Уголовно-правовая характеристика легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, полученных преступным путем

Сравнительный анализ действующего отечественного законодательства и неоднократно принятых Россией к выполнению международных обязательств показывает ограниченное исполнение последних. Непременным, на наш взгляд, условием реализации взятых на себя Россией международных обязательств является имплементация международно-правовых норм в УК РФ, для чего необходимо внести в него изменения. В статье 174 УК РФ предметом преступления являются денежные средства или иное имущество, приобретенные преступным путем, в статье 174.1 предметом преступления выступают денежные средства или иное имущество, приобретенное в результате совершения преступления. Но в Конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности 1990 г. закреплено, что предметом преступления являются денежные средства и иное имущество, приобретенное в результате не преступления, а правонарушения. Тем самым российский законодатель ограничил действия международно-правовых актов на территории Российской Федерации.

2. Уголовно-правовая характеристика легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, полученных преступным путем

2.1 Объективные признаки легализации (отмывания) денежных средств и иного имущества, полученных преступным путем

Родовым объектом преступлений, предусмотренных ст.174 и 174№ УК, является сфера экономики, под которой понимается единый народно-хозяйственный комплекс Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть. Учебник / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. М., 2009. С. 214..

В теории уголовного права существует несколько подходов к определению видового объекта преступлений в сфере экономической деятельности.

Так, одни авторы Лопашенко Н.А. Вопросы квалификации преступлений в сфере экономической деятельности. М., 1997. С. 47. под видовым объектом экономических преступлений понимают общественные отношения по производству и созданию общественного продукта во всех формах собственности, строящиеся на принципах осуществления экономической деятельности, а именно на принципах свободы экономической деятельности, ее законности, добросовестной конкуренции, добропорядочности ее субъектов и запрета заведомо криминальных форм их поведения.

Другие ученые Волженкин Б.В. Экономические преступления. СПб., 1999. С. 53 полагают, что видовой объект указанной группы преступлений - это охраняемая государством система общественных отношений, складывающихся в сфере экономической деятельности.

Наиболее обоснованной представляется позиция, согласно которой видовым объектом экономических преступлений и, соответственно, преступлений, связанных с легализацией преступных доходов, является совокупность общественных отношений, возникающих в целях осуществления законной экономической деятельности по производству, распределению, обмену и потреблению материальных благ и услуг Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть. Учебник / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. С. 245..

Кроме того, в юридической литературе возникают споры, касающиеся непосредственного объекта преступлений, предусмотренных ст.174 и 174№ УК.

Некоторые криминалисты полагают, что в качестве такого объекта легализации преступных доходов, приобретенных преступным путем, выступают возникающие в обществе экономические отношения по поводу распределения материальных благ Лавров В.В. Уголовная ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств и иного имущества, приобретенных незаконным путем. Дисс….канд. юрид. наук. Н.Новгород, 2010. С. 91, 96-98..

Существует точка зрения, согласно которой непосредственным объектом рассматриваемых деяний являются интересы экономической деятельности, связанные с финансовыми операциями или иными сделками в отношении денег или иного имущества Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть. Учебник / под ред. Г.Н. Борзенкова и В.С. Комисарова. М., 2007. С.254..

Думается, что следует согласиться с позицией тех ученых Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть. Учебник / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. С. 246., которые указывают, что непосредственным объектом легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, являются общественные отношения в сфере законной предпринимательской и иной экономической деятельности.

В силу схожести элементов объективной стороны составов преступлений, предусмотренных ст. 174 УК РФ: "Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем" и 174.1 - "Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенного лицом в результате совершенного им преступления", рассмотрим ряд из них совместно.

В действующей редакции ст. 174 УК РФ предусматривает ответственность участников легализации "грязных денег", совершающих финансовые операции и другие сделки с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретенными другими лицами преступным путем. Статья 174.1 УК РФ установила уголовную ответственность лица, получившего в результате совершения преступления доход и осуществившего с ним в целях легализации финансовые операции и другие сделки в тех же целях.

Следует отметить, что единства подходов к уголовно-правовой характеристике этих преступлений ни среди научных сотрудников, ни среди практиков так и не сложилось. Изучение уголовных дел, по которым вынесены приговоры, позволяет вычленить ряд проблем, возникающих при расследовании данной категории преступлений.

Как показывают исследования, наибольшие трудности возникают при определении содержания и толкования объективных признаков составов преступлений, закрепленных в ст. ст. 174 и 174.1 УК РФ.

В правоприменительной практике по-прежнему дискуссионным остается вопрос: необходимо ли судебное решение, устанавливающее преступное происхождение отмываемых средств, до того, как с этими средствами совершаются сделки и финансовые операции, направленные на их легализацию? Специалисты, утвердительно отвечающие на этот вопрос, полагают, что в противном случае будет нарушаться презумпция невиновности. Однако, по мнению Б.В. Волженкина, для уголовной ответственности за легализацию преступно полученных доходов необходимо лишь субъективное знание виновных лиц о криминальном происхождении имущества, с которым совершаются различные операции, направленные на его легализацию Волженкин Б.В. Преступления в сфере экономической деятельности по уголовному праву России. СПб.: Юридический центр Пресс, 2007. С. 217..

Пунктами 5 и 9 новой редакции Страсбургской конвенции СЕ, принятой 3 мая 2005 г. (CETS N 198), установлено, что каждая сторона обязуется гарантировать наличие в своем законодательстве положения о том, что предшествующее или одновременное осуждение за совершение предикатного преступления не является необходимым условием для осуждения за отмывание денег.

Б.С. Болотский и О.В. Зимин считают, что выраженная Конвенцией СЕ позиция в решении данной ситуации не противоречит основным положениям и принципам российского законодательства, регулирующего привлечение к уголовной ответственности. Суд, осуждая за легализацию (отмывание) доходов, полученных преступным путем, всегда связан с необходимостью установления преступного происхождения денежных средств или иного имущества, составляющего такие доходы, независимо от того, осуждено ли виновное лицо за преступление, посредством которого они получены. Однако указанные положения Страсбургской конвенции целесообразно ввести в Федеральный закон "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма", чтобы исключить разногласия при решении вопросов ответственности за действия по легализации в таких случаях Болотский Б.С., Зимин О.В. Правовое регулирование противодействия легализации доходов от преступлений в свете международных соглашений Российской Федерации: лекция. М.: ВНИИ МВД России. 2007. С. 7 - 8. .

В п. 21 Постановления N 23 Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем" отмечается, что "при постановлении обвинительного приговора по статье 174 УК РФ или по статье 174.1 УК РФ судом должен быть установлен факт получения лицом денежных средств или иного имущества, заведомо добытых преступным путем либо в результате совершения преступления".

С такой формулировкой категорически не согласна Н.А. Лопашенко. Она считает, что толкование, предложенное Верховным Судом, в этой части не вытекает из закона, не соответствует ему. Более того, оно незаконно выводит из числа субъектов легализации, не связанной с совершением лицом первичного преступления, тех лиц, которые ею преимущественно занимаются (например, банковских работников, работников различных развлекательных учреждений, имеющих дело с большим количеством наличных, нотариусов и т.п.). Как правило, все отмеченные лица не получают имущества, приобретенного другими лицами преступным путем; в лучшем случае - и то не всегда - они могут получать вознаграждение от заинтересованных лиц для совершения отмывочных действий. По мнению автора, Верховный Суд, давая подобные разъяснения, вышел за пределы своей компетенции и занялся вместо толкования закона законотворчеством, что совершенно недопустимо Лопашенко Н.А. Толкование Пленумом Верховного Суда РФ норм об ответственности за незаконное предпринимательство и легализацию // Уголовное право. 2005. N 2. С. 42..

Складывающаяся в целом следственно-судебная практика по применению ст. ст. 174 и 174.1 УК РФ не всегда соответствует предназначению данных правовых норм, призванных создать правовой механизм противодействия незаконному "отмыванию" денежных средств и ценностей, совершаемых преступными сообществами, организованными группами, а также оттоку за границу капитала, в результате которых создается угроза экономическому потенциалу Российской Федерации.

Одной из причин этого является различное толкование самого термина "легализация", который представляет собой процесс вовлечения в сферу легального предпринимательства денежных средств и имущества, приобретенных преступным путем, и придания им статуса легитимности. Перечисленные в диспозиции статей виды деятельности не раскрывают понятия "легализация", приведенного в их заголовках. Наоборот, данный термин ограничивает рамки их противоправности.

В диспозиции ст. 174, 174.1 УК РФ перечислены конкретные виды деятельности, образующие состав преступления. К их числу относятся:

- совершение финансовых операций;

- совершение других сделок.

Рассматриваемые нормы - бланкетные, в них используются понятия ("финансовые операции", "сделки", "денежные средства", "имущество"), содержание которых раскрывается в нормативных правовых актах различных отраслей права.

Однако ни в гражданском, ни в финансовом, ни в каком-либо другом законодательстве нет определения понятия "финансовая операция". Описание преступных действий, данное в ст. ст. 174 и 174.1 УК, свидетельствует о том, что в этих нормах финансовые операции рассматриваются как вид сделок: "совершение финансовых операций и других сделок...". В то же время ст. 153 ГК определяет сделки как действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. А в ст. 154 ГК финансовая операция в качестве вида сделки не предусмотрена. Таким образом, термин "финансовая операция" не связан легитимированной дефиницией, поэтому он различно толкуется как в теории, так и на практике. В то же время правильное определение понятия "финансовая операция" нередко является решающим при квалификации действий по ст. ст. 174 и 174.1 УК РФ.

Изучение ряда нормативных актов показало, что понятие "финансовая операция" толкуется, в основном, как разновидность сделки. К примеру, в Соглашении о сотрудничестве и взаимной помощи в области борьбы с незаконными финансовыми операциями между Правительством Российской Федерации и Республикой Беларусь от 19.02.1999 под незаконными финансовыми операциями понимаются действия физических и юридических лиц, резидентов и нерезидентов с денежными средствами, ценными бумагами и платежными документами независимо от формы и способа их осуществления, направленные на установление, изменение или прекращение связанных с ними гражданских прав и обязанностей, совершенные с нарушением национального законодательства Соглашение о сотрудничестве и взаимной помощи в области борьбы с незаконными финансовыми операциями между Правительством Российской Федерации и Республикой Беларусь от 19.02.1999// Бюллетень международных договоров. 1999. N 11. С. 67..

Сходное определение дано в ст. 3 ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма": "операции с денежными средствами или иным имуществом - действия физических и юридических лиц с денежными средствами или иным имуществом независимо от формы и способа их осуществления, направленные на установление, изменение или прекращение связанных с ними гражданских прав и обязанностей".

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении N 23 от 18 ноября 2004 г. "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем" разъяснил, что "под финансовыми операциями и другими сделками, указанными в ст. 174 и 174.1 УК РФ, следует понимать действия с денежными средствами, ценными бумагами и иным имуществом (независимо от формы и способов их осуществления, например, договор займа или кредита, банковский вклад, обращение с деньгами и управление ими в задействованном хозяйственном проекте), направленные на установление, изменение или прекращение связанных с ними гражданских прав или обязанностей. К сделкам с имуществом или денежными средствами может относиться, например, дарение или наследование". Таким образом, Пленум отождествляет понятия "финансовые операции" и "другие сделки".

В научной литературе по вопросу определения понятия "финансовая операция" существуют различные мнения. К примеру, И.Л. Третьяков, исходя из действующего банковского и финансового законодательства, сделал вывод, что более предпочтительным является следующее определение финансовых операций: операции с денежными средствами (в наличной и безналичной форме), ценными бумагами и платежными документами независимо от формы и способа их совершения, осуществляемые физическими и юридическими лицами, резидентами и нерезидентами, связанные с поступлением, движением, хранением, выдачей и конвертацией денежных средств, ценных бумаг и платежных документов, а также сделки с ними, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей Третьяков И.Л. Уголовно-правовые и криминологические меры борьбы с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем: дис. ... к.ю.н. М., 2002. С. 96..

П.С. Яни относит к финансовым операциям сделки, в ходе осуществления которых происходит какое-либо движение денежных средств. В то же время он критикует тех авторов, которые считают, что "издание и исполнение актов государственных органов и органов местного самоуправления, а также их исполнение должностными лицами, хотя эти действия и были связаны с использованием средств, указанных в данных статьях, вообще не образуют анализируемого состава преступления" Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Особенная часть / под ред. Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева. М., 2002. С. 176..

Другой подход к определению финансовых операций у Б.В. Яцеленко. К действиям, образующим финансовые операции, он отнес размещение приобретенных заведомо незаконным путем денежных средств на счетах в банках по договору банковского вклада; приобретение на денежные средства, полученные заведомо незаконным путем, акций, облигаций и других ценных бумаг, выпускаемых коммерческими организациями; обмен приобретенных заведомо незаконным путем денежных средств на иностранную валюту и т.п. А совершение других сделок с денежными средствами или имуществом, приобретенными заведомо незаконным путем, означает, по его мнению, использование этих средств и имущества при совершении различных гражданско-правовых сделок: купли-продажи, мены, дарения и т.д.

В основу разграничения финансовых операций и других сделок в данном случае положен инструментарий, с помощью которого осуществляются действия с предметом преступления: в первом случае это финансово-кредитные инструменты; во втором - имущественные Уголовное право России. Особенная часть: учебник / под ред. А.И. Рарога. М., 2005. С. 160..

Сходную позицию занимает Н.А. Лопашенко. Она считает, что к финансовым относятся операции по движению капитала, такие как, например, зачисление денежных средств на счет предприятия, рассредоточение их на вкладах в различных банках, перевод в другую валюту с документальным оформлением таких операций, приобретение на криминально полученные деньги ценных бумаг (акций, облигаций и других), перевод денежных средств за границу физическим или юридическим лицам или на вклады в банках с последующим их возвращением оттуда и т.д. Сделки, посредством которых совершается легализация, понимаются ею так же, как в гражданском праве. Возможна любая из них, например, купля-продажа, аренда, мена, дарение и т.п. Лопашенко Н.А. Ответственность за легализацию преступных доходов // Законность. 2012. N 1. С. 21.

Наконец, И.А. Клепицкий считает, что в качестве "финансовой операции" можно рассматривать использование "грязных денег" в наличных или безналичных расчетах Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2006. С. 220..

Таким образом, очевидно, что понятие "финансовая операция" не имеет общепризнанного содержания, законодательно не определено и в специальной литературе рассматривается как разновидность сделок. При этом финансовые операции отграничиваются от сделок по отраслевому признаку.

Имеется еще один спорный вопрос, связанный со сделками. Диспозиции ст. ст. 174, 174.1 УК РФ сформулированы таким образом, что легализация подразумевает совершение виновным нескольких финансовых операций или сделок. В процессе легализации (отмывания) имущества сделки совершаются, как правило, неоднократно. Возникает вопрос, что считать моментом окончания преступления - совершение всей совокупности сделок или даже одной сделки по легализации (отмыванию) имущества?

А.И. Ситникова считает, что законодатель, использовав слова "финансовые операции" и "сделки" во множественном числе, определил легализацию как продолжаемое преступление Ситникова А.И. Принципы дифференцированной квалификации действий, направленных на легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем // Финансовое право. 2007. N 5. С. 12 - 13.. Данную точку зрения поддерживает А.В. Яковлев, в связи с чем оконченными рассматриваемые преступления считает с момента совершения последнего преступного деяния Яковлев А.В. Вопросы объективной стороны легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем // Юристъ-Правоведъ. 2007. N 2 (21). С. 94..

Ряд специалистов полагает, что оконченным преступлением считается и единичная сделка Горелик А.С., Шишко И.В., Хлупина Т.Н. Преступления в сфере экономической деятельности и против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Красноярск, 2008. С. 38; Вершинин А. Легализация средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем // Уголовное право. 2008. N 3. С. 5; Яни П.С. Уголовная ответственность за легализацию имущества, приобретенного преступным путем // Право и экономика. 2008. С. 114., поэтому момент окончания преступления целесообразно связывать с моментом совершения сделки.

В.Н. Курченко полагает, что действующие редакции ст. 174 и ст. 174.1 УК РФ позволяют считать оконченным преступлением следующие действия:

- начало исполнения финансовой операции с денежными средствами, добытыми преступным путем;

- введение в оборот части преступно добытых средств или иного имущества, продажа части товаров Курченко В.Н. Легализация преступных доходов: особенности объективной стороны преступления // Уголовный процесс. 2008. N 5. С. 6..

Попытку устранить неоднозначный подход к моменту окончания преступления сделал Верховный Суд РФ в Постановлении от 18 ноября 2004 г., где указал, что "ответственность по статьям 174 и 174.1 УК РФ может наступить и в тех случаях, когда виновным лицом совершена лишь одна финансовая операция или одна сделка с незаконно приобретенными денежными средствами или иным имуществом". В то же время данные разъяснения Пленума Верховного Суда РФ не вытекают из текста уголовного закона. Таким образом, спорный вопрос о количестве операций, необходимых для квалификации деяния как легализации, и соответственно о моменте окончания рассматриваемых преступлений не разрешен.

На наш взгляд, определение легализации как продолжаемого преступления представляется неверным, потому как денежные средства или иное имущество, заведомо приобретенные преступным путем, могут быть легализованы и в процессе осуществления одной финансовой операции или сделки. Поэтому все же следует согласиться с точкой зрения Пленума Верховного Суда РФ. Но законодателю следует скорректировать формулировку диспозиций исследуемых преступлений, использовав единственное число при перечислении деяний, образующих понятие легализации (отмывания) преступных доходов.

Анализ следственной и судебной практики нередко свидетельствует об отсутствии понимания сути действий, составляющих объективную сторону данной нормы. Практически во всех случаях, когда основным преступлением являлись разные виды хищений чужого имущества (ст. ст. 158, 159, 160 УК), следователи квалифицировали как легализацию факты продажи либо иного отчуждения похищенного третьим лицам. В такой ситуации доказывание виновности обвиняемого в совершении указанного преступления ограничивалось фиксацией самого факта продажи или отчуждения похищенного, без конкретизации обстоятельств, свидетельствующих о придании имуществу легального статуса. Разработка данной проблемы нашла свое отражение и в научных работах, посвященных проблемам легализации преступных доходов Иванов Э.А. Формирование в России системы борьбы с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон: сборник. М., 2011. С. 383; Устинова Т.Д. Уголовно-правовая оценка ст. 174.1 УК РФ // Уголовное право. 2013. N 2. С. 80 - 82 и др..

Так, Старооскольским городским судом Белгородской области рассматривалось уголовное дело по обвинению Кобзева А.А. по ч. 1 ст. 161 и ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, который совершил грабеж - открыто похитил сотовый телефон, а затем продал его. Государственный обвинитель отказался от поддержания обвинения по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ, правомерно указав, что органы предварительного следствия необоснованно признали легализацией преступных доходов действия, связанные со сбытом похищенного.

Корочанским районным судом Белгородской области по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ оправдан Никулин В.Н., открыто похитивший у Киданова О.А. кошелек, в котором находилось 1000 долл. США. Принимая решение, суд указал, что Никулин похищенное использовал для себя на приобретение продуктов питания и спиртного, финансовые операции, другие сделки с похищенными денежными средствами не совершал, а также в предпринимательской и иной экономической деятельности их не использовал. Органы предварительного следствия ошибочно квалифицировали по этой статье трату подсудимым похищенного Прокурорская и следственная практика. 2013. N 1 - 2. С. 199..

Определенные трудности при квалификации создавал тот факт, что в тексте ч. 1 ст. 174.1 УК РФ до 2010 г. не был определен размер преступно добытых денег или иного имущества, с которыми совершаются финансовые операции или другие сделки. Как показала практика, чаще всего лица, отмывающие преступные доходы, совершая операции с ними, разбивают их на несколько частей, что дает им возможность уйти от ответственности. Поэтому, с одной стороны, такая позиция законодателя разрешала проблему, а с другой - отсутствие нижнего порога приводило к признанию преступлением малозначительных действий. В то же время в ч. 2 ст. 174.1 УК РФ уголовная ответственность наступала при наличии только крупного размера преступно нажитых доходов.

Федеральным законом от 7 апреля 2010 г. N 60-ФЗ в ч. 1 ст. 174.1 УК РФ было введено понятие крупного размера легализации, определенного так же, как и для ч. 2 ст. 174 УК РФ, в сумме, превышающей шесть миллионов рублей. Казалось бы, дисбаланс между размером преступно полученных доходов, существовавший между ст. ст. 174 и 174.1 УК РФ, был устранен. Однако новые редакции указанных статей, утвержденные Федеральным законом от 28 июня 2013 г. N 134-ФЗ, сделали легализацию в крупном размере квалифицированными составами ст. 174 и 174.1 УК РФ, а в частях первых данных статей, так же как и в старой редакции ч. 1 ст. 174 УК РФ, минимальный размер преступно полученных средств оказался не определенным. На это еще в 2007 г. указывали П.Г. Пономарев, М.И. Прохорова и О.А. Рыхлов при анализе старой редакции ст. 174.1 УК РФ, считая, что неустановление минимального размера легализации преступных доходов, с которого наступает уголовная ответственность, способно вызвать искусственный рост преступности, вовлечение в сферу уголовной ответственности необоснованно большого числа граждан. Чтобы избежать этой проблемы, по их мнению, необходимо установить минимальный порог, по достижении которого может наступать уголовная ответственность. Таким порогом они предлагают считать придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению полученным преступным путем денежным средствам или иному имуществу в значительном размере, используя при этом дифференцированный подход к легализации движимого или недвижимого имущества Пономарев П.Г. Уголовно-правовая борьба с легализацией преступных доходов // Российский следователь. 2007. N 2. С. 20.. С этим подходом, на наш взгляд, следует согласиться.

В целом же анализ последних редакций ст. 174 и 174.1 УК РФ показывает, что большинство признаков указанных статей совпадает, вплоть до наказания за их совершение, что вызывает некоторое недоумение. В прежней редакции наказание за деяния, предусмотренные ст. 174.1 УК РФ, было несколько выше, чем за деяния, предусмотренные ст. 174 УК РФ, и это было логично, учитывая разную степень общественной опасности рассматриваемых деяний. Сейчас разница между ними существует только в отсутствии или наличии предикатных преступлений. Возникает вопрос: а есть ли смысл в раздельном существовании данных норм и не пора ли подумать об их объединении, как это было в первоначальной редакции? Тем более, что из двух смежных норм по существу работает лишь только одна - ст. 174.1 УК РФ Гладких В.И., Краюшкин А.А. Уголовно-правовые и криминологические меры предупреждения легализации преступных доходов: монография. М.: Международный юридический институт. 2011; Проблемы квалификации экономических преступлений: курс лекций / под ред. проф. В.И. Гладких. М.: Международный юридический институт, 2013. С. 125..

2.2 Субъективные признаки легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем

Субъективная сторона преступлений, предусмотренных ст.174 и 174№ УК, характеризуется прямым умыслом. При этом лицо осознает, что совершает операции и другие сделки с денежными средствами и иным имуществом, приобретенными в результате совершения преступления, и желает совершить эти действия.

Особенностью описания в ст.174 УК интеллектуального момента умысла является указание на заведомость, которая означает, что виновному достоверно известно, что он легализует денежные средства или иное имущество, приобретенное другим лицом в результате совершения преступления.

Уголовно-правовая оценка субъективных признаков легализации (отмывания) преступных доходов, как правило, вызывает затруднения и порождает спорные решения правоприменительных органов. Противоречивы взгляды на толкование признаков субъективной стороны составов этих преступлений и в науке уголовного права. Проведенный анализ доктринальных разработок и исследование судебной практики по делам рассматриваемой категории позволили выявить и критически оценить основные подходы к толкованию субъективных признаков легализации (отмывания) преступных доходов.

Наиболее неоднозначное понимание характерно для такого признака, как цель легализации (отмывания) - придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами и иным имуществом, приобретенными преступным путем.

Хотя "придание правомерного вида" и является сущностной характеристикой легализации (отмывания) преступных доходов, ни законодательство, ни разъяснения высших судебных органов, ни юридическая литература не раскрывают содержание данного признака с достаточной степенью определенности.

Согласно ст. 3 Федерального закона от 7 августа 2001 г. N 115-ФЗ "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, признается придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения преступления. При этом не уточняется, что предполагает "придание правомерного вида".

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. N 23 "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем" также не разъясняет содержания рассматриваемого признака.

В отсутствие четкого определения придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению преступными доходами суды, как правило, не приводят в судебных актах оценки доказательств, подтверждающих наличие данного признака в содеянном, ограничиваясь констатацией сделок и финансовых операций, которые не всегда свидетельствуют о легализации (отмывании) преступных доходов.

В юридической литературе довольно редко встречаются попытки развернутого описания признака "придание правомерного вида". Как правило, предлагается считать легализацией (отмыванием) преступных доходов их внедрение в легальную экономику Кондрат Е.Н. Основные способы легализации (отмывания) преступных доходов в результате совершения коррупционных преступлений // Право и экономика. 2011. N 10. С. 61; Емцева К.Э. Содержание и значение цели в субъективной стороне легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем // Вестник Краснодарского ун-та МВД России. 2012. N 2. С. 54; Биче-оол Р.А., Корягина С.А. Уголовно-правовая характеристика легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенного другими лицами преступным путем // Электронный научный журнал Известия Иркутской гос. экон. академии. 2012. N 3.. Указывают также на сокрытие источников преступного происхождения денежных средств и иного имущества Сидоров Б.В. Отмывание доходов от преступной деятельности: понятие, международно-правовая и уголовно-правовая регламентации и вопросы совершенствования российского уголовного законодательства // Ученые записки Казанского гос. ун-та. 2007. Т. 149. Кн. 6. С. 247; Нуркаева Т.Н., Юсупов Н.В. Ответственность за легализацию (отмывание) имущества, полученного преступным путем, по уголовному законодательству стран дальнего зарубежья // Вестник Башкирского института социальных технологий. 2010. N 2 (6). С. 59; Зуева А.С. Легализация преступных доходов, полученных незаконным путем, на рынке ценных бумаг // Юридическая наука: история и современность. 2012. N 9. С. 95., прерывание связи преступных доходов с предикатным преступлением Каратаев М.В. Современные тенденции легализации преступных доходов и российская специфика // Банковское дело. 2011. N 4. С. 84.. Некоторые авторы обращают внимание на еще одну важную особенность, согласно которой легализация (отмывание) преступных доходов - это не всякое распоряжение денежными средствами и иным имуществом, приобретенными преступным путем, а лишь направленное на придание им вида легальных доходов Зарубин А.В. Некоторые проблемы квалификации легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем // Вестник Тюменской гос. акад. мировой экономики, управления и права. 2011. N 1. С. 118; Караханов А.Н. Российское уголовное законодательство и правоприменительная практика о противодействии отмыванию криминальных доходов (тенденции развития) // Российский следователь. 2010. N 4. С. 12.. В отдельных случаях ученые признают, что существо легализации (отмывания) преступных доходов разъяснено недостаточно, вследствие чего внедрение в отечественную правоприменительную практику зарубежного опыта борьбы с этим общественно опасным явлением не лишено недостатков Клепицкий И.А. "Отмывание денег" в современном уголовном праве // Государство и право. 2002. N 8. С.66.

Думается, что ответ на вопрос о сущности легализации (отмывания) преступных доходов следует искать в плоскости международного права.

Международные Конвенции (п. 1 ст. 6 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г.; п. 1 ст. 23 Конвенции ООН против коррупции 2003 г.; п. 1 ст. 9 Конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности и о финансировании терроризма 2005 г. и др.) требуют от государств-участников безусловного отнесения к отмыванию доходов от преступлений следующих деяний:

- конверсия или перевод имущества, если известно, что такое имущество представляет собой доходы от преступлений, в целях сокрытия или утаивания преступного источника этого имущества или в целях оказания помощи лицу, участвующему в совершении основного правонарушения, с тем чтобы оно могло уклониться от ответственности за свои деяния;

- сокрытие или утаивание подлинного характера, источника, местонахождения, способа распоряжения, перемещения, прав на имущество или его принадлежность, если известно, что такое имущество представляет собой доходы от преступлений.

Иначе говоря, легализацией (отмыванием) признается сокрытие преступного происхождения денежных средств и иного имущества, прерывание связи преступных доходов с источником их происхождения.

Таким образом, состав легализации (отмывания) преступных доходов могут образовать только такие сделки и (или) финансовые операции, в результате которых происходит прерывание связи преступных доходов с источником их происхождения, а виновные лица получают возможность использовать их под видом собственных легальных доходов. Генеральный директор ЗАО "Акрополис Лтд" З., осуществляя незаконную предпринимательскую деятельность по организации и проведению азартных игр, извлек незаконный доход в размере 9,7 млн. руб., из которых 7 млн. руб. перечислил своему контрагенту, что согласно приговору Первоуральского городского суда Свердловской области от 23 июля 2012 г. квалифицировано по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ Приговор Первоуральского районного суда Свердловской области по уголовному делу N 1-342/2012 // ГАС РФ "Правосудие"..

Анализ фактических обстоятельств дела позволяет утверждать, что ничего, кроме распоряжения преступными доходами, в данном случае не произошло, а потому вменение состава легализации является весьма спорным.

По другому делу распоряжение преступными доходами без цели придания правомерного вида владению ими обоснованно повлекло оправдание лица в их легализации (отмывании).

Так, оправдан в совершении преступления, предусмотренного п. "б" ч. 3 ст. 174.1 УК РФ, генеральный директор ЗАО "ПК "ВольскМетМаш" А., который совершил незаконное получение кредита в ЗАО "Банк "Агророс", после чего полученные денежные средства в размере 32 млн. руб. направил на погашение кредита перед ЗАО "Поволжский немецкий банк".

Как указано в приговоре Вольского районного суда от 15 декабря 2010 г., фабула предъявленного обвинения не содержит описания действий, которые бы свидетельствовали о совершении финансовых операций и других сделок с денежными средствами в целях придания правомерного вида владения ими, а описанные в обвинении действия свидетельствуют о распоряжении деньгами, полученными в результате совершенного преступления. Судебная коллегия по уголовным делам Саратовского областного суда в Определении от 18 марта 2011 г. с выводами суда первой инстанции согласилась Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Саратовского областного суда по уголовному делу N 22/743 // ГАС РФ "Правосудие"..

При оценке доказательств по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 174, 174.1 УК РФ, суды нередко приходили к выводу о недоказанности умысла и цели виновного, направленных на придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами и иным имуществом, имеющими преступное происхождение, особенно в случаях непризнания вины подсудимыми.

Международные конвенции против легализации (отмывания) преступных доходов провозглашают, что осознание, намерение или цель совершения указанного правонарушения может быть установлена из объективных фактических обстоятельств дела (п. 3 ст. 3 Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г.; подп. "f" п. 2 ст. 6 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности 2000 г. и др.).

На основании проведенного анализа судебной практики могут быть предложены следующие типичные обстоятельства легализации (отмывания) преступных доходов, не являющиеся, подчеркнем, исчерпывающими:

1. Совершение в течение непродолжительного периода времени двух и более сделок по отчуждению имущества, полученного преступным путем, в том числе в отсутствие реальных денежных расчетов или экономической целесообразности при совершении таких сделок.

Преступная группа путем мошенничества завладела принадлежащими ООО "Скай Плюс" шестью зданиями и одним земельным участком общей стоимостью 88,5 млн. руб., оформив право собственности на них на подконтрольное ООО "Промсиб". Вскоре после этого члены преступной группы на основании фиктивной сделки купли-продажи в отсутствие реальных расчетов оформили право собственности на указанные объекты недвижимого имущества на другое подконтрольное ООО "Товарищ", чем совершили преступление, предусмотренное п. п. "а", "б" ч. 3 ст. 174.1 УК РФ. После этого похищенное и легализованное имущество через агентство по недвижимости выставлено на продажу Приговор Советского районного суда г. Новосибирска по уголовному делу N 1-175/2012 // ГАС РФ "Правосудие"..

2. Фальсификация оснований возникновения прав на денежные средства или иное имущество, приобретенные преступным путем, в том числе гражданско-правовых договоров, первичных учетных документов, регистров бухгалтерского учета.

На основании решения следственного органа Т. было поручено уничтожение вещественного доказательства по уголовному делу о незаконном предпринимательстве - рыбопродукции минтая общим весом 398536 кг. Создав видимость исполнения решения следственного органа, Т. присвоила себе указанную продукцию. Далее, используя подконтрольные фирмы-"однодневки", Т. заключила договоры поставки указанной рыбопродукции ООО "Уральский рыбный двор", при этом подделала качественные удостоверения, сертификаты соответствия, ветеринарные свидетельства и другие документы, выдав указанную рыбопродукцию за легальный товар, принадлежащий подконтрольным фирмам-"однодневкам". За поставку рыбопродукции ООО "Уральский рыбный двор" заплатило 11,2 млн. руб. Приговором Первомайского районного суда Приморского края Т. осуждена по п. "б" ч. 3 ст. 174.1 УК РФ Приговор Первомайского районного суда Приморского края по уголовному делу N 1-28/2010 // ГАС РФ "Правосудие"..

3. Финансовые операции по обналичиванию денежных средств, имеющих преступное происхождение, в том числе с использованием расчетных счетов фирм-"однодневок" или лицевых счетов физических лиц, не осведомленных о преступном характере доходов.

Служащая Якутского филиала ООО КБ "СахаДаймондБанк" Ш. путем мошенничества похитила денежные средства с расчетных счетов клиентов банка в размере 14,8 млн. руб., перечислив их по фиктивным основаниям на контролируемый ею расчетный счет ООО "СевероСтройЕвро". Похищенные денежные средства Ш. по фиктивным основаниям перечислила на расчетные счета фирм-"однодневок" и лицевые счета физических лиц. В последующем указанные денежные средства по просьбе Ш. обналичивались и возвращались ей. Приговором Якутского городского суда Ш. осуждена по п. "б" ч. 3 ст. 174.1 УК РФ Приговор Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) по уголовному делу N 1-262/2012 // ГАС РФ "Правосудие"..

4. Финансовые операции и сделки с участием подставных лиц, не осведомленных о преступном характере доходов.

Участники преступного сообщества, совершив путем мошенничества хищение трех моечных комплексов общей стоимостью 12,4 млн. руб., принадлежащих ООО ТПК "Чистый ангел", оформили их на подставное лицо - индивидуального предпринимателя Д., не осведомленного о преступном происхождении указанного имущества. В дальнейшем это имущество использовалось в легальной предпринимательской деятельности индивидуального предпринимателя Д., который передавал полученные доходы членам преступного сообщества Приговор Новгородского областного суда от 29 августа 2011 г. // ГАС РФ "Правосудие"..

5. Совершение внешнеэкономических сделок с участием контрагентов, зарегистрированных в офшорных юрисдикциях.

Занимаясь незаконной банковской деятельностью, Н. получил преступный доход в размере 15,2 млн. руб., который аккумулировал на расчетных счетах фирм-"однодневок", в том числе зарегистрированных на Британских Виргинских островах. В процессе указанной незаконной деятельности Н. принимал меры к легализации преступных доходов, перечислив со счетов подконтрольных ему фирм-"однодневок" по фиктивным основаниям на собственные лицевые счета 8,7 млн. руб. Приговором Железнодорожного районного суда г. Новосибирска Н. осужден по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ Приговор Железнодорожного районного суда г. Новосибирска по уголовному делу N 1-350/2010 // ГАС РФ "Правосудие"..

Установление специальной цели придания правомерного вида преступным доходам является ключевым условием разграничения смежных составов преступлений, предусмотренных ст. ст. 174 и 175 УК РФ.

На основании п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. N 23 "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем" сбыт имущества, которое получено в результате совершения преступления (например, хищения) иными лицами, не образует состава легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества (ст. 174 УК РФ), если такому имуществу не придается видимость правомерно приобретенного. В зависимости от конкретных обстоятельств дела указанные действия могут содержать признаки состава преступления, предусматривающего ответственность за хищение в форме пособничества либо состава преступления, предусмотренного ст. 175 УК РФ.

Испытывая затруднения в толковании такого признака легализации (отмывания), как придание правомерного вида владению, пользованию и распоряжению преступными доходами, суды не всегда могли воспользоваться указанным выше разъяснением. Как следствие, сбыт денежных средств или иного имущества, приобретенных другим лицом в результате совершенного преступления, иногда ошибочно квалифицировался по ст. 174 УК РФ.

Так, приговором Кизлярского районного суда Республики Дагестан от 21 ноября 2011 г. Д. осужден по ч. 1 ст. 174 УК РФ. Как установлено, Д. на денежные средства в размере 11 тыс. руб., которые другое лицо приобрело в результате незаконного сбыта сильнодействующих веществ, зная об их преступном происхождении, купил кондиционер Приговор Кизлярского районного суда Республики Дагестан по уголовному делу N 1-116/2011 // ГАС РФ "Правосудие"..

Как представляется, у Д. отсутствовало намерение придать правомерный вид владению денежными средствами, приобретенными другим лицом в результате совершения преступления. В содеянном же наличествуют признаки сбыта имущества, заведомо добытого преступным путем, т.е. преступления, предусмотренного ст. 175 УК РФ.

Напротив, имелись случаи, когда деяние квалифицировалось по ст. 175 УК РФ при наличии оснований для квалификации содеянного по ст. 174 УК РФ.

Приговором Кольского районного суда Мурманской области от 18 мая 2012 г. Н. осужден по п. "б" ч. 2 ст. 175 УК РФ. Установлено, что Н. в период действия запрета на вылов камчатского краба в акватории Баренцева моря принял у неустановленных лиц для переработки в цех 14470 кг сырца конечностей краба камчатского без ветеринарных документов общей стоимостью 9,4 млн. руб. После переработки готовая продукция конечностей краба камчатского упаковывалась в картонную упаковку, на которую наносилась маркировка с датами изготовления в период, когда добыча краба была разрешена. Полученной продукцией под видом легальной Н. распорядился по своему усмотрению Приговор Кольского районного суда Мурманской области от 18 мая 2012 г..

В данном случае из приговора усматривается, что Н. совершены действия по приданию правомерного вида владению преступно нажитым имуществом, что содержит признаки легализации (отмывания) преступных доходов, но органы предварительного следствия без достаточных к тому оснований квалифицировали содеянное как приобретение имущества, заведомо добытого преступным путем.

Легализация (отмывание) преступных доходов - умышленное преступление. Нередко легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества происходит поэтапно и растягивается на значительные отрезки времени, в отношении преступных активов могут совершаться серии разнородных сделок и финансовых операций. В таких случаях необходимо определить, охватывается ли содеянное единым умыслом или требует квалификации по совокупности преступлений.

В теории уголовного права по этому поводу высказывались различные точки зрения. С одной стороны, легализацию (отмывание) преступных доходов, совершаемую с одним и тем же предметом, одним и тем же лицом или группой лиц, предлагается расценивать как единое продолжаемое преступление Никулина В.А. Отмывание "грязных" денег. Уголовно-правовая характеристика и проблемы соучастия. М., 2011. С. 70 - 75; Алешин К.Н. Легализация (отмывание) доходов, полученных преступным путем, как преступление международного характера: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2014. С. 17.. С другой стороны, существует мнение, что при совершении нетождественных, разнородных сделок и финансовых операций в процессе легализации (отмывания) преступных доходов нельзя считать содеянное единым продолжаемым преступлением Педун О.Л. Легализация денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 104.. В противовес последней позиции высказывается мнение, что действия по легализации (отмыванию) преступных доходов следует признавать тождественными только потому, что они охватываются понятием сделки Яни П.С. Спорные вопросы уголовной ответственности за легализацию преступно приобретенного имущества // Пути повышения эффективности взаимодействия подразделений Министерства внутренних дел РФ с другими государственными органами в области противодействия легализации преступных доходов (стратегический и прикладной аспекты): Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. Н. Новгород, 2005. С. 830..

Как показал анализ судебной практики, при решении вопроса о признании легализации (отмывания) преступных доходов продолжаемым преступлением суды исходили из доказанности таких признаков, как тождественность двух и более сделок или финансовых операций, а также умысел и цель на совершение единого преступления.

Однако тождественность действий при легализации (отмывании) преступных доходов не всегда является достаточным основанием для признания преступления продолжаемым.

Согласно приговору Басманного районного суда г. Москвы от 23 мая 2011 г. Ф. осужден по ч. 1 ст. 174.1 УК РФ за легализацию преступных доходов, полученных в результате незаконной банковской деятельности. Как установлено, получая преступные доходы, Ф. время от времени направлял их на приобретение векселей различных эмитентов. В результате две сделки по приобретению векселей на общую сумму 6,5 млн. руб. совершены в январе 2007 г., а еще четыре сделки по приобретению векселей на общую сумму 23,3 млн. руб. совершены в мае 2008 г., т.е. практически полтора года спустя Приговор Басманного районного суда г. Москвы от 23 мая 2011 г. // ГАС РФ "Правосудие".. В данном случае суд исходил из доказанности того, что умысел виновного был единым.

В ходе изучения судебных актов выявлены случаи необоснованного дробления легализации (отмывания) преступных доходов на отдельные эпизоды.

Согласно приговору Вязниковского городского суда Владимирской области от 18 февраля 2010 г. С. осужден по ч. 2 ст. 174.1 УК РФ (4 эпизода) за легализацию денежных средств, приобретенных в результате незаконного получения кредита. Как установлено, с полученными кредитными денежными средствами С. совершил четыре финансовые операции в течение одного месяца: 11 октября 2007 г. - две финансовые операции и 7 ноября 2007 г. - еще две финансовые операции Приговор Вязниковского городского суда Владимирской области по уголовному делу N 1-46/2010 // ГАС РФ "Правосудие"..

При таких обстоятельствах дела вряд ли можно согласиться с решением суда о дроблении содеянного на четыре эпизода. В данном случае легализация (отмывание) преступных доходов являлась единым продолжаемым преступлением.

На основании проведенного изучения судебной практики, помимо общих критериев признания преступления продолжаемым (тождественность двух и более сделок или финансовых операций; умысел и цель на совершение единого преступления), могут быть сформулированы характерные для легализации (отмывания) преступных доходов частные признаки, указывающие на ее продолжаемый характер:

- последовательная легализация (отмывание) одних и тех же преступных доходов;

- однородные сделки или финансовые операции по легализации (отмыванию) преступных доходов, совершаемые без существенного разрыва по времени.

Освещенные нами вопросы являются наиболее существенными, поскольку понимание цели и умысла является главным условием правильного применения уголовно-правовых норм об ответственности за легализацию (отмывание)преступных доходов.