Семья и брак в Древнем Риме

Размещено на http://www.allbest.ru

ВВЕДЕНИЕ

Как показывают события истории, главным содержанием всегда выступает борьба цивилизаций за свое выживание. Она всегда определяла не только характер политической жизни планеты и связанное с этим обострение межнациональных и межрелигиозных конфликтов, но и отношение к традиционным социальным институтам и ценностям. Одним из таких институтов является семья.

Проходят века, тысячелетия, а интерес человека к проблемам семье, семейно-брачных отношений не угасает, а напротив, обретает более яркие, более совершенные содержательные проявления. Современное научное знание, рассматривая семью как явление социально-историческое, допускает и иные подходы к данному феномену, ибо семьи различаются по характеру брака.

Актуальность темы дипломной работы. От благополучия каждой отдельной семьи будет в конечном итоге зависеть благополучие и поступательное развитие общества и государства в целом. Следовательно, роль ее достаточно велика, и ее нельзя не учитывать при тщательном анализе какой- либо исторической ситуации.

Целью работы служит исследование вопросов, касающихся семьи и брака, как способа ее создания в древнем Риме.

В связи с оговорённой целью в работе решается ряд задач:

- рассмотреть общий строй римской семьи;

- изучить отношения в римской семье между супругами;

- изучить правовые отношения в римской семье между родителями и детьми;

- проанализировать особенности и различия семейно - брачного Российского законодательства.

Предмет исследования - римские правоотношения.

Объект исследования - семья в римском праве.

Работа имеет традиционную структуру и включает в себя введение, основную часть, состоящую из 4 глав, заключение и список использованной литературы.

Методологическую основу исследования составляют принципы комплексного анализа понятия римская семья, ее семейно-правовые отношения, в их историческом движении и в системной взаимосвязи.

Глава 1. СЕМЕЙНО-ПРАВОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ В ДРЕВНЕМ РИМЕ

1.1 Общий строй римской семьи

Правовой строй римской семьи относится к числу специфических римских правовых институтов. Только римский гражданин, вступив в римский брак (iustum matrimonium), мог основать римскую семью.

Семейный строй в римском праве был выражен с исключительной законченностью и последовательностью, все это вызывало глубокие изменения в условиях хозяйственной жизни Рима, и в идеологии его господствующих классов.

Свою историю Рим начинает в области семейного права с моногамической семьи, основой ее была patria potestas, власть главы семьи,

домовладыки, paterfamilias. В такой семье решающим моментом было подчинение членов власти одного и того же paterfamilias.

По мнению З. М. Черниловского: «Еще одним отличием римской семьи было то, что на первый план выдвигалась не кровная связь между патерфамилиас и его подвластными - связь когнатическая, а юридическая, или, по римской терминологии, агнатическая Черниловский З. М. Римское частное право: Элементарный курс. - Москва: Юристъ, 2000. - С. 65.. Ни жена, ни усыновленный приемыш не были кровными родственниками главы фамилии, но их правовое положение было таким же, что и кровных, - сыновей, дочерей».

Третья особенность римской семьи заключалась в том, что термином «фамилия» обнимались не только агнаты, но и принадлежавшие семье рабы, скот и даже вещи неодушевленные.

На основе римского строя также патриархален и старославянский семейный строй.

Старославянское огнище (печище) было тем же, что и фамилия, чтившая своих семейных божков (ларов), располагавшихся на каминной полке; только древний славянин помещал чуров - пращуров как охранитель семейного благополучия в доме и близ негою. Славянское «чадь» - то же, что и римское sui. Этим термином охватываются все те люди, которые жили в доме под господством отца, - дети, внуки, рабы. Жена настолько была связана с мужем, что по обычаю должна была всходить на его погребальный костер. Муж («господин», «староста») распоряжался домом и имуществом. Он женил сына и выдавал замуж дочь. В голодное время ему не возбранялось продавать детей в рабство. А уж в том, что при договоре займа, известном под названием «купы», русский домовладыка мог отдавать в закупы своего сына, нет никаких сомнений. Так было и у западных славян.

Имеются бесспорные свидетельства существования большесемейной общины у древних римлян. Среди них фрагмент Институций Гая, обнаруженный в 1933 г., в котором речь идет о совместном сообществе братьев, возникшем после смерти отца. Имущество в нем считалось общей собственностью братьев и существовал иск о разделе этой собственности. «Большая семья», объединявшая некогда под одной крышей и под одной властью всех принадлежавших к ней агнатов как собственников семейного имущества, упоминается и в Дигестах (Д.50.16).

Таким образом, юридическое положение подвластных менялось в зависимости от двух обстоятельств - смерти патерфамилиас, когда, по римской поговорке, «сбрасывалась маска жизни», и по его воле, когда он находил нужным или возможным эмансипировать, т.е. освободить из-под своей власти, сына, выдать замуж дочь, опустить на волю раба.

1.2Агнатическое и когнатическое родство

По мнению ученых юристов: «Основой семьи в узком смысле слова, patria potestas являлась и основой всей системы агнатического родства, служившего, в свою очередь, основанием права наследования и призвания к опеке над недееспособными: агнатами признавались лица, которые были подчинены власти одного и того же paterfamilias в прошлом или были бы подчинены этой власти, если бы этому не воспрепятствовала смерть paterfamilias». Также агнаты могли быть и когнатами, например paterfamilias и его дети. Но агнатами могли быть и лица, не связанные кровным родством, например paterfamilias и жена его подвластного сына, paterfamilias и усыновленный. И, во всяком случае, юридическим родством была не кровная, когнатическая связь, а основанная на власти и подчинении связь агнатическая Всеобщая история государства и права: учебник для юридических институтов / под ред. К. И. Батыра. - Москва: Юристь, 1999. С. 87..

Это была родственная связь только по мужской линии. Дочь paterfamilias, вступив в брак cum manu, тем самым вступала в агнатическую семью своего мужа или его paterfamilias, если муж был in patria potestate, и переставала быть агнаткой своих отца, братьев, сестер. Дети дочери становились агнатами братьев ее мужа, но так же, как и она сама, считались юридически чужими ее родителям, братьям, сестрам.

Степени агнатического родства по прямой линии определялись числом рождений, отделявших данное лицо от его paterfamilias. Так сын - агнат отца первой степени, внук - агнат деда второй степени.

Родство по боковой линии определялось общим числом рождений, отделявших двух данных лиц от общего для них носителя patria potestas, так что при исчислении степени бокового родства между двумя лицами восходили от первого из них к общему paterfamilias, а затем от этого последнего нисходили ко второму лицу, после чего складывали число рождений, отделявших каждое из этих лиц от общего paterfamilias. Таким образом, братья были агнатами второй степени (1 + 1), дядя и племянник - агнатами третьей степени (1 + 2) и т.д.

Род (gens). Но если agnati - это лица, связанные общей властью, которую осуществляет или осуществлял бы, не помешай этому смерть, определенный paterfamilias, то в дошедших до нас памятниках есть и следы когда-то, несомненно, значительно более сильного влияния другого, более обширного союза, также основанного на единстве власти рода - gens. Gens - по взгляду римлян - это союз людей, которые уже не в состоянии назвать paterfamilias, некогда осуществлявшего власть над их общими предками, но которые продолжают носить общее имя, nomen gentilicium, осуществляют общий родовой культ, sacra gentilicia, и, при отсутствии агнатов, призываются к наследованию и опеке. Quintus Mucius Scaevola, по свидетельству Цицерона, говорил:

Gentiles sunt inter se qui eodem nomine sunt... qui ab ingenuis oriundi sunt... quorum maiorum nemo servitutem servivit, qui capite non sunt deminuti (Topica, 6. 29)

(Гентилами являются между собою люди, носящие общее имя, происходящие от свободнорожденных, никто из предков которых не был в рабстве и которые не претерпели capitis deminutio.)

Таким образом, по мнению А. И. Коваленко: «patria potestas лежала в основе семьи, определяла агнатическое родство и, давно прекратившаяся, но не забытая, служила (по концепции римлян) фундаментом gens» Коваленко А. И. Правоведение: учебник для 10-11 классов. - Москва: Олимп: АСТ, 1998. С. 67..

Последовательное ограничение patria potestas во всех ее проявлениях: в отношении жены, детей и их потомства, и параллельно осуществлявшееся постепенное вытеснение агнатического родства родством когнатическим составляют основное содержание процесса развития римского семейного права. Все это развитие осуществлялось на основе глубоких изменений экономической жизни Рима, под влиянием хода его политической истории, одновременно с последовательным изменением форм собственности.

Таким образом, большинство институтов, сложившихся в ходе этого развития, давно отмерли. Совокупность институтов римского семейного права в историческом развитии является наиболее ярким образцом семейного права рабовладельческого общества от начальных ступеней его развития до последней его стадии.

1.3 Дееспособность и правоспособность

Гражданско-правовая категория правосубъектности содержит в себе категории гражданско-правовой правоспособности и гражданско-правовой дееспособности.

Свое мнению выдвигал И. Б. Новицкий: «Проблема разграничения правоспособности и дееспособности имеет давнюю историю. В Древнем Риме не за каждым лицом признавалась способность совершать юридические действия» Новицкий И. Б. Римское право: Учебник. - Москва: Юристъ, 2005. С. 61.. Также И.А. Покровский в труде «История римского права» отмечает: «Способность быть субъектом гражданского права, способным иметь права, называется правоспособностью; способность своей волей участвовать в гражданской жизни (заключать сделки и т.д.) называется дееспособностью. Хотя полнота качества субъекта предполагает наличность и той и другой, однако, для самого понятия субъекта существенна только правоспособность. Можно быть субъектом прав, но быть лишенным возможности самостоятельно своими правами распоряжаться; такой возможности не имеют, например малолетние, безумные и т.п., которые от этого не перестают быть субъектами известной имущественной сферы, т.е. субъектами; недостающая им дееспособность восполняется их опекунами» Покровский И. А. История римского права: Учебник. - Санкт - Петербург: Питер, 1998. С. 280..

Субъект гражданского права и его способности римские юристы обозначали словом caput; наличность такой способности выражалась термином captit habere, ее отсутствие - термином non habere или nullum caput habere (например, § 4 In.), правоспособный субъект называется persona. В применении к людям троякого состояния человека - status libertatis, statut civitatis и status familie. Однако полагаем, что в данном случае речь идет не о гражданской, а об общей способности субъекта права.

Правоспособность римского гражданина в области частного права слагалась из двух основных элементов: ius conubii, т.е. права вступать в законный брак, при котором дети получали права римского гражданства, принадлежала власть над детьми и ius commercii - по определению Ульпиана (Regul 19,3) emendi vendendique invicem ius, т.е. право торговать, совершать сделки, а следовательно, приобретать и отчуждать имущество.

Дееспособность человека всегда и везде зависела, прежде всего, от возраста, так как понимание смысла совершаемых действий и способность владеть собой и трезво принимать то или иное решение приходит лишь с определенного возраста. В Римском праве различались: infantes (до 7 лет) - недееспособные; impuberes (мальчики от 7 до 14, девочки от 7 до 12 лет).

Следующую ступень возраста составлял период с 14 (для женщин с 12) до 25 лет. В этом возрасте лицо было дееспособно. Но по просьбе таких лиц претор (в последние годы республики) стал давать им возможность отказаться от заключенной сделки и восстановить то имущественное положение, какое было до совершения сделки (так называемая реституция, restitutio in integrum). Со II в. н.э. за лицами, не достигшими 25 лет, стали признавать право испросить себе куратора (попечителя). Источники римского права дают материал для того, чтобы определить, чем попечительство отличается от опеки. В истории эти два института сложились так, что опека назначалась над несовершеннолетними, а также (вплоть до классического период) над женщинами независимо от возраста; попечение же устанавливалось в отношении совершеннолетних, достигших 25 лет, а также в отношении душевнобольных.

На дееспособность физического лица влияли также всякого рода душевные болезни. Душевнобольные и слабоумные признавались недееспособными и находились под попечительством. Телесные недостатки влияли только в соответствующей сфере деятельности; например, если договор стипуляции совершался в форме устного вопроса и ответа, то его не могли совершать ни немые, ни глухие и т.п.

В дееспособности также были ограничены расточители, т.е. лица слабовольные, неспособные соблюдать необходимую меру в расходовании имущества и потому расточающие его, так что создавалась угроза полного разорения. В данной ситуации расточителю назначали попечителя, после чего расточитель мог самостоятельно совершать только такие сделки, которые направлены лишь на приобретение; расточитель признавался ответственным за деликты (правонарушения). Сделки, связанные с уменьшением имущества или установлением обязательства, расточитель мог совершать только с согласия попечителя. В составлении завещания расточителю было отказано.

На протяжении ряда веков существовали серьезные ограничения правоспособности и дееспособности для женщин. И в республиканском римском праве женщины находились под вечной опекой домовладыки, мужа, ближайшего родственника.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что, несмотря на то, что древнеримские юристы технически не выделили категории правоспособности и дееспособности, правовые нормы позволяют говорить, что юридическое содержание правоотношений, определявшее статус граждан Древнего Рима, позволяло говорить о том, что и правоспособность, и дееспособность законом все же определялись. Кроме того, уже в самом начале развития правового регулирования статуса граждан в гражданском обороте были определены концептуальные положения для разграничения объемов дееспособности, и прежде всего это возраст и психическое состояние лица.

Глава 2. ПРАВОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ СУПРУГАМИ

2.1 Брак

В истории римского семейного права имеется два вида брака, оба они совершались в разных формах, имели разные по содержанию имущественные и личные отношения супругов, неодинаковые правовые положения матерей в отношении своих детей и прекращались в разном порядке.

Первым видом был брак cum manu, брак, он устанавливал власть мужа над женой. Вступление в такой брак неизбежно означало capitis deminutio для жены: если до брака жена была persona sui iuris, то, вступив в брак cum manu, она становилась persona alieni iuris. Если до брака она была in potestate своего отца и агнаткой его и всех членов его семьи, то, вступив в брак, она подпадала под manus мужа или его paterfamilias, если муж был in patria potestate, и, став юридически чужой своей старой семье, становилась членом агнатической семьи мужа.

По мнению О. А. Кудинова: «Второй вид брака - это брак sine manu, не порождавший власти мужа над женой и первоначально не устанавливавший вообще юридической связи между мужем и женой: юридически чужая мужу и своим детям, жена пребывает в том же семейном положении, в каком она была до вступления в брак; только со старой семьей связывает ее агнатическая связь» Кудинов О. А. Римское право: практикум. - Москва: Дашков и К°, 2006. С. 100..

Точный ответ, когда и как стал прокладывать себе путь такой вид брака как «свободный» дать невозможно. Несомненно, одно: было время, когда manus и брак совпадали, всякий брак был браком cum manu. Еще в III в. н.э. Модестин определял брак, как coniunctio maris et feminae, consortium omnis vitae, divini et humana iuris communicatio (D. 23. 2. 1); (союз мужа и жены, объединение всей жизни, общение в праве божеском и человеческом.)

Между тем справедливо замечено, что это определение соответствует только браку cum manu, ибо в браке sine manu не было divini et humani iuris communicatio: чужая агнатической семье мужа, жена не участвовала в религиозном культе этой семьи, не связывали ее с мужем и никакие связи светского права. Однако память о браке cum manu была, по-видимому, настолько яркой, что Модестин включил divini et humani iuris communicatio в число признаков всякого брака.

Длительность брака cum manu подтверждается и тем, что наименование materfamilias, которое в более позднее время давалось всем состоявшим в браке женщинам (D. 50. 16. 46. 1), еще во времена Цицерона, по собственному его свидетельству, давалось только женщинам, состоявшим в браке cum manu. С другой стороны, поэт Энний (II в. до н.э.) упоминает о расторжении отцом брака sine manu своей подвластной дочери. Таким образом, можно думать, что во второй половине II в. до н.э. брак sine manu был уже привычным явлением.

Также существование брака sine manu можно усмотреть и во времена гораздо более древние. Еще законы XII таблиц допускали установление manus путем своеобразной "приобретательной давности" - истечением года непрерывной совместной жизни с женой. Возможно, однако, что истечение года превращало в этих случаях фактическое сожительство в iustum matrimonium, а потому сообщало и manus. Но нельзя не указать и еще на одно постановление законов XII таблиц, подтверждающее существование в момент их издания брака sine manu: женщина, вступившая в брак без совершения брачных формальностей, может предупредить возникновение manus посредством так называемой usurpatio trinoctii - покинув на три ночи дом мужа, она прерывает «давность», в силу которой возникла бы по истечении года manus mariti. Можно сделать вывод, что, ежегодно повторяя usurpatio trinoctii, жена может превратить брак на все время его существования в брак sine manu. Все указанное позволяет сказать, что признание брака sine manu находит себе выражение уже в законах XII таблиц.

Но какие социальные предпосылки определили возникновение брака sine manu? Понятно, что если нет уверенности в моменте его появления, то еще труднее объяснить это появление по существу. Возможно, что первоначально это была некоторая юридически неполноценная разновидность брака между патрициями и плебеями, между которыми ius conibii было признано лишь после издания законов XII таблиц законом Canuleia 445 г. до н.э. Может быть, это была исконная форма плебейского брака, впоследствии усвоенная также и патрициями. Как бы то ни было, в эпоху классических юристов брак cum manu - уже исторический пережиток.

Происхождение различных видов отношений между мужем и женой, брак cum manu и брак sine manu резко отличались один от другого и в порядке заключения и прекращения. Заключение брака cum manu требовало совершения определенных обрядов, это был акт формальный. По мнению Т. Моммзена: «Брак sine manu рассматривался как некоторое фактическое состояние: с ним связывались определенные юридические последствия (в отношениях отца с детьми, позднее и в некоторых отношениях между мужем и женой), но для того, чтобы эти последствия возникли, нужно было одно: вступление жены в дом мужа при наличии согласия брачующихся, а при соответствующих условиях также и лиц, осуществлявших над ними patria potestas. Заключение брака sine manu было актом неформальным» Моммзен Т. История Рима / Т. Моммзен. - Санкт - Петербург: Лениздат, 1993. С. 98..

Разным был и порядок прекращения того и другого брака: в браке cum manu, в котором юридическая личность жены поглощалась личностью мужа, развод мог иметь место только по инициативе мужа и был, в сущности, "отторжением" жены от мужа. Брак sine manu мог быть расторгнут не только по соглашению супругов (divortium). но и односторонним волеизъявлением как мужа, так и жены (repudium).

Основные начала брака sine manu и, в частности, свобода развода сказались, однако, целым рядом отрицательных последствий на жизни римского общества в последние годы республики и в начале принципата. Огромное обогащение одних общественных кругов при обнищании других и резкое падение нравов сильно расшатали семейную жизнь. Стремясь парализовать неустойчивость брачных отношений и злоупотребления свободой развода, нередко с чисто спекулятивными целями, стимулировать вступление в брак и деторождение, Август внес ряд значительных изменений в действовавшее до того семейное право.

Lex Iulia de adulteriis (18 г. до н.э.) установила уголовную ответственность за нарушение супружеской верности (adulterium), карая при этом не только виновных, но и попустителей, к числу которых относились отец и муж виновной жены, не возбудившие против нее обвинения.

Карая adulterium, Август изъял от наказания внебрачные сожительства лиц, между которыми брак был воспрещен законом, как, например, браки между лицами сенаторского сословия и вольноотпущенниками. Такое сожительство с намерением установить брачные отношения и если ни одна из сторон не состояла в законном браке, называлось конкубинатом и рассматривалось как inaequale coniugium, неполноценный брак. Дети от такого сожительства, liberi naturales, в отличие от других рожденных вне брака детей (vulgo concepti) наделялись некоторыми правами наследования после родителей, был установлен порядок их узаконения и т.п. Ряд прав был признан и за конкубиной.

В то же время lex Iulia de maritandis ordinibus, изданная либо также в 18 г. до н.э., либо в 4 г. н.э., и дополнившая его lex Papia Poppea 9 г. н.э. (оба эти закона обыкновенно объединяются юристами под единым названием lex Iulia et Papia Poppea) установили для мужчин в возрасте от 25 до 60 лет и для женщин в возрасте от 20 до 50 лет, не состоявших в браке и не имевших детей, ряд ограничений в имущественных правах: не состоящие в браке (coelibes) не могут получать имущество по завещаниям, а состоящие в браке, но бездетные (orbi) могут получать только половину того, что им завещано.

При этом понятие бездетности является условным и различным для мужчин и для женщин: мужчина не бездетен, если у него один ребенок, женщина - только если у нее трое, а у вольноотпущенниц даже четверо детей. Женщины, удовлетворяющие этим требованиям, имеющие так называемое ius trium liberorum, помимо неограниченного права получать по завещаниям, пользуются и рядом других преимуществ. Все то, чего не могут получить по завещанию лица, не состоящие в браке, или бездетные, объявляется caducum и обращается в пользу других лиц, назначенных в том же завещании, или в пользу казны. Все эти постановления, не сыгравшие никакой положительной роли в истории римского брака, просуществовали, однако, до начала IV в. н.э., когда и были отменены.

Эти и некоторые другие меры не поколебали основной концепции брака sine manu как свободно устанавливаемого и свободно прекращаемого союза мужа и жены. Вытеснение древнего брака cum manu этой концепцией составляет одну из интереснейших черт римского брачного права.

Обучение предшествовало совершению брака. В древнейшее время обручение лиц alieni iuris совершалось их patresfamilias без участия брачующихся. Позднее обручение совершали жених и невеста с согласия patresfamilias обоих. По мнению О. В. Аксенова: «Обручение совершалось в форме двух стипуляций: по одной - patresfamilias невесты обязывался передать ее жениху, а по другой - обязывался принять невесту в качестве жены, а в самое древнее время может быть в форме односторонней стипуляции, по которой только patresfamilias невесты обязывался передать ее жениху, не принимавшему на себя никаких обязанностей и имевшему затем права прекратить брак односторонним волеизъявлением. В более позднее время допускалось, по-видимому, совершение обручения и путем неформального соглашения» Аксенова О. В. Ценностные основания римского права // Российский юридический журнал. - 2007. - № 2. - С. 24-28..

В древнейшее время нарушение sponsalia давало другой стороне право потребовать возмещения причиненного ущерба. По преторскому праву нарушение sponsalia влекло за собою только infamia и ограничение права выступать в суде в качестве представителя чужих интересов. В период империи было установлено, что сторона, без серьезных оснований нарушившая sponsalia, теряла право на возвращение сделанных ею по случаю обручения подарков (arrhae sponsaliciae, donatio ante nuptias); другой стороне сделанные ею подарки возвращались. В законодательстве IV в. утрата права на возвращение donatio ante nuptias была связана с христианским обычаем предбрачного поцелуя (osculum): в случае смерти жениха osculo interveniente невеста или ее наследники сохраняли половину предбрачных подарков.

Древнейшее римское право знало три способа совершения брака или, точнее, три способа установления manus, неразрывная в то время с браком:

a) confarreatio,

б) coemptio,

в) usus.

1) Confarreatio, которую ряд историков считает патрицианской формой совершения брака, по взгляду некоторых (Жирар, Пост) никогда не ставшей доступной плебеям, была религиозным обрядом. Название обряда произошло от panis farreus, особого хлеба, который во время брачной церемонии вкушали брачующиеся, а затем приносили в жертву Юпитеру. Церемония совершалась certis verbis в присутствии жрецов - pontifex maximus и flamen Dialis и 10 свидетелей, представлявших, быть может, древнейшие 10 курий (данной трибы). Только человек, рожденный от брака, заключенного per confarreationem, и состоящий в таком браке, мог занимать должности rex sacrorum и flamen Dialis.

2) Coemptio является светской и, как думают, преимущественно плебейской формой брака. Эта "воображаемая" покупка жены мужем была, вероятно, пережитком подлинной купли. Она производилась в тех же формах, в каких покупались наиболее ценные вещи - а именно земля и рабы, и устанавливались права на лиц in mancipio, а именно в Форме mancipatio. Правда, слова, которые при этом произносятся, отличны от слов, произносимых при купле в собственном смысле, однако в остальном это по форме купля. По описанию, которое дает этой форме заключения брака Гай, а также по отдельным замечаниям Цицерона и других писателей, coemptio представляется так.

В присутствии пяти свидетелей и весовщика, libripens, которые участвовали во всякой mancipatio, а также paterfamilias невесты, а равно и жениха, если он persona alieni iuris, жених спрашивает невесту: an tu mihi materfamilias esse velis и, получив утвердительный ответ, сам отвечал установленными словами на соответствующий ее вопрос, также заданный в точно определенных словах. Ответ невесты, видимо, гласил: ubi tu Gaius, ibi ego Gaia (Cicero, Pro Murena. 12. 27). Затем жених произносил слова, установленные для совершения всякой купли путем mancipatio и передавал paterfamilias невесты, в виде покупной цены, слиток металла, якобы взвешенный весовщиком.

3) Usus представлял собою своеобразное применение института приобретательной давности к области брачных отношений.

Из этих трех форм заключения брака раньше других отпал usus. Если usus еще существовал во времена Цицерона, то Гай уже говорит о нем как о форме, отчасти отмененной законом, отчасти просто забытой. По-видимому, в начале I в. н.э. редко встречались уже и браки per confarreationem. По крайней мере, Гай, а также Тацит сообщают, что в 23 н.э. был издан закон, в силу которого, в целях поощрения браков per confarreationem, с ними стала связываться не светская, а только религиозная manus (единство культа), которой достаточно было для того, чтобы лица, происшедшие от такого брака, могли быть верховными жрецами (Tacitus, Annales. 4. 16). Однако с таким ограниченным кругом действия confarreatio продолжала существовать до падения язычества.

Coemptio, видимо, существовала еще во времена Гая (1. 113. 114). Менее достоверно, чтобы ее считали действующим институтом юристы III века, несмотря на упоминания о ней Папиниана и Павла (Жирар).

Параллельно с отмиранием или ослаблением роли старых форм заключения брака шел процесс утверждения неформального совершения брака путем простого соглашения брачующихся (consensus facit nuptias - брак совершается соглашением) (D. 35. 1. 15), за которым должно было, однако, необходимо следовать deductio feminae in domum mariti. Поэтому Павел и указывал: vir absens uxorem nubere potest, femina absens nubere non potest (Sent. 2. 19. 8).

Для совершения брака с соответствующими правовыми последствиями надо было, чтобы брачующиеся удовлетворяли определенным условиям. Одни из этих условий были абсолютными, должны были быть в наличии для заключения всякого римского брака. Другие практически играли роль условий относительных, наличие которых было необходимо для совершения брака между лицами, принадлежавшими к разным общественным группам.

Первым условием вступления в брак было достижение брачующимися брачного возраста, который, совпадая с возрастом совершеннолетия, после некоторых колебаний был установлен в 14 лет для мужчин и в 12 лет для женщин.

Вторым условием было согласие на брак. В древнейшее время это было согласие одного только paterfamilias. Жених выражал свою волю, если он был persona sui iuris; невеста sui iuris нуждалась в согласии опекуна, auctoritas tutoris.

Однако постепенно сложился другой взгляд: для вступления в брак лица alieni iuris нужно прежде всего его согласие и, наряду с ним, согласие paterfamilias невесты и согласие как paterfamilias жениха, так и лица, под отеческой властью которого жених может оказаться со смертью paterfamilias. Так, согласие на брак внука дает не только его paterfamilias - дед, но и отец, подчиненный patria potestas того же деда, ибо после смерти деда внук окажется in patria potestate своего отца, которому сын не вправе навязать наследников, будущих детей от заключаемого брака. Наоборот, внучка, вступая в брак, не только не навязывает наследников своему деду и отцу, но и сама перестает быть их наследницей, вступая в агнатическую семью своего мужа. На выход из старой агнатической семьи и дает согласие невесте ее paterfamilias.

Таким образом, первоначально все положения о согласии на брак исходили из той же идеи власти, на которой покоилась агнатическая семья вообще. Отец давал согласие на брак детей не потому, что он был отцом, а потому что он был paterfamilias, носителем отцовской власти.

Но по мере того, как личность детей начинает эманципироваться от когда-то неограниченной власти paterfamilias, интересы и воля детей начинают все больше приниматься во внимание и в вопросе о согласии paterfamilias на вступление в брак. Так, закон Iulia (4 г. н.э.) предоставил нисходящим право обжаловать магистрату неосновательный отказ paterfamilias в согласии на брак. Затем детям было разрешено вступать в брак и без согласия paterfamilias, если он взят в плен или безвестно отсутствует. Был, наконец, и один случай, в котором согласие на брак испрашивалось не у агнатического родственника, а у родственников по крови: женщина sui iuris, которая, состоя под опекой, могла вступать в брак, не иначе как получив auctoritas tutoris, после отпадения опеки над женщинами, была обязана испрашивать разрешение на брак у отца, а за отсутствием отца - у матери или у других близких родственников.

Третьим условием вступления в римский брак является наличие у брачующихся ius conubii. Препятствия к вступлению в брак за отсутствием этого условия могли возникать либо из принадлежности жениха и невесты к различным слоям общества (позднее сословиям), либо из родственной связи между ними или иногда из других существовавших между ними отношений. Так, прежде всего до lex Canuleia (445 г. до н.э.) не допускались браки между патрициями и плебеями. До первого брачного закона Августа, lex Iulia (18 г. до н.э.), не допускались браки вольноотпущенников со свободнорожденными, а после закона Iulia - с лицами сенаторского сословия.

Далее, родство, и притом как агнатическое, так и когнатическое, служило препятствием к браку: в прямой линии без ограничения степеней, в боковых линиях - в древнейшее время, по-видимому, до шестой степени; по упразднении этого правила и до конца республики - между consobrini, т.е. между лицами, матери которых были сестрами, а отцы братьями; наконец, в период империи только между лицами, из которых хотя бы одно является нисходящим первой степени общего для обоих предка, например, между дядей и племянницей, теткой и племянником и т.д. В это общее правило императорские постановления не раз вносили изъятия.

В период империи стало препятствием к вступлению в брак также и свойство по прямой линии без ограничения степеней, а при христианских императорах - и в боковых линиях между зятем и золовкой.

Кроме того, были запрещены браки между опекуном и подопечной, правителем провинции и жительницами последних. Lex Iulia de adulteriis запретила браки между супругом, виновным в прелюбодеянии, и его сообщником.

2.2 Личные и имущественные отношения супругов

В Древнем Риме имелись глубокие различия в положении жены в семье и по отношению к мужу в браке «правильном» или «неправильном». В браке, который считался «правильным» жена по своему юридическому положению была как вещь: ее можно было продать (в рабство), истребовать из любого местожительства тем же способом, что и вещь (виндикация) в этом случае не существовало препятствий для любого наказная жены, включая казнь. В таких случаях был созван семейный суд, на который были приглашены и кровные родственники жены, но приговор постановлял патерфамилиас.

Бесчестие жены падало и на мужа, и, напротив, безупречные гражданские качества мужа, его роль в обществе распространялись на жену.

В связи с прелюбодеянием жены, в данной ситуации развод был для мужа обязателен: отказ от развода рассматривался как сводничество (lenocinium) с целью извлечения дохода. По мнению З. М. Черниловского: «Убийство жены в данном случае сделалось со временем недопустимым, но, если муж убивал прелюбодейку в состоянии гнева, аффекта, наказание было минимальным» Черниловский З. М. Римское частное право: Элементарный курс. - Москва: Юристь, 2000. С. 73..

Жена как агнатка была наследницей мужа, а при детях - сонаследницей. То же относится к праву наследования всех прочих ее агнатов. Если жена оставалась вдовой и имела малых детей, то она получала значительную имущественную самостоятельность, все большую с умалением юридической власти опекуна.

Образованные, интеллигентные, правоспособные, имевшие собственное состояние жены стремились к браку без оков, без власти мужа - браку sine manu. Благодаря таким женам «неправильные брак» сделался обычным, а «правильный» - исключением.

Многие факторы сработали для этакой тенденции. Патриархальная семья со временем стала распадаться, от нее стали отходить малые семьи, тяготившиеся гнетущей властью патерфамилиас, повзрослевшие сыновья стали искать лучшей доли в завоеванных провинциях, на императорской службе, добивались пекулия и получали и получали его. Также стало оттесняться кровное родство от агнатического, древние право не смогло противостоять перед напором новых экономических условий, стимулировавших развитие товарного производства, обмена, новой социальной инициативы.

В пору классических юристов стали выравниваться супружеские отношения. Каждый из супругов сохранял за собой имущество, принадлежавшее каждому до брака и приобретенное в течение его. Также были внезапрета сделки между самими супругами.

О дарения было разъяснено в Дигестах (24.1), следовало помнить, что ели их разрешить, то брачные отношения будут осквернены корыстью, тогда как они должны быть основаны на любви, взаимной привязанности и расположении.

Причина не только в этом. Тот, кто дает жене (либо как своей дочери, либо как родственнице) имущество (в том числе и по завещанию), переходящее в ее раздельную собственность, стремиться главным образом к тому, чтобы оно перешло ее детям. Закон гарантировал этот интерес.

Почтительное до суеверия отношение к последней воле (завещанию) отца семейства в полной мере распространялось и на мать.

Во все это время женщина должна остерегаться совершения (без согласия мужа или опекуна) сделок с недвижимостью, займовых операций, не должна была принимать на себя исполнения чужих обязательств.

Наверное, единственной из профессий, которую позволяли с древних времен незамужней и «несемейной» женщине, была проституция, Закон требовал от проституток регистрации и уплаты особого налога.

2.3 Прекращение брака

Во всех случаях прекращение брака следовало за смертью одного из супругов, становилось неизбежным, если один из супругов лишался свободы или гражданства (максимальное и медиальное, среднее, умаление правоспособности). Оно могло иметь место, когда в результате усыновления муж переходил в семью своей жены (чтобы сделать такой брак законным, патерфамилиас должен был эманципировать дочь).

«Правильные браки» имели факт расторжения только по желанию мужа, для чего были изобретены формальности, прямо противоположные тем, с помощью которых браки заключались. Для брака заключенного без формальностей, достаточно было решения одного из супругов.

Торжественная форма брака (конфарреативная) сохранялась достаточно долго (до усвоения христианства), но главным образом для жреческих фамилий. Неформальный брак, отринув свойственный ему казус (обязательную трехдневную отлучку жены из дома), утверждается как доминирующая форма брака.

В классический период развод приобрел новое качество: каким бы ни был брак, он расторгается как по взаимному согласию супругов, так и по одностороннему заявлению одного из них.

Если на момент развода жена объявляла мужу (и притом публично) о своей беременности, тот, чтобы не платить алиментов на содержание чужого ребенка, получал право приставить к своей бывшей жене соглядателя. Его обязанностью было удостовериться в том, что женщина родила в течение отведенного природой срока беременности, но не позже.

В эпоху Юстиниана появляется немаловажный поворот, который (новелла 117) установил основания к разводу: прелюбодеяние жены, сводничество, государственная измена одного из супругов. Допускался и развод без вины супруга: по импотенции, по решению уйти в монастырь и др. Отсюда берет свое начало концепция оснований для развода, которая была воспринята церковным (каноническим) правом, Кодексом Наполеона и многими другими кодификациями и законами.

Вступая после смерти супруга в следующий брак, вдова соблюдала траур в течении целого года. Этого требовала не только мораль, но и весьма практическая забота - чтобы исключить сомнения в отце ребенка, которого вдова может родить в течение этого срока. Все это касалось наследства, поминальных обрядов, чему римляне придавали огромное значение.

В своем труде З. М. Черниловский говорит, что: «По законам императора Августа, вдовы должны были вступать в новый брак в течение двух лет после смерти мужа, разведенные - через 18 месяцев» Черниловский З. М. Римское частное право: Элементарный курс. - Москва: Юристъ, 2000. С.72..

Вследствие интересов детей, имущество семьи не должно было расточаться со вступлением в новый брак. Его запрещалось дарить или продавать новому супругу.

Глава 3. ПРАВОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ СРЕДИ РОДИТЕЛЕЙ И ДЕТЕЙ В ДРЕВНЕМ РИМЕ

3.1 Отношение между матерью и детьми

Отношения между матерью и детьми глубоко различны, в зависимости от того, состоит ли мать в браке cum manu или в браке sine manu с отцом детей. Мать, состоящая в браке cum manu, для детей является loco sororis и вместе с ними подчинена власти своего мужа (или его paterfamilias, если муж состоит in patria potestate), на равных с детьми началах она наследует после мужа; взаимное право наследования соединяет ее в качестве агнатки детей с теми из них, которые вышли из patria potestas мужа. В качестве агнатов ее сыновья осуществляют над нею опеку после смерти мужа. По мнению И. Б. Новицкого: «Связь матери с детьми в браке - наиболее тесная после связи paterfamilias со своими подвластными». Новицкий И. Б. Римское право: Учебник. - Москва: Юристъ, 2005. С. 135.

Наоборот, в браке sine manu мать в древнейшем праве юридически не связана с детьми. Она не член семьи отца своих детей, она - агнатка своих старых агнатов, член своей старой семьи, в которой она наследует, и члены которой наследуют после нее и осуществляют над нею опеку.

Однако подобно тому, как с течением времени была значительно смягчена юридическая отчужденность мужа и жены в браке sine manu, она была почти устранена в отношениях между матерью и детьми, рожденными от брака sine manu. Когнатическая, кровная связь стала постепенно служить основанием права матери на совместное проживание с нею несовершеннолетних детей, находившихся под опекой постороннего лица или даже in patria potestate мужа, с которым мать была в разводе, позднее даже на осуществление матерью опеки. Матери было предоставлено право на алименты от детей, детям было воспрещено предъявлять к матери инфамирующие иски, привлекать ее к суду без разрешения магистрата, beneficium competentiae стал ограничивать пределы ее имущественной ответственности перед детьми. Наконец, сенатусконсульты II в., а затем императорские конституции установили и последовательно расширили допущенные претором взаимные права наследования детей и матери, состоявшей в браке sine manu.

3.. Отцовская власть

Положение детей по отношению к отцу было одинаковым как в «правильном», так и в «неправильном» браках. Под отцовскую власть дети попадали трояким путем - через рождение в законном браке, через усыновление и через узаконение.

Первый путь не требует особых разъяснений. Отцом ребенка рожденного в браке считался муж. Позже это было усвоено Кодексом Наполеона, как и многое другое. Император Август потребовал публичного объявления о каждом ребенке, рожденном в законном браке, - не позднее 30 дней мс момента рождения. Император Марк Аврелий распространил это требование на всех новорожденных и ввел соответствующую запись.

Презумпция отцовства была ограничена некоторыми условиями: ребенок должен был родиться не ранее чем через шесть месяцев после заключения брака и не позднее 10 месяцев после прекращения брака. Первый срок минимальный, второй максимальный.

О существовании института усыновления было известно с давних времен. Потребность в нем вызывалась, как представляется, культом предков и связанными с тем заупокойными обрядами. Если в семье не было сыновей, естественным выходом было усыновление. В более поздние времена римской истории усыновление могло преследовать и политические, и династические, и экономические цели. Через усыновление плебей становился патрицием, всадник - сенатором и т.д.

С древнейших и до позднейших времен в Риме удерживалось две формы усыновления. Первая была для лиц полностью правоспособных, включая правоспособность политическую. Для таких случаев созывались куриатные собрания, и верховный жрец предлагал сородичам принять решения об учреждении отцовской власти такого-то над таким-то.

С прекращением народных собраний описанный способ усыновления стал уже невозможен. Император Диоклетиан (243-316) дал распоряжение о том, чтобы этот способ был заменен императорским рескриптом, имевшим силу закона.

Для лиц, которые находились под властью отца и почему-либо стремившихся перейти в другую семью, для несовершеннолетних и женщин, лишенных права участия в куриатных собраниях, усыновление совершалось иным способом - через адоптацию. Отец подвластного, когда им был старший сын, трижды продавал его доверенному лицу, а тот дважды отпускал купленного на волю. После третьей продажи в дело вмешивался усыновитель и через фиктивный иск об истребовании собственности приобретал над усыновляемым патриата потестас - отцовскую власть. Для младших сыновей, для дочери и внука было достаточно одной продажи, одной манципации.

Узаконение было призвано лишь в период империи и касалось детей, рожденных от конкубины (сожительницы), любовницы, наложницы.

Самым простым способом узаконения был брак, такая женщина становилась супругой. Также имели место и два других способа: через императорский рескрипт, он был доступный немногим привилегированным, и через наделение ребенка определенным имущественным цензом, удостоверенным местным органом власти.

Что касается матери, то ни в одном из римских браков она не имела власти над детьми. Со временем мать стала приобретать право на совместное проживание с детьми, находившимися под опекой или оставленными ей после развода. Со II века мать и дети, даже те, что родились в «неправильном браке», наследуют друг другу.

Таким образом, власть отца над всеми ему подвластными не была деспотичной. Эта власть умерялась, ранее всего, отцовским чувством, которое вряд ли отличалось от того, которое присущие нашим родителям. Обычай требовал, кроме того, чтобы во всех серьезных случайных, связанных с наказанием подвластного сына или дочери, а тем более жены, собирался семейный совет. Если это правило игнорировалось, вмешивался цензор, наблюдавший за нравами.

3.3 Опека и попечительство

В древнем Риме суррогатом отцовской власти называли опеку. Ибо, так же как и отцовская власть, она связана с правом опекуна осуществлять власть в отношении личности опекаемого и принадлежащего ему имущества. И лишь через некоторый промежуток времени на опеку стали смотреть, как на публично-правовую обязанность надзирать за имуществом опекаемого в интересах его семьи, а более всего его наследников. В те времена стало обычным, что место ближайшего агната занимает опекун, назначаемый государством.

Публичная опека осуществлялась претором еще с конца III века до н.э. по совету народных трибунов. Со времени императора Августа то же право получили наместники провинций. В Риме была учреждена особая должность опекунского претора.

Лицо sui iuris в связи с возрастом, состоянием здоровья или некоторым особым положением может нуждаться в помощи и охране при осуществлении своей гражданской правоспособности. Этим целям служили в римском праве опека (tutela) над несовершеннолетними, над расточителями, а также рано утратившая практическое значение опека над женщинами и попечительство (cura) над безумными, над так называемыми минорами (т.е. не достигшими 25 лет), над расточителями. Различие между опекой и попечительством выражалось в порядке деятельности опекуна и попечителя. Опекун формальным актом согласия (auctoritatis interpositio) придает юридическую силу сделкам, к совершению которых подопечный не способен; попечитель же выражает свое согласие (consensus) неформально, возможно даже неодновременно со сделкой.

В древнейшие времена опека устанавливалась в интересах не подопечного, а лиц, которые были его ближайшими наследниками по закону. Ее основной задачей была охрана имущества подопечного в интересах его наследников. Поэтому порядок призвания к опеке (если опекун не был назначен в завещании) совпадал с порядком призвания к наследованию, т.е. опекуном являлся ближайший агнат подопечного.

В древнейшее время опека представляла собою не обязанность опекуна, а его право, точнее - власть опекуна над имуществом и личностью подопечного, близкую по содержанию к власти paterfamilias.

Однако постепенно права опекуна начинают пониматься как средство для осуществления его обязанностей. Эти изменения, тесно связанные с последовательным ослаблением родовых связей, постепенно превращают понятие опеки как власти в понятие опеки как общественной повинности (munus publicum).

В связи с этим, наряду с двумя указанными выше порядками установления опеки (в силу агнатического родства с подопечным и по завещанию paterfamilias), возникает третий порядок - назначение опекуна государством.

В своих трудах И. В. Новицкий и И. С. Петренко отмечали, что: «Вместе с тем постепенно развился и контроль государства над деятельностью опекунов. Устанавливаются особые основания (excusationes), по которым можно не принять назначения опекуном. Развивается система исков к опекуну в случаях непредставления им отчета о ведении дел подопечного и в случаях не только растраты, но и нерадивого ведения дел. Затем входит в обычай требовать от опекуна при вступлении его в должность представления обеспечения (satisdatio rem pupilli salvam fore), а в период империи вводится законная ипотека подопечного на все имущество опекуна» Римское частное право: Учебник / под ред. И. Б. Новицкого, И. С. Перетерского. - Москва: Юристъ, 2004. С. 204..

Глава 4. СЕМЕЙНО-БРАЧНЫЕ ОТНОШЕНИЯ В СОВРЕМЕННОМ ПРОСТРАНСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Во все века, независимо от социально-экономических условий и государственных режимов, семья являлась основой общества. Именно семья ответственна за формирование полноценной, нравственно богатой и социально активной части, которая в свою очередь, должна стать творцом культуры.

Первоначальную основу семейных отношений составляет брак.

«Брак - это исторически меняющаяся социальная форма отношений между женщиной и мужчиной, посредством которой общество упорядочивает и санкционирует их половую жизнь и устанавливает их супружеские и родственные права и обязанности» Харчев А. Г. Брак и семья в СССР. - Москва: Мысль, 1979. С. 66. .

Бак - этот к тому же совокупность обычаев, которые регулируют супружеские отношения мужчины и женщины. В современной европейской культуре такие обычаи включают знакомство, обручение, обмен кольцами, медовый месяц и т.д. Все это представляет собой своеобразную инаугурацию

Торжественную церемонию заключения брачных уз.

Семья и брак являются неотъемлемой частью любого общества, что во времена Древнего Рима и современной России. С юридической точки зрения брачно-семейные отношения представляют собой один из важнейших элементов гражданского законодательства Ст. 3. Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 (действующая редакция от 25.11.2013 г).. В современном мире для данной области правового регулирования существуют свои особенные нормы права. Реализация данных норм осуществляется как в соответствии с международными стандартами, так и согласно внутреннему законодательству отдельных стран.

Вопросы, касающиеся брачно-семейных отношений, занимают в доктрине и практике международного частного права особое место. К данной области относятся вопросы заключения и расторжения брака, признание брака недействительным, определения режима имущества супругов, регулирования алиментных обязательств, усыновления и некоторые другие вопросы «при условии, что указанные отношения имеют международный характер» Международное частное право / Под ред. Л. П. Ануфриевой, К. А. Бекяшева, Г. К. Дмитриевой и др. - Москва: Волтерс Клувер, 2007. С. 573. .