Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Для привлечения лица к уголовной ответственности и признания его виновным необходимо установить, что в совершенных им действиях имеется состав определенного преступления, который по российскому уголовному праву является единственным основанием уголовной ответственности. Каждый состав преступления содержит в себе характеристику: объекта преступления, объективной стороны преступления, и субъекта преступления, субъективной стороны преступления. Рассмотрение этих вопросов применительно к составу грабежа и позволит дать определение понятия данного преступления. В настоящее время происходит усложнение отношений собственности, а также снижение уровня жизни многих граждан нашей страны, которые приводят к обострению криминологической ситуации в целом и к росту посягательств на чужое имущество - в частности. Преступления против собственности и борьба с ними превратились в одну из самых актуальных проблем современной юридической практики. Преступления против собственности разнообразны, наряду со старыми, хорошо известными и определенными в правовой литературе и законодательстве явлениями, возникают новые, отражающие специфику современного уровня развития экономики и науки. Грабеж как один из видов преступления против собственности относится к числу, во-первых, довольно опасных, а во-вторых, достаточно хорошо изученных способов такого рода преступлений. Преступление, о котором пойдет речь в данной работе - грабеж - как вид преступления против собственности является одной из форм хищения, т.е. - одним из способов и конкретных приемов, посредством которых преступник изымает чужое имущество.

Актуальность избранной темы исследования

Собственность - одно из важнейших благ, защита которого входит в число первоочередных задач уголовного закона.

Современная криминогенная обстановка свидетельствует о серьезной проблеме в сфере данных общественных отношений. Преступления против собственности - самые распространенные в России. Так было и при социализме, так продолжает оставаться и в период господства рыночной экономики. В частности, в 1989 г. разбои, грабежи, кражи и другие хищения достигли двух третей общего количества преступлений, а их темпы роста превысили 60 - 75%1. Преступность и правонарушения в СССР: Статистический сборник. 1989.М.,1990. С. 64.

По данным МВД РФ, в 2005 г. в России зарегистрировано 3 554,7 тыс. преступлений. Из них более половины (55,7%) составили хищения чужого имущества (совершенные путем грабежа - 344,4 тыс. (+37,0 %) преступлений).

В 2006 году вновь наблюдался рост преступности, хотя темпы его прироста существенно снизились: всего по России было зарегистрировано 3855,4 тыс. преступлений (+8,5 %). Более половины (54,3 %) всех преступлений также приходилось на хищения чужого имущества (грабежей совершено 357,3 тыс. (+3,7 %)). В 2007 году отмечено некоторое сокращение числа зарегистрированных преступлений (однако не следует забывать о высоком уровне латентной преступности), оно составило 3 582 541 (-7,1%), из них грабежей - 295 071 преступление (-17,4 %) См.: Краткий анализ состояния преступности. 2005. 2006. Общие сведения осостоянии преступности. 2007 // http: // www. mvd. ru.

Почти половину всех зарегистрированных преступлений (43,7%) составляют хищения чужого имущества, совершенные путем: кражи - 230,6 тыс. (-7,0%), грабежа - 33,7 тыс. (-21,8%), разбоя - 5,3 тыс. (-14,4%). Почти каждая третья кража (30,8%), каждый двадцать первый грабеж (4,7%) и каждое тринадцатое разбойное нападение (7,6%) были сопряжены с незаконным проникновением в жилище, помещение или иное хранилище. Состояние преступности - январь-март 2011 год// http://www.mvd.ru/presscenter/statistics/reports/show_88689/

Государственная политика в сфере борьбы с корыстными посягательствами не только не отличается стабильностью, но и весьма противоречива. Об этом, в частности, свидетельствует достаточно частое изменение на законодательном уровне понятий мелкого, влекущего административную ответственность, и уголовно наказуемого хищений. Данное явление сопровождается то процессом декриминализации широкого круга деяний, то, наоборот, их криминализации. Таким образом, корыстная преступность то искусственно сокращается (в частности, за счет хищений), то также искусственно преумножается. В свете последних законодательных новелл следует ожидать значительного роста уголовно наказуемых хищений. Свое негативное влияние окажет и экономический кризис. Одно из основных направлений современной уголовно-правовой политики - углубление дифференцированного подхода к ответственности лиц, совершивших преступления, ибо, как показала история, ужесточение уголовного наказания, равно как и излишняя либерализация, не приносят ожидаемых результатов - реального снижения уровня корыстной преступности.

В то же время многие санкции, в частности за грабеж, до сих пор продолжают оставаться безальтернативными, а следовательно, не имеют промежуточного звена, позволяющего дифференцировать ответственность и индивидуализировать уголовное наказание. Научное исследование проблемы дифференциации ответственности и индивидуализации наказания за грабеж обусловлено также систематическим реформированием уголовного законодательства об ответственности за преступления против собственности и вместе с тем недостаточным вниманием законотворческих органов к нормам об ответственности за грабеж.

Важно отметить и то, что в уголовно-правовой теории ряд вопросов квалификации грабежа продолжают оставаться дискуссионными; в правоприменительной деятельности они также решаются неоднозначно, имеют место серьезные ошибки.

В связи с интеграцией России в мировое сообщество особое значение приобретает познание зарубежного опыта борьбы с различными разновидностями преступлений, в том числе и корыстными, к которым принадлежит грабеж.

Сказанное свидетельствует о том, что изучение проблем дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации уголовного наказания за грабеж, квалификации данной разновидности преступлений требует пристального внимания теоретиков и подтверждает актуальность темы диссертационного исследования.

Степень разработанности темы

Проблемы дифференциации ответственности и индивидуализации наказания за грабеж, квалификации данных преступлений рассматривались в рамках общих проблем ответственности и ее дифференциации за преступления против собственности в целом, квалификации корыстных преступлений против собственности, хищений, криминологической и правовой обоснованности составов ненасильственных преступлений против собственности, ответственности за имущественные хищения, сопряженные с насилием, в научных трудах таких авторов, как: А.Г. Безверхов, А.И. Бойцов, В.В. Векленко, Г.В. Верина, В.А. Владимиров, Б.В. Волженкин, Л.Д. Гаухман, С.А. Елисеев, В.В. Ераксин, А.А. Жижиленко, А.Н. Игнатов, С.М. Кочои, Г.А. Кригер, Г.Л. Кригер, А.Н. Круглевский, Н.А. Лопашенко, С.В. Максимов, В.В.

Мальцев, А.А. Пинаев, В.И. Плохова, А.П. Севрюков, С.И. Сирота, Д.Тальберг, И.С. Тишкевич, И.Я. Фойницкий, В.И. Холостов, А.В. Шульга, В.И. Ярмолик и др.

Не умаляя научной глубины и значимости работ указанных авторов, необходимо заметить, что в течение длительного времени в уголовно-правовой теории обособленных исследований проблем уголовной ответственности за грабеж было крайне мало. В частности, в 1976 г. была опубликована монография В.А. Владимирова и В.И. Холостова «Ответственность за грабеж и личность грабителя». Отдельные аспекты проблем уголовно-правового регулирования и противодействия грабежу представлены в кандидатской диссертации Е.О. Щербаковой, подготовленной по материалам Южного федерального округа (Краснодар, 2008). Автономное монографическое исследование проблем дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации наказания за грабеж не проводилось в отечественной уголовно-правовой теории.

Преступность - явление мобильное, быстро приспосабливающееся к изменению социально-экономических условий жизни, находящее новые формы проявления в условиях экономического кризиса. Поэтому считаем своевременным изучение различных аспектов многогранной научно-прикладной проблемы уголовной ответственности за грабеж, и в частности, аспекта дифференциации ответственности и индивидуализации уголовного наказания.

Целью данного исследования является исследование уголовно-правовых вопросов, относящихся к грабежу, анализ юридического состава грабежа как формы хищения чужого имущества, изучение судебной практики. Для достижения цели исследования автор ставит следующие задачи:

-определить понятие грабежа;

-исследовать объективные и субъективные признаки состава грабежа по действующему законодательству;

Объектом исследования выступают общественные отношения, возникающие в результате преступной деятельности, специализирующейся на грабежах.

Предметом исследования выступают нормы уголовного законодательства, регламентирующие грабеж и ответственность за указанное преступление; общетеоретические работы ученых по исследуемой проблематике; официальное толкование норм права высшими судебными органами и практика судов общей юрисдикции (опубликованная).

Методологическую основу работы составили совокупность научных приемов и методов исследования уголовно-правовых отношений.

При написании работы использовались принципы диалектического метода познания. В ходе написания работы использовались частнонаучные методы: историко-правовой - применительно к изучению исторического опыта регламентации грабежей; формально-логический - анализ указанных в законе признаков состава грабежа; документальный метод - выборочное изучение уголовных дел по квалификации грабежа.

Теоретической основой дипломной работы являются труды отечественных ученых в области философии, истории, уголовного права, уголовно-исполнительного права и криминологии, гражданского права, среди них: А.И. Алексеев, Л. Асталош, К.И. Батыр, Ю. Бардах, А.Г. Безверхов, А.И. Бойцов, Ю.И. Бытко, В.В. Векленко, Г.В. Верина, Л.Е. Владимиров, В.А. Владимиров, Б.В. Волженкин, Р.Р. Галиакбаров, Л.Д. Гаухман, Г.В.Ф. Гегель, Д.А. Дриль, С.А. Елисеев, А.А. Жижиленко, М.П. Журавлев, А.Н. Игнатов, В.О. Ключевский, С.М. Кочои, Г.А. Кригер, Г.Л. Кригер, А.Н. Круглевский, Л.Л. Кругликов, В.Н. Кудрявцев, Е.И. Кычанов, А. Лохвицкий, С.В. Максимов, В.П. Малков, В.В. Мальцев, Н.А. Неклюдов, М. Пиетрчак, А.А. Пинаев, В.И. Плохова, С.В. Познышев, П.П. Пусторослев, М.С. Рыбак, А.П. Севрюков, С.И. Сирота, Е.А. Суханов, А.Я. Сухарев, Д. Тальберг, И.С. Тишкевич, И.Я. Фойницкий, В.И. Холостов, А. Чизмадиа, Р.Д. Шарапов и др. Информационной базой исследования послужили: Конституция Российской Федерации, действующее уголовное законодательство России, руководящие постановления Пленума Верховного Суда РФ и другие нормативно-правовые акты, связанные с регулированием собственности и ее защитой от преступных посягательств.

Практическая значимость дипломной работы заключатся в комплексном изучении (с позиции истории и современности, российского и зарубежного законодательства, теории и практики) проблемы дифференциации ответственности и индивидуализации уголовного наказания за грабеж на монографическом уровне, в развитии учения о дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации уголовного наказания за преступленияпротив собственности.

Структура дипломной работы. Дипломная работа состоит из введения, четырех глав, объединяющих семь параграфов, заключения, списка использованной литературы.

Глава 1. Понятие и характеристика грабежа в Российском Уголовном праве

Развитие феодальных отношений, рост классовых противоречий, усиление охраны собственности феодалов и купцов обусловили усиление уголовной репрессии за имущественные преступления. Наблюдается более развитая система имущественных преступлений, чем в Русской Правде. Псковской Судной Грамоте (пер. Л. В. Черепнина и А. И. Яковлева) http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XV/1480-1500/Pskovc_sud_gr/text.htm Текст воспроизведен по изданию: Псковская судная грамота // Исторические записки. Том 6. 1940 известны следующие преступления против имущественных прав: татьба, разбой, грабеж, наход и поджог.

Псковская Судная Грамота не устанавливала различий между разбоем и грабежом. За эти преступления было установлено одинаковое наказание. Псковская Судная Грамота выделяет также некоторые преступные деяния, которые не будучи грабежом в буквальном смысле этого слова, приравниваются по своей опасности к грабежу. Таким действием являлось самовольное взятие истцом какого-либо имущества у ответчика. Истец в этом случае привлекался к ответственности как разбойник.

Псковской Судной грамоте был известен не только простой (основной) состав грабежа, но и квалифицированный - грабеж с применением насилия (с боем). Термин «грабеж» встречается неоднократно (ст.ст. 1, 17, 20, 27, 48, 67, 105). В Судебнике 1497 г. не упоминалось о грабеже. В Губной Белозерской грамоте (1539 г.) отсутствовало четкое разделение грабежа и разбоя, хотя попытка такого размежевания была предпринята законодателем.

Значение Судебника 1550 г Текст судебника http://krotov.info/acts/16/2/pravo_02.htm. для совершенствования понятия грабежа заключается в том, что в ст.25 содержится стремление законодателя четко разграничить два состава преступления: грабеж как открытое похищение вещи и разбой как хищение, связанное с насилием.

В Стоглаве Стоглав -- Казань: Типография Губернского Правления, 1862. -- 454 с. (1551 г.) присутствует термин «грабеж» как «мирское преступление», совершаемое священнослужителями и мирскими людьми.

Ответственность за грабеж дифференцировалась с учетом субъекта преступления. Специальным субъектом признавались священники, дьяконы и все прочие церковные люди.

В Соборном Уложении Соборное уложение 1649 года. М., Изд-во Моск. ун-та, 1961. (1649 г.) грабеж упоминался неоднократно, причем и в значении самостоятельного преступления. Однако в нем все-таки отсутствует четкая грань между кражей, грабежом и разбоем.

Артикул Воинский (1715 г.) предусматривал ответственность за грабеж в нескольких главах, в том числе двух специальных - главе 14 «О взятии городов, крепостей, добычей и пленных» и 21 «О зажигании, грабительстве и воровстве». По главе 14 наказание за грабеж в военное время приравнивалось к наказанию за разбой. Глава 21 закрепляла ответственность за насильственный грабеж под угрозой телесного наказания и смертной казни. По степени общественной опасности насильственный грабеж («силою ограбит») приравнивался к вооруженному нападению, причинению вреда здоровью и убийству.

Указ Екатерины II от 3 апреля 1781 г. «О суде и наказаниях за воровство разных родов и о заведении рабочих домов во всех губерниях» различал три рода воровства: 1)воровство-грабеж; 2)воровство-кражу; 3)воровство- мошенничество. Объединение кражи, грабежа и мошенничества одним понятием «воровство», это, свидетельствовало о стремлении законодателя подчеркнуть общие черты данных преступлений.

Вместе с тем в вышеназванном указе достаточно четко проведена грань между кражей, грабежом и мошенничеством.

В Уложении о наказаниях уголовных и исправительных Уложение о наказаниях уголовных и исправительных// Типографiя II Отделенiя Собственной Е. И. В. Канцелярiи Санктпетербургъ, Россiйская Имперiя 1845-922с (1845г.) грабежу посвящена четвертая глава «О святотатстве, разрытии могил и ограблении мертвых тел» раздела II «О преступлениях против веры и о нарушении ограждающих оную постановлений» и отделение второе «О грабеже» главы третьей «О похищении чужого имущества» раздела двенадцатого «О преступлениях и проступках против собственности частных лиц».

В соответствии со ст.2128 Уложения похищением чужого имущества признавались разбой, грабеж, воровство-кража и воровство-мошенничество.

Часть вторая статьи 242 устанавливала дифференцированную ответственность за насильственное ограбление часовни, т.е. насильственный грабеж с учетом места его совершения. Статья 2139 выделяет два вида грабежа - без насилия и насильственный. Грабежом признавалось открытое похищение какого-либо имущества в присутствии самого хозяина или других лиц. Под насильственным грабежом понималось «всякое у кого-либо отнятие принадлежащего ему или же находящегося у него имущества, с насилием или даже с угрозами, но такого рода, что сия угроза и самое насильственное действие не представляли опасности ни для жизни, ни для здоровья, или свободы того лица».

Данное понимание насильственного грабежа испытало серьезную проверку временем - практически в таком же виде оно сохранилось до настоящего периода. Однако оставались прежние проблемы размежевания форм хищения. Об этом, в частности, свидетельствует определение понятия разбоя через грабеж (ст.2134).

По Уложению о наказаниях уголовных и исправительных (1845г.) ответственность за грабеж как преступление против собственности частных лиц дифференцировалась в зависимости от места и времени совершения преступления, множественности участников преступления, формы соучастия в преступлении, орудий и обстановки совершения преступления (ст.ст. 2139 - 2145). Вооруженный грабеж признавался одним из видов разбоя (ст.2143), чем законодатель стремился подчеркнуть повышенную степень общественной опасности вооруженного похищения.

Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями (20 ноября 1864г.), подробнейшим образом дифференцировал ответственность за кражу, однако о грабеже упоминания не было.

Уголовное уложение Уголовное уложение, Высочайше утвержденное 22 марта 1903 года//С-Петербургъ, сенатская типографiя 1903 г. не признало грабеж самостоятельной формой хищения. Согласно ст.589 любое насилие над личностью, независимо от его степени, как физическое, так и психическое, явившееся способом похищения чужого движимого имущества, выступало конструктивным признаком разбоя. Таким образом, законодатель вновь в традициях русского права отказался от понятия грабежа, а его юридические признаки, с одной стороны, были поглощены кражей, с другой - разбоем.

Отсутствие состава преступления «грабеж» в российском законодательстве на определенных этапах его развития, видимо, - результат того, что он не является исконно русским понятием в аспекте преступления.

Периодическая декриминализация грабежа может быть объяснена и тем, что в определенные вехи истории русского права открытое хищение имущества признавалось менее опасным, чем тайное.

Анализ российского законодательства досоветского периода свидетельствует о том, что зарождение и утверждение состава преступления «грабеж» происходило отнюдь не безболезненно, по принципу «шаг вперед, два шага назад», в борьбе между русскими традициями и общеевропейскими канонами.

Отказавшись достаточно решительно от всего предшествовавшего законодательства, советское право в первые годы своего существования, тем не менее, сохранило концепцию имущественных преступлений.

До принятия первого советского Уголовного кодекса отсутствовала единая система норм о преступлениях против собственности, однако уже в первых декретах (например, от 20 июня 1919 г. «Об изъятиях из общей подсудности в местностях, объявленных на военном положении», от 1 июня 1921 г. «О мерах борьбы с хищениями из государственных складов и должностными преступлениями, способствующими хищениям») предпринимались попытки сформулировать составы грабежа.

Концепция имущественных преступлений была заложена в УК РСФСР 1922 и 1926 г.г. Грабеж входил в систему имущественных преступлений.

Грабежом признавалось открытое похищение чужого имущества в присутствии лица, обладающего, пользующегося или ведающего им (ст.182 УК РСФСР 1922г. и ст.165 УК РСФСР 1926г.). По одной статье Уголовного кодекса наказывались действия лиц, совершивших грабеж, как в отношении социалистического имущества, так и в отношении личного имущества граждан.

В Уголовном кодексе РСФСР Уголовный кодекс РСФСР 26 мая 1922 года Собрание узаконений РСФСР. -- 1922.
№ 15. -- Ст. 153.-утратил силу 1922 г. квалифицированные составы грабежа были выделены в отдельную ст.183. Квалифицирующими признаками признавались: 1)насилие, не опасное для жизни или здоровья потерпевшего; 2)преступление, совершенное рецидивистом или 3)группой лиц (шайкой). Идея закрепления в самостоятельной статье закона квалифицированных видов грабежа не выдержала испытания временем, и уже Кодекс 1926 г. от нее отказался.

В период действия УК РСФСР Уголовный кодекс РСФСР 1926 года (с изм. и доп., внесенными Постановлениями ЦИК СССР)от 19.02.1926 - СЗ СССР, 1926, N 9, ст. 71-утратил силу 1926 г. сохраняла актуальность проблема размежевания кражи и грабежа, о чем свидетельствует ст.166, регламентировавшая ответственность за тайное, а равно открытое похищение лошадей или другого крупного скота у трудового земледельческого населения.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» не давал исчерпывающего перечня форм хищения. В качестве форм хищения законодатель назвал лишь кражу, присвоение и растрату. В соответствии со ст.1 Указа кража, присвоение, растрата или иное хищение государственного имущества каралось заключением в исправительно-трудовом лагере на срок от семи до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой.

Указ Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об усилении охраны личной собственности граждан» определял кражу как тайное или открытое похищение личного имущества граждан (ст.1), что свидетельствует о поглощении грабежа кражей.

Вышеназванные указы размежевали хищение социалистического и личного имущества путем создания самостоятельных законодательных конструкций преступлений.

В последующие годы в сфере борьбы с преступлениями против собственности осуществлялась политика приоритетной защиты социалистической собственности путем установления более строгого наказания за посягательства на нее. Данные подходы были сохранены в Уголовном кодексе РСФСР Уголовный кодекс РСФСР" (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) "Ведомости ВС РСФСР", 1960, N 40, ст. 591.-утратил силу. 1960 г. почти в течение всего периода его действия (до Закона РФ от 1 июля 1994 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР»). В нем параллельно существовали два самостоятельных состава преступления «грабеж», совпадающие практически по всем объективным и субъективным признакам, за исключением одного - объекта преступления, что и предопределило их размещение в разных главах уголовного закона.

Федеральный закон от 1 июля 1994г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс и Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР» установил единую уголовно-правовую ответственность за грабеж независимо от форм собственности. Данный подход сохранен и в действующем уголовном законодательстве России.

1.2 Понятие грабежа по действующему Уголовному кодексу Российской Федерации

Грабёж (ч. 1 ст. 161 УК РФ) - это «есть открытое хищение чужого имущества». Открытым считается такое похищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действии независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет. При этом вопрос об открытом характере хищения имущества решается на основании субъективного критерия, т.е. исходя из субъективного восприятия обстановки потерпевшими и виновным. Похищение является открытым, если виновный сознавал, что совершает его в присутствии потерпевших или других лиц и что они понимают характер его действий.

Типичным грабежом является «рывок», т.е. внезапный захват имущества путем срывания головного убора, выхватывания из рук портфеля, сумки и т.д.. Преступник при этом рассчитывает на неожиданность своих действий для потерпевшего и окружающих, на их запоздалую реакцию, растерянность, испуг. Он не скрывает своего намерения завладеть чужим имуществом, его действия носят более дерзкий, вызывающий характер, чем при краже.

Открытым хищением чужого имущества, является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних. При этом лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет.

К числу посторонних не относятся соучастники грабителя, присутствующие на месте преступления, а также его близкие (родственники, приятели), со стороны которых виновный не ожидает какого-либо противодействия.

Для привлечения лица к уголовной ответственности и признании его виновным, необходимо установить, что в совершенных им действиях имеется состав определённого преступления, который по российскому уголовному праву является единственным основанием уголовной ответственности.

Каждый состав преступления содержит в себе характеристику: объекта преступления, объективной стороны преступления, субъекта преступления и субъективной стороны преступления.

Рассмотрение этих вопросов применительно к составу грабежа и позволит дать определение понятия данного преступления.

Глава 2. Состав грабежа по Российскому Уголовному законодательству

2.1 Объект преступления

В современном уголовном праве России собственность признается одним из важных правоохраняемых объектов. Охрана собственности от преступных посягательств, провозглашена одной из задач Уголовного кодекса РФ (ч. 1 ст. 2). В перечне социальных благ, интересов и ценностей, поставленных под охрану УК РФ, собственности отведено второе место - сразу после прав и свобод человека и гражданина, важнейших из правоохраняемых объектов. Обращение к понятию собственности в уголовном праве приобретает особую актуальность и в связи с важностью адекватного научного понимания этого блага в качестве объекта самостоятельной группы общественно опасных посягательств, ответственность за которые предусмотрена статьями главы 21 «Преступления против собственности» УК РФ.

Общеизвестно, что сужение или, напротив, увеличение объема понятия того или иного элемента состава преступления напрямую связано с сокращением или расширением круга деяний, относимых к преступным посягательствам. Между тем, вопрос о понятии собственности в науке уголовного права относится к числу дискуссионных. Достаточно сказать, что в рамках учения о «преступлениях против собственности» сложились три взгляда на собственность как основной объект соответствующей разновидности посягательств: 1) собственность как экономическое отношение, 2) собственность как правовая ценность (право собственности в субъективном смысле) и 3) собственность как экономическое отношение и право собственности.

Согласно первому подходу, собственность - одно из основных отношений, складывающихся в области экономики. При этом утверждается, что «в любом обществе, каковы бы ни были его политическая система и государственное устройство, собственность всегда была, есть и будет экономической основой, базисом его существования и развития». Уголовное право: Особенная часть: Учебник / Под ред. Н. И. Ветрова, Ю. И. Ляпунова. - М., 2003. - С.192.Указанное концептуальное положение в свое время соответствовало господствующей официальной доктрине о собственности как основе экономической системы Советского государства. Последняя была закреплена даже в нормах конституционного права того времени. Так, в соответствии со ст. 4 Конституции СССР 1936 г. «экономическую основу СССР составляют социалистическая система хозяйства и социалистическая собственность на орудия и средства производства». Конституция РСФСР 1978 г. также провозглашала, что основу экономической системы РСФСР составляет социалистическая собственность на средства производства в форме государственной (общенародной) и колхозно-кооперативной собственности (ст. 10). В настоящее время понимание собственности как именно экономического феномена непосредственно не вытекает из конституционных положений. Конституция РФ не содержит специального раздела об экономической основе государства и общества, не выделяет какую-либо форму собственности в качестве основной, равно как не предусматривает и ограничений для отдельных форм собственности. Однако понимание собственности как одного из основных компонентов экономики в современной экономической теории сохраняется, а «экономическая» трактовка объекта преступлений, предусмотренных в главе 21 УК РФ, вытекает из наименования раздела VIII «Преступления в сфере экономики» УК РФ, содержащего систему норм об ответственности за названные посягательства.

В советском уголовном праве одним из первых выразителей идеи объекта имущественных преступлений именно как собственности и сторонником экономического понимания последней был Д. Н. Розенберг. Ссылаясь на классиков марксизма, он писал: «Объектом этого рода преступлений является собственность как общественное отношение - частная собственность в капиталистическом обществе и социалистическая или личная собственность в социалистическом обществе... Особенности, свойственные социалистической собственности и личной собственности, не только отражают экономические качества, но они сами входят в реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания». Розенберг Д. Н. О понятии имущественных преступлений в советском уголовном праве // Учен. зап. Харьковского юрид. ин-та. - Харьков, 1948. - Вып.3. - С. 69, 75. Следует заметить, что Д. Н. Розенберг, характеризуя собственность как экономическую основу советского государства, одновременно полагал, что собственность есть институт права, а частная собственность - «право присвоения прибавочной стоимости» (Там же. С. 65, 68). О том, что объектом исследуемых преступлений выступает собственность как экономическая основа общества, как экономические производственные отношения, а также существующая система распределения материальных благ, писали и другие советские криминалисты. См., напр.: Некипелов П. Т. Советское уголовное законодательство в борьбе с хищениями социалистической собственности. - М., 1954. - С.74; Панов Н. И. Уголовная ответственность за причинение имущественного ущерба путем обмана и злоупотребления доверием. - Харьков, 1977. - С. 5 - 16. У указанного подхода сохраняются сторонники и среди современных исследователей. См., напр.: Уголовное право: Учебник / Под ред. Н. И. Ветрова, Ю. И. Ляпунова. - 2-е изд. - М., 2001. - С. 341 - 344. Собственность как экономическая категория охватывает довольно широкий круг общественных отношений, закономерно складывающихся в сфере экономики в связи с ограниченностью экономических ресурсов и воспроизводящихся в деятельности конкретных лиц по поводу использования этих ресурсов. С одной стороны, собственность как экономическая реальность, которая не зависит от воли и сознания человека, представляет собой необходимые и устойчивые отношения, которые формируются между людьми в процессе их хозяйственной деятельности по использованию ограниченных ресурсов. С другой стороны, собственность есть конкретное отношение в сфере экономики, участники которого со знанием дела, своей волей и в своем интересе взаимодействуют между собой по поводу экономических благ и тем самым воспроизводят экономические отношения собственности надличностного, надындивидуального характера. Кроме того, важно подчеркнуть, что современная экономическая теория не связывает объект собственности исключительно с предметами материального мира, имеющими «статус» вещей. Она исходит из понимания собственности как отношения по поводу использования «вещественных» и «невещественных», «материальных» и «нематериальных» благ. В экономическом смысле объект собственности имеет весьма широкое определение, которое включает в себя предметы природы, вещество, энергию, информацию, материальные и нематериальные результаты работ и услуг, отдельные права, интеллектуальные ценности и все то, что в условиях экономического оборота может обладать признаком товара. См.: Маттеи У., Суханов Е. А. Основные положения права собственности. - М., 2004. - С. 302 - 303; Шупыро В. М. Преобразование государственной собственности в период экономических реформ. - М., 1997. - С. 10; Кабашева И. А., Мальгин В. А., Тимирясов В. Г. Преобразование государственной собственности в условиях институциональных изменений. - Казань, 2001. - С. 20. Отсюда экономическое понимание собственности как правоохраняемого объекта чрезмерно увеличивает сферу уголовно-правовой охраны, включая в нее всю систему экономических отношений собственности, в том числе те из них, которые закономерно складываются в области экономики независимо от воли и сознания людей и не требуют юридического признания и правовой защиты. Экономическая трактовка собственности как объекта преступлений, предусмотренных главой 21 УК РФ, существенно расширяет круг общественных отношений, составляющих объект названных посягательств, и в том смысле, что позволяет относить к ним волевые экономические отношения по поводу самых различных экономических благ (природных ресурсов, вещества, энергии, информации, материальных и нематериальных результатов работ и услуг, интеллектуальных ценностей и пр.). Нетрудно видеть, что такое понимание объекта преступлений, указанных в главе 21 УК РФ, затрудняет их отграничение от экологических преступлений, преступлений в сфере компьютерной информации и ряда других преступных деяний, существенно нарушающих в области рационального использования собственности (в экономическом смысле) интересы общественной безопасности (например, ст. 215 - 218 УК РФ) и здоровья населения (например, ст. 238 и 243 УК РФ), поступление денежных средств в бюджетную систему Российской Федерации (ст. 198 и 199 УК РФ) и свободу интеллектуальной деятельности (ст. 146 и 147 УК РФ) и др.

В науке уголовного права сложилось воззрение на собственность и как на исключительно юридическое явление. Наиболее последовательно обозначенной точки зрения придерживались Б. С. Никифоров и П. С. Матышевский. Так, Б. С. Никифоров утверждал: «Объектом таких преступлений, как кража и, в значительной мере, мошенничество является гарантированная собственнику законом возможность (а гарантированная законом возможность - это в данном случае и есть право) в установленных законом пределах использовать имущество по своему усмотрению, обращаться с ним «как со своим», в частности, возможность владеть, пользоваться и распоряжаться им своей властью (по своей воле) и в своем так или иначе понимаемом интересе. Всякое воспрепятствование собственнику в законных пределах осуществлять свое право собственности представляет собой правонарушение; при определенных условиях, когда речь идет о посягательстве не на отдельные элементы права собственности, а на самое это право в полном его объеме, такое воспрепятствование является преступлением». Никифоров Б. С. Борьба с мошенническими посягательствами на социалистическую и личную собственность по советскому уголовному праву. - М., 1952. - С. 30 - 31. П.С. Матышевский писал: «Преступления против социалистической собственности посягают не на фактическое общественное отношение, а лишь на одну его часть - на право собственности, в соответствии с которым осуществляется владение, пользование и распоряжение социалистическим имуществом, или иначе - на право собственности в его субъективном смысле». Матышевский П. С. Уголовно-правовая охрана социалистической собственности в Украинской ССР. - Киев, 1972. - С. 16. Взгляд на собственность как на правовое явление имеет своих сторонников и в современной науке уголовного права. Комментарий к Уголовному Кодексу Российской Федерации (постатейный) // Под ред. В. М. Лебедева. - М.: Издательство «Юрайт», 2004. - С. 350 - 351; Российское уголовное право: Особенная часть: Учебник / Под ред. М. П. Журавлева, С. И. Никулина. - М., 2003. - С. 134; Уголовное право России: Учебник. В 2 т. Т. 2. Особенная часть / Под ред. А. Н. Игнатова, Ю. А. Красикова. - М., 2003. - С. 179 - 180. Под правом собственности в субъективном смысле понимается обеспеченная законом мера возможного поведения собственника в отношении владения, пользования и распоряжения вещью по своему усмотрению. Право собственности - одно из основных и наиболее широких по содержанию вещных прав. Это субъективное право отличает тесная и неразрывная связь с вещью, «прикрепленность» к ней. С гибелью вещи автоматически прекращается и право собственности на нее.

Надо сказать,что понимание в уголовном праве собственности в исключительно юридическом смысле является небезосновательным. Оно в известной мере опирается на положение Конституции РФ, согласно которому право частной собственности охраняется законом (ч. 1 ст. 35). Кроме того, собственность трактуется как исключительно правовой феномен некоторыми философами, экономистами, цивилистами. См.: Плеханов Г. В. Избранные философские произведения. В 5 т. - М., 1956. - Т. 1. - С. 528; Шкредов В. П. Экономика и право (Опыт экономико-юридического исследования общественного производства). 2-е изд. - М., 1990. - С. 4; Скловский К. И. Собственность в гражданском праве. - М., 2004. - С. 12 - 14, 149 - 158.

Вместе с тем, есть основание утверждать, что сведение собственности как правоохраняемого объекта к субъективному праву собственности приводит к недопустимому ограничению действия уголовного закона в области охраны имущественных и иных экономических прав и свобод. При таком порядке вещей из сферы уголовно-правового регулирования «выпадают» отношения, возникающие в связи с существенным нарушением: вещных прав лиц, не являющихся собственниками (ст. 216 ГК РФ), прав владельцев, не являющихся собственниками (ст. 305 ГК РФ), обязательственных прав (в частности, ст. 48 ГК РФ), права наследования (ст. 1110 ГК РФ), права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ч. 1 ст. 34 Конституции РФ), права на свободное распоряжение своими способностями к труду (ч. 1 ст. 37 Конституции РФ), исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности - интеллектуальной собственности (ч. 1 ст. 44 Конституции РФ) и др. В свою очередь, понимание объекта преступлений, предусмотренных главой 21 УК РФ, как исключительно права собственности необоснованно сужает по объему объект указанных посягательств, исключая из него все другие права на имущество, а точнее, те имущественные отношения, содержание которых не составляет право собственности (в субъективном смысле). К числу последних относятся имущественные отношения, которые складываются по поводу имущественных благ невещественной природы либо возникают в связи с переходом имущественных благ вещественного и невещественного характера от одного лица к другому, а равно участниками которых являются субъекты ограниченных вещных прав, владельцы (как законные, так и незаконные), арендатор и арендодатель, ссудодатель и ссудополучатель, страхователь и страховщик, поверенный и доверитель и т.д.

Суть третьего подхода - в экономической и правовой трактовке собственности в уголовном праве. Такой подход сложился в советской уголовно-правовой доктрине. Одним из первых советских криминалистов, последовательно придерживавшихся понимания собственности одновременно как экономического отношения и субъективного права, был С. И. Сирота. Полемизируя с Б. С. Никифоровым, он утверждал, что «объект преступлений против социалистической собственности охватывает как материальные, экономические отношения социалистической собственности, так и правовые отношения, т.е. их правовую оболочку, а не только отношения собственности в смысле субъективного права собственности, как утверждает Б.С. Никифоров». Сирота С. И. Преступления против социалистической собственности и борьба с ними. - Воронеж, 1968. - С. 13. Эту же мысль позже высказывал Э. С. Тенчов. Отношения собственности как объект уголовно-правовой охраны, отмечал он, предполагают как материальные общественные отношения, так и их юридическое выражение, «правовую оболочку», т.е. право собственности. См.: Тенчов Э. С. Уголовно-правовая охрана социалистической собственности: Учебное пособие. - Иваново, 1980. - С. 34. В современной науке уголовного права обозначенный подход развивается в работах С. М. Кочои. См.: Кочои С. М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. 2-е изд. - М., 2000. - С. 81 - 82. При определении объекта преступлений, предусмотренных в главе 21 УК РФ, как экономического отношения и одновременно как субъективного права собственности не учитывается, что экономическая и юридическая категории собственности не всегда взаимосвязаны: «Собственность как экономическая категория не совпадает с понятием права собственности, в котором экономические отношения собственности получают юридическое выражение» Гражданское право России: Часть первая: Учебник / Под ред. З. И. Цыбуленко. - М., 2003. - С. 259.. В самом деле, с одной стороны, не всякое волевое экономическое отношение собственности имеет своим содержанием субъективное право собственности, так как может получать юридическую регламентацию и посредством иных правовых форм (например, с помощью обязательственного права). С другой стороны, субъективное право собственности не всегда реализуется исключительно в сфере экономики и «привязано» к реальным экономическим отношениям Гражданское право: Учебник: В 2 т. / Отв. ред. Е. А. Суханов. - 2-е изд. - М., 2002. - Т. 1. - С. 481.. Оно может осуществляться в сфере межличностных, управленческих и иных неэкономических отношений.

Сосуществование в уголовном праве нескольких подходов к пониманию собственности не является случайным обстоятельством, оно скорее есть следствие сложности как самого явления собственности, характеризующегося многосторонностью, так и его связей с другими явлениями и процессами действительности. В исследованиях проблематики собственности затрагиваются самые различные аспекты - философский, морально-этический, политический, социологический, психологический, исторический, экономический, правовой. Между тем до сих пор остается открытым вопрос: что есть собственность по природе своей - начало духовное или материальное? Какие из особенностей этого многообразного и многоликого феномена являются основополагающими - нематериальные или вещественные? «Разумность собственности, утверждал Гегель, заключается не в удовлетворении потребностей, а в том, что снимается голая субъективность личности. Лишь в собственности лицо выступает как разум» Гегель Г.В. Философия права. - М., 1990. - С. 101.. С точки зрения Маркса, ответить на вопрос о том, что такое собственность, политическая экономия в состоянии только анализом отношений собственности как производственных отношений. Трудно не согласиться и с русским философом Н.А. Бердяевым, по мнению которого собственность предполагает не только потребление материальных благ, но и более устойчивую и преемственную духовную жизнь личности в семье и роде, а начало собственности связано с метафизической природой личности, с ее внутренним правом совершать акты, преодолевающие быстротечное время См.: Русская философия собственности (XVIIXX вв.). - СПб., 1993. - С. 303 - 304.. Как видно, научно-философское понимание собственности включает в себя множество аспектов этого весьма сложного в своих связях и опосредованиях явления, не ограничиваясь его экономической и правовой трактовкой. Это обстоятельство, возможно, и послужило основанием идеи, отвергающей собственность в качестве объекта преступных деяний, именуемых современным уголовным правом «преступлениями против собственности». Ее автор И. А. Клепицкий утверждает: «Доктрина преступлений против собственности отвечала потребностям и характеру имущественных отношений того времени, когда она возникла и развивалась. Сегодня эта доктрина неприемлема как с теоретической, так и с практической точки зрения» Клепицкий И. А. Собственность и имущество в уголовном праве // Государство и право. - 2003. - № 5. - С.82.. Признание несовместимым с современной социально-экономической и криминологической реальностью учения о «преступлениях против собственности» исключает определение объекта преступных деяний, предусмотренных в главе 21 УК РФ, с помощью такой категории, как «собственность». К такому выводу, по существу, и приходит И. А. Клепицкий, признавая объектом указанных посягательств «имущественные права и интересы в их многообразии».

Восстановление в нашей стране рыночной экономики, - сопровождающееся интенсивным развитием товарообмена, вовлечением в экономический оборот качественно новых объектов - «res incorporales» и все большего числа субъектов имущественных прав, появлением в имущественной сфере неизвестных в огосударствленной экономике разновидностей отношений, - обусловливает необходимость адекватного уголовно-правового обеспечения нового имущественного правопорядка. Очевидно, что это обстоятельство не может не отразиться на понимании объекта рассматриваемых преступных деяний и соответственно на наименовании этих преступлений. В прежнем правопорядке, основанном на плановой экономике, возникла идея о том, что объект указанных преступных посягательств представляет собой собственность, что дало основание утверждать: «Термин «имущественные преступления» как неправильный, указывающий разве только на формальный признак, относящийся к объективной стороне состава, должен быть заменен иным наименованием этой категории преступлений. Эти преступления представляют собою преступления против частной собственности в буржуазном праве, преступления против социалистической собственности и преступления против личной собственности в социалистическом праве» Розенберг Д. Н. Указ. соч. С.69.. В имущественном правопорядке, базирующемся на рыночной экономике, необходимо переосмысление прежних представлений об объекте преступлений, совершаемых в имущественной сфере. Последний, с одной стороны, более не может охватывать своим содержанием всю «основу экономической системы государства и общества», а с другой - ограничиваться исключительно субъективным правом собственности. Соответственно и рассматриваемые преступления, и их объект должны получить наименования, которые более точно выражают природу указанных посягательств в новых социально-экономических и политических условиях. Разумеется, сказанное не следует трактовать в смысле отрицания собственности, ее роли и места в уголовном праве. Бесспорно, собственность была, есть и в обозримом будущем останется необходимым компонентом как экономической, так и правовой системы, а, следовательно, одним из наиболее значимых объектов правовой защиты. Другое дело, что с учетом развития в нашей стране рыночного имущественного правопорядка представляется необходимым использование в уголовном праве таких категорий, которые наиболее адекватно отражали бы сущность преступлений, совершаемых в имущественной сфере, и устраняли бы расхождения в трактовке их объекта.

Вместе с тем нельзя полностью согласиться с суждением И. А. Клепицкого об «имущественных правах и интересах» как объекте рассматриваемой группы преступлений. Односторонний подход к определению объекта преступлений в имущественной сфере как исключительно правового или экономического феномена не учитывает органическую взаимосвязь экономики и права. Справедливо замечено, что юридическую регламентацию имущественных отношений невозможно понять, не вникая в их экономическую сущность См.: Суханов Е. А. Лекции о праве собственности. - М., 1991. - С. 6.. В то же время, не менее верным следует считать и положение о том, что экономический анализ отношений, складывающихся в имущественной сфере, не может быть точным без учета результатов их правового регулирования. Важно поэтому подчеркнуть, что именно экономико-правовое (комплексное) понимание должно составить методологическую основу определения объекта рассматриваемых преступлений. В этой связи наиболее удачной представляется категория «имущественные отношения».

Посредством категории «имущественные отношения» юристы пытаются установить органическую связь права с экономикой, экономического содержания с правовой формой и выразить возможность и «меру» (пределы) правового регулирования экономических отношений собственности. Как известно, не всякое экономическое отношение регулируется правом. В связи с этим указанная категория обозначает те отношения, складывающиеся между конкретными лицами в сфере экономики, которые требуют правового регулирования и поддаются ему.

Имущественные отношения рассматриваются в праве как конкретные отношения по поводу принадлежности и перехода имущественных благ, которые получают правовую регламентацию с помощью права собственности, иных (ограниченных) вещных прав, обязательственного права, иных правовых форм (например, наследственного права) и становятся имущественными правоотношениями. В качестве объекта имущественных правоотношений выступают различные имущественные блага. В современном праве к числу объектов имущественных отношений относятся вещи, комплексы вещей, деньги, ценные бумаги, имущественные права, иное имущество в широком смысле этого слова, результаты работ и оказания услуг. Рыночные преобразования, происходящие в современной России, сопровождаются появлением новых субъектов имущественных отношений: частных корпораций (компаний) и их владельцев; лиц, уполномоченных представлять интересы частного капитала; различных участников договорных отношений, связанных с переходом имущественных благ от одних владельцев к другим с передачей права собственности и без таковой.