию. Приехав по адресу, сотрудники на балконе в целлофановом пакете обнаружили труп ребенка, информацию передали в прокуратуру, следователь которой сразу, в тот же день и без какой либо проверки, вынес постановление о возбуждении уголовного дела по ст. 106 УК РФ «Убийство матерью новорожденного ребенка».

При исследовании трупа новорожденной девочки установлено, что она родилась доношенной (вес 3,5 кг, рост 50 см), тело покрыто первородной смазкой, без признаков врожденной патологии, но с симптомами асфиксии. Причиной смерти определена «механическая асфиксия» без указания вида, что в дальнейшем привело к преждевременным излишне крутым мерам. Еще до получения официального заключения судмедэксперта, только на основании устной предварительной информации следователь принял решение о заключении родильницы под стражу, что сразу и было сделано на пятый день при выписке ее из родильного дома.

Х. находилась в СИЗО десять месяцев. Заключение судмедэксперта по исследованию трупа новорожденной девочки было готово и передано следователю прокуратуры через полтора месяца, другой судмедэксперт по медицинским документам из роддома и показаниям врача «Скорой помощи» отдельно написал свое заключение через два месяца. Таким образом, формальности, вроде бы, соблюдены, факты зарегистрированы, но без участия специалиста акушера-гинеколога, что категорически недопустимо.