Проблемы реализации уголовной политики в правотворчестве

Содействие социальной адаптации лиц, отбывших наказание осуществляется с целью предупреждения рецидивов преступлений и заключается в приспособлении судимых к нормальному образу жизни на свободе путем их трудоустройства и наделении иными социальными позициями, а также путем различных форм профилактического контроля за ними. Для обеспечения эффективности этой меры в современных, кризисных условиях нашего общества потребуется разработка и реализация программы специальных мер в поддержку этой социальной группы населения.

Уголовно-правовые меры пресечения преступлений характерны тем, что профилактические цели достигаются путем применения к правонарушителям правомерного насилия или уголовно-правового принуждения. Пресечение преступлений путем необходимой обороны и задержания преступников основаны на закрепляемом Конституцией социальном праве личности на неприкосновенность, на обязанности государства охранять личность и ее права, а также на нормах уголовного закона, в которых определены одобряемые пределы причинения вреда правонарушителям.

Государство и общество заинтересовано в активном, успешном и законном применении гражданами и представителями власти необходимой обороны и задержания преступников. Применительно к этим целям и следует определять эффективность практики применения необходимой обороны и задержания преступников. Эффективность может быть повышена рядом мер: пропагандой закона, профессиональной подготовкой сотрудников органов внутренних дел и т.п. Среди них особое место занимает обеспечение законности правовой оценки актов необходимой обороны и задержания преступников.

Привлечение к ответственности за приготовление или покушение на преступление как мера пресечения преступлений основана на уголовно-правовой норме о наказуемости предварительной преступной деятельности. Эта норма обязывает правоохранительные органы предотвратить возможные вредные последствия выявленной преступной деятельности, что при выборе момента пресечения должно учитываться в первую очередь (лишь после этого можно руководствоваться интересами получения доказательств обвинения). Эффективность применения данной уголовно-правовой меры пресечения преступлений зависит от своевременного выявления предварительной преступной деятельности, что требует тесной связи правоохранительных органов с населением. Это также одно из направлений реализации уголовной политики.

Своевременное применение уголовно-правовых запретов с двойной превенцией - мера, способная предупреждать тяжкие преступления. Об эффективности применения такой меры можно судить путем сопоставления динамики тяжких преступлений и совершенных преступлений, предусмотренных уголовно-правовыми запретами с двойной превенцией (например, незаконного хранения огнестрельного оружия).

В последние голы декриминализирован ряд общественно-опасных деяний (бродяжничество, немедицинское потребление наркотических веществ и т.д.), которые создают почву для тяжких преступлений. Это, к сожалению, снизило профилактический потенциал Уголовного кодекса, но это положение должно восполняться активным применением иных отраслей законодательства, а также реализовываться через организационные мероприятия.

Уголовно-правовые меры реализации ответственности правонарушителей представляют собой разнообразную деятельность правоохранительных органов, начиная от выявления преступлений до исполнения наказаний. Частные цели этих мер подчинены общим целям условной ответственности.

Выявление, регистрация преступлений, возбуждение уголовных дел и раскрытие преступлений основаны на уголовном законе, а также на законах, определяющих компетенцию правоохранительных органов. Причины, по которым какую-то часть преступлений (порой весьма значительную) не удается выявить и раскрыть, весьма разнообразны. И одна из них - ограниченность сил и средств правоохранительных органов. Это вынуждает их ранжировать свои задачи в деле выявления и раскрытия преступлений и использовать ограниченные силы и средства прежде всего для борьбы с тяжкими преступлениями.

Обеспечение возмещения вреда, причиненного преступлениями и возможной конфискацией имущества осужденных, кроме иных целей, преследует цель исключить преступное обогащение правонарушителей. Эта мера регулируется совокупностью уголовно-правовых, уголовно-процессуальных, гражданских и гражданско-процессуальных норм. Наиболее сложный элемент данной меры - выявление ценностей, подлежащих изъятию и конфискации. Эффективность этой деятельности остается низкой.

Замена уголовной ответственности иной, более мягкой ответственностью позволяет экономить уголовно-правовое принуждение при соблюдении условий, способных обеспечить достижение общих целей уголовной ответственности. Эффективность практики применения этой уголовно-правовой меры определяется применительно к целям специального и общего предупреждения преступлений на основе сопоставления динамик совершения менее тяжких преступлений, объема замены уголовной ответственности за эти преступления более мягкими мерами. При этом следует также сопоставить приведенные показатели с долей правонарушителей, которые после замены уголовной ответственности иными мерами, повторно совершили преступление.

В последние годы по ряду экономических и политических причин практика замены уголовной ответственности значительно сократилась (сохранилась лишь замена уголовной ответственности несовершеннолетним принудительными мерами воспитательного характера), что создает опасность увеличения доли судимых в составе населения.

Основные меры в контексте уголовной политики - это, наряду с мерами организационного, нормативного, методического и ресурсного обеспечения, также все меры непосредственного правоприменения: профилактики с использованием воспитывающего и предупреждающего значения уголовного закона, а также мер двоимой превенции; реализации уголовной ответственности преступников: исправительного воздействия на лиц к которым применены меры наказания или заменяющие его меры и последующей помощи им в социальной реадаптации.

Дополнительные меры - это организационно-управленческие и воспитательные меры (информационно-аналитические, методические, ресурсные, кадрово-обеспечивающие и т.д.), которые создают и оптимизируют необходимые условия для непосредственного уголовно-правового воздействия на преступность.

Наконец, вспомогательные меры - это меры, сопутствующие реализации уголовной ответственности или предупреждению преступлений с помощью угрозы этой ответственности, которые "усиливают" и закрепляют уголовно-правовое воздействие. Они носят медицинский, имущественный, административно-правовой, разъяснительно-воспитательный характер и т.д.

Уголовная политика производна от общих задач государства и общества, решаемых на современном этапе, а также от социальной и криминальной ситуации, включающий прогноз её тенденции. Формирование уголовной политики предполагает необходимость её рассмотрения в развитии. Задачи и содержание уголовной политики претерпевают существенные изменения в зависимости от ситуации в обществе, тенденций соответствующего этапа его развития, состояния экономики, социальной жизни, идеологии и психологии, правовой базы общества. Прежде всего, развитие уголовной политики обусловлено системой ценностей общества, складывающейся правовой системы, которая также относится к числу приоритетных общественных ценностей. С этой точки зрения, надо помнить о прямой и обратной связи между требованиями и структурой правовой системы с одной стороны и уголовной политикой - с другой.

2. Реализация уголовной политики на современном этапе

2.1 Комплекс факторов, влияющих на развитие уголовной политики

Задачи уголовного права реализуются через уголовную политику в широком смысле понимаемую как государственная политика в области борьбы с преступностью. Последняя, в свою очередь, реализуется путем правотворчества (принятие соответствующих законов) и правоприменения.

Советская уголовная политика традиционно была проникнута тоталитарным содержанием и исходила из двух основных постулатов.

Во-первых, из идеологического представления о классовом содержании уголовного права, об антинародной и реакционной сущности уголовного права буржуазных (эксплуататорских) стран и принципиальной противоположности ему советского уголовного права как нового и высшего типа уголовного права.

Во-вторых, из идеализированного объяснения существования преступности в связи с существованием капиталистического (буржуазного) общества (строя) и вытекающего из него идеологизированного мифа о ликвидации преступности лишь в связи с построением коммунизма. В ходе сложных и неоднозначных процессов реформирования нашего общества в политической и экономической сферах, постепенно происходит отказ от указанных идеологических мифов и представлений и в области уголовной политики.

Возвращаясь к содержанию и назначению общей и частной превенции уголовного закона, необходимо заметить, что не следует возлагать на них и преувеличенные надежды. Между уровнем и динамикой преступности и уровнем уголовного законодательства существует определенная связь. Однако известно, что преступность есть сложное социальное явление, и эта связь не является механически коррелятивно-зависимой. Уровень преступности определяется не столько уровнем законодательства, сколько социально-экономическими, политическими, нравственными и иными факторами.

Уголовная политика Республики Казахстан является одной из важнейших социальных стратегий не только современного государства, но и гражданского общества. К формированию и практической реализации модели уголовной политики причастно не только государство (прежде всего в лице институтов публичной власти), но и гражданское общество.

Благодаря диалогу государства и гражданского общества более отчетливым и содержательным становится вектор гуманизации уголовно-правовых, уголовно-исполнительных и иных технологий предупреждения преступности. Поэтому позволим себе утверждать, что уголовная политика Казахстана (как и других современных государств) выступает результатом взаимодействия и «взаимопроникновения» двух глобальных социальных систем: государства и гражданского общества.

Уголовная политика имеет следующие уровни:

- разработка теоретических её основ;

- формирование государственной концепции уголовной политики, опирающуюся на её теорию;

- разработка и развитие правовой базы уголовной политики (надо иметь в виду, что в свете конституционных требований содержание уголовной политики является правовым); именно правовая база уголовной политики стабилизирует обстановку в обществе в сфере обеспечения его безопасности, атмосферы спокойствия и уверенности граждан в защите их прав и законных интересов;

- управление реализацией уголовной политики в масштабе страны, региона, местности; уголовной политики в целом и отдельных её направлений.

- непосредственная правоприменительная деятельность в сфере реализации задач уголовной политики.

Формирование уголовной политики предполагает необходимость её рассмотрения в развитии. Задачи и содержание уголовной политики претерпевают существенные изменения в зависимости от ситуации в обществе, тенденций соответствующего этапа его развития, состояния экономики, социальной жизни, идеологии и психологии, правовой базы общества.

Значение уголовной политики актуализируется, как это имеет место и в наших условиях в периоды, когда общество переходит от одного состояния к другому. При этом закономерностью является количественное и качественное увеличение криминальной активности и влияние преступности на состояние общества.

Уголовная политика производна от общих задач государства и общества, решаемых на современном этапе, а также от социальной и криминальной ситуации, включающий прогноз её тенденции.

Прежде всего, развитие уголовной политики обусловлено системой ценностей общества, складывающейся правовой системы, которая также относится к числу приоритетных общественных ценностей. С этой точки зрения, надо помнить о прямой и обратной связи между требованиями и структурой правовой системы с одной стороны и уголовной политикой - с другой.

Опираясь на принципы и другие концептуальные положения, характеризующие развитие правовой основы борьбы с преступностью, уголовная политика, учитывает уже сформировавшиеся правовые ценности в обществе и государстве. Ее требования не могут противоречить конституционным и другим общепризнанным положениям права, а опираются на них, при формировании путей их практического применения. Конституция в наших условиях уже не декларация, а акт прямого действия. Иными словами при любом противоречии между конкретным правовым актом и Конституцией применяются нормы последней.

Ценности нашего общества взаимодействуют с ситуацией в обществе, направляя поднимаемые стратегические решения, так чтобы не происходило «сдвига показателей на цель» (ориентации участников уголовной политики на отчетность, а не на реальные результаты своей деятельности по обеспечению безопасности общества, государства, личности).

Особое внимание хотелось бы обратить на нестабильность уголовного законодательства, что выразилось в многочисленных его изменениях и дополнениях. И этот процесс продолжается. Уголовный кодекс РК утратил свойство системности. А ведь правоприменительная деятельность тем эффективнее, чем более постоянными являются нормы уголовного закона.

При этом целью уголовной политики является анализ и прогноз всей совокупности объективных и субъективных факторов, определяющих ситуацию на соответствующем уровне - от состояния экономики до правосознания населения и самих правоприменителей. Это в ряде случаев обуславливает необходимость внесения существенных коррективов в предлагаемые варианты и модели стратегических решений на концептуальном, законодательном и управленческом уровнях.

По примерным подсчетам на ситуацию в сфере борьбы с преступности и охраны общественного порядка влияют более двухсот социальных факторов. При этом под непосредственным контролем органов, ведущих борьбу с преступностью, находятся тридцать - сорок таких факторов.

Глубинные детерминанты (причины и условия) преступности находятся в зависимости oт социальных возможностей государства и общества воздействовать на них. Правоохранительные органы "сигнализируют" в этой связи органам законодательной и исполнительной власти о необходимости тех или иных мер общесоциального характера; они также дают оценку возможного влияния на криминальную ситуацию разрабатываемых общесоциальных мер.

Концепция уголовной политики фиксирует необходимость информирования органов социального управления о развитии криминальной ситуации и возможностях этих органов повлиять на нее, но отнюдь не предусматривает выхода правоохранительных органов за пределы собственной компетенции.

Можно выделить 7 групп факторов, существенно влияющих на состояние и тенденции преступности. Это:

1) демографические факторы (криминальная ситуация во многом зависит от возрастной, профессиональной, образовательной структуры населения и т.д.);

2) экономические факторы (здесь особо существенны тенденции величины и структуры совокупного национального дохода, количество и с1руктура рабочих мест, инвестиционные тенденции и т.д.);

3) факторы, характеризующие уровень жизни (они тесно взаимодействуют с экономическими факторами и включают уровень безработицы, в том числе выпускников учебных заведений, размер дохода, показатели социального расслоения населения и т д.);

4) идеологические факторы, определяющие ценностные ориентации населения;

5) психологические факторы, включающие позицию общественного мнения по отношению к закону и правоохранительной деятельности;

6) внутренние закономерности преступности как социального явления (в современный период речь идет, в частности, об увеличении доли насильственных преступлений, возрастание организованности значительной части участников преступлений, расширение возможности влияния рецидивистов на несовершеннолетних и молодежь, криминализации ряда отраслей бизнеса и т.д.);

7) возможности общества по выделению сил и средств на борьбу с преступностью, а также статус участников этой борьбы.

В то же время с полным правом можно утверждать, что реформирование уголовного и уголовно-процессуального законодательства в сторону либерализации, наблюдающееся особенно в последнее время, а также повсеместная либерализация правоприменительной практики без дифференцированного подхода к различным категориям преступлений и преступников не соответствуют криминологическим реалиям. Изменения в законодательстве криминального цикла недостаточно научно обоснованы.

Реформы уголовного законодательства предполагают приведение его в соответствие с криминологической реальностью. Иными словами, изменения в уголовном законодательстве и в других отраслях права криминального цикла должны были быть криминологически обоснованы, при этом предполагался тщательный учет выявленных и прогнозируемых тенденций преступности, ее структуры, новых ее видов, контингента преступников и т.п. Уголовная политика любого государства должна основываться на четком понимании того, каких изменений в структуре и динамике преступности можно будет добиться, совершенствуя соответствующие нормы и институты. Иначе нельзя исключить возможность принятия законодателем решений, которые могут осложнить криминологическую обстановку в стране, вызвать рост рецидивной преступности и отрицательно повлиять на состояние общественного порядка.

Существенную помощь в этом плане могла бы оказать квалифицированная криминологическая экспертиза тех или иных законодательных новелл.

Прогноз - это вероятностное суждение относительно будущего состояния изучаемого явления, включающего качественную и количественную характеристики такого состояния на определенный момент или в определенный период и характеристику тенденции его движения к этому состоянию. Применительно к прогнозу в сфере реализации уголовной политики подчеркнем его привязку к определенной территории, особый упор на требование обоснованности; охват тенденций и возможного состояния трех объектов:

а) общесоциальной ситуации в целом, её прямых и обратных связей с преступностью;

б) преступности и её фоновых явлений;

в) борьбы с преступностью, структурированной по подсистемам уголовной политики, органам, ведущим эту борьбу и её территориальным уровням.

Надо обязательно помнить о тесной зависимости прогноза от состояния правовой реформы (в частности, от перспектив криминализации и декриминализации определенных деяний); от состояния и перспектив организационно-правового обеспечения, в том числе возможностей ресурсного обеспечения специальной профилактики, работы по пресечению, выявлению, раскрытию преступлений, справедливому наказанию преступников, исполнению приговоров и последующего реадаптирующего воздействия на лиц, ранее совершавших преступления.

Если криминологический прогноз сосредоточивает внимание на преступности и ее детерминантах, а из мер воздействия на неё охватываются только возможности профилактики, то прогноз в сфере реализации уголовной политики имеет более широкий характер. Его суть в сопоставительном анализе состояния и тенденций преступности с одной стороны, и правовых, ресурсных, организационных и иных возможностей борьбы с ней.

Для прогноза в сфере реализации уголовной политики любого уровня специфическим является особое значение для него анализа состояния тенденций правоприменительной практики (выявляемости преступлений, структуры латентной её части и т.д.) и организационно обеспечивающего аспекта.

Выделение новых направлений, функций деятельности и их организационное закрепление связано в немалой степени с уровнем латентности тех или иных видов преступности (например, с созданием нового подразделения, выделением сотрудников на какое-либо направление деятельности органа внутренних дел латентность уменьшается и усиливается давление на определенные виды преступлений).

Прогноз в сфере реализации уголовной политики строится по трем вариантам: максимально благоприятному, среднему, минимальному.

Эти варианты рассчитываются исходя из прогноза развития общесо-циальной обстановки и детерминации ею преступности, а также из прогноза возможностей ресурсного и организационно-правового обеспечения воздействия на преступность.

Реализация уголовной политики предполагает, что анализ и прогноз в этой сфере не являются самоцелью. Необходимо выявление и формирование так называемых проблемных ситуаций. Для задач реализации уголовной политики речь идет о комплексах обстоятельств, сопоставление которых указывает на необходимость принятия новых стратегических решений концептуального, нормативного или управленческого уровня для повышения результативности воздействия на преступность на данном направлении, участке. Обычно сопоставляются 5 групп факторов (обстоятельств):

1) параметры преступности в целом или её определенных видов, которые сигнализируют о значительном ухудшении положения дел или указывают на реальную возможность такого ухудшения (например, существенный рост преступлений, связанных с приватизацией, заказных преступлений и т.д.);

2) реальные возможности, которыми на данном направлении, участке располагают органы (службы) внутренних дел соответствующего уровня; результативность их усилий, измеряемая уровнем латентности, объемом возмещения вреда, сдерживанием рецидива, обеспечением средствами оперативно-служебной деятельности справедливого наказания преступников и т.д.;

3) факторы, «соседствующие» с непосредственно-криминальной ситуацией и влияющей на неё (например, доля несовершеннолетних, бросивших учебу и не работающих), использование имеющихся возможностей информационно-методического взаимодействия с органами социального управления, в компетенцию которых входит воздействие на эти факторы;

4) состояние среды функционирования (позиция населения, степень его готовности поддерживать правоохранительную деятельность); состояние профессионального правосознания участников реализации уголовной политики;

5) государственно-политические задачи и требования, выдвигаемые высшими органами власти в сфере обеспечения безопасности в обществе; законодательные и иные правовые акты государственного и регионального уровня, закрепляющие эти требования как обязательные и приоритетные для участников реализации уголовной политики.

Сопоставляя, например, при оценке результатов деятельности за определенный период времени (год, два года и более) все существенные обстоятельства, входящие в названный комплекс, руководители органа (службы) внутренних дел в состоянии наметить и обосновать стратегические решения на новый период деятельности по реализации уголовной политики.

Результаты прогнозирования должны использоваться для выработки стратегических и тактических решений по борьбе с преступностью, включая программирование, планирование и непосредственную управленческую деятельность в этой сфере. Нельзя недооценивать значение результатов прогноза и для своевременного внесения информации вышестоящим органам или предложений в законодательные органы о развитии правовой базы борьбы с преступностью с учетом вероятности появления или расширения масштабов определенных видов преступных деяний, а также новых способов их осуществления. С другой стороны, в информациях и предложениях должен учитываться и положительный опыт развития оперативно-розыскной, следственной и судебной практики.

Координация, т.е. обеспечение согласованных усилий, («единогласие»), взаимоподдержки участников борьбы с преступностью, является одним из основных условий ее эффективности.

Методами координации в рассматриваемой сфере на государственном, региональном и местном уровне являются:

- координационные совещания с рассмотрением на них проблемных ситуаций правоприменительной практики, проектов программных документов, возможностей согласования форм и содержания повышения профессионального уровня сотрудников различных правоохранительных ведомств;

- совместные мероприятия по созданию единого информационного поля деятельности (объединенных банков информации, периодического обмена ведомственными информационно-аналитическими документами, совместного информационного взаимодействия в форме подготовки ориентирующих материалов для органов законодательной и исполнительной власти, средств массовой информации, органов социального воспитания и защиты, населения);

- совместная методическая работа в форме проведения семинаров, совещаний по обсуждению проблемных ситуаций, подготовке обзоров, анализов (разумеется, без директивных оценок действий других субъектов координации);

- взаимная помощь в обучении и повышении квалификации сотрудников;

- совместная работа над проектами законодательных и межведомственных подзаконных актов;

- совместное участие в разработке и реализации комплексных и целевых программ и планов борьбы с преступностью;

- обеспечение практического взаимодействия по горизонтали между конкретными сотрудниками и подразделениями, деятельность которых связана единым "технологическим" процессом, разумеется, с учетом статуса и процессуальной независимости каждого, главным образом, с целью обеспечить каждого следующего участника "цепочки" максимально полной и объективной информации (оперативный работник - следователь - помощник прокурора - судья); в этой связи целесообразно использовать и такую апробированную форму как создание постоянных следственно-оперативных групп;

- обобщение и распространение положительного опыта; взаимопомощь в ознакомлении сотрудников всех участников координации с новыми нормативными актами.

В сфере уголовной политики всё более выдвигаются на первый план вопросы обеспечения взаимодействия в борьбе с преступностью на международном уровне и на уровне стран Содружества независимых государств. Значимость этого определяется как развитием преступности не только межрегионального, но и межгосударственного характера, включая незаконные операции с оружием и наркотиками, терроризм и т.д.; особым характером взаимоотношений правоохранительных органов в СНГ, где развивается интеграционная правовая и организационная основа борьбы с преступностью в условиях «прозрачных» границ (многосторонняя Конвенция о правовой помощи, соглашения между МВД стран СНГ, прокуратурами этих стран и т.д.: подготовка модельных кодексов для стран Содружества) и программ совместной деятельности по отдельным направлениям борьбы с преступностью (терроризмом, организованной преступностью и д.р.)

Объективная потребность развития взаимодействия связана с тенденцией возрастания открытости нашего общества, побочным следствием которой является возникновение новых возможностей для перемещений и действий преступников, что порождает и необходимость совместно противостоять этим преступлениям.

Взаимодействие в сфере реализации уголовной политики имеет информационный, методический, организационный, правовой аспекты. Управленцам необходимо знать содержание основных международно-правовых актов по этим вопросам, в том числе многостороннюю конвенцию о правовой помощи стран - участниц СНГ.

2.2 Особенности реализации уголовно-исполнительной политики

По отношению к уголовной политике вполне самостоятельной является уголовно-исполнительная политика. В юридической литературе справедливо отмечается, что она «представляет собой взаимодействующие явления, которые выступают как движущие силы, обуславливающие социальную направленность, основное содержание и перспективы дальнейшего развития нормативной базы и всей системы органов и учреждений, исполняющих наказания…». Наряду с этим встречается определение уголовно-исполнительной политики как специфической политики в сфере исполнения уголовных наказаний. Следует отметить самостоятельность рассматриваемого вида политики и его «включенность» в сложный состав противодействия преступности. Уголовно-исполнительная политика, являясь логическим продолжением уголовной политики, тем не менее, существует в самостоятельных организационно-правовых формах и специфических направлениях. А.И.Александров рассматривает, как отмечалось ранее, уголовно-исполнительную политику в качестве элемента уголовной политики и определяет ее как «направление деятельности правотворческих и правоприменительных органов по практическому исполнению мер уголовного наказания по отношению к лицам, виновным в совершении преступлений». Таким образом, различные исследователи феномен уголовно-исполнительной политики рассматривают через призму исполнения уголовных наказаний. уголовный государство преступность криминальный

Полагаем, что уголовно-исполнительная политика - это составная часть социальной политики борьбы с преступностью, осуществляемая посредством конструирования, совершенствования и применения норм уголовно-исполнительного права, заключающаяся в предупреждении преступности, обеспечении безопасности общества, личности, государства путем исполнения уголовных наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия, организации деятельности уголовно-исполнительной системы по ресоциализации осужденных, их реинтеграции в общество.

Несомненно, что уголовно-исполнительная политика является продолжением уголовной политики и испытывает на себе все ее колебания. Это, например, касается появления наказания в виде ограничения свободы, механизма его исполнения. Насколько непродуманной оказалась редакция норм, посвященная наказанию в виде ограничения свободы в УК РК, настолько сложной и противоречивой выглядит практика исполнения этого наказания.

Несомненно и то обстоятельство, что на состояние уголовно-исполнительной политики влияют политические, экономические, социальные, духовно-идеологические факторы, обуславливающие ее направленность и тенденции развития. Это проявляется, в частности, и в обозначившейся в уголовно-исполнительной политике «тюремного вектора», и в существующей в Казахстане тенденции сочетания исполнения наказаний и непенитенциарных уголовно-правовых санкций.

Рассматриваемый вид политики борьбы с преступностью имеет свои особенности содержания. В нем следует обозначить такие направления, как: - уголовно-исполнительное воздействие, означающее целенаправленное, системное влияние уголовно-исполнительного права, его принципов, концептуальных положений и законодательных конструкций на социально-правовые институты;

- уголовно-исполнительное правотворчество, заключающееся в создании и введении в действие уголовно-исполнительных норм, устанавливающих оптимальный порядок исполнения наказаний и мер уголовно-правового воздействия;

- уголовно-исполнительное правоприменение;

- организация функционирования уголовно-исполнительной системы, означающей ее построение, определенную структурированность, определение цели и задач деятельности, механизма осуществления своих функций;

- организация социально-правового контроля за деятельностью уголовно-исполнительной системы, соблюдением прав осужденных, надлежащим обеспечением правового статуса сотрудников УИС;

- создание условий для пенитенциарной и постпенитенциарной ресоциализации осужденных путем организационно-методического и правового сопровождения внедрения в программу деятельности УИС современных социогуманитарных технологий.

Необходимо учитывать, что уголовно-исполнительная и уголовная политика осуществляется как правовыми, так и внеправовыми средствами. К последним, в частности, относятся средства организационно-управленческого, организационно-технического, «ресурсного», политического, духовно-идеологического характера. Игнорировать их значение можно, лишь «впадая» в правовой идеализм, который ничего позитивного и динамического для успешного противодействия преступности дать не может.

Вполне очевидно, что обеспечение уголовно-исполнительной политики в Казахстане в последние десятилетия базировалось на реформировании модели организации системы исполнения наказаний (передача УИС из МВД в Министерство юстиции); на продвижении в общество ценностей альтернативных уголовно-правовых санкций; на идеологическом обеспечении общественной востребованности и престижности профессионализма сотрудника УИС; на улучшении материально-технического оснащения пенитенциарных учреждений; на обучении сотрудников УИС инновационным формам и методам воспитательно-профилактической работы с осужденными. Важно при этом, чтобы используемые средства реализации уголовно-исполнительной политики не превращались в антиправовые, как, например, это произошло в связи с попыткой введения в Казахстане уголовной ответственности за членовредительство осужденных.

В уголовно-исполнительной политике Казахстана можно увидеть пенитенциарную, постпенитенциарную и непенитенциарную парадигмы. Первая из них проявляется в организации исполнения карательных санкций, связанных с изоляцией осужденных от общества (исполнение наказания в виде ареста, пожизненного или «срочного» лишения свободы; последнее, несмотря на все реформаторские усилия, пока остается наиболее применяемым из всех видов наказаний в Казахстане).

Что касается постпенитенциарной парадигмы, то она охватывает реализацию постпенитенциарного контроля и ресоциализации в процессе применения условно-досрочного освобождения от наказания в виде лишения свободы, отсрочки отбывания наказания. «Непенитенциарное» воздействие состоит в реализации таких некарательных мер, как условное осуждение (наиболее массовая альтернатива лишению свободы), отсрочка отбывания наказания беременными женщинами и женщинами, имеющими малолетних детей, применяемая непосредственно в момент постановления обвинительного судебного приговора.

Сочетание всех названных доминант позволяет обеспечить эффективность и рационализм уголовно-исполнительной политики. В связи с этим необходимо обратиться к весьма актуальной проблеме гуманизации уголовно-исполнительной политики в условиях развития гражданского общества. В большинстве современных трудов, посвященных проблематике уголовно-исполнительной политики, государство рассматривается как ключевой или почти единственный субъект формирования и реализации уголовной и уголовно-исполнительной политики.

Конечно, есть и исключения из подобного подхода. Так, Ю.Е.Пермяков пишет, что «государство и уголовное право используются обществом в борьбе с насилием, бесхозяйственностью, наркоманией и другими социально-опасными явлениями… Стало быть, субъектом уголовной политики выступает само общество». Возражая ему, Н.А.Лопашенко замечает, что «с учетом специфики уголовной политики, видимо, следует признать, что такая реинтеграция субъекта - не более чем красивая идея, не имеющая отношения к действительности».

К сожалению, оценка возможностей участия в уголовной политике негосударственных субъектов как некой «красивости», не учитывающей реалии, так или иначе характерна для юридической науки. Вместе с тем, решать задачи формирования и последующего осуществления уголовной и уголовно-исполнительной политики государство может в условиях взаимодействия с гражданским обществом. Поэтому субъектный состав уголовной и уголовно-исполнительной политики современного государства олицетворяют не только институты публичной власти, но и субъекты гражданского общества.

Едва ли современный социум в Казахстане способен выступать «заказчиком» и генератором доминант уголовной политики, несмотря на то, что конституции данных государств провозглашают верховенство народного суверенитета. Однако гражданское общество, создаваемое на основе трансформации социума, может и должно им стать, выступая важнейшим стратегическим партнером государства в осуществлении рассматриваемых направлений социальной политики.

На наш взгляд, подобное партнерство наиболее востребовано в сфере правотворчества. Институты гражданского общества способны вносить важный вклад в разработку и дальнейшее совершенствование положений уголовного и уголовно-исполнительного законодательства. Это проявляется, в частности, в экспертно-аналитической деятельности представителей общественных объединений, научно-исследовательских учреждений, опыт которых обобщен в данном исследовании и является вполне сложившимся в Казахстане. В этой связи достаточно вспомнить участие исследователей-экспертов учреждений высшего профессионального образования из Восточного Казахстана в подготовке предложений по созданию национальной службы пробации, введению института общественных помощников инспекторов уголовно-исполнительных инспекций, совершенствованию механизма исполнения альтернативных непенитенциарных санкций. Данные предложения вносились в органы государственной власти Республики Казахстан в период 2002-2005 гг.

Помимо экспертно-аналитической деятельности представителей гражданского общества следует отметить и такую правовую форму, как участие в разработке различных национальных и региональных программ предупреждения преступлений.

На сегодняшний день для Казахстана весьма актуальны вопросы принятия программ противодействия коррупционной, организованной, религиозно-экстремистской, насильственной преступности, ресоциализации осужденных женщин, несовершеннолетних правонарушителей. Несомненно, что высшие учебные заведения, общественные объединения могут вносить ключевой вклад в создание подобных документов, определяющих стратегию уголовной и уголовно-исполнительной политики.

Заслуживает внимания то обстоятельство, что именно юридическая наука, представители которой сосредоточены в академических, образовательных учреждениях Казахстана, способна содействовать обеспечению качества уголовного и уголовно-исполнительного закона. Как справедливо писал Д.А.Керимов, «чем совершеннее текст закона, тем меньше он вызовет затруднений при реализации». Представляется, что учет рекомендаций юридической науки государственной властью может повысить эффективность, социальную результативность правотворческой деятельности.

Исследование феномена уголовно-исполнительной политики весьма актуально, учитывая современные проблемы реформирования уголовно-исполнительной системы, преодоление высокого уровня «карательных притязаний» социума, задачи расширения сферы применения альтернативных непенитенциарных санкций, требующие своего решения в Казахстане и в других постсоветских государствах.

Наряду с этим приоритетное направление уголовно-исполнительного воздействия составляют различные аспекты ресоциализации личности осужденных, его позитивной адаптации к условиям жизнедеятельности в постпенитенциарный период, а также проблем «включения» гражданского общества в процессы взаимодействия с учреждениями и органами, исполняющими наказания и иные меры уголовно-правового воздействия.

Необходимо отметить, что важную роль в формировании уголовно-исполнительной политики играют рекомендации юридической науки. К сожалению, они далеко не всегда учитываются государственной властью, однако это ни в коей мере не умаляет социальную ценность доктринальных основ в генерировании изменений уголовно-исполнительного законодательства.

Помимо этого на состояние, динамику и тенденции развития уголовно-исполнительной политики влияет множество процессов социально-экономического, политико-правового, духовно-идеологического характера. Как справедливо отмечает О.В.Филимонов, «уголовно-исполнительную политику определяет комплекс социальных факторов. К основным из них можно отнести социально-политическое и экономическое состояние общества, господствующие в нем нравственные ценности и правовые представления, структуру и динамику преступности в стране, требования международных актов о правах человека и об обращении с осужденными, деятельность международных организаций, развитие функциональных общественных наук».

Несомненно, что духовно-нравственное состояние казахстанского общества под влиянием криминализации множества социальных сфер вносит существенный вклад в сохранение «карательных притязаний» правоохранительной системы, негативное восприятие граждан, освободившихся из мест лишения свободы. В то же время и осужденные, являясь носителями ценностно-нравственных деформаций и искажений, находятся в «зоне» повышенного риска постпенитенциарного рецидива, по существу «обесценивающего» усилия сотрудников УИС по исправлению осужденных в период отбывания наказаний.

Наряду с этим на развитие уголовно-исполнительной политики способны влиять и международные акты в сфере прав человека, и реальная практика международных общественных организаций. В этой связи достаточно будет назвать МОО «Международная тюремная реформа», которая в период с 2001 по 2005 год активно и плодотворно участвовала в концептуальном обеспечении уголовно-исполнительной политики Казахстана и других государствах Центральной Азии, в осуществлении гуманизации уголовно-исполнительной системы.

О.В.Филимонов, Т.Ф.Минязева рассматривают уголовно-исполнительную политику в ее неразрывной связи с уголовной политикой. Т.Ф.Минязева определяет ее как «основные на научном познании объективных закономерностей развития общества стратегия, формы, методы и направления деятельности органов и учреждений, исполняющих меры уголовно-правового характера, назначенные виновному, судов, а также органов, учреждений, общественных организаций и отдельных граждан, содействующих им в этой деятельности, на базе которых формируются правовой статус личности осужденных, система основных средств их исправления и мероприятия по социальной адаптации».

Заслуживает внимания то обстоятельство, что данный автор включает в субъектный состав осуществления уголовно-исполнительной политики общественные организации, выступающие важными институтами гражданского общества. Кроме них в определении Т.Ф.Минязевой названы и «отдельные граждане». Учитывая, что нередко справедливо суждение о том, что «историю творят личности», этими «отдельными гражданами» могут выступать правозащитники, религиозные деятели, филантропы, известные журналисты, которые также способны оказать конструктивное содействие гуманизации и реформированию уголовно-исполнительной политики.

В Казахстане уголовно-исполнительная политика, как отмечалось нами ранее, тесно связана с историей социально-экономического и политического развития этого крупнейшего государства региона Центральной Азии в постсоветский период. На нее так же, как и в России, влияли коллизии трансформации экономической системы общества, кризис «колонийской» модели исполнения наказания в виде лишения свободы, духовно-нравственное состояние социума, академические дискуссии о судьбах и перспективах форм уголовно-правового воздействия.

Представляется, что в 2009 году начался новый этап в модернизации казахстанской уголовно-исполнительной политики.

В Концепции правовой политики отдельные положения посвящены уголовно-исполнительной политике. Так, в частности, Концепция ориентирует на необходимость создания условий для более широкого применения альтернативных уголовно-правовых мер, не связанных с изоляцией от общества. Весьма позитивным моментом являются указания на то, что «в законодательстве и судебной практике следует вырабатывать подходы, при которых выбор вида и меры уголовно-правового воздействия основывались бы прежде всего на учете данных о наиболее вероятной ее эффективности в отношении конкретной личности» (п. 2.10 Концепции). В данном случае поддерживается важность криминологической и индивидуально-психологической обоснованности применения и исполнения различных видов уголовно-правового воздействия.

Наряду с этим уделяется внимание вопросам совершенствования форм и методов исправительно-воспитательного воздействия на осужденных в процессе исполнения наказания. Учитывая рекомендации пенитенциарной науки, рассматриваемый документ обозначает в качестве задач уголовно-исполнительной политики обеспечение трудовой занятости осужденных, возможности их доступа к образовательным услугам и профессиональному обучению, к программам ресоциализации осужденных. Более того, упоминается, что «необходимы системные меры, направленные на обеспечение целенаправленной государственной политики в сфере ресоциализации граждан, освободившихся из мест лишения свободы, как полноправных членов общества…».

Не обойдены в Концепции и вопросы участия в реализации уголовно-исполнительной политики гражданского общества. По этому поводу в документе, определяющем стратегию правовой политики Казахстана, отмечается, что «сохранению баланса между интересами общества и государства по наказанию виновных и соблюдению прав и законных интересов в период отбывания наказания способствуют установленные механизмы общественного контроля, развитию которых необходимо уделить внимание».[27]

Таким образом, государство провозглашает задачу обеспечения социального равновесия между интересами публично-правовых институтов и гражданского общества в отношении установленного юридического статуса осужденных, реализации ими своих прав и обязанностей в условиях исполнения наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия. Средством сохранения подобного баланса назван общественный контроль, позволяющий гражданскому обществу «охватывать» сферу правового статуса лиц, находящихся в «орбите» воздействия уголовно-исполнительной системы государства.

Следует отметить, что Концепция правовой политики ориентирует на усиление «ресоциализирующих» возможностей исполнения наказаний, на обеспечение безопасности отбывания наказания в пенитенциарных учреждениях, на использование института общественного контроля как соответствующего не только потребностям гражданского общества, но и интересам государства. Заслуживает внимания и упомянутый в аналитическом документе планируемый переход к камерному порядку содержания.[27]

В Российской Федерации в настоящее время формируется переориентация «колонийской» модели исполнения наказания в виде лишения свободы на «тюремную» модель, что вызывает неоднозначную оценку юридической общественности. В Казахстане, на наш взгляд, был проявлен более осторожный подход, поскольку Концепция упоминает, что «в числе наиболее перспективных направлений… необходим постепенный переход к камерному порядку содержания, при котором осужденный, имея в дневное время возможность передвижения и межличностного общения в пределах учреждения, в ночное время был бы изолирован в отдельном помещении».[27] Иными словами, покамерное содержание осужденных, как один из основных элементов «тюремной» модели лишения свободы, обозначено в качестве перспективного направления, однако документ говорит о «постепенном переходе» к подобным условиям содержания заключенных. Полагаем, что покамерное содержание в Концепции весьма рельефно отражает идею «конвергенции» двух моделей исполнения наказания в виде лишения свободы, так как в дневное время суток осужденные должны иметь «возможность передвижения и межличностного общения в пределах учреждения». На наш взгляд, это вполне разумный и оправданный путь. Что касается оставления осужденных в ночное время суток в запираемых помещениях, это следует признать удачным решением проблемы обеспечения безопасности осужденных - проблемы, которую «традиционная» колонийская система преодолеть не смогла.

В целом необходимо отметить, что рассматриваемая Концепция правовой политики ориентирована на ее гуманизацию, имеющую первоочередное отношение к уголовной и уголовно-исполнительной политике. По существу гуманизация уголовно-исполнительной политики выступает объективной потребностью инновационного развития казахстанского общества и государства. Она обусловлена закономерностями социально-экономического, политического, социокультурного, духовно-идеологического, правового характера. Детерминированность гуманизации уголовной и уголовно-исполнительной политики «выстраивается» через призму сотрудничества и взаимодействия гражданского общества и государства. Чем больше «пространства» подобного сотрудничества, тем более гуманной становится уголовная и уголовно-исполнительная политика.

В то же время ошибочным было бы считать, что развитие исследуемой государственной политики возможно только в одном направлении. Нельзя исключать и «зигзагов» в ее осуществлении и проявлений «рецидива жесткости и репрессивности». Это в свою очередь обуславливается факторами криминогенного неблагополучия (высокий уровень преступности, ее латентность, рост религиозного экстремизма, социальная незащищенность и неустроенность многих сограждан).

К сожалению, нельзя исключать ситуации, когда само гражданское общество начнет требовать усиления уголовной кары, ужесточения режима содержания заключенных. Так было в России, когда после совершенного с особой жестокостью массового убийства в станице Кущевская Краснодарского края в ноябре 2010 года во многих СМИ содержались призывы к властям об отмене моратория на смертную казнь и возобновлении применения данного вида наказания хотя бы в виде исключения. Аналогичная ситуация «озвучивания» гражданским обществом требований использования репрессивных мер уголовно-правового воздействия была характерна и для других государств. Так, в США в последние десятилетия ХХ века критика модели ювенальной юстиции имела место и со стороны гражданского общества.

Представляется, что ужесточение уголовно-правовых санкций за те или иные преступления не опасно, если оно сбалансировано и социально-криминологически обусловлено. Главное, чтобы в целом не изменился ориентир на гуманизацию уголовной и уголовно-исполнительной политики как важнейшее условие обеспечения безопасности личности, продвижения к более гуманному и справедливому обществу. На наш взгляд, в этом процессе свою миссию должно выполнить государство через организационные усилия, деятельность по повышению правовой культуры народа, способное убедить общество в неоправданности и бесперспективности чрезмерно карательной уголовной политики.

Таким образом, гражданское общество наряду с государством является субъектом формирования и реализации уголовной и уголовно-исполнительной политики. В связи с этим закономерно определить уголовную политику как правотворческую и правоприменительную деятельность государственных органов, осуществляемую при участии институтов гражданского общества, на основе правовых средств уголовного закона, а также иных (организационных, «ресурсных», духовно-идеологических) средств, направленную на снижение уровня преступности и его удержание в безопасных для общества и государства границах.

Гражданское общество выступает партнером государства в большей степени в реализации уголовной политики, и в меньшей степени - в ее формировании. Это участие проявляется, как отмечалось нами ранее, в экспертно-аналитической работе представителей гражданского общества, в разработке проектов изменений уголовного законодательства, в возможности осуществления общественного контроля за выполнением своих функций правоохранительными органами.