Анализ поставленного вопроса начнем со ст. 206 ГК РФ, согласно которой должник, исполнивший обязанность по истечении срока исковой давности, не вправе требовать исполненное обратно, хотя бы в момент исполнения указанное лицо и не знало об истечении давности. На эту норму часто ссылаются в подтверждение того, что субъективное право после истечения исковой давности сохраняетсяСм.: Тархов В.А. Указ. соч. стр. 247. . Представляется, однако, что содержание ст. 206 ГК РФ в большей степени подтверждает обратное. Во-первых, если бы субъективное право и соответствующая ему обязанность сохранялись, то зачем бы потребовалось законодателю специально указывать, что исполненное не может быть истребовано обратно? Недопустимость обратного истребования исполнения, произведенного во исполнение существующей обязанности, является общим правилом гражданского права (например, п.4 ст.453 ГК РФ). А вот если субъективное право требовать от должника исполнения соответствующей обязанности прекратилось, то необходимость установления правила ст. 206 ГК РФ становится понятной, так как без него мог бы возникнуть вопрос о возврате неосновательно полученного.

Следует также обратить внимание, что запрет обратного истребования в ст. 206 ГК РФ действует независимо от того, исполнена обязанность должником с осознанием им факта истечения исковой давности или без такого осознания. Отсюда следует, что факт истечения исковой давности сам по себе имеет юридическое значение, а цель ст. 206 ГК РФ состоит в том, чтобы устранить последствия этого факта. Так, если должник исполняет существующую обязанность, то вряд ли имеет значение, знает ли он об истечении исковой давности; если же обязанности не существует, а должник исполняет ее, думая, что она существует, то, не будь ст. 206 ГК РФ, возможна была бы постановка о недействительности произведенного исполнения в соответствии со ст.179 ГК РФ как сделки, совершенной под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение (в данном случае - заблуждения относительно природы сделки, поскольку исполнение должного и предоставление недолжного представляют собой разные по своей правовой природе действия) См.: Зайцев Р. Срок истек? // ЭЖ-Юрист. 2005г. № 29. стр. 26. .

Обратимся к ст.1109 ГК РФ, где говорится о неосновательном обогащении, не подлежащем возврату. В этой норме имущество, переданное во исполнение обязательства по истечении срока исковой давности, объявляется не подлежащим возврату в качестве неосновательного обогащения наравне с такими видами неосновательного обогащения, как имущество, переданное во исполнение обязательства до наступления срока исполнения (то есть в момент передачи имущества правовые основания для этого отсутствовали); денежные суммы, предоставленные гражданину в качестве средства к существованию; имущество, предоставленное во исполнение несуществующего обязательства. Нетрудно видеть, что значение ст.1109 ГК РФ состоит в том, что она создает специальный правовой статус для определенных видов неосновательного обогащения - не будь этой нормы, указанное в ней имущество подлежало бы возврату как неосновательно полученное в соответствии с общим правилом ст.1102 ГК РФ, но благодаря ст.1109 ГК РФ это неосновательное обогащение, оставаясь неосновательным, получает особый статус - оно не подлежит возврату. Таким образом, из ст.1109 ГК РФ можно сделать вывод о том, что переданное во исполнение обязательства по истечении исковой давности имущество законодатель считает переданным без правовых оснований и, вводя правило ст.1109 ГК, он лишь создает препятствия для обратного истребования полученного. Поэтому ст.1109 ГК, как и ст. 206 ГК, скорее указывает на прекращение субъективного права после истечения исковой давности, чем на его сохранение.

Перейдем к ст.411 ГК, где, в частности, содержится правило о недопустимости зачета в случае, если по заявлению другой стороны к требованию подлежит применению срок исковой давности и этот срок истек. В юридической литературе отмечалась недостаточная ясность этого положения ст.411 ГК, которое оказалось предметом рассмотрения в п.10 Обзора практики разрешения споров, связанных с прекращением обязательств зачетом встречных однородных требований (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 29 декабря 2001 г. № 65См.: Вестник ВАС РФ. 2002г. № 3. стр. 14, Электронный ресурс//СПС - «Гарант». ). В п.10 Обзора отмечается, что сторона, получившая заявление о зачете, не обязана заявлять о пропуске срока исковой давности контрагенту, так как исковая давность может быть применена только судом, который применяет ее при наличии заявления при рассмотрении соответствующего спора (п.2 ст. 199 ГК). Из позиции ВАС РФ, хотя и не вполне убедительно обоснованнойСм.: Эрделевский А.М. Прекращение обязательств зачетом// Бизнес-адвокат. 2008г. № 4. стр. 11. , следует, что недопустимость зачета связывается с фактом истечения исковой давности, а выявлено это обстоятельство может быть только в судебном процессе в результате рассмотрения заявления стороны в споре о ничтожности зачета в связи с истечением исковой давности по соответствующему требованию.

С учетом того, что в силу п.2 ст. 199 ГК исковая давность всегда применяется судом только по заявлению стороны в споре, не вполне удачную редакцию ч.2 ст.411 ГК следует, как представляется, понимать следующим образом: если на требование распространяется действие исковой давности и срок исковой давности по такому требованию истек, то зачет такого требования не допускается. Хотя ч.2 ст.411 ГК, взятая в отдельности, вряд ли может дать перевес одному из упомянутых выше подходов к судьбе субъективного обязательственного права после истечения исковой давности, результаты проведенного анализа ст. 206, 411 и 1109 ГК в их совокупности, как представляется, позволяют склониться к выводу о прекращении этого права.

Заключение