Назначение и производство экспертизы следователем военного следственного отдела

В то же время указанный выше Федеральный закон от 4 марта 2013 г. №23-ФЗ «О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», установив институт сокращённого дознания, при буквальном толковании новелл, закреплённых в частях 1 и 3 ст. 144, части 4 ст. 195, пункте 3 части 3 ст. 226-5 УПК РФ фактически наделил специалиста правом производства исследований конкретных объектов (веществ, предметов, документов), фактически нивелировав это различие между специалистом и экспертом. При производстве сокращённого дознания специалист исследование названных выше объектов может оформлять заключением специалиста (ч. 3 ст. 80 УПК РФ). Согласно пункта 3 части 3 ст. 226-5 УПК РФ дознаватель с учётом конкретных обстоятельств дела вправе не назначать судебную экспертизу по вопросам, ответы на которые содержатся в заключении специалиста по результатам проведённого им исследования в ходе проверки сообщения о преступлении. Экспертиза при сокращённом дознании назначается дознавателем только в случаях, указанных в подпунктах «а», «б» и «в» пункта 3 части 3 ст. 226-5 УПК РФ. Таким образом, новеллы законодательства о сокращённом дознании фактически ведут к затушёвыванию этих различий между экспертом и специалистом, размыванию границ процессуальных институтов судебной экспертизы и специалиста. В то же время нельзя не отметить, что закон о сокращённом дознании ориентирован, прежде всего, на оптимизацию процессуальной деятельности подразделений дознания, которым подследственна большая часть уголовных дел о преступлениях, перечисленных в части 3 ст. 150 УПК РФ. Думается, что этот вопрос требует своего отдельного самостоятельного научного осмысления с учётом тщательного анализа более длительной по времени своего правоприменения практики института сокращённого дознания, который сегодня только ещё практически на сегодня зарождается.

В последнее время в уголовном судопроизводстве все большую популярность приобретают судебно-правовые экспертизы. Правовой экспертизой называют случаи обращения следователей и судей к специалистам-ученым в области уголовного и уголовно-процессуального права в сложных случаях квалификации деяния. Результатом таких исследований является заключение ученых по конкретному делу.

Мнения ученых и правоведов по поводу правовой экспертизы в уголовном процессе разнятся. Как справедливо отмечают А. Кудрявцева и Ю. Лившиц, введение правовых экспертиз в уголовный процесс таит в себе опасность того, что следователи и судьи могут переложить обязанность доказывания всех обстоятельств дела и квалификацию деяния на экспертов в области права. В качестве одного из аргументов недопустимости проведения правовых экспертиз в уголовном процессе приводились положения постановления Пленума Верховного Суда СССР №1 от 16 марта 1971 г. «О судебной экспертизе по уголовным делам», из которых следовало, что перед экспертами не должны ставиться правовые вопросы. В свою очередь, авторы, придерживающиеся точки зрения о возможности назначения и производства судебно-правовой экспертизы в уголовном процессе, указывали, что с момента принятия указанного постановления прошло почти сорок лет, и оно не учитывает современные реалии. Однако в новом постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2010 №28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» вновь указывается, что вопросы «...поставленные перед экспертом, и заключение по ним не могут выходить за пределы его специальных знаний. Постановка перед экспертом правовых вопросов, связанных с оценкой деяния, разрешение которых относится к исключительной компетенции органа, осуществляющего расследование, прокурора, суда (например, что имело место - убийство или самоубийство), как не входящих в его компетенцию, не допускается». Таким образом, Пленум Верховного Суда Российской Федерации подвел определенную черту под многолетней дискуссией о допустимости проведения правовой экспертизы по уголовным делам.

Судебно-медицинские исследования при определенных обстоятельствах могут позволить квалифицировать преступление в соответствии с той или иной статьей УК РФ.

Наиболее ярким примером этому положению служит экспертиза живых лиц по поводу причиненных им повреждений. В таких случаях судебный медик на основании изучения характера повреждений решает вопрос (Обращение направленное на получение каких-нибудь сведений и требующее ответа) об их степени тяжести.

Установив, например, что повреждения носят характер опасных для жизни (или существовании) он фактически предопределяет, что при наличии всех других признаков состава преступления обвиняемый должен быть привлечен к ответственности за причинение тяжких телесных повреждений.

Мы поддерживаем позицию ученых, считающих недопустимым проведение подобной экспертизы.

Уголовно-процессуальный закон предполагает разделение проводимых экспертиз по различным основаниям. Так, по последовательности проведения экспертизы подразделяются на первичную и повторную, по объему исследования - основную и дополнительную, по численности и составу исполнителей - комплексную и комиссионную.

В отличие от комплексной экспертизы, по которой работают эксперты разных специальностей, в случае решения вопросов повышенной сложности, назначаются комиссионные экспертизы, проводимые несколькими сведущими лицами одной специальности, совместно исследующими материалы, представленные на экспертизу, и решающими поставленный перед ними вопрос.

Комиссионный характер экспертизы определяется следователем либо руководителем экспертного учреждения, которому поручено производство судебной экспертизы (ст. 200 УПК РФ).

Если в постановлении о назначении экспертизы содержится указание о том, что она должна быть проведена комиссионно, то такое постановление является обязательным для руководителя судебно-экспертного учреждения.

Производство комиссионной или комплексной судебных экспертиз может быть поручено органом или лицом, которые их назначили, нескольким учреждениям (межведомственная комиссионная или межведомственная комплексная судебные экспертизы). Организация и производство указанных судебных экспертиз возлагаются на руководителя судебно-экспертного учреждения, либо на руководителей нескольких судебно-экспертных учреждений.

Руководитель судебно-экспертного учреждения, организующий ее деятельность, может передать часть обязанностей и прав, связанных с организацией и производством комиссионной или комплексной судебных экспертиз, одному из членов комиссии экспертов, процессуальные функции которого не отличаются от функций остальных экспертов.

Чаще всего в качестве комиссионных проводятся судебно-психиатрические, судебно-наркологические, судебно-медицинские, судебные автотехнические, судебно-искусствоведческие экспертизы.

Судебно-психиатрические экспертизы живых лиц выполняются только как комиссионные, как правило, не менее чем тремя врачами - судебными психиатрами. Проведение судебно-психиатрической экспертизы одним экспертом допустимо только в исключительных случаях при отсутствии возможности создания комиссии.

Члены экспертной комиссии могут проводить исследования совместно или раздельно, однако каждый из них должен провести исследования в полном объеме. Комиссия экспертов согласует цели, последовательность и объем предстоящих исследований, исходя из необходимости решения поставленных перед ней вопросов.

Работой комиссии руководит ведущий эксперт, назначаемый руководителем экспертного учреждения с учетом его профессионализма, авторитета, организаторских способностей. Никакими преимуществами при решении вопросов по существу ведущий эксперт не пользуется и по своему процессуальному положению ничем не отличается от остальных экспертов.

На практике иногда наблюдаются случаи, когда при производстве комиссионных экспертиз не все эксперты исследуют объект экспертизы. Непосредственное исследование проводит один или несколько экспертов, а другие «присоединяются» к этому мнению. Подобная практика противоречит закону. Все члены экспертной комиссии обязаны проводить непосредственное специализированное исследование объектов экспертизы.

Если пo результатам проведенных исследований мнения экспертов пo поставленным вопросам совпадают, то ими составляется единое заключение. В случае возникновения разногласий каждый из экспертов, участвовавших в производстве судебной экспертизы, даёт своё самостоятельное отдельное заключение пo вопросам, вызвавшим разногласие (ст. 200 УПК РФ).

Эксперт, не согласный с другими экспертами, составляет самостоятельное заключение и подписывает его. В этом случае руководитель судебно-экспертного учреждения направляет оба заключения лицу или органу, назначившему экспертизу.

Судебная экспертиза, в производстве которой участвуют эксперты разных специальностей, является комплексной (ст. 201 УПК РФ).

В заключении экспертов, участвующих в производстве комплексной судебной экспертизы, указывается, какие исследования и в каком объеме провел каждый эксперт, какие факты он установил и к каким выводам пришел. Каждый эксперт, участвовавший в производстве комплексной судебной экспертизы, подписывает ту часть заключения, которая содержит описание проведенных им исследований, и несет зa неё ответственность (ст. 201 УПК РФ).

Комплексная экспертиза назначается, когда решение вопроса невозможно без одновременного совместного участия специалистов в различных областях знания и формулировании одного общего вывода.

Примерами комплексных экспертиз являются медико-криминалистические исследования следов выстрела на одежде и теле человека (баллистические и судебно-медицинские); трасологические, автотехнические и судебно-медицинские исследования (например, при ДТП), психолого-психиатрические экспертизы.

Комплексная экспертиза всегда проводится комиссионно, несмотря на наличие у многих судебных экспертов специальных знаний в смежных областях. Комиссионных характер комплексной экспертизы позволяет обеспечить объективность и достоверность проводимого исследования.

В исследовательской части заключения комплексной экспертизы отдельно излагается каждый вид исследования, проведенный отдельным экспертом (экспертами) определенной специальности, и сформулированные по итогам этого исследования промежуточные выводы. Эта часть заключения подписывается тем экспертом, который провел данное исследование и сформулировал эти выводы. После описания всех исследований, проведенных различными экспертами, следует так называемая синтезирующая часть. В ней приводится общий анализ итогов исследования и обосновываются общие (интегрированные) выводы. Эта часть составляется и подписывается теми экспертами, которые принимали участие в формулировании общих (конечных) выводов. Общий вывод делают эксперты, компетентные в оценке полученных результатов и формулировании данного вывода.

В случае возникновения разногласий между экспертами каждый из них дает отдельное заключение по вопросам, вызвавшим разногласия.

В случаях возникновения сомнений в обоснованности заключения эксперта или наличия противоречий в выводах эксперта или экспертов пo тем же вопросам может быть назначена повторная экспертиза, производство которой поручается другому эксперту (ст. 207 УПК РФ).

При повторной экспертизе заново решаются те же вопросы, что при первичной экспертизе, поскольку выводы эксперта вызывают сомнения по существу. Запрет проведения повторной экспертизы тем же экспертом или той же комиссией экспертов направлен на обеспечение объективности исследования и достоверности и обоснованности выводов.

Следователь не связан выводами повторной экспертизы. Он вправе оценить оба (или более) заключения экспертов и принять любое из противоречащих друг другу заключений или назначить вторую повторную экспертизу. Согласно ст. 80 УПК РФ выводы эксперта не являются обязательными для следователя, однако несогласие с заключением должно быть мотивировано (ст. 80 УПК РФ) в обвинительном заключении или в постановлении о прекращении уголовного дела. При этом следователь указывает на расхождение между заключением и другими материалами дела, а также на причину таких расхождений.

Повторная экспертиза может быть назначена, в частности, при выяснившейся некомпетентности эксперта, существенном нарушении правил производства экспертизы (в том числе прав обвиняемого), возможной заинтересованности эксперта в исходе дела, при несоответствии исходных данных и выводов, противоречии выводов фактическим обстоятельствам дела, при установлении новых данных, которые могли повлиять на выводы эксперта, при разногласии между членами экспертной комиссии.

Производство повторной экспертизы поручается, как правило, более квалифицированному эксперту или комиссии экспертов.

Вновь назначенному эксперту помимо материалов, которые исследовались в ходе первоначальной экспертизы, предоставляются также предыдущие заключения. В заключении эксперт, проводивший повторную экспертизу должен указать причины, по которым выводы повторной экспертизы отличаются от выводов первичной. Судебные эксперты не вправе оценивать заключение друг друга с правовой точки зрения, так как это является прерогативой следователя и суда. Однако эксперт может прокомментировать и оценить примененную в первичной экспертизе методику с точки зрения научной состоятельности и корректности использования при исследовании данных объектов.

Экспертиза новых объектов, которые не были предметом исследования предыдущей экспертизы (например, вновь изъятых документов), назначается по общим правилам и не является повторной.

Необходимо иметь в виду, что при несогласии с выводами эксперта назначение повторной экспертизы не является обязательным. При решении этого вопроса следует учитывать наличие в деле иных доказательств по обстоятельствам, являющимся предметом экспертизы, а также практическую возможность провести повторную экспертизу, например при утрате или существенном изменении исследуемых объектов.

В случае сомнения в полноте исследования психического состояния обвиняемого амбулаторной судебно-психиатрической комплексной экспертизой требуется проведение стационарной экспертизы.

Процессуальный порядок производства повторной экспертизы такой же, как и первичной.

При недостаточной ясности или полноте заключения эксперта, а также при возникновении новых вопросов в отношении ранее исследованных обстоятельств уголовного дела может быть назначена дополнительная судебная экспертиза, производство которой поручается тому же или другому эксперту (ст. 207 УПК РФ).

Недостаточная ясность заключения может быть обусловлена применением неоднозначной терминологии, сложной или двусмысленной формулировкой выводов или отдельных фрагментов заключения.

Недостаточная полнота может быть результатом того, что эксперт сузил объем задания или какие-то вопросы, имеющие значение для дела, не были перед ним своевременно поставлены. Иногда неясность заключения выражается в том, что по нему невозможно судить о конкретных фактах, установить, является ли вывод положительным или отрицательным, категорическим или вероятным.

В случае возникновения новых вопросов, связанных с ранее решавшимися вопросами и с исследованием того же объекта также может быть назначена дополнительная экспертиза.

При необходимости исследования новых объектов или постановки новых ранее не ставившихся вопросов относительно тех же объектов назначается новая экспертиза, которая не является дополнительной.

Ведомственная экспертиза отличается от судебной не характером или меньшей сложностью исследования, а тем, что при ее производстве не соблюдаются уголовно-процессуальные гарантии.

Несудебная экспертиза хотя и проводится в связи со специальными познаниями, но вне уголовного процесса, т.е. без соблюдения всех перечисленных правил.

Имеющиеся в деле акты ревизий, заключения и справки ведомственных инспекций, письменные консультации специалистов по каким-либо вопросам, требующим специальных познаний, в том числе заключения, именуемые экспертизой (о качестве товара, недостаче материальных ценностей, причинах пожара или аварии и т.п.) в российском уголовном процессе не могут считаться заключением судебной экспертизы. Наука и практика относят перечисленные источники информации к иным документам в смысле ст. 88 УПК РФ и не исключают возможности назначения экспертизы по вопросам, освещенным в них.

Таким образом, судебная и несудебная экспертизы - это разные средства доказывания, предусмотренные ст.74 УПК РФ.

В современных условиях возможности для проведения различного рода несудебных экспертиз увеличиваются, и заключения таких экспертиз все чаще вовлекаются в уголовное судопроизводство. Это объясняется тем, что с развитием принципа состязательности стороны проявляют большую активность в отыскании и представлении доказательств. Разумеется, отрицать значение несудебных экспертиз как источников доказательств нельзя. Поэтому в юридической литературе правильно отмечается, что несудебная экспертиза может быть использована в качестве доказательственной информации, если она проведена до начала расследования по уголовному делу или в процессе расследования, но по инициативе подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, защитника, гражданского истца, гражданского ответчика, которые не согласны с заключением экспертизы, назначенной органами, осуществляющими производство по уголовному делу.

Кроме того, несудебная (ведомственная или служебная экспертизы) могут быть проведены по инициативе заявителя о преступления, который впоследствии может получить статус потерпевшего.

Поскольку принцип состязательности, реализуемый в доказательственной деятельности сторон, предполагает возможность представления различных доказательств, то использование сторонами частных экспертных заключений, на наш взгляд, должно получить более конкретное применение. Представляется, что в ряде случаев несудебная экспертиза должна быть разрешена ныне действующим УПК РФ в качестве самостоятельного средства доказывания. Это возможно при одновременном соблюдении следующих условий: проведение экспертизы в силу процессуального закона не является обязательным; не требует какого-либо процессуального принуждения, а также представления подлинных материалов дела и вещественных доказательств. При этом эксперт, проводивший частную экспертизу, обязательно должен быть допрошен в судебном заседании. Думается, что такое нововведение будет не только соответствовать принципу состязательности, но и послужит процессуальной экономии, поскольку при наличии соответствующей доказательственной информации отпадает надобность в проведении судебной экспертизы, которая, по существу, должна продублировать несудебную.

Хотелось бы осветить интересный случай из практики, когда суд, рассматривавший уголовное дело гражданина Д.А. Корчагина, отказал в удовлетворении ходатайства защитника о приобщении к материалам дела документа, названного консультацией специалиста, указав, что данный документ, по сути, представляет собой экспертное заключение, между тем судебная экспертиза в ходе судебного разбирательства может быть назначена и проведена только на основании постановления суда. Суд также отметил, что председательствующим эксперту должны быть разъяснены его права, обязанности и ответственность, о чем эксперт дает соответствующую подписку. В этой связи суд нашел необходимым отказать в удовлетворении ходатайства. С таким решением согласился и суд кассационной инстанции.

Мы согласимся с выводами суда, который считает, что согласно части третьей статьи 80 УПК РФ заключением специалиста является представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами. Сторона защиты вправе получить от специалиста заключение и представить его органам расследования и суду для приобщения в качестве доказательства к материалам уголовного дела (части вторая и третья статьи 86 УПК РФ).

По смыслу статей 58 и 168 УПК РФ, определяющих порядок вызова специалиста для участия в процессуальных действиях, в системной связи с положениями части второй статьи 159 и части седьмой статьи 234 того же Кодекса, регламентирующими основания удовлетворения ходатайств сторон о собирании дополнительных доказательств, обвиняемому и его защитнику может быть отказано в удовлетворении ходатайства о допросе специалиста или в приобщении к материалам уголовного дела его заключения, лишь если обстоятельства, которые он может установить, не имеют значения для дела. Принимаемое при этом решение, во всяком случае, должно быть обосновано ссылками на конкретные доводы, подтверждающие неприемлемость доказательств (ими в силу пункта 3.1 части второй статьи 74 УПК РФ выступают заключение и показания специалиста), об истребовании и исследовании которых заявляет сторона защиты.

Таким образом, оспариваемые заявителем законоположения его конституционные права не нарушают.

следственный экспертиза военный судопроизводство

Глава 3. Процессуальный порядок назначения и проведения экспертизы

3.1 Компетенция эксперта и основания его отвода

Признав необходимым производство по делу судебной экспертизы, следователь выносит мотивированное постановление, которое является процессуальным основанием для ее проведения (ст. 195 УПК РФ).

Закон не устанавливает структуры постановления о назначении экспертизы. На практике принята структура постановления, состоящая из трех частей: вводной, описательной, резолютивной. Во вводной части указываются место и дата составления постановления, лицо, его составившее (фамилия, должность, звание и место работы), уголовное дело, фамилия обвиняемого (если он установлен), статьи Уголовного кодекса, в соответствии с которыми он привлечен к ответственности.

В описательной части постановления кратко излагаются фабула дела и обстоятельства, в связи с которыми возникла потребность в специальных познаниях, могут быть указаны также некоторые особенности объекта исследования, представляющие интерес для эксперта (например, условия хранения объекта, которые могли вызвать его видоизменение), статья УПК, в соответствии с которой назначена экспертиза.

В резолютивной части постановления указывается род или вид экспертизы, формулируются вопросы, выносимые на разрешение эксперта, назначается эксперт или определяется судебно-экспертное учреждение, сотрудникам которого поручено производство экспертизы, приводится перечень материалов, представляемых в распоряжение эксперта.

Большое значение имеет правильная формулировка вопросов, выносимых на разрешение эксперта. При постановке вопросов необходимо учитывать, что хотя согласно ст. 204 УПК РФ, эксперт вправе указать в заключении на обстоятельства, имеющие значение для дела, по поводу которых не были заданы вопросы, однако он не обязан делать это. Поэтому вопросы должны быть конкретными, четкими и ясными, не допускающими двоякого толкования. Если вопросы взаимосвязаны, они должны задаваться в логической последовательности. Задаваемые вопросы должны относиться к компетенции эксперта. Нельзя ставить на разрешение экспертизы вопросы правового характера, в частности о наличии признаков состава преступления, виновности или невиновности определенного лица и форме его вины. При формулировании вопросов следователь или суд могут консультироваться с экспертом или специалистом.

В резолютивной части постановления приводится также перечень материалов, предоставляемых в распоряжение эксперта. Такими материалами являются объекты экспертного исследования, образцы, необходимые для проведения сравнительных исследований, протоколы следственных действий и другие документы, содержащие сведения, необходимые эксперту для производства исследований и дачи заключения. Представленные на экспертизу вещественные доказательства должны быть внимательно осмотрены, сфотографированы, подробно описаны в протоколе осмотра и приобщены к делу в соответствии с требованиями УПК РФ.

Процедура назначения и проведения экспертизы на предварительном следствии охватывает, согласно УПК РФ разнообразные меры, обеспечивающие ее надлежащую организацию и проведение.

Прежде, чем поручить экспертизу лицу, не работающему в экспертном учреждении, следователь собирает сведения о специальности и компетентности эксперта, устанавливает отношение его к обвиняемому, подозреваемому, потерпевшему, а также проверяет - нет ли оснований к отводу (ст. 70 УПК РФ). Наличие таких оснований исключает возможность поручить ему проведение экспертизы. Если же экспертиза поручается государственному или негосударственному экспертному учреждению, проверка ограничивается изучением вопроса - есть ли в нем эксперты надлежащей квалификации.

В научной литературе встречаются мнения против включения знаний в некоторых областях в число специальных. Так, Ю.Г. Корухов относит к специальным знаниям их совокупность в определенной отрасли современной науки, техники или искусства, применяемых в целях доказывания, не включая в число специальных знаний умения и навыки в различных ремеслах, как это следовало из смысла уголовно-процессуального законодательства.

С такой позицией мы категорически не согласны. Ремесла существуют и в настоящее время. Например, эксперты-баллисты, исследующие охотничьи патроны кустарного изготовления, естественно, используют самые современные методы исследования, но при этом они достаточно сведущи и в технологии их изготовления, т.е. в ремесле. Кроме того, встречаются, хоть и редко, экспертизы в области ремесла, так сказать «в чистом виде». Так, Ю.К. Орлов приводит пример, когда экспертизу проводил простой печник, реконструировавший печь, в которую было заложено взрывное устройство.

На наш взгляд это вполне допустимо. Хотя данный печник и является самоучкой, отводу он не подлежит. Его сфера деятельности относится к ремеслу, а значит, ремесленник обладает знаниями в этой сфере, которые относятся к специальным.

Решая вопрос о выборе эксперта, следует иметь в виду, что ученое звание и ученая степень, должность лица, которому предполагается поручить производство экспертизы, не освобождает следователя от обязанности убедиться в компетентности эксперта. Поручение экспертизы лицу, не обладающему необходимыми познаниями, приводит к тому, что составленное им заключение признается не имеющим доказательственного значения. Так, например, отменяя судебные решения по делу Г. Пленум Верховного Суда СССР указал, что для ответа на вопрос о том, являются ли распространяемые Г. фильмы порнографическими, необходимо, прежде всего, заключение искусствоведа. «Между тем в экспертной комиссии специалиста в области кино-, теле-, или видеоискусства не было. B ee состав входили два преподавателя педагогического института, причем ни следователь, ни суд не выяснили, обладают ли они необходимыми познаниями в исследуемой области. Что касается двух других лиц, привлеченных в качестве экспертов, - врача-гинеколога и фотокорреспондента местной газеты, - то они к предмету экспертизы вообще никакого отношения не имеют. Поэтому высказанные ими суждения о содержании и характере представленных на экспертизу фильмов основаны не на специальных познаниях, а на субъективных оценках на уровне бытовых представлений». Аналогичные суждения были высказаны в связи с отменой судебных решений по делу Л. и др.

Рассмотрим случай из практики, когда следователь в рамках протокола осмотра прослушал аудиокассету звукозаписи, которая была сделана в рамках ОРД и затем представлена следователю в установленном законом порядке. Никаких следов монтирования следователь в процессе названного выше следственного действия не выявил и отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о назначении данному объекту (аудиокассете) фоноскопической экспертизы, ссылаясь на свой названный выше протокол осмотра и прослушивания. Следователь в данном случае поступил незаконно, так же как и суд, отказывая в проведении фоноскопической экспертизы аудиозаписи, указал, что при прослушивании звука записей на аудиокассетах в судебном заседании судом никаких следов смонтирования не выявлено. Таким образом, суд фактически выступил в роли экспертного учреждения, каковым он не является, а разрешение данного вопроса требует использования специальных технических средств и знаний. Приговор отменен и дело направлено на новое расследование.

Довольно часто следователи проводят судебно-медицинскую экспертизу живых лиц только лишь по медицинским документам потерпевших (пострадавших), не направляя в распоряжение экспертов самих потерпевших. Практика проведения судебно-медицинской экспертизы по документам судопроизводству известна и сама по себе не противоречит УПК РСФСР. Если у суда возникают какие-либо сомнения в правильности проведенной экспертизы (либо документов, на которых она основывалась), тоон в соответствии с требованиями закона может провести её в суде. Оснований направлять для этого дело на доследование, а также каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона в данном случае не имеется.

Объектом судебно-медицинской экспертизы является живое лицо, либо труп (его части), а также материалы дела и медицинские документы, предоставленные в распоряжение эксперта в установленном порядке. Медицинские документы должны быть подлинными и содержать исчерпывающие данные о характере повреждений и их клиническом течении, а также иные сведения, необходимые для проведения судебно-медицинской экспертизы. При необходимости эксперт составляет ходатайство о предоставлении ему дополнительных материалов, по получении которых проведение судебно-медицинской экспертизы возобновляется.

Согласно пунктам 66, 67 Приказа Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 12 мая 2010 г. №346н «Об утверждении Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации» эксперт, принявший к производству порученную руководителем ГСЭУ экспертизу, производит ее путем медицинского обследования лица, в отношении которого назначена экспертиза.

До начала производства экспертизы эксперт обязан удостовериться в личности обследуемого, в отношении которого назначена экспертиза, либо его личность удостоверяется органом или лицом, назначившим экспертизу, о чем делается соответствующая запись в заключении эксперта.

Медицинское обследование живого лица начинается с его опроса о конкретных обстоятельствах дела, послуживших поводом для назначения экспертизы, и о жалобах на состояние здоровья на момент проведения обследования.

В случае, когда отсутствует возможность обследовать лицо, в отношении которого назначена экспертиза, её проводят по материалам дела и оригиналам медицинских документов, предоставленным в распоряжение эксперта органом или лицом, назначившим экспертизу.

В случаях невозможности исследовать оригиналы медицинских документов, по письменному разрешению органа или лица, назначившего экспертизу, допускается исследование их заверенных копий.

Представленные на экспертизу медицинские документы должны содержать исчерпывающие данные об объеме причиненных повреждений и течении патологического процесса, а также иные сведения, имеющие значение для проведения экспертизы.

Отвод в уголовном процессе - средство обеспечения объективного исследования обстоятельств уголовного дела, призванное в конечном итоге гарантировать достижение цели уголовного судопроизводства. Анализ норм уголовно-процессуального законодательства об отводе эксперта, а также практики их применения свидетельствует о проблемах, возникающих в ходе их реализации.

Так, несовершенство правовой регламентации отдельных положений УПК РФ не способствует своевременному ознакомлению участников уголовного процесса с имеющимся у них правом на отвод эксперта, а также эффективному и своевременному производству этого процессуального действия. Придание заключению эксперта статуса доказательства актуализирует проблему его пригодности для использования в уголовном процессе, что, в свою очередь, во многом определяется незаинтересованностью, объективностью и компетентностью эксперта.

В качестве оснований для заявления отвода эксперту закон называет наличие таких обстоятельств, которые могут либо дать повод сомневаться в его беспристрастности, либо свидетельствовать о его неосведомленности в вопросах, разъяснение которых от него требуется. В соответствии со ст. 61 УПК РФ такими обстоятельствами могут быть: признание эксперта потерпевшим либо обладание им статусом гражданского истца, гражданского ответчика или свидетеля по рассматриваемому уголовному делу; нахождение эксперта в близком родстве или родстве с любым из участников производства по рассматриваемому уголовному делу; иные обстоятельства, которые позволят предположить, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе уголовного дела.

Отвод может быть заявлен также в случаях, если выяснится, что эксперт в настоящий момент времени находится либо находился ранее в служебной или иной зависимости от сторон или их представителей, а кроме того, если обнаружится его некомпетентность (ст. 70 УПКРФ).

Следует заметить, что УПК РФ содержит не полный перечень оснований отвода эксперта. ФЗ от 31 мая 2001 г. «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» называет в качестве таковых также:

1) установление обстоятельств, подтверждающих заинтересованность в исходе дела руководителя экспертного учреждения, в котором производится или производилась судебная экспертиза;

2) приглашение в качестве эксперта врача, который до назначения экспертизы оказывал лицу медицинскую помощь. В этом случае отвод может и должен быть заявлен эксперту, производящему судебно-медицинскую или судебно-психиатрическую экспертизу, осуществляемую и без непосредственного обследования лица.

Такая разобщенность, «разбросанность» уголовно-процессуальных норм об отводе эксперта по разным федеральным законам не способствует их эффективному применению. Так, практика свидетельствует, что последние два из названных оснований отвода эксперта доводятся до сведения соответствующих участников уголовного процесса при разъяснении им прав, предусмотренных ст. 198 УПК РФ, крайне редко, что является нарушением закона. Основная причина такого положения - неосведомленность практических работников о содержании норм указанного федерального закона. Представляется, что идеальным решением проблемы могло бы стать размещение норм об отводе эксперта, содержащихся в ФЗ от 31 мая 2001 г., в ст. 70 УПК РФ.

Наиболее интересным представляется одно из оснований для отвода эксперта - когда обнаруживается его некомпетентность. Оно достаточно специфично и отлично по своей природе от иных оснований, исключающих участие в уголовном судопроизводстве всех других участников процесса.

Компетенция применительно к судебному эксперту может рассматриваться в двух аспектах:

1) как круг полномочий, права и обязанности эксперта, которые определены процессуальными кодексами

2) как комплекс знаний в области теории, методики и практики судебной экспертизы определенного рода, вида.

При анализе рассматриваемого основания для отвода в первую очередь встает вопрос о механизме установления (обнаружения) некомпетентности эксперта, т.е. каким образом участники уголовного процесса, уполномоченные Уголовно-процессуальным кодексом правом заявить отвод, могут и должны обнаружить его некомпетентность, если они сами не обладают специальными познаниями в соответствующей области науки, техники, искусства или ремесла.

Как только стало известно, кто из экспертов будет производить судебную экспертизу, необходимо выяснить:

наличие образования, наличие специальной экспертной подготовки для производства судебной экспертизы данного вида;

проходил ли эксперт обучение для повышения квалификации;

общий стаж экспертной работы;

стаж и опыт работы по судебным экспертизам данного вида;

подтверждение не только специальных знаний, но и знаний специальных методик экспертного исследования;

назначались ли по его заключениям повторные экспертизы, приводившие к иным выводам, чем произведенные этим экспертом.

Данный перечень не является исчерпывающим. Необходимо также учитывать, что для экспертов в государственных судебно-экспертных учреждениях ст. 13 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» установлены дополнительные требования. Так, должность эксперта в государственных судебно-экспертных учреждениях может занимать гражданин Российской Федерации, имеющий высшее профессиональное образование и прошедший последующую подготовку по конкретной экспертной специальности в порядке, установленном нормативными правовыми актами соответствующих федеральных органов исполнительной власти. Должность эксперта в экспертных подразделениях федерального органа исполнительной власти в области внутренних дел может также занимать гражданин Российской Федерации, имеющий среднее специальное экспертное образование.

Этой статьей также установлено, что специально создаваемые экспертно-квалификационные комиссии должны определить уровень профессиональной подготовки экспертов и проводить их аттестацию.

Уровень профессиональной подготовки экспертов подлежит пересмотру указанными комиссиями каждые пять лет. Порядок производства аттестации детализируется в ведомственных нормативных актах:

Приказ Минюста РФ от 12.07.2007 г. №142 «Об утверждении положения об аттестации государственных экспертов государственных судебно-экспертных учреждений Министерства юстиции Российской Федерации» (зарегистрирован в Минюсте РФ 23.07.2007 №9868);

Приказ МВД РФ от 14.01.2005 г. №21 (в ред. от 28.12.2006 г.) «Об аттестации экспертов на право самостоятельного производства судебных экспертиз и о порядке пересмотра уровня их профессиональной подготовки» (зарегистрирован в Минюсте РФ 1 марта 2005 г. №6368);

Приказ МЧС РФ от 09.06.2006 г. №351 «Об утверждении положения о порядке проведения аттестации сотрудников и работников судебно-экспертных учреждений и экспертных подразделений федеральной противопожарной службы на право самостоятельного производства судебных экспертиз» (зарегистрирован в Министерстве юстиции Российской Федерации 15 сентября 2006 года, регистрационный №8278);

Приказ Министра обороны РФ от 31.10.2007 г. №461 «О порядке определения уровня профессиональной подготовки экспертов и аттестации их на право самостоятельного производства судебных экспертиз» (зарегистрирован в Минюсте РФ 30 ноября 2007 г. №10592) и др. ведомственными актами могут быть предусмотрены и дополнительные требования к экспертам.

Вопрос о способах и средствах установления информации о компетентности (некомпетентности) эксперта является достаточно сложным, поскольку прямо не предусмотрен законодательством.

На практике часто возникают проблемы с получением информации о компетентности эксперта.

Тем не менее, участникам уголовного процесса, в том числе обвиняемому и его защитнику, должна обеспечиваться возможность ознакомления с данными, свидетельствующими о надлежащей квалификации эксперта, что вытекает из сформулированной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 18 февраля 2000 года №3-П по делу о проверке конституционности пункта 2 статьи 5 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» правовой позиции, согласно которой в силу непосредственного действия статьи 24 Конституции Российской Федерации, возлагающей на органы государственной власти и их должностных лиц обязанность обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, любая такого рода информация (за исключением сведений, содержащих государственную тайну, сведений о частной жизни, а также иных охраняемых законом конфиденциальных сведений) должна быть ему доступна, при условии, что законодателем не предусмотрен специальный правовой статус такой информации в соответствии с конституционными принципами, обосновывающими необходимость и соразмерность ее особой защиты.

Таким образом, Конституционный Суд РФ разъяснил, что, хотя ст. 195 УПК РФ предусматривает, что в постановлении о назначении судебной экспертизы указываются лишь фамилия, имя и отчество эксперта, однако это не исключает возможности указания в нем и сведений, подтверждающих его компетентность в производстве данной судебной экспертизы.

При назначении судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы и необходимости поместить обвиняемого или подозреваемого, если они не содержатся под стражей, для экспертного исследования в медицинский или психиатрический стационар (что согласно п. 9 ч.2 ст.29 УПК РФ возможно только с разрешения суда), следователь, в соответствии с ч.1 ст.165 УПК РФ, возбуждает об этом ходатайство перед районным или военным судом, облекая его в форму постановления, в котором обосновывается необходимость помещения экспертируемого в стационар. Если же подозреваемый и обвиняемый содержатся под стражей, помещение их в стационар не требует разрешения суда. Достаточно указания об этом в постановлении следователя о назначении экспертизы. Аналогичны и действия дознавателя при назначении стационарной экспертизы, он также возбуждает перед судом ходатайство, в котором доказывает необходимость помещения в стационар.

Прежде чем направить свое постановление для исполнения следователь обязан обеспечить права обвиняемого и подозреваемого при назначении и проведении экспертизы. В этих целях, в соответствии с ч. 1 ст. 198УПК РФ, он знакомит подозреваемого, обвиняемого, его защитника с постановлением о назначении экспертизы и разъясняет представленные им права. Комплекс этих прав обеспечивает указанным лицам возможность предотвращать нарушение их законных интересов и добиваться объективного заключения эксперта.

Комплекс охватывает следующие права:

знакомиться с постановлением о назначении судебной экспертизы;

заявлять отвод эксперту по основаниям, предусмотренным ст. 70 УПКРФ;

ходатайствовать о производстве экспертизы в другом экспертном учреждении, в том числе и в негосударственном;

ходатайствовать о включении в число экспертов указанных им лиц (как работающих, так и неработающих в экспертных учреждениях);

ходатайствовать о включении в постановление о назначении экспертизы дополнительных вопросов экспертам;

присутствовать с разрешения следователя при производстве экспертизы.

Однако, несмотря на широкие возможности влиять с использованием этих прав на направление и результаты экспертизы, упомянутые участники не вправе вмешиваться в ход исследований, но могут давать объяснения и задавать вопросы эксперту, относящиеся к предмету экспертизы (ч. 2 ст. 24 Федерального закона от 31 мая 2001 г. №73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»). Поскольку защитник вправе участвовать в следственных действиях, в которых участвует подзащитный (п. 5 ч. 1 ст. 53 УПК РФ), он может присутствовать при судебно-медицинской, судебно-психиатрической и иной экспертизе, проведение которой невозможно без участия подзащитного; знакомиться с заключением эксперта, протоколом его допроса.

3.2 Ознакомление участников уголовного судопроизводства с постановлением о назначении экспертизы

Одним из прав, которыми обладают подозреваемый, обвиняемый, защитник, потерпевший, представитель потерпевшего и свидетель при назначении судебной экспертизы - это право знакомиться с постановлением о назначении экспертизы. Обязанность ознакомить с постановлением о назначении судебной экспертизы лежит на следователе, но она законодателем не конкретизирована каким-либо сроком. Отсутствие закрепленного в законе срока приводит к различным нарушениям прав участников процесса. Следователь может ознакомить их с постановлением о назначении судебной экспертизы, как зачастую и происходит, уже после ее проведения. Распространены случаи одновременного ознакомления и с постановлением о назначении судебной экспертизы, и с заключением эксперта. В подобной ситуации сторона защиты не имеет возможности своевременно заявить ходатайства, поставить перед экспертом свои вопросы, присутствовать при необходимости при экспертном исследовании и давать эксперту пояснения, необходимые для обеспечения объективности его выводов. Защитник лишается также возможности реализовать свое право на получение информации о ходе расследования, на заявление отвода экспертам или ходатайства о поручении производства экспертизы другому эксперту или в другом экспертном учреждении. Ходатайства защиты об исключении таких экспертиз из судебного разбирательства как полученных с нарушением требований уголовно-процессуального закона суды, как правило, отклоняют. Чаще всего они ссылаются на отсутствие самого нарушения или на отсутствие связи допущенных следователями нарушений закона с ущемлением прав стороны защиты.

Так, Балтийским городским судом Калининградской области вынесен приговор в отношении граждан М., 3, М. и К, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 2 ст.158 УК РФ, в котором суд пришел к выводу, что ознакомление подсудимых с назначением по делу экспертиз уже после их проведения не служит основанием для признания незаконными вынесенных в установленном уголовно-процессуальным законом порядке постановлений о назначении соответствующих экспертиз. Суд указал, что права, предусмотренные п. 1 ч.1 ст.198 УПК РФ были подсудимыми реализованы, с заключениями экспертиз они были ознакомлены, и каких-либо ходатайств, связанных с оспариванием порядка назначения, проведения, а равно и результатов этих экспертиз от стороны защиты ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия не поступало, в связи с чем судом не усматривается, что ознакомление подсудимых с постановлениями о назначении по делу экспертиз после их проведения каким-либо образом реально нарушило их право на защиту, учитывая, к тому же, что препятствий к реализации прав, перечисленных в ст. 198 УПК РФ, подсудимым не чинилось.

Существующую взаимно противоречивую позицию Европейского Суда по правам человека, Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ в вопросе: «влечёт ли признание заключения эксперта недопустимым доказательством, если участники уголовного судопроизводства были несвоевременно ознакомлены следователем с постановлением о назначении данной экспертизы» рассмотрим на примере дела Клементьева. Согласно доводам Клементьева он был несвоевременно ознакомлен следователем с постановлением о назначении экспертизы, не имел возможность принимать участие в процессе принятия решений, касавшихся назначения и проведения судебных экспертиз, поэтому не мог лично вовремя обжаловать их в суде первой инстанции и в кассационной инстанции или воспользоваться своими правами в соответствии со статьями 89 и 290 УПК РСФСР, заявив в суд ходатайство о проведении дополнительных или повторных экспертиз. Суд первой инстанции указал, что обвиняемые извещались о проведении по делу судебных экспертиз только по их завершении.

Европейский Суд указал, что на момент исполнения указанных 16 решений как заявитель, так и его адвокат были официально извещены о процессуальных правах обвиняемого, включая право на заявление отвода эксперту, право ходатайствовать о назначении эксперта из числа указанных им лиц, право представлять дополнительные вопросы, присутствовать с разрешения следователя при производстве экспертизы и давать объяснения эксперту, знакомиться с заключением эксперта. Заявитель и его адвокат имели неограниченную возможность заявлять соответствующие ходатайства и заявления: и, действительно, в материалах дела отсутствует информация о том, что какие-либо ходатайства стороны защиты отклонялись как запоздалые или неприемлемые по другим причинам. Европейский Суд пришел к заключению, что несвоевременные извещения об указанных решениях не поставили заявителя в значительно менее благоприятное положение по сравнению со стороной обвинения и никаким другим образом не нарушили его права по смыслу статьи 6 Конвенции. Таким образом, не имело место нарушение указанного положения.

Рассматривая позицию Конституционного суда в двух его определениях: по жалобе гр-на Ш.И. Донгака - определение Конституционного Суда РФ от 15 ноября 2007 г. №762-О-О, а также в определении Конституционного Суда РФ от 18 июня 2004 г. №206-0 по жалобе гр-на А.К. Корковидова, то она проста и понятна: «...Указанное процессуальное действие... должно быть осуществлено до начала производства экспертизы -- иначе названные участники процесса лишаются возможности реализовать связанные с ее назначением и вытекающие из конституционного принципа состязательности и равноправия сторон права, закрепленные статьей 198 УПК Российской Федерации. Данное требование части третьей статьи 195 УПК Российской Федерации распространяется на порядок назначения любых судебных экспертиз, носит императивный характер и обязательно для исполнения следователем, прокурором и судом на досудебной стадии судопроизводства во всех случаях». Ознакомление подозреваемого, обвиняемого с постановлением о назначении экспертизы послеее производства должно расцениваться как недопустимое нарушение права на защиту, принципа состязательности и равноправия сторон.

В качестве аргумента в обоснование недопустимости полученного при описанных нарушениях заключения эксперта может быть использована и судебная практика, в том числе и практика Верховного Суда РФ. Эта практика неоднозначна и в настоящее время к защите не благосклонна. Но в ее истории можно найти принципиально иные, чем принимаемые сегодня, решения по вопросу о признании недопустимым заключения эксперта, полученного с нарушением прав участников судопроизводства. Например, Кассационная коллегия Верховного Суда РФ в определении от 31 мая 1995 г. по делу Суворова сделала однозначный вывод: «В соответствии со ст. 184 УПК РСФСР следователь обязан ознакомить обвиняемого с постановлением о назначении экспертизы и разъяснить его права, предусмотренные ст. 185 УПК РСФСР. Невыполнение этого требования существенным образом ущемляет интересы обвиняемого, поскольку лишает его возможности использовать предоставленные ему законом права. Несмотря на это, обвиняемый Суворов был ознакомлен с постановлением о назначении экспертизы спустя значительное время со дня ее проведения -- накануне окончания предварительного расследования. Указанное экспертное заключение имеет существенное значение для исхода дела... С учетом изложенного следует признать, что не исключение доказательства, полученного с нарушением закона, на основании которого судом присяжных постановлен обвинительный приговор, является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора».

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, отклоняя жалобу на приговор Московского областного суда в отношении К. и С, принесенную, в том числе, и по данному основанию, в кассационном определении от 19 июля 2006 г. указала, что «нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих исключение из числа доказательств заключений проведенных по делу экспертиз, не имеется. Ознакомление с постановлениями о назначении экспертиз одновременно с выводами экспертов не может служить основанием к отмене приговора, поскольку при ознакомлении с постановлениями и заключениями экспертиз, а также материалами уголовного дела сторона защиты каких-либо ходатайств или заявлений о постановке дополнительных вопросов не заявляла».