Последствия недействительности ничтожных и оспоримых сделок

Сделка, совершенная под влиянием насилия. Насилие - противоправное умышленное физическое либо психическое воздействие на психику будущего участника сделки с целью понудить его заключить сделку. Примерами подобного воздействия могут быть избивания, истязания лица, которое должно заключить сделку, или случаи, когда контрагенту не дают спокойно жить, создавая шум, оскорбляя его, распространяют клеветнические измышления и лживые утверждения.

Насилие может не обязательно применяться к будущему участнику сделки, нередко такое давление осуществляется на близких ему лиц, например детей или родителей. Насилием признается и воздействие на волю подчиненного лица другим лицом, использующим свое служебное положение. Для признания сделки недействительной, вследствие того что она совершена под влиянием насилия, не обязательно привлечение виновного к уголовной ответственности. Но осуждение за это преступление имеет значение: истцу не надо будет доказывать факт насилия, достаточно сослаться на приговор суда.

Сделка, совершенная под влиянием угрозы. Угроза - это умышленное противоправное психическое воздействие на волю предполагаемого участника сделки с целью понудить его вступить в сделку путем сообщения о причинении в будущем самому угрожаемому либо близким ему лицам физических или моральных страданий. Угрожать могут не только причинением вреда личности, но и причинением вреда имуществу. Например, говорить, что убьют или распространят позорящие сведения. Иными угрозами могут быть и такие, когда угрожают поджогом, уничтожением посевов или домашнего скота. Другими словами уничтожением того, что важно или ценно другой стороне.

Чтобы угроза служила основанием для признания сделки недействительной, она должна отвечать следующим условиям. Во-первых, быть осуществимой, т.е. преступники должны быть в состоянии ее совершить. Во-вторых, быть реальной, т.е. она должна иметься в действительности, а не только в воображении. В-третьих, быть значительной, а не такой, которой будущий участник сделки может пренебречь. Не требуется, чтобы содержанием угрозы было осуществление противоправного действия. Угрозой может быть действие, не запрещенное законодательством, например, сообщение в милицию о совершенном правонарушении, налоговому органу о сокрытии доходов и т.п. Со стороны угрожающего в его поступках не будет никаких противоправных действий, однако это значительно может навредить будущему участнику сделки. Суд сам решает вопрос о том, является ли в данном случае угроза, влекущая применение последствий, установленных в ГК, с учетом личности лица, которому угроза была адресована, и всех обстоятельств дела.

Применение угрозы в корыстных целях может квалифицироваться как вымогательство.

Сделка, совершенная путем злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной. Злонамеренное соглашение представителя одной стороны с другой стороной - это умышленный сговор о заключении сделки представителя с лицом, с которым он заключает сделку от имени представляемого, с целью получения какой-либо выгоды либо причинения ущерба представляемому. При этом не имеет значения, получил ли какую-либо имущественную выгоду представитель или другой участник сделки или она была совершена с целью нанесения ущерба представляемому.

Сделка, которую лицо вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях. Стечением тяжелых обстоятельств, повлекших заключение лицом сделки на крайне невыгодных для себя условиях, называют такое стечение обстоятельств, когда потерпевший сознает ее кабальный характер. Однако он в силу тяжелых обстоятельств совершает ее. Примером может служить тяжелая болезнь самого участника сделки или близкого ему человека, которая требует немедленной затраты крупной суммы денег. Другой участник сделки понимает это и, пользуясь таким состоянием потерпевшего, заключает с ним сделку на крайне невыгодных для последнего условиях. В последнее время на практике данные сделки не встречаются.

«Поскольку предпринимательская деятельность носит самостоятельный характер и осуществляется предпринимателем на свой страх и риск, его просчеты в коммерческой деятельности (в том числе и явные), допущение им производственно-хозяйственного риска, конъюнктуры риска сами по себе не могут являться условиями кабальности совершенных им сделок» [29, ч. 7 п. 21].

Сделка, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированного лица хозяйственного общества. Аффилированными лицами хозяйственного общества признаются физические и юридические лица, способные прямо или косвенно (через иных физические и юридических лиц) определять решения или оказывать влияние на их принятие хозяйственным обществом, а также юридические лица, на принятие решений которыми хозяйственное общество оказывает такое влияние [35, ч. 1 ст. 56].

В целях избежания различных злоупотреблений при заключении сделок от имени хозяйственного общества аффилированными лицами в своих интересах или в интересах других физических и (или) юридических лиц хозяйственное общество в порядке, им установленном, определяет круг его аффилированных лиц, письменно уведомляет об этом и ведет учет таких лиц. Некоторые из аффилированных лиц обязаны в порядке, установленном хозяйственным обществом, доводить до сведения общего собрания его участников или совета директоров информацию, из содержания которой можно установить субъектов хозяйствования, в заключении сделок с которыми они могут быть заинтересованы, и об известных им совершаемых или предполагаемых сделках хозяйственного общества, в совершении которых они могут быть признаны заинтересованными.

Решение о сделке, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированных лиц, принимается общим собранием участников хозяйственного общества большинством от общего количества голосов участников хозяйственного общества, не заинтересованных в совершении этой сделки.

Учредительными документами хозяйственного общества принятие решения о сделке, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированных лиц, может быть отнесено к компетенции совета директоров при условии, что если стоимость имущества, являющегося предметом сделки или нескольких взаимосвязанных сделок, не превышает двух процентов балансовой стоимости активов хозяйственного общества, если более высокий процент не установлен учредительными документами общества. Такое решение принимается большинством голосов членов совета директоров, незаинтересованных в совершении этой сделки, - независимых директоров.

Если в составе совета директоров число независимых директоров менее установленного учредительными документами кворума для проведения заседания совета директоров, решение о заключении сделки принимается общим собранием участников хозяйственного общества.

«Сделка, в совершении которой имеется заинтересованность аффилированного лица хозяйственного общества и которая совершена с нарушением изложенных требований, может быть признана судом недействительной» [35, ч. 5 ст. 57].

Недействительность крупных сделок, заключенных хозяйственным обществом. Заключение крупной сделки может оказаться столь неудачным, что может повлечь для хозяйственного общества большие убытки, привести к экономической несостоятельности и даже повлечь банкротство.

«Крупной сделкой хозяйственного общества является сделка или несколько взаимосвязанных сделок, влекущих приобретение, отчуждение или возможность отчуждения хозяйственным обществом прямо или косвенно имущества, стоимость которого составляет двадцать пять и более процентов балансовой стоимости активов этого общества, определенной на основании данных бухгалтерской отчетности за последний отчетный период, предшествующий дню принятия решения о совершении такой сделки» [35, ч. 1 ст. 58].

Крупные сделки хозяйственного общества могут совершаться по решению общего собрания его участников, если учредительными документами принятие такого решения не отнесено к компетенции совета директоров. Последний должен принять решение о заключении крупной сделки в зависимости от стоимости имущества, являющегося предметом сделки. Крупная сделка хозяйственного общества, совершенная с нарушением изложенных правил, может быть признана судом недействительной [11, с. 77].

Недействительные сделки должника, в отношении которого принято заявление о банкротстве. Отдельную группу недействительных сделок составляют сделки, заключенные должником с нарушением требований Закона от 18 июля 2000 г. № 423-З "Об экономической несостоятельности (банкротстве)". Так, временный управляющий вправе предъявлять в хозяйственный суд требования о признании недействительными, а также о применении последствий недействительности ничтожных сделок, заключенных или исполненных должником с нарушением требований, установленных Законом и иными законодательными актами [37, ст. 35].

«По заявлению управляющего признаются хозяйственным судом недействительными сделки должника, в том числе совершенные должником до момента открытия в отношении его конкурсного производства, в случаях, когда они были совершены в течение шести месяцев до начала производства по делу о банкротстве или после возбуждения хозяйственным судом производства по делу о банкротстве, если эти сделки влекут предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами, или эти сделки связаны с выплатой члену кооператива (лицу), выходящему (исключенному) из кооператива, стоимости пая, с выдачей иного имущества члену кооператива, выходящему из кооператива, либо осуществлением иных выплат, предусмотренных уставом кооператива, или эти сделки связаны с получением (отчуждением) либо выделом доли в имуществе должника - юридического лица или ее стоимостного эквивалента участнику должника в связи с его выходом из состава участников должника» [37, ст. 112, 113, 117].

Таким образом, сделка, представляющая собой волевой юридический акт, может содержать в себе пороки воли, а также иметь пороки в субъектном составе. Поэтому закон признает такие сделки недействительными, допуская подачу иска пострадавшей стороной с целью признания таких сделок недействительными.

2.3 Сделки с пороками формы и содержания. Мнимые и притворные сделки

В статье 169 ГК закреплено общее правило, согласно которому сделка, не соответствующая требованиям законодательства, ничтожна, если законодательный акт не устанавливает, что такая сделка оспорима или не предусматривает иных последствий нарушения. Данное правило применяется всегда, когда выясняется, что сделка нарушает какие-либо предписания законодательства, даже если в нем не указано, что его нарушение влечет недействительность сделки.

Требованием законодательства являются предписания не только законодательных актов, но и любых актов законодательства, например инструкций, положений и тому подобных актов министерств и ведомств.

Под действие ст. 169 ГК не подпадают сделки, совершенные с нарушением актов законодательства, когда они признаются недействительными по другим нормам права, со специальными правовыми последствиями, например сделки, совершенные с пороками дееспособности субъектного состава или с пороками воли ее субъектов.

Несоблюдение требований ведомственных нормативных актов ставит договорные отношения под угрозу. Так, согласно п. 3 постановления президиума Высшего хозяйственного суда от 30 октября 2002 г. № 33 «Об обобщении судебной практики по категории дел о недействительности (установлении факта ничтожности) сделок» при установлении факта ничтожности сделки по данному основанию необходимо учитывать, что под несоответствием сделки требованиям законодательства следует понимать несоблюдение предписаний не только законодательных, но и подзаконных актов (инструкций, положений, иных актов министерств и ведомств) [36, п. 17].

Однако п. 1 ст. 167 ГК сделка является недействительной по основаниям, установленным ГК либо иными законодательными актами. В соответствии с п. 1 ст. 3 ГК к числу законодательных актов относятся Конституция, Гражданский кодекс и законы Республики Беларусь, декреты и указы Президента Республики Беларусь. Следовательно, п. 3 названного постановления дает расширенное толкование понятия «законодательные акты», что недопустимо. Кроме того, данное толкование плохо стыкуется и с общим положением ст. 1 ГК. Иными словами, гражданско-правовая сделка может быть признана недействительной вследствие нарушения ее сторонами (или одной стороной) норм публичного права, содержащихся не только в законодательных, но и подзаконных актах (инструкциях, положениях, иных актах министерств и ведомств). Представляется, что подобная подмена гражданско-правовых норм нормами публичного права противоречит принципу верховенства закона и способна оказать негативное влияние на стабильность гражданского оборота. Глубина обозначенной проблемы становится еще очевиднее, если уточнить, что в Республике Беларусь насчитывается свыше 20 тыс. актов, регулирующих хозяйственную деятельность, основную массу которых составляют подзаконные акты. При этом удельный вес законов среди них небольшой [40, с. 225].

Статья 169 ГК содержит лишь общие основания недействительности сделок - это несоответствие требованиям законодательства. Она не применяется в случаях заключения сделок, совершение которых запрещено законодательством.

В обобщении судебной практики приводится следующий пример. ИМНС были заявлены требования об установлении факта ничтожности сделки между ОДО "К" и индивидуальным предпринимателем. Они заключили договор аренды помещения, который с той и другой стороны был подписан одним лицом, являющимся как директором данного предприятия, так и индивидуальным предпринимателем. Судом был установлен факт ничтожности данной сделки на основании ст. 169 ГК как не соответствующей требованиям законодательства. По мнению Президиума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь, поскольку п. 3 ст. 183 ГК предусматривает, что представитель не может совершать от имени представляемого сделки в отношении себя лично, указанные сделки являются ничтожными на основании ст. 170 ГК, так как запрещены законодательством [9, с. 510].

Из числа сделок, не соответствующих законодательству, ст. 170 ГК выделяет сделки, совершение которых запрещено законодательством. Эта статья имеет в виду сделку, стороны которой умышленно совершают сделку, запрещенную законодательством. К таковым, в частности, относятся сделки, заключенные с целью создать монопольное положение субъектов хозяйствования на рынке для взвинчивания цен, с целью разделения рынка, чтобы получить сверхплановую прибыль; когда под видом товаров, указанных в лицензии (например, лом черных металлов), продаются и вывозятся за границу сплавы цветных металлов; заключенные сбыта для товаров, обладающих свойствами, опасными для жизни и здоровья людей; по распространению (размещению) рекламы, произведенной с нарушением требований Указа Президента Республики Беларусь от 03.06.1996 № 210 "О некоторых вопросах осуществления рекламной деятельности"; сделки дарения в отношениях между коммерческими организациями.

Если совершение сделки запрещено законодательством, то она будет являться ничтожной независимо от того, ставит ли вопрос о ее недействительности любая из сторон этой сделки.

Мнимая сделка. Такая сделка совершается лишь для вида, без намерения создать юридические последствия для сторон. Она направлена на установление правовых последствий для каждой из сторон или одной из них по отношению к третьим лицам (п. 1 ст. 171 ГК). Цель такой сделки скрывается ее стороны. Волеизъявление таких участников не совпадет с их волей, а своим поступкам они вводят в заблуждение всех, кому становится известно о то, что сделка совершена. Например, один гражданин совершил сделку дарения с другим. Внешне кажется, что вещь по всем законам передается другому лицу. Однако возможно, что участники сделки осознанно пошли на данную сделку не для того, чтобы совершить подарок, а для сокрытия каких-либо иных незаконных действий, которые могут заинтересовать правоохранительные органы [12, с. 293].

Например, чтобы избежать обращения взыскания на автомобиль должника, последний оформляет фиктивную сделку со своим братом, якобы он продал ему автомобиль, хотя в самом деле стороны не имеют такой цели. Мнимая сделка может быть совершена в любой форме, в том числе нотариальной. Факт фиктивности сделки может доказываться любыми способами, включая свидетельские показания. Мнимая сделка ничтожна, никаких правовых последствий не порождает, поэтому имущество, переданное по такой сделке, возвращается тому, кто его передал.

Притворная сделка. Такая сделка совершается с целью прикрыть другую сделку. Воля сторон, заключающих такую сделку, направлена на установление иных гражданско-правовых последствий, чем те, которые порождает заключенная ими сделка. Например, стороны оформили сделку дарения дома в нотариальной форме, а фактически осуществили куплю-продажу дома.

Притворная сделка ничтожна, а к прикрываемой сделке применяются правила, относящиеся к ней. Если прикрываемая сделка ничего противозаконного не содержит, она действительна и порождает последствия, которые наступают при такой сделке. Естественно, изменяются условия совершенной сторонами притворной сделки. Иногда стороны должны оформить вместо притворной сделки другую, которую они имели в виду, например, когда прикрываемой сделкой была купля-продажа дома. Стороны сами могут это сделать, но, если прикрываемая сделка, требующая нотариального удостоверения, была полностью или частично исполнена, а другая сторона уклоняется от нотариального удостоверения прикрываемой сделки, суд вправе признать ее действительной по требованию исполнившей сделку стороны. В этом случае последующее нотариальное оформление сделки не требуется.

Разграничение понятий оспоримой и ничтожной сделки. В ст. 167 ГК определено, что сделка является недействительной по основаниям, установленным ГК либо иными законодательными актами, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Существуют материальные и формальные критерии разграничения ничтожных и оспоримых сделок.

Некоторые авторы разграничивают ничтожные и оспоримые сделки на основе формальных критериев:

оспоримая сделка признается недействительной судом, ничтожная сделка недействительна в момент ее совершения независимо от признания ее таковой судом. В законодательстве нет четкого ответа на вопрос о том, какие субъекты вправе устанавливать факт ничтожности сделки. В ч. 3 п. 8 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда от 28 октября 2005 г. № 26 «О некоторых вопросах применения хозяйственными судами законодательства, регулирующего недействительность сделок» определено, что применение последствий недействительности ничтожной сделки возможно как после удовлетворения отдельно заявленного истцом требования об установлении факта ничтожности сделки, так и без наличия такого решения. В последнем случае применение последствий недействительности хозяйственный суд должен обосновать в мотивировочной части решения выводами о наличии факта ничтожности сделки. То есть суд устанавливает факт ничтожности сделки, а не принимает это как данность, даже если наличие этого факта уже было известно кому-либо ранее. Более того, ничтожность сделки необходимо доказать, так как в соответствии с вышеприведенной нормой суд делает вывод о наличии факта ничтожности сделки. Таким образом, можно сказать, что суд является единственным субъектом, обладающим подобными полномочиями.

В соответствии с ГК ничтожная сделка недействительна независимо от признания ее недействительной судом. Иначе говоря, стороны, не обращаясь за решением суда, могут не выполнять условий сделки, при этом участники сделки не могут установить факт ее ничтожности.

требования об установлении факта ничтожности сделки и о применении последствий ее недействительности могут быть предъявлены любым заинтересованным лицом, требования о признании оспоримой сделки недействительной могут быть предъявлены лицами, указанными в ГК либо в ином законодательном акте, устанавливающем оспоримость сделки. Вместе с тем, в ст. 180 ГК установлено, что сделка, совершенная под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также кабальная сделка, могут быть признаны судом недействительными по иску любого заинтересованного лица. То есть, несмотря на то, что сделки, указанные в ст. 180 ГК, являются оспоримыми, круг субъектов, которые могут подать иск о признании ее таковой скорее характерен для ничтожных сделок.

сроки исковой давности (иск об установлении факта ничтожности сделки и о применении последствий ее недействительности может быть предъявлен в течение десяти лет со дня, когда началось ее исполнение, иск о признании оспоримой сделки недействительной и (или) о применении последствий ее недействительности может быть предъявлен в течение трех лет со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 180 ГК), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной).

условия доказывания недействительности сделки. В отношении оспоримых сделок установлены дополнительные условия доказывания. Однако и для установления факта ничтожности сделки необходимо наличие определенных доказательств, так как суд, как показано выше, не вправе безосновательно принять это решение.

Формальные критерии не раскрывают сущность недействительных сделок. Может создаться впечатление, что законодатель по своему желанию может отнести ту или иную сделку к ничтожным или оспоримым. Именно поэтому важным является выработка сущностного критерия разграничения ничтожных и оспоримых сделок.

В специальной литературе неоднократно предпринимались попытки выработки внутреннего критерия разграничения. Так, Н. Растеряев считает, что сделки делятся на оспоримые и ничтожные в зависимости от субъекта, интерес которого нарушен. Если речь идет об интересах государства или общества, то имеет место ничтожная сделка, если же нарушены интересы отдельного субъекта, то сделка оспорима [15, с. 15]. Представляется, что данный подход противоречит как общеправовому принципу справедливости, так и специальному принципу равенства участников гражданского правоотношения. Кроме того, такой критерий не подтверждается и законодательно. Существуют ничтожные сделки, противоречащие интересам скорее частных лиц, нежели публичным интересам (сделки, совершенные лицом в возрасте от 14 до 18 лет).

Некоторые ученые разграничивают ничтожные и оспоримые сделки в зависимости от степени серьезности пороков в составе сделки: пороки, связанные с отсутствием существенных элементов, влекут ничтожность сделки; пороки, связанные с отдельными недостатками элементов сделки, - оспоримость [23, c. 160]. Данная точка зрения конечно же является весьма спорной. Во-первых, возникает вопрос о том, какие конкретно элементы сделки необходимо относить к существенным. Во-вторых, крайне неоднозначным является понятие «серьезные пороки».

В.С. Ем в качестве критерия разграничения ничтожных и оспоримых сделок предлагает степень серьезности правонарушения, причиненного совершением недействительной сделки как противоправного деяния. Особо опасные нарушения, по мнению данного автора, «караются» ничтожностью сделки, а менее опасные - оспоримостью [23, c. 164]. Данный критерий также является весьма условным. В соответствии со ст. 166 ГК несоблюдение нотариальной формы или требования о государственной регистрации сделки влечет ее ничтожность. Сделка же, совершенная под влиянием насилия, угрозы в соответствии со ст. 180 ГК является оспоримой. В первом случае речь идет о негативном воздействии на экономику государства, стабильность экономического оборота, во втором случае - об опасности в отношении личности. Сопоставить степени опасности таких недействительных сделок вряд ли возможно, а тем более отдать приоритет по степени опасности первому случаю.

Таким образом, в основу деления недействительных сделок на оспоримые и ничтожные могут закладываться как материальные, так и формальные критерии. Тем не менее, провести разграничение между оспоримыми и ничтожными сделками на основе какого-либо одного критерия иногда может представлять определенные трудности. Думаем, что наиболее рациональным решением является сочетание формальных и материальных критериев.

3. Последствия недействительности сделок

3.1 Основные правовые последствия признания недействительности сделки

Правовые последствия признания сделок недействительными зависят в первую очередь от того, исполнена или не исполнена сделка.

В случаях, когда сделка была не исполнена, она не порождает никаких правовых последствий. В таком случае ни одна из сторон не вправе требовать ее исполнения. При этом в случае, когда предметом сделки была индивидуально-определенная вещь, сторона сделки, требующая возврата вещи, не должна доказывать своего вещного права на нее, а другая сторона не имеет права ссылаться на добросовестность ее приобретения. Основанием реституции (возврата сторонами, заключившими сделку, всего полученного ими по сделке в случае признания ее недействительной) является сам факт признания судом недействительности сделки.

Иначе решается вопрос в случаях, когда сделка частично или полностью исполнена. Встает вопрос о последствиях недействительности сделки и о судьбе имущества, переданного одной или обеими сторонами во исполнение сделки. Решение зависит от основания, по которому сделка признана недействительной, от наличия умысла у одной или каждой из сторон и от того, обе стороны или одна из них исполнила сделку.

Последствием признания сделки недействительной может быть двусторонняя или односторонняя реституция либо недопущение реституции (от лат. restituere - снова ставить, вновь приводить в порядок, возмещать, восстанавливать) [3, с. 278.].

Общее правило о последствиях недействительности сделок содержится в п. 2 ст. 168 ГК: «При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) - возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены настоящим Кодексом либо иными законодательными актами». При этом в случае, когда предметом сделки была индивидуальная вещь, сторона, требующая возврата вещи, не должна доказывать своего вещного права на нее, а другая сторона не имеет права ссылаться на добросовестность ее приобретения. Основанием реституции является сам факт признания судом недействительности сделки. Иначе говоря, по общему правилу недействительность сделки влечет двустороннюю реституцию.

В случае возвращения имущества в натуре, если оно использовалось, учитывается его состояние с учетом нормальной амортизации. Если его качество повысилось вследствие внесения в него улучшений, сторона, которой имущество возвращается, должна возместить стоимость улучшений.

Двусторонняя реституция установлена для следующих случаев недействительности сделок:

1) нарушение формы;

2) нарушение требования государственной регистрации сделки;

3) сделки юридического лица, выходящие за пределы его правоспособности;

4) совершенные недееспособными гражданами и с выходом за пределы ограниченной дееспособности граждан (в возрасте до 14 лет, от 14 до 18 лет), ограниченных в дееспособности;

5) совершенные с выходом за пределы правомочий на совершение сделок представителем или органом юридического лица;

6) совершенные гражданином, не способным понимать значение своих действий и руководить ими;

7) совершенные под влиянием существенного заблуждения;

8) сделки, совершение которых запрещено законом при отсутствии умысла каждой из сторон.

Односторонняя реституция состоит в том, что потерпевшему в сделке возвращается другой стороной все полученное ею по сделке, а при невозможности возвратить полученное в натуре возмещается стоимость в деньгах. Имущество, полученное по сделке потерпевшим от другой стороны, а также причитавшееся ему в возмещение переданного другой стороне, обращается в доход Республики Беларусь. Такие последствия наступают, когда сделка совершена под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой, а также при заключении сделки, которую одно лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка) [13, с. 29].

Такие же последствия влечет недействительная сделка, совершение которой запрещено законодательством, при отсутствии умысла у одной из сторон.

При двусторонней и односторонней реституции в некоторых случаях наступают дополнительные имущественные последствия. Их суть заключается в том, что одной стороной сделки, признанной недействительной, возмещаются расходы, стоимость утраченного или поврежденного имущества другой стороны. Такие последствия наступают в случаях, когда сделка признана соответственно ничтожной или недействительной, потому что она была совершена гражданином:

1) признанным недееспособным вследствие психического расстройства (ст. 172 ГК);

2) несовершеннолетним, не достигшим 14 лет (ст. 173 ГК);

3) несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет (ст. 176 ГК);

4) ограниченным судом в дееспособности (ст. 178 ГК);

5) не способным понимать значение своих действий и руководить ими (ст. 177 ГК).

Во всех этих случаях, кроме возврата полученного, дееспособная сторона обязана возместить другой стороне понесенный ею реальный ущерб, если она знала или должна была знать о недееспособности другой стороны (п. 1 ст. 172 ГК). В случае признания сделки недействительной, как совершенной под влиянием обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителя одной стороны с другой стороной, а также сделки, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, кроме возврата полученного потерпевшему, возмещается другой стороной причиненный ему реальный ущерб (ст. 180 ГК).

В случае признания недействительной сделки, совершенной под влиянием заблуждения, сторона, по иску которой сделка признана недействительной, вправе требовать от другой стороны возмещения причиненного ей реального ущерба, если докажет, что заблуждение возникло по вине другой стороны. Если это не будет доказано, сторона, по иску которой сделка признана недействительной, обязана возместить другой стороне по ее требованию причиненный ей реальный ущерб, даже если заблуждение возникло по обстоятельствам, не зависящим от заблуждавшейся стороны (п. 2 ст. 179 ГК).

Недопущение реституции предусмотрено ст. 170 ГК в случае заключения сделки, запрещенной законодательством. Такая сделка ничтожна. Ее последствия зависят от наличия умысла у сторон, заключивших сделку, и от исполнения сделки обеими или одной из сторон.

При наличии умысла у обеих сторон такой сделки в доход Республики Беларусь взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой взыскивается в доход Республики Беларусь все полученное ею и все причитающееся с нее первой стороне (в возмещение полученного) [14, с. 85].

При наличии умысла лишь у одной из сторон сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей от виновной стороны в возмещение исполненного взыскивается в доход Республики Беларусь (ст. 170 ГК). Исключение составляет правило п. 1 ст. 841 ГК, согласно которому, если страховая сумма (лимит ответственности), указанная в договоре страхования имущества или предпринимательского риска, превышает страховую стоимость, договор является ничтожным в той части страховой суммы (лимита ответственности), которая превышает страховую стоимость. Уплаченная излишне часть страхового взноса (страховой премии) возврату не подлежит, но не обращается в доход государства.

Следует особо подчеркнуть, что к требованию о возврате исполненного по недействительной сделке применяются правила о возврате неосновательного обогащения, поскольку иное не установлено законодательством и не вытекает из существа соответствующих отношений (ст. 972 ГК).

Правила о последствиях недействительности сделок применяются с определенными ограничениями, когда речь идет о последствиях недействительности договора купли-продажи предприятия. Правила, предусматривающие возврат или взыскание в натуре полученного по договору с одной стороны или с обеих сторон, применяются к договору купли-продажи предприятия, если такие последствия существенно не нарушают права и охраняемые законодательством интересы кредиторов продавца и покупателя, других лиц и не противоречат государственным и общественным интересам (ст. 537 ГК).

Таким образом, основные правовые последствия признания сделок недействительными зависят от того, исполнена или не исполнена сделка. Неисполнение сделки не порождает никаких последствий. Основанием реституции будет сам факт признания судом недействительности сделки. Однако в случае, когда сделка была исполнена, то последствия могут быть различными. Поскольку к требованию о возврате исполненного по недействительной сделке применяются правила о возврате неосновательного обогащения, то нам считается целесообразным ввести в ГК статью, касающуюся непосредственно возврата исполненного по недействительным сделкам.

3.2 Конвалидация сделок

Понятие и процесс конвалидации был перенят из классической теории римского права. Правовая природа данного процесса закреплена в ст. 181 ГК, которая говорит о том, что недействительность части сделки не влечет недействительности прочих ее частей, если можно предположить, что сделка была совершена и без включения недействительной ее части.

В законе данный процесс указан достаточно размыто. В теории же само понятие и содержание конвалидации расширяется. Чезаре Санфилиппо связывал понятие исцеление с одной из функций недействительной сделки, с ее обратимостью. Так обратимость сделки может быть впоследствии исправлена так, что на будущее она сделается неопровержимой. Это явление носит обобщенное название конвалидация или исцеление [21, с. 278].

Процесс конвалидации напрямую зависит от разграничения недействительных сделок на оспоримые и ничтожные. Сделка оспорима, если существенные требования к ней хотя и выполнены, но страдают дефектом, который делает ее подверженной аннулированию. Сделка появилась на свет живой, однако поражена тяжелым органическим пороком, она имеет силу, но заинтересованная сторона способна оспорить ее состоятельность посредством судебного иска и добиться ее отмены. Но до тех пор, пока оспоримая сделка не была отменена, закон рассматривает ее как имеющую силу и потому влекущую за собой все вытекающие последствия. Оспоримая сделка может быть подвержена исцелению и может быть впоследствии подкреплена или поправлена.

Ничтожная же сделка не вызывает никаких последствий, поскольку не имеет юридической силы с момента ее заключения, и по классической теории римского права такие сделки не подлежат оздоровлению.

В ГК закреплены определенные основания ничтожности и оспоримости сделки. Согласно ст. 167 сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). 181 статья ГК говорит только об исцелении оспоримых сделок, так как признает возможность конвалидации только в случаях недействительности части сделки.

Используемая отечественным законом терминология вполне обоснована как с научной, так и с практической точки зрения и соответствует европейским стандартам. Оспоримые и ничтожные сделки представляют собой два вида форм порочности, и оба совершенно адекватно отражают объективное юридическое состояние сделки, указывая на то, к какому последствию приведут такие пороки, в том числе и к осуществлению процесса конвалидации. Механизм реализации исцеления недействительных сделок зависит от формы порочности.

Конвалидация в классической теории основывалась на идеи порочности. Эта идея как бы уподобляла сделку живому организму, перенося на нее естественные качества последнего: действительная сделка считалась здоровым организмом, ничтожная - мертворожденным, а оспоримая рассматривалась как больной организм, которому суждено либо погибнуть (в случае эффективного оспаривания), либо выздороветь, исцелиться (при отпадении права оспаривания вследствие подтверждения сделки или истечения срока давности).

Основанием для возникновения конвалидации служит либо соглашение сторон, либо решение суда. Право на конвалидацию недействительной сделки есть охранительное субъективное право, которое может осуществляться в судебном порядке, и условиями его реализации будут являться:

предъявление заинтересованным лицом соответствующего требования в суд;

все иные обстоятельства, именуемые условиями реализации права на удовлетворение иска. 

Первое условие говорит о том, что процесс конвалидации зависит главным образом от поведения субъекта, который мог бы сослаться на обратимость сделки, но может и закрепить совершенную сделку либо в явной форме объявив, что признает ее действительность либо неявно своим поведением, показывая, что он соглашается с теми следствиями, которые она за собой влечет. В числе следующего условия следует назвать соблюдение срока исковой давности (или, в случае несоблюдения такового, -- отсутствие заявления стороны в споре о применении исковой давности). В данном случае оздоровление отмененной сделки происходит само собой без вмешательства заинтересованного лица. Это связано с тем фактом, что к средствам, с помощью которых можно было оспорить сделку, следовало прибегнуть до истечения определенного времени. Так что, если субъект давал истечь времени установленному для оспаривания, не воспользовавшись такой возможностью, имело, место оздоровление сделки, происходящее в данному случае из погашающего действия (утрата права), которое производит течение времени на право оспаривания, как и на разные иные права.

Поскольку ст. 181 ГК не содержит каких-либо указаний относительно продолжительности давностного срока по требованиям о конвалидации недействительных сделок, то к этим требованиям подлежит применению общий, трехлетний, срок исковой давности [7, ст. 182]. 

Проблема конвалидации недействительных сделок считается неразработанной должным образом в отечественной цивилистике. Иностранные ученые рассматривают понятие конвалидации сквозь призму разграничения ничтожных и оспоримых сделок. Достаточно острый спор возник между приверженцами классической римской идеи об оспоримости и ничтожности и между учеными, не принимающими данную теорию.

Критика данного римского классического учения предпринималась неоднократно во многих государствах. Учение критиковалось с точки зрения догмы, философии, логики права. В период XIX века немецкими учеными приводились разные основания для отрицания классической теории. Анализ современной критики показывает, что она остается такой же в основных своих идеях. Из этого вытекают два вывода, или же классическое учение не имеет достаточно оснований и его можно считать изжившим как историческую особенность римского правопорядка, или же критика основана на непонимании проблемы или существа вопроса.

Противостоящей классическому учению лежит «теория оспаривания». Она отрицала сравнение сделки с живым организмом и на этом основании отвергала порочность, как качество сделки. Она рассматривалась как санкция за нарушение закона, выражавшееся в предоставлении тем или иным лицам права оспаривания. Круг субъектов права оспаривания рассматривался в данной теории как единственное различие двух видов порочных сделок - абсолютно недействительных и относительно недействительных. Другой разницы между этими сделками не проводилось.

Отечественная цивилистика в целом всегда придерживалась классической доктрины, четко разграничивая понятия оспоримости и ничтожности [19, с. 44]. Однако в последнее время у теории «права оспаривания» появляется все больше сторонников среди постсоветских государств. Так, например, в комментарии к принятому в 1994 г. Гражданскому кодексу Республики Казахстан, который прямо не закрепляет деление порочных сделок на ничтожные и оспоримые, указывается, что «это деление имеет практическое значение лишь для определения того, кто вправе требовать признания сделки недействительной» [39, с. 30]. Таким образом, различие между порочными сделками проводится исключительно по признаку управомоченных на иск субъектов, что является главной идеей теории права оспаривания.

Критика понятий «ничтожность» и «оспоримость» имеет историю. И.Б. Новицкий предложил свою теорию, говоря о несопоставимости понятий «ничтожности» и «оспоримости». Если оспоримость указывает на необходимость совершения известного действия для устранения правового эффекта, то ничтожность указывает на результат (недействительность). «Противопоставление ничтожным сделкам оспоримых сделок не покоиться на принципиальной основе: если оспаривание осуществляется, оно приводит к «ничтожности сделки, притом не с момента оспаривания, а по общему правилу, с момента совершения сделки, т.е. с обратной силой» [24, с. 134]. Новицкий предлагал именовать ничтожные и оспоримые сделки как абсолютно недействительные и относительно недействительные. Эта терминология не является удачной в силу своей двусмысленности: с ее помощью можно обозначать различные правовые явления.

Нельзя согласиться, что оспоримость и ничтожность несоизмеримы друг с другом. Они представляют собой две формы порочности, которые в полной мере отражают правовую природу той или иной недействительной сделки, а так же указывают на те последствия, которые должны возникнуть: при ничтожности пороки полностью обессилят сделку; при оспоримости же - лишь породят право на ее оспаривание.

Теория римского права признавала возможность исцеления некоторых пороков в сделке (оспоримые или обратимые), но не сделки в целом (ничтожные). Правовая природа конвалидации оспоримых сделок содержит в себе просто отпадение у подтвердившего сделку лица права на ее дальнейшее оспаривание. Такой эффект не вступает в противоречие с идеей оспоримости, а потому не имеет исключительного характера: исцеление оспоримости, состоящее в устранении дефектов сделки возможно всегда и по логике даже не требует специального указания на это в законе. Поэтому иногда данный эффект не считают конвалидацией в собственном смысле (сделка и так имеет силу). Ничтожная же сделка признается мертворожденной и не имеет никаких правовых последствий, юридическая сила у данного соглашения возникнуть не может. Однако некоторые ученые-цивилисты настаивают на существовании такого явления как конвалидация ничтожных сделок.

Тузов Д.О. говорит о том, что конвалидация ничтожной сделки - это придание ей юридической силы в момент совершения [44, с. 149]. Не смотря на то, что само понятие ничтожности противоречит исцелению, однако и римское право и концепция Савиньи знали исключение из этого правила. Тузов придерживается точки зрения, что явление оздоровления ничтожной сделки возможно, однако это исключение из общего правила. Оно должно быть обоснованным и иметь четкие законодательные границы. Это предполагает не только закрепление в законе конкретных случаев исцеления ничтожности, но также и установление условий (предпосылок) и порядка такого исцеления [45, с. 186].

Некоторые же авторы настаивают на том, что конвалидация ничтожных сделок невозможна, но, сталкиваясь с трудностями на практике объяснения некоторых фактов, приходят к выводу, что это совсем иное явление, которое не назовешь исцелением ничтожности. Так Л. Кариота Феррара говорит о том, что иск о ничтожности принадлежит неопределенному кругу субъектов, и чтобы имело место несомненное подтверждение, сделку должны подтвердить все возможные заинтересованные лица [46, с. 97]. Это заставляет склониться к тому, что речь здесь идет скорее не о подтверждении, а об отказе некоторых лиц от иска о ничтожности с последствием для них в виде невозможности ссылаться затем на ничтожность, ибо они связаны собственным заявлением. Нельзя согласиться с таким мнением, поскольку ничтожная сделка недействительна с момента заключения такой сделки, а не по определению суда, следовательно, также не зависит от предъявленного иска.

Следует отметить, что недействительность порочной сделки всегда обусловлена ее несоответствием императивным правовым предписаниям, поэтому результатом такого несоответствия является ничтожность. Оспоримость является проявлением диспозитивного начала, должна устанавливаться только как исключение из правил. А вытекающая из таких сделок конвалидация является правовым последствием данной диспозитивности, поэтому для императивной нормы ничтожности должна быть исключением. Непосредственно в таком виде соотношение ничтожности и оспоримости закреплено в действующем ГК.

Конвалидация недействительных сделок с пороками в субъекте. В оспоримых сделках порок в субъекте связан в первую очередь с нарушением воли. При совершении оспоримой сделки может нарушаться юридически значимая воля самого лица, которое совершает сделку, или определенного третьего лица, уполномоченного давать согласие на совершение данной сделки. Все оспоримые сделки характеризуются одним общим материальным признаком: их составы всегда связаны с нарушением воли определенного лица.

Это может быть воля лица, которое непосредственно совершает данную сделку (или его представителя), когда воля имеет конститутивное (правообразующее) значение для состава (обман, заблуждение, угрозы, совершение сделки в состоянии, когда гражданин не способен понимать значение своих действий или руководить ими и т.д.). Также это может быть нарушение воли третьего лица, чье согласие требуется для совершения сделки (законные представители, антимонопольный орган, дающий согласие на совершение сделки).

Если брать за основной данный признак оспоримых сделок, то тогда все остальные признаки оспоримости будут лишь логическим следствием этого признака. Из этого следует, что только лицо, воля которого нарушена, может судить о нарушении его внутренней воли и соответственно только данное лицо имеет право на оспаривание и право на конвалидацию, то есть подтверждение данной сделки. Прослеживается зависимость действительности или недействительности оспоримой сделки от воли лица. Это обусловлено тем, что только это лицо по своей воле может устранить нарушение, если оно было, и подтвердить действительность сделки (конвалидация). Такое подтверждение будет иметь место, как по прямому заявлению лица, так и может выводиться из его конклюдентных действий, косвенно одобряющих данную сделку (действия по исполнению сделки, предъявление другой стороне требования об ее исполнении и т.д.).

Признак относительности оспоримых сделок является следствием особенностей основания недействительности данных сделок: все они связаны с нарушением воли определенного лица и именно этим лицом определяется дальнейшая судьба данной сделки [17, с. 257].

Что касается ничтожных сделок, то нужно сказать, что в эту категорию попадают сделки совершенные с недееспособными или лицами, не достигшими четырнадцатилетнего возраста (малолетние). Если отпадает само предположение, ввиду которого установлена недействительность данных сделок, то есть сделка совершена к выгоде недееспособного (малолетнего), то нет никаких препятствий допустить возможность исцеления такой сделки по требованию законного представителя данного лица. Для такой выгоды должна быть характерна реальность и объективность, определение ее производится не в момент совершения такого договора, а на момент рассмотрения данного спора, причет с учетом возможным изменений в последующем. Лишь при соблюдении этих условий конвалидация будет выполнена в интересах недееспособного (малолетнего). В необходимых случаях судом назначается экспертиза для установления соответствия сделки и ее конвалидации интересам недееспособного (малолетнего), также возможно привлечение к участию в деле государственных органов, органов местного самоуправления, в том числе органы опеки и попечительства, для дачи заключения. Только при соблюдении этих условий возникает право на конвалидацию ничтожной сделки.

Кто в данном случае является носителем права признания данной сделки действительной? Исцеление такой сделки производится по требованию законного представителя недееспособного (малолетнего). Но носителем интереса в исцелении сделки и субъектом права на иск о конвалидации является сам недееспособный (малолетний). Законный представитель действует от имени и в интересах недееспособного лица (малолетнего) и в данном случае осуществляет его субъективное право. В суде он будет являться судебным исполнителем. Из этого следует, что в дальнейшем при последующем признании недееспособного гражданина дееспособным или приобретение дееспособности несовершеннолетним они реализуют свое права на иск о конвалидации сделки, совершенной ими в период недееспособности, самостоятельно, не смотря на то, что данное положение не указано в нормах ГК. Хотя данное предположение должно было бы быть отражено в законодательстве.

Конвалидация недействительных сделок с пороками формы. Советское гражданское право не знало понятий конвалидации, но практика применения исцеления сделок несоответствующих форме все-таки получило свое закрепление в то время. Полная недействительность сделки в результате несоблюдения установленной формы наступала в случаях, которые четко определены в ГК. Несоблюдение нотариальной формы всегда влекло за собой недействительность сделки. В тех случаях, когда законом установлено нотариальное удостоверение договора, договор считался заключенным со времени его нотариального удостоверения. Следовательно, до этого момента не было действительного договора.

Если договор признавался недействительным ввиду нарушения требуемой законом формы, но он был исполнен, то каждая из сторон обязана была возвратить другой все полученное по договору, наступала двусторонняя реституция.

В судебной практике первой главной фазы развития Советского государства было допущено смягчение требования закона относительно обязательной формы сделки даже для некоторых их тех случаев, для которых обязательная форма была установлена законом. В инструктивном письме гражданской кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР №1 за 1927 год указывалось, что сделка, совершенная с нарушением ст. 29 (устанавливающей санкцию за нарушение формы в виде недействительности сделки), но не заключающая в себе ничего противозаконного или явно убыточного для государства, притом фактически целиком или в большей своей части выполненная сторонами может быть в интересах участвующих в сделке трудящихся признана судом действительной с возложением на заинтересованную сторону обязанности оформить сделку в нотариальных органах в определенный судом срок [47, с. 60].