Соборное уложение 1649 года

Размещено на http://www.allbest.ru/

3

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

"Уральский государственный университет физической культуры"

кафедра ТГП и КП

КУРСОВАЯ РАБОТА

по истории отечественного государства и права

"Соборное уложение 1649 года"

Выполнил: студент 133 группы

Казанцева Жанна Денисовна

Проверил: д. и. н. профессор

Челябинск 2010

Содержание

Введение

ГЛАВА 1 СОЗДАНИЕ СОБОРНОГО УЛОЖЕНИЯ 1649 ГОДА

1.1 Предпосылки создания Соборного Уложения 1649 года

1.2 Разработка и принятие Соборного Уложения 1649 года

ГЛАВА 2 СОДЕРЖАНИЕ И ЗНАЧЕНИЕ СОБОРНОГО УЛОЖЕНИЯ 1649 ГОДА

2.1 Общее содержание Соборного Уложения 1649 года

2.2 Система преступлений и наказаний по Соборному Уложению

2.4 Уголовный процесс по Соборному Уложению 1649 года

2.5 Значение Соборного Уложения 1649 года

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Cоборное Уложение - крупнейший памятник средневекового права России. Оно представляет собой свод законов России XVII в. Уложение в общеисторической литературе нередко называют кодексом, что, разумеется, неверно, ибо это многоотраслевой закон.

Соборное Уложение 1649 года явилось новым этапом в развитии юридической техники. Это первый печатный закон в России. Подлинник его хранится в Российском государственном архиве древних актов в виде рукописного свитка, подписанного всеми членами Земского собора в январе 1649 года. До него публикация законов ограничивалась оглашением их на торговых площадях и в храмах, о чём обычно специально указывалось в самих документах. Появление печатного закона в значительной мере исключало возможность совершать злоупотребления выводами и приказными чинами, ведавшими судопроизводством.

Соборное Уложение не имеет прецедентов в истории русского законодательства. По объёму оно может сравниться разве что со Стоглавом, но по богатству юридического материала превосходит его во много раз [7, c.120].

Соборное Уложение - первый в истории России систематизированный закон.

Цель моей курсовой работы - рассмотреть Соборного Уложение 1649 года.

Задачи - познакомиться поближе с его содержанием, с предпосылками его появления, с его значением.

ГЛАВА I СОЗДАНИЕ СОБОРНОГО УЛОЖЕНИЯ 1649 ГОДА

1.1 Предпосылки создания Соборного Уложения 1649 года

Начало 17-го столетия характеризуется политическим и экономическим упадком России. В значительной мере этому способствовали войны со Швецией и Польшей, закончившиеся поражением России в 1617 году.

После подписания мирного договора в 1617 году со Швецией Россия потеряла часть своих территорий - побережье Финского залива, Карельский перешеек, течение реки Невы и города на её побережье. Выход России к Балтийскому морю был закрыт. Кроме того, после похода на Москву в 1617-1618 годах польско-литовского войска и подписания перемирия к Польше отошли Смоленская земля и большая часть Северной Украины.

Последствия войны, вылившиеся в упадке и разорении хозяйства страны, требовали срочных мер по его восстановлению, но вся тяжесть легла, главным образом, на черносошенных крестьян и посадских людей. Правительство широко раздает земли дворянам, что приводит к непрерывному росту крепостничества. Первое время, учитывая разорение деревни, правительство несколько уменьшило прямые налоги, зато выросли различного рода чрезвычайные сборы, большинство которых вводилось почти непрерывно заседавшими Земскими соборами.

Однако, казна остается пустой и правительство начинает лишать денежного жалования стрельцов, пушкарей, городовых казаков и мелкий чиновный люд, вводится разорительный налог на соль. Многие посадские люди начинают уходить на “белые места” (освобожденные от государственных налогов земли крупных феодалов и монастырей), эксплуатация же остальной части населения увеличивается. В такой ситуации невозможно было избежать крупных социальных конфликтов и противоречий.

1 июня 1648 года вспыхнуло восстание в Москве (так называемый “соляной бунт”). Восставшие в течение нескольких дней удерживали город в своих руках, разоряли дома бояр и купцов.

Вслед за Москвой летом 1648 года развернулась борьба посадских и мелких служилых людей в Козлове, Курске, Сольвычегодске, Великом Устюге, Воронеже, Нарыме, Томске и других городах страны.

Восстание 1648 года представляло собой стихийное выступление посадских людей, стрельцов, холопов и боярской дворни против правящей верхушки во главе с боярином Б. И. Морозовым. Наиболее драматические события развернулись в первые пять дней восстания. У себя в доме был убит повстанцами думный дьяк Н. Чистой, а затем казнены выданные правительством народу глава Земского приказа Л. С. Плещеев и глава Пушкарского приказа П. Т. Траханиотов. В первые же дни восставшие произвели массовый погром дворов бояр, московских дворян, дьяков, приказных людей. В первую очередь пострадали дворы начальника приказа Большой казны, Стрелецкого и Аптекарского приказов Морозова и близко стоящих к нему лиц - Чистого, Плещеего, Траханиотова, богатого гостя В. Шорина и многих других знатных господ и торговых людей. Анализ состава лиц, пострадавших от погрома, показывает, что повстанцы, прежде всего черные посадские люди, видели своих главных врагов в группе правящей боярской знати.

На третий день восстания в Москве вспыхнули пожары. Летописи называют от 4 до 10 тысяч сгоревших дворов. Пострадали в наибольшей мере аристократические районы города, в том числе Белый город, где сосредоточились преимущественно дворы бояр, дворян и крупных торговых людей. В сильной мере от пожара пострадали дворянские районы города. Царь ценой больших усилий, лично умоляя и уговаривая повстанцев, сумел отстоять своего «дядьку» (воспитателя) Морозова и спасти его от суда народа. Но власть правительства над городом была утрачена. В последующее время волна народных восстаний затронула многие города Юга, Севера, и Северо-Востока России.

Дворяне и дети боярские, собравшиеся в столице по пути на юг для несения сторожевой службы, в первые дни июня участия в антиправительственных выступлениях не принимали. Однако вскоре с целью предотвратить дальнейшее развитие восстания они совместно с верхами посада взяли инициативу переговоров в свои руки. 10 июня на совещании дворян и торговых людей была принята челобитная царю, авторы которой говорили от лица всенародного множества московского государства, требуя созвать Земский собор для принятия уложенной книги с целью с целью упорядочения законодательства.

Челобитчики выдвинули требование созвать Земский собор «из стольников и из дворян московских и из жильцов и из городовых дворян и детей боярских выборным лучшим людем». Другое требование служилых и торговых людей - упорядочение законодательства и составление новой Уложенной книги. Эта мысль занимала их давно. Ещё в челобитной 1637 года, составленной во время очередного сбора в Москве, служилые люди просили: «...и вели, государь, выбрать в городех из дворян и из земских людей и вели, государь, нас, холопей своих, судить в городех по своему государеву указу и по своей государевой улаженной судебной книге для нашей бедности и разоренья и для дальново пути и для московские волокиты и проести». А в челобитной 10 июня её авторы, усматривая в издании Уложенной книги важное условие упрочения государственного строя, давали совет царю последовать примеру Юстиниана: «Как в его время кара божьего гнева угрожала греческой земле, но ща справедливый приговор и указ, который он повелел издать, чтобы во всей его земле были прекращены всякая неправда и притеснение бедных, бог такое наказание отвёл и гнев на милость преложил». Так же должен поступить, по мнению челобитчиков, и русский царь, если хочет «избежать божьей казни».

Таким образом, дворянство, по мере консолидации его рядов, как класса - сословия, становящегося основной опорой сословно - представительной монархии, переходящей в абсолютизм, исподволь вынашивало мысль и создании нового кодекса законов и подготавливало идейное обоснование этого шага.

Одной из причин таких требований были неупорядоченность и запутанность законодательства, влекущие судебные «московские волокиты», больно ударявшие по широким кругам дворянства и посадских людей.

Если непосредственной причиной создания Уложения 1649 года послужило восстание 1648 года в Москве и обострение классовых и сословных противоречий, то глубинные причины лежали в эволюции социального и политического строя России, в процессах консолидации основных классов - сословий того времени - крестьян, посадских людей и дворянства - и начавшемся переходе от сословно - представительной монархии к абсолютизму. Указанные процессы сопровождались заметным ростом законодательной деятельности, стремлением законодателя подвергнуть правовой регламентации возможно больше сторон и явлений общественной и государственной жизни.

Практически, на протяжении всего правления царя Алексея Михайловича (1645 - 1676 г.) страна была охвачена мелкими и крупными восстаниями городского населения. Необходимо было укрепить законодательную власть страны и 1 сентября 1648 года в Москве открылся Земский собор, на который в Москву прибыли выборные от 121 города и уезда. На первом месте по количеству выборных стояли провинциальные дворяне (153 человека) и посадские люди (94 человека). «Соборное уложение» как новый свод законов было составлено особой комиссией, обсуждено Земским собором и напечатано в 1649 г. в количестве 2 тыс. экземпляров. По тем временам это был неслыханный тираж. Напечатанный текст был разослан в приказы и на места [8, c. 251-256].

1.2 Разработка и принятие Соборного Уложения 1649 года

На Соборе 16 июля 1648 года было подано челобитье о составлении Уложения, «чтоб вперед по той Уложенной книге всякие дела делать и вершить». Для выработки Уложения была созвана специальная комиссия (по тем временам - приказ) во главе с князем Н. И. Одоевским. В неё вошли князь С. В. Прозоровский, окольничий князь Ф. Ф. Волконский и два дьяка - Гаврила Леонтьев и будущий историк Фёдор Грибоедов. Согласно предисловию к Уложению, в котором дана официальная версия составления кодекса, в задачу комиссии входило из прошлого законодательства - правил апостолов и святых отцов, «градцких законов греческих царей», из указов прежних русских царей и боярских приговоров - выписать статьи, которые «пристойны... к государственным и к земским делам», «и те государские указы и боярские приговоры с старыми судебниками справити». По тем вопросам, на которые «в судебниках указу не положено, и боярских приговоров на те статьи не было, и те бы статьи по тому же написати и изложити по его государеву указу общим советом». Комиссии было велено «то всё собрати, и в доклад написати». В более краткой форме задача комиссии Н. И. Одоевского в указе царя в связи с решением Собора 16 июля определялась так: «... указал то ведать - Уложенную книгу писать... примеряся прежних государей к судебником и уложеньем и блаженные памяти отца его государева, великого государя царя и великого князя Михаила Фёдоровича всеа Русии, указу и уложенью» [2, c. 108].

Рассмотрение проекта Уложения намечалось на новом Земском соборе. Тогда же, 16 июля, принято решение назначить открытие нового Собора на 1 сентября. Были намечены и нормы представительства: от стольников, стряпчих, московских дворян и жильцов - по два человека от чина, от городовых дворян, детей боярских из больших городов - по два человека, из маленьких - по одному, от новгородцев - с пятины по человеку, от гостей - три человека, от гостиной и суконной сотен - по два, от посадских людей «с городов, с посадов по человеку, добрых и смышленых людей». Новый Земский собор в отличие от Собора 16 июля намечался в более широком составе и с участием представителей посадских общин. Здесь несомненно сказалось воздействие всё продолжавшегося восстания и ведущей роли в нём чёрных и посадских людей. В грамотах, разосланных в города, предписывалось выбирать дворян и детей боярских и торговых людей «добрых лутчих, человека добра, и смышленых людей, которым бы такие государевы и земские всякие дела за обычей...».

Комиссия Н. И. Одоевского сразу же приступила к работе по сбору прошлого законодательства и в сравнительно короткий срок, в два с половиной месяца, составила первоначальный вариант Уложения. Законодательный материал для комиссии собирали и копировали приказы. Имеется свидетельство о подготовке таких материалов подьячими Поместного приказа: «А с указанные книги списав, государевы указы и боярские приговоры о поместных и вотчинных землях посланы ис Поместного приказу, по памяти, за дьячею приписью, в приказ к боярам ко князю Никите Ивановичу Одоевскому да ко князю Семёну Васильевичу Прозоровскому да к окольничему ко князю Фёдору Фёдоровичу Волконскому да к дьяком Гаврилу Левонтьеву да к Фёдору Грибоедову,для государева и земского великого дела». Запись позволяет заключить, что приказы по памяти производили извлечение из своих указных книг результативной части - указов боярских приговоров - и отсылали их, удостоверив подписью дьяка, в комиссию. То обстоятельство, что присылались только указы и приговоры, без докладов, значительно облегчило работу над Уложением. К сожалению, архива комиссии не сохранилось и поэтому нет возможности составить сколько - нибудь конкретное представление об этапах такой работы и её результатах. Весьма скудные данные имеются и о членах комиссии. Вопрос о роли каждого из них в работе над Уложением целиком относится к области догадок, предположений и косвенных построений. Тем не менее всё это заслуживает внимания, поскольку правительственная комиссия является авторским коллективом, которому принадлежит честь составления хотя бы первоначального варианта Уложения.

1 сентября 1648 года собрался Земский собор расширенного состава с участием представителей посадских людей. Преобладающее место на Соборе заняли дворяне и торговые люди. «К сожалению, о самом Соборе и его заседаниях, - пишет М. Н. Тихомиров, - мы имеем неточные и, может быть, нарочито искажённые сведения. Записи о Соборе не сохранилось... Исчезновение записи о Соборе 1648 г., возможно, и не случайность... в предисловии к Уложению о самих заседаниях Собора говорится как-то нарочито сбивчиво, хотя в нём упоминается общий совет, который постановил учинить в государстве одинаковый суд и расправу для всех людей».

3 октября, согласно предисловию к Уложению, началось слушание проекта кодекса на Соборе в обеих его палатах: в одной были царь, Боярская дума и Освящённый собор; в другой, получившей официальное название «Ответной палаты», - выборные люди всяких чинов под председательством князя Ю. А. Долгорукова. Данных о ходе обсуждения кодекса в, условно говоря, Верхней палате, нет, зато активное участие Ответной палаты несомненно. Оно оказало немалое влияние на состав памятника и послужило предметом больших споров в дальнейшей научной литературе. Чтение Уложения в Ответной палате не всегда происходило в порядке расположения глав. Некоторые части XIX главы, например, докладывались 18 декабря и даже 15 января1649 года, за две недели до окончания работы над Уложением. Основная же часть утверждена царём 25 ноября 1648 года. Последней рассматривалась VII глава о ратных людях. Есть все основания, что проект кодекса, подготовленный комиссией Одоевского, подвергся существенным изменениям в период его обсуждения на Соборе. Изменения и дополнения в проект Уложения не следует относить только за счёт чтения его в обеих палатах Собора. Параллельно шла активная работа самой комиссии, которая составляла доклады по челобитным выборных людей и докладывала их царю: «... в нынешнем во 157 году (1648/49 г.), в разных месяцах и числах, били челом государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Руси в Столовой избе выборные из городов посадцкие и во всех посадцких людей место и подали челобитные за руками о розных своих делех. И из тех их челобитен выписано, и по выписке государя, царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии докладывали бояре князь Никита Иванович Одоевский (далее идёт перечисление остальных членов комиссии)». Один из случаев такого доклада по челобитью стольников, стряпчих и других чинов от 30 октября 1648 года относится к 13 ноября, к периоду наиболее интенсивной работы Собора над Уложением. По докладу был принят указ об отписке к посадам белых слобод в городах с их торгово - промышленным населением. Указ вошёл в записную книгу Сыскного приказа Ю. А. Долгорукова и одновременно включён в XIX главу Уложения.

Шведский резидент К. Поммеренинг в сообщении от 4 октября писал, что царь «ежедневно работает сам со своими сотрудниками, чтобы устроить хорошие порядки, дабы народ, насколько возможно, был удовлетворён». В донесении от 18 октября он снова подчёркивает, что «здесь работают всё ещё прилежно над тем, чтобы простолюдины и прочие были удовлетворены хорошими законами и свободою». Сказанным объясняется, что слушание и доработка Уложения затянулись на четыре месяца. Но из того, как шла подготовка Уложения, следует и другое важное обстоятельство. Пойдя навстречу требованиям дворян и верхов посада - как в части создания самого Уложения, так и узаконения значительного числа норм, отвечающих непосредственным интересам именно этих кругов, - правительство, с одной стороны, вбило клин между ними и народом и тем самым предотвратило возможность опасного контакта вооружённых служилых людей с повстанцами, а с другой - широкой оглаской мероприятий по подготовке «хороших законов» предприняло маневр в сторону успокоения народа и отвлечения его внимания. Донесения К. Поммеренинга красноречиво говорят об этом.

А положение в Москве оставалось тревожным. В сентябре - ноябре представители посада и дворян в ходе заседания Земского собора усилили давление на правительство. 25 ноября, ещё до завершения работы над Уложением, был издан указ об отписании слобод на посадах «без лет и без сыску... всем быть его государевым». Видимо, с этим связано то обстоятельство, что в декабре - январе 1649 года волнения усилились; главная роль в них принадлежала закладчикам, недовольным возвращением в посадское тягло. К ним примкнули холопы и часть стрельцов. По Москве поползли слухи - «быть де замятне в Крещение» (6 января). О назревавшем восстании писал шведской королеве Христине и Поммеренинг. Начались расправы и новые казни.

В такой обстановке 29 января 1649 года было закончено составление и редактирование текста Уложения в ходе заседаний Земского собора. Уложение начали печатать 7 апреля 1649 года и кончили 20 мая. Отпечатано было 1200 экземпляров [5, c. 40-48].

соборное уложение памятник право

ГЛАВА 2 .СОДЕРЖАНИЕ И ЗНАЧЕНИЕ СОБОРНОГО УЛОЖЕНИЯ 1649 ГОДА

2.1 Общее содержание Соборного Уложения 1649 года

Соборное Уложение 1649 года имеет сложную и строгую систему построения. Оно состоит из 25 глав, разделённых на статьи, общее количество которых составляет 967. Главам предшествует краткое введение, содержащее официальное объяснение мотивов и истории составления кодекса. По словам одного из историков, введение представляет собою «памятник скорее публицистической ловкости, нежели исторической достоверности». Уложение имеет следующие главы:

Глава I. А в ней 9 статей о богохульниках и церковных мятежниках.

Глава II. О государской чести, и как его государское здоровье оберегать, а в ней 22 статьи.

Глава III. О государеве дворе, чтоб на государеве дворе ни от кого никакова бесчиньства и брани не было.

Глава IV. О подпищикех, и которые печати подделывают.

Глава V. О денежных мастерах, котрые учнут делати воровские деньги.

Глава VI. О проезжих грамотах в иные государства.

Глава VII. О службе всяких ратных людей Московского государства.

Глава VIII. О искуплении пленных.

Глава IX. О мытах и о перевозех, и о мостах.

Глава X. О суде.

Глава XI. Суд о крестьянех, а в ней 34 статьи.

Глава XII. О суде патриарших приказных, а в ней 7 статей.

Глава XIV. О крестном целовании, а в ней 10 статей.

Глава XV. О вершенных делах, а в ней 5 статей.

Глава XVI. О поместных землях, а в ней 69 статей.

Глава XVII. О вотчинах, а в ней 55 статей.

Глава XVIII. О печатных пошлинах, а в ней 71 статья.

Глава XIX. О посадских людях, а в ней 40 статей.

Глава XX. Суд о холопех, а в ней 119 статей.

Глава XXI. О разбойных и о татиных делех, а в ней 104 статьи.

Глава XXII. А в ней 26 статей. Указ за какие вины кому чинити смертная казнь, и за какие вины смертию не казнити, а чинити наказание.

Глава XXIII. О стрельцах, а в ней 3 статьи.

Глава XXIV. Указ о атаманех и о казакех, а в ней 3 статьи.

Глава XXV. Указ о корчмах, в ней 21 статья.

Все эти главы можно разделить на пять групп:

1) главы I - IX - государственное право;

2) главы X - XIV - устав судоустройства и судопроизводства;

3) главы XV - XX - вещное право;

4) главы XXI - XXII - уголовное уложение;

5) главы XXIII - XXV - добавочная часть: о стрельцах, о казаках, о корчмах.

Но эта классификация удается лишь с известной натяжкой, потому что такая группировка материала присутствует в лишенном композиционной стройности памятнике только как с трудом различимая тенденция, стремление к некоторой систематичности.

Так, например, первая глава «Уложения» содержит правовые нормы «о богохульниках и церковных мятежниках» - самом страшном преступлении, по мнению законодателей XVII в., ибо оно рассматривается даже раньше, чем покушение на «государьскую честь» и «государьское здоровье». За хулу на Бога и Божию Матерь, честный крест или святых угодников согласно 1-й статье I главы «Уложения» виновного, независимо, русский ли он или иноверец, ждало сожжение на костре. Смерть грозила и всякому «бесчиннику», воспрепятствовавшему служению литургии. За всякие проводимые в храме бесчинства и беспорядки, к которым относилась и подача челобитий царю и патриарху во время богослужения, полагались также суровые наказания, от торговой казни, (за «непристойные речи» во время совершения литургии) до тюремного заключения (подача челобитий, оскорбление кого-либо словом при богослужении). Но первой главой с ее девятью статьями узаконения по церковным вопросам не исчерпываются, они рассыпаны по всему тексту «Уложения». И в дальнейших главах мы находим постановления о присяге для людей духовного и мирного чина, о совращении православных в басурманство, об ограничении прав иноверцев, о самозваных попах и монахах, о браке, об охране церковных имуществ, о чести духовных лиц, почитании праздников и т. д. Все эти меры призваны были защищать честь и достоинство церкви. Но содержались в «Уложении» и пункты, вызвавшие сильное недовольство церковной иерархии. Согласно XI-II главе учреждался особый монастырский приказ, на который возлагался суд в отношении духовенства и зависимых от него людей (патриарших и монастырских крестьян, слуг, церковный причт и т. п.). До этого суд по недуховным делам в отношении духовенства осуществлялся в Приказе Большого дворца. Духовные вотчинники здесь, минуя общегосударственные учреждения, подлежали суду самого царя. Теперь же духовенство лишалось судебных привилегий, причем сделано это было по челобитным выборных людей. По этим же челобитным подвергалось существенному ограничению и церковное землевладение. Принадлежавшие церковным властям слободы и вотчины были взяты «за государя в тягло и в службы бездетно и бесповоротно».

Далее, всем духовным лицам и учреждениям категорически запрещалось каким бы то ни было способом приобретать вотчины и мирским людям отдавать вотчины в монастыри (гл. XVII, ст. 42). С точки зрения государства это способствовало дальнейшей централизации и укреплению самодержавной власти. Но положения нового кодекса вызвали сопротивление духовенства и ожесточенную критику с его стороны. Ведь «Уложение» лишало высшее духовенство, за исключением патриарха, судебных привилегий. В ведение Монастырского приказа передавались все церковные и монастырские земли.

Недовольный «Уложением» патриарх Никон называл его не иначе как «беззаконной книгой», а первого главу Монастырского приказа, князя В. И. Одоевского, «новым Лютером». В итоге напряженной борьбы духовная власть одолела светскую: сначала, уже после удаления Никона от дел, в 1667 г. был отменен светский суд в отношении духовенства, а в 1677 г. упразднили и Монастырский приказ.

В «Уложении» много внимания уделялось и некоторым социальным вопросам. В Смуте силой, обеспечившей конечную победу над внешними и внутренними врагами, были сословия служилых людей и жителей посадов. XVI и XVII главы «Уложения» были посвящены упорядочению запутанных в годы «московского разорения» земельных отношений. Кто-то тогда утратил крепости на свои владения, кто-то получил их от самозванцев. В новом законодательном своде устанавливалось, что вотчинами имеют право владеть только служилые люди и гости. Таким образом, собственность на землю становилась сословной привилегией дворянства и верхушки купечества. В интересах дворянства «Уложение» сглаживает разницу между условным владением - поместьем (на условии и на время службы) и наследственным - вотчиной. Отныне поместья можно менять на вотчины и наоборот. Челобитьям посадских людей удовлетворяла специально посвященная им XIX глава. Согласно ей посадское население обособлялось в замкнутое сословие и прикреплялось к посаду. Все его жители должны были нести тягло - то есть платить определенные подати и исполнять повинности в пользу государства. Из посада теперь нельзя было уйти, зато и войти можно было только при условии вступления в тяглую общину. Это положение удовлетворяло требование посадских людей оградить их от конкуренции разных чинов людей, которые, происходя из служилых, духовных, крестьян, торговали и занимались разными промыслами близ посадов, в то же время не имели тягло. Теперь все, кто занимался торгами и промыслами, обращались в вечное посадское тягло. Одновременно свободные ранее от тягла «белые слободы» (обеленные, т. е. освобожденные от податей и повинностей государству), принадлежавшие светским феодалам и церкви, безвозмездно прикреплялись к государевым посадам. Подлежали возвращению на посады все самовольно оттуда ушедшие. Их предписывалось «свозити на старые их посадские места, где кто жил наперед сего, бездетно и бесповоротно». Таким образом, по точной характеристике В. О. Ключевского, «посадское тягло с торгов и промыслов стало сословной повинностью посадского населения, а право городского торга и промысла его сословной привилегией». Надо только добавить, что это зафиксированное законом положение не было до конца реализовано на практике. И весь XVII в. посадские люди продолжали ходатайствовать о ликвидации «белых мест», расширении городских территорий, запрещении крестьянам заниматься торгами и промыслами.

По-новому регулировался в «Уложении» и крестьянский вопрос. XI глава («Суд о крестьянах») отменяла установленные в 1597 г. «урочные лета» - пятилетний срок для сыска беглых крестьян, после которого поиски прекращались и фактически сохранялась хоть малая лазейка для выхода из крепостного состояния, пусть путем бегства. По «Уложению» розыск беглецов становился бессрочным, а за их укрывательство устанавливался штраф в 10 рублей. Тем самым крестьяне окончательно прикреплялись к земле и завершалось юридическое оформление крепостного права. Принятие этих норм отвечало интересам служилых людей, активно участвовавших в Земском соборе 1648 г. Но особенно важно отметить, что по «Уложению» крестьяне, будучи, безусловно, одним из самых приниженных и угнетаемых сословий, обладали все же и некоторыми сословными правами. Беглым крестьянам категорически предписывались их имущественные права. Признанием личных прав являлось положение, согласно которому вступившие в брак в бегах крестьяне и крестьянки подлежали возврату владельцу только семьями.

Таковы лишь некоторые, важнейшие положения Соборного Уложения 1649 г. По сути, принятие этого свода законов было победой средних классов, проигрывали же их житейские соперники, стоявшие наверху и внизу тогдашней социальной лестницы.

Потерпевшие поражение на соборе 1648 г. московские бояре, дьяческая бюрократия и высшее духовенство, напротив, остались недовольны «Уложением». Так, с ясностью обнаруживается, что созванный для усмирения страны собор 1648 г. повел к разладу и неудовольствиям в московском обществе. Достигшие своей цели соборные представители провинциального общества восстановили против себя сильных людей и крепостную массу. Если последняя, не мирясь с прикреплением к тяглу и к помещику, стала протестовать «гилем» (т. е. беспорядками) и выходом на Дон, подготовляя тем самым разинщину, - то общественная вершина избрала легальный путь действия и привела правительство к полному прекращению Земских соборов [4, c. 125-130].

2.2 Система преступлений и наказаний по Соборному Уложению

Система преступлений охватывала разнообразные стороны жизни общества, касалась как простого люда, так и зажиточных слоёв населения, государственных служащих и по Соборному Уложению 1649 года выглядела следующим образом:

1) преступления против церкви: богохульство, совращение православного в иную веру, прерывание хода литургии в храме;

2) государственные преступления: любые действия и даже умысел, направленный против личности государя или его семьи, бунт, заговор, измена. По этим преступлениям ответственность несли не только лица, их совершившие, но и их родственники и близкие;

3) преступления против порядка управления: намеренная неявка ответчика в суд и сопротивление приставу, изготовление фальшивых грамот, актов и печатей, самовольный выезд за границу, фальшивомонетничество, содержание без разрешения питейных заведений и самогоноварение, принесение в суде ложной присяги, дача ложных свидетельских показаний, «ябедничество» или ложное обвинение;

4) преступления против благочиния: содержание притонов, укрывательство беглых, незаконная продажа имущества, недозволенная запись в заклад, обложение пошлинами освобожденных от них лиц;

5) должностные преступления: лихоимство (взяточничество, неправомерные поборы, вымогательство), неправосудие (заведомо несправедливое решение дела, обусловленное корыстью или личной неприязнью), подлоги по службе (фальсификация документов, сведений, искажения в денежных бумагах и т.д.), воинские преступления
(нанесение ущерба частным лицам, мародерство, побег из части);

6) преступления против личности: убийство, разделявшееся на простое и квалифицированное (убийство родителей детьми, убийство господина рабом), нанесение увечья, побои, оскорбление чести (обида, клевета, распространение порочащих слухов). Не наказывалось убийство изменника или вора на месте преступления;

7) имущественные преступления: татьба простая и квалифицированная
(церковная, на службе, конокрадство, совершенная в государевом дворе, кража овощей из огорода и рыбы из садка), разбой (совершаемый в виде промысла) и грабеж обыкновенный или квалифицированный (совершенный служилыми людьми или детьми в отношении родителей), мошенничество (хищение, связанное с обманом, но без применения насилия), поджег (пойманного поджигателя бросали в огонь), насильственное завладение чужим имуществом (землей, животными), порча чужого имущества;

8) преступления против нравственности: непочитание детьми родителей, отказ от содержания престарелых родителей, сводничество, «блуд» жены (но не мужа), половая связь господина с рабыней [1, c. 212-213].

В системе наказаний по Соборному уложению 1649 года основной упор делался на физическое устрашение (начиная от битья кнутом до отсечения рук и четвертования при смертной казни). Заключение преступника в тюрьму было второстепенной задачей и являлось дополнительным наказанием.

За одно и то же преступление могло быть установлено сразу несколько наказаний (множественность наказаний) - битье кнутом, урезание языка, ссылка, конфискация имущества. За кражу наказания устанавливались по нарастающей: за первую - битье кнутом, урезание уха, два года тюрьмы и ссылка; за вторую - битье кнутом, урезание уха и четыре года тюрьмы; за третью - смертная казнь.

В Соборном Уложении 1649 года применение смертной казни предусматривалось почти в шестидесяти случаях (даже курение табака наказывалось смертью). Смертная казнь делилась на простую (отсечение головы, повешение) и квалифицированную (колесование, четвертование, сожжение, залитие горла металлом, закапывание живьем в землю),

Членовредительские наказания включали следующие: отсечение руки, ноги, урезание уха, носа, губы, вырывание глаза, ноздрей. Эти наказания могли применяться как в качестве основных, так и в качестве дополнительных. Они должны были выделять преступника из окружающей массы людей.

Вообще, система наказаний по Соборному Уложению 1649 года характеризовалась следующими особенностями:

1) Индивидуализация наказания. Жена и дети преступника не отвечали за совершенное им деяние. Однако пережитки архаической системы наказаний сохранились в институте ответственности третьих лиц: помещик, убивший чужого крестьянина, должен был передать понесшему ущерб помещику другого крестьянина, сохранялась процедура «правежа».

2) Сословный характер наказания. Этот признак выражался в том, что за одни и те же преступления разные субъекты несли разную ответственность (например, за аналогичное деяние боярин наказывался лишением чести, а простолюдин - кнутом.

3) Неопределенность в установлении наказания. Этот признак был связан с целью наказания - устрашением. В приговоре мог быть указан не сам вид наказания и использовались формулировки: «как государь укажет», «по вине» или «наказать жестоко».

Если даже вид наказания был определен, неясным оставался способ его исполнения (аналогичные формулировки типа «наказать смертью» или «бросить в тюрьму до государева указа»), т.е. неопределённость наказания.

Неопределенность в установлении наказания создавала дополнительное психологическое воздействие на преступника. Целям устрашения служила особая символика наказаний: заливание преступнику горла расплавленным металлом; применение к нему такого наказания, которое он желал бы для оклеветанного им человека. Публичность наказаний имела социально-психологическое назначение, поскольку многие наказания (сожжение, утопление, колесование) служили как бы аналогами адских мук). Тюремное заключение, как специальный вид наказания, могло устанавливаться сроком от трех дней до четырех лет или на неопределенный срок. Как дополнительный вид наказания (а иногда как основной) назначалась ссылка (в отдаленные монастыри, остроги, крепости или боярские имения).

К представителям привилегированных сословий применялся такой вид наказания, как лишение чести и прав, варьирующийся от полной выдачи головой (превращение в холопа) до объявления «опалы» (изоляции, остракизма, государевой немилости). Обвиненного могли лишить чина, права заседать в Думе или приказе, лишить права обращаться с иском в суд.

С принятием Уложения 1649 года стали широко применяться имущественные санкции (глава 10 Уложения в семидесяти четырех случаях устанавливала градацию штрафов «за бесчестье» в зависимости от социального положения потерпевшего). Высшей санкцией этого вида была полная конфискация имущества преступника. Наконец, в систему санкций входили церковные наказания (покаяние, отлучение от церкви, ссылка в монастырь, заточение в одиночную келью и др.) [6, c. 42-43].

2.4 Уголовный процесс по Соборному Уложению 1649 года

В Соборном Уложении 1649 г. содержалось предписание о том, что правосудие должно осуществляться справедливо. Однако в условиях феодального государства такое предписание в большей мере являлось пустой декларацией.

В развитии феодального судопроизводства и процессуального права для первой половины XVII в. характерно сосуществование состязательного
(обвинительного) и розыскного (следственного) процессов при явном преобладании второго над первым. Рост классовой борьбы и усиление абсолютистских черт монархии выдвигали на первый план розыскной инквизиционный процесс, как наиболее эффективное средство подавления народных выступлений и укрепления правопорядка в интересах господствующего класса. Вместе с тем существовало известное различие сфер применения того и другого процессов. Розыскной явно господствовал в политическом и уголовном судопроизводстве, а состязательный имел преобладание в делах гражданских. Однако при отсутствии достаточно определенного разграничения между уголовным и гражданским правом, уголовным и гражданским процессом указанное разделение сфер применения состязательного и розыскного процессов не следует абсолютизировать. Обычно споры по договорам купли-продажи, займа, поклажи, а также нанесение оскорблений, должностные преступления, убийства, учиненные не с целью грабежа, в том числе в ходе судебных разбирательств, рассматривались по правилам обвинительного процесса.

Политические преступления и наиболее тяжкие уголовные (разбой, грабеж, татьба и сопряженные с ними убийства), а также крепостные дела о холопах, крестьянах, поместьях и вотчинах рассматривались с применением розыскного процесса.

Судебное право в Уложении составило особый комплекс норм, регламентировавших организацию суда и процесса. Еще более определенно, чем в Судебниках, здесь происходила дифференциация на две формы процесса: «суд» и «розыск».

Это в полной мере отражено в Уложении 1649 г. Вопросам судоустройства и судопроизводства посвящена в нем в Х глава - «О суде», самая большая, содержащая 287 статей. Правовые нормы даны в Х главе не по отраслям права, а по объектам правонарушений. Поэтому в одной и той же статье, а иногда и в группе соседних статей, посвященных одному и тому же вопросу, нормы материального и процессуального права, как уголовного, так и гражданского, сопряжены.

Другая важная особенность судопроизводства того времени - отсутствие отделения суда от административных органов. Более того, следует подчеркнуть, что судебная функция была важнейшей задачей администрации; этим, надо полагать, и вызвано то, что судебные и процессуальные вопросы получили в законодательстве до Уложения и в Уложении детальную регламентацию.

Все судебные органы XVII в. делились на государственные, церковные и вотчинные. Таким образом, система судебных органов соответствовала системе органов государственной власти и управления. Уложение не касается вотчинного суда, хотя изымает из его ведения дела о татьбе и разбое и узаконивает некоторые нормы отношений феодалов с крестьянами и холопами.

Государственные судебные органы состояли из трех инстанций: 1) губные, земские учреждения, воеводы на местах, 2) приказы и 3) суд Боярской думы и царя. Суд полковых воевод и судей при них над воинскими людьми в период их службы и полках тоже был разновидностью государственного суда. Уложение, развивая установление Судебника 1550 г., провозглашало: «Суд государя царя и великого князя Алексея Михайловича всея Русии, судити бояром и околничим и думным людем и диаком, и всяким приказным людом, и судьям...». Здесь в форме перечисления чинов и должностей названы все категории лиц государственного аппарата, причастные к судопроизводству.

Важнейшим центральным судебным звеном были приказы, среди которых имелись судебные (судные, четвертные приказы) и приказы со специальной подсудностью (Земский, Поместный, Разбойный, Холопий).

Высшей судебной и апелляционной инстанцией в отношении приказов были Боярская дума и царь: «А спорные дела, которых в приказех зачем вершити будет не мощно, взносити из приказов в доклад к государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всея Русии, и к его государевым боярам и околничим и думным людем». В данной статье, возможно, заключена другая мысль - приказы могли быть некомпетентны в рассмотрении некоторых дел, относящихся к компетенции царя и Боярской думы. Аналогичная ситуация предусмотрена и в отношении местного суда в лице воеводы или губного старосты. Не будучи в состоянии решить судебное дело, они обязаны отправить его в Москву, в приказ, и одновременно выслать поручные записи на истца и ответчика о их явке в суд. В противном случае с них взыскивались проести, волокиты и судебные пошлины.

Уложение регламентировало порядок работы судей прежде всего в приказах и на местах. В приказах обычно было несколько судей. Во главе некоторых приказов стоял боярин, или окольничий, или думный человек «с товарищи» - человека три-четыре. Уложение предписывало решать судебные дела коллегиально. При отсутствии кого-либо по болезни или по другой уважительной причине остальные судьи решали дела самостоятельно. За злостное уклонение от явки в приказ «многие дни» судья повергался наказанию, «что государь укажет». По воскресеньям, крупным церковным праздникам и в дни тезоименитств в приказах никаких дел не рассматривала, кроме «самых нужных государьственных дел». Судебное решение считалось окончательным и могло подлежать пересмотру только в порядке апелляции в высшую инстанцию. Поэтому добавлять какие-либо документы к судному списку - новые свидетельские показания и т.п. - после судопроизводства не допускалось. Предписывалось судьям «после суда своим вымыслом в судном деле никому по дружбе или по не дружбе «ничего неприбавливати, ни убавливати...». Вслед за Судебником 1550 г. закон предусматривал возможность судебной ошибки, когда судья «просудится без хитрости». Если это подтверждалось, то в отношении судьи определялось то взыскание, которое «государь укажет», а дело передавалось на рассмотрение «всем боярам». Уложению допускало отвод судей сторонами по мотивам родства или пристрастного отношения к одной из тяжущихся сторон, но не иначе как до судебного процесса. Такие жалобы после суда во внимание не принимались.

Судебное делопроизводство в приказах, как и всякое другое, бежало на дьяках и подьячих. «А судные дела в приказех записывати подьячим». Запрещались при этом исправления (черненье, скребление) и вписывание между строк. Подьячий был обязан положить дело «на стол к вершению вскоре». После судебного решения стороны «прикладывали руки» к записям. Затем подьячий переписывал дело набело, а дьяк, сверив беловой экземпляр скреплял его своей подписью. Черновой экземпляр тоже сохранялся «впредь для спору». Запрещалось показывать судное дело сторонам и выносить из приказа. Если подьячий делал это, наровя какой-либо из сторон, дело от него отбиралось и передавалось другому подьячему. Подьячие вели в приказах и книги записи судебных дел и сбора судебных пошлин с точным обозначением даты слушания дела. Книги скреплялись подписями дьяков.

Такое делопроизводство применялось для менее важных уголовных и гражданских дел, которые рассматривались в порядке обвинительного процесса, т. е. суда, при активном участии сторон. К гражданским делам такого рода относились исковые дела вызванные нарушением условий договоров мены, купли - продажи, займа, поклажи-сделки, не требовавшие утверждения крепостным порядком [3, с. 16-17].

Глава Х Уложения подробно описывает различные процедуры «суда»: процесс распадался на собственно суд и «вершение», т. е. вынесение приговора, решения. Сторонами в процессе могли быть все: монахи, холопы, несовершеннолетние, не могут искать люди, обвиненные в крамоле и «составе» и в клятвопреступлении, а также дети на родителей.

Взаимное отношение сторон до суда (вызов) определяется договором; но в заключение договора власть вмешивается гораздо решительнее, чем в древнерусском процессе. Отношения устанавливаются посредством «челобитной», «приставной памяти» и «срочной»: первая определяет границы спорного права, вторая - к какому судье идти; третья определяет срок явки. Договорные отношения сторон постепенно отстранялись государством: так, вызов через приставную память уступил в эпоху Уложения место вызову через «зазывную грамоту»; первая удержалась только для Москвы и ее ближайших окрестностей. Различие последствий вызова через приставную память, зазывную память и зазывную грамоту состояло в том, что не явившийся к суду по вызову первого рода тотчас обвинялся без суда; напротив, к не явившемуся по вызову второго рода, но давшему по себе поруку посылались 2-я и 3-я зазывные грамоты и лишь после того не явившийся был обвиняем без суда; если же ответчик не давался в поруку, то воевода брал его насильно через пушкарей и затинщиков. Договор скрепляется непременно поручитепьством, на поруки можно отдать насильно по распоряжению власти. Необходимыми поручителями были соседи и сродники которые составляли между собой круговую поруку, что, впрочем, исчезло в эпоху Уложения. Целью поруки первоначально было не только представление ответчика к суду, но и обеспечение иска в случае его неявки; но в Уложении осталась только первая цель.

Стороны могучи не являться в суд лично; их заменяли естественные представители - родственники и люди; только за неимением таких допускаются свободные представители, которые большей частью были холопы и для которых до 1690 г. не требовалась доверенность. Последствием этого была ничтожность права поверенных и легкая возможность восстановления решенных дел.

На самом суде стороны подают «ставочные челобитные». Последствием неявки в срок для ответчика была выдача «бессудной грамоты», т.е., утверждение права за истцом так, как если бы суд состоялся; неявка истца вела к прекращению иска. Явившиеся не должны были съезжать с места производства суда под угрозой тех же последствий; в 1645 г. из этого сделано исключение для дел, основанных на крепостных актах.

Отношения сторон к суду: стороны имеют лишь отрицательное влияние на состав суда (через отвод судей). В эпоху Уложения пассивная роль судьи в процессе становится все более активной.

Доказательства, которые использовались и принимались во внимание судом в состязательном процессе, были многообразны - свидетельские показания (практика требовала привлечения в процесс не менее десяти свидетелей), письменные доказательства (наиболее доверительными из них были официально заверенные документы).

Послушество принимает в московском процессе следующие формы: а) Ссылка из виноватых, когда сторона ссылается на одного свидетеля с условием подчиниться обвинению, если свидетель покажет против сославшегося. Безусловное значение ссылки, по уничтожении поля, признается в следующих случаях: при ссылке одной стороны на отца или мать другого, при ссылке на несколько лиц (не менее 10) служилых (при иске до 50 руб.) и остальных (при иске до 20 руб.), если эти лица показывают единогласно. б) «Общая ссылка» - остаток третейского решения споров - есть ссылка обеих сторон на одного и того же или на одних и тех же послухов. Однако закон ограничивает право сторон в выборе третьих: нельзя ссылаться на людей, слышавших о факте, но не видевших его; обшей ссылкой не может быть лицо, зависимое от одной из сторон.

Значение показаний общей ссылки ослабляется в эпоху Уложения: допускается обвинение общей ссылки в подкупе и пристрастии; допускается отвод общей ссылки для другого дела, решаемого в том же заседании. в) Свидетелями могли быть лица совершеннолетние; не могли быть свидетелями жена против мужа, дети против родителей, холопы против господ. Свидетель из высших классов предпочитался свидетелю из низших: «свидетельство одного человека из благородного класса (говорит Герберштейн) значит больше, чем свидетельство многих людей низкого состояния». Явка свидетеля обязательна; с неявившегося без уважительной причины взыскивается весь иск, убытки и пошлины. г) Повальный обыск в делах судных допускается за неимением общей (поименной) ссылки или ссылки из виноватых. Повальный обыск состоял в опросе окольных людей
(не свидетелей) о личности подозреваемого или обвиняемого; они давали оценку личности (хороший или плохой человек, преступник или нет). Особое значение это имело при признании подозреваемого известным лихим человеком, т. е. наиболее опасным преступником, систематически совершавшим преступления. Устанавливалось правило, при котором данные повального обыска имели конкретные юридические последствия. Если большинство опрошенных признавало лицо известным лихим человеком, то дополнительных доказательств не требовалось. К нему применялось пожизненное тюремное заключение. Если при тех же условиях так высказывалось квалифицированное большинство (две трети), то применялась смертная казнь.

Суды Божии, уцелевшие в московском периоде, суть следующая: а) Поле в эпоху Судебников еще общеупотребительно; оно происходит между истцом и ответчиком, послухом и стороной и между послухами одной стороны при разноречии их. Стороны должны иметь стряпчих и поручников, которые, наравне со сторонними, отклоняются от участия в битве; равенство сторон наблюдается теперь физическое. Наймитство допускается так же, как в Псковской судной грамоте. Поле допускается только в личных исках: бой, заемное дело, поджог, душегубство, разбой, татьба. Поле исчезает незаметно в начале XVII в. б) Крестное целование, т. е. присяга сторон, допускается в исках, превышающих 1 руб., для лиц совершеннолетних и целовавших крест не более двух раз в жизни. Вспомогательное значение ее при поле такое же, как и в древнем процессе, ока постепенно заменяет поле. Право присяги решается жребием. в) «Жребий», кроме вспомогательного (указанного выше) значения, в эпоху Уложения получает самостоятельное в делах менее рубля и в исках на лицах, духовных.

Письменные акты в эпоху Уложения и только крепостные имеют безусловное значение; в эпоху Уложения их можно было отвергать только при уголовном обвинении противной стороны в насильственном исторжении акта или подлоге.

Судебное решение: сила судебных решений. Прежде, при отсутствии письменного делопроизводства в личном интересе судей в процессе, была легкая возможность восстановления решенных дел. Уложение воспрещает под страхом наказании батогами и уплаты «проестей» и волокит, повторение иска, если это тот же самый иск, против того же самого лица; в исках вещных смена физических лиц субъектов прав, например, епископов и игуменов в церковных вотчинах, помещиков и вотчинников в частных, не признается обстоятельством, допускающим восстановление решенного дела. Дела, решаемые мировой сделкой, требуют записи об этом, чтобы их вновь не начинать. Судебное решение с самого начала Московского государства облекалось в форму «правой грамоты».