Взаимодействие частного и публичного права

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЧАСТНОГО И ПУБЛИЧНОГО ПРАВА

1.1 Современное содержание понятий «частное» и «публичное»

1.2 Критерии разграничения частного и публичного права

ГЛАВА 2. ЧАСТНОЕ И ПУБЛИЧНОЕ ПРАВО В ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

2.1 Основы классификации и взаимосвязи отраслей и правовых блоков в системе права России

2.2 Взаимодействие частного и публичного права

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ НОРМАТИВНЫХ АКТОВ И ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Вопрос о делении права на частное и публичное, а равно и о наиболее удачном критерии их разграничения, приобретает в настоящее время большой интерес как для науки права, так и в практическом смысле.

В теории и практике современной России, активно внедряющей институты рыночной экономики, возрождается идея деления права на публичное и частное. Возрастание воздействия современного государства на экономические отношения, а также рост его социальной деятельности, направленной на обеспечение материальных и духовных потребностей людей, их прав и законных интересов, обусловливают тенденцию к более тесной связи и взаимопроникновению норм публичного и частного права.

Сочетание норм публичного и частного права, их взаимное проникновение повышают творческие возможности права, его эффективное воздействие на экономические преобразования, ускоряют процесс формирования гражданского общества и правового государства.

Важность разработки проблем частного и публичного права обусловлена необходимостью совершенствования правового регулирования в современной России.

Разработка данной проблемы способствует обогащению и развитию теории права, углублению представлений о праве, его внутренней систематике, формах и методах воздействия права на общественные отношения, усилению его регулятивных возможностей в условиях реформирования Российской государственности.

Нельзя не отметить, что вплоть до самого последнего времени разработке проблем частного и публичного права уделялось недостаточное внимание со стороны юристов-теоретиков.

Вышеизложенные положения обусловливают необходимость комплексного исследования проблем частного и публичного права специалистами в области общей теории права, с участием государствоведов, административистов, цивилистов и представителей других отраслей юридической науки.

Актуальность работы обусловлена усложнением связей и отношений социума, комплексный характер которых объективно требует интеграции права в частно- и публично-правовые блоки, что вызывает потребность определения новых граней общности и различия отраслей права для более полного использования потенциальных возможностей системы права в обеспечении эффективной правовой регламентации.

С целью усиления эффективности правового регулирования необходим сбалансированный учет частного и публичного в праве. Требуется критически осмыслить встречающиеся в литературе попытки переоценить вплоть до изменения роли как публично-правовых, так и частноправовых начал в развитии российского государства, противопоставить эти сферы права.

Объектом исследования является комплекс теоретических и практических проблем, связанных с регулятивно-охранительным воздействием норм публичного и частного права, а также средствами и методами такого воздействия.

Предмет исследования - это понятия, принципы, ценностные установки публичного и частного права; критерии их разграничения; основания классификации и взаимодействия отраслей и правовых блоков в системе права России; место и роль публичного и частного права в правовой системе Российской Федерации; взаимодействие частного и публичного права в процессе юридической деятельности.

Целью исследования является осуществление комплексного историко-теоретического анализа проблемы соотношения и взаимодействия публичного и частного права в процессе реализации регулятивной и охранительной функций права.

В соответствии с указанной целью решались следующие задачи:

- проанализировать содержание понятий частного и публичного права, выявить тенденции развития частного и публичного права;

- изучить критерии разграничения частного и публичного права;

- выработать основания классификации и взаимодействия отраслей и правовых блоков в системе права современной России;

- установить объективные предпосылки взаимодействия частного и публичного права.

Теоретической основой исследования послужили работы отечественных и зарубежных ученых-правоведов, философов, социологов, историков, экономистов, политологов, культурологов и др.

В процессе теоретико-правового анализа частного и публичного права привлекались произведения выдающихся русских мыслителей прошлого - С.А. Муромцева, И.А. Покровского, Г.Ф. Шершеневича и др.

Среди отечественных работ по правовой тематике анализировались труды С.С. Алексеева, В.Г. Графского, О.С. Иоффе, В.С. Нерсесянца, И.Б. Новицкого, Е.А. Суханова, Ю.А. Тихомирова, Б.Б. Черепахина и др.

Кроме того, в работе использовались нормы законодательства России.

Методологическую основу исследования составил метод познания социально-правовых и государственно-правовых явлений, в том числе самих теорий, идей, в их историческом развитии и вместе с тем во взаимосвязи, взаимообусловленности, с точки зрения связи теории и практики, истории и современности.

Также активно использовались историко-правовой и сравнительный методы научного познания.

Практическое значение работы заключается в том, что ее материалы можно использовать в учебном процессе при изучении общей теории права и государства, истории правовых учений, истории государства и права, философии права.

ГЛАВА 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЧАСТНОГО И ПУБЛИЧНОГО ПРАВА

1.1 Современное содержание понятий «частное» и «публичное»

Деление права на публичное (jus publicum) и частное (jus privatum) признавали уже в Древнем Риме. Публичное право относится к положению римского государства; частное, - которое относится к пользе отдельных лиц - такова точка зрения римского права. В последующем критерии отнесения права к частному или публичному уточнялись, получали более развернутые характеристики, однако признание научной и практической ценности подразделения права на публичное и частное оставалось неизменным.

Иное положение характерно было для российской правовой системы, которая длительное время не знала деления права на частное и публичное. Причины этого заключались не в особенностях юридической системы, а главным образом в отсутствии института частной собственности.

Только после распада СССР и признания законодателем права частной собственности вновь появилось деление права на частное и публичное, что нашло отражение во многих трудах по теории права. Более того, нарождающиеся институты рыночной экономики, признание частной собственности переводят проблему деления права на публичное и частное из области теоретических рассуждений в практическую плоскость.

Справедливо замечено, что вопрос о делении права на частное и публичное, их соотношении затрагивает все стороны человеческого существования: соотношение свободы и несвободы, инициатива, автономия воли и пределы вторжения государства в гражданскую жизнь. Основной смысл деления права на частное и публичное в этой связи заключается в том, что таким образом конституционная формула «человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства» (ст.2 Конституции РФ[1]) получает предметно-юридическое воплощение во всей национальной системе права.

Деление права на частное и публичное означает юридическое признание сфер общественной жизни, вмешательство в которые государства и его органов юридически запрещено или ограничено законом. Тем самым исключается (юридически) возможность произвольного вторжения государства в сферу личной свободы, юридически узаконивается степень и границы «прямого приказа» государства и его структур, юридически раздвигаются границы свободы собственности и частной инициативы.

Не менее значимо и то, что разграничение публично- и частно-правовых начал в условиях постсоциалистического переходного периода необходимо для процесса разгосударствления собственности, психологического освобождения общественного сознания от веры во всемогущество государственного патернализма. Внедрение данного принципа в общественную практику устранит этатистский подход к праву, поставит заслон на пути к безудержному нормотворчеству государства, стремлению правящей элиты, отождествляющей себя с государством, навязывать таким образом свою волю всему обществу.

Интеграция России в сообщество европейских государств - Совет Европы - предполагает интернационализацию российской правовой системы, сближение национального законодательства с европейским правом. Понятно, что делание права на частное и публичное, признанное правовыми системами всех европейских стран, будет способствовать решению означенной проблемы.

Какие же отрасли права относятся к частному, а какие к публичному праву?

Сущность частного права выражена в его принципах - независимости и автономии личности, признании защиты частной собственности, свободы договора. Частное право - это право, защищающее интересы лица в его взаимоотношениях с другими лицами. Оно регулирует сферы, непосредственное вмешательство в которые регулирующей деятельности государства является ограниченным. В сфере действия частного права индивид самостоятельно решает, использовать ему свои права или воздерживаться от дозволенных действий, заключать договор с иными лицами или поступать иным образом.

Иное дело сфера действия публичного права. В публично-правовых отношениях государства стороны выступают как юридически неравноправные. Одной из таких сторон всегда выступают государство либо его орган (должностное лицо), наделенный властными полномочиями. В сфере публичного права отношения регулируются исключительно из единого центра, каковым является государственная власть.

Частное право - это область свободы, а не необходимости, децентрализации, а не централизованного регулирования. Публичное право - это сфера господства императивных начал, необходимости, а не автономии воли и частной инициативы.

Система публичного и частного права обусловлена природой публичного и частного права, особенностями национальной правовой системы. С учетом этого публично-правовая и частно-правовая системы могут быть представлены следующим образом. Публичное право: конституционное право, административное право, финансовое право, уголовное право, экологическое право, уголовно-процессуальное и гражданско-процессуальное право; международное публичное право. Частное право: гражданское право, семейное право, трудовое право, земельное право, международное частное право.

Безусловно, что абсолютной публично-правовой или частно-правовой отрасли не существует. Публично-правовые элементы, как справедливо отмечает В.В.Лазарев, присутствуют в отраслях частного права, равно как и наоборот[2]. К примеру, в семейном праве к публично-правовым элементам относятся судебный порядок расторжения брака, лишения родительских прав, взыскания алиментов.

В земельном праве публично-правовой элемент имеет значительное проявление - определение порядка землеустройства, предоставления (отвода) земель, изъятия земель и др. Применительно к каждой конкретной отрасли права имеет место комбинирование этих юридических приемов.

Границы между частным и публичным правом исторически подвижны и изменчивы.

Так, изменение в Российской Федерации форм собственности на землю принципиально повлияло на характер земельного права, перешедшего под «юрисдикцию» частного права (хотя и сохраняя публично-правовые элементы). Эти же причины обусловливают изменение внутри отраслей частного и публичного права. В этом случае можно говорить о двух тенденциях: внутриотраслевой консолидации и дифференциации. Можно предположить, что такие отрасли права, как уголовно-процессуальное и гражданско-процессуальное и отрасли законодательства - административно-процессуальное и арбитражно-процессуальное, консолидируются в единую ветвь публичного права - процессуальное право. Высказано предположение о том, что семейное право будет «поглощено» гражданским правом.

Что касается внутриотраслевой дифференциации, то уже сейчас создались предпосылки для выделения муниципального права из состава конституционного. По опыту зарубежных стран можно предположить, что произойдет отпочкование налогового права из состава финансового (в США, к примеру, это наиболее крупная отрасль).

Система права находится под значительным влиянием субъективного фактора - нормотворческой деятельности государства. Соответственно этот фактор также будет оказывать значительное влияние на соотношение между частным и публичным правом. Очевидно, можно предположить, что если возобладает идея сильного государства в то это одновременно будет означать усиление публично-правовых начал в общественной жизни. Если же принцип связанности государства правом окажется реальным фактом, то частно-правовые начала будут расширять сферы своего влияния.

Сейчас под частным правом понимается совокупность норм, регулирующих частные правоотношения. Данный тезис предполагает первичность общественных отношений, подлежащих правовому регулированию, по сравнению с правовыми нормами: последние возникают именно как средство регулирования известных отношений; данный тезис в большей степени верен применительно именно к частным отношениям, которые «существуют в обществе вне прямой зависимости от их регулирования нормами права», и в меньшей степени - применительно к публичным, так как на заре государства последние действительно возникали спонтанно и лишь по мере развития общества подвергались все более скрупулезному правовому регулированию, тогда как в условиях современного правового государства публичные отношения «могут выступать только как правоотношения»[3].

Выявление критерия отграничения частных правоотношений от всех иных правоотношений требует анализа различных элементов и характеристик правоотношений. С учетом такого анализа единственным общим свойством всех частных отношений, которое и оправдывает применение к ним характеристики «частные», представляются общественной практикой человеческой цивилизации обусловленные допустимость, возможность, желательность, а подчас - необходимость их возникновения, изменения и прекращения, а также определения юридического содержания (прав и обязанностей сторон) преимущественно по воле их участников, то есть с исключением произвольного вмешательства каких-либо иных лиц, в том числе и в первую очередь - публичной власти.

Действительно, гражданам может и должно быть «доверено» приобретать и использовать имущество, торговать, выполнять работы и оказывать услуги, создавать и использовать произведения литературы и искусства и изобретения, завещать и наследовать имущество, вступать в брак и воспитывать детей, наниматься на работу и предоставлять таковую своей волей и в своем интересе, всякий раз самостоятельно определяя условия осуществления таких действий. Попытки организации регулирования такого рода отношений на иных началах, допускающих или предполагающих возможность или обязательность подчинения поведения участников таких отношений воле не участвующего в них лица, как показывает история, или оказывались бесплодными, или становились причиной наступления столь плачевных последствий в регулируемой сфере, что их социальный вред многократно «перекрывал» те преимущества, на достижение которых было направлено такого рода вмешательство. Указанное свойство частных отношений обусловливается тем, что в них - и эту характеристику следует рассматривать в качестве важнейшего критерия разграничения частных и публичных отношений, положив ее в основу определений соответствующих понятий, - преимущественно реализуются индивидуальные интересы их участников.

Отношения же в области государственного управления, охраны общественного порядка, властного разрешения споров, обороны и обеспечения общественной безопасности, обеспечения имущественной основы указанных сфер строить на основе свободного усмотрения сторон недопустимо. Данная область исключает как добровольность (по меньшей мере для одной из сторон правоотношения) вступления в отношение, так и возможность свободного определения его содержания; такие правоотношения предполагают одностороннее властное воздействие одного из участников отношения на другого, что обусловливает возможность злоупотребления со стороны управомоченного лица и, как следствие, необходимость скрупулезной законодательной регламентации всех мыслимых нюансов развития отношений с исчерпывающим определением прав и обязанностей обеих сторон, ибо в публичных отношениях реализуется (в отдельных случаях - наряду с индивидуальными интересами одного или нескольких его участников) публичный интерес, определенный Ю.А.Тихомировым как «признанный государством и обеспеченный правом интерес социальной общности, удовлетворение которого служит гарантией ее существования и развития»[4].

К.Ю. Тотьев счел необходимым в дефиниции публичного интереса раскрыть обе составляющие рассматриваемого понятия, определяя последнее как «жизненно необходимое состояние больших социальных групп (включая общество в целом), обязанность по реализации (достижению, сохранению и развитию) которого лежит на государстве»[5], не связывая при этом публичный интерес с правом.

Обоснованность использования критерия интереса, реализуемого в правоотношении, обстоятельно доказана С.В. Михайловым, который приводит доводы как в пользу материального критерия разграничения частного и публичного права, так и в пользу определения предмета частного права через категорию интереса[6]. Вместе с тем представляется крайне важным оттенить одну особенность применения указанным автором критерия интереса, которой не было уделено должное внимание в его работе, и именно благодаря которой использование данного критерия становится возможным.

Критерий интереса (как исторически первый, выработанный юридической наукой) в принципе был объектом критики, в том числе обоснованной. Однако критика критерия интереса относилась, как правило, к такой его трактовке, согласно которой «публичное право служит общему благу, гражданское - частным интересам»[7]. При такой трактовке критерий интереса действительно уязвим, так как право в целом и все его элементы призваны служить достижению баланса частных и публичных интересов, что отмечается и теоретиками права[8], и правоприменительными органами[9], включая Европейский суд по правам человека. Между тем, отмеченная уязвимость критерия интереса исчезает, если интерес рассматривать в качестве критерия разграничения не подсистем права, а регулируемых им областей общественных отношений. Положению о том, что частным правом следует называть систему правовых норм, регулирующих отношения, в которых преимущественно реализуются индивидуальные интересы их участников, тогда как публичным правом следует называть систему правовых норм, регулирующих отношения, в которых (в том числе наряду с индивидуальными интересами одного или нескольких его участников) реализуется интерес общества в целом, нельзя противопоставить ни тезис о балансе интересов, ибо реализация в частном отношении частного интереса не противоречит требованию соблюдения баланса интересов частного права, которое при регулировании частных отношений может, а зачастую - даже должно отступить от защиты частного интереса в пользу публичного.

Важнейшим формальным признаком публичного правоотношения, не образующим вместе с тем существа феномена, является участие в нем хотя бы на одной из сторон такого субъекта, который действует в данном отношении в качестве агента публичной власти - носителя публичной функции. Такими субъектами могут быть государство или муниципальное образование как целое, государственный или муниципальный орган, должностное лицо, а также специфический субъект, наделенный в силу закона в установленных обстоятельствах особыми публичными функциями.

1.2 Критерии разграничения частного и публичного права

Вопрос о соотношении частного и публичного права не является только общетеоретическим вопросом. Он носит ярко выраженный прагматический характер, поскольку от его решения зависит право государства на вмешательство (пределах такого вмешательства) в частную жизнь граждан, в экономическую, предпринимательскую и иные сферы.

Представители одной группы теорий при отыскании критерия разграничения частного и публичного права исходят из самого содержания регулируемых отношений, обращая внимание на то, что регулирует та или иная норма права или их совокупность, что из себя представляет содержание того или иного правоотношения. Таким образом, выставляется, материальный критерий разграничения.

Другие - смотрят на самый способ, прием регулирования или построения тех или иных правоотношений, на то, как регулируют те или иные нормы, как строится то или иное правоотношение[10]. То есть, в основу разделения кладется формальный критерий.

Рассмотрим далее особенности формального и материального критериев.

Формальные критерии.

К формальным теориям следует отнести теорию метода правового регулирования. Суть теории метода правового регулирования сводится к тому, что на первый план выдвигается вопрос не о защите правом какого-либо интереса, а о методе (способе) такой защиты (по формальному критерию). Сторонники формального критерия разграничения частного и публичного права придерживаются также весьма существенно друг от друга отличающихся точек зрения, которые могут, однако, быть сведены к трем основным направлениям.

Общей чертой всех этих теорий является то, что они принимают за основу разграничения сам способ регулирования или построения правоотношений. Одна группа представителей формального критерия понимает вопрос о том, как регулируют те или иные нормы в смысле вопроса, кому предоставлена инициатива защиты права в случае его нарушения.

Право публичное - то, которое охраняется по инициативе государственной власти в порядке суда уголовного или административного, а право частное - то, которое охраняется по инициативе частного лица, его обладателя, в порядке суда гражданского. Родоначальником этой теории должен быть признан Иеринг[11] для которого в понятии (частного) субъективного права важна самозащита интереса. В развитом законченном виде мы находим эту теорию у Тона[12], который выставил следующий критерий для разграничения частного и публичного права: по его мнению, решающим признаком являются те юридические последствия, которые влечет за собой факт нарушения данного права: если защита права в случае его нарушения предоставлена самому заинтересованному лицу, его обладателю, путем частноправового притязания, то здесь мы имеем дело с частным правом; если же органы власти должны ex offiсio выступить на защиту нарушенного права, перед нами право публичное.

В русской науке права выставленная Тоном теория инициативы защиты как критерия разграничения частного и публичного права, нашла своего последователя в лице проф. Муромцева, учившего, что гражданские права защищаются не иначе как по призыву частных лиц - их субъектов, напротив, в публичном праве все движение защиты исходит от воли органов власти.

Против теории инициативы защиты можно привести следующие основные возражения. Теория инициативы защиты переносит критерий разграничения к моменту нарушения права, берет болезненное состояние права (правоотношения), а не правоотношение как таковое, само по себе.

Возбуждение уголовного преследования возможно и по частной инициативе, также, как и защита публичных субъективных прав граждан. Нередко наиболее затруднительным является именно выяснение вопроса, кому в том или ином случае предоставлена инициатива защиты: правовая норма часто не дает никаких, даже косвенных указаний для разрешения этого вопроса; в особенности это следует сказать о нормах обычного права.

Другие представители формальных теорий берут правоотношение само по себе и усматривают различие между публичным и частным правом в том или ином положении субъекта (субъектов) в правоотношении активного и пассивного, то есть субъекта права и субъекта обязанности. Этим путем разрешают вопрос о разграничении публичного и частного права Эннекцерус, Гирке, Регельсбергер, Козак, Бирман, Кромэ, Бирлинг, Рогэн, среди русских ученых - Е.Трубецкой, Михайловский, Кокошкин, Тарановский[13].

Согласно этой теории, существо дела сводится к следующим положениям: частное право есть совокупность правоотношений подданных между собой, то есть правоотношений между лицами, подчиненными стоящей над ними власти и в этом смысле равными друг другу. Публичное право есть совокупность правоотношений, в которых непосредственным или посредственным субъектом права или обязанности является государство, как организация, обладающая принудительной властью. Принудительная власть, которой обладает государство, его властное положение в том или ином правоотношении, придает особый характер всем тем правоотношениям, где государство выступает во всеоружии своей власти и могущества и диктует свою волю другой стороне. Это и служит основанием для выделения этих отношений в особую группу, противопоставляемую правоотношениям между равностоящими субъектами.

Необходимо подчеркнуть, что дня публично-правового отношения существенно важно не то, что субъектом в нем является государственная власть, но именно самый характер вступления этой последней в правоотношение.

Против рассматриваемой теории выдвигаются главным образом два нижеследующих возражения. Существуют публично-правовые отношения между самоуправляющимися союзами и их членами. Однако, как отмечает Кокошкин, субъектом права и обязанности в этих отношениях является всегда не только данный отличный от государства союз, но вместе с тем и само государство, которое наделяет этот союз принудительной властью. Необходимо отметить, что при более широкой постановке вопроса это возражение окончательно лишается всякого значения; если мы обратим внимание, что начало юридической субординации в правоотношениях возможно не только тогда, когда в них фигурирует государственная власть, но и тогда, когда в этой властной роли выступают другие властные организации суверенного характера. В соответствии с этим необходимо считать публично-правовыми такие правоотношения, где один из субъектов выступает в качестве носителя некоторой принудительной власти, каковы бы ни были основания этой принудительности, лишь бы она носила правовой характер.

Частноправовые отношения с участием государства (поставка товаров для государственных нужд). Государство не всегда выступает в правовой жизни как субъект принудительной власти. В некоторых случаях по соображениям практической целесообразности оно отказывается от своих преимуществ и становится в равное положение с частными лицами, то есть подчиняется тем же самым нормам права, которым подчинены они в своих взаимных отношениях. В некоторых случаях оно не может поступить иначе, именно когда оно вступает в правоотношения на территории другого государства за пределами своего территориального верховенства. Но иногда соображения целесообразности заставляют его сделать то же самое и на своей собственной территории.

К теории положения субъекта в правоотношении весьма близко примыкает теория централизации и децентрализации. К этой последней следует отнести Рудольфа Штаммлера, наметившего некоторые основные положения этой теории, и проф. Петражицкого и И.А.Покровского. Для них публичное право представляет собою систему централизации, частное - децентрализации правового регулирования[14].

Как отмечает Покровский: «В одних областях отношения регулируются исключительно велениями, исходящими от одного единственного центра, каковым является государственная власть. Эта последняя своими нормами указывает каждому отдельному лицу его юридическое место, его права и обязанности по отношению к целому государственному организму и по отношению к другим отдельным лицам. Только от нее, от государственной власти, могут исходить распоряжения, определяющие положение каждого отдельного человека в данной сфере отношений, и это положение не может быть изменено никакой частной волей, никакими частными соглашениями (еще римские юристы говорили: publicum jus pactis privatorum mutari non potest). Регулируя все эти отношения по собственному почину и исключительно своей волей, государственная власть принципиально не может допустить в этих областях рядом с собой никакой другой воли, ничьей другой инициативы. Поэтому исходящие от государственной власти нормы имеют здесь безусловный, принудительный характер (jus cogens); предоставляемые ею права имеют в то же самое время характер обязанностей: они должны быть осуществлены, так как неосуществление права является неисполнением сопряженной с ними обязанности (бездействием власти).

Типичным и наиболее ярким образцом описанного приема правового регулирования является современная организация военных сил страны. Здесь все сводится к одному единственному управляющему центру, от которого только и могут исходить нормы, определяющие жизнь целого и положение каждого отдельного индивида… И никакие частные соглашения не могут изменить в этом положении ни одной черточки: я не могу заменить вас на службе, поменяться с вами полками или предоставить вместо себя место офицера. Все здесь подчинено одной руководящей воле, одному командующему центру: все здесь централизовано.

Вот этот-то прием юридической централизации и составляет основную сущность публичного права. То, что так ярко и непосредственно ощущается в сфере военного права, представляет общую характерную черту всех отраслей права публичного - права государственного, уголовного, финансового и т. д.

К совершенно иному приему прибегает право в тех областях, которые причисляются к сфере права частного или гражданского. Здесь государственная власть принципиально воздерживается от непосредственного и властного регулирования отношений; здесь она не ставит себя мысленно в положение единственного определяющего центра, а, напротив, предоставляет такое регулирование множеству иных маленьких центров, которые мыслятся как некоторые самостоятельные социальные единицы, как субъекты прав. Такими субъектами прав в большинстве случаев являются отдельные индивиды - люди, но, сверх того, и различные искусственные образования - корпорации или учреждения, так называемые лица юридические. Все эти маленькие центры предполагаются носителями собственной воли и собственной инициативы и именно им предоставляется регулирование взаимных отношений между собой. Государство не определяет этих отношений от себя и принудительно, а лишь занимает позицию органа, охраняющего то, что будет определено другими. Оно не предписывает частному лицу стать собственником, наследником или вступить в брак, все это зависит от самого частного лица или нескольких частных лиц (контрагентов по договору); но государственная власть будет охранять то отношение, которое будет установлено частной волей. Если же она и дает свои определения, то, по общему правилу, лишь на тот случай, если частные лица почему-либо своих определений не сделают, следовательно, лишь в восполнение чего-либо недостающего. Так, например, на случай отсутствия завещания государство определяет порядок наследования по закону. Вследствие этого нормы частного права по общему правилу имеют не принудительный, а лишь субсидиарный, восполнительный характер и могут быть отменены или заменены частными определениями (jus dispositivum). Вследствие же этого гражданские права суть только права, а не обязанности: субъект, которому они принадлежат, волен ими пользоваться, но волен и не пользоваться; неосуществление права не составляет никакого правонарушения.

Таким образом, если публичное право есть система юридической централизации отношений, то гражданское право, наоборот, есть система юридической децентрализации: оно по самому своему существу предполагает для своего бытия наличность множества самоопределяющихся центров. Если публичное право есть система субординации, то гражданское право есть система координации; если первое есть область власти и подчинения, то второе есть область свободы и частной инициативы.

Таково в самом схематическом виде принципиальное различие между правом публичным и частным»[15]. Покровский И.А. обращает внимание еще на одно различие между публичным и частным правом. Нормы публичного права носят строго принудительный характер, а в связи с этим и права, предоставляемые отдельным лицам в качестве органов государственной власти, носят вместе с тем и характер обязанностей. Наоборот, нормы частного права по общему правилу имеют характер не принудительный, а субсидиарный, восполнительный (Jus dispositivum), их применение к отдельным отношениям может быть устранено, ослаблено или заменено частными определениями сторон.

Не следует, однако, думать, что все нормы частного права диспозитивны и что, будучи диспозитивными, они лишены принудительности. В действительности всякая норма содержит в себе приказ, повеление, все нормы права повелительны, принудительны. Неповелительная норма - не норма. Но там, где в диспозиции нормы стоит то или иное волеизъявление человека, там создается впечатление отсутствия принудительности, но это кажущееся отсутствие принудительности свойственно и чисто принудительным нормам - ведь до известной степени диспозитивны и уголовные законы, так как преступник может, нарушая или не нарушая запрещение, навлечь или не навлечь на себя карательную санкцию. Правда, человек может по своему усмотрению заключить или не заключить договор определенного содержания (и то не всегда), но раз он его заключил, он также обязан исполнить принятые им на себя обязательства, как и в тех случаях, когда его призывают к отбыванию воинской повинности или трудовой повинности, и он обязан идти, его принуждают платить налоги, и он обязан их платить и т.д. Важно не то, что праву соответствует обязанность его осуществления, а то, на чем эта обязанность основана: на властном ли приказе со стороны или же на собственном волеизъявлении обязанного лица (вполне или отчасти); важно также и то, по отношению к кому эта обязанность установлена, кто может требовать ее исполнения.

Таким образом, в конечном счете все сводится к составу участников данного правоотношения и положению их в этом последнем. На этом мы обнаруживаем тесное соприкосновение теории централизации и децентрализации и теории положения субъекта в правоотношении. Действительно, две разобранные теории - теория положения субъекта в правоотношении и теория централизации и децентрализации - представляют собой, в общем и целом, одно и то же решение вопроса о критерии разграничения частного и публичного права, но лишь в двух различных плоскостях, с двух различных сторон.

Первая теория - в плоскости субъективного права и правоотношения, вторая - в плоскости объективного права. В самом деле, что мы будем иметь на субъективной стороне при централизованном регулировании? Субъектами правоотношения будут, с одной стороны, властвующий, государственная власть, властно устанавливающая содержание правоотношения своими приказами, повелениями, с другой - подвластные. При децентрализованном регулировании мы имеем на обеих сторонах правоотношения подвластных, субъектов, равных друг другу, не обладающих один по отношению к другому принудительной властью, субъектов координированных, а не субординированных.

Таким образом, правоотношение в области централизованного регулирования характеризуется неравенством субъектов, правоотношение в области децентрализации предполагает их равенство.

Примерно таких же взглядов придерживается и Е.А.Суханов, который считает, что «в конце концов, стало очевидным, что это различие заключается в характере и способах воздействия права на регулируемые отношения, обусловленного самой природой последних… Гражданское (частное) право во всяком правопорядке регулирует прежде всего различные отношения по принадлежности или использованию имущества, отличающиеся тем, что они основаны на юридическом равенстве участников, автономии воли и их имущественной самостоятельности (обособленности). Имущественные отношения могут и не основываться на указанных признаках, например, отношения по формированию государственного бюджета путем взимания налогов или уплаты штрафа за правонарушения. В этих случаях между участниками существуют отношения не равенства, а власти и подчинения, исключающие автономию воли (то есть усмотрения) самих сторон. Такого рода отношения, основанные на властном подчинении одной стороны другой, например, налоговые и другие финансовые отношения, составляют предмет регулирования административного и финансового (публичного) права»[16]. Необходимо при этом иметь в виду, что о равенстве или неравенстве здесь говорится лишь с точки зрения правовой, о равенстве или неравенстве юридическом, которое может и не соответствовать фактическому, являющемуся непосредственным результатом экономических отношений.

Материальные критерии.

К материальным теориям фактически относятся теория интереса и теория предмета правового регулирования. Так, в соответствии с теорией интереса публичное право служит общественной, а частное право - частной пользе. Долгое время юриспруденция довольствовалась тем определением этого различия, которое было дано еще древнеримским юристом Ульпианом о делении права на публичное, которое относится к положению государства, и частное, которое относится к пользе отдельных лиц.

Из представителей этой группы, непосредственных последователей Ульпиана, можно отметить К.Ф. фон Савиньи, Аренса, Меркеля, отчасти Дернбурга, а среди русских ученых - Шершеневича Г.Ф., Петражицкого Л.И., Егорова Н.Д.

По мнению Н.Д.Егорова: «Разграничение частного и публичного права зиждется на том, что положено во главу угла в правовом регулировании общественных отношений: защита публичных интересов или защита интересов частных лиц. Нормы публичного права сформулированы таким образом, что они защищают в первую очередь публичные интересы и посредством этого обеспечивают защиту интересов отдельных лиц, как участвующих, так и не участвующих в общественных отношениях, регулируемых этими нормами права. Нормы же частного права направлены прежде всего на защиту интересов частных лиц, участвующих в регулируемых этими нормами общественных отношениях, и тем самым обеспечивают защиту интересов и всего общества в целом, заинтересованного в нормальном функционировании этих общественных отношений»[17].

Публичный и частный интерес неразрывно связаны между собой, и с этой точки зрения многие публичные органы государства применяют институты частного права. Римское определение существа гражданского права не могло устоять перед подобными критическими вопросами, и наука вынуждена была искать новые пути.

Согласно теории предмета правового регулирования (также по материальному критерию) различие между правом публичным и частным кроется в самой материи, в самом содержании регулируемых отношений.

Довольно распространенным было некоторое время воззрение, что единственной теоретически правильной сферой гражданского права является сфера имущественных отношений (Кавелин К.Д., Мейер Д.И.). Однако Д.И.Мейер предлагал ограничиться исключением из гражданского права личных семейных отношений, но соглашался, что регулируемые имущественные отношения должны быть частноправовыми. В то время как К.Д.Кавелин говорил о пересмотре классификации отраслей права и включении в гражданское право налоговых отношений, отношений по пенсионным выплатам и любых других имущественных отношений, входящих в предмет других отраслей, объединении их в одной отрасли.

Логическим продолжением данного вывода является его предложение заменить традиционное наименование «гражданское право» на новое - «права и обязанности по имуществам и обязательствам»[18]. Однако, критикуя позицию ученого, не следует забывать, что он предлагал заменить не один лишь элемент традиционной классификации, а самую классификацию в целом. По его мнению, если функциональное единство правового регулирования делает точное разделение права на публичное и частное невозможным, то это и нецелесообразно (но из этого вовсе не следует, что такого разделения вообще не существует). По его мнению, основным делением права является его деление на имущественное и неимущественное, в каждом из которых присутствуют как элементы частные, так и публичные. При этом первые определяют меру свободы деятельности отдельного лица в имущественных или неимущественных отношениях; вторые - условия и основания правильно организованного сожительства людей в обществе и государстве в тех же отношениях.

Развивая эту и другие идеи К.Д.Кавелина, некоторые современные цивилисты (например, В.А.Белов) считают, «что именно при такой трактовке обретает вполне адекватный смысл термин «частное гражданское право» [19], чрезвычайно широко употреблявшийся праотцами русской юриспруденции - А.Артемьевым, В.Кукольником - «Начальные основания российского частного гражданского права» 1813-1815 гг., К.Неволиным, Л.Цветаевым, Вельяминовым-Зерновым - «Опыт начертания российского частного гражданского права» 1814, 1815 гг[20]. Только при таком понимании получает ответ вопрос о соотношении частного и гражданского права, появлении таких явлений, как комплексные нормативные акты и межотраслевые юридические институты.

Однако использование этого термина может означать лишь неразвитость гражданского права того времени, и вследствие этого отождествление его с римским правом - jus civile как частным, так и публичным, которое определяло все права римских граждан. В то время как частное право (jus privatum) содержало нормы, которые имели в виду пользу всех частных лиц.

Таким образом, у римлян частное право составляло часть гражданского.

В средние века юстиниановы кодексы стали приобретать силу в западных государствах под именем свода гражданского права (corpus juris civilis). Но так как из них заимствовались преимущественно постановления, касавшиеся частноправовых отношений, то название «гражданское право» мало-помалу отождествилось с термином «частное право»[21].

На основании произведенного разбора различных теорий разграничения частного и публичного права на формальные и материальные критерии необходимо прийти к выводу, что каждая из этих теорий содержит в себе зерно истины, подмечает те или иные черты действительности. В этом отношении до известной степени правы сторонники объединения материального и формального критерия. Их ошибка заключается лишь в том, что они стремятся использовать оба критерия одновременно для одной и той же цели, тогда как каждый из них имеет совершенно самостоятельное значение и область применения. Для сравнительной оценки и уяснения удельного веса материального и формального критерия необходимо также иметь в виду историческую изменчивость границ между частным и публичным правом, а равно и отсутствие резкой демаркационной линии между этими двумя правовыми областями в каждый данный момент. То, что в один исторический период представляет из себя сферу публично-правового регулирования, в другое время может оказаться переброшенным в область частного права.

На примере современного нам права мы всегда имеем возможность убедиться, насколько велико переплетение и проникновение публично-правовых элементов в область частного права, его «публицизация» и наоборот. Поэтому каждый их этих двух типов правового регулирования эффективен лишь тогда, когда он применяется к тем общественным отношения, которые по своей природе нуждаются именно в данном типе правового регулирования.

Таким образом, как видится, в основу разделения права на частное и публичное должен быть положен формальный критерий разграничения. Это разграничение должно проводиться в зависимости от способа построения и регулирования юридических отношений, присущего системе частного и системе публичного права. К этому следовало бы добавить, что если судебное производство может быть возбуждено по инициативе частного лица, его волей и в его интересах по спору из правоотношений, построенных на началах координации, то такое правоотношение несомненно относится к частному праву.

Частноправовое отношение построено на началах координации (юридического равенства и автономии воли) субъектов, независимо от усмотрения государственной власти. При этом «государственная власть обязана признавать, конституировать и принудительной силой поддерживать эту юридическую значимость и обеспечивать решение всех спорных опросов независимым судом»[22]. Частное право также представляет собой систему децентрализованного регулирования общественных отношений.

Публично-правовое отношение построено на началах субординации (власти-подчинения одной стороны правоотношения другой стороне в силу указания закона) субъектов. Публичное право представляет собой систему централизованного регулирования общественных отношений.

Критерии деления права на частное и публичное особенно ярко проявляются при рассмотрении отдельных институтов (в первую очередь гражданского права), а не отраслей права.

ГЛАВА 2. ЧАСТНОЕ И ПУБЛИЧНОЕ ПРАВО В ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

2.1 Основы классификации и взаимосвязи отраслей и правовых блоков в системе права России

К крупным блокам в системе права относятся публичное и частное право - членение системы права на нормы, регламентирующие государственные (конституционные) отношения, касающиеся общественно-значимых социальных интересов (публичное право), и нормы, регламентирующие частные интересы: лично-имущественные, семейно-брачные и т.п. (частное право). Это членение системы права на право публичное и частное предложили еще юристы Древнего Рима. Но они же отмечали и известную условность такого членения, так как многие «публичные» правовые решения оказывают неизбежное влияние и на личные интересы, а последние так или иначе связаны с общесоциальными отношениями. Однако история правового развития показывает, что признание частного права (гражданского права в современном прочтении) имеет большое социальное значение, так как на первый план выдвигает гражданина, индивида, утверждает о его экономических, личных, культурных правах, не заслоняет эти права государственно-правовым блоком.

Наличие частных прав делает их носителя активным участником общественной, прежде всего экономической жизни, делает его политически самостоятельным, способутвует стабильности, предсказуемости общественных отношений. Следует отметить, что развитие частного права - это общепланетарная тенденция. В современной России она получила свое воплощение в принятии Гражданского кодекса (первой и второй частей)[23], многих других нормативно-правовых актов. Различение подсистем частного и публичного права дает наиболее общее представление о структуре права, внутреннем строении системы правовых норм.

Подсистемы - это наиболее крупные структурные подразделения в системе права. При более детальном рассмотрении в системе права (и составляющих ее подсистемах) различаются отрасли права и правовые институты. А именно: система правовых норм как целое (и составляющие ее подсистемы) подразделяется на отрасли права, которые в свою очередь подразделяются на подотрасли и правовые институты.

Отрасль права - это совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения определенного типа определенным методом. В основе доктринального различения отраслей права лежат объективные различия предметов правового регулирования, то есть типов общественных отношений, регулируемых правом. Своеобразие регулируемых отношений (предмет регулирования) определяет метод правового воздействия на них: то или иное сочетание запретов и дозволений, преимущественную диспозитивность или императивность законодательства, специфику санкций. Это не значит, что каждая отрасль права имеет свой уникальный метод регулирования общественных отношений. Но методы отраслей частного права и публичного права принципиально различаются.

Так, для частного, или гражданского, права более характерен диспозитивный метод регулирования. Официально признанные, сформулированные в законе нормы частного (гражданского) права часто лишь предлагают образец поведения в типичных ситуациях (диспозитивные нормы). Субъекты частного права, формально равные и независимые друг от друга, регулируют свои отношения договорами (так называемое автономное правовое регулирование). При этом они могут воспользоваться предлагаемым образцом, но могут установить в договоре иные права и обязанности, ибо они руководствуются принципом «все, что не запрещено правом, разрешено». Но в частном праве есть и императивные нормы, нарушение которых влечет за собой недействительность договора.

Напротив, в отраслях публичного права - конституционного, уголовного, административного, процессуального - действуют только императивные нормы, запрещающие противоправное поведение или требующие безусловного выполнения определенных обязанностей. Например, конституционные, процессуальные и административно-правовые нормы, устанавливающие компетенцию государственных органов и полномочия должностных лиц, требуют осуществления этой компетенции и запрещают выходить за ее пределы. В публичноправовых отношениях государственные органы и должностные лица подчинены требованию «все, что не разрешено правом, запрещено».

Отрасль (подотрасль) права делится на правовые институты - обособленные группы юридических норм, регулирующих однородные отношения. частный публичный право конституционный

Наиболее тесная системная связь отдельных правовых норм существует в рамках институтов. Отраслевой правовой институт - это группа правовых норм, регулирующих однородные отношения в пределах отрасли права, самостоятельное подразделение отрасли права. Так, в гражданском праве существуют, например, институты собственности, наследования, обязательственного права, авторского права; в конституционном - институты гражданства, избирательного права и другие. Кроме того, в науке принято выделять в рамках системы права межотраслевые правовые институты - конструкции, имеющие познавательно-информационное и практическое значение. При этом в отдельные межотраслевые институты объединяются сходные отраслевые институты: например, институт юридической ответственности в гражданском, уголовном, административном праве. Помимо этого в межотраслевой институт можно объединять нормы разных отраслей права, связанные с определенным отраслевым институтом.

Так, в межотраслевой институт избирательного права включают нормы не только конституционного, но и административного и уголовного права, регулирующие отношения, связанные с выборами. В межотраслевой институт международного частного права включаются нормы гражданского, процессуального, а иногда и трудового права, регулирующие отношения с так называемым иностранным элементом.