Конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации

Согласно п. «с» ст. 66 Конституции КБР управление и руководство жилищным и коммунальным хозяйством отнесено к ведению КБР в лице ее высших органов государственной власти и управления. Статья 114 Конституции КБР предоставляет Правительству КБР право на основе и во исполнение законов РФ и КБР, постановлений, распоряжений и других актов Правительства РФ издавать постановления и распоряжения, обязательные к исполнению на всей территории КБР. Установив в своем постановлении предел социальной нормы жилой площади (18 кв. м) на одного человека при оплате жилья и коммунальных услуг, а также при предоставлении гражданам компенсаций (субсидий) при оплате жилья и коммунальных услуг, Правительство КБР вышло за пределы полномочий, предоставленных ему ст. 113 Конституции КБР. Закон о собственности КБР, закрепив установленные Конституцией права собственности, в ст. 11 определил среди других объектов права собственности граждан на жилые дома и квартиры. Эти права собственности закреплены и в ст. 6 Закона РФ «Об основах федеральной жилищной политики».

Одним из способов вступления в права собственности на жилье является приватизация. Взимание квартирной платы с граждан за приватизированное жилье (частную собственность) не предусматривается ни законодательством РФ, ни КБР. Являясь обязательным для исполнения всеми гражданами республики постановление Правительства КБР понуждает их к уплате квартирной платы за жилье, являющееся их частной собственностью. Кроме того, Правительство КБР, не опубликовав официальные тексты постановления и распоряжения, ввело их в действие, нарушив тем самым ст. 14 Конституции КБР, в соответствии с которой на территории КБР не могут применяться любые нормативно-правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, если они не опубликованы официально для общего сведения.

Конституционный Суд КБР в своем постановлении признал неконституционным постановление Кабинета Министров (Правительства) КБР, как несоответствующее ст.ст. 9 и 10 Конституции КБР, но в связи с тем, что на момент рассмотрения дела в Конституционном Суде КБР Кабинет Министров (Правительство) КБР устранил допущенные им нарушения Конституции КБР и указанные нормы привел в соответствие с Основным Законом, делопроизводство в этой части прекращено.

Объектом конституционного контроля являются не только законы, но и иные акты органов государственной власти республики. Так, 3 ноября 1994 г. КС КБР рассматривал дело о проверке конституционности постановления Парламента КБР от 5 мая 1994 г. «О некоторых мерах регулирования миграции в Кабардино-Балкарской Республике». Основанием к рассмотрению дела явилась неопределенность в вопросе о соответствии указанного постановления в части ограничения прописки граждан, прибывающих на жительство в Кабардино-Балкарию, Конституции КБР по содержанию, по характеру затронутых в этом акте вопросов, а также с точки зрения закрепленного Конституциями РФ и КБР разграничения предметов ведения РФ и КБР. Суть данного постановления состоит в следующем. В связи с перенаселенностью республики, острой жилищной, экологической и другими проблемами, прохождением государственной границы России по территории республики, близостью к зонам межнациональных конфликтов Парламент республики временно, до 1 января 2000 г., ограничил постоянную прописку граждан, прибывающих на жительство в КБР (п. 1 постановления) и на тот же срок - продажу, дарение, обмен жилых домов и квартир лицам, не имеющим постоянной прописки на территории КБР (п. 3 постановления). В этом постановлении указан довольно широкий круг лиц, на которых распространялось действие данного документа.

В связи с тем, что в законодательстве России существует правовая неопределенность в регулировании вопросов миграции в РФ, лишающая КС КБР возможности дать заключение о конституционности постановления Парламента КБР от 5 мая 1994 г., КС КБР вынес решение отложить разбирательство данного вопроса до определения компетенции и полномочий органов государственной власти РФ и КБР по вопросам миграции и принятия соответствующих правовых актов.

В феврале 1995 г. Конституционный Суд КБР рассмотрел дело о толковании п. «д» ч. 1 ст. 104 Конституции КБР, устанавливающей, что к вопросам ведения Совета Представителей Парламента КБР отнесено «заслушивание отчетов контролирующих органов». Неопределенность в содержании данной нормы и круга охватываемых ею вопросов послужила основанием для рассмотрения данного дела. Поводом к рассмотрению стал запрос глав администраций Баксанского, Чегемского, Черекского районов и г. Тырныауза - депутатов Совета Представителей Парламента КБР об официальном толковании данной нормы Конституции КБР.

В своем постановлении КС КБР дал следующее толкование п. «д» ч. 1 ст. 104 Конституции КБР: Совет Представителей Парламента КБР имеет право лишь заслушивать отчеты только тех контролирующих органов, которые образованы им, а также контролирующих органов, на которые Конституция КБР возложила прямую обязанность представлять отчеты Совету Представителей. КС КБР в этом же постановлении признал, что Конституция КБР в редакции от 6 января 1994 г. не содержит правовых норм, определяющих перечень контролирующих органов, на которые распространялась бы вытекающая из п. «д» ч. 1 ст. 104 Конституции КБР обязанность представлять отчеты в Совет Представителей Парламента КБР, а Совету Представителей - дающая право заслушивать такие отчеты, за исключением предусмотренных ст. 101 Конституции КБР. Определение круга таких органов, формы контроля за их деятельностью входит в компетенцию законодательного органа - Парламента КБР.

По запросу депутатов Парламента КБР КС КБР дал толкование положений п. «е» ч. 1 ст. 102 Конституции КБР. Поводом к рассмотрению дела явился запрос Совета Республики Парламента КБР о толковании данной нормы. Основанием к рассмотрению дела явилась неопределенность в понимании указанной нормы Конституции, согласно которой к совместному ведению палат Парламента КБР относится осуществление контроля за ходом выполнения республиканского бюджета. Депутатов интересовало, в какой форме может осуществляться такой контроль и обязаны ли руководители палат испрашивать у органов исполнительной власти разрешение на осуществление контроля за использованием министерствами и ведомствами выделяемых бюджетных средств?

В своем постановлении КС КБР разъяснил, что палаты Парламента КБР, каждая в отдельности, не наделены Конституцией КБР правом прямого контроля за ходом выполнения бюджета. Вспомогательные органы каждой из палат также не наделены такими контрольными полномочиями. На основании Конституции республики правомерно лишь косвенное осуществление этой функции каждой из палат по вопросам своего ведения и в пределах парламентского контроля. А поскольку Парламент КБР не наделен правом осуществления контроля за целевым использованием бюджетных средств, то постановка вопроса о необходимости разрешения органам исполнительной власти на осуществление подобного контроля теряет смысл.

17 ноября 1997 г. Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики рассмотрел дело о проверке соответствия Конституции КБР ст. 16 Закона Кабардино-Балкарской Республики «О статусе депутата Парламента Кабардино-Балкарской Республики» (постановление от 17 ноября 1997 г.) и установил, что согласно ст. 91 Конституции КБР Парламент республики является представительным и законодательным органом государственной власти КБР. Депутаты Парламента в силу осуществления ими государственных функций требуют конституционной защиты специального статуса, ограждения от необоснованных преследований, обеспечения беспрепятственной деятельности и тем самым самостоятельности и независимости всего Парламента. Следовательно, парламентарии должны обладать определенным иммунитетом.

В этих целях Основной Закон Республики в ст. 96 наделил депутатов Парламента неприкосновенностью в течение всего срока их полномочий. Они не могут быть задержаны, арестованы, подвергнуты обыску или допросу без согласия соответствующей палаты Парламента Кабардино-Балкарской Республики, кроме случаев задержания на месте преступления, а также подвергнуты личному досмотру за исключением случаев, когда это предусмотрено федеральным законом для обеспечения безопасности других людей.

В ст. 16 Закона Кабардино-Балкарской Республики «О статусе депутата Парламента Кабардино-Балкарской Республики», принятого 14 июля 1994 г., депутатский иммунитет трактуется иначе. В ней предусмотрено, что депутат Совета Республики и депутат Совета Представителей Парламента обладают неприкосновенностью в течение всего срока их депутатских полномочий. Они не могут быть привлечены к уголовной или к административной ответственности, налагаемой в судебном порядке, задержаны, арестованы, подвергнуты обыску или допросу без согласия соответствующей палаты Парламента, кроме случаев задержания в момент совершения преступления, а также подвергнуты личному досмотру, кроме случаев, когда это предусмотрено федеральным законом для обеспечения безопасности других людей.

Таким образом, Закон устанавливает более широкий, чем указано в Конституции Кабардино-Балкарской Республики, перечень случаев, при которых парламентарий не может быть лишен неприкосновенности без согласия соответствующей палаты Парламента.

На основании изложенного Конституционный Суд КБР постановил: признать часть первую ст. 16 Закона Кабардино-Балкарской Республики «О статусе депутата Парламента Кабардино-Балкарской Республики» в части установления особого порядка привлечения депутата к уголовной или к административной ответственности, налагаемой в судебном порядке, задержания его в момент совершения преступления не соответствующей Конституции КБР (ст. 96); признать части вторую и третью ст. 16 Закона КБР «О статусе депутата Парламента Кабардино-Балкарской Республики» соответствующими Конституции КБР и не допускающими распространение их на действия, не связанные с осуществлением собственно депутатской деятельности.

5 декабря 1997 г. КС КБР рассмотрел дело о проверке конституционности п. «б» ч. 1 ст. 14 Закона «О государственной службе Кабардино-Балкарской Республики». Основанием к рассмотрению данного дела явилась неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции КБР положения данной нормы, предусматривающей ограничения, связанные с государственной службой. В этой норме установлено, что «государственный служащий не вправе быть депутатом Парламента КБР и Советов местного самоуправления». Депутат Парламента Д.А. Налоев, полагая такие ограничения прав государственных служащих необоснованными, обратился с запросом в КС КБР о проверке соответствия данного положения Конституции республики. Д.А. Налоев считал, что при решении этого вопроса следует исходить из того, что Парламент КБР состоит из двух палат: Совета Республики и Совета Представителей с различным порядком их формирования и деятельности. Депутаты Совета Республики работают на профессиональной основе и не могут находиться на государственной службе. В отличие от них депутаты Совета Представителей парламентскую деятельность совмещают со своей основной работой, за исключением определенной категории должностных лиц, указанных в ч. 4 ст. 5 Конституции КБР. Все остальные могут быть одновременно и государственными служащими, и депутатами Совета Представителей Парламента КБР.

Учитывая это, КС КБР постановил признать положения ст. 14 Закона «О государственной службе Кабардино-Балкарской Республики», запрещающей государственным служащим быть депутатами Совета Республики Парламента КБР, соответствующими Конституции КБР. А положения данного Закона, запрещающие государственным служащим, не указанным в ч. 4 ст. 95 Конституции КБР, быть депутатами Совета Представителей Парламента КБР, признаны неконституционными. Позиция Конституционного Суда РФ по данному вопросу заключена в постановлении «По делу о проверке конституционности ч. 4 ст. 28 Закона Республики Коми «О государственной службе Республики; Коми». Данная статья Закона Республики Коми признана не соответствующей Конституции РФ, и органам законодательной и исполнительной власти Республики Коми надлежит принять незамедлительные меры к прекращению совмещения государственной службы с осуществлением депутатских полномочий.

Приведенные толкования КС КБР давал еще нормам прежней Конституции республики. Впервые толкование положений Конституции КБР 1997 г. было дано 21 сентября 1998 г. - это п. «к» ч.1 ст. 100 Конституции КБР. Поводом к рассмотрению дела явился запрос Совета Республики Парламента КБР, а основанием - неопределенность в понимании положений данной нормы Конституции, связанной с понятием «утверждение программ социально-экономического развития КБР», поскольку Конституция КБР к предметам ведения Парламента КБР отнесла «утверждение государственных программ социально-экономического развития КБР, заслушивание отчетов о ходе их реализации». Однако в данной норме Конституции не содержится конкретной формулировки того, что понимать под социально-экономической программой развития. Развернутое определение этого понятия дается в Законе КБР «О целевых программах социально-экономического развития КБР» от 7 апреля 1997 г. Но в соответствии с этим Законом формирование программы социально-экономического развития КБР осуществляется Правительством республики. Таким образом, неопределенность состояла в вопросе о том, кто должен утверждать программы социально-экономического развития республики - Парламент или Правительство. То есть наряду с толкованием Конституции КБР, по существу, имел место и спор о компетенции между исполнительной и законодательной властями республики.

По данному делу КС КБР разъяснил, что понятия «утверждение программы» и «принятие программы» равнозначны, и, следовательно, утверждение программы и принятие программы является одним и тем же юридическим актом. В постановлении КС КБР говорится, что государственные (целевые) программы социально-экономического развития КБР подлежат утверждению Парламентом КБР.

Согласно ч. 2 ст. 122 Конституции республики КС КБР проверяет конституционность актов Президента, Парламента, Правительства и органов местного самоуправления КБР.

Конституционный Суд КБР проверил конституционность следующих республиканских законов: «О государственной службе Кабардино-Балкарской Республики», «О внесении изменений и дополнений в закон Кабардино-Балкарской Республики», «О статусе депутата Парламента Кабардино-Балкарской Республики».

В соответствии с ч. 4 ст. 122 Конституции КБР КС КБР по жалобам на нарушения конституционных прав и свобод граждан проверяет конституционность закона или иного нормативного акта, подлежащего применению. КС КБР рассмотрел два дела о нарушении конституционных прав и свобод граждан.

4 октября 1999 г. КС КБР рассматривал дело о проверке конституционности постановления Правительства КБР «Об утверждении Положения об особенностях приватизации проектных, конструкторских и иных аналогичных организаций». Поводом к рассмотрению послужила жалоба группы граждан на нарушение их конституционных прав данным постановлением. Основанием к рассмотрению явилась неопределенность в вопросе о соответствии Конституции КБР данного постановления с точки зрения закрепленных в Конституции республики прав и свобод человека и гражданина, разделения властей и разграничения компетенций органами государственной власти КБР, а также по порядку его опубликования и введения в действие.

Принимая данное постановление, Кабинет Министров (Правительство) КБР намеревался ввести особенности приватизации проектных, конструкторских и иных организаций, о чем свидетельствует само название утвержденного этим постановлением Положения. Однако, установив в п. «а» ст. 5 Положения правовую норму, согласно которой при приватизации проектно-конструкторских организаций из стоимости их имущества исключается стоимость здания, находящегося на балансе, Правительство ввело не особенности, а конкретные, не предусмотренные Законом и Программой строгие ограничения.

Решение Правительства КБР, не отвечая предусмотренным законодательством РФ и КБР таким принципам приватизации, как обеспечение социальной справедливости, преимущественное право трудового коллектива, создание рыночного хозяйства, основанного на экономической самостоятельности, закрывает доступ определенной категории граждан (работникам этих организаций) к приобретению в собственность имущества, разрешенного Законом и Программой, ставит их в неравное экономическое и социальное положение и тем самым ущемляет их конституционные права и интересы.

По данному вопросу Конституционный Суд КБР признал постановление Правительства КБР в части утверждения содержания п. «а» ст. 5 этого Положения, предписывающего Государственному комитету КБР по управлению имуществом при определении стоимости выкупаемого имущества исключать из него стоимость здания или его части, не соответствующим Конституции КБР, именно: ст.ст. 28, 29, 30, 46 Конституции, провозглашающие права и свободы человека и гражданина; ст.ст. 9, 14, 114, устанавливающие в КБР принцип разделения государственной власти.

Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики, руководствуясь ч. 2 ст. 122 Конституции КБР, ст. 21 Закона КБР «О Конституционном Суде КБР», рассмотрел в открытом судебном заседании дело о проверке конституционности п.п. 2 и 3 Постановления Правительства КБР № 468 от 19.09.98 «О мерах по выполнению Указа Президента КБР № 68 от 14.09.98 «О неотложных мерах по упорядочению рынка горюче-смазочных материалов в Кабардино-Балкарской Республике».

Поводом к рассмотрению дела согласно ч. 1 ст. 21 и ст. 68 Закона КБР «О Конституционном Суде КБР» явился запрос Совета Республики Парламента КБР, направленный в Конституционный Суд КБР в соответствии с Постановлением Совета Республики Парламента КБР № 148-ПСР от 18 ноября 1998 г. «Об обращении в Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики».

Основанием к рассмотрению дела согласно п.п. «а», «б» части второй ст. 21 Закона КБР «О Конституционном суде КБР» явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции КБР п.п. 2 и 3 оспариваемого Постановления Правительства КБР.

28 декабря 1998 г. обращение Совета Республики Парламента КБР принято Конституционным Судом КБР к своему рассмотрению.

Постановлением правительства КБР № 62 от 13 Февраля 1999 г. отменено принятое им ранее постановление № 468 от 19.09.98 «О мерах по выполнению Указа Президента Кабардино-Балкарской Республики № 68 от 14.09.98 «О неотложных мерах по упорядочению рынка горюче-смазочных материалов в Кабардино-Балкарской Республике».

В связи с этим, а также принятием Парламентом КБР 4 марта 1999 г. Закона КБР «О едином налоге на вмененный доход для определенных видов деятельности», которым урегулированы указанные вопросы, Совет Республики Парламента КБР Постановлением от 30 марта 1999 г. отозвал направленное им ранее в Конституционный Суд КБР обращение.

На основании вышеизложенного Конституционный Суд КБР постановил: дело о проверке конституционности Постановления Правительства Кабардино-Балкарской Республики № 468 от 19 сентября 1998 г. «О мерах по выполнению Указа Президента Кабардино-Балкарской Республики № 68 от 14.09.98 «О неотложных мерах по упорядочению рынка горюче-смазочных материалов в Кабардино-Балкарской Республике» в связи с отзывом обращения Советом Республики Парламента КБР дальнейшим производством прекратить.

Далее Конституционный Суд КБР рассмотрел дело о проверке соответствия Конституции КБР трех постановлений Правительства КБР, которыми в республике введена система идентификации алкогольной продукции и табачных изделий, так называемые голографические марки (постановление от 20 октября 1999 г.).

Поводом к рассмотрению данного дела явилась жалоба гражданина Х.Н. Бербекова на нарушение его конституционных прав и свобод данным постановлением Правительства. Суть дела такова. Органами налоговой полиции у предпринимателя Бербекова была изъята алкогольная и табачная продукция на сумму около 40 тыс. руб. ввиду того, что на них отсутствовали голографические марки, введенные Правительством КБР. Х.Н. Бербеков обратился в Арбитражный Суд КБР, но и там он проиграл дело. Тогда он обратился в Конституционный Суд КБР, считая, что Правительство КБР не имеет права вводить голографические марки, так как существуют акцизные марки, вводимые на федеральном уровне. Тем самым Правительство КБР, по мнению заявителя, нарушает принцип единого экономического пространства России. Приняв данное постановление, Правительство КБР нарушило статью Конституции КБР, которая гласит, что Правительство КБР обязано соблюдать Конституцию РФ и федеральные законы. Однако Конституционный Суд признал постановления Правительства КБР соответствующими Конституции КБР.

Конституционным Судом КБР (постановление от 20 октября 1999 г.) рассмотрено дело о проверке конституционности постановления Правительства КБР от 29 ноября 1997 г. «Об утверждении Положения о внебюджетном фонде развития жилищного строительства КБР»1. Поводом к рассмотрению данного дела явился запрос Совета Республики Парламента КБР. В апреле 1996 г. Правительство КБР внесло в Парламент КБР законопроект «О внебюджетном фонде развития жилищного строительства КБР», который был возвращен депутатами на доработку в Правительство. Оно не стало его дорабатывать, а приняло 29 ноября 1997 г. постановление, которым утвердило Положение о данном фонде. На основании постановления была разработана республиканская программа «Жилье - 2000» и создан внебюджетный фонд жилищного строительства КБР. По мнению Совета Республики Парламента КБР, приняв данное постановление, Правительство КБР нарушило п. «м» ч. 1 ст. 100 Конституции КБР, гласящий, что утверждение порядка образования и деятельности внебюджетных фондов относится к компетенции обеих палат Парламента КБР. 20 декабря 2000 г. Конституционный Суд КБР постановил признать данный нормативный акт Правительства КБР не соответствующим Конституции КБР (ее статьям 10, 16 ч. 5, 73 ч. 1 и 100 ч. 1 п. «м»).

Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики (постановление от 9 февраля 2000 г.) рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности Постановления Правительства КБР от 10 июля 1999 г. № 317 «Об утверждении устава Республиканского фонда стимулирования развития личных подсобных (частных) хозяйств».

Поводом к рассмотрению дела явился запрос Совета Республики Парламента Кабардино-Балкарской Республики о проверке конституционности названного Постановления Правительства КБР, направленный в Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики в соответствии с Постановлением Совета Республики Парламента КБР от 23 сентября 1999 г. № 313-П-СР.

Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Кабардино-Балкарской Республики указанное Постановление Правительства КБР.

Приведенные в ходе процесса факты подтверждают, что Правительство КБР не вносило в бюджет республики изменений, требующих законодательного оформления, а в ходе его исполнения использовало денежные средства по назначению, перераспределив их в рамках одной и той же статьи «Сельское хозяйство», функциональной структуры расходов республиканского бюджета КБР на 1999 г., разработанной в соответствии с Законом РФ «О бюджетной классификации Российской Федерации» от 15 августа 1996 г. № 115-ФЗ (ст. 11) и в пределах утвержденных Парламентом КБР ассигнований.

С учетом этих обстоятельств Конституционный Суд КБР считает, что доводы заявителя о том, что Правительство КБР превысило свои полномочия, вторглось в компетенцию Парламента КБР и тем самым нарушило требования пункта «л» части первой ст. 100 Конституции Кабардино-Балкарской Республики, в ходе судебного разбирательства своего подтверждения не нашли.

Принцип разделения властей, закрепленный в общей форме в ст. 10 Конституции Кабардино-Балкарской Республики, реализуется и конкретизируется в нормах Конституции, определяющих статус Парламента, Президента, Правительства и судов КБР. При этом выделение функции принятия законов и наделение Парламента соответствующей компетенцией сочетается с правом Президента в соответствии с частями первой и второй ст. 86 Конституции КБР издавать указы, в том числе нормативного характера, и с правом Правительства издавать постановления и распоряжения на основании и во исполнение Конституции, законов и нормативных указов Президента Кабардино-Балкарской Республики. Указанное право Президента производно от его конституционного статуса главы республики и гаранта Конституции Кабардино-Балкарской Республики, поскольку в соответствии с частью второй ст. 78 Конституции Президент Кабардино-Балкарской Республики «обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти». Управленческие акты исполнительного характера, издаваемые Правительством, связаны с неизбежным наделением органов исполнительной власти правом свободного усмотрения при принятии решений в рамках, определенных законом, и находятся в полном соответствии с кругом полномочий Правительства, предусмотренных ст.ст. 112, 113, 114 Конституции Кабардино-Балкарской Республики.

Изложенное свидетельствует о том, что, принимая оспариваемое Постановление, Правительство действовало в пределах своих полномочий и компетенции в соответствии с Конституцией Кабардино-Балкарской Республики, Законом КБР «О Правительстве Кабардино-Балкарской Республики» и не допустило нарушений требований ст.ст. 10, 16, 73 и 100 Конституции Кабардино-Балкарской Республики.

На основании изложенного Конституционный Суд КБР постановил признать Постановление Правительства КБР от 10 июля 1999 г. № 317 «Об утверждении устава Республиканского фонда стимулирования развития личных подсобных (частных) хозяйств» соответствующим Конституции Кабардино-Балкарской Республики и принятым Правительством КБР в пределах своей компетенции.

Конституционным Судом Кабардино-Балкарской Республики (постановление от 28 июля 2003 г.) рассмотрено в открытом заседании дело о толковании положений частей 2 и 3 ст. 6 Конституции Кабардино-Балкарской Республики.

Поводом к рассмотрению дела явился запрос Парламента Кабардино-Балкарской Республики от 6 мая 2003 г., направленный в Конституционный Суд КБР на основании Постановления Парламента Кабардино-Балкарской Республики от 24 апреля 2003 г. № 628-П-П о толковании отдельных положений частей 2 и 3 ст. 6 Конституции Кабардино-Балкарской Республики, в частности, содержания понятия - «гражданин Кабардино-Балкарской Республики».

Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в понимании указанных конституционных положений, создающая, по мнению заявителя, затруднения в законотворческой и правоприменительной деятельности органов государственной власти Кабардино-Балкарии.

Как видно из поступившего в Конституционный Суд запроса, Парламент Кабардино-Балкарской Республики усматривает неопределенность в понимании приведенных положений Конституции Кабардино-Балкарской Республики в части, касающейся содержания понятия «гражданин Кабардино-Балкарской Республики». При этом Парламент Кабардино-Балкарской Республики считает, что понятие «гражданин Кабардино-Балкарской Республики» используется в Конституции Кабардино-Балкарской Республики исключительно для обозначения факта постоянного проживания гражданина Российской Федерации на территории Кабардино-Балкарской Республики.

Как следует из природы конституционного контроля, смысла ст.ст. 1 и 3 Закона Кабардино-Балкарской Республики «О Конституционном Суде Кабардино-Балкарской Республики», определяющих полномочия Конституционного Суда Кабардино-Балкарской Республики как органа судебной власти, который осуществляет ее посредством конституционного судопроизводства, задачами суда является защита конституционного строя Кабардино-Балкарской Республики, основных прав и свобод человека и гражданина, верховенства и непосредственного действия Конституции Кабардино-Балкарской Республики.

При этом Конституционный Суд принимает решения, оценивая не только буквальный смысл подлежащих толкованию конституционных положений, но и смысл, придаваемый им сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из их места в системе норм Конституции Кабардино-Балкарии, а также во взаимодействии с соответствующими нормами Конституции Российской Федерации, общепризнанными нормами и стандартами международного права, имеющими отношение к предмету толкования в данном деле.

Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики, как следует из ст. 57 Закона Кабардино-Балкарской Республики «О Конституционном Суде Кабардино-Балкарской Республики», дает толкование только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части конституционной нормы, просьба о толковании которой поставлена в запросе.

Следуя этой норме закона, Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики не вникает в правовую основу гражданства Кабардино-Балкарии (ч. 1 ст. 6 Конституции Кабардино-Балкарской Республики) и не дает ей толкования.

Отличие правового статуса гражданина Кабардино-Балкарской Республики от статуса гражданина Российской Федерации допустимо лишь в части, касающейся повышенной правовой защиты и дополнительных гарантий прав человека и гражданина, связанных исключительно с фактическим (постоянным) проживанием на территории Кабардино-Балкарии. Это такие гарантии, как предоставление трехлетнего оплачиваемого отпуска по уходу за ребенком, открытие каждому новорожденному гражданину Кабардино-Балкарской Республики именного денежного вклада (ст. 41 части 2 и 3 Конституции Кабардино-Балкарской Республики), а также дополнительные гарантии в социальном и пенсионном обеспечении; обеспечение права на жилье, охрана здоровья населения республики, реализация права на образование; гарантии защиты и покровительства гражданам Кабардино-Балкарской Республики и другие, предусмотренные законодательством Кабардино-Балкарской Республики.

Из этого следует, что понятие «гражданин Кабардино-Балкарской Республики», используемое в частях 2 и 3 ст. 6 и других статьях Конституции Кабардино-Балкарии, применяется не только для одного лишь обозначения факта постоянного (обычного и действительного) проживания на территории Кабардино-Балкарии, но и несет определенную правовую нагрузку, а именно: закрепляет его устойчивую правовую связь с Кабардино-Балкарской Республикой, вытекающую из его места проживания.

Таким образом, гражданами Кабардино-Балкарии являются граждане Российской Федерации, постоянно проживающие на территории Кабардино-Балкарской Республики, обладающие всеми правами и свободами, несущие равные обязанности, предусмотренные Конституцией Российской Федерации, и дополнительно к этому пользующиеся повышенной правовой защитой, предусмотренной Конституцией и законами Кабардино-Балкарской Республики, принятыми Кабардино-Балкарской Республикой в пределах своих полномочий.

На основании изложенного Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики постановил: понятие «гражданин Кабардино-Балкарской Республики», используемое в частях 2 и 3 ст. 6 Конституции Кабардино-Балкарской Республики в том его содержании и смысле, которые выявлены настоящим толкованием, означает, что гражданин Кабардино-Балкарской Республики - это гражданин Российской Федерации, постоянно (обычно и действительно) проживающий на территории Кабардино-Балкарской Республики, имеющий с нею устойчивую правовую связь, обладающий всеми правами и свободами и несущий обязанности, предусмотренные Конституцией Российской Федерации, федеральными законами, а также имеющий дополнительные права, касающиеся повышенной правовой защиты и дополнительных гарантий прав человека и гражданина, установленных Конституцией, законами и иными нормативно-правовыми актами Кабардино-Балкарской Республики, принятыми ею в пределах своих полномочий, определенных Конституцией Российской Федерации и федеральными законами.

14 апреля 2004 г. Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики (постановление от 14 апреля 2004 г.) рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности п. 1 Положения «О порядке назначения и выплаты пенсии за выслугу лет лицам, замещавшим государственные должности Кабардино-Балкарской Республики и государственные должности государственной службы Кабардино-Балкарской Республики» (Приложение к Закону КБР «О государственном пенсионном обеспечении лиц, замещавших государственные должности Кабардино-Балкарской Республики и государственные должности государственной службы Кабардино-Балкарской Республики»).

Поводом к рассмотрению дела послужили жалобы в Конституционный Суд КБР граждан А.К. Эржибова и М.М. Паритовой на нарушение указанным Положением их конституционных прав на пенсионное обеспечение по выслуге лет.

Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Кабардино-Балкарской Республики оспариваемое заявителями законоположение.

Поскольку обе жалобы касаются одного и того же предмета, а именно права на пенсионное обеспечение по выслуге лет, Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики, руководствуясь ст. 32 Закона КБР «О Конституционном Суде Кабардино-Балкарской Республики», соединил дела по этим жалобам в одно производство.

С 1 января 2002 г. в Российской Федерации действует Закон от 15 декабря 2001 г. № 166-ФЗ «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации». Данный Закон регулирует основания возникновения права государственных служащих на пенсию по выслуге лет, порядок ее назначения и выплаты. Пункт 4 ст. 7 этого Закона предусматривает, что условия предоставления права на пенсию государственным служащим субъектов Российской Федерации за счет средств субъектов РФ определяется законами и иными нормативными актами субъектов РФ.

После вступления в силу названного Федерального закона Парламент КБР 1 ноября 2002 г. внес в республиканский Закон от 21 октября 1997 г. № 34-РЗ соответствующие изменения и дополнения, изложив его наименование в новой редакции - «О государственном пенсионном обеспечении лиц, замещавших государственные должности Кабардино-Балкарской Республики и государственные должности государственной службы Кабардино-Балкарской Республики».

Специфика государственной службы, как профессиональной деятельности по обеспечению полномочий органов государственной власти субъектов Российской Федерации, предопределяет особый правовой статус государственных служащих в трудовых отношениях.

Законодатель, установив новые условия труда (государственная служба), правомерно определил и иной объем социальных гарантий государственных служащих. Закрепляя в Законе правовые основания назначения пенсий, размеры пенсий, порядок их исчисления и выплаты, круг лиц, на которых распространяется этот Закон, Парламент КБР единообразно урегулировал положение лиц, находившихся на государственной службе на 1 августа 1995 г. Они приобретают равные права и несут равные обязанности в соответствии с установленным Законом статусом, что не противоречит ст. 22 Конституции Кабардино-Балкарской Республики. Права лиц, не находившихся на государственной службе по состоянию на 1 августа 1995 г., Законом КБР «О государственном пенсионном обеспечении лиц, замещавших государственные должности Кабардино-Балкарской Республики и государственные должности государственной службы Кабардино-Балкарской Республики» и прилагаемым к нему Положением не затрагиваются и не ограничиваются.

В связи с вышеизложенным Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики постановил признать п. 1 Положения «О порядке назначения и выплаты пенсии за выслугу лет лицам, замещавшим государственные должности Кабардино-Балкарской Республики и государственные должности государственной службы Кабардино-Балкарской Республики» (Приложение к Закону Кабардино-Балкарской Республики от 21 октября 1997 г. № 34-РЗ «О государственном пенсионном обеспечении лиц, замещавших государственные должности Кабардино-Балкарской Республики и государственные должности государственной службы Кабардино-Балкарской Республики» (в редакции Законов от 1 ноября 2002 г. № 67-РЗ и от 19 июля 2003 г. № 64-РЗ) соответствующим Конституции Кабардино-Балкарской Республики, ее статьям 22, 42, 58.

Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики в своем постановлении от 18 августа 2005 г. рассмотрел в открытом судебном заседании дело о проверке конституционности п. «б» части третьей и части четвертой ст. 13 Закона Кабардино-Балкарской Республики от 27 февраля 2005 г. № 13-РЗ «О статусе и границах муниципальных образований в Кабардино-Балкарской Республике».

Поводом к рассмотрению дела явилось обращение Совета муниципального образования сельского поселения Эльбрус.

Обращение Совета местного самоуправления сельского поселения Эльбрус соответствует требованиям ст. 69 Закона Кабардино-Балкарской Республики «О Конституционном Суде Кабардино-Балкарской Республики» и является допустимым.

Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли оспариваемые заявителем положения Закона Кабардино-Балкарской Республики «О статусе и границах муниципальных образований в Кабардино-Балкарской Республике» ч. 2 ст. 129 Конституции Кабардино-Балкарской Республики.

Заявитель оспаривает конституционность Закона Кабардино-Балкарской Республики «О статусе и границах муниципальных образований в Кабардино-Балкарской Республике», мотивируя свои доводы тем, что Закон опубликован только на русском языке в специальном выпуске газеты «Кабардино-Балкарская правда» тиражом 2000 экземпляров, в розничной сети специальный выпуск не реализовывался, подписчики указанный выпуск не получали, в связи, с чем Закон не был доведен до всеобщего сведения.

В соответствии со ст. 76 Конституции Кабардино-Балкарской Республики государственными языками на всей ее территории являются кабардинский, балкарский и русский, и государство обеспечивает их равное использование.

Положения части первой ст. 17 и ст. 76 Конституции Кабардино-Балкарской Республики конкретизируются в действующем законодательстве.

Статья 10 Закона Кабардино-Балкарской Республики от 16 января 1995 г. № 1-РЗ «О языках народов Кабардино-Балкарской Республики» устанавливает, что нормативные правовые акты республики публикуются на государственных языках Кабардино-Балкарской Республики и независимо от того, на каком государственном языке - кабардинском, балкарском или русском - они опубликованы, имеют одинаковую юридическую силу.

Таким образом, законодатель установил, что все пять источников официального опубликования нормативно-правовых актов, указанные в Законе Кабардино-Балкарской Республики «О правовых актах в Кабардино-Балкарской Республике», равнозначны. Следовательно, публикация в любом из них полного текста нормативного правового акта на любом из установленных в Кабардино-Балкарской Республике государственном языке является официальным опубликованием.

Конституционное требование официального опубликования для всеобщего сведения включает два обязательных момента:

во-первых, непосредственное опубликование акта как помещение его полного текста в официальное издание;

во-вторых, обнародование акта как реальное доведение его до всеобщего сведения.

Полный текст Закона Кабардино-Балкарской Республики от 27 февраля 2005 г. № 13-РЗ «О статусе и границах муниципальных образований в Кабардино-Балкарской Республике» опубликован в официальном печатном органе - газете «Кабардино-Балкарская правда» - 1 марта 2005 г. *

Кроме того, полный текст вышеуказанного Закона 11 марта 2005 г. включен в Федеральный регистр нормативных правовых актов Кабардино-Балкарской Республики, являющийся информационным сайтом интернета, где его полный текст доступен для ознакомления без какого-либо ограничения.

Таким образом, Закон Кабардино-Балкарской Республики «О статусе и границах муниципальных образований в Кабардино-Балкарской Республике» опубликован для всеобщего сведения, как того требует ч. 1 ст. 17 Конституции Кабардино-Балкарской Республики.

Исходя из вышеизложенного Конституционный Суд Кабардино-Балкарской Республики постановил:

Признать п. «б» ч. 3 ст. 13 Закона Кабардино-Балкарской Республики от 27 февраля 2005 г. № 13-РЗ «О статусе и границах муниципальных образований в Кабардино-Балкарской Республике» о наделении муниципального образования Эльбрус статусом сельского поселения не противоречащим части второй ст. 129 Конституции Кабардино-Балкарской Республики, а также признать ч. 4 ст. 13 Закона Кабардино-Балкарской Республики от 27 февраля 2005 г. № 13-РЗ «О статусе и границах муниципальных образований в Кабардино-Балкарской Республике» в части установления границ земель муниципального образования сельского поселения Эльбрус в виде картографического описания не противоречащей части второй ст. 129 Конституции Кабардино-Балкарской Республики.

Закон Кабардино-Балкарской Республики от 27 февраля 2005 г. № 13-РЗ «О статусе и границах муниципальных образований в Кабардино-Балкарской Республике» по порядку опубликования признать не противоречащим части первой ст. 17 Конституции Кабардино-Балкарской Республики.

Исходя из вышеизложенного необходимо отметить, что деятельность КС КБР сводится не только к разрешению споров о компетенции, рассмотрению ходатайств, жалоб и запросов. Этот орган принимал активное участие в разработке проекта Конституции КБР в 1997 г. и разработал проект Закона о Конституционном Суде Кабардино-Балкарской Республики, КС КБР не имеет права вмешиваться в деятельность Парламента республики на стадии решения вопросов. Однако, толкуя Конституцию, констатируя «пробелы» в республиканском законодательстве, он стимулирует законодательную деятельность Парламента КБР.

В своей работе М.К. Ажахова отмечает, что анализ решений Конституционного Суда КБР позволяет сделать вывод о том, что этот орган вынужден лавировать между местными и федеральными интересами. Решения, принимаемые им, должны, с одной стороны, соответствовать Конституции КБР, а с другой - они не могут противоречить федеральной Конституции. В некоторых случаях Конституционный Суд КБР на практике прибегает к «самоограничению», отказываясь под тем или иным предлогом решать вопрос по существу.

И все-таки, нацеленный на защиту конституционного строя республики, прав и свобод человека и гражданина, Конституционный Суд КБР играет немаловажную роль в становлении демократической Кабардино-Балкарии, в сохранении мира и согласия в республике.

Как справедливо отмечает Т.Г. Морщакова, конституционные (уставные) суды субъектов РФ не составляют иерархической системы, но вместе с тем они образуют «систему институтов, объединенных общим конституционным пространством и едиными конституционными ценностями». На практике это подтверждается тем, что конституционные (уставные) суды субъектов РФ обосновывают свои решения федеральным законодательством, ссылаются на постановления Конституционного Суда РФ.

В сфере совмещения компетенции не исключены ситуации, когда лица и органы могут быть не удовлетворены решением конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации. Могут ли в таких случаях решения конституционных (уставных) судов пересматриваться Конституционным Судом Российской Федерации? На научно-практической конференции, посвященной проблемам компетенции конституционных (уставных) судов, по этому поводу было высказано несколько точек зрения. По мнению судьи Конституционного Суда Республики Саха (Якутия) В.Л. Долгамевой, при разрешении таких споров конституционным (уставным) судам целесообразно отвести роль первой инстанции с предоставлением права обжаловать их постановления в Конституционный Суд РФ. Высказывались и другие мнения: по вопросам, отнесенным к ведению Российской Федерации и к совместному ведению Федерации и ее субъектов, отношение этих судов с федеральным Конституционным Судом должны строиться как апелляционные.

Анализ п. 4 ст. 27 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» позволяет сделать вывод, что пересмотр решения конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации в принципе допускается. Но в Законе не указано, какой именно судебный орган может осуществлять за ними надзор. Исходя из функциональной общности, в рамках судебной системы под ним понимается Конституционный Суд РФ.

Но ведь Конституционный Суд Российской Федерации, в отличие от Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, не объявляется Конституцией РФ высшим судебным органом, а конституционные (уставные) суды именуются исключительно судами субъектов РФ. Деятельность по пересмотру решений региональных органов конституционного контроля в Конституции России и Федеральном конституционном законе «О Конституционном Суде Российской Федерации» не предусмотрена. Из сказанного вытекает, как справедливо отмечает М.А. Митюков, что «Конституционный Суд РФ не выступает в качестве кассационной, надзорной или апелляционной инстанции по отношению к данным судам».

Руководствуясь принципом разделения государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную, закрепленным в ст. 10 Конституции Российской Федерации, необходимо учитывать не только функции каждой из трех ветвей власти, но и существующие между ними формы взаимодействия, а так же иметь в виду возможность появления новых форм взаимоотношений.

На данном этапе важным является проблема юридической силы решений Конституционного Суда как РФ, так и КБР, их значение для других ветвей судебной власти, ответственности за неисполнение решений Конституционного Суда.

Между тем вот уже более шести лет в юридической литературе поставлен и обсуждается вопрос о необходимости отмены нормы, согласно которой решение Конституционного Суда окончательно, не подлежит обжалованию и пересмотру, путем внесения в Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации» и в законы субъектов РФ изменений, обеспечивающих возможность пересмотра решений Конституционного Суда РФ и конституционных (уставных) судов субъектов РФ.

Анализ ряда их постановлений свидетельствует, что в отдельных случаях, несмотря на высокий профессионализм конституционных судей, допускаются ошибки в толковании Конституции РФ и конституций (уставов) субъектов РФ и некоторых законов с точки зрения их соответствия Конституции; превышая предоставленные им полномочия, конституционные суды присваивают себе функцию законодателя. Такого рода факты имеют место не только в области конституционного, но и других отраслей права, в сфере действия которых их негативные последствия особенно ощутимы.

Положение Закона о Конституционном Суде РФ и КБР, содержащее утверждение, что решение Конституционного Суда является «окончательным», «не подлежащим обжалованию», не только не предусмотрено Конституцией РФ и Конституцией КБР, четко определившими в ст. 125 Конституции РФ и ст. 122 Конституции КБР полномочия Конституционного Суда РФ и КБР, но и не соответствует нормам основного Закона России, в частности п. 2 ст. 46 Конституции РФ и п. 2 ст. 49 Конституции КБР («Решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд»), а также п. 3 ст. 46 Конституции РФ и п. 3 ст. 49 Конституции КБР («Каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты»).

Поэтому вызывают интерес конкретные предложения ученых юристов о путях разрешения данного вопроса.

Таким образом, Конституционный Суд - не только государственный орган, осуществляющий конституционное правосудие, но и одновременно с тем и законодательный. Он выполняет особого рода самостоятельную правотворческую функцию, а его решения - источники права, обладающие юридической силой конституционных норм.

Думается, необходимо принять закон на федеральном уровне, который определил бы основные принципы организации органов конституционного контроля в субъектах РФ, и урегулировать отношения между Конституционным Судом РФ и конституционными судами субъектов при проверке конституционности закона и иных нормативных актов субъектов Федерации, принятых по вопросам совместного ведения РФ и ее субъектов, при этом дать возможность заявителю в случае неудовлетворения результатов его рассмотрения на данном уровне обращаться в Конституционный Суд РФ, т.е. Конституционный Суд РФ мог бы выступать в качестве апелляционного суда, но только по вопросам, отнесенным к ведению РФ и к совместному ведению Федерации и ее субъектов.

Представляется также необходимым выделить специальную главу в Конституции КБР, посвященную Конституционному Суду КБР. Данное решение не будет отрицать самой природы Конституционного Суда как судебного органа, а будет свидетельствовать о стремлении законодателя подчеркнуть его особое значение.

Складывающаяся практика деятельности Конституционного Суда КБР в целом положительно характеризует реализацию правового статуса. По содержанию вопросов, разрешаемых Конституционным Судом КБР, представляется возможным классифицировать принимаемые им постановления по следующим направлениям: затрагивающие права и свободы граждан и их объединений; касающиеся организации и деятельности органов государственной власти КБР и органов местного самоуправления; связанные с толкованием Конституции КБР. Судебная практика Конституционного Суда КБР и других конституционных (уставных) судов показывает, что данные суды своей деятельностью создают необходимые условия для воплощения региональных конституций и уставов в реально действующее право, обеспечивают дополнительные гарантии судебной защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина, общественных объединений, юридических лиц и, разрешая публично-правовые споры, возникающие на региональном уровне власти, способствуют реализации принципов правового государства и усиливают судебную власть в целом, что имеет особую значение для проведения судебной реформы.

Заключение

Как показало проведенное исследование, в России созданы юридические предпосылки для создания конституционных (уставных) судов субъектов Федерации и для того, чтобы они заняли достойное место в системе судебных органов, призванных защищать права и свободы граждан, юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, а также эффективно и справедливо разрешать конфликты между органами публичной власти.

Однако в настоящее время существует ряд проблем, связанных с организацией и деятельностью региональных конституционных (уставных) судов по укреплению исполнительной вертикали власти и преодолению центробежных тенденций в государственном управлении.